Хякки Яко Глава 5

Легонько поглаживая оголённое плечико Умеко, что доверчиво прижалась к моему боку, я наслаждался покоем предрассветных сумерек. Совсем скоро мне придётся покинуть тёплую кровать и, как и множество раз до этого, вновь окунутся в обязанности Главы Клана.

Последние два слова неприятно оцарапали моё сознание. Да, я не могу себя так называть, пока ещё нет. Впрочем, сегодня это изменится.

После убийства Митсуо моя ненависть к Старшим не то что бы исчезла, но изрядно поутихла, и я впервые за всё время моего существования в этом мире задумался о целесообразности уничтожения всех Кагуя «старой закалки». Ведь, как не крути, на данный момент они представляют из себя почти треть всего боеспособного населения Клана, причём наиболее могущественную его часть, да и носителей улучшенного генома среди Старших не мало, и просто избавиться от них, даже не попробовав переманить на свою сторону, было бы неразумно. Ну я и попробовал, и смело могу утверждать, что за прошедшие четыре года достиг… ровным счётом ничего. Эти кровавые маньяки отказывались признавать хоть что-то кроме их любимого ремесла. Ни развитие, ни богатства, ни власть, ни наслаждение не влекли их так сильно как убийство и насилие. Гипотетически можно было бы использовать их как ручных псов, и натравливать на врагов Клана, пока они (все) не переубивают друг-дружку, но держать рядом с собой бешеного зверя чревато — либо руку по локоть отхватит, либо заразу распространит. В общем, как-бы это ни было прискорбно, но мой первоначальный план так и остался лучшим из всех возможных, хоть и не идеальным. Теперь нужно лишь привести его в исполнение, и не сложить голову в процессе.

Отбросив тяжёлые мысли я аккуратно выскользнул из захвата нежных, но при этом невероятно сильных рук, и накинув на себя одежду тихо покинул юрту.

На улице было прохладно. Густой туман стелился над травой, а солнце только-только показало свой край из-за горизонта. Однако Клан уже начал просыпаться: хозяйки разводили огонь и готовили завтрак, постовые сменяли друг-дружку, а ребятишки, из тех кто постарше, торопливо семенили на тренировочную площадку — кто на занятия, а кто просто поглазеть.

Неспешно бредя по утоптанным тропинкам, что словно сети гигантской паутины, раскинулись по всему стойбищу, и, по уже выработавшейся за годы привычке, отвечая на каждый поклон неглубоким кивком, я ждал вестей. Почувствовав же на границе своего восприятия, что даже в пассивном режиме насчитывала двенадцать сотен метров в диаметре, знакомую чакру, я сбавил шаг, позволяя Изаму себя догнать.

Это приземистый хмурый паренёк, с ёжиком чёрных волос, оказался, пожалуй, самым спокойным, рассудительным и хладнокровным из всего первого поколения моих воспитанников, а потому, нет ничего удивительного что я частенько ставил его над остальными, тем более что хороший резерв чакры, ровно как и наличие Шикоцумьяку, не позволяли им особо возникать по этому поводу.

— Глава. — как обычно проигнорировав кислое выражение моего лица, склонившись в уважительном поклоне, размеренно проговорил Изаму. — Все приготовления завершены, ждём только Вашего приказа.

— Ты абсолютно уверен, что они ничего не подозревают?

— Я лично ручаюсь за это. Всё было проделано тихо и без происшествий.

— Хорошо. — медленно выдохнул я. — Созывай остальных. Время пришло.

При звуке этих слов мой воспитанник не смог удержать кровожадный оскал и едва слышно похрустывая костями проговорил:

— Как прикажете, Глава.

После чего мгновенно сорвался на бег, активно помогая себе при этом чакрой. Нет никаких сомнений, что не пройдёт и пары минут, как весь клан будет знать что тот самый час настал. Я лишь наде… нет, я знаю — мы к нему готовы. Сегодня Клан Кагуя сделает свой первый шаг к величию и вечной славе… либо окончательно сгинет. В любом случае, нас ждёт славная битва.

***

Несколько десятков фигур, едва уловимыми глазу тенями бежали на запад.

— Слышь, Мэса. А правду говорят что там прям целый город, а?! — ни чуть не сбавляя скорости прокричала одна тень другой.

— Да хрен его знает! Но разведчики сказали что народу много! Всем хватит! Ха-ха-ха!

— Херня! Они так каждый раз говорят, а наделе одно дерьмо, тьфу! — подключилась к беседе третья фигура.

— Слышь, Тэкеши! А ты что скажешь?! Этож твои дружки в дозоре были! Что говорили-то!

— Не город это. — спокойно ответила четвёртая фигура, что в отличии от остальных имела кроваво-алый ореол. — Но сегодня жертв должно хватит на всех.

— Ну раз это говорит Тэкеши, то так и есть. — нарочито важно отозвалась ещё одна тень. — Он же у нас грамотный! Верно, мужики!

Громкий смех десяток глоток был ему ответом, объект же насмешки никак на неё не отреагировал, что многое могло бы сказать любому, кто сколь бы то ни было близко знал аловолосого, но Кагуя были навеселе. Перспектива скорой бойни пьянила их похлеще самого крепкого саке, а потому они продолжили, как ни в чём небывало, бежать прямо к своей цели, что с каждой секундой была всё ближе и ближе.

***

Тогане едва ли мог называться городом, скорее уж посёлком, да и то вряд ли. Расположенный близ берегов большого озера, он славился всего двумя вещами — рыбной ловлей, да не особо бойкой речной торговлей. Всего здесь жило около пяти-шести сотен человек, что впрочем было не так уж и мало по местным меркам. Однако сегодня улицы деревни будто вымерли. Не было слышно бренчания посуды, криков лодочников, что уходили бы на промысел, не было брани и зазываний на базарной улице, даже домашняя скотина затихла. Тогане словно вымер, но при этом то тут, то там, можно было заметить людей, что неспешно прогуливались по кривым улочкам. Однако они едва ли оживляли своим присутствие деревню. Скорее напротив, их плавные движения, неслышимые человеческому уху шаги, скрытые лица и цепкие взгляды только добавляли в тревожную атмосферу этого места новых красок.

Внезапно всё резко переменилось. Вязкую тишину разрезали десятки зычных криков, а на Тогане обрушилось настоящее бедствие.

С десяток фигур перемахнули через деревянный частокол даже не заметив препятствия, иные нарочно врезались в него, снося промасленные толстые брёвна словно тростинки. Отовсюду послышались крики, вой, грохот и треск сминающегося дерева. Горожане вопили что есть мочи убегая прочь от налётчиков прямиком на главную площадь, а их преследователи, весело хохоча, стремительно догоняли своих жертв, предвкушая скорую расправу. И вот один разорителей настиг свою первую добычу, его рука, напитанная чакрой, устремилась прямиком к беспомощному человеку, но внезапно… жертва дала отпор. Ни чуть не уступая нападавшему в скорости она легко уклонилась от удара, и не теряя ни секунды нанесла свой. Мгновения растерянности и боли сменились вспышкой ярости и азарта. Кагуя не бежали от боя! Стремительный обмен ударами исполосовал всю округу десятками вмятин и кратеров. Бойцы сражались не на жизнь а на смерть, но вдруг произошло то, что вновь в корне изменило ситуацию. Тряпка, до этого прикрывающая лицо крестьянина, слетела в пылу сражения, и в своем противнике Кагуя узнал… соклановца??!!

— Арэта!!! Какого хрена ты, ублюдок, твор… кхаа!!! — яростный крик нападавшего прервал костяной клинок, что вышел из его груди, а спустя доли секунды ещё один пробил ему горло, оборвав при этом жизнь.

— Цел? — быстро проговорил неизвестный, обращаясь к товарищу.

— Да, Кеиджи-сама.

— Тогда бегом к гавани, там этих мразей ещё полно.

— Есть, Кеиджи-сама.

Улица опустела, но грохот взрывов и звуки бойни, что разносились по всей округе, говорили о том, что сражение только набирало обороты.

***

Солнце неспешно приближалось к зениту, и с открывающихся ему высот деревенька Тогане представляла из себя по-настоящему печальное зрелище: десятки разрушенных домов, многие из которых были снесены до основания, в когда-то крепком частоколе зияли многочисленные дыры, а в самом центре деревни, прямиком на главной площади и вовсе было нечто не от мира сего. Сотни килограмм земли, словно бушующее море, вспенились над поверхность, каменные пики и стены, целые валы породы то тут, то там украшали собой это ещё недавно ухоженное и пристойное место. А ещё были трупы, правда их, в отличии от прочих разрушений, было мало. Часть разорвали на куски прямо во время битвы, иные остались похороненными и расплющенными под слоем твёрдой земли, а другие просто валялись под обломками, никому ненужные и покинутые. Все же кто выжил стекались в одно место — прямиком к самому высокому холму, что на добрый десяток метров возвышался над близлежащими домами и которого ещё недавно здесь и в помине не было.

На вершине этого холма сидел юноша с длинными алыми волосами. Его одежда была изорвана в клочья, а сам он с ног до головы покрыт кровью и кусочками плоти, что впрочем нисколько не мешало ему выковыривать осколки чужих костей из своих ран.

***

Да, а приятного в этом мало — подумал я, пытаясь ухватить кусок чужой кости, что застрял в сочленении моего внутреннего скелета. Однако, всё прошло лучше чем я ожидал. Засада себя полностью оправдала, Старшие так привыкли резать обычных людей словно скот, что получив неожиданный отпор, в первые секунды боя буквально застыли, что сразу же стоило им пары жизней, а после, когда они пришли в себя и ринулись в драку, удар в спину от тех моих воспитанников, что не участвовали в маскараде и шли с ними в группе вновь собрал хорошую жатву, захлопнув капкан. Оказавшись меж двух огней и просто не понимая что происходит они стали невероятно уязвимы… впрочем, годы сражений и постоянной борьбы за свою жизнь их не покинули. Старшие сражались отчаянно и до последней капли крови, забрав с собой семерых моих людей, а ещё трое навсегда останутся калеками, впрочем без работы не останутся, будут учить молодняк основам управления чакрой, а после и стихийным преобразованиям, тем более что мотивации у них будет более чем достаточно. Заодно можно будет раскидать оставшихся в группы и…

Усталость после напряжённого боя и чёткое ощущение что ни одного источника враждебной чакры рядом со мной нет, дали о себе знать. Я так увлёкся планами и раздумьями о том, что мне предстоит сделать когда мы вернёмся в клан, что не заметил, как вокруг меня собрались все кто участвовал в сегодняшнем сражении — семьдесят два израненных, покрытых кровью и потом разумных просто стояли и с почтением ждали, когда я закончу свои размышления, даже не думая их прерывать.

Сбросив с себя пелену усталости и неспешно встав на ноги, я обвёл их всех взглядом и начал говорить:

— Сегодня мы потеряли многих наших братьев и сестёр. Не имеет значения каковы они были и во что верили, ведь они были Кагуя! Они были одними из нас! Однако сегодня они пали, пали ради того, что бы наш клан вознёсся до невиданных ранее высот! Их смерть не повод для скорби — ведь они отдали свои жизни на благо Клана! А потому сегодня мы будем праздновать! Праздновать как никогда ранее!!! Праздновать отмечая нашу победу и новое рождение!!! А завтра… нас ждёт долгий и извилистый путь прямиком к Величию и Вечной Славе!!! Так кто из вас готов пройти по нему следом за мной!!!

И стоило последним словам сорваться с моих губ, как все собравшиеся, как один, преклонили предо мной колени. Не было ни криков, ни клятв, лишь десятки преданных и искренне верящих каждому моему слову взглядов, что пронзали меня насковзь со всех сторон:

— Тогда отныне и впредь Я — Тэкеши Кагуя, по праву силы и выбору вашей воли нарекаю себя главой Клана Кагуя и клянусь вам, более вы не перед кем не склонитесь!

***

Возвращение в стойбище прошло спокойно. Забрав раненых и падших, а заодно выпустив на свободу жителей той деревни, что Изаму на время засады запер в паре больших лодочных сараев у берега озера, мы неспешно вернулись домой. Где нас уже ждали.

Несколько сотен человек, во главе с Умеко и несколькими детишками, что только начали свой путь шиноби, и которых я оставил на охране клана, вышли приветствовать нас.

Радостные крики, слёзы счастья и удивительная атмосфера родного дома — счастливого и безопасного. Я даже и не подозревал, как сильно Старшие, одним своим присутствуем давили на всех нас, но теперь это уже в прошлом.

Вечером же был пир. Распотрошив кладовые клана и заначку Старших, которая им теперь была ни к чему, мы праздновали. Отовсюду слышался смех, песни и радостные возгласы. У костров кто-то затеял пляски, саке и вино исчезали стоило им только появиться на столах, которые буквально ломились от веса блюд. Эта вакханалия длилась почти три дня к ряду, однако всё хорошее рано или поздно заканчивается, закончился и наш праздник, а это значило только одно — нам пора собираться в дорогу.

Благодаря парочке торговцев и просто нескольким зажиточным крестьянам, я имел в своём распоряжении с десяток карт этого континента. Все они были разной степени паршивости, но благодаря им Клан не будет блуждать как слепой котёнок по всем этим землям.

На данный момент мы находились в глубине материка, близ безымянной реки, на границе того, что в будущем, если верить моей памяти, станет Страной Земли и Страной Водопада. Задерживаться здесь я не хотел. Кагуя для местных уже стали синонимом смерти и разбоя, и как либо исправлять эту репутацию у меня не было ни времени, ни сил, а потому я решил двигаться на восток, к побережью Залива Гайкотсу. И выбор мой был не случаен. В далёком будущем, эти заснеженные земли назовут Страной Железа, что прославиться своей металлургией и самураями, способными использовать чакру. И то и другое мне было интересно.

По слухам, что я сумел раздобыть и выпытать, жители тех мест владели секретом изготовления необычайно прочной стали, и у меня есть основания предполагать, что это ни что иное как особый сплав, способный проводить чакру. А техники самураев, могут неплохо вписаться в наш клановый стиль боя.

Конечно маловероятно, что кто либо из местных с радостью поделится с нами своими секретами и тайными знаниями, но попытаться стоит, да и к тому же, Кагуя всегда умели убеждать.

Всё тщательно взвесив, и переговорив со своими помощниками я решил, что лучшего варианта у нас нет, а потому, пополнив припасы клан тронулся в путь.

***

Кента Оота делал то же, что и каждое утро — отрабатывал тысячу ударов из каждой стойки, по уже порядком потрёпанному манекену. Боккен в его руках порхал, подобно бабочке, а каждый удар сотрясал крепкое дерево, словно боевой молот.

Некогда он был самураем, он верой и правдой служил своему господину, проливая свою и чужую кровь во славу рода Морита. Но ни доблесть, ни честь не уберегли его господина от подлого удара в спину, и ныне он — Кента Оота, не более чем ронин. Страх и жажда жизни не позволили ему уйти вслед за сюзереном в объятия Шинигами, это был позор, но он ничего не мог с этим поделать. А потому он ушёл, покинул родной дом, и долго скитался, пока не осел здесь — в Токонамэ, где его сила была оценена по достоинству местными жителями. Он стал их защитником, а в замен приобрёл почёт и уважение всей округи.

Зелёные густые леса, и многочисленные реки, что простирались на этой земле куда не глянь, сильно контрастировали с привычными взгляду заснеженными полями, и высокими горными хребтами его родины. Однако, спустя время, Кента нашёл в них своё очарование, он смирился со своей участью, построил себе новый дом и даже обзавёлся семьёй — красавицей женой и дочкой, а вскоре у него должен был появиться сын, которому он передаст своё мастерство и свой клинок. Его жизнь текла спокойно и размеренно, а дом был подобен полной чаше, до этого рокового утра.

Как и всякая беда, эта пришла внезапно. На грани своего восприятия Кента почувствовал десятки сильных источников чакры. Первая его мысль была — за ним наконец пришли. Его позор раскрыт, а сам он будет повешен, за своё преступление. Однако эти мысли быстро пропали. Род Морита был уничтожен, некому карать его, а значит, кто бы это ни были, сюда их привело иное. Крикнув жене и дочке, да бы те укрылись в погребе, и взяв в руки клинок, Кента медленно вышел во внутренние двор своего дома, там его уже ждали. Десять мужчин и, что было просто невероятно, три женщины, окружили его дом.

Никто из них не походил на воинов — простая одежда: сапоги, штаны, да неподпоясанное кимоно на голое тело у мужчин, и закрытое у женщин, а также одинаковая, странная боевая раскраска на лицах у каждого их них — цирк да и только. В любое иное время он бы принял их за крестьян или же оборванцев, но Кенто не обманывался: холодные, равнодушные взгляды, уверенные позы, тренированные тела и наличие крайне сильных и развитых источников чакры у каждого из вторженцев явно давал понять — у него нет и тени шанса. Однако, они по-прежнему не напали, а значит ещё есть шанс решить всё мирно.

— Кто вы такие, и зачем пришли в мой дом?

Неизвестные проигнорировали его, продолжив хранить молчание. Самообладание ронина уже начало давать трещину, как вдруг он почувствовал, что его сердце пропустило удар.

Ещё будучи самураем он единожды видел своими глазами одного из представителей личной гвардии самого Дайме Таро Акиямы. Тринадцать фигур, застывшие у порога его дома, ничуть им не уступали в мощи чакры, но то что он почувствовал сейчас… этого не должно было быть. Словно гора или снежная лавина, оно неспешно приближалось прямо сюда. Теперь уже сам Кенто не мог пошевелиться, буквально парализованный этой мощью.

Он явил себя спустя сотню ударов сердца: высокий, почти на голову выше его, обрамлённый гривой пронзительно алых волос, это чудовище сразу же вперилось в него взглядом пронзительно зелёных глаз, а затем этот… демон улыбнулся, обнажая пасть полную острейших клыков и глубоким бархатистым голосом произнёс:

— Рад приветствовать хозяина столь чудного дома. Моё имя Тэкеши Кагуя, я — Глава и Представитель Клана Кагуя.

— Моё имя Кента Оота, и я не ждал сегодня гостей.

— И тем наверно радостнее их встретить, верно?

Проигнорировав явную насмешку Кента спокойно ответил:

— Зачем вы пришли?

— Хм, сразу к делу? Это хорошо, не люблю расшаркиваний. Я здесь из-за тебя, Кента Оота — самурай Рода Морита.

— Я не самурай более!

— Да мне плевать, хоть Дайме себя назови. Главное, что ты был самураем и точно знаешь их техники и секреты.

— Ты хочешь что бы я раскрыл тебе тайны искусства меча? — не сумев скрыть удивления проговорил ронин.

— Меча, доспехов, лука — всего, что ты знаешь.

— Вряд ли… — стараясь подобрать правильные слова неспешно начал Кента. — Столь сильному воину, будет толк от такого как я.

Демон на мгновение задумался, а после, вновь показав ему свою ужасающую улыбку, произнёс:

— А знаешь, может ты и прав! Предлагаю это проверить.

— Как именно? — тут же насторожился ронин.

— В бою, естественно! Один на один. По его итогу мы и узнаем, можешь ты чему либо нас научить, или же нет.

— Я не могу отказаться, верно?

— Не можешь.

— А если случиться так, что я убью вас?

— Тебя и твою семью, ровно как и это место никто не тронет. Даю слово. Так что можешь не сдерживаться, ведь я не буду. И согласись, если вдруг ты умрёшь из-за того, что решил скрыть от меня часть своего мастерства… твоей семье будет очень тяжко, в столь… опасное время, да без кормильца и защитника.

Ублюдок!!! Мысленно Кента уже порубил эту тварь на куски, но годы тренировок позволили сдержаться, и лишь побелевшие костяшки пальцев, что словно в стальных тисках сжали рукоять клинка, выдавали его истинные чувства.

— Да будет так.

Демон в ответ снова улыбнулся и едва заметно дёрнул плечом. В туже секунду люди, окружавшие их исчезли, покинув предел его восприятия.

— Действуй. — оскалился демон, но слова были излишни. Ещё до того, как он покинул стены своего дома, чакра питала его тело и клинок, а потому, не медля ни секунды, бывший самурай совершил молниеносный взмах мечом, посылая в противника острейшую дугу из чакры. Улыбка же демона от этого зрелища, стала только шире, а сам он и не думал уходить с пути разрезающей почву под ней, как нож масло, дуги. Та же, в мгновение ока преодолев разделяющее противников расстояние, вгрызлась в ничем незащищённую плоть порождения ада разрезав его кимоно и оставив на его теле… неглубокий порез, что зажил так быстро, что Кента даже не был уверен был ли он вообще. Почувствовав, как вспотели его ладони ронин всё же двинулся вперёд. Словно ветер, петляя из стороны в сторону, он добрался до аловолосого, и обрушил на него град смертоносных ударов, каждый из которых мог срубить несколько крепких деревьев разом. Но демон всё продолжал стоять, как ни в чём не бывало, а каждая из полученных им ран исчезала в мгновение ока! Но что ещё страшнее, Кента так и не смог прорубиться дальше кожи демона! А лезвие его меча уже покрылось десятком вмятин и засечек. словно он день на пролёт рубил крепкие скалы, в отчаянии, он совершил свою последнюю атаку, в которую вложил все силы и остатки чакры. Лезвие его меча, змеёй проскользнуло меж скрещенных рук противника, и попало тому точно в глаз! Восторжествовав, ронин надавил что есть мочи… но почувствовал, как клинок вновь упёрся во что-то твёрдое, а сам он не смог продвинуть лезвие дальше ни на миллиметр.

— К-как?! — в отчаянии вскричал Кента. Он был готов к поражению, враг превосходил его на порядок, если не на два, но такое… этого просто не могло быть! Не может такая тварь ходить под этим небом!

А демон, не переставая улыбаться, с клинком в глазнице спокойно произнёс:

— Путём долгих тренировок. А ты мне всё же наврал, ронин. Ты многому можешь нас научить.

Выдернув из глаза меч, демон положил руку на плечо бледному человеку и спокойно произнёс:

— Для начала обучишь меня той технике, что применил в начале. Потом тому, как именно ты укрепляешь свой меч, твой способ явно отличен от обычного укрепления тела. Когда с этим закончим, я пришлю к тебе своих людей, отберёшь из них самых талантливых, и начнёшь обучать их пути меча, договор?

— Это… невозможно. Я постигал эти техники на протяжении многих лет! Оттачивал их раз за разом, стирая руки в кровь! Если вы не собираетесь здесь поселиться, то я не смогу вас учить.

Хват демона стал в разы сильнее, а сам ронин услышал, как затрещали его кости:

— Мы остановимся здесь на пол года, пока холода не стихнут и дороги не просохнут от весенней грязи.

— Но этого мало! Я…

Внезапно мир перевернулся, а спустя секунду Кента осознал себя висящим над землёй, в то время как демон держал его за шею, перекрывая воздух:

— Послушай меня и сделай это очень внимательно, ибо от этого зависит твоя жизнь, ровно как и жизни твоей семьи, да и всего поселения. Я не требую от тебя сделать из моих людей мастеров меча, не прошу рассказать того, о чём тебе не известно. Всё что тебе нужно — выложиться на полную. Работать и учить их на пределе своих сил, так, словно от этого зависит твоя жизнь, ведь так оно и есть. Будешь работать добросовестно — никто не пострадает, а по истечении названного мною срока мы покинем это место и более никогда сюда не вернёмся, да и ты в убытке не останешься, золото у нас есть и не мало, а хорошую работу грех не оплатить. Но, если вдруг надумаешь обмануть меня… чтож, когда я об этом узнаю, заметь, не если, а когда… я заставлю тебя умолять о смерти, тебя, и всех кто тебе дорог. Ты всё понял?

— Дх-дха.

— Вот и хорошо. — весело ответил монстр разжав пальцы. — В таком случае, начнём наше первое занятие, учитель.