Сказки Для Злодеев Глава 16.

Глава 16.

Спустившись вниз, Джером направился прямиком в библиотеку. Его шаги были достаточно уверенными, поэтому Саша подумала, что Виконт мог осмотреть весь этаж, прежде чем подняться наверх, где они спали. Только после того, как дверь за спиной Саши закрылась, их сторож наконец посмотрел прямо на неё.

Что это за взгляд?

По какой-то причине взгляд виконта Ипполита был похож на тот, которым он смотрел на Сашу, когда она в последний раз носила платье Эстель.

Ну, сейчас я в похожей ситуации.

Поверх одежды Саши были накинуты халат Эстель и пиджак Бенджа.

– Ты… – голос Джерома, который наконец-то заговорил, звучал странно раздражённым. Он поколебался, а затем продолжил более мрачным тоном. – Должно быть, я ошибался на твой счёт.

– …что?

– Я думал, что ты и твоя мать разные, поэтому всегда считал, что ты относишься к тому типу людей, которые никогда не переступят черту, независимо от того, насколько ты хороша, но, похоже, я ошибался на твой счёт. Какого чёрта, нет, как ты смеешь думать о том, чтобы сблизиться с моими племянниками и племянницей? Или это то, что ты планировала сделать с самого начала?

Это было обвинение, которое Саша не могла себе даже представить. Оно звучало настолько абсурдно, что девушка на мгновение потеряла все мысли.

Эй, мистер сторож, что ты только что сказал? Я правильно тебя поняла?

– Я думал, что Эстель будет тяжело без тебя, поэтому позволил тебе остаться с ними, однако, как оказалось, в этом не было ничего хорошего. Твоя мать научила тебя этому? Забыть своё место и возжелать моих племянников?

Что этот дядька сейчас несёт? Как это связано с моей мамой? – от прилива гнева и унижения у Саши закружилась голова, но она быстро пришла в себя.

Нужно успокоиться. Ху-у, ху-у.

Как бы то ни было, сейчас Джером – единственное связующее звено между нами и внешним миром, и, по крайней мере, он ещё не является врагом. Если бы он был в сговоре с теми, кто заточил детей Сэрпэнтэ здесь, он бы не приходил столько раз.

Поэтому я не могу провоцировать или злить этого проклятого ублюдка. Потому что невозможно предсказать, какой ущерб это нанесёт ребятам, а потом и мне, – с этими мыслями Саша подавляла гнев, пытаясь спокойно заговорить.

Было так холодно, что её подбородок дрожал всё время, пока она говорила:

– Виконт, не знаю, что Вы неправильно поняли, однако, как видите, здесь достаточно холодно, чтобы замёрзнуть насмерть. Кроме того, если мисс Эстель простудится, это будет серьёзным делом. Я никогда даже не думала о том, чтобы перейти черту, просто все здесь делают всё возможное, чтобы выжить. Единственный способ согреться – это плитка, поэтому все собираются перед ней и тут же засыпают.

Чтобы было ясно, Саша и остальные находились здесь не в отношении хозяин-слуга, а скорее вели себя так, как если бы они были простыми друзьями, то есть вместе выполняли всевозможные домашние дела, одалживали друг другу одежду, чтобы не замёрзнуть насмерть, или весь день сидели рядом.

Мы не виноваты ни в одном из тех поступков, которые внешне выглядят крайне абсурдно. Это не моя вина и не вина кого-то из детей Сэрпэнтэ.

Поэтому у меня нет причин выслушивать такие обвинения. Не только от виконта Ипполит, но и от любого другого. Всё, что я и мои братья с сестрой делаем вместе, направлено на выживание, и ни у кого из нас нет нечистых намерений.

Это вы заточили нас здесь, и, кроме того, сам Джером, позволяет себе судить меня по тем вещам, которые даже понять не может!

Ха! Что, думал всё будет по-другому? Если думал так, то, сука, должен был вытащить нас отсюда раньше!

Судя по всему, Джером был не особо зол на то, что они спали, сбившись в кучу на полу, однако, казалось, он намеренно направлял стрелы своих эмоций, таких как злость, неприязнь и недовольство тем, что его драгоценные племянники живут так, в Сашу. Это было до абсурда смешно.

Настоящий мужчина, аристократ, вымещающий свой гнев на ребёнке! Ха-ха-ха. Этот мир до невозможности грязный.

По какой-то причине Джером какое-то время смотрел на Сашу своим причудливо-искажённым взглядом, словно не сразу сумел расслышать её слова, а затем его плечи опустились, как было всегда, и он сел на ближайший стул:

– Да, и правда… Терпеть довольно тяжело… возможно, это было лучше…

Что ты несёшь?

Более того, было много вопросов, которые Саша хотела спросить, но она не могла поспешно задавать вопрос, поэтому подбирала слова с особой тщательностью:

– Виконт… Как долго господа с юной мисс должны оставаться здесь? Ситуация всё ещё так опасна?

Сейчас Саша знала, что чума полностью утихла. Они все осознавали, что их заточили сюда не из-за безопасности, а из-за какого-то хитроумного заговора.

Вместо ответа на её вопрос Джером вдруг обратился к Саше:

– Саша, ты можешь помочь нам?

Нам? Нас здесь лишь двое, кому ещё?

Однако вскоре Саша поняла значение этих слов. Джером вывел её из библиотеки и направился к зеркальному проходу. В том месте, что находилось отодвинутое зеркало, стоял не кто иной, как мистер Харрис, обладавший навыками проникновений на уровне шпиона.

