Альдерамин в небе Том 14. Глава 3. Занавес смертельной битвы.

Глава 3. Занавес смертельной битвы.

Примерно через двенадцать часов после потери контакта с Сазаруфом Икта получил известие о том, что силы Киоки перебрались через реку.

— Маршал…

Майор Мегу не могла найти слов, чтобы утешить молодого человека, в тишине держащего своего духа. После долгого молчания Икта малость зашевелил губами.

— Всё будет хорошо… всё будет хорошо…

Говорил парень, пытаясь убедить себя в этом. Затем он сделал глубокий вдох и выдох. Повторив это несколько раз, настроение Маршала резко изменилось.

— Пока переключать сцену на последнюю линию обороны. Свяжитесь с генералом Ремионом.

— Так точно!

Майор Мегу начала связываться со своего места. Икта и сам мог это сделать, но до этого его прервал Кусу, уведомив о входящем звонке красноволосого генерала.

— Это Сольвенарес Игсем. Мы только что закончили спасательную миссию окруженных союзников выше по течению.

Икта воодушевлённо открыл глаза. Скорее всего речь шла о подразделении Сарихасрага.

— Каковы результаты?

— Нам удалось вырвать их из окружения, но они понесли тяжелые потери. Учитывая убитых в бою, пропавших без вести и пленных, их подразделение потеряло около 40% состава. Мы всё ещё наводим точные цифры.

— Что насчёт офицерского состава?

Спросил он, представив худший сценарий. Сольвенарес сразу ответил.

— Командующий подразделения, Сарихасраг Ремион, цел. Старший лейтенант Суя Миттокалиф тоже не пострадала. Но…

Он был рад, что они выжили, но тут в его сердце закралось беспокойство, потому что имя, которое должно было прозвучать следующим, отсутствовало.

— Капитан Сушураф Ремион тяжело ранен. Прямо перед нашим прибытием он предпринял отвлекающий манёвр, чтобы прикрыть отступление товарищей. Он получил три пулевых ранения в грудь и одно в ногу. Мы сразу же отправили его в полевой госпиталь, но дальше всё будет зависеть только от него.

— Понятно… Как там майор Сарихасраг?

— …

 

Сольвенарес держал канал с Иктой открытым, когда оглянулся в сторону человека, о котором зашла речь. Увидев своего младшего брата, лежащего рядом с группой раненых, командир рухнул на землю.

— Майор, вы в порядке?

Осторожно спросила Суя, приближаясь сзади. Сариха тихо ответил ей.

— Сначала Торуру… а теперь и Сушураф… почему мои браться так несутся навстречу опасности? Почему эти идиоты бросаются на смерть? Просто оставайтесь позади своего старшего…

Плечи мужчины дрожали от сожаления и отвращения к себе. Затем он сказал девушке позади него.

— Эй… ты чего притихла?

— А?

— Где твоя бойкость!? Скажи что-нибудь… скажи, насколько это позорно, когда тебя защищает младший брат. У тебя как раз руки сейчас, должно быть, чешутся.

Неожиданная просьба заставила Сую скрестить руки в глубоком раздумье. Помедлив минуту, она сказала без особой уверенности.

— У тебя видимо совсем плохой вкус.

— К чему ты это!?

Сариха внезапно встал прямо перед ней. Суя подняла руки вверх и отступила.

— Ну ведь… Помимо утешения, я и не знаю, как разговаривать с тем, кто впал в депрессию из-за тяжелого ранения своего брата!

— Кто просил тебя меня утешать!? Мне плевать что это, но сделай что-нибудь, чтобы привести меня в чувства!

Услышав это, Суя наконец поняла его просьбу и медленно подняла правую руку.

— Ты ведь не против этого?

Увидев, что Суя встала в стойку, Сариха хмыкнул и подставил ей щёку. Восприняв его действия как согласие, Суя ударила его изо всех сил. После этого удара тело Сарихи провернулось под углом 45 градусов и рухнуло на землю.

— Майор!? — Ауч, под таким ужасным углом упал!

— О нет! Я случайно лупанула со всех сил!

Неожиданный сильный удар заставил Сую побледнеть. Однако её переживания оказались напрасными. Сариха растянулся на земле с улыбкой на лице.

— Хахах… хах… бьёшь как девчонка!

Закричал он, прежде чем вскочить на ноги. Возможно, этот удар стал сильной дозой лекарства, или быть может он просто притворялся. В любой случае, после этого Сариха вернулся к своему обычному состоянию и сказал своему подчинённому напротив.

— Старший лейтенант Миттокалиф! В связи с безотлагательностью войны… вы будете исполнять обязанности капитана и станете моим заместителем вместо Сушурафа! Есть возражения!?

— А… эм… Так точно!

Суя рефлекторно отдала честь. Сариха, проходя мимо неё с раздражённым лицом, под конец добавил, как будто только что вспомнил.

— Ах да, хочу подметить… Вообще-то у меня хороший вкус!

 

Наблюдая за состоянием человека, о котором зашла речь, Сольвенарес малость помолчал, прежде чем ответить на вопрос Икты.

— По всей видимости он не унывает. В целом он сможет продолжить работу в качестве офицера.

— Ого… а братец Сариха действительно стал сильным.

Тихо сказал Икта. Закончив разговор с красноволосым генералом, он повернулся к карте.

— Вот они и добрались до сюда, да?

 

— Наконец-то мы перебрались. Пришло время заключительного этапа, Миара.

Сказал Джин с возбуждённым лицом. Он посмотрел на карту перед собой, где несколько фигур пересекли реку и устремились к столице.

— Поскольку мы прорвали их самую сильную оборонительную базу, имперцам больше не куда отступать.

— Да!

Миара твёрдо кивнула. Чем ближе они подходили к столице, тем отчаяннее сопротивлялся враг. Они могли положить конец этой войне, только полностью подавив их.

— Отныне, прорвавшись в центр Империи, наши пути продвижения станут более разнообразными и сложными. Мы пытались обойти врага с фланга, но с этого момента противник может делать тоже самое. Очевидно, что они не выстоят, если будут лишь обороняться. У этого парня определённо припасены козыри в рукаве.

— Да, нам нельзя ослаблять бдительность.

— Для меня самое главное – это оборона линии снабжения. Проникновение вглубь вражеской территории, конечно, открывает большие возможности, но также это накладывает на нас не малый риск. Если нам перережут линию снабжения, ситуация может перевернутся с ног на голову. Поэтому нам не стоит быть беспечными.

Джин намеренно предупредил себя, что нельзя переоценивать своё преимущество. Он решил для себя, что расслабиться только после того, как флаг Киоки будет развиваться над захваченной имперской столицей.

— Но и наоборот… Если они ничего не сделают с линией снабжения, то победа обеспечена. Само собой, я не допущу ошибок.

Твёрдо заявил Джин и повернулся к духам на столе.

— Я продолжу и дальше руководить сражениями… поэтому, помоги мне, Миара.

 

— Открыть огонь!

Пули летели в сторону приближающегося врага, который укрывался на пшеничных полях. Позади него находилась последняя линия обороны Столицы. Генерал Тельшинха Ремион, отвечавший за это место, чувствовал себя разочарованным.

— Уже и это место стало полем битвы, да? Аж кровь закипает при виде вражеского войска в центре Империи.

В их долгом противостоянии с Киокой Империя никогда раньше не позволяла им заходить так глубоко. Это будет первый и последний раз, - подумал генерал. Вот что подразумевалось под финальным сражением.

— Я не позволю вам действовать, как вздумается. Титул "Ружей Ремионов" будет опозорен, если только мои сыновья выйдут на войну.

Сказал генерал с твёрдой решимостью. Его репутация уже, итак, сильно пошатнулась, но он не позволял фамилии, которую унаследовали его дети, пасть ещё сильнее. Мужчина подумал о лицах трёх сыновей.

— Сушураф… не смей помирать раньше меня!

 

— Разве такое распределение обязанностей правильное!?

Его тяжёлые слова эхом разносились по полю битвы. Получив известие о том, что бригадный генерал Сазаруф остался и связь с ним была потеряна, генерал Саба испытал горечь, которую он не хотел испытывать снова.

— Ну почему… хорошие парни на поле битвы долго не живут!? Будь то Хазаф или генерал Санкрей… все они одинаковы. Война всё не меняется.

Они выполнили свой долг перед тем, как уйти на тот свет. Мужчина в последний раз подумал, как бы было здорово, если бы они погибали в порядке возраста. Однако такое окружение им этого не позволяло. Генерал Саба сжал кулаки так, пока они не заскрипели.

— Даже вы, бригадный генерал Сазаруф… слишком молоды для такого!

Ему хотелось, чтобы Сазаруф продолжал жить. Поскольку это последняя битва, было бы лучше, если бы отправили именно его. Раздраженные чувства, горящие в его груди, заставили его стиснуть зубы, и он впился взглядом в раскинувшиеся перед ним вражеские отряды.

— Солдаты Киоки, которых отправили по этому маршруту… вы вытянули короткую соломинку. В последний раз я был так зол, когда погиб мой хороший друг!

 

— Беженцев всё больше…

У восточных ворот Имперской столицы Банхатал. Горожане видели, как измученная толпа выстраивалась в очередь, чтобы войти в город, и у них начало нарастать смутное чувство беспокойства.

— Я спросил знакомого торговца и услышал, что враг забрался глубоко на наши территории. Они даже переправились через большую реку, что на востоке.

В округе начали ходить слухи, что к ним приближался враг. Не в силах ощутить реальность происходящего, люди неоднозначно улыбались.

— Всё ведь будет хорошо? Они ведь не нападут на столицу?

— Конечно нет. Богатые купцы ведь не бегут. Вот когда они начнут грузить свои богатства в повозки, взяв курс на запад, тогда уже и запахнем жареным…

Люди не видели причин для беспокойства и сухо смеялись. Для жителей Столицы это был некий стандарт, которого они придерживались.

 

Во дворе особняка на западной окраине столицы.

— Отлично, всё в повозках.

Тревожно сказал мужчина, глядя на полностью загруженный транспорт. Он был известным богатым купцом и одним из тех, по кому граждане оценивали ситуацию.

— Можем выезжать в любое время! Ничего не забыли!?

Мужчина повернулся к своей жене, чтобы удостовериться. Двое его детей стояли рядом с его женой, а сама женщина с младенцем в руках выглядела обеспокоенной.

— Нет… но нам действительно нужно бежать? Императрица ведь всё ещё в столице!

— Я же уже кучу раз рассказывал. Мне пришла весточка от делового партнёра с передовой! В этот раз всё очень серьёзно! Кто знает, как оно обернётся в будущем, поэтому на всякий случай…

Звук открывающейся двери оборвал его. Мужчина обернулся и увидел золотоволосую девушку с эскортом. Появление Императрицы заставило его сердце забиться чаще.

