Гарри Поттер: Второй шанс Глава 9

Речь миссис Паркер длинная и заунывная. Многие из произносимых ей фраз явно сложные для семилетних детей, и у большинства учеников выражения лиц становятся сильно обалдевшими. Кажется, к концу этой бесконечной речи я остаюсь единственным, кто не теряет нить ее повествования. И я уверен, что будь мне на самом деле семь, это ни за что бы мне не удалось. Дадли уже давно переговаривается с Пирсом, за что получает от миссис Паркер несколько замечаний. Но мой кузен оказывается не единственным учеником, не способным удержать внимание на речи классной руководительницы. Уже через пятнадцать минут все разговаривают, кидаются друг в друга бумажными шариками, рисуют, пускают по классу бумажные самолетики… В общем, класс погружается в хаос. Миссис Паркер как будто бы не замечает воцарившегося бедлама. Она стойко дочитывает свою речь до конца и замолкает, сверля класс пристальным взглядом. Наверное, я один чувствую, как сгущаются тучи. Остальные не обращают на внезапно замолкнувшую женщину никакого внимания.

– Тихо! – от вопля миссис Паркер дребезжат стекла. Все вмиг замирают. У нескольких девчонок, в том числе у Хейли, становится такое выражение лица, словно они вот-вот заплачут.

– А теперь пройдемся по списку класса, – продолжает она как ни в чем не бывало…

На перемене мы все поднимаемся и идем на ланч. В столовой меня оттесняют в сторону Дадли с дружками. Пирс, Деннис, Мальком и Гордон – я перевожу пристальный взгляд с одного лица на другое. Старые знакомые. А быстро они спелись, оказывается. Я смутно вспоминаю, что с Пирсом и Гордоном Дадли знаком еще давно, они приходили в дом номер четыре по Тисовой улице несколько раз. А вот с Деннисом и Малькомом он явно познакомился только что. И, глядя на их внушительные фигуры и не отягченные печатью интеллекта лица, я понимаю, по какому принципу Дадли выбирает себе друзей.

– Это он, твой придурковатый кузен? – спрашивает Мальком, обращаясь к Дадли. – Этот дохляк в обносках?

Кузен кивает, я бросаю на него раздраженный взгляд и с удивлением понимаю, что Дадли сильно не по себе. Он даже как будто бы съеживается, пытаясь выглядеть меньше. Интересно.

– Какие-то проблемы? – я стараюсь вложить в свой голос как можно больше превосходства. Он режет, словно бритва. У него множество оттенков, как у хорошего вина. Предостережение, вызов, раздражение, злость, уверенность в своих силах. Я замираю, напряженный, словно струна. Сейчас решается все. Мне надо осадить их взглядом, иначе все пропало. Я по очереди вглядываюсь в глаза каждого из них, пристально и глубоко, чтобы внушить, будто вижу их насквозь. Если они пойдут на попятный – я победил. Если же нет… В рукопашной мне их не одолеть, магию применять невозможно. Но если эти уроды тронут меня хоть пальцем, магия все равно выйдет из под контроля, и тогда я уже ни за что не ручаюсь.

– С-сейчас будут п-проблемы у тебя, – запинающийся голос Гордона звучит жалко, и я праздную победу.

– Подойдешь ко мне еще на шаг – убью, – коротко сообщаю я. Мой голос холоден и равнодушен, и ни у кого из них не возникает сомнений в правдивости моих слов. Секунда – и они вне поля моего зрения. Бинго. Можно праздновать первую маленькую победу в битве за свое место под солнцем. Я молча салютую самому себе стаканом с соком.

– Здорово ты их, – рядом будто из ниоткуда появляется Хейли.

Я лишь пожимаю плечами:

– Они здоровые, но трусливые. Это было несложно.

– Трусливые? А чего они испугались? – ее глаза наполняются любопытством. – Тебя? – недоверчиво.

– А может, и меня, – на миг я позволяю хищной улыбке расползтись по губам. Однажды я наблюдал подобную гримасу в зеркале и, должен признать, на моем семилетнем лице это выглядит довольно жутковато.

Хейли вздрагивает и чуть отстраняется.

– А может, и тебя, – тихо и как-то грустно соглашается она.

*****

Время несется, словно разъяренный гиппогриф, и я просто не в состоянии за ним уследить. После стольких лет мучительного бездействия, наполненного скукой, я наконец-то дорвался хоть до чего-то. Я читаю, причем постоянно и все подряд. Я читаю на уроках, читаю, когда ем, когда иду в школу и из нее, читаю, сидя во дворе дома номер четыре по Тисовой улице, читаю в городском парке, читаю, когда меня оставляют у миссис Фигг. Это кажется безумием. Я стал более одержим книгами, чем Гермиона, только-только узнавшая о существовании магии. Я читаю художественные произведения знаменитых маггловских писателей. Мольер, Гете, Шекспир, Драйзер, Диккенс, Брэдбери, Сэллинджер, Шоу… Я часами сижу, уткнувшись в книги, с головой погруженный в целый мир, сотканный из фантазии, труда и таланта величайших маггловских прозаиков, поэтов и драматургов. Во многих книгах я вижу отражение своей собственной жизни. Я снова начинаю чувствовать, переживать, желать, мечтать, жить!

Я в огромном количестве поглощаю научную литературу. Математика, физика, химия, биология, астрономия, высокие технологии… Я понимаю, что мимо меня незаметно проскочил целый мир, и теперь я жажду узнать его, найти в нем место для себя. Мне всегда был более привычен магический мир, хотя, выращенный магглами, я так и остался полнейшим профаном во многих его аспектах. И теперь непривычные мне достижения маггловской науки кажутся мне куда более подлинными и, как это не парадоксально звучит, более волшебными, чем знания магического мира. Я восхищаюсь, словно ребенок, генетикой, космическими полетами и микрочипами. Во всем этом нет ни толики волшебства, но оно, черт побери, работает. Ну, или заработает в скором будущем. Просто сила мысли и разумное использование простейших природных явлений.

Магглы умные, что бы ни было написано в книжках по маггловедению. Не все, конечно, есть экземпляры и наподобие моих родственничков. Но магглы сумели сделать неподвластное волшебникам – они смогли подстроить под себя мир. Волдеморт был глупцом, если считал, что этого можно добиться с помощью террора и грубой силы. Мозги и упорный труд – куда более действенный вариант. Даже такая вещь, как покорение мира, должна проходить естественно. Магглы опередили волшебников – и теперь пожинают плоды своей расторопности, явно демонстрируя, что свет не сошелся клином на магических способностях. Им не надо ни от кого прятаться, как делают это маги. Они строят города, заполняют всю планету продуктами своего производства и чувствуют себя хозяевами жизни. А волшебники в это время трусливо скрываются, стыдливо стирая магглам воспоминания о своих проколах в маскировке. Время от времени в волшебном мире происходят какие-то озарения, и мы быстренько заимствуем что-нибудь у магглов, а затем – снова бездействие. По моим наблюдениям, последний раз такое вот «заимствование» произошло где-то в последней четверти восемнадцатого-девятнадцатом веке. Ну да, а почему, как вы думаете, в Хогвартс студенты едут на паровозе? А как насчет «Ночного Рыцаря» - вот уж средство передвижения откровенно маггловского образца, правда, опять же, переделанное под стать волшебникам. И при этом маги продолжают воображать, что магглы – низшее звено эволюции. Магический мир слеп, как всегда. Я постараюсь быть дальновиднее своих собратьев.

Уроки только что закончились, и я на всех парах лечу в библиотеку. Я немного поколдовал над своим рюкзаком, чтобы он стал более прочным и вместительным. И теперь я вываливаю на стойку перед библиотекаршей огромную стопку книг.

– А, Гарри. Здравствуй, дорогой, – добродушно улыбается она. – Уже все прочитал?

Я киваю, улыбаясь от уха до уха. Пожилая библиотекарша, миссис Османд, уже давно и прочно страдает старческим склерозом, она не может запомнить ни одного ученика, а если кого-то и запоминает, то очень ненадолго. Но мое имя она помнит. Она считает меня чем-то вроде местного вундеркинда и обожает, словно собственного внука. Вот и сейчас она неторопливо сортирует книги по стопкам и не перестает меня хвалить:

– Какой ты славный, Гарри. Остальные хулиганы-то какие, все в мяч гоняют да кошек по подворотням пугают. А ты такой умный мальчик! Все читаешь, все тебе интересно. Скоро всю библиотеку переберешь. Вот небось родители-то не нарадуются!

На моем лице не меняется ни одна черта, я ничем не показываю своей слабости. Но из груди будто бы вышибает весь воздух, и дышать становится неожиданно трудно. Я улыбаюсь неестественной, натянутой улыбкой и просто киваю, стараясь побыстрее закончить с набором очередной партии книг. Мне вдруг хочется уйти из библиотеки поскорее.

– Какие книги возьмешь на этот раз? – добродушно улыбается библиотекарша, не замечая моей напряженности.

Я неспешно иду между высоких стеллажей, просматривая книги. Наконец, выбираю несколько, которые меня заинтересовали, и подтаскиваю их к столу миссис Османд. Она неуверенным взглядом окидывает довольно-таки крупную стопку и спрашивает:

– Ты уверен, что успеешь все это прочитать, дорогой? Эти книги обычно берут старшеклассники для своих проектных работ.

– Да, вполне уверен, – я лишь улыбаюсь и пожимаю плечами. Ну как ей объяснить, что сейчас мне интересно вообще все, что я хочу впитать все аспекты удивительной штуки под названием жизнь каждой клеточкой организма?

– Ну хорошо, милый, я запишу их на твою карточку, – кивает миссис Османд.