Рай конца света Глава 674

В тот момент кровь бросилась в голову Линь Санцзю. Она не слышала ничего, кроме плеска собственной крови, и не видела ничего, кроме дивана перед собой. Когда её тело продолжало погружаться глубже в мягкую подушку, она знала, что должна действовать быстро. Она сложила ладонь в кулак, и с быстрым взмахом и рывком подтянула подушку высоко в воздух.

В тот же момент, когда сила, тянущая её за лодыжку, исчезла, как только она опустила подушку с дивана, она заметила что-то. Тень, темная и движущаяся со скоростью молнии, промелькнула у нее перед глазами. Прежде чем она успела понять, что происходит, она скользнула в темную щель между спинкой дивана и сиденьем.

Ее нога по самую икру исчезла в диване. Тотчас же после того, как исчезла тень, диван вернулся в свое нормальное положение. Щель, в которой оказалась ее икра, причиняла ей сильную боль. Тем не менее, как бы сильно она ни выбивала ногой, ей не удавалось дотронуться до пола. Было такое ощущение, будто за щелью была бездна.

Вытащив из щели ногу, она тотчас отскочила от дивана. Сердце колотилось в груди, как у дикого бизона, грудь высоко поднималась и опускалась, в то время как она постепенно приходила в себя. Только когда дуновение ветра коснулось ее кожи, она поняла, что вся покрыта холодным потом.

Жгучая боль пронзила ее, заставив посмотреть вниз и начать осматривать свою кожу. Вокруг раны было несколько царапин, но в целом она была в безопасности. Тишина вновь окутала кладбище мебели. Темнота скрывала все вещи, беспорядочно разбросанные по полу, оставляя в ее поле зрения лишь тени разных размеров. Она ничего не могла слышать, кроме своего собственного дыхания. Казалось, все замерло.

Пыхтя, Линь Саньцзю подошла к дивану.

Щель была узкой, и ее толщина не могла вместить больше, чем палец взрослого человека. Она глубоко вздохнула, согнула тело, выставив вперед сжатый кулак. Когда железный кулак опустился, диван взорвался, отправив в воздух вихрь из дерева, порванной ткани и ваты.

Линь Саньцзю прикрыла лицо рукой. Сощурив глаза, она изучила уничтоженный диван.

Удар ее кулака с такой силой разбил деревянный каркас, что теперь невозможно было понять, что он из себя представлял. Как она и предполагала, под обломками дерева она ничего не нашла.

Она убрала несколько обломков ногами, открыв цементный пол. Бездонная пропасть, которую она чувствовала ранее, исчезла. Словно все, что она только что пережила, было лишь иллюзией, плодом ее воображения.

Это чувство ей совсем не нравилось.

Она посмотрела вперед, устремив взгляд вдаль. Она обнаружила, что, как и в других местах на кладбище мебели, вокруг дивана скопилось множество разных предметов мебели. Одних только шкафов было несколько видов: деревянные, железные, парусиновые. Мебель была сложена слоями, образуя баррикады, тянувшиеся вдаль и преграждавшие ей путь.

Лин Саньцзю окаменела, её пот моментально высох на ветру. Несколько секунд оглядываясь, она двинулась к месту, откуда появилась Люси, одновременно активировав [Никаких случайностей, никакой истории].

Скрывавшимся за диваном оказалась гобеленовая занавеска, прикрывавшая какие-то безделушки. Рядом с гобеленом была барная стойка. Судя по размеру и угловатости предмета, скрытого под занавеской, Лин Саньцзю решила, что это была подставка под лампу или ваза. Хотя ей и не хотелось проходить мимо тёмного пятна под занавеской – она боялась, что из мрака внезапно появится ещё одна рука, – она понимала, что другого выхода нет. Сжав челюсти, Лин Саньцзю протиснулась в узкое пространство между предметом и стойкой.

Однако, её опасения оказались напрасны. До конца пути не произошло ничего необычного.

Ниспустилась тишина. Она не встречала никаких «живых мертвецов», не видела и труп Полвы. Перед ней протекал лишь нескончаемый поток мебели. Находясь в этой ситуации, она начала расслабляться. Когда её нервы успокоились, то в её мозг словно прорвало плотину вопросов.

Как она и сказала «Люси», верховное божество запечатало все выходы, ведущие во внешний мир. В отличие от предыдущих участников конкурса, у них не было возможности «пробраться наружу». Единственный способ выйти из этой ситуации — активировать [Ошейник Пигмалиона] и скопировать аналитические способности Веды, чтобы изучить это адское место.

Кукловод, несомненно, был лучшим претендентом на активацию ошейника. Каждое воспоминание о нем заставляло сердце Лин Саньцзю учащенно биться. Если он был мертв, она не только теряла могущественного союзника против верховного бога, но и это также означало, что верховный бог проанализировал его и завладел его воспоминаниями.

Было всего два возможных исхода, если это действительно произошло. Во-первых, принимая во внимание обстоятельство, когда верховный бог отказывался снять мебельную ловушку даже после того, как он получил воспоминания Кукловода, это могло привести только к одному: он намеревался удерживать их всех здесь вечно. Во-вторых, верховный бог мог узнать о существовании и возможностях [Ошейника Пигмалиона].

Если это действительно произошло, мог ли он оставаться таким спокойным и позволять Лин Саньцзю анализировать мебельное кладбище?

Чем больше Лин Саньцзю думала об этом, тем больше она паниковала и беспокоилась. Смерть кукловода похоронила бы их последнюю надежду выбраться отсюда. Единственное, что она могла сделать сейчас, чтобы как можно скорее найти своих друзей. Если она найдет хотя бы одного из них, тогда...

Поток ее мыслей неожиданно оборвался. Она замерла на месте, как статуя.

Навострив уши, она прислушалась.

Ночь опустилась на город. Лин Саньцзю не ощущала никаких движений или звуков вокруг.

Возможно, не обладай она Внечувственным восприятием, то она и не заметила бы ничего. Но прямо сейчас она чувствовала какую-то странную тревогу. Трудно было описать, однако Лин Саньцзю ощущала что-то тяжелое и липкое, будто полностью покрывавшее ее тело, закупорившее не только поры, но и притупившее ее восприятие окружения.

Она снова огляделась вокруг, но ничего подозрительного не заметила. Стул, скамья, книжная полка и аквариум, наполненный не водой, а собранием всякой всячины... Каждый из предметов безмолвно стоял во тьме. С нахмуренными бровями она перебралась через груду ротанговых стульев и подошла ближе к аквариуму.

Аквариум был почти такого же роста, что и она, и шириной в два метра. Сверху был стеклянный танк, а снизу — стол из красного дерева. Через замутненное стекло она едва могла разглядеть груды разных предметов. Там были журнал, самодельная корзина, блюдо на длинной ножке, круглая ваза, несколько чашек и тарелок... Несмотря на то, что все это там давно лежало и выглядело обветшалым, Лин Саньцзю не находила в них ничего странного.

"Тогда откуда это странное ощущение в моем животе?"

Напряженные мускулы Лин Сандьзю натянулись. Она повернула голову и посмотрела назад. Тени от мебели все еще стояли в тени, и все казалось таким же, как и прежде.

"Возможно, я слишком чувствительна?" - подумала про себя Лин Сандьзю.

Она тихо вздохнула. И когда она сделала шаг вперед, волосы на ее спине встали дыбом. Она медленно повернула голову и пристально посмотрела на аквариум.

Круглые настенные часы, круглые настенные часы, круглые настенные часы.

На циферблате часов было лицо. Пара пустых глаз смотрела прямо на нее

Вместо обычного циферблата под стеклом настенных часов было человеческое лицо. Лин Сандьзю не знала, как долго он смотрел на нее. Когда из ее горла вырвался тихий всхлип, она отпрыгнула назад и опрокинула стопку плетеных стульев позади себя. Затем она замерла на месте.

Это было лицо Максин.

Но Максин ли это была или труп?

Прежде чем Лин Саньцзю углубилась в раздумья, её тело среагировало раньше, чем мозг. Опережая мысли, она метнулась вперёд и застучала по аквариуму. Она закричала: "Максин? Это ты? Что случилось?!"

Как мог живой человек оказаться под настенными часами?

Как бы то ни было, из-за нескольких чёрных дыр в передней части объект не напоминал человеческое лицо. Лин Саньцзю с трудом разглядела его глаза через два слоя стёкол. Единственным различимым элементом было отверстие, которое должно было быть его ртом, оно быстро открывалось и закрывалось, словно он что-то настойчиво говорил.

Лин Саньцзю почувствовала при помощи своего Гиперчувства приглушённый звук, издаваемый лицом.

"Держись!" Лин Саньцзю подавила побуждение убежать и схватила стул. "Я иду!"

Даже если это был труп, то это был труп Максина. Отбросив всё прочее, она должна была выяснить, что случилось с Максином.

Рот на лице ускорил речь. Линь Саньцзю не могла понять, что он говорил, поэтому она встала на стул и посмотрела на крышку аквариума. Крышка была сделана из дерева, на ней было установлено несколько ламп и воздушный насос. Помимо узкого отверстия для кормления, которое Линь Саньцзю обнаружила в углу крышки, другие места были полностью запечатаны, поэтому ей было трудно перевернуть ее. Поскольку она никогда не протянет руку в аквариум, она наклонилась над краем и крикнула внутрь: «Можете немного отойти? Я собираюсь разбить этот аквариум!»

Рот продолжал двигаться. Однако на этот раз Линь Саньцзю наконец увидела, как глубоко запавшие глаза немного двинулись.

Как будто глаза смотрели ей за спину.

Медленно Линь Саньцзю выпрямила тело. Она прижала ладони к крышке, но не обернулась.

Когда приглушённый голос в конце концов смолк, она резко развернулась и создала позади себя мощный смерч, мгновенно превративший несколько предметов мебели в бесчисленное множество кусочков. Режущий уши смерч разорвал тишину, а среди воющего шквала Лин Санцзю услышала слабый, но знакомый голос.

“Лин Санцзю — ты с*ка! — как ты смеешь нападать на меня!”

Сердце её ёкнуло, и она тут же убрала хлыст, но не смогла остановить смерч. Она спрыгнула со стула и бросилась в самое сердце столба ветра. Часть мебели была измельчена в бесчисленные кусочки, а другая была вытащена из своего первоначального состояния. Сосредоточенно вглядываясь в бурлящую массу разрушенных предметов, Лин Санцзю наконец обнаружила клок кроваво-красного цвета посреди чёрного.

Когда она вытащила эту вещь из ветра, Солсквин выглядела ошеломлённой.

«Никогда прежде не видела, чтобы эта штука оказывала хоть малейшее воздействие на наших врагов, как же она вдруг стала такой сильной?» — произнес червь из плоти. Несмотря на свою мнимую слабость, ее голос звучал твердо и резко. — «Кстати, почему ты ударила меня?»

Лин Саньцзю так задыхалась, что не могла говорить. Она указала пальцем на аквариум, находившийся на расстоянии, и встала с пола.

Но прежде чем ей удалось уйти, она почувствовала, как что-то потянуло ее за лодыжку.

«Что ты пытаешься сделать?» Червь из плоти обвился щупальцем вокруг лодыжки Лин Саньцзю. Его щупальце было холодным на ощупь. «Это не Максин. Его забросил туда я, так что тебе не нужно туда идти, чтобы его спасти».

Ошеломленная, Лин Саньцзю уставилась на Соулсквин. Она вытащила свою ногу из его хватки и посмотрела на рот на циферблате часов.

Из-за темноты она видела недостаточно хорошо, но чувствовала, что Максин чем-то взволнован. Его рот зашевелился еще быстрее. Что-то говоря, он неотрывно смотрел на ее ногу.

Была только Кабиэль рядом с ней, так к кому же Массиан пытается обратиться?