— Простите, что отвлекаю…

Девушка подошла ближе, не сводя взгляда, и складывалось ощущение, будто она была хозяйкой этого особняка. Мужчина никому не позволял занимать такое положение в своём собственном доме, однако этой девушке он не мог перечить. Как никак, вся Империя, включая все богатства, которые он накопил, принадлежали ей.

— В-ваше Величество…

— Я тут навещаю всех богатых купцов столицы.

Сказала Императрица, прежде чем оглянуться. Лицо мужчины сжалось. Всем было ясно, что они собираются бежать под покровом ночи.

— А что у вас тут происходит? Погрузили всю мебель и другие вещи в повозки… Такое ощущение, будто вы в путешествие отправляетесь…

— А… нет… это…

Он начал заикаться, пытаясь найти оправдание. Шамию всё прекрасно поняла и холодно заявила.

— Боитесь, что война вас затронет, поэтому решили бежать?

— В-вовсе нет! Да я бы никогда не подумал о том, чтобы сбежать из столицы, в которой находится Ваше Величество!

Мужчина отчаянно покачал головой, отрицая все обвинения. Он ещё был способен на это, ведь голова ещё была не отделима от тела. Императрица кивнула.

— Хорошо. Но знаете, ваши действия могут вызвать недоразумение. Горожане следят за тем, как перемещаются влиятельные торговцы, поэтому пока вы рядом, у них нет причин для паники. В такие моменты, вам следует показывать, насколько вы спокойны.

— Д-да!

Мужчина встал на колени вместе с женой и детьми. Императрица удовлетворенно скрестила руки.

— Здорово, что вы понимаете. Кстати, беженцев в городе становится всё больше. Почему бы вам не проявить свою щедрость, будучи богатым, и не поделиться с ними едой?

— В-всё верно говорите! Сейчас же всё организую!

— Отлично. Побег со своим имуществом не принесёт хорошей выгоды, но всё будет совершенно иначе, если вы останетесь и внесёте вклад в массы. Какую репутацию вы заработаете своими действиями? Хорошую или плохую? Лучше об этом никогда не забывать.

После строгого предупреждения Императрица покинула особняк. Девушка сама села на лошадь и спросила свою сопровождающую.

— Луканти, сколько ещё домов осталось?

— Одиннадцать. До заката ещё часа три, поэтому нам бы поторопиться.

Луканти быстро ответила на вопрос. Императрица взглянула на солнце в небе и слегка кивнула.

— К счастью, за сегодня мы управимся. Делать это лично не так утомительно, как оказалось. Хорошо нашлось кучу торговцев, вроде Крёстного Отца Рынка, которые по собственной инициативе приняли меры, чтобы избежать хаоса в столице.

Сказала Шамию, натягивая поводья. Она снова мысленно убедилась в своём долге.

— Накормить беженцев, не допустить нарушения потока товаров, и не дать гражданам в городе начать бунт из-за беспокойства… Учитывая, как войска сражаются на передовой, у меня язык не повернётся назвать это сложной задачей…

 

— Два батальона прибудут к вам примерно через час! До тех пор используйте все боеприпасы, что есть под рукой!

Голос Икты эхом разносился в штабе Империи. Он уже отдал приказ всем войскам вступить в финальную фазу войны.

— Докладывайте, если не хватает ресурсов или рабочей силы! Мы всё подготовим и сделаем всё возможное, чтобы ответить вашим запросам! Не забывайте, вы сражаетесь не одни!

Твёрдо отдавал распоряжения Икта и задумался краешком разума. История изображает знаменитых генералов или стратегов так, будто они лично ведут за собой остальных. Однако по итогу, обязанностью главнокомандующего была работа за кулисами. Подготовка снаряжения для войск, продовольствие для солдат, размещение спальных мест, и поддержание составов в лучшем состоянии. Разработка стратегии и тактика по сути являлись лишь продолжением этого. По факту на передовой сражались вовсе другие.

— Пока вы не отклоняетесь от главной цели, разрешаю вам действовать по ситуации! Не нужно запрашивать разрешение на любую контратаку! Просто сообщайте о результатах после осуществления! Не бойтесь ошибиться! Ваше поле боя не единственное! В случае чего мы исправим мелкие неудачи!

Икта не был обеспокоен или напуган… ведь он никогда не сражался один.

 

— Не принимайте решений самостоятельно! Начинайте атаковать только по моему сигналу! Так мы никогда не проиграем!

Джин продолжал командовать, питаемый своей абсолютной уверенностью. Это происходило так естественно, что он даже не задумывался об этом. Армия, которая без особых задержек выполняла детально проработанный план... именно так выигрывались войны. Коммуникационная связь духов уменьшила количество ошибок при передаче приказов. И теперь Джин Алкиникс мог выложиться на полную в каждом углу поля битвы.

— Через 20 минут начинайте бомбардировку, а через 50 посылайте пехоту! По всем оценкам, их оборона падёт через 270 минут! Не теряйте времени зря… враг тоже не стоит на месте!

Прямо сейчас его приказы не передавались по рукам и не откладывались. Решения Джина прямо отражались на поле битвы, и он быстро получал обратную связь при результатах. Его мысли в голове вращались с невероятной скоростью, не похожей ни на что из того, что он испытывал раньше. Даже его самого это пугало. Неужели это и есть воплощение "мозга" всей армии?

— Генерал-майор! Доклад со флота!

Эта информация станет последним фактором, который позволит Киоке одержать победу.

 

— Маршал!

Когда майор Мегу в срочном порядке крикнула, Икта понял, о чём была речь.

— С наблюдательного пункта на южном берегу заметили отступающий Имперский флот, преследуемый кораблями Киоки! Они вот-вот приблизятся к берегу!

 

— Вы хорошо постарались… но на этом всё, Пиратский Флот.

Сказал с ликованием главнокомандующий флотом Киоки, стоя на передней палубе флагмана. Имперский флот, который они преследовали, отступал после поражения в морском сражении. Сейчас они ещё сильнее сократили дистанцию с берегом.

— Продолжите плыть по ветру, наткнётесь на скалы. И чтобы этого избежать, вам придётся взять курс против ветра. Но как только вы на это пойдёте, вас уничтожат. Не переживайте… я дам вам насладиться этим чувством, когда ваши корабли разлетаются вдребезги.

Решив завершить эти долгие догонялки, главнокомандующий флотом злобно улыбнулся.

— Наконец-то мы сможем отправить подкрепление на сушу. Мы прибыли позже запланированного срока, но ещё успеем отпраздновать победу над Империей после высадки…

 

— На этот раз точно конец. Битва уже предрешена, а они всё безуспешно тянут.

Раздражённо сказал Грег с Белого Крыла, который находился недалеко от флагмана. В отличие от него Элулуфай смотрела в небо с напряжённым лицом.

— Что-то не так…

— Хм?

— Мисай выглядит встревоженным. Никогда не видела, чтобы он так реагировал.

Сказала Великая Мать, глядя на свою птицу, кружащую над ними. Женщина повернулась, позаимствовала духа у своего подчиненного, а после позвонила.

— Это Капитан Белого Крыла, Элулуфай Тенерексилла. Пожалуйста, передайте Адмиралу флота, что ветер неспокойный, поэтому будьте настороже.

После того, как связист поговорил с Адмиралом флота, на другом конце духа воцарилась сомнительная тишина. Через какое-то время она получила ответ.

— Ответ от Адмирала флота. У меня нет времени слушать птичье пение… конец сообщения.

Звонок был прерван саркастическим тоном. Элулуфай тяжело вздохнула, а затем посмотрела в небо с серьёзным лицом.

 

В то же время. Во главе Имперского преследуемого флота на носу корабля стояла капитан-лейтенант Польмина. Она не оборачивалась на врага и с закрытыми глазами чего-то ожидала.

— Эй, каменистый берег прямо перед нами…

— Полли, ещё не время!?

Капитан-лейтенанты Паум и Йорин, руководившие командой, пристально смотрели на девушку. Впереди были скалы, а позади вражеский флот. Все понимали, что оказались между камнем и наковальней.

— …

Само собой Полли не просто так закрыла глаза. Она сосредоточилась не на зрении, а на своих чувствах, и прислушивалась к ветру. Время тянулось в этой удушающей тишине… но потом она внезапно открыла глаза.

— Сейчас!

По её команде рулевой резко повернул штурвал. Экипаж развернул паруса под углом, и корабли позади последовали их примеру.

 

— Ведущий корабль противника поворачивает против ветра!

Закричал матрос Киоки, увидев движения врага. Адмирал флота в ожидании оскалился.

— Наконец-то показали свою слабость! Хорошо… тоже разворачиваемся в сторону ветра! Как только фланги кораблей будут обращены к противнику, начинайте стрелять!

Получив приказ, команда приступила к регулировке парусов. Это развернёт их параллельно Имперскому флоту, и они смогут подвергнуть противника артиллерийскому обстрелу. После столь долгих догонялок потопление вражеского флота было хорошим утешением. Однако кое-что смутило Адмирала. Он уже отдал приказ, но корабль даже не начал разворачиваться.

— Что такое!? Я же приказал держаться против ветра!

— Мы уже выкрутили штурвал и выставили паруса, но…

Обеспокоенный адъютант с озабоченным лицом огляделся. Экипаж двигался без ошибок, и он ещё не понимал причины, по которой корабль не менял курс.

— Ахх…

Но вскоре до него дошло. Не только флагман не мог развернутся. Весь остальной флот тоже не менял своего положения. Они находились в застойном состоянии.

— Ветер! Он прекратился! Адмирал… мы не можем двигаться!

— Чего!?

Адмирал флота смотрел широко открытыми глазами. Вместо поворота корабля, они лишь встали. Мужчина отчаянно посмотрел на врага.

— Враг уже сменил положение… Невозможно! Неужели они знали об этой безветренной ситуации?

Рано повернув, Имперский флот изменил курс до того, прежде чем ветер стих. Обе стороны ещё плыли по инерции, но без ветра они скоро полностью остановятся. Адмирал флота проверил ситуацию и крикнул растерянному подчинённому.

— Нет причин для паники! Это неожиданно, но здесь нет ничего страшного! Враг тоже не сможет плыть! Просто продолжим погоню, когда ветер начнё…

Прежде чем он успел закончить, его план сошёл на нет. Внезапно корабль сильно тряхнуло. На раскачивающейся палубе Адмирал флота не удержался и упал. Прямо перед ними в море вздымались водные столбы, заливая всех солёной морской водой.

— Что на этот раз!?

