Гарри Поттер: Второй шанс Глава 86

Когда я отдаю Невилла на попечение Мадам Помфри, медсестре хватает двух взмахов палочкой, чтобы определить, что с плечом.

– Это просто сильный ушиб, мой дорогой, – говорит она. – Постарайся быть осторожнее. Все-таки квиддич – слишком рискованный спорт, я всегда это говорила… Вот, возьми мазь и вотри в руку, через минуту будешь как новенький.

Невилл закатывает рукав мантии и принимается втирать мазь в поврежденное плечо, по-прежнему угрюмый и расстроенный. Впрочем, после сцены в коридоре сочувствия у меня поубавилось, так что я холодно наблюдаю за ним, облокотившись о стену у двери.

– О, Гарри, здравствуй, – говорит медсестра, обращая внимание на мое присутствие. Я киваю в ответ на приветствие, и она продолжает: – Как ты, мой дорогой? Насколько я помню, ты не слишком хорошо чувствовал себя в прошлый раз. Шрамы тебя не беспокоили? Они иногда могут побаливать от воздействия Настойки Сущности… Давай-ка я взгляну на них…

Невилл вскидывает на меня любопытный взгляд, мигом позабыв о плече. Из-за этого я начинаю чувствовать себя до крайности неуютно и быстро говорю:

– Не стоит, мадам Помфри. Все хорошо, я прекрасно себя чувствую и у меня ничего не болит. Я совершенно здоров!

Мадам Помфри принимает тот решительный вид, к которому она прибегает всякий раз, стоит кому-либо осмелиться ей перечить.

– Это уже мне решать, молодой человек, – сурово говорит она. – Ну-ка, давайте, поторопитесь. В этом нет ничего страшного.

Я подхожу к одной из больничных кроватей и с неохотой швыряю на нее мантию и рубашку. Мадам Помфри водит возле меня волшебной палочкой, что-то бормоча. Я спиной чувствую настырный взгляд Невилла и напрягаюсь, стараясь не ежиться.

– Внешне все в порядке, – наконец сообщает медсестра, и я с трудом удерживаю готовое сорваться с языка ядовитое замечание. – А как насчет остального, Гарри? Не мучают ночные кошмары, беспокойство, бессонница? Все-таки нападение оборотня – это не шутки! В некоторых случаях, связанных с темномагическими существами, Настойка Сущности, которую мы использовали для идентификации шрамов, может пробудить остаточные воздействия Темной магии – с ними может легко справиться любой профессиональный целитель…

При упоминании об оборотне Невилл издает какой-то странный задушенный звук, и я ожигаю мадам Помфри колючим взглядом, резко перебивая:

– Я же сказал, что нормально себя чувствую! Теперь мне можно идти?

Медсестра поджимает губы и кивает, а я натягиваю одежду и стремительно выхожу из палаты. Краем глаза я замечаю, что Невилл делает попытку подняться и пойти следом, но мадам Помфри останавливает его.

– Подожди, мой дорогой. Я должна убедиться, что твое плечо в порядке...

Она продолжает что-то говорить, но я не слушаю, захлопнув дверь и быстрыми шагами удаляясь от Больничного крыла.

Оказавшись в своей комнате, я срываю злобу на привычно сыплющем колкостями Обероне, но каким-то образом это заставляет меня почувствовать себя еще хуже. Оберон не виноват в том, что мадам Помфри вздумалось испытать мои нервы. Я пробую убедить себя в том, что насуплено замолчавший магический артефакт не может на самом деле испытывать какие-либо эмоции, но это не слишком-то помогает. Я вызверился на Оберона точно так же, как Невилл пытался вызвериться на меня – забавно, что именно я прочитал ему нотацию на эту тему.

– Ладно, извини меня, – сдаюсь я. – Я не хотел тебя задеть. Просто у меня был по-настоящему дурацкий день, ясно?

Слова тяжело падают в звенящую тишину комнаты.

*****

– Поттер!

Резкий оклик заставляет меня остановиться посреди коридора. Я терпеливо жду, когда говорящий приблизится, старательно игнорируя нестерпимое желание потереть лоб. Этим я рискую сделать все только хуже. Я и без того весь в земле и разводах грязи после теплиц профессора Спраут, и единственное, чего мне в этот момент по-настоящему хочется – так это как следует вымыть руки и лицо.

– Профессор Снейп? – я изображаю на лице вежливую улыбку, больше смахивающую на гримасу. – Вы что-то хотели?

Снейп неприятно кривится – подумать только, я и забыл, каким мерзким этот тип бывает вблизи – и окидывает меня презрительным взглядом.

– Хотел, мистер Поттер. Видите ли, в данный момент я занимаюсь приготовлением очень трудоемкого зелья. У меня крайне плотный график занятий, так что думаю, ваша помощь могла бы освободить меня от наиболее… хм… элементарной части работы.

Держу пари, под «элементарной» он подразумевает «неприятную».

– Так вы передумали? – я изображаю удивление. – И что же случилось с вашим нежеланием поручать вашу работу какому-то магглу, слишком тупому, чтобы понять всю возвышенность зельеварения – именно это, кажется, вы говорили как-то раз директору?

– Не вашего ума дела, – коротко сообщает он. – Думаю, я имею не меньше прав воспользоваться вашей помощью, чем другие преподаватели, не так ли?

Я передергиваю плечами.

– Хорошо, я помогу вам, Снейп. Я спущусь в подземелья, как только умоюсь и переоденусь в свежую одежду.

Мне приходится усилием воли подавить поднимающуюся злобу, когда Снейп отрицательно качает головой.

– Я и так потерял достаточно времени на ваши поиски. Мне нужно, чтобы вы приступили к работе немедленно, Поттер, – говорит он с неприятной усмешкой. Я открываю рот, чтобы возразить, но он не дает мне вставить и слова. – И не думайте мне перечить. Если я не ошибаюсь, то вам ведь не за возражения платят деньги, не так ли? Следуйте за мной, – с этими словами он срывается с места в своей обычной стремительной манере, и мне ничего не остается, кроме как двинуться следом.

Кабинет Зельеделия встречает меня привычным полумраком, сыростью и таинственными зеленоватыми отблесками от расположившихся вдоль стен сосудов с заспиртованной мерзостью. На рабочем столе Снейпа едва заметно булькает медный котел с зельем, подвешенный над магическим огнем, на другом столе расположились разнообразные ингредиенты, которые, вероятно, я должен помнить с уроков Зелий. Некоторые из них и вправду кажутся мне смутно знакомыми, но не вызывающими тем не менее никакого желания иметь с ними дело. От витающих в воздухе душных испарений предметы кажутся нечеткими, а дышать становится тяжелее. Мантия липнет к взмокшей от долгой работы в теплицах спине, и я как раз раздумываю, удобно ли будет скинуть ее к черту и остаться в маггловской одежде, когда понимаю, что Снейп наблюдает за каждым моим движением, прямо-таки вперился презрительным взглядом, будто только того и ждет, чтобы…

…снять баллы с Гриффиндора.

Едва мне в голову приходит эта абсурдная идея, как раздражение улетучивается. Снейп – мерзкий тип, да. Но если он решил повеселиться, выводя меня из себя, то я не собираюсь давать ему этой возможности. Он больше не может снимать с меня баллы, теперь это не касается всего факультета, это касается только меня одного. И черта с два ему удастся задеть меня чем бы то ни было.

– Итак, Снейп, вы говорили про какое-то зелье? – резко спрашиваю я. – Думаю, будет лучше, если мы перестанем впустую терять время.

Я испытываю мстительное удовлетворение, замечая гуляющие по его скулам желваки.

– Для вас я профессор Снейп, мистер Поттер, – зло говорит он. – Что, ваши магглы не удосужились научить вас элементарным правилам приличия, пока еще были живы? Или наглость досталась вам в наследство от оболтуса-папаши?

Оплевать почти всех моих родственников в одной реплике – это так по-снейповски, что секунду или больше мне приходится бороться с острым чувством дежа вю. Хорошая попытка, но он, разумеется, не учел, что мне это совершенно безразлично – пустые слова не могут причинить мне боли. Поэтому я лишь покладисто переспрашиваю:

– Профессор Снейп, вы не могли бы перестать переводить мое время попусту и перейти наконец к делу?

Он кривится так, будто съел что-то кислое, но все же кивает в сторону заваленного ингредиентами стола у стены.

– Сядьте туда. Мне нужно, чтобы вы извлекли свежую печень жаброхвоста… нет, двух жаброхвостов, и растолкли панцири сушеных скарабеев в мелкую пыль. Когда закончите с этим, я дам вам новое задание. Приступайте.

Я отправляюсь к столу с полным ощущением, что попал на одну из особенно поганых отработок из богатого арсенала Снейпа, и уже сажусь за стол, когда меня останавливает его резкий оклик.

– Поттер, вы же не настолько тупы, чтобы приступать к работе с ингредиентами без перчаток из драконьей кожи? Так наденьте их сейчас же! И, ради Мерлина, возьмите серебряный нож – вы же не полагаете, что сможете умертвить жаброхвоста голыми руками?

Я вскидываю голову и встречаю его взгляд – немигающий и слишком пристальный, наводящий на мысль, что Снейп ожидает какой-то конкретной реакции на свой выпад. Хочет заставить меня потерять самообладание? Несколько секунд я изучаю его взглядом, прикидывая, чего же Снейп добивается этим представлением. Его нынешнее поведение более чем странно после месяцев упорного игнорирования. Но глаза профессора как всегда непроницаемы, поэтому я сдаюсь и забираю с его стола предложенные перчатки из драконьей кожи.

– О, ну да, – бормочу я, натягивая их на руки по пути к террариуму с жаброхвостами, – как мило с вашей стороны забыть упомянуть с самого начала, что мне придется сегодня кого-то умерщвлять…

Снейп фыркает, не скрывая недовольства, а затем хищно склоняется над котлом и углубляется в работу.

Это оказываются чертовски долгие три часа, в течение которых меня так и подмывает опрокинуть проклятый котел на Снейпа, разобравшись таким образом одним махом и с профессором, и с его зельем. Он не переставая критикует каждое мое действие, поражая невиданной изобретательностью в области оскорблений. Тем временем за печенью жаброхвоста и скарабеями следует нескончаемое множество ингредиентов, на которые едва ли можно взглянуть без содрогания. Снейп так и сыплет под руку едкими замечаниями, вроде:

– Поттер, я же сказал, что кости надо растереть в мелкий порошок, без крупинок. Вы так тупы сами по себе, или это наследственность?

Или:

– Измельчить, Поттер! Я говорил измельчить, а не раздавить! Даже ваш отец не был столь тупоголовым. Как я вижу, у вас налицо недостаток не только магических, но и умственных способностей.

А еще:

– Как можно быть таким слабоумным? Первокурсник справился бы с этим заданием лучше вас!

Уже бьет отбой, а Снейп все не отпускает меня восвояси. В глазах у меня к этому времени все расплывается, а от запахов испарений зелья и разнообразных ингредиентов начинает тошнить. Довольно скоро я серьезно задумываюсь, почему бы Снейпу и правда не привлечь к этому делу какого-нибудь первокурсника? Ну ладно, скорее всего, тут он преувеличивает, и первокурсник сработал бы еще хуже, чем я, но любого четверокурсника-слизеринца он мог бы пригласить сюда с чистой совестью. Очевидно, Снейп не стал бы просить меня о помощи, только чтобы насладиться моим бесценным обществом, как не стал бы делать это лишь для того, чтобы вдоволь поиздеваться – это слишком мелко даже для него. Каковы, в таком случае, его мотивы?