Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 157

К тому времени, как Сяо Хуа прибыла на место, Император Цзин уже был там. Йи Йи тоже была спасена.

Ребенок был полностью промокшим, непрерывно кашлял, сплевывая воду. Чжо'эр стоял сбоку и неоднократно выкрикивал «сестренка», его личико покраснело от беспокойства.

«Йи Йи…… Высочество…».

«Наложница, старшая принцесса в порядке. Ее спасли сразу же, как она упала в воду...»

Сяо Хуа сразу же выдохнула с облегчением и подошла к своей дочери, которая была на руках у Императора Цзина. Она погладила ее личико и только потом заплакала.

Имперский врач прибыл очень быстро. После тщательного осмотра он сказал, что серьезных проблем не было. Вернувшись в павильон, она должна принять горячую ванну, съесть более легкую пищу и выпить имбирный суп. Если у нее не поднимется температура посреди ночи, все будет хорошо.

В какой-то момент всех чиновников и титулованных женщин отправили по домам. Остались только дворцовые служанки и евнухи, присутствовавшие в то время, а также Императрица и наложницы.

«Что именно произошло?»

Все дворцовые служанки и евнухи стояли на коленях. Евнух Фу резюмировал происходящее с мрачным выражением лица. Только тогда Сяо Хуа узнала, как Йи Йи удалось упасть в воду, когда она перешла на сторону Императора Цзина.

Оказывается, после того, как она туда пришла, ей надоело сидеть там, и она потащила за собой брата поиграть. Император Цзин увидел, что за ними следовало много слуг, и поэтому разрешил им отойти.

Но Йи Йи была непослушной, и, увидев отражение луны в воде, а также красивую рябь, ее сердце затрепетало. Затем, увидев бесчисленные фонари в воде, она подошла к краю и попросила дворцовых служанок подобрать для нее фонарь.

Вокруг детей было около десяти человек. Все было хорошо. Дин Сян и остальные люди с были неоднократно предупреждены о необходимости тщательно охранять их сегодня, поэтому они плотно окружили их.

Но почему-то старшая принцесса упала в воду.

«Наложница, кто-то, кто-то нас толкнул».

Дин Лань тоже полностью промокла. Когда старшая принцесса упала в воду, она первая заметила и прыгнула, чтобы достать ее. Вот почему Йи Йи не сильно пострадала, и она только немного подавилась водой. У озера изначально было холодно, дул ветер. После того, как они выбрались из воды, все бросились проверять старшую принцессу и совершенно забыли о Дин Лань. В этот момент она дрожала от холода.

Сяо Хуа попросила кого-нибудь принести Дин Лань теплую одежду. Дин Лань накинула на себя покрывало и продолжила говорить: «Эта слуга стояла позади старшей принцессы, когда кто-то внезапно толкнул сзади. Старшая принцесса в итоге упала. Эта слуга увидела и бросилась за ней.

«Эта слуга была позади тетушки Дин Лань, и кто-то сзади толкнул меня», - сказала одна из дворцовых служанок Йи Йи по имени Йю Чуань.

«Эту слугу тоже толкнули…»

Когда все закончили говорить, Сяо Хуа наконец поняла, как Йи Йи оказалась в воде.

Принцесса и наследный принц впервые посетили такой банкет. Сяо Хуа боялась, что что-то случится, и приказала всем следить за ними.

Подчиненные постарались на славу, но это тоже был их первый раз, и им не хватило опыта. Старшая принцесса хотела уйти на берег озера, и они не могли ее остановить. Поэтому они плотно окружили ее, очень боясь, что что-то случится.

Хотя их помыслы были хорошими, они забыли следить за своей спиной. Одного из них кто-то безжалостно толкнул, и он упал вперед. Плотная группа людей вызвала эффект домино, из-за которого старшая принцесса, стоявшая впереди, упала.

«Этот слуга действительно не знал, иначе я бы точно не упал. Все произошло слишком внезапно». Евнух низкого ранга, которого толкнули плакал, пока его лицо не наполнилось соплями и слезами. «Однако реакция этого слуги была быстрой. Почувствовав, что что-то не так, мне удалось схватить этого человека. Это тот человек, который толкнул этого слугу».

Сяо Хуа проследила за указательным пальцем евнуха и увидела обычную дворцовую служанку лет двадцати, которую держали другие.

Видя, как главная наложница смотрит на нее, эта дворцовая служанка в страхе закричала: «Эту слугу несправедливо обвиняют. Эта слуга действительно не толкала его. Эта служанка шла, неся алкоголь и вино, когда кто-то толкнул ее. Эта служанка потеряла равновесие и упала. Пролитый алкоголь и посуда на полу являются доказательством…».

Когда у этой дворцовой служанки спросили, кто ее толкнул, она не смогла четко сказать. Она только заплакала и сказала, что вокруг было слишком много людей и она действительно не видела...

За этот короткий промежуток времени они не смогли ничего понять. Йи Йи пришла в себя и плакала, обнимая Сяо Хуа.

«Сначала отведите двоих детей обратно в павильон. Остальное предоставьте Нам».

Лицо Принца Цзина было холодным и суровым, его апатичный взгляд, казалось, стал ледяным. Сяо Хуа кивнула, уходя с детьми и дворцовыми служанками.

Вернувшись во дворец Чэньси, Сяо Хуа держала Йи Йи на руках и долгое время утешала ее, прежде чем она наконец заснула. Глядя на встревоженное лицо сына, она знала, что он тоже был напуган.

«Мама, зачем кому-то толкать меня и сестренку?»

Сяо Хуа замерла и обняла сына. Она не знала, что ей сказать.

«Если бы не Сяо Дэ Цзы, Чжо'эр определенно тоже упал бы».

«Чжо'эр, тебе не нужно слишком много думать об этом. Ты еще молод, и тебе не о чем беспокоиться. Отец защитит вас, дети. Мать-наложница тоже».

Чжо'эр не стал спрашивать, но, казалось, задумался.

Уложив сына спать, Сяо Хуа долго-долго смотрела на них. Глядя на их нефритовые лица под светом лампы, ее сердце было невероятно мягким.

Кто мог это сделать?

На самом деле подозреваемых было только несколько, а может быть, только один...

Вскоре вернулся Император Цзин.

Он сел рядом с Сяо Хуа и держал ее за руку: «Дети были напуганы».

Сяо Хуа сжала его руку. Она хотела подарить ему улыбку, но поняла, что это было немного сложно для нее. Она слабо наклонилась в объятия Императора Цзина.

«Вам удалось выяснить, что случилось?»

Взгляд Императора Цзина потемнел: «Хотя нет никаких конкретных доказательств, это, вероятно, было сделано кланом Сяо, или, возможно, Королевской наложницей или Императрицей».

«Клан Сяо?», - пробормотала Сяо Хуа.

«Не беспокойся об этом. Мы справимся».

Сяо Хуа кивнула и больше ничего не сказала.

Посреди ночи пришла Дин Сян и сообщила, что у старшей принцессы поднялась температура.

Сяо Хуа и Император Цзин оделись и поспешили в боковой зал. Лицо Йи Йи было красным от лихорадки. Сбоку стояли дворцовые служанки, помогавшие ей освежиться полотенцами.

Двое детей не спали. Чжо'эр сидел сбоку, наблюдая за своей сестрой. Йи Йи увидела, что Сяо Хуа подошла и протянула руки, прося, чтобы ее взяли на руки. Ребенку было неуютно из-за лихорадки, она тихонько плакала и хныкала.

«Непослушная малышка, нужно же тебе было поиграть у воды...»

Сяо Хуа держала горящее тело дочери, и ее собственные слезы текли от сердечной боли.

После рождения она всегда была достаточно послушной и редко болела. Однако она была немного озорной. Но при этом она была исключительно яркой и милой. Это все из-за нее. Все потому что она стала бельмом на глазу у других, из-за чего ее дочь пострадала от всего этого...

«Мама, Йи Йи нехорошо...»

«Ну ну. Давай выпьем лекарства, и утром будет лучше».

Йи Йи допила лекарство и продолжала хныкать. Сяо Хуа увидела, что глаза ее сына покраснели, и попросила Дин Сян отвести его в другую комнату, чтобы он заснул. Она держала свою дочь и утешала ее долгое время, прежде чем Йи Йи заснула.

«Величество, Вам следует поторопиться и отдохнуть. Утром у Вас еще заседание суда».

Император Цзин ничего не сказал, но и не ушел.

Глядя на его упрямый взгляд, Сяо Хуа могла только затащить его на кровать. Некоторое время они лежали в постели с Йи Йи, одновременно наблюдая за своей дочерью.

