Гарри Поттер:Любовь к Магии Глава 370

  17 августа. Спеллхейвен.

  

  Гарри испытывал недовольство. Дамблдор мог запросто оставить Волдеморта в покое на месяцы или даже годы, лишь реагируя на его действия, а вот он так не мог. Он не собирался давать Тёмному Лорду времени для планирования, вербовки и всего остального, кроме разве что смерти.

  

  К сожалению, сейчас у него такой возможности не было. Ни Этал, ни его сеть пернатых шпионов не могли отыскать даже намёка на присутствие Волдеморта и его Пожирателей Смерти.

  

  Поэтому Гарри прибег к менее точному способу выслеживания.

  

  — Пенни, мне нужно, чтобы ты начала отслеживать новости со всей Европы, как магические, так и обычные.

  

  — Что, зачем? — в шоке спросила Пенни.

  

  — Потому что Волдеморт окружает себя убийцами, насильниками и другими подобными типами. Нельзя держать столько засранцев в одном месте, не удовлетворяя их желаний. Рано или поздно люди начнут исчезать. Если повезёт, они окажутся достаточно глупыми, чтобы похищать жертв неподалёку от своего убежища, и тогда я смогу их выследить. Мне нужно, чтобы ты просмотрела все новости на предмет сообщений о нераскрытых убийствах и исчезновениях и собрала информацию во что-то, что я смогу использовать. Я понимаю, не факт, что это выгорит, но...

  

  — Гарри, у меня на это нет времени, — прервала его Пенни, малость диким жестом указывая на стопку отчётов на своём столе. — Мне, вероятно, понадобится собственный штат помощников, когда этот зеркальный бизнес действительно начнёт развиваться, не говоря уже о том, чтобы выполнять твои поручения.

  

  Гарри нахмурился. Она была права.

  

  — Полагаю, ты не знаешь никого, кому я мог бы это доверить? Это важно, и я не могу рисковать, поручая эту работу кому-то, кто будет халтурить.

  

  — Я могла бы... — нерешительно проронила Пенни.

  

  Гарри вопросительно приподнял бровь.

  

  — На Спеллхейвене не так много занятий для людей без магии, и я думаю, что отсутствие активности уже начинает сказываться на Мелиссе, Эбигейл и Кэролайн, а также тот факт, что они живут за счёт твоей благотворительности. Учитывая то, что с ними произошло, описанная тобой работа может оказаться, а... лечебной.

  

  А, те три женщины, спасённые из Малфой-Мэнора, что попросились остаться тут. Да, это может сработать. Хотя Гарри лично придерживался мнения, что Эбигейл и Кэролайн были глупы, решив отказаться от аборта, он также понимал, что это не обязательно отразится на их способности справиться с этим делом. К тому же, для них оно окажется личным, так что мотивации у них будет предостаточно.

  

  — Мне это нравится. Предложи им работу. Для этой цели я могу оплатить им вдалбливание в головы необходимых языков и купить хороший дом на Азорском Архипелаге с доступом ко всем людским новостям, так как они всё равно хотят остаться на Спеллхейвене.

  

  Покидая кабинет Пенни, Гарри всё ещё думал о том, как выследить людей, и вспомнил о заклинании Магии Крови, которое могло здесь прийтись кстати. Поиска Родни хватило бы, чтобы отыскать родителей или детей того, чья кровь использовалась в качестве основы, но, если к моменту рождения детей мужчины, оплодотворившие Эбигейл и Кэролайн, ещё не будут заперты в Рэйвенхеде… что ж, это стоило взять на заметку.

  

  Жаль, что он не мог использовать извлечённые плоды остальных четырёх беременных женщин, спасенных из Малфой-Мэнора. Тот факт, что они были зачаты в результате изнасилования, уже делал метафизическую связь между родителями и детьми, в лучшем случае, непрочной, но аборт считался актом настолько полного и окончательного отказа, что разрывал её полностью.

 

***

 

  20 августа 2017 года. Спеллхейвен.

  

  — Можете войти, — сказала целительница.

  

  Гарри сделал глубокий вдох, а затем вошёл в комнату вместе со своими девочками. 

  

  «Как же это смешно: охотиться на Пожирателей Смерти мне куда комфортнее, чем встречаться с ребёнком?»

  

  Орели лежала в своей постели и для только что родившей женщины выглядела на удивление свежей. Но, опять же, в этом плане магия позволяла довольно сильно сжульничать. Целители, специализирующиеся на родах, были очень хороши в точной Трансфигурации и могли открыть родовой канал куда более плавным и менее болезненным способом, чем в естественных условиях.

  

  Это заставило Гарри задуматься о том, как рожала бы Дора. 

  

  «Наверное, всё закончилось бы секунд за десять. Ребёнок просто выскользнул бы наружу».

  

  Он неловко наблюдал, как девочки сюсюкаются с новорождённой вейлой, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке и желая сбежать в Рэйвенхед.

  

  Увы, его попытки слиться с мебелью оказались тщетными, и в конце концов его всё же заметили.

  

  — Гарри, не хочешь подержать её на руках? — спросила Орели.

  

  — Конечно.

  

  «Как будто я могу сказать нет, не попав при этом в немилость Флёр и Доры. А вот Луна меня поймёт».

  

  Младенца передали ему на руки, и девочка тут же затихла, глядя на него большими небесно-голубыми глазами. На её голове уже виднелся небольшой серебристый пух.

  

  — Ты ей нравишься, — засияла Луна.

  

  «Конечно, я ей нравлюсь, я в этой комнате самый сильный источник магии». 

  

  Гарри знал, что в этой комнате, полной сентиментальных женщин, эту циничную мысль лучше не высказывать вслух, но это была правда. Вейлы тянулись к сильной магии ещё до того, как половое созревание активировало их более плотские инстинкты.

  

  — Наверное, из-за шрамов, — вместо этого сострил он.

  

  — Однозначно, это ведь твоя наилучшая черта, — с сарказмом выдала Дора, а затем обратилась к старшей вейле с вопросом: — Ты уже выбрала имя?

  

  — Я думала об Ариэль, — ответила Орели метаморфичке, но при этом выжидательно посмотрела на Гарри.

  

  «Она ждёт, не будет ли у меня возражений», — мельком заглянул он в её мысли. «Более того, давая мне право голоса при выборе имени, она очень тонко предлагает мне некое место — может быть, не обязательно в качестве родителя, но хоть какое-то».

  

  Он мог либо высказать своё мнение и принять условия, либо показать свою незаинтересованность и отказаться. Тогда Орели, без сомнения, отреагирует соответствующим образом. В конце концов, у неё уже есть три дочки, не имевших ничего общего со своими отцами, и с четвёртой также не будет никаких проблемой.

  

  Он опустил взгляд вниз на ребёнка, что не переставал махать ручками, гугукать и беззубо улыбаться с тех пор, как её вложили в руки папы.

  

  Такая слабенькая кроха. Тело хрупкое, разум простой, душа такая поверхностная и с едва заметной искрой магии.

  

  Гарри предполагал, что для других людей дети имеют особое значение, но вот лично для него они являлись загадкой. Зачем люди заводят детей? Они такие шумные, им всё время что-то надо, они эгоистичны и обсираются при любом поводе. В чём суть? Он ничего не понимал. Деторождение казалось ему низменным животным инстинктом, направленным на сохранение своего вида и родословной, о чём Гарри вообще не заботился.

  

  В случае с этим конкретным ребёнком Гарри был не только озадачен, но и немного напуган, поскольку ему предстояло с ним взаимодействовать. Со стороны Орели было очень тактично дать ему шанс отстраниться, и Гарри оценил это, но он также понимал, что этот жест был сделан напрасно.

  

  Флёр была полна решимости принимать участие в жизни своей новой тёти. И даже более того, она была полна решимости сделать его частью жизни своей тёти.

  

  Луна просто была в восторге и уже причислила крошечную вейлу к членам своей семьи, не обращая ни на что внимания. Даже если Будда, Зевс, Один, Бог-Император или Оптимус Прайм спустятся с небес и скажут ей обратное, она просто задорно заявит тем, что они ошибаются. И зная Луну, она, вероятно, выиграла бы тот спор.

  

  Поначалу Дору раздражал тот факт, что он обрюхатил бабушку Флёр, но за последние девять месяцев это раздражение постепенно переросло в интерес к ребёнку. У Гарри возникло тревожное подозрение, что она планировала использовать эту возможность в качестве тренировки.

  

  Так что другого выбора не оставалось, и ему пришлось идти вперёд по неизведанным землям далеко за пределами зоны комфорта.

  

  «Думаю, я могу поступить так же, как и Дора, и рассматривать это в качестве тренировки», — подумал Гарри смиренно. Он знал, что когда-нибудь его девочки захотят иметь детей, и у него не было причин отказывать им, кроме той, что он лично не видел в этом ничего привлекательного.

  

  — Придерживаешься той же темы, что и с другими дочками? — спросил он с улыбкой. — Это хорошее имя.

  

  Орели одарила его в ответ ослепительной улыбкой, и Гарри вдруг почувствовал неуместное возбуждение.

  

  Только что наречённая Ариэль начала в этот момент суетиться, и Гарри почувствовал у неё голод и желание вернуться к матери. Он также подумал, не пробудил ли у девочки инстинкт голода его внезапный всплеск возбуждения. Надо будет проверить это в будущем.

  

  Почувствовав любопытство, он приласкал крошечную ауру чувством «скоро». Ариэль тут же утихла и начала беззубо улыбаться ему, излучая предвкушение, без всякой сдержанности, которой обладают даже маленькие дети.

  

  Как ни странно, в данной ситуации это заставило Гарри почувствовать себя гораздо лучше. Он по-прежнему не видел особого смысла в деторождении, и дети по-прежнему не казались ему чем-то таким, чему стоит радоваться, но, по крайней мере, теперь, когда он мог понять, чего она хочет, этот конкретный ребёнок уже не казался ему таким пугающим.