Руководство по поддержке беспомощного злодея с травмой Глава 53

 

Тань Мо вырос, постоянно слыша много оскорблений в свой адрес и видя только пренебрежительное отношение, что всегда раздражительно и импульсивно реагировал, пока не вырос и перестал беспокоиться о том, что другие говорят и делают. Теперь он редко злился из-за чужих слов. Но он никогда не мог подумать, что однажды богиня, которой он не мог сказать ни одного грубого слова, как бы ни был сам расстроен или зол, из-за беспокойства о ней, будет оскорблена из-за него.

Услышав это, Тань Мо почувствовал, что ему тяжело дышать. Даже нормальные отношения для него — слишком хорошо, чтобы быть правдой. Только из-за того, что девушка была слишком милой и доброй, она не заслуживает слышать все эти грязные слова. Все из-за него. Тань Мо наконец-то понял, что означают все эти непонятные взгляды за последние пару дней. Цяо Лань не могла не знать об этом, но она не сказала ему, и нетрудно было догадаться о причине. Но Тань Мо не считал это трогательным, гнев и сожаление сжигали его дотла.

После урока физкультуры Тань Мо посмотрел на нежную улыбку девушки, которая все еще казалась безоблачной, и открыл рот, чтобы выразить свои мысли, но ничего не произнес. А что он мог сказать? Что Цяо Лань должна перестать быть с ним милой и в будущем и не создавать ошибочного впечатления, что ей нравится инвалид? Парень с ущербной внешностью? Цяо Лань показала свое отношение к инциденту, не рассказав ему о слухах, и она никогда не изменит свое мнение из-за чужих сплетен. И дело тут вовсе не в девушке, а в нем самом.

После уроков Тань Мо сидел в машине, не говоря ни слова. Он не долго думал, как прекратить эти нелепые слухи. Существуют только два способа. Во-первых, он должен взять на себя инициативу держаться подальше от Цяо Лань или вообще покинуть школу, и, как только он исчезнет, все обсуждения прекратятся. Во-вторых, если он сможет ходить. Он знал, что дело не только в ногах, но даже без учета физических недостатков есть его психологическая ущербность, которая делает его неполноценным человеком. Ему никогда не быть на равных с Цяо Лань. Он думал, что даже если однажды он сможет встать, то синдром Аспергера все равно останется с ним до конца его жизни. Синдром Аспергера — это врожденный дефект, который невозможно вылечить. Но теперь, когда Цяо Лань подверглась критике за его искалеченные ноги, Тань Мо нашел смысл пройти через мучительную операцию, чтобы получить шанс ходить. Если бы он мог уберечь Цяо Лань от боли из-за слухов, он бы отказался от своих принципов и самого себя, даже если это вина и последствия решения его матери.

На самом деле он очень эгоистичный человек. Есть два варианта, он бы мог оставить Цяо Лань в покое... но как только он закрыл глаза и представил жизнь без Цяо Лань, то больше не хотел думать об этом. Как человек без воды. Он просто умрет. Поэтому он выбирает второй способ решения проблемы. К нему стали возвращаться воспоминания об автокатастрофе. Крики матери, когда машина врезалась в него, ее сияющие глаза, когда она держала его на руках в последний момент, жуткие боли нижних конечностей после взрыва, слова его бабушки и дедушки, которые указали на него как на виновника произошедшего и как на убийцу своей матери. Крушение, взрыв, кровь, больница... события прошлого проносились перед его глазами. Зрачки Тань Мо расширились от боли, но он ничего не видел. Травмирующий опыт спровоцировал стрессовую реакцию, которая уже давно не проявлялась. В его голове звучали голоса, которые снова и снова спрашивали его и упрекали...

«Почему ты раскаялся? Почему ты предал свои убеждения? Почему ты, недостойный существовать, цепляешься за жизнь? Ты будешь наказан за то, что отвернулся от того, во что верил, и люди, которых ты защищаешь, тоже будут наказаны. Кара неизбежна...»

Дядя Чэнь заметил внезапные изменения в дыхании своего воспитанника и вынужденно остановил машину, резко нажав по тормозам. Дядя Чэнь открыл дверь машины и спросил его, что случилось. В испуге он схватил Тань Мо за запястье, и тупая боль пронзила руку парня. Тань Мо посмотрел вниз и увидел браслет с узлом мира и обсидиановую бусину, которую старик случайно сжал вместе с запястьем.

— Если ты предашь свою веру, то тебе определенно не повезет… — пробормотал Тань Мо и посмотрел на черную бусину. — Пусть все случится только со мной.

Все это не имеет никакого отношения к Цяо Лань, и если кармическое возмездие и существовало, то лучше только ему одному нести эту тяжесть.

Дядя Чэнь был ошеломлен внезапным рецидивом у своего подопечного, его глаза покраснели, когда он услышал бормотание Тань Мо.

— Что случилось?

Прошло много времени, прежде чем Тань Мо наконец сфокусировал зрение на старике, который с тревогой смотрел на него, и медленно сказал:

— Пригласи для меня врача.

Дядя Чэнь, услышав невероятное, на мгновение шокировано застыл на месте, его руки дрожали от волнения. И только спустя долгое время он пришел в себя.

— Я свяжусь завтра. Нет-нет-нет, сразу, как только вернемся домой.

Дядя Чэнь не знает, что случилось, что именно заставило Тань Мо наконец прийти в себя и отказаться от своей прежней паранойи, Тань Мо не говорит, но это и не имеет никакого значения! Он не спрашивает, и того факта, что его драгоценный воспитанник наконец-то согласился на лечение — этого вполне достаточно. В любом случае мужчина слишком взволнован, чтобы говорить об этом. Вернувшись в тот день домой, Дядя Чэнь немедленно позвонил врачу, который ранее оперировал Тань Мо. Хотя врач мог приехать домой, чтобы осмотреть подростка, дома нет оборудования, поэтому лучше обратиться в больницу. Сидя в своем инвалидном кресле, Тань Мо мягко скользит пальцами по экрану мобильного телефона, он спокойно смотрит на окно WeChat, где переписывается с Цяо Лань. Последним сообщением в WeChat было привычное ежедневное «доброе утро» от Цяо Лань. Тань Мо долго сидел неподвижно, пока после 21:30 вечера в школе не закончились занятия по самоподготовке. Парень заранее написал сообщение о том, что завтра не будет просовывать на уроках и отправил его только после окончания вечерних уроков.

Через полминуты после отправки новости раздался телефонный звонок от Цяо Лань. Голос девушки было плохо слышно на фоне шума, из-за чего он казался немного нереальным:

— В чем дело? — спросила его Цяо Лань, затем она внезапно занервничала. — Твоя нога снова болит?

— Нет, — сказал Тань Мо, — просто я завтра не приду.

— Если тебе нехорошо, просто отдохни дома, твоё тело важнее всего остального, ты сейчас слишком слаб, — девушка иногда походила на маленького монаха*, иногда более придирчивого, чем тётя Чэнь, но Тань Мо терпеливо слушал.

П. п.: девушка дает наставления, поучает как монах. В Китае уважают возраст вне зависимости от поведения, всех старших почитают, поэтому у них нет в обиходе выражения "ворчливый дед".

Вероятно, Бай Юй спросила ее, с кем она разговаривает по телефону, и Цяо Лань прямо сказала: «Тань Мо». Сердце парня внезапно сжалось, когда он услышал своё имя, и он поспешно закончил разговор.

Дядя Чэнь подождал, пока он придет в себя звонка, и сказал:

— С доктором связались, мы будем на приеме завтра утром.

— Угу, — кивнул Тань Мо, не двигаясь. Дядя Чэнь глубоко вздохнул и нерешительно спросил:

— Запись в больницу… ты действительно в порядке?

Страх Тань Мо и неприятие больниц и докторов были настолько сильными, что дядя Чэнь до сих пор чувствует себя ужасно, когда думает о ноже, который Тань Мо вонзил в ногу.

— Да, — тон Тань Мо был на удивление спокойным, — разбуди меня утром пораньше.

Дядя Чэнь кивнул и закрыл дверь в комнате Тань Мо. Только за закрытой дверью лицо пожилого мужчины исказилось. Он сел на диван, этот бедный старик почти шестидесяти лет, и, закрыв глаза, тихо заплакал, не в силах совладать с эмоциями. Он не сказал Тань Мо, что в разговоре с врачом тот сказал, что операция на ноге слишком долго откладывалась и что на самом деле это может быть шанс успеха может быть меньше, чем раньше. Хотя доктор сказал, что будет сложно, дядя Чэнь понял, что реальная ситуация Тань Мо может быть не сложной, а критичной для здоровья парня.

Старик долго сидел один в гостиной, затем вытер лицо и пошел в свою спальню. На следующий день мужчина был полон сил и вел себя как обычно, чтобы не отягощать Тань Мо. Словно ничего не зная, он отвез его в больницу. Дяде Чэню пришлось изрядно потрудиться, чтобы отложить чужие визиты к врачу, предоставив Тань Мо самую первую запись для приема. Прошло не так много времени с тех пор, как парень в последний раз был в больнице. Тань Мо посещал ее, когда умер его дедушка, но сегодня обследовали не кого-то другого, а его самого.

При мыслях об этом нервы были напряжены до предела. Процесс обследования, казалось, тянулся медленнее обычного, это оказалось труднее, чем мог себе представить Тань Мо. Он напряженно слушал, как дядя Чэнь скованно отвечает на вопросы врача, лежа на холодном оборудовании и слушая звук работы различных машин. Прошло полтора года после аварии, и уже полтора года он не проходил ни одного осмотра, теперь исследовали общее физическое состояние, включая ноги.

В течение нескольких часов выражение лица доктора становилось все более и более серьезным от серьезности полученных данных. Процедура заняла всё утро. Хотя Цяо Лань научила его многим значениям выражений лица, Тань Мо все еще не мог уловить такие небольшие изменения в эмоциях, как торжественность и серьезность, и только дядя Чэнь чувствовал, как температура его сердца становилась все ниже и ниже. Доктор жестом пригласил пожилого мужчину следовать за ним. Дядя Чэнь притворился расслабленным и попросил Тань Мо немного подождать, а затем последовал за врачом.

Доктор взял толстую стопку бумаг с обследованиями и диагностическими процедурами и показал их одну за одной дяде Чэнь. Мужчина не мог понять деталей, поэтому хотел услышать общее заключение.

Он сложил руки вместе в молитвенном жесте и сказал:

— Не нужно мне это говорить, я не могу этого понять, я просто хочу знать… Он вылечится? — конец фразы дядя Чэнь сказал почти сквозь зубы.

Доктор долго молчал, а затем со вздохом ответил:

— Лечение изначально было неполноценным из-за резистентности больного, а потом через полтора года без профессионального обследования и лечения дистрофия поперечной мускулатуры привела к атрофии мышц, поперечнополосатые мышцы повреждены, а в последующем сказалось нарушение питания. Реабилитация должна будет очень болезненной и сложной, а тело молодого мастера просто не выдержит всех положенных процедур, так что... Так что велики шансы, что молодой господи будет прикован к инвалидному креслу до конца жизни.

— Каковы шансы?.. — глаза дяди Чана стали слишком красными, но он все же не сдался и спросил, чтобы не жить ложными надеждами.

— Девяносто восемь процентов.

Дядя Чэнь почувствовал головную боль, словно его мозг взорвался, и он больше не мог стоять. Спотыкаясь, он отступил на несколько шагов назад, пытаясь сохранить равновесие. Доктор поспешно схватил под локоть старика, но мужчина смотрела куда-то ему за спину. В какой-то момент Тань Мо беззвучно выехал из-за спины на инвалидном кресле, его светло-карие глаза выглядели невозмутимыми.

Он спокойно посмотрел на доктора и дядю Чэня и после долгой паузы тихо повторил:

— Девяносто восемь процентов.

— На самом деле это приблизительные данные, в худшем случае может быть сто процентов, — видя состояние пациента, доктор решил не скрывать от него результаты исследования.

Всю жизнь Тань Мо молил о наказании, но не ожидал, что кара так быстро его настигнет. Он хотел страдать как можно сильнее, но как только он выбрал другой путь, решил воспользоваться шансом иметь будущее, то узнал, что его почти нет. Его желание сбылось, но это произошло гораздо раньше, чем он думал.