Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 17

Сяо Хуа уже пробыла здесь три дня.

По прибытии ее разделили с Цуй Лань и Лю Йе и она была помещена в эту комнату.

Комната была очень большой и сырой. Огромное пространство, заполненное койками, в которых даже не было одеял. Кровати были заняты примерно десятью-двадцатью людьми. Все они были девочками, чей возраст варьировался от 10 до 18 лет.

У людей здесь, в основном, были унылые и безжизненные выражения лиц, а те, кто не плакал, обнимали их. Воздух внутри дома был удручающим и затхлым.

Сяо Хуа выбрала койку у стены и легла. Она была знакома с такой средой. Если она не найдет свое собственное место вначале, она будет спать на полу.

Как и ожидалось, комната вскоре заполнилась все большим количеством людей. Те, кто пришел позже, должны были свернуться калачиком на полу.

Эта комната обычно была заперта и открывалась только тогда, когда слуги торговки Цянь приносили им еду. «Приносить им еду» означало один кусок твердого плоского хлеба в день для всех. Если ты оставался все еще голодным, то мог только терпеть. Если ты хочешь больше еды, дождись завтрашней порции, и у тебя снова будет еда.

В одном из углов комнаты была деревянная бочка. Ее использовали в качестве уборной. С учетом количества людей и отсутствия окон содержимое бочки осталось в комнате. Через два дня тошнотворный запах пропитал все вокруг.

Но какими бы тяжелыми ни были условия жизни, они могли только терпеть, потому что не было никакого способа сопротивляться. Они были просто рабами.

Живя в таких стесненных условиях так долго, многие из тех, кто приходил с унылыми выражениями на лице, тоже постепенно теряли сознание.

Плач, крик, жажда еды, воды и свободы. Единственное, что они получали - это были несколько крепких старух, которые приходили бить тех, кто издавал много шума. Конечно, они не могли никого избить до смерти или даже ранить их. Если бы возникли проблемы, они бы тоже получили наказание. Они использовали только длинные и тонкие ветви ивы в качестве кнута, заставляя тебя прыгать от боли, не оставляя следов.

Конечно, если ты продолжишь поднимать шум, то тебя ждет настоящий кнут. В такой момент все мысли о том, чтобы поднимать шум уходили на задний план. Они не подавали никаких надежд, и поэтому от них не ожидали, что они принесут большую прибыль. До тех пор, пока лицо было в порядке, торговку Цянь не заботила ваша судьба.

После этого никто не смел больше шуметь. Все были напуганы, включая Сяо Хуа.

Сначала она не издавала ни звука из-за своего страха. Тем более, что это был не первый ее визит к торговке Цянь. Ей было ясно, как минимизировать ее собственные страдания.

Терпеть голод и жажду. К счастью, она спрятала две булочки, тайно разорвав несколько кусочков, чтобы съесть их посреди ночи и не проголодаться до безумия.

Когда человек был подавлен до такой степени, что у него не было шансов оказать сопротивление угнетателю, ему оставалось запугивать тех, кто слабее их. Иногда человеческая природа была просто омерзительна.

Количество спальных мест в комнате было очень мало и могло вместить около двадцати человек или около того. Остальные могли только свернуться калачиком на полу, а те, кто был на полу, были недовольны. Они уже чувствовали себя опустошенными, будучи доставленными в это место, избитыми и подвергнутыми пыткам, и в добавок еще вынуждены спать на полу. У кого хватало наглости, больше не могли терпеть.

«Эй ты, освободи койку». Те, кто не мог терпеть, несомненно, нацеливались на койки более слабых людей.

Тех, кто вытеснил более слабых, вытесняли самих, поэтому вышеописанная ситуация повторялась неоднократно.

Как и ожидалось, увидев, что первому человеку, который не смог вытерпеть, удалось запугать другого, несколько других не могли сидеть на месте и начинали делать то же самое. Некоторых людей, которые вытесняли других, запугивали и ругали, но другие сопротивлялись, возможно, не желая терпеть дальнейшее унижение. Или, возможно, они изначально были вспыльчивыми людьми, что привело к ожесточенной борьбе обеих сторон.

Драки между девушками были безобразными и обычно включали в себя выдергивание волос и царапанье лица. В данном случае они не смели трогать лицо, так как они видели, как люди торговки Цянь справлялись с этим. Они боялись, что, если они повредят кому-то лицо, а жертва в конечном итоге будет рыдать, очевидные доказательства и свидетели заставят их столкнуться с последствиями.

Сяо Хуа выбрала койку в дальнем углу по прибытии, и поэтому шумиха еще не дошла до нее.

Она только тихо и молча смотрела и не говорила ни слова.

Она вдруг почувствовала, что сцена перед ее глазами стала знакомой, но в то же время чужой. Чужая, потому что это было слишком давно, и знакомая, потому что она пережила это слишком много раз, когда была моложе.

