Хроники Первобытных Войн Глава 37. Зуб панцирника

Шао Сюань удивлённо посмотрел на Мая. Он не ожидал, что Май скажет такое.

Разве не договаривались, что он сможет присоединиться к отряду только через два похода? Почему Май передумал?

Неужели из-за его удара?

— Хорошо, — ответил Шао Сюань.

Шао Сюань был очень рад возможности присоединиться к охотничьему отряду в следующий раз. В горном лесу каждый день происходят изменения, и в разное время можно увидеть разные вещи. Например, некоторые цветы цветут только раз в год, некоторые растения плодоносят только в это время. Выйдя на охоту пораньше, Шао Сюань мог увидеть больше. Если бы он пропустил этот момент, то пришлось бы ждать ещё год.

Ланга и Гэ говорили ему, что многие растения в горном лесу тоже очень опасны, и нужно уметь их различать. Но понять это можно только столкнувшись с ними лично. Рассказы других не давали Шао Сюань полного представления.

Кроме того, раз Май разрешил Шао Сюаню присоединиться к отряду в следующий раз, значит, он признал его способности. Шао Сюаню оставалось только вернуться и подготовиться.

В этот момент к Маю пришёл человек, тот что ранее вышел. Зная, что у них есть дела, Шао Сюань не стал им мешать и попрощался.

— Тогда, дядя Май, я пойду. Мне нужно подготовиться!

После ухода Шао Сюаня, Май размял свою затёкшую ладонь. Он напряг плечи, резко встряхнул рукой, и раздался ряд щелчков. Из-за удара Шао Сюаня несколько костей в его руке сместились, но этим движением он вернул их на место.

Хотя ладонь выглядела нормально, Май знал, что она ушиблена. Он недооценил этого мальчишку!

Май изначально хотел успокоить Шао Сюаня, посоветовать ему сосредоточиться на тренировках и рассказать несколько историй об охоте. Он планировал взять его с собой только через два похода. Но после того, как он почувствовал силу удара Шао Сюаня, Май передумал.

— Что этот мальчишка имел в виду, когда сказал, что пойдёт готовиться? — спросил То.

— Готовиться к следующей охоте, — ответил Май.

То был недоволен: — Разве ты не говорил, что точить топор — не значит рубить дрова? Я думал, мы возьмем его чуть позже, дав ему время окрепнуть. Неужели он только что умолял тебя взять его с собой?

Ради шамана, То относился к Шао Сюаню нормально, но в вопросах охоты он не хотел уступать. Последняя охота была тому примером. Несколько серьёзных ошибок Фэя чуть не стоили им жизни.

Май покачал головой: — Он ничего не просил. Это я ему разрешил.

— Почему? — удивился То.

Улыбка Мая стала шире: — Если топор уже достаточно острый, точить его дальше — пустая трата времени. Чтобы он стал ещё острее, нужно не сидеть в племени, а испытать его в горном лесу.

Покинув жилище Мая, Шао Сюань спускался с горы лёгким и быстрым шагом. Он делал большие шаги, но двигался очень тихо, словно парил над камнями.

Спустившись, Шао Сюань не сразу вернулся в свою деревянную хижину. Цезарь помогал детям из пещеры копать камнеедов, и Шао Сюань не беспокоился о нём.

Подойдя к дому старого Кэ, он уже хотел позвать его, как вдруг у порога появился седовласый старик.

По виду старика было ясно, что он зол. Его борода так и топорщилась от гнева.

Увидев Шао Сюаня, старик нахмурился и оглядел его с ног до головы, словно пытаясь что-то понять. Его взгляд был острым, как каменный нож. Казалось, он хотел что-то сказать, но в итоге лишь фыркнул и отвернулся.

Шао Сюань подумал, что старик не в себе.

Увидев Гэ, выглядывающего из-за двери, Шао Сюань спросил: — Кто это был?

Убедившись, что старик ушёл достаточно далеко, Гэ хихикнул: — Это дедушка Ланги.

Дедушка Ланги?!

И правда, как и говорил Ланга — старый ворчун.

Войдя в дом, Шао Сюань рассказал о том, что Май разрешил ему присоединиться к следующей охоте.

Гэ удивлённо разинул рот, а старый Кэ казался спокойным и лишь равнодушно хмыкнул. Он велел Шао Сюаню пройти во внутреннюю комнату и заточить каменные орудия для охоты.

Требования к каменным орудиям для охоты были выше, чем к тем, которые использовались для тренировок. На их изготовление уходило больше времени. У Шао Сюаня было много тренировочных каменных орудий, но для охоты — всего несколько. Половину он отдал старому Кэ для обмена, а несколько особых орудий подарил Ланге и Маю. У него осталось всего несколько штук.

Не говоря ни слова, Шао Сюань снял одежду из шкур и прошёл во внутреннюю комнату.

Гэ посмотрел на циновку из травы, служившую перегородкой, и усмехнулся. Старый Кэ хотел спрятать Шао Сюаня и учить его наедине.

В последнее время старый Кэ действительно не пускал посторонних в дом, но некоторые, как Гэ, забирались внутрь через окно. Были и те, кого старый Кэ не мог остановить, например, дедушка Ланги.

Старый Кэ боялся, что Шао Сюаня переманят.

— Эй, старый Кэ, как ты думаешь, почему они разрешили А-Сюаню присоединиться к отряду раньше срока? — спросил Гэ.

Старый Кэ промолчал.

— Тьфу ты, не хочешь отвечать — не надо, — Гэ подошёл к циновке из травы и осторожно отодвинул её край, чтобы посмотреть, чем же Шао Сюань отличается от других, что даже строгий Май смягчился.

Посмотрев немного, Гэ отошёл с ошарашенным видом, словно увидел хищника, внезапно ставшего вегетарианцем.

— Он… он… он… — Гэ не успел рассказать, что увидел, как заметил, что старый Кэ точит кость белого цвета. Он запнулся, а потом, заикаясь, указал на кость, а затем на старого Кэ: — Ты… ты… ты…

На лезвии ножа было много царапин, а на режущей кромке — множество мелких зазубрин, похожих на зубья пилы. Это были следы от использования. Старая рукоять сломалась и была снята. На месте, где она крепилась, был виден цельный кусок кости, являвшийся частью лезвия ножа. Старая рукоять была прикреплена к этому куску.

Взгляд Гэ был прикован к лезвию ножа. Он догадался, что задумал старый Кэ, и это поразило его даже больше, чем тотемный рисунок Шао Сюаня.

Когда Шао Сюань закончил обрабатывать каменную сердцевину и вышел, старый Кэ прикреплял рукоять к заточенной кости. Для этого он использовал смолу, которую нагревал и использовал как клей. Шао Сюань знал этот способ, и ему нравилось, как рукоять крепилась таким образом. Это было гораздо лучше, чем использовать дерево или верёвку.

— Подожди, когда рукоять высохнет, заберёшь, — сказал старый Кэ собравшемуся уходить Шао Сюаню.

Шао Сюань посмотрел на кость. Она была довольно широкой, режущая кромка была около полуметра в длину, а обух — толщиной с палец. Она была гораздо толще, чем большинство каменных ножей, которые делал Шао Сюань.

По выражению лица Гэ Шао Сюань понял, что эта кость — нечто особенное. Он не прикасался к лезвию ножа и не мог ничего сказать, но, глядя на него, он чувствовал исходящий от него холод, словно кость хотела затянуть его в землю.

— Что это? — спросил Шао Сюань.

— Это нож, сделанный из зуба земляного панцирника, — Гэ смотрел на кость с такой завистью, словно хотел прижать её к себе. С тех пор как старый Кэ потерял ногу, этот нож больше не появлялся на людях. Гэ много раз просил старого Кэ показать ему нож, но тот отказывался. А теперь старый Кэ хотел отдать этот нож, символ его лучших времён, Шао Сюаню.

Гэ завидовал Шао Сюаню, но понимал, что ему остаётся только завидовать. Он не мог рассчитывать на такой подарок.

— Земляной панцирник?!

Неужели земляной панцирник!

Хотя Шао Сюань никогда не видел земляного панцирника, он слышал рассказы Ланги и других. Это был гигантский свирепый зверь, живущий под землёй. Если охотничий отряд встречал земляного панцирника во время охоты, они не пытались атаковать его, а просто убегали. Никто не хотел сражаться с этим зверем, потому что бессмысленно.

Ланга и другие рассказывали Шао Сюаню много историй об охоте, но ни разу не упоминали о схватке с земляным панцирником.

Когда старый Кэ отдал нож Шао Сюаню и выпроводил его за дверь, Гэ всё ещё вытягивал шею, не отрывая взгляда от ножа.

Шао Сюань стоял перед домом, держа в руках длинный зубчатый нож, который весил не меньше ста килограмм, и не мог прийти в себя.