Бессмертный Пьяница Том 12. Глава 971.1000

Глава 971(Отредач.)

Кай, оставаясь в тишине, закрыл глаза. Его мысли разносились в пространстве его сознания, как разбросанные осколки зеркала, отражающие каждую часть его пути. Он будто бы стоял перед этим зеркалом и смотрел на бесконечный калейдоскоп своей жизни, где каждое событие, каждое решение и каждая борьба теперь выглядели немного иначе.

"Я успел познать много всего... Семейные узы с Дедушкой Мо, дружбу, превозмогание, горечь, любовь, и даже предсмертные переживания," — мысленно прошептал он. Все, что он переживал — боль, радость, стремления к власти и истине — теперь приобретало новый смысл. Он ощущал себя так, словно получал внезапное просветление, сквозь шок и неверие.

"Сфера Сути..." — вновь подумал он, и сердце будто замерло. В его голове всплывали обрывки воспоминаний о том, как он пытался понять ее природу, как стремился ощутить ее физически, не осознавая, что он и был этой сферой. Она была не чем-то внешним, а его сущностью.

Его мысли перемещались между чувствами отчаяния и восхищения. Он пытался осмыслить, как с этим жить дальше. Его существование теперь ощущалось как нечто, выходящее за рамки жизни и смерти.

"Высшая Триада просто вложила свою силу в Сферу Сути и отправила ее в наиболее благоприятную точку времени-пространства?" — мысленно повторил Кай. "Выходит, что Сфера Сути попала в низший мир, и мимикрировала под первое разумное существо? Поэтому я и стал человеком, обретая сознание?"

В этот момент Кай вспомнил истории из его приюта. Настоятельница Фрида рассказывала, что в день нахождения Кая ясный, безоблачный день, пронзил ужасный удар грома. Теперь стало понятно, что это просто Сфера Сути разорвала пространство, превратившись в младенца. Точнее, это предыдущая, безжизненная форма Кая разорвала пространство, начиная новый путь, как живое существо...

Также, теперь становилось понятно, почему Кай с самого детства отличался от других детей. Казалось, что он был не от мира сего, спокойный и рассудительный, словно взрослый. Все это было из-за того, что сам концепт жизни и понимание живых существ были новыми для него. Только проходя через разнообразные жизненные передряги он собирал смыслы и осознавал себя.

Более того, становилось понятно, почему Кай видел видения из далекого прошлого. Не Сфера Сути показывала их ему, это были воспоминания его прошлой формы!

"Неудивительно, что вначале моего пути я получил так много всего... Дедушка Мо с Техникой Пытки Невидимых Королей, Кессия с родословной Еретического Бога, Владыка Неизбежного Разрушения с его наследием... Высшая Триада действительно нашла наиболее подходящую точку для моего развития," — Кай продолжал переосмыслять свой путь.

Кай вцепился пальцами в свои волосы, отчаянно стараясь удержать хаос мыслей. Он вдруг ощутил всю тяжесть своей роли. Ранее он представлял себя, как того, кто поможет свергнуть тиранию Злых Богов, но теперь... Теперь эти же "злые" Боги, хотели, чтобы он исправил их проблемы и вернул во Вселенную баланс. Каждая клетка его тела будто бы кричала, требуя времени, чтобы справиться с этим знанием.

Боги, сидевшие рядом вокруг, продолжали молчать. Их лица были сосредоточены и полны глубочайшего спокойствия. Они понимали, что любые слова сейчас будут лишними. Величайшая истина, открытая Каю, требовала абсолютного уединения и осмысления.

Кай долго молчал, думая обо всем, пытаясь структурировать мысли и унять этот хаос в сознании... Только спустя целый час он поднял взгляд и серьезно спросил:

— Был ли я пешкой в ваших руках? Я требую честного ответа! Нет, я заслуживаю его! — в глаза Кая сейчас читалась смесь ярости и решительности. Казалось, что этот вопрос сейчас был принципиально важным для него.

Старик Времени-Пространства выдержал паузу, его взгляд наполнился тяжестью веков. Он будто хотел унять пыл Кая, и заговорил:

— Твой путь никогда не был предопределен нами. Даже я, повелевающий законом Времени-Пространства, не всемогущ. Я не могу манипулировать будущим в глобальных масштабах, или менять прошлое. У Вселенной есть свое течение, ее реки пересекают множество вероятностей, и даже мы, Боги, не способны полностью их подчинить. Мы лишь смогли заглянуть в далекие очертания возможностей и увидеть смутный силуэт места, где твоя судьба могла стать наиболее вероятной.

Он встал с трона и сделал шаг вперед, его голос стал тверже, насыщенным непоколебимой уверенностью.

— Когда мы приняли решение дать Ядру Бытия жизнь, мы знали, что это шаг в неизвестность. Это был наш единственный шанс исправить дисбаланс, который мы сами создали. Я сумел разглядеть лишь слабое, расплывчатое изображение далекого времени и пространства, место, где условия развития могли сложиться наилучшим образом.

Старик перевел взгляд на Скитальца Удачи, который, сощурив глаза, с улыбкой добавил:

— Я же просчитал вероятности, насколько это возможно в условиях хаоса. Мои силы не дают полной ясности, но удалось выделить те пути, где шанс на успех был хоть немного выше. Это была не гарантия, а всего лишь игра с вероятностями, попытка склонить чашу весов. Но любая ошибка могла означать конец не только для нас, но и для всей Вселенной.

Монах Воли, до этого молчавший, кивнул и добавил:

— А я вложил всю свою силу, чтобы твое прошлое воплощение, получило волю к обретению жизни. Чтобы ты, воплощение Ядра Бытия, смог познать себя через эмоции, через борьбу, через саму суть жизни. Только так ты мог обрести волю, которая и стала бы связующим звеном между тобой и миром. Без этого ты бы остался безмолвным, бессознательным наблюдателем.

Голос Монаха был спокоен, но в нем чувствовалась невероятная мощь. Он сделал паузу, позволяя Каю переварить услышанное, и продолжил:

— Но даже с нашими усилиями мы не знали точно, когда и где ты появишься. Когда ядро прорвало ткань реальности и стало тобой, ты был почти что обычным смертным ребенком. Любая случайность могла оборвать твой путь. Все что случилось после твоего перерождения — это следствие твоих решений, характера и философии, которые ты приобрел, как живое существо.

Старик Времени-Пространсвта снова заговорил, его голос приобрел мягкие нотки:

— Мы дали тебе шанс, а все остальное — твоя заслуга. Каждый выбор, каждое преодоленное препятствие сделали тебя тем, кто ты есть. Пешка? Нет, Бессмертный Пьяница, ты не пешка. Твоя судьба всегда оставалась в твоих руках... И теперь, ты зашел достаточно далеко, чтобы открыть иной смысл этой фразы. Твоя судьба — это судьба Вселенной. Тебе решать, что будет дальше.

Кай сидел неподвижно, его дыхание учащалось. Слова Богов эхом отозвались в его сознании. Его ярость начала утихать, а облегчение и даже радость зажглись глубоко внутри. Как бы удивительно не звучало то, что сейчас происходит — Кай считал себя живым, и тем, кто сам в ответе за свою судьбу. Ему было критически важно сохранить понимание того, что подобные суждения это истина, а не его заблуждения!

В зале вновь воцарила тишина... Но она продлилась всего минуту. Казалось, что Каю нужны были последние секунды, чтобы расставить все свои мысли на нужные места.

Он резко поднял голову, и в его глазах вспыхнул свет, наполненный непреклонной силой и уверенностью. Он медленно оглядел Высшую Триаду, словно давая им возможность ощутить его твердую решимость. Его голос прозвучал громко и четко, разрывая напряженную тишину зала:

— Я — Кай! Я внук Старика Мо, человека из плоти и крови, который стал моим учителем и обучил боевым искусствам! Я Бессмертный Пьяница, получивший этот титул перепив старейшину в смертном мире! И кем бы я ни был в прошлом, это не изменит того, кем я стал сейчас! Я — живое существо, и мое сердце принадлежит не только мне, но и моей возлюбленной Кессии! Моя воля, мои чувства, мои поступки — вот что определяет меня. Не то, что было вложено в меня когда-то!

Его слова звучали, как удары молота, с каждым новым словом пробивая завесу сомнений. Кай встал во весь рост, его фигура будто излучала внутреннюю мощь, которая подчинила бы даже звезды.

— Вы решили рискнуть и создали меня... Вот только мое существование — результат моих решений и моей борьбы. Никто не вправе диктовать мне, кем быть. Я — Кай, человек, который проходит свой уникальный путь. И если моя судьба действительно связана со Вселенной, я решу ее исход так, как считаю нужным!

Слова Кая разнеслись эхом по залу, и тишина, воцарившаяся после, была оглушающей. Лица Богов изменились. На губах Скитальца Удачи появилась широкая, даже несколько довольная улыбка.

— Ха! Вот он, ответ который мы жаждали услышать миллионы лет, — весело воскликнул он, одобрительно хлопая в ладоши. — Вселенная пуста и бессознательна, говорите? Тогда почему жизнь торжествует в своем апогее! Ты прав, Бессмертный Пьяница. Так и должно быть. Теперь только тебе решать, как поступать дальше!

Монах Воли одобрительно кивнул, его взгляд светился некой формой родительской любви.

— Видимо моя сила была вложена не зря. Твоя воля непоколебима, Кай, и это — главное.

Старик Времени-Пространства, сложив руки за спиной, спокойно смотрел на Кая. Его лицо было невозмутимо, но в его взгляде мелькнуло тепло.

— Именно такой ответ мы и ожидали, — тихо сказал он, но в его словах было больше восхищения, чем у остальных. — Неважно, кем ты был в прошлом. Важно, кем ты стал...

Немного помолчав, Старик добавил, будто предвосхищая следующий вопрос Кая:

— Мы поможем тебе понять всю твою мощь и вернуть первородную силу. Что делать дальше — решать тебе. Мы примем любой исход, даже тот, в котором ты пожелаешь поглотить нас или же уничтожить жизнь.

Кай почувствовал, как напряжение в воздухе растворяется, оставляя после себя странное ощущение покоя. Боги не противились его словам, напротив, казалось, что они лишь ждали подтверждения того, что он сам осознает свое право выбирать. Этот момент стал поворотным, не только для него, но и для самих Богов.

Правда следующие слова Скитальца Удачи слегка сбили пыл, ибо он с улыбкой сказал:

— Еще не время торжественных речей, ха-ха. Для возвращения истинной силы Кая потребуется много времени, а также вливание наших сил. Если Близнецы Жизни и Смерти вырвутся быстрее — мы все можем умереть. Тогда никому уже не придется решать судьбу Вселенной, ибо ее решат Близнецы.

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли только сдержанно кивнули. Эти слова скорее были сказаны для Кая. Но не успел он что-то ответить, как Скиталец Удачи засмеялся и добавил:

— Но этого не произойдет сегодня или завтра! Я бы очень хотел по-настоящему выпить вместе и послушать о твоем пути, как живого человека! Думаю, для этого у нас есть время, если ты не против, конечно, ха-ха.

Кай, немного удивившись неожиданному легкому тону Скитальца Удачи, задумался на короткое мгновение. Но затем, почти мгновенно, его лицо озарилось улыбкой. Эта улыбка была теплой, без тени прежней тяжести.

— Почему бы и нет? — произнес он, поднимая глаза на Высшую Триаду. Его голос был ровным, уверенным, но в нем чувствовался оттенок облегчения. — Слишком уж много на меня свалилось. Мне нужно время, чтобы вернуть холодный ум. Думаю, сейчас мне действительно стоит отвлечься...

— Но! — возразил Кай, — я хочу услышать и вашу историю. Все-таки, если мне предстоит нести на себе бремя судьбы Вселенной, мне нужно знать ее историю во всех деталях. Хочу понять вас лучше и осознать, почему все пришло к этой точке.

Скиталец Удачи рассмеялся, хлопнув себя по бедру, и по взмаху руки в воздухе появились несколько бочек с алкоголем, а также разные яства. Казалось, что из трех высших богов он был тем, кто больше всего полюбил жизнь и даже пользовался ее благами и наработками. Можно было даже представить, что он не Бог, а какой-то мастер высочайшего уровня культивации.

— Вот это мне по душе! Ха-ха! Так и должно быть, Бессмертный Пьяница!

Старик и Монах, в свою очередь, только улыбнулись и утвердительно кивнули.

Глава 972(Отредач.)

Кай, выпивал и слушал рассказы Высшей Триады, ощущая, как воспоминания его собственной жизни все ярче всплывают на поверхность. Прошлое, которое когда-то казалось хаотичным набором событий, теперь обретало цельность. Он начинал видеть в своем пути замысел, но не от богов, а скорее от вселенной — ее бесконечной игры вероятностей и выбора. Но самое забавное в этом было то, что он фактически и являлся сутью этой Вселенной.

Старик Времени-Пространства, скрестив руки на груди, начал говорить о древних эпохах, когда вселенная была молода и еще не обременена законами, существовавшими ныне. Его голос звучал, как шелест ветра в старинной роще, перенося собравшихся в моменты становления миров, зарождения первых сверх огромных тералитов.

Монах Воли, напротив, говорил кратко и отрывисто, но в его словах ощущалась стальная уверенность. Его рассказы только подтверждали слова Старика. Кай сразу понял, что эти двое Богов больше времени провели в изоляции и наблюдении издалека. Они не слишком уж вмешивались в дела живых.

Скиталец Удачи, в свою очередь, сильно отличался. Во времена, когда у Высшей Триады был доступ к мирам живых, он постоянно перевоплощался и участвовал в мирских делах. Он описывал, как раз за разом помогал смертным, не столько руководствуясь эмоциями, сколько азартом. Он встревал в разные передряги, под личиной смертного, заводил любовниц, друзей и даже врагов. Естественно, для него все это было больше игрой, ибо никто из смертных никогда бы не смог сорвать даже волосок с его головы.

После всего этого стало понятно, почему выпивали и ели только Кай и Скиталец. Старик и Монах не притрагивались к алкоголю или блюдам, будто бы они были для них чем-то чуждым.

Только когда Боги закончили, Кай начал делиться своими воспоминаниями. Он описывал, как его нашла Фрида в приюте на окраинах Дарлика​. Вспоминал дни, проведенные в играх с другими детьми, моменты одиночества, когда он задумчиво смотрел на горы, пытаясь понять свое место в этом мире, а также почему он отличается от других детей.

Его рассказ становился насыщеннее, когда он перешел к описанию своих первых шагов на пути культиватора. Он говорил о встрече с Дедушкой Мо, который стал его первым наставником и заменил семью. Именно благодаря ему Кай постиг основы и понял, что сила — это не просто путь к выживанию, но и средство изменить мир​​.

Он вспомнил битвы в Пограничном Городе Зверя, где впервые ощутил вкус настоящей опасности, и свои первые победы, которые закалили его дух. Кай рассказывал о том, как он шаг за шагом переходил из одной стадии культивации в другую, сталкиваясь с невероятными трудностями. Его история включала и моменты отчаяния, когда он был близок к смерти, и мгновения триумфа, когда он побеждал врагов, казавшихся непобедимыми​​.

Кай не забыл упомянуть и о любви, а также горечи утраты. Он рассказывал о своих чувствах, и мыслях, когда происходили те или иные события. Подобные ситуации всегда заставляли его глубоко размышлять о сути происходящего во Вселенной.

Все трое богов слушали молча, каждый погруженный в свои мысли. Словно сквозь рассказы Кая они видели реализацию их рискованного и отчаянного плана. И чем дальше Кай углублялся в историю своей жизни, тем яснее становилось, что он был не просто их творением. Его путь, со всеми взлетами и падениями, был абсолютно уникальным.

В какой-то момент Кай остановился, словно обдумывая что-то, и добавил:

— Я очень часто рассуждал о судьбе и свободе воли... И сейчас я чувствую, что оба этих концепта ошибочны. Существует нечто, находящееся посередине, и описать это нечто я до сих пор не могу, — сказав это, Кай на мгновение замолчал. — Но я определенно рад, что я не являлся пешкой, и моя судьба не была предрешена.

Его слова повисли в воздухе, наполненные невероятной уверенностью. Скиталец Удачи только засмеялся и ответил:

— С моей позиции, Вселенная — это хаос, управляемый вероятностями. У чего-то есть больший шанс, у чего-то меньший. Но даже ставя на почти беспроигрышную ситуацию, всегда есть шанс неудачи. Цепочка решений с наиболее высоким шансом выигрыша может считаться судьбой. Но всегда можно сделать иную ставку, и это круто повернет ход событий.

Скиталец Удачи рассмеялся, запрокинув голову, и вновь наполнил чашу вином, будто подчеркивая свои слова жестом. Его смех был искренним, громким, наполняющим зал теплом, но за этой легкостью пряталась удивительная глубина.

— Ты даже не представляешь, Кай, — продолжил он, сверкнув глазами, — насколько зыбка эта тонкая нить между судьбой и свободой. Даже сейчас, когда ты сидишь здесь, уверенный в своем пути, я мог бы предложить тебе сделку, которая изменила бы все.

Он наклонился вперед, его улыбка стала хитрее, а голос приобрел оттенок заигрывающей серьезности.

— Я могу отдать тебе свою суть. Да, прямо сейчас ты можешь поглотить меня. Закон Удачи, его природу, его смысл. Это бы сделало тебя чем-то… новым, — он прищурился, глядя на Кая, словно изучая его реакцию.

Старик Времени-Пространства и Монах Воли бросили на него короткие взгляды, но промолчали, как будто знали, что попытки остановить Скитальца бесполезны. Азартная природа этого Бога была просто неоспорима.

— Звучит заманчиво, правда? — продолжил Скиталец, делая большой глоток. — Вот только шанс, что ты согласишься, ничтожно мал. Но не равен нулю. И в этом красота. Я играю с вероятностями, Кай. Я понимаю их природу. И каждый выбор, каждое решение — это как бросок кубика с бесконечным числом граней. Даже самая невероятная грань может выпасть. Например, ты можешь согласиться.

Он вдруг отбросил чашу в сторону, поднимаясь на ноги. Его фигура выглядела непривычно величественной. Казалось, что весь воздух в зале заколебался от скрытой силы.

— Но что, если ты примешь мою суть прямо сейчас? Все станет другим. Мы, трое, даже не можем предсказать, что произойдет.

Его глаза блеснули искорками азарта, когда он продолжил:

— Но есть и другая сторона. Возможно, это приведет к твоей гибели и гибели всей Вселенной, или, напротив, откроет двери к тому, что даже Высшая Триада никогда не смогла бы осознать. Понимаешь, в этом вся суть Удачи: ты никогда не можешь быть уверен в исходе. Даже я не могу.

Он развел руками, словно приглашая Кая к размышлению.

— И ты можешь решить. Здесь и сейчас. Стоит ли крохотная вероятность успеха того, чтобы рискнуть всем? Ты ведь уже видел, как работает Вселенная. Как одно единственное решение, принятое в долю секунды, может привести к величайшему триумфу или ужасной катастрофе.

Скиталец Удачи сделал шаг ближе, его голос стал мягче, но в нем звучала необъяснимая сила:

— Что ты выберешь, Кай? Шанс, который может перевернуть все? Или отказ, который оставит все на своих местах? И помни, какой бы выбор ты ни сделал, он тоже часть игры. Играет даже твой отказ от игры.

Кай ощутил, как время словно замерло. Вопрос, что задал Скиталец, не был простым вызовом. И, пожалуй, ответить на него было сложнее, чем одолеть любого врага.

Вот только Кай лишь засмеялся и спокойно ответил:

— Мне не нравиться такой план. Прошлый был гораздо лучше, ха-ха, — сделав паузу он продолжил. — Если вдруг не успеем вернуть мою истинную силу, и Близнецы вырвутся на волю... Тогда можем вернуться к твоему предложению.

Скиталец Удачи посмотрел на Кая с широкой улыбкой и довольным выражением лица, словно именно такой ответ и забавлял его больше всего. Внезапно он снова рассмеялся — на этот раз легче и даже веселее.

— Вот и отлично, Кай! — заявил он, хлопая себя по колену. — Ты выбрал путь, который показался тебе правильным. Больший шанс на успех? Возможно. Но разве это не то, чем мы все занимаемся в этой бесконечной игре вероятностей?

Его фигура, казавшаяся на мгновение величественной, смягчилась. Скиталец с легкостью опустился обратно на свое место, взял чашу и снова наполнил ее вином. Все это выглядело так, будто ничего и не случилось, словно он ни на мгновение не брал вес судьбы в свои руки.

— Ты думаешь, что сделал свободный выбор? Возможно, ты так и сделал. Но, Кай, я только хотел показать, насколько иллюзорны свобода и судьба. Ты выбрал то, что показалось тебе наиболее разумным, наиболее вероятным путем к успеху. И в этом нет ничего плохого. Просто пойми, твой выбор — это часть той же игры, в которую играет вся Вселенная, — его глаза снова вспыхнули, но теперь с добродушной теплотой.

Он сделал глоток вина, откинувшись на спинку трона, и продолжил, уже более спокойно:

— Судьба и свобода выбора не существуют в привычном смысле. Все это лишь переменные, у которых есть вероятность. А ты выбрал тот путь, который посчитал наименее рискованным. Это и есть твоя настоящая свобода, но не забывай — она всегда обусловлена теми шансами, которые тебе даны — то есть, некой извращенной формой судьбы.

Старик Времени-Пространства и Монах Воли одобрительно кивнули. Казалось, оба понимали, что в этих словах был глубокий посыл. В рассказе Кая постоянно слышались размышления о его свободе и месте во Вселенной. Бог Удачи только хотел развеять его мысли, что на самом деле не имели никакого смысла.

Кай почувствовал, как напряжение в его груди начинает спадать. Слова Скитальца, странные и парадоксальные, дали ему странное ощущение покоя. Размышления о судьбе, о свободе, которые так долго не давали ему покоя, внезапно стали казаться куда менее значительными. Может, в самом деле, вся разница лишь в том, как человек выбирает двигаться вперед?

Кай поднял свою чашу и с легкой усмешкой произнес:

— Тогда за удачу, Скиталец. И за то, что она играет с нами в эту бесконечную игру.

Скиталец рассмеялся, легко и громко, поднимая свою чашу в ответ:

— Именно так, Кай! За игру!

В это время, в укромном уголке Области Доминации Духа, царила атмосфера, полностью противоположная той, что наполняла зал Высшей Триады. Там, в глубинах Вечного Храма Душ, в закрытой зоне, куда не имел доступа ни один культиватор даже высшего уровня, находилась Вечная Матерь Духа.

Ее фигура казалась утопающей в лиловом сиянии, что окружало ее павильон. Это было место абсолютной тишины, где даже дыхание становилось едва слышным. Перед Матерью парила черная сфера — ядро культивации Кая, которое она собственноручно вырвала.

Но почему-то, ее осанка была далеко не величественной. Она обхватила руками колени, и ее пальцы, казалось, до боли впивались в их поверхность. Ее лицо, некогда отражавшее бесконечное спокойствие и уверенность, было искажено мрачной тенью ужаса. Ее глаза потускнели, будто ее собственная сущность постепенно угасала.

— Это невозможно… — прошептала она, едва слышно, словно слова приносили ей физическую боль. — Неужели я ошиблась...

Ее взгляд был прикован к сфере, но в глубине ее глаз читалась борьба. Казалось, что она одновременно хочет отвернуться и не может позволить себе этого. Это было лицо существа, привыкшего к полной уверенности и контролю, которое теперь оказалось перед невообразимой угрозой.

Матерь была уверена, что перед ней находится не просто артефакт, не просто инструмент. Это было проявление чего-то куда более древнего, чем сама Вечная Матерь Духа, чем ее Храм, это было Ядро Бытия!

— Я не могу его подпитать, а законы содержащиеся внутри в какой-то момент испарятся... — прошептала она вновь, ее голос дрожал, будто произнесенные слова лишали ее остатков сил. — Если не получится, нужно спасти хотя бы их…

Матерь подняла руку, и едва заметное свечение, исходившее от ее пальцев, попробовало коснуться сферы. Но свет тут же потух, будто эта сфера не могла поглотить ее дух. Матерь закрыла глаза, и ее дыхание стало прерывистым, тяжелым. Она больше не могла скрывать, что ее разум был охвачен страхом.

Она понимала, что предстоящая буря уже была неотвратима. Если она ошиблась, и убила Кая зря, тогда нужно было срочно менять план.

— Близнецы Жизни и Смерти точно желают уничтожить Высшую Триаду... Но я не могу им полностью доверять, — сжав кулаки произнесла она. — Если в ближайшие столетия я не получу силу Ядра Бытия... Мне придется создать фальшивку, чтобы хотя бы блефовать! Без силы Бессмертного Пьяницы, я не смогу вечно возобновлять полуразрушенную печать. Близнецы рано или поздно вырвутся наружу, и лучше, чтобы они считали меня их опасным союзником, нежели подчиненной...

Глубокий внутренний страх не покидал ее. Вечная Матерь знала, что уже сейчас, в эту самую секунду, вселенная трещит по швам, и совсем скоро ее обитателей ждет великая катастрофа, которую не остановить.

Но в этот момент ее голову посетила идея… Идея, которая напугала и насторожила даже ее… Вот только глаза Матери засияли каким-то зловещим, и даже слегка безумным светом.

— Или же… Прибегнуть к запретным техникам и попытаться…

И как только прозвучали эти слова, она покачала головой, будто желая отбросить подобные мысли. Сжав кулаки она решительно добавила:

— Еще есть время! Об этом подумаю, если у меня больше не останется вариантов! — сказав это, она вновь прикоснулась к сфере и продолжила ее изучать.

Глава 973(Отредач.)

Пока мастера готовилась к будущей войне со Злыми Богами, а Вечная Матерь Духа пыталась решить, как ей действовать дальше, события в древних уголках Вселенной были полной противоположностью. Пустота и безмятежность...

Кай, слегка пьяный от теплоты бесед и терпкого вина, медленно откинулся на спинку своего кресла. Высшая Триада продолжала свои рассказы, но уже в более расслабленном тоне. Скиталец Удачи очередной раз наполнял их чаши, шутил и подмигивал Каю, а Монах Воли сдержанно, но искренне улыбался, будто бы забыв о своем обычном строгом облике.

Старик Времени-Пространства закончил очередную историю о первых контактах с Созидателем Энергии, Еретическим Богом и Вечной Матерью Духа, замолк и кивнул Каю, словно ожидая его ответа.

Кай потянулся за чашей, сделал небольшой глоток, обдумывая услышанное. В этот момент его взгляд стал сосредоточенным, а брови слегка нахмурились. Он ощутил, как внутри, поднимается стойкое желание узнать о дальнейших планах.

— Спасибо, что поведали мне так много всего, — начал он, его голос был спокоен, но содержал оттенок вызова. — Но остался еще один важный вопрос, который мы не обсудили... — он замолчал на миг, чтобы слова лучше утвердились в воздухе. — Как мне вернуть то, что принадлежало мне в прошлом? Мою силу. Силу Ядра Бытия.

Воздух в комнате слегка изменился. Легкая, беззаботная атмосфера уступила место чему-то торжественному, почти осязаемому. Скиталец Удачи перестал жонглировать чашей с вином и замер, глаза его засияли азартом. Монах Воли выпрямился, сложив руки в жесте концентрации, а Старик Времени-Пространства осторожно выдохнул, словно то, что прозвучало, было неизбежно.

— Ха! — первым заговорил Скиталец Удачи, хлопнув рукой по колену. — Вот она, твоя природа! Мы даже не успели насладиться разговором, но ты уже желаешь приступить к делу!

Он встал, обошел трон Кая и посмотрел на него сверху вниз, его улыбка стала почти хищной.

— Ты хочешь вернуть свою силу? А кто сказал, что мы знаем, как это сделать?

Монах Воли кивнул, и его голос, глубокий и спокойный, словно раскат грома в тишине, дополнил слова Скитальца:

— Ты, как Ядро Бытия, был в наших руках не так уж и долго... Мы можем помочь тебе в процессе, но найти дорогу к твоей истинной силе — твоя задача. Думаю, если мы трое будем вливать в тебя всю свою мощь, давая тебе время и возможности сознавать себя — у тебя выйдет.

Старик Времени-Пространства слегка улыбнулся, но в его глазах была неприкрытая серьезность:

— Не знаю, как это правильно объяснить... Но ты должен осознать тот закон, который появился даже до нашего рождения. Тот закон, что пронизывает всю Вселенную, и является ее ядром. Мы предположительно называем его Законом Бытия... Закон, что является сутью всего, что существует во Вселенной, который породил и стал фундаментом для всего.

Кай молчал, чувствуя, как волна древних энергий словно коснулась его разума, будто воспоминания о давно забытых истинах начали пробиваться сквозь завесу сознания. Он опустил взгляд в свою чашу, где отражение его лица на миг исказилось, превращаясь в нечто чуждое и безграничное.

— Я бы лучше назвал его Законом Сути, — пробормотал он. — Останусь ли я собой или превращусь в нечто... иное? Все же, в мире живых меня ждет возлюбленная, с которой я бы хотел провести вечность.

Скиталец Удачи рассмеялся, словно сам вопрос забавлял его.

— Никто не знает ответ. Но как я и говорил ранее — отказ от игры, это также способ самой игры. Если ты пожелаешь оставить все как есть, мы согласимся. Создание жизни — это наш порок. Если он приведет к разрушению Вселенной, так тому и быть.

Такой ответ не мог успокоить или удовлетворить Кая. Если он откажется действовать, Близнецы вырвутся, уничтожат Высшую Триаду, а после и всю жизнь. В таком случае, ему также не видать воссоединения с Кессией.

— Хе-хе... — внезапно засмеялся Кай. — Плевать, я дойду до конца! Я всегда стремился достичь вершины силы. И теперь у меня действительно есть шанс осуществить это.

Немного задумавшись, на лице Кая появилась ухмылка и он со всей серьезностью добавил:

— Видимо в таких ситуациях нужно забыть о судьбе Вселенной, и себе в частности. Если я смогу вернуть ту фундаментальную силу, о которой вы говорите — появится шанс на будущее. Если же нет... Так тому и быть! Главное, чтобы перед смертью я сумел еще раз увидеть Кессию.

— Я устал думать... Нужно начинать действовать! — сказав это, в глазах Кая будто бы вспыхнуло нечто древнее. Глаза Сути активировались и в зрачках появились силуэты странных письмен.

Как только глаза Кая заполыхали древними письменами, воздух вокруг начал вибрировать. Легкая рябь пробежала по пространству, словно сама ткань реальности поддалась невидимой силе. Высшая Триада замолчала, их лица выражали смесь восхищения, ожидания и предостережения.

Внутри Кая начало пробуждаться нечто. Это было больше, чем просто энергия, дух или плоть, больше, чем сила. Это было ощущение бесконечности, будто он и Вселенная начали сливаться воедино. Все его прошлые достижения, борьба, жертвы и победы вдруг показались мелкими частицами в грандиозной мозаике бытия.

Он почувствовал, как неведомое пламя разгорается в груди, а затем распространяется по всему телу. Сила, ранее воспринимавшаяся как что-то внешнее, как Сфера Сути, спрятанная где-то в нем, больше не казалась чужой. Она была его сущностью. Будто бы пелена, отделяющая его от истины, наконец упала, оставив обнаженной суть его существования.

Кай медленно поднялся, его движения были спокойны, но в каждом шаге чувствовалась небывалая мощь. Сияние, исходящее из его глаз, становилось ярче, а письмена в них изменяли форму, переходя от одного символа к другому. Это были не просто знаки — это словно был язык самого мироздания, шепот древних законов, которые никто не мог постичь.

— Так значит... Закон Сути, — произнес он, и его голос эхом разошелся по залу.

В этот момент Скиталец Удачи, обычно столь небрежный, склонился в полушутливом поклоне, но даже в его манере не хватало привычной легкости.

— Ооо... В тебе уже нечто изменилось... — пробормотал он. — Знаешь, а Закон Сути звучит даже лучше, ха-ха — пошутил он.

Монах Воли посмотрел на Кая, и в его глазах отразилось уважение.

— Осознав свою суть, ты начал вспоминать. Ты начинаешь становиться тем, кем был когда-то, — произнес он. — Но это будет не возвращение. Это будет перерождение. Тебе нужно не только вернуть свою прошлую силу, но также сбалансировать ее с твоей новой, живой сутью. Только в таком случае, в будущем Вселенная сможет существовать.

Старик Времени-Пространства встал и сделал шаг вперед, его голос был мягким, но весомым:

— Мы слишком долго ждали того, чтобы приступить к финальной части нашего плана. Нет, даже не так... До недавних пор мы даже не знали, будет ли у нас возможность его реализовать и выжило ли существо, в которое переродилась Сфера Сути, — честно произнес он. — Если ты готов начать, мы также сделаем все возможное! — твердо заявил он.

Кай опустил взгляд на свои руки, которые начали покрываться невидимыми для остальных узорами — отголосками тех же письмен, что были в его глазах. Даже три Бога не видели их, только чувствуя от него божественную ауру. Кай чувствовал, как сила Сути начинает взаимодействовать с его телом, изменяя не только его физическую оболочку, но и саму суть его бытия.

В этот миг он осознал, что стал чем-то большим, чем просто человеком, культиватором или даже Сферой Сути. Он стал живым воплощением Закона Сути, неразрывной частью мироздания. Если он сможет вернуть всю свою былую силу и объединить с концептом жизни... Он приведет Вселенную в новую эру, закончив конфликт, что разрушает ее уже сотни миллионов лет!

Но с этим пришло и странное чувство — нечто, напоминающее голос внутри его разума. Голос, не принадлежащий никому из присутствующих. Словно сам Кай говорил с собой, но не контролировал эти мысли.

— Готов ли я, спрашиваете? — переспросил Кай. — Еще недавно я был готов заполучить Закон Плоти, а затем и Закон Энергии! Я был готов собственноручно сразиться с вами, хе-хе. Но все обернулась таким странным образом...

Говоря это, Кай размял шею, и твердо заявил:

— Оставим эти законы будущим живым мастерам, которые будут жить в новой Вселенной, где их не будут ограничивать. А я же, верну себе свой закон — Закон Сути!

После слов Кая что-то словно разомкнулось в воздухе. Высшая Триада, казалось, воспылала внутренним огнем, который тлел в них миллионы лет, ожидая своего часа. Это был тот самый момент, ради которого они поставили на кон все: существование живых существ, судьбу Вселенной, и даже себя самих.

Глаза Скитальца Удачи заискрились азартом, а голос был одновременно легким и полным решимости:

— Мы слишком долго сидели без дела, бросая кости и надеясь, что выпадет нужная грань. Теперь пришло время действовать!

Он обернулся к остальным, его улыбка стала более лукавой:

— Ну что, готовы сыграть последнюю партию?

Монах Воли, сложив руки на груди, кивнул. Его голос прозвучал твердо, как удар боевого барабана:

— Пусть наши силы помогут тебе, Кай. Нам нужно отправиться в первородные участки Вселенной, где ты сможешь ощутить себя в естественной среде. Там, где наибольшая концентрация первородного хаоса.

Старик Времени-Пространства, глядя на Кая, словно проникал своим взором сквозь его сущность:

— Мы создадим для тебя нечто, похожее на кокон. Я постараюсь исказить время так, чтобы внутри оно шло гораздо быстрее. Так мы сможем выиграть время и постараться успеть до того момента, как Близнецы сломят печать, и пойдут на нас войной.

— Более того, первородный хаос и объединение наших трех сил создаст наиболее приближенную к временам зарождения Вселенной обстановку. Теперь все в твоих руках.

Кай почувствовал, как сила этих слов усиливает пламя внутри него. Он ощутил, как каждый из богов, стоящих перед ним, оживает не только как существа, но как воплощения своих законов. От Скитальца исходила энергия удачи и вероятностей, способная выкинуть что угодно. Монах Воли наполнял пространство ощущением абсолютного порядка и решимости. А Старик Времени-Пространства, казалось, манипулировал самой реальностью, словно готовился запечатать этот миг навечно.

— Тогда чего мы ждем? — спросил Кай, его голос был твердым, а в глазах пылала решимость. — Отправляемся!

Высшая Триада синхронно кивнула, словно их движения были предначертаны. Старик Времени-Пространства хлопнул в ладоши, и пространство вокруг них начало искажаться. Свет и тьма смешались в водовороте энергий, пока перед ними не открылся гигантский портал.

— Мы рассчитываем на тебя, Кай. Вся жизнь во Вселенной рассчитывает, хотя и сама не подозревает об этом, — произнес Старик Времени-Пространства и первым ступил в портал.

Сразу за ним последовал Кай и остальные, исчезая в водовороте пространства. Теперь все решало только одно — кто успеет быстрее достичь своих целей. Кай или Близнецы Жизни и Смерти?

Глава 974(Отредач.)

Шаг через портал был одновременно стремительным и плавным, словно их поглотила сама бесконечность. Через мгновение Кай ощутил, как покинул храм, и оказался в звездном пространстве. Но оно казалось еще более пустым, чем ранее...

Серый туман, вихрясь и клубясь, обволакивал пространство, делая его непостижимо чужим. Мир вокруг будто бы замер в абсолютной тишине, нарушаемой лишь шорохом тончайших частиц, витающих в воздухе.

"Даже звезд нет... Видимо мы переместились очень далеко..." — мысленно произнес Кай, оценивая обстановку.

Кай огляделся, активировав Глаза Сути. Его зрачки сверкнули, проецируя сияние древних письмен. Элементарные письмена, простейшие составляющие мироздания, окружали пустоту, порождая иллюзию структуры в хаосе. Вокруг не было даже намека на сформированные законы.

Но почему-то, Кай ощутил, будто вступает в резонанс с этим местом. Ему казалось, словно он оказался дома, где все было приятным и знакомым.

— Здесь... так пусто, — голос Кая прозвучал удивительно глухо, будто слова умирали в этом пространстве.

— Это место, где не действуют привычные законы, — наконец проговорил Старик Времени-Пространства. — Здесь нет ни упорядоченного времени, ни удачи, ни даже воли. Только сущее в его первозданной форме.

Кай, слегка нахмурившись, протянул руку в воздух, и вокруг его ладони стали кружиться письмена. Он почувствовал, как они откликнулись на его присутствие, создавая нечто похожее на мелодию, столь же первобытную, как и окружающая их пустота.

— А где кончается эта пустота? — задумчиво пробормотал Кай.

— Нигде, — ответил Старик Времени-Пространтсва. — Вселенная замкнута сама в себе. Сейчас мы находимся в наиболее отдаленной от центра точке.

— Замкнута сама в себе? Что вы имеете в виду? — задумчиво переспросил Кай.

— Представь Вселенную, как сферу. Если будешь продолжать лететь в пустоту, со временем окажешься на обратной стороне сферы. Пространство замкнуто таким образом, что удаляясь от центра сферы, ты со временем к этому же центру и вернешься. И этот процесс не обусловлен каким-то законом, это просто суть самой Вселенной.

Кай только кивнул, не собираясь задаваться вопросами о подобных вещах. Единственное, что показалось ему забавным, это форма Вселенной. Если она сферическая, не удивительно, что ее ядро также обрело форму сферы.

— Это место кажется мне знакомым... я был здесь раньше, — задумчиво произнес он, ощущая слабое эхо воспоминаний.

— Скорее всего, ты здесь родился, — отозвался Монах Воли. — Здесь мы и начинаем ритуал твоего перерождения.

Кай четко осознавал, что эти слова были правдой, но ему все еще было сложно привыкнуть к подобной мысли...

— Для начала тебе нужно сосредоточиться, — произнес Старик Времени-Пространства, его голос стал мягким, но все равно пронизывал пустоту вокруг, заставляя пространство вибрировать. — Закрой глаза и обрати свой разум внутрь. Вспомни те образы, что не принадлежат твоему живому телу, что принадлежат твоему прошлому воплощению. Эти воспоминания могут быть туманными, едва различимыми, но они всегда были частью тебя.

Монах Воли кивнул, дополняя слова старика:

— Почувствуй элементарную энергию вокруг, позволь ей влиться в тебя и начать питать. Это место откроет перед тобой твою истинную суть.

Кай молча кивнул и, отбросив все мысли, медленно опустился в позу лотоса. Его движения были неторопливыми, но исполненными уверенности. Он закрыл глаза, а его дыхание стало едва заметным. Серая пустота вокруг, казалось, замерла в ожидании, отзываясь на пробуждающееся внутри него состояние.

Как только Кай полностью сосредоточился, его тело начало источать странную ауру. Письмена скрытые в Глазах Сути, словно ожив, начали перетекать из его зрачков внутрь тела. В тот же миг серый туман, окружающий их, закружился в плавном вихре, словно подчиняясь скрытому закону.

Потоки тумана начали медленно стекаться к Каю. Поначалу их движение было почти незаметным, но с каждой секундой оно становилось все более явным. Элементарные письмена, вокруг него, также пришли в движение, направляясь к телу Кая. Они кружились и сплетались, соединяясь в ритмичных, божественно точных танцах, которые можно было бы назвать основой самого бытия.

Скиталец Удачи, который до этого наблюдал за происходящим с ухмылкой, замер, его улыбка исчезла. Даже он, мастер удачи и вероятностей, не смог удержаться от удивления перед этим процессом. Монах Воли склонил голову, будто почитая силу, пробуждающуюся в Кае, а Старик Времени-Пространства стоял, не отрывая взгляда, словно видел то, что выходило за пределы понимания даже Высшей Триады.

Процесс шел неспешно, но в нем ощущалось что-то невероятно древнее, почти священное. Потоки тумана и письмена медленно впитывались в тело Кая, словно возвращались к своему истинному хозяину. С каждой каплей тумана, что проникала в него, его сущность начинала сиять ярче. Невидимая сила постепенно охватывала его тело, изменяла не только его внутреннюю энергию, но и само ощущение его присутствия в пространстве.

В какой-то момент казалось, что Кай перестал быть материальным. Его тело словно слилось с потоками энергии, и он стал неотъемлемой частью этой пустоты. Пространство вокруг него трепетало, будто сам воздух реагировал на происходящее, превращаясь в продолжение его воли.

"Нужно вспомнить... Нужно пробудить те воспоминания, когда я был Сферой Сути," — прошептал Кай, не открывая глаз. Его голос звучал странно, словно одновременно принадлежал и ему, и самой пустоте.

Высшая Триада молчала, позволяя процессу идти своим чередом. И только когда Кай полноценно вошел в транс, они переглянулись и кивнули. Этот жест очевидно говорил, что им также, наконец, нужно действовать.

Медленно, почти торжественно, три Бога разлетелись в стороны, образуя вокруг Кая треугольник. Кай оставался в центре, паря в пустоте, полностью сосредоточенный на внутреннем осознании. Его дыхание замедлилось до такой степени, что казалось, будто он стал частью вечности.

— Начнем! — строго заявил Старик Времени-Пространсва. Именно он первым поднял руки.

— Ду-дум! Шуув! — вокруг его ладони закружилась аура глубокого серого оттенка, переливающаяся, словно утренний туман. Эта сила, пронизанная древностью, отозвалась в пространстве эхом множества голосов — это было время, которое всегда существовало и никогда не заканчивалось. Аура потекла к Каю, не спеша, но неумолимо. Она обвила его, словно шелковая вуаль.

Затем двинулся Скиталец Удачи. Он вытянул четыре руки, и из его ладоней вырвался золотой свет, мерцающий как жидкий солнечный луч. Он был хаотичен, но этот хаос скрывал в себе совершенную гармонию, неподвластную разуму. Поток света пронзил пространство и устремился к Каю, словно стрелы, одновременно нежно и мощно охватывая его тело. Там, где серый туман Времени-Пространства уже соприкоснулся с ним, золотые всполохи переплелись с ним в сложном, непостижимом танце.

Монах Воли поднял обе руки, и из его ладоней заструилась синяя энергия, густая и насыщенная, как синева глубокого океана. Эта сила была неподвижной и в то же время всепроникающей. Она текла с величием горной реки, соединяясь с двумя остальными потоками, словно три реки сливались в единое русло. Синяя аура проникала в Кая, добавляя вес и силу его кокону.

Три божественные силы: Закон Неосязаемости Времени-Пространства, Закон Вечности Воли и Закон Беспричинности Удачи, начали формировать вокруг Кая кокон, сверкающий золотым сиянием. Серые, синие и золотые потоки переплетались, создавая сложную, живую структуру, которая выглядела одновременно хрупкой и неразрушимой. Каждый поток сил вплетался в кокон по-своему: серые линии рисовали спирали, синие создавали строгую геометрию воли, а золотые добавляли в этот узор искрящиеся нити случайности.

Кокон медленно сжимался, полностью окутывая тело Кая, но не подавляя его. Наоборот, он был словно чаша, наполненная его собственной сущностью. Три закона вливались в него, питая и преображая, заставляя его ауру раскрываться, словно цветок, обращенный к свету. Пространство вокруг начинало вибрировать, и даже сама пустота становилась частью этого процесса.

— Ту-тум... — где-то изнутри кокона раздалась пульсация, похожая на биение сердца. Как только три фундаментальных закона начали вливаться в Кая, окружающий хаос и элементарные письмена закружились с куда большей скоростью. Они мигом начали всасываться в кокон, а затем и в самого Кая.

"Что это за божественное чувство..." — мысленно произнес Кай, ощущая, как все вокруг него меняется. В него вливался такой огромный поток силы, что ему было сложно это осознать.

— Теперь осталось только ждать, — тихо произнес Монах Воли, но в его голосе чувствовалась некая тяжесть.

— Все должно получиться, — спокойно произнес Старик. — Время внутри кокона будет идти гораздо быстрее. У него должно хватить времени, чтобы успеть все осознать.

Свет кокона становился все ярче, а вместе с ним усиливалась вибрация пространства. Кай находился в центре этого божественного явления, его тело будто растворялось в потоках сил, а разум простирался за границы понимания.

Кай почувствовал, как его сознание проваливается вглубь самого себя. Внутри кокона, сформированного тремя законами, он ощущал себя одновременно и бесконечно маленьким, и безмерно великим. Казалось, что время перестало существовать, пространство исчезло, оставив только его разум, который перенесся в пустоту.

Он чувствовал эту пустоту, но при этом не ощущал ничего... Это было очень эфемерное ощущение...

Но внезапно...

— Ду-Дум! — раздался звук, похожий на удар гигантского сердца, и перед его внутренним взором вспыхнул свет. Это была не просто вспышка, а неосязаемая энергия, разорвавшая пустоту, где прежде не было ничего.

В следующее мгновение Кай стал свидетелем рождения чего-то великого. Он не чувствовал себя создателем, скорее сторонним наблюдателем, которому позволено прикоснуться к самому моменту начала.

Волна света разнеслась во все стороны, растекаясь по бесконечности. В ее сиянии было нечто необычное: она переливалась миллиардами оттенков, создавая что-то, что Кай не мог описать словами. Это была квинтэссенция хаоса, из которой все и возникло!

И первое, что начало формироваться в этом хаосе — тончайшая материя. Она была невидимой, но ощутимой... Кай внезапно осознал, что он и был ею! Это была самая первая и чистая сущность — ядро вселенной. Казалось, что оно не было сотворено — оно всегда существовало, но только сейчас обрело форму.

"Что это..." — мысленно произнес Кай, ощущая, как в этом хаосе почти одновременно зарождаются три потока, выделяющиеся из хаоса, при этом им же сотворенные.

Первый поток был временем, будто река у которой нет начала и конца. Оно текло, охватывая все стороны, одновременно неподвижное и вечное. Пространство рождалось из этой же реки, заполняя собой пустоту.

Второй поток был как беспорядочный вихрь, он превращался в бесконечный золотой узор. Этот узор менялся каждое мгновение, словно кто-то бросал кости с бесконечным количеством граней, и каждое выпадение порождало новые формы. Казалось, что все происходит случайно, но внутри хаоса была скрыта неуловимая гармония.

А третьим была темная бездна. Из нее вырвался свет, который не освещал, а наполнял все вокруг силой. Этот свет, казалось, был воплощением чистой воли. Эта воля начала разливаться повсюду: даже в том хаосе, который еще не приобрел форму.

Три этих потока, начали заполнять пустоту, со временем обретая очертания и смысл... Это были три стихии, которые в последствии станут Богами и прозовут себя Высшей Триадой!

Кай видел все это и чувствовал, как его сознание переплетается с законами. Серый поток времени тек сквозь него, заставляя его ощутить себя частью чего-то вечного. Золотые линии удачи пронизывали его тело, превращая его в центр бесконечных возможностей. Синяя воля укрепляла каждую частицу его сущности, делая его незыблемым.

Он не знал, сколько времени прошло. Здесь, внутри кокона, времени не существовало. Он чувствовал только то, как его дух наполняется, а разум расширяется, обретая понимание того, что прежде было недоступным.

"Так вот как все начиналось... Это место, эти видения... Это зарождение Вселенной и самой Сферы Сути! Это время рождения моего прошлого воплощения!" — мысленно произнес Кай, его голос эхом разнесся в пустоте видений.

Кай не знал, но это осознание и видения произошли почти мгновенно! В настоящем мире, не прошло и нескольких часов, как Высшая Триада вливала свою силу в кокон.

Вот только...

— Ду-дум! — от кокона раздалась очередная пульсация, но уже куда более ужасающая! Лица богов тотчас изменилось, ибо они почувствовали, как их собственная сила начинает поглощаться с куда большей скоростью!

— Плохо, ха-ха... — с улыбкой выдал Скиталец. — Видимо все будет не так уж просто, как мы предполагали.

Глава 975(Отредач.)

Сила, поглощаемая Каем, начала приобретать новый уровень взаимодействия с законами мироздания. Пространство вокруг дрожало, пока кокон продолжал сжиматься и впитывать потоки законов богов. Процесс становился настолько интенсивным, что сами боги почувствовали, будто их силы подвергаются деформации.

— Он не просто поглощает наши законы, он расщепляет их на мельчайшие элементы. И этот процесс происходит невероятно быстро... — задумчиво произнес Монах Воли, его голос впервые обрел тень напряжения.

— Ничего... Главное поддерживать кокон, и давать ему достаточно сил для развития. Все же я сильно ускорил время внутри. Неудивительно, что он так быстро поглощает нашу силу, — спокойно добавил Старик Времени-Пространства, его взгляд оставался сосредоточенным, хотя даже он чувствовал легкий холодок от происходящего.

Скиталец Удачи усмехнулся, его шесть золотых глаза сверкнули:

— Как по мне, это даже хорошо, ха-ха. Главное успеть, иначе драгоценные Близнецы придут за нашими головами.

Монах Воли только тяжело вздохнул и добавил:

— Если не успеем... Нужно будет спрятать Кая, отвлечь их, а затем самим вступить в сражение. В худшем случае мы должны выиграть максимально много времени.

Внутри кокона Кай чувствовал, как его сущность начинает перестраиваться. Три Закона — Воля, Удача и Время-Пространство, создавали вокруг него беспрецедентную обстановку. Воспоминания о прошлом воплощении, когда он был Сферой Сути, начали оживать с потрясающей ясностью. Теперь он не только наблюдал, но и чувствовал каждую деталь процесса зарождения мира.

"Нужно понять, как жизнь может стать частью этого хаоса..." — мысленно заключил Кай, его сознание проникло в самые глубокие слои бытия.

Кай ощущал себя окруженным необъятным первозданным хаосом. Этот мир был чистым потенциалом, без формы и смысла. Все вокруг представляло собой переплетение энергий, которые не имели порядка, но и не стремились к разрушению. Они просто существовали, перетекая друг в друга, смешиваясь и создавая некую абсолютную цельность. Казалось, эта цельность находилась в тонком равновесии благодаря трем потокам: Удаче, Воле и Времени-Пространству.

Кай наблюдал за их взаимодействием, чувствуя, как они уравновешивают друг друга. Удача наделяла хаос бесконечными возможностями. Воля давала этим возможностям устойчивость, превращая их в реальность, словно направляла неосознанным вектором. А Время-Пространство соединяло их, вплетая каждую возможность и ее реализацию в ткань бытия, давая всему свое место и момент.

Но потом, благодаря любопытству богов, в мир пришла Жизнь. И вместе с ней — Смерть.

Кай погрузился в видение, где три потока впервые соприкоснулись так тесно, что породили нечто новое. Жизнь не принадлежала ни одному из потоков, но вобрала в себя их части. Она была частью хаоса, но при этом стояла отдельно от него, словно его отражение. Сначала это было нечто простое, едва отличимое от первозданного хаоса. Но в этом зародыше был заложен механизм саморазвития, который вскоре изменил все.

"Жизнь приносит движение и смысл в изначальный хаос. Но, разрастаясь, она стала разрушать этот баланс. Почему? В чем корень этой проблемы? Возможно, дело в точке опоры…" — размышлял Кай, вглядываясь в вихри видений.

С развитием жизни Вселенная начала меняться. Она перестала быть просто статичной гармонией хаоса и трех потоков законов. Жизнь, с ее вечным стремлением к развитию, привнесла законы, которые нарушали первичный порядок. Каждый новый закон становился фундаментом для создания чего-то нового, но при этом разрушал старые связи. Вселенная, до этого столь нейтральная и бессмысленная, обрела динамику и конфликт.

Жизнь была деструктивной, но в этом заключалась ее сила.

Она не только разрушала хаос, но и превращала его в нечто совершенно иное. Каждый разрушенный элемент становился частью новой структуры. Жизнь порождала мириады комбинаций, превращая потенциальное в реальное, а затем уничтожала их, чтобы дать место новым. Это был процесс постоянного обновления — парадоксальное разрушение ради созидания.

"Может ли жизнь существовать без разрушения?" — спросил себя Кай. "Или ее суть в том, чтобы разрушать, создавая? Если это так, разве она может быть частью Вселенной, не уничтожив ее?"

Внутренний монолог Кая углублялся. Жизнь была воплощением парадокса. Она нарушала баланс, но ее существование несло в себе величайший потенциал для создания.

Он видел, как Вселенная пытается справиться с этим новым явлением. Но казалось, что Удачи, Воли, Времени-Пространства больше не хватало, чтобы быть точкой опоры Вселенной. Они больше не могли стоять посредине между первородным хаосом на одной стороне, и жизнью на другой...

И было очевидно, если жизнь перевесит их, это не приведет к перерождению Вселенной. Оно приведет ее к разрушению, ибо сами основы мироздания рухнут. Теперь Кай еще более отчетливо понимал, почему Высшая Триада решила искусственно подавлять жизнь, только, чтобы удержать этот хрупкий баланс.

"Что, если жизнь — ошибка?" — Кай задумался, его мысли стали медленными, как вязкий поток. "Но ведь она также порождение этого изначального хаоса..."

Жизнь будто бы была вызовом, который заставлял хаос открывать новые аспекты своей природы. Она разрушала гармонию, чтобы вдохновить ее участников на создание новой, более сложной структуры.

"Нет... Это не ошибка. Просто изначальная Вселенная была сбалансирована Высшей Триадой. Но с развитием жизни их стало недостаточно. Жизнь слишком велика, чтобы быть вписанной в старую схему. Чтобы она могла существовать, ей нужен противовес. Новый принцип, который удержит ее стремление к разрушению в границах допустимого..."

И тут Кай почувствовал, как внутри него рождается четкое понимание...

"Я... Вот кто должен стать этим противовесом..." — мысленно пробормотал он. — "Не знаю, как это сделать, но я найду ответ. Если жизнь разрушает, я стану тем, кто направит ее разрушение в созидание. Я сделаю так, чтобы каждый новый закон находил свое место во Вселенной."

"Но Высшая Триада должна продолжать жить, чтобы балансировать первородный хаос. А я... Я должен заполучить Закон Сути, чтобы суметь балансировать жизнь! Я ядро Вселенной, ранее безжизненное, которое стало частью жизни! Теперь я должен понять, как ее сохранить и даже дать ей новый толчок к развитию!"

Он сделал глубокий вдох, ощущая, как его сущность наполняется силой. Его разум продолжал созерцать, а видения прошлого воплощения становились все яснее. Наконец, он увидел в жизни не просто источник проблем, но и бесконечное поле возможностей, которые еще предстоит раскрыть.

Постепенно его разум начал входить в состояние полного сосредоточения. Вдох за вдохом он отрывался от конкретных мыслей, переходя на уровень интуитивного восприятия. Звуки, образы и ощущения вокруг будто стирались, оставляя только пульсацию элементарных законов, из которых состояла эта первозданная вселенная.

Время перестало существовать в привычном смысле.

Сначала показалось, что прошли лишь мгновения. Но затем, словно песок в неощутимых часах, начали исчезать дни, недели и месяцы. Кай уже не осознавал их смены, его внимание полностью поглотил внутренний мир. Он больше не ощущал разницы между собой и потоками, окружающими его. Все мысли о себе, о прошлом и даже о своей цели начали стираться, как следы на мокром песке.

Вокруг него разворачивались бесчисленные видения. Он видел, как жизнь рождает во Вселенной новые законы, а потом стремится забрать их у нее. Становясь достаточно сильными, мастера боевых искусств заполучают законы себе, создавая нечто сильное, и неподвластное Вселенной. Баланс вечно колебался то в одну сторону, то в другую.

Порой Кай забывал, зачем вошел в транс. Все существо Кая было сосредоточено на одной задаче — найти точку равновесия. В этом поиске он начинал терять грань между собой и вселенной, между наблюдателем и объектом наблюдения.

И все же с каждым новым столетием внутри него происходило что-то большее. Год сменялся годом, перетекая в десятилетия, а затем в столетия и тысячелетия. И подобное происходило даже во внешнем мире, где время текло гораздо медленнее...

В этот же момент, далеко, в мире живых, солнце золотило крыши бескрайнего города, раскинувшегося у подножия величественных гор. Просторный балкон, напоенный светом, утопал в тишине, нарушаемой лишь редкими звуками далекой суеты. На его краю стояла Кессия. Она только что завершила очередную длительную закрытую культивацию, которая длилась не одну тысячу лет.

Ее фигура, все еще окруженная тонкими струйками остаточной ауры, излучала силу и внутреннее спокойствие. Казалось, каждый аспект ее присутствия кричал о ее недосягаемости, о ее возросшем могуществе. Но взгляд Кессии выдавал иное.

Ее глаза, обращенные к горизонту, где городская суета сливалась с небесной синевой, прятали в себе тяжелую тень тоски. Где-то в самой глубине скрывалась печаль, которую она так долго пыталась подавить.

"Сколько уже прошло... Десять тысяч лет? Или же больше?" — мысленно прошептала она, прижав ладонь к холодному мрамору перил.

Кессия сделала глубокий вдох, словно надеялась вытолкнуть из себя это чувство, но оно не отпускало. Она не хотела верить, что Кай мертв. Это было немыслимо. Его сущность, его сила, его свет — все в нем казалось вечным. Но время, безжалостное и бесконечное, текло, стирая за собой даже самые отчетливые следы. Прошли не десятилетия, а тысячелетия. И каждый новый виток времени все сильнее сжимал ее сердце.

Город перед ее лицом жил своей жизнью. На улицах кипела торговля, в небесах, изредка нарушая тишину, мелькали силуэты могущественных культиваторов. Но все эти звуки и движения были для Кессии лишь фоном. Она больше не чувствовала к этому миру прежней привязанности.

Она провела рукой по перилам, пальцы ее были сильными, но в движении сквозила усталость. Внизу, далеко под балконом, ветер поднимал легкую пыль, играя с ее золотыми бликами. Этот ветер напомнил ей что-то давно забытое — его голос, его слова.

— Кай, — прошептала она почти беззвучно, словно боялась, что мир украдет это имя.

Ее лицо не выражало эмоций, оно было спокойным и величественным, как у истинного мастера. Но это спокойствие было маской, которую она носила так долго, что порой забывала о ней. И все же, ее глаза, которые никто сейчас не мог увидеть, выдавали ту самую рану, что не заживала тысячелетиями.

"Ты не мог исчезнуть. Ты — тот, кто должен изменить все. Если ты мертв, значит, и эта вселенная мертва для меня," — мысли ее были горьки, но в них теплился слабый огонек надежды. Надежды, которую она хранила несмотря ни на что.

Кессия окинула взглядом горизонт, ее взгляд стал холодным и решительным.

— Тысячелетия прошли, а я все еще жду. И если понадобится, я буду ждать столько, сколько потребуется, Кай.

С балкона был виден город, сверкающий в лучах солнца, но для Кессии он казался лишь тенью того, что она когда-то знала. Она отвернулась, уходя вглубь зала. Только ветер, ворвавшийся в ее покои, донес до ее ушей далекий отголосок ее собственного имени. Или это был всего лишь обман слуха?

Но прежде чем она успела попытаться отвлечь себя от тягостных воспоминаний, ее разум пронзила резкая и властная передача мысли.

Голос был знакомым, но не имел ни капли мягкости. Это была Вечная Матерь Духа, и ее тон, обычно сдержанный и холодный, звучал сейчас напряженно, почти тревожно.

"Всем Пожирателям Закона, немедленно явиться ко мне на экстренный совет! Это не обсуждается, даже если вы близки к прорыву!"

Передача оборвалась так же резко, как началась, но ее энергия еще несколько мгновений вибрировала в сознании Кессии. Она застыла на месте, а ее брови нахмурились.

"Экстренный совет? Неужели печать все же разрушится? Но Вечная Матерь Духа ведь говорила, что у нас еще есть время... Черт!" — мелькнуло в ее голове, и губы едва заметно сжались.

Но вскоре ее лицо вновь обрело привычное выражение — холодное, уверенное, лишенное каких-либо эмоций. Она сделала шаг и через мгновение ее фигура растворилась в воздухе, оставив за собой лишь легкий шлейф ее ауры.

Все, что осталось на балконе, это пустота. Ветер продолжал играть с золотыми отблесками пыли, а город внизу жил своей жизнью, не подозревая о происходящем.

Глава 976(Оредач.)

Кессия в мгновение ока оказалась у Храма Вечных Душ. Небо вокруг раскололось вспышками стремительных фигур, каждая из которых спешила к верхнему этажу. Легкие волны энергии проносились через пространство, делая воздух густым и напряженным.

— Все всполошились... — шепотом произнесла она, окинув взглядом десяток Пожирателей, что одновременно с ней летели вверх. В их аурах читались решимость и готовность к сражению. Очевидно, общий призыв взволновал всех, заставив прервать свои дела.

Взмахнув рукавами, Кессия ускорила подъем, разрывая ветра вокруг себя. Ее сердце билось слаженно и четко, но в глубине души зажглось легкое беспокойство. Призыв был слишком неожиданным, а тон Вечной Матери Духа — слишком тревожным, чтобы это могло быть обычным собранием.

Когда она достигла самого верха, на открытом балконе уже парила Вечная Матерь Духа. Ее крылья были распахнуты, а фиолетовая аура клубилась вокруг нее. Некоторые Пожиратели уже стояли рядом с ней и ожидали, пока все соберутся.

— Рад видеть, Кессия, — произнес трехглазый старик, кивая ей в знак приветствия. Он сам только приземлился на балкон. — Неужели у нас больше нет времени на подготовку? Не думаю, что мы сумеем выдержать сражение с Близнецами Жизни и Смерти...

— Это взаимно, Пожиратель Сердца Ремесленника, — с уважением ответила она. — Судя по поведению Вечной Матери Духа, дела плохи...

Кессия и старик подошли ближе, их взгляд остановился на алтаре под парящей Матерью. То, что они увидели, заставило их зрачки сузиться. Огромный ромбовидный артефакт в центре алтаря медленно трескался, а его поверхность покрывалась паутиной из черных линий. Это был один из специальных артефактов, связанных с печатью наложенной Злыми Богами на мир. В последние сотни лет Вечная Матерь Духа специально создала множество подобных, чтобы можно было отслеживать ситуацию.

— Черт... — вырвалось из ее уст. — Почему разрушение печати внезапно ускорилось? Еще недавно на нем было всего лишь несколько трещин.

— Вопрос не в том, как это произошло, — качая головой, ответил Пожиратель Сердца Ремесленника. — Вопрос в том, что нам с этим делать...

Тишина, нависшая над залом, была тяжелой. Казалось, даже законы вселенной затаили дыхание, ожидая, чем закончится это собрание.

Пожиратели продолжали прибывать. Небо над Храмом Вечных Душ вспыхивало огнями, как вестник грядущей бури. Их ауры, каждая уникальная и мощная, словно вязались в общий узор, насыщая пространство вокруг.

Кессия стояла на балконе, наблюдая за происходящим с каменным выражением лица, но внутри все кипело. Теперь он заполнялся все новыми мастерами. Их было около шести десятков, и каждый из них был воплощением закона.

— Удивительно, — негромко произнесла Кессия, едва слышно даже для самой себя. — За последнее тысячелетия появилось несколько новых Пожирателей… Прогресс, несомненно, впечатляет.

Большая часть из прибывших была ей знакома. Но присутствовали и новые лица, те, кто недавно поднялся до статуса Пожирателя. В мирные времена, такая скорость развития была просто нереальной. Только благодаря зонам с измененным временем, а также безграничным ресурсам, удалось заметно взрастить мощь Армии Восстания Жизни.

— Согласен... — тихо ответил Пожиратель Сердца Ремесленника. — Вот только достаточно ли этого, чтобы противостоять Близнецам Жизни и Смерти. Если бы только Кай успел осознать Закон Плоти... — с горечью в голосе пробормотал он.

Казалось, что эти слова кольнули Кессию в сердце, ибо она неосознанно вздрогнула. Кай был той темой, что не давала ей покоя. Но не успела Кессия ответить, как их разговор прервал гулкий голос Вечной Матери Духа. Она медленно подняла руку, призывая всех к тишине.

— Все здесь. Шестьдесят четыре Пожирателя Закона. Это собрание знаменует начало нового этапа нашей борьбы, — ее голос был одновременно величественным и наполненным чем-то зловещим. — Разрушение печати ускорилось, и причина этого нам неизвестна.

Все взгляды обратились к алтарю, где ромбовидный артефакт продолжал трескаться. Теперь трещины напоминали сеть, которая вот-вот разорвется, выпуская на волю нечто ужасное.

Кессия обвела взглядом лица Пожирателей. На них читались решимость, страх и суровая готовность к битве. Они знали, что больше никто не придет на помощь. Все только в их руках!

— И что будем делать? Какие у нас варианты? — хладнокровно спросила Кессия.

Вечная Матерь Духа обратила взгляд к Кессии. Ее глаза, глубокие и сияющие, словно проникали в самую суть. Она подняла руку, и фиолетовый дух, окружавший ее, заволновался.

— Мы отправляемся на Древнее Поле Боя, к месту печати Злых Богов, — ее голос прозвучал, как удар грома. — Поддерживать печать, без помощи Бессмертного Пьяницы невозможно. Мы больше не можем надеяться на время или укрепления. Единственное, что остается, — встретить Близнецов Жизни и Смерти и сразиться с ними.

Ее слова упали, словно тяжелый груз, на весь балкон. Легкий шум голосов прошелся по рядам, а затем затих, оставляя после себя напряжение, густое, как грозовая туча. Некоторые из Пожирателей молча кивали, принимая неизбежное, другие бросали друг на друга настороженные взгляды.

Кессия пристально наблюдала за лицами. На одних читались страх и неуверенность, на других — ледяная решимость. Пожиратель Золотого Баланса, стоящий неподалеку, хмыкнул, его золотые глаза блеснули:

— Вот и пришел наш час, ха. Либо мы выстоим, либо умрем — другого не дано.

— Мы знали, что это день наступит. Это лишь вопрос времени. И если мы падем, то падем как защитники мироздания, — добавила высокая и мускулистая женщина.

Несмотря на близящуюся катастрофу, общее настроение среди собравшихся оставалось устойчивым. Большинство из них были готовы. Они уже жили с мыслью, что однажды придется отдать все ради этой битвы. За последние тысячелетия каждая культивация, каждый тренировочный бой и каждая жертва приближали их к этому моменту.

Кессия подняла голову. Ее лицо оставалось спокойным, но в глубине глаз вспыхнул огонек ярости.

— Хорошо. Я готова сражаться с ними до последнего! Они заплатят за то, что сделали... — сжимая кулаки, с ненавистью произнесла она. Все о чем Кессия сейчас думала, это о том, как эти ублюдки убили Кая.

Трехглазый старик, стоящий рядом, был того же мнения. Он решительно кивнул, а вокруг него завихрилась радужная энергия. Хотя не так сильно, но он также был связан с Каем.

Вечная Матерь Духа, молчавшая мгновение, вдруг довольно улыбнулась. Это была странная улыбка, наполненная одновременно гордостью и скрытой угрозой. Глядя на стоящих перед ней Пожирателей, она будто бы пронизывала их насквозь, оценивая каждого.

— Как же я рада, что вы здесь, — ее голос звучал тепло, почти нежно. — Вы — те, на кого можно положиться. С такими, как вы, можно встретить любую бурю.

Ее слова на мгновение смягчили атмосферу. Но затем произошло нечто, что слегка озадачило каждого из Пожирателей.

Вечная Матерь коснулась центра своей груди, закрытой тяжелыми широкими одеждами. Этот жест выглядел почти интимно, но в нем сквозила странная уверенность. Она медленно обвела взглядом собравшихся, а в ее глазах загорелся огонь — жуткий, холодный, пугающий.

— Но не все так плохо, как кажется, — сказала она, и в ее голосе появилась странная интонация, от которой у многих на спинах пробежал холодок. — За последние тысячелетия я много работала. Очень много. И… мне удалось кое-что изменить.

Ее пальцы сжались на ткани, и она слегка наклонилась вперед, словно раскрывая тайну, которая вот-вот вырвется наружу.

— Моя боевая мощь... — она сделала паузу, словно смакуя это слово. — ...теперь совершенно иного уровня. Я уверена, что Близнецы Жизни и Смерти не смогут нас уничтожить. Вместе с вами, мы сможем сразиться с ними на равных!

Тишина, нависшая после этих слов, была пугающей. Кто-то из Пожирателей неосознанно отступил на шаг, чувствуя, как напряжение растет. Взгляд Вечной Матери становился все более жутким. Ее глаза, обычно спокойные и мудрые, наполнились странным блеском. Это был не просто взгляд лидера, а нечто безумное, разрушительное.

— Я проводила над собой некие... эксперименты, — продолжала она, ее улыбка становилась все шире, и теперь она казалась зловещей. — На эти эксперименты меня натолкнула его сила... Даже после смерти он продолжает помогать нам... — пробормотала она.

Никто не понял, о ком именно говорила Вечная Матерь Духа, кроме нее самой. Естественно она имела в виду Кая, чью "Сферу Сути", она безуспешно пыталась восстановить.

Ее слова были как хлыст. Некоторые из Пожирателей переглянулись, их ауры дрогнули. Кто-то чувствовал уважение, другие — страх, а третьи не могли избавиться от ощущения, что Вечная Матерь Духа слегка изменилась.

Кессия, молчавшая до этого момента, сузила глаза. В глубине души ей было не по себе, но она сохранила холодное выражение.

— Значит, вы уверены, что этого хватит, чтобы противостоять им?

Вечная Матерь не ответила сразу. Она лишь выпрямилась, ее фигура стала выше, а фиолетовая энергия вокруг нее вспыхнула, закручиваясь в дикие узоры. Внезапно в ней начали проявляться вкрапления красного и черного.

— Да! У нас все еще есть шанс уничтожить Злых Богов! — решительно выдала Матерь и подняла руку. — Направляемся на Древнее Поле Боя! — криком скомандовала она, и все тотчас взмыли в воздух направляясь к звездному пространству.

Вечная Матерь Духа наблюдала за летящими Пожирателями, а ее рука все еще покоилась на груди. Пальцы сжимали ткань тяжелых одежд, словно пытаясь успокоить некий зуд, который никто, кроме нее, не мог почувствовать. Взгляд ее был сосредоточен, но странное напряжение в движениях выдавало нечто большее, чем просто готовность к битве.

Никто из них не знал, что скрывалось под этим облачением. Там, в области нижнего декольте, находилось нечто, что одновременно пульсировало жизнью и внушало отвращение. Темная сфера, слитая с ее плотью, мерцала мягким багровым светом, который будто жил собственной жизнью. От этой сферы, словно от жуткого сердца, расходились тонкие каналы и трубки. Они впивались в тело Матери, пронизывая ее вены, духовные каналы и меридианы.

Трубки, похожие на черные лозы, иногда дергались, как будто двигались в такт биению ее сердца. В некоторых местах они настолько глубоко вросли в плоть, что вокруг образовались рубцы, скрытые тканью. Эти каналы переливались темной энергией, похожей на густую кровь, которая с трудом перетекала внутри, издавая едва слышное бурление.

Каждое движение этой конструкции выглядело зловеще. Она словно была живым организмом, паразитом, сросшимся со своим хозяином. Сфера слегка вибрировала, испуская едва уловимые импульсы, которые эхом отдавались в ее теле. От этого вибрирования кожа вокруг сферы становилась бледной, будто лишенной жизни, а иногда появлялись слабые прожилки фиолетового и черного оттенков, которые быстро исчезали.

Вечная Матерь крепче сжала одежду, но этот жест уже не выглядел защитным. Она коснулась сферы под тканью, и из ее горла вырвался тихий вздох — то ли облегчения, то ли чего-то близкого к удовольствию.

"Хотя Ядро Бытия потеряно, я не дала тебе умереть понапрасну, Бессмертный Пьяница. Я использовала запретные техники, но все же смогла слиться с твоим ядром силы," — подумала она, глядя в пустоту, словно обращаясь к Каю.

Ее глаза вспыхнули, когда она снова подняла взгляд на Пожирателей, исчезающих в звездной дали. Эта сила, которой она овладела заплатив огромную цену, теперь была частью ее сущности.

Пальцы разжались, оставляя едва заметный след на ткани. Сфера, скрытая под грудью, пульсировала сильнее, и приносила ей сильные страдания.

"Это стоило того... Хотя я не смогу получить Закон Плоти и Закон Энергии полноценно, я все же заполучила почти все законы Бессмертного Пьяницы. Даже если Близнецы решат нарушить наш договор, я смогу противостоять им," — улыбаясь, подумала она.

— Только дождитесь, Высшая Триада... Вскоре мы с Близнецами придем за вашими жалкими жизнями! — с ненавистью выдала Матерь и тотчас взмыла в воздух, направляясь вслед за Пожирателями.

Глава 977(Отредач.)

Верхушке Армии Восстания Жизни не понадобилось много времени. Они быстро проникли на Древнее Поле Боя и уже видели, как лиловая сфера, парящая в звездной пустоте, приближалась все быстрее. В ее гладкой, как зеркало, поверхности виднелись растущие трещины, разбрасывающие вокруг слабые всполохи света. А тонкая лиловая пленка, держащая внешнюю границу, вибрировала, будто что-то изнутри давило на нее. Вечная Матерь Духа взмахнула крыльями, и ее фиолетовый дух вспыхнул, как сигнал всем Пожирателям.

"Дела плохи... Даже барьер не выдерживает..." — мысленно произнесла Кессия, готовясь к худшему.

— Мы входим, — скомандовала Вечная Матерь Духа с безапелляционной уверенностью.

Шестьдесят четыре Пожирателя, включая Кессию, одновременно двинулись за ней, словно единое целое. Их ауры запылали ярче, готовясь преодолеть барьер.

Как только они проникли за пределы, в лица Пожирателей ударила божественная аура!

— Ду-дум! — бушующие потоки разрывали окружающее пространство.

Их взору предстала величественная и ужасающая картина. Посреди этого изолированного пространства зияла трещина в самом фундаменте реальности, протянувшаяся на несколько километров. Она была похожа на огромное разбитое стекло — искрящиеся осколки и сети трещин пронзали пространство, превращая его в хаотичный лабиринт из света и тьмы.

С той стороны трещины вырывалась мощная аура, наполняя все вокруг бешеным вихрем черно-белых потоков. Они не просто двигались, а словно сливались в попытке разрушить печать. Каждый вдох Пожирателей был тяжелым, как будто сама сила этих потоков угрожала раздавить их изнутри.

— Сражения не избежать... — выдохнула Кессия, останавливаясь на мгновение. Ее глаза были прикованы к трещине. Оттуда доносились низкие гулкие звуки, будто само мироздание пыталось сообщить им что-то, но слова были слишком непонятны.

— Печать в еще худшем состоянии, чем я предполагала, — тихо, но с тревогой в голосе сказала Вечная Матерь Духа. Ее взгляд оставался неподвижным. — Сдерживающая сила почти утратила свою мощь. Нужно готовиться к сражению!

Некоторые из Пожирателей сфокусировались на трещине, рассматривая ее детальнее. Пожиратель Сердца Ремесленника, нахмурился, когда отправил к трещине поток своей энергии. Но едва он приблизился, как черно-белая аура резко метнулась в ее сторону, заставляя отступить.

— Близнецы Жизни и Смерти, — произнес он суровым голосом. — Они на грани выхода!

Вечная Матерь подняла руку, и ее фиолетовая аура расширилась, окутывая пространство и стабилизируя его.

— Наше время истекает. Я сдержу их, вы же объедините атаки! Вместе мы сумеем подавить этих ублюдков! — яростно выругалась Матерь.

Как только слова Вечной Матери Духа затихли, по всему пространству начали возникать тысячи лиловых силуэтов ладоней!

— Шув! Шув! Шув! — они появлялись в воздухе, словно из ниоткуда, вспыхивая мягким, но властным светом. Каждая ладонь была идеальной, четкой, как будто вырезанной из самого эфира, и каждая из них излучала непреодолимую мощь.

"Что за…" — мысленно пробормотала Кессия, всматриваясь в эти колоссальные проявления силы.

Ладони парили вокруг трещины, заполняя весь горизонт. Их ауры, сверкающие одновременно угрозой и защитой, создавали невероятное давление, почти равноценное тому, что вырывалось из разлома. Каждая ладонь двигалась медленно, будто охватывая и защищая пространство, но в них ощущалась готовность обрушиться на врага.

Кессия не могла оторвать взгляд. Ее внимание невольно привлекли детали. Взглянув внимательнее, она заметила, что каждая ладонь была пронизана тонкими линиями, создающими сложные узоры, напоминающие древние руны. Но самым странным были красные и черные вкрапления, перемешанные с фиолетовой энергией. Они пульсировали, словно живые, источая едва уловимый гул, напоминающий удары сердца.

— Это... — прошептала она, чувствуя странное беспокойство. — В этих ладонях есть нечто… чуждое, но знакомое...

Внезапно одна из ладоней приблизилась к ней, зависнув в нескольких метрах. Ее поверхность состояла из духа, но внутри были вкрапления плоти и энергии пульсировавших в идеальном ритме. Кессия сделала шаг назад, в этот момент она почувствовала, как ее собственная аура начала колебаться под воздействием этого мощного создания.

"Ты тоже это чувствуешь, Кессия?" — раздалась мысленная передача Пожирателя Сердца Ремесленника, стоявшего неподалеку. Он пристально смотрел на ладони, его три глаза мерцали в такт с их светом. "Эта сила… Вечная Матерь Духа что-то в себе изменила..."

Кессия кивнула, не сводя взгляда с ладони. В глубине ее души возникло тревожное осознание. Эти красные и черные линии, вплетенные в энергию, казались ей знакомыми. Но они были искажены и подавлены Законом Духа, поэтому Кессия не могла понять, что именно она ощущает.

— Матерь, — громко произнесла она, обращаясь к Вечной Матери Духа. — Эти ладони… Вы... использовали силы, не принадлежащие вашему Закону?

Вечная Матерь, парящая в центре этой грозной картины, обернулась, ее глаза сверкали непреклонностью.

