Голливудский продюсер (Сделано в Голливуде) Глава 2 Шансы на успех бесконечно близки к нулю

«В ближайшее время CAA подпишет со мной официальный контракт, чтобы помочь мне сформулировать полный план на будущее», — беззастенчиво хвастался Рик Саломон, вертя кофейную чашку в руке: «Ловетт также помог мне с проектом упакованным CAA. Я играю роль второго плана в «Чужом 3», и успех для меня гарантирован».

Он оглядел Дюка с ног до головы: «А ты, Дюк Розенберг, слышал, как Ловетт говорил, что ты то появлялся, то исчезал, все эти пять лет. На съемочной площадке ты играл маленькие роли в кино в шестнадцать лет, а сейчас? Ты сыграл семнадцать ролей в кино, но у тебя нет ни реплик, ни продолжительных кадров, и твое имя ни разу не фигурировало в СМИ. Ты полный неудачник!»

Скрестив руки на столе, Дюк взглянул на Рика Саломона, время от времени глядя на него, как на клоуна в цирке.

Вероятно, вдохновленный отношением Дюка, Рик Саломон слегка повысил голос: «Чем ты должен гордиться? Хочешь быть режиссером? Проснись, перестань мечтать! Отношения с Джорджем Лукасом и некоторые связи в Голливуде, которые ты имеешь только из-за этого постыдного кумовства, не помогут!»

«Роберт Саломон должен быть твоим отцом, верно?» - Дюк внезапно заговорил, его голос был не громкий, но очень резкий: «Если я правильно помню, он исполнительный вице-президент Warner Bros. Судя по тому, что ты сказал, CAA подписали контракт с тобой…»

«Это потому, что у меня есть талант и потенциал, а у тебя нет!» - Он прервал Дюка взмахом руки. Рик Саломон не дурак, и быстро сменил тему: «Ты использовал подлые средства, чтобы выдавить меня, чтобы стать главным защитником, и что? Ты можешь войти в Высшую футбольную лигу? Ты можешь участвовать в Суперкубке? Кроме того, Энн Беннетт уже обещала быть моей девушкой…»

Прежде чем он подумал, что ему удалось загнать Дюка в угол, Дюк спросил очень странным тоном: «Извини, а кто такая Энн? О, я вспомнил, это наверно та белокурая чирлидерша, я провел с ней всего две ночи. Я ее бросил, честно говоря, не ожидал, что ты захочешь с ней встречаться сейчас».

Услышав это, Рик Саломон встал: «Мальчик, я…»

Указывая на свою грудь, он сказал: «Я стану большой звездой в будущем, получу Оскара, и мое имя будет звучать повсюду».

Он кивнул Дюку: «А ты, ты будешь анонимным и позорным неудачником всю свою жизнь!»

«Я верю первой половине твоего предложения».

Дюк встал и пошел к двери, ему не нужно связываться с таким человеком, Рик Саломон из его мира действительно очень известен, хотя и не так известен, как звезды кино, но он хорошо известен во всем мире.

«Не думай, что ты сможешь стать режиссером после того, как сняли два непонятных экспериментальных фильма!»

Из-за чрезвычайно тихой атмосферы в кафе Дюк смутно уловил голос Рика Саломона перед выходом. Пожалуй, это самое достоверное, что сказала другая сторона. Другими словами, если бы он мог войти в Голливуд в качестве режиссера, сняв несколько экспериментальных фильмов, то он не попал бы в такую ситуацию.

Встреча была не из приятных!

Когда он возвращался в квартиру на подержанном Шевроле, Дюк все еще думал о содержании разговора. САА, чье бедро он хотел ухватить, без колебаний бросило его как ничего из себя не представляющего. Что ему делать дальше?

Искать команду, чтобы набрать квалификацию, в ожидании удобного случая или...

Вернувшись в квартиру, Дюк продолжил свои дела по упаковке, сотни оставшихся почти без чистых листов книг, сотни видеокассет, дюжины катушек кинопленки и 6-миллиметровая камера с маленьким устройством для установки пленки были аккуратно уложены им в несколько коробок, и они упаковывались одна за другой, чтобы быть отправленными завтра.

Это богатство, которое он накопил, и свидетельство того чему он научился когда практиковал на протяжении многих лет.

Рано утром следующего дня Дюк договорился с домовладельцем об окончании аренды квартиры. После того, как приехала транспортная компания и погрузила весь его багаж в фургон, он поехал на своем «Шевроле», последовав за фургоном, и вместе выехал из Валенсии в Санта-Монику, небольшой приморский городок на западной стороне Лос-Анджелеса.

Этот небольшой город является не только туристическим направлением, но и местом, где богатые любят покупать резиденции. Вилла семьи Розенберг находится в хорошем месте, недалеко от пристани для яхт Санта-Моники. Хотя участок не слишком большой, в ней есть даже вестибюль и небольшой сад, меньше акра, но с изысканностью и элегантностью французской архитектуры.

Когда он прибыл, был почти полдень, Дюк умело припарковал «Шевроле» в гараже и попросил слуг поручить работникам транспортной компании временно положить багаж в сарай рядом с главным домом и рассчитаться с ними, дождавшись прибытия грузовик. За воротами он посмотрел на это очень знакомое грязно-белое здание, ступил на каменные ступени того же цвета и вошел.

Хотя он давно не возвращался, здесь он вырос, и Дюк не чувствует никакой неуверенности.

Пройдя по гладкому мраморному полу, Дюк ловко свернул в большую гостиную главного дома, где, его ждала мать, всегда занятая работой.

Это женщина средних лет с почти точно таким же цветом волос и глаз, как у Дюка. Она высокая и с ярко выраженным еврейским лицом. Несмотря на распространенную проблему крупного скелета западных женщин, ее можно считать красивой. В частности, она выглядит на возраст чуть за тридцать.

«Мама, я вернулся».

Подняв взгляд на Дюка, Лея Розенберг слегка кивнула: «Ну, давай поедим.»

Она положила модный журнал, который держала в руках, встала и пошла к столовой, Дюк поспешно последовал за ней.

Дюк давно привык к такому отношению своей матери. Его мать проницательна и способна, но мало говорит и особенно строга с ним. Если она и очень скучает по нему, то редко показывает это в своих словах и поведении.

Но Дюк знает, что она действительно его любит, иначе бы она не бросила свою работу, чтобы специально приготовить обед и ждать, пока он придет домой. Он достаточно уважает свою мать, за двадцать один год долгой жизни даже чужие люди будут культивировать глубокие чувства, не говоря уже о тех, кто связан кровным родством.

Он пошел в ванную рядом со столовой и умылся. Дюк вошел в комнату и привычно сел слева от матери. Обед был не слишком сытный, простой овощной салат, перловый хлеб, ростбиф и овсянка. Он попробовал блюда и убедился, что готовка, должно быть, была сделана, собственными руками, его матерью.

«Ты официально выпустился». - В их семье не было особо строгого обеденного этикета, и миссис Лея спросила с беспокойством: «Изменились ли твои мысли о будущем?»

«Нет, мама». - Дюк посмотрел на нее очень серьезно: «Я хочу быть кинорежиссером! И добьюсь успеха!»

На самом деле, он знал, что по задумке его матери, он должен заняться бизнесом.

«Ты знаешь, насколько трудна эта дорога, Дюк?» - Миссис Лея сказала несколько слов тише: «Ты морально готов?»

«Я готов, мама. Энергии, которую я вложил в это, сколько усилий я приложил для этого. Нельзя чтобы все это пропало впустую. Я двигался к этой цели в течение последних десяти лет»

«Расскажи мне о твоем плане.»

«В ближайшие несколько недель я буду здесь…» - Указывая на свою голову, Дюк продолжил: «Идея, которая возникла раньше, превратилась в подходящий сценарий. Я его напишу, а затем буду искать возможности для инвестиций и режиссуры».

Он взглянул на мать, 20 лет прожитых под одной крышей было достаточно, чтобы он прочитал неодобрение на этом красивом лице: «Мама, я знаю, что снял только два экспериментальных фильма, но квалификация, и возраст — это решаемые вопросы.»

Голливуд не без молодых режиссеров. В прошлом году Columbia Pictures купила сценарий «Ребята по соседству» у Джона Синглтона и сделала его режиссером. Сколько ему было лет? Ему было всего двадцать два года! Он к тому же чернокожий.

«Голливуд никогда не испытывал недостатка в сценариях!»

Миссис Лея очень ясно знала, о чем говорит, ведь ее рекламное агентство имело многочисленные деловые отношения с Голливудом: «Джон Синглтон станет лишь частным случаем, а не общим явлением».

Дюк знал, что его мать напоминает ему неуклонно двигаться вперед, он подумал об этом и сказал: «Согласно обычному голливудскому закону, я должен поступить в телевизионную или коммерческую команду после окончания учебы и начать с должности помощника режиссера или даже ниже, чтобы набраться опыта и дождаться возможностей. Но у меня очень мало времени, мама, у меня так много идей, которые нужно реализовать, и я не могу ждать бесконечно».

«Дюк» - Лея всегда будет сохранять спокойствие: «Сейчас твои шансы на успех бесконечно близки к нулю!»

«Я понимаю, что 99,99% людей в Голливуде находятся на пути к успеху, пытаясь достичь его».

Борьба в этом кругу была и в его прошлой жизни, и трудности никогда не заставят Дюка отступить: «Мама, если я попытаюсь, шанс на успех бесконечно близок к нулю; если я не буду пытаться, то шанс на успех точно равен нулю!»

Практический опыт более десяти лет в прошлой жизни, а также обучение и практика более десяти лет в этой жизни придали Дюку определенную уверенность в себе. Хотя ему также стоит усердно потрудиться. Шанс – все, что ему нужно. Если попытка будет неудачной, у него не будет особо больших убытков. В лучшем случае он станет шуткой для многих голливудских компаний и инвесторов, но скорей всего о нем даже не будут говорить, посчитав недостойным даже этого.

Это путь, полный лишений, более трудный, чем перехват руля у матери в управлении рекламной компанией в будущем, но Дюк давно решил пойти по этому пути, даже если он столкнется с кровавой баней, он не отступит.

Прежде всего, ему предстоит придумать сценарий, даже если он согласен со словами матери, то не пожалеет об этом, если будет усердно работать и сделает все что сможет.

Он использует, безусловно, успешный проект, и Дюк отдал свое сердце изучению именно таких фильмов, и, конечно же, именно такие фильмы он снимает лучше всего.