Гениальный мастер Фэн-шуй Глава 366. Тайна (ч.3)

Услышав иронию в словах Го Синьцзя, Е Тянь смутился: "Конечно, старшим братьям нет нужды этим заниматься. Когда будет возможность, младший брат сам поможет старшему добиться справедливости!"

Воспитанный в патриархальных традициях,Е Тянь считал, что обязан защищать старших и помогать им. А кроме того, обучаясь у старого даоса, он перенял его негативное отношение к японцам.

И, предлагая наказать людей из японского клана, Е Тянь не шутил. В будущем, если ему доведется столкнуться с ними, он обязательно придумает способ восстановить справедливость.

"Младший брат, в тебе слишком много агрессии. Я не могу понять, как с таким жестоким сердцем ты смог достичь высокого уровня самосовершенствования".

Глядя на Е Тяня, Го Синьцзя горько улыбнулся: "Руку потерял не ты, а я, но ни разу не думал о том, как отомстить. Столько времени прошло с тех пор, давайте просто забудем об этом".

В то время сложно было сказать, кому по праву принадлежало золото, кто прав, а кто виноват. Да, люди Го Синьцзя все погибли, но и японцев в том бою полегло немало.

Тот, кто лишил Го Синьцзя руки, занимал высокое положение в своем клане и должен был стать впоследствии его главой. Но в сражении с Го Синьцзя он получил тяжелые раны, и с тех пор о нем ничего не слышали в мире боевых искусств даже в Японии.

Если быть честными, то Го Синьцзя только руку потерял, но забрал с собой "демонический меч Мурамасы". Потеря семейной реликвии для японского клана равносильна полному поражению в бою. С того дня этот клан потерял свою репутацию.

"Старший брат, ты преподал мне правильный урок".

Слушая Го Синьцзя, Е Тянь был потрясен до глубины души. Старший брат словно видел его насквозь: в последнее время, став более общительным и открытым, Е Тянь все еще плохо сдерживал гнев, и уже успел доставить многим людям неприятности без веских причин.

Вины Е Тяня в этом нет, у каждого в сердце живет свой демон. А кроме того, он еще слишком молод, ему свойствен юношеский максимализм, а быстрое совершенствование не оставило времени на обдуманное духовное развитие. Это стало причиной высокомерия и излишней самоуверенности. Это отличало Е Тяня от Цзо Цзяцзюня, совершенствование которого не столь идеально, зато духовное развитие гармонично.

Но в этот раз, столкнувшись со смертью лицом к лицу, Е Тянь стал намного спокойнее. И пример старшего брата Го Синьцзя, достигшего невероятных высот совершенствования в полном уединении, заставил Е Тяня вспомнить и осознать, что над небом есть другое небо. (прим. "Над небом есть другое небо" — идиома, "Всегда найдется кто-то лучше и сильнее".)

Цзо Цзяцзюнь, что-то вспомнив, вдруг спросил: "Кстати, старший брат, я помню, что раньше ты последовал за господином Цзяном. Почему... Как ты стал монахом?" (прим. Господин Цзян — Чан Кайши, по китайски его имя правильно произносится Цзян Цзеши. Чан Кайши — это латинизированое произношение.)

Задавая вопрос, Цзо Цзяцзюнь чувствовал некоторую досаду. Он ведь много раз бывал в Гаосюне, но знал, что буддисты и даосы, хоть и близки в некоторой степени, но редко пересекались друг с другом, поэтому даже не подумал навестить храмы на горе Фогуан.

В любом случае Цзо Цзяцзюню в голову не могло прийти искать старшего брата в священном для буддистов месте. А кроме того, он ведь раньше занимал высокое положение в обществе Тайваня, имел большую власть. Зачем же такому человеку становиться монахом?

Этот вопрос озадачил Го Синьцзя, он даже растерялся и, со вздохом ответил: "Сопровождать короля — все равно что прогуливаться с тигром. Господин Цзян амбициозен, особенно когда почувствовал в своих руках власть. И он был очень нетерпим к чужому мнению и слишком доверял слухам и сплетням. Если бы я не ушел в монастырь, боюсь, вы нашли бы лишь мою могилу".

