Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 4

Сяо Хуа вернулась в небольшой боковой павильон после своей рабочей смены. Постепенно приходили люди, отвечающие за обеды слуг, и она взяла свою порцию. Поев, она направилась к маленькой кухне за горячей водой, собираясь помыться и уснуть.

В маленькой кухне бабушка Ван разводила огонь. Она улыбнулась увидев Сяо Хуа. «Закончила свою смену, Сяо Хуа?»

«Да, бабушка Ван».

Бабушка Ван пододвинула ей маленький стул. «Вот, иди поболтай со старушкой немного».

Сяо Хуа положила умывальник себе на колени и села рядом с бабушкой Ван.

Бабушка Ван расшевелила угли в печи. «Как работа сегодня? Было ли что-то новенькое, к чему ты не привыкла?»

Сяо Хуа очень понравилась эта веселая бабушка, и с момента перерождения не было никого, с кем можно было бы так поговорить. Младшие служанки либо завидовали, либо скрытно пренебрегали ее необычным продвижением по службе. Даже «хорошие сестры», с которыми она раньше была близка, как девушка-дворник, теперь сторонились ее, и ей тоже не хотелось говорить с ними. Теперь, сидя на теплой кухне рядом с доброй старой бабушкой, она не могла не начать говорить больше.

«Мне действительно не нужно было думать, привыкла ли я к вещам или нет. Я просто следовала указаниям старших сестёр, учась служить молодому господину. Однако, было довольно спокойно. Я просто сидела в чайной комнате днем, и прежде чем я очнулась, моя смена уже закончилась».

Бабушка Ван улыбнулась и больше об этом не спрашивала, вместо этого небрежно вела разговор с Сяо Хуа о характерах и запретах для молодых господ поместья. Она также завела разговор о некоторых из ее старых друзей, которые умело выполняли свою работу и роли, отведенные им, ловя взгляд господина и получая дополнительные обязанности. После рождения детей они возвращались к выполнению своих обязанностей и становились во главе более значимых поручений.

Сяо Хуа молча слушала, но на мгновение что-то вспыхнуло в ее глазах.

Бабушка Ван немного поболтала с ней, прежде чем вспомнить, что Сяо Хуа пришла сюда за водой.

«Только посмотри на эту старушку. Воспоминания так и лезут в голову. Ты все-таки пришла сюда за водой, а я болтаю без умолку».

«Все хорошо, бабушка Ван. Я сейчас не на работе, так что мне нечего делать».

«Ну все, все, я знаю, что ты просто пытаешься утешить старушку. Иди умойся и отдохни, тебе еще рано вставать на работу».

Сяо Хуа налила воды, умылась и легла спать. Би Юань еще не вернулась, хотя она всегда возвращалась очень поздно, поэтому Сяо Хуа не удивилась.

Она ясно поняла слова бабушки Ван. Она указывала ей на другой путь в этой жизни.

И правда, борясь сильнее, чем кто-либо другой, прежняя она никогда бы не выбрала путь, которым она идет сейчас.

Ее глаза закрылись, и на сердце стало спокойней. Теперешней ей всего лишь хотелось достичь возраста, когда ее освободят от службы. Что будет дальше, она решит позже.

***

Именно так Сяо Хуа и начала свою жизнь в качестве старшей горничной. Хоть она и значилась как старшая горничная, она часто выполняла обязанности, возложенные на обычных горничных.

Она просто никогда не отказывалась, всегда была сдержанной, быстро выполняла свою работу и никогда не участвовала в сплетнях. Самое главное, она никогда не делала шаг навстречу молодому господину.

Постепенно три другие старшие горничные перестали рассматрнивать в ней соперницу и даже закрыли глаза на ее периодическое отсутствие.

Младшие горничные также заметили поведение Сяо Хуа, и насмешки быстро стихли. Они приняли ее за дурочку без каких-либо амбиций, но все же не хотели иметь с ней проблем. Они относились к ней как к невидимке, хоть она и была старшей горничной.

Сяо Хуа была более чем довольна ситуацией. Начиная и заканчивая свою смену, иногда уклоняясь от своих обязанностей, ее дни проходили довольно лениво.

Сегодня, когда смена закончилась, Сяо Хуа снова пошла на кухню, чтобы поболтать с бабушкой Ван.

Одна из них была пожилым человеком без особой компании, а другая не желала кого-либо провоцировать и не хотела общаться с людьми. Они довольно хорошо поладили.

Сяо Хуа села на свое старое место и вытащила пачку закусок из-за пазухи.

«Бабушка Ван, старая горничная на главной кухне дала мне это сегодня. Я принесла немного, чтобы Вы попробовали».

Быть старшей горничной приносило выгоду. Одной формы горничной, не говоря уже о служении 4-му молодому господину, было достаточно, чтобы старушки на кухне с нетерпением подлизывались к ней. Сяо Хуа не была сторонником правил, и если кто давал ей угощение, она охотно соглашалась. Обычно она брала угощения, чтобы поесть самой, или поделится с бабушкой Ван.

«Ты, малышка, всегда думаешь обо мне, когда получаешь угощения. Знаешь, мои зубы уже не в том состоянии, поэтому я люблю есть мягкую пищу». Лицо бабушки Ван расцвело в улыбке. Она знала характер Сяо Хуа и решила не отказываться.

Сяо Хуа развязала сверток, и они начали есть пирог.

«Сяо Хуа, как прошли эти последние пару дней? Старушки слышали, как многие горничные болтали о ярых спорах Би Юань и Цуй Лань. Ты же не была вовлечена в это?»

Сяо Хуа покачала головой и лукаво улыбнулась.

«Я увидела куда все идет и успела улизнуть. Я вернулась уже после того, как они закончили».

Бабушка Ван вздохнула с облегчением и сказала: «Ух, ну и хитрюга. Это определенно было правильным решением. Эти трое родились здесь, и, так как ты не заинтересована во всем этом, тебе лучше не вмешиваться и держаться по-дальше».

Узнав Сяо Хуа по-лучше, бабушка Ван поняла, что та не хочет подниматься по служебной лестнице. Она была просто зажата в угол из-за ее неоднозначного положения.

У бабушки Ван не было детей, и только с Сяо Хуа она могла поговорить. Она приняла ее как свою собственную внучку, и поэтому неизбежно была вовлечена в ее дела. В прошлом бабушка Ван всегда держала себя в руках и занималась своими делами, но теперь, когда есть Сяо Хуа, она, естественно, держала ухо востро из-за текущих событий.

С таким количеством слуг, проходящих через маленький боковой павильон, не мудрено, что сплетни распространяются так быстро. Людям было известно об одинокой жизни бабушки Ван, которая редко общалась с другими, и на нее не обращали внимания, что позволяло ей подслушивать множество слухов.

Бабушка Ван рассмеялась и продолжила болтать с Сяо Хуа, немного понизив голос и шепча ей на ухо: «Жена 4-го молодого господина разбила несколько чаш. Похоже, она больше не может сдерживать свой гнев».

Сяо Хуа украдкой сжала руку бабушки Ван, показывая, что она поняла.

Примерно в это же время в прошлой жизни Цяо Ши больше не могла спокойно сидеть на месте. Будут ли происходить те же события в этой жизни, еще неизвестно. Но Сяо Хуа думала, что, оставаясь сдержанной и избегая обидеть кого-либо, у нее не было никаких причин быть замешанной в чем-либо.

Они немного поболтали, с удовольствием поедая пирог. Горничные, проходившие мимо маленькой кухни, смотрели на них с презрением.

Большая его часть все еще была направлена ​​на Сяо Хуа. Весь павильон Цзиньсю знал, что у нее нет никаких перспектив остаться старшей горничной никогда не выполняя свои «надлежащие обязанности».

Самым странным было то, что множество молодых служанок пытались ее подставить и ходили "стучать" на нее трем другим старшим горничным. Эти трое, как правило, суют свои носы во все и вся и наслаждались исполнением своих полномочий старших горничных. И все же в данном случае они игнорировали все ложные доносы и не говорили ни слова. На самом деле, кто продолжал "стучать", того и ругали.

