Чёртова Реинкарнация Глава 606: Король Демонов Разрушения (5)

Мечи размахивали с бешеной скоростью, но, как ни парадоксально, казалось, что они стоят на месте. Но так казалось только невооруженным глазом. Божественные мечи-близнецы в одно мгновение пронеслись десятки, нет, сотни раз, заполняя пространство своими стремительными ударами.

При этом Божественные мечи не просто исчезали после движения. Пламя, испускаемое Божественными мечами, придавало им четкую форму. Поэтому их нельзя было просто избежать. Если не разбить мечи на части, пламя будет только разрастаться и увеличиваться.

Поэтому Разрушение был вынужден использовать Лунный Клинок. Пропитанный темной силой, он излучал бледный и зловещий свет. Свет меча Разрушения был хорошо знаком Юджину. За свою жизнь Юджин пережил немало поражений, и большинство из них - от рук Вермута. Каждое поражение заставляло Юджина, а точнее Хамела, задуматься о причинах поражения.

Он размышлял о том, как Вермут победил его и насколько острой и изящной была техника владения мечом Вермута. Он думал о том, в какой именно момент он потерял темп боя, что привело к поражению.

Он вспомнил все это. Он снова и снова мысленно представлял себе эти битвы. А совсем недавно он испытал их воочию. Призрак, с которым он сражался в Хаурии, использовал технику меча Вермута, приняв его воспоминания.

Натиск атак не прекращался. Юджин затаил дыхание и вложил всю свою силу в каждый взмах. Паутина пламени усилилась и угрожала Разрушению. Однако он не сдавался и наступал, размахивая Лунным Клинком. Нет, оно не просто размахивало мечом, но и использовало свою левую руку, окутывая ее темной силой и гася удары Юджина.

«Ублюдок», — внутренне выругался Юджин, наблюдая за происходящим.

Его губы подергивались от досады, когда он продолжал атаковать Гневом Асуры. Все было точно так же, как и в прошлый раз, когда он сражался с Вермутом. Конечно, тогда у Вермута был другой меч, а в левой руке вместо темной силы было пламя Формулы Белого Пламени. Но кроме этого, Разрушение в данный момент повторял реакцию Вермута.

«То, что ты ему подражаешь, сильно раздражает», —подумал Юджин.

Имитация.

Это было все, на что он был способен. Разрушение мог обладать силой и скоростью, намного превосходящими прежнего Вермута, но Юджин не считал, что Разрушение превосходит Вермута. Не имело значения, насколько он силен или быстр. Важно было то, как человек сочетает и использует эти способности. Можно ли считать сильной реакцию, которая была не более чем рефлексом?

Что такого сложного в том, чтобы разрушить и поглотить такую простую и грубую атаку?

Лицо Юджина исказилось в гримасе. Использовать тело Вермута в качестве сосуда, опираясь на его опыт и мысли, было ошибкой Разрушения. В конце концов, обладание человеческим телом ограничивало его боевые приемы, а Юджин уже был слишком хорошо знаком с используемыми им техниками.

И Юджин преуспел в этом виде личного боя. Даже если бы Вермут сам вышел на бой, он не смог бы сравниться с нынешним Юджином. Сегодняшнее Разрушение уступало показателем Вермута. Рост? Если бы Юджин сражался так, чтобы его рост был возможен, то да, в будущем ему пришлось бы несладко.

Но сейчас это не было проблемой. Юджин не собирался позволять ему расти. Он глубоко вдохнул и выдохнул. Его сердце сжалось. Кровь закипала и ускорялась. Его зрение расширилось. Пламя двойных Божественных мечей полыхало интенсивным огнем.

Он резал.

Он думал только об этом. Яростная воля превратилась в чудо и влилась в мечи.

С этого момента Разрушение уже не могло уследить за стремительными ударами. Лунный Клинок был беспомощно отброшен назад последовательными ударами, а левая рука Разрушения больше не могла подавлять пламя. Разрушение больше не могло продвигаться вперед.

Мало-помалу Разрушению оставалось только отступать. Его заставляли отступать. Другого пути не было. Продвигаться вперед означало бы позволить себе получить более глубокие раны. Оставаться на месте означало бы тоже самое. Таким образом, отступление было единственным выходом.

Но значит ли это, что, отступая, можно избежать рассечения? Не обязательно. Мечи настойчиво преследовали Разрушение. Несмотря на то что Разрушение отвечало как могло, его темная сила и сущность истощались.

В конце концов Разрушение больше не могло нормально владеть Лунным Клинком. Он уменьшился и полностью переключился на защиту. Но и этого оказалось недостаточно. Он хотел блокировать все, но не мог.

Взмах!

От ударов, которые сыпались со всех сторон, темная сила бурлила, как кровь. Затем оба Божественных меча одновременно устремились вперед. Лунный Клинок, предназначенный для защиты, разлетелся на куски.

— Не доставай меч, — прошептал Юджин между ударами.

Хотя Разрушение не понял слов, из рассуждений Вермута стало ясно, что против такого противника не стоит доставать меч. С помощью меча он не сможет противостоять противнику. Он чувствовал, что не должен доставать меч, даже имея достаточный рост. Поэтому Разрушение поспешно подняло свою темную силу.

— Не надо, — снова прошептал Юджин.

Хруст!

Удары Юджина прорвали темную силу. Смятые цвета разлетелись во все стороны. Юджин свел руки вместе. Два Божественных меча слились в один большой меч. Он поднял его над головой, а затем обрушил вниз. Все языки пламени спутались, как паутина, и соединились с Божественным мечом. Неизбежная череда косых ударов загнала Разрушение в ловушку.

Вжух!

Магия и ее оттенки были уничтожены пламенем. Хотя это истощило запас божественной силы Юджина, его это не волновало. Темная сила и цвета Разрушения истощались быстрее, чем его божественная сила. Даже во чреве Разрушения он слышал молитвы всего мира, надеющегося на его победу. Таким образом, божественная сила была еще далеко не исчерпана.

Его тело не двигалось. Нет, оно не могло двигать его тело. Настойчивое пламя цеплялось за оттенки цветов, не отпуская их. Нет, это была не единственная причина. Проще говоря, тело не двигалось так, как хотелось бы. Мышцы непроизвольно напрягались, а суставы были скованными.

«Отдай!»

Раздался голос в голове.

«Это мое тело».

Это был голос сосуда. Он принадлежал аватару, который самостоятельно отделился от древней раны.

«Я Вермут Лайонхарт».

Он знал это имя. Изначально Разрушение было человеком с таким именем. Но теперь в нем не осталось ни осознания, ни чувств, связанных с этим именем.

«Это имя принадлежит мне», — объявил Вермут.

Треск, треск.

Руки отказались полностью подчиняться его воле, и теперь они мобилизовались по чужой воле. То, что было предназначено для блокирования атаки спереди, само двинулось вверх. Таким образом, его оборона оказалась широко открытой.

Треск!

Меч вонзился в его тело, и Разрушение сильно зашаталось.

«Вермут», — подумал Юджин, его глаза заблестели.

Разрушение показало какое-то необычное движение. Это было не просто небольшое содрогание, а явное движение, которое Юджин заметил.

Это был Вермут. Его сопротивление и борьба оказали определенное влияние на Разрушение. Юджин усмехнулся и отвёл Божественный меч назад.

Наложение Пустотного меча охватило Божественный меч, и пламя яростно полыхнуло. Разрушение инстинктивно понял, что этот меч представляет опасность.

Пламя, еще не стряхнутое с меча, все еще прилипало к его телу и жгло. Нужно было двигаться. Взгляд Разрушения переместился. Он понял это слишком поздно. Если бы он мог двигаться, как ему вздумается, то давно бы вырвался из пламени. Но такой возможности не было. Это был Вермут. Он крепко держался за свое тело, не давая ему исчезнуть.

— Хамел! — голос прозвучал сквозь насильно раздвинутые губы.

Юджин тихонько рассмеялся, услышав голос Вермута.

— Да, — ответил он.

Пустотный меч приблизился к телу Разрушения.

Грохот!

Волна темной силы и цвета окислилась пламенем, но не смогла оттолкнуть Юджина. Пустотный меч сжигал все мешающие цвета, пока Юджин постепенно приближался к Разрушению. В конце концов огонь Пустотного меча полностью поглотил Разрушение.

Грохот!

Пустота содрогнулась. Разрушение яростно боролось в пылающем пламени. Хаотичные цвета и темная сила продолжали изливаться из пламени, но тут же превращались в пепел и исчезали. Задыхаясь, Юджин вытянул вперед руку.

Он сжал кулак, и пламя яростно взорвалось. Но одним взрывом дело не ограничилось. Юджин продолжал выпускать Затмения, и с каждым взрывом Затмения Разрушение заметно пошатывалось.

Сиенна слышала за спиной непрерывные звуки взрывов. Но ей было некогда оглядываться. Ей пришлось сосредоточить все свои нервы на атаке на неподатливое сердце. Она несколько раз ударила по сердцу магией, но та едва успела проникнуть внутрь, не причинив желаемого вреда.

Однако постепенно она заметила изменения в сердце. К стуку сердца примешивался неровный скрип, а темная сила и цвета, изливающиеся из него, уже не были такими яростными и стойкими, как раньше.

Молон тоже подошел к сердцу. Топор, которым он размахивал с криком, вонзался в поверхность сердца, как будто рубил дрова.

Стук, стук, стук.

От последовательных ударов топора сердце затрепетало, и темная сила и цвета полились, как кровь.

[Сейчас.]

Когда взрыв позади них стал громче, раздался голос из бутона Мэри. Он был неожиданным, но Сиенна не испугалась. Голос принадлежал Мудрецу, Мировому Древу, Вишур Лавиоле. Сиенна почувствовала, как невидимая рука Мудреца коснулась ее.

Что это означало? Яркий свет залил глаза Сиенны. Ее сознание значительно расширилось и позволило ей понять даже то, что она не могла увидеть глазами. Вермут яростно сопротивлялся. Разрушение больше не могло контролировать потерянную им часть.

Божественный огонь, который Юджин продолжал выпускать, сжигал часть Разрушения, владеющую Вермутом, и все это оказывало прямое давление на сердце. Темная сила и цвета дико дрожали.

Сиенна знала, что ей теперь делать со своей магией. Она знала, на что способна. Она направила Мэри на сердце Разрушения.

[Это и есть конечный пункт моего желания?] — с усмешкой спросила Мудрец у Мэри.

Желание увидеть конец Разрушения сегодня наконец исполнилось. Сила Мирового Древа влилась в Мэри из далекого великого леса.

Взмах!

Лозы Мэри натянулись, как лук. Сиенна натянула между лозами струны силы души.

Треск!

Духи Мирового Древа, прошедшие через Мэри, собрались вместе, и сила души Сиенны связала их в стрелу.

Молон почувствовал, как его пронзила дрожь. Он не оглядывался. Как и Сиенна, Молон знал, что ему теперь делать. Он знал, что может сделать.

— Арррр!

Со свирепым криком он высоко поднял свой топор. Хотя топор не увеличился в размерах, в нем была сосредоточена та же сила, что открыла путь к сердцу Разрушения.

Грохот!

Волны темной силы и цвета хлынули наружу, но Молон не стал отражать атаку Разрушения. Молон по-прежнему держал топор наперевес и решил выдержать атаку голым телом. Время для замаха еще не пришло.

Тетива была отпущена. Зеленый свет пронзил пустоту и устремился к сердцу. И вот, наконец, Молон опустил топор. Сопротивляющиеся цвета и темная сила с силой устремились вниз под напором неумолимой мощи, заключенной в топоре.

Треск!

Топор пробил внешнюю стенку сердца и разлетелся на куски. Стрела, выпущенная Сиенной, попала в эту рану. Духи Мирового Древа, выпущенные вместе с силой души, вгрызлись в сердце.

Хахаха!

Смех Мудреца подхватили духи. Сердце раздулось, словно вот-вот лопнет, и его пульсация превратилась в раздирающий крик.

— Аааааа!

Искренний крик вырвался наружу. Все еще не освободившись от взрывов Затмения, Разрушение схватилось за голову и покатилось по земле. Голос принадлежал Вермуту, но крики боли были не его собственными. Это Разрушение, владеющее его телом, реагировало на боль.

Тем не менее Юджину было неприятно слышать крик, который Вермут никогда бы не произнес своим голосом. Он протянул руку к Разрушению, чтобы остановить его крик.

Но он отдернул руку. Несмотря на крик, глаза его были спокойны. В его глазах мелькнула какая-то сосредоточенность. Цвет глаз был мутным и блеклым, но в них все равно горело пламя.

— Да, — сказал кто-то, словно понимая его.

Юджин также молча кивнул.

Божественный огонь, сжигающий Разрушение, полностью рассеялся. Разрушение вскочило, словно ждало этого. Однако оно не атаковало Юджина, а направилось к раздувшемуся сердцу.

Сиенна, естественно, попыталась перехватить его, но вздрогнула и отняла свою магию. Молон тоже не стал больше размахивать топором, поспешно отступив назад, потому что почувствовал намерение Юджина.

— Я думаю, это ошибка, — сказал Король Демонов Заточения, качая головой и наблюдая за битвой со стороны. — Инстинкты Разрушения не покинули Лайонхарта. Это говорит о том, насколько Вермут важен для Короля Демонов Разрушения.

— Возможно, это и так, — ответил Юджин.

— Если бы вы продолжили атаковать, то смогли бы нанести раны, которые не смог бы проигнорировать даже Король Демонов Разрушения, — сказал Заточение.

— Если бы Вермут был убит, — оспорил Юджин слова Заточения.

Король Демонов Заточения мрачно ответил.

— Ты... должно быть, разглядел в Вермуте какой-то потенциал. Но в конце концов это всего лишь потенциал. Как бы Вермут ни хотел иного, но, поглощенный таким образом, он больше не сможет сопротивляться.

Король Демонов Заточения указал на сердце. Тело Вермута, достигнув сердца, всасывалось в него.

— Ну что ж, — усмехнулся Юджин, глядя на сердце, в котором происходила трансформация.

Излившаяся из него темная сила окутала его и коснулась земли.

Треск, хруст.

Плоть и кости, извлеченные из сердца, превратились в гротескные конечности.

— Послушай, Хамел, — со вздохом произнес Король Демонов Заточения. — Ты действительно думаешь, что сможешь убить этого монстра?

Монстр, сосредоточенный вокруг сердца, поднял голову.