Вернувшись на Тайвань после неудачной миссии, Го Синьцзя сразу доложил правительству обо всем, в том числе сообщил, где спрятал золото перед тем, как вернуться. Сам Чан Кайши принял его и высказал соболезнования по поводу гибели учеников.

Но через несколько дней Го Синьцзя обнаружил слежку за собой. И это был не один человек, его "пасли" постоянно" сразу несколько агентов. Тогда один его старый друг из Бюро расследований и статистики военного комитета Национального правительства, рискуя собственной жизнью и репутацией, сообщил ему о причинах такого внимания.

Оказалось, что в Бюро работал недоброжелатель Го Синьцзя, давно строивший планы избавиться от удачливого политического соперника. Он воспользовался моментом и оклеветал Го Синьцзя, сообщив, что на самом деле тот просто хотел присвоить золото, ради чего подставил свою команду.

Чан Кайши всегда был излишне подозрительным. Возможно, он не поверил словам доносчика, но сам уже давно косо поглядывал на Го Синьцзя, считая его возможным соперником, потому приложил все усилия, чтобы держать своего соратника под контролем.

Го Синьцзя очень хорошо знал характер господина Цзяна. Став инвалидом, для Чан Кайши и его правительства старый соратник потерял всякую цену. Но пока его не трогали, желая скрыть историю с переправкой золота через границу.

В особом отделе под началом Го Синьцзя тогда работало много молодых и перспективных людей. Конечно, в Бирме он потерял двадцать лучших учеников, но еще оставались те, кто был ему верен и готов всегда поддержать. Если бы не это, справиться с наветами недоброжелателя не вышло.

Желая разобраться в этих политических интригах, Го Синьцзя использовал все свои связи и подстроил собственную смерть, устроив пожар в больнице, где он проходил реабилитацию. На свою кровать он подложил неопознанный труп, у которого тоже отсутствовала левая рука, а сам сбежал.

Поначалу он думал покинуть Тайвань, но дорога на материк ему была закрыта. Потом он встретил старого знакомого Синъюня, который начал строительство храмов на горе Фогуан. Так Го Синьцзя скрылся в общине буддийских монахов, предпочитавших уединение.

Но Го Синьцзя был даосом, а Синъюнь — буддистом. Несмотря на старую дружбу, они часто спорили. После смерти Чан Кайши в 70-х годах Го Синьцзя заключил пари с Синъюнем и выиграл для себя даосский храм.

Жена Го Синьцзя умерла еще в 60-х годах, детей у них не было. Когда ушел из жизни старый соратник, сердце Го Синьцзя освободилось от мирских привязанностей, и он полностью посвятил себя изучению древних искусств. Обиды прошлого быстро угасали и постепенно перестали его тревожить.

"Возможность спасти свою жизнь — это ли не благословение небес. Как говорят, нет худа без добра".

Выслушав рассказ Го Синьцзя, Е Тянь и Цзо Цзяцзюнь облегченно вздохнули. Господин Цзян был одним из самых влиятельных людей в Китае за последние сто лет даже после того, как сбежал на Тайвань. Го Синьцзя сумел избежать его преследования — это невероятная удача.

"Убивать ослов, когда помол закончен — это был его конек. Старший брат, тебе не следовало рассказывать ему о том, где ты спрятал золото". (прим. "Убить осла, когда помол закончен" — идиома, "избавиться от ненужного человека".)

Выросший на материке Е Тянь не испытывал добрых чувств к Чан Кайши. И тот факт, что этот человек предал Го Синьцзя, казался ему возмутительным.

В ответ Го Синьцзя по-детски улыбнулся и сказал: "Ну да, я рассказал. Но кто говорил, что я рассказал правду, а?"

"Что?"

Е Тянь и Цзо Цзяцзюнь были шокированы этим заявлением. Речь ведь шла о золоте, за которое сражались Япония и Тайвань, деньги это немалые.

"Вы двое — единственные люди, кто знает правду об этом".

Го Синьцзя самодовольно улыбнулся: "Если бы господин Цзян спросил меня лично и без посторонних, я бы сказал ему правду. Но доклад у меня принимал не он. А за это золото я собственной рукой заплатил, поэтому и оставил себе путь к отступлению..."

Алчным Го Синьцзя никогда не был, но солгал о местонахождении золота ради собственной безопасности. Он расчитывал раскрыть правду позже, наедине с Чан Кайши.

Но когда он узнал, что господин Цзян хочет избавиться от него, то передумал. Так место, где спрятано золото, осталось никому неизвестным.

Через год после "смерти" Го Синьцзя за его женой установили наблюдение.

Следили за ней до самой ее смерти. Го Синьцзя понял, что Чан Кайши знает об обмане и не теряет надежды. Но для него бывший соратник был мертв, оставалась лишь его вдова.

Понимая это, Го Синьцзя не решился вмешивать в это дело свою жену, и после инсценировки смерти ни разу не связывался с ней. Все старания Чан Кайши оказались бесполезными, золото так и не нашли.

"Старший брат, а сколько стоит это золото?"

Е Тянь был молод и любопытен, о сокровищах слышал до сих пор только в сказках. А сейчас перед ним стоял человек, державший в руках такое сокровище. Разве мог он удержаться от расспросов?

"Что случилось? Младший брат все-таки поддался искушению?"

Го Синьцзя посмеивался добродушно, но его глаза внимательно следили за реакцией Е Тяня. Старший брат видел по лицам, что его младшие честны и добродетельны. Но на лицах не всегда не написано то, что таится в сердце. Е Тянь мог быть добродетельным с виду, но жадным до денег в душе. Если это правда, то такой младший брат Го Синьцзя не нужен.

Е Тянь покраснел и начал оправдываться: "Старший брат, мне... мне просто любопытно. Вообще-то золото меня совершенно не интересует. Притворись, что ты не слышал моего вопроса!"

"Старший брат, не сомневайся. Наш младший брат помог госпоже Гун Сяосяо найти останки ее мужа. Думаю, он получит большое вознаграждение, больше десяти миллионов. Станет ли он думать о каком-то спрятанном золоте?"

Цзо Цзяцзюнь уже успел хорошо узнать Е Тяня, и заметил, что тот довольно равнодушен к деньгам, поэтому поспешил поддержать оправдания младшего брата.

Но Го Синьцзя важно было увидеть в глазах Е Тяня искренность и чистоту. Лишь после этого он медленно кивнул: "Золота там около двухсот тонн в слитках. Нам тогда понадобилась пара десятков мулов и лошадей, чтобы перевозить его. Стоимость прикиньте сами!"

Цзо Цзяцзюнь был знаком с ювелирным бизнесом и легко мог подсчитать стоимость этого золота в отличие от Е Тяня. После недолгого подсчета в уме, он сообщил: "Двадцать тонн? Счет идет на миллиарды?"

За такие деньги даже святой душу дьяволу продаст. Е Тянь и Цзо Цзяцзюнь долго молчали, ошеломленные. Немало времени прошло, прежде чем они смогли что-то сказать.

Но Е тянь больше не хотел обсуждать это тему. Придя в себя, он поднял свою чашу и сказал: "Давайте больше не будем говорить об этом. Возможно, золото кто-то уже нашел и присвоил. Лучше младший брат выпьет за своих старших братьев".

Осушив чашу до дна, Е Тянь обратился к Го Синьцзя: "Старший брат, у тебя нет семьи. Но даже если ты не захочешь признать нас своей новой семьей, прошу тебя, возвращайся со мной на материк. Сейчас самое время отдать дань уважения нашему наставнику!"

Эта мысль пришла в голову Е Тяню, когда он увидел, в каких ужасных условиях живет его старший брат. И он, не опасаясь отказа, прямо предложил поездку в Китай.

Но Цзо Цзяцзюнь сразу высказал недовольство: "Почему с тобой? Пусть лучше старший брат переедет ко мне в Гонконг. Я тоже одинок, и у меня есть о чем расспросить старшего брата".

Говорят, старший брат может заменить отца. Они оба знали Го Синьцзя всего один день. Но старший брат характером и внешностью так напоминал Ли Шаньюаня, что Е Тянь и Цзо Цзяцзюнь чувствовали к нему сильную привязанность.

"Сделаем так. Сначала я отдам дань уважения наставнику. А где стану жить, решим потом, когда время придет".

Наблюдая за соперничеством младших, Го Синьцзя немного растерялся, но но почувствовал их искренность, и у него на душе стало вдруг тепло и спокойно.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется