Я стану хозяйкой этой жизни! Глава 17.

Глава 17.

Девочка слегка повернулась, чтобы пришедшие увидели её заплаканное лицо.

– Фирентия!

– Ув, дедушка…

Когда Рулак заметил слёзы Фирентии, та чётко увидела, как индикатор его гнева взлетел ещё выше.

– М-матушка! – пробормотал Мейрон и, вытирая слёзы, перевёл взгляд с Рулака на женщину, приближающуюся к ним с сердитым выражением лица.

В отличие от Рулака, который остановился перед принцем и его эскортом, эта женщина, Шананет, продолжала идти.

Встав перед рыцарями принца, она холодно приказала:

– Прочь с дороги.

И у имперских рыцарей не было другого выбора, кроме как отступить и пропустить Шананет.

– Вы в порядке? Не ранены? – её тон был спокойным, но голос чуть дрожал.

Наверное, она очень волновалась, переживая, что сыновья пострадают, защищая Фирентию.

Тие было очень стыдно, поэтому она сильнее склонила голову.

– Тия, – неожиданно позвала девочку Шананет и, вытирая её мокрые от слёз щёки, спросила. – Ты сильно испугалась?

– Ох, н-нет, всё в порядке, – искренне ответила Фирентия, но Шананет показалось, что девочка говорит это от отчаяния.

Несколько раз погладив Тию по волосам, Шананет холодно посмотрела на Астану:

– Мы заранее были оповещены о том, что первый принц придёт в наш дом, но я не знала, что он окажется таким грубым гостем.

Ещё раз посмотрев на Фирентию, Рулак снова перевёл взгляд на принца:

– Разве принц не слышал об обещании между Ромбарди и императорской семьёй?

– Я слышал о нём, – Астана не мог повысить голос, как некоторое время назад, потому что был подавлен энергией Рулака Ромбарди.

Однако это не значило, что у него было полное представление о сложившейся обстановке:

– Мой отец знает об этом нелепом обещании? В этой империи есть земля, куда не могут войти имперские рыцари. Если бы он знал об этом, то не оставил бы это так просто…

В тот момент, когда Астана сказал это, Фирентия увидела множество эмоций на лице своего дедушки.

Что за чушь он продолжает нести?..

– Это обещание было заключено не нынешним императором Джованесом. Этот обет был заключён между первым императором, Роматили Дюрэли, и первым лордом Ромбарди, Веноксом Ромбарди.

– Т-так бесцеремонно имя отца… – принц, казалось, был сильнее шокирован тем, что Рулак Ромбарди назвал императора по имени, а не тем, как давно было заключено обещание между Дюрэли и Ромбарди.

И на самом деле имя императора не должно было называться так просто.

Но всё было нормально, если это был Рулак.

Всё потому, что он лорд Ромбарди.

Было чётко понятно, что означало это давнее обещание.

Это не пустые слова.

А нерушимые отношения.

И союз, который был необходим для поддержания жизни империи.

Таковы были отношения между Дюрэли и Ромбарди.

За долгую историю империи Рембру было несколько императоров, пытавшихся уничтожить влияние Ромбарди, однако ни один из них не преуспел.

То же самое было и с отцом Астаны, императором Джованесом.

– Принц абсолютно необразован! Он даже не понимает, что правильно, а что нет! Как вы могли допустить подобное?! – Рулак накричал на потерявших дар речи няню и эскорт принца.

– Простите, н-нам очень жаль! – няня и имперские рыцари склонили головы.

Хоть они были вынуждены следовать за Астаной, потому что были связаны его приказом, они хорошо понимали, что произойдёт, если они столкнутся с Ромбарди.

– Поскольку это ошибка, которую принц совершил из-за юности, я не стану акцентировать на ней внимание.

Это значило, что Рулак оставит произошедшее между детьми и не будет подавать официальную жалобу императору.

Ведь если Рулак Ромбарди подаст официальную жалобу императору за нарушение многовековой клятвы, у императора не останется другого выбора, кроме как публично принести свои извинения.

Огромное одолжение, которое Рулак оказал, чтобы спасти репутацию императора Джованеса.

Дедушка, ты невероятно классный! – Тия задрожала от восхищения Рулаком, который был истинным Ромбарди.

Неожиданно чья-то рука мягко похлопала девочку по плечу.

– Всё в порядке. Не волнуйся.

Казалось, её тётя, Шананет, всё ещё думала, что Фирентия напугана.

Вот только Астана не уступал в своём упрямстве.

Указав на Тию, он впился в неё яростным взглядом:

– Н-но это произошло лишь потому, что эта девчонка ослушалась моего приказа! Она не починилась моему приказу поднять шляпу, а потом ещё и отбросила её дальше!

– Будьте осторожны со своими словами, первый принц, – предупредил Рулак, вновь сверкнув глазами. – Вы только что сказали, что моя внучка должна была поднять Вашу шляпу, словно слуга?

– Естественно!..

Няня принца настойчиво сжала плечо Астаны.

Это означало, что ему нужно остановиться.

Принц, который не мог сдерживать бушующую в нём ярость, застонал и снова ударил няню по щеке.

Резко развернувшись, да так, что его плащ взлетел, Астана громко и крайне недовольно сказал:

– Поехали! Я больше не желаю находиться в этом месте!

Выступал до самого конца. Ну в самом деле!

Громко топая, первый принц наконец ушёл, а в коридоре наступила тишина.

– Госпожа Фирентия, нам очень жаль.

– Мы не знали, чем могло обернуться то, если бы мы использовали свои тела. Поэтому мы не могли…

Солдаты, которые следовали за эскортом Астаны, принялись многократно извиняться перед Фирентией.

– Всё в порядке. Если бы вы обнажили мечи, всё обернулось бы куда хуже.

Увы, но это действительно так, – девочка посмотрела на извиняющихся солдат и увидела двух человек, стоявших на лестнице, по которой только что спустился принц.

Это были Виедзи и Велесак, которые ждали первого принца у главного входа.

– Отец! Что произошло?! Почему принц так зол, что ушёл?..

– Фирентия, – проигнорировав Виедзи, Рулак позвал внучку.

Меня отругают…

– Да, дедушка, – вежливо ответила Фирентия, стараясь выглядеть не слишком подавленной.

– Молодец.

– А?

– Ромбарди остаётся Ромбарди перед кем угодно, – сказав это, Рулак вернулся в свой кабинет.

Это означало «хорошая работа», поэтому девочка ощутила себя намного лучше.

Смотря в спину уходящего отца, Шананет обратилась к Фирентии:

– Фирентия, это, должно быть, сильно шокировало тебя, поэтому пойдём, мы проводим тебя.

– Я в порядке.

Тия действительно была в порядке, однако её маленькое тело нет.

Когда девочка собралась сделать шаг, её ноги ослабли и подкосились.

Шананет, смотревшая на племянницу, коротко вздохнула и сказала солдату, стоявшему рядом:

– Не могли бы Вы отнести Фирентию в её комнаты?

– Ох, да! Конечно!

В итоге солдат поднял девочку на руки и понёс в комнаты Галлагера, а где-то в середине дороги Фирентия заснула.

***

Не только у Тии сегодня был напряжённый день.

Галлагер, желая увидеть лицо своей дочери, освободился пораньше и, пропуская по две, а то и три ступеньки, вернулся в свои комнаты.

– Тия, папа вернулся! Эм? Сестра, что Вы делаете здесь?

Это было очень странное зрелище: Шананет, сидящая в его гостиной. Из-за этого Галлагер даже ненадолго вышел в коридор, но затем вернулся обратно.

Он сделал это для того, чтобы убедиться, что точно пришёл к себе в комнаты.

– Галлагер.

– Да, сестра?

– Не хочешь на минуту присесть?

Глоть, – Галлагер громко сглотнул слюну, что резко стала вязкой.

Это было что-то странное.

Проверив, что его дочь спит в своей спальне, он сел на диван, как и просила его сестра:

– Тия сегодня быстро заснула, ха-ха-ха, – неуклюже засмеялся Галлагер, чтобы разрядить неловкую атмосферу, не понимая причины внимания сестры.

Смотря на младшего брата, который вытирал вспотевшие ладони о колени, с ничего не выражающим лицом Шананет сказала:

– Фирентия сегодня очень устала. Я поражена тем, что она сделала сегодня.

– Что-то случилось? Ч-что-то случилось с Тией?

Когда шокированный Галлагер невольно повысил голос, Шананет приложила палец к губам:

– Ш-ш-ш, ты собираешься разбудить свою дочь?

Галлагер немедленно замолчал.

– Сегодня днём… – тихим спокойным голосом Шананет рассказала младшему брату о том, что произошло днём.

Осознав, что гнев сестры был направлен не на него, Галлагер вздохнул.

– Галлагер, хоть она и умный ребёнок, но Фирентия всё ещё мала. Она в том возрасте, когда ей нужна забота родителей, – строго сказала Шананет. – Ты каждый день вот так оставляешь свою дочь одну. Где твоя отцовская осознанность?

– Я не подумал о подобном, – ответил Галлагер, не в силах поднять голову.

– Однако ты же не подумал, что тебе следует бросать то, чем ты занимаешься, и постоянно оставаться с Фирентией, не так ли?

– Но так же будет…

– Слабак, – словно зная, что всё будет так, Шананет покачала головой. – Как долго, по-твоему, отец сможет оставаться в добром здравии, Галлагер?

Плечи Галлагера дёрнулись от вопроса старшей сестры.

Поскольку он родился в влиятельном роде Ромбарди, эта мысль всегда вызывала в нём беспокойство.

– Не допускай глупых мыслей о том, что если упадёшь и будешь лежать ничком, то сможешь избежать шторма.

Огромное стремление Виедзи к власти было известно как его братьям, так и сестре.

Поэтому всем было понятно, что когда должность лорда Ромбарди освободится, его жадность вызовет не одну бурю.

– У тебя должны быть силы, чтобы защитить Фирентию. Что будет с тобой и твоей дочерью, если ты продолжишь бездействовать? – впервые Шананет давала искренние советы своему младшему брату. – К счастью, у тебя довольно хорошие мозги. Ты легко располагаешь к себе людей, поэтому тебе не составит труда обзавестись связями. Используй всё, что возможно, чтобы укрепить свои силы, Галлагер.

Сказав это, Шананет поднялась.

Галлагер, который задумался, поспешно поднялся и кивнул сестре.

Шананет, элегантными шагами направляющаяся к дверям, вдруг остановилась и сказала:

– С завтрашнего дня, если тебе потребуется покинуть дом, присылай Фирентию ко мне. У меня не так много работы, как у тебя.

– Ох, благодарю, сестра!

Пока Галлагер удивлялся, Шананет слабо улыбнулась и покинула его комнаты.

Галлагер, оставшийся один, осторожно открыл дверь в комнату Тии.

– Тия, прости меня, – очень тихо сказал он, легко касаясь круглого лба своей дочери, которая мирно сопела.

Я думал, что если буду изо всех сил любить тебя, то смогу заменить тебе и мать.

Однако роль родителей на этом не заканчивается, – касаясь лба дочери, Галлагер принял твёрдое решение.

Я буду защищать тебя, мою дочь, несмотря ни на что.

***

Вернувшийся в императорский дворец и едва успевший переодеться Астана был вызван императрицей.

Ярко улыбаясь, императрица поприветствовала своего сына:

– Принц, твоя поездка прошла хорошо?

Разве она ещё не слышала? – колеблясь, Астана не мог ответить.

Императрица, которая видела, что её сын всё ещё молчит, продолжила с той же улыбкой:

– Ты не слушал меня. Я ведь говорила тебе, чтобы ты был осторожен со своими поступками, когда поедешь в Ромбарди.

– М-мне очень жаль, – Астана, крайне заносчивый ребёнок, становился самым послушным в мире сыном лишь перед императрицей.

– Через некоторое время ты вернёшься в особняк Ромбарди с подарками и извинениями.

– Но!.. Агх.

Лабини схватила сына, который пытался протестовать, за подбородок:

– Принц.

– Д-да, матушка.

– Это был очень постыдный момент, не так ли?

– …Да.

Императрица нежно коснулась лица Астаны, словно растирая его рану:

– Отвечай.

– Да, это было очень стыдно.

– Что именно?

– Я тот, кто станет кронпринцем и унаследует эту империю. Однако они… они…

– Они вели себя так, словно именно они хозяева этой империи, не так ли? – рассмеялась императрица. – Ромбарди именно такие. Они потеряли всякое уважение к императорской семье и верят лишь в силу денег.

В глазах Лабини читалась яркая враждебность:

– Поэтому, принц, никогда не забывай о сегодняшнем унижении.

В конце концов, его мать прекрасно знала о том, что было на сердце у Астаны.

– И этот ребёнок, Фирентия, когда-нибудь пожалеет, что насмехалась над моим принцем. Твоя мать сделает для этого всё.

Астана тяжело кивнул.

– Я сделаю это любой ценой. Поэтому принцу просто нужно слушать меня.

– Да, матушка.

Императрица обняла сына.

Со стороны это были очень красивые мать и сын.