— Ты наблюдательна, Кессия, — холодно произнесла она. — Мне пришлось прибегнуть к запретным техникам, чтобы насильно влить в себя некоторые законы на основе энергии и плоти. Сейчас не время об этом! Нам нужно готовиться к сражению!

Кессия застыла. На мгновение ей показалось, что сама реальность дрогнула от слов Матери. Она хотела было что-то сказать, но ситуация была неподходящей для расспросов.

"Что-то здесь не так... Только Кай мог поглощать законы сразу трех систем..." — внешне не меняясь в лице, мысленно произнесла Кессия.

В этот момент она ощутила некую угрозу со стороны Вечной Матери Духа и начала приглядываться к линиям на ее ладонях.

"Аура этих законов... Она..." — мысленно пробормотала Кессия.

Кессия хотела продолжить свои размышления, но внезапно пространство содрогнулось.

— БА-БААААХ! — прогремел ужасающе громкий взрыв, раздирая тишину. Его эхом отозвалась вибрация, от которой дрогнуло все внутри лиловой сферы.

Трещина, напоминавшая расколотое стекло, с ужасающим грохотом раскололась окончательно. Осколки пространства, переливаясь неземным светом, разлетелись во все стороны, растворяясь в хаосе энергий. Из разлома с ревом вырвалась черно-белая аура. Она была настолько мощной, что воздух наполнился оглушающим шумом, похожим на низкий гул тысячи труб.

Кессия зажмурилась, защищая глаза рукой, но ее аура вспыхнула, инстинктивно создавая защитный барьер. Вихрь Законов Жизни и Смерти мгновенно окутал все вокруг, словно готовясь поглотить пространство.

— Они здесь! — выкрикнул один из Пожирателей, и его голос дрожал не от страха, а от предвкушения грядущей битвы.

Все шестьдесят четыре Пожирателя в один миг активировали свои силы. Их тела начали светиться, и вокруг каждого начали формироваться огромные, словно из света выточенные, аватары. Эти сущности были воплощением их законов — гигантские, мощные фигуры, каждая из которых источала энергию, способную разрывать пространство.

— Воины Армии Восстания! Это ваш час! — громогласно выкрикнула Вечная Матерь Духа. Ее ладони вспыхнули еще ярче, а их количество увеличилось. Теперь казалось, что все пространство заполнено ее грозной силой.

Аватар Кессии также мгновенно материализовался. Ее ярость, казалось, готова была вскипятить окружающее пространство. Ее аура вспыхнула кровавым пламенем, и Кессия, чувствуя, как внутри нее разгорается ненависть, направила аватара вперед.

— Я убью вас, ублюдки! — выдохнула она, и ее голос, казалось, слился с силой аватара.

Черно-белая аура из разлома начала формироваться во что-то большее. Внутри вихря стали вырисовываться две тени, их очертания были нечеткими, но даже на расстоянии их мощь ощущалась, как удар молота. Это были Близнецы Жизни и Смерти.

— Они пробуждаются! — произнес один из Пожирателей, а его аватар начал собирать вокруг себя закрученные вихри энергии.

В следующий миг пространство наполнилось громкими, как удар грома, звуками столкновения энергий. Ауры Близнецов и Армии Восстания Жизни начали сталкиваться, вызывая пространственные разрывы.

Но в следующий момент произошло то, чего никто не ожидал...

Черно-белая аура, бушующая и наполняющая все пространство силой, внезапно начала ослабевать! Ее дикие потоки замедлились, словно кто-то невидимый приказал им остановиться. Грохот энергий стал затихать, а напряжение, заполнившее все вокруг, немного ослабло.

— Что они делают? — прошептала Кессия, ее взгляд был прикован к вихрям, которые начали сгущаться, будто бы отступая внутрь трещины. — Это не похоже на отступление...

Силуэты двух фигур, скрывавшиеся за бурей энергий, начали приближаться, их очертания становились все более четкими. Казалось, даже сама реальность вокруг них гнулась, словно не в силах выдержать их присутствие.

Первой выступила Богиня Жизни. Ее величественный облик был воплощением идеальной гармонии. Она парила, ее ослепительно белое платье мягко струилось, словно вода, окружая ее ауру спокойствия и силы. Из-за ее спины величественно раскинулись два огромных крыла, составленных из переливающихся сияющих перьев. Эти крылья излучали мягкий, но непоколебимый свет, который казался одновременно утешением и предупреждением.

Над ее головой вращался белый диск с острыми зубцами, тонко сиявший, словно древняя корона из света. Ее лицо было мягким и миловидным, большие золотые глаза светились добротой, но в их глубине таилась сила, способная покорить любую волю. Легкая, едва заметная улыбка на ее губах делала ее образ почти божественно идеальным.

— Вот это сила... — выдохнул один из Пожирателей, ощущая ее ауру, которая, казалось, исцеляла пространство вокруг.

За ней, в мрачной противоположности, шагнул Бог Смерти. Его высокий, иссохший силуэт был пугающим контрастом. Его кожа, лишенная всякой жизни, покрытая трещинами, казалась каменной, а лицо источало бесконечное страдание. Глаза, представлявшие собой пустые черные дыры, словно затягивали в себя свет, оставляя после лишь холодное забвение.

Его крылья были костяными основами с остатками сгнившей плоти, и создавали жуткий образ. Эти обломки прошлого величия висели за его спиной, словно готовые рухнуть в любой момент. Над его головой вращался черный диск, раздробленный на мелкие части. Он дрожал и искрил, будто не мог удерживать свою форму, представляя собой символ смерти.

Пожиратели молчали, не отводя взглядов от приближающихся Близнецов. Их ауры, столь мощные и непримиримые, поглощали все вокруг. И хотя они были абсолютными противоположностями, их совместное присутствие порождало пугающее единство. Это было столкновение созидания и разрушения, двух основ мироздания.

— Наконец вырвались, Близнецы? — произнесла Вечная Матерь Духа, ее голос звучал уверенно, в нем не было ни страха, ни сомнений. — Наша битва начинается!

Все Пожиратели, как по команде, активировали полную мощь своих аватаров. Они знали — это не просто бой. Это было столкновение за судьбу мира. Но всех смущал тот факт, что ранее Близнецы добровольно ослабили свое давление… Хотели ли они ослабить их бдительность?

Глава 978(Отредач.)

Внезапно разлом окончательно раскрылся, выпуская две фигуры, и их присутствие моментально захватило все пространство. Близнецы Жизни и Смерти предстали перед армиями, окруженные черно-белым светом, который дрожал и пульсировал.

— Наконец мы свободны! — их голоса прозвучали в унисон. — Ха-ха-ха! Мы ждали этого миллионы лет!

От этих слов у Пожирателей пробежали мурашки по телу. Все они ожидали первой атаки Вечной Матери Духа. Как только ее ладони полетят в атаку, они поддержат ее, ударяя со всей своей силой. Все давно знали, что Высшая Триада сейчас в ослабленном состоянии, так что им нужно было сделать все, чтоб уничтожить Близнецов.

— Зззз! — бесчисленные ладони Матери начали дрожать и излучать убийственный дух. Глаза Пожирателей следили за этим, поджидая тот самый момент.

Но в следующий момент произошло то, чего никто не ожидал...

Величественная фигура Богини Жизни, источающая тепло и умиротворение, мягко подняла руку, прерывая нарастающую напряженность. Ее голос прозвучал как мелодия, исполненная нежности:

— Мы вам не враги. Мы не будем с вами сражаться.

Армия Восстания Жизни оцепенела. На поле боя воцарилась тишина, и даже всепоглощающий гул энергий разлома отступил, подчиняясь этим словам. Лицо Богини Жизни озарила улыбка, от которой все вокруг, казалось, замерло.

— Мы здесь не для войны с живыми существами, — добавил Бог Смерти, его голос был глубоким и проникающим в самое сердце, но, вопреки ожиданиям, в нем не было ни намека на угрозу. — Жизнь и Смерть — не враги, а часть вас. Мы одно целое с вами, как день и ночь, как вдох и выдох.

Эти слова разом посеяли смятение и непонимание в рядах Пожирателей. Но все старались не терять бдительность, и следили за действиями своей предводительницы — Вечной Матери Духа.

Вечная Матерь Духа, парящая в центре сияющих ладоней, вскинула руку, и ее голос, полный ярости, прокатился по всему полю боя:

— Лжецы! — выкрикнула она, и ее аура вспыхнула, заполняя пространство лиловым светом. — Не вы ли были орудием Злых Богов? Не вы ли уничтожали нашу армию, распространяя разрушение и хаос? Неужели вы думаете, что мы так легко поверим в ваши сладкие речи?

— Я не боюсь вас, ибо многим пожертвовала, чтобы обрести силу противостоять вам!

Ее ладони содрогнулись, готовясь обрушиться на Близнецов. Армия Пожирателей, чувствуя накал, приготовилась атаковать, ожидая команды. Но Близнецы оставались спокойны, их ауры сливались в гармоничный поток, который не проявлял агрессии.

— Это было давно, — тихо, но проникновенно произнесла Богиня Жизни, ее голос был одновременно мягким и твердым. — Злые Боги запечатали не только вас. Они оставили нас между мирами, использовали как инструмент. Мы не были свободны уже десятки миллионов лет. Думаешь мы все еще хотим служить им?

— Вы думаете, что можете убедить нас этим жалким оправданием?! — Вечная Матерь Духа сделала шаг вперед, ее крылья засияли, источая энергию, которая, казалось, могла разорвать реальность. — Неужели мы должны забыть миллионы погибших от ваших рук?

Бог Смерти медленно поднял голову, его глаза, пустые и бездонные, устремились на Вечную Мать.

— Мы не просим прощения, ибо цикл Жизни и Смерти, это наша суть, — его голос был холоден, но в нем сквозила нотка печали. — Прошлое изменить нельзя. А все жертвы были во благо высшей цели. Но теперь мы не желаем действовать подобным способом. Мы другие.

— Другие? — Мать Духа горько рассмеялась. — Вы говорите это, стоя на костях тех, кого уничтожили! Где доказательства ваших слов?

Богиня Жизни сделала шаг вперед, ее аура излучала тепло, проникающее в души.

— Мы не можем дать вам доказательств, кроме наших действий, — сказала она. — Вечная Матерь Духа, мы не врали тебе, когда говорили, что желаем помочь. Мы не будем атаковать вас. Мы пришли к вам с миром.

— С миром? — в голосе Вечной Матери звучала откровенная насмешка. — А что, если это лишь очередная уловка? План, чтобы захватить нас в момент слабости?

— Если вы не верите, — ответил Бог Смерти, и его аура стала плотнее, усиливая напряжение вокруг. — Атакуйте нас!

Слова повисли в воздухе, как наковальня над полем боя. Аура Матери Духа не дрогнула, ее ладони оставались неподвижными. Она, казалось, колебалась, но ее глаза блестели яростью!

Пожиратели, затаив дыхание, следили за ее реакцией. Никто не мог понять, что происходит в ее душе. Но никто и не подозревал, что это было частью тщательно спланированного спектакля...

В этот момент Вечная Матерь Духа посылала мысленную передачу Богу Смерти. Она посмотрела на него и произнесла:

"Сразимся в полную силу. Они должны понять, что мы можем сдержать вас, но не победить," — спокойно произнесла она. "Или вы все же решили предать меня, после того, как я вас освободила?" — с некой провокацией спросила она.

Но в этот момент ей мысленно ответила Богиня Жизни, словно могла читать мысли Бога Смерти: "Ты нужна нам, как и мы тебе. Нет смысла враждовать, ибо нам предстоит битва с Высшей Триадой. Только вместе мы сможем окончательно уничтожить стариков."

Бог Смерти также не промолчал, и мысленно добавил:

"Хотя ты не сумела заполучить Ядро Бытия, тебе не стоило прибегать к таким жертвам..." — пробормотал он, смотря в область груди Вечной Матери Духа. Казалось, что Близнецы прекрасно знали о ее состоянии, и что она объединилась с ядром Кая. "Даже если ты была слабее нас, мы бы не стали тебя убивать..."

Услышав подобное, она только мысленно засмеялась и ответила:

"Возможно все изменится, после того, как мы свергнем Высшую Триаду... Но ничего, у меня осталось достаточно времени, чтобы позволить жизни расцвести. Как только родятся новые Еретический Бог и Созидатель Энергии — вы уже не сможете нам угрожать."

От таких слов у Бога Смерти слегка изменилось лицо, но все же он не стал что-то отвечать. Казалось, что в словах Вечной Матери Духа была доля правды. Хотя сейчас они создали тайный союз, будущее все еще оставалось туманным.

Все общение длилось лишь мгновение. Словно вспышка молнии, этот напряженный диалог, наполненный двойными смыслами и скрытыми угрозами, остался незамеченным для окружающих. Пожиратели, не подозревая о тайной договоренности, продолжали напряженно ждать команды. Их ауры горели, как свечи перед бурей, готовые вспыхнуть в любой момент.

Вечная Матерь Духа вдруг взмахнула рукой. Ее голос, властный и яростный, громогласно прозвучал над полем:

— Атакуем!

Мириады лиловых ладоней, сверкнув мягким светом, мгновенно обрушились вниз, как гигантская лавина энергии. Пространство разорвалось, а вокруг Близнецов словно сформировался сферический барьер, который стремительно сжимался.

Армия Пожирателей закричала в унисон, их ауры вспыхнули, и все устремились к Близнецам. Но пока энергия бушевала вокруг, никто из них не знал, что их действия лишь часть гораздо более масштабной игры, где они были пешками. Просто инструментами в руках тех, кто уже давно заключил свое соглашение.

— БА-БААААХ! — грохот взрыва прокатился, когда ладони и атаки Пожирателей достигли цели.

Каждая ладонь несла в себе невероятную силу, способную разрушить даже самые мощные защитные заклинания. Они падали одна за другой, словно нескончаемый ливень, поглощая Близнецов. Их ауры на мгновение скрылись под сокрушительным натиском.

Но вместо крика боли или отчаяния из центра удара раздался громкий, кряхтящий смех.

— Кхе-хе-хе! — голос Бога Смерти резонировал, проникая в сердца и души. — Ваша мощь впечатляет! Она станет хорошим подспорьем в будущем!

Лиловые ладони замерли, а затем начали оттесняться. В их центре, под давлением, стояли Близнецы. Их ауры, переплетенные в черно-белую спираль, стали еще ярче, словно поглотили энергию атаки.

Богиня Жизни медленно подняла голову. Ее мягкий взгляд устремился на Вечную Мать.

— Мы не хотим сражения. Но если вы будете настаивать, мы покажем вам, чего мы стоим.

На лице Вечной Матери заиграла мрачная улыбка.

— Не недооценивайте нас! Мы только начали! — выкрикнула она, вновь направляя своих Пожирателей вперед.

— Так тому и быть! — голос Бога Смерти разнесся, словно удар молота по звону древнего колокола. — Мы покажем вам истинную мощь жизни и смерти!

Черная и белая ауры, словно два безумных вихря, закрутились спиралями, устремляясь вверх, а затем разошлись по всему звездному пространству. Вихри законов становились все плотнее, завихряя пространство, словно его ткань разрывалась на куски.

— Ду-дум! — раздался гул, будто само время застыло, подчиняясь воле Близнецов.

Из вихрей начали формироваться образы. Сначала они казались размытыми тенями, но вскоре приняли четкие очертания. Сотни тысяч искусственных существ, сотканных из энергии черного и белого света, рождались прямо в воздухе. Они были ужасающе совершенны: каждый обладал идеальным телом, страшной грацией и безжалостными глазами, которые смотрели на врагов с холодной ненавистью. Все ощущались так, будто все из них находились на Сфере Владыки Закона!

— Вперед! — громогласно приказал Бог Смерти, и армии созданий ринулись на Пожирателей, заполняя все вокруг.

— Шаааах! — их движение походило на шторм, несущийся по полю боя. Пространство вокруг заволокло их аурами, настолько плотными, что звезды вдалеке начали мерцать, как свечи перед ураганом.

Пожиратели не боялись кого-то с подобной силой, но так было только до определенной поры... Этих существ было слишком много! Волны атак Пожирателей сметали все на своем пути, но из черно-белых вихрей появлялись все новые и новые существа.

— Черт! Они не заканчиваются! Нужно смещаться поближе к Вечной Матери Духа, чтобы помочь в бою против Близнецов! — выкрикнул один из Пожирателей.

— Нет! Уничтожая эти порождения Близнецов, мы истощаем их! — выкрикнула женщина из Области Доминации Духа. — В прямом бою от нас будет меньше пользы и помощи!

Лиловые ладони Вечной Матери также пытались помочь, но искусственные мастера распадались на свет, лишь чтобы тут же возродиться вновь. Пожиратели боролись изо всех сил, но казалось, что они противостоят не армии, а самому миру, который восстал против них.

Тем временем Близнецы шагнули вперед. Бог Смерти с его мрачной аурой и Богиня Жизни, сияющая, как солнце, устремились к Вечной Матери.

— Шуув! — их фигуры двигались как неуловимые тени, рвущие пространство.

— Ха! — выкрикнула Вечная Матерь, ее ладони слились в два огромных щита, которые встретили Близнецов.

Сражение разразилось с новой силой!

— Бам! Бам! Бам! — удары Близнецов были подобны ударам самого мироздания. Взмахи их рук вызывали вспышки света и тьмы, заполняя поле боя осколками разрушенного пространства.

Матерь парировала их атаки, ее аура вспыхивала все ярче, но даже ее мощь, казалось, трещала под натиском. Каждый удар Близнецов отзывался гулом в самом фундаменте этого пространства.

— Вы слишком самоуверенны! — выкрикнула она, ее голос разносился, словно гром среди урагана.

— А ты слишком медлительна! — отозвался Бог Смерти, его кулак пробил защиту и врезался в ее тело, отбрасывая ее назад.

Вечная Матерь закружилась в воздухе, но тут же стабилизировалась. Ее лицо выражало ярость, но в ее глазах плясал отблеск удовлетворения. Все шло по плану, и никто, кроме нее и Близнецов, не догадывался об этом.

Сражение продолжалось, но каждая секунда приближала момент, когда и Матерь, и Близнецы подведут всех к принятию истинной цели, за которой стоял их спектакль разрушения.

Глава 979(Отредач.)

Пространство повсюду рвалось, а затем завязывалось в узлы, которые всасывали в себя все в округе. Искусственные существа, словно волны, накатывали на гигантские аватары Пожирателей. Их тела из законов Жизни и Смерти сплетались вокруг аватаров Пожирателей. Они обвивали их конечности и шеи, словно стремясь задушить и разорвать.

Но во всем этом было нечто странное... Они буквально чувствовали, будто орды существ останавливались в тот момент, когда могли нанести кому-то действительно сильный вред. Словно Близнецы сдерживались...

— Вечная Матерь Духа, что происходит?! — раздался крик одного из Пожирателей.

Но Вечная Матерь не отвечала. Со стороны казалось, что ее сознание целиком поглотила битва с Близнецами. Она окружала себя десятками ладоней, каждая из которых сияла фиолетовым духом и вкраплениями законов, что она украла у Кая. Эти ладони были одновременно ее оружием и защитой. При каждом движении ее пальцев вспыхивали потоки законов, устремляясь к Близнецам.

— Защищайся! — воскликнула Богиня Жизни, ее тело окружилось вихрем белого света.

Богиня подняла руку, и из нее вырвались тысячи нитей, пронизанных жизненной энергией. Эти нити сливались в сверкающее копье, которое Богиня метнула прямо в центр атакующих ладоней.

— Шуу-Буум! — взрыв света ослепил поле боя, ошеломляя Пожирателей. Но когда сияние угасло, все увидели, что атака лишь слегка нарушила защиту Матери.

— Давно ты не испытывала на себе мой закон, не так ли? Хочу проверить, насколько сильной ты стала, — голос Бога Смерти был спокоен, но проникал в саму душу. Из его ладони появился меч, окутанный густым дымом, который словно вбирал в себя его сущность.

— Шуув! — один взмах меча, и пространство вокруг Вечной Матери содрогнулось, волны разрушительной энергии хлынули к ней. Ладони Матери соединились в плотный щит, но даже он не выдержал всей силы удара — тонкие трещины начали проступать на ее защите.

— Слабо! — ее голос был полон ярости и силы. — Вы забыли, с кем связались!

Крылья за ее спиной загорелись фиолетовым пламенем, а что-то в области ее груди, скрытое под одеждами запульсировало. Мощный взмах, и законы, заключенные в ее теле, обрушилась на Близнецов. Буря из фиолетового духовно пламени, и энергии разрушения хлынула вперед!

— Баа-Бааам! — только начав свой путь, буря уже начала рвать пространство, испепеляя все на своем пути.

Близнецы синхронно вытянули руки перед. Кольца, парящие над их головами, засияли — белое, излучающее мягкий, но всепроникающий свет, и черное, подобное бездне втягивая все в себя. Вращение колец ускорялось, а их сияние становилось все ярче, пока пространство вокруг не затрепетало.

Черно-белые энергии закружились в спирали, создавая огроменную пылающую сферу, похожу на звезду! Эта сфера устремилась навстречу атаке Вечной Матери — буре фиолетового пламени и законов разрушения!

— БА-БА-БАААХ! — столкновение энергий вызвало ярчайший всполох, который на миг осветил все звездное пространство на тысячи километров. Звезды поблизости погасли, словно все светила исчезли из вселенной.

Шоковая волна, наполненная мелкими осколками законов, вырвалась наружу, разрывая пространство. Эти осколки, сверкающие черным, белым и фиолетовым, пробивали даже самые плотные слои защит Пожирателей, которые стояли на расстоянии в десятки километров от эпицентра.

— Объединим защиту! — раздались крики в рядах Пожирателей, но было уже поздно.

Шторм энергии отбросил их гигантские аватары на сотни километров назад. Не говоря уже о тысячах искусственных существ, которые просто испарились! Пространство, где находились Близнецы и Вечная Матерь, превратилось в зияющую пустоту — воронку хаоса, окруженную искаженными законами. Даже время, казалось, застыло в этом месте, подчиняясь силе разрушительного взрыва.

Вечная Матерь, несмотря на удар, устояла. Ее крылья потрескивали, утрачивая часть пламени, но она держала равновесие. Глядя на Близнецов, которые вновь окружили себя спиральной аурой, она ухмыльнулась:

— Слабо, — ее голос звучал хрипло, но в нем сквозила насмешка. — Если это все, что вы можете, мне не о чем беспокоиться.

Близнецы одновременно шагнули вперед. Их ауры, черная и белая, вновь начали срастаться, образуя узоры, которые напоминали бесконечные спирали.

— Как мы уже сказали ранее — мы не собираемся сражаться. Лучше успокойся и посмотри на своих последователей, — произнес Бог Смерти и указал рукой на Пожирателей, которые сейчас получили ранения.

— Если продолжим, Пожиратели могут пострадать сильнее. Мы хотим свергнуть Высшую Триаду, и нам понадобится их помощь! — добавила Богиня Жизни, ее голос был исполнен спокойствия, но в нем чувствовалась неизбежность надвигающегося ужаса. — Может ты и способна стоять наравне с нами двумя... Но не они... Прошу тебя, посмотри на ситуацию без эмоций!

Пожиратели парили в звездном пространстве, внимательно слушая этот разговор. Ранее они впервые почувствовали на себе воздействие сражения Богов. И они не могли отрицать, что это оставило в их сердцах некий след...

Но в этот момент прозвучал голос Бога Смерти, который спокойно произнес:

— Были бы мы на стороне Вечной Триады, мы бы сейчас с вами не сражались. Мы бы просто улетели к старикам и помогли им восстановить силы. В таком случае, у вас бы не осталось шансов. Мы говорим с вами не просто ради собственной прихоти!

Их энергии вновь начали сплетаться в вихрь, поглощая все вокруг. Пространство вокруг них плавилось, оставляя зияющие раны в ткани мироздания. Арена битвы становилась все более нестабильной, и каждый удар грозил разрушить не только поле боя, но и те законы, что удерживали это пространство от полного краха.

Вечная Матерь Духа, облитая кроваво-фиолетовым светом своих пылающих законов, взглянула на Близнецов с яростью, сверкающей в ее глазах как молнии.

— Тогда почему вы убили Бессмертного Пьяницу?! — выкрикнула она, и ее голос пронзил пространство, как удар хлыста. — Он мог стать нашим величайшим оружием против Высшей Триады! Его сила, его уникальное строение тела... Ему было суждено изменить ход этой войны!

Эти слова заставили всех замереть. Но сильнее всех это отозвалось в сердце Кессии. На мгновение ее дыхание перехватило, а холодная дрожь пробежала по телу. Имя ее возлюбленного, произнесенное так громко было словно рана, что не может зажить, вдруг вновь начала кровоточить.

Она хотела что-то сказать, но голос Бога Смерти раздался раньше. Он вздохнул, медленно и тяжело, словно ему наскучило объяснять очевидное:

— Мы уже говорили тебе, что он был пешкой Высшей Триады, — его слова звучали глухо, но уверенно, проникая в сознание каждого слушателя. — Ты думаешь, что он был благословением для вашей борьбы? Нет... Он был их орудием, инструментом, который они искусно направляли, чтобы в нужный момент обрушить на нас.

— Это ложь! — внезапно рявкнула Кессия, ее аура вспыхнула, и пространство вокруг нее начало рушиться еще сильнее. — Ублюдки! Псы Высшей Триады!

Богиня Жизни только покачала головой и печально посмотрела на Кессию. Ее голос прозвучал мягче, но в нем все еще ощущалась твердость:

— Нет смысла лгать. Видимо тебя с Бессмертным Пьяницей много связывало... Но задумайся, не двигался ли он слишком быстро, будто кто-то помогал ему? И мы уверены, что за этим стояли те, кто сейчас сидит на вершине мироздания. Их цель была проста: уничтожить нас всех, используя его. Может ты знаешь о неком секрете, что был спрятан в нем?

На миг наступила тишина. Лишь трещины в пространстве, расходящиеся кольцами вокруг воронки хаоса, заполняли ее своим зловещим звуком. Но именно в эту тишину вплелся голос Матери, полный недоверия и ненависти:

— Вы всегда были лжецами! Ваши слова ничего не стоят!

Близнецы, оставаясь спокойными, обменялись взглядами. Бог Смерти медленно шагнул вперед, его черная аура стала плотнее, угрожающе нависая над полем боя.

— Это не ложь, а суровая правда. Если бы мы не остановили его... кто знает, что бы произошло? Он мог уничтожить всех нас, а затем пасть под их контролем, как слабая марионетка. Мы сделали то, что должны были.

На этих словах пространство задрожало еще сильнее, как будто сама вселенная реагировала на силу эмоций, разлитых вокруг. А сердце Кессии вновь замерло. Она чувствовала, как ее внутренний мир рушится. Но даже так, она просто не верила этим словам.

По щекам Кессии полились слезы, а руки задрожали. Она подняла взгляд и хотела было в ярости закричать на Близнецов, но внезапно, в ее уме прозвучал знакомый голос старика. Это был Пожиратель Сердца Ремесленника!

"Кессия... Происходит что-то странное..." — мысленно произнес он. "Сначала я думал, что мне показалось... Но внутри ладоней Матери я ощущаю некоторые законы, принадлежавшие Каю."

Как только прозвучали эти слова, Кессия будто прозрела! Она наконец поняла, что за странное знакомое ощущение вызывала Вечная Матерь Духа. Вот только это осознание не сулило ей ничего хорошего!

"Понимаю, как это выглядит, но пока лучше успокойся. В данной ситуации я не могу потерять такого союзника, как ты... Если Кай умер из-за сговора этих троих... Его жертва не должна стать напрасной!" — сурово заявил старик, пытаясь вернуть Кессию в стабильное ментальное состояние. Вот только казалось, что сам старик был в не намного лучшем расположение духа.

Только они двое были реально близки с Каем, поэтому сумели заметить такие тонкие закономерности. Все Пожиратели видели происходящее, как катастрофу где они сражались против Близнецов Жизни и Смерти. Но для Кессии и Пожирателя Сердца Ремесленника, картина обрела совершенно иной посыл. И самое ужасное — они не понимали, к чему все вело!

Кессия стояла неподвижно, ее тело словно онемело от прилива эмоций. Каждое слово Матери и Близнецов было словно удар кинжала в сердце, особенно от осознания уровня лицемерия. Законы, о которых говорил старик, те самые, что однажды культивировал Кай, теперь принадлежали врагу. Это было доказательством того, чего она боялась больше всего: Кай мертв. Ее любовь, ее опора, тот, кто изменил ее жизнь навсегда, больше не существовал.

Мысли Кессии лихорадочно метались. Она вспомнила его улыбку, голос, те моменты, когда он защищал ее, и делал все, чтобы возродить. Она видела перед собой его лицо, но теперь оно исчезало, уносимое потоком беспощадной реальности. Слезы текли по ее щекам, но внутри вместо слабости разгоралось нечто другое — огонь.

"Если это правда…" — мысли пронзали ее сознание как молнии. Она чувствовала, как боль трансформируется в ярость, как ненависть переполняет ее душу. Она смотрела на Вечную Матерь Духа, больше не видя перед собой существо, которые заслуживало доверия. Она видела лишь цель для мести.

Ее дыхание стало ровным и глубоким, ее лицо, до этого искаженное горем, становилось холодным, словно покрывалось льдом. Боль не исчезла, но теперь она горела внутри, превращаясь в топливо для ее решимости. Она понимала, что сейчас бессильна. Все ее законы, все ее мастерство было ничтожно перед этой троицей, но ее сердце уже приняло решение.

"Я отомщу... Даже если это будет стоить мне жизни. Я ударю в спину в самый неподходящий для тебя момент."

Эта мысль укоренилась в ее сердце, став ее новым законом. Она не знала, как это сделать, не знала, сколько времени у нее уйдет, чтобы найти путь к своей цели. Но это больше не имело значения. Больше у нее не было другого смысла для существования.

Ее взгляд поднялся на Вечную Мать. Впервые за все это время в глазах Кессии не было ни слез, ни боли. Лишь ледяная ненависть.

"Ты заплатишь за все," — подумала она. "За то, что отняла у меня Кая. За то, что осмелилась использовать его законы, как будто он был лишь инструментом. Надеюсь, что Близнецы предадут тебя, и я увижу, как ты подыхаешь!"

Ее руки больше не дрожали. Аура вокруг нее сгущалась, но уже не хаотично. Она училась держать себя в руках даже в это мгновение, когда внутри разрывался ураган эмоций. Кессии уже было плевать на судьбу Вселенной.

Пожиратель Сердца Ремесленника наблюдал за ней и чувствовал, как ее ярость начала обретать форму. Он ничего не сказал, но в его взгляде сквозило понимание. Они оба знали, что эта война еще не закончена, и теперь все было слишком уж непредсказуемо.

"Сейчас мы увидим, для чего разыгрывалась вся эта сцена..." — передачей мысли произнес он. Кессия же не ответила, а только слегка кивнула.

Близнецы же синхронно подняли руки в примирительном жесте. Их ауры, черная и белая, стали менее напряженными, хотя пространство вокруг все еще содрогалось от недавно прошедшей схватки.

— Мы не хотим сражаться, — начал Бог Смерти, его голос прозвучал уверенно, но мягче, чем раньше. — Вражда между нами только ослабит обе стороны. Нам нужен союз, чтобы противостоять настоящему врагу — Высшей Триаде.

Богиня Жизни шагнула вперед, ее сияние было теплым, но спокойным.

— Мы готовы объясниться. Дайте нам шанс рассказать, почему мы здесь. Мы готовы к диалогу. В наших интересах объединиться с вами. Жизнь и Смерть никогда не были врагами, как бы этого ни хотели те, кто сейчас управляет этим миром.

Вечная Матерь Духа напряглась. Ее ладони, парящие вокруг в защитной формации, замерли, но не исчезли. В ее глазах промелькнуло что-то, похожее на сомнение. Она смотрела на Близнецов, оценивая их слова, но затем ее взгляд скользнул к Пожирателям.

— Что вы думаете? — голос ее звучал все еще властно, но не так уверенно, как раньше. — Я не хочу принимать такое решение одна.

Один из Пожирателей, облаченный в массивный аватар, шагнул вперед. Его голос прозвучал как раскат грома:

— Судя по сражению, вы можете их сдержать... Если так, то нет причин не выслушать их. Мы не понимаем полной картины, а если они действительно хотят союза... Это может изменить ход войны!

Другой Пожиратель, чья аура источала холодный, острый свет, поддержал товарища:

— Они правы в одном: дальнейший бой будет стоить нам слишком дорого. Если их намерения искренние, они могут стать нашим козырем. Если же они лгут, мы всегда сможем продолжить сражение.

Остальные Пожиратели также начали обдумывать происходящее и понемногу соглашаться. Ситуация выглядела неоднозначной и им хотелось верить в то, что есть шанс на благоприятный исход.

Вечная Матерь долго молчала, ее крылья трепетали, словно отражая ее внутренний конфликт. Она внимательно вглядывалась в лица Близнецов, пытаясь найти в них искру истины или ложь. Ее ладони медленно разошлись, освобождая пространство между ней и Близнецами. Она развернулась к ним с суровым взглядом произнесла:

— Мы выслушаем вас. Но помните, если хоть одно слово окажется ложным, я отдам жизнь, чтобы уничтожить вас!

Глава 980(Отредач.)

Вечная Матерь Духа напряглась, но все же, видимо поддавшись внутреннему сомнению, ослабила свою защиту, и позволила Близнецам говорить. Пожиратели, видя такую картину, также начали рассеивать свои аватары. В глазах многих даже появилась надежда и интерес...

Голоса Близнецов прозвучали синхронно, как будто две сущности были единой формой. Богиня Жизни, сияющая теплым белым светом, начала с истории происхождения войны, уводя слушателей далеко в прошлое.

— Все началось с того, как Высшая Триада, поддавшись страху перед жизнью, решили внедрить план подчинения и разрушения ваших миров. В те времена, мы были слепы, и поддерживали их...

Они начали рассказывать все, с самого начала. Хотя многие из Пожирателей уже знали все из уст Вечной Матери Духа, теперь они получали виденье ситуации с другой стороны.

Чем дольше длился рассказ, тем удивительнее все казалось. Близнецы выставляли все так, будто они, как и вся жизнь оказались жертвами. Их запечатала Высшая Триада, начиная бояться даже их. Близнецы хотели сломить печать, чтобы получить возможность отомстить, пока Боги не вернули свою силу.

С их слов, если не атаковать сейчас, Высшая Триада восстановит свою мощь, и уничтожит не только жизнь, но и их самих. От страха потерять властвование над миром, три старика окончательно сошли с ума и превратились в зло во плоти.

Но далее, последовали еще более удивительные подробности, связанные с артефактом, что звался Ядром Бытия. Именно его использовали в Древней Войне и именно он позволил Высшей Триаде запечатать мир живых.

Голос Бога Смерти был мягким, но тяжелым:

— Ключевой частью их нового плана был артефакт — то самое Ядро Бытия, которое получил Бессмертный Пьяница. Он сам не ведал, но, Высшая Триада направляла его, порождая в его разуме желания и цели, которые были выгодны лишь ей.

Кессия, гневно сжав кулаки, мысленно произнесла:

"Ложь..." — но не вмешалась. Остальные Пожиратели слушали молча, их внимание полностью захватили Близнецы.

Близнецы обменялись взглядами. Они знали, что их слова будут встречены сомнением, и даже ненавистью. Но история должна была быть рассказана до конца. Богиня Жизни продолжила, тон ее голоса стал печальным, и она обратилась к Вечной Матери Духа:

— Когда вы с Бессмертным Пьяницей пытались нас остановить, ты нас не послушала... Так послушай же сейчас.

— Высшая Триада использовала его как щит и меч. Они направляли его не только против нас, но и против таких, как вы, — Пожирателей. Его путь был спланирован так, чтобы лишить нас времени, чтобы посеять раздор, и, в конечном итоге, стать той искрой, которая подожжет все мироздание. Он должен был тянуть время, до того момента, пока старики не восстановили бы свою силу.

Слова звучали с каждым разом все громче, пока не стало ясно, что каждая фраза проникала в самую суть каждого из слушателей. Близнецы начали описывать все подробности и закономерности, которые указывали на это. Пожиратели чувствовали, как старые тайны оживают в их сознании.

— Истина, — завершила Богиня Жизни, — в том, что война продолжается. Высшая Триада скрыта, но их руки достигают нас всех. И если мы не объединимся, если позволим своему гневу и ненависти заслонить истину... их победа станет неизбежной.

На этих словах повисла тишина. Каждый из присутствующих ощущал вес услышанного. А Кессия, стоящая в стороне, сцепила зубы, ощущая бурлящую ненависть.

"Они убили Кая! Эти чертовы лжецы убили его и теперь разыгрывают спектакль!" — едва сдерживая свою ярость, мысленно произнесла она.

Но в этот момент в ее уме вновь прозвучал голос Пожирателя Сердца Ремесленника:

"Все выглядит так, будто Вечная Матерь Духа начала бояться возрастающей мощи Кая, и просто решила убить его. Если слова о том странном артефакте — Ядре Бытия — правда... Значит оно также у Матери..."

Кессия только слегка кивнула и мысленно ответила:

"Ты прав, старик... Скорее всего, обладая этим артефактом, она больше не боится Близнецов. Именно поэтому она решила заключить с ними союз и выступить против Высшей Триады..." — голос Кессии звучал так, будто в нем больше не было жизни, только цель отомстить. "Что думаешь обо всем этом?" — спокойно уточнила она.

Пожиратель Сердца Ремесленника только тяжело вздохнул и нахмурился. Помолчав несколько секунд, он все же ответил:

"Честно говоря, я уже ничего не понимаю... Но одно я знаю точно, — мне не нравятся эти Близнецы. Даже если они хотят уничтожить Злых Богов, неизвестно что будет после. Вечная Матерь Духа также сильно изменилась... Боюсь, что скинув одних тиранов, мы сразу обретем новых..."

Разговор продолжался в напряженной атмосфере. Чем больше Близнецы рассказывали, тем яснее становилось, что их слова проникали в сердца даже самых упрямых слушателей. Пожиратели, которые изначально были настроены против них, начали обмениваться взглядами и негромко обсуждать услышанное. Их сомнения ослабевали.

— Если мы объединим усилия, — заговорил Бог Смерти, обводя всех ледяным взглядом, — у нас есть шанс уничтожить Высшую Триаду раз и навсегда. Но помните, это будет стоить нам всем слишком многого. Их сила — не миф. Даже в ослабленной форме, сражение не будет легким.

Богиня Жизни поддержала его, ее голос был полон решимости:

— Более того, их печать рухнула, и скорее всего, они заметят это. Но еще большая проблема в том, что барьеры разделяющие Вселенную не рассеются в мгновение ока... Это потребует нескольких тысяч лет, а значит у Высшей Триады будет время, чтобы подготовиться к нашей атаке.

Казалось, что эти слова заставили даже Вечную Мать Духа задуматься. Она изучала Близнецов взглядом, будто пытаясь проникнуть вглубь их сущностей, увидеть их истинные намерения. Ладони, все еще парящие вокруг нее, постепенно гасли, их сияние становилось менее угрожающим.

— Хорошо, — ее голос прозвучал четко и властно. — Беседовать здесь теперь бесполезно... Предлагаю вернуться в мой Храм Вечных Душ и обсудить возможность союза. Если мы решим вместе атаковать Высшую Триаду, это потребует тщательного планирования. Что думаете об этом?

Близнецы синхронно кивнули, не выказывая ни страха, ни обиды. Их уверенность лишь укрепила настроение остальных. Пожиратели начали обсуждать детали предстоящего похода, оживленные и слегка возбужденные новой надеждой. Они также высказывали слова поддержки подобному плану.

Спустя несколько часов обсуждений, когда пыл сражения окончательно угас, потенциальные союзники пришли к общему решению: вернуться в Храм и там разработать план наступления. Все выглядело так, будто война с Высшей Триадой наконец близка к своей кульминации.

Все чувствовали, что жизнь была близка к победе, как никогда ранее!

Кессия все это время стояла в стороне, ее мысли оставались мрачными. Она слушала, но не воспринимала. Слова о предательстве Кая, об использовании Ядра Бытия не оставляли ее в покое.

"Они все лгут. Каждый из них думает лишь о собственной выгоде," — думала она, сжимая кулаки. "Но если это правда... Если в их планах действительно есть шанс уничтожить Высшую Триаду... Я должна дождаться подходящего момента. В пылу сражения, у меня появится шанс отомстить за Кая..."

Ее взгляд, полный ненависти и решимости, метнулся к Вечной Матери Духа, а затем к Близнецам. Она чувствовала, что все это — лишь начало новой, еще более опасной игры.

Когда процесс возвращения в Храм начался, присутствующие ощущали гнетущее напряжение, словно все звездное пространство замерло, следя за этим моментом. Но сквозь все страхи и сомнения пробивалась слабая надежда: а вдруг на этот раз Жизнь действительно окажется на пороге победы?

В это же время, в далекой, древней части Вселенной, где царствовал первородный хаос, происходили иные события.

Три фигуры, окруженные ореолами силы, стояли перед сияющим коконом, висящим в абсолютной пустоте. Этот кокон, состоящий из чистейших фундаментальных законов, переливался мягкими золотыми и серебряными оттенками, отбрасывая мерцающие отблески на окружающее пространство. Каждый его пульс отдавался эхом, заставляя пространство содрогаться, будто сама Вселенная трепетала перед этим артефактом.

Высшая Триада, древнейшие Боги мироздания, сейчас выглядели немного иначе, чем когда-либо. На их лицах начали показываться следы усталости и изнеможения. Подпитка настоящей силы Кая оказалась гораздо сложнее, чем они предполагали ранее...

Потоки законов стремительно струились от их тел в сторону кокона. Но они не знали, на какой стадии осознания находился Кай. Окончательны результат зависел только от него самого...

Скиталец Удачи, чье лицо всегда озаряла легкая, почти насмешливая улыбка, даже сейчас казался расслабленным. В одной руке он держал кубок с искрящимся золотым напитком, символом его вечной легкости.

— Сложно, но я верю, что все идет по плану, — усмехнулся он, поднимая кубок к губам. — Не знаю, как вы, но мне кажется, что Кай ускорится, если я... подниму за него тост!

Старик Времени-Пространства, спокойный и отстраненный, бросил на него короткий взгляд и просто улыбнулся. Бог Воли, всегда твердый и сосредоточенный, только качнул головой, но ничего не ответил. Их внимание было полностью сосредоточено на коконе.

Но внезапно что-то изменилось. Легкий трепет прошелся по пространству. Сначала это был едва ощутимый толчок, словно невидимый камень упал в гладкое озеро. Затем он усилился, вызывая легкое искажение вокруг.

Бог Удачи внезапно застыл, его улыбка угасла, а от неожиданности он пролил алкоголь из кубка. Его глаза, сверкающие золотым светом, расширились, словно он только что увидел нечто невероятное.

— А вот это уже плохо... — его голос прозвучал удивленно и тревожно. — Зря я не сказал свой тост на удачу раньше... — попытался пошутить он.

Старик Времени-Пространства нахмурился, его глаза, казалось, посмотрели куда-то вдаль, проникая сквозь невероятные просторы. Его голос разнесся эхом, глубоким и резким:

— Наша печать...

— Он разрушена! — рявкнул Бог Воли, чья аура вспыхнула подобно костру. Он резко повернулся, его взгляд устремился в бесконечность, будто он пытался увидеть происходящее за пределами этого места.

Их идиллия была нарушена. Все трое богов одновременно ощутили, как что-то огромное и фундаментальное изменилось. Тот барьер, который они создали миллионы лет назад, чтобы удерживать силы жизни под контролем, пал.

— Теперь у нас еще меньше времени, — произнес Бог Времени-Пространства, его голос был ледяным и ровным. — Если печать пала так рано, значит Близнецы сумели убедить Вечную Матерь Духа заключить союз.

— У нас максимум три тысячи лет, — прошептал Бог Удачи, медленно приходя в себя. Его руки сжались в кулаки, а взгляд наполнился жесткостью, непривычной для него. — Барьер окончательно рассеется, и тогда армия живых сможет проникнуть в древние области Вселенной...

Кокон, который до этого сиял стабильным светом, вдруг задрожал, его пульсация стала неритмичной. Потоки энергии, направляемые Высшей Триадой, слегка сбились от такой новости, но они быстро поспешили стабилизировать ситуацию.

Кокон, который до этого сиял стабильным светом, вдруг задрожал, его пульсация стала неритмичной. Потоки энергии, направляемые Высшей Триадой, слегка сбились от такой новости, но они быстро поспешили стабилизировать ситуацию.

— Что будем делать? — хрипло спросил Бог Воли. — Можем либо вливать в кокон еще больше наших законов, либо наоборот сберечь силу для будущего сражения.

— Что будем делать? — хрипло спросил Бог Воли. — Можем либо вливать в кокон еще больше наших законов, либо наоборот сберечь силу для будущего сражения.

Но в следующий миг раздался смех Скитальца Удачи, который слегка разбавил атмосферу. Он сделал глоток из кубка и произнес:

Но в следующий миг раздался смех Скитальца Удачи, который слегка разбавил атмосферу. Он сделал глоток из кубка и произнес:

— Какая интересная и рисковая ситуация... Я хочу сыграть в эту игру и продолжу вливать всю свою силу в Кая... Я делаю ставку на свою жизнь! Ха-ха!

— Какая интересная и рисковая ситуация... Я хочу сыграть в эту игру и продолжу вливать всю свою силу в Кая... Я делаю ставку на свою жизнь! Ха-ха!

Бог Времени-Пространсва и Бог Воли переглянулись, без слов поддерживая Бога Удачи. Замешательство на их лицах не продлилось даже секунды. Они только кивнули друг другу и также продолжили вливать всю силу в кокон, не оставляя себе ничего!

Бог Времени-Пространсва и Бог Воли переглянулись, без слов поддерживая Бога Удачи. Замешательство на их лицах не продлилось даже секунды. Они только кивнули друг другу и также продолжили вливать всю силу в кокон, не оставляя себе ничего!

Глава 981(Отредач.)

Глава 981(Отредач.)

Кай парил в бесконечном белом пространстве, словно застрявший между мирами. Громадная черная сфера перед ним не двигалась, но от нее исходила необъяснимая энергия. Это была Сфера Сути, его прошлое воплощение, со всем грузом силы и знаний, что оно хранило. Белый луч, связывающий его пупок и Сферу, пульсировал ритмично, будто дыхание, создавая ощущение, что оба связаны на уровне самого существования.

Кай парил в бесконечном белом пространстве, словно застрявший между мирами. Громадная черная сфера перед ним не двигалась, но от нее исходила необъяснимая энергия. Это была Сфера Сути, его прошлое воплощение, со всем грузом силы и знаний, что оно хранило. Белый луч, связывающий его пупок и Сферу, пульсировал ритмично, будто дыхание, создавая ощущение, что оба связаны на уровне самого существования.

В этот момент Кай вообще не подозревал о всем происходящем во внешнем мире. Он словно перенесся в другой, параллельный мир, принадлежащий только ему.

В этот момент Кай вообще не подозревал о всем происходящем во внешнем мире. Он словно перенесся в другой, параллельный мир, принадлежащий только ему.

Кай закрыл глаза, прислушиваясь к незримым звукам, исходящим от Сферы. Это были не просто звуки, это были фрагменты воспоминаний, которые пытались пробиться в его разум. Образы и чувства всплывали из глубин его сущности.

Кай закрыл глаза, прислушиваясь к незримым звукам, исходящим от Сферы. Это были не просто звуки, это были фрагменты воспоминаний, которые пытались пробиться в его разум. Образы и чувства всплывали из глубин его сущности.

"Смогу ли я творить... Поддастся ли внешний мир также легко, как и этот?" — мысленно обратился он к Сфере, но ответ был лишь молчанием.

"Смогу ли я творить... Поддастся ли внешний мир также легко, как и этот?" — мысленно обратился он к Сфере, но ответ был лишь молчанием.

Однако через мгновение линия белого света запульсировала ярче, и Кай почувствовал, как его тело охватывает новая волна энергии. Сфера Сути начала вращаться, и луч света, что соединял их, становился шире, как поток энергии, вырывающийся из самой сущности Кая.

Однако через мгновение линия белого света запульсировала ярче, и Кай почувствовал, как его тело охватывает новая волна энергии. Сфера Сути начала вращаться, и луч света, что соединял их, становился шире, как поток энергии, вырывающийся из самой сущности Кая.

Вокруг начали появляться три потока законов: Закон Удачи, Времени-Пространства и Воли.

Вокруг начали появляться три потока законов: Закон Удачи, Времени-Пространства и Воли.

"Давай попробую снова... Чтобы двигаться дальше, мне нужно понять фундаментальные законы..." — сказал он, и его голос эхом разнесся по пустоте.

"Давай попробую снова... Чтобы двигаться дальше, мне нужно понять фундаментальные законы..." — сказал он, и его голос эхом разнесся по пустоте.

Кай поднял руки, и от его тела хлынул поток элементарных частиц. Казалось, что их даже законом нельзя было назвать. Этот поток разом набросился на три закона, пытаясь расщепить их, а затем преобразоваться в них назад.

Кай поднял руки, и от его тела хлынул поток элементарных частиц. Казалось, что их даже законом нельзя было назвать. Этот поток разом набросился на три закона, пытаясь расщепить их, а затем преобразоваться в них назад.

"Мы — ось этого мира. Мы — и создатель, и разрушитель," — мысленно обратился Кай к Сфере Сути. "Но чтобы понять наше место, мы должны принять все, чем мы были, и стать всем, кем мы могли бы быть."

"Мы — ось этого мира. Мы — и создатель, и разрушитель," — мысленно обратился Кай к Сфере Сути. "Но чтобы понять наше место, мы должны принять все, чем мы были, и стать всем, кем мы могли бы быть."

Кай наблюдал за потоками трех законов — Удачи, Времени-Пространства и Воли. Эти законы были подобны фундаментальным нитям ткани мироздания, и каждая из них пульсировала своей уникальной частотой, излучая едва уловимые колебания, которые были "написаны" уникальным способом.

Кай наблюдал за потоками трех законов — Удачи, Времени-Пространства и Воли. Эти законы были подобны фундаментальным нитям ткани мироздания, и каждая из них пульсировала своей уникальной частотой, излучая едва уловимые колебания, которые были "написаны" уникальным способом.

"Я должен научиться декомпозировать их в мгновение ока..." — мысленно произнес он.

"Я должен научиться декомпозировать их в мгновение ока..." — мысленно произнес он.

Кай сосредоточился, вытянув руку вперед. Кончики его пальцев засияли слабым белым светом, когда потоки элементарных частиц устремились к одному из законов — Закону Времени-Пространства.

Кай сосредоточился, вытянув руку вперед. Кончики его пальцев засияли слабым белым светом, когда потоки элементарных частиц устремились к одному из законов — Закону Времени-Пространства.

Поток частиц из Кая мягко прикоснулся к этому потоку. В первое мгновение ничего не происходило, но затем, подчиняясь его воле, частицы начали вторгаться внутрь структуры закона. Они двигались не хаотично, а строго по направлениям письмен, словно обволакивали каждую частицу закона, обнажая ее природу.

Поток частиц из Кая мягко прикоснулся к этому потоку. В первое мгновение ничего не происходило, но затем, подчиняясь его воле, частицы начали вторгаться внутрь структуры закона. Они двигались не хаотично, а строго по направлениям письмен, словно обволакивали каждую частицу закона, обнажая ее природу.

Поток начал распадаться, и Кай с абсолютной точностью фиксировал каждую составляющую. Потоки света и энергии, из которых состоял закон, разделялись на более мелкие структуры.

Поток начал распадаться, и Кай с абсолютной точностью фиксировал каждую составляющую. Потоки света и энергии, из которых состоял закон, разделялись на более мелкие структуры.

"Я могу разобрать любой закон на те частицы, которые уже будут подвластны мне," — отметил Кай, концентрируясь. "Вот только с воссозданием куда сложнее..." — продолжил рассуждать он.

"Я могу разобрать любой закон на те частицы, которые уже будут подвластны мне," — отметил Кай, концентрируясь. "Вот только с воссозданием куда сложнее..." — продолжил рассуждать он.

Каждая "частица" Закона Времени-Пространства вибрировала с уникальной частотой, передавая информацию о своей роли. Некоторые ускоряли время, другие фиксировали точки пространства.

Каждая "частица" Закона Времени-Пространства вибрировала с уникальной частотой, передавая информацию о своей роли. Некоторые ускоряли время, другие фиксировали точки пространства.

Декомпозиция медленно закончилась, и теперь в руках Кая находился хаотичный поток мельчайших частиц. Они были нестабильны, и их колебания начали сливаться, стремясь снова стать единой системой.

Декомпозиция медленно закончилась, и теперь в руках Кая находился хаотичный поток мельчайших частиц. Они были нестабильны, и их колебания начали сливаться, стремясь снова стать единой системой.

— В этом законе присутствует ограниченное количество элементарных письмен... Он не использует все возможные частицы... — прошептал Кай, его голос был полон сосредоточенности.

— В этом законе присутствует ограниченное количество элементарных письмен... Он не использует все возможные частицы... — прошептал Кай, его голос был полон сосредоточенности.

Он вытянул другую руку, направляя часть своей энергии в хаотичный поток. Постепенно хаос начал подчиняться его воле. Кай мысленно формировал конструкцию из частиц, повторяя структуру закона, которую он видел при декомпозиции. Это было похоже на точное воссоздание сложной мозаики, где каждый элемент должен был занимать свое место.

Он вытянул другую руку, направляя часть своей энергии в хаотичный поток. Постепенно хаос начал подчиняться его воле. Кай мысленно формировал конструкцию из частиц, повторяя структуру закона, которую он видел при декомпозиции. Это было похоже на точное воссоздание сложной мозаики, где каждый элемент должен был занимать свое место.

Когда процесс был завершен, перед ним возник поток, идентичный тому, который он расщепил. Но теперь он был его творением. Она излучала ту же частоту, те же энергетические импульсы.

Когда процесс был завершен, перед ним возник поток, идентичный тому, который он расщепил. Но теперь он был его творением. Она излучала ту же частоту, те же энергетические импульсы.

Затем он обратился к следующему закону — Закону Воли. Эта энергия была более концентрированной и сопротивлялась даже малейшим попыткам анализа. Казалось, что сам закон был способен отталкивать потоки Кая. Но он не сдавался. Направив больше энергии, он заставил частицы пронизать Закон Воли.

Затем он обратился к следующему закону — Закону Воли. Эта энергия была более концентрированной и сопротивлялась даже малейшим попыткам анализа. Казалось, что сам закон был способен отталкивать потоки Кая. Но он не сдавался. Направив больше энергии, он заставил частицы пронизать Закон Воли.

Вскоре он увидел, что структура этого закона была иной. Она представляла собой многослойный узор, подобный вихрям. Каждый из них был наполнен силой, не подчиняющейся никому другому.

Вскоре он увидел, что структура этого закона была иной. Она представляла собой многослойный узор, подобный вихрям. Каждый из них был наполнен силой, не подчиняющейся никому другому.

Кай сосредоточился, изучая каждую составляющую. Медленно и методично он повторил процесс декомпозиции, фиксируя каждую деталь. После завершения анализа он приступил к реконструкции.

Кай сосредоточился, изучая каждую составляющую. Медленно и методично он повторил процесс декомпозиции, фиксируя каждую деталь. После завершения анализа он приступил к реконструкции.

Закон Удачи, последний из трех, предстал перед Каем. Это был самый хаотичный и непредсказуемый поток. Его частицы постоянно меняли форму и даже местоположение, как если бы у них не было фиксированной природы.

Закон Удачи, последний из трех, предстал перед Каем. Это был самый хаотичный и непредсказуемый поток. Его частицы постоянно меняли форму и даже местоположение, как если бы у них не было фиксированной природы.

Кай понял, что этот закон невозможно воспроизвести в классическом смысле. Он мог лишь имитировать его ключевые свойства, создавая иллюзию случайности. Завершив анализ, Кай отступил, перед ним парили три созданные им потока — его реплики законов Высшей Триады.

Кай понял, что этот закон невозможно воспроизвести в классическом смысле. Он мог лишь имитировать его ключевые свойства, создавая иллюзию случайности. Завершив анализ, Кай отступил, перед ним парили три созданные им потока — его реплики законов Высшей Триады.

"Мне нужно найти такую комбинацию, в которой я солью все возможные элементарные письмена..." — мысленно проговорил он. "Для начала нужно попытаться слить три закона Высшей Триады и проанализировать, каких письмен не хватает. Так будет легче начать формировать окончательный вид Закона Сути."

"Мне нужно найти такую комбинацию, в которой я солью все возможные элементарные письмена..." — мысленно проговорил он. "Для начала нужно попытаться слить три закона Высшей Триады и проанализировать, каких письмен не хватает. Так будет легче начать формировать окончательный вид Закона Сути."

Сфера Сути перед ним слегка вспыхнула, как будто одобряя его вывод. Кай, наконец, почувствовал, что стал ближе к истинной природе своего предназначения.

Сфера Сути перед ним слегка вспыхнула, как будто одобряя его вывод. Кай, наконец, почувствовал, что стал ближе к истинной природе своего предназначения.

Он вытянул обе руки, направив энергию к потокам. Медленно, словно осторожно перебирая нити, он начал смещать законы друг к другу. Их частоты начали конфликтовать, вызывая легкое искрение. Закон Воли, самый устойчивый, сопротивлялся объединению, словно защищая свою независимость. Закон Времени-Пространства начал проявлять искажения, из-за которых пространство вокруг стало будто бы переливаться, словно вода. А Закон Удачи, как всегда, вел себя хаотично, его частицы стремились выйти из подчинения, меняя положение и форму.

Он вытянул обе руки, направив энергию к потокам. Медленно, словно осторожно перебирая нити, он начал смещать законы друг к другу. Их частоты начали конфликтовать, вызывая легкое искрение. Закон Воли, самый устойчивый, сопротивлялся объединению, словно защищая свою независимость. Закон Времени-Пространства начал проявлять искажения, из-за которых пространство вокруг стало будто бы переливаться, словно вода. А Закон Удачи, как всегда, вел себя хаотично, его частицы стремились выйти из подчинения, меняя положение и форму.

— Там где пересекаются... — пробормотал Кай, концентрируясь на своей энергии.

— Там где пересекаются... — пробормотал Кай, концентрируясь на своей энергии.

Медленно, но уверенно, он формировал перед собой нечто, похожее на наслоение законов друг на друга. Это был именно тот способ, которым Кай хотел осознать Закон Плоти. Вот только теперь, он использовал не множество законов на основе плоти, а три фундаментальных закона Высшей Триады.

Медленно, но уверенно, он формировал перед собой нечто, похожее на наслоение законов друг на друга. Это был именно тот способ, которым Кай хотел осознать Закон Плоти. Вот только теперь, он использовал не множество законов на основе плоти, а три фундаментальных закона Высшей Триады.

Но этого было недостаточно... Чтобы осознать все в полной мере, он должен будет сам прийти к нахождению "слепых пятен" в Законе Сути. Он должен будет самостоятельно осознать этот закон.

Но этого было недостаточно... Чтобы осознать все в полной мере, он должен будет сам прийти к нахождению "слепых пятен" в Законе Сути. Он должен будет самостоятельно осознать этот закон.

"Я буду заниматься этим до тех пор, пока у меня не получится! Надеюсь, что у меня хватит времени!" — мысленно выдал Кай, видя как новые потоки законов влетают в белое пространство.

"Я буду заниматься этим до тех пор, пока у меня не получится! Надеюсь, что у меня хватит времени!" — мысленно выдал Кай, видя как новые потоки законов влетают в белое пространство.

Кай осознавал, что перед ним долгий путь. Ему предстояло изучить каждую новую частицу, найти недостающие звенья и научиться управлять этим новым потоком без колебаний. Но он знал, что с каждым экспериментом он становился ближе к своему предназначению.

Кай осознавал, что перед ним долгий путь. Ему предстояло изучить каждую новую частицу, найти недостающие звенья и научиться управлять этим новым потоком без колебаний. Но он знал, что с каждым экспериментом он становился ближе к своему предназначению.

Сфера Сути вспыхнула сильнее, словно подбадривая его. Кай улыбнулся, поднял руки и вернулся к работе. Его Закон Сути, божественная способность творить и уничтожать, уже был в его природе. Ему оставалось только научиться управлять этим процессом.

Сфера Сути вспыхнула сильнее, словно подбадривая его. Кай улыбнулся, поднял руки и вернулся к работе. Его Закон Сути, божественная способность творить и уничтожать, уже был в его природе. Ему оставалось только научиться управлять этим процессом.

Пока Кай продолжал культивировать, время стремительно бежало. Внешний мир продолжал свое течение, и три тысячи лет пролетели как мгновение. Однако изменения, которые за этот срок произошли в Храме Вечных Душ, потрясали своей грандиозностью.

Пока Кай продолжал культивировать, время стремительно бежало. Внешний мир продолжал свое течение, и три тысячи лет пролетели как мгновение. Однако изменения, которые за этот срок произошли в Храме Вечных Душ, потрясали своей грандиозностью.

Близнецы Жизни и Смерти, с каждым годом становились все более влиятельными фигурами в Армии Восстания Жизни. Их сила и мудрость вдохновляли мастеров, а их способность координировать сложнейшие стратегии позволила армии выйти на новый уровень.

Близнецы Жизни и Смерти, с каждым годом становились все более влиятельными фигурами в Армии Восстания Жизни. Их сила и мудрость вдохновляли мастеров, а их способность координировать сложнейшие стратегии позволила армии выйти на новый уровень.

Союз Близнецов и Вечной Матери Духа стал чем-то вроде противопоставления Высшей Триаде. За три тысячи лет, все приняли идею, что после свержения тиранов, всю жизнь вперед поведут именно эти три Бога.

Союз Близнецов и Вечной Матери Духа стал чем-то вроде противопоставления Высшей Триаде. За три тысячи лет, все приняли идею, что после свержения тиранов, всю жизнь вперед поведут именно эти три Бога.

Разрушение печати Злых Богов также стало невероятным событием. Хотя барьеры истончались медленно, но влияние все равно было огромным. Ее разрушение привело к тому, что ограничения культивации жизни начали постепенно рассеиваться. Теперь доступ к высшим сферам культивации стал проще. Армия Восстания Жизни, руководимая Матерью и Близнецами, получила доступ к новым уровням силы, что позволило мастерам не только быстрее прорываться, но и легче изучать древние техники.

Разрушение печати Злых Богов также стало невероятным событием. Хотя барьеры истончались медленно, но влияние все равно было огромным. Ее разрушение привело к тому, что ограничения культивации жизни начали постепенно рассеиваться. Теперь доступ к высшим сферам культивации стал проще. Армия Восстания Жизни, руководимая Матерью и Близнецами, получила доступ к новым уровням силы, что позволило мастерам не только быстрее прорываться, но и легче изучать древние техники.

В Храме Вечных Душ началась новая эра. И как раз в это время, на огромной площади перед дворцом собралась ужасающая армия. Над всеми парили три фигуры, которые будто бы готовились к речи.

В Храме Вечных Душ началась новая эра. И как раз в это время, на огромной площади перед дворцом собралась ужасающая армия. Над всеми парили три фигуры, которые будто бы готовились к речи.

Хотя на площади находились миллионы мастеров, стояла тишина... Все ожидали...

Хотя на площади находились миллионы мастеров, стояла тишина... Все ожидали...

— Мастера! — разнесся голос Бога Смерти, глубокий, как сама вечность. — Время всеобщей мести приближается! Барьер, который создала Высшая Триада почти пал! Еще немного, и мы сможем пойти в атаку!

— Мастера! — разнесся голос Бога Смерти, глубокий, как сама вечность. — Время всеобщей мести приближается! Барьер, который создала Высшая Триада почти пал! Еще немного, и мы сможем пойти в атаку!

Вечная Матерь Духа стояла рядом, ее крылья были распахнуты, а лиловый дух окутывал все пространство.

Вечная Матерь Духа стояла рядом, ее крылья были распахнуты, а лиловый дух окутывал все пространство.

— Армия Восстания Жизни поднимется. Мы разрушим тьму и восстановим справедливость! Благодаря Близнецам, мы точно сможем отомстить за всех, кто пал в современности, а также в далекой древности! Мы ждали этого миллионы лет, и наконец близки к победе! — ее голос был тверд и воинственен.

— Армия Восстания Жизни поднимется. Мы разрушим тьму и восстановим справедливость! Благодаря Близнецам, мы точно сможем отомстить за всех, кто пал в современности, а также в далекой древности! Мы ждали этого миллионы лет, и наконец близки к победе! — ее голос был тверд и воинственен.

Эти слова вдохновили мастеров. Впереди была битва, которая должна была решить судьбу всей Вселенной. Однако их вера в своих лидеров и в победу над Высшей Триадой становилась все сильнее.

Эти слова вдохновили мастеров. Впереди была битва, которая должна была решить судьбу всей Вселенной. Однако их вера в своих лидеров и в победу над Высшей Триадой становилась все сильнее.

Так началась новая глава в истории Армии Восстания Жизни, где героизм и сила переплетались с древними тайнами, открывая дорогу в неизведанное будущее.

Так началась новая глава в истории Армии Восстания Жизни, где героизм и сила переплетались с древними тайнами, открывая дорогу в неизведанное будущее.

В первых рядах стояли Пожиратели Закона, которых стало еще больше. Все они с восхищением смотрели на своих предводителей, кроме нескольких мастеров...

В первых рядах стояли Пожиратели Закона, которых стало еще больше. Все они с восхищением смотрели на своих предводителей, кроме нескольких мастеров...

Кессия, Пожиратель Сердца Ремесленника, Пожиратель Нерушимого Панциря и еще двое из Региона Доминации Духа, были спокойны и равнодушны. Каждый из них был связан некими узами, основанными на недоверии к Близнецам и Матери. Каждый из них считал, что на замену старым тиранам уже готовы новые...

Кессия, Пожиратель Сердца Ремесленника, Пожиратель Нерушимого Панциря и еще двое из Региона Доминации Духа, были спокойны и равнодушны. Каждый из них был связан некими узами, основанными на недоверии к Близнецам и Матери. Каждый из них считал, что на замену старым тиранам уже готовы новые...

В этот момент они будто бы все были связаны одним ментальным пространством, скрытно общаясь друг с другом.

В этот момент они будто бы все были связаны одним ментальным пространством, скрытно общаясь друг с другом.

"Вечная Матерь Духа сильно изменилась с момента пропажи Бессмертного Пьяницы... Сейчас это видно еще более отчетливо. Та Богиня, которой я когда-то служил, никогда бы не прибегла к таким ужасным и запретным техникам... Они сильно исказили ее сознание и природу," — произнес мужчина из расы архонтов.

"Вечная Матерь Духа сильно изменилась с момента пропажи Бессмертного Пьяницы... Сейчас это видно еще более отчетливо. Та Богиня, которой я когда-то служил, никогда бы не прибегла к таким ужасным и запретным техникам... Они сильно исказили ее сознание и природу," — произнес мужчина из расы архонтов.

Он был высоким и стройным, с белоснежными волосами и такой же белой кожей. Из его лба вырастали два прямых и гладких рога. Он носит титул Пожирателя Небесного Камня, и был одним из сильнейших мастеров культивации духа.

Он был высоким и стройным, с белоснежными волосами и такой же белой кожей. Из его лба вырастали два прямых и гладких рога. Он носит титул Пожирателя Небесного Камня, и был одним из сильнейших мастеров культивации духа.

"Согласна... Если мы победим, после она захочет переселить свою оскверненную душу в иной сосуд, иное тело. Из-за своей новой природы, она с каждым переселением души будет становиться все жестче и злее. Нам нужно предотвратить это любой ценой," — добавил женский голос принадлежащий представительнице расы фей. Она была размером с ладонь Кессии, но при этом мощь ее духа была наравне с ранее говорившим архонтом. Фея носила титул Пожирателя Лесной Песни.

"Согласна... Если мы победим, после она захочет переселить свою оскверненную душу в иной сосуд, иное тело. Из-за своей новой природы, она с каждым переселением души будет становиться все жестче и злее. Нам нужно предотвратить это любой ценой," — добавил женский голос принадлежащий представительнице расы фей. Она была размером с ладонь Кессии, но при этом мощь ее духа была наравне с ранее говорившим архонтом. Фея носила титул Пожирателя Лесной Песни.

Слушая все это, Кессия только сделала глубокий вдох и мысленно произнесла:

Слушая все это, Кессия только сделала глубокий вдох и мысленно произнесла:

"Меня куда больше волнуют Близнецы... Как только свергнут Высшую Триаду, они точно начнут сражение с Вечной Матерью Духа. Хотя они хотят казаться близкими к жизни, за эти три тысячи лет они дали достаточно поводов, чтобы я убедилась в их ненависти к нам."

"Меня куда больше волнуют Близнецы... Как только свергнут Высшую Триаду, они точно начнут сражение с Вечной Матерью Духа. Хотя они хотят казаться близкими к жизни, за эти три тысячи лет они дали достаточно поводов, чтобы я убедилась в их ненависти к нам."

"Вечная Матерь Духа думает также. Она все еще доверяет мне, и за последние три тысячи лет, я не раз обсуждал с ней этот вопрос... Возможно в критический момент, нужно будет ей подыграть и сначала атаковать Близнецов..." — с тяжестью в голосе произнес архонт.

"Вечная Матерь Духа думает также. Она все еще доверяет мне, и за последние три тысячи лет, я не раз обсуждал с ней этот вопрос... Возможно в критический момент, нужно будет ей подыграть и сначала атаковать Близнецов..." — с тяжестью в голосе произнес архонт.

В этот момент в разговор вступил Пожиратель Сердца Ремесленника, который кивнул и добавил:

В этот момент в разговор вступил Пожиратель Сердца Ремесленника, который кивнул и добавил:

"Ситуация хуже некуда... Вся жизнь оказалась в заложниках у старых сущностей, которые живут со времен Древней Вселенной. Ни Близнецы, ни Матерь, ни Высшая Триада не должны выжить. Единственный вариант спасения для всех — это чтобы они поубивали друг друга. Будем ждать подходящего момента, чтобы ударить в спину. После сражения, они точно ослабнут, и тогда появится крошечный шанс на нашу победу. В ином случае, нас ждет очередная тирания..."

"Ситуация хуже некуда... Вся жизнь оказалась в заложниках у старых сущностей, которые живут со времен Древней Вселенной. Ни Близнецы, ни Матерь, ни Высшая Триада не должны выжить. Единственный вариант спасения для всех — это чтобы они поубивали друг друга. Будем ждать подходящего момента, чтобы ударить в спину. После сражения, они точно ослабнут, и тогда появится крошечный шанс на нашу победу. В ином случае, нас ждет очередная тирания..."

Каждый из них делал вид, что готовиться к сражению и слушает воодушевляющие речи своих предводителей. Но правда была в том, что эти пятеро осознанно шли на смерть. Они объединят все свои силы, чтобы получить шанс на свержение всех тиранов.

Каждый из них делал вид, что готовиться к сражению и слушает воодушевляющие речи своих предводителей. Но правда была в том, что эти пятеро осознанно шли на смерть. Они объединят все свои силы, чтобы получить шанс на свержение всех тиранов.

Глава 982(Отредач.)

Глава 982(Отредач.)

Внешний мир кипел в подготовке. После торжественной речи, осталось закончить последние штрихи, и можно было выдвигаться...

Внешний мир кипел в подготовке. После торжественной речи, осталось закончить последние штрихи, и можно было выдвигаться...

Сейчас в Храме Вечных Душ были собраны все сильные мастера из вселенной, все силачи нового поколения, которое воспитали, не жалея ресурсов. Артефакты, созданные Близнецами для этой войны, были столь могущественны, что казались божественными. Каждый из них мог впитать энергию сотен тысяч мастеров, преобразовывая ее в единый удар, способный нанести вред Пожирателям и даже слегка навредить Высшей Триаде.

Сейчас в Храме Вечных Душ были собраны все сильные мастера из вселенной, все силачи нового поколения, которое воспитали, не жалея ресурсов. Артефакты, созданные Близнецами для этой войны, были столь могущественны, что казались божественными. Каждый из них мог впитать энергию сотен тысяч мастеров, преобразовывая ее в единый удар, способный нанести вред Пожирателям и даже слегка навредить Высшей Триаде.

Мастера со всех концов собрались в отдельные армии. Под предводительством Пожирателей их силы сливались, будто реки, несущиеся в одно огромное море. На войну выдвигались около сотни миллионов мастеров! В новой истории еще никогда прежде не было подобного единства.

Мастера со всех концов собрались в отдельные армии. Под предводительством Пожирателей их силы сливались, будто реки, несущиеся в одно огромное море. На войну выдвигались около сотни миллионов мастеров! В новой истории еще никогда прежде не было подобного единства.

Тяжелые тренировки и насыщенные битвы ковали из мастеров настоящую стену из плоти, духа и энергии. Под светом звезд, на гигантских площадях и тренировочных зонах Храма Вечных Душ сейчас находились военные лагери. Сейчас даже паломников не было, ибо все затаились ожидая чего-то грандиозного.

Тяжелые тренировки и насыщенные битвы ковали из мастеров настоящую стену из плоти, духа и энергии. Под светом звезд, на гигантских площадях и тренировочных зонах Храма Вечных Душ сейчас находились военные лагери. Сейчас даже паломников не было, ибо все затаились ожидая чего-то грандиозного.

Предчувствие грядущего столкновения витало в воздухе. И, наконец, наступил день, когда армия выстроилась в полный боевой порядок и взмыла в звездное пространство. Перед миллионами воинов летели фигуры Пожирателей, управляющие отдельными армиями.

Предчувствие грядущего столкновения витало в воздухе. И, наконец, наступил день, когда армия выстроилась в полный боевой порядок и взмыла в звездное пространство. Перед миллионами воинов летели фигуры Пожирателей, управляющие отдельными армиями.

Вселенная готовилась к началу величайшей битвы в истории. К той битве, которая решит судьбу всех!

Вселенная готовилась к началу величайшей битвы в истории. К той битве, которая решит судьбу всех!

Армия двигалась сквозь звездное пространство, словно ожившее чудо. Миллионы мастеров, сияя потоками своих законов, образовывали нечто большее, чем можно было охватить взором. Это был не просто поток воинов — это был целый парящий континент, сверкающий законами и энергией. Их силы и артефакты сияли, будто звезды, а иногда казалось, что вся эта армия сама становится туманностью, заполняющей пустоту вселенной.

Армия двигалась сквозь звездное пространство, словно ожившее чудо. Миллионы мастеров, сияя потоками своих законов, образовывали нечто большее, чем можно было охватить взором. Это был не просто поток воинов — это был целый парящий континент, сверкающий законами и энергией. Их силы и артефакты сияли, будто звезды, а иногда казалось, что вся эта армия сама становится туманностью, заполняющей пустоту вселенной.

Они двигались в абсолютной тишине. Звездное пространство будто замерло перед их величием, не решаясь потревожить стройный порядок движения. Со стороны этот грандиозный поток напоминал живое существо — громадное, неукротимое, созданное из воли и энергии.

Они двигались в абсолютной тишине. Звездное пространство будто замерло перед их величием, не решаясь потревожить стройный порядок движения. Со стороны этот грандиозный поток напоминал живое существо — громадное, неукротимое, созданное из воли и энергии.

Впереди, словно острие копья, летели три фигуры. Вечная Матерь Духа со своими крыльями, сияющими лиловым светом, Близнецы Жизни и Смерти, чьи ауры сливались в бурлящий поток света и тьмы. Их присутствие наполняло мастеров уверенностью и яростью. Каждый из них знал: они ведут их к концу эпохи тирании Злых Богов.

Впереди, словно острие копья, летели три фигуры. Вечная Матерь Духа со своими крыльями, сияющими лиловым светом, Близнецы Жизни и Смерти, чьи ауры сливались в бурлящий поток света и тьмы. Их присутствие наполняло мастеров уверенностью и яростью. Каждый из них знал: они ведут их к концу эпохи тирании Злых Богов.

Армия не летела хаотично. Каждый отряд, каждая группа занимала свое место в сложной структуре. Мастера, вооруженные артефактами, предназначенными для объединения энергии, летели рядом с теми, кто мог направлять эти силы. Потрясающий порядок выстраивался с почти непревзойденной точностью, чтобы в любой момент армии могли объединить свою мощь и обрушить ее на врага.

Армия не летела хаотично. Каждый отряд, каждая группа занимала свое место в сложной структуре. Мастера, вооруженные артефактами, предназначенными для объединения энергии, летели рядом с теми, кто мог направлять эти силы. Потрясающий порядок выстраивался с почти непревзойденной точностью, чтобы в любой момент армии могли объединить свою мощь и обрушить ее на врага.

— Мы приближаемся к границам клетки, которую создала Высшая Триада, — внезапно произнес Бог Смерти, и его голос прокатился по всей армии.

— Мы приближаемся к границам клетки, которую создала Высшая Триада, — внезапно произнес Бог Смерти, и его голос прокатился по всей армии.

Услышав это, многие направили свое восприятие вперед. Все знали, что Область Доминации Духа, как и другие вселенные живых мастеров, были запечатаны Злыми Богами. Казалось, словно они находятся внутри огромного пузыря, чьи стенки являются смертельными для любого, кто попытается пройти сквозь них.

Услышав это, многие направили свое восприятие вперед. Все знали, что Область Доминации Духа, как и другие вселенные живых мастеров, были запечатаны Злыми Богами. Казалось, словно они находятся внутри огромного пузыря, чьи стенки являются смертельными для любого, кто попытается пройти сквозь них.

Следом прозвучали слова Вечной Матери Духа, которая уже чувствовала, что барьер рассеялся. Ее восприятие было гораздо острее, чем у других.

Следом прозвучали слова Вечной Матери Духа, которая уже чувствовала, что барьер рассеялся. Ее восприятие было гораздо острее, чем у других.

— Впервые за миллионы лет жизнь покинет свою клетку! Сегодня начинается эпоха, когда мы вернем себе полную свободу!

— Впервые за миллионы лет жизнь покинет свою клетку! Сегодня начинается эпоха, когда мы вернем себе полную свободу!

Армия продолжала свое движение, стремительно приближаясь к тому, что некогда было непреодолимым барьером. Но сейчас там, где ожидалась непреодолимая стена из искаженного пространства, не осталось ничего.

Армия продолжала свое движение, стремительно приближаясь к тому, что некогда было непреодолимым барьером. Но сейчас там, где ожидалась непреодолимая стена из искаженного пространства, не осталось ничего.

Пространство впереди становилось необычно пустым, словно неизведанные территории были нетронутыми. Там, где должны были сиять звезды, лежала лишь темная бездна, пугающая и манящая одновременно. Мастера, привыкшие ощущать законы мироздания, вдруг начали замечать, как эти законы слабеют, их структура нарушается, словно подчиняясь хаосу.

Пространство впереди становилось необычно пустым, словно неизведанные территории были нетронутыми. Там, где должны были сиять звезды, лежала лишь темная бездна, пугающая и манящая одновременно. Мастера, привыкшие ощущать законы мироздания, вдруг начали замечать, как эти законы слабеют, их структура нарушается, словно подчиняясь хаосу.

— Посмотрите… — прошептал кто-то из мастеров, сливаясь с тысячами таких же комментариев. — Законы далее… их концентрация стремительно падает...

— Посмотрите… — прошептал кто-то из мастеров, сливаясь с тысячами таких же комментариев. — Законы далее… их концентрация стремительно падает...

Первозданная тьма, некогда заключенная за границей известного, распространялась вперед, как неприступный океан, покрытый рябью хаоса. Здесь не было места для жизни, для света, для порядка. Это были участки древней Вселенной, где правили элементарные частицы законов. Эта часть была необитаемой с тех пор, как первые звезды зажглись миллиарды лет назад.

