Марвел: Время Хаммера Глава 124: Судьба мутантов (2)

 

Эрик насмешливо приподнял недоверчивую бровь, глядя на Чарльза.

«Неужели из-за этой ерунды ты так активно выступал за мое присутствие, Чарльз?»

Чарльз просто улыбнулся, мягко наклонив голову: «Это простой вопрос, на который нужно ответить, Эрик, и тогда мы сможем перейти к нашей настоящей повестке дня».

Джастин, сузив глаза, наблюдал, как его очки фиксируют и анализируют каждый тик и каденцию голоса, пока Эрик нахмуривал брови, казалось, удивляясь легкому попустительству Чарльза.

«Как легко ты теперь прогибаешься, Чарльз. Я нахожу себя... разочарованным», - Эрик пробормотал, медленно постукивая пальцами по столу для совещаний.

Его глаза обратились к Джастину, и на лице, которое можно было высечь из гранита, отразилось лишь холодное отвращение.

«Если бы я взял судно с ядерным оружием, Хаммер, я бы не потерпел поражения. А теперь... Не тратьте мое время...», - он предостерегающе поджал губы.

«Эрик...», - Чарльз тихо предупредил, когда несколько металлических зажимов на шторах с силой превратились в тонкие иглы, вращающиеся в воздухе над ними, обращенные к Джастину.

Джастин оставался совершенно неподвижным, не подавая никаких признаков беспокойства. Он знал, что ситуация будет напряженной, но верил, что Магнето не тронет его, не сейчас - не с таким огнем, с которым он столкнется, и не с Ксавьером в комнате.

Кроме того, иголки могут причинить боль, но на самом деле они ничего не сделают человеку, усиленному Экстремисом, - и Магнето должен был это знать.

Все это было просто позерством. Магнето лучше было бы стать борцом, а не революционером, подумал Джастин с тихой насмешкой.

«Мягкий, Чарльз, ты стал невероятно мягким», - холодно сказал Эрик, не убирая иглы, но и не делая ничего другого.

«Я предпочитаю думать, что нашел лучшую перспективу», - Чарльз мягко ответил, сложив руки перед собой.

Эрик громко высмеял это, но спорить не стал. Скорее всего, он посчитал это пустой тратой времени, поскольку Чарльз вряд ли изменит свое мнение. Они оба были одинаково упрямы и зациклены на своем. Неудивительно, что без помощи Джастина мутанты были обречены...

Джастин решил, что это лучшее, что он может получить, и спокойно произнес.

«Ну что ж, я не верил, что вы как-то причастны к этому делу, мистер Леншерр, но, насколько я понимаю, это решает дело», - он ухмыльнулся, притворяясь, что ему не по себе: «Мы здесь для того, чтобы обсудить решение проблемы откровения мутантов - того, что в конце концов должно прорваться».

Только благодаря инертности самых могущественных государств и неустанным усилиям Чарльза оно еще не разразилось. С некоторой помощью от Щ.И.Т.

Кто бы мог подумать, что они могут быть полезны?

Однако в ответ на его слова наступила тишина: ни Чарльз, ни Эрик не заговорили, а просто уставились на него - один осуждающе, а другой с почти жадным выражением лица.

Джастин прочистил горло и начал свою речь: «В конце концов о мутантах узнает все человечество, и самое важное в этом деле - не позволить правительству контролировать ход событий», - Джастин слегка пожал плечами и откинулся на спинку кресла, его взгляд был устремлен на Эрика - того, кому он действительно должен был все это рассказать. «Ты всегда будешь представлять угрозу, это неизбежно, потому что ты такой и есть! Ты можешь в одиночку уничтожить целую страну, и ни одно правительство не будет спокойно к этому относиться».

Эрик просто щелкнул языком, скрестив руки: «Вот почему мы никогда не сможем сосуществовать».

Джастин покачал головой, слегка постучав по столу: «Вот тут-то ты и ошибаешься, ты все делаешь неправильно. Потому что неважно, что думает правительство...», - он поднял руку, останавливая Эрика от ответа, и лицо лидера Братства потемнело от этого жеста, но он придержал язык. «Чарльз... Ответь мне вот на что: чего на самом деле боятся правительства мира?»

Чарльз выглядел забавно: «Много чего, мистер Хаммер, но единственное, что правительство не может по-настоящему контролировать и поэтому боится, - это его народ».

Эрик покачал головой, на его лице промелькнуло отвращение: «Ты наивен, если думаешь, что я поведусь на этот жалкий аргумент. Люди, - усмехнулся он, сделав ударение на слове, - глупы, реактивны и полностью подчинены игу власти».

На его губах на мгновение заиграла горькая улыбка: «Я знаю больше, чем кто бы то ни было, люди всегда будут следовать воле самых мерзких и отвратительных людей».

«Да, люди глупы в любом большом количестве. И неважно, демократия это или тирания, в конце концов люди добиваются своего: силой, мирным протестом, выборами - любыми способами - в конечном итоге им удается подчинить правительство своей воле», - сказал Джастин: «Не поймите меня неправильно, они никогда не побеждают. Не совсем так, правительство просто переделывает их цель и делает ее своей. Но в данном случае это сработает точно так же».

Джастин слегка понизил голос и заговорил более серьезно: «Вторая мировая война показала вам один аспект, да, но она также показала вам, как он был затем подавлен, и новый путь был выдвинут вперед. Это может быть справедливо и для мутантов».

Джастин поднял руку, пересчитывая пальцы: «Женщины, чернокожие, иммигранты, геи, я мог бы продолжить, но это доказывает часть моей точки зрения: у всех них не было прав или их было мало, и постепенно им удалось достичь некоторой формы сосуществования, прогнув правительство через давление сверстников, и это только на примере Америки».

«С мутантами все не так просто: люди, знающие о нас, боятся нас на другом уровне. Если нас раскроют, мы столкнемся с преследованием со стороны тех, кто выступает против всего, что отличается от их представлений о норме», - Чарльз признал, что Эрик не ожидал такого поворота событий и, судя по всему, встал на его сторону.

Чарльз снова улыбнулся и похлопал своего давнего друга по руке: «Однако по сути своей он прав, Эрик», - его лицо стало задумчивым: «Мы никогда не победим правительства и агентства всего мира ни миром, ни войной», - предупредил он, зная, что Эрик внимает его словам гораздо больше, чем словам Джастина. «Если нам удастся быстро завоевать признание общественности, правительства уступят, не желая ввязываться в борьбу, которая приведет к падению их карьеры, а в случае с более... сингулярными правительствами...к революции».