Судьбоносный враг Гарри Поттера (ЗАВЕРШЕН) Глава 40 Подозреваемые

Приближался Хэллоуин, но настроение Гарри немного ухудшилось. Он чувствовал, что слишком торопится принять приглашение почти безголового Ника. Он и Рон, Гермиона, собирались пойти на вечеринку для призраков. Он видел, что другие студенты были рады Хэллоуину: общий зал был очень богато украшен, летучие мыши украшали весь зал, а из огромных тыкв Хагрида были вырезаны фонари, достаточно большие, чтобы вместить трех человек. внутри. Также ходили слухи, что Дамблдор пригласил компанию скелетов танцевать, чтобы подбодрить всех. Все это вызывало у него угрызения совести, его интуиция подсказывала ему, что это веселее, чем вечеринка у призраков.

　　«Надо держать слово, - напомнила Гарри Гермиона, - ты сказал, что придешь на вечеринку, значит надо идти».

　　За исключением Слизерина, остальные три факультета имели честь и достоинство, поэтому, несмотря на некоторое нежелание, Гарри сдержал свое обещание.

　　«Добро пожаловать, дорогие друзья, — траурным тоном произнес Ник. — Добро пожаловать! Я так рад, что вы оказали мне честь своим приходом.» Он снял украшенную пером шляпу и с низким поклоном пригласил их внутрь.

Глазам их представилось невероятное зрелище. Подземный зал был полон сотнями призраков. Жемчужно-белые прозрачные пары вальсировали на танцплощадке под душераздирающий звук тридцати музыкальных пил. Играли на них музыканты в черном бархате, стоявшие на сцене. Под потолком висел гигантский канделябр, и тысяча свечей заливала зал полуночно-синим светом. В зале было холодно, как в морозильнике, — изо ртов друзей валил густой пар.

«Прогуляемся по залу?» — предложил Гарри, надеясь хоть как-то согреться.

Они почти встретили плачущую Миртл, к счастью, Гермиона вовремя предупредила их, поэтому они направились в другую сторону зала.

«Смотрите, банкетный стол!» — показал Рон.

У противоположной стены действительно стоял длинный стол, тоже затянутый черным бархатом. Троица, успевшая изрядно проголодаться, глотая слюнки, прибавила шагу. Их обоняния коснулся тошнотворный запах, минута, другая — и они увидели само угощение и остановились как вкопанные. На красивых серебряных блюдах вытянулись большие протухшие рыбы, на подносах громоздились обгоревшие дочерна кексы, на большой тарелке покоился начиненный потрохами бараний рубец, кишевший жирными белыми червями, по соседству — огромный кусок сыра, весь в пушистой зеленой плесени. В центре стола — гигантский праздничный пирог в форме могильной плиты, на нем черными сахарными буквами выведено: «Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон. Умер 31 октября 1492 года».

　Потом Пивз снова выделился и заставил Миртл плакать, а потом они попрощались с Ником: они не могли выдержать атмосферу этого места, они очень сильно замерзли, Гарри был очень голоден, а желудок Рона своими звуками, явно намекал, что и он не против перекусить.

　　«Я чувствую себя немного странно. Я чувствую, что кто-то смотрит на меня. Я подумал, что это призрак, но это не так, здесь нет призрака». Гарри оглянулся вокруг, пытаясь что-то найти, но ничего не нашел.

　　«Не думай об этом, Гарри» - сказал Рон, - это всего лишь иллюзия, ты слишком голоден. Давай вернемся в общий зал».

　　«Может быть, хоть к десерту успеем,» — с надеждой произнес Рон.

Гарри хотел было ответить что-нибудь в том же духе, но слова застряли у него в горле.

«… рвать… терзать… убить…» — явственно услыхал он.

Это был тот самый голос — холодный, страшный голос, который первый раз прозвучал у него в ушах в кабинете Локхарта.

Он отбывал наказание у Локхарта, писать ответы на письма его поклонникам, и когда он шел назад, то слышал такие слова, которые заставляли его чувствовать себя ужасно, и интуиция говорила ему, что автор этого голоса и, наблюдающий за ним сейчас, не похожи.

　　Гарри споткнулся и, чтобы не упасть, оперся о холодную стену. Он изо всех сил напрягал слух, оглядываясь по сторонам и напряженно всматриваясь в тускло освещенный коридор.

«Гарри, что с тобой?» — начал было Рон, но Гарри оборвал его.

«Опять этот голос! Помолчи минуту…»

　Голос начал слабеть. Гарри был уверен, что он удаляется, движется вверх. Гарри в страхе поднял глаза и уставился в темный потолок. Как этот голос сам по себе может двигаться вверх? А вдруг это призрак, способный проходить сквозь любые препятствия?

　«Оно собирается кого-то убить»! — крикнул он и, не обращая внимания на растерянные лица Рона и Гермионы, опять бросился вверх. Он прыгал через три ступеньки, пытаясь расслышать сквозь собственный топот что-то еще.

　　На третьем этаже Гарри опять помчался по коридору, сворачивая то налево, то направо. Рон с Гермионой, тяжело дыша, не отставали.

Гермиона вдруг вскрикнула: впереди что-то сияло. Они поспешили туда, оглядываясь по сторонам. На стене между двух окон огромными буквами были начертаны слова, блестящие в свете факелов:

«ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!»

«А это что такое… что это висит под надписью?» — спросил Рон дрогнувшим голосом. Они подошли ближе. Гарри поскользнулся — на пол откуда-то натекла большая лужа воды. Рон и Гермиона подхватили его, не дав упасть. Взглянули на висевший под зловещими словами предмет, казавшийся издали мрачной тенью, и обомлели — это была Миссис Норрис, кошка школьного завхоза, они сразу узнали ее. Все трое метнулись назад, разбрызгивая неизвестно откуда взявшуюся воду.

Окоченевшая кошка была подвешена за хвост на скобу для факела. Выпученные глаза были широко раскрыты.

Они смотрели на нее несколько секунд, не двигаясь, не произнося ни слова. Первым обрел дар речи Рон.

«Пошли отсюда скорее,» — сказал он.

«Но надо попробовать что-то сделать… как-то ей помочь…» — сбивчиво начал Гарри.

«Нам лучше немедленно смыться отсюда. Вдруг нас кто-нибудь здесь увидит!»

Но было уже поздно. Издалека донеслось множество голосов, это означало, что банкет окончился. Шаги десятков ног приближались к ним с одной стороны коридора. Слышались возгласы веселых, вволю полакомившихся девчонок и мальчишек. Еще миг — и их окружила праздничная толпа.

Но как только первые подошедшие увидели висящую кошку, в коридоре сразу же воцарилась тишина. Гарри, Рон и Гермиона оказались одни в центре круга — никто не решался подойти к ним, хотя сзади напирали любопытные, всем хотелось узнать, что тут случилось.

Губы Гарри были сухими. Он посмотрел на кошку. Он не знал, что он мог сказать, чтобы объясниться. Их троих застукали тут. Казалось, что любые слова были такими слабыми и жалкими. Он также увидел приближающегося Филча.

　　«Троих подозреваемых исключаем». Драко был под заклинанием отвода глаз, он мог лишь успокаивать себя. Он стоял в стороне и смотрел на сцену собой. До этого он следовал за ними на вечеринку призраков. Он хотел увидеть все своими глазами, но когда они побежали, он переоценил свою скорость, он должен тратить много энергии на поддержание этого заклинания и, так же, должен избегать об Пивза.

　　«Пора уходить». Думая об этом, он вернулся к месту, где собрались призраки. Он не был уверен, что сможет удержать эту магию перед таким количеством людей. Дамблдор - это не обычный ученик.

　　«С таким большим количеством учеников метод исключения действительно не очень хороший выбор». Он не мог не испытывать головную боль, ища дневник с фрагментом души Волдеморта, это магический предмет, созданный самым могущественным темным волшебником последнего времени, из первоначальной истории с Джинни, можно увидеть, что дневник обладает сильной соблазнительной силой для тех, у кого в сердце есть проблемы. Можно сказать, что Волдеморт в студенческий период понимал сердца людей, и ему было легко завоевать доверие почти каждого, ему нужно всего лишь немного времени, чтобы люди открыли свой разум и позволили ему делать все, что он хочет.

　　Он вспомнил, что первой жертвой была миссис Норис, поэтому он решил последовать за трио в Хэллоуин, надеясь найти какие-то подсказки, но из-за его небрежности, неправильной оценки сложности заклинания, ему пришлось пропустить первые возможные улики.

　　«Но, к счастью, хорошо, что трио теперь были исключены».

　　Поскольку эффект бабочки начал играть свою роль, он не пропустит ни одного подозрительного человека. Но если так подумать, все из трио могли стать жертвами дневника.

　　Гарри, который потерял родителей в детстве, воспитывался в доме его тети. Говорили, что он подвергался насилию с детства. Но все изменилось после поступления в Хогвартс, он стал «спасителем» волшебников. Но он знал, что он просто обычный мальчик, его талант к магии был вполне удовлетворительным, может быть, немного выше среднего? Он находится под огромным давлением и даже ненавидел свою славу.

　　Некоторые дети ненавидят, когда их хвалят за действия их родителей, потому что они чувствуют, что не заслужили эту похвалу, что заставляет их стыдиться этого.

　　Поэтому Гарри хотел проявить себя не только в квиддиче, но и в чем-то еще, что бы оправдать славу «спасителя».

　　Представьте себе, что, если бы Риддл в дневнике научил его многим магическим трюкам, которые помогли бы ему стремительно улучшить показатели на уроках, возможно, он был бы соблазнен этим. Конечно, его внутреннее чувство справедливости могло бы подавить эти желания, кто знает.

　　Рона, ну, как младшего сына, его сравнивали с братьями. Та же проблема, что и у Джинни, заключалась в том, что ему также приходилось использовать старые, поношенные вещи. Бедность может легко уничтожить человека. Один из факторов, даже Гарри, который поначалу казался бедным, на самом деле скрытый богач, у него большое наследство и он мог купить все вкусняшки в купе, просто захотев этого. Рон завидовал Гарри. Как и другие мальчики того же возраста, он также надеется привлечь к себе внимание. Зеркало Желаний ясно показало, чего он хочет, но у него ни одного качества, чтобы получить это, поэтому он был бы очень уязвим.

　　Только представьте, что дневник просто должен вызвать у него ревность и страх, этого будет достаточно для его успеха.

　　Иногда люди очень хрупкие, иногда они очень крепкие. Большинство людей знают, как контролировать свои эмоции, поэтому Гарри и Рон ведут себя смело и отважно большую часть времени.

　　Что касается Гермионы, волшебница магловского происхождения, когда она впервые попала в волшебный мир, она должна быть была полна страха и удивления. В первый момент первого должно быть больше, чем второго, но, когда она обнаружила, что она способней, чем дети из семей волшебников, это сильно подняло ей самооценку, но она была огорчена, потому что это влияет на отношение с друзьями. Да и друзья и школьные правила всегда полны противоречий, ее привычка следовать правилам и вести себя правильно. Мешает дружбе с другими.

　　Конечно, это сейчас важные для нее проблемы, но возможно в период полового созревания все поменяется и они уйдут на другой план.

　　Думая об этом, Драко иногда задавался вопросом, чтобы было, если бы он играл роль поклонника чистой крови, а затем пошел против Гарри, назвал бы Гермиону грязнокровкой. Таким образом, линия истории не сместилась, он мог подправить события двух последних лет, шестого и седьмого года, и тогда смог бы стать героем победив Волдеморта или может жить жизнью в славе и уважения помогая его победе.

　　Конечно, это всего лишь мысли, он посмеялся над собой и над этими мыслями.