Чёртова Реинкарнация Глава 619: Долго и счастливо (4)

Длинный обеденный стол в главном доме был заставлен разнообразными блюдами. Здесь были фирменные блюда со всего континента, деликатесы, представляющие каждый из регионов, различные виды десертов и даже местные блюда, за которыми стоят сотни лет традиций. Все это было организовано в виде шведского стола, где можно было выбрать все, что душе угодно, и не беспокоиться о том, как будет протекать трапеза.

До замужества в семье Лайонхарт, Ансилла Кейнс уже принадлежала к престижному дворянскому роду в империи Киль. Может быть, это и очевидно, но Ансилла, получившая с юных лет очень правильное образование, не очень-то любила подобную сервировку, поскольку в ней не было достоинства. Нет, это не просто не нравилось, она действительно ненавидела это.

А вот Юджину такой стиль подачи блюд нравился.

Он терпеть не мог, когда на большую тарелку клали несколько кусков еды, поливая их лишь соусом, а все блюда подавали одно за другим без всяких приправ. Поэтому, когда Юджин впервые попал в главный дом в качестве приемного ребенка, после еды в главном доме ему всегда приходилось есть еще одну порцию по возвращении в пристройку.

Но это была уже давняя история. Повзрослев и приобретя достаточное влияние, чтобы иметь право голоса, Юджин сумел убедить Ансиллу согласиться на изменение стиля питания в главном доме. Он утверждал, что не каждый день у них есть возможность поесть вместе, а поскольку все в основном едят на улице, лишь изредка возвращаясь домой и принимая домашнюю пищу, то не лучше ли для всех будет более простой стиль питания?

Если бы Ансилла сохранила свой прежний характер, в котором она отказывалась отступать, несмотря ни на что, она бы ни за что не согласилась с таким аргументом, но...

— Попробуй и это блюдо, — мягко попросила Ансилла.

Нынешняя Ансилла уже не была такой зажатой и ядовитой, как раньше.

Став матриархом главного дома, где на нее никто не мог смотреть свысока, она стала гораздо более спокойной.

Ее дети выросли, а Сиан был утвержден в качестве следующего патриарха, и он даже обручился с принцессой Рурского королевства.

Хотя ей все еще приходилось беспокоиться о Сиэль... но есть ли в этом мире стена, через которую нельзя перелезть? Ансилла верила в потенциал своей дочери. И если Сиэль все еще не могла перелезть через эту стену, Ансилла верила, что ее дочь в конце концов сможет разрушить ее, даже если ей придется врезаться в нее десятки или даже сотни раз.

Именно благодаря всем этим факторам характер Ансиллы стал более мягким. Особенно ласковой она становилась в такие моменты, как сейчас, когда заботилась о Мер и Раймире. Десятки десертов, занимавших всю сторону огромного обеденного стола, были специально приготовлены Ансиллой, чтобы накормить Мер и Раймиру.

— Ну вот, ты уже все губы измазала, — укорила Ансилла.

Даже сейчас Ансилла сидела рядом с ними, полностью поглощенная заботой о двух малышах. Вытирая носовым платком крем, размазанный по уголку рта Раймиры, Ансилла мягко улыбнулась.

— Хм... — неловко прочистил горло Юджин.

Все собравшиеся здесь знали правду. О том, что те две девушки, о которых Ансилла заботилась с такой нежностью, словно они были ее дочерьми или, возможно, внучками, на самом деле были в несколько раз старше Ансиллы, как минимум на двести лет. Однако никто из собравшихся не желал отмечать этот неудобный факт или даже долго размышлять над ним.

Собравшихся... да, именно так, на этом ужине было несколько десятков человек. За столом сидели только Вермут и остальные члены семьи из главной линии, но в комнате присутствовали и десятки других людей.

Здесь были не только слуги, разносившие подносы с едой и утварью и подававшие напитки, но и капитаны Рыцарей Белого Льва и Черного Льва, расположившиеся в стороне от стола, спиной к стенам. Кроме того, здесь было даже несколько отставных старейшин Совета, но и они вежливо отказались от места за столом и тоже стояли на страже, прислонившись спиной к стенам.

Причина всеобщего присутствия была очевидна. Все собрались здесь, чтобы увидеть предка-основателя клана Лайонхарт - легенду, вернувшуюся к жизни спустя триста лет. Все присутствующие хотели увидеть Великого Вермута своими глазами. На самом деле они уже видели его месяц назад, но вполне естественно, что те, кто был тогда рядом, не были удовлетворены столь короткой встречей.

Почему же на встрече присутствовали только капитаны? Потому что, каким бы большим ни был банкетный зал поместья Лайонхарт, он определенно был недостаточно велик, чтобы вместить сотни рыцарей рыцарских орденов Белого Льва и Черного Льва, которые хотели присутствовать. Поэтому из многих претендентов, желавших встретиться с Великим Вермутом, были выбраны те, кто был выше по рангу.

Вермут неловко пытался сосредоточиться на еде, разложенной на столе, и молча игнорировал восхищенные взгляды, устремленные в его сторону.

Как ни странно, стол перед Вермутом был заставлен традиционными блюдами, передававшимися из поколения в поколение на протяжении веков, в частности блюдами местной кухни северной части империи Киль и Рурского королевства, а еще он был завален всевозможными питательными продуктами.

Вермут молча смотрел на разнос.

Неужели они подумали, что ему не хватает прежней еды, ведь он был заперт в печати последние триста лет? И они подумали, что ему, вероятно, нужно много питательной пищи, потому что он не мог ничего есть, пока запечатывал Короля Демонов Разрушения, и поэтому должен был сильно истощиться? Вермут мог принять доводы в пользу их добрых намерений, но...

«Не нужно было заходить так далеко...» — язвительно подумал Вермут.

Конечно, на лице Вермута не было и следа этого смирения.

Пока Вермут заставлял себя продолжать есть с невозмутимым выражением лица, Юджин наконец столкнулся с вопросом, к которому готовился всю ночь.

— Так почему вы все вышли в свет в таком виде? — невинно спросила Сиэль.

— Что ты имеешь в виду? — Юджин неловко притворился невежественным.

Ему казалось, что он тщательно подготовился к этому вопросу, но когда она его озвучила, у Юджина перехватило дыхание, а в голове помутилось. Пока Юджин упрямо опускал голову, глядя на еду в своей тарелке, вместо того чтобы поднять глаза на своего дознавателя, Сиэль, сидевшая напротив него, с озорной улыбкой полезла рукой в карман.

— Я говорю вот об этом, — сказала Сиэль, доставая аккуратно сложенную газету.

При виде этого предмета лицо Юджина сморщилось, как будто он наглотался лимонов. Юджин, естественно, знал содержание газеты Сиэль. Это был специальный выпуск газеты, которая месяц назад вышла по всему континенту.

— Не надо, — угрожающе сказал Юджин.

— Что именно, по-твоему, я собираюсь сделать? — озорно спросила Сиэль.

— Ты собираешься показать всем эту фотографию, — прорычал Юджин.

— Конечно, собираюсь, — с наглой ухмылкой призналась Сиэль, разворачивая газету.

Одна фотография полностью занимала первую полосу газеты. Это была фотография года, которую сразу же узнали бы все жители континента. Эта фотография будет служить записью и представлением этой эпохи на ближайшие десятки, нет, сотни лет.

— Герои, спасшие континент, — прочитала Сиэль заголовок газеты.

На фотографии были запечатлены шесть героев, появившихся после победы над Королем Демонов Разрушения. Все шестеро стояли, обхватив друг друга за плечи, и сколько ни смотри на них, они все равно выглядели как группа самых неловких людей на свете.

Каждый из них просто стоял, обхватив друг друга за плечи, и хотя на их лицах были улыбки, которые можно было бы назвать яркими, все это выглядело как-то искусственно.

— Я сделал это не потому, что хотел, — оправдывался Юджин.

— Тогда кому пришла в голову идея сделать это? — потребовала Сиэль.

Юджин покачал головой и сказал: Я никак не могу запятнать честь своего друга, поэтому позволь мне хранить молчание на этот счет.

Сиэль сузила глаза: Это ведь ты придумал эту идею, не так ли?

— Я уже сказал, что это не так. Это Вермут предложил идею, — Юджин быстро продал Вермута, который сидел рядом с ним.

Ведь если бы идею предложил Вермут, то, как минимум, никто из семьи Лайонхарт не захотел бы ничего говорить об этом.

— Я ничего подобного не говорил, — тут же опроверг Вермут.

Юджин выругался: Сукин сын, после всего, что я для тебя сделал, и того, сколько я из-за тебя выстрадал, неужели ты не можешь хоть немного поддержать меня?

— Какими бы ни были твои отношения с ним, тебе не кажется, что ругать нашего Предка прямо у нас на глазах - это слишком? — Сиэль отругала его.

Действительно, не только Гилеад и другие члены семьи Лайонхарт, но даже капитаны двух рыцарских орденов, наблюдавшие за трапезой, с трепетом смотрели на него, сдерживая желание что-то сказать.

— Я действительно многим обязан тебе, Хамел. Но, несмотря на это, я не стану признаваться в том, чего не совершал, — пробормотал Вермут.

Хруст.

Нож в руке Юджина смялся, как лист бумаги.

— Ладно, это мне пришла в голову идея, — признал Юджин, продолжая перекладывать вину. — Но даже если я и предложил собраться вместе, не я принял решение о такой группировке. Это была Кристина.

На самом деле это не было ложью. Юджин предложил им сгруппироваться, чтобы было легче сфотографировать их всех, но именно Кристина подтолкнула их к тому, чтобы обнять друг друга за плечи.

— Но ты, наверное, тоже считал, что это была хорошая идея, — упрекнула Сиэль.

— А откуда тебе знать, считал я это хорошей идеей или нет? —возразил Юджин.

— А откуда мне знать? По тому, как ты улыбаешься на фотографии. Разве это не значит, что тебе понравилось? — поддразнила Сиэль.

Юджин только фыркнул и сказал: Иногда улыбка - это не совсем улыбка.

Сиэль сменила тему: А ты знал? Наш Патриарх собирается напечатать увеличенную версию этой фотографии и повесить ее в гостиной.

— Что?! — вскричал Юджин.

Сиэль безжалостно продолжила: Она будет висеть не только в главном поместье; копии будут отправлены в Замок Черного Льва и в другие побочные ветви.

Плечи Юджина затряслись от страха, он повернулся к Гилеаду и спросил: Это правда?

Гилеад, который с улыбкой потягивал вино из своего бокала, кивнул головой: В конце концов, это такая великолепная картина. Это также визуальная запись того монументального момента и доказательство того, что Король Демонов Разрушения был побежден и мир был спасен. С этого момента все люди в мире будут думать об этой картине, чтобы каждый день жить в безопасности. Эта картина будет в каждом учебнике, по которому дети континента будут изучать историю. И все потомки семьи Лайонхарт в будущем будут ориентироваться на образы героев, украшающих стены этого особняка.

В прямолинейном ответе Гилеада не было ни малейшего намека на оскорбление или насмешку. Он искренне верил, что эта фотография выглядит просто потрясающе.

По мнению Юджина... бывали моменты, когда эстетика Гилеада казалась не такой, как у всех остальных. Однако Юджин не мог заставить себя высказать это замечание. Потому что Юджин все еще помнил, как более дюжины лет назад Гилеад сказал Юджину, что, по его мнению, Хамел - самый крутой герой.

Юджин попробовал пойти другим путем: Если ты действительно хочешь, чтобы фотография украшала стены, почему бы тебе не позволить нам сделать для них другую фотографию...

Гилеад покачал головой и сказал: Зачем это нужно? Эта фотография - яркое свидетельство того великого момента.

Казалось, убедить его было невозможно. Юджин закрыл глаза и вздохнул.

Он ничего не мог сделать. Если только он не сможет вернуться в прошлое или уничтожить мир и воссоздать его заново, Юджин не сможет помешать фотографии продолжать существовать далеко в будущем.

— Если бы я знал, что так получится, то хотя бы держал губы ровно, а не улыбался как идиот, — с неохотой подумал Юджин.

Но сожалеть было уже поздно.

В тот момент, когда Юджин окончательно решил подчиниться воле мира, Кармен молча смотрела на Вермута.

Как представитель Совета старейшин и Рыцарей Черного Льва, она сидела напротив Вермута.

Собственно, кроме Кармен, кто еще имел право сидеть напротив Вермута? Во время битвы месяц назад она била облако Разрушения до тех пор, пока ее кулаки не сломались. По мнению Кармен, именно она нанесла больше всего ударов по Разрушению среди тех, кто стоял за барьером. Если бы звуки их ударов действительно достигли внутренней части Разрушения, то самым громким звуком должен был стать треск ее кулаков, разбившихся о стену.

— О достопочтенный предок нашей семьи, великий сэр Вермут, — в конце концов заговорила Кармен.

Взяв себя в руки, Вермут поднял взгляд и встретился с ней глазами.

Странствуя по континенту в течение последнего месяца, Вермут слышал от своих товарищей самые разные истории. Среди них неоднократно упоминалось имя Кармен Лайонхарт, но он так и не узнал, что она за человек. Юджин намеренно скрывал личность Кармен и Вермут об этом пока не знал.

Кроме характера, Вермут знал о Кармен лишь то, что, не считая Юджина, она была сильнейшим членом клана Лайонхарт. Она также видела ограничения, которые Вермут намеренно оставил в Формуле Белого Пламени, и свободно распространяла свои знания среди остальных Лайонхартов. Кроме того, хотя по ее внешнему виду трудно было даже представить, она была тетей нынешнего патриарха Гилеада и до сих пор не замужем, несмотря на то, что является старшим членом клана Лайонхарт.

— Да, не стесняйтесь спрашивать меня о чем угодно, — вежливо ответил Вермут.

Кармен покраснела и ответила: Нет, пожалуйста, не нужно быть таким вежливым.

Вермут покачал головой. Нет, я никак не могу этого сделать. Я знаю, что вы все мои потомки, но какие у меня есть основания вновь появляться перед вами сейчас, через триста лет после инсценировки моей смерти, и настаивать на том, чтобы ко мне относились как к Предку?

— Боюсь, нам трудно понять, что вы имеете в виду. Ваша квалификация? Если бы не вы, о Основатель, нас, Лайонхартов, вообще бы не существовало, — возразила Кармен.

— Леди Кармен. Не знаю, сохранились ли записи о том, каким человеком я был, до наших дней, но я определенно не был ни заботливым мужем, ни даже прекрасным отцом, — сказал Вермут, покачав головой с горькой улыбкой. — В то время я основал клан исключительно из необходимости. Именно я построил непроницаемую стену между главной и побочными ветвями. А потом я обманул всех, инсценировав свою смерть.

Кармен попыталась возразить: Но...

— Я очень благодарен вам, леди Кармен, и всем остальным, кто здесь присутствует, за то, что они уважают меня как родоначальника клана Лайонхарт. Однако я не хочу, чтобы вы все относились ко мне, как далекие потомки, поклоняющиеся своему Предку. В конце концов, именно благодаря всем вашим усилиям клан Лайонхарт, который я создал лишь по необходимости, смог процветать до сих пор. Я смог вспомнить, кто я такой, находясь в чреве Разрушения... только потому, что все вы продолжали звать меня.

Длинный ответ Вермута был произнесен без колебаний, словно он уже заранее продумал свою речь.

В какой-то момент трапеза прервалась. Даже слуги остановились на месте и уставились на Вермута. Старейшины и капитаны, стоявшие у стен, выглядели тронутыми речью Вермута, а Гилеад, Генос и Герхард уже начали проливать слезы.

— Ааа... — вздохнула Кармен, испытывая ту же эмоциональную реакцию. Она склонилась перед Вермутом, положив обе руки на колени и не вытирая слез, текущих по щекам: Значит, вы действительно смогли услышать наши голоса, о предок.

Вермут кивнул и сказал: Верно. Даже в густой, кромешной тьме желудка Разрушения я смог найти себя благодаря вашим голосам, выкрикивающим мое имя. А еще благодаря тем гулким отголоскам, которые сотрясали Разрушение...

— Отголоскам? — повторила Кармен, прежде чем Вермут закончил говорить. Ее глаза ярко блеснули, когда она отодвинула стул и спросила: О каких именно... отголосках вы говорите?

Вермут моргнул, прежде чем ответить на ее вопрос: Об атаках, которые обрушились на внешнюю форму Короля Демонов Разрушения...

— Те атаки! — Кармен снова взволнованно прервала его. — Неужели они действительно смогли отразиться во внутренностях Короля Демонов Разрушения?

— Да, именно так, — сказал Вермут и снова кивнул.

— О, предок, — с гордой улыбкой сказала Кармен, поднимая руки с колен и кладя их на обеденный стол. Руки Кармен уже были исцелены, и они остались бледными и без единого пятнышка. И все же, сжимая руки в кулаки и не обращая внимания на то, как сильно они недавно пострадали, Кармен призналась: Я разбила кулаки во время тех нападений.

Вермут порылся в своих воспоминаниях.

Он вспомнил, как месяц назад была сделана та... фотография. Потомки клана Лайонхарт собрались вокруг него, чтобы посмотреть на него, а впереди всех стояла Кармен. Вермут точно помнил, что ее кулаки тогда действительно казались разбитыми и были в крови.

— Я знала, что не смогу напрямую сразить Короля Демонов Разрушения своими ударами, но я не переставала размахивать кулаками, — с гордостью вспоминала Кармен. — Даже когда Коготь Дракона был сломан, Небесный Геноцид разбился вдребезги, а мои кости разлетелись на части, я не переставала наносить удары.

Что именно представляли собой Коготь Дракона и Небесный Геноцид? Этот вопрос возник у Вермута в голове, но он не мог заставить себя спросить ее об этих терминах прямо сейчас. Выражение лица Кармен казалось слишком серьезным, чтобы он мог прервать ее ради этого.

Кармен заявила: Я хотела сжать кулаки, чтобы победить Короля Демонов Разрушения, спасти мир и открыть новый путь в будущее. Это была единственная цель, которая двигала мной, когда я размахивала кулаками. Среди отзвуков, которые вы слышали, о Предок... отзвук, возникший, когда я разбила кулаки о Короля Демонов, определенно должен был быть в их числе.

— Леди Кармен Лайонхарт, — сказал Вермут, вставая со своего места.

Кармен попыталась последовать его примеру, но Вермут покачал головой. Затем он направился к Кармен один.

— Среди отголосков, которые я слышал, большую часть определенно составлял звук кулаков леди Кармен, — сказал Вермут, обходя стол и направляясь к Кармен. — Теперь я могу вернуться в семью Лайонхарт, поговорить и разделить трапезу со всеми вами... И все потому, что леди Кармен и все остальные здесь пролили свою кровь ради меня.

— Почтенный предок... — со слезами на глазах воскликнула Кармен, заставив Вермута мягко улыбнуться.

Встав рядом с Кармен, Вермут положил свою руку на ее кулак: Это правда, что я Прародитель клана Лайонхарт, но я не хочу, чтобы вы называли меня Основателем или предком. Я хочу, чтобы вы все называли меня по имени - Вермут Лайонхарт. Как члена клана Лайонхарт и как члена нашей общей семьи.

— Аааа!.. — Кармен задохнулась, ее тело задрожало, как будто ее ударила молния, когда рука Вермута легла на ее кулак. Она уставилась на Вермута дрожащими глазами, пытаясь сдержать учащенное дыхание: Се... семья!..

Вермут с улыбкой кивнул: Да, разве мы не семья? Мы все носим одну и ту же фамилию Лайонхарт…

— О-отец, — вдруг заикнулась Кармен, и глаза Вермута удивленно расширились. Кармен продолжила: А можно... я буду называть вас отцом?

— А? — Вермут растерянно огляделся.

— В конце концов... разве вы не сказали, что мы семья? О, предок - нет, сэр Вермут, вы - отец отца, отца моего отца... другими словами, вас можно назвать моим отцом с многократным удалением, — настаивала Кармен.

Это было не такое уж ложное утверждение.

Вермут заколебался: Но... когда вы называете меня отцом, леди Кармен, разве это не...

— Я уже считаю вас своим отцом, сэр Вермут, — страстно заявила Кармен.

— Даже если это и так... — пытался найти выход Вермут.

— Сэр Вермут, вы - отец всех Лайонхартов. Аааа, вот почему мой сломанный кулак был исцелен тогда... это все для того, чтобы я могла почувствовать прикосновение отца к своим рукам, — Кармен снова начала проливать слезы, когда тепло их связи крови и плоти, казалось, перешло через руку Вермута в ее кулак. — Прошу вас, сэр Вермут, дайте мне разрешение называть вас своим отцом!

Глаза Вермута задрожали в яростном замешательстве. Ему было трудно понять, как разговор, который они только что вели, мог обернуться подобным образом.

Однако ее искренний взгляд и слова «отец отца отца отца» и «отец всех Лайонхартов», казалось, оказывали на Вермута тонкое убеждающее воздействие.

— Если... если вы этого желаете, то хорошо, — сдался Вермут.

— Отец!.. — воскликнула Кармен, разжав кулаки, чтобы крепче вцепиться в руку Вермута.

Ее биологический отец уже давно покинул этот мир. Однако даже ее покойный отец наверняка был бы счастлив в загробном мире, увидев, что Великий Вермут стал ее новым отцом.

— Я так много всего хочу сделать с вами, отец, — взволнованно сообщила Кармен.

— А, вот как... — неловко согласился Вермут.

— Как ваша дочь, могу ли я лично налить вам выпить? — предложила Кармен.

Вермут на несколько мгновений замешкался, а затем бросил взгляд на Юджина.

Это была безмолвная мольба о помощи, чтобы выбраться из сложной ситуации, в которой оказался Вермут, но, видя ухмылку на лице Юджина, казалось, что руки помощи не появятся. Вместо этого к нему пришло нечто другое.

Вместо руки помощи к Вермуту переместился пустой винный бокал. Вермут посмотрел на Юджина, поймав бокал, который тот поставил на стол.

— Поздравляю с новой дочерью, — сказал Юджин, хлопая в ладоши, наблюдая, как Вермут принимает напиток от Кармен со сложным выражением лица.