Злодей и я стали семьёй по контракту Глава 35. ч.1

— Сэр рыцарь, Сэр рыцарь. 

Габриэль издал тихий стон от мягкого прикосновения, которое разбудило его. Он почувствовал, как горячая вода стекает по его лицу. 

— Угх... 

Его веки затрепетали. Он боролся с горячей водой, чтобы открыть глаза, и его покрасневшие, опухшие глаза закрывали половину поля зрения. 

Сквозь щель в его поле зрения были видны водянистые золотистые глаза. 

Золотые глаза. 

Символ Божественной силы. 

Габриэль тупо уставился ей в глаза и в смущении вскочил на ноги. 

Нет, он попытался встать. 

Но сильная боль в животе пронзила его, и он не мог удержаться от стона, медленно приподнимая своё тело. 

— Кеугнх! 

— Сидите спокойно. Вы серьёзно ранены. 

Маленькая ручка легла ему на плечо. 

Габриэль на мгновение опустил взгляд на руку, затем поднял голову, чтобы внимательно посмотреть на человека перед собой. 

— Святая... 

У маленькой девочки было решительное выражение лица, по которому текли слёзы. 

Это была Вероника. 

Габриэль сел, чувствуя, как силы покидают его тело. 

— Почему ты плачешь? 

— Вам так больно... 

Габриэль, над которым издевались несколько негодяев, не мог открыть глаза и посмотреть на неё. 

— Сэр рыцарь лежал, поэтому я перенесла вас в ближайший лазарет, – сказала Вероника, вытирая слёзы рукавом, как будто это ей было больно. 

— Ох, неужели ты?.. 

— Прошу прощения за то, что насильно разбудила вас. Вы не шевелились, и я испугалась, потому что не знала... 

Она застенчиво улыбнулась, почёсывая щёку, возможно, смущённая тем, что зря подняла шум. 

Святая, Вероника. 

Она была довольно известна в Папском Дворце. 

Хоть ей и не хватает врождённой Божественной силы, она добросердечный человек, который обволакивает любого своим добрым характером. 

Потому что ты добра даже к такому скромному рыцарю-ученику, как я, которого в любой момент могут выгнать. 

Прежде всего, именно Гарсия Священной Империи пользовалась абсолютной властью у тех, кто родился с Божественной силой. 

Но даже между ними существовал класс. Чем более блестящими и яркими были их золотые глаза, похожие на расплавленное золото, тем выше было их положение. Потому что это было свидетельством высокой Божественной силы. 

Глаза Вероники были такими тёмно-золотистыми, что на первый взгляд казались почти карими. 

Но она занимала довольно высокое положение в Папском Дворце. 

Все любили её, Веронику. В знак уважения и дружбы. 

Габриэль не был исключением. 

— Тебе не нужно плакать из-за кого-то вроде меня. 

— Что это за слова! 

Услышав слова Габриэля, она разозлилась. 

— Бог – это тот, кто обнимает даже единственную травинку, которая выросла на обочине дороги. Не унижай себя, говоря, что ты не похож на меня. Ты собираешься игнорировать Его любовь? 

— Я имею в в-виду, что я имел в виду... 

Когда он заикнулся от смущения, Вероника сделала суровое лицо и вздохнула. 

— Что случилось? 

Габриэль прищурил глаза и порылся в памяти. Маленького ребёнка окружали несколько мужчин, и его чуть не избили, поэтому он подошёл, не раздумывая. 

— Должно быть, меня избили и я потерял сознание. 

У него была мечта изменить мир. 

Что бы это ни было, не имеет значения, даже если чуть-чуть, так что, по крайней мере, он хотел, чтобы мир был лучше, чем сейчас. 

Я даже не могу остановить негодяя. 

Он был слаб. Так сильно, что он не мог удержаться от смеха. 

Что случилось с этим ребёнком? 

Он потерял сознание, так что с ребёнком явно что-то сделали. 

— Должно быть, его продали в рабство. 

В водянистых глазах мальчика промелькнуло отчаяние. 

У него было больно в груди. Он опустил голову и схватился за свои растрёпанные серебристые волосы. 

Ему было стыдно за себя, но больше всего он беспокоился о ребёнке, которого не смог защитить. 

— Я поехал в свой родной город и заметил ребёнка, который был в опасности. 

— Понимаю. 

— Но в конце концов я не смог его спасти. 

Хотя он был из самых низов, ему была предоставлена возможность стать рыцарем с милостью Папы. Ему также дали имя Габриэль. 

Но даже при том, что у него был тот же класс, что и у всех остальных, он всегда отставал и был самым слабым. 

Это чудо, что меня не бросили. 

Хотя он каким-то образом противостоял злу. Хотя сегодня он чувствовал себя незнакомо в белой униформе, которую носил. 

— Я не знаю, где я нахожусь. Может быть, я всё ещё просто сирота из самых низов. 

Неужели его способности настолько малы? 

Выходит ли его мечта за рамки этого?