После этого люди наконец поняли. Три старшие горничные яростно конкурировали друг с другом. Отдать 4-е место старшей горничной тому, кто остается в стороне, было именно тем, чего они хотели. Если бы они приняли меры и заменили ее на кого-то другого, разве они не увеличили бы количество конкуренток? Они должны быть полными дурами, чтобы сделать что-то подобное с собой.

Люди постепенно перестали провоцировать Сяо Хуа, зная, что она находится под защитой трех старших горничных. Дни Сяо Хуа стали еще более идеальными, намного лучше тех дней в ее памяти.

****

Дни стали теплее с наступлением апреля.

Все сменили свои традиционные легкие куртки на шелковые и хлопковые блузы. Цветы были в полном цвету в павильоне Цзиньсю. Четвертый молодой господин любил цветы, поэтому павильон был заполнен ими и садовники ежедневно ухаживали за садом.

В этот день Сяо Хуа накрывала на стол вместе с двумя младшими горничными, когда служанка объявила о прибытии Чунь Тао, личной горничной жены 4-го молодого господина. Четвертый молодой господин только что переоделся и вышел из дома. Хотя он и обижался на Цяо Ши в глубине души, последние несколько дней она держала себя в руках, и он не хотел смущать ее перед слугами, и поэтому позволил Чунь Тао войти.

Чунь Тао вошла с подносом, на котором был маленький фарфоровый кубок.

«Молодой господин, госпожа сказала, что Вы, должно быть, устали от своих занятий. Она лично приготовила для Вас этот питательный суп и попросила, чтобы я принесла его Вам».

Чунь Тао сопровождала Цяо Ши в качестве ее приданого. Она обладала маленькой и полноватой фигурой, с узкими глазами и маленьким носом. Сама Цяо Ши не выглядела привлекательно, и у горничных служащих ей тоже было не на что посмотреть.

Сяо Хуа была знакома с Чунь Тао. В прошлой жизни Чунь Тао очень помогала Цяо Ши. Несмотря на то, что она была посредственной в плане внешности, она была очень ловкой и сообразительной. После достижения совершеннолетия она оставалась незамужней и продолжала искренне служить Цяо Ши. На момент смерти Сяо Хуа, Чунь Тао стала «большой мамой», заботившейся о павильоне Цзиньсю.

Цяо Ши пытается получить одобрение господина?

Вспомив свиноподобную внешность Цяо Ши, четвертый молодой господин сразу потерял аппетит.

И все же, поскольку ее служанка уже была здесь, он не мог быть слишком резок.

Четвертый молодой господин жестом попросил горничную взять суп и позволить Чунь Тао уйти. Сяо Хуа оказалась ближе всех и получила кубок в свои руки.

Когда она начала расставлять приборы на столе, четвертый молодой господин вдруг произнес: «Дарую этот суп тебе».

В этот момент в комнате было несколько горничных, и было неясно, кому именно молодой господин сказал это. Все же, определенно слова были направлены не к младшей горничной, поэтому в качестве вариантов остались четыре старших.

Сяо Хуа является одной из них.

Она быстро повернулась, и не задумываясь, отступив, поставила кубок на стол.

Би Юань оказалась рядом с ней и плавно подняла руку в знак подтверждения.

«Спасибо за Вашу милость, молодой господин». Ее голос был приятным и глубоким.

Цуй Лань и Лю Йе были слишком далеко и могли только проклинать свою собственную нерасторопность, метая острые взгляды в Би Юань.

На самом деле четвертый молодой господин увидел, как Сяо Хуа несет кубок, и просто решил предложить его ей. Но видя, как Сяо Хуа поставила его на стол, и недопонимание Би Юань, он решил ничего им не говорить.

Эта жизнь отличалась от прошлого. Сяо Хуа раньше не знала, как проявить сдержанность, и использовала всевозможные средства, чтобы более близко прислуживать молодому господину, часто проявляя перед ним свое остроумие.

Четвертый молодой господин искренне любил милую, умную и изящную горничную, и когда в то время Цяо Ши предложила суп, он сперва посмотрел на нежную и хрупкую фигуру Сяо Хуа, прежде чем предложить его ей напрямую. На этот раз его обращение было гораздо более неоднозначным.