Амай Падение крепости. В опасности. Бегство (3)

Сюй Сюэр не поняла в чем дело и растерянно посмотрела на Амай. Но они провели вместе долгую ночь, и девочка стала доверять Амай. Раз Амай так просила, Сюй Сюэр, не спрашивая ни о чем, послушалась и протянула ребёнка офицеру:

– Господин военный, вот ваш ребенок!

Неожиданно офицер отступил назад и отказался забирать его.

– Тут скоро будут солдаты Северной Мо, надо уходить, – нахмурившись сказал он.

Офицер принялся раздевать лежащие трупы и вскоре бросил Сюй Сюэр одежду:

– Поторопись, переоденься!

Амай думала о том, что офицера преследуют солдаты, а в руках Сюй Сюэр его ребёнок не плачет. Раз так, то девочка нужна ему для того, чтобы нести ребенка. Если Сюй Сюэр согласится и последует за ним, ничем хорошим для нее это не закончится.

В другое время Амай не стала бы вмешиваться в чужие дела, но Сюй Сюэр сегодня спасла ей жизнь. Как можно спокойно смотреть на то, как она уходит за этим человеком на верную смерть? Амай набралась храбрости и рассмеялась:

– Господин генерал, моя сестрёнка не умеет драться. Боюсь, она будет вам обузой. Пока тут никого нет, поторопитесь, возьмите ребёнка и уходите. Мы никому не скажем, куда вы пошли.

Сюй Сюэр подхватила:

– Да, господин генерал! Я совсем не могу идти! Мне надо дождаться отца! Он тоже солдат и ушёл защищать крепостную стену! Он велел оставаться дома и никуда не ходить!

Офицер уже вспомнил, где видел Амай раньше, и усмехнулся:

– Ты не местный. Откуда у тебя тут сестрёнка?

Он опять обернулся к Сюй Сюэр и продолжил:

– Когда город был взят, почти все наши солдаты были убиты или тяжело ранены, а потом всех оставшихся перебили, даже сдавшихся. Никого не осталось. Твоего отца уже нет, не жди его.

Сюй Сюэр вскрикнула и упала без чувств.

Амай подхватила ребенка и саму Сюй Сюэр и сердито прошипела офицеру:

– Она всего лишь слабая девочка, ни в чем не виноватая перед тобой! Зачем ты так? Теперь её надо будет успокаивать!

Офицер забрал у Амай ребёнка, тот заплакал опять. На лице офицера промелькнуло скорбное выражение. Вдруг он сказал:

– Не буду скрывать от вас: я капитан гарнизона Хань. Фамилия Тан, имя Шаои. Этот ребенок – единственный сын начальника гарнизона, господина Лю. Все остальные в семье господина Лю погибли, я должен во что бы то ни стало спасти последнего оставшегося их в роду. Или она поможет мне вынести мальчика из города, или...

Он ненадолго остановился, а затем пригрозил:

– Прошу не винить меня за грубость.

Услышав, как он говорит, Амай поняла, что улизнуть не получится и спорить бесполезно. Не тратя время на болтовню, она наклонилась над Сюй Сюэр и ущипнула её. Девочке потребовалось долгое время чтобы прийти в себя. Она открыла глаза, посмотрела на Амай и опять заплакала.

Амай была тронута её горем и тихо утешала:

– Не плачь, слезами не поможешь... Ты сможешь порадовать отца только тем, что выживешь и будешь жить дальше. Может твой отец и не умер вовсе. Я ведь тоже был тогда на стене и всё ещё жив. Давай пока уйдём в безопасное место, а потом, когда война закончится, вернемся и поищем его, а?

Сюй Сюэр была сильной, плач вскоре сменился тихими всхлипами. Тан Шаои уже переоделся в форму солдата Северной Мо и бросил им два комплекта, сказав:

– Поторопитесь!

Амай наспех переоделась, а затем взглянула на Сюй Сюэр, чуть подумала и остановила её:

– Нет, не переодевайся! Просто уложи волосы как замужняя женщина.

Сюй Сюэр и Тан Шаои удивленно посмотрели на неё, и Амай пришлось пояснить:

– Сюэр маленькая, она не похожа на солдата. Переодевшись, она только вызовет подозрения. Будет лучше, если она будет изображать молодую женщину с ребенком, а мы вдвоем – солдат, которые захватили её. Если нам повстречаются другие солдаты, никто не обратит внимания.

Было видно, что Тан Шаои это не понравилось, но он плотно сжал губы и промолчал.

Сюй Сюэр покраснела, послушно сняла наполовину одетую военную форму и завязала волосы как замужняя женщина.

Не осмеливаясь оставаться тут дольше, они покинули двор. Сюй Сюэр держала ребёнка, а Амай и Тан Шаои шли по обе стороны от неё.

От долгого плача ребёнок устал, замолк и вскоре уснул на руках девочки. Под покровом темноты они шли захолустными переулками и несколько раз разминулись с солдатами. К счастью, Сюй Сюэр хорошо знала эту часть города и, заслышав шум, помогала обойти опасное место.

Разгоралась заря, светлело.

Наконец, они вышли на широкую улицу, ведущую к крепостным воротам. Когда-то эта улица была самой оживлённой, вдоль неё теснились магазины и лавки, а теперь тут остались лишь руины и тела погибших солдат Южной Ся. Мостовая была залита кровью. Куда бы Амай ни ступала, везде было скользко и липко.

Сюй Сюэр совсем ослабла, Амай и Тан Шаои поддерживали её с обеих сторон. Чем ближе были ворота, тем больше Амай нервничала и напрягалась. Она надеялась, что пройдя крепостные ворота, оставит, наконец, этот ад позади. Они спешили, но внезапно Тан Шаои остановился и тихо сказал:

– Кто-то подъезжает к воротам.

Амай прислушалась и тоже различила приближающийся стук копыт. Сдерживаемый долгое время страх перерос в невыносимый ужас. Ей хотелось развернуться и убежать, но Тан Шаои поймал её за руку:

– Они верхом, мы не убежим от них! Надо спрятаться!

Не тратя время на разговоры, он потянул Сюй Сюэр и Амай за полуразвалившуюся стену.

Только они скрылись и пригнулись за ней, как через крепостные ворота въехала группа всадников. Судя по стуку копыт, всадников было не менее сорока. Проехав ворота, они замедлили ход. Их было не мало, но голосов не было слышно, никто не шумел.

У Амай пересохло горло, сердце громко стучало. Рядом дрожала Сюй Сюэр. Девочка закрыла глаза и прикусила губу, боясь разрыдаться. Амай обернулась посмотреть на Тан Шаои. Он стоял, сузив глаза и положив руку на меч, и был готов в любой момент выхватить его.

И тут громко заплакал ребенок.

Когда он успел проснуться? Должно быть, он проголодался. Амай молча застонала: «Малыш, ты нас всех погубил!».

Стук копыт прекратился, а затем кто-то поехал в их сторону.

Времени на раздумья не оставалось. Амай удержала готового выскочить Тан Шаои, забрала у Сюй Сюэр ребенка, отложила его в сторону и тихо приказала:

– Скорее кричи и сопротивляйся!

Сюй Сюэр обезумела от страха, но, к счастью, уже привыкла слушаться Амай. Она и без приказа была готова закричать в любой момент, так что легко залилась слезами и зарыдала. Не обращая внимания на удивленного Тан Шаои, Амай вдруг бросила Сюй Сюэр на землю, схватила её за руки и недобро засмеялась:

– Не плачь, красавица! Тебе будет хорошо!

Это настолько сильно поразило Сюй Сюэр, что она перестала плакать.

На лице Амай была нехорошая улыбка, а в душе жалобный крик: «Что же ты такая дурочка и не подыгрываешь, ничуть не помогаешь?! Почему всё надо самой?! И кричать, и бороться, и изображать всё так, чтобы выглядело как надо? Как справиться с этим одной? Ну ладно Сюй Сюэр, а Тан Шаои? Он-то должен соображать, как играются такие пьесы! Почему он ничего не делает?!»

