Я стану хозяйкой этой жизни! Глава 15.

Глава 15.

Потомки Ромбарди собрались в кабинете лорда.

Это была давняя традиция – с тех пор, как они стали подростками, собираться в этом кабинете в третий день каждой недели, не важно, идёт ли дождь или снег.

Галлагер, у которого в последние дни не было свободного времени из-за текстильного бизнеса хроя, непреднамеренно опаздывал, хотя время было назначено Рулаком заранее.

Обливаясь потом, он подбежал и распахнул дверь кабинета. Три человека, сидящих на своих местах, тут же одновременно посмотрели в его сторону.

– Ты опоздал, Галлагер, – Виедзи не стал скрывать своей неприязни.

– Прости, брат… – сказал Галлагер, увидев, что главное кресло ещё пустует.

– Встреча с официальными представителями банка Ромбарди ещё не закончилась.

– Ох, вот как?

Именно Рулак очень серьёзно относился к опозданиям на встречу.

Вздохнув с облегчением, Галлагер вытер пот, выступивший у него на лбу.

– Счастливчик, – Виедзи сверлил младшего брата крайне недовольным взглядом.

– Ха-ха. Давно не виделись, сестра, – Галлагер радостно рассмеялся на ворчание Виедзи и поприветствовал Шананет, которая спокойно пила чай, сидя на своём месте.

Шананет, которая была старшим ребёнком, сильно отличалась по возрасту от Галлагера и была не очень разговорчива:

– …Да. Скоро придёт отец. Сядь и успокойся, – тихим голосом сказала Шананет, элегантно наклоняя голову.

Сказав это, она вновь сделала глоток чая из чашки и перевела взгляд на далёкий пейзаж за окном.

Галлагер сел на пустой стул, думая, что его сестра очень красивая.

– Я не видел тебя в последние дни. Чем ты так занят? – спросил Галлагера Лорельс, сидевший рядом с Виедзи.

Лорельс, третий из детей Рулака, меньше всех отличался по возрасту от Галлагера, однако его личность была абсолютно противоположной.

Лорельс, который ненавидел сложные и долгие дела, был разочарован Галлагером, а Галлагеру было неловко из-за поведения брата.

– Я выполняю кое-какую работу, которую наш отец доверил мне в последние дни. Ну, это не совсем работа, скорее просто советы, – смиренно сказал Галлагер.

Если бы речь действительно шла о том, чтобы сказать лишь пару слов, Галлагер бы не бегал так много, даже толком не видя лица своей дочери.

Галлагер бросил быстрый взгляд на Виедзи.

Причиной его слов было то, что старший брат Галлагера был недоволен тем, что младшему доверили работу, которую должен был выполнять он.

Как и ожидалось…

Лицо Виедзи, скрестившего руки и смотревшего лишь вперёд, дрожало от гнева.

Однако Лорельс совершенно не заметил дискомфорта от выбранной темы и шутливо продолжил:

– Ах! Я слышал про это. Ты увёл бизнес нашего брата…

Бам!

В итоге гнев Виедзи выплеснулся через край.

Виедзи, вскочив со своего места, с силой ударил кулаком по столу и уставился на Лорельса пылающим взглядом:

– Ты что, издеваешься надо мной сейчас?

– О, нет, всё не так. Как бы я посмел, брат! – удивлённый Лорельс всем своим телом выражал отрицание.

Лорельс до такой степени боялся Виедзи, что иногда это больше походило на отношения между начальником и подчинённым, чем на отношения родных братьев.

– И ты, Галлагер, не зазнавайся из-за того, что тебе один раз поручили большую работу. Это случайность, которая больше никогда не повторится, поэтому наслаждайся этим коротким моментом. Понял?

Сам Галлагер думал об этом.

Он никогда не размышлял о том, чтобы заниматься бизнесом, который одновременно продвигали Ромбарди и Ангенас.

Галлагер просто вышел прогуляться со своей дочерью, и всё пошло не так, как должно было. Просто случайность.

Для Галлагера, который хотел жить под тёплым солнцем, читая свои любимые книги и проводя время с Фирентией, это тяжёлое и захватывающее дух чувство ответственности было подобно яду.

– Мне правда жаль, что так вышло, брат. У меня и мыслей не было о том, чтобы всё получилось таким образом.

– Что?

– Если ты хочешь, то я прямо сейчас могу передать…

– Ты… мальчишка!

Хоть Виедзи было за тридцать, его привычка легко поднимать на других руку закрепилась в нём с самого детства.

Это был момент, когда между братьями, которые были достаточно взрослыми и у которых были дети, вот-вот должна была начаться драка.

Звяк! – резким движением Шананет поставила чашку на стол:

– Прекратите.

Всего от одного движения Виедзи резко остановился.

– Виедзи, ты беснуешься, словно жеребёнок, которого ударили по заднице.

Несмотря на то, что слова женщины смешивались с усталым вздохом, плечи Виедзи дрогнули.

То же самое было с Лорельсом и Галлагером.

Шананет всегда была тихим и спокойным человеком, но едва она начинала злиться, как становилась так страшна, что никто не мог остановить её.

Виедзи, который, казалось, в любой момент мог придавить Галлагера к полу, всё ещё был крайне разозлён, но всё же сел на своё место.

– Спасибо тебе, сестра, – тихим голосом поблагодарил Галлагер, опасаясь, что вновь вызовет гнев старшего брата.

– Здесь не за что благодарить. Я просто ненавижу шум, – спокойный, но холодный взгляд Шананет коснулся сначала Виедзи, а потом Галлагера. – Похожий на белку мальчик.

– А?

– Я почувствовала это, когда впервые увидела тебя на руках матери. Ты как белка, Галлагер.

На первый взгляд это могло показаться комплиментом, однако холодное выражение лица Шананет говорило о том, что это не так.

– Даже мелочи ты удивляешься и сбегаешь. Прячешься в своей маленькой берлоге и никогда не пытаешься давать отпор.

– Сестра…

– Единственное, что вызывает у тебя любопытство – это коллекционирование книг, поэтому ты гоняешься за ними словно белка, не так ли? – лёгкая насмешливая улыбка появилась на красивых губах Шананет. – Я слышала, что твоя дочь, кажется, крайне умна.

Галлагер, на лице которого отражалась горечь, с удивлением посмотрел на Шананет, услышав о дочери.

– Но у отца-белки не может вырасти львёнок. Может мне уменьшить свои ожидания? – пробормотала Шананет так, словно разговаривала сама с собой, но каждое прозвучавшее слово застревало в сердце Галлагера, словно шипы.

– Тревожно. Хотя, возможно, ты, как белка, балуешь её, – Шананет вновь сделала глоток чая. – Что ты думаешь, Галлагер?

Галлагер ничего не мог сказать.

С силой прикусив нижнюю губу, он о чём-то глубоко задумался.

Галлагер и не знал, что у Шананет острый, словно у птицы, взгляд.

***

– Ваше Величество императрица, пришёл Кройтон Ангенас…

– Пригласи его войти, – сказала Лабини, императрица империи Рембру, срезая острыми ножницами стебель цветка, что был перед ней, и поднимая его.

Вскоре после этого Кройтон, её помощник, отвечающий за торговую группу Дюрак, осторожно вошёл внутрь.

Императрица всё ещё не обращала на него внимания, не отрывая взгляда от свежей розы.

– Ваше Величество императрица, я здесь, – сняв шляпу и прижав её к груди, дружелюбным голосом сказал Кройтон.

– Я ждала не тебя, а хорошие новости. Разве ты этого не знаешь, Кройтон?

– Ох, нет, разве я могу прийти к Вам с пустыми руками, Ваше Величество императрица? – капля пота скользнула по спине Кройтона, когда он произносил «императрица», но ему удалось сохранить улыбку. – Пожалуйста, прочтите это.

То, что протягивал Кройтон, было кратким отчётом о проделанной работе.

Белая рука императрицы, снявшей перчатку с цветочным узором, взяла этот отчёт.

Кройтон улыбнулся: быстро прочитав содержание отчёта, императрица не изменилась в лице.

– Как я уже отмечал, текстиль из хроя будет готов к продаже на следующей неделе. Сперва его начнут продавать в районе торговой улицы Сэдакун, где сосредоточены бутики для аристократов…

– Как ты решил проблему со спросом и предложением тканей, Кройтон?

В последний раз, когда Кройтон посещал императорский дворец, он сообщил, что возникла проблема со спросом и предложением ткани из восточных территорий. Было невозможно забыть недовольство в глазах императрицы от такой новости.

По прошествии времени, показавшегося Кройтону вечностью, императрица велела ему обратиться за помощью в Ромбарди.

Когда Кройтон вспомнил тот момент, пот обильно выступил на его лбу, и мужчине пришлось достать платок.

Это был носовой платок, сшитый из смешанной ткани хроя.

– Я получил поддержку Ромбарди, как Вы и приказывали. К счастью, Галлагер Ромбарди очень хорошо разбирается в истории текстиля и одежды…

– Галлагер? – императрица, вновь натянув перчатку с цветочным узором, впервые посмотрела на Кройтона. – Не Виедзи?

В чём я допустил ошибку? – испуганный Кройтон пожал плечами:

– Да, это так. Изначально я собирался вести бизнес с Виедзи, однако потом всё изменилось. Всё потому, что он очень многого не знает…

– Если ты говоришь о Галлагере, то имеешь в виду самого младшего сына? – императрица, вспомнив имя «Галлагер», расположенное в углу генеалогического древа Ромбарди, вопросительно изогнула бровь.

– Да! Он очень образованный человек! Честно говоря, Виедзи не сравниться с ним, если посмотреть на их знания. Кроме того, поскольку Виедзи отстранили от этого дела, мужчина по имени Клериван, человек Ромбарди, активно сотрудничал со мной, что сделало всё намного проще…

– Должна ли я знать такие мелкие вещи, Кройтон?

Слова императрицы встревожили Кройтона, и он быстро замолчал:

– Ох, нет! Конечно, предоставьте это мне, Ваше Величество императрица.

Кройтон быстро поклонился, а императрица взялась за следующий цветок:

– Не Виедзи, а Галлагер… Это довольно интересно, – Лабини странно улыбнулась, вспомнив лицо Рулака, по которому никогда нельзя было ничего понять.

Хоть существует закон о том, что первенец наследует власть в семье, Ромбарди никогда не подчиняется ему.

Не только императорская семья, но и довольно большие семьи аристократов развиваются за счёт кровопролитной войны за наследование, – Лабини крайне не нравилась подобное.

Чик! – с жутким звуком стебель розы, которую держала императрица, был разрезан пополам и отшвырнут в сторону.

Всё потому, что Лабини вспомнила одного человека с красными, как и цвет этой розы, глазами, и ей стало ненавистно видеть этот цветок.

Императрица, положив ножницы для цветов на стол, спросила Кройтона:

– У Галлагера есть дочь?

– Да, у него есть дочь по имени Фирентия. Галлагер как-то сказал, что скоро ей исполнится восемь.

– Дочь. Вот как. Если ей восемь, то это очень неплохо.

– П-правда? – Кройтон, который не мог понять сердца императрицы, просто решил поддержать тему.

– Сегодня Астана отправился в Ромбарди, чтобы встретиться с сыном Виедзи. Нужно будет расспросить его, как он вернётся, – стоило ей вспомнить о своём любимом сыне, как на лице императрицы расцвела улыбка, подобная прекрасному цветку.

– Разве ему не нужна подружка? – улыбающиеся губы Лабини были краснее, чем лепестки роз, в беспорядке рассыпанные по полу.

***

– Эй, играем в прятки. В этот раз водить буду я, поэтому скорее прячьтесь.

– Вау! Это первый раз, когда Тия водит! Будет весело!

– Весело! Весело!

Наблюдая, как близнецы сжимают кулаки и подпрыгивают на месте, Фирентия улыбнулась.

Хех, они совсем ничего не подозревают.

– Прятаться можно везде, но лишь на территории главного здания. Опасные места, как колодец в последний раз, или труднодоступные, как безлюдные комнаты, закрытые на ключ, под запретом. Поняли?

– Да!

– Хорошо, тогда я считаю до ста? – сказала Фирентия, поворачиваясь лицом к колонне.

– Пойдём, пойдём! Три! Два! Один!

Тия слышала, как шаги близнецов удалялись от неё.

Близнецы всегда прятались в одном и том же месте.

Зная, что чуть позже их будет легко найти, девочка продолжала считать:

– Десять! Одиннадцать!.. Ох, перерыв. Теперь можно немного отдохнуть.

В любом случае я зашла довольно глубоко в сад, поэтому они меня не услышат.

Каждое утро близнецы приходили и требовали у Фирентии поиграть с ними.

Но они переставали беспокоить её, как только она поиграет с ними.

Поэтому Тия придумала игру в прятки, в которой маленькие дети выплёскивали весь свой энтузиазм.

– Ха, как хорошо быть в тишине, – девочка не могла говорить громко, потому что в её голове сразу звенело.

Посидев ещё немного, Фирентия поднялась и отправилась на поиски солнечного места, где прятались близнецы.

По дороге из переполненного главного здания в тихую пристройку Тия увидела маленького мальчика, стоявшего в одиночестве.

Это был мальчик с русыми волосами и безупречной кожей.

– Кто это?

Странно было видеть ребёнка, который, казалось, был примерно одного с Велесаком возраста.

Кроме того, при оценке его одежды и поведения, Фирентия поняла, что это не ребёнок работников.

Если он потерялся, ему нужно помочь.

В тот момент, когда Тия собиралась подойти и помочь ребёнку, тот снял шляпу, которая была на нём, а затем наступил на неё ботинками.

Фирентии показалось, что он делал это не раз и не два.

Не хочу подходить слишком близко… – девочка остановилась на небольшом расстоянии от него.

Все её инстинкты звонили в колокольчик, приказывая вернуться.

Я просто должна пойти и найти близнецов.

В тот момент, когда Фирентия обернулась, думая так…

Закружился и подул сильный ветер, и шляпа, на которой топтался мальчик, улетела на лужайку.

Мальчик, который на мгновение показался растерянным, оглянулся и нашёл взглядом Тию.

А после заявил:

– Эй, ты. Подними шляпу.

– Что?

– Что за глухая девка? Я сказал, принеси мою шляпу.

– Ха, что это ещё такое… – сказала Фирентия, чувствуя себя обязанной очистить упрямый характер мальчишки, который вот-вот был готов взорваться. – Ты использовал её и сам выкинул, как Велесак.

Это было худшее проклятие, которое знала Тия.

Однако мальчишка нахмурился и заговорил приглушённым голосом:

– Если ты подойдёшь и сейчас же поднимешь её, то будешь жить.

– Что за чушь ты несёшь, мальчишка, похожий на Велесака? – спросила девочка, скрещивая руки на груди. – Сколько книг ты прочитал? Прямая взаимосвязь на лицо.

– Эй, уродлива су*ка, ты слишком много болтаешь.

Является ли эта дерзость и высокомерие особенностью всех мальчиков-аристократов?

Велесак говорит точно так же.

Подождите… – когда Тия уставилась на лицо незнакомого мальчика, чрезвычайно зловещее предчувствие ударило её в затылок.

– Н-нет, не возможно…

– Принц! Принц, где Вы?! – раздался голос, издалека ищущий кого-то.

– Принц.

В Империи много принцесс, но принцев всего два.

И я знала, как выглядит лишь более зрелая версия этого лица…

– …Невозможно… Первый принц?

Словно бы отвечая на слова девочки, усмехнувшись, мальчишка приказал:

– Подними её.

Это действительно он.

Родственная душа Велесака. Тот, кто разрушил наш род.

Первый принц, Астана Неремфе Дюрэли.