Здравствуй, девятый дядя! Глава 7.2 Снять осаду

Глава 7.2 Снять осаду

 

Великая княжна Цинфу и Юань ши были замужем в семье Чэн уже более десяти лет. Они родили и вырастили детей семьи Чэн, но перед старой матроной им всё равно приходилось стоять. Не важно, семейный или публичный банкет, невестки не имели права сидеть без разрешения. Старая матрона Чэн пожалела больное тело Чэн Юй Мо и поэтому позволила ей сесть на табурет. Чэн Юань Цзин тоже стоял, но старая матрона ничего не сказала. Однако слуги проявили инициативу и принесли ему деревянный стул. Разница между сильными и слабыми была очевидна с первого взгляда.

 

Чэн Юань Цзин бросил на него быстрый взгляд, но продолжал стоять. Он сказал: «Нет. Я просто пришёл навестить маркизу и надолго не задержусь. Нет необходимости в сидении, это только доставит хлопоты».

 

Молодой человек был выше среднего роста. Стоя в комнате, полной женщин, он казался ещё более внушительным, как высокий и стройный бамбук, элегантный и величественный. Он оставался неподвижно рядом с Чэн Юй Цзинь, давая ей необъяснимое чувство безопасности.

 

Чэн Юань Цзин отказался сесть. На мгновение в комнате стало неловко. Великая княжна Цинфу и остальные тайком взглянули на старую матрону Чэн. Выражение её лица было неприятным, но она ничего не сказала. Сегодня все собрались, и было бы нехорошо портить атмосферу ещё больше. Ни одна из женщин не осмеливалась заговорить. Через некоторое время Чэн Юй Мо сжала кулак и дважды кашлянула. Она расслабила руки и улыбнулась: «Прежде чем я вошла в дверь, я услышала, как мама сказала, что «кто-то другой» или что-то в этом роде. Что это значит?»

 

Конечно, это вернуло внимание к великой княжне Цинфу и Юань ши. Старая матрона Чэн недовольно посмотрела на двух невесток, раздосадованная тем, что они позволили молодым девушкам услышать подобную ссору. К счастью, старой матроне Чэн всё ещё пришлось сохранить достоинство своих невесток перед другими людьми: «Ничего особенного. Помолвка твоей старшей сестры была отменена, так что твоя мать и старшая тётя немного расстроились».

 

«Помолвка старшей сестры была отменена?» - Чэн Юй Мо повернулась к Чэн Юй Цзинь, её глаза были полны вины. Она поспешно встала и сказала, - «Прости, старшая сестра, я не знала…»

 

Про себя Чэн Юй Цзинь холодно закатила глаза, но сохранила мягкую и великодушную улыбку: «Почему вторая сестра извиняется? Ты сделала мне что-то плохое?»

 

Чэн Юй Мо была ошеломлена. Именно потому, что она сказала Хо Чан Юань правду, он отменил свою помолвку с Чэн Юй Цзинь. Однако Чэн Юй Мо не ожидала, что он будет действовать так быстро, поэтому она машинально извинилась. Внезапный вопрос Чэн Юй Цзинь её напугал. В присутствии стольких старейшин как она могла рассказать о том, что произошло между ней и Хо Чан Юань?

 

Чэн Юй Мо отказалась говорить, Чэн Юй Цзинь уже ожидала этого. Раньше она не знала, что происходит между Чэн Юй Мо и Хо Чан Юань. В прошлой жизни, если бы Чэн Юй Мо сказала ей правду до того, как она выйдет замуж, ей не пришлось бы быть злой женщиной, которая разделила пару голубков, и всё могло бы быть решено идеально. Но Чэн Юй Мо держала рот на замке. Она подождала, пока Чэн Юй Цзинь выйдет замуж и забеременеет, прежде чем она, наконец, не смогла вынести душераздирающих мучений, раскрыв свои чувства к «брату Чан Юань». Затем они начали сценарий «я бегу – а ты преследуешь». Действительно, настоящая садомазохистская любовная история.

 

В этой жизни Чэн Юй Мо переродилась. В самом начале, она сказала Хо Чан Юань правду. В одно мгновение Чэн Юй Цзинь превратилась в злобную сестру и фальшивую спасительницу. Теперь Чэн Юй Цзинь дала ей возможность рассказать всем о себе и Хо Чан Юань. И всё же она вдруг стала робкой и застенчивой, отказываясь что-либо говорить. Чэн Юй Цзинь была слишком ленива, чтобы обратить на это внимание.

 

Чэн Юань Цзин заметил, что она слегка изменилась, и спокойно взглянул на Чэн Юй Мо. Он вдруг вспомнил, что видел сегодня, когда Чэн Юй Цзинь сказал Хо Чан Юань «младшая сестра Мо». Стало быть, это и есть та самая «Мо»?

 

Слова Чэн Юй Цзинь так смутили Чэн Юй Мо, что она не осмелилась поднять голову. Остальные не знали, что Чэн Юй Мо сказала вчера Хо Чан Юань и почему она чувствовала себя виноватой, поэтому они думали, что Чэн Юй Цзинь просто выместила свой гнев на невинной Чэн Юй Мо. Лицо Юань ши помрачнело, но Чэн Юй Цзинь номинально была дочерью великой княжны Цинфу. Она не имела права сделать ей выговор. Старая матрона Чэн оглядела всех присутствующих и мрачно сказала: «Всего лишь несколько неумышленных слов».

 

Затем она посмотрела на Чэн Юй Цзинь: «Старшая девочка, скажи мне правду. Ты действительно не знаешь, что произошло с этой помолвкой? Ты разорвала брачный контракт, сильно оскорбив поместье маркиза Цзин Юн. Позже маркиз Цзин Юн также погнался за тобой, что он тебе сказал?»

 

Услышав это, Чэн Юй Мо была потрясена. Что? Брат Чан Юань погнался за старшей сестрой? Нет, погодите, старшая сестра даже разорвала свой брачный контракт? Разве это не должна была быть семья Хо, пришедшая отозвать своё предложение руки и сердца? Почему это выглядело так, будто именно старшая сестра отвергла семью Хо вместо этого...

 

Быть допрошенным таким количеством людей было крайне неудобно. Глаза всех смотрели на Чэн Юй Цзинь. Но выражение её лица осталось прежним: «Ничего. Маркиз Цзин Юн просто хотел извиниться передо мной. Для него было большой честью связать свой брак с поместьем маркиза Ичунь. Но в тот день шёл сильный снег, поэтому он ошибся, увидев своего спасительного благодетеля, и подумал, что это я. Он лично возместил мне ущерб и попросил передать бабушке свои извинения. Маркиз Цзин Юн также пообещал зайти позже, чтобы извиниться».

 

«Неужели?»- слова Чэн Юй Цзинь были безупречны, но старая матрона Чэн искренне сомневалась, действительно ли Хо Чан Юань чувствует себя виноватым. По его поведению так не скажешь, и выражение его лица, когда он погнался за Чэн Юй Цзинь... не казалось дружелюбным.

 

Старая матрона Чэн нахмурилась: «Старшая девочка, ты была разумной с самого детства. Ты должны знать, что делать в этой ситуации, верно?»

 

Сегодня Чэн Юй Цзинь неоднократно подвергалась давлению со стороны старейшин. Она опустила голову и собиралась сместить фокус, показав слабость, но внезапно Чэн Юань Цзин заговорил: «То, что сказала старшая девочка, правда».

 

Чэн Юй Цзинь удивлённо посмотрела на него. Выражение лица Чэн Юань Цзин всё ещё было слабым, и никто не мог понять его эмоции: «Когда я вернулся в поместье, то случайно столкнулся со старшей девочкой и маркизом Цзин Юн. Ситуация была именно такой, как она сказала».

 

Голос Чэн Юань Цзин было приятно слушать. В нём не было ни мощной энергии, ни особого красноречия, но в нём была какая-то спокойная и невидимая сила, которая заставляла слушателя бессознательно склонять голову и подчиняться ему. Он не сказал ничего конкретного, просто дал им понять, что заявление Чэн Юй Цзинь было правдой, и что она не лгала. Однако одной фразы было достаточно.

 

Великая княжна Цинфу улыбнулась. Старая матрона Чэн тоже не стала больше приставать и просто слегка кивнула Чэн Юй Цзинь: «Поскольку всё в порядке, давайте отложим это дело в сторону. Ты также не можешь вести себя так в будущем. Ты - женщина и не должна оставаться наедине с посторонним мужчиной».

 

Чэн Юй Цзинь склонила голову: «Да»

 

Слова старой матроны Чэн поставили точку в этом деле, и никто не посмел ослушаться её. Они быстро сменили тему. Чэн Юй Цзинь тихо вздохнула с облегчением.

 

Чэн Юань Цзин выслушал только одну или две фразы и попрощался. Прежде чем выйти за дверь, он вдруг спросил Чэн Юй Цзинь: «Разве тебе всё ещё не нужно сделать то, о чём тебя просил маркиз?»

 

Чэн Юй Цзинь была сбита с толку. Когда старый маркиз сказал ей об этом?

 

Голос Чэн Юань Цзин не был тихим, и теперь все остальные смотрели на неё. Чэн Юй Цзинь могла только притвориться: «Большое спасибо за напоминание девятого дяди. Чуть не забыла. Бабушка, мама, я уйду первой».

 

Служанки поспешно двинулись. Они помогли Чэн Юй Цзинь надеть пальто и переобуться. Пока она это делала, Чэн Юань Цзин стоял в дверях и ждал. После того, как она аккуратно оделась, он слегка взглянул на неё: «Пойдем».