Гениальный мастер Фэн-шуй Глава 235. Возвращение в горы

"Новый год, Новый год!"

Самые счастливые на Новый год - дети. После новогоднего угощения Лю Ланьлань повела сына Чэня, малыша Цзюньханя запускать петарды во дворе. Это был последний весенний фестиваль, когда фейерверки в Пекине были разрешены. Хлопки петард звучали непрерывно, один за другим.

Взрослые остались смотреть телевизор и беседовать. Е Тянь не любил сериалы, но в этом году показывали "Год за годом", и он был очарован сюжетом. (прим. Сериал "Год за годом". В оригинале название звучит иначе 一年有一年 (Один год как один год), но я такого сериала не нашла. Зато в 1998 году был снят очень трогательный и интересный телесериал "Год за годом" (一年又一年), реалистично описывающий события последних двух десятилетий на фоне сюжетной линии главных героев.)

Наблюдая за тем, как герои взрослеют, как меняется их положение в обществе, Е Тянь окунулся в детские воспоминания.

"Папа, теперь, когда я закончил третий класс второй ступени (прим. третий класс второй ступени в Китае соответствует последнему году среднего 12-летнего образования), позвольте мне вернуться домой. Было бы прекрасно съездить в Шанхай и попрощаться с дядюшкой".(прим. Попрощаться с дядей, 好去... хао цюй - счастливого пути, в добрый путь, прощальное пожелание при посещении могилы.)

Е Тянь немного скучал по наставнику. Сейчас, когда он сумел избавиться от недостаточности меридианов, ему хотелось прийти на могилу старого даоса и поблагодарить его. Он помнил, что при жизни наставник больше всего беспокоился о его здоровье.

"Что ж, в самом деле надо вернуться и навестить могилу. Я в этом году не смог приехать на годовщину его смерти. Сделай это за меня и передай привет односельчанам".

Е Дунпин кивнул. Он тоже любил это маленькое поселение. Раньше он ездил туда несколько раз в год. Но после того, как торговля в Паньцзяюане стала оживленной, времени на поездки у него не осталось.

"Кстати, подожди минутку".

Е Дунпин, что-то припомнив, встал и вышел из комнаты. Минуты через три он вернулся с блокнотом в руках, передал его Е Тяню и сказал: "Тебе в последние месяцы многие звонили. Я записал всех. Посмотри, может, кому-то перезвонишь, чтобы поздравить с Новым годом и просто поговорить".

"Ох, папа, я действительно позабыл об этом. Спасибо, что напомнили".

Е Тянь улыбнулся и взял блокнот. За исключением Вэй Хунцзюня, который перед новым годом привозил пожилой госпоже подарки, Е Тянь никого из знакомых не видел. Они, вероятно, даже не знали о его уединении.

"Ша Линсяо".

"Лэй У".

"Лю Дачжи".

"Ху Цзюнь".

"Вот как? Дядя Чэнь тоже звонил?"

Увидев последнее имя, Е Тянь почувствовал себя виноватым, встал и сказал: "Папа, тетушка, я сделаю несколько звонков..."

Надо сказать, что в списке были те немногие люди, что интересовали Е Тяня. Чэнь Сицюаня он уважал от всего сердца. Поскольку этот человек до сих пор ничего о нем не знал, ему нечего было просить у Е Тяня.

"Привет, дядя Чэнь, это малыш Е, Е Тянь. Хочу поздравить вас с Новым годом!" Вернувшись в свою комнату, он сразу набрал номер Чэнь Сицюаня.

"Мальчик мой, я же говорил, что ты всегда можешь прийти ко мне. Где ты пропадал все это время?" Судя по голосу, Чэнь Сицюань был рад звонку.

“Хе-хе, дядя Чэнь, не так давно были проблемы со здоровьем и я занялся самосовершенствованием. После Нового года я собираюсь съездить в Цзяннань. Когда вернусь, обязательно заеду к вам. Желаю всей вашей семье счастливого весеннего праздника!"

К тем, кто уважал Е Тяня, он всегда отвечал тем же. Чэнь Сицюаню он собирался подарить один из нефритовых знаков зодиака, наделенных силой. Эта мысль давно посетила его, но в то время Чэнь Сицюань был в Синьцзяне и не собирался возвращаться.

Поговорив с Чэнь Сицюанем, Е Тянь позвонил Лэй У, Лю Дачжи, Ша Линсяо и остальным, кто был в списке. Лэй Ву и Лю Дачжи просто ограничились взаимными поздравлениями, а Ша Линсяо рассказал кое-что интересное.

Оказалось, что три месяца назад кто-то воспользовался недочетами в договоре аренды офиса брокерской конторы, чтобы донести на него, но Е Тянь вовремя заметил проблему и расторг договор. Кроме этого, других реальных доказательств о злоупотреблениях не было, и дело было закрыто.

Позвонив Ху Цзюню, Е Тянь узнал, что он приехал в Пекин, рассчитывая преуспеть тут. Сейчас занимался установкой коммуникационного оборудования. Похоже, дела у него шли неплохо, он настойчиво требовал встретиться с Е Тянем и поужинать вместе.

Е Тянь уже принял решение о поездке в Цзяннань через несколько дней, и от ужина отказался, но договорился, что они обязательно встретятся после его возвращения. Этот парень рос в военной части, где его отец служил командиром, Е Тянь всегда восхищался его бодростью духа.

Взглянув на последний номер с кодом Гонконга, Е Тянь немного подумал и отложил блокнот. С его нынешними навыками он может вылечить Тан Сюэсюэ.

Вот только, даже несмотря на нехватку денег, "мастеру Е" не следует опускаться до такой степени, чтобы навязываться Тан Вэньюаню. Он должен сам выйти на него и уважать его отличные способности.

За последние несколько лет Паньцзяюань превратился из полукриминального антикварного рынка в центр китайского народного искусства. Каждый год во время весеннего фестиваля сюда приезжает много туристов, как китайских, так и иностранных.

Из-за этого в первые дни Нового года в лавке Е Дунпина было очень много работы. Е Тянь, как и в прошлом году, остался помочь отцу. Конечно, работал он не даром. Когда сел на поезд в Цзяннань в третий день Нового года, у него в кармане было на двадцать тысяч юаней больше, чем дал ему отец.

Фэн Куан пришел пораньше, чтобы встретить его на станции Цзяннань. После, вернувшись в маленький городок своего детства, он повидался с сестрицей Инъин, их встреча была радостной, а беседа оживленной. Переночевав там, на следующий день Е Тянь закупил целую тележку новогодних подарков и отправился в маленькую деревню, куда не наведывался уже более двух лет.

Их полуразрушенный дом оказался хорошо отремонтирован. Е Тянь понял, что это оплатил его отец. Увидев места, где он играл в детстве, Е Тянь чуть не заплакал.

"Разве это не Е Тянь?"

"Братишка Е Тянь, ты вернулся?"

"Листочек, эй, Листочек вернулся!" (прим. иногда имена у китайцев переделывают в прозвища. Е Тянь переводится "небесный лист" или лист, падающий с неба")

Как только автомобиль Фэн Куана подъехал к деревне и Е Тянь вышел оттуда, вся эта маленькая деревня пришла в волнение. Здесь было всего несколько десятков жителей, и, когда он жил здесь в детстве, все друг друга хорошо знали. Он вырос на их глазах.

"Вторая тетушка, с дядюшкой Лэнцзы все в порядке?"

"Третий дедушка, вы все такой же крепыш?"

"Тетушка Пан, я так скучал по тебе!"

При виде этих людей и знакомого деревенского быта в его памяти ожили картины прошлого. Казалось, несчастный случай с дымоходом произошел только вчера.

Раздав подарки, Е Тянь отправился в дом деревенского старосты. Его усадили на почетное место. В глазах деревенских жителей Е Дунпин был весьма способным и уважаемым человеком, ведь он смог купить дом в уездном центре, а теперь вообще имеет дело в Пекине.

Пришли почти все старейшины и с серьезными лицами стали расспрашивать, как идут дела у отца и сына Е в Пекине.

Когда все разошлись, Е Тянь нашел минутку, чтобы навестить семью Растяпы Ли, и спросил его вторую тетю, которая готовила обед: "Тетушка, вы часто ходите в даосский храм?"

Здание даосского храма юридически принадлежало семье Е. Сейчас о нем заботилась семья Растяпы Ли. За это время затраты Е Тяня на содержание храма выросли с трехсот до тысячи юаней в месяц, которые он исправно передавал тетушке Ли.

"Е Тянь, не волнуйся, твой дядя Лэньцзы живет в горах, я только вчера была там. Все в порядке. Давай, Е Тянь, садись, тетушка приготовит тебе глазунью из четырех яиц, ты должен съесть все!"

Пока они разговаривали, тетушка быстро выставила на стол две миски, в каждой лежала глазунья из четырех яиц. Таков был обычай этой маленькой горной деревушки: гость не должен уйти голодным.

"Вторая тетушка, я поднимусь в горы, посмотрю. Вам не обязательно провожать меня, оставайтесь дома, навестите родственников, поздравьте с Новым годом. Нет необходимости ходить в храм так часто!"

Доев яичницу, Е Тянь вышел из дома. Низенькие перила у дома заменили стеной. Теперь, пожелай он подглядывать, это было бы не так просто.

"Е Тянь!” В тот момент, когда он и Фэн Куан направились в горы, раздался громкий оклик.

"Толстяк... Толстяк Дунь?"

Глаза Е Тяня загорелись, когда он увидел окликнувшего. Хотя этот человек был высок, почти двухметрового роста, Е Тяню всегда нравилось называть его детским прозвищем.

Он ударил здоровяка кулаком в грудь и ласково спросил: "Толстяк Дунь, как твои дела? В какой университет поступил?"

"Брат Тянь, я... я слишком нервничал в прошлом году. Я не спал всю ночь перед вступительными экзаменами, а на следующий день у меня случился понос. Я не... меня не приняли..."

Вспомнив о своем обещании Е Тяню, Толстяк Дунь со стыдом опустил голову. Вообще-то он учился неплохо, но ему всегда не везло.

“Все в порядке, Толстяк Дунь, если ты не станешь унывать, то в этом году сдашь экзамены в Пекине. Я в тебя верю!" Е Тянь похлопал Толстяка Дуня по плечу, желая подбодрить своего друга детства.

Когда Толстяк Дунь был ребенком, его глаза и нос были расположены слишком близко друг к другу. Но сейчас его лицо удлинилось, стало шире, нос округлился, растопыренные уши обрели четкие контуры, стали толще имели здоровый розовый цвет. В древние времена так выглядели те, кому было суждено победить на столичных экзаменах, поэтому Е Тянь был уверен, что этот человек сможет получить в этом году высокие баллы.

“Правда?" В детстве друзья безоговорочно верили Е Тяню. Услышав его слова, Толстяк Дунь просиял, а в его глазах промелькнул огонек уверенности.

Е Тянь улыбнулся и ответил: "Конечно, это правда. Толстяк Дунь, пойдешь со мной в горы? Я хочу навестить могилу наставника!"

Дорога из горной деревни в даосский храм была хорошо знакома Е Тяню. Он даже не помнил, сколько раз поднимался по ней за десять лет. В прошлом этот храм вызывал у него странные беспокойные чувства, но сейчас в его сердце была лишь печаль.

Храм за это время совсем не изменился. Хотя реставрировали его более чем десять лет назад, стены все еще выглядели крепкими. Растяпа Ли во дворе храма выращивал кур и уток, присутствие птиц добавило оживления в спокойную и тихую атмосферу, царившую здесь обычно.

Оставив своих спутников в храме, Е Тянь отправился к могиле наставника с рюкзаком на спине и лопатой в руках. Подровняв холмик, он сел перед надгробием.

"Наставник, я закончил переплавку ци, как вы учили. Хотя мне не сравниться с вами, верно? Можете не беспокоиться, ученичество Маи не прервется".

Открыв рюкзак, Е Тянь достал две бутылки маотая и аккуратно вылил их перед могилой, шепча: "Наставник, малыш Е здесь, чтобы увидеться с вами. Это двадцатилетнее вино маотай, которое я украл у своего отца. Отведайте. И еще вот жареные цыплята, я помню, что вы не любили вегетарианство!"

Вспоминая дни, проведенные со старым даосом, Е Тянь не мог сдержать слез. Перед другими он всегда мог быть сильным, раньше и перед наставником он проявлял редкое упрямство.

Просидев у могилы с полудня до самой темноты, Е Тянь рассказывал старому даосу обо всем, что сделал за эти годы. Потом за ним пришли Фэн Куан с Толстяком Дунем, и они вместе вернулись в храм.

Старую бамбуковую кровать Растяпа Ли и его жена заменили на новую, дощатую. Но Е Тяню на ней спалось так же крепко, как и раньше. Пробыв день в горах, он спустился в деревню, попрощался с жителями и вернулся в уездный городок.