Гарри Поттер:Любовь к Магии Глава 393

  25 июня 2018 года. Рэйвенхед.

  

  Гарри критично осмотрел приспособление. Он не смог найти в нём никаких изъянов, но только время покажет наверняка.

  

  — Что ты делаешь, Поттер? — возмущаясь, спросил Долохов из своего маленького стеклянного загончика, в котором он сейчас пребывал.

  

  — Готовлюсь высосать магию из тебя и твоих друзей, — честно ответил Гарри. Не было никакой необходимости лгать этому человеку, тем более, что он уже вытянул из него всю полезную информацию.

  

  Долохов посмотрел на него с ужасом, а затем его лицо исказилось от ненависти. 

  

  — Заканчиваешь то, что начали грязнокровки? — сплюнул он.

  

  — Да завязывай ты уже с этой хернёй про то, как «грязнокровки крадут нашу магию». Оно и в первый раз вышло не смешно, и сейчас тоже, — недовольно вздохнул Гарри. — Кроме того, тебе твоя магия больше не понадобится. Я нашёл ей применение получше.

  

  — ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА! — прорычал Долохов.

  

  Гарри моргнул по-совиному, искренне удивляясь такому гневу. Затем он захихикал. Какое редкое событие: Пожиратель Смерти заявляет о своих правах.

  

  — Я-то думал, ты уже разобрался, как устроена вся эта тема с заключёнными? — риторически спросил он, всё ещё посмеиваясь.

  

  Долохов в ответ лишь впился в него своим взглядом.

  

  Гарри активировал приспособление, имевшее поразительное сходство с дистиллятором, если не считать Философского Камня, вмонтированного в самый центр. Это был уже второй по счёту камень. Первый предназначался для развлечений, а этот — для конкретной задачи.

  

  Долохов издал звук, как будто его душили, и растерянно огляделся по сторонам.

  

  — Что такое? — с любопытством спросил Гарри.

  

  — Выключи его! — крикнул Пожиратель Смерти, хватаясь за голову.

  

  — Как увлекательно, но не мог бы ты уточнить? — сухо поинтересовался Гарри, зная по опыту, что его подопытные обычно не очень желали сотрудничать.

  

  Долохов издал что-то, похоже на звук раненого животного, и начал кидаться на стеклянные стены своей тюрьмы.

  

  Примерно через минуту после этого Гарри выключил прибор. 

  

  — Ну, что ты почувствовал?

  

  — Пошёл нахуй!

  

  — Не думаю, что такое случится.

  

  Гарри снова включил устройство.

  

  — Понадобятся путы, чтобы предотвратить самоповреждение, — заключил парень через несколько минут, когда Долохов попытался головой выбить зачарованное стекло.

  

***

  

  

  26 июня 2018 года. Рэйвенхед.

  

  — Хорошо, я думаю, мы можем с уверенностью заключить, что длительное воздействие не наносит никакого непоправимого ущерба, а если и наносит, то только очень длительное, что не так уж и важно, — сказал Гарри, глядя на Долохова.

  

  Пожиратель Смерти был связан внутри стеклянного загона, как Ганнибал Лектер, но в нём ещё оставалось достаточно пыла, чтобы яростно сверкать глазами. Именно поэтому его и выбрали для этой задачи. Если машина Гарри для дистилляции магии могла уничтожить сознание людей, то это должно лучше всего проявиться на Долохове.

  

  Правда, Гарри особо-то и не волновало, если их разум надломится от сострадания или ещё чего-нибудь, просто лишённые разума волшебники и ведьмы испускали гораздо меньше магии.

  

***

  

  

  27 июня 2018 года. Рэйвенхед.

   

  Гарри с гордостью смотрел на то, что он соорудил за прошедший день. В центре виднелись десятки больших стеклянных колб, соединённых трубами с, за неимением другого слова, магическим дистиллятором.

  

  Аппарат был до жути похож на ритуальную камеру Спеллхолд из «Baldur's Gate 2», откуда Гарри и почерпнул дизайн. В конце концов, зачем изобретать велосипед?

  

  Большинство колб были пусты, что, к сожалению, объяснялось тем, что Гарри в ходе предыдущих экспериментов почти полностью исчерпал запас пленников, но в тех, что не пустовали, виднелись обездвиженные волшебники с самыми разными выражениями на лицах — начиная от испуганных и заканчивая гневными.

  

  — Ребята, я позже вас проведаю, — сказал Гарри, а затем включил прибор и ушёл заниматься другими вещами.

  

***

  

  

  28 июня 2018 года. Рэйвенхед.

  

  — Блин, тут придётся повозиться, — вздохнул Гарри, глядя на несколько капель жидкой магии, выкаченных из его пленников за прошедший день.

  

  С другой стороны, плотность энергии оказалась гораздо выше, чем ожидалось. На самом деле она была настолько выше, что Гарри стало трудно смотреть на полученный материал, просто потому что тот очень ярко светился в его Магическом Зрении. Ох, какие же это открывало возможности…

 

***

 

  5 июля 2018 года. Рэйвенхед.

  

  Когда Флёр топала к лаборатории Гарри, стук её каблуков странным эхом отдавался в каменных коридорах Рэйвенхеда. Сейчас была её очередь для свидания тет-а-тет, а он, видимо, забыл об этом, увлёкшись своим последним проектом. И это уязвило её гордость.

  

  — Гарри... — прорычала вейла, найдя своего парня.

  

  — Буду готов через пять минут, — поспешно ответил тот, уже укладывая вещи. Должно быть, он почувствовал, как она вошла в его башню, и понял, что облажался.

  

  Флёр решительно кивнула, немного успокоенная его поспешностью. Ему повезло, что она, Нимми и Луна стали закладывать пятнадцатиминутный запас во все свои планы, требовавшие от Гарри пунктуальности. Иногда он становился чересчур рассеянным.

  

  Чувствуя проблески любопытства, несмотря на то, что ей было неприятно, когда мужчина опаздывал на свидание с ней, Флёр направилась к его рабочему месту, чтобы посмотреть, чем он таким чертовски интересным занимался.

  

  И один конкретный предмет тут же привлек её внимание, исключив из поля зрения все остальные: маленький хрустальный флакончик со светящейся жидкостью, напевавшей её инстинктам песню сирен. Она сразу же поняла, что это жидкая магия, над которой трудился Гарри.

  

  Флёр облизнула губы, внезапно почувствовав острую жажду. Гарри, конечно, рассказывал им об этой штуке, но она впервые видела её воочию.

  

  Звяканье вынутой ей хрустальной пробки громким эхом отдалось в ушах, но она не обращала на это внимания, уже поднося флакон к губам. Кто-то закричал, но где-то очень далеко, да и это неважно. Единственное, что имело значение — выпить заключённую в этом маленьком флакончике чистую магию.

  

  И тут кто-то вдруг оказался рядом с ней: вокруг её руки резко сомкнулся чей-то кулак, после чего сдавил ей пальцы. Флёр резко отдёрнули за руку, в неё упёрлось мужское плечо, а ещё одна рука стала вырывать у неё флакон из рук.

  

  Флёр вскрикнула от боли и ярости и стала отбиваться, а узнав в мужчине Гарри, инстинктивно стала призывать свой огонь, чтобы сжечь его. Как он посмел причинить ей боль? Как он посмел украсть у неё? Но огонь не появлялся, заблокированный его волей, и она попыталась оттолкнуть его со всей силой, на которую были способны её тонкие ручки.

  

  К этому моменту она уже трансформировалась, и её когтистые пальцы с лёгкостью вонзились в плоть его противоположного плеча. Стон боли подарил ей массу удовольствия, но это чувство длилось лишь мгновение, так как парню удалось вырвать флакон у неё из руки. Распалившись от ярости, она полоснула когтями по его левой руке, намереваясь порезать её на лоскуты и вернуть драгоценный флакон.

  

  Гарри зашипел от боли сквозь стиснутые зубы и ударил её плечом в грудь. Платье и туфли на каблуках стали идеальным нарядом для дорогого свидания, но не очень подходили для драки. От удара она с болью распласталась на каменном полу, и вся дурь из неё тут улетучилась.

  

  — ФЛЁР!

  

  Боль и крик наконец-то прорвали густой туман жажды и гнева, и Флёр, моргая, посмотрела на своего любовника.

  

  — Гарри? — спросила она, пытаясь осмыслить произошедшее. Правая рука болела так же, как рёбра и пятая точка, но она быстро забыла об этом, когда увидела разорванный рукав на левой руке парня, по которому стекала кровь. — Ты ранен!

  

  — Да ладно! — огрызнулся он, подозрительно глядя на неё. — Что, чёрт возьми, на тебя нашло?

  

  — Я... не знаю, — виновато ответила вейла, с отстранённым ужасом вспоминая свои попытки убить его. Это было похоже на сон.

  

  И самое страшное, что она до сих пор чувствовала, как её гложет желание заполучить тот флакон, который он пытался спрятать от её глаз. Она так отчаянно хотела им овладеть, что под ужасным чувством вины за попытку убить своего любимого мужчину закопошилась ещё и обида за то, что он забрал у неё желанное.

  

  — Мне надо идти, — быстро произнесла Флёр и убежала, не дав ему возможности ответить.