Первозданная тьма, некогда заключенная за границей известного, распространялась вперед, как неприступный океан, покрытый рябью хаоса. Здесь не было места для жизни, для света, для порядка. Это были участки древней Вселенной, где правили элементарные частицы законов. Эта часть была необитаемой с тех пор, как первые звезды зажглись миллиарды лет назад.

Законы жизни становились зыбкими, обретая оттенок чего-то чуждого. Некоторые мастера почувствовали, как их артефакты отзываются странным резонансом, будто бы и они ощущали себя неуместными в этом пространстве. Однако армия не останавливалась. Впереди летела троица предводителей, их ауры светились ярче, чем когда-либо прежде, освещая путь в эту пугающую пустоту.

Законы жизни становились зыбкими, обретая оттенок чего-то чуждого. Некоторые мастера почувствовали, как их артефакты отзываются странным резонансом, будто бы и они ощущали себя неуместными в этом пространстве. Однако армия не останавливалась. Впереди летела троица предводителей, их ауры светились ярче, чем когда-либо прежде, освещая путь в эту пугающую пустоту.

Близнецы Жизни и Смерти обменялись коротким взглядом.

Близнецы Жизни и Смерти обменялись коротким взглядом.

— Это первородное пространство, — проговорила Богиня Жизни, ее голос звучал так, словно пробирался сквозь толщу времени. — Законы жизни здесь не распространялись. Но именно поэтому мы подготовили достаточные запасы, чтобы вы спокойно могли восполнить недостачу сил.

— Это первородное пространство, — проговорила Богиня Жизни, ее голос звучал так, словно пробирался сквозь толщу времени. — Законы жизни здесь не распространялись. Но именно поэтому мы подготовили достаточные запасы, чтобы вы спокойно могли восполнить недостачу сил.

Вечная Матерь Духа оставалась безмолвной. Ее огромные крылья излучали свет, пробивающийся сквозь хаос. Она чувствовала, как дух тех, кто следовал за ними, сталкивался с древней пустотой. Некоторые мастера ощущали страх, у других начинало колебаться внутреннее равновесие, но каждый из них продолжал движение, подчиняясь неотвратимой воле предводителей.

Вечная Матерь Духа оставалась безмолвной. Ее огромные крылья излучали свет, пробивающийся сквозь хаос. Она чувствовала, как дух тех, кто следовал за ними, сталкивался с древней пустотой. Некоторые мастера ощущали страх, у других начинало колебаться внутреннее равновесие, но каждый из них продолжал движение, подчиняясь неотвратимой воле предводителей.

— Не бойтесь, — наконец произнесла она, ее голос был спокойным, но в нем чувствовалась неколебимая сила. — Злые Боги запечатали это место не просто так. Они боялись того, что законы жизни распространяться по всей Вселенной и подавят их... Именно это мы и сделаем, когда свергнем их! Жизнь распространится повсюду!

— Не бойтесь, — наконец произнесла она, ее голос был спокойным, но в нем чувствовалась неколебимая сила. — Злые Боги запечатали это место не просто так. Они боялись того, что законы жизни распространяться по всей Вселенной и подавят их... Именно это мы и сделаем, когда свергнем их! Жизнь распространится повсюду!

Армия приближалась все ближе к границе абсолютной тьмы. Каждый мастер чувствовал, как его собственная суть начинает преломляться под влиянием этого пространства. Но никто не отступал. Это было не просто движение вперед. Это был шаг в неизвестное, который должен был навсегда изменить историю.

Армия приближалась все ближе к границе абсолютной тьмы. Каждый мастер чувствовал, как его собственная суть начинает преломляться под влиянием этого пространства. Но никто не отступал. Это было не просто движение вперед. Это был шаг в неизвестное, который должен был навсегда изменить историю.

Близнецы и Матерь уже заранее знали о подобном, поэтому все тщательно подготовили. У армии было достаточно провизии, чтобы выдержать долгое сражение.

Близнецы и Матерь уже заранее знали о подобном, поэтому все тщательно подготовили. У армии было достаточно провизии, чтобы выдержать долгое сражение.

В этот момент Матерь посмотрела на Близнецов и произнесла:

В этот момент Матерь посмотрела на Близнецов и произнесла:

— Вы уверены, что они ослабли? — еще раз переспросила она.

— Вы уверены, что они ослабли? — еще раз переспросила она.

И ответ прозвучал мгновенно и с полной уверенностью. Богиня Жизни кивнула и ответила:

И ответ прозвучал мгновенно и с полной уверенностью. Богиня Жизни кивнула и ответила:

— По-другому и быть не может. Учитывая нас троих и помощь многомиллионной армии... Эта битва не будет похожа на древнюю войну. Мы выиграем гораздо быстрее... — сказав это в ее глазах блеснул странных хищный свет, словно нетипичный для ее природы.

— По-другому и быть не может. Учитывая нас троих и помощь многомиллионной армии... Эта битва не будет похожа на древнюю войну. Мы выиграем гораздо быстрее... — сказав это в ее глазах блеснул странных хищный свет, словно нетипичный для ее природы.

Близнецы обменялись быстрыми взглядами, и Матерь, не заметив мелькнувших между ними искр понимания, снова сосредоточилась на тьме впереди. А в это время их ментальная связь развернула совершенно иной разговор, скрытый за маской их публичной уверенности.

Близнецы обменялись быстрыми взглядами, и Матерь, не заметив мелькнувших между ними искр понимания, снова сосредоточилась на тьме впереди. А в это время их ментальная связь развернула совершенно иной разговор, скрытый за маской их публичной уверенности.

"Скоро," — мысленно произнес Бог Смерти, его голос в голове сестры звучал сдержанно, но отточенно, как лезвие клинка. "Как только Триада будет повержена, со временем мы покончим и с Матерью. Она до сих пор так и не понимает, о чем твердит. Ее идея распространения жизни повсюду... Приведет к разрушению баланса Вселенной."

"Скоро," — мысленно произнес Бог Смерти, его голос в голове сестры звучал сдержанно, но отточенно, как лезвие клинка. "Как только Триада будет повержена, со временем мы покончим и с Матерью. Она до сих пор так и не понимает, о чем твердит. Ее идея распространения жизни повсюду... Приведет к разрушению баланса Вселенной."

Богиня Жизни слегка наклонила голову, будто задумавшись, но в ее ментальном ответе не было ни тени сомнений.

Богиня Жизни слегка наклонила голову, будто задумавшись, но в ее ментальном ответе не было ни тени сомнений.

"Ты прав, брат. Она видит мир сквозь призму вечного порока своей привязанности. Уничтожив Триаду, она начнет воссоздавать эту хаотичную жизнь — слабую, жадную, ненасытную... Не важно, насколько она сильна сейчас. Матерь — лишь инструмент для первого шага. После этого... она станет нашей следующей жертвой."

"Ты прав, брат. Она видит мир сквозь призму вечного порока своей привязанности. Уничтожив Триаду, она начнет воссоздавать эту хаотичную жизнь — слабую, жадную, ненасытную... Не важно, насколько она сильна сейчас. Матерь — лишь инструмент для первого шага. После этого... она станет нашей следующей жертвой."

"Она видимо также думает о том, чтобы атаковать нас..." — произнес Бог Смерти, его голос звучал с ленивым любопытством, но в нем чувствовалась скрытая угроза.

"Она видимо также думает о том, чтобы атаковать нас..." — произнес Бог Смерти, его голос звучал с ленивым любопытством, но в нем чувствовалась скрытая угроза.

"Возможно, но это бесполезно. Нам нужно просто отыгрывать союзников достаточно долго," — коротко ответила Богиня Жизни, а затем добавила: "Она воспользовалась запретными техниками, пытаясь получить законы Бессмертного Пьяницы. Хотя сейчас она стала равной нам по силе... Целостность ее духа нарушена, и ей осталось не так уж долго. Незачем атаковать ее сразу после свержения Высшей Триады... Нам нужно просто подождать и не дать родиться новому Еретическому Богу и Созидателю Энергии. И когда она решит сменить оболочку... Мы просто убьем ее."

"Возможно, но это бесполезно. Нам нужно просто отыгрывать союзников достаточно долго," — коротко ответила Богиня Жизни, а затем добавила: "Она воспользовалась запретными техниками, пытаясь получить законы Бессмертного Пьяницы. Хотя сейчас она стала равной нам по силе... Целостность ее духа нарушена, и ей осталось не так уж долго. Незачем атаковать ее сразу после свержения Высшей Триады... Нам нужно просто подождать и не дать родиться новому Еретическому Богу и Созидателю Энергии. И когда она решит сменить оболочку... Мы просто убьем ее."

"А после нее?" — Бог Смерти сделал глубокий вдох, позволяя себе наслаждаться моментом. "Поступим с жизнью так, как задумывали еще миллионы лет назад?"

"А после нее?" — Бог Смерти сделал глубокий вдох, позволяя себе наслаждаться моментом. "Поступим с жизнью так, как задумывали еще миллионы лет назад?"

"Да," — в голосе Богини Жизни зазвучали холод и сталь. "Жизнь — это гниль, ее рост неконтролируем. Даже если мы оставим часть, она все равно выродится в хаос. Лучше уничтожить ее полностью и создать что-то новое. То, что превзойдет творение Высшей Триады!"

"Да," — в голосе Богини Жизни зазвучали холод и сталь. "Жизнь — это гниль, ее рост неконтролируем. Даже если мы оставим часть, она все равно выродится в хаос. Лучше уничтожить ее полностью и создать что-то новое. То, что превзойдет творение Высшей Триады!"

"Новую жизнь," — мысленно усмехнулся Бог Смерти. "Контролируемую, подчиненную только нам. Без эмоций, без ненасытной жажды существования..."

"Новую жизнь," — мысленно усмехнулся Бог Смерти. "Контролируемую, подчиненную только нам. Без эмоций, без ненасытной жажды существования..."

"И без насмешек судьбы," — заключила Богиня Жизни, ее мысли становились все более острыми. "Это наше предназначение. Все это время мы шли к тому, чтобы создать идеальный порядок. После этой битвы мы станем единственными правителями Вселенной. Все что останется это подождать, уничтожить Матерь, а затем и истребить всю жизнь."

"И без насмешек судьбы," — заключила Богиня Жизни, ее мысли становились все более острыми. "Это наше предназначение. Все это время мы шли к тому, чтобы создать идеальный порядок. После этой битвы мы станем единственными правителями Вселенной. Все что останется это подождать, уничтожить Матерь, а затем и истребить всю жизнь."

Их ментальная связь затихла, но в последнем обмене мыслями сквозило что-то неизбежное. Они знали, что путь уже выбран, и ни одна живая душа не сможет помешать им воплотить задуманное.

Их ментальная связь затихла, но в последнем обмене мыслями сквозило что-то неизбежное. Они знали, что путь уже выбран, и ни одна живая душа не сможет помешать им воплотить задуманное.

Где-то далеко, на окраинах древней Вселенной, Высшая Триада продолжала вливать свою силу внутрь кокона. Вот только в последнюю сотню лет что-то изменилось…

Где-то далеко, на окраинах древней Вселенной, Высшая Триада продолжала вливать свою силу внутрь кокона. Вот только в последнюю сотню лет что-то изменилось…

— Его скорость поглощения наших законов все падает и падает… — пробормотал Старик Времени-Пространства. — Может ли быть такое, что он входит в финальную стадию осознания Закона Сути? Или же наоборот он зашел в тупик?

— Его скорость поглощения наших законов все падает и падает… — пробормотал Старик Времени-Пространства. — Может ли быть такое, что он входит в финальную стадию осознания Закона Сути? Или же наоборот он зашел в тупик?

Но внезапно, они почувствовали, как мощный поток законов ворвался в их владения. Это было подобно яркой вспышке, разрезающей бесконечную пустоту, ее невозможно было не заметить. Глубокая дрожь прошла сквозь тьму, нарушая вековое безмолвие.

Но внезапно, они почувствовали, как мощный поток законов ворвался в их владения. Это было подобно яркой вспышке, разрезающей бесконечную пустоту, ее невозможно было не заметить. Глубокая дрожь прошла сквозь тьму, нарушая вековое безмолвие.

— Началось… Как же не вовремя, — произнес Монах Воли, его слова были спокойными, но за ними скрывалась тень тяжести. — Жизнь решилась атаковать.

— Началось… Как же не вовремя, — произнес Монах Воли, его слова были спокойными, но за ними скрывалась тень тяжести. — Жизнь решилась атаковать.

— Отнюдь, как раз таки вовремя. Как мы и ожидали, трех тысяч лет хватило, чтобы наша печать окончательно рухнула, — голос Старика Времени-Пространства звучал с глубоким эхом, а сам его вид не внушал доверия.

— Отнюдь, как раз таки вовремя. Как мы и ожидали, трех тысяч лет хватило, чтобы наша печать окончательно рухнула, — голос Старика Времени-Пространства звучал с глубоким эхом, а сам его вид не внушал доверия.

Казалось, что Высшая Триада ослабла еще сильнее... Между ними все также парил золотой кокон, внутри которого находился Кай. Он все это время продолжал находиться в неком пограничном состоянии, словно зависнув между реальностью и своим внутренним иллюзорным миром...

Казалось, что Высшая Триада ослабла еще сильнее... Между ними все также парил золотой кокон, внутри которого находился Кай. Он все это время продолжал находиться в неком пограничном состоянии, словно зависнув между реальностью и своим внутренним иллюзорным миром...

— Состояние Кая нам неизвестно, — заметил Бог Воли, его тембр стал жестче. — Хотя мы поставили свои жизни на кон, просто сидеть здесь и ждать смерти — это глупо.

— Состояние Кая нам неизвестно, — заметил Бог Воли, его тембр стал жестче. — Хотя мы поставили свои жизни на кон, просто сидеть здесь и ждать смерти — это глупо.

— Ладно! Ха-ха... — Бог Удачи коротко засмеялся. — Предлагаю оставить его здесь и спрятать. Даже если умрем в сражении, у него все еще будет шанс переродиться и восстановить баланс во Вселенной.

— Ладно! Ха-ха... — Бог Удачи коротко засмеялся. — Предлагаю оставить его здесь и спрятать. Даже если умрем в сражении, у него все еще будет шанс переродиться и восстановить баланс во Вселенной.

Они знали, что без Кая их планы падут, а вместе с ними падет и их контроль над Вселенной. Его сущность, его путь, был вплетен в саму ткань бытия. Что бы три Бога не заявляли, они не хотели просто так сдаваться.

Они знали, что без Кая их планы падут, а вместе с ними падет и их контроль над Вселенной. Его сущность, его путь, был вплетен в саму ткань бытия. Что бы три Бога не заявляли, они не хотели просто так сдаваться.

Не говоря ни слова, они объединили свои силы. Пространство вокруг них задрожало, когда Триада начала направлять свои силы, создавая мощные барьеры, чтобы защитить Кая. Потоки их сущности закручивались в сложные конструкции, которые сливались в единую сеть, скрывающую золотой кокон от чужих глаз.

Не говоря ни слова, они объединили свои силы. Пространство вокруг них задрожало, когда Триада начала направлять свои силы, создавая мощные барьеры, чтобы защитить Кая. Потоки их сущности закручивались в сложные конструкции, которые сливались в единую сеть, скрывающую золотой кокон от чужих глаз.

— Ну что... Давайте потянем время, и заставим Близнецов погоняться за нами. Сыграем в еще одну игру! Я не верю, что Вселенная так глупо падет! Кай точно справится, ха-ха, — делая глоток вина выдал Бог Удачи. — Перед тем, как сразиться, пусть сначала найдут нас! Ха-ха-ха!

— Ну что... Давайте потянем время, и заставим Близнецов погоняться за нами. Сыграем в еще одну игру! Я не верю, что Вселенная так глупо падет! Кай точно справится, ха-ха, — делая глоток вина выдал Бог Удачи. — Перед тем, как сразиться, пусть сначала найдут нас! Ха-ха-ха!

Высшая Триада понимала, что они ослаблены и не смогут бегать вечно. Но раз они уже решили играть в эту игру до конца, то сделают все, чтобы выиграть для Кая время.

Высшая Триада понимала, что они ослаблены и не смогут бегать вечно. Но раз они уже решили играть в эту игру до конца, то сделают все, чтобы выиграть для Кая время.

Глава 983(Отредач.)

Глава 983(Отредач.)

Армия из миллионов мастеров под предводительством Близнецов Жизни и Смерти и Вечной Матери Духа, пролетев сквозь границы привычной вселенной, остановилась в пустоте. Темная и безжизненная область, где законы вселенной становились все менее ощутимыми, словно приветствовала их гнетущей тишиной. Здесь, среди первородного хаоса, началось их обсуждение.

Армия из миллионов мастеров под предводительством Близнецов Жизни и Смерти и Вечной Матери Духа, пролетев сквозь границы привычной вселенной, остановилась в пустоте. Темная и безжизненная область, где законы вселенной становились все менее ощутимыми, словно приветствовала их гнетущей тишиной. Здесь, среди первородного хаоса, началось их обсуждение.

Матерь, окруженная сиянием своих крыльев, первой разорвала молчание, ее голос звучал спокойно, но в нем чувствовалось скрытое торжество:

Матерь, окруженная сиянием своих крыльев, первой разорвала молчание, ее голос звучал спокойно, но в нем чувствовалось скрытое торжество:

— Высшая Триада точно заметила нас. Наш приход невозможно было не почувствовать, — с улыбкой выдала она. — Но они не пришли навстречу. Это о многом говорит...

— Высшая Триада точно заметила нас. Наш приход невозможно было не почувствовать, — с улыбкой выдала она. — Но они не пришли навстречу. Это о многом говорит...

Бог Смерти, с хищной улыбкой, сложил руки на груди, его голос был холоден, как сама бездна:

Бог Смерти, с хищной улыбкой, сложил руки на груди, его голос был холоден, как сама бездна:

— Это подтверждает наши предположения. Они слабы. Возможно, даже сломлены. Когда-то они правили безраздельно, но сейчас… Они прячутся.

— Это подтверждает наши предположения. Они слабы. Возможно, даже сломлены. Когда-то они правили безраздельно, но сейчас… Они прячутся.

Его сестра, Богиня Жизни, мягко кивнула, добавляя:

Его сестра, Богиня Жизни, мягко кивнула, добавляя:

— Если бы их могущество возобновилось, они бы тотчас встретили нас... но мы их не наблюдаем. Явный признак слабости. Значит, они решили тянуть время или скрыться. Если мы задержимся, они могут использовать это против нас. Нужно действовать быстро.

— Если бы их могущество возобновилось, они бы тотчас встретили нас... но мы их не наблюдаем. Явный признак слабости. Значит, они решили тянуть время или скрыться. Если мы задержимся, они могут использовать это против нас. Нужно действовать быстро.

Вечная Матерь, сомкнув ладони, прикрыла глаза, словно прислушиваясь к тону бескрайней тьмы, затем произнесла:

Вечная Матерь, сомкнув ладони, прикрыла глаза, словно прислушиваясь к тону бескрайней тьмы, затем произнесла:

— Они проиграют. У них больше нет времени, а мы, как и наша армия — готовы. Если мы найдем их укрытие, то сможем свергнуть их тиранию, пока они еще уязвимы.

— Они проиграют. У них больше нет времени, а мы, как и наша армия — готовы. Если мы найдем их укрытие, то сможем свергнуть их тиранию, пока они еще уязвимы.

Слова Матери вызвали среди воинов возбуждение, словно дух победы уже витал в их рядах. Мастера начали перешептываться, обсуждая планы и делая свои предположения. Армия становилась единым организмом, жаждущим наступления.

Слова Матери вызвали среди воинов возбуждение, словно дух победы уже витал в их рядах. Мастера начали перешептываться, обсуждая планы и делая свои предположения. Армия становилась единым организмом, жаждущим наступления.

Близнецы обменялись взглядами. Богиня Жизни, глядя на Мать, спокойно произнесла:

Близнецы обменялись взглядами. Богиня Жизни, глядя на Мать, спокойно произнесла:

— Нам нельзя разделяться. Давай вместе распространим наше восприятие и начнем поиски.

— Нам нельзя разделяться. Давай вместе распространим наше восприятие и начнем поиски.

Бог Смерти добавил, его голос звучал зловеще:

Бог Смерти добавил, его голос звучал зловеще:

— Если Триада действительно слаба, то наш триумф близок. Если же это уловка, их план разобьется о нашу подготовку.

— Если Триада действительно слаба, то наш триумф близок. Если же это уловка, их план разобьется о нашу подготовку.

Близнецы и Матерь, обменявшись взглядами, молча кивнули. Их тела начали излучать мощные потоки законов, которые сливались с окружающим пространством, превращаясь в незримую бурю.

Близнецы и Матерь, обменявшись взглядами, молча кивнули. Их тела начали излучать мощные потоки законов, которые сливались с окружающим пространством, превращаясь в незримую бурю.

Первыми поднялись Близнецы. Бог Смерти вытянул вперед руку, от которой во все стороны разлилась густая черная энергия, поглощающая свет и погружающая все вокруг в безмолвие. Его сестра, Богиня Жизни, подняла голову к темной пустоте, и из ее тела хлынула белая волна, ослепительно яркая, словно свет зарождающейся звезды. В следующее мгновение Вечная Матерь Духа раскрыла свои крылья, и лиловый поток, пульсирующий силой чистого духа, пронзил пространство.

Первыми поднялись Близнецы. Бог Смерти вытянул вперед руку, от которой во все стороны разлилась густая черная энергия, поглощающая свет и погружающая все вокруг в безмолвие. Его сестра, Богиня Жизни, подняла голову к темной пустоте, и из ее тела хлынула белая волна, ослепительно яркая, словно свет зарождающейся звезды. В следующее мгновение Вечная Матерь Духа раскрыла свои крылья, и лиловый поток, пульсирующий силой чистого духа, пронзил пространство.

— Дум! Дум! Дум! — три ужасающие волны одновременно хлынули во все стороны. Черная, белая и лиловая — соединились в пространстве, образуя сложную энергетическую сеть, растянувшуюся на необъятные просторы. Их силы, объединенные в едином порыве, проникали в самые глубокие дали, словно исследуя каждый уголок бесконечной пустоты.

— Дум! Дум! Дум! — три ужасающие волны одновременно хлынули во все стороны. Черная, белая и лиловая — соединились в пространстве, образуя сложную энергетическую сеть, растянувшуюся на необъятные просторы. Их силы, объединенные в едином порыве, проникали в самые глубокие дали, словно исследуя каждый уголок бесконечной пустоты.

— Мы охватим все, — произнес Бог Смерти, его голос отдавался эхом в пространстве.

— Мы охватим все, — произнес Бог Смерти, его голос отдавался эхом в пространстве.

Богиня Жизни сосредоточилась, ее глаза засветились, и казалось, что сама пустота отвечает ей, подчиняясь ее воле.

Богиня Жизни сосредоточилась, ее глаза засветились, и казалось, что сама пустота отвечает ей, подчиняясь ее воле.

— Я чувствую... — ее голос дрогнул от предчувствия. — Их законы повсюду, но этим нас не запутать. Нужно найти их наибольшую концентрацию!

— Я чувствую... — ее голос дрогнул от предчувствия. — Их законы повсюду, но этим нас не запутать. Нужно найти их наибольшую концентрацию!

Матерь, вся окруженная светящимся лиловым ореолом, замерла, словно прислушиваясь к чему-то невидимому. Ее голос прозвучал негромко, но его сила разлилась далеко за пределы звука:

Матерь, вся окруженная светящимся лиловым ореолом, замерла, словно прислушиваясь к чему-то невидимому. Ее голос прозвучал негромко, но его сила разлилась далеко за пределы звука:

— Их законы так странно рассеяны, будто они уже очень давно не были здесь. Возможно нам стоит поискать в самых древних уголках Вселенной?

— Их законы так странно рассеяны, будто они уже очень давно не были здесь. Возможно нам стоит поискать в самых древних уголках Вселенной?

Воины армии, ощутив движение потоков силы, замерли, впитывая исходящие от троицы волны. Каждый из них был готов к немедленному приказу, их сердца наполнялись гордостью от того, что они были частью этого грандиозного момента.

Воины армии, ощутив движение потоков силы, замерли, впитывая исходящие от троицы волны. Каждый из них был готов к немедленному приказу, их сердца наполнялись гордостью от того, что они были частью этого грандиозного момента.

— Да... Здесь их точно нет. Нужно продолжать движение! — объявила Матерь, ее крылья вспыхнули ярче, а голос был полон уверенности. — Этих следов хватит, чтобы выследить их. Мы на пороге их падения!

— Да... Здесь их точно нет. Нужно продолжать движение! — объявила Матерь, ее крылья вспыхнули ярче, а голос был полон уверенности. — Этих следов хватит, чтобы выследить их. Мы на пороге их падения!

Близнецы не спешили действовать и продолжали распространять свою силу. В их глазах горело нетерпение, а ауры становились все плотнее, наполняя пространство вокруг. Но через мгновение они синхронно кивнули.

Близнецы не спешили действовать и продолжали распространять свою силу. В их глазах горело нетерпение, а ауры становились все плотнее, наполняя пространство вокруг. Но через мгновение они синхронно кивнули.

— Там, — резко произнес Бог Смерти, указывая рукой в одну из сторон. Его голос звучал как удар грома. — Там наибольшая концентрация их сил.

— Там, — резко произнес Бог Смерти, указывая рукой в одну из сторон. Его голос звучал как удар грома. — Там наибольшая концентрация их сил.

Глаза Богини Жизни сузились, и она добавила:

Глаза Богини Жизни сузились, и она добавила:

— Они не просто спрятались, а запутывали пути? Непохоже на них... Может они что-то скрывают?

— Они не просто спрятались, а запутывали пути? Непохоже на них... Может они что-то скрывают?

Матерь Духа медленно опустила крылья, но ее аура все еще пульсировала, обволакивая их армию.

Матерь Духа медленно опустила крылья, но ее аура все еще пульсировала, обволакивая их армию.

— Давайте выясним это! — произнесла она громко, ее голос наполнил ряды воинов решимостью.

— Давайте выясним это! — произнесла она громко, ее голос наполнил ряды воинов решимостью.

Энергия армий вспыхнула в унисон, и поток законов, созданный Матерью и Близнецами, начал двигаться вперед, разрезая бесконечную пустоту в поисках своего врага.

Энергия армий вспыхнула в унисон, и поток законов, созданный Матерью и Близнецами, начал двигаться вперед, разрезая бесконечную пустоту в поисках своего врага.

В это же время Высшая Триада перемещалась по окраинам древних участков Вселенной. Эти места, давно забытые жизнью, были заполнены лишь остатками первичных законов мироздания. В их холодной пустоте три фигуры двигались синхронно, словно единое целое, оставляя за собой едва уловимые следы присутствия.

В это же время Высшая Триада перемещалась по окраинам древних участков Вселенной. Эти места, давно забытые жизнью, были заполнены лишь остатками первичных законов мироздания. В их холодной пустоте три фигуры двигались синхронно, словно единое целое, оставляя за собой едва уловимые следы присутствия.

Монах Воли, с глазами, горящими внутренним светом, тихо произнес:

Монах Воли, с глазами, горящими внутренним светом, тихо произнес:

— Мощь, которую собрала жизнь удивительна. Даже под подавлением, они смогли вновь расцвести... Они все еще наше величайшее творение.

— Мощь, которую собрала жизнь удивительна. Даже под подавлением, они смогли вновь расцвести... Они все еще наше величайшее творение.

— И нужно не дать им уничтожить самих себя, — резко ответил Старик Времени-Пространства, поднимая руку. Вокруг него закружились серые потоки энергии, которые сплетались в сложные формы. — Сосредоточьте свои законы. Выиграем столько времени, сколько сможем.

— И нужно не дать им уничтожить самих себя, — резко ответил Старик Времени-Пространства, поднимая руку. Вокруг него закружились серые потоки энергии, которые сплетались в сложные формы. — Сосредоточьте свои законы. Выиграем столько времени, сколько сможем.

— Что ж, пора оставить еще один подарок. Пусть наши преследователи ломают головы над этим! — воскликнул Бог Удачи, его голос звучал легкомысленно, но взгляд был полон сосредоточенности.

— Что ж, пора оставить еще один подарок. Пусть наши преследователи ломают головы над этим! — воскликнул Бог Удачи, его голос звучал легкомысленно, но взгляд был полон сосредоточенности.

Высшая Триада действовала слаженно. Они объединяли свои силы, создавая странные пирамидальные артефакты. Эти конструкции, наполненные их законами, служили двум целям: путать следы, и оттягивать Армию Восстания Жизни от места культивации Кая.

Высшая Триада действовала слаженно. Они объединяли свои силы, создавая странные пирамидальные артефакты. Эти конструкции, наполненные их законами, служили двум целям: путать следы, и оттягивать Армию Восстания Жизни от места культивации Кая.

В глубине пустого пространства, под невидимыми барьерами, Триада спрятала Кая. Их законов было достаточно, чтобы продержать целостность золотого кокона еще какое-то время. Но без полной поддержки, в какой-то момент он рухнет.

В глубине пустого пространства, под невидимыми барьерами, Триада спрятала Кая. Их законов было достаточно, чтобы продержать целостность золотого кокона еще какое-то время. Но без полной поддержки, в какой-то момент он рухнет.

Монах Воли, создавая очередной артефакт, спокойно сказал:

Монах Воли, создавая очередной артефакт, спокойно сказал:

— Мы не сможем тянуть время вечно. Если золотой кокон разрушится, накопленная мощь Кая вырвется наружу. В таком случае, это мгновенно привлечет Близнецов...

— Мы не сможем тянуть время вечно. Если золотой кокон разрушится, накопленная мощь Кая вырвется наружу. В таком случае, это мгновенно привлечет Близнецов...

— Это уже вне нашего контроля, — голос Старика Времени-Пространства был хриплым, но твердым. — Будем защищать Кая до конца. Если рухнет кокон, будем тянуть время нашими жизнями

— Это уже вне нашего контроля, — голос Старика Времени-Пространства был хриплым, но твердым. — Будем защищать Кая до конца. Если рухнет кокон, будем тянуть время нашими жизнями

Высшая Триада начала двигаться дальше, оставляя за собой череду ложных следов. Каждое их перемещение было просчитано: в одной области они усиливали законы, создавая впечатление присутствия, в другой — намеренно стирали следы, будто убегая в панике. Все это было частью их великой стратегии — выиграть время, необходимое для завершения подготовки.

Высшая Триада начала двигаться дальше, оставляя за собой череду ложных следов. Каждое их перемещение было просчитано: в одной области они усиливали законы, создавая впечатление присутствия, в другой — намеренно стирали следы, будто убегая в панике. Все это было частью их великой стратегии — выиграть время, необходимое для завершения подготовки.

Их законы сливались с первичными энергиями древней Вселенной, становясь ее неотъемлемой частью. В этом хаосе даже такие мощные противники, как Близнецы и Матерь, могли запутаться. Однако Триада знала — их враги рано или поздно будут рядом. И именно в этот момент их план должен достичь пика.

Их законы сливались с первичными энергиями древней Вселенной, становясь ее неотъемлемой частью. В этом хаосе даже такие мощные противники, как Близнецы и Матерь, могли запутаться. Однако Триада знала — их враги рано или поздно будут рядом. И именно в этот момент их план должен достичь пика.

Бог Удачи, летя позади, бросил взгляд на своих товарищей и, улыбнувшись, негромко сказал:

Бог Удачи, летя позади, бросил взгляд на своих товарищей и, улыбнувшись, негромко сказал:

— Не могу выразить, насколько мне интересен исход происходящего! А самое главное — доживем ли мы до того, чтобы этот исход увидеть! Ха-ха!

— Не могу выразить, насколько мне интересен исход происходящего! А самое главное — доживем ли мы до того, чтобы этот исход увидеть! Ха-ха!

Далеко от суеты, в глубине забытой пустоты, мирно парил золотой кокон, о котором прямо сейчас говорила Триада. Окутанный плотным сиянием и защищенный запутанными барьерами, он висел в пространстве, как звезда, запертая собственным притяжением. Поверхность кокона мягко переливалась, золотистый свет то разгорался, то угасал, словно сердце, бьющееся в ритме с законами Вселенной.

Далеко от суеты, в глубине забытой пустоты, мирно парил золотой кокон, о котором прямо сейчас говорила Триада. Окутанный плотным сиянием и защищенный запутанными барьерами, он висел в пространстве, как звезда, запертая собственным притяжением. Поверхность кокона мягко переливалась, золотистый свет то разгорался, то угасал, словно сердце, бьющееся в ритме с законами Вселенной.

Однако внутри этой сияющей оболочки происходило нечто непостижимое. Даже Боги не смогли бы дать точного ответа, что там происходит. Законы мироздания внутри кокона не подчинялись привычным правилам, их структуры сливались, трансформировались и пульсировали. Буря внутри была гораздо сильнее, чем кто-либо мог бы предположить...

Однако внутри этой сияющей оболочки происходило нечто непостижимое. Даже Боги не смогли бы дать точного ответа, что там происходит. Законы мироздания внутри кокона не подчинялись привычным правилам, их структуры сливались, трансформировались и пульсировали. Буря внутри была гораздо сильнее, чем кто-либо мог бы предположить...

Высшая Триада улетела только несколько дней назад, но с коконом уже начали происходить странности. Казалось, что хотя Кай и не поглощал их законы, они все же поддерживали хрупкий баланс этого кокона...

Высшая Триада улетела только несколько дней назад, но с коконом уже начали происходить странности. Казалось, что хотя Кай и не поглощал их законы, они все же поддерживали хрупкий баланс этого кокона...

Внезапно прозвучал звук...

Внезапно прозвучал звук...

— Треск...

— Треск...

Сначала звук был почти неразличимым — тихий, едва уловимый. Но в безмолвной пустоте этот звук разорвал тишину, словно первая трещина во льду, готовящемся рухнуть под тяжестью мира.

Сначала звук был почти неразличимым — тихий, едва уловимый. Но в безмолвной пустоте этот звук разорвал тишину, словно первая трещина во льду, готовящемся рухнуть под тяжестью мира.

— Хрррр… — хруст прошелся по поверхности кокона. Едва заметная трещина появилась сбоку, тонкая, словно паутина. Но ее присутствие было зловещим.

— Хрррр… — хруст прошелся по поверхности кокона. Едва заметная трещина появилась сбоку, тонкая, словно паутина. Но ее присутствие было зловещим.

Золотое свечение вокруг кокона затрепетало, словно реагируя на нарушение целостности. Законы, окружающие оболочку, на мгновение замедлились, будто растерялись перед новой угрозой. Свет стал менее ярким, его пульсация замедлилась. Пространство вокруг затихло, погруженное в предчувствие беды.

Золотое свечение вокруг кокона затрепетало, словно реагируя на нарушение целостности. Законы, окружающие оболочку, на мгновение замедлились, будто растерялись перед новой угрозой. Свет стал менее ярким, его пульсация замедлилась. Пространство вокруг затихло, погруженное в предчувствие беды.

Казалось, что у Высшей Триады было гораздо меньше времени, чем они предполагали…

Казалось, что у Высшей Триады было гораздо меньше времени, чем они предполагали…

Внутри золотого кокона раскинулось бесконечное белое пространство. Здесь не было ни горизонта, ни земли, ни неба — только ослепительная пустота, наполненная странным, удушающим ощущением безвременья.

Внутри золотого кокона раскинулось бесконечное белое пространство. Здесь не было ни горизонта, ни земли, ни неба — только ослепительная пустота, наполненная странным, удушающим ощущением безвременья.

В центре этой пустоты парило тело Кая. Его облик оставался почти неизменным: гладкая кожа, словно отлитая из мрамора, и кроваво-красные волосы, которые струились, несмотря на отсутствие ветра. Но его глаза были закрыты, а лицо совершенно безмятежным. Он казался статуей, запертой между жизнью и смертью, неподвижной, лишенной всех признаков разума или воли.

В центре этой пустоты парило тело Кая. Его облик оставался почти неизменным: гладкая кожа, словно отлитая из мрамора, и кроваво-красные волосы, которые струились, несмотря на отсутствие ветра. Но его глаза были закрыты, а лицо совершенно безмятежным. Он казался статуей, запертой между жизнью и смертью, неподвижной, лишенной всех признаков разума или воли.

Прямо перед Каем, всего в нескольких метрах, парила Сфера Сути. Ранее она была гигантской, но сейчас казалась не больше его кулака. Между ними все также тянулась тонкая нить энергии. Эта нить казалась одновременно прочной и пугающе хрупкой. Создавалось впечатление, будто бы Кай поглощал сферу, а если быть точнее — сливался со своим прошлым воплощением.

Прямо перед Каем, всего в нескольких метрах, парила Сфера Сути. Ранее она была гигантской, но сейчас казалась не больше его кулака. Между ними все также тянулась тонкая нить энергии. Эта нить казалась одновременно прочной и пугающе хрупкой. Создавалось впечатление, будто бы Кай поглощал сферу, а если быть точнее — сливался со своим прошлым воплощением.

Здесь, внутри кокона, время текло иначе. С начала затворничества во внешнем мире прошли тысячелетия, но для Кая это место стало вечностью. Непрерывное наблюдение за собой и своим Законом Сути, пребывание в одиночестве — без звука, без движения, без выхода. Реконструируя Закон Сути и изучая его, он провел больше ста тысяч лет, после чего произошло нечто странное...

Здесь, внутри кокона, время текло иначе. С начала затворничества во внешнем мире прошли тысячелетия, но для Кая это место стало вечностью. Непрерывное наблюдение за собой и своим Законом Сути, пребывание в одиночестве — без звука, без движения, без выхода. Реконструируя Закон Сути и изучая его, он провел больше ста тысяч лет, после чего произошло нечто странное...

Казалось, что Кай получил внезапное просветление, разом начиная понимать и осознавать все, что он изучал. Все знания разом начали складываться в общую картину. Но это было что-то настолько весомое и даже ужасное, что Кай просто потерял любой контроль над своим телом и разумом.

Казалось, что Кай получил внезапное просветление, разом начиная понимать и осознавать все, что он изучал. Все знания разом начали складываться в общую картину. Но это было что-то настолько весомое и даже ужасное, что Кай просто потерял любой контроль над своим телом и разумом.

Лишь изредка, в его ум пробивались мысли, которые поддерживали его волю и напоминали, что он все еще жив:

Лишь изредка, в его ум пробивались мысли, которые поддерживали его волю и напоминали, что он все еще жив:

"Сколько... Сколько уже длится объединение со Сферой Сути? Я должен... Я должен продолжать... Мой закон почти вернулся, и я смогу спасти жизнь..." — мысленно пробормотал он. "А также... Кессия... Я обещал ей... Я обещал, что мы сможем насладиться спокойными временами друг с другом... Я должен... Я должен продолжать..." — без конца твердил Кай, сохраняя себя, в процессе слияния со своим прошлым, безжизненным воплощением.

"Сколько... Сколько уже длится объединение со Сферой Сути? Я должен... Я должен продолжать... Мой закон почти вернулся, и я смогу спасти жизнь..." — мысленно пробормотал он. "А также... Кессия... Я обещал ей... Я обещал, что мы сможем насладиться спокойными временами друг с другом... Я должен... Я должен продолжать..." — без конца твердил Кай, сохраняя себя, в процессе слияния со своим прошлым, безжизненным воплощением.

Глава 984(Отредач.)

Глава 984(Отредач.)

Армия Восстания Жизни продолжала свое грандиозное путешествие через древнее звездное пространство. Проходили недели, которые сливались в месяцы, а ложные следы, расставленные Высшей Триадой, становились все изощреннее. Пирамидальные артефакты, наполненные тремя законами, появлялись на пути армии, как мимолетные миражи. Каждый из них был источником сильных энергетических всплесков, заманивающих Близнецов и Матерь в очередную ловушку.

