Гарри Поттер ⚡Хроники Арта: Принц Теней⚡ Глава 39: Юбилей смерти

«Юбилей смерти? И придет же в голову отмечать годовщину собственной смерти!» воскликнул Рон, который делал домашнее задание по зельеварению, что всегда действовало на него удручающе. «По-моему, будет тоска смертная…»

«Вот именно, зачем идти на юбилей смерти? Он ведь будет во время банкета по случаю Хэллоуина. Хотите сказать, что вы готовы отказаться от хорошего пира, ради какой-то ненастоящей вечеринки?»

В канун Хэллоуина Арт уже сам начал сомневаться, стоит ли ему идти на юбилей смерти. Вся школа предвкушала банкет в честь праздника Хэллоуина. Большой зал был по традиции украшен живыми летучими мышами и фонарями, сделанными из огромных тыкв Хагрида — внутри каждой тыквы могло поместиться три человека! Ходили слухи, что Дамблдор пригласил на праздник труппу танцующих скелетов.

Однако в итоге любопытство взяло верх.

Таким образом, в 7 часов вечера Арт и Гермиона прошли мимо Большого зала, где призывно сияли свечи и на столах поблескивали золотые блюда. Они победили соблазн и направились к лестнице, спускающейся в подвалы. Рон и Гарри, покачав головой, попрощались с ними и направились в Большой Зал.

«Настоящее безумие, должен вам сказать. Будет ли там вообще еда для живых? Ведь это просто собрание призраков?!»

«Не знаю…»

Проигнорировав их замечания, Арт и Гермиона продолжили свой путь.

Коридор, который вел в большой подземный зал, где устраивал свой прием Ник, тоже освещался свечами, но эффект был далеко не праздничным. Длинные, тонкие, черные свечи горели ярко-синим огнем, и в их призрачном свете они сами стали похожи на привидения. С каждым шагом в коридоре становилось все холоднее. Гермиона съежилась и плотнее закуталась в мантию. Арт вдруг услышал оглушительный звук, как если бы тысячи ногтей одновременно заскребли по гигантской школьной доске.

«Это что, музыка?» спросил Арт, нахмурившись.

Они свернули за угол и увидели Почти Безголового Ника, окутанного черным бархатом. Он парил у входа в зал, приветствуя подходивших гостей.

«Мои дорогие друзья», траурным тоном произнес Ник, «добро пожаловать… так рад вашему приходу».

Он снял украшенную пером шляпу и с низким поклоном пригласил их внутрь.

Глазам их представилось невероятное зрелище. Подземный зал был полон сотнями призраков. Жемчужно-белые прозрачные пары вальсировали на танцплощадке под душераздирающий звук тридцати музыкальных пил. Играли на них музыканты в черном бархате, стоявшие на сцене. Под потолком висел гигантский канделябр, и тысяча свечей заливала зал полуночно-синим светом. В зале было холодно, как в морозильнике, — изо ртов друзей валил густой пар.

«Прогуляемся по залу?» предложил Арт с блеском в глазах.

«Смотри осторожнее, чтобы не пройти через кого-нибудь из гостей», сказала, нервничая, Гермиона, после чего они устремились вперед по краю танцевальной площадки. «Это может быть воспринято как знак неуважения».

Они прошли мимо группы мрачных монахинь, мимо оборванного человека в цепях, мимо Толстого Проповедника — веселого призрака Пуффендуя, мимо рыцаря, у которого во лбу торчала стрела. Арт, не удивляясь, отметил про себя, что призраки обходят стороной Кровавого Барона — призрака подземелья Слизерина. Это был худой, с выпученными глазами старик, укутанный в мантию, по которой серебристо переливались кровавые пятна.

«О нет», сказала Гермиона, резко остановившись. «Разворачивайся назад, я не хочу беседовать сейчас с Плаксой Миртл…»

«С кем?» спросил Арт.

«Это привидение из туалета девочек на втором этаже», ответила Гермиона.

Арт приподнял брови. «Звучит дивно».

«Да, туалет вот уже год не работает, потому что Миртл постоянно рыдает и затапливает помещение. Лично я туда захожу только в случае крайней нужды. Войдешь в кабинку по своей надобности, а там Миртл увидит тебя и начинает рыдать…»

Словно осознав, что она только что сказала, Гермиона вся покраснела.

Однако Арт этого не заметил, поскольку его внимание привлекло что-то другое.

«Это… еда?»

У противоположной стены действительно стоял длинный стол, тоже затянутый черным бархатом. Их обоняния коснулся тошнотворный запах, минута, другая — и они увидели само угощение и остановились как вкопанные. На красивых серебряных блюдах вытянулись большие протухшие рыбы, на подносах громоздились обгоревшие дочерна кексы, на большой тарелке покоился начиненный потрохами бараний рубец, кишевший жирными белыми червями, по соседству — огромный кусок сыра, весь в пушистой зеленой плесени. В центре стола — гигантский праздничный пирог в форме могильной плиты, на нем черными сахарными буквами выведено: «Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон. Умер 31 октября 1492 года».

Артур, как зачарованный, следил за внушительных размеров призраком. Тот подошел к столу, нагнулся и двинулся вперед, проходя сквозь стол с таким расчетом, чтоб на какое-то мгновение в его широко раскрытый рот попал протухший лосось.

«Вы чувствуете вкус пищи, если проходите сквозь неё?» спросил у него Артур.

«Почти», грустно ответил призрак, после чего вальяжно удалился.

«Думаю, они специально дали еде протухнуть, чтобы запах и вкус были сильнее», уверенно заявила Гермиона, зажав руками нос и наклонившись, чтобы внимательнее изучить полуразложившийся бараний рубец.

«Хмм, думаешь, это возможно?»

Арт только повернулся, чтобы задать еще один вопрос, как из-под стола внезапно вылетел маленький человечек и завис перед ними в воздухе.

«Привет, Пивз», сказал Арт.

В отличие от призраков, полтергейст не был ни бледным, ни прозрачным. Он был в бумажном ярко-оранжевом колпаке и вращающейся на шее бабочке. На уродливом лице сияла широкая ухмылка.

«Привет, Артурчик. Орешки?» предложил он, протягивая им миску, наполненную прогорклым арахисом.

«Нет, спасибо», ответила Гермиона.

«Слышал, как ты говорила о бедной Миртл», сказал Пивз, в глазах которого заплясали не предвещающие ничего доброго огоньки. «Ты очень грубо говорила о бедной Миртл». Он глубоко вдохнул и проревел: «Эй, Миртл!»

«Не надо, Пивз, не говори ей, что я о ней сказала, она очень расстроится», отчаянно зашептала Гермиона. «Я не это хотела сказать, я вовсе не против… э-э, привет, Миртл!»

К ним подплыло толстенькое привидение-коротышка. Лицо девочки наполовину скрывали длинные растрепанные волосы и очки, переливающиеся всеми цветами радуги.

«Что?» мрачно спросила она.

«Как дела, Миртл?» деланно веселым тоном поинтересовалась Гермиона. «Я очень рада видеть тебя не в туалете».

Миртл чихнула.

«Мисс Грейнджер только что говорила о тебе…», шепнул ей на ухо Пивз. «Говорила, что…»

«Я говорила… я говорила… как хорошо ты сегодня выглядишь», сказала Гермиона, посмотрев на Пивза сердитым взглядом.

Пивз зловеще захихикал. А Миртл с недоверием посмотрела на Гермиону.

«Ты надо мной смеешься», сказала она, а в ее маленьких прозрачных глазках блеснули серебряные слезы.

«Нет, честное слово! Разве я не говорила вам, что Миртл сегодня отлично выглядит?» сказала Гермиона.

«Не ври мне», выдохнула Миртл, заливаясь слезами, а за ее плечом весело цокал языком Пивз. «Вы думаете, я не знаю, что говорят обо мне у меня за спиной? Жирная Миртл — вот что говорят! Уродка Миртл! Патлатая плакса Миртл!»

«И ты еще забыла «прыш…», начал было говорить Пивз.

«Силенцио».

Арт решил, что сейчас подходящее время остановить Пивза, прежде чем ситуация выйдет из под контроля.

Пивз схватился за горло и пытался освободить себя.

Увидев негодующий взгляд на лице Пивза, Арт вздохнул.

«Прекрати так на меня смотреть. Я расскажу тебе кое-что интересное».

Пивз остановился и дал знак, что готов слушать.

«Профессор Локонс очень любит свои книги и свой вид. Он будет убит горем, если кто-то сделает что-нибудь с его книгами».

Словно вдохновившись информацией Арта, Пивз отдал честь, прежде чем в спешке исчезнуть в неизвестном направлении.

Арт, конечно же, не забыл освободить Пивза от своего заклинания.

«Ты только что отправил Пивза досадить учителю?»

«Я не говорил ему делать что-либо, Гермиона. О чем ты вообще говоришь?» сказал Арт, зловеще улыбнувшись.

Гермиона так же ехидно улыбнулась ему в ответ.

«Ох! Понятно, ты прав. Ты ни в чем не виновен».

Арт посмотрел на бледные силуэты, танцующие под скрипы, и немного подумав, повернулся к Гермионе.

«Миледи, не хотите ли потанцевать?»

Гермиона покраснела, прежде чем с радостью ответить. «Это будет честью для меня, милорд».