Я не хочу быть сводницей экстра 24

После теплого душа кожа Шурайны приобрела розовый оттенок. Кончики ее пальцев, носа, ушей и даже губ. Шушу была молочно-белой от того, что она все время провела в своей комнате с задернутыми шторами. От ее тела все еще исходило немного пара благодаря пару в уборной.

Эв протянул Шурайне чашку теплого молока. Затем он отвел ее к кровати и начал вытирать волосы полотенцем.

— Эв, ты выглядишь очень сонным.

— Обычно я сплю в это время.

Шурайна сидела лицом к Эву, пока он сушил ей волосы. Она просто смотрела на него. Она отпила теплого молока и посмотрела в его опущенные серебряные глаза. По какой-то странной причине он пытался избежать ее взгляда.

Шурайна почувствовала сонливость, попивая молоко. Ее голова начала слегка кивать. Не помогло и то, что руки Эва были приятными и успокаивающими, когда он сушил ей волосы.

— Шушу, ты тоже хочешь спать?

— Да, я чувствую себя немного сонной.

Когда ее голова начала склоняться к его груди, Эв перестал сушить ей волосы. В любом случае, ее волосы в этот момент были довольно сухими. Он осторожно поднял белое одеяло. Оно слегка зашуршало. Он осторожно уложил ее под одеяло и лег рядом с ней. Эв вытянул руки и крепко обнял худое тело Шурайны. Ему нравилось, как он чувствовал на ней свой запах.

— Ох…. Это мило.

Эв надавливал на шею и спину Шурайны и делая ей массаж. Он смотрел на ее маленькую спину и на то, как она лежала на кровати. Белая пижамная одежда красиво контрастировало с ее розоватой кожей.

У Эва была линия, которую он старался держать между ней и собой. Как бы физически он ни был близок к ней, он никогда не прикасался к ней губами. Он думал, что он силен и способен держаться, но его уверенность тут и там начала давать небольшие трещины.

Он прижался носом к коже Шурайны. Он снова почувствовал запах самого себя. Ее тело было теплым. Даже не осознавая этого, Эв прикоснулся губами к ее затылку.

— Ты комар? Слезай.

— Но ты такая милая. Не отворачивайся от меня. Покажи мне свое лицо.

Его тон был немного отчаянным, поэтому Шурайна обернулась. Он увидел ее раздраженное, сонное лицо, как только она это сделала.

— Я знаю, что тебе нравится прикасаться, чтобы получить эмоциональный комфорт. И я вроде как привыкла к тому, что происходит между нами. Но давай не будем касаться губами шеи, спины и внутренней стороны рук друг друга, пожалуйста.

— Почему?

Когда Эв стал еще более настойчив в ответе, хмурый взгляд Шурайны стал еще сильнее.

— Это просто странно. И мои чувства тоже странные.

— Это странно? Чем?

Он хотел продолжать спрашивать, как она себя чувствует. Как бы она отреагировала, если бы он прикоснулся к ней здесь? Каковы будут ее чувства? Подумал Эв, прежде чем перевести дыхание и прекратить свои действия.

Снова. С течением времени он продолжал терять терпение и разум. Он боялся, что заставит Шурайну поступать так, как он хочет, из-за своего неблаговидного эгоизма. Он не хотел быть частью отношений, которые усложняли жизнь Шурайне. Каждый раз, когда он ловил себя на этом, он загонял Шурайну в угол из-за своего эгоизма. Если он не сохранял бдительность, жадность, казалось, подавляла его разум.

Но Эв все равно не отпускал Шурайну. Он не мог остановить себя. Что он собирался делать? Это была проблема.

Пока Эв молчал и внутренне паниковал, Шурайна наблюдала, как она делает то же самое. Она не показывала этого, пока Эв продолжал рисковать здесь и там, но она тоже паниковала.

Ему стало еще хуже после того, как он какое-то время не видел ее. Она продолжала чувствовать, что ее подхватывает его темп. Один раз она разрешила прикоснуться, но теперь его диапазон стал настолько широким, что он победил большинство любовников в том, насколько интенсивным он был.

Шурайне нравился Эванс, как один человек другому, поэтому его действия беспокоили ее не так сильно, как беспокоили Эва. Она могла позволить ему обнять ее ради его эмоционального комфорта. Но лизать ее тело было странно, в отличие от объятий. Они даже не были любовниками – это казалось неправильным. И это не было такой уж большой проблемой, но….

— У меня такое ощущение, будто меня съедает осьминог. И у меня такое ощущение, будто у меня в желудке червь.

— ……

— Не делай ничего опрометчивого и просто спи. Это щекотно.

Между тем, Шурайна была для Эванса настолько милым человеком, что он даже не осмелился сделать что-нибудь опрометчивое. Он заставил себя оторвать от нее рот и положил лицо ей на плечо.

— Могу я поцеловать тебя в лоб?

— Ты уже сделал это с моими губами, так что нет. Но почему ты сделал это в тот раз? Я имею в виду, когда ты вернул Нуарель королевскую реликвию. По твоей просьбе – чмокнуть в щеку… Чмокнуть в щеку… Так по-детски.

Шурайна подумала о том, что произошло, когда они вернули сердце Нуарель. Тот момент, когда он обещал чмокнуть ее в щеку, но вместо этого поцеловал в губы. Она была очень взволнована.

Эв тихо рассмеялся ее сонному голосу.

— Если почмокивать – это по-детски, то как насчет поцелуя?

Шурайна открыла глаза при слове – "поцелуй". Ее обычно острые алые глаза были нежными со сна. Она просто взглянула на него, прежде чем снова закрыть глаза.

— …….соберись. Ты и раньше вел себя странно. Я тебе нравлюсь или что?

— ……

Шурайна пожала плечами на его тихую реакцию и широко зевнула.

— Или нет. Если я тебе не нравлюсь или что-то еще и мы не любовники, то это все запутанно, так что прекрати. Это озадачивает.

Если бы она спала прямо сейчас, проснулась бы она завтра во время обеда? Она надеялась, что ее график вернется в нормальное русло. Шурайна сочла всю ситуацию неловкой, поэтому она отвернулась, прежде чем вспомнила, что Эв попросил её не отворачиваться, и она повернулась назад.

Она положила руку ему на талию и начала поглаживать его, как и своих младших братьев и сестер.

Эв просто смотрел, как Шурайна быстро засыпает. Прошло раннее утро, и солнце поднималось выше в небе. Ему не понравилось, как солнечный свет падал на ее кожу, поэтому он задернул шторы. Когда темнота снова воцарилась в комнате, он был удовлетворен. Он снова положил руку на лицо Шурайны.

Каждая ее черта была очаровательна. Все ее лицо было нежным. Эв протянул палец и провел по ее лицу, начиная с верхней части лица и заканчивая краем подбородка. Его палец скользнул по ее подбородку, прежде чем остановиться на ее губах. Эв провел пальцем по губам Шурайны, которые торчали, как птичий клюв.

Он притянул ее ближе и заключил в свои объятия. Он протянул руку и нежно взял ее лицо в ладонь. Эв поцеловал губы спящей Шурайны. Он отчаянно поцеловал ее, как будто это был последний поцелуй в его жизни.

— …..ух.

Шурайна повернулась во сне и, в конце концов, обернулась. Эв просто подвинул ее на себя.

— …..

Эванс смотрел на ее лицо столько, сколько ему хотелось. Она избегала его, поэтому он отчаянно хотел ее увидеть. Прямо сейчас он утолял всю эту отчаянную потребность.

Ему было стыдно за свои действия. Он понятия не имел, что поступит так по отношению к спящему человеку. Нет, он никогда не верил, что может кого-то любить. Его прошлое "я" даже не могло представить себе, что он по-настоящему влюбился в кого-то. Он чувствовал, что его тошнит всякий раз, когда он воображал, что он делает это. Зависть, ненависть и месть были полностью на столе.

'Если я тебе не нравлюсь или что-то еще и мы не любовники, то это все запутанно, так что прекрати. Это озадачивает.'

— А если ты мне нравишься, что скажешь……

Эв пробормотал то, что сказала ранее Шурайна, прежде чем улыбнуться. Если бы это было простое "нравишься", то это была бы совсем другая история. Как было бы здорово, если бы ты мне просто нравилась, просто нравилась? Если бы я не вырос при Лунааше, а вырос в нормальной, любящей среде, и если бы я мог быть тем человеком, который мог бы просто любить, уважать и заботиться о тебе? Насколько это было бы здорово?

Он любил ее, но не был готов полностью взять на себя за нее ответственность. Он был напуган. Тот страх, который был глубоко укоренен и все еще прочно укоренился в настоящем. Если он действовал исключительно исходя из привязанности, его охваченный страхом разум начинал бояться сближения с ней.

Он очень о ней заботился. Он хотел убедиться, что у нее есть кто-то, кто лучше него. Он хотел передать ее кому-то, кто был бы лучшим человеком в мире, и попросить его позаботиться о ней, чтобы у нее никогда не было ни единого шрама и чтобы с ней обращались бережно. Но, конечно, это было ее решение выбирать, кого она любит, и Шурайна была достаточно сильна, чтобы позаботиться о себе, не отдаваясь никому. Но он просто хотел, чтобы она оставалась чистой.

Он даже не мог представить себя рядом с Шурайной. Он никогда не мог впустить (в сердце) Шурайну из-за собственных проблем. Он вырос, питаясь жестокостью. Его жадность и жестокость иногда реагировали даже на Шурайну. Даже если он этого не показывал.

Рядом с ней было много людей, которые считали ее счастье целью своей жизни и относились к ней так трепетно, как она того заслуживала. У нее было много людей, которые могли бы ей подойти. Нет, не просто подходили друг другу, но и глубоко любили друг друга.

Эв знал, что он нестабильный человек. Он был извращен где-то, как Свонхэйден. Он не мог доверять людям. Он верил, что никто не может быть рядом с ним вечно. В конце концов, он никогда не сможет быть рядом с кем-либо.

Но по какой-то странной причине ему захотелось связать себя и Шурайну, чтобы между ними не было и дюйма расстояния. Он был слишком испорчен, чтобы когда-либо стать таким же чистым, как она, поэтому он хотел окрасить ее в свои цвета и привязать к себе. Он не хотел, чтобы она предала его. Он не хотел предавать ее. Он хотел стать с ней единым целым в мыслях и теле.

Эв пытался дистанцироваться от Шурайны, но ее теплота продолжала притягивать его к ней. Он ненавидел то, как она оттолкнула его, но был благодарен за это. Если бы она попыталась втянуть его в себя, он бы рухнул прямо здесь и сейчас. В таком случае он поступил бы эгоистично и попытался бы забрать ее себе.

Он был обеспокоен.

'Я боюсь, что ничего не смогу изменить.'

Его извращённая одержимость, ревность и желания. Его взгляд был смесью бурных эмоций, прежде чем он потускнел.

Примечание:

"— Если почмокивания – это по-детски, то как насчет поцелуя?" Чтобы вы понимали, в англ есть peck и kiss, этот peck это недолгие поцелуи по всему телу (и губ), в моем варианте чмок-чмок, а вот kiss это долгий и глубокий поцелуй (губы в губы).