Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 161

Слишком много всего произошло, и Сяо Хуа вспомнила о госпоже Цзиньян только тогда, когда у нее появилось немного свободного времени.

Хотя Сяо Хуа в тот день угрожала ей, используя ее нынешний статус, и с тех пор не видела никаких движений, Сяо Хуа все же чувствовала, что лучше рассказать об этом Императору Цзину.

Это было то, к чему Сяо Хуа привыкла: ничего не скрывать от Императора Цзина. Их нынешнее окружение было слишком сложным, и малейшее недопонимание могло привести к расколу между ними. Это нормально, если это случится один или два раза, но если это произойдет слишком часто, это повредит их отношениям. Таким образом, Сяо Хуа пыталась справиться с этим, не скрывая ничего и оставаясь полностью открытой.

В этот день после обеда Сяо Хуа отправила Дин Сян и остальных и рассказала Императору Цзину о своем прошлом.

Она действительно все раскрыла, начиная с того, что в детстве ее продали.

Единственное, что она изменила - это то, как она в конечном итоге стала одной из старших горничных Руан Сийи. Она сказала, что это произошло потому, что случайно привлекла его внимание и могла только смириться с этим.

Она действительно должна была с этим смириться. Кто бы мог подумать, что у нее будет еще один шанс после смерти?! Она действительно впоследствии относилась ко всему крайне неохотно.

Таким образом, Император Цзин узнал, что однажды был мужчина, у которого были намерения к его женщине, когда она была еще такой молодой.

В то время Сяо Хуа не было и четырнадцати. Поистине хуже зверя!

Император Цзин был немного зол. Это была всего лишь инстинктивная реакция, которую врожденно чувствовали все мужчины. Затем он понял, что тоже желал Сяо Хуа’эр, когда она была довольно молода.

В то время она была еще очень маленькой. Она была милой и изящной маленькой девушкой.

В их первый раз она трагически заплакала. В то время он задавался вопросом, почему она плачет. Разве твои предки не должны радоваться в своих могилах, что этот скромный принц был с тобой ...

После этого он стал немного одержим. Всякий раз, когда он отправлялся патрулировать свое вассальное государство, ее маленькие слезящиеся глаза всегда всплывали в его голове ...

«В первый раз тебе было очень больно?» Император Цзин обнял Сяо Хуа и погладил ее по волосам.

Сяо Хуа замерла. Разве она не рассказывала ему о своем прошлом? Как эта тема перешла в ее первый раз?

Тем не менее…

Далекие воспоминания все еще казались свежими в ее сознании… .. она действительно испытывала сильную боль. В то время он еще не знал, что нужно быть нежным, и даже заставил ее потом купать его. Затем он снова захотел ее…

Думая об этом опыте, лицо Сяо Хуа покраснело.

Император Цзин, похоже, тоже вспомнил, что произошло после, и извиняясь поцеловал ее в лоб.

«В то время Мы не понимали».

Сяо Хуа была очень застенчивой и не могла не потереться лицом о его грудь.

Император Цзин улыбнулся. Он чувствовал, что его сердце было очень теплым, как будто оно вот-вот растает. Некоторое время они обнимались, прежде чем он спросил: «А потом?»

А потом? Правильно, она еще не закончила рассказывать ему!

«Потом эта служанка-наложница была продана. Поскольку двое других были близки с четвертым молодым господином, они не были проданы в плохие места. Потом меня каким-то образом продали в поместье принца».

«Да, Мы знали об этом».

«Вы знали?» Сяо Хуа вылезла из его рук, не смея в это поверить.

«Не совсем, но знал. Ответственность за это несут подчиненные. Евнух Фу всегда расследует любого, кто входит в поместье. Когда ты переехала в западный павильон и тебя сделали наложницей, Евнуху Фу нужно было изменить записи в твоем реестре и сообщить мне несколько вещей. Тогда он был слишком занят, и я тоже не возражал».

Сяо Хуа смущенно погладила свое лицо. Она думала, что ее прошлое было очень загадочным, но они уже все тщательно исследовали. Она снова свернулась калачиком на своем прежнем месте и вспомнила о том, что произошло на банкете в середине осени.

Выслушав, Император Цзин нахмурился.

«Она использовала твое прошлое, чтобы угрожать тебе?»

«Она намекнула на это, но, похоже, она не хочет поднимать из этого шумиху. Вероятно, она просто хочет получить какую-то выгоду от этой служанки-наложницы».

Император Цзин ничего не сказал и нахмурил брови.

«Эта служанка-наложница не беспокоилась о ней. Эта служанка-наложница по-прежнему знает, что в этой ситуации нельзя идти на компромисс, иначе в будущем будет трудно справиться с этим. Эта служанка-наложница не боится, что над ней будут смеяться, но я просто боюсь, что люди будут намекать, что я была прислугой, и создадут проблемы ...»

Говоря об этом, Сяо Хуа наконец почувствовала себя неловко.

«Величество, эта служанка-наложница….»

Император Цзин успокаивающе похлопал ее по руке: «Не волнуйся. Она всего лишь госпожа маленького князя. Она бы не посмела, даже если бы ты ее проигнорировала».

«Извините, у этой служанки-наложницы скромное прошлое…» Пока она говорила, глаза Сяо Хуа покраснели.

Как она могла не заботиться об этом? Она просто намеренно проигнорировала это. Раньше в западном павильоне, это было не так заметно, но после приезда в столицу все было связано с прошлым, семейным положением и этикетом. Причина, по которой эти чиновники подняли такой шум несколько дней назад, заключалась, прямо говоря, в ее низком статусе. У нее не было за спиной грозного клана, а был только Император Цзин. Если бы на ее месте была Императрица, никто бы не выскочил на нее.

Но Сяо Хуа также знала, что ее рождение невозможно изменить. Она не стеснялась своего рождения, а просто чувствовала, что доставляет много неприятностей своему мужчине. Ее сын также был замешан в низком статусе матери.

«Почему плачешь? Ты Наша главная наложница. Как твой статус может быть низким?!»

«Это не так. Эта служанка-наложница просто чувствует, что я навлекла на Его Величество много неприятностей. Чжо'эр и дети тоже были вовлечены...»

Не думайте, что она не знала, под каким давлением он находился в суде последние несколько дней, прежде чем, наконец, сумел все уладить.

«Мы не беспокоимся. Чжо'эр тоже не стал бы».

«Величество…»

Сяо Хуа улыбнулась сквозь слезы и бросилась в объятия Императора Цзина.

Хотя она уже понимала это в своем сердце, она все еще была очень тронута, когда он это сказал. Всего этими несколькими словами она смогла отбросить свое чувство неполноценности. Она могла холодно смеяться и презирать чужую клевету.

Император Цзин вытер слезы Сяо Хуа: «Не переусердствуй. Поскольку никакого движения не было, значит, она боится. Не нужно о ней беспокоиться.

«Да».

***

Поскольку Императору Цзину нужно было идти в суд каждое утро, распорядок дня Сяо Хуа был скорректирован в соответствии с его графиком.

Двое встали очень рано.

Сначала они умылись и позавтракали. После завтрака Император Цзин переоделся и пошел в суд.

Глядя на Сяо Хуа, которая энергично помогала ему переодеться, в глазах Принца Цзина вспыхнула улыбка. Он небрежно сказал: «Пойдешь во дворец Фэнци позже и будешь разыгрывать показную и властную излюбленную наложницу?»

Сяо Хуа остановилась и бросила на Императора Цзина сердитый взгляд: «Разве это не из-за того, что Величество балует меня?»

Император Цзин погладил волосы у ее висков: «Это Наша вина, что Мы испортили демоницу».

Сяо Хуа также знала о своем «титуле» демоницы. Но к тому времени, когда она узнала об этом, Император Цзин уже разобрался с ситуацией. Сяо Хуа была в то время неописуемо тронута. В ту ночь она отдала все свои силы, чтобы «наградить» Императора Цзина. На следующее утро, когда они проснулись, Император Цзин пошутил: «Мы очень довольны нашей наложницей-демоницей», нанеся Сяо Хуа, которая лежала на кровати и не могла пошевелить и пальцем, довольно сильный удар.

Но это была просто небольшая шутка между ними двумя. У них было взаимопонимание.

После ухода Императора Цзина Сяо Хуа взяла второго принца и осмотрела его. Затем она пошла в боковой зал, чтобы увидеться с Чжо'эром и Йи Йи, и позавтракать вместе с двумя малышами. Сейчас Сяо Хуа разделяла свой завтрак на две части. Немного она ела с Императором Цзином, а остальное - с детьми.

Затем она помогала детям переодеться в верхнюю одежду и вывела их на прогулку во двор, чтобы сделать утреннюю зарядку.

Теперь, когда у них появился Снежок, добавился новый тип упражнений по утрам.

