Сказки Для Злодеев Глава 99.

Глава 99.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Среди глубокой тишины, которую трудно было описать, эхом раздался громкий звук голодного рычания живота Саши.

Бр-р-р-р.

А, боже. В такое время.

Бендж немного откинулся назад, держа Сашу за плечи, и нежно вытер её мокрые щёки пальцами в перчатке. Аккуратно, словно в его руках была хрупкая стеклянная кукла. Смотря друг на друга, в небесно-голубых глазах Бенджа появилась озорная улыбка:

– Съешь что-нибудь вкусненькое, чтобы остановить слёзы…

– Эт, это не потому, что я голодна, идиот!

– Хорошо, я был не прав. Поэтому не плачь.

Поцелуй в переносицу распространил по телу Саши невыносимое тепло. Ощущая вину и стыд, она крепко зажмурилась.

Дура, дура. Я – та, кто должна сожалеть, та – то случайно ошиблась в очень значимом…

Ты мягко улыбаешься мне, когда я продолжаю показывать свою уродливую сторону, но я ясно вижу эмоции, скрывающиеся в твоих глазах, когда ты изо всех сил пытаешься притвориться игривым и спокойным… Я говорю, огромное тебе спасибо и прости…

– Есть ли что-то особенное, что ты хочешь съесть? Всё, что приходит в голову.

Вместо того, чтобы сразу ответить, Саша обвила руками шею Бенджа и прижалась к нему.

Как мои действия теперь будут выглядеть в глазах Бенджа? Возможно, я буду похожа на сумасшедшую женщину?

– Саша?

– Всё будет хорошо, если я буду есть с тобой.

– Кажется, я попал в капкан.

Как мне, постоянно загоняющей тебя в болото вины и уже замучившей до пыток, сказать тебе правду? Кроме того, если что-то пойдёт не так после того, как я признаюсь, если что-то случится со мной или с этим ребёнком…

Это оставит в тебе неизгладимое чувство вины.

– Может, вернёмся домой и попросим Хосе приготовить ночной перекус?

– Да, отлично.

– Правда отлично?

– Да.

– …если после этого ты вдруг снова заплачешь, тебя отругать? А?

Саша неловко улыбнулась с ещё не высохшим от слёз лицом, ощущая игривое пощипывание своих щёк.

Почему я забыла об этом, даже если я покажу тебе свою улыбку, этого будет недостаточно?

Бесчисленные звёзды на тёмно-синем небе над их головами посылали им многозначительные улыбки.

Как бесчисленное количество раз в той башне, – грустно усмехнулась Саша.

*****

Будучи молодым главой теневой банды под названием «Клуб Даллас Майерс», Ян Фест очень гордился своим особняком, спрятанная в самом сердце улицы Эль-Дора.

Говорят, что радость от превращения улицы, которая когда-то была самым большом районом трущоб в столице Империи, в самый большой район развлечений, возрождается каждый раз, когда вы ступаете в этот дом.

Конечно, он был далеко от общечеловеческого понимания «дома», уютного или тёплого, но это был трофей самой жизни в сравнении с лачугой, где прошло его детство.

Вот почему зашедшему в столь поздний час другу, во рту которого была серебряная ложка, было очень неприятно говорить, чем оказался загон для свиней. Нет, помимо плохого настроения, это также было ничем иным, как новой атакой.

– Это была ферма свиней-людоедов.

– ……какая ферма?

– Если быть точным, ферма со свиньями-людоедами. Мы искали годами, но так просто… нет, это не так просто. В любом случае, говорят, что там находится одна из их баз, но заешь ли ты, кому принадлежит эта ферма?

На любопытный вопрос Яна Бендж сухо ответил:

– Кому принадлежит.

– Маркизу Пэроро. Я слышал, что он был членом семьи, владеющей этой книгой, ты знаешь его?

– …не знаю, кто был мошенником, но он, должно быть, уже стал кормом для свиней.

– А? О чём ты говоришь?

– Уже поползли слухи о том, что в канун Рождества его ограбил какой-то мошенник, – медленно ответил Бендж, вытягивая длинные ноги, сидя на стуле и закуривая сигарету.