Амай обернулась, подмигнула и начала нарочито распекать недогадливого Тан Шаои:

– Твою ж мать! Мог бы подойти и помочь! Сейчас понабегут другие, и нам ни….

Она не успела договорить. Что-то туго обхватило её, земля вокруг завертелась, тело подняло в воздух. Амай ударилась об стену и упала на землю, чуть не потеряв сознание от боли.

Возвышавшийся на коне офицер Северной Мо неторопливо подтягивал обратно кнут, на его лицо было страшно смотреть. То был Цзян Чэнъи, оставленный Чан Юйцином командовать западным войском.

Цзян Чэнъи не мог ни изменить приказа своего генерала, ни спокойно смотреть на то, как солдаты «следят за своей дисциплиной сами». Всю ночь он держался подальше от крепости, а утром въехал в неё, чтобы собрать офицеров и получить отчеты. Кто мог бы подумать, что на самом въезде он застанет такую сцену?

Держась за поясницу, Амай медленно подняла голову и посмотрела в пепельно-серое лицо Цзян Чэнъи. Она был поражена переполнявшим его гневом. Амай предполагала, что всадники проигнорируют увиденное и спокойно поедут мимо. Нынче в крепости подобное на каждом углу, никого не удивишь. Если не со специального позволения начальства, то как могло выйти, что солдаты регулярного войска опустились настолько низко?

Что же происходит сейчас? Почему офицер Северной Мо, увидев неподобающее поведение, решил вмешаться? Разве не по его приказу был весь этот ужас прошедшей ночи?

Цзян Чэнъи, увидев Амай, тоже был удивлён. «Не суди о мече по ножнам, не смотри на внешность, а загляни в глубину сердца» – так говорят, все знают, но всё же... Всё же у большинства получается ровно наоборот. Если бы лежащий на земле человек был заурядного или неприятного вида, дальнейших ударов кнутом ему было бы не избежать, Цзян Чэнъи ничуть не колебался бы. Но теперь у него не поднялась бы рука.

Амай быстро взглянула на возвышающегося на лошади Цзян Чэнъи, торопливо перекатилась, подползла к Тан Шаои и дернула его вниз, на колени.

– Генерал, смилуйтесь! – с заученной дрожью в голосе закричала она.

Цзян Чэнъи почувствовал отвращение. 

Он собирался уехать, но тут его взгляд упал на обмершую от страха Сюй Сюэр. Цзян Чэнъи остановился, его голос стал мягче:

– Госпожа, тут незачем не оставаться. Лучше скорее покинуть город.

Сюй Сюэр послушно встала, подняла ребёнка, прижала его к себе и, спотыкаясь, пошла к воротам. Амай с облегчением вздохнула: даже перепуганная до смерти, Сюй Сюэр не забыла о ребенке. После того, как она вынесет его за стены города, от Тан Шаои можно будет отделаться.

Цзян Чэнъи отвёл взгляд от тонкой фигурки Сюй Сюэр и покачал головой. Как такая хрупкая женщина с младенцем на руках смогла пережить эту ночь? Он смог спасти её сейчас, но что будет потом? 

Тан Шаои и Амай всё ещё стояли на коленях. Цзян Чэнъи посмотрел на них и холодно приказал:

– На этот раз я вас отпускаю. Вернетесь в свою часть – каждому по двадцать ударов батогами.

Сказав так, он развернулся и вместе со своими людьми поехал прочь.

Амай громко отозвалась согласием и не поднималась до тех пор, пока всадники не скрылись. Затем она вскочила, схватила Тан Шаои за плечо, потянула его за собой и торопливо сказала:

– Пока никого нет, надо быстрее выбираться отсюда!

Тан Шаои молча стряхнул её руку, размахнулся и ударил кулаком по лицу так, что она отлетела и упала. Из уголка рта потекла кровь, Амай растерянно смотрела на него.

– Как взрослый мужчина может настолько бояться смерти?! – Тан Шаои был в гневе и крепко выругался. – Как можно бесчестить женщину и вот так постыдно ползать перед врагом?! Как после этого ты можешь считать себя мужчиной?!

Амай сжала губы и спокойно смотрела на него. После того как Тан Шаои закончил ругаться, она поднялась с земли, вытерла рукавом кровь и, даже не взглянув на него, направилась к воротам.

Тан Шаои на мгновение изумлённо замер, а затем, не задумываясь, схватил её за руку.

– Пусти, – безучастно сказала Амай. 

Тан Шаои гневно сдвинул брови.

– Ну?!

Губы Амай изогнулись в насмешке.

– Ты верно сказал. Я – не мужчина, я просто очень хочу жить. А ты – мужчина. Великий и могучий герой, чья голова подпирает самое небо. Но как так вышло, что ты всё ещё жив?

Тан Шаои покраснел и не нашёлся что ответить. Амай усмехнулась, стряхнула его руку, выпрямила спину и широким шагом пошла из крепости. Да, она боялась смерти, она очень хотела жить. Ради этого она делала вещи и похуже. Встать на колени перед северянами? Что в этом такого?

 

В тот день мать кричала:

– А`май! Убегай, беги в горы! Ты должна выжить!

С того дня она больше не была драгоценным сокровищем в руках отца и любимой доченькой в объятиях матери. С того дня она туго обвязывала грудь и носила мужскую одежду, стала человеком без принципов и стыда, человеком, который сделает всё, чтобы выжить.

– Не плачь, – как-то сказал отец. – Слезы – проявление слабости. Не стоит плакать.

 

Тан Шаои был зол на себя и своё бессилие, и потому выплеснул гнев на Амай. Слова Амай остудили его, гнев угас, и теперь он жалел, что не сдержался. Он несколько раз порывался подойти и сказать что-нибудь примиряющее, но не смог заставить себя. Опустив голову, Тан Шаои молча шёл следом за ней.

Городские ворота никто не охранял. Северной Мо сама крепость была не нужна, войско не собиралось тут задерживаться, а солдаты думали только о грабеже. Сюй Сюэр прошла через ворота и облегченно вздохнула. Но стоило ей поднять голову и оглянуться вокруг, как внутри всё сжалось. В трёх-четырех ли от крепости виднелся бескрайний лагерь войска северян. Что делать дальше, куда идти?

Амай и Тан Шаои вышли за ворота. Увидев присевшую на обочине Сюй Сюэр, Амай нерешительно сбавила шаг, но прошла мимо девочки и не остановилась. Тан Шаои тут же догнал Амай, схватил её за руку и сказал:

– Почему ты такой малодушный? Даже если я был не прав ударив тебя, тебе не стоит... О? Ты плачешь?!

Кожа вокруг глаз Амай покраснела. Тан Шаои увидел это, и к нему невольно вернулось хорошее расположение к ней.

– Ты рассердился из-за слов, что ты не мужчина? Я был не прав, можешь ударить меня за это, но зачем плакать как женщина?

Амай сердито посмотрела на него, но ничего не ответила. 

Медленно подошла Сюй Сюэр, остановилась рядом, посмотрела на них, а затем вдруг спросила:

– Старший брат Май, что с тобой? Почему у тебя кровь?

Амай отстранилась от протянутой руки Сюй Сюэр. Под её холодным взглядом Тан Шаои несколько смутился.

– Если ты на меня злишься – просто ударь в ответ. Но только не плачь как женщина. 

Амай сжала потемневшие от крови губы, пристально смотрела на Тан Шаои, а затем вдруг улыбнулась. В глазах всё ещё были слёзы, но улыбка была яркой, словно распустившийся после дождя белый лотос. Тан Шаои оторопело замер.

Всё ещё улыбаясь, Амай протянула руку, стянула с него шлем, сжала кулак и что есть силы ударила по лицу.

Этот удар озадачил Сюй Сюэр и вернул Тан Шаои на землю. Он говорил не предполагая, что Амай и в самом деле не постесняется ударить его в ответ. Он рассердился и уже занёс кулак, но, взглянув ей в лицо, вдруг почувствовал, что лицо начинает краснеть, а внутри становится как-то беспокойно. Постояв с занесённым кулаком, он так и не смог снова ударить, и потому хмыкнул, неловко отвернулся и тихо сказал:

– И действительно, прямо как женщина. Даже ударить стыдно.

Сюй Сюэр встревоженно смотрела на них и уже чуть не плакала:

– Что вы собираетесь делать? Как быть, если опять появятся северяне? Впереди их лагерь, куда нам идти?

Амай и Тан Шаои наконец осмотрелись вокруг, заметили раскинувшийся лагерь Северной Мо и не сговариваясь нахмурились.

Тан Шаои сказал:

– Их большой лагерь – не проблема, мы сумеем обойти его. Сейчас для нас наиболее опасны отбившиеся солдаты – группы дезертиров и мародёров. К востоку отсюда почти до самого Тайсина густой лес. Сначала нам надо добраться до леса, а потом успеть раньше северян в Тайсин.

Амай хмыкнула. Они насилу смогли вот так, втроем, покинуть крепость Хань. Кто сказал, что согласен идти вместе с ним в Тайсин? Мало того, что у него такой непростой нрав, так с ним ещё и ребенок, который может заплакать в самый неподходящий момент! Ей что, жить надоело?

Амай принялась снимать военную форму.

Тан Шаои не отставал:

– Что ты собираешься делать дальше?

– Что делать? Не знаю. Но если мы так и будем стоять тут в этой форме и обсуждать, что же мы собираемся делать дальше, ничем хорошим для нас это не закончится. Если тот генерал снова увидит нас, даже если я буду рыдать ему в ноги, двадцатью ударами не отделаемся.

Тан Шаои был вынужден признать, что в словах Амай есть смысл, и тоже принялся снимать форму северян. Под ней оказалась окровавленная синяя форма южан.

Амай усмехнулась:

– Даже не знаю, для кого северные дезертиры опасней – для своих, или для чужих?

– Одно другого не лучше! – Тан Шаои опять начал сердиться. – Почему же ты такой малодушный? Ну, ударил в ответ, чего еще тебе надо? Барышня Сюй не может быстро идти. Я понесу её, а ты понесешь ребенка. Давай, быстрее. А то опять столкнемся с солдатами.

Амай усмехнулась.

– Ты – великий герой, подпирающий головою небо. Как такой недостойный человек как я, может нести твоего ребенка? Сам неси его!

Сказав это, Амай отвернулась и пошла на восток.

– А как быть с барышней Сюй? – Тан Шаои был уже в гневе.

Амай остановилась, обернулась и с улыбкой посмотрела на него:

– Это очевидно. Ты несёшь барышню Сюй, а барышня Сюй держит ребенка. Неужели настоящий мужчина не унесет такой вес?

Посмеиваясь, Амай пошла дальше. Не успела она сделать и пары шагов, как почувствовала сзади движение воздуха. Около уха, чуть не задев его, что-то пролетело. Впереди, в нескольких шагах от неё, в землю воткнулся меч.

– Держи! – Тан Шаои сунул ей в руки ребёнка, сходил за мечом, вернулся обратно и поднял на спину перепуганную Сюй Сюэр.

– Шевелись давай, - сказал он проходя мимо Амай.

Амай хмыкнула и пошла следом.

---

Из «Хроник Ся. Жизнеописание главнокомандующего Мая»:

Супруга главнокомандующего Мая, Сюй-ши, была родом из крепости Хань. Когда осенью в год огненной лошади* Северная Мо напала на крепость Хань, главнокомандующий Май поднялся на стену с одной лишь деревянной жердью и многих убил. Он был так храбр, что вражеский генерал Чан Юйцин устрашился и, выстрелив, пробил стрелой его шлем. Когда крепость была взята, на его теле было семнадцать ран. Измученный, он укрылся в одном доме и, к счастью, повстречал там Сюй-ши. Сюй-ши укрыла его и спасла. В благодарность за доброту главнокомандующий Май обещал жениться на ней...

• 43-й год текущего 60-летнего цикла Китайского календаря

---

 

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/43904/1046068