Хотя Император Цзин ничего не сказал, она могла сказать по его взгляду, что его сердце тоже болело.

На следующий день Император Цзин отправился в суд. Сяо Хуа увидела, что лихорадка ее дочери спала, и посоветовала дворцовым служанкам заботиться о ней. Только после того, как Дин Сян тоже осталась, она почувствовала себя достаточно легко, чтобы вернуться и отдохнуть в своей комнате.

Она проспала совсем немного, когда пришла Чунь Цао и сообщила, что старшая принцесса проснулась и зовет свою маму.

Когда она вышла в боковой зал, Йи Йи сидела в постели с глазами, полными паники. Она заплакала, как только увидела Сяо Хуа.

«Мама, Йи Йи боится…»

«Дитя мое, не бойся. Не бойся. Мама здесь...»

Имперский врач пришел очень быстро. После осмотра он сказал, что старшая принцесса испугалась, и прописал успокаивающее лекарство, подходящее для детей. Он объяснил, что через несколько дней ей станет лучше.

Несмотря на его слова, Йи Йи стала очень робкой после того, как ее температура спала, и ее тело снова стало здоровым. Она была очень привязана к Сяо Хуа и, когда не видела ее, начинала плакать. Сяо Хуа могла только оставаться с ней каждый день, но ей также приходилось беспокоиться о своем втором сыне, которому не так давно исполнился всего месяц. Вскоре она начала терять вес.

Принц Цзин чувствовал и душевную боль, и гнев, когда смотрел на нее. Его лицо стало еще холоднее за последние несколько дней, испуская неприступный вид. В суде в последнее время также было очень тихо. Все, казалось, знали, что Его Величество нервничает по поводу того, что случилось со старшей принцессой, и никто не осмеливался создавать проблемы в это время.

У Евнуха Фу было такое же неприятное выражение лица.

Он весь день гнался за ветром, но в конце концов не смог ничего узнать. Он расследовал ситуацию, и, когда он наконец нашел преступника, все, что осталось от него - это труп.

След был полностью отрезан. Однако, возможно, из-за своего опыта, когда он был моложе, Евнух Фу временами мог быть совершенно неразумным. Увидев труп человека, он пару раз холодно засмеялся. Больше он ничего не сказал, прежде чем вытащить всех во двор, кто имел дело с этим человеком за последние полмесяца.

Тех, у кого были свидетели, попросили дать показания, всех, кто встречался с этим человеком в одиночку, вытащили и забили до смерти.

Эта сцена была чрезвычайно грандиозной. Людей вызывали со всего дворца, от зоны для дворников с самым низким рангом вплоть до высокочтимого департамента дворца, чтобы они пришли на дачу показаний. Фактически они осуществили это прямо перед дверями управления юстиции.

В таком месте, как императорский дворец, никогда не было недостатка в смертной казни, и эти наказания часто были также по личным причинам. Чтобы люди ходили по струнке, использовались всевозможные методы. Но обычно они проводились не открыто, и очень редко забивали до смерти сразу от двадцати до тридцати человек, а других призывали «наблюдать».

Им не разрешалось закрывать глаза и приходилось смотреть широко открытыми глазами. Смысл был в том, чтобы они хорошо запомнили, кого можно трогать, а кого нельзя. Это также доказало то, что, несмотря на то, что они могли стереть доказательства, им все равно нужно было сообщать свои приказы. Для общения требовалось, чтобы их люди действовали, верно? Ничего страшного, если не удастся найти заказчика, он просто закинет огромную сеть и затянет всех причастных.

Хозяева могут не пострадать от этого, но жизни слуг по-прежнему жизни. Не побоялись бы они их потерять?

В день казни присутствовал не только Евнух Фу. Пришла и Превосходная главная наложница. Она ничего не сказала, и даже когда Евнух Фу стоял впереди, чтобы «предупредить» других, она просто сидела на своем троне. Она только сидела и смотрела.

Дворцовые служанки и евнухи, которые изначально возражали против действий Евнуха Фу, немедленно успокоились. Они стояли там и наблюдали, как людей забивали до смерти. В ушах снова и снова раздавались глухие удары.

Вскоре земля залилась кровью. Только после этого Сяо Хуа села в карету и величественно удалилась со своей процессией.

Она вернулась во дворец Чэньси и вышла из кареты. Только войдя в главный зал, она прикрыла рот и ее начало тошнить.

Наблюдающие дворцовые служанки принесли воду и ведро. Дин Сян стояла рядом с ней и с тяжелым сердцем помогла ей отдышаться.

«Наложница, почему Вы должны так поступать с собой?»

Сяо Хуа ничего не сказала, прислонившись к дивану с усталым выражением лица.

Для кого-то вроде нее, забитой до смерти в прошлой жизни, ничто не волновало ее больше, чем слышать глухие удары и смотреть, как кого-то избивают до полусмерти.

Но она должна была пойти туда сегодня. Она должна была!

Ради демонстрации своего отношения к другим, одновременно говоря себе, что она не может просто слепо прятаться за Его Величеством, слепо уступить и отступить. Внутри этого дворца было много врагов, и то, что она уступила, не означает, что ее враги уступят. Это была ситуация, когда обе стороны не могли сосуществовать с самого начала. Не нужно делать вид, будто все в порядке.

Император Цзин знал о действиях Евнуха Фу и молчаливо одобрял их. Иначе как мог такой главный управляющий евнух, как Евнух Фу, безоговорочно раздуть такую шумиху?

Но действия Сяо Хуа действительно шокировали его. Получив отчет, он положил учетную книгу и поспешил во дворец Чэньси.

Когда он вошел, первое, что он увидел, было ее исхудавшее и бледное лицо, когда она устало лежала.

Сяо Хуа открыла глаза, когда почувствовала, что кто-то сидит рядом с ней.

«Величество ...»

Он погладил ее по лицу и ничего не сказал. Поскольку они так долго разделяли одну постель и у них было несколько детей, он, естественно, знал, о чем она думает.

Он просто чувствовал боль в сердце, чувствовал себя немного бесполезным. Несмотря на все меры предосторожности, кому-то все же удалось сотворить подобное. Он думал, что как правитель под небесами, он может дать ей стабильную и мирную жизнь, комфортную среду и позволить ей улыбаться без забот. Но он понимал, что даже Император был беспомощен против всего этого.

«Дайте Нам немного времени. Мы не позволим клану Сяо уйти безответственно».

Это был обет Императора, поэтому он использовал королевское «Мы».

Сяо Хуа также торжественно кивнула и сказала: «У Вас есть свои методы, и у меня тоже есть свои. Вы же не будете меня останавливать?»

«Они не стоят твоих усилий».

«Но я хочу излить свой гнев…»

Сяо Хуа уткнулась лицом в грудь Императора Цзина: «Если я однажды стану кем-то другим, кем-то не таким, как я сейчас, будет ли господин Цзин относиться ко мне так же, как раньше?»

«Конечно буду».

Поскольку между ними произошло многое, их чувства уже глубоко врезались в их кости.

Если только они не сдерут кожу, не сломают кости, не превратят их в пыль и не уничтожат свои воспоминания ... воспоминания о пренебрежении при их первой встрече, их тайные мысли и последовавшая за этим сдержанность, первоначальное волнение их сердец, которое было основано на похоти, о том, как она впервые заплакала на его груди, о ее счастье, когда она впервые забеременела, о мыслях о том, чтобы скрыть ее, о мелких деталях после родов, вплоть до событий, которые произошли в Восточной аллее Юлин… Только если все это стереть…

Иначе как он мог относиться к ней иначе? Она была собой и больше никем.

Дело было не в ее внешности или личности. Это были все маленькие моменты, которые они разделяли вместе. Прекрасные воспоминания, которые они создали вместе, которые невозможно повторить.

Слова автора:

Не говорите, что этот автор слишком жесток. Я считаю, что в обстоятельствах, когда не удалось найти никаких доказательств, этот способ более удовлетворителен. Они не могут просто отпустить их, верно?

Этот автор до сих пор помнит то, что однажды сказал мой двоюродный брат. Он сказал это не мне, но я не помню, каковы были обстоятельства… «Если кто-то провоцирует вас, вы либо терпите, либо бьете в ответ, пока его глаза не станут черными, и пока он не будет избегать вас в будущем, не смея больше провоцировать».

Эти слова произвели сильное впечатление на автора. Просто слишком жестоко.

По той же причине теперь слуги должны были все обдумать, прежде чем следовать планам своего хозяина. Конечно, это просто лечение симптомов, но не причины. Лечение причины все еще продолжается.