Чёртова Реинкарнация Глава 506: Лучезарный (5)

Освободительная война Хаурии подошла к концу под пристальным вниманием всего континента.

В отличие от битвы у Южных морей Шимуина, в освободительной войне участвовало большинство известных рыцарских орденов и наемных отрядов континента. По сути, в этой войне участвовали элитные войска всех крупных держав, за исключением Империи Хельмут.

Одного этого было достаточно, чтобы привлечь внимание, но были и другие драматические события, которые привлекли к Освободительной войне Хаурии еще большее внимание.

Впервые за триста лет после начала войны пала столица королевства.

При этом султан был убит, а большая часть жителей столицы была изгнана из города, оставив всю столицу в руинах.

Это был поступок Короля Демонов.

Хотя имя Короля Демонов не разглашалось, он, несомненно, существовал.

Призрак не объявлял своего имени, а Хельмут не делал никаких официальных заявлений по этому поводу. Поэтому на континенте призрака стали называть Безымянным Королем Демонов.

Безымянный Король Демонов возглавил войну, в которой участвовали печально известные монстры эпохи войн, бывший Посох Заточения, Амелия Мервин, демоны, изгнанные из Хельмута, а также демоны, скрывающиеся в Равесте, на территории Разрушения.

Войны такого масштаба не было со времен Эпохи войны с демонами.

Кроме того, во время этой войны была раскрыта истинная личность Героя, Юджина Лайонхарта. Он был реинкарнацией Глупого Хамела, героя трехсотлетней давности.

Пресс-конференция была неизбежна.

Толпы людей заполонили дворец, принадлежащий эмиру Салара. Все пришли, желая увидеть героев, игравших активную роль в войне, а также Героя, реинкарнировавшего вне времени.

Репортеры со всего континента разбили лагерь у стен дворца, в дворцовом саду. Их глаза сверкали острым светом в ожидании выхода главного героя на сцену.

— Но... кажется, здесь есть кто-то, кого, возможно, не должно быть, — сказал один из репортеров.

Эти слова заставили остальных зрителей повернуть головы в определенном направлении.

— Эй там, давайте не будем делать расовых дискриминационных замечаний, — прозвучало в ответ.

Это был демон с красноватой кожей, рогами на голове, громоздким телом, которое не соответствовало его аккуратному костюму, и очками, слишком маленькими для его лица. Демон поправил галстук, отвечая.

— Расовая дискриминация? Я не это имел в виду. Просто, разве не абсурдно присутствие демона на этой пресс-конференции? — спросил первый репортер.

— А что в этом абсурдного? У Хельмута тоже есть новости и газеты. Честно говоря, есть ли на континенте страна, где СМИ представлены шире, чем в Хельмуте? По милости Его Величества Короля Демонов Хельмут каждое утро, день и вечер передает высококачественные новости в каждый дом империи, — с нескрываемой гордостью заявил демон.

Он оглядел человеческих репортеров, которые не могли ответить на его слова, и продолжил: Как корреспондент, я обязан объективно и прозрачно освещать и передавать новости континента. Статья, которую я подготовлю, будет передана по всему Хельмуту сегодня вечером.

— Рад за тебя.

— Как демон может быть объективным и прозрачным в освещении событий Героя?

— Учитывая, что три Короля Демонов были убиты Глупым Хамелом триста лет назад, а бесчисленные демоны...

Человеческие репортеры открыто выражали свое недовольство и насмехались над демоном. Демон громко рассмеялся и покачал головой в ответ.

— Ха-ха! Глупый Хамел, действительно! Не понимаю, почему вы, люди, до сих пор используете такое уничижительное прозвище, — крикнул демон.

— Ну, нет... это имя не должно быть уничижительным...

— Как ты и говоришь, триста лет назад Хамел убил трех Королей Демонов и бесчисленное множество демонов. Даже мой отец погиб на поле боя, где убивал Хамел! И все же мы, демоны, в том числе и я, не используем уничижительный термин "Глупый Хамел" для этого страшного человека! — заявил демон.

Репортеры потеряли дар речи от слов демона. Они лишь обменялись неловкими взглядами между собой, оставшись в неловком молчании.

Демон-репортер горячо продолжил: Хамел Динас, разве он не герой для вас, людей? Разве он не герой, который вместе с Вермутом Лайонхартом совершил выдающиеся подвиги? Тогда почему история человечества не дает Хамелу должного признания?

— Это... это потому...

— Хельмут не забывает о грехах прошлого. Независимо от причин, мы вторглись на континент и убили в той войне бесчисленное множество людей! Поэтому мы не поминаем и не празднуем смерть Королей Демонов, возглавивших вторжение, — Короля Демонов Резни, Короля Демонов Жестокости и Короля Демонов Безумия! Но почему же вы, люди, не чтите память Хамела? Почему вы насмехаетесь над ним, дав ему прозвище Глупый Хамел, а не чтите память трагического героя, пожертвовавшего своей жизнью ради континента? — страстно вопрошал демон.

Журналисты почувствовали себя несправедливо обвиненными. Анонимный автор сказки дал Хамелу это прозвище. Прозвища героев навсегда прикрепились к их именам, когда сказка распространилась по всему континенту.

Великий Вермут.

Храбрый Молон.

Мудрая Сиенна.

Святая Анис.

Глупый Хамел.

Эти пять титулов стали очевидными именами в эту эпоху. Поэтому репортеры посчитали неоправданным, что демон назвал титул Хамела уничижительным. Однако, независимо от того, что они чувствовали, репортерам не хватало убедительного опровержения или оправдания.

Кто бы мог подумать, что Хамел реинкарнировался?..

Но они не могли предложить такие слова в качестве оправдания. Поэтому репортеры молчали, глядя только на платформу.

Главными героями сегодняшней пресс-конференции были Юджин Лайонхарт, реинкарнация Хамела, и Мудрая Сиенна. Уже прошло обещанное время, а дуэт все еще не появился.

— А что ты думаешь об этом, о Мудрая Сиенна? — спросил Юджин.

Они вдвоем находились во дворце, и он, скрестив руки, пристально смотрел на Сиенну.

Но Сиенна не могла встретить его взгляд. Она просто опустила глаза и стала перебирать пальцами.

— Что... что я сделала?.. — она попыталась заговорить, но в ее голосе не было силы.

Тот факт, что она не могла посмотреть ему в глаза, с самого начала доказывал, что Сиенна все еще сохранила человеческое сердце.

— Вон тот демонический ублюдок тоже так сказал. Глупый Хамел - уничижительный термин, — обвинил Юджин.

— Но почему этот демонический подонок здесь? Мы должны убить его прямо сейчас, — попыталась перевести разговор в другое русло Сиенна.

— Как можно просто убить демона, который приехал как корреспондент?

— Что значит "как"? Просто убей его. Мы и так уже враждуем с Хельмутом. Ничего не изменится, если мы убьем какого-нибудь хитроумного корреспондента, — сказала Сиенна с убийственным выражением в глазах.

Даже Юджин растерялся от ее варварского и невежественного высказывания. Он с недоверием посмотрел на Сиенну, глубоко вздохнул и покачал головой.

— Ну, я знаю, что твой общественный имидж не может быть хуже, но... я думаю, что в такие моменты стоит проявлять сдержанность, — сказал Юджин.

— Мой общественный имидж? Что не так с моим общественным имиджем? — спросила Сиенна.

Как она могла быть такой бесстыжей?

Юджин и Кристина уставились на Сиенну, не находя слов. Сиенна не могла не вздрогнуть от многозначительных взглядов.

— С моим... публичным имиджем все в порядке, — нерешительно сказала Сиенна.

— Тебе не хватает самообъективации, — пробормотал Юджин, покачав головой.

[Тебе не кажется, что Хамел говорит что-то ужасно неправильное?] — с язвительной улыбкой пробормотала Анис.

Даже Кристина, которая в большинстве случаев безоговорочно поддержала бы Юджина, замолчала. Она не могла опровергнуть слова Анис.

— Хмм... Сэр Юджин, леди Сиенна. Вам, наверное, пора идти, — нерешительным голосом напомнила Кристина.

— Нет... А... М... — Слова Юджина были непонятны.

Он вздрогнул. Он никогда бы не созвал эту пресс-конференцию, если бы Гилеад и Кармен не попросили его об этом.

Он знал, что у него не было выбора. Он обнародовал свой секрет. Теперь, когда это произошло, он должен был прояснить ситуацию. Иначе это принесет ему только новые неприятности.

— Если ты сбежишь отсюда, дома тебя ждут большие неприятности, — прошептала Кристина.

Она хорошо знала, что Юджин был особенно слаб, когда дело касалось его мачехи Ансиллы и отца Герхарда.

Она не лгала. Если бы Юджин отказался от интервью и сбежал, репортеры и толпы людей расположились бы лагерем у поместья Лайонхарт, ожидая его. Если бы это случилось, десятки фанатов попали бы в лапы Ансиллы.

— Да... Конечно... — Юджин кивнул с тяжелым вздохом.

В отличие от Юджина, который не хотел участвовать в пресс-конференции, Сиенна была очень мотивирована.

У нее было много глаз и ушей, которые передавали ей необходимую информацию, поэтому она узнала новости заранее. Сплетни распространились после бала в Шимуине. Поговаривали, что Мудрой Сиенне приглянулся ее ученик, который был моложе ее на триста лет. Более того, он даже был потомком одного из ее товарищей, Великого Вермута.

Да, времена изменились. Любовь между мастером и учеником была приемлемой, если они были единомышленниками.

Но даже если так, не слишком ли велика разница в возрасте в триста лет? К тому же он был потомком Великого Вермута! И если они действительно влюбились друг в друга, не слишком ли трагична была смерть Глупого Хамела, который встретил печальный конец?

Подобные истории вызывали у Сиенны чувство неоправданности. Юджин был реинкарнацией Хамела, так что же в этом такого? Разница в триста лет? Да кого это волнует?

— Эй, ребята, почему бы и вам не прояснить ситуацию? — сказала Сиенна.

— Что ты имеешь в виду? — ответила Кристина.

— То, что в тебе живет эта Анис Слайвуд. Нет ничего плохого в том, чтобы раскрыть ее сейчас, не так ли? — спросил Юджин.

Сиенна взяла Кристину за руку с блеском в глазах. За ее предложением скрывалась зловещая причина. Если бы выяснилось, что в Кристине, молодой двадцатипятилетней Святой, живет трехсотлетняя Анис, ее молодость перестала бы быть оружием. Сиенна хотела, чтобы между ней и Кристиной было равное соотношение по возрасту.

— Нет, — ответила Анис от имени Кристины. — Я ценю ваше внимание, но я не намерена раскрывать свое существование.

Анис и не подозревала, что Сиенна предлагает это по таким грубым, уродливым причинам. Она решила, что это добрый жест.

— Может, Хамел и умер и реинкарнировался, но со мной дело обстоит иначе. Я умерла триста лет назад, оставив после себя только душу. Не было бы ничего странного, если бы я исчезла в любой момент, — мрачно сказала Анис.

— Опять ты с пессимизмом.

— Пусть будет так. Анис всегда так относится к подобным темам.

Сиенна и Юджин уже привыкли к ее поведению. Они подталкивали друг друга локтями, обмениваясь фразами.

— В любом случае, я не хочу раскрывать свое существование. Если люди узнают, что я живу внутри Кристины, они припишут мне ее достижения, — продолжила Анис.

[Сестра, я действительно не против. Ведь все заслуги, которые мне приписывают, стали возможны только с твоей помощью], — ответила Кристина.

— Мне это не нравится, — заявила Анис.

Она была непреклонна. Она слишком хорошо понимала, что остается в этом мире неполноценным существом. Ее всегда настораживала возможность раствориться в небытии.

— И это хлопотно. Если о моем существовании станет известно, фанатики Юраса будут досаждать мне бесконечно. Мне очень не нравится такое беспокойство, — заключила Анис.

Сиенна больше не могла ее переубедить, так как у нее была такая твердая позиция.

Она надулась и разочарованно пробормотала: Анис, может быть, тебя беспокоит, что ты будешь находиться в состоянии смерти в одиночестве?

— О чем это ты вдруг заговорила? — спросила Анис.

— Ну, если тебя это беспокоит, то, как только я стану Богиней Магии, я создам для тебя тело, — пообещала Сиенна.

Сиенна уже несколько раз пыталась сделать нечто подобное. Она пыталась создать тело, чтобы поселить в нем душу Анис, подобно тому, как она создала Мер. Однако ее попытки не увенчались успехом.

После превращения в ангела душа Анис настолько срослась с душой Кристины, что разделить их насильно было невозможно, а если и можно было разделить душу, то риск был слишком велик.

Однако, став Богиней Магии, Сиенна могла бы предоставить Анис новое тело. Сиенна крепко держала Анис за руку. Она искренне верила в такую возможность.

— Один из вас обещает создать для меня рай, а другой предлагает сделать для меня тело, — тихонько хихикнула Анис. — Независимо от того, удастся ли это, я благодарна за эту мысль. Позже... да, позже. Когда все закончится, давайте поговорим об этом снова.

— Не слишком ли ты равнодушна? — спросил Юджин.

— Хамел, ты ожидал, что я буду плакать от благодарности? — спросила Анис.

— Немного, — ответил Юджин.

— Даже если бы я плакала, я бы все равно заставила тебя пойти, — сказала Анис.

Она взглянула на Юджина и игриво пнула его голень.

— Сколько ты еще будешь здесь торчать? Поторопись и выходи, — призвала она.

— Правда... Я действительно не хочу идти... — ворчал Юджин.

Его плечи поникли. Пресс-конференция? Он понятия не имел, что говорить. Можно ли ему ругаться? Выражение лица Юджина стало сложным, и Сиенна фыркнула, шлепнув его по спине.

— Почему ты так нервничаешь? — спросила она.

— Я не нервничаю. Я жалею об этом. Если бы я знал, что это случится, я бы никогда не признался, что я Хамел, — признался Юджин.

— Смешно говорить, что ты не знал, что это случится, — возразила Сиенна.

— В чем вообще смысл пресс-конференции? Что я должен там сказать? — спросил Юджин.

— Я не совсем уверена, но просто говори все, что приходит в голову, верно? Если не хочешь отвечать, то и не надо. Честно говоря, кто может нам что-то навязать?

Сиенна уверенно улыбнулась. Она взяла Юджина за запястье и потянула его за собой.

— Мы спасли мир триста лет назад. Возможно, мы сделали это не идеально, но никто не сражался так хорошо, как мы, — заверила она.

— Это правда, — ответил Юджин.

Сиенна продолжила: А что сейчас? Если бы нынешнее поколение делало все правильно, мы бы не боролись и триста лет спустя. Это значит, что мы заслужили право поступать так, как нам хочется.

Эти слова в значительной степени смягчили сожаления Юджина. Действительно, Сиенна была права. Он чувствовал неловкость и стыд за то, что раскрыл свою личность, только из-за того, что в прошлом вел себя и говорил как Юджин.

Но что с того? Юджин активно защищал Хамела и выражал восхищение именно потому, что мир отказывался признавать Хамела. Мир не мог сказать: "Я восхищаюсь сэром Хамелом", когда перечислял Великого Вермута, Храброго Молона и Глупого Хамела.

И что с того, что он выражал восхищение Хамелом, скрывая свою личность? Ему не нужно было стыдиться. Как сказала Сиенна, он имел полное право жить так, как ему хочется, ведь ему пришлось пройти через многое триста лет назад, а в эту эпоху он все еще сталкивается с противниками.

Поэтому Юджин выпрямил спину. Его плечи больше не опускались.

Он даже расстегнул еще несколько пуговиц на рубашке. Ожерелье, реликвия Хамела, которое он почти не снимал, теперь было выставлено на всеобщее обозрение. Юджин решительно зашагал вперед, демонстрируя ожерелье.

Как только он вышел на улицу, ропот резко прекратился. Журналисты и репортеры повернули головы и в унисон уставились на Юджина и Сиенну. Поднявшись на платформу, Юджин не обратил внимания на коллективные взгляды.

— Есть жалобы на задержку? — спросил Юджин, глядя вниз.

Сиенна потеряла дар речи. Она не ожидала, что он окажется таким смелым или, скорее, наглым.