Континент Доуло Глава 3. Двойной дух

– Оу.

Кольцо духа, духовный зверь – эти два новых понятия эхом отразились в голове Тан Саня. Кольцо должно было помочь выйти Небесному навыку на новый уровень, хотя мальчик и не был уверен в этом окончательно.

Джек уже пришел в себя, он опустил голову, чтобы посмотреть на мальчика, и удивленно произнес:

– Сяо Сань, это же не ты тот ребенком с полной врожденной духовной силой и лунной травой, о котором упомянул Великий мастер?

– Это я, – кивнул Тан Сань.

Старейшина опустился на корточки и взглянул на Тан Саня.

– Сяо Сань, я и не думал, что ты будешь столь талантлив. Как жаль, что у твоего отца нет достойного духа, чтобы он мог передаться тебе. В таком случае ты бы стал вторым Святым духом в нашей деревне. Скажи дедушке, хочешь ли ты отправиться в специальную школу, чтобы начать совершенствоваться и стать впоследствии духовным мастером? Только там ты сможешь получить настоящие знания о духах.

К этому моменту Тан Сань ужасно заинтересовался духами, а в большей степени связью между ними и его Небесным навыком. Но ответить Джеку незамедлительно он еще не мог.

– Дедушка Джек, мне нужно спросить отца.

Неожиданно старик понял, что даже самый умный ребенок все равно останется ребенком. И что бы старейшина ни говорил, придется узнать мнение Тан Хао. Джек наполнился уверенностью. И, хотя ему не хотелось видеть это неряшливое привидение, ради того, чтобы в деревне снова появился духовный мастер, он был готов на все.

– Пойдем, Сяо Сань. Дедушка проводит тебя до дома.

Старик тайком вернулся без других детей, отдав их родителям. Только Тан Саня он довел прямиком до кузницы.

До полудня Тан Хао обычно спал, и в кузнице было невероятно тихо.

– Тан Хао, Тан Хао, – позвал Джек. Его не волновало, что мужчина спал. Старейшина действительно презирал этого ленивого кузнеца. Если бы он не делал инструменты за сущий бесценок, то давно был бы изгнан из деревни.

Выкрикивая имя мужчины, Джек осматривал помещение в поисках стула, на который можно было бы присесть, но, увидев эту сломанную обезображенную мебель, передумал. Старейшина уже был в преклонном возрасте и переживал, что, если сядет здесь на что-то и упадет, получит перелом или растяжение.

– Кто устроил тут такой шум?! – раздался сердитый голос Тан Хао. Отодвинув занавеску спальни, он неторопливо показался из комнаты. Сначала он увидел Тан Саня, а после перевел взгляд на Джека. – Старый Джек, что ты делаешь?

– Сегодня твой сын прошел церемонию пробуждения. Разве не знаешь, что это важно? Других детей сопровождали оба родителя! Ты тоже должен был пойти, но ты как обычно, – с нескрываемой злостью ответил Джек.

– Сяо Сань, – проигнорировав возмущения старейшины, мужчина обратился к сыну. – Ты прошел церемонию? И какой тебя дух?

– Лунная трава, отец.

– Лунная трава? – переспросил Тан Хао. Почему-то отец Тан Саня, который до этого мало чем интересовался, тут же задрожал, когда услышал название духа. Тусклые до этого глаза тут же немного заблестели.

Лицо Тан Хао изменилось, и мальчик это заметил. Джеку же, естественно, было плевать на это выражение неряшливого кузнеца, и он немедленно произнес:

– Хоть это и простая лунная трава, Сяо Сань – обладатель полной врожденной духовной силы. Тан Хао, я решил, что в этом году отдам квоту на обучение Тан Саню. Пусть он отправится учиться в Начальную академию Нодин. Деревня покроет все расходы.

– Лунная трава, лунная трава, – снова и снова бормотал Тан Хао, а после поднял голову. В глазах его появилось какое-то сильное сияние. Тан Сань впервые видел отца таким. Мужчина тихо сказал:

– Нет.

– Что ты сказал? Я правильно тебя расслышал? – спросил Джек, приставив руку к уху. – Ты же знаешь, насколько ценна эта возможность. Даже если в деревне Святого духа духовный мастер появился лишь однажды, каждый год ей выдается одна квота на ученика. В других деревнях случается так, что они делят эту квоту на два или даже три поселения, разве ты не знаешь? Это хорошая возможность. Я думаю, Тан Сань может стать прекрасным мастером.

Тан Хао холодно посмотрел на Джека.

– Какая польза от этого? Мне известно только то, что, если он уйдет, никто не будет готовить мне еду. Чего ты ожидаешь от лунной травы? Это просто бесполезный дух.

– Но со своей полной врожденной силой он способен получить кольцо духа, даже самого низкого качества, и стать духовным мастером. Духовным мастером, понимаешь?! В нашей деревне уже столько лет не рождались духовные мастера. 

– Вот теперь я вижу твои истинные намерения. Если я сказал нет, значит, нет. Можешь идти.

– Тан Хао!..

Джек был вне себя от ярости.

– Не кричи. Я не глухой. Я сказал, что ты можешь идти, – с вялым выражением лица произнес Тан Хао.

– Дедушка Джек, пожалуйста, не обижайся. Я все равно не пойду учиться на духовного мастера. Отец прав, лунная трава – бесполезный дух. Но спасибо за твои добрые намерения.

И хотя старейшина ненавидел Тан Хао, он был сильно привязан к его умному сыну. И из-за слов Тан Саня ярость в груди постепенно утихла. Джек сделал глубокий вдох.

– Умница, дедушка больше не сердится. Ну, тогда дедушка пойдет, – сказал он и, развернувшись, направился к выходу.

Тан Сань поспешил проводить Джека. Отец, конечно, мог игнорировать его, но Джек был старейшиной деревни, который хорошо относился к мальчику, и тот не мог не вести себя вежливо в ответ.

Джек подошел к двери и остановился, он взглянул на Тан Хао и искренне сказал ему:

– Тан Хао, твоя жизнь кончена, но Сяо Сань все еще юн. Не думал ли ты о том, чтобы дать какие-то возможности заработка на жизнь? Не связывай его. Тогда он хотя бы не окажется в той же ситуации, что и ты. Если передумаешь, приходи ко мне, хорошо? До зачисления в начальную академию Нодин еще три месяца.

Провожая старейшину, Тан Сань чувствовал, как быстро колотится его сердце. В конце концов, слова Су Юньтао о кольцах духа действительно могут иметь отношение к прорыву Небесного навыка. Несмотря на это, мальчик старался вести себя как обычно, он верил, что у него еще был шанс.

Неспешно вернувшись в кузницу, Тан Сань увидел Тан Хао, который неожиданно для себя не вернулся в свою комнату, чтобы продолжить спать. Он сидел на стуле с закрытыми глазами и отдыхал.

– Отец, ты можешь пойти поспать еще немного. Я пока приготовлю нам обед. 

– Ты тоже разочарован? Хочешь стать духовным мастером? – спросил мужчина, не открывая глаз.

Слова отца озадачили сына.

– Это неважно, отец. Быть кузнецом тоже вполне неплохо, и эта профессия приносит нам деньги. Ты обещал научить меня ковать инструменты, не так ли?

Тан Хао медленно открыл глаза, в них Тан Сань углядел некое волнение. Мужчина невольно сжал правую руку в крепкий кулак, а на его сером и кажущимся старым лице отразился холод.

– Духовный мастер? Какая польза в том, чтобы стать им? Не имеет значения, слабый это дух или сильный. Все одно – они ни на что не годны.

Тан Хао был сильно возбужден, все его тело дрожало. Тан Сань видел, как в глазах отца что-то блеснуло. Мальчик подбежал к мужчине и сжал его кулак.

– Отец, не сердись. Я не хочу быть духовным мастером. Я всегда буду помогать тебе и готовить еду.

Сделав глубокий вдох, Тан Хао успокоился так же быстро, как и завелся.

– Покажи свой дух, дай мне взглянуть на него, – сказал он.

– Хорошо, – кивнул Тан Сань, поднимая свою правую руку. Небесный навык слегка взволновался, и в сознании мальчик почувствовал теплый поток энергии, создаваемый способностью клана Тан. Бледно-голубое сияние появилось на ладони, а через мгновение на ней красовался маленький росток лунной травы.

