Я мачеха и у меня милая дочь! (KR) 010

Глава 10

 

Однако, если бы они отступили сейчас, то вряд ли когда-либо снова смогли бы появиться во дворце. Торговец с каштановыми волосами помялся и наконец заговорил:

[Я, я привез настоящий магический предмет!]

[Надеюсь, не очередное прозрачное платье?]

[Нет, нет! Конечно же, нет! Эй, быстрее принеси из кареты!]

Он приказал слугам доставить товар. Вскоре двое слуг внесли что-то большое и плоское, покрытое тканью.

[Это волшебное зеркало, созданное феями. Его называют зеркалом, говорящим правду.]

Торговец нервно вытирал холодный пот со лба, внимательно наблюдая за выражением лица Эбигейл. К счастью, он заметил, что ее лицо немного смягчилось.

[Зеркало, говоришь?]

Она с любопытством взглянула на предмет. Эбигейл поднялась со своего места и медленно подошла к зеркалу. Сдернув ткань, она увидела гладкую и прозрачную поверхность, напоминающую замерзшее зимнее озеро. Будто зачарованная, Эбигейл смотрела на свое отражение. Прикоснувшись рукой к поверхности зеркала, она тихо прошептала:

[Зеркало, зеркало…]

Она вела себя так естественно, словно зеркало всегда принадлежало ей. Ее губы вновь зашевелились:

[Кто на свете всех прекрасней?]

Поверхность зеркала внезапно задрожала. Через мгновение изображение Эбигейл исчезло, сменившись беспросветной тьмой. Затем из глубины зеркала раздался чей-то голос:

[По крайней мере, точно не та, кто задает такие глупые вопросы.]

Ответ прозвучал грубо и резко. Услышав его, торговцы побледнели. Особенно тот, кто принес зеркало — казалось, он вот-вот упадет в обморок. Дрожащим голосом торговец произнес:

[В-Ваше Величество, прошу прощения! Мои слуги по ошибке доставили бракованный товар!]

Слуга стоял на коленях, совершенно потерявшись. Торговцу было особенно обидно, ведь это была не отговорка, а чистая правда. Изначально эти волшебные зеркала предназначались для общения с благородными дамами. Они должны были развлекать хозяйку приятной беседой, вовремя льстить и поддерживать разговор. Но среди них оказалось одно-единственное зеркало с дефектом — вместо того, чтобы подчиняться, оно вечно дерзило и спорило. Торговец уже собирался отправить его обратно феям и специально отложил в сторону, но по роковой случайности слуги взяли именно его.

[Бракованный товар? Ты сейчас назвал меня браком? Ты меня с теми старыми льстивыми железками сравниваешь?]

Зеркало возмущенно кричало, но торговец поспешно накрыл его тканью, приглушив голос.

[Эй, ты, что делаешь?! Быстро убери это!]

[Немедленно унесите зеркало обратно в карету и принесите новое!]

[Да, да, сейчас же!]

Зеркало продолжало яростно ругаться и осыпать торговца проклятиями. Когда слуги уже собирались вынести его, Эбигейл внезапно преградила им путь.

[В-Ваше Величество?..]

[Не нужно уносить.]

Она резко сорвала ткань. В зеркале отразилась Эбигейл с бесстрастным лицом и потрясенный торговец.

[Ты только что назвал меня глупой?]

[Ага.]

Зеркало буркнуло.

Эбигейл с холодным спокойствием продолжила:

[Почему я глупая?]

[Потому что задаешь бессмысленные вопросы. «Кто на свете всех прекрасней»? Кто вообще может дать ответ на такой субъективный и абстрактный вопрос?]

Голос зеркала звучал резко, словно осколки стекла. От такого ответа у Эбигейл слегка дернулась бровь, но зеркало не замолчало.

[Красота и уродство для каждого свои, и самый красивый человек в мире у каждого свой. Так что вопрос твой глуп.]

От таких слов рассердился бы кто угодно, не говоря уже об Эбигейл. Торговец уже представлял, как его не просто выгонят из дворца, а бросят в тюрьму. Он рухнул на колени перед королевой.

[Простите, умоляю вас, Ваше Величество! Я немедленно принесу другое зеркало…]

[Нет, не нужно.]

К удивлению всех присутствующих, голос Эбигейл звучал удовлетворенно. Торговец растерянно уставился на нее.

[Я покупаю это зеркало.]

[Что?.. Правда?!]

[Оно мне нравится.]

Все вокруг были потрясены этим решением. И торговцы, и служанки не могли поверить своим ушам. Даже зеркало вдруг затихло. Эбигейл, не обращая внимания на окружающих, зловеще улыбнулась и спросила зеркало:

[Ну что, зеркало, как мне тебя называть?]

[Просто называй зеркалом.]

[У тебя разве нет имени?]

[Какой в этом смысл?]

Зеркало было просто зеркалом. Никто никогда не давал ему имени. Эбигейл задумчиво посмотрела на него и наконец сказала:

[Тогда я назову тебя Веритэ. Нравится?]

Зеркало замолчало, настолько удивившись, что не могло вымолвить ни слова.

Эбигейл была известна как тщеславная, вспыльчивая и гордая женщина, любительница роскоши и капризов. Зеркало ужасалось при мысли, что ему придется служить такой хозяйке и ежедневно льстить ей. Лучше было бы разбиться на куски. Поэтому оно специально провоцировало Эбигейл, надеясь, что та в ярости разобьет его. Но вместо этого она рассмеялась, сказала, что зеркало ей нравится, и даже дала ему имя.

Зеркало внимательно посмотрело на Эбигейл. Она улыбалась, слегка обнажив зубы, и выглядела злой и коварной. Но, пожалуй, не такой уж плохой.

[Что ж… Имя неплохое.]

Она дала ему имя — Веритэ, что означало «истина».

Эбигейл высокомерно продолжила, сложив руки на груди:

[Хорошо, Веритэ. Кроме того, чтобы дерзить, у тебя есть еще какие-нибудь таланты?]

[Ну, я наверняка умнее большинства твоих придворных чиновников.]

[Это мне тоже нравится.]

Эбигейл усмехнулась. Увидев ее улыбку, зеркало почувствовало, как внутри него поднимается странное чувство, похожее на восхищение. Оно уже приготовилось к тому, что его разобьют и уничтожат, но вместо этого обрело хозяйку и даже имя.

[С сегодняшнего дня ты будешь служить во дворце и помогать мне. Когда будешь меня сопровождать, запомни три правила.]

[Какие еще правила?]

[Не разговаривай со мной фамильярно.]

Холодные, полные раздражения фиолетовые глаза сердито уставились в зеркало. Со стороны казалось, будто она играет сама с собой в гляделки.

[…Ладно. То есть, я понял.]

Веритэ ответил слегка недовольно, но уже гораздо спокойнее, чем вначале.

[Второе правило. Соответствуй своему имени и всегда говори мне правду. Не лги и не льсти мне.]

Не льстить? Он, существо, созданное специально для лести? Веритэ с трудом сдержал усмешку.

[Как прикажете. А третье?]

Эбигейл подошла к зеркалу вплотную. С такого расстояния, что зеркало запотело от ее дыхания, она тихо прошептала:

[Прекрасней всех на свете — принцесса Бланш. Если я когда-нибудь снова спрошу тебя об этом, отвечай именно так.]

[Что? Не смеши меня! Я же сказал, на этот вопрос нет ответа!]

[Мне все равно, есть ответ или нет. Просто говори, что это принцесса Бланш.]

Веритэ на мгновение подумал, что она шутит или проверяет его. Но взгляд, полный звериной злобы, и убийственная аура, заставлявшая воздух звенеть от напряжения, ясно давали понять — это не шутка.

Но отступать сейчас нельзя. Он сам только недавно заявил, что на этот вопрос нет ответа. Что будет, если сейчас уступит Эбигейл? Нет, неважно, какая кара его ждет. Он уже однажды чуть не лишился жизни, и если сейчас сдастся из страха смерти, это будет позорнее всего на свете.

Пусть у него нет тела, но гордость-то есть. Он не отступит и не возьмет свои слова обратно. Но взгляд Эбигейл был настолько страшен, что ему казалось, будто зеркало вот-вот треснет от напряжения. Веритэ, готовый умереть, решительно заговорил:

[Прекрасней всех на свете!..]

 

* * *

 

— Зеркальце, зеркальце, скажи, кто на свете всех милее?

— Принцесса Бланш.

— Тогда кто на свете всех прекрасней?

— …Принцесса Бланш.

— А кто на свете всех очаровательней…

— Бланш! Принцесса Бланш! Хватит уже, прошу тебя! Сколько можно повторять одно и то же?!

Веритэ взорвался криком. Я зажала уши. Надо же, у него даже рта нет, а орет он просто великолепно.

— Эй! Я же говорила не фамильярничать!

— Ай, все, хватит! Лучше уж я буду льстить тебе! Сколько раз можно спрашивать одно и то же!

— Да я не так уж много и спрашивала…

— Сегодня уже одиннадцать раз!

Я что, правда так много спрашивала? Мне стало немного неловко, и я незаметно отодвинулась от зеркала. Образ Бланш, недавно отражавшийся в зеркале, уже исчез. На его месте появился юноша лет шестнадцати-семнадцати с голубыми волосами и серебристыми глазами. Он сердито смотрел на меня. Это был Веритэ. Когда я пожаловалась, что разговаривать с зеркалом — все равно что говорить сама с собой, он принял человеческий облик.

— Это уже слишком. Как можно целый день говорить только о Бланш?

— Вообще-то это твоя работа, зеркальце. Ответ уже готов, тебе остается только повторять, что Бланш самая красивая.

На мой беззаботный голос Веритэ лишь уныло опустил плечи. Кажется, он пробормотал что-то вроде: «Ох, и тяжела же жизнь». Я слегка похлопала его по раме зеркала, словно утешая. Социальная жизнь — она вообще штука тяжелая. Затем я улыбнулась ему как можно безмятежнее.

— Ладно, хватит. Переходим к следующей теме.

— Какой еще теме?

— Будем выбирать подарок для Бланш! Туфли, сумочку, украшения, платье… Всего двадцать вариантов. Да не делай ты такое лицо, это же весело!

С тихим вздохом «боже…» зеркало словно треснуло пополам.

— Ну, с чего начнем? С обуви или с платья? Выбирай.

— Ничего я не буду выбирать! Ты же купила конфеты с фиалками? Вот и иди быстрее к своей Бланш с этим подарком! — Веритэ надулся и отвернулся. Он ворчал, но не исчезал из зеркала, и выглядел в этот момент довольно мило.

За несколько месяцев, что я провела с Веритэ, я наконец поняла, почему волшебные зеркала так популярны среди благородных дам. Клара хорошо ко мне относилась, и другие служанки тоже были внимательны, но я не могла полностью открыться им. Как бы близки мы ни были, я оставалась их госпожой. Нужно было быть доброй, но сохранять достоинство; сближаться, но не раскрывать своих истинных чувств.

В этом смысле Веритэ — идеальный собеседник. Единственный, с кем я могла говорить свободно. Сначала меня раздражало, что он разговаривает со мной на равных, но… теперь я даже рада — будто у меня появился друг.

Веритэ все еще ворчал. Ох, опять обиделся. Я изменила тон на более ласковый.

— Веритэ~ Ты ведь единственный, на кого я могу положиться в этом дворце. Давай поговорим о Бланш, а потом я послушаю твои рассказы о магической теории, которые ты так любишь.

Фанатские разговоры должны быть взаимными. Он выслушал мои восторги, теперь моя очередь слушать его. Веритэ, большой фанат магии, некоторое время молчал. Затем раздался его притворно равнодушный голос:

— …Ладно, раз уж так, ничего не поделаешь.

— Спасибо! Тогда помоги выбрать упаковку.

— Ладно, поднеси поближе, Биби.

Он назвал меня уменьшительно, значит, уже не сердится. Хорошо, что хоть обиды у него быстро проходят. Я придвинула ткань и ленточки к зеркалу. Веритэ опустил взгляд, и его серебристые глаза блеснули, как стекло.

— Хм, думаю, фиолетовая ленточка подойдет лучше всего.

— Ты тоже так думаешь? У тебя отличный вкус. Нужно красиво упаковать. Ах, надеюсь, Бланш понравится…

Я напевала себе под нос, завязывая ленты и украшая подарок. Веритэ фыркнул, глядя на меня.

— Кажется, даритель радуется больше, чем получатель.

— Это и есть радость дарения. Надеюсь, Бланш будет довольна…

— Будет. Вряд ли ребенок откажется от конфет с фиалками.

— Отлично. Поверю самому умному зеркалу во дворце!

Я закончила упаковку и встала. Веритэ помахал мне рукой, словно подгоняя.

— Иди уже, Биби.

— Хорошо! Вернусь и расскажу, как все прошло!

Взяв подарок, я направилась в комнату Бланш. Нома шла молча, а Клара щебетала рядом.

— Ваше Величество, а что это за подарок?

— Конфеты с фиалками, из моего родного края.

— Ой, я слышала о них! Говорят, они такие вкусные, что за границу даже не отправляют…

У Клары засияли глазки. Любому ежу понятно, что ей хотелось попробовать. Я усмехнулась, глядя на нее.

— Не переживай. Есть еще две баночки. Можете разделить одну между собой.

— Ваше Величество, вы серьезно?

— Да, серьезно. Но ты не должна съесть все одна. Поделись с другими горничными.

— Наша королева лучшая!

Клара приложили крепко сжатые руки к щекам и восторженно заблестела глазами. Тем временем Нома молчала.

Комната Бланш уже начала виднеться. В этот момент оттуда кто-то вышел. Это же… герцог Сток? Что он делает у Бланш?