Если быть точным, мистер Харрис был в окружении новой тележки с подносами и всякими невероятными предметами. Тёплые зимние постельные принадлежности, белые меховые коврики, меховые тапочки, кожаные пальто, дополнительные зимние пальто и ящик с керосином. Саша удивлялась, как они принесли все эти вещи лишь вдвоём.

Они переносили вещи внутрь тихо и быстро. Это был первый раз, когда Саша взглянула за зеркальную дверь с тех пор, как пришла сюда. Там было темно, а коридор выглядел крайне длинным, и она даже не могла разглядеть, что там было. И, как Саша и ожидала, снаружи зеркальной двери висел замок.

Несмотря на то что Саша выглянула во внешний коридор лишь на мгновение, отчаянное желание сбежать вспыхнуло в ней. Она никогда не показывала этого, но жизнь в заточении была ужасна и тяжела и для неё.

Саше хотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом, почувствовать, как мягкие снежинки падают на её голову, и походить по земле. Она хотела вдохнуть запах пихты, ели, камелии и цикламена, которые сохраняли свою свежесть на заднем дворе даже посреди зимы.

Но это невозможно.

– Неважно, когда… Так или иначе, рано или поздно вы сможете уйти отсюда. Поэтому, пожалуйста, заботься о детях и усердно работай. Так же, как и раньше.

После этих слов их сторож и официант быстро скрылись. Дверь, разумеется, вновь была заперта снаружи.

Саша на мгновение безучастно замерла в пустой комнате, куда не было времени ступить даже на пару мгновений. От новой тележки с подносами исходил совсем другой, тёплый и вкусный аромат.

Если вы могли принести что-то подобное, то следовало сделать это раньше.

И почему они не взяли лишнюю плитку, когда подумали взять керосин? Беспокоились о том, что мы можем зажечь свет тут и там, потому что холодно, и тем самым начать пожар?

Что значит уйдём так или иначе, рано или поздно? Означает ли это, что он собирается как-то вытащить нас? Действительно ли это произойдёт?

Саша не знала, как долго она так стояла. Леттис, который сбежал вниз по лестнице, дыша на холодные руки, едва увидев всё, закричал с широко распахнутыми глазами:

– Вау, что это всё значит?! Ребята, посмотрите на это!

Само собой разумеется, что Бендж и Эстель, которые следовали за ним, тоже буквально выпучили глаза.

– Саша, откуда ты взяла всё это?

– …ну, похоже приходил ваш дядя, – Саша попыталась ответить на вопрос Эстель как можно проще.

Потому что она не могла рассказать им, что произошло между ней и Джеромом.

Как я могу сказать это? Они, наверное, даже не поверили бы.

Не поверили бы…

– Ой, тепло!

– Что-то не так с моими глазами? Это же не грёбаные блины, не так ли?

Еда в тележке с подносами была настоящим праздником. Там были вкусные канапе, ещё горячее какао, масло и оливки, тушёная свинина, телятина, сырая ветчина, пирожки, фруктовый пирог и печенье, лепёшки и сыр из козьего молока, который можно было мазать. Сыр, по которому так скучала Эстель.

– Это рождественский подарок?

– Я понял. Они подготовили это для нас!

– Братик Леттис помогал готовить?

– Совсем не…

И правда, Рождество не за горами. Худшее в этом, что мы проведём здесь Рождество и Новый год. Но ещё хуже, что всё тоже самое будет и в следующем году.

Так или иначе, тёплые фразы, чтобы облегчить их участь, вкусная еда, которую они давно не видели, возвращали свет в глаза детей одним своим существованием, создавая живую и волнующую атмосферу. Это была крайне горько-сладкая сцена.

Радоваться таким простым вещам. Изначально это было обыденно и естественно, ведь подобное привычно для аристократов, тем более Герцогской семьи, а теперь они чувствуют подобное счастье, просто получая еду в подарок…

Если бы покойные Герцог, Герцогиня и моя мама видели нас, они бы пролили кровавые слёзы.

– Что случилось?

Саша моргнула и подняла голову. Возможно, им показалось странным, что она вот так стоит на месте, поэтому к Саше подошёл Бендж, всматривающийся в её лицо. Его глаза выглядели так, словно искали какую-то причину её поведения, поэтому Саша быстро покачала головой:

– Нет, я просто ошеломлена. В любом случае, впредь холодно уже не будет.

– Мы продержимся до окончания зимы, – в глазах Бенджа, который многозначительно пробормотал эти слова, не было света радости.

Казалось, он ощущал, что всё это означало лишь продление их заключения. В то же время он казался немного раздражённым.

– Ха, мы ведь не дети…

Сашу обеспокоило то, что он сказал.

Эй-эй, разве не ты недавно устраивал те детские сражения на мечах? Мне это тоже не нравится, но я должна улыбаться.

Саша осторожно схватила Бенджа за руку и слегка потянула, а затем лукаво улыбнулась:

– Неплохо просто наслаждаться этим днём или любым другим. Потому что это лучше, чем ничего.

– …да, хорошо, что керосина теперь много.

– Да. Даже если мы будем использовать его какое-то время, нам не придётся ни о чём беспокоиться.

Мы больше не будем обниматься и спать друг с другом, как человеческая печка.

Боже, за то, что мне пришлось терпеть подобные оскорбления и за то, что я сделала это, чтобы выжить, мама, прости, пожалуйста, эту уродливую дочь. Я навсегда запомню оскорбление тебя, мама, и его автора, а затем отплачу за это.

 

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –