Я соблазню Северного Герцога Глава 139.

Глава 139.

Кальцион схватил Селену за запястье и забрал цветки из её рта.

Селена смотрела на него пустыми глазами, когда Кальцион отпустил её запястье и отстранился, жуя цветки.

Ярко-красные лепестки, исчезающие между его губ, особенно бросались в глаза.

Красные лепестки медленно втягивались внутрь через щель между белыми зубами, слегка приоткрытыми губами.

– Сладко.

Селена смотрела на это, не думая ни о чём, пока красные лепестки полностью не исчезли.

Она пришла в себя от чувственности Кальциона. Изначально красивый мужчины, попавший под фильтр любви, стал ослепительным, словно его тело стало источать свет.

– Ещё один…… – заикнулась Селена, не в силах даже посмотреть на цветок в своей руке.

В это время рука Кальциона вновь пересекла окно кареты. Его сильные пальцы схватили Селену за подбородок и неторопливо потянули.

«Кусая» её губы.

Словно высосав нектар из цветка, губы Кальциона отстранились от губ Селены с лёгким звуком. Селена смотрела на него затуманенными глазами, как человек, чья душа была украдена через поцелуй.

– Это слаще, – а то, как Кальцион улыбнулся и отстранился, ничем не отличалось от поведения подростка, взволнованного своей первой любовью.

– ……люди смотрят.

– Пусть смотрят лучше.

Удостоверившись, что Дион не смотрит на неё, Селена закрыла своё пылающее лицо.

– ……мне не жить.

Не зная, что делать с этим подростковым поцелуем, она покраснела так же, как девочка-подросток.

Кальцион был занят на протяжении всего пути.

Но даже когда он ехал рядом с Дионом и говорил с ним о чём-то с серьёзным лицом, если вдалеке он видел что-то необычное, он возвращался и разговаривал с Селеной:

– Видишь дерево вдалеке? Говорят, оно самое старое в Ренберд. Поговаривают, что ему примерно 10 тысяч лет.

– Вау.

– Нравится?

Что делать, если я не люблю деревья?

Однако было трудно отказать в возбуждённом хвастовстве Кальциона.

– Да.

– Тогда я отдам его тебе.

– ……что?

Что за чертовщину он говорит?

– Я зарегистрирую его на твоё имя, поэтому, если захочешь, ты можешь получать деньги за экскурсии или скрыть его, чтобы никто не мог любоваться им.

Это была история возможная, пока Селена была здесь.

И правда, за ‘у тебя дома этого нет, верно?’ следует ‘я подарю тебе это’.

– А-ха-ха…… – рассмеялась Селена, даже не думая отказываться от этого предложения.

Если бы это был простой подарок, я бы сказала спасибо и отказалась, но это единичный случай. Довольно свежо.

Только предположение Селены было несколько самодовольным.

Она вновь забыла, что Кальцион превосходил других во всём. Его шквал подарков только начинался.

Когда Селена залюбовалась полем, полным цветов, и простирающимся до самого горизонта, Кальцион предлагал отдать всё это поле ей, а когда ей понравился милый городок, который они видели, проезжая мимо, он предложил передать его в управление ей.

В конце концов, Селена даже завладела одними из ворот Силэнзы.

К тому времени, как они добрались до Силэнзы, у Селены было в общей сложности 5 равнин, 13 деревьев, 2 города и ворота.

У меня были дома и машины, но никогда не было деревьев, равнин и ворот.

Кальцион, который пытался что-то подарить ей, не задаваясь вопросом, что значит иметь это, был таким милым, что Селена заливалась смехом каждый раз, когда получала что-то.

Однако эта улыбка естественным образом исчезла, когда они проехали ворота замка Силэнзы.

Атмосфера стала совершенной иной, чем когда они уезжали.

Было хорошо видно количество солдат, охранявших ворота. При въезде в крепость количество вооружённых солдат, шедших строем, поражало своей солидностью. Даже если битва вспыхнет сразу, они были подготовлены так, чтобы мгновенно ответить.

Всеобщее напряжение также отразилось и на Селене.

– Есть новости?

– Сейчас их 5. Желаете услышать прямо сейчас?

– Идём в комнату для совещаний.

Когда Кальцион вышел из кареты, он протянул руку, чтобы помочь выбраться Селене, и прикоснулся к её ладони, останавливаясь:

– Селена.

– Идите говорить. Я услышала, поэтому пойду отдыхать первой, – Селена ударила первой. Было очевидно, что скажет Кальцион.

Как бы Кальцион не желал и не лелеял Селену, он был хозяином Ренберд. Ситуация с Кронпринцем была неотложной задачей.

Селена отпустила руку Кальциона. Когда, перед тем, как разъединить их руки, он сжал её ладонь, что немного подбодрило Селену. Её сердце на мгновение потеплело, и девушка смогла улыбнуться и отвернуться, словно ничего не происходило.

То, что он отпустил мою руку, не должно настолько ранить моё сердце. Потому что я – та, кто полностью отказывается от Кальциона, – Селена, наблюдавшая, как Кальцион уходит в конец коридора, обернулась, и её плечи поникли.

Мы прибыли в Силэнзу.

Туда, где всё началось. И где закончится.

С этим чётким осознанием Селена не могла сразу войти в комнату и стала бродить по коридору.

Когда я уйду? Как я уйду? Что придётся сделать для того, чтобы уйти?

Сколько бы Кальцион не объяснял ей, всё это было за гранью воображения Селены. Как и принцип действия браслета-переводчика, она лишь смутно думала, что всё будет так, как она даже представить себе не может.

Селена окинула взглядом каждый уголок замка, думая, что если уедет, то никогда больше не увидит этой обстановки.

В замке Силэнзы, затронутой возвращением Герцога, было шумно.

Шум слуг, цепляющихся за кареты, чтобы разгрузить их и отвезти на место, смешивался с разговорами людей, встретившихся спустя долгое время.

После всего этого миссис Джанет, стоявшая в одиночестве и раздающая указания то тут, то там, привлекла внимание Селены.

Кронпринц признал своё преступление. Изнасилованная Ирэль пыталась поймать Кронпринца, но потерпела неудачу и смогла «исправить» ситуацию, сделав самостоятельный крайний выбор. Это объясняет и то, что была оставлена предсмертная записка, и то, что дверь была закрыта изнутри.

Это также объясняет то, почему миссис Джанет, находившаяся в соседней комнате, ничего не слышала, даже если и спала крепко, если Ирэль не была убита. Ведь никому не нужно было шуметь.

Но всё же.

Я чувствую, что что-то упущено.

Почувствовав взгляд Селены, миссис Джанет обернулась.

Когда их взгляды встретились, женщина снова отвернулась с неё с сконфуженным выражением лица.

Миссис Джанет, должно быть, единственная, у кого много неприязни ко мне, как и у меня к ней.

Её пренебрежения достаточно, чтобы просто игнорировать всех и проходить мимо. Однако будет проблемой, если после моего ухода миссис Джанет останется единственной силой в замке.

– Вы сейчас отпускаете проверку комнат?

Это ради Кальциона. Не из-за моего собственного гнева, – Селена нашла правду для своей борьбы.

– Разве мне нельзя делать то, что хочется? – холодно ответила миссис Джанет.

– Это вполне нормально.  Другое дело, не выполнять свою работу.

– Единственный, кто может мне указывать, – это Его Превосходительство.

– Вы также беспокоили Ирэль? Говорили, что хоть они и собирались обручиться, но пока обручения не было, вы не будете подчиняться ей?

Селена лишь закинула пробный бросок, но ответ, который последовал на это, был на удар сердца медленнее предыдущих:

– ……это не ваше дело. Более того, почему вас так интересуют дела юной леди из баронской семьи Джионе?

– Возможно, я смогу остаться с половиной Ренберда, поэтому я подумала, что будет лучше разобраться с неприятными инцидентами из прошлого.

– ……простите, половиной Ренберда? – голос миссис Джанет тут же скаканул выше.

Всего одно упоминание об этом так разозлило её, что женщина не могла скрыть своего гнева.

Но и перед лицом обрушившейся прямо на неё ярости Селена не дрогнула.

Миссис Джанет не испугать меня, ведь на самом деле она не использовала собственных рук для убийства, – Селена спокойно вскинула подбородок.

Почувствовав необычные потоки воздуха между ними, слуги отвернулись.

– Почему вы думаете, что этого никогда не произойдёт? Теперь это может случиться. Так как же вы собираетесь использовать свои руки?

– Использовать свои руки? О чём вы говорите?

– Как использовали свои руки на Ирэль.

– Я? Не знаю, что вы слышали, но моя единственная работа заключалась в том, чтобы помочь юной леди Джион хорошо адаптироваться в Ренберд.

– Даже если знали, что Ирэль была беременна?

Миссис Джанет промолчала.

Это был импульсивный вопрос, брошенный из-за мимолётной мысли, но реакция была неожиданной.

Это правда, что Ирэль сама решила умереть, поскольку у неё была предсмертная записка, но разве никто не вмешался в этот процесс?

– Перед Ирэль, находящейся на грани смерти, кто мог сказать нужное слово, чтобы она умерла?

– …… – сомкнутые губы миссис Джанет побелели.

Было ясно, что ей некомфортно от того, что на её хвост наступили.

Крупная рыба, пойманная на наживку, брошенную не задумываясь.

Селена продолжила хлёстко бить словами, чтобы не упустить этот момент:

– Герцог сказал, что никогда не забудет людей, которые беспокоили Ирэль, и найдёт всех до единого. Ренберд будет стыдно, если подобное повторится. Кто знает, возможно, вы, которая сейчас поёт песни о чести Ренберд, уже опозорили Ренберд?

– Как дерзко! – раздался громкий крик.

Селена, как и работающие слуги, замерла от испуга.

Лишь звук тяжёлого дыхания миссис Джанет раздавался в тишине зала:

– Как вы смеете так разговаривать со мной! Я говорила, что бывший Герцог напрямую просил меня. Пожалуйста, работай на Ренберд! Живи во имя чести Ренберд!

Честь и позор Ренберда. Предположение, что эти слова затронут миссис Джанет, было верно.

В то время, как она очень сильно беспокоилась о Селене, которая, словно, всё ближе становилась к месту настоящей Герцогини, вновь всплыла история с Ирэль и даже была затронута тема чести Ренберд.

Миссис Джанет, вышедшая из себя, проглотила наживку, брошенную Селеной, и впала в ярость.

В таком состоянии получить признание в содеянном ради ‘чести Ренберд’ будет проще простого.

 

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –