Судьбоносный враг Гарри Поттера (ЗАВЕРШЕН) Глава 350 Поминальная служба

Панихида по Дамблдору, проходила утром на второй день после его смерти. Она началась и должна была пройти в Большом зале Хогвартса.

Атмосфера во всем зале была очень удручающей.

Все в зале были одеты в черные платья и мантии, и за завтраком ни у кого не было особого аппетита.

Профессор МакГонагалл оставила троноподобное место в центре учительского стола пустым, что было в память о Дамблдоре.

Но сейчас за учительским столом сидели и другие люди.

Говорят, что министр магии настойчиво просила позволить ей сидеть на месте директора.

Долорес Амбридж, она увлечена тем, что всегда демонстрировала себя.

Поскольку попытка скрыть новость стала невозможной, она могла прийти только на эту поминальную службу.

Временные эффекты еще не начали проявляться. Общественность знало только о внезапной смерти Дамблдора. Причина смерти до сих пор была неизвестна. Это дало ей шанс уменьшить «волну». Она срочно связалась с «Пророком», надеясь получить некоторую помощь.

При этом она все еще беззастенчиво хотела что-то сказать как особый гость, но о ее желание никто не заботился.

Рядом с ней находился Перси Уизли в очках в роговой оправе. Он любезно пытался всячески угодить Амбридж.

На длинном столе перед ней стояло немного вяленой соленой рыбы, тарелка картофельного пюре и несколько кусков хлеба, но Амбридж не слишком интересовалась этими продуктами, поэтому с отвращением отодвинула от себя серебряный нож и вилку.

Кроме того, приехало много других сотрудников Министерства магии.

На Хагриде был костюм, который явно был ему не по фигуре и казалось, что он вот-вот порвется, он сидел в конце длинного стола.

Он тоже был приглашен для участия в поминальной службе в качестве сотрудника Министерства магии.

Слева от него сидела миссис Максим из Шармбатона, которая тоже приехала услышах об этой трагедии.

Она приехала сюда как директор одной из трех главных школ магии в Европе.

Раньше Хагрида непременно попытался бы поговорить с ней, но теперь этот высокий мужчина сидел мрачнее тучи, его большое лицо было очень жесткое, а глазницы возле бороды были окружены темными кругами.

Похоже, я не заснул ночью.

Перед ним все еще были сложены мягкие бумажные полотенца, влажные от слез.

Великолепное ожерелье с шеи миссис Максим было снято, а на большое лицо была надета тонкая черная вуаль, чтобы показать ее траур.

Что касается директора Дурмстранга, хотя он и ушел в могилу, школа также отправила соответствующих представителей на похороны Дамблдора.

Рядом сидел аврор Кингсли Шейкер.

Тонкс и Люпин сидели вместе, у первой волосы были чудесно розовыми, а у последнего выражение лица было немного изможденным, с впавшими глазницами, и он выглядел очень усталым.

Ситуация казалась чем-то вроде «голубь, занимающий сороковое гнездо»(китайское выражение какое-то), и стол персонала в зале заполнялся людьми из Министерства магии.

Что касается Хогвартса, сюда приехали все преподаватели и сотрудники.

Мисс Спраут, которая раньше была небрежной в одежде, была одета аккуратно, и на ее шляпе не было мусора.

Грюм был в очень широких очках, которые выглядели как солнечные, закрывающие его волшебный глаз.

Снейп по-прежнему был одет в чистую черную мантию, его черные длинные волосы, которые раньше были в беспорядке, больше не блестели.

Привратник Филч было не понятно, где он достал свой старомодный костюм. Возможно, это была самая формальная одежда, которую он мог найти. На нем все еще был галстук, и от него пахло нафталиновым шариком.

Миссис Пинс стояла рядом с Филчем в толстой мантии.

Мадам Помфри была в простом свитере и стояла с ними рядом.

Главное место в зале было пустым, и на нем никого не было.

Был только простой белый гроб с двумя предметами одежды, которые Дамблдор использовал для того, чтобы носить пурпурная и зеленая мантии, расшитые звездами и лунами, были аккуратно сложенные друг на друга.

Больше ничего не было.

В британском волшебном мире существует традиция, согласно которой после смерти волшебника, пока хозяин захочет, палочка будет использоваться, чтобы сопровождать мертвого мастера в магилу.

Конечно, не исключается, что некоторые волшебники относятся к своим палочкам как к реликвии и оставляют их будущим поколениям.

У большинства волшебников в жизни будет только одна волшебная палочка. Можно сказать, что большинство достижений волшебников достигаются, полагаясь на волшебную палочку в руках. Это был знак и символ славы его жизни, но даже так, он не мог получить такую почесть.

Волн-де-Морт забрал палочку Дамблдора.

А палочка, которой он обладал самой первой, давно пропала и не могла быть использована на похоронах.

В это время люди также стояли за пределами зала.

Поскольку в зале больше не было мест, многие люди приходили на поминальную службу без приглашения, а по зову сердца.

Это были самые разные люди: одни выглядели, как оборванцы, другие аккуратно одетые, одни старые, а третьи молодые.

Большинство людей никогда не появлялись в Хогвартсе.

Все это произошло из-за смерти Дамблдора.

Немного знакомый - толстоволосый контрабасист из группы «Ведуньи», который выступал на бале во время турнира Трех волшебников.

Водитель «Ночного рыцаря Эрн Пран, мадам Малкин из магазина одежды, официант из бара «Кабанья голова» и ведьма, толкающая тележку в Хогвартс-экспрессе, тут были много волшебников. С которыми можно было столкнуться в повседневной жизни.

Независимо от высокого или низкого положения.

Даже часть призраков замка - прилетела, их почти не было видно на солнце, их можно было заметить, только когда они попадали в тень.

В это время снаружи втиснулся высокий мужчина в полосатом плаще, и многие люди заметили его.

В это время невысокий человечек с густыми волосами и в простой черной мантии встал со своего места, встал перед гробом без трупа и начал о чем-то болтать.

В конце концов, Дамблдор стал директором Хогвартса, и все узнали только эту его личность.

«Он развил много выдающихся талантов в Хогвартсе, которые воплощают его благородный дух...». «Академическая зрелость...». «Великий ум...». Эти слова доходили до всех, но они не имели особого смысла. Все это не имело большого отношения к Дамблдору, которого знали ученики и учителя. В их глазах директор был не таким серьезным.

«Это все пердеж», - высокий мужчина протиснулся вперед, а затем громко закричал.