Брошенный моей подругой детства, я стал героем войны Глава 61. ч.2

Он сжал обе руки в кулаки и задрожал.

— Я... я хотел жить. Я не хотел умирать столь бессмысленно...

Говоря это, Саладин крепко сжал своё запястье. Исходя из этого, я мог почувствовать его смутный страх смерти и сильное чувство вины по неизвестной причине.

И причина его вины вскоре стала ясна.

Саладин с трудом открыл рот с мрачным выражением лица.

— Я оставил своего младшего у себя на родине.

— Не думаю, что ты говоришь об Адиле.

— ...Не его, а свою младшую сестру. Её зовут Сисила.

— Она твоя кровная сестра?..

— Нет, у нас разные матери. Но какое это имеет значение? Она была единственной, кто сделал мою жизнь сносной в этом удушливом дворце. Она была практически моей единственной надеждой в том адском месте...

— ...

Единственная надежда в том адском месте.

Сам того не осознавая, я вспомнил чьё-то лицо. Но я намеренно стёр это лицо и вновь сосредоточился на истории Саладина.

Саладин продолжал с искажённым лицом:

— Но... не так давно я потерял с ней связь. Так как женщина не может стать султаншей, я подумал, что Адиль не станет её беспокоить!..

Отчаяние отразилось на лице Саладина. Его голос был полон явного самообвинения и сожаления.

— Я был глуп. Я должен был каким-то образом привезти Сисилу в Империю... Я должен был сбежать вместе с ней, используя любые необходимые средства! Идиот, дебил, имбецил!..

Гневные проклятия были адресованы не кому иному, как ему самому.

Саладин вытер лицо обеими руками. Я увидел слёзы, выступившие на его перекошенном от боли  и злости лице.

Увидев это, я притворился, что ничего не заметил, и повернул голову, чтобы посмотреть на проплывающие мимо облака.

Саладин молча пожал плечами и беззвучно заплакал.

На фоне ясного неба и проплывающих облаков рыдания парня продолжались довольно долго.

И чуть позже...

Дав выход своим долго сдерживаемым эмоциям, Саладин, похоже, немного успокоился и открыл рот с покрасневшими глазами.

— Учитель... Кхм...

— Хм-м?..

— С-спасибо вам...

Это был шёпот, такой же тихий, как ползущий муравей.

Хотя мой слух был способен уловить даже этот слабый звук, я притворился, что не слышу его.

— Я тебя не слышу.

— С-спасибо вам! Угх, Боже!..

Саладин потёр рукой покрасневшие глаза.

А потом он заговорил гораздо более спокойным тоном.

— Это было похоже на разговор со стеной, так как вы ничего не сказали, но всё в порядке. Вы не жалели и не критиковали меня, так что это было именно то, что мне было нужно... Каким-то образом это превратилось в жалобу, а не в совет, но я чувствую себя лучше, когда доверился кому-то.

— ...Понятно.

Было немного неловко видеть застенчивого парня, но я испытал облегчение, увидев, что бремя, лежащее на плечах моего ученика, облегчилось.

— Ты пропустил урок из-за своей сестры?

Говоря это, Саладин почесал затылок.

— Да, что ж... Я потерял с ней связь, поэтому отправил письмо одному из немногих оставшихся у меня подчинённых и получил ответ сегодня утром. Они сказали, что её не видели во дворце... Я просто не мог сосредоточиться на уроке.

— Мгм...

— Не нужно так на меня смотреть. Я спокойно подумал об этом, и если это не казнь, а исчезновение, то всё ещё есть вероятность, что она жива, верно? Есть также вероятность, что Сисила сбежала...

Что ж, Саладину, Первому Принцу, едва удалось спастись с помощью Империи. Могла ли Принцесса, у которой было ещё меньше поддержки и власти, самостоятельно сбежать из дворца?

Такая возможность казалась очень маловероятной, но я не стал упоминать об этом.

Саладин знал это лучше, чем кто-либо другой.

— Я думал об этом, но если я сейчас вернусь в Королевство, меня просто убьют. Поэтому, чтобы предотвратить это, я должен стать сильнее.

Говоря это, Саладин смотрел на следы разрушений, высеченные в далёком лесу.

— Если я стану таким же сильным... Я больше никогда не потеряю любимых, не так ли?

— ...

На мгновение я растерялся, не находя слов. Пока я размышлял, какой ответ дать, Саладин, казалось, нашёл свой собственный ответ в моём молчании и кивнул, когда заговорил.

— С этого момента я буду концентрироваться на занятиях, не делая ничего лишнего. А с другими учениками в классе... что ж, если мне захочется, я поговорю с ними.

Саладин говорил с угрюмым выражением лица, по-видимому, пытаясь скрыть своё смущение.

Увидев это, я медленно открыл рот:

— Ты спрашивал себя раньше. Ты когда-нибудь чувствовал себя беспомощным?

— Хм-м? Ох, ну... да.

Я слегка кивнул.

— Да, было такое.

Глаза Саладина расширились от удивления.

— Вы тоже, учитель? Что ж, я думаю, вы не были сильным с самого начала... Итак, что вы сделали?

— Я пытался стать сильнее.

Точно так же, как ты сейчас.

Затем глаза Саладина заблестели, когда он заговорил.

— Ох, правда? Услышав это, я чувствую себя немного лучше.

Саладин самодовольно ухмыльнулся.

— Значит, у вас было такое же время, как у меня, верно?

* * *

Спустя некоторое время я вернулся в общежитие вместе с Саладином.

Саладин подал заявление об отсутствии на вторую половину дня, но у меня всё ещё были занятия, поэтому я отправился в лекционный зал на трамвае.

В этот момент в моей голове внезапно раздался голос.

Эон.

Я тихо закрыл глаза и попытался стереть этот голос.

Потому что я знал, что это была всего лишь обычная галлюцинация.

Однако после разговора с Саладином её лицо и голос, которые я постоянно пытался забыть, постепенно ожили в моём сознании.

Это не твоя вина, Эон.

Если Элла улыбалась ярко, как солнце, она была подобна одинокой звезде, сияющей в глубокой тьме, становясь моей единственной надеждой.

Эон, пожалуйста.

Она, которая когда-то была моим единственным светом.

Пожалуйста... не вставай пока что.

Теперь она стала одним из двух моих ночных кошмаров.