Игра престолов: Король Магии Глава 46

Соломон. Браавос.

— Где… я…? — неуверенно спросила Художница сама себя.

— Это место… великолепно… — пробормотала Кирана, любуясь видами.

Я сидел на троне и смотрел на конец длинной лестницы, ведущей вниз, как завороженный и ошеломленный дуэт матери и дочери осматривал все вокруг и не мог поверить своим глазам. На их лицах читалось искреннее непонимание, но при этом они не могли отрицать красоту этого места, Зеркала Души и Благородного Фантазма Соломона.

Мы находились в некоем подобии тронного зала под открытым небом, сделанным из бледного камня и построенном на парящем острове.

Куда бы ни направился взгляд, он встречался с белыми кучевыми облаками, парящими необработанными камнями разного размера и колоннами, которые, казалось бы, пронзали чистое и голубое небо. И в нем, прямо за троном, зияла огромная дыра, будто бы высверленная в самом небосводе, которая показывала тысячи ярких звезд, освещающих чарующую темноту космоса.

Все это было неестественным, неизвестным и непонятным, но та чарующая мистика, что пропитывала каждый камешек, будто бы насильно притягивала к себе взгляд, не собираясь отпускать его после. И любой, кто попал бы сюда, со всей уверенностью заявил бы, что это место принадлежало не человеку, а самому богу.

Как если бы именно отсюда бог наблюдал за жизнью смертных, находясь среди облаков и света далеких звезд. В полном одиночестве и вдали от того мира, где жизнь и время проходили мимо этого места и самого бога. Отдельное пространство, домен, которым он правит, возвышаясь над другими.

Благородный Фантазм – это та часть героя, или же Героической Души, которая прославила его, вписав его имя в историю и вознеся на Трон Героев, метафизическое место, отстраненное от остального мира и самого понятия времени. И Арс Паулина не являлась исключением. Она воплощала ту часть Соломона, где Единый Бог одарил его всемогуществом и, по сути, властью над миром.

Если обобщить все вышесказанное, то это было именно то, что я ощущал в данный момент. Отрешенность от остального мира и власть. Власть повелевать всем, что здесь существует. От законов физики и молекулярного строения, до жизни и смерти.

В этом месте Кирана и Художница ощущались мной как… муравьи, как бы грубо и высокомерно это не звучало. И все потому, что я знаю и понимаю, насколько они незначительны в данный момент.

— Добро пожаловать в Арс Паулину, мое Зеркало Души. — сказал я, на что они моментально повернули головы в сторону трона.

— “Зеркало Души”, господин Соломон? — заинтригованно спросила Кирана.

— Материализация и проекция моей души, собственного внутреннего мира, на саму реальность. Персональная вселенная, если хотите. Облака, которое вы видите. Воздух, которым вы дышите. Пол, на котором вы стоите. Все здесь часть меня, моей души, а, следовательно, и правила диктую именно я. Вы удовлетворены ответом, госпожа Кирана? — сказал я, подперев голову кулаком, на что получил кивок головой и сияющие от восторга глаза.

Кирана была похожа на ребенка, полного энтузиазма и интереса. Ее влечение к магии и так не являлось нормальным, но теперь, когда она увидела Арс Паулину, отдельное от остального мира измерение, не сомневаюсь, что оно поднялось на новый уровень. Это как если показать ребенку красочную игрушку с множественными проработанными деталями, возможностью говорить и двигаться, что просто затмевала обычные деревянные и пластиковые поделки.

— И зачем ты нас сюда привел? — добавила Художница непонимающим тоном.

Лавену же мало интересовала магия. Она была лишь средством, а не целью. Поэтому ее реакция на происходящее состояла из непонимания, некоторого опасения и страха неизвестности.

— Чтобы ваш конфликт подошел к концу. Это место полностью отрезано от остального мира, а значит, никто не узнает о том, что здесь произошло. Вы можете использовать любой метод, как разговор, так и насилие с последующим убийством.

— И почему я должна это делать? — раздраженно спросила Художница.

— Потому что иначе мы отсюда не выберемся, Лавена, не так ли, господин Соломон? — спокойно сказала Кирана.

— Вы правы, — кивнул я, на что получил еще одну порцию раздражения со стороны Художницы и понимание со стороны Кираны — Можете начинать. Я не буду вмешиваться, пока кто-либо из вас не выйдет победителем.

-0-

Прошла минута, две, три, но они все еще не двинулись с места, молчаливо смотря друг на друга. И каждая из них прекрасно понимала, что между ними не может быть разговора, а только битва насмерть, что решит исход их конфликта.

Художница, очевидно, не тот человек, что будет действовать по чьей-то указке. Об этом прямо говорит ее поведение и отношение ко мне. Даже увидев мою силу, она не изменяет себе, не боится показать то, что думает, и готова идти до конца, умерев в процессе, но на своих условиях. Хотя, учитывая обстоятельства и печать на ее теле, Лавена будет действовать так, как я хочу.

Была ли это храбрость? Нет, скорее глупость. Однако подобная воля заставляет задуматься, чего стоит жизнь человека, если он постоянно под кого-то прогибается. Что для него важнее, прожить коротко, но самим собой, или долго, но меняясь и теряя себя. Философский вопрос, который волнует даже мыслителей современности, я бы сказал.

И именно это притягивает меня в этой девушке. Она делает то, что боялся делать я в своей прошлой жизни. Причина кроилась не только в осуждении со стороны современного общества, но и во внутреннем стержне. И если он хрупок, то человек гниет изнутри, закрываясь от мира, общества и самого себя. Как-никак серая действительность далека от личного счастья и мечты.

Цели и принципы Кираны же просты и понятны. Для нее не имеют значение личное счастье, свобода или положение в мире, а лишь семья, которая и сделала ее такой, какая она сейчас. Прагматичность и холодный расчет, вот девиз всех семей магов и их поколений. И именно она начала действовать первой.

По ее телу прошла волна маны, указывающая на активацию магических цепей и применение аналога “Укрепления”. Одним быстрым движением Кирана достала из кармана рубин и бросила его в Художницу с высокой скоростью и силой. Лавена повторила ее действия, за исключением броска, и увернулась, взявшись за рукоять кисти и бросившись на свою мать.

Спустя мгновение за ее спиной раздался оглушительный взрыв, выпустивший импульс силы и создавший большое огненное облако, но он не смог отвлечь дуэт от борьбы. Ветра раздували их платья и волосы, а серьезные взгляды двух женщин, что начали перемещаться по своеобразной арене, не выражали ничего, кроме холода и желания закончить все это.

Усилив тело заклинанием, Кирана кружила вокруг Художницы, бросая в своего противника огненные шары небольшого размера, а браслет с шестью инкрустированными драгоценными камнями на ее руке то и дело вспыхивал ярким светом, истощая свою ману.

Художнице же ничего не оставалось, как пытаться сократить дистанцию, дабы нанести удар. Даже без магического образования ее “Укрепление” было более эффективным, нежели у Кираны, отчего она превосходила ту в скорости, хотя и не на много. Но эту слабость ее мать перекрывала дальними атаками, что заставляли Художницу вилять из стороны в сторону и избегать радиуса взрыва огненных шаров.

Бой велся до первой ошибки оппонента, когда кто-либо из них подставиться под удар или не сможет уклониться. Пот начал пропитывать их платья и лбы, а мана – истощаться, но их стремление победить не ослабевало ни на миг.

В один момент Художница почти добралась до Кираны, однако та применила огненный шар и принудительно взорвала его прямо около себя, отчего пламя задело и ее саму. Лавена не ожидала этого хода, но все же успела отпрыгнуть и избежать большую часть урона, хотя, пламя задело ее свободную руку и подпалило немного волос. Кирана также не осталась невредимой. Часть ее платья сгорела, а ладонь покрылись ожогами, но ни одна, ни другая даже не пискнули от боли.

— Ты искусна, Лавена. Интересно, насколько ты была бы сильна, если бы я все же приняла тебя? — сказала Кирана, опустив руку.

— Мне не нужна твоя похвала, “мать”. — раздраженно ответила Художница и покрепче взялась за кисть.

— Но разве это то, что хотят получить все дети?

— Не от такой матери, как ты. — парировала Лавена и снова бросилась в атаку.

— О? Получается, ты испытываешь ко мне не ненависть, а обиду, — кивнула Кирана, создав перед собой огненную стену — Ты обижена на то, что я не проявила себя как настоящая мать по отношению к тебе, не так ли?

— Что…? — замерла на мгновение Лавена, отчего один из шаров почти попал по ней, но она успела уклониться — С чего ты это взяла?!

— Предчувствие, — спокойно ответила Кирана и, сменив позицию, создала еще две стены огня — И, судя по твоей реакции, я оказалась права.

— Не делай вид, что знаешь меня! — яростно крикнула Художница, а поток маны в ее магических цепях увеличился, отчего они засветились на ее коже — Ты мне никто!

— Тогда почему же это тебя так задело? — поинтересовалась Кирана, создав еще три стены и заперев Лавену внутри пятиугольной формации, а пять камней из шести в ее браслете потеряли свой цвет и рассыпались в пыль — Ты так жаждала материнской любви, дочь моя?

— Не смей называть меня “дочерью”! — взревела Художница и, покрыв себя замкнутым полем, попыталась выбраться из формации.

Однако, было уже поздно, так как Кирана бросила тот самый изумруд, что она показывала мне, в стену пламени, отчего огонь быстро изменил свой цвет на кислотно-зеленый, а затем раздался взрыв.

БУМ

Мощность была огромной настолько, что предо мной даже образовался магический защитный круг. Грохот прогремел по всему Зеркалу Души. Пыль и пламя смешались друг с другом, образуя завесу, покрывшую практически всю площадь арены и закрывшую мне обзор. Импульс взрыва смел ближайшие облака, а поднявшийся ветер развивал мои длинные волосы.

Я взмахнул рукой, и завеса рассеялась, открыв мне последствия.

Арена из белого камня превратилась в опаленный кратер, где местами все еще горели кислотно-зеленые огоньки. Колонны покрылись копотью, а лестница к трону была частично разрушена силой взрыва. А дуэта нигде не было видно.

Спустя пару секунд из-за одной из колонн вышла Кирана. Выглядела она потрепанно и устало, магические цепи были почти пусты, а последний камень в браслете также как остальные превратился в пыль. Ее движения были вялы и инертны, а выражение лица – спокойное и облегченное.

— Я победила… господин Соломон…? — усталым голосом просила Кирана, на что я просто улыбнулся и посмотрел на нее, но не ответил.

Увидев это, она начала искать глазами Лавену, которая сама показалась мгновение спустя, а ее удар кулаком по лицу заставил Кирану пролететь пару метров и распластаться на земле. Затем, прихрамывая, Художница медленно прошла к Киране и села ей на живот, занеся кисть над головой и приготовившись расколоть своей матери череп.

Атака Кираны была сильна, и если бы Лавена промедлила хотя бы на мгновение, не рискнув броситься через пламя и не влив всю ману в прочность замкнутого поля и “Укрепления”, что имелась в ее резервах, она была бы мертва.

Левая нога практически отказала и покрылась запекшейся кровью. Правый глаз кровоточил, а нижнюю часть лица охватили ожоги. Руки также были опалены пламенем, отчего они дрожали от боли, но все еще держали кисть. Часть волос сожглась, отчего теперь они достигали плеча, а от платья остались лишь обноски.

— Момент истины, полагаю? — слабо спросила Кирана, смотря Художнице прямо в глаза — Заканчивай, Лавена. Разве это не то, чего ты желала?

Художница колебалась. Она будто бы не могла решиться сделать последний шаг и закончить дело. Ее неспокойный взгляд встречался со смиренным, который посылала Кирана, понимающая, что у нее больше нет сил для продолжения борьбы.

— Возможно, мне действительно стоило принять тебя. Из тебя бы получилась хорошая наследница, ведь ты даже смогла победить меня, — иронично усмехнувшись, сказала Кирана — И, должна сказать, я горжусь тобой, даже если не была той матерью, о которой ты мечтала. Заканчивай, пока у тебя есть шанс, ведь второго больше не представится. Я просто этого не позволю.

Слова Кираны сработали как триггер. Лавена замерла, дрожь на мгновение прекратилась, а затем один резкий удар, сопровождаемый звуком вонзания лезвия в плоть. Кровь Кираны брызнула в стороны, забрызгав лицо и руки Художницы. Воцарилась оглушительная тишина, и только ее дыхание разбавляло ту атмосферу завершенности, распространившейся по всему Зеркалу Души.

Я смотрел на Лавену, ожидая ее реакции, но… ее не было. По крайней мере, видимой. Я не чувствовал от нее ни печали, ни радости, а нечто другое. Она смотрела на бездыханную Кирану с нахмуренным выражением лица и не знала, что делать или думать, а кисть все еще торчала из головы, хотя руки уже не держались за нее.

— Какие-либо мысли, госпожа Лавена? — спросил я, оказавшись рядом с ней. — Ваша цель достигнута, и ваше лицо определенно было последним, что она видела.

— Это… странно… — пробормотала она. — Я должна быть рада, что все закончилось, но…

— Вы чувствуете не совсем то, что ожидали, не так ли?

— Да… — сказала Лавена, а затем скорчила недовольное лицо. — И твои вопросы раздражают, господин Соломон.

— Можем ли мы сказать, что ваш конфликт довольно бессмыслен? — проигнорировав ее укол, спросил я, на что она цокнула языком, но кивнула.

— В таком случае, прекрасно, — улыбнулся я и щелкнул пальцами.

Тело Кираны моментально исчезло без каких-либо звуков или вспышек света. Лавена, увидев это, удивленно посмотрела на теперь уже пустое место, не понимая, что произошло, а затем на меня, ожидая объяснений. Но в них не было необходимости, ведь…

— Это было… потрясающе… — сказала из ниоткуда взявшаяся Кирана. Ее тело и одежда были полностью невредимы, а сама она стояла и смотрела в небо, а точнее, в ту ее часть, где находилась дыра.

— Что…?! Как?! Как такое…?! — встрепенулась Лавена, не веря своим глазам.

— Я же говорил, что правила здесь диктую я, не так ли?

-0-

A/N: Как глава? Выскажите свое мнение. Вполне возможно, что сможете повлиять на будущие главы.