Мужчина ошеломленно уставился на растение в руке сына. Тан Хао выглядел растерянным, и только через некоторое время ему удалось оправиться от потрясения. Глаза отца блеснули будто бы от слез.

– Лунная трава, действительно лунная трава. Такая же, как и у нее, – проглотив ком в горле, тихо произнес он.

Внезапно Тан Хао поднялся и пошел в свою комнату. От резкого движения он покачнулся и чуть не упал перед Тан Санем, дух лунной травы тут же рассеялся.

– Отец.

– Не отвлекай меня, – махнув рукой, сказал мужчина и зашел в свою комнату.

– Но у меня есть еще один дух.

Во время церемонии пробуждения Тан Сань понял, что его случай был необычным. Он не спрашивал этого ни у Су Юньтао, ни у Джека. Все-таки для него они были лишь незнакомцами.

Таинственное писание сокровища Небес клана Тан, основные принципы, первый пункт: Никогда не позволяйте тому, кому вы не до конца доверяете, знать, насколько вы сильны.

Тан Сань выучил все это писание наизусть, поэтому он настойчиво соблюдал все принципы, описанные в нем.

Занавеска резко отодвинулась, и Тан Хао снова появился в комнате. Он был шокирован, а глаза его были красными, будто он недавно плакал.

Не говоря ни слова, Тан Сань поднял левую руку, как сделал то же самое с правой несколько минут назад. На этот раз из ладони появился не голубой свет, а черный. В яркой вспышке появилось что-то странное.

Это был полностью черный молот. Рукоятка была около половины чи (±15 см) в длину и имела цилиндрическую головку. Он походил на уменьшенную копию кузнечного молота, но его черная, как смоль, поверхность странно блестела, а на головке извивался круг резного рисунка.

Как только молот появился на ладони Тан Саня, воздух в помещении тут же стал тяжелым, а мальчик, словно не выдерживая веса орудия, стал опускать руку не в силах удержать ее. Лицо ребенка побледнело.

В отличие от лунной травы, которая не требовала использования Небесного навыка, этот молот, лишь появившись, уже успел забрать всю энергию Тан Саня. Он едва ли держал этот дух, несмотря на то, что тот казался маленьким. Вес молота во много раз превосходил кузнечный.

– Это…

Тан Хао сделал шаг вперед и схватил руку сына, поднося к себе. Мужчина был очень силен, по крайней мере Тан Сань больше не чувствовал эту ужасную тяжесть. Как только отец взял его руку, что-то теплое разлилось по телу ребенка, и его сердце успокоилось.

– Отец, что такое?

Глаза Тан Хао снова засияли, когда увидели черный молот на ладони Тан Саня.

– Двойной дух. Это и правда двойной дух. Сын… сын мой, – пробормотал мужчина, раскрыл свои руки и крепко прижал ребенка к своей груди. Хотя тело Тан Хао и казалось очень вялым, на деле его сила не уменьшилась за годы, возможно, из-за работы кузнецом. А также он был очень теплый. Такая отцовская любовь подарила Тан Саню бесценное чувство безопасности.

– Отец, – позвал Тан Сань. Он ошарашенно замер. Кажется, это был первый раз, когда отец обнимал его вот так.

Молот в руке мальчика становился все тяжелее и тяжелее, и хотя Тан Саню очень нравилось тепло Тан Хао, он не хотел, чтобы дух выскользнул и ударил мужчину. «Отец, я не могу больше держать его», – ребенок не мог произнести это вслух.

– Отзови его, – Тан Хао отпустил сына.

Растворившись в черном свете, молот исчез. Тан Сань чувствовал себя очень странно. Этот дух, несомненно, взаимодействовал с Небесным навыком, однако почему Тан Сань не мог поднял его? Также его поразило то, что вызов этого маленького молоточка почти полностью израсходовал всю энергию.

Тан Сань никогда не видел столько эмоций на лице отца. Каждый вид сложных чувств отразился на Тан Хао, и лишь через некоторое время он смог сказать: «Помни, в будущем ты должен использовать этот молот в левой руке для защиты лунной травы в правой. Всегда».

Мальчик кивнул, не понимая ровным счетом ничего. Тан Хао встал и пошел обратно в комнату.

Во время приготовления обеда Тан Сань размышлял о том, как в этот день он стал частью мира духов. Кажется, двойной дух был невероятной редкостью, иначе отец не удивился бы так сильно. Судя по всему, этот дух молота что-то значил для Тан Хао.

Что же касается его слов, то важным было то, что эти духи каким-то образом взаимодействовали с Небесным навыком. В таком случае получалось, что кольцо духов было ключом к переходу на новый уровень. Поэтому Тан Сань, несмотря ни на что, должен был найти способ получить это самое кольцо.

Во время обеда Тан Хао был молчалив и ел гораздо меньше, чем обычно. Он постоянно пристально смотрел на Тан Саня, будто бы волнуясь о чем-то.

После обеда Тан Сань как обычно принялся убирать посуду, однако Тан Хао попросил его остановиться.

– Погоди минуту, потом приберешься. Сяо Сань, я спрашиваю тебя, ты хочешь стать духовным мастером?

Тан Сань ошеломленно взглянул на отца. Он не хотел обманывать его, поэтому, поколебавшись секунду, кивнул. Тан Хао тяжело вздохнул, его лицо стало выглядеть еще старше.

– В конце концов, все к этому и шло, – сказал мужчина и пошел в свою комнату.

Тан Сань понял, что этим вздохом Тан Хао выдал свою разочарованность, пусть выражение его лица и казалось вполне удовлетворенным. Мальчик понимал, что его отец скрывал очень многое.

Убрав всю посуду, Тан Сань вернулся в свою «кузницу» и продолжил работу. Каждый удар молота по металлу сопровождался лязгающим звуком. Хотя мальчик и не знал, когда этот кусок железа станет размером с кулак, как и требовал того Тан Хао, но сам процесс был полезен для тренировки Небесного навыка, а также увеличения физической силы в принципе. Тан Сань уже пытался тратить меньше энергии навыка, используя молот. Таким образом, это помогало ему контролировать собственное время, чтобы замахиваться молотом дольше.

Тан Сань ударил по металлу уже три сотни раз. Мальчик замечал, что время от времени из железа уходили примеси. Отодвинув занавеску, в комнату вошел Тан Хао. Сегодня он, по-видимому, не делал никаких инструментов, по крайней мере Тан Сань не слышал никаких характерных звуков удара по наковальне.

– Отец, – мальчик посмотрел на отца, останавливая замах и опуская молот.

Тан Хао жестом повелел продолжить, а сам стал сбоку. Он ничего не говорил и просто смотрел.

Тан Сань продолжил орудовать молотом. К этому моменту вся его одежда была уже мокрая от пота. С нынешней энергией он все еще не мог контролировать температуру тела, не говоря уже о тяжелом физическом труде.

Цзынь-цзынь-цзынь… Непрестанно раздавался чистый звук ударов. Маленький Тан Сань с тяжелым молотом в руках выглядел очень неправильно, однако каждый удар был весьма мощным. «Врожденная сверхчеловеческая сила и, кроме того, полная духовная. Неудивительно, что он способен размахивать молотом столь легко, несмотря на то, что такой маленький», – подумал Тан Хао. Возможно, слова Джека были правильными. Мужчина не должен позволить своему унынию повлиять на рост столь многообещающего ребенка. Даже если ему придется покинуть деревню ради этого.

Посмотрев на Тан Саня, истекающего потом, Тан Хао наконец-то решился.

– Остановись на секунду, – начал он.

Тан Сань опустил молот. Задыхаясь, он активировал Небесный навык, чтобы тот помог восстановиться. Тан Хао подошел к сыну, взял в руки молот и взглянул на печь, где металл раскалился докрасна.

– Так он и через год не станет размером с кулак. 

– Тогда как же мне это сделать? – спросил ребенок, подняв голову и посмотрев на своего высокого и большого отца. 

– Скажи мне, когда ты бьешь молотом, откуда в первую очередь исходит сила? 

– Это должна быть талия, да? От нее к спине, а затем вдоль руки, чтобы поднять молот, – подумав, ответил Тан Сань.

Тан Хао не опроверг, но и не подтвердил слова сына. Он лишь снова спросил: 

– Что, кроме мозга, является самым важным в теле человека?

– Сердце, – ответил Тан Сань без малейшего сомнения. 

Без сердца и мозга человек не мог жить. В то же время мозг имел защиту в виде черепа, а сердце – только кожу и мышцы. Как ученик клана Тан, Тан Сань был сведущ в строении человеческого тела. Попасть в самое сердце – лучший способ убить врага, используя скрытое оружие.

– Тогда скажи мне, может ли у человека быть несколько сердец?

– А? – застигнутый врасплох Тан Сань растерянно посмотрел на отца. Может ли быть у человека несколько сердец?

– Ответь мне, – Тан Хао холодно взглянул на ребенка. Массивная возвышающаяся фигура мужчины давила на Тан Саня так, что он не мог дышать.

– Нет.

– Неверно. На самом деле, их три, – покачав головой, сказал отец.

– Три?

Тан Сань не понимал, что имел в виду Тан Хао. Мужчина легко коснулся ручкой молота икр сына.

– Здесь. На двух икроножных мышцах человека находятся второе и третье сердца. Если хочешь проявить всю свою физическую силу, используй три сердца одновременно. И тогда все получится. Поэтому, когда ты прилагаешь силу, она не исходит от нижней части спины. Три сердца – это то, что нужно для начала. Когда сердце в твоей груди быстро бьется, сила двух икр идет вверх, достигая бедер, проходит через талию, спину, руки, и только тогда она высвобождается. Вот так нужно бить изо всех сил. Сердца дают тебе силу, а талия – ось. Смотри.

Тан Хао поднял молот в руках, заставляя Тан Саня отступить на несколько шагов назад. В этот же момент орудие уже занеслось над наковальней. Мужчина встал вполоборота, ноги его крепко уперлись в землю, едва покрытые истерзанными штанами икры напряглись. Тан Хао стал похож на тигра перед прыжком. С громким ревом он занес молот, ноги тут же наполнились силой, а сам молот перестал быть виден уже на середине замаха. И вот он с чистым звуком ударил раскаленный кусок металла.

Тан Сань чувствовал, что такая физическая сила исходила от одного лишь человека. У Тан Хао не было внутренней энергии, и он не использовал духовной силы. Все это была лишь сила его тела. Кусок железа, раскаленный докрасна, прогнулся почти на треть от одного удара, это легко можно было заметить.

– Когда в голенях концентрируется сила, они могут контролировать ее и во всем теле. Тогда они связываются в одно целое и получается то самое «изо всех сил», – отец передал молот в руки сына. – Сделай это.

– Хорошо.

Тан Сань не знал, что существует подобный способ ковки. Это высвобождение силы можно использовать не только для того, чтобы ковать что-то, но и для боевых приемов клана Тан.

Взяв обеими руками молот и встав подобно Тан Хао, Тан Сань посмотрел на кусок железа. Таинственный Небесный навык активировался в области голеней, ноги твердо уперлись в землю. Тан Сань громко вскрикнул, и сила ног вместе с энергией Небесного навыка вырвалась и распространилась по всему телу. Талия повернулась, сила заструилась по спине, плечам, а после сконцентрировалась в руках. Мальчик отчетливо чувствовал, как стал мощнее, чем когда-либо прежде. Начиная от самых голеней и до рук, которые еще не успели замахнуться молотом, Тан Сань ощущал желание взлететь из-за этой великой силы.

Цзынь! Молот с громким звуком ударил по металлу.

Из-за того, что Тан Сань замахнулся железным молотом, обе его ноги оторвались от земли. Инструмент отклонился назад, и, хотя у мальчика были нефритовые руки, и пострадать они не могли, по какой-то причине он все-таки почувствовал покалывание. К счастью, Небесный навык в ту же секунду заставил эти ощущения утихнуть.

Несмотря на возраст Тан Саня, результат был очевиден. Пусть и с использованием Небесного навыка, сила удара все еще уступала Тан Хао, однако даже так она была больше прежних десяти замахов.

Наблюдая за движениями Тан Саня, Тан Хао не похвалил его, однако в его глазах можно было увидеть удивление. Итог оказался намного лучше, чем мужчина предполагал изначально. Он не ожидал, что сын так быстро овладеет этой способностью.

Также отец не знал, что все это время Тан Сань кропотливо совершенствовал свои навыки, не только Небесный навык, но еще и Захват дракона, Призрачную поступь и Нефритовую руку. Все это делало его намного сильнее и способней других детей его возраста. И понимание тела у Тан Саня было прекрасно развито, поэтому он столь легко смог воспользоваться только что выученной техникой. Но, конечно, первый раз все равно не был идеален.

– Отец, у меня получается?

Тан Хао кивнул.

– Ты понимаешь, как работает сердце? Именно в икрах задействовано больше всего мышц, так что они – источник всей силы. Используй ее концентрированно, чтобы замахиваться мощнее, – говоря это, Тан Хао подошел к мехам сбоку, а после вытащил из-под них что-то чугунное: две ножные педали. Затем он закрепил эти педали под мехами и нажал на них. – В ковке очень важна температура. Полностью нагретый металл лучше куется, а также достигает большей прочности. У любого металла есть душа, даже если он с примесями. Если температура недостаточна, а при ковке используется слишком много силы, она рушится. Таким образом, даже перекованный и расплавленный этот кусок будет просто мусором. Поэтому поддержание нужной температуры во время ковки очень важно. Тебе также нужно использовать силу голеней. Кроме того, что это поможет сохранить выносливость, ты также можешь раскалить металл до наилучшей температуры.

Тан Хаосы напрягся, обеими ногами давя на педали. Начиная с ног, все тело стало отклоняться назад, обе руки сжимали мехи. Ноги выпрямлялись и сгибались. Мехи начали работать в полную силу. Движения мужчины, конечно, нельзя было назвать быстрыми, но каждое из них приводило к тому, что мехи работали в полную силу. Мышцы на икрах опустились, и когда тело Тах Хао вошло в какой-то особый ритм, пламя вспыхнуло в центре печи. Железный кусок тут же раскалился до красноты.

– Подойди и повтори, – сказал мужчина, уступая место Тан Саню.

Тан Сань, изучивший владение молотом и внимательно наблюдавший за отцом, сел на место Тан Хао. Хотя мальчик и быстро усвоил метод работы с мехами, он все равно немного дергался. Однако он отметил, что каждый раз сила начинала расти с ног. Конечно, как и сказал отец, Тан Сань сохранил не только выносливость, но и результат в сравнении с предыдущим был намного лучше.

Держа молот сына, Тан Хао холодно сказал:

– Ты можешь использовать всю физическую силу во время ковки, однако отдача дает большую нагрузку на твое тело. В случае неправильной постановки легко навредить себе, а также впустую потратить силы, не добившись ничего. Ты должен наблюдать за моими движениями. Это ключ к твоей конечной цели – кусок размером с кулак.

Глубоко вдохнув, Тан Хао сосредоточился. После работы с мехами металл уже был достаточно сильно раскален, пламя поднималось вверх. В комнате стало невыносимо жарко.

Казалось, что движения Тан Хао не отличались от прежних: от ног к талии, от талии к спине, от спины к рукам. С громким и чистым звуком молот ударил по железу.

Ощутив отдачу, мужчина сделал поворот, а ноги напряглись, как и раньше. Молот поднялся над головой Тан Хао со свистящим звуком, а после опустился. Снова раздался громкий лязг металла о металл. Скорость мужчины была просто ошеломительной, а физическая сила превосходила ту, что была.

Молот снова был высоко поднят, а Тан Хао, кажется, достиг баланса между собственными движениями и отдачей инструмента. Как только молот оказался в самой высшей точке, мужчина опустил его, ударяя по металлу.

Глаза Тан Саня сияли. Это совершенно точно был лучший способ увеличить силу, используя отдачу от удара молота о металл. Движения отца были идеально скоординированы, чтобы избежать вреда от этой отдачи и усилить удар. С каждым замахом сила увеличивалась, но Тан Хао прекрасно контролировал ее.

Тан Хао двигался все быстрее и быстрее, молот хлестал по железу, как сильнейший шторм, металл непрерывно изменялся под ударами инструмента. Точность ударов мужчины шокировала. С каждым движением кусок становился вполовину тоньше предыдущего, а как только он начинал становиться плоским, молот тут же бил по краям, заставляя металл переворачиваться. Таким образом, железо равномерно обрабатывалось, а не превращалось в обычную лепешку.

В мгновение ока молот замахнулся уже тридцать шесть раз. Только когда сила инструмента рассеялась, Тан Хао опустил его. Лицо мужчины не покраснело, а дыхание было ровным. Отец Тан Саня выглядел так, будто бы и не он только что с бешеными скоростью и силой бил молотом по металлу.

Глядя на этот чугун, невозможно было поверить, что после каких-то тридцати шести ударов, в нем едва ли можно было увидеть хоть каплю примесей. Истинное мастерство кузнеца, прекрасное владение молотом.

– Понял? – Тан Хао посмотрел на Тан Саня, занятого мехами.

– Использовать силу. Я понял суть, но это кажется сложным, – подумав, ответил мальчик.

– Мастерство приходит с практикой, поэтому, если ты хочешь достигнуть моего уровня, нужно тренироваться. Также заруби себе на носу, что нечистый металл разрушится, если ты будешь бить по нему. Ты должен ударять с небольшой силой и постепенно увеличивать ее с уменьшением примесей. Контроль – ключ к мастерству кузнеца. Ты тренируешься сам, это хорошо. Но тебе нужно увеличивать не только скорость и силу, точность также важна. В чем смысл твоей силы, если ты не можешь ударить по правильному месту?

Вернув молот сыну, Тан Хао ушел.

Все-таки отец сдержал свое слово. Он действительно научил Тан Саня ковать, а также показал, что любая профессия имеет свои особенные приемы. И не все из них просты в освоении.

Следующие полмесяца Тан Сань каждый день практиковался во владении молотом, которому научил его отец. Несмотря на то, что мальчик использовал Захват дракона, который помогал ему контролировать силу, и Глаза демона, чтобы знать, куда именно направить удар, этот способ ковки оказался не так легок.

Так как Тан Сань бил изо всех сил, он с трудом себя контролировал. С увеличением попаданий следить за собой нужно было все больше, а повороты тела вызывали не только головокружение, но и неспособность распределять силу.

К счастью, Тан Сань бил по этому металлу уже достаточно долго, и в нем не было примесей. Разрушить его было сложно. В противном случае мальчик не мог бы удерживать молот и давно бы разбил железо на куски.

Однако где-то в середине этого курса тренировок Тан Сань заметил, что эффекты Небесного навыка, Захвата дракона, Нефритовой руки и Глаз демона улучшились.

С первого дня, когда Тан Сань мог только два раза замахнуться, и до сегодняшнего спустя полмесяца, когда он мог делать это уже семь раз, точно попадая по металлу без ошибок. Результаты были явными. В то же время кусок уменьшался под сильными ударами. Каждый день приносил продвижение вперед.

И, конечно же, это все было неразрывно связано с техникой использования голени для создания большей силы. С ее помощью Небесный навык тратил меньше энергии, что позволяло Тан Саню уделять больше времени ковке.

Тан Хао замахивался молотом тридцать шесть раз, но у него все равно оставались силы. Тан Сань же мог делать это лишь семь, и он не знал, когда сможет достигнуть уровня своего отца. Мысли об этом побуждали мальчика стараться еще больше.

В эти дни Тан Сань совсем забыл о духах и кольцах для них. Даже когда он поднимался утром на вершину холма совершенствовать Глаза демона, думал лишь о владении молотом.

Три месяца прошли очень быстро. Как только Тан Сань смог замахнуться тринадцать раз, Тан Хао стал учить его ковать инструменты. Точно так же, как и раньше, он один раз показывал процесс сыну, а потом просил повторить. Пока мужчина видел, что основы были поняты и выучены, он не вмешивался и не говорил множество напутственных слов. Только в решающие моменты он подавал голос. Именно из-за этого, каждый раз, когда Тан Хао давал указания, Тан Сань запоминал их яснее.