 

— Первый залп мимо. Отрегулируйте угол… 2 вверх, 3 вправо…

На берегу недалеко от хаотичного флота Киоки. Пухлый парень стоял посреди аккуратных рядов пушек и громко сказал.

— Проинформируйте флагманский корабль Красный Дракон. Это майор армии Мэттью Тетдрич. Первый Имперский артиллерийский полк окажет поддержку огнём… мы начинаем бомбардировку!

По его приказу артиллеристы открыли залп из своих взрывных пушек. Точность в этот раз была откалибрована. Захватив цель, снаряды с грохотом полетели в сторону вражеского флота.

 

— Обстрел с берега!?

Завопил командир, ухватившись за перила, чтобы выдержать снаряды, поражающие борт его корабля. Они были слишком поглощены погоней и даже не обратили внимания. Близко подплыв к суше, они зашли в диапазон атак с побережья.

— Начинайте маневрировать! Двигайте корабли! Делайте что-нибудь!

— Невозможно Адмирал! Парусники не могут двигаться без ветра!

Понимая нерушимое правило, применимое ко всем парусным судам без исключения, Адмирал флота нахмурился. Как так вышло? Победа ведь была в их руках… как они оказались под проливными снарядами?

— Твою мать! Они предположили, что мы окажемся здесь в ловушке, поэтому разместили там свои орудия!? У Имперской армии не так много взрывных пушек… они не могли так рисковать!

Мужчина вопил, отвергая реальность. Однако их проблемы только начинались. Когда он заметил ненормальную ситуацию, его подчиненный, стоявший рядом с ним, сказал дрожащим голосом.

— Адмирал… флот противника…

— Ну что на этот раз?

Адмирал флота залитыми кровью глазами посмотрел в том направлении, куда указывал его подчиненный. Затем он увидел сцену, невообразимую в современной морской битве.

— Вражеский флот движется! Они используют вёсла!

 

— Стрелка на часах, всё время идущая вперёд, такая скучная. Время от времени её бы надо поворачивать вспять.

На палубе Имперского флагмана Красный Дракон. Эрфин Юргус почувствовал, как корабль приводят в движение вёслами, торчащими по бокам корабля, и смело улыбнулся.

— Вы, должно быть, забыли, но до парусников… именно так корабли приводили в движение. Мужчины старательно гребли веслами… Мы помним это, ведь ещё с той эпохи являлись пиратами.

Галера - это судно, приводимое в движение вёслами. Поскольку человеческий труд был главной движущей силой, требовалось большое количество гребцов, что делало это устаревшее судно неэффективным для современного флота. По сравнению с кораблями с взрывными пушками во флоте Киоке, такое судно шло вразрез со временем.

— Сравнивая усилия по перемещению кораблей, галера намного уступает парусникам. Однако у такого судна есть одно явное преимущество. Оно способно двигаться без ветра.

Преимущества, доказанные временем, были обращены вспять. Адмирал Юргус вытащил свой ятаган и высоко поднял его, как и его предки в прошлом.

— Итак… давайте посражаемся как в былые времена!

 

— Невероятно, Мэттью, Полли! Просто невероятно!

У Икты дрожал голос, когда он получил эту новость. Это был самый масштабный план по устранению недостатков этой войны.

После того, как флот потерпел поражение в морском сражении и был преследован противником, артиллерийский полк Мэттью стоял на берегу, ожидая времени, чтобы оказать поддержку. Он постоянно поддерживал контакт с Полли, которая находилась на ведущем корабле флота. Они уточнили позиции друг друга и решили, куда заманить вражеский флот. План состоял в том, чтобы начать обстрел по стоячему из-за утихшего ветра противнику, тем самым добиваясь наилучшего результата. Задуманное прекрасно сработало, и им удалось контратаковать флот Киоки.

— Икта Солорк посылает сообщение всем подразделениям… Имперский флот отбросил корабли Киоки. Повторяю, Имперский флот…

Икта без промедления проинформировал всю армию. Военно-морской флот всё ещё находился в разгаре сражения, но не было ничего плохого в раннем объявлении. Как бы там дальше не оборачивалось, это был неоспоримый факт, что флот противника понёс безвозвратные потери. Главной целью Киоки было использовать морской путь для переброски крупного войска. Но теперь это было невозможно. А значит…

— Противник не получит подкрепления с моря, следовательно… наша очередь атаковать.

 

— Джин!

Раздался напряженный голос Миары. Штаб Киоки был ошеломлен этой ужасающей новостью, и беловолосый офицер молча стоял перед картой.

— Я не так уж и удивлён… возможно потому, что где-то глубоко внутри я ожидал такого? Когда Великую Мать Белых Крыльев не выбрали Адмиралом флота, у меня уже записались сомнения касаемо победы в море…

Холодно сказал он. На мгновение его спина выглядела как увядшее дерево, и Миара захотела дотронуться до него. Но она не могла, ведь он выглядел отчуждённым. Позже Джин продолжил тихим голосом.

— Миара, я в порядке. Нам просто не стоит ожидать поддержки с моря, вот и всё.

Война вернулась к шансам 50/50. Без подкрепления с флота бремя Джина резко увеличилось. Ему следовало использовать имеющиеся у него силы, чтобы закончить начатое без подкрепления.

Он тщательно начал разработать и формулировать стратегию, и перешёл к реорганизации разрозненных элементов в своём сознании. Исправления, которые бы обычно занимали несколько часов на военном собрании, предстали в голове Джина за гораздо более короткий срок. Кап… у него из носа потекла кровь. Однако сосредоточенный Джин даже этого не заметил.

— Мне просто нужно над этим поработать. Проблем не будет, если я восполню их отсутствие!

 

— Открыть огонь!

Через несколько часов после того, как Императорский флот переломил ситуацию в море. В центральной Империи на севере вдоль холмистых гор, где наступали силы Киоки, Сариха успешно застал врага врасплох.

— Вау, мы действительно обошли их с фланга! Хотя какая разница? Мы всё равно будто дохлую лошадь добиваем.

— Никакая она не дохлая! Как я уже говорила, мы нашли брешь в обороне после тщательного изучения вражеской сети наблюдения!

Ответила Суя после того, как выстрелила из арбалета. Икта хорошо поднатаскал её в тактическом плане, поэтому она хорошо видела фатальные ошибки в движениях врага.

— В отличие от всех тех, с кем мы встречались до этого момента, это подразделение ослабило защиту! Поэтому у нас появился шанс взять инициативу!

— А зачем ты мне это рассказываешь!? Я-то знаю, что просто так не отцеплюсь от их горла!

Кричал Сариха пока перезаряжал свою винтовку. Переход от обороны в атаку заставил войска забыть об усталости и поднял их боевой дух.

 

С другой стороны, одно из подразделений попало в тупик. Кавалерийский отряд во главе с почётным маршалом Игсемом, который отлично показал себя в начале войны, сейчас оказался в затруднительном положении.

— Хаха… всё очень хреново, капитан…

— Да, ситуация не из лёгких.

В отличие от содержания слов, тон красноволосого генерала был невозмутим. Хотя было очевидно, что их положение хуже некуда. Прежде всего они должны были передвигаться батальоном, но сейчас их было всего 20 человек. Даже меньше численности взвода. Хуже всего то, что у них не было своих лошадей, а из оружия они были готовы лишь к ближнему бою, когда оказались в этой ловушке посреди битвы.

— Мы можем спрятаться благодаря туману, но как только он развеется, у нас не останется укрытий. Действовать нужно сейчас, пока ветер не поднялся.

Как сказал почетный маршал Игсем, их окружал густой туман. Хорошо, что из-за него противник их не видел, но именно он стал причиной такого ужасного положения кавалерии. Они отделились от остальных после встречи с врагом, и так началась эта хаотичная битва.

— Точно не уверена… но судя по тому, что я увидела с коня, мы превосходим противника численностью в том направлении. Если остаётся довериться удаче, то может попробуем прорваться?

Старший лейтенант Ниам Ней поделилась информацией, которую увидела своими проницательными глазами. Красноволосый генерал немедленно принял решение.

— Неплохое предложение, однако стоит минимизировать фактор азартной игры.

Сказал почетный маршал Игсем, вставая. Старший лейтенант Ней посмотрела на него и в панике заявила.

— П-подождите! Куда вы направляетесь, капитан!?

— Я лично устрою диверсию. Старший лейтенант Ней, вы тем временем выведите людей из окружения.

— Не понимаю о чём вы… Что вы имеет в виду под… лично устрою диверсию!? Вы ведь не так сражаетесь!

Когда его подчиненный махнул рукой, чтобы отклонить предложение, красноволосый генерал просто перестал объяснять и направился вперёд. В этот момент Ниам схватилась за его форму сзади.

— Нет-нет-нет-нет-нет, капитан! Я знаю, что вы невероятно сильны в фехтовании, но это уже слишком. Нам лучше последовать моему предложению и атаковать всеми силами… верно ведь?

— Нет. Как командир, я должен взять на себя ответственность за ужасное положение подразделения.

— Такого рода ответственность не возлагается на командира, решившего убить орды противников. Что вы будете делать, если туман рассеется, когда вы начнете буйствовать!? Да вас же в решето превратят.

— Не переживайте. Даже если я погибну, я завершу свою миссию по отвлечению.

Спокойно сказал генерал с красными волосами. Его ровный тон взбесил Ниам.

— Да тут не об этом речь! Капитан… вы думаете это нормально, если вы пожертвуете собой!?

— …

— Это так ужасно! Знаете, я слышала о смерти вашей дочери. С тех пор вы заразились желанием умереть, даже не подозревая об этом!

Крикнула Ниам, забыв о субординации. Затем она достала веревку и обвязала их талии вместе. Игсем не мог не спросить с недоумением.

— Старший лейтенант Ней… что это значит?

— Как я уже говорила… лучше действовать по первоначальному плану. Мы сможем прорваться. Поскольку вы сильны в ближнем бою, то при нашей поддержке, у вас получиться всех защитить.

— Двойные клинки Игсем подходят для сражения в одиночку против целой группы, но они не рассчитаны для защиты товарищей. Поэтому я хочу их отвлечь. Всё, я перерезаю верёвки.

Красноволосый генерал собирался перерезать веревку своим коротким мечом, но он остановился при виде руки Ниам.

— Старший лейтенант Ней…

— Заткнитесь и хватить дурить! Как же меня бесят такие людей, которые так легко отказываются от жизни! Само собой я буду злиться, когда мне будет защищать такой человек!

Ниам выругалась без намёка на сдержанность, а затем продолжила.

— Позвольте рассказать вам кое-что скучное… я тоже потеряла ребёнка.

— …

— Роды проходили неважно, и нам обоим грозила смерть. Каким-то образом я оказалась единственной, кто выжила. Честно говоря, мне не хотелось детей, но делать было нечего, когда я залетела. Но даже несмотря на это… я решила отдать ему всю свою любовь. Так я думала до неудачных родов. Такое горе произошло не только в вашей семье. Многие дети умирают раньше родителей… и что вы думаете происходит дальше? Чувствуя себя виноватыми в смерти детей, родители отказываются от своих прав и считают, что должны последовать за ребёнком! Но это не так… твою мать, совсем не так!

Ниам схватила красноволосого генерала за воротник, приподнявшись до его уровня глаз. У остальных солдат отвисли челюсти. За долгую историю Империи далеко немногие позволяли себе так обходится с Игсем.

Ниам отпустила воротник и наклонилась к его уху, будто не хотела, чтобы кто-то ещё услышал. Однако её резкий возглас пронзил его барабанные перепонки.

— Относитесь к жизни серьёзней! Отчаянно хватайтесь за неё и молите о пощаде, чтобы потом умереть! Такими должны быть люди! Такие уж мы существа, которые упорно выживают, даже находясь по горло в болоте! Такой я вижу свою жизнь! И так я продолжу жить!

— …

— Если хотите жить с таким каменным лицом, то для начала крепко схватитесь за желание жить! Можете использовать меня в качестве примера, капитан! Если у вас хорошо получится, то я могу сделать вам кое-что приятное и позаботиться о вашей шпаге!

Ниам сказала своё слово и отпустила мужчину. Она сосредоточилась на том, чтобы выбраться из этого затруднительного положения. Но в следующий момент случилось самое худшее.

— Тц, чёрт! Ветер…

Она поняла, что слишком поздно. Ветер разгонял туман, раскрывая местность. Ниам уже подумала о том, куда бежать, и посмотрела на своих товарищей.

— Ложитесь.

— А?

Красноволосый генерал схватил её за голову и повалил на землю. В этот момент в округе раздались выстрелы. Все солдаты Киоки за пределами тумана были ранены и попадали один за другим.

— Потерялись после того, как так долго провозились вдали от линии фронта? Ты такой беспечный, Сол.

Имперские солдаты продолжали стрелять по мере продвижения. После того, как они окружили Ниам и остальных, перед ними появился знакомый генерал с нефритовыми глазами, который держал винтовку на плече. Красноволосый генерал немедленно встал и отдал честь.

— Не могу отрицать. Спасибо за спасение, генерал Ремион.

— Пустяки. Если бы врагов было слишком много, то ты бы прорвался и в одиночку.

Сказал генерал Ремион, наблюдая за тем, как его люди сметают остатки противника. Затем он посмотрел на Ниам, сидевшей у ног красноволосого генерала.

— Кстати, а почему вы связаны?

— Это её инициатива, и потом я её как следует отчитаю. Сказала дорожить жизнью и относится к ней серьёзно.

Невозмутимо ответил почетный маршал Игсем. Генерал Ремион подавил смех и приподнял уголки рта.

— С каким пор ты начал шутить, Сол? Я-то не против, но не делай так в такие моменты… отвлекаешь ведь. Кстати… вы ведь потеряли многих лошадей? Здесь небезопасно, поэтому возвращайтесь на базу. Хорошо отдохните, прежде чем снова выступать. Твоё подразделение заслужило перерыв.

Генерал с нефритовыми глазами похвалил их усилия и приказал своим людям отступить. Когда они направлялись к своей базе, красноволосый генерал тихо спросил свою подчиненную, которая пыталась развязать тугой узел на их талии.

— Старший лейтенант Ней… позвольте спросить.

— Д-да?

— Когда вы меня отчитывали, вы упомянули, что "позаботитесь о моей шпаге". Я не совсем понял, но что вы имели в виду?

Серьёзно спросил он, без тени юмора. Генерал Ремион, идущий рядом с ошеломленной Ниам, не смог удержаться от смеха.

— Сол… я же говорил не смешить меня!

 

Южнее на море. Когда ветер прекратился, артиллерийское подразделение, возглавляемое Мэттью, оказало поддержку с побережья, переломив ход битвы одним махом. Имперский флот, когда переоснастил свои корабли в галеры, начал атаку на заставший флот Киоки.

— Отлично! Именно так должно проходить морское сражение!

Радостно кричал Адмирал Юргус на передней палубе флагмана. Тараня борт вражеского корабля носовой частью и производя высадку на абордаж, чтобы сражаться в ближнем бою… С появлением взрывных пушек, подобные сражения сошли на нет. Однако возвращение к истокам ещё сильнее подтолкнуло Имперские силы. Флот Киоки, который был полностью оснащён новым орудием, больше всего хотел избежать именно такого сражения.

— Адмирал, прошу, держитесь позади! Стойте за щитами!

— Ты слишком трясёшься. Если Адмирал, поджав хвост, уйдёт в такой момент, то экипаж потеряет боевой дух. Можешь расслабится… шальные пули не так уж часто попадают в людей!

Адмирал Юргус бесстрашно шагал по палубе. Они подавили большую часть врага, но ещё было не ясно, поднимутся ли на борт новые противники. Адъютант быстро последовал за ним.

— Адмирал… стойте… УАаа!

Он поскользнулся на крови вражеских моряков, но прежде, чем его спина ударилась о палубу, кто-то схватил его за руку.

— Ты в порядке?

— Ах… да! Спасибо!

Адъютант поблагодарил его и, выпрямившись, увидел человека в такой же форме офицера флота, как и у него. Лицо было ему незнакомо, но это и не удивительно, учитывая, что он не мог знать всех подряд на флагмане. Адъютант собирался спросить имя этого человека, но тот с улыбкой развернулся.

— С таким-то Адмиралом нужно быть поосторожнее. Если беспокоится за каждое его безрассудное действие, то сил не останется ни на что другое.

Поделившись советом, мужчина отправился вперёд. Видя, как он направляется к Адмиралу Юргусу, адъютант последовал за ним.

— Уж простите, что мешаю посреди битвы, но могу я доложить, Адмирал?

Сказал мужчина спокойным тоном. Адмирал Юргус сразу же ответил.

— Давай, попробуй… Данмир.

Адмирал сказал это, даже не оборачиваясь. Сразу после мужчина перед ним почувствовал странное жжение в животе.

— Хм?

Мужчина ошеломлённо оглянулся и увидел лезвие ятагана у себя в животе. В следующий момент он рухнул на палубу, схватившись руками за живот. Он поднял вспотевшее лицо и посмотрел на человека, который атаковал в ответ на его приветствие. По сравнению с ударом, мужчина больше был шокирован тем, что его видели насквозь.

— Как…

— До этого не так уж и трудно догадаться. Я просто подгадал время, в котором ты вероятнее всего, придёшь за моей головой.

Спокойно сказал Адмирал Юргус, закинув ятаган на плечо. Его слова ошеломили Призрака, который называл себя Данмиром Канроном. Он всё предвидел? Будь то попытка покушения, или подходящий момент в пылу сражения?

— К тому же. "Уж простите, что мешаю посреди битвы, но могу я доложить, Адмирал?"… Ты был слишком спокоен. Мы заменили всех адъютантов на молодняк, и никто бы не осмелился заговорить со мной в таком тоне во время боя. Ты может изменил внешность и голос, но твоё бесстрашное отношение сдало тебя с потрохами. Поскольку самая заметная часть твоего характера не изменилась, так просто я тебе свою спину не подставлю.

Уверенно заявил глава Имперского флота, и отвёл взгляд на палубу, залитую кровью противника.

— Эта рана смертельна, но у тебя ещё есть шанс выбрать то, как ты умрёшь. Делай, как знаешь. Поскольку ты Призрак, у тебя должно хватить решимости встретить конец.

Ему дали право избрать свою смерть. Получив такой подарок напоследок, Призрак слегка улыбнулся от ностальгии.

— Ты всё такой же. Одновременно суровый и мягкотелый… Премного тебе благодарен.

Сказав это, Призрак вытащил кинжал из рукава и бросился на цель своим умирающим телом. Адмирал Юргус поднял ятаган правой рукой и готовился вступить в бой. В этот момент его нынешний адъютант бросился вперёд на его глазах.

— ?

— Гкрааааааааа!

Адъютант сцепился с Призраком, а затем повалил его и начал душить. Адмирал Юргус и Призрак выглядели удивленными.

— Эй… ты…

— Даже не смей трогать Адмирала! Держись подальше!

Он даже не слышал голоса своего начальника, когда душил Призрака с криками. Спустя десятки секунд глава Имперского флота вздохнул.

— Да оставь ты его… он уже мёртв.

— А?

Когда на это указали, адъютант пристально посмотрел на противника. Призрак замертво лежал с широко открытыми глазами от удивления. Он умер не от асфиксии, а от потери крови после ранения в живот и дальнейшей борьбы. Неожиданный исход заставил Адмирала Юргуса по очереди взглянуть на ошеломлённого нынешнего адъютанта и на мёртвого бывшего адъютанта.

— Вы совсем не похожи, но ты на удивление очень храбрый. Я теперь о тебе совершенно другого мнения. Вот, держи награду.

Он вынул что-то из кармана и бросил адъютанту. Адъютант поспешно схватил это обеими руками и широко раскрыл глаза при виде предмета в руке.

— Жемчуг?

— Заруби у себя на носу. Это беспристрастность в распределении наград и наказаний. Если когда-нибудь посмеешь меня предать, я без сомнений убью тебя.

Адмирал Юргус отдал ему свою добычу, которую нашёл во время соревнования со свой племянницей. После он снова посмотрел на своего бывшего помощника. Почувствовав, что он здесь лишний, адъютант быстро встал и ушёл. А лидер Имперского флота тем временем сказал трупу Призрака, лежащему на палубе.

— Ты, наверное, меня не слышишь, но ты всё же выбрал не того человека, чтобы предать. Вместо того, чтобы исподтишка резать горла другим, ты мог работать на моём корабле. Так ведь было бы намного приятнее, скажи ведь, Данмир?

Адмирал Юргус встряхнул плечи и посмотрел в небо. На его лице, казалось, виднелась ироничная улыбка.

 

— Наконец-то он показывает бреши.

Сказал Икта после завершения разговора, а затем глубоко вздохнул, чтобы послать кислород в свой мозг. В этой войне он заботился не только о том, чтобы не истощить свои войска, но и том, чтобы не истощить самого себя.

— У профессора Анарая есть теория, которую он назвал "Экономия Внимания". Говоря по-простому, наше внимание – это ограниченный ресурс. Как и выносливость, она истощается со временем и не восстанавливается без отдыха.

Для Икты это было естественно, однако для Джина всё было наоборот. Для Блестящего Бессонного Генерала, который злоупотреблял своим телом, это был чуждый образ мышления.

— К тебе это особенно относится, Джин. Усталость будет нарастать. Даже если ты этого не замечаешь, твой разум медленно, но верно начнёт уставать. Никто не спорит, что ты обладаешь исключительной умственной выносливостью, и с твоей бессонницей ты, наверное, подсознательно считаешь, что твои силы неисчерпаемы. Для обычных сражений это действительно так, ведь объём информации не может превысит твоих пределов… однако сейчас всё по-другому. Это должно быть твоё первое командование такой огромной армией. К тому же с появлением связи духов объём информации, передаваемой командирами, значительно увеличился. В отличие от физического переутомления, умственное истощение нельзя так легко почувствовать.

— …

— Когда ты впервые узнал о коммуникационной связи духов, ты, должно быть, подумал… с этой технологией, я смогу воплощать свои замыслы на всех полях сражений, и меня не будут беспокоить неумелые командиры. Собственно, так и произошло. Запрещая командирам на передовой думать самостоятельно, ты требуешь от них добросовестного выполнения твоих приказов. Таким образом ты пытаешься создать совершенную армию, невиданную ранее в истории. На первый взгляд, это может показаться прекрасной концепцией, но на деле всё бремя командования ложиться лишь на одного человека. Взяв на себя бремя, которое, кажется, тебе под силу, в итоге приведёт тебя к краху, Джин.

— …

— Собственно я и нацелен на это твоё высокомерие. Пока что в битвах я неустанно работаю над тем, чтобы исчерпать твою Экономию Внимания. Видя солдат, отправленных непонятным образом, ты должно быть голову ломаешь над тем, что стоит за этими действиями. Но во всём этом нет никакого смысла. За исключением того, что я заставляю тебя думать.

Поскольку Экономия Внимания ограничена, то есть предел и умственному истощению. Даже если люди никогда его не испытывали, у каждого человека есть этот предел. Командуя всей армией против Икты Солорка, беловолосый офицер отправился на неизведанные территории и впервые достиг своих пределов.

— С поражением флота, всё бремя, которое они должны были нести, ляжет на тебя. Самое время тебе пасть, Джин Алкиникс. Ты ошибся ещё в самом начале. Это не разборки между тобой и мной. И неважно есть ли связь духов или нет. На войне надо сражаться вместе со своими товарищами!

 

— ААААаааааа!

Закричал Джин. Подчинённые в ужасе посмотрели на то, как парень бился головой о столб.

— Почему!? Почему мой мозг не хочет работать в такое время!? Думай… ну же… думай! Если ты сейчас не заработаешь, то вся моя жизнь окажется бессмысленной!

Одно лишь разочарование кружилось у него в голове. Ему нужно было решить множество проблем, но он не мог сосредоточиться на них. Его разум словно потяжелел, хотя такого никогда раньше не случалось. Его мозг всегда был в порядке, сколько бы он ни работал без сна. Тогда почему сейчас?

— Это же…

В этот момент Джин кое-что увидел. Недалеко от штаба стояла его семья… его родители и сестра. На их лицах не было никаких эмоций, но они четко передавали свои мысли. Продолжай сжигать свою жизнь... тебе нельзя валиться с ног.

— Всё хорошо… всё хорошо. Мама, папа, сестра… я справлюсь… я не рухну в таком месте… я добьюсь победы. Обязательно выиграю… поэтому…

Из его глаз и носа начала сочиться кровь. Не замечая этого, Джин повернулся к духам. От огромного объёма информации у него кружилась голова, но он не сдавался. Когда он отчаянно пытался заставить своё хрупкое сердце принять всё это…

— А?

Кое-кто крепко схватил его сзади.

— Миара?

Ошеломлённый Джин обратился к девушке, а Миара ещё крепче сжала объятия.

— Твоей семьи там нет.

Сказала она дрожащим голосом. Этот кошмар преследовал его, даже когда он не спал. Миара решила столкнуться с тем, что игнорировала, и отвергла их существование.

— Их там нет. Семья, обвиняющая тебя – это иллюзия, созданная твоим чувством вины. Они хотели, чтобы ты продолжал жить… поэтому твоя семья никогда бы не пожалела тебе смерти таким образом!

Убежденно воскликнула Миара. Слёзы покатились по её щекам и падали на форму парня. Ошеломленный разум Джина ощутил это тепло.

— Пожалуйста… отдохни. Ты достаточно долго работал. Будь то горожане или сэр Кьякуши, я никому не позволю винить тебя. Джин… ложись спать. Спокойно отдохни в приятных снах. А затем устремись в "завтра"… которое исчезло с того момента, когда ты всё потерял!

Пока он слушал, Джина обвивало чувство невесомости. Лица его семьи потихоньку начали исчезать.

Прежде чем он осознал это, Джин уже стоял в бесконечном белом пространстве.

Его сестра стояла рядом с ним с безмятежной улыбкой. Удивительно, но он совсем не чувствовал от неё обиды. Он озадаченно перевел взгляд и увидел своих родителей, стоящих рядом с ним с нежными улыбками.

- Сестра… Папа… Мама… Почему… Я же…

Не имею права видеть ваши тёплые и ласковые лица, - подумал он. Джин ещё не отплатил ни за что. Вопреки его замешательству, сестра нежно обняла брата. Ностальгия, которая почти довела его до слёз, заполнила его грудь.

- Ты хорошо постарался Джин…

Сестра не обвиняла его, и её тон был наполнен заботой и беспокойством. С тех пор, как он забыл о сне, он наконец смог услышать голос своей семьи после стольких лет.

- Но сейчас, хорошенько отдохни, мой драгоценный братик. Я спою тебе твою любимую колыбельную.

Сказала его сестра и начала напевать с братом на руках. Тон изменился по прихоти, и это была странная колыбельная, которую запомнил Джин. Учитывая её беззаботный характер, его сестра меняла текст всякий раз, когда пела.

- А у тебя хорошая семья.

Послышался неожиданный голос. Джин удивлённо посмотрел в ту сторону и увидел перед собой знакомого темноволосого парня.

- Солорк…

- Тут я тоже не проиграю. Голос моей матери намного прекраснее.

Сказал Икта так, будто собирался соревноваться.

- Спи сколько влезет. Если будешь чувствовать себя вяло после пробуждения, то поспи ещё немного. До тех пор, пока ты полностью не избавишься от истощения, тебе запрещено вставать с постели. А я пока обо всём позабочусь и облегчу твою работу.

Сказал Икта, уходя, оставляя его позади. Джин хотел его остановить, схватив за плечо, но его ноги не двигались. Чувствуя, как сила покидает его тело, Джин отчаянно протянул руку.

- Подожди… Солорк! Моя дуэль с тобой ещё не…

Икта обернулся перед уходом с гнусной улыбкой.

- Фиг тебе. Это тебе за то, что заставил меня так много работать. Сладких снов, Джин. В будущем не забудь поставить кровать в своей комнате. Возьми лучше побольше, чтобы не упасть, когда ворочаешься во сне.

После этих прощальных снов, умиротворённая колыбельная освободила сознание Джина от страданий.

В этот момент тело парня, что находилось в крепких объятиях Миары, стало расслабленным.

— Джин?

Она поддерживала его обеими руками и робко посмотрела на его лицо. От увиденного она сильно удивилась. Джин громко сопел во сне, а его глаза были нежно закрыты в тихом покое.

— Хах…

Миара почувствовала сильное облегчение. Глубоко в своём сердце она подумала.

Наконец-то он освободился. Наконец-то он может отдохнуть.

— Командир…

Один из подчинённых подошёл к ним с обеспокоенным видом. Люди всё ещё зависели от беловолосого офицера. Но даже несмотря на это, Миара не собиралась позволять им и дальше полагаться на него. Девушка резко сокрушила последние остатки ожиданий в их сердцах.

— Мы больше не можем продолжать. Я временно беру на себя командование армией. С этого момента вторжение на имперские территории невозможно.

Заявила всем Миара и дала короткие указания. С помощью своих людей она отнесла Джина в палатку для отдыха, что находилась неподалёку. Джина осторожно уложили на кровать с бортами и ни в кое случае не хотели нарушить его сон.

— Всем подразделениям! Отступаем! Срочно оповестите всех офицеров на местах!

 

— Неужели…

На последней линии обороны Империи во главе с Кубалой Сабой. Имперцы наблюдали за противником из окопов и осознали, что происходит кое-что странное.

— Вы это видите? — Да. Враг отступает?

Солдаты Киоки осторожными движениями отступали, возвращаясь по дороге колоннами, начиная с тыла. Имперские солдаты, выдержавшие их жестокую атаку, недоверчиво наблюдали за происходящим. Их командир открыл канал связи, глядя на ту же сцену.

— Это Кубала Саба. Враг отступает от моих позиций. Возможно, они собирают силы, чтобы атаковать вас. Будьте настороже…

— Нет, с моей зоны они тоже отступают…

 

В другом месте, подразделение во главе Сарихасрага, откликнувшегося на звонок, также наблюдало за противником из окопов. Пока его сердце металось между недоверием и ожиданиями, Суя рядом с ним затаила дыхание.

— Их артиллерия отступает. Арьергард тоже медленно отходит. Мы получаем те же доклады с других точек. Неужели это…

 

— Это подполковник Торвэй. Судя по всему…

Вдоль южного маршрута, используемого армией Киоки в качестве альтернативного пути, Торвэй, который давал отпор армии Киоки со своими снайперами, также наблюдал за тем, как враг отступает. Парень с нефритовыми глазами, скрывающийся наверху в ветвях, тихо сказал.

— Боевой дух врага угасает. Скорее всего, это не просто переброска сил…

 

— Ох… Получается всё кончено?

В разгаре рукопашной схватки на Белом Крыле против имперцев. Элулуфай довольно легко приняла этот неожиданный факт.

— Мне очень жаль, Грег, но… отводи людей.

— Великая Мать.

Грег, высоко державший свою алебарду, чтобы запугивать врага, понял всё лишь одной этой фразой. Элулуфай посмотрела на имперских солдат, вооруженных саблями, и заговорила с одним из них.

— Это ведь ты капитан? Я только что получила указания со штаба о полном отступлении. Я не собираюсь продолжать сражаться и не хочу ненужных жертв. Как насчёт того, чтобы закончить здесь?

Услышав это, Полли уставилась широко открытыми глазами. Ей не терпелось вступить в схватку, и такой внезапный поворот событий её сильно встревожил. Не найдя правильного ответа, Полли спросила своего товарища, сражающегося рядом.

— Что будем делать, Йорин?

— Не спрашивай меня~! Ты ведь знаешь кому докладывать и с кем советоваться!

— О, точно. Я пока уведомлю своего командира, поэтому вам бы тоже получить согласие от Адмирала флота.

— Я-то не против, но наш флагман захвачен вашими людьми. Сейчас я самый высокопоставленный офицер здесь, поэтому считайте, что я говорю от лица всего флота…

 

— Работают вместе, чтобы спасти моряков. Похоже, всё закончилось.

У артиллерийского подразделения, раскинувшегося вдоль побережья. Мэттью положил телескоп, насмотревшись за морским сражением. После того, как Пиратский флот вступил в ближний бой, они больше не могли оказывать поддержку взрывными пушками. Парень наблюдал со стороны, уверенный в мощи Имперского флота, и они не обманули его ожиданий.

— Майор, мы были на волоске. Если бы наше развёртывание оказалось хоть слегка отклонено, то всё было бы конечно.

— Да и если бы флот не заманил сюда врага… Мы были очень и очень близки к провалу. Не хочется больше такого повторять.

Ответил со вздохом Мэттью, когда легкий морской бриз начал ласкать его щеки. Безветренная ситуация, удивившая флот Киоки, закончилась. После того, как они завершили переговоры по перемирию и спасли всех, кто упал за борт, оба флота отправились в плавание.

Пухлый парень почувствовал, как с его плеч упал тяжёлый груз. Его подчиненный, который всё ещё наблюдал в телескоп, ткнул Мэттью в плечо.

— Майор, похоже, это сообщения для вас.

— Хм?

Мэттью озадаченно взял подзорную трубу и всё понял, посмотрев в указанном направлении.

— Хаха, эта девушка…

Полли гордо стояла во главе корабля, как и капитан Гарсиев, и посылала воздушные поцелуи земле. Мэттью высоко поднял руку в ответ на её уникальный победный жест.

 

В то же время, далеко на востоке от линии фронта, в столице Республики Киоки - Норандот. Арио, получивший известие в офисе парламента, впервые после вступления в свою должность откинулся на спинку стула.

— Сэр…

Он даже не слышал озабоченного голоса подчиненного. Его основательная подготовка к финальной битве была идеальной, и это должно было привести их к победе. Путь Республики Киоки к процветанию рушился на его глазах и скрывался во тьме.

— Он проиграл? Мой сын?

Он еле-еле сказал это вслух, но всё ещё не мог принять этого факта. Его герой должен был принести ему победу. Даже если бы ему пришлось пожертвовать собой, он бы определённо победил. Ведь так поступают герои.

Такого было его заблуждение. В конце концов этот человек верил в победу Джина Алкиникса больше, чем кто-либо другой. Он был словно невинными малышом, который ожидал триумфального возвращения героя правосудия.

 

— Понял.

На краю последней линии обороны, недалеко от столицы. Генерал Ремион, находившийся в этом месте, только что получился доклад от остальных.

— Силы Киоки отступают со всех фронтов… Мы их пережили.

Закончив разговор, он рассказал о ситуации стоявшему рядом с ним генералу с красными волосами. Сольвенарес, прошедший через серию сражений и ожидавший следующего выхода в бой, тихо кивнул на эту новость.

— Тяжело же нас убить, Тел.

Генерал Ремион широко открыл глаза. Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз слышал прозвище, которым его называл Бада?

— Ты прав, Сол.

Даже по прошествии такого времени, красноволосый генерал говорил это крайне естественно.

 

В итоге весть об окончательной победе достигла дворца в столице Империи – Банхатал.

— Отличная работа. Ты хорошо постарался, Солорк…

Сказала Шамию про себя, закончив разговор в своём кабинете. Момент, которого она так ждала, был прямо перед ней, и её плечи задрожали.

— У Киоки, проигравшей кампанию вторжения, нет вариантов. Эта долгая война наконец-то закончилась. После стольких бессмысленных жертв этому, наконец, пришел конец…

Сказала она, размышляя о количестве потерянных жизней. Ей не простят, сколько бы она ни извинялась. Однако эти жертвы, наконец, возымели результаты.

— Но это не значит, что Империя победила.

Подумала Шамию. Наконец пришло время реализовать план, который она вынашивала всё это время.

— Мы вернёмся за старое, если всё останется по-прежнему. Мы лишь станем высокомерными из-за этой временной победы и продолжим полагаться на военных как на окончательное решения всех наших проблем. Это бессмысленно. Чтобы история не повторялась… нам нужно уничтожить само основание.

Это было самым большим желанием Шамию Китры Катванманиник. Будучи Императрицей, она всецело командовала имперскими войсками и в этот момент предала страну самым явным образом. Она откажется от победы, которую они заработали, и самым жестоким образом запятнает доблестные усилия солдат.

Представив ярость масс после исполнения плана, и то, как её повесят, утопят и четвертуют… девушка внезапно улыбнулась. Такой финал успокоил её.

— Пора начинать… Я лично издам указ. Шия, включи Общую Голосовую Передачу.

Она уже была готова. Чтобы положить конец Империи, которая находилась на последнем издыхании, она собиралась заговорить через духа, который достался ей от покойной красноволосой девушки… но в ответ она услышала лишь молчание.

— Шия?

Шамию была сбита с толку и ещё раз окликнула своего партнера на столе. Королевский Дух должен был ответить на волю Императрицы и открыть канал для всех духов в Империи, но он тихо покачал головой, отказываясь выполнить эту просьбу. Шамию была озадачена. Она пропустила какую-то процедуру? Девушка собиралась спросить об этом Шию, как в этот момент…

— Слушайте же с уважением и трепетом.

— ?

Прямо на её глазах началась Общая Голосовая Передача. Вот только говорила не она, а тот, кто был ей очень хорошо знаком.

— От имени 28-го правителя Империи Императрицы Шамию Китры Катванманиник… Имперский Маршал Икта Солорк настоящим издаёт указ всем жителям.

Шамию не могла этого принять и схватила Шию, когда окликнула обладателя этого голоса.

— Солорк!?

 

— Немедленно прекратить сражение. Империя проиграла в этой войне. Всем подразделениям запрещено преследовать отступающие силы противника. Повторяю…

Чётко заявил Икта, прекрасно понимания, что вся армия и каждый гражданин с духом услышат его. Несмотря на то, что Общая Голосовая Передача была односторонней, он чувствовал, как бесчисленное количество людей задыхается на другом конце связи.

— После того, как силы Киоки закончат отступление, все подразделения должны вернуться на свои базы. Спасибо всем за ваши доблестные усилия в этой войне.

Говорить подобное после объявления о поражении - было худшим софизмом, подумал парень. Не слушая своих подчинённых, Икта произнёс эти слова благодарности.

— Маршал! Этот приказ…

Майор Мегу с широко открытыми глазами застыла в оцепенении. Она даже не сердилась, а была в полном смятении. Такое доверие адъютанта к нему причинило Икте боль сильнее, чем любые слова.

— Это не какая-то неожиданная схема. Уж простите, майор Мегу…

Икта пожалел о том, что сказал. Он ведь уже решил, что с этого момента ни перед кем не будет извиняться.

— Я вовсе не сошёл с ума. Я планировал это с самого начала. Ещё перед началом войны… Нет, ещё задолго до неё, я поставил перед собой эту цель.

— …

Когда он сказал это, майор Мегу наконец приняла реальность. Она поняла, что случилось то, чего не должно было случиться, и ей нужно было время, чтобы во всём разобраться. Но прежде, чем она смогла что-либо решить, Икта сказал ей.

— Сейчас у меня уже нет на это полномочий, но, пожалуйста, повремените с арестом… остался ещё один враг, с которым мне нужно разобраться.

Сказав это, он повернулся. На глазах у его адъютанта Икта коснулся короткого меча на своей талии и покинул штаб.

— Хорошо… погнали, Ятори.

 

— Что происходит?

За линией фронта в полевом госпитале. Раненные солдаты, услышавшие Общую Голосовую Передачу, отчаянно повставали.

— Какого чёрта!? Как мы проиграли!?

— Враг ведь отступал, так? Значит мы защитили страну. Разве это не победа?

— О чём вообще думает Маршал…

Вопросы разлетелись по всей палатке. Харо не могла игнорировать тяжело раненых пациентов, пытавшихся присоединиться к ним, и крикнула.

— Пожалуйста, успокойтесь! Ваши травмы усугубятся, если вы будете слишком много двигаться! Опомнитесь! Ещё раз посмотрите на свои раны!

Солдаты замолчали, однако это не успокоило их эмоций, и они спросили Харо.

— Майор Беккель… вы что-нибудь знаете?

— Верно. Вы ведь близки с Маршалом! Что это за приказ… ааай!

Как и ожидалось, человек усугубил свои раны криками. Харо не дрогнула и твердым тоном ответила.

— Прямо сейчас я не уверена в намерениях Маршала… однако одно я могу сказать наверняка! Сейчас я могу лишь делать всё возможное, чтобы вы все благополучно вернулись домой! О большем я думать не могу!

Без колебаний заявила Харо. Солдаты отступили при виде её решимости. Девушка оглянулась на солдат и подумала, что в независимости от намерений Икты, её работа не изменится. Ей просто нужно продолжать свою миссию до конца.

— Всё, ложитесь. Чтобы ни случилось, я не допущу, чтобы вам стало ещё хуже!

 

— Успокоились!

В воздухе разнёсся твердый голос. После того, как силы Киоки покинули линию фронта, в войсках воцарился хаос. Чтобы успокоить их, генерал Саба и другие офицеры громко кричали.

— Хватит паниковать! Планы Маршала куда глубже, чем кажутся! У этого приказа должны быть серьёзные на то основания!

Он говорил, что беспокоится не о чем, однако генерал Саба плохо понимал ситуацию. Икта даже не рассказал ему об этом, хотя он был другом его семьи ещё со времён его отца.

 

— Отставить спешку! С нашими потерями мы не можем преследовать врага! Реорганизуйтесь и ждите следующих указаний!

Сариха выстрелил в воздух из своей винтовки и закричал. Само собой он тоже ничего не понимал. Однако он почувствовал некую атмосферу, похожую на ту, что была на их тренировочном сражении, когда всё шло согласно планам Икты.

— Старший лейтенант Миттокалиф, вы слишком эмоциональны. Войска пугаются, поэтому сделайте лицо попроще.

— Есть.

В отличие от других подчиненных, она не поднимала шума и стояла неподвижно в гробовой тишине. Сарихе казалось, что так даже лучше, но он почувствовал, будто стоит рядом с пушкой на грани залпа.

— Не слышала ни о чём таком. И что этот придурок пытается сделать!?

 

— Майор Мэттью…

Взоры артиллеристов сосредоточились на слегка полноватом молодом человеке. Не зная, что ответить, Мэттью повернулся к ним после короткого молчания и тихо сказал.

— Возвращаемся на Центральную Базу.

— Но этот приказ…

— Не знаю. Мне он ничего не рассказывал. Следовательно, остаётся вдарить ему по лицу и спросить!

Недовольно сказал Мэттью. Он, конечно, был сбит с толку и пребывал в бешенстве, но одного этого было недостаточно, чтобы он запаниковал. Подавляя свои эмоции в груди, Мэттью представлял, как выльет всё накопившееся на темноволосого парня. Собравшись, он отдал приказ.

 

— Что же ты делаешь, Ик-кун…

Израсходовав все боеприпасы, Торвэй возвращался на базу со своим подразделением. В отличие от других солдат, снайперы не допрашивали своего командира. По напряженному лицу своего начальника они понимали, что он знает не больше них.

 

— Какая странная ситуация. Что ты замышляешь, Маршал?

На палубе флагмана Имперского флота Красный Дракон Адмирал Юргус плыл возле южного порта, нахмурив лоб с ятаганом в руке. Крича, от затыкал рты буйным матросам, которые переставали работать.

— Не пойми, что творится, но нам лучше вернуться в порт. Понаблюдаем со стороны.

 

— Враг отступает после неудачной атаки! Бесспорно, что мы защитили нацию! Не нужно паниковать!

На последней линии обороны, охранявшей путь к столице, генерал Ремион повышал голос, чтобы заглушить гул солдат. Затем он прошептал своему другу, стоящему рядом с ним.

— Сол, ты о чём-нибудь в курсе? Вообще ничего не понимаю! Заявил, что мы проиграли после того, как одержали верх!

— …

Красноволосый генерал молча покачал головой. Он тоже ничего не знал и сжал кулаки, стыдясь этого факта.

 

— Шия! Почему!? Почему ты не транслируешь мои слова!?

Она определенно паниковала больше всех в целой Империи. Шамию держала своего партнёра обеими руками и кричала во всё горло.

— Прошу, ответить! Так ведь неправильно! Я должны была стать предателем! Я должна была стать той, кто сказала бы солдатам, что мы проиграли войну! Я должна была стать источником их ненависти! Как мы поменялись местами!?

Тревога и замешательство не подавали признаков утихания, и девушка больше не могла оставаться спокойной. Слёзы навернулись на её глазах. Она была единственной, кто понимала всю ситуацию!

— О чем ты думаешь, Солорк!? Ты даже скрыл это от меня… ну зачем!?

 

Он как-то рассказывал Мэттью в прошлом, что хорошо это или плохо, но у каждого своя история.

Он хотел поведать ему, чтобы тот не забывал пытаться понять других людей. На войне такое трудно реализовать, но в других ситуациях ему не следует забывать разбираться в их прошлом и их обстоятельствах, чтобы терпеливо прийти к лучшему способу взаимодействия с ними.

Однако со временем он кое-что осознал… были люди, у которых, как он надеялся, не было истории.

— …

Темноволосый парень оставался один, не отвечая на заданные ему вопросы.

В большой тихой комнате он сидел на кожаном стуле с закрытыми глазами. Покинув штаб, Икта направился в приемную этажом ниже. Это была комната, в которой высокопоставленные офицеры принимали особых гостей.

Раздался стук в дверь. Когда он открыл глаза, голос за дверью сказал.

— Маршал. К вам прибыл Канцлер.

— Пусть войдёт один.

Он проинструктировал часового снаружи. Солдат был немного обеспокоен, но он всё же позволил гостю войти в комнату. Дверь со скрипом открылась. Лицо появившегося человека было сморщено от ярости. Это был Имперский Канцлер Тринсай Изанма.

— Как ты посмел, Икта Санкрей!?

Это было первое, что он сказал, войдя внутрь. Икта совершенно не испугался его и улыбнулся, пожав плечами.

— У тебя глаза сейчас на лоб от злости налезут. Так не похоже на тебя. Ты чем-то недоволен?

Он отвечал шутками, притворяясь глупым. Тринсай не стал обращать внимание на сарказм и прямо заявил.

— Повесить, утопить и четвертовать… Этого недостаточно за твои преступления, но позволь прояснить один момент. Как ты сумел воспользоваться Общей Голосовой Передачей!? Это дозволено лишь Её Величеству и мне, как её представителя.

Икта, не скрывая, прямо ответил.

— Я добавил аварийный протокол, который сработает в особо чрезвычайном случае. В настоящее время у нас ограниченное количество духов, которые могут передавать информацию. Даже если это будет односторонняя трансляция, Маршалу ведь удобнее отдавать инструкции всем гражданам через Общую Голосовую Передачу. Будь то развертывание подразделений или эвакуация граждан, мне просто нужно один раз отдать приказ. По сравнению с тобой, кто претендует на право представителя, моя логика более адекватна.

— Убедил духа Её Величества в этом?

— Мне потребовался целый год, чтобы навязать ему это мышление. Честно говоря, я так утомился от этого. Но знаешь, раз ты смог, то я подумал, что тоже смогу.

Икта слегка рассмеялся. Тринсай почувствовал, что что-то в его отношении не так, и осторожно вник в суть дела.

— Второй вопрос… Империя явно выиграла войну. После того, как война под твоим командованием дошла до этой стадии, почему ты солгал о поражении?

Икта привстал со своего места и фыркнул с надменной насмешкой.

— Позволь для начала мне спросить. С каким пор тебе показалось, что я желаю Империи победы?

Сказал он с улыбкой. Его слова, опровергающие все предположения, заставили Тринсая нахмуриться.

— Мой отец был убит, моя мать скончалась, а моя вторая половинка души была застрелена. Я всем сердцем ненавижу эту страну. У меня нет причин желать этому народу процветания, и я лучше понаблюдаю за тем, как это место сравняют с землёй. Вполне очевидно, зачем я это сделал, когда меня назначили Маршалом.

Прямо ответил Икта. Тринсай продолжил стоять с серьёзным видом.

— Проще говоря, всё это лишь из-за личной неприязни?

— Даже если это так, тот, из-за кого всё это началось, не имеет права меня отчитывать.

Возразил парень. Он использовал свое положение Маршала, чтобы отомстить, и не чувствовал ни капли вины. Тринсай почувствовал легкое головокружение от чрезмерной ярости. Он не мог вынести характера этого парня, но уважал его чувство ответственности как солдата.

— Достаточно. Есть пару вещей, которые я не понимаю… но это больше и неважно. Тебе осталось лишь умереть за свои преступления!

Взревел Тринсай, приподняв уголки глаз. Его голос устремился наружу, и казалось, что за дверью начала двигаться толпа людей. Лис призвал своих людей утопить этого дурака в собственной крови. Однако выстрели снаружи заставили Тринсая вздрогнуть.

— Твои агенты ни за что сюда не попадут. Моя охрана не настолько беспечна. Всё это время я намеренно позволял твоим людям тут бродить.

Икта продолжал сидеть на стуле. Тринсай подозрительно посмотрел на него.

— Если ты об этом знал, то у тебя не было причин позволять мне действовать как вздумается.

— Напротив, я намеренно подставился, чтобы заманить тебя. Если в моей защите не было бы брешей, ты бы снова ускользнул, так ведь!? Мне уже надоело играть с тобой в прятки. Поэтому даже если мне придётся использовать себя в качестве приманки, то я пойду на это, чтобы ты клюнул.

Судя по убийственному намерению в глазах парня, он словно говорил… это ты попался в ловушку. Тринсай лишь усмехнулся от его глупости.

— Непостижимо. И что ты собрался делать дальше? Ты ведь знаешь, что не можешь меня убить. Если ты поднимешь руку на человека, который занимает пост Имперского Канцлера и архиепископа, то все духи в этой стране перестанут функционировать…

— Ты больше не архиепископ. Уже как два часа.

Прервал его Икта. Тринсай дёрнул глазом.

— Ты видимо совсем с ума сошёл. Ты может не знаешь, но статус архиепископа очень прочен. Даже Папа не может отнять этот титул.

— Можешь не рассказывать. Я тоже изучил социальную систему Ра-Саи-Альдерамина. И ты видимо кое-что не понял. Я и не говорил, что тебя лишили статуса.

Сказал он загадочным тоном. Через несколько секунд мужчину осенило.

— Неужели…

— Именно. Два часа назад Папа Лапутесума и все архиепископы, кроме тебя, объявили о роспуске Альдеранской церкви.

Сказал Икта твёрдым тоном. Тринсай бесстрастно дрожал так, как никогда раньше.

— Как ты и говорил, Папа не в силах лишить статуса архиепископа, но вот… если больше половины архиепископов согласны, то они могу распустить организацию. Любые титулы перестают работать, если организации, которая предоставляет их, больше не существует.

Объяснил парень с улыбкой. Лис всё ещё не мог смириться с этим фактом и покачал головой.

— Невозможно. Я уже согласовал свои интересы с Папой. Для поддерживания отношений с Ра-Саи-Альдерамином, распускать церковь прямо сейчас…

— Ты ошибся в том, что сосредоточился на этом моменте. Личная выгода и выгода нации... Если ты пытаешься связаться её этими двумя пунктами, то ты совершенно неправильно понимаешь Дженанси Лапутесуму.

Икта со вздохом опроверг его. Приняв решение старушки с далекого севера, он показал встревоженное лицо.

— После того, как она стала Папой... Нет, ещё после того, как она стала священником, она всё думала о будущем человечества. Она прознала об истине и в одиночку взвалила на себя тяжёлое бремя. Но после окончания Испытания Бога, она наконец нашла путь, по которому ей следует идти.

— Путь?

— Обязанности Ра-Саи-Альдерамина, в качестве религиозной нации, подходят к концу. Таков её вывод.

Икта твёрдо заявил об исходе, к которому пришёл он и группа профессора Анарая.

— Однажды миру будет раскрыта правда о духах. Когда придёт это время, Альдеранская церковь не сможет функционировать, как в прошлом. Она не хочет быть зажатой между двумя великими народами и управлять страной, как это было всегда. Поэтому… твоё предложение с самого начала не соответствовало действительности.

Пока Папа находится у власти, он не потеряет своего положения архиепископа. Тринсай Изанма допустил серьёзный просчёт полагаясь на это предположение. Страна Ра-Саи-Альдерамин была создана не только для поддержания порядка как нации. В отличие от многих стран, стремящихся к нескончаемому процветанию и расширению, эта нация рассматривает себя лишь как средство для достижения цели. Защита будущего человечества с помощью духов… таков смысл существования Ра-Саи-Альдерамина. Ради отстаивания этой цели они готовы изменить основы своей религиозной веры. Благодаря любви профессора Рикки к человечеству они были даже готовы изменить способ функционирования своей страны.

— Конечно, эта страна бесследно не исчезнет. Говоря точнее, через несколько дней они начнут процесс реорганизации, смены персонала и самой структуры. Однако Папа Лупутесума больше не будет лидером священников. Это то, чего она желает. Она откажется от своей руководящей роли, чтобы вступить в новую эру.

Вы хорошо постарались, - подумал Икта. Ей приходилось ловко защищать свой народ от двух больших наций, и она была лидером священников, озабоченных будущим человечества. В одиночестве она хранила истину, которую не могла никому поведать. Икта даже представить не мог, насколько тяжела была её ноша.

— И теперь… У меня нет причин оставлять тебя в живых. Ты того же мнения, верно?

Сказал Икта, глядя на Тринсая. Их фигуры отражались в глазах друг друга.

— Я снял с тебя все защитные слои. Никто тебя не спасёт. Тут только ты и я, подонок.

— …

— Если хочешь выжить, то единственный способ - взять меня в заложники. Если тебе это удастся, и ты сможешь связаться со своими агентами снаружи, то у тебя появится шанс сбежать. Вот только перед этим, тебе для начала нужно будет разобраться со мной.

Проанализировав условия, Икта встал со стула. Держась левой рукой за трость, правой рукой он вытащил короткий меч. В ней он держал сувенир, оставленный красноволосой девушкой. Направив кончик лезвия на своего заклятого врага, он крикнул.

— Ставь свою жизнь на карту, Тринсай! Прямо как те люди, с которыми ты игрался!

— …

Икта обнажил своё намерение сражаться. Под его пристальным взглядом, мужчина беззастенчиво улыбнулся, словно собирался охладить нагретую атмосферу холодной водой.

— Успокойся, Икта Санкрей. Это слишком смешно. Ни ты, ни я не умеем обращаться с клинками, поэтому драться вот так…

Прямо на середине мысли он оттолкнулся от пола. Тринсай с неожиданной скоростью бросился на парня, вставшего у него на пути, и без сомнений пнул по трости.

— …

Видя, как его трость отлетает в сторону, Тринсай поверил в свою победу. Парень потерял равновесие и начал падать. Лис потянулся к его талии и схватился за нож, спрятанный под одеждой. Ему оставалось лишь добить беззащитного противника.

— ?

Они встретились взглядами. Икта удержался от падения левой ногой, которая была хромой от травмы в результате переворота. Он поддерживал своё тело обеими ногам, твёрдо стоя на полу.

— Уааааа!

Икта уставился прямо в грудь своего врага. Тринсай не обращал внимания на траекторию удара в своё сердце и лишь усилил хватку за рукоять ножа. Он рассчитал свой удар на мгновение медленнее, чем Икта, и наносил удар с решимостью обменяться.

— …

Вот только удар по его груди так и не пришёлся. Вместо этого он почувствовал, как его схватили за правое запястье, а после последовала жгучая боль на шее.

Он понял, что это за острая боль, и в следующий момент кровь брызнула из шеи этого человека.

— Кхаа…

Нож выпал из руки Тринсая, когда он потянулся к шее, упав на колени. Икта ещё сохранял стойку после удара коротким мечом, а затем холодно посмотрел вниз.

— Никому не рассказывай… но на самом деле моя нога восстановилась.

Он сильно топнул ногой по полу, чтобы это доказать. Тринсай, который отчаянно пытался остановить кровотечение из шеи, сильно раскрыл глаза. Нога зажила? Когда он выздоровел? Невозможно. Агент, которого он послал шпионить за ним, не предоставлял ему такого доклада.

— Неужели…

Сказал Лис дрожащим голосом. Парень и люди вокруг него держали это в секрете… Тринсай мог только предполагать, но он не мог принять этого. Готовился к финальной битве с Киокой, спешил из-за ограниченного времени, и всё это время притворялся только ради этого момента? Даже не ходил нормально, чтобы поддерживать эту ложь!?

— Грудь, которую ты показал, оставила глубоко впечатление, но ты, должно быть, прячешь там стальную пластину или что-то вроде того, верно? Я тренировался атаковать в шею, не выдавая себя взглядом. Хотя я всегда ненавидел тренировки рукопашного боя.

Насмешливо сказал Икта. Как он подметил, на Тринсае была тонкая кольчуга под одеждой, и для заполнения полости в его груди там была размещена стальная пластина. Мужчина хотел, чтобы ему целились в грудь, и он даже заложил для этого основу ещё во время переворота. Вот только Икта раскрыл всё и обыграл его.

— Я перерезал тебе артерию. Из-за кровотечения у тебя в лучшем случае пару минут. Я не собираюсь тебя добивать, поэтому можешь проклинать меня сколько душе угодно.

Икта посмотрел вниз на своего оппонента и тихо посоветовал. Бледный губы мужчины задрожали.

— Ты издеваешься надо мной!? Я не могу умереть… в таком месте…

Еле заявил Тринсай, а затем приложил все силы, чтобы встать прямо. Однако его тело рухнуло, и он упал на пол с удивлёнными глазами.

— Теряешь чувствительность в конечностях, да? Это смерть приближается.

— Кхыа…

— И не можешь стоять так, как хочешь, верно? Зрение должно быть начинает размываться. Скоро ты потеряешься в пространстве. Это произойдёт в мгновение ока. Я уже ни раз был свидетелем этого.

Смерти, которые он видел кучу раз на поле боя, промелькнули в его памяти. Некоторые плакали и выли, другие падали в оцепенение, а были те, кто оставлял послание своим близким… каждый умирал по-своему. А что этот человек? Икта задумался и посмотрел на Тринсая, который корчился на полу.

— Куаа…

— Да, начинает охватывать холод. Всё же в твоих венах тоже течёт красная кровь.

Температура тела мужчины постепенно падала из-за вытекающей крови. Тринсай сказал хриплым голосом.

— Холодно… так холодно…

Это на удивление нормально, - без эмоционально подумал Икта, слушая его стоны. Ему казалось, что этот человек по-особому встретит смерть. Икта считал, что он будет продолжать извергать безумную чушь или восхвалять Императорскую семью, пока не умрет. Это был образ чудовища, который представлял себе Икта.

— Холодно… холодно…

— …

— Холодно… холодно… холодно… отец…

Икта окаменел. Он понадеялся, что ему показалось. Однако мужчина продолжил. Он говорил причудливым голосом, словно был хилым ребёнком.

— Отец… Мать… Брат… я здесь… здесь…

Говорил он изо всех сил. Его увеличенные зрачки больше не смотрели на реальность. Мужчина смотрел на то, о чём мечтал глубоко в своём сердце.

— Я буду хорошим мальчиком… Я защищу… Его Величество и Императорскую семью…

Он продолжал пылким голосом. Он решил отдать всё, что у него было. Он выполнит свою миссию и выдержит любые страдания и издевательства. У него не было претензий к тому, что он станет основой для Империи.

Потому что для него Императорская семья была возможностью, которую у него отняли. У девочки Шамию не было врожденных дефектов, она не проигрывала в гонке за наследством и унаследовала таинственную родословную… она была идеальной формой, о которой мечтали он и его брат. Он не мог не тосковать по этому. Он не мог не любить это. У неё было всё, чего он не добился. Ощущение было похоже на то, будто ампутированная рука тосковала по телу, которому принадлежала.

— Однажды… когда я верну Империи былую славу… Когда придёт этот день…

Если бы ему было дозволено, он хотел бы исполнить одно своё желание. Он понимал, что этого никогда не произойдёт, и давно осознал, что упиваться ожиданиями – это грех, однако, словно медаль за пожизненное служение народу, ему хотелось осуществить свою мечту. Одного раза было более чем достаточно.

— Будешь ли ты называть меня своим сыном… своей семьёй?

— !

Лицо Икты сильно нахмурилось. Мужчина всё ещё рыдал на грани смерти.

— Отец... я здесь... Отец... Мать…

— Прекрати.

— Так холодно… Брат… мне так холодно…

— Перестань!

Парень с рёвом оборвал его предсмертную агонию и дрожащим голосом добавил.

— Хотя бы в конце… не веди себя настолько человечно…

Когда он пришёл в себя, он больше не слышал его голоса. Монстр погиб, а на полу остался лишь его труп.

Долгая вражда, начавшаяся ещё с поколения его отца, закончилась, и парень осознал, что даже у этого человека была своя история.

 

— Я вхожу, Икта-ни!

Прежде чем охранники полностью подавили агентов, Баки и Йорга, которые в спешке отправились из столицы, чтобы допросить Икту, прибыли на место происшествия с прерывистым дыханием.

Когда они открыли дверь… перед ними предстала эта сцена. Парень в изнеможении сидел на стуле, а у его ног лежал труп. Это, несомненно, было тело Тринсая Изанмы.

— О, Баки и Йорга. Вы оказались быстрее остальных.

— Аах…

Баки затаила дыхание, когда увидела Тринсая на полу. Икта опустил взгляд и сказал своему кохаю.

— Он только что скончался. Судя по тому, сколько крови он потерял, реанимация невозможна.

Прямо сообщил он ей об этом с горечью на лице.

— Я знаю, ты пыталась поладить с ним. Прости… из-за меня твои усилия оказались напрасными.

— Нет. У меня было ощущение, что всё так и закончится…

Ответила Баки дрожащим голосом и медленно подошла к телу. Она села на колени и посмотрела ему на лицо.

— Но я просто не могла оставить его одного. Я не настолько высокомерна, чтобы считать, что смогла бы всё разрешить… Но даже так я не могла оставить его в покое... Ведь Торирин всегда был один, и куда бы он ни пошёл, его всегда ненавидели… Мне это слишком знакомо…

Она начала рыдать. Девушка увидела, как история её жизни перекликается с его.

— Если бы… если бы я не встретила профессора Анарая, Йоририна и Икту-ни… Если бы так и не смогла влиться в общество… то, наверное, тоже бы выросла таким одиноким монстром…

Баки протянула руку и осторожно закрыла глаза трупу.

— Я хотела… спасти его…

Увидев слезы, падающие на лицо трупа, Икта кое о чём подумал. В этом огромном мире это, пожалуй, единственная девушка, которая проливает слёзы по Тринсаю Изанме. То, что кто-то оплакивал его смерть, могло быть крошечным спасением для этого человека, который в одиночку переносил на себе всю ненависть.

— С этим уже покончено.

Икта вернул очищенный от крови короткий меч обратно в ножны на поясе. Не в силах принять эту ситуацию, он продолжил говорить растерянному Йоргу.

— Совершение государственной измены злоупотреблением должностью Маршала эквивалентно военному преступлению первого класса. К тому же убийство Канцлера из-за личной неприязни... Ещё есть другие преступление, но в целом суть такова.

Парень с очень ясной улыбкой прямо заявил о своих преступлениях.

— Предатель прямо перед вами. Не могли бы вы отвести меня туда, где мне самое место?