После перерождения обратно в поместье Цзиньян, где она умерла в прошлой жизни, она была окружена знакомыми людьми и знакомыми событиями. Много раз это вводило ее в ступор ее, создавая у нее ощущение, что это был сон. Иногда она понимала, что это не сон, но все же боялась встретить тот же конец, что и в прошлый раз.

Только после продажи Сяо Хуа наконец обрела чувство реальности и смогла сбросить тяжесть с плеч.

Она, наконец, избежала влияния своей прошлой жизни. Несмотря ни на что, она, по крайней мере, избежала случая, когда ее избили до смерти в поместье Цзиньян.

Восстановление может произойти только после разрушения. Возможно, это описывало сцену перед ее глазами. Стойкость внутри нее, которая была покрыта тщеславием после того, как ее продали в поместье Цзиньян, вернулась к ней в какой-то момент.

Воспоминания, которые были размыты долгое время, появлялись у нее в голове одно за другим…

Ей было 8 лет, почти слишком давно, чтобы ясно помнить. Она могла только вспомнить, что это было до ее времени в поместье Цзиньян. Пройдя через много хозяйств, всегда были те, кто запугивал ее из-за ее возраста. Старший издевался над молодым, сильный издевался над слабым. Казалось, что это был способ для этих людей освободить свои сдерживаемые чувства от своих собственных угнетателей…

«Ты действительно маленький цветок, который нельзя растоптать. Как ты еще не умерла после такого обращения?»

Почему она должна умереть? Выживание было ее врожденной способностью!

«Почему ты не плачешь? Ты даже не плачешь, когда тебя оскорбляют, ты действительно ничтожество!»

Почему она должна плакать? Если бы она плакала, разве они не смеялись бы еще громче, разве они не были бы еще более довольными?....

Она пережила всевозможные оскорбления и унижения, пока не стала старше.

Это произошло потому, что она страдала так, что старалась изо всех сил стать кем-то более высокого статуса в своей прошлой жизни. Она больше не хотела страдать, но, к сожалению, она была слишком глупой и не думала достаточно, что привело к такому концу.

Но опыт обеих жизней научил Сяо Хуа многим вещам о выживании. Она знала, когда она может сопротивляться, а когда нет. Когда она не могла, она покорно подчинялась. Когда она могла, она никогда не позволяла себе быть униженной.

Например, в данный момент…

Сяо Хуа подняла голову и посмотрела на человека, который хотел, чтобы она освободила койку. Похоже, что ее тело было слишком хрупким, заставляя ее казаться другим слабой.

Сяо Хуа знала, как бороться с такими людьми, которые казались смелыми, но были трусливы внутри. Она обернулась, ничего не сказав, и увидела страх в глазах этого человека. Она крикнула: «Проваливай!»

И этот человек сразу свалил.

Сяо Хуа снова уткнулась головой в матрас.

Да, пережив так много, она все еще не умерла. В этой жизни она была полна решимости выжить.

****

Пробыв еще несколько дней в этой комнате, наполненной гнетущей атмосферой, Сяо Хуа связали ее запястья вместе с несколькими другими и посадили в повозку.

Повозка была очень большой и могла вместить около десяти человек. Каждый нашел достаточно пространства, чтобы сесть.

Видя, что еще есть место, Сяо Хуа стала что-то подозревать. Торговка Цянь была тем человеком, кто всегда использовал свои ресурсы в полной мере, и никогда не будет тратить впустую пространство. Если бы она могла взять с собой еще одного, она бы привела еще одного. Но вскоре ее подозрения прояснились, потому что в повозку попал еще один человек. Это была молодая женщина без сознания.

Оставшееся пространство как раз подошло тому, кто лежал.

После того, как торговка Цянь положила ее в повозку, она огляделась и, наконец, остановила свой взгляд на Сяо Хуа.

«Ты. Следи за ней, пока она не проснется».

Сяо Хуа не произнесла ни слова, а только кивнула головой.

Дверь повозки снова закрыли. Сяо Хуа осторожно положила голову девушки без сознания на колени. Так как ее руки были связаны, это был чрезвычайно трудный маневр. Единственная причина, по которой она это сделала, заключалась в том, что она увидела белую ткань, обмотанную вокруг головы девушки, которая была явно ранена. Положить ее голову на колени было бы лучшим решением, чем позволить ей получить дальнейшие травмы.

Повозка покачнулась, когда начала движение. Только тогда Сяо Хуа опустила голову и осмотрела человека без сознания на ее ногах.

Девушке было около 15, 16 лет. Она выглядела очень свежо, ее кожа была белой и светлой, а лицо казалось чрезвычайно хрупким и нежным. На ней была грубая, простая одежда, которая не подходила к ее телу, как если бы она была взята у кого-то другого и торопливо натянута.

Она посмотрела на ее пальцы, которые, как и ожидалось, были нежными, без мозолей.

Сердце Сяо Хуа вздрогнуло, но затем она расслабилась. Какое ей дело до девушки? Не надо слепо беспокоиться о ком-то.

*****

Дни, проведенные в повозке, были очень трудными. Пространство было слишком маленьким, и они даже не могли вытянуть ноги. Быть голодным - это одно, но невозможность облегчиться – совсем другое дело. Повозка останавливалась только один раз в день, чтобы они могли выйти. Если они хотели выйти снова, они должны были держать все в себе, пока караван из повозок торговки Цянь не остановится на ночь отдохнуть.

Караван на этот раз был очень длинным, около десяти или около того конных экипажей и несколько повозок с рабами. Не было ясно, где эта группа людей будет продаваться.

Девушка без сознания проснулась на третий день.

Сяо Хуа увидела ее шок, поняв, что ее продали, и не удержалась, сказав ей несколько слов утешения.

Это было все, что она могла сделать для нее, остальное зависело от ее собственных мыслей. В конце концов, выживание человека зависит не от слов других людей, а от их собственного внутреннего упорства и выносливости.

Если этого не было, она сомневалась, что эта девушка, которая была явно избалована с юных лет, могла бы справиться со всем.

Сяо Хуа ожидала увидеть, как она начнет безутешно плакать, так как, в конце концов, ее внешность выглядела так, как будто она явно жила привилегированной жизнью. И все же неожиданно характер девушки совершенно отличался от ее внешнего вида, она не только быстро восстановила свое спокойствие, но даже имела смелость просить торговку Цянь дать ей еды.

Еще более удивительным было то, что торговка Цянь в этом случае сделала исключение, позволив Сяо Хуа подтвердить свои мысли.

Желание выжить велико. Даже в отчаянном положении можно было стиснуть зубы.

Дни проходили один за другим. Сяо Хуа увидела, как глаза девушки сменились с тусклых на яркие и, наконец, наполнились неописуемым блеском.

Ей нравилось видеть это, потому что она как будто видела луч надежды в этой безжизненной повозке. Хотя Сяо Хуа могла продолжать терпеть и без таких вещей, она не могла не быть очень тронутой при ее виде.

Это чувство было очень незнакомым. Что бы это могло быть? Сяо Хуа не могла понять этого.

Эта девушка сказала Сяо Хуа свое имя. Это было красивое имя: Цинь Ван.

Каждый раз, когда кто-то представлялся Сяо Хуа, она всегда думала о том, как хорошо звучат их имена и насколько безвкусно было ее собственное. Тем не менее, она никогда не думала сменить имя.

В прошлом, когда ее перепродавали, даже если предыдущий господин давал ей элегантное и утонченное имя, она всегда отказывалась от него и называла себя Сяо Хуа, маленьким цветком, который нельзя было растоптать.

Конечно, последняя строка никогда не произносилась вслух.

Цинь Ван была очень особенной девушкой, которая не соответствовала своей хрупкой и нежной внешности.

Она была очень проницательной и предусмотрительной. Сяо Хуа горько улыбнулась, думая, что она видела насквозь ее намерения.

Она действительно хотела сбежать!?

Понаблюдав еще несколько дней, Сяо Хуа подтвердила свое предположение. Она не могла не подумать, стоит ли ей указывать ей на это.

Поразмыслив в течение двух дней, Сяо Хуа, наконец, не могла не рассказать Цинь Ван о своем опыте, а также о том, каким был внешний мир.

Она не собиралась ее уговаривать, а просто хотела рассказать ей об истине мира и позволить ей решать самой.

Побег? Если бы действительно было так легко убежать, она сделала бы это давно. Был ли кто-нибудь готов быть проданным неоднократно, не говоря уже о пяти раз?

Даже если ты пройдешь незамеченной строгую охрану каравана торговки Цянь, дикая и гористая местность, а также суровое общество внешнего мира не было тем местом, где слабая женщина путница смогла бы выжить. В лучшем случае ты будешь бродить по улицам как нищенка, в худшем – быть похищенной и проданной в бордель. Особенно для девушек, которые имели приличную внешность, во внешнем мире было полно трудностей.

Это не из-за того, что она привыкла к рабству, а скорее было понятно, что даже стать слугой или рабом лучше, чем бродить бездомным, где, возможно, ты окажешься в ситуациях, намного худших, чем рабство.

Кроме того, Цинь Ван была явно благородного происхождения. Утонченная девушка, которая не видела большую часть мира. Кто знал, как такие юные девушки столичных хозяйств сумели оказаться в таком месте?

Однако Цинь Ван ничего не сказала, поэтому Сяо Хуа не спрашивала. У каждого были свои секреты, как и у нее.

Экипаж продолжал идти, принося с собой страдания и грусть. Но несмотря ни на что, выживание было первым приоритетом.