Ян немного поколебался, достал сигарету и сел рядом со столом:

– Не знаю, что случилось, но скорее всего его просто разорвали на части. В конце концов, этот старик, Маркиз, был завсегдатаем бара «Набби». Будь то игра на двух фронтах или шизофрения, почему все вовлечённые люди ведут себя одинаково?

– …….

– Думал, тебе не нравится эта книга.

Это было вполне естественно. Пусть она и издавалась уже несколько десятков лет, какой аристократ захочет получить книгу, прославившуюся своим содержание о клевете на собственную семью?

Но Бендж, вместо того, чтобы комментировать это, просто уставился на книгу «Змея в костюме», аккуратно лежащую на столе.

Тяжесть от небесно-голубых глаз усилилась от света, который был более странным, чем обычно. Это было несколько необычно, поэтому Ян, почесав затылок, повернулся к сестре.

Валентина, стоявшая у окна со скрещенными руками и тихо наблюдавшая за ними, подошла к мужчина ближе и заговорила:

– Этот мальчишка даже пришёл прямо в отель, желая отдать её Саше.

– ……

– Похоже, её часто использовали в прошлом… как вы относитесь к этому, Молодой Господин? Как думаете, ради старшей сестры, Молодой Господин, широко известный в столице, подарил бы книгу своей матери, единственному близкому человеку?

В ответ на несравненно прямолинейный вопрос Валентины глаза Яна невольно расширились, и он вскинул большой палец. Поскольку это было не место скопления аристократов, в прямолинейности разговоров не было ничего особенно странного.

– …ещё сказала?

– Что?

– Что ещё сказала Саша?

Пока брат с сестрой мгновение обменивались взглядами, Бендж всё ещё не сводил глаз с книги. Вскоре Валентина снова заговорила:

– Что ж, она сказала, что полностью оставит это на Молодого Господина. Даже если он сказал ей убить вас этой книгой, на самом же деле он не хочет, чтобы вы умирали…. Что думаешь, Ян?

– Раз сестра спрашивает об этом… Кх, если альбинос и правда убил свою мать из-за сестры, то я могу понять, насколько он параноик. Я говорю, что чем более психически он повреждён, тем легче попасть в ловушку разума. Вполне разумно видеть, как образ Саши накладывается на образ его сестры. Однако я не понимаю, почему он решил оставить всё на волю случая подобным образом, учитывая, что этот человек настолько жестокий, что в пьяной драке убил аристократа возраста своего отца. Откуда у него уверенность, что Саша отдаст это тебе, Бендж, а если даже и отдаст, то всё пойдёт так, как он хочет, исключая, что что-то может пойти не так или к ней прикоснётся кто-то не тот?

– Когда ты говоришь это так, это звучит ужасающе небрежно. Не соответствует ему.

– Судя по характеру этого альбиноса, было бы логичнее принести пистолет и вызвать тебя на дуэль. Или самому подарить книгу? Такой глупый ублюдок, как он… В чём разница между ребёнком, который убил свою мать, и ребёнком, который убил своего отца, что истязал их мать, оставаясь лишь вдвоём с сестрой?

Подумав, что пример несколько резковат, Валентина повернулась к Бенджу. Ян цокнул языком и, естественно, тоже посмотрел на своего друга.

– Госпожа что-то говорила? Думаю, вы уже говорили о ферме. Естественно, мы сами можем решить, но…

Бендж не отвечал. Он лишь выпустил струю сигаретного дыма и задумчиво опустил глаза.

Ян начал беспокоиться сильнее.

Что, такое? Эти двое поссорились? Или Саша где-то поранилась?

– Это всё?

– О?

– Ещё что-то случилось? Валентина.

В комнате воцарилась недолгая тишина. Столкнувшись с пустым взглядом брата и сложным, но холодным взглядом своего начальника, Валентина на мгновение почувствовала, как два её «я» борются. Эго как отставного офицера и эго как подруги.

Если я выберу первое, то должна тут же рассказать о новой жизни, что расцвела перед бурей смерти.

