Горничная-игрушка для битья требует мести Глава 58

Что значит «кажется»? Он точно там был!

Сяо Хуа подняла глаза и посмотрела, случайно увидев впереди Принца Цзина в сопровождении Евнуха Фу, направляющихся в Зал Великолепия.

На Принце Цзине был плащ и теплая шапка из черного лисьего меха, инкрустированная белым нефритом. Этот контраст делал его еще более бледным. Евнух Фу стоял в стороне, держа зонтик в руке.

В тот момент, когда Сяо Хуа увидела Принца Цзина, он тоже увидел ее.

Увидев там человека в наряде наложницы, он сначала не узнал ее. Только когда она подняла голову, он увидел изящное личико под плащом с капюшоном.

Шаги Принца Цзина незаметно остановились, и Евнух Фу заговорил сбоку: «Это наложница Хуа. Этот старый слуга думает, что она подумывает подойти отдать свое почтение. Может, нам стоит ненадолго остановиться, Ваше Высочество?», - он тихо добавил: «Погода холодная, а покрытая снегом земля скользкая…».

Увидев, что Принц Цзин остановился, Сяо Хуа смогла только поспешно сделать пару шагов вперед и опуститься в знак приветствия.

«Приветствую Ваше Высочество».

Принц сложил руки за спиной и ничего не сказал. Развеять неловкость мог только Евнух Фу: «Откуда наложница Хуа возвращается?»

Сяо Хуа улыбнулась и кивнула Евнуху Фу в знак приветствия: «Евнух Фу, эта служанка-наложница возвращается из павильона Вечной молодости. Эта служанка-наложница ходила отдать свое почтение консорту».

После того, как Сяо Хуа закончила говорить, она украдкой взглянула на Принца Цзина. Она увидела его обычный апатичный вид и его глаза, которые смотрели вдаль, похоже, не собираясь обращать на нее никакого внимания.

Она поджала губы и еще раз поклонилась: «Тогда эта служанка-наложница уйдет первой».

Сказав это, она стянула капюшон и ушла с Дин Сян и Дин Лань.

С другой стороны, Принц Цзин постоял еще немного, прежде чем уйти с Евнухом Фу. Евнух Фу вздохнул в глубине души. Эта наложница Хуа была просто чересчур послушной. Почему она не могла подойти и сказать несколько нежных и ласковых слов?

Дин Лань выглядела так, будто она хотела что-то сказать, но Дин Сян взглянул на нее, и она закрыла рот. Сяо Хуа опустила голову и не заметила выражения лиц двух своих личных дворцовых служанок.

******

Главную наложницу Цяо сопровождали Де’эр и Цуй’эр на обратном пути в павильон Почетной любви.

«Наложница Йю Цзяо сегодня действительно подложила сама себе свинью. Она хотела наступить на других, но вместо этого повредила ногу», - тихо сказала Цуй’эр.

Главная наложница Цяо улыбнулась и ничего не сказала.

«Супруга была сегодня действительно вежливой. Обычно она относится ко всем холодно, но сегодня она уже ждала всех в зале очень рано», - сказала Де’эр.

«Она просто хотела проверить все, показать себя и заставить других чувствовать себя некомфортно. Только эта идиотка Йю Цзяо может предложить себя в качестве пушечного мяса», - отметила главная наложница Цяо.

На самом деле все женщины в заднем дворе имели схожие намерения, желая продемонстрировать свою силу Сяо Хуа. Просто одни делали это открыто, а другие скрывали свои мысли.

Главная наложница была той, кто скрывает свои мысли, действуя как сторонний наблюдатель. Конечно, это не означало, что ее методы были правильными. Можно было только сказать, что она оставила себе место для отступления. Пока ситуация не прояснилась, она никого не обидела.

Йю Цзяо поступила в этом отношении немного глупо. Только на основании сегодняшнего дня можно сказать, что она стала врагом наложнице Хуа из западного павильона.

<В павильоне Вечной молодости>

После того, как все почтительно ушли, консорт посмотрела на кормилицу Ли.

У кормилицы Ли было спокойное выражение лица, и она ничего не сказала. Она махнула рукой, показывая тем, кто не был близок с ней, уйти. Она и трое «Сян» поддерживали супругу в резиденции. Чунь Сян встала, чтобы убрать чай Сяо Хуа.

«Кормилица, что ты думаешь?»

Кормилица Ли на мгновение задумалась, прежде чем сказать: «Она не простая, но и немного ограничена. Ее слова были немного необузданными. В конце концов, она низкого происхождения и не имела особого воспитания».

Консорт кивнула. Она чувствовала то же самое.

Вспоминая представление наложницы Хуа ранее, она произнесла с возмущением: «Как вульгарно, не заботясь о собственном происхождении».

Думая, как этого человека устроили жить в первом западном павильоне, а не с Йю Цзяо и Йю Рон в павильоне Холодного аромата, консорт была чрезвычайно обижена.

«Кормилица, как ты думаешь, ее жизненное положение было устроено Его Высочеством или Евнухом Фу, этим старым кастратом?»

Кормилица Ли на мгновение задумалась: «Трудно сказать».

На самом деле супруга знала, что трудно сказать, даже не спрашивая кормилицу Ли. Они не смогли собрать никакой информации о делах Зала Великолепия и, естественно, не знали, кто устроил наложницу Хуа жить в западном павильоне.

Если это был Евнух Фу, то, естественно, не было необходимости обращать на него внимание. Однако, если это был Принц Цзин, то она больше не могла удержаться от стрельбы в крысу, опасаясь разбить вазу (*не действовать против чего-либо из страха навредить посторонним / невиновным). Из-за этого сегодня консорт могла только подстрекать других действовать как пушечное мясо, чтобы выразить свой гнев. К сожалению, ее пушечное мясо оказалось бесполезным, потому что оно не придиралось к другим и вместо этого подвергалось насмешкам.

Кормилица Ли также поняла причину этого. Она вздохнула и сказала: «Жалко этот чай».

Эта наложница Хуа на самом деле не выпила этот хороший чай, потому что, по ее словам, она не привыкла пить чай, когда была прислугой и не может спать по ночам.

Что за чушь!

Во времена Великой династии Си существовала традиция пить чай. От императора до простолюдинов почти не было человека кто бы его не пил. Даже бедные семьи покупали остатки чайных листьев для заварки, чтобы притвориться немного утонченными.

Но тот, кого продали в качестве слуги, их тела принадлежали их хозяину. Наверное, не было хозяина, который не давал бы своим слугам чай. Вероятно, в прошлом она была кем-то ничем не примечательным, кем-то, кто мог быть только дворником и не мог стать старшей горничной.

Думая об этом, кормилица Ли также сказала с возмущением: «На самом деле, что за негодяйка! Доставляет только лишние проблемы».

Она понятия не имела, что Его Высочество увидел в этой наложнице Хуа!

«Если она не пьет чай, тогда эту схему будет сложно использовать», - сказала консорт, нахмурившись.

Кормилица Ли определенно понимала смысл ее слов. Лекарство, которое она использовала, имело вкус, который нужно было перекрыть чем-то другим. В прошлом его всегда использовали в чае, но, поскольку наложница Хуа не пила его, все стало труднее.

«Что, если, когда она придет завтра отдать дань уважения, мы дадим ей еще чего-нибудь попить?» Ся Сян долгое время служила супруге и, естественно, знала об этом.

«Это все, что мы можем сделать», - пробормотала консорт.

На самом деле его также можно было положить в еду, но отдел управления питанием не был тем местом, куда бы супруга могла вмешиваться. Тетушка Ци внимательно наблюдала. Поэтому ей оставалось только пойти на компромисс и подождать, чтобы положить его в чай, что лишает возможности защититься.

Думая об этом, консорт не могла не проклясть эту «сучку Ци».

Она могла только проклинать ее. Другие могут не знать об этом, но она ясно знала, что как супруга она была всего лишь подставным лицом. Вот почему она злилась!

При мысли об этом у консорта участилось дыхание, и она прикрыла грудь рукой. Кормилица Ли и остальные поспешно потерли ей грудь и принесли чай, чтобы успокоить ее дыхание.

****

Сяо Хуа вернулась в свою резиденцию, стряхнула снег со своего тела у двери, сняла плащ и муфту перед тем, как наконец войти.

Печь и сосуд с углем горели в комнате, и в тот момент, когда она вошла, в ней было тепло и уютно.

Она сняла верхнюю одежду и надела более легкую, прежде чем сесть возле печи.

Чунь Цао заварила и принесла чай. Сяо Хуа проверила температуру, прежде чем сделать глоток.

Дин Сян и Дин Лань, которые пошли с ней, чтобы выразить свое почтение, не спросили, почему она с радостью пила чай сейчас, когда раньше она говорила супруге, что не пила его.

Когда подали обед, так как он был для одного человека, Сяо Хуа приказала им разложить его на печи и не пошла есть за столом.

Дин Сян внезапно заговорила: «Поскольку Вы сказали, что никогда не пьете чай, супруга, вероятно, предложит завтра какой-нибудь другой напиток».

В этот момент в комнате были только двое. Сяо Хуа позволила остальным пойти пообедать.

Она не могла позволить другим просто смотреть, пока она ест, верно? Кроме того, их еда была принесена вместе с ее из отдела управления питанием. Если они будут ждать, пока она закончит, их еда остынет. Здесь не было маленькой кухни, так что разогреть будет сложно.

Хотя Сяо Хуа обычно мало что говорила, каждое ее действие было очень внимательным по отношению к другим. Сама она была служанкой в прошлом и, естественно, знала, что служение господину не так славно, как кажется на первый взгляд. Холодные закуски были обычным явлением. Она просто обедала, и не было нужды в том, чтобы его подавали так много людей. Достаточно было оставить одну Дин Сян.

Слова Дин Сян были довольно пытливыми, и их можно было понять по-разному. Она могла сказать, что супруга была внимательна, зная, что наложница Хуа не пьет чай, и подменит его на что-то другое.

Глаза Сяо Хуа вспыхнули и она ответила: «Это действительно причиняет беспокойство».

Она взяла кусочек, положила его в рот и медленно прожевала, прежде чем продолжить: «Я не привыкла есть еду других людей, пока не выясню, что у них на уме».

Все это время она не смотрела на Дин Сян.

Дин Сян тоже наполовину опустила голову, наливая суп Сяо Хуа.

«Вам не нужно беспокоиться об отделе управления питанием. Павильон Вечной молодости не может вмешаться. Просто обратите немного внимания, когда придет время приносить еду. Обычно этим занимается Дин Лань. Она дотошный человек и не допускает ошибок».

Сяо Хуа получила суп и сделала небольшой глоток.

«Это действительно причиняет беспокойство. Я не могу быть слишком очевидной».

Дин Сян молчала. Она подождала, пока Сяо Хуа положит палочки для еды, прежде чем принести ей чашку воды, чтобы прополоскать рот. Она планировала потом помочь вытереть рот платком.

Сяо Хуа не позволила ей, взяв платок в свои руки и вытерла себе рот сама. Положив платок, она взглянула на Дин Сян.

Внешность у нее была обычная. В лучшем случае ее можно было описать как симпатичную, но с головы до ног она была пропитана сдержанностью.

Как можно было устроить такого человека, чтобы он служил кому-то, не имея таких оснований, как она сама? Она определенно не поверила бы, что это было организовано кем-то не специально.

«Дин Сян».

«Госпожа». Дин Сян держала голову наполовину опущенной, прекратив убирать со стола, ее отношение было чрезвычайно уважительным.

«Кто устроил тебя сюда?»

Руки Дин Сян снова начали двигаться. Она ответила только через мгновение: «Эту слугу прислала тетушка Ци». Она немного помолчала и снова заговорила: «Не волнуйтесь, наложница. Дин Сян ясно понимает свою роль рядом с Вами. Тетушка Ци также сказала, что наложница будет госпожой этой слуги в будущем, и что с этого момента она не имеет никакого отношения к этой слуге».

«Спасибо». Сяо Хуа снова сказала: «Помоги мне поблагодарить тетушку Ци». И Евнуха Фу тоже, хотя эту часть она не произнесла вслух.

К Евнуху Фу, этому человеку, Сяо Хуа относились очень неоднозначно. Ее сегодняшнее положение было определено им. Сейчас она не желала этого и жаловалась, и как служанка, не способная сопротивляться своему начальству, она не чувствовала покорности. Однако, имея возможность развиться до такой степени, она ничего не могла сделать, кроме как поблагодарить его.

Она также понимала чувства Евнуха Фу, даже если это было совсем немного. По крайней мере, она могла посочувствовать. Она также знала, почему Евнух Фу рассматривает ее в ином свете. Все это произошло благодаря Принцу Цзину.

Принц Цзин ...

Сегодня она впервые отдала дань уважения, но Сяо Хуа уже могла почувствовать спрятанные кинжалы за их спинами.

Йю Цзяо была безмозглой, но остальных троих она еще не рассмотрела. Даже не думая о Йю Рон и главной наложнице Цяо, одного волка консорта в овечьей шкуре было более чем достаточно, чтобы занять ее внимание.

Было ли что-то в чае или нет, она не знала. В первый раз, когда супруга посоветовала выпить чай, она не хотела постигать ту же участь, что и в прошлой жизни, и использовала свои слова против Йю Цзяо как предлог, чтобы избежать этого. Когда консорт сказала выпить во второй раз, она решительно отказалась пить.

Завтра ей еще раз нужно пойти отдать дань уважения. Неужели она действительно будет так внимательна, как сказала Дин Сян, и поменяет ее напиток?

Она не хотела предполагать худшее, но такая борьба в заднем дворе между женщинами была полем битвы, наполненным дымом и порохом. Не будет преувеличением сказать, что это была борьба не на жизнь, а на смерть.

Сяо Хуа разочарованно потерла брови и вздохнула.

Дин Лань, поспешно вошедшая, прервала мысли Сяо Хуа. Увидев ее нервный внешний вид, она не могла не нахмуриться: «Почему ты нервничаешь?»

«Его Высочество здесь».

Примечание автора: пожалуйста, не называйте консорта тупой курицей. Как человек, который хочет родить ребенка, но не может и не желает видеть, как кто-то другой его родит, логично, что он поступила бы таким образом.