Армия Восстания Жизни продолжала свое грандиозное путешествие через древнее звездное пространство. Проходили недели, которые сливались в месяцы, а ложные следы, расставленные Высшей Триадой, становились все изощреннее. Пирамидальные артефакты, наполненные тремя законами, появлялись на пути армии, как мимолетные миражи. Каждый из них был источником сильных энергетических всплесков, заманивающих Близнецов и Матерь в очередную ловушку.

— Они не просто избегают сражения... Они зачем-то тянут время... — задумчиво пробормотала Вечная Матерь Духа. Ее крылья пульсировали с каждым словом, источая силу Духа. — Но вечно бегать им не удастся, уже сейчас их настоящие следы более ощутимы. Мы точно стали ближе к старикам.

— Они не просто избегают сражения... Они зачем-то тянут время... — задумчиво пробормотала Вечная Матерь Духа. Ее крылья пульсировали с каждым словом, источая силу Духа. — Но вечно бегать им не удастся, уже сейчас их настоящие следы более ощутимы. Мы точно стали ближе к старикам.

— И ближе к их истощению, — сухо добавил Бог Смерти, его взгляд холодно скользил по бесконечной пустоте. — Триада кажется даже слишком ослабевшей... Что же они делали, пока мы готовились к атаке?

— И ближе к их истощению, — сухо добавил Бог Смерти, его взгляд холодно скользил по бесконечной пустоте. — Триада кажется даже слишком ослабевшей... Что же они делали, пока мы готовились к атаке?

Богиня Жизни, двигаясь со спокойной уверенностью, подняла ладонь, призывая к тишине.

Богиня Жизни, двигаясь со спокойной уверенностью, подняла ладонь, призывая к тишине.

— Мы снова летим к фальшивке...

— Мы снова летим к фальшивке...

На протяжении нескольких недель армия усилила наблюдение за каждой энергетической аномалией. Несмотря на ловушки, спрятанные в звездном пространстве, Близнецы заметили одну важную деталь: концентрация законов там была всегда примерно одинаковой и почти не двигалась.

На протяжении нескольких недель армия усилила наблюдение за каждой энергетической аномалией. Несмотря на ловушки, спрятанные в звездном пространстве, Близнецы заметили одну важную деталь: концентрация законов там была всегда примерно одинаковой и почти не двигалась.

Увы, это можно было заметить, только когда достаточно приблизился к подобному артефакту... И сейчас это вновь произошло.

Увы, это можно было заметить, только когда достаточно приблизился к подобному артефакту... И сейчас это вновь произошло.

— Летим к следующей цели, этот ориентир можно игнорировать, — произнесла Вечная Матерь, ее голос прозвучал уверенно. — Что бы Высшая Триада не замышляла, мы нагоним их уже в ближайшие месяцы. Этого времени точно недостаточно, чтобы они предприняли что-то масштабное.

— Летим к следующей цели, этот ориентир можно игнорировать, — произнесла Вечная Матерь, ее голос прозвучал уверенно. — Что бы Высшая Триада не замышляла, мы нагоним их уже в ближайшие месяцы. Этого времени точно недостаточно, чтобы они предприняли что-то масштабное.

Бог Смерти, взмахнув рукой, вызвал иллюзорную карту. Она была схематической, и создавалась буквально по мере их продвижения. Он отмечал точки скопления законов Высшей Триады, а также примерно преодоленные дистанции. Таким образом они могли примерно предположить и понять траекторию движения врагов. Его голос звучал сурово:

Бог Смерти, взмахнув рукой, вызвал иллюзорную карту. Она была схематической, и создавалась буквально по мере их продвижения. Он отмечал точки скопления законов Высшей Триады, а также примерно преодоленные дистанции. Таким образом они могли примерно предположить и понять траекторию движения врагов. Его голос звучал сурово:

— Чертовы старики... Не могу дождаться, когда лично снесу их головы...

— Чертовы старики... Не могу дождаться, когда лично снесу их головы...

Армия Восстания Жизни вновь двинулась вперед, собравшись в единый, монолитный строй. Энергия, исходящая от миллионов мастеров, словно водоворот, прокладывала путь через звездное пространство.

Армия Восстания Жизни вновь двинулась вперед, собравшись в единый, монолитный строй. Энергия, исходящая от миллионов мастеров, словно водоворот, прокладывала путь через звездное пространство.

В большей мере, мастера не уставали, так как их в основном передвигали Близнецы и Матерь, чтобы не замедляться. Им приходилось тянуть все войско своей силой, ибо в ином случае они просто не поспеют за врагами.

В большей мере, мастера не уставали, так как их в основном передвигали Близнецы и Матерь, чтобы не замедляться. Им приходилось тянуть все войско своей силой, ибо в ином случае они просто не поспеют за врагами.

А в это время, в отдаленной области вселенной, Высшая Триада завершала создание очередного пирамидального артефакта. Его грани сияли энергией законов, завихрения которых сплетались в сложные схемы.

А в это время, в отдаленной области вселенной, Высшая Триада завершала создание очередного пирамидального артефакта. Его грани сияли энергией законов, завихрения которых сплетались в сложные схемы.

— Мы недооценили их, или же степень нашей усталости... — задумчиво произнес Старик Времени-Пространства, смотря куда-то вдаль. — Вскоре они нас настигнут.

— Мы недооценили их, или же степень нашей усталости... — задумчиво произнес Старик Времени-Пространства, смотря куда-то вдаль. — Вскоре они нас настигнут.

— Тогда будем сражаться, — вмешался Монах Воли, его глаза сверкнули силой. — Даже убив нас, они просто не смогут найти Кая. Он уже слишком далеко, а значит мы выполнили свою последнюю миссию. Судьба Вселенной теперь не в наших руках.

— Тогда будем сражаться, — вмешался Монах Воли, его глаза сверкнули силой. — Даже убив нас, они просто не смогут найти Кая. Он уже слишком далеко, а значит мы выполнили свою последнюю миссию. Судьба Вселенной теперь не в наших руках.

— Жизнь хаотична, но вряд ли она сможет разрушить Вселенную до пробуждения Кая, — холодно бросил Бог Удачи, но тут же улыбнулся, махнув рукой. — Может это и жестоко, но оставим все на него.

— Жизнь хаотична, но вряд ли она сможет разрушить Вселенную до пробуждения Кая, — холодно бросил Бог Удачи, но тут же улыбнулся, махнув рукой. — Может это и жестоко, но оставим все на него.

Но даже Бог Удачи чувствовал, что время было на исходе. Армия Восстания Жизни, ведомая своей неукротимой решимостью, уже начала наступать им на пятки.

Но даже Бог Удачи чувствовал, что время было на исходе. Армия Восстания Жизни, ведомая своей неукротимой решимостью, уже начала наступать им на пятки.

Преследование продолжалось, и каждый новый день приближал Армию Восстания Жизни к неизбежной развязке. Ложные следы теряли свою эффективность, как только Близнецы и Матерь наловчились определять истинное направление движения врагов. В конце концов, искусственные законы пирамидальных артефактов не могли полностью имитировать энергии Высшей Триады, и раз за разом они находили мельчайшие несоответствия, указывающие на их подлинный путь.

Преследование продолжалось, и каждый новый день приближал Армию Восстания Жизни к неизбежной развязке. Ложные следы теряли свою эффективность, как только Близнецы и Матерь наловчились определять истинное направление движения врагов. В конце концов, искусственные законы пирамидальных артефактов не могли полностью имитировать энергии Высшей Триады, и раз за разом они находили мельчайшие несоответствия, указывающие на их подлинный путь.

Тем временем золотой кокон, вдали от всех этих событий, продолжал разрушаться. Его сияющая поверхность, некогда монолитная и безупречная, теперь была покрыта сетью трещин, как будто сама структура Вселенной не могла больше удерживать его содержания.

Тем временем золотой кокон, вдали от всех этих событий, продолжал разрушаться. Его сияющая поверхность, некогда монолитная и безупречная, теперь была покрыта сетью трещин, как будто сама структура Вселенной не могла больше удерживать его содержания.

— Треск... — хруст раздался снова, прерывая мертвую тишину, царившую в этом затерянном пространстве.

— Треск... — хруст раздался снова, прерывая мертвую тишину, царившую в этом затерянном пространстве.

Одна из трещин расширилась, и тонкие линии света прорвались наружу, разрезая тьму вокруг. Но затем этот свет снова потух, поглощенный внутренними законами кокона. Однако трещины не исчезали — напротив, они продолжали расползаться все быстрее.

Одна из трещин расширилась, и тонкие линии света прорвались наружу, разрезая тьму вокруг. Но затем этот свет снова потух, поглощенный внутренними законами кокона. Однако трещины не исчезали — напротив, они продолжали расползаться все быстрее.

Внутри кокона Кай все еще находился в бесконтрольном состоянии. Его сознание все также плыло в видениях и галлюцинациях, лишь изредка возвращая ясность. Каждая новая линия нарушала энергетическое равновесие внутри, заставляя законы, защищавшие его, трепетать под давлением.

Внутри кокона Кай все еще находился в бесконтрольном состоянии. Его сознание все также плыло в видениях и галлюцинациях, лишь изредка возвращая ясность. Каждая новая линия нарушала энергетическое равновесие внутри, заставляя законы, защищавшие его, трепетать под давлением.

"Что-то происходит..." — проносилось в сознании Кая. "С миром вокруг меня твориться что-то странное..."

"Что-то происходит..." — проносилось в сознании Кая. "С миром вокруг меня твориться что-то странное..."

Пространство глубоко внутри кокона начало искажаться и открывать разломы. Все, что строила Высшая Триада, теряло баланс...

Пространство глубоко внутри кокона начало искажаться и открывать разломы. Все, что строила Высшая Триада, теряло баланс...

В бесконечно белом пространства было сложно это заметить, но причиной подобных аномалий был сам Кай. От его тела и от Сферы Сути во все стороны выбрасывались огромные объемы белой ауры! Они не издавали звуков и не колыхали волосы Кая, но при этом буквально разрушали пространство кокона изнутри! И самое ужасное — Кай не контролировал это!

В бесконечно белом пространства было сложно это заметить, но причиной подобных аномалий был сам Кай. От его тела и от Сферы Сути во все стороны выбрасывались огромные объемы белой ауры! Они не издавали звуков и не колыхали волосы Кая, но при этом буквально разрушали пространство кокона изнутри! И самое ужасное — Кай не контролировал это!

Казалось, будто в разных точках Древней Вселенной все подходило к своей кульминации. Время летело, кокон разрушался, а Армия Восстания Жизни догоняла Высшую Триаду.

Казалось, будто в разных точках Древней Вселенной все подходило к своей кульминации. Время летело, кокон разрушался, а Армия Восстания Жизни догоняла Высшую Триаду.

День... Неделя... Месяц... Ощущение начала конца все нарастало, и в один день Высшая Триада просто остановилась. Они поняли, что больше бежать нет смысла...

День... Неделя... Месяц... Ощущение начала конца все нарастало, и в один день Высшая Триада просто остановилась. Они поняли, что больше бежать нет смысла...

— Они уже почувствовали нас, — сурово произнес Старик Времени-Пространства, его взгляд устремился вдаль. — Они больше не отвлекутся на приманки, а их скорость чуть выше нашей.

— Они уже почувствовали нас, — сурово произнес Старик Времени-Пространства, его взгляд устремился вдаль. — Они больше не отвлекутся на приманки, а их скорость чуть выше нашей.

— Тогда пусть это будет концом, — твердо сказал Монах Воли. Его фигура излучала спокойную уверенность. — Постараемся нанести Близнецам и Матери максимальный урон... Мы выполним свою роль до конца!

— Тогда пусть это будет концом, — твердо сказал Монах Воли. Его фигура излучала спокойную уверенность. — Постараемся нанести Близнецам и Матери максимальный урон... Мы выполним свою роль до конца!

Бог Удачи усмехнулся, глядя на своих спутников.

Бог Удачи усмехнулся, глядя на своих спутников.

— Черт... Жаль, что я не смогу увидеть, как начнется новая эпоха Вселенной...

— Черт... Жаль, что я не смогу увидеть, как начнется новая эпоха Вселенной...

Его фраза так и осталась висеть в воздухе.

Его фраза так и осталась висеть в воздухе.

Тем временем Армия Восстания Жизни летела все быстрее, охваченная пылкой решимостью. Их цель была близка, и сила Близнецов и Матери, усиливаемая волей миллионов воинов, казалась непреодолимой.

Тем временем Армия Восстания Жизни летела все быстрее, охваченная пылкой решимостью. Их цель была близка, и сила Близнецов и Матери, усиливаемая волей миллионов воинов, казалась непреодолимой.

— Они остановились! Больше не бегут! — произнесла Богиня Жизни, ее глаза горели светом предвкушения.

— Они остановились! Больше не бегут! — произнесла Богиня Жизни, ее глаза горели светом предвкушения.

— Наконец-то, — холодно добавил Бог Смерти, сжимая кулаки от ярости. — Отмщение близко...

— Наконец-то, — холодно добавил Бог Смерти, сжимая кулаки от ярости. — Отмщение близко...

Казалось, что Близнецы Жизни и Смерти буквально были пропитаны ненавистью и обидой к Высшей Триаде. И чем ближе они были к мести, тем сильнее это проявлялось. Казалось, что сильнее ненависть была только у Вечной Матери Духа, чье лицо сейчас было искажено в гримасе.

Казалось, что Близнецы Жизни и Смерти буквально были пропитаны ненавистью и обидой к Высшей Триаде. И чем ближе они были к мести, тем сильнее это проявлялось. Казалось, что сильнее ненависть была только у Вечной Матери Духа, чье лицо сейчас было искажено в гримасе.

Как только Высшая Триада остановилась, все было предрешено...

Как только Высшая Триада остановилась, все было предрешено...

Уже спустя несколько часов многомиллионная армия, разрезая бесконечную пустоту звездного пространства, начала замедляться. Впереди, за мерцанием искаженного света, на горизонте возникли три фигуры. Они парили в пустоте, как неподвижные скалы, словно сами являлись частью Вселенной, древнее которой были лишь законы, что их создали.

Уже спустя несколько часов многомиллионная армия, разрезая бесконечную пустоту звездного пространства, начала замедляться. Впереди, за мерцанием искаженного света, на горизонте возникли три фигуры. Они парили в пустоте, как неподвижные скалы, словно сами являлись частью Вселенной, древнее которой были лишь законы, что их создали.

Высшая Триада предстала перед ними!

Высшая Триада предстала перед ними!

Их образы были величественны и зловещи одновременно. Старик Времени-Пространства, сгорбленный, но не сломленный, был окутан вихрями серой ауры, что сворачивалась и разворачивалась вокруг него, как река времени. Его взгляд, словно окаменевший, пронзал пространство, будто он видел не только Армию Восстания Жизни, но и бесчисленные потоки вероятностей.

Их образы были величественны и зловещи одновременно. Старик Времени-Пространства, сгорбленный, но не сломленный, был окутан вихрями серой ауры, что сворачивалась и разворачивалась вокруг него, как река времени. Его взгляд, словно окаменевший, пронзал пространство, будто он видел не только Армию Восстания Жизни, но и бесчисленные потоки вероятностей.

Рядом стоял Монах Воли. Его массивная фигура, обмотанная лентами, сияла незримой мощью, а позади него развевалась тугая синяя энергия. Каждое его движение казалось наполненным несокрушимой силой, будто его воля могла изменить законы бытия.

Рядом стоял Монах Воли. Его массивная фигура, обмотанная лентами, сияла незримой мощью, а позади него развевалась тугая синяя энергия. Каждое его движение казалось наполненным несокрушимой силой, будто его воля могла изменить законы бытия.

Третий, Бог Удачи, выглядел почти небрежно. Его глаза смеялись, а нижними руками он играл золотыми кубами. В двух других руках находились бутылки с алкоголем.

Третий, Бог Удачи, выглядел почти небрежно. Его глаза смеялись, а нижними руками он играл золотыми кубами. В двух других руках находились бутылки с алкоголем.

— Злые Боги... — шепот пробежал сквозь ряды армии, как удар грома, но никто не осмеливался произнести это громко.

— Злые Боги... — шепот пробежал сквозь ряды армии, как удар грома, но никто не осмеливался произнести это громко.

Миллионы мастеров, каждый из которых посвятил жизнь культивации и битвам, вдруг ощутили инстинктивный, животный страх. Злые Боги, те самые, которых не видели миллионы лет, стояли перед ними. Их присутствие не только угнетало разум, но и, казалось, накладывало невидимые цепи на сердца каждого воина.

Миллионы мастеров, каждый из которых посвятил жизнь культивации и битвам, вдруг ощутили инстинктивный, животный страх. Злые Боги, те самые, которых не видели миллионы лет, стояли перед ними. Их присутствие не только угнетало разум, но и, казалось, накладывало невидимые цепи на сердца каждого воина.

— Что это за давление? — произнес один из старших мастеров, его голос дрожал. — Это как будто сама Вселенная смотрит на нас.

— Что это за давление? — произнес один из старших мастеров, его голос дрожал. — Это как будто сама Вселенная смотрит на нас.

Однако в самый разгар этого страха, впереди армии, подобно ярким маякам, засияли Близнецы Жизни и Смерти и Вечная Матерь Духа. Их ауры вспыхнули ослепительным светом, который разгонял мрак и сомнения.

Однако в самый разгар этого страха, впереди армии, подобно ярким маякам, засияли Близнецы Жизни и Смерти и Вечная Матерь Духа. Их ауры вспыхнули ослепительным светом, который разгонял мрак и сомнения.

Бог Смерти первым прорезал пространство, его фигура была словно воплощение хаоса. От его тела исходила черная энергия, поглощающая свет, как ненасытная бездна. Его шаг был твердым, а глаза — полны непоколебимой решимости.

Бог Смерти первым прорезал пространство, его фигура была словно воплощение хаоса. От его тела исходила черная энергия, поглощающая свет, как ненасытная бездна. Его шаг был твердым, а глаза — полны непоколебимой решимости.

— Давно не виделись! — разнесся его голос, подобный грому, который отразился от каждой звезды вокруг. — Вы запечатали нас, обрекая на миллионы лет бесцельного существования! Думали, что мы так просто смиримся с этим?!

— Давно не виделись! — разнесся его голос, подобный грому, который отразился от каждой звезды вокруг. — Вы запечатали нас, обрекая на миллионы лет бесцельного существования! Думали, что мы так просто смиримся с этим?!

Богиня Жизни стоящая рядом, также скривилась и произнесла:

Богиня Жизни стоящая рядом, также скривилась и произнесла:

— Вы сделали слишком много ошибок... Вы больше не имеете права управлять Вселенной, — ее голос был спокоен, но за ним чувствовалась сила, что могла бы раздавить целые миры.

— Вы сделали слишком много ошибок... Вы больше не имеете права управлять Вселенной, — ее голос был спокоен, но за ним чувствовалась сила, что могла бы раздавить целые миры.

Вечная Матерь Духа завершала трио, ее крылья, расправленные на всю ширину, распространили лиловый дух, влияя на души мастеров и успокаивая армию позади. Ее взгляд излучал абсолютную уверенность, а голос прозвучал как приговор:

Вечная Матерь Духа завершала трио, ее крылья, расправленные на всю ширину, распространили лиловый дух, влияя на души мастеров и успокаивая армию позади. Ее взгляд излучал абсолютную уверенность, а голос прозвучал как приговор:

— Как долго я ждала этого дня... Я перерождалась, меняя тела, только, чтобы дожить до этого момента... — сцепив зубы, прошипела она. — И должна сказать, что я разочарована. Вы выглядите слишком жалко! Ваша нынешняя мощь, просто шутка по сравнению с тем, кем вы были в древности!

— Как долго я ждала этого дня... Я перерождалась, меняя тела, только, чтобы дожить до этого момента... — сцепив зубы, прошипела она. — И должна сказать, что я разочарована. Вы выглядите слишком жалко! Ваша нынешняя мощь, просто шутка по сравнению с тем, кем вы были в древности!

Эти трое придавали армии решимость, способную подавить даже страх перед Высшей Триадой. Мастера, которые до этого трепетали перед величием Злых Богов, вновь обрели уверенность. Их ауры начали сливать энергии, и свет, исходящий от миллионов мастеров, стал подобен восходящему солнцу.

Эти трое придавали армии решимость, способную подавить даже страх перед Высшей Триадой. Мастера, которые до этого трепетали перед величием Злых Богов, вновь обрели уверенность. Их ауры начали сливать энергии, и свет, исходящий от миллионов мастеров, стал подобен восходящему солнцу.

В тот же миг многомиллионная армия раздалась ревом! Волны проклятий мгновенно хлынули в сторону Высшей Триады!

В тот же миг многомиллионная армия раздалась ревом! Волны проклятий мгновенно хлынули в сторону Высшей Триады!

— Вам конец ублюдки! Ваша тирания будет окончена сегодня!

— Вам конец ублюдки! Ваша тирания будет окончена сегодня!

— Вам не сломить нас! Жизнь будет развиваться, и сама возьмет контроль над Вселенной!

— Вам не сломить нас! Жизнь будет развиваться, и сама возьмет контроль над Вселенной!

Высшая Триада и Армия Восстания Жизни наконец встретились лицом к лицу. Это было столкновение не просто армий или отдельных личностей, а двух эпох, двух взглядов на природу Вселенной.

Высшая Триада и Армия Восстания Жизни наконец встретились лицом к лицу. Это было столкновение не просто армий или отдельных личностей, а двух эпох, двух взглядов на природу Вселенной.

Глава 985(Отредач.)

Глава 985(Отредач.)

Высшая Триада смотрела на миллионы живых существ, но не стала отвечать сразу. Они стояли неподвижно, словно вглядываясь в глаза каждого из прибывших.

Высшая Триада смотрела на миллионы живых существ, но не стала отвечать сразу. Они стояли неподвижно, словно вглядываясь в глаза каждого из прибывших.

Первым заговорил Старик Времени-Пространства. Его голос, глубокий и хриплый, разнесся сквозь все звездное пространство:

Первым заговорил Старик Времени-Пространства. Его голос, глубокий и хриплый, разнесся сквозь все звездное пространство:

— Больше нет смысла в спорах... Когда-то мы уже пытались объяснить вам наши мотивы, но это привело к катастрофе. Теперь вы вновь стоите здесь, чтобы уничтожить нас... Не понимая, что ведете себя к вымиранию.

— Больше нет смысла в спорах... Когда-то мы уже пытались объяснить вам наши мотивы, но это привело к катастрофе. Теперь вы вновь стоите здесь, чтобы уничтожить нас... Не понимая, что ведете себя к вымиранию.

Его взгляд остановился на Близнецах, и он произнес: — Вы так и не смогли преодолеть ревность... Все же вы действительно больше похожи на живых, чем на нас... — сказав это, он перевел взгляд на Вечную Матерь Духа. — Лучше бы тебе быть осторожной, дите... Когда вы заберете наши жизни, начнется следующая война. Возможно, Близнецы принесут вам куда больше горя и смертей, чем мы.

Его взгляд остановился на Близнецах, и он произнес: — Вы так и не смогли преодолеть ревность... Все же вы действительно больше похожи на живых, чем на нас... — сказав это, он перевел взгляд на Вечную Матерь Духа. — Лучше бы тебе быть осторожной, дите... Когда вы заберете наши жизни, начнется следующая война. Возможно, Близнецы принесут вам куда больше горя и смертей, чем мы.

Слова Старика, несмотря на их величественную тяжесть, несли в себе не злость, а скорее печаль и смирение, как если бы он разговаривал с потерянными детьми, которых невозможно больше наставить.

Слова Старика, несмотря на их величественную тяжесть, несли в себе не злость, а скорее печаль и смирение, как если бы он разговаривал с потерянными детьми, которых невозможно больше наставить.

Но эти слова казалось взбесили Вечную Матерь Духа. Очевидно, она и сама понимала правдивость сказанного, но не хотела это слышать от Высшей Триады. Поэтому она хмыкнула и с ненавистью произнесла:

Но эти слова казалось взбесили Вечную Матерь Духа. Очевидно, она и сама понимала правдивость сказанного, но не хотела это слышать от Высшей Триады. Поэтому она хмыкнула и с ненавистью произнесла:

— Не вам об этом говорить, ублюдки!

— Не вам об этом говорить, ублюдки!

Монах Воли медленно шагнул вперед, его движения были подобны раскатам грома. Его голос, спокойный, но мощный, поразил слух всех присутствующих:

Монах Воли медленно шагнул вперед, его движения были подобны раскатам грома. Его голос, спокойный, но мощный, поразил слух всех присутствующих:

— Увы, жизнь все еще не готова к самостоятельному развитию... Нет, не так, — пробормотал он. — Вселенная еще не готова к самостоятельному развитию жизни, — сурово добавил он. Вы гордитесь своей силой, своими законами, своим существованием... Но не видите, что это пожирает саму Вселенную. Сражение здесь — величайшая ошибка, но это ошибка, которой нельзя избежать.

— Увы, жизнь все еще не готова к самостоятельному развитию... Нет, не так, — пробормотал он. — Вселенная еще не готова к самостоятельному развитию жизни, — сурово добавил он. Вы гордитесь своей силой, своими законами, своим существованием... Но не видите, что это пожирает саму Вселенную. Сражение здесь — величайшая ошибка, но это ошибка, которой нельзя избежать.

Он окинул взглядом миллионы мастеров, что теперь горели уверенностью.

Он окинул взглядом миллионы мастеров, что теперь горели уверенностью.

— Вы смотрите на нас, как на врагов, но не видите истину. Вы воскрешаете хаос, ради которого, как вам кажется, стоит бороться. Мы больше не можем наставлять вас. Мы сделали все, что могли, и теперь все в руках другого... будущего, истинного Бога.

— Вы смотрите на нас, как на врагов, но не видите истину. Вы воскрешаете хаос, ради которого, как вам кажется, стоит бороться. Мы больше не можем наставлять вас. Мы сделали все, что могли, и теперь все в руках другого... будущего, истинного Бога.

Бог Удачи усмехнулся, его взгляд пробежался по Близнецам и Матери. Он казался даже веселым.

Бог Удачи усмехнулся, его взгляд пробежался по Близнецам и Матери. Он казался даже веселым.

— Мы держали Вселенную в равновесии. Ловко манипулировали вероятностями, чтобы поддерживать жизнь... И, признаюсь, это было увлекательно. Но вы так отчаянно хотели быть свободными... Ну что ж. Поздравляю вас. Вы добились своего. Теперь вопрос, появиться ли новый регулятор, который позволит вам выжить! Ха-ха-ха!

— Мы держали Вселенную в равновесии. Ловко манипулировали вероятностями, чтобы поддерживать жизнь... И, признаюсь, это было увлекательно. Но вы так отчаянно хотели быть свободными... Ну что ж. Поздравляю вас. Вы добились своего. Теперь вопрос, появиться ли новый регулятор, который позволит вам выжить! Ха-ха-ха!

Бросив золотой кубик в воздух, он отошел на шаг, позволяя ему зависнуть. Золотая грань сияла так ярко, что мастера на мгновение замерли.

Бросив золотой кубик в воздух, он отошел на шаг, позволяя ему зависнуть. Золотая грань сияла так ярко, что мастера на мгновение замерли.

Его глаза чуть прищурились, а затем он добавил, слегка усмехнувшись:

Его глаза чуть прищурились, а затем он добавил, слегка усмехнувшись:

— Теперь ваши действия принадлежат вам. Больше никаких защитников. Никаких наблюдателей. Мы освобождаем вас от своей тирании. Давайте в последний раз сразимся, по старой дружбе! Ха-ха-ха!

— Теперь ваши действия принадлежат вам. Больше никаких защитников. Никаких наблюдателей. Мы освобождаем вас от своей тирании. Давайте в последний раз сразимся, по старой дружбе! Ха-ха-ха!

Близнецы и Матерь замерли, вслушиваясь в их слова. Голоса Триады звучали без обвинений, без ненависти. Только смирение — величественное и подавляющее. Их слова, как горы, тяжело оседали в пустоте.

Близнецы и Матерь замерли, вслушиваясь в их слова. Голоса Триады звучали без обвинений, без ненависти. Только смирение — величественное и подавляющее. Их слова, как горы, тяжело оседали в пустоте.

Казалось, что некоторые слова Высшей Триады заставили высших мастеров задуматься... Ранее они тянули время, а мгновение назад упомянули какого-то нового Бога. Более того, сами они выглядели достаточно слабыми, будто бы у них вообще не было времени, чтобы накопить силы.

Казалось, что некоторые слова Высшей Триады заставили высших мастеров задуматься... Ранее они тянули время, а мгновение назад упомянули какого-то нового Бога. Более того, сами они выглядели достаточно слабыми, будто бы у них вообще не было времени, чтобы накопить силы.

— Здесь что-то не так... — нахмурившись выдала Вечная Матерь Духа, ее глаза полыхнули подозрением. — Что вы задумали, жалкие старики?! Чем вы занимались эти миллионы лет, что выглядите так жалко?! — яростно выкрикнула она.

— Здесь что-то не так... — нахмурившись выдала Вечная Матерь Духа, ее глаза полыхнули подозрением. — Что вы задумали, жалкие старики?! Чем вы занимались эти миллионы лет, что выглядите так жалко?! — яростно выкрикнула она.

Но ее слова, словно отброшенные ветром, потерялись в тишине.

Но ее слова, словно отброшенные ветром, потерялись в тишине.

— Достаточно, — устало произнес Старик Времени-Пространства. — Мы не будем больше говорить. Вы сделали выбор. И мы приняли свой.

— Достаточно, — устало произнес Старик Времени-Пространства. — Мы не будем больше говорить. Вы сделали выбор. И мы приняли свой.

Монах Воли медленно вскинул руку, сжатую в кулак.

Монах Воли медленно вскинул руку, сжатую в кулак.

— Пусть ваши действия определят вашу судьбу. Мы приняли свое поражение миллионы лет назад, когда поняли, что не сможем спасти вас. Надежда есть... Но она уже не в нашей власти.

— Пусть ваши действия определят вашу судьбу. Мы приняли свое поражение миллионы лет назад, когда поняли, что не сможем спасти вас. Надежда есть... Но она уже не в нашей власти.

Свет вокруг Триады вспыхнул, законы завихрились вокруг их фигур, подготавливая их к неизбежному столкновению.

Свет вокруг Триады вспыхнул, законы завихрились вокруг их фигур, подготавливая их к неизбежному столкновению.

— Черт с вами! Просто умрите! — прогремел Бог Смерти, его голос разорвал пустоту как гроза.

— Черт с вами! Просто умрите! — прогремел Бог Смерти, его голос разорвал пустоту как гроза.

В следующий миг Армия Восстания Жизни вспыхнула ужасающим количеством законов! Тысячи артефактов засияли, впитывая и объединяя силу многих мастеров. Силы, что собирались бесчисленное количество времени атаковали! Они наконец приступили к свержению Злых Богов!

В следующий миг Армия Восстания Жизни вспыхнула ужасающим количеством законов! Тысячи артефактов засияли, впитывая и объединяя силу многих мастеров. Силы, что собирались бесчисленное количество времени атаковали! Они наконец приступили к свержению Злых Богов!

Высшая Триада ответила вспышкой своих законов, что наполнили пустоту вокруг их фигур. Старик Времени-Пространства вскинул руку, и волны серебристой энергии начали плавно растекаться по пространству, сплетаясь в завихрения, словно время само накладывалось одно на другое. Монах Воли встал рядом, его аура наполнила пустоту безмолвной мощью, непоколебимой, как сама решимость. Бог Удачи, ухмыляясь, бросил свои золотые кубики, и законы вокруг них начали дрожать, как будто сама реальность испытывала азарт.

Высшая Триада ответила вспышкой своих законов, что наполнили пустоту вокруг их фигур. Старик Времени-Пространства вскинул руку, и волны серебристой энергии начали плавно растекаться по пространству, сплетаясь в завихрения, словно время само накладывалось одно на другое. Монах Воли встал рядом, его аура наполнила пустоту безмолвной мощью, непоколебимой, как сама решимость. Бог Удачи, ухмыляясь, бросил свои золотые кубики, и законы вокруг них начали дрожать, как будто сама реальность испытывала азарт.

— Пусть будет так, — спокойно произнес Монах Воли. Его голос был ровным, но каждая нота проникала в глубину души всех присутствующих. — Последний бой. Последний вздох старой эпохи.

— Пусть будет так, — спокойно произнес Монах Воли. Его голос был ровным, но каждая нота проникала в глубину души всех присутствующих. — Последний бой. Последний вздох старой эпохи.

Законы двух сторон начали сталкиваться еще до физического удара. Огромные волны энергии, подобно двум неукротимым океанам, разошлись от центра. Столкновение аур привело к катастрофическим последствиям. Пространство, некогда неподвижное и глухое, внезапно вспыхнуло.

Законы двух сторон начали сталкиваться еще до физического удара. Огромные волны энергии, подобно двум неукротимым океанам, разошлись от центра. Столкновение аур привело к катастрофическим последствиям. Пространство, некогда неподвижное и глухое, внезапно вспыхнуло.

— Дум! — первое столкновение аур вызвало вспышку, разорвавшую пустоту, как удар молнии.

— Дум! — первое столкновение аур вызвало вспышку, разорвавшую пустоту, как удар молнии.

Звезды, которые мерцали на далеком горизонте, исчезли, поглощенные хаосом, что разрастался вокруг. Если бы в этой области Вселенной находились тералиты или любые другие структуры, они бы испарились в одно мгновение, не оставив и следа.

Звезды, которые мерцали на далеком горизонте, исчезли, поглощенные хаосом, что разрастался вокруг. Если бы в этой области Вселенной находились тералиты или любые другие структуры, они бы испарились в одно мгновение, не оставив и следа.

— Гууууум! — само пространство вокруг дрожало и гудело, словно испытывая боль.

— Гууууум! — само пространство вокруг дрожало и гудело, словно испытывая боль.

Мастера, находящиеся позади Близнецов и Матери, с трудом удерживали равновесие. Их тела тряслись от давления, создаваемого колоссальной энергией. Но благодаря Близнецам, Матери и Пожирателям, а также артефактам, они все же могли стоять.

Мастера, находящиеся позади Близнецов и Матери, с трудом удерживали равновесие. Их тела тряслись от давления, создаваемого колоссальной энергией. Но благодаря Близнецам, Матери и Пожирателям, а также артефактам, они все же могли стоять.

— Какое давление... — прохрипел один из старших мастеров, склонившись под силой ауры. — Это не битва... Это конец всего!

— Какое давление... — прохрипел один из старших мастеров, склонившись под силой ауры. — Это не битва... Это конец всего!

Но впереди всех, Близнецы и Вечная Матерь оставались неподвижными, словно непроходимые утесы. Их ауры вспыхивали все ярче. Бог Смерти поднял руку, и черная энергия закрутилась вокруг него, превратившись в спираль, поглощающую свет и материю.

Но впереди всех, Близнецы и Вечная Матерь оставались неподвижными, словно непроходимые утесы. Их ауры вспыхивали все ярче. Бог Смерти поднял руку, и черная энергия закрутилась вокруг него, превратившись в спираль, поглощающую свет и материю.

— Время пришло! Вы падете от наших рук! — его голос был похож на раскат грома, сопровождаемый войнами звездных бурь.

— Время пришло! Вы падете от наших рук! — его голос был похож на раскат грома, сопровождаемый войнами звездных бурь.

Богиня Жизни протянула вперед ладони, и из них хлынул поток ослепительного света. Эта энергия была полна жизни, но несла в себе и неукротимую силу, как бурлящая река, сметающая все на своем пути.

Богиня Жизни протянула вперед ладони, и из них хлынул поток ослепительного света. Эта энергия была полна жизни, но несла в себе и неукротимую силу, как бурлящая река, сметающая все на своем пути.

Вечная Матерь раскинула крылья, и из ее тела вырвались лиловые волны духа, превращаясь в десятки тысяч ладоней. Ее грудь запульсировала, и в ее силу начали вплетаться законы, которые когда-то принадлежали Каю. Она посмотрела вперед и холодно произнесла:

Вечная Матерь раскинула крылья, и из ее тела вырвались лиловые волны духа, превращаясь в десятки тысяч ладоней. Ее грудь запульсировала, и в ее силу начали вплетаться законы, которые когда-то принадлежали Каю. Она посмотрела вперед и холодно произнесла:

— Мы уничтожим вас, как вы уничтожили прогресс жизни!

— Мы уничтожим вас, как вы уничтожили прогресс жизни!

Но и Высшая Триада не отступала. Законы времени, воли и удачи столкнулись с энергиями жизни, смерти и духа. Их силы разошлись от центра столкновения, разрывая пустоту на части.

Но и Высшая Триада не отступала. Законы времени, воли и удачи столкнулись с энергиями жизни, смерти и духа. Их силы разошлись от центра столкновения, разрывая пустоту на части.

В этот момент пространство вокруг начало искажаться. Потоки законов переплетались, создавая бесконечные водовороты силы. Пространственная ткань буквально разрывалась на части, оставляя после себя лишь всполохи хаоса.

В этот момент пространство вокруг начало искажаться. Потоки законов переплетались, создавая бесконечные водовороты силы. Пространственная ткань буквально разрывалась на части, оставляя после себя лишь всполохи хаоса.

— Дум! Дум! Дум! — каждый удар столкновения усиливал разрушение.

— Дум! Дум! Дум! — каждый удар столкновения усиливал разрушение.

Эпохальное столкновение аур продолжалось, но чувствовалось: следующий миг решит судьбу не только этих двух сторон, но и всей Вселенной. Каждый из сильнейших поднял руки, готовясь нанести свой удар. Мастера Армии Восстания Жизни также напитали атакующие артефакты, готовясь обрушить апокалиптический шквал атак!

Эпохальное столкновение аур продолжалось, но чувствовалось: следующий миг решит судьбу не только этих двух сторон, но и всей Вселенной. Каждый из сильнейших поднял руки, готовясь нанести свой удар. Мастера Армии Восстания Жизни также напитали атакующие артефакты, готовясь обрушить апокалиптический шквал атак!

Две волны силы — серо-золото-синяя и черно-бело-лиловая — набирали мощь, готовясь обрушиться друг на друга. Пространство вокруг трещало под давлением их энергий, словно сама ткань реальности протестовала против происходящего.

Две волны силы — серо-золото-синяя и черно-бело-лиловая — набирали мощь, готовясь обрушиться друг на друга. Пространство вокруг трещало под давлением их энергий, словно сама ткань реальности протестовала против происходящего.

— Ззз! Зззц! — законы сплетались в смертоносные вихри, их рев был подобен тысячам громов.

— Ззз! Зззц! — законы сплетались в смертоносные вихри, их рев был подобен тысячам громов.

Но в тот миг, когда эти волны были готовы столкнуться, все пространство задрожало.

Но в тот миг, когда эти волны были готовы столкнуться, все пространство задрожало.

— Ду-дум! — это была не просто дрожь пустоты, не обычный резонанс от давления аур. Это было нечто большее. Казалось, сама Вселенная, каждая ее частица, каждый уголок, отдаленный и близкий, содрогнулись в едином порыве.

— Ду-дум! — это была не просто дрожь пустоты, не обычный резонанс от давления аур. Это было нечто большее. Казалось, сама Вселенная, каждая ее частица, каждый уголок, отдаленный и близкий, содрогнулись в едином порыве.

В самых отдаленных мирах, где жили простые смертные, ощущение тревоги вдруг охватило все живое. Люди, животные, даже растения, словно единым разумом, замерли на миг, будто почувствовав надвигающееся нечто.

В самых отдаленных мирах, где жили простые смертные, ощущение тревоги вдруг охватило все живое. Люди, животные, даже растения, словно единым разумом, замерли на миг, будто почувствовав надвигающееся нечто.

— Что это?! — воскликнул один из мастеров Армии Восстания Жизни, отступив на шаг. Его лицо побледнело, глаза были полны ужаса.

