Как спрятать дитя Императора Глава 29. ч.1

Кайдзен сразу же вытащил Астель. 

Кха!.. Кхах!.. 

Астель закашлялась и начала отплёвывать холодную воду. 

Снег рассыпался вокруг них двоих. 

Издали это выглядело как заснеженное поле, но это было не поле, а озеро. 

Просто на замёрзшем озере скопился снег. 

Астель, промокшая в холодной воде, дрожала. 

Кайдзен протянул руку.

— Ты в порядке? 

— Да... Ваше Высочество, благодарю вас. 

Астель схватила его за руку. 

Промокшее платье обвисло. 

Кайдзен схватил её за руки и потянул, чтобы помочь встать. 

— Было бы очень плохо, если бы ты не пришла. Спасибо. 

Астель в ответ лишь просто улыбнулась. 

В отличие от Кайдзена, который просто промок, состояние Астель было немного более серьёзным. 

Платье было порвано в нескольких местах, а волосы, которые были туго завязаны, рассыпались. 

Колени, видневшиеся сквозь разорванное платье, были изранены и кровоточили. 

— Ты ранена. 

Две лошади, бродившие вдоль озера, подошли к ним. 

Одна была белой лошадью, на которой ехала Астель, а другая была лошадью Кайдзена. 

Кайдзен подошёл к лошади. 

Его грива была холодной и мокрой из-за того, что он чуть не утонул вместе с ним. 

Он погладил лошадь и извинился:

— Прости. 

Рядом с ним стояла белая лошадь, на которой ехала Астель. 

Он протянул Астель руку. 

В таком состоянии ей было бы трудно вести лошадь. Поэтому он помог Астель. 

— Благодарю вас, Ваше Высочество. 

Кайдзен поднял Астель и усадил её на свою лошадь. 

Затем он повёл двух лошадей и направился прочь от берега озера. 

Кайдзен внезапно спросил: 

— Что ты здесь делала? 

— Я просто... смотрела на пейзажы. 

Это был центр леса. 

Это место было слишком далеко, чтобы просто приехать и полюбоваться пейзажем. 

Это казалось ложью, но Кайдзен не копал глубже. 

Возвращаясь в замок, эти двое дрожали от холода. 

Они упали в холодную воду и пересекли лес в мокрой одежде. 

Было достаточно холодно, чтобы кончики пальцев Астель задрожали. 

У Кайдзена было очень здоровое телосложение, но Астель выглядела достаточно жалко. 

Её бледно-голубые губы дрожали. 

Ты хочешь, чтобы я держал тебя за руку? Кайдзен некоторое время думал об этом, но передумал, так как не хотел беспокоить больного человека без причины. 

После пересечения леса на пронизывающем ветру и в мокрой одежде у Астель поднялась температура, и она легла на кровать. 

На следующее утро Астель извинилась перед посетившим её Кайдзеном. 

Со слабой улыбкой на бледном, усталом от высокой температуры лице она сказала: 

— Извините, Ваше Высочество. Похоже, я не смогу пойти с вами. Не обращайте на меня внимания и наслаждайтесь охотой. 

Астель выглядела всё бледнее и худее. 

Её руки и запястья были тонкие, как ветки. 

Астель лежала в постели в белой пижаме. На её тонких пальцах были повязки.  

Это было потому, что её кожа была поцарапана во время спасения Кайдзена. 

— ... 

В этот момент он подумал о том, чтобы ненадолго остаться с Астель. 

Это было не потому, что ему действительно нравилась Астель или было жаль её, а потому, что он беспокоился, что будет плохо выглядеть со стороны, если всё же отправится на охоту, оставив свою больную невесту одну. 

Она даже поранилась, спасая его, и заболела. 

Но времени для беспокойства у него было мало. 

— Хорошо, береги себя. 

Кайдзен вышел. 

И он больше не навещал Астель, пока не закончилась охота. 

* * *

Кайдзен, вспомнив старые воспоминания, остановился. 

Прохладный ветерок мягко коснулся тихого леса. 

Заходящее солнце окропило последними лучами солнца зелёный лес. 

Он поднял голову и повернулся к Астель. 

Закат освещал голову Астель, сидевшей на траве, согнув колени. 

Под поднятой головой виден белый затылок. 

Её плечи и спина, как и прежде, имели изящные линии, но она выглядела намного тоньше и слабее, чем в то время. 

Астель без колебаний срывала травы своими руками, нежными, как ветви ивы. 

Она была невестой бывшего Наследного Принца, и она была дочерью высшего дворянина в Империи. 

Далёкая от пахоты и выращивания лекарственных трав, она никогда не ухаживала за цветами в саду. 

Было удивительно, что Астель небрежно прикосалась к земле и срывала травы, и это было так трогательно.