Маленькому щенку было меньше двух месяцев, и он бегал за ними своими пухлыми лапками. Иногда он преследовал бы Йи Йи, иногда Йи Йи преследовала бы его, и они какое-то время играли. Затем Йи Йи отправлялась с дворцовыми служанками, чтобы привести Снежка в порядок, Чжо'эр пошел бы в Зал Прославленного Великолепия учиться, а Сяо Хуа отправлялась во дворец Фэнци.

«Приветствия Императрице».

После того, как Сяо Хуа поклонилась, она села на свое обычное место.

Императрица похудела по сравнению с прошлыми днями. Ее макияж не мог скрыть ее сухую кожу и желтоватое лицо. Также у нее появилось больше морщин. Ей еще не было тридцати, но походила она уже на сорокалетнюю старуху.

Для сравнения, у Сяо Хуа, сидящей внизу, было сияющее лицо, розовая и светлая кожа, и она выглядела такой нежной, что вызывала возмущение.

«Главная наложница ... кхм…кхм ... очень свободна ... в эти дни?» Глаза Императрицы почти вылезли наружу. Она действительно хотела, чтобы этот человек перед ней исчез и никогда больше не появлялся перед ней.

Сяо Хуа взглянула на Императрицу и неторопливо обмахнулась веером: «На самом деле, у этой служанки-наложницы есть довольно много дел, которыми обычно нужно заниматься. Когда Его Величество идет в суд, я немного гуляю с детьми и прихожу отдать дань уважения Императрице. После возвращения я должна сопровождать Его Величество на обед и вздремнуть. Тогда пора уговаривать детей. По сравнению с другими я от природы нетороплива, но по сравнению с Императрицей я возмутительно занята».

«Ты…», - прежде чем она успела что-то сказать, Императрица закашлялась. Дворцовые служанки поспешно окружили ее чаем и водой, помогая отдышаться.

Бабушка Чжао была встревожена и сердита, и повернулась, чтобы взглянуть на Сяо Хуа. Она случайно встретила улыбающийся взгляд Сяо Хуа, заставивший ее немедленно повернуться назад.

«Императрица, Вы действительно не можете так продолжать. Лучше вызвать имперского врача ... ох, почему Вы кашляете кровью? Кашлять кровью - это нехорошо. Эта наложница помнит, что есть какая-то болезнь, которая вызывает кашель кровью, это необычная болезнь…» Сяо Хуа говорила спокойно, когда внезапно она убрала улыбку на своем лице и довольно поспешно встала. Ее взгляд был озадачен, она прикрыла нос и рот платком.

«Наложница, что случилось?» - спросила Дин Сян.

Сяо Хуа покачала головой и что-то сказала, но никто не мог ясно слышать ее из-за ткани, закрывающей ее рот. Однако она быстро пошла к выходу, не взглянув на Императрицу, по-видимому, в панике, как будто ее преследовал призрак. Люди, которых она привела с собой, тоже величественно ретировались. Половина зала внезапно опустела.

Только выйдя, Сяо Хуа остановилась и убрала носовой платок. Она громко позвала: «Поторопись и позови имперских врачей. Позови нескольких из них и скажи им, что положение Императрицы плохое».

Услышав это, Императрица даже не успела закашлять и сразу упала в обморок.

В зале сразу наступил хаос. Дворцовые служанки с тревогой и паникой понесли Императрицу во внутренний зал. Добродетельная, Безмятежная и Умиротворенная наложницы выскользнули из зала.

Добродетельная наложница Цяо с недоумением посмотрела на тот зал, а затем на главную наложницу. Умиротворенная наложница недавно объединилась с главной наложницей, и можно сказать, что у них были какие-то отношения. Она спросила: «Главная наложница, было ли то, что Вы только что сказали, правдой… или ложью?»

«Кто знает? Мы должны подождать, пока это узнают имперские врачи. Эта наложница уже видела такую болезнь за пределами дворца, это необычная болезнь». Сяо Хуа нахмурилась и с отвращением посмотрела на зал. «Какая катастрофа! Добродетельная наложница Цяо, следите за всем здесь, хорошо? Эта наложница переоденется».

Сказав это, Сяо Хуа взяла своих людей и ушла.

Умиротворенная наложница взглянула на Добродетельную наложницу Цяо и поклонилась: «Добродетельная наложница, раз уж главная наложница приказала Вам следить, то мы, сестры, больше Вас не побеспокоим».

Сказав это, она потянула за собой Безмятежную наложницу и ушла, оставив Добродетельную наложницу Цяо с уродливым выражением лица.