Но если решу выбрать последнее, мне придётся держать рот на замке. Потому что моя подруга попросила меня сделать это. Более того, в любом случае, о проблемах будет правильнее говорить лично.

– Да. Только что.

– …….

– Поэтому я проверю ситуацию внизу и вернусь.

Ян какое-то время бездумно смотрел в спину своей сестры, которая уходила всё дальше и дальше, а затем откашлялся и снова посмотрел на друга:

– Эй, что такое? Что-то случилось?

– …нет.

– Тогда почему ты выглядишь таким умирающим?

– ……

– Что делать? Проблема с владельцем этой книги. Обстоятельства дают понять, как погибла Герцогиня. Я всегда чувствовал это, но чем больше ты знаешь, тем больше пугаешься вас, аристократов. Является ли убийство родственника основным требованием для вас?

– Перестань волноваться и говори о другом. Я позабочусь об этом сам.

– Хочешь убить меня?

Бендж отшвырнул книгу, о которой шёл разговор, на другую сторону стола и с большим презрением посмотрел на Яна. В результате крайне недовольным стал и Ян:

– Что такое? Я сказал это, чтобы немного посмеяться. Вы двое что, поссорились?

Было бы лучше, если бы это была простая ссора, ведь всё было бы проще, – покачав головой, Бендж закурил.

Внезапно он опустил голову и закрыл лицо руками. Глаза Яна расширилось:

– Бендж?

– Впервые заплакала.

– Что?

– Впервые с тех пор, как умерла моя сестра, она обняла меня и заплакала.

Это был первый раз с тех пор, как она разрыдалась, как ребёнок, хоть несколько раз была одержима слезами. Было бы хорошо, если бы, продолжая так плакать, она изливала всю обиду из своего сердца.

– Чёрт побери, почему…

– Только, почему? Но даже так, она сразу же улыбнулась.

– ……

– Улыбнулась. Словно не она – самый сломанный человек из всех нас.

Бенджу было невыносимо больно видеть, как Саша пытается улыбаться, как не делала никогда раньше, улыбаясь с мокрыми от слёз глазами.

Ему казалось, что её жестокое отношение к нему пронзило сердце Бенджа, как острое лезвие.

То, как она изо всех сил пытается принять свою вину, несмотря на то, что принесла самую большую жертву, нелепо и так жестоко.

Она действительно думает, что должна показывать лишь свою улыбку? Из-за того, что я однажды сказал, что она разучилась улыбаться, как в детстве? Даже если бы она не была такой сильной, ничего не изменилось бы, если бы она плакала и злилась, вместо того, чтобы улыбаться и играть.

Возможно, это самое забавное. Ведь именно я всё время заставлял её плакать в нашем детстве. Всякий раз, когда я шалил, её надутые губы выглядели так красиво, когда она смотрела на меня со слезами на глазах.

Кстати говоря, девушка, улыбнувшаяся мне в башне, в ситуации, когда я был в отчаянии и вот-вот был готов сойти с ума, была невероятно хороша, а её ясные, сверкающие красные глаза были так прекрасны, что я не знал, что делать.

Но сейчас, так парадоксально хотеть, чтобы она плакала в своё удовольствие.

Весёлое и озорное девство, беззаботная улыбка в старой библиотеке башни, яркий смех, когда она небрежно держала книгу по истории, то, как она небрежно отрезала от себя плоть, то как беспокоилась из-за того, что пропала еда из-под кровати и то, как она расплакалась, словно ребёнок, всё это… для меня всё это просто Саша.

Даже если она вдруг изменится и направит пистолет мне в сердце, ничего не изменится.

– Ян.

– Да?

– Если что-то пойдёт не так, не беспокойся обо мне и первым делом позаботься о ней.

На некоторое время повисла тишина. До тех пор, пока Ян, который бездумно смотрел на своего друга с совершенно невыразительным лицом, едва смог ответить:

– Это приказ?

– Да.

– Серьёзно? Ты сейчас серьёзно отдаёшь мне приказ?

– Даже если я умру, она должна жить. Разве это похоже на шутку? – потирая глаза пальцами, Бендж поднял голову и вытащил новую сигарету, а Ян проглотил срывающийся с губ стон.

 

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –