Пылающее Сердце Часть 2.

Резкая смена окружения может привести к некой дезориентации. Мозг просто не может понять, где он находится, ведь только что, казалось бы, он знал, что находится в одном месте, но вот окружение резко изменилось и теперь он уже в другом месте. Нет никакой информации о пути из точки А в точку Б.

Это очень сильно дезориентирует.

Тоже самое произошло и со мной, когда я открыл глаза и стал осматривать окружение. Высокий деревянный потолок, который сильно выбивался из ставшей мне привычной картины металлопластикового покрытия подземного убежища, к которым я привык за последние двенадцать лет. Далее — очень просторная кровать, на которой поместилось бы десяток таких, как я, но она уделена только мне одному…

Внезапная мысль мелькнула в голове и я тут же присел на кровати, став рассматривать свои руки. Или не свои… то есть, совершенно не привычные мне. Маленькие, я бы даже сказал, совсем детские ручки. И хоть вокруг было темно, явно ночь, я хорошо видел, что тело мне совершенно непривычно, хотя управляюсь я с ним очень просто.

Сняв с себя одеяло, я увидел такие же детские ноги, а на мне одет какой-то аналог пижамы. Медленно, я подполз к краю кровати и спустился с неё, хотя было это не так просто — она довольно высока.

Осматривая всё вокруг, увидел зеркало ростового типа, к которому и направился. Ходить было просто, хотя, по идее, рефлексы должны были сбоить при каждом движении, но сознание моё, как бы удивительно это не было, похоже, уже сумело адаптироваться к телу, взять рефлексы тела под контроль и всё такое… не представляю даже, как это вообще работает. Впервые слышу о возможности переселения сознания в новое тело, в новый мозг, ведь мозг тут явно тоже отличен от моего старого.

Подойдя к зеркалу, стал с трудом себя рассматривать. Глаза хоть и адаптировались к темноте, но человеческий глаз в принципе не приспособлен к ориентации в ночное время. Так что, рассмотрев общий силуэт своего тела, стал присматриваться к более мелким чертам, но не получалось, а никаких источников света вокруг не наблюдалось, только то немногое, что проходило через окна.

Внезапно моя голова загорелась. В буквальном смысле. Начиная от линии волос, по сути, каждый волос словно мгновенно подожгли.

В панике, я отскочил от зеркала и стал быстро ладонями бить по волосам, пытаясь потушить огонь, но, как огонь в волосах загорелся, так же и потух, а я замер, пытаясь отдышаться, чувствуя, как в груди у меня бешено бьётся сердце, а адреналин, выброшенный в кровь, окончательно меня разбудил, заставляя мозг работать на максимальных оборотах.

Я потрогал волосы, но все они были целы и по ним совсем не скажешь, что они все секунд пять были окутаны пламенем и от них у меня на голове не должно было ничего остаться или остаться какая-то мелочь и не более того. Потом посмотрел на свои руки. А ведь они тоже касались открытого пламени, но никаких последствий не видно. Нет ни боли, ни ожогов… ничего. Даже малейших следов. А уж ожогов я за свою… прошлую жизнь повидать успел в огромных количествах, что не удивительно, учитывая, что главное оружие врага было плазменным. И даже прошедший вскользь сгусток легко оставлял глубокие ожоги и обугливал кожу.

Снова подойдя к зеркалу, я опять стал рассматривать отражение. Что интересно, в глазах не рябило, не было никаких последствий того, что в зоне восприятия совсем недавно появился яркий источник света, особенно на фоне темноты. Однако, ничего не удалось рассмотреть сверх того, что я уже видел, света всё так же не хватало.

Может мысль о источнике света послужила триггером, но волосы на голове снова вспыхнули, но на этот раз не так ярко, а едва заметным пламенем, почти незаметным, если бы не то, что вокруг полная темень и ничего не видно нормально.

В этот раз никакой паники не было, хотя сердце всё также билось учащённо, дыхание ускорилось, а я слышал, как в ушах бьётся пульс, биение которого пробивалось даже сквозь звук горящего пламени.

Я простоял несколько секунд, прислушиваясь к ощущениям и не издавая ни звука, но никакой боли не почувствовал, чего ожидал, на самом деле. Да и волосы, которые было видно через это почти невидимое пламя, оставались в нормальном состоянии, разве что поднялись вверх, словно стремясь воспарить, но не тлели, как должны были бы.

Огонь не причинял мне никакого вреда.

-Ха… Ха… Ха… — медленно, всё ещё подсознательно ожидая боли от горящей головы, посмеялся я, — какая ирония, мгновенно сгореть во вспышке плазмы, чтобы в следующей жизни получить иммунитет к огню. Это было бы смешно… но что-то мне не смешно, совсем.

Пусть огонь и был совсем слабым, почти незаметным глазу, но он давал достаточно света, который освещал моё лицо достаточно хорошо, чтобы его разглядеть в темноте.

Ещё рассматривая себя в темноте, я уже сделал предположение о возрасте тела, но теперь, получив источник света, я окончательно убедился в своей мысли. Моё сознание оказалось в теле ребёнка, которому от силы могло бы быть года три, а скорее и того меньше.

Однако, намного больше, чем внешность и возраст тела, меня заботила моя новая особенность. А также вся ситуация в целом. Столько вопросов! Например, меня очень волновало то, что сейчас творится с мозгом этого тела? Ведь, даже если допустить то, что моё сознание как-то попало в это тело, нельзя забывать о том, что в мозгу уже полным полно устоявшихся нейронных связей и целых нейронных магистралей, которые формируют память и личность тела. А теперь, внезапно, тут оказался я. Неужели мозг мгновенно или за короткое время сумел перестроиться, приспосабливаясь под новое сознание, новую информацию и так далее? Но тогда это убило бы в ноль все рефлексы этого тела, мне пришлось бы с самого начала учиться двигаться, управлять руками и ногами… я уже даже не говорю о возможности того, что тело напрочь забыло бы, как ему дышать и прочие детали? Моё появление в этом теле должно было просто убить его! Но этого не произошло. Более того, я спокойно им управляю, что говорит о сохранившихся рефлексах организма. А раз так… значит моя память и личность не перестроили мозг, но как-то встроились в него, не затрагивая рефлексы и… возможно, что и память с личностью нынешнего тела тоже… это что получается, что сейчас в мозгу должно находиться два сознания, одно принадлежит двухлетнему ребёнку, а второе мне. И при этом полный багаж знаний обоих разумов?

Уже позабыв, а точнее отложив, на некоторое время, свою неожиданную особенность в сторону, я забрался обратно на кровать и, сев поудобнее, стал размеренно дышать, успокаиваю тело, приводя его в строго определённое состояние, напоминающее транс.

Во время войны человечество всеми силами искало способ превзойти противника, который напал совершенно неожиданно, используя некую технологию порталов, и сумел получить плацдарм на самой планете. За более чем десяток лет люди нашли много способов встать вровень, а порой и превзойти противника. Пусть наше оружие было не столь разрушительно и не наносило столь огромный урон, а против тяжёлой бронетехники врага вообще было бесполезно, так как то было прикрыто противокинетическими полями, мы могли буквально выкашивать пехоту и лёгкую технику врага своим ручным оружием. Да, те могли уничтожать своим ручным оружием любую нашу технику и никакая броня не спасала, но это всё равно позволяло нам наносить огромный урон вторженцу! И так во всём! Мы искали любой способ победить. В том числе изучали и возможности организма, добиваясь больших успехов. Так, например, разработанная техника ментального транса, которая вводит организм в особое состояние, когда мозг начинает обрабатывать информацию иначе, позволяя сознанию буквально рыться в памяти мозга, как в памяти компьютера. И данная техника дала огромное преимущество человечеству на полях сражений, постепенно улучшая память человека, скорость обработки информации, восприятие и общие когнитивные функции. Скорость реакции, точность, тактика и прочее — всё это постепенно встало на нашу сторону.

Вот и сейчас приходится использовать данную технику, чтобы получить память мозга и, если в нём действительно имеется информация и личность настоящего владельца тела, то заполучить их.

Как бы жестоко это не звучало, но моё выживание, пусть и в новом качестве, для меня куда важнее, чем сохранение личности бывшего владельца тела.

Наконец, дойдя до нужного состояния, я закрыл глаза…