— Что это?! — воскликнул один из мастеров Армии Восстания Жизни, отступив на шаг. Его лицо побледнело, глаза были полны ужаса.

Даже Высшая Триада, не поколебавшаяся под давлением всей силы своих противников, на мгновение остановилась. Их взгляды синхронно обратились в одну сторону, в бесконечную пустоту вдали.

Даже Высшая Триада, не поколебавшаяся под давлением всей силы своих противников, на мгновение остановилась. Их взгляды синхронно обратились в одну сторону, в бесконечную пустоту вдали.

— Плохо... — тихо произнес Старик Времени-Пространства, его голос был в смятении.

— Плохо... — тихо произнес Старик Времени-Пространства, его голос был в смятении.

Именно тогда произошло нечто поистине невообразимое. Вдали, где пустота казалась непреодолимой и бесконечной, внезапно вспыхнул ослепительный белый свет.

Именно тогда произошло нечто поистине невообразимое. Вдали, где пустота казалась непреодолимой и бесконечной, внезапно вспыхнул ослепительный белый свет.

— Ду-дум! — сначала это была маленькая искра, но уже через мгновение она разрослась в столб неописуемого белого огня, взметнувшийся ввысь.

— Ду-дум! — сначала это была маленькая искра, но уже через мгновение она разрослась в столб неописуемого белого огня, взметнувшийся ввысь.

— Неужели кокон рухнул... — шепотом произнес Монах Воли. Его голос впервые звучал растерянно.

— Неужели кокон рухнул... — шепотом произнес Монах Воли. Его голос впервые звучал растерянно.

Огненный столб, ослепительно белый, как раскаленное ядро звезды, вздымался в пустоту. Его свет и энергия, казалось, поглощали всю тьму вокруг, освещая не только место их столкновения, но и все за его пределами.

Огненный столб, ослепительно белый, как раскаленное ядро звезды, вздымался в пустоту. Его свет и энергия, казалось, поглощали всю тьму вокруг, освещая не только место их столкновения, но и все за его пределами.

— Что это за сила?! — выкрикнула Вечная Матерь, ее крылья дрогнули, а глаза полыхнули лиловым светом.

— Что это за сила?! — выкрикнула Вечная Матерь, ее крылья дрогнули, а глаза полыхнули лиловым светом.

Ощущение этого пламени было абсолютно новым для всех. Его природа не подчинялась законам, которыми владели ни Высшая Триада, ни Близнецы. Эта энергия была древней, чистой, но при этом дикой и непреклонной. Она не предвещала разрушение, но и не несла надежды на спасение.

Ощущение этого пламени было абсолютно новым для всех. Его природа не подчинялась законам, которыми владели ни Высшая Триада, ни Близнецы. Эта энергия была древней, чистой, но при этом дикой и непреклонной. Она не предвещала разрушение, но и не несла надежды на спасение.

— Что же нам выкинул жребий удачи, — с нервным смешком сказал Бог Удачи, его взгляд не отрывался от пылающего горизонта. Кубик в его руке внезапно замер в воздухе. — Видимо все будет интереснее, чем я предполагал.

— Что же нам выкинул жребий удачи, — с нервным смешком сказал Бог Удачи, его взгляд не отрывался от пылающего горизонта. Кубик в его руке внезапно замер в воздухе. — Видимо все будет интереснее, чем я предполагал.

Армия Восстания Жизни, ощутив внезапный поток мощи, замерла, словно одно целое. Они больше не видели перед собой врагов, их взгляды устремились вдаль, на величественное пламя.

Армия Восстания Жизни, ощутив внезапный поток мощи, замерла, словно одно целое. Они больше не видели перед собой врагов, их взгляды устремились вдаль, на величественное пламя.

— Почему от этой энергии дрожит все пространство? — прошептал один из мастеров, но его голос был почти не слышен в разрастающемся гуле.

— Почему от этой энергии дрожит все пространство? — прошептал один из мастеров, но его голос был почти не слышен в разрастающемся гуле.

Богиня Жизни, чья решимость всегда оставалась неизменной, нахмурилась, ее руки слегка дрогнули.

Богиня Жизни, чья решимость всегда оставалась неизменной, нахмурилась, ее руки слегка дрогнули.

— Это похоже... на Ядро Бытия?! — в ужасе пробормотала она, будто боялась договорить мысль.

— Это похоже... на Ядро Бытия?! — в ужасе пробормотала она, будто боялась договорить мысль.

Но в этот момент Бог Смерти сжал кулаки, его голос прозвучал резким, как удар:

Но в этот момент Бог Смерти сжал кулаки, его голос прозвучал резким, как удар:

— Черт! Эти старики вновь что-то задумали! Что бы сейчас там не происходило, нам нужно это остановить! — яростно выкрикнул он, тотчас рванув к столбу божественного света.

— Черт! Эти старики вновь что-то задумали! Что бы сейчас там не происходило, нам нужно это остановить! — яростно выкрикнул он, тотчас рванув к столбу божественного света.

В этот момент, что Богиня Жизни, что Вечная Матерь Духа, вспомнили слова Высшей Триады о новом Боге, а также их странное поведение. И смотря на их рассеянные лица, они поняли, что Бог Смерти был прав!

В этот момент, что Богиня Жизни, что Вечная Матерь Духа, вспомнили слова Высшей Триады о новом Боге, а также их странное поведение. И смотря на их рассеянные лица, они поняли, что Бог Смерти был прав!

— Планы меняются! Всем выступить в сторону белого огня! — яростно выкрикнула Матерь.

— Планы меняются! Всем выступить в сторону белого огня! — яростно выкрикнула Матерь.

— Не выйдет! — тотчас выдал Старик Времени-Пространства, преграждая дорогу вместе со своими двумя собратьями!

— Не выйдет! — тотчас выдал Старик Времени-Пространства, преграждая дорогу вместе со своими двумя собратьями!

Все сменилось слишком быстро, но суть не поменялась — сражение было неизбежным! И что бы сейчас ни происходило с Каем, Высшая Триада не могла позволить врагам добраться до него!

Все сменилось слишком быстро, но суть не поменялась — сражение было неизбежным! И что бы сейчас ни происходило с Каем, Высшая Триада не могла позволить врагам добраться до него!

Глава 986(Отредач.)

Глава 986(Отредач.)

Дорогу Армии Восстания Жизни преградили силы Высшей Триады. Но это было неважно. Все уже было готово к решающему сражению. Заряженные артефакты армии объединяли ее мощь, а Монархи и Пожиратели, стоявшие в первых рядах, замерли в напряженном ожидании. Напротив, их противники — Злые Боги не проявляли ни малейшего волнения, словно были готовы идти до конца.

Дорогу Армии Восстания Жизни преградили силы Высшей Триады. Но это было неважно. Все уже было готово к решающему сражению. Заряженные артефакты армии объединяли ее мощь, а Монархи и Пожиратели, стоявшие в первых рядах, замерли в напряженном ожидании. Напротив, их противники — Злые Боги не проявляли ни малейшего волнения, словно были готовы идти до конца.

— Уберем их с дороги! — крикнула Вечная Матерь Духа, ее голос прорезал пространство, наполняя сердца ее союзников решимостью.

— Уберем их с дороги! — крикнула Вечная Матерь Духа, ее голос прорезал пространство, наполняя сердца ее союзников решимостью.

Словно по сигналу, она и Близнецы начали атаку. С невообразимой синхронностью их силы переплелись. Взмах руки Богини Жизни разорвал ткань реальности, из её ладоней вырвался поток ослепительного белого света. Этот свет, сливаясь в одну точку, сформировал гигантское копье, наполненное энергией, которая могла разрушить любые преграды.

Словно по сигналу, она и Близнецы начали атаку. С невообразимой синхронностью их силы переплелись. Взмах руки Богини Жизни разорвал ткань реальности, из её ладоней вырвался поток ослепительного белого света. Этот свет, сливаясь в одну точку, сформировал гигантское копье, наполненное энергией, которая могла разрушить любые преграды.

— Брат, поддержи меня! — раздался ее призыв, эхом разносившийся по мирам, вызывая трепет в душах воинов за ее спинами.

— Брат, поддержи меня! — раздался ее призыв, эхом разносившийся по мирам, вызывая трепет в душах воинов за ее спинами.

Бог Смерти мгновенно отозвался. Его черный меч вспыхнул, превращаясь в столб тьмы. Эта энергия стремительно догнала копье и, словно змей, обвилась вокруг него, усиливая его разрушительную мощь. Свет и тьма слились воедино, образуя смертельное оружие.

Бог Смерти мгновенно отозвался. Его черный меч вспыхнул, превращаясь в столб тьмы. Эта энергия стремительно догнала копье и, словно змей, обвилась вокруг него, усиливая его разрушительную мощь. Свет и тьма слились воедино, образуя смертельное оружие.

— Прочь с дороги, старики! — громогласно выкрикнули они, и их голоса слились в один, подобный раскату грома.

— Прочь с дороги, старики! — громогласно выкрикнули они, и их голоса слились в один, подобный раскату грома.

Копье прорезало пространство, вокруг него завихрились вихри света и тьмы. Их сила была настолько велика, что законы реальности начали рушиться. Шлейф энергии, оставляемый позади, поглощал все, к чему прикасался.

Копье прорезало пространство, вокруг него завихрились вихри света и тьмы. Их сила была настолько велика, что законы реальности начали рушиться. Шлейф энергии, оставляемый позади, поглощал все, к чему прикасался.

Но на этом все не кончилось, ибо копье начало стремительно увеличивать свои размеры, превращаясь в громадину, которая могла бы с легкостью расколоть тералит!

Но на этом все не кончилось, ибо копье начало стремительно увеличивать свои размеры, превращаясь в громадину, которая могла бы с легкостью расколоть тералит!

В этот момент Матерь Духа расправила свои огромные лиловые крылья. Из них вырвались мириады духовных ладоней, которые, сливаясь, сформировали гигантскую руку. Эта рука следовала за копьем, готовая нанести решающий удар.

В этот момент Матерь Духа расправила свои огромные лиловые крылья. Из них вырвались мириады духовных ладоней, которые, сливаясь, сформировали гигантскую руку. Эта рука следовала за копьем, готовая нанести решающий удар.

— Что бы вы ни задумали, вам нас не победить! — ее голос был холодным, как зимний ветер, и пронизывал всех, кто его слышал.

— Что бы вы ни задумали, вам нас не победить! — ее голос был холодным, как зимний ветер, и пронизывал всех, кто его слышал.

На её ладони засиял черно-красный символ. Она вложила в него силы законов, которые ранее забрала у Кая. Ладонь стала еще более смертоносной, готовой разрушить любую защиту.

На её ладони засиял черно-красный символ. Она вложила в него силы законов, которые ранее забрала у Кая. Ладонь стала еще более смертоносной, готовой разрушить любую защиту.

Тем временем Армия Восстания Жизни нанесла свой удар. Под командованием Монархов сотни лучей концентрированной мощи устремились к Высшей Триаде. Каждый луч нес в себе объединенную энергию тысяч мастеров, стремившихся сокрушить противников.

Тем временем Армия Восстания Жизни нанесла свой удар. Под командованием Монархов сотни лучей концентрированной мощи устремились к Высшей Триаде. Каждый луч нес в себе объединенную энергию тысяч мастеров, стремившихся сокрушить противников.

Но Высшая Триада ответила незамедлительно. Старик Времени-Пространства взмахнул рукой, и пустота вокруг содрогнулась. Миллиарды трещин расползлись по пространству, втягивая в себя атаки мастеров. Каждая трещина словно была воротами в иной, пустой мир, способный поглощать ударную мощь.

Но Высшая Триада ответила незамедлительно. Старик Времени-Пространства взмахнул рукой, и пустота вокруг содрогнулась. Миллиарды трещин расползлись по пространству, втягивая в себя атаки мастеров. Каждая трещина словно была воротами в иной, пустой мир, способный поглощать ударную мощь.

— Мы ослабли, этого недостаточно, чтобы сдержать их, — напряженно произнёс Старик, его голос отражал всю серьезность ситуации.

— Мы ослабли, этого недостаточно, чтобы сдержать их, — напряженно произнёс Старик, его голос отражал всю серьезность ситуации.

Монах Воли шагнул вперед. Ленты за его спиной задрожали, и волна синей энергии хлынула из его тела, формируя вокруг него силуэт древнего храма. Эта аура подавляла силы атакующих.

Монах Воли шагнул вперед. Ленты за его спиной задрожали, и волна синей энергии хлынула из его тела, формируя вокруг него силуэт древнего храма. Эта аура подавляла силы атакующих.

— Даже ваши законы подчиняются Воле. А Воля принадлежит мне! — произнес он, и звуки, словно удары божественного колокола, разнеслись вокруг.

— Даже ваши законы подчиняются Воле. А Воля принадлежит мне! — произнес он, и звуки, словно удары божественного колокола, разнеслись вокруг.

— Донг! Д-о-онг!

— Донг! Д-о-онг!

Из храма вырвались звуковые волны, которые замедлили и ослабили удары армии. Однако копье и ладонь оставались непоколебимы, продвигаясь вперед.

Из храма вырвались звуковые волны, которые замедлили и ослабили удары армии. Однако копье и ладонь оставались непоколебимы, продвигаясь вперед.

Скиталец Удачи наблюдал за всем с усмешкой. Он бросил в воздух золотые кубы, которые зависли, начиная вращаться. На их гранях появились символы и числа, непостижимые для обычного разума. Казалось, только он сам понимал их значения.

Скиталец Удачи наблюдал за всем с усмешкой. Он бросил в воздух золотые кубы, которые зависли, начиная вращаться. На их гранях появились символы и числа, непостижимые для обычного разума. Казалось, только он сам понимал их значения.

— Парадокс Удачи! — воскликнул он, и пространство вокруг взорвалось в хаосе случайностей.

— Парадокс Удачи! — воскликнул он, и пространство вокруг взорвалось в хаосе случайностей.

Законы реальности начали искажаться. Атаки мастеров Армии Восстания Жизни начали распадаться, словно внутренняя сила была разрушена. Кубы скитальца добавили хаоса: золотой свет ослеплял врагов, а пространство, казалось, жило своей жизнью.

Законы реальности начали искажаться. Атаки мастеров Армии Восстания Жизни начали распадаться, словно внутренняя сила была разрушена. Кубы скитальца добавили хаоса: золотой свет ослеплял врагов, а пространство, казалось, жило своей жизнью.

Все вокруг превратилось в безумный мир, словно из законов сотворился калейдоскоп цветов и смыслов, вводя всю Армию Восстания Жизни в смятение! Пространство, Удача и Воля смешались и взбесились!

Все вокруг превратилось в безумный мир, словно из законов сотворился калейдоскоп цветов и смыслов, вводя всю Армию Восстания Жизни в смятение! Пространство, Удача и Воля смешались и взбесились!

Но даже это не смогло остановить главный удар. Копье, окруженное тьмой и светом, неслось вперед. Гигантская ладонь, ведомая Матерью Духа, следовала за ним, готовая нанести завершающий удар.

Но даже это не смогло остановить главный удар. Копье, окруженное тьмой и светом, неслось вперед. Гигантская ладонь, ведомая Матерью Духа, следовала за ним, готовая нанести завершающий удар.

— Сейчас они сильнее нас, — выкрикнул Старик Времени-Пространства, пытаясь восстановить разорванные нити пространства.

— Сейчас они сильнее нас, — выкрикнул Старик Времени-Пространства, пытаясь восстановить разорванные нити пространства.

Копье Богини Жизни достигло барьера и с лёгкостью пробило его. Волна разрушительной силы отбросила золотые кубы Скитальца Удачи и разрушила храм, созданный Монахом Воли.

Копье Богини Жизни достигло барьера и с лёгкостью пробило его. Волна разрушительной силы отбросила золотые кубы Скитальца Удачи и разрушила храм, созданный Монахом Воли.

И в тот же миг Вечная Матерь Духа ударила ладонью в основание копья, усиливая его удар. Казалось, словно она вбивала клин, пытаясь разбить хрустальную стену.

И в тот же миг Вечная Матерь Духа ударила ладонью в основание копья, усиливая его удар. Казалось, словно она вбивала клин, пытаясь разбить хрустальную стену.

— Баам! — раздался ужасающий взрыв и Барьеры Триады рухнул.

— Баам! — раздался ужасающий взрыв и Барьеры Триады рухнул.

Старик Времени-Пространства отступил, его тело дрогнуло, а петли времени вокруг него разорвались. Монах Воли был сбит с ног, его аура распалась под натиском ярости копья и ладони. Скиталец Удачи рассмеялся, но его золотые кубы растаяли, превращаясь в жидкий металл.

Старик Времени-Пространства отступил, его тело дрогнуло, а петли времени вокруг него разорвались. Монах Воли был сбит с ног, его аура распалась под натиском ярости копья и ладони. Скиталец Удачи рассмеялся, но его золотые кубы растаяли, превращаясь в жидкий металл.

Армия Восстания Жизни прорвалась через защиту, направляясь к пылающему белому огню вдали. Этот свет становился все ярче, и каждый чувствовал его древнюю, подавляющую мощь.

Армия Восстания Жизни прорвалась через защиту, направляясь к пылающему белому огню вдали. Этот свет становился все ярче, и каждый чувствовал его древнюю, подавляющую мощь.

— Вперед! Прорвемся! — крикнула Вечная Матерь Духа, и ее голос вдохновил всех бойцов.

— Вперед! Прорвемся! — крикнула Вечная Матерь Духа, и ее голос вдохновил всех бойцов.

Армия ринулась вперед, оставляя за собой разрушение. Их путь лежал к белому огню, источнику, где должна была решиться судьба всей Вселенной.

Армия ринулась вперед, оставляя за собой разрушение. Их путь лежал к белому огню, источнику, где должна была решиться судьба всей Вселенной.

С каждым шагом пространство дрожало от напряжения. Законы мироздания рушились, превращая поле боя в хаотическую пелену света и теней. Близнецы, окруженные сиянием своих противоположных сил, летели вперед, прокладывая путь для армии. Их ауры, сталкиваясь, создавали вокруг них бурю разрушительной энергии, которая уничтожала всё на своём пути.

С каждым шагом пространство дрожало от напряжения. Законы мироздания рушились, превращая поле боя в хаотическую пелену света и теней. Близнецы, окруженные сиянием своих противоположных сил, летели вперед, прокладывая путь для армии. Их ауры, сталкиваясь, создавали вокруг них бурю разрушительной энергии, которая уничтожала всё на своём пути.

— Старик Времени, мы должны попытаться хотя бы замедлить их! — прокричал Монах Воли, собирая остатки своей энергии.

— Старик Времени, мы должны попытаться хотя бы замедлить их! — прокричал Монах Воли, собирая остатки своей энергии.

Старик с трудом поднял руку, его глаза ярко сверкнули, и вокруг поля боя возникла сеть из временных петель. Эти петли замедляли движение армии, втягивая солдат в бесконечные круги повторений. Однако Близнецы и Матерь Духа остались невозмутимы. Их силы были слишком велики, чтобы подчиниться этим законам.

Старик с трудом поднял руку, его глаза ярко сверкнули, и вокруг поля боя возникла сеть из временных петель. Эти петли замедляли движение армии, втягивая солдат в бесконечные круги повторений. Однако Близнецы и Матерь Духа остались невозмутимы. Их силы были слишком велики, чтобы подчиниться этим законам.

— Наши шансы тают, — сквозь зубы произнес Скиталец Удачи, снова бросая свои кубы. На этот раз их грани засияли ярче, и вся реальность вокруг наполнилась парадоксами. Пространство стало нелогичным, звуки замерли, а зрение многих бойцов Армии Восстания Жизни начало искажаться. Они видели своих союзников, словно через разбитое зеркало.

— Наши шансы тают, — сквозь зубы произнес Скиталец Удачи, снова бросая свои кубы. На этот раз их грани засияли ярче, и вся реальность вокруг наполнилась парадоксами. Пространство стало нелогичным, звуки замерли, а зрение многих бойцов Армии Восстания Жизни начало искажаться. Они видели своих союзников, словно через разбитое зеркало.

Однако главный удар их врагов не рассеялся. Копье, светящееся белым светом, усиленное ладонью Матери Духа продолжало движение. Оно разрушало влияние новых барьеров Триады, возвращая своей армии стойкость.

Однако главный удар их врагов не рассеялся. Копье, светящееся белым светом, усиленное ладонью Матери Духа продолжало движение. Оно разрушало влияние новых барьеров Триады, возвращая своей армии стойкость.

На горизонте все еще пылал белый огонь. Его сияние стало нестерпимо ярким, заставляя даже самых стойких бойцов Армии Восстания Жизни щуриться. Каждый шаг вперед давался с трудом, будто сама реальность сопротивлялась их продвижению. Но Матерь Духа и Близнецы вели армию вперед, не обращая внимания на хаос, окружавший их.

На горизонте все еще пылал белый огонь. Его сияние стало нестерпимо ярким, заставляя даже самых стойких бойцов Армии Восстания Жизни щуриться. Каждый шаг вперед давался с трудом, будто сама реальность сопротивлялась их продвижению. Но Матерь Духа и Близнецы вели армию вперед, не обращая внимания на хаос, окружавший их.

— Это не просто источник, — произнесла Богиня Жизни, ее голос звучал напряженно. — Что-то древнее пробуждается внутри этого огня.

— Это не просто источник, — произнесла Богиня Жизни, ее голос звучал напряженно. — Что-то древнее пробуждается внутри этого огня.

— Мы не можем отвлекаться на стариков, — ответил один из Близнецов, его темные глаза сверкали решимостью. — Если мы не уничтожим это здесь и сейчас, последствия будут катастрофическими.

— Мы не можем отвлекаться на стариков, — ответил один из Близнецов, его темные глаза сверкали решимостью. — Если мы не уничтожим это здесь и сейчас, последствия будут катастрофическими.

Свет и тьма, окружающие их, сплелись в бурю, которая разрывала ткань реальности. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, втягивая в себя остатки законов мироздания. Казалось, что сама Вселенная сопротивляется происходящему.

Свет и тьма, окружающие их, сплелись в бурю, которая разрывала ткань реальности. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, втягивая в себя остатки законов мироздания. Казалось, что сама Вселенная сопротивляется происходящему.

В этот момент перед ними снова появились оставшиеся силы Триады. Старик Времени-Пространства стоял впереди, его серебристая фигура тускло мерцала. Он поднял руку, и время вокруг армии внезапно замедлилось, превращая их движение в мучительно долгий процесс.

В этот момент перед ними снова появились оставшиеся силы Триады. Старик Времени-Пространства стоял впереди, его серебристая фигура тускло мерцала. Он поднял руку, и время вокруг армии внезапно замедлилось, превращая их движение в мучительно долгий процесс.

— Вы не пройдете дальше, — произнес он, его голос звучал устало, но твердо. — Здесь закончится ваше восстание.

— Вы не пройдете дальше, — произнес он, его голос звучал устало, но твердо. — Здесь закончится ваше восстание.

Матерь Духа ухмыльнулась, ее лиловые глаза сверкнули.

Матерь Духа ухмыльнулась, ее лиловые глаза сверкнули.

— Мы уже прошли дальше, чем вы могли себе представить, старик. Твоя воля сломлена, а время на нашей стороне.

— Мы уже прошли дальше, чем вы могли себе представить, старик. Твоя воля сломлена, а время на нашей стороне.

Она взмахнула крыльями, и вокруг нее появились мириады духовных силуэтов. Эти сущности слились в один поток, который ринулся к Старику, разрывая временные петли и размывая его фигуру. Он закричал, но его голос растворился в вихре.

Она взмахнула крыльями, и вокруг нее появились мириады духовных силуэтов. Эти сущности слились в один поток, который ринулся к Старику, разрывая временные петли и размывая его фигуру. Он закричал, но его голос растворился в вихре.

Позади него в бой вступил Монах Воли. Его храм, потрескавшийся и израненный, вновь засиял, и из него вырвались яркие синие лучи, устремляясь к Матери и Близнецам. Лучи окружили их, пытаясь подавить их силы, но Близнецы быстро среагировали. Бог Смерти вытянул вперед руку, и из нее вырвалась волна тьмы, поглотившая свет храма. Богиня жизни также подняла руку, и из нее вырвался поток света, который обратил энергию монаха против него самого.

Позади него в бой вступил Монах Воли. Его храм, потрескавшийся и израненный, вновь засиял, и из него вырвались яркие синие лучи, устремляясь к Матери и Близнецам. Лучи окружили их, пытаясь подавить их силы, но Близнецы быстро среагировали. Бог Смерти вытянул вперед руку, и из нее вырвалась волна тьмы, поглотившая свет храма. Богиня жизни также подняла руку, и из нее вырвался поток света, который обратил энергию монаха против него самого.

— Твоя Воля сильна, но наши силы бесконечны, — произнес один из Близнецов, его голос звучал, словно шепот ветра.

— Твоя Воля сильна, но наши силы бесконечны, — произнес один из Близнецов, его голос звучал, словно шепот ветра.

Храм монаха рухнул, его сияние погасло, и он упал на колени, истощенный и побежденный. Матерь Духа повернула голову к Скитальцу Удачи, который стоял чуть поодаль, его золотые кубы все еще вращались в воздухе, создавая хаос.

Храм монаха рухнул, его сияние погасло, и он упал на колени, истощенный и побежденный. Матерь Духа повернула голову к Скитальцу Удачи, который стоял чуть поодаль, его золотые кубы все еще вращались в воздухе, создавая хаос.

— Ты все еще надеешься на свою удачу? — холодно спросила она.

— Ты все еще надеешься на свою удачу? — холодно спросила она.

Скиталец ухмыльнулся и бросил кубы вперед. Они увеличились в размерах и рванули к Матери, оставляя за собой шлейф энергии. Но в тот же момент ее лиловые крылья охватил свет, и она отбросила кубы одним мощным взмахом. Те столкнулись друг с другом, породив взрыв, который разметал остатки сопротивления Триады.

Скиталец ухмыльнулся и бросил кубы вперед. Они увеличились в размерах и рванули к Матери, оставляя за собой шлейф энергии. Но в тот же момент ее лиловые крылья охватил свет, и она отбросила кубы одним мощным взмахом. Те столкнулись друг с другом, породив взрыв, который разметал остатки сопротивления Триады.

Старик Времени-Пространства попытался восстановить свою силу, но было уже поздно. Армия Восстания Жизни прорвалась через их последнюю защиту. Белый огонь был совсем близко, его сияние теперь затмевало все вокруг.

Старик Времени-Пространства попытался восстановить свою силу, но было уже поздно. Армия Восстания Жизни прорвалась через их последнюю защиту. Белый огонь был совсем близко, его сияние теперь затмевало все вокруг.

— Продолжаем движение! Они не смогут догнать нас! — крикнула Матерь Духа. Ее голос вновь вдохновил бойцов, и они бросились к источнику света.

— Продолжаем движение! Они не смогут догнать нас! — крикнула Матерь Духа. Ее голос вновь вдохновил бойцов, и они бросились к источнику света.

Высшая Триада не успела... Они просто не смогли сдержать Армию Восстания Жизни, и теперь остались позади. Более того, физическая оболочка каждого из них сейчас была в полуразрушенном состоянии.

Высшая Триада не успела... Они просто не смогли сдержать Армию Восстания Жизни, и теперь остались позади. Более того, физическая оболочка каждого из них сейчас была в полуразрушенном состоянии.

Армия продолжала стремительный марш, их техники сливались в одну, гигантскую волну, что устремлялась к белому огню. Пространство и время уже не имели значения. Здесь, в самой глубине Вселенной, где все рушилось, каждый шаг приближал их к цели. Белый огонь, мерцающий вдалеке, становился все ближе. И все сильнее было чувство, что именно там решится судьба этого сражения — судьба всей Вселенной.

Армия продолжала стремительный марш, их техники сливались в одну, гигантскую волну, что устремлялась к белому огню. Пространство и время уже не имели значения. Здесь, в самой глубине Вселенной, где все рушилось, каждый шаг приближал их к цели. Белый огонь, мерцающий вдалеке, становился все ближе. И все сильнее было чувство, что именно там решится судьба этого сражения — судьба всей Вселенной.

Глава 987(Отредач.)

Глава 987(Отредач.)

Высшая Триада была подавлена, но не исчезла. Их фигуры, будто сотканные из лоскутов законов, начали восстанавливаться в хаотичном звездном пространстве. Пространство вокруг них дернулось, и разорванные нити вновь сплелись, восстанавливая их физическую оболочку.

Высшая Триада была подавлена, но не исчезла. Их фигуры, будто сотканные из лоскутов законов, начали восстанавливаться в хаотичном звездном пространстве. Пространство вокруг них дернулось, и разорванные нити вновь сплелись, восстанавливая их физическую оболочку.

— Слишком слабы… Было самонадеянно считать, что в нынешнем состоянии, мы сможем сдерживать их... — раздался тихий, но исполненный ярости голос Старика Времени-Пространства. Он стоял, опираясь на свои колени, а серебряные трещины на его теле все еще пульсировали. — Когда-то мы бы без проблем отразили эту атаку.

— Слишком слабы… Было самонадеянно считать, что в нынешнем состоянии, мы сможем сдерживать их... — раздался тихий, но исполненный ярости голос Старика Времени-Пространства. Он стоял, опираясь на свои колени, а серебряные трещины на его теле все еще пульсировали. — Когда-то мы бы без проблем отразили эту атаку.

Монах Воли окинул пустоту впереди взглядом, его глаза пылали синим светом. Армия Восстания Жизни, ведомая Близнецами и Матерью, уже оторвалась. Они прорывались к белому огню, растягивая фронт своей атаки все дальше и дальше. Казалось, пространство само поддерживало их движение, затягивая их к цели.

Монах Воли окинул пустоту впереди взглядом, его глаза пылали синим светом. Армия Восстания Жизни, ведомая Близнецами и Матерью, уже оторвалась. Они прорывались к белому огню, растягивая фронт своей атаки все дальше и дальше. Казалось, пространство само поддерживало их движение, затягивая их к цели.

— Если бы Кай прорвался, он бы уже прибыл сюда... Но белый огонь все еще горит, скорее всего он не закончил, а разрушился только наш кокон. Если мы не остановим их сейчас, то ему конец, — хрипло проговорил Монах Воли. Его голос был тяжелым, как удары древнего колокола.

— Если бы Кай прорвался, он бы уже прибыл сюда... Но белый огонь все еще горит, скорее всего он не закончил, а разрушился только наш кокон. Если мы не остановим их сейчас, то ему конец, — хрипло проговорил Монах Воли. Его голос был тяжелым, как удары древнего колокола.

— Ха-ха-ха! Прекрасно! — прервал его Бог Удачи, вытягивая руку вперед. Его кубики слились в один, и следом он начал гореть, словно сжигая себя. Письмена, напоминающие какие-то ритуальные тексты, начали распространяться по его коже. Он скривился от боли, но не перестал улыбаться. — Тогда давайте самостоятельно сожжем себя, чтобы на короткий миг обрести большую силу. Ха-ха.

— Ха-ха-ха! Прекрасно! — прервал его Бог Удачи, вытягивая руку вперед. Его кубики слились в один, и следом он начал гореть, словно сжигая себя. Письмена, напоминающие какие-то ритуальные тексты, начали распространяться по его коже. Он скривился от боли, но не перестал улыбаться. — Тогда давайте самостоятельно сожжем себя, чтобы на короткий миг обрести большую силу. Ха-ха.

Услышав это, рога Старика Времени Пространства также начали пылать серым огнем и он сказал:

Услышав это, рога Старика Времени Пространства также начали пылать серым огнем и он сказал:

— Тогда решено. Перегоним армию жизни и станем стеной перед Каем. Много времени у нас не будет, но это лучше, чем ничего.

— Тогда решено. Перегоним армию жизни и станем стеной перед Каем. Много времени у нас не будет, но это лучше, чем ничего.

— Да будет так, — прошептал Монах Воли, и ленты, обмотанные вокруг его тела также начали гореть синим пламенем.

— Да будет так, — прошептал Монах Воли, и ленты, обмотанные вокруг его тела также начали гореть синим пламенем.

— Ду-дуум! — мгновение спустя их ауры заполыхали с новой силой!

— Ду-дуум! — мгновение спустя их ауры заполыхали с новой силой!

Старик Времени-Пространства шагнул вперед, его глаза стали пустыми. Вокруг него проступили древние символы времени. Пространство перед ним начало искажаться, словно создавая туннель в пространстве, пройдя через который они смогут добраться до белого огня быстрее врагов.

Старик Времени-Пространства шагнул вперед, его глаза стали пустыми. Вокруг него проступили древние символы времени. Пространство перед ним начало искажаться, словно создавая туннель в пространстве, пройдя через который они смогут добраться до белого огня быстрее врагов.

В этот момент Матерь Духа почувствовала нарастающее давление и обернулась. Ее лиловые глаза расширились от удивления. Позади них на всю пустоту надвигался ужасающий шторм, сверкающий серебром, золотом и волнами синего света.

В этот момент Матерь Духа почувствовала нарастающее давление и обернулась. Ее лиловые глаза расширились от удивления. Позади них на всю пустоту надвигался ужасающий шторм, сверкающий серебром, золотом и волнами синего света.

— Они... сжигают свой закон в обмен на силу? — произнесла она, и ее голос дрогнул. — Что же они так рьяно защищают?! — яростно выкрикнула она.

— Они... сжигают свой закон в обмен на силу? — произнесла она, и ее голос дрогнул. — Что же они так рьяно защищают?! — яростно выкрикнула она.

— Не знаю, но нужно спешить, — холодно ответил Бог Смерти, черный огонь на его теле вспыхнул еще ярче. — Если они пошли на самоубийственный шаг, значит это что-то необычайно важное!

— Не знаю, но нужно спешить, — холодно ответил Бог Смерти, черный огонь на его теле вспыхнул еще ярче. — Если они пошли на самоубийственный шаг, значит это что-то необычайно важное!

— Они снова хотят всех переиграть, — хладнокровно произнесла Богиня Жизни. — Но даже так, сжигая себя, они не смогут удерживать нас слишком долго. Мы победим!

— Они снова хотят всех переиграть, — хладнокровно произнесла Богиня Жизни. — Но даже так, сжигая себя, они не смогут удерживать нас слишком долго. Мы победим!

Но уже в следующий миг сзади раздалась ужасающая пульсация пространства. Мириады мастеров Армии Восстания Жизни ощутили нарастающую мощь, что сминала пространство, как хрупкий лист бумаги.

Но уже в следующий миг сзади раздалась ужасающая пульсация пространства. Мириады мастеров Армии Восстания Жизни ощутили нарастающую мощь, что сминала пространство, как хрупкий лист бумаги.

— Они решили перегнать нас! — выкрикнул Бог Смерти.

— Они решили перегнать нас! — выкрикнул Бог Смерти.

— Нет! Мы догоним белый огонь первыми! — Матерь Духа закричала, красный отросток на ее груди начал сиять еще ярче.

— Нет! Мы догоним белый огонь первыми! — Матерь Духа закричала, красный отросток на ее груди начал сиять еще ярче.

Сражение не замедлялось ни на мгновение. Армия Восстания Жизни рвалась вперед, но позади, как раскаленное цунами, стремилась Триада, сжигающая себя ради последнего рывка.

Сражение не замедлялось ни на мгновение. Армия Восстания Жизни рвалась вперед, но позади, как раскаленное цунами, стремилась Триада, сжигающая себя ради последнего рывка.

В этот же момент, в огромном потоке белого огня, подобного бесконечному океану сияния, царила божественная тишина — тишина, контрастирующая с бурей вовне. Сияние этого пламени ослепляло своей чистотой, испепеляло все лишнее, но в то же время окутывало пространство непостижимым величием.

В этот же момент, в огромном потоке белого огня, подобного бесконечному океану сияния, царила божественная тишина — тишина, контрастирующая с бурей вовне. Сияние этого пламени ослепляло своей чистотой, испепеляло все лишнее, но в то же время окутывало пространство непостижимым величием.

В самом центре этого вселенского вихря парило беспомощное тело Кая. Его лицо было спокойным, будто он спал — ни боли, ни страха, ни эмоций. Его волосы вновь стали белоснежными, словно он возвращался к истокам, выпарив из своего тела любую стороннюю родословную. Они плавно развевались в хаотичном ритме потока, их отблески сливались с пламенем вокруг, делая его частью этой бесконечной аномалии. Он был неподвижен, но в то же время — казалось, что все вращается вокруг него. Это было будто белый поток являлся продолжением его души, его сущности.

В самом центре этого вселенского вихря парило беспомощное тело Кая. Его лицо было спокойным, будто он спал — ни боли, ни страха, ни эмоций. Его волосы вновь стали белоснежными, словно он возвращался к истокам, выпарив из своего тела любую стороннюю родословную. Они плавно развевались в хаотичном ритме потока, их отблески сливались с пламенем вокруг, делая его частью этой бесконечной аномалии. Он был неподвижен, но в то же время — казалось, что все вращается вокруг него. Это было будто белый поток являлся продолжением его души, его сущности.

От его живота тянулась тонкая белая нить, по которой струились нескончаемые потоки силы. Она была натянута до предела и соединяла его с крохотной черной сферой, висящей в воздухе. Эта сфера, несмотря на свой размер, излучала пугающую тяжесть — в ней заключалась тьма, что будто поглощала сам свет вокруг. Она дрожала, вибрировала, и с каждым ее ударом белый огонь вокруг вспыхивал еще ярче.

От его живота тянулась тонкая белая нить, по которой струились нескончаемые потоки силы. Она была натянута до предела и соединяла его с крохотной черной сферой, висящей в воздухе. Эта сфера, несмотря на свой размер, излучала пугающую тяжесть — в ней заключалась тьма, что будто поглощала сам свет вокруг. Она дрожала, вибрировала, и с каждым ее ударом белый огонь вокруг вспыхивал еще ярче.

Эти двое — тело Кая и черная сфера — были причиной всего этого хаоса. Именно из них, подобно взрыву новой звезды, вырывалось белое пламя, что рвало ткань Вселенной на миллионы осколков. Эта сила была настолько необузданной, что даже фундаментальные законы не могли сдерживать ее. Волны огня разрастались на сотни тысяч километров, уносясь в пустоту и возвращаясь, создавая вихри, что пели своим рождением новую, неведомую мелодию.

Эти двое — тело Кая и черная сфера — были причиной всего этого хаоса. Именно из них, подобно взрыву новой звезды, вырывалось белое пламя, что рвало ткань Вселенной на миллионы осколков. Эта сила была настолько необузданной, что даже фундаментальные законы не могли сдерживать ее. Волны огня разрастались на сотни тысяч километров, уносясь в пустоту и возвращаясь, создавая вихри, что пели своим рождением новую, неведомую мелодию.

Казалось, что Вселенная сама дрожит от этого события, боясь того, что рождается в ее глубинах. Звезды на далеких горизонтах тускнели и гасли, словно преклоняясь перед новой сущностью, чей свет затмевал их в миллиарды раз.

Казалось, что Вселенная сама дрожит от этого события, боясь того, что рождается в ее глубинах. Звезды на далеких горизонтах тускнели и гасли, словно преклоняясь перед новой сущностью, чей свет затмевал их в миллиарды раз.

Тело Кая было неподвижно, но в нем что-то менялось. Его грудь слабо поднималась и опускалась, а по коже пробегали золотисто-белые символы, будто древние письмена, которых не существовало прежде ни в одном мире. Эти символы вспыхивали и угасали, сплетаясь в единый узор, что покрывал его тело подобно тонкой броне, или же прозрачным чешуйкам. Его сердцебиение, сначала незаметное, стало звучать, как эхо в пустоте, перекатывающееся подобно удару колосcального колокола.

Тело Кая было неподвижно, но в нем что-то менялось. Его грудь слабо поднималась и опускалась, а по коже пробегали золотисто-белые символы, будто древние письмена, которых не существовало прежде ни в одном мире. Эти символы вспыхивали и угасали, сплетаясь в единый узор, что покрывал его тело подобно тонкой броне, или же прозрачным чешуйкам. Его сердцебиение, сначала незаметное, стало звучать, как эхо в пустоте, перекатывающееся подобно удару колосcального колокола.

— Ду-дум… — раздавался глубокий звук, что казался пульсом самой Вселенной.

— Ду-дум… — раздавался глубокий звук, что казался пульсом самой Вселенной.

Каждый раз, когда это биение усиливалось, белое пламя вздымалось выше, а поток силы из Кая и Сферы Сути становился еще интенсивнее.

Каждый раз, когда это биение усиливалось, белое пламя вздымалось выше, а поток силы из Кая и Сферы Сути становился еще интенсивнее.

Казалось, сама концепция "Бога" в этот момент начала меняться. Ибо сливая два разных воплощения одного и того же, рождалось нечто новое. Кай не становился частью Вселенной — он перерождал ее и себя одновременно.

Казалось, сама концепция "Бога" в этот момент начала меняться. Ибо сливая два разных воплощения одного и того же, рождалось нечто новое. Кай не становился частью Вселенной — он перерождал ее и себя одновременно.

И этот миг был подобен рассвету нового времени, когда старые боги дрогнули перед тем, кто готов был ступить на их место.

И этот миг был подобен рассвету нового времени, когда старые боги дрогнули перед тем, кто готов был ступить на их место.

Но даже в этом величии, в самом центре ужасающего и величавого потока силы, Кай ощущал страх.

Но даже в этом величии, в самом центре ужасающего и величавого потока силы, Кай ощущал страх.

Сознание медленно возвращалось к нему, как будто сквозь толщу тягучей, вязкой тьмы он пробивался к поверхности. Где-то на краю разума проскальзывали образы — размытые, фрагментарные. Недавно он мирно парил внутри кокона, но внезапно все рухнуло и на мгновение он словно ощутил все, происходящее во Вселенной. Звуков не было — лишь ритмичное, гулкое "Ду-дум", эхом отдающееся внутри его черепа.

Сознание медленно возвращалось к нему, как будто сквозь толщу тягучей, вязкой тьмы он пробивался к поверхности. Где-то на краю разума проскальзывали образы — размытые, фрагментарные. Недавно он мирно парил внутри кокона, но внезапно все рухнуло и на мгновение он словно ощутил все, происходящее во Вселенной. Звуков не было — лишь ритмичное, гулкое "Ду-дум", эхом отдающееся внутри его черепа.

"Неужели... Высшая Триада пала?" — мысль была слабой, как искра в бесконечной тьме. Его глаза не открывались, тело не слушалось. Он не мог ни двинуть пальцем, ни пошевелить головой. Он словно застрял — беспомощный, бесплотный и ужасающе уязвимый.

"Неужели... Высшая Триада пала?" — мысль была слабой, как искра в бесконечной тьме. Его глаза не открывались, тело не слушалось. Он не мог ни двинуть пальцем, ни пошевелить головой. Он словно застрял — беспомощный, бесплотный и ужасающе уязвимый.

Тепло окружало его со всех сторон, но это не было обычное тепло. Оно жгло и в то же время утешало. Пламя белого огня было везде: внутри него, вокруг него, оно вырывалось из его сущности, как поток необузданного света.

Тепло окружало его со всех сторон, но это не было обычное тепло. Оно жгло и в то же время утешало. Пламя белого огня было везде: внутри него, вокруг него, оно вырывалось из его сущности, как поток необузданного света.

И тут его разум вспыхнул от осознания.

И тут его разум вспыхнул от осознания.

В его голове что-то надломилось, и он увидел все вокруг. И он увидел не глазами, и даже не восприятием. Это ощущалось так, будто сосредоточившись на какой-то части Вселенной, он мог понять, что там происходит.

В его голове что-то надломилось, и он увидел все вокруг. И он увидел не глазами, и даже не восприятием. Это ощущалось так, будто сосредоточившись на какой-то части Вселенной, он мог понять, что там происходит.

В один миг сознание Кая охватило все пространство вокруг: пустоту, наполненную бурлящим огнем, дальние звезды, что гасли одна за другой, потрясенные происходящим, и ужасное сражение, разворачивающееся неподалеку. Он видел, как Армия Восстания Жизни прорывается через звездное пространство. Их предводители, Близнецы и Матерь, несли с собой неукротимую решимость. Позади них, словно три смертоносных вселенских вихря, приближалась Высшая Триада, полыхающая в серебряном, золотом и синем пламени. Их мощь разрывала реальность, но даже они казались мелкими на фоне того, что происходило здесь.

В один миг сознание Кая охватило все пространство вокруг: пустоту, наполненную бурлящим огнем, дальние звезды, что гасли одна за другой, потрясенные происходящим, и ужасное сражение, разворачивающееся неподалеку. Он видел, как Армия Восстания Жизни прорывается через звездное пространство. Их предводители, Близнецы и Матерь, несли с собой неукротимую решимость. Позади них, словно три смертоносных вселенских вихря, приближалась Высшая Триада, полыхающая в серебряном, золотом и синем пламени. Их мощь разрывала реальность, но даже они казались мелкими на фоне того, что происходило здесь.

"Высшая Триада жива… Это хорошо, ибо им нельзя умирать..." — осознание Кая резануло его разум.

"Высшая Триада жива… Это хорошо, ибо им нельзя умирать..." — осознание Кая резануло его разум.

Он увидел себя со стороны — беспомощного, недвижимого, словно марионетку, парящего в центре невыносимо яркого пламени. Его собственное тело, сейчас было беззащитнее чем когда-либо. Даже простейший культиватор, способный выдержать звездное пространство, казалось, мог бы убить его сейчас. Каждая клетка его существа была открыта, беззащитна перед любой, даже самой слабой атакой.

Он увидел себя со стороны — беспомощного, недвижимого, словно марионетку, парящего в центре невыносимо яркого пламени. Его собственное тело, сейчас было беззащитнее чем когда-либо. Даже простейший культиватор, способный выдержать звездное пространство, казалось, мог бы убить его сейчас. Каждая клетка его существа была открыта, беззащитна перед любой, даже самой слабой атакой.

И самое страшное, что бушующее белое пламя не стремилось нанести вред окружающим. Оно впустит внутрь себя любого желающего, и Кай не сможет на это повлиять!

И самое страшное, что бушующее белое пламя не стремилось нанести вред окружающим. Оно впустит внутрь себя любого желающего, и Кай не сможет на это повлиять!

"Получается, что если я не прорвусь... Я умру?" — промелькнуло в его уме.

"Получается, что если я не прорвусь... Я умру?" — промелькнуло в его уме.

Но в следующий момент в его сознании вспыхнул ужас! И не за себя, а за общее состояние дел!

Но в следующий момент в его сознании вспыхнул ужас! И не за себя, а за общее состояние дел!

Он почувствовал Вселенную. Не просто ее величину — он ощущал, как она рушится. Ее нити, эти тонкие сплетения законов и пространства, дрожали и рвались. Огромные провалы пустоты, как язвы, разрастались по ее телу. Где-то в отдаленных мирах звезды меркли, а целые тералиты покрывались трещинами. Миры, что еще несколько мгновений назад процветали, рушились, потому что их законы не выдерживали давления происходящего.

Он почувствовал Вселенную. Не просто ее величину — он ощущал, как она рушится. Ее нити, эти тонкие сплетения законов и пространства, дрожали и рвались. Огромные провалы пустоты, как язвы, разрастались по ее телу. Где-то в отдаленных мирах звезды меркли, а целые тералиты покрывались трещинами. Миры, что еще несколько мгновений назад процветали, рушились, потому что их законы не выдерживали давления происходящего.

"Это плохо... Высшая Триада является точкой баланса фундаментальных законов, и сейчас они настолько ослабли, что Вселенная начала трещать по швам! Мне нужно остановить это сейчас же!" — ужас сжал его разум, и он попытался закричать, чтобы все остановились, но из его рта не вырвалось ни звука.

"Это плохо... Высшая Триада является точкой баланса фундаментальных законов, и сейчас они настолько ослабли, что Вселенная начала трещать по швам! Мне нужно остановить это сейчас же!" — ужас сжал его разум, и он попытался закричать, чтобы все остановились, но из его рта не вырвалось ни звука.

Его сознание возвращалось все быстрее, и с каждым мгновением страх становился все сильнее. Он чувствовал приближение врагов, видел, как Армия Восстания Жизни несется к нему сквозь разорванное пространство. А также как Высшая Триада сжигала себя, чтобы попытаться защитить его! Если он не прорвется, любой из вариантов дальнейших событий приведет к концу всего сущего!

Его сознание возвращалось все быстрее, и с каждым мгновением страх становился все сильнее. Он чувствовал приближение врагов, видел, как Армия Восстания Жизни несется к нему сквозь разорванное пространство. А также как Высшая Триада сжигала себя, чтобы попытаться защитить его! Если он не прорвется, любой из вариантов дальнейших событий приведет к концу всего сущего!

"О черт! Кессия также здесь!" — неожиданно осознал он, видя как его возлюбленная также летит к нему. И только по ее лицу, Кай уже мог понять, что ее сердце полно скорби и горя. Очевидно, она думала, что он умер! Кай пытался пошевелить рукой, сделать хотя бы что-то, но его тело оставалось неподвижным.

"О черт! Кессия также здесь!" — неожиданно осознал он, видя как его возлюбленная также летит к нему. И только по ее лицу, Кай уже мог понять, что ее сердце полно скорби и горя. Очевидно, она думала, что он умер! Кай пытался пошевелить рукой, сделать хотя бы что-то, но его тело оставалось неподвижным.

Где-то на задворках сознания вспыхнула боль — слабая, но нарастающая. Он чувствовал, как огонь выжигает его изнутри, как черная сфера рядом с ним вибрирует все сильнее, будто рвется внутрь него, чтобы окончательно слиться. Но как бы он ни старался, он не мог ускорить процесс!

Где-то на задворках сознания вспыхнула боль — слабая, но нарастающая. Он чувствовал, как огонь выжигает его изнутри, как черная сфера рядом с ним вибрирует все сильнее, будто рвется внутрь него, чтобы окончательно слиться. Но как бы он ни старался, он не мог ускорить процесс!

Кай ощущал немощь. Он — тот, кто бесчисленное время потратил на то, чтобы стать спасением для Вселенной, кто смеялся в лицо смерти — сейчас не мог даже вскрикнуть. Все, что ему оставалось, — смотреть на разрастающийся хаос и ждать развязки.

Кай ощущал немощь. Он — тот, кто бесчисленное время потратил на то, чтобы стать спасением для Вселенной, кто смеялся в лицо смерти — сейчас не мог даже вскрикнуть. Все, что ему оставалось, — смотреть на разрастающийся хаос и ждать развязки.

"Нет… Я сейчас же прорвусь! Сфера Сути давай ускоримся! Мы должны завершить наше слияние!" — мысленно кричал самому себе Кай, собирая всю свою волю в кулак. Он сосредоточился на слиянии, забывая обо всем, что вокруг него. Сейчас он должен был полностью отдаться процессу и надеяться на Высшую Триаду!

"Нет… Я сейчас же прорвусь! Сфера Сути давай ускоримся! Мы должны завершить наше слияние!" — мысленно кричал самому себе Кай, собирая всю свою волю в кулак. Он сосредоточился на слиянии, забывая обо всем, что вокруг него. Сейчас он должен был полностью отдаться процессу и надеяться на Высшую Триаду!

Где-то в глубине, в самом сердце его разума, начало пробуждаться нечто иное. Среди всей паники, среди всех криков Вселенной, что эхом отдавались в его сознании, он почувствовал искру. Маленькую, едва заметную, но она была там.

Где-то в глубине, в самом сердце его разума, начало пробуждаться нечто иное. Среди всей паники, среди всех криков Вселенной, что эхом отдавались в его сознании, он почувствовал искру. Маленькую, едва заметную, но она была там.

Это был он — его настоящее "Я".

Это был он — его настоящее "Я".

"Нет... я не исчезну! Вселенная будет жить!" — слабая мысль прозвучала, как клятва, и впервые за все это время его сердце сделало сильный удар.

"Нет... я не исчезну! Вселенная будет жить!" — слабая мысль прозвучала, как клятва, и впервые за все это время его сердце сделало сильный удар.

— Ду-дум!

— Ду-дум!

Белый огонь вокруг него дрогнул, будто бы откликнулся на его решимость. И тотчас начал гореть с еще большей силой!

Белый огонь вокруг него дрогнул, будто бы откликнулся на его решимость. И тотчас начал гореть с еще большей силой!

Глава 988(Отредач.)

Глава 988(Отредач.)

Армия Восстания Жизни двигалась вперед с такой скоростью, что пространство вокруг дрожало и искривлялось. Ряды культиваторов рвались к центру сияющего белого пламени, который становился все ярче, ослепляя своей чистотой. Матерь, летящая во главе, напряженно сжимала кулаки. Красный отросток на ее груди мерцал, подчиняя себе окружающую энергию, а позади нее, словно два мрачных шторма, следовали Близнецы. Их ауры не оставляли сомнений в решимости уничтожить все на своем пути.

Армия Восстания Жизни двигалась вперед с такой скоростью, что пространство вокруг дрожало и искривлялось. Ряды культиваторов рвались к центру сияющего белого пламени, который становился все ярче, ослепляя своей чистотой. Матерь, летящая во главе, напряженно сжимала кулаки. Красный отросток на ее груди мерцал, подчиняя себе окружающую энергию, а позади нее, словно два мрачных шторма, следовали Близнецы. Их ауры не оставляли сомнений в решимости уничтожить все на своем пути.

— Усилим защиту армии... — пробормотала Матерь, распространяя свой дух на мастеров сзади себя.

— Усилим защиту армии... — пробормотала Матерь, распространяя свой дух на мастеров сзади себя.

Близнецы только кивнули и последовали ее примеру. Все же, они влетали в странную аномальную зону и не знали чего ожидать. Возможно, эта зона нанесла бы им или армии огромный урон.

Близнецы только кивнули и последовали ее примеру. Все же, они влетали в странную аномальную зону и не знали чего ожидать. Возможно, эта зона нанесла бы им или армии огромный урон.

Когда они влетали в зону белого огня, многие из мастеров ожидали сопротивления, боли или полного уничтожения. Но, к их изумлению, ничего подобного не произошло. Белое пламя, которое, казалось, должно испепелять саму материю, оказалось безвредным. Оно обволакивало их тела, будто мягкий поток света, не причиняя никакого вреда, но вызывало чувство необъяснимого трепета.

Когда они влетали в зону белого огня, многие из мастеров ожидали сопротивления, боли или полного уничтожения. Но, к их изумлению, ничего подобного не произошло. Белое пламя, которое, казалось, должно испепелять саму материю, оказалось безвредным. Оно обволакивало их тела, будто мягкий поток света, не причиняя никакого вреда, но вызывало чувство необъяснимого трепета.

— Что это? Я никогда не видела ничего подобного... — холодно произнесла Матерь, однако в ее голосе звучали нотки беспокойства.

— Что это? Я никогда не видела ничего подобного... — холодно произнесла Матерь, однако в ее голосе звучали нотки беспокойства.

Армия продолжала движение, все ближе к центру этого явления. Каждый новый километр открывал новые слои ослепительного света, но также усиливал напряжение армии. Высшая Триада нагоняла их, и вскоре могла даже перегнать, поэтому все ощущали, будто играют в гонку со временем.

Армия продолжала движение, все ближе к центру этого явления. Каждый новый километр открывал новые слои ослепительного света, но также усиливал напряжение армии. Высшая Триада нагоняла их, и вскоре могла даже перегнать, поэтому все ощущали, будто играют в гонку со временем.

— Старики сравнялись с нами... — произнес Бог Смерти, наблюдая как три фигуры проносятся вдали. — Что же они так рьяно защищают?

— Старики сравнялись с нами... — произнес Бог Смерти, наблюдая как три фигуры проносятся вдали. — Что же они так рьяно защищают?

Но в этот момент, они достигли той точки, когда их восприятие коснулось эпицентра буди. Огонь расступился, обнажая фигуру внутри!

Но в этот момент, они достигли той точки, когда их восприятие коснулось эпицентра буди. Огонь расступился, обнажая фигуру внутри!

— Невозможно! — выдохнула Матерь, сцепив зубы с такой силой, будто желая раскрошить их в порошок.

— Невозможно! — выдохнула Матерь, сцепив зубы с такой силой, будто желая раскрошить их в порошок.

Под взором ее восприятия, далеко в огне парил Кай. Цвет его волос изменился, но это точно был он! Его белоснежные волосы развевались, сливаясь с сиянием, будто он сам стал частью этого потока. Лицо его было безмятежным, но по телу бегали странные символы, которые светились, будто оживали под воздействием огня. Его грудь поднималась и опускалась в ровном ритме, а каждый удар сердца раздавался эхом по всему пространству.

Под взором ее восприятия, далеко в огне парил Кай. Цвет его волос изменился, но это точно был он! Его белоснежные волосы развевались, сливаясь с сиянием, будто он сам стал частью этого потока. Лицо его было безмятежным, но по телу бегали странные символы, которые светились, будто оживали под воздействием огня. Его грудь поднималась и опускалась в ровном ритме, а каждый удар сердца раздавался эхом по всему пространству.

Глаза Близнецов также вспыхнули шоком, они были потрясены до глубины души. Их выражение лица нельзя было спутать с чем-то иным — это был страх. Они знали, что центр силы Кая был интегрирован в грудь Вечной Матери Духа, а это значило одно — он должен быть мертв!

Глаза Близнецов также вспыхнули шоком, они были потрясены до глубины души. Их выражение лица нельзя было спутать с чем-то иным — это был страх. Они знали, что центр силы Кая был интегрирован в грудь Вечной Матери Духа, а это значило одно — он должен быть мертв!

Шок был мимолетным, но не смог повлиять на их решимость. Наоборот, Близнецы и Матерь осознали, что Кая срочно нужно уничтожить! Возле него сейчас находилась крохотная сфера, что сливалась с ним. Подобное не могло сулить ничего хорошего!

Шок был мимолетным, но не смог повлиять на их решимость. Наоборот, Близнецы и Матерь осознали, что Кая срочно нужно уничтожить! Возле него сейчас находилась крохотная сфера, что сливалась с ним. Подобное не могло сулить ничего хорошего!

Летя вперед и начиная взывать ко всей своей силе, Вечная Матерь Духа обратилась к Близнецам передачей мысли:

Летя вперед и начиная взывать ко всей своей силе, Вечная Матерь Духа обратилась к Близнецам передачей мысли:

"Что за чертовщина?! Я лично вырвала всю его силу и выбросила в хаотическое пространство! Без защиты своей силы, его должно было разорвать за мгновение! Почему он все еще жив?!" — голос Матери сквозил яростью и ненавистью. Это был уже второй раз, когда из-за Кая нарушались ее планы.

"Что за чертовщина?! Я лично вырвала всю его силу и выбросила в хаотическое пространство! Без защиты своей силы, его должно было разорвать за мгновение! Почему он все еще жив?!" — голос Матери сквозил яростью и ненавистью. Это был уже второй раз, когда из-за Кая нарушались ее планы.

"Это... будто бы он не совсем тот, каким был в прошлом," — вскрикнула Богиня Жизни, также взывая к своей силе. Ее голос дрожал, как будто само присутствие Кая нарушало логику этого мира. "Он ощущается так, будто бы сама его сущность изменилась! Не знаю, что задумала Высшая Триада, но нам нужно немедленно уничтожить этого парня!"

"Это... будто бы он не совсем тот, каким был в прошлом," — вскрикнула Богиня Жизни, также взывая к своей силе. Ее голос дрожал, как будто само присутствие Кая нарушало логику этого мира. "Он ощущается так, будто бы сама его сущность изменилась! Не знаю, что задумала Высшая Триада, но нам нужно немедленно уничтожить этого парня!"

Не говоря ничего, Бог Смерти также начал взывать к своему закону, вновь сотворяя оружие. Они с сестрой готовились объединиться в отчаянной атаке! Казалось, что сейчас главная угроза исходит даже не от Высшей Триады.

Не говоря ничего, Бог Смерти также начал взывать к своему закону, вновь сотворяя оружие. Они с сестрой готовились объединиться в отчаянной атаке! Казалось, что сейчас главная угроза исходит даже не от Высшей Триады.

Матерь не могла оторвать взгляда от этой картины. Пламя, которое она не могла понять, и человек, который, по всем законам, не мог существовать. Ее сердце заколотилось быстрее, мысли путались, а единственное, что оставалось, — это ощущение надвигающейся опасности.

Матерь не могла оторвать взгляда от этой картины. Пламя, которое она не могла понять, и человек, который, по всем законам, не мог существовать. Ее сердце заколотилось быстрее, мысли путались, а единственное, что оставалось, — это ощущение надвигающейся опасности.

Позади предводителей, армия тоже начала ощущать странности. Видя замешательство Матери и Близнецов, культиваторы быстро начали концентрировать силы. Их законы сливались, превращаясь в потоки энергии, которые вновь заполняли артефакты. Напряжение росло, и чувство неведомого страха подталкивало каждого ускоряться, стремясь понять, что так ошеломило их лидеров.

Позади предводителей, армия тоже начала ощущать странности. Видя замешательство Матери и Близнецов, культиваторы быстро начали концентрировать силы. Их законы сливались, превращаясь в потоки энергии, которые вновь заполняли артефакты. Напряжение росло, и чувство неведомого страха подталкивало каждого ускоряться, стремясь понять, что так ошеломило их лидеров.

Они продолжали лететь вперед, пока не достигли точки, в которой восприятие Пожирателей также достигло эпицентра. Сотня мастеров одновременно почувствовала резкий толчок в сознании. Их взоры пересеклись с белым пламенем, а затем в этой безмятежной яркости каждый из них узрел фигуру. Мужчина, окутанный сиянием, висел в центре, неподвижный, но грандиозный. Его белые волосы сливались с потоками света, а странные письмена, что покрывали его кожу, казались живыми. Это был тот, кого почти все из них узнали...

Они продолжали лететь вперед, пока не достигли точки, в которой восприятие Пожирателей также достигло эпицентра. Сотня мастеров одновременно почувствовала резкий толчок в сознании. Их взоры пересеклись с белым пламенем, а затем в этой безмятежной яркости каждый из них узрел фигуру. Мужчина, окутанный сиянием, висел в центре, неподвижный, но грандиозный. Его белые волосы сливались с потоками света, а странные письмена, что покрывали его кожу, казались живыми. Это был тот, кого почти все из них узнали...

— Что за чертовщина здесь происходит... Неужели он и вправду был на стороне Злых Богов? — раздался чей-то потрясенный шепот, эхом отдающийся в умах других.

— Что за чертовщина здесь происходит... Неужели он и вправду был на стороне Злых Богов? — раздался чей-то потрясенный шепот, эхом отдающийся в умах других.

Каждый из Пожирателей на мгновение усомнился в своей адекватности, как будто реальность дала трещину. Это лицо... это спокойствие... все до мельчайших деталей совпадало с тем, кого они знали. Когда-то этот человек противостоял Злым Богам вместе с ними. Но он умер... Что Матерь, что Близнецы четко об этом заявили!

Каждый из Пожирателей на мгновение усомнился в своей адекватности, как будто реальность дала трещину. Это лицо... это спокойствие... все до мельчайших деталей совпадало с тем, кого они знали. Когда-то этот человек противостоял Злым Богам вместе с ними. Но он умер... Что Матерь, что Близнецы четко об этом заявили!

"Но почему он здесь? Как это возможно?" — этот вопрос проносился в головах сразу у сотен мастеров, выбивая их из равновесия.

"Но почему он здесь? Как это возможно?" — этот вопрос проносился в головах сразу у сотен мастеров, выбивая их из равновесия.

Некоторые на мгновение потеряли контроль над своей энергией, создавая хаос в потоках. Законы жизни и смерти вокруг них начали колебаться, будто не находили себе места.

Некоторые на мгновение потеряли контроль над своей энергией, создавая хаос в потоках. Законы жизни и смерти вокруг них начали колебаться, будто не находили себе места.

— Это не может быть он! — вторил ему другой. — Это какая-то иллюзия Высшей Триады! Они пытаются сломить наш дух!

— Это не может быть он! — вторил ему другой. — Это какая-то иллюзия Высшей Триады! Они пытаются сломить наш дух!

И все же никто не мог отвести взгляда от фигуры Кая. И никто не мог убедить себя, что это просто обман зрения. В глубине души каждый знал, что это именно он.

И все же никто не мог отвести взгляда от фигуры Кая. И никто не мог убедить себя, что это просто обман зрения. В глубине души каждый знал, что это именно он.

Но все это замешательство было ничем по сравнению с реакцией одной из мастеров. Сначала ее дыхание сбилось, грудь словно сдавило невидимыми тисками. Ее глаза расширились от ужаса и изумления, а затем, как будто не в силах больше сдерживать эмоции, Кессия беззвучно зарыдала. Слезы хлынули по ее щекам, сверкая в ослепительном свете белого пламени.

Но все это замешательство было ничем по сравнению с реакцией одной из мастеров. Сначала ее дыхание сбилось, грудь словно сдавило невидимыми тисками. Ее глаза расширились от ужаса и изумления, а затем, как будто не в силах больше сдерживать эмоции, Кессия беззвучно зарыдала. Слезы хлынули по ее щекам, сверкая в ослепительном свете белого пламени.

Она с трудом выдавила шепотом, едва слышно для окружающих:

Она с трудом выдавила шепотом, едва слышно для окружающих:

— Это... ты?

— Это... ты?

Ее разум был охвачен вихрем воспоминаний. Перед внутренним взором мелькали моменты их короткого, но яркого счастья, вместе с болью утраты. Ее возлюбленный, ее Кай, погиб так давно, что она уже привыкла считать себя одинокой в этом мире. Его потеря была как рана, которая не зажила даже спустя тысячи лет. Ее жизнь разделилась на "до" и "после". После его смерти она решила бросить все ради мести, сегодня она готовилась отдать свою жизнь.

Ее разум был охвачен вихрем воспоминаний. Перед внутренним взором мелькали моменты их короткого, но яркого счастья, вместе с болью утраты. Ее возлюбленный, ее Кай, погиб так давно, что она уже привыкла считать себя одинокой в этом мире. Его потеря была как рана, которая не зажила даже спустя тысячи лет. Ее жизнь разделилась на "до" и "после". После его смерти она решила бросить все ради мести, сегодня она готовилась отдать свою жизнь.

"Это невозможно. Это не может быть он. Или все же может? Я хочу, чтобы это было правдой! Я жажду этого!" — мысленно закричала она, словно превращаясь в обычную смертную женщину, что желала вернуть своего возлюбленного.

"Это невозможно. Это не может быть он. Или все же может? Я хочу, чтобы это было правдой! Я жажду этого!" — мысленно закричала она, словно превращаясь в обычную смертную женщину, что желала вернуть своего возлюбленного.

Каждое ее чувство, каждое воспоминание оживало в этот момент, взрываясь в сердце бурей эмоций. Она помнила, как долго пыталась проститься с ним, но его лицо, его голос, его прикосновения остались навсегда запечатлены в ее душе. Она продолжала жить только ради того, чтобы отомстить за него, считая, что ее судьба — принести себя в жертву ради его памяти.

Каждое ее чувство, каждое воспоминание оживало в этот момент, взрываясь в сердце бурей эмоций. Она помнила, как долго пыталась проститься с ним, но его лицо, его голос, его прикосновения остались навсегда запечатлены в ее душе. Она продолжала жить только ради того, чтобы отомстить за него, считая, что ее судьба — принести себя в жертву ради его памяти.

Но теперь... Он был здесь, перед ней. Живой. Она видела, как его тело, такое родное и знакомое, медленно поднималось и опускалось в ритме дыхания. Это не мог быть обман. Она чувствовала его сущность, даже измененную. Это был он.

Но теперь... Он был здесь, перед ней. Живой. Она видела, как его тело, такое родное и знакомое, медленно поднималось и опускалось в ритме дыхания. Это не мог быть обман. Она чувствовала его сущность, даже измененную. Это был он.

Ее законы дрогнули, и она чуть не остановила полет, но собрала остатки сил, чтобы удержаться в воздухе. "Я должна понять! Я должна... дотронуться до него, увидеть его ближе. Кай, ты ли это?!"

Ее законы дрогнули, и она чуть не остановила полет, но собрала остатки сил, чтобы удержаться в воздухе. "Я должна понять! Я должна... дотронуться до него, увидеть его ближе. Кай, ты ли это?!"

На какой-то миг она позабыла обо всем: о Матери, о Близнецах, о войне. Перед ее глазами был только он — ее Кай, ее утраченная половина.

На какой-то миг она позабыла обо всем: о Матери, о Близнецах, о войне. Перед ее глазами был только он — ее Кай, ее утраченная половина.

Но этот трогательный момент прервала передача мысли от Пожирателя Нерушимого Панциря, который строго произнес:

Но этот трогательный момент прервала передача мысли от Пожирателя Нерушимого Панциря, который строго произнес:

"Дела принимают странный оборот. Бессмертный Пьяница жив, и похоже находится в состоянии близкому к внезапному просветлению. Стоит ли продолжать реализацию нашего плана?"

"Дела принимают странный оборот. Бессмертный Пьяница жив, и похоже находится в состоянии близкому к внезапному просветлению. Стоит ли продолжать реализацию нашего плана?"

В тот же миг в мысленный разговор вступила Пожиратель из расы фей. Казалось, что она была в замешательстве:

В тот же миг в мысленный разговор вступила Пожиратель из расы фей. Казалось, что она была в замешательстве:

"Что, если Близнецы не врали и Бессмертный Пьяница действительно был в сговоре со Злыми Богами? Я начинаю сомневаться в том, кто здесь друг, а кто здесь враг..."

"Что, если Близнецы не врали и Бессмертный Пьяница действительно был в сговоре со Злыми Богами? Я начинаю сомневаться в том, кто здесь друг, а кто здесь враг..."

Архонт был не менее обескуражен. Казалось, что все происходящее окончательно утратило возможность логического обоснования.

Архонт был не менее обескуражен. Казалось, что все происходящее окончательно утратило возможность логического обоснования.

Но в этот момент сомнений и напряжения прозвучал спокойный и уравновешенный голос Пожирателя Сердца Ремесленника:

Но в этот момент сомнений и напряжения прозвучал спокойный и уравновешенный голос Пожирателя Сердца Ремесленника:

"Плевать. Если мы, как жизнь, хотим продолжить развитие — нам в любом случае нужно убить и Матерь, и Близнецов, и даже Высшую Триаду. Все они — это пережитки прошлого, которые не должны перейти в новую эру." — эти слова будто бы вернули всем понимания истинной цели. Дело было не в Кае. "Плевать на то, что произойдет далее. Будем искать любую возможность нанести фатальный удар каждому из этих Богов," — завершив, он начал взывать к своей силе и смотреть вдаль.

"Плевать. Если мы, как жизнь, хотим продолжить развитие — нам в любом случае нужно убить и Матерь, и Близнецов, и даже Высшую Триаду. Все они — это пережитки прошлого, которые не должны перейти в новую эру." — эти слова будто бы вернули всем понимания истинной цели. Дело было не в Кае. "Плевать на то, что произойдет далее. Будем искать любую возможность нанести фатальный удар каждому из этих Богов," — завершив, он начал взывать к своей силе и смотреть вдаль.

Все, кто был в сговоре, только утвердительно кивнули и также начали наращивать свою силу. Вот только в этот момент Пожиратель Сердца Ремесленника обратился еще одной мысленной передачей. Но теперь она предназначалась только для Кессии...

Все, кто был в сговоре, только утвердительно кивнули и также начали наращивать свою силу. Вот только в этот момент Пожиратель Сердца Ремесленника обратился еще одной мысленной передачей. Но теперь она предназначалась только для Кессии...

"Что собираешься делать?" — коротко уточнил он.

"Что собираешься делать?" — коротко уточнил он.

И ответ Кессии не заставил себя ждать. В ее глазах вспыхнула решимость и она произнесла:

И ответ Кессии не заставил себя ждать. В ее глазах вспыхнула решимость и она произнесла:

"Я знаю Кая почти всю его жизнь. Он точно не из тех, кто стал бы служить Злым Богам, или сотрудничать с ними без причины. Я сделаю все, чтобы защитить его, даже если ты против."

"Я знаю Кая почти всю его жизнь. Он точно не из тех, кто стал бы служить Злым Богам, или сотрудничать с ними без причины. Я сделаю все, чтобы защитить его, даже если ты против."

Но на удивление, старик только ухмыльнулся и мысленно ответил:

Но на удивление, старик только ухмыльнулся и мысленно ответил:

"Я примерно того же мнения... Мне кажется, что сейчас наши потуги убить Матерь и Близнецов — это просто отчаянный шаг, без реального шанса на успех. Но Кай... Сдается мне, что есть шанс на то, что он сумеет разрешить эту катастрофу. Другие не поймут, поэтому я решил просто успокоить их. Если понадобиться — я также стану на его защиту."

"Я примерно того же мнения... Мне кажется, что сейчас наши потуги убить Матерь и Близнецов — это просто отчаянный шаг, без реального шанса на успех. Но Кай... Сдается мне, что есть шанс на то, что он сумеет разрешить эту катастрофу. Другие не поймут, поэтому я решил просто успокоить их. Если понадобиться — я также стану на его защиту."

Матерь Духа внезапно вытянула руку вперед, и ее голос, исполненный ярости и железной решимости, эхом разлетелся по пространству:

Матерь Духа внезапно вытянула руку вперед, и ее голос, исполненный ярости и железной решимости, эхом разлетелся по пространству:

— Уничтожить его! Злые Боги готовят новое оружие, чтобы поработить нас! Не дайте ему завершить трансформацию!

— Уничтожить его! Злые Боги готовят новое оружие, чтобы поработить нас! Не дайте ему завершить трансформацию!

Ее команда была как удар молнии. Все колебания, замешательства и сомнения мгновенно улетучились из умов армии. Каждый воин, каждый Пожиратель направил свою силу, стремясь привести в действие артефакты или обрушить мощь своих законов.

Ее команда была как удар молнии. Все колебания, замешательства и сомнения мгновенно улетучились из умов армии. Каждый воин, каждый Пожиратель направил свою силу, стремясь привести в действие артефакты или обрушить мощь своих законов.

Матерь не собиралась ждать результата приказа. Ее руки, сияя лиловым светом, начали чертить в воздухе сложные узоры. Красный отросток на ее груди разгорелся еще ярче, словно собирая силу.

Матерь не собиралась ждать результата приказа. Ее руки, сияя лиловым светом, начали чертить в воздухе сложные узоры. Красный отросток на ее груди разгорелся еще ярче, словно собирая силу.

— Ты будешь уничтожен! — выкрикнула она, бросая гигантскую ладонь в сторону Кая.

— Ты будешь уничтожен! — выкрикнула она, бросая гигантскую ладонь в сторону Кая.

Одновременно с этим Близнецы синхронно подняли руки. Их законы жизни и смерти слились в единое целое, создавая новое копье. Бог Смерти вложил всю разрушительную силу в свое оружие, а Богиня Жизни — невероятную скорость и пронзающую непоколебимость.

Одновременно с этим Близнецы синхронно подняли руки. Их законы жизни и смерти слились в единое целое, создавая новое копье. Бог Смерти вложил всю разрушительную силу в свое оружие, а Богиня Жизни — невероятную скорость и пронзающую непоколебимость.

— Конец приближается! — их голоса звучали как один.

— Конец приближается! — их голоса звучали как один.

В этот момент пространство перед Каем начало искажаться. Культиваторы, находящиеся позади также атаковали. Они видели, как множество потоков законов сливалось в единое целое. Эти атаки, соединенные в одну разрушительную волну, летели с такой скоростью, что за считанные секунды оказались в опасной близости к эпицентру белого пламени.

В этот момент пространство перед Каем начало искажаться. Культиваторы, находящиеся позади также атаковали. Они видели, как множество потоков законов сливалось в единое целое. Эти атаки, соединенные в одну разрушительную волну, летели с такой скоростью, что за считанные секунды оказались в опасной близости к эпицентру белого пламени.

Сила этого удара была колоссальной. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, словно хрупкое стекло под ударами молота. Огромная ладонь сливалась с копьем. В какой-то момент ладонь ухватилась за древко копья, и словно сделала выпад!

Сила этого удара была колоссальной. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, словно хрупкое стекло под ударами молота. Огромная ладонь сливалась с копьем. В какой-то момент ладонь ухватилась за древко копья, и словно сделала выпад!

— Дуум! — пространство содрогнулось, когда атаки пронзили все на своем пути, устремляясь к цели.

— Дуум! — пространство содрогнулось, когда атаки пронзили все на своем пути, устремляясь к цели.

Воздух вокруг Кая закипел, белый огонь сотрясся, и казалось, что сама реальность вот-вот сломается от этого натиска. Даже вечное сияние белого пламени, окружавшего Кая, чуть дрогнуло под гнетом этого разрушительного натиска. Но он все также был обездвижен, не в силах заблокировать этот удар.

Воздух вокруг Кая закипел, белый огонь сотрясся, и казалось, что сама реальность вот-вот сломается от этого натиска. Даже вечное сияние белого пламени, окружавшего Кая, чуть дрогнуло под гнетом этого разрушительного натиска. Но он все также был обездвижен, не в силах заблокировать этот удар.

Глава 989(Отредач.)

Глава 989(Отредач.)

Перед Каем, все еще закрывающим глаза и сохраняющим неподвижность, возникла огромная волна энергии. Она была собрана Армией Восстания Жизни, и с ревом приближалась, готовая разорвать его тело на части. Огонь, молнии, смертоносные лучи и осколки пространственных барьеров сливались в одной точке, превращаясь в яростный шторм силы, готовый уничтожить все на своем пути. А впереди всего был выпад божественного копья, в которое вливалась сила из ладони Матери.

Перед Каем, все еще закрывающим глаза и сохраняющим неподвижность, возникла огромная волна энергии. Она была собрана Армией Восстания Жизни, и с ревом приближалась, готовая разорвать его тело на части. Огонь, молнии, смертоносные лучи и осколки пространственных барьеров сливались в одной точке, превращаясь в яростный шторм силы, готовый уничтожить все на своем пути. А впереди всего был выпад божественного копья, в которое вливалась сила из ладони Матери.

Но именно в эту секунду Кай не чувствовал страха. Его сознание было острым, как никогда, и он был уверен — Высшая Триада успеет вовремя. И вот, когда неумолимая атака была всего в секунде от его неподвижного тела, перед ним возникли три фигуры.

Но именно в эту секунду Кай не чувствовал страха. Его сознание было острым, как никогда, и он был уверен — Высшая Триада успеет вовремя. И вот, когда неумолимая атака была всего в секунде от его неподвижного тела, перед ним возникли три фигуры.

— Ду-дум! — пространственный туннель, созданный Стариком Времени-Пространства закрылся, заставив пространство задрожать.

— Ду-дум! — пространственный туннель, созданный Стариком Времени-Пространства закрылся, заставив пространство задрожать.

Синхронный взмах их рук породил взрыв невообразимой силы. Атаки Армии Восстания Жизни встретились в яростном столкновении, и весь мир вокруг, казалось, рухнул в хаос.

Синхронный взмах их рук породил взрыв невообразимой силы. Атаки Армии Восстания Жизни встретились в яростном столкновении, и весь мир вокруг, казалось, рухнул в хаос.

— Ба-бааам! — ужасающий взрыв распространился во все стороны, сметая все вокруг. Пространство, дрожащим эхом, словно ломалось на куски. Потоки света и тьмы, смешавшиеся в смертельном вихре, обрушились на поле боя. Мастера Армии Восстания Жизни в одно мгновение потеряли свои защитные барьеры, их тела были отброшены на километры, а законы, которыми они управляли, рассеялись, как пыль на ветру. Если бы не защита их предводителей, в это мгновение десятки тысяч мастеров бы уже умерли!

— Ба-бааам! — ужасающий взрыв распространился во все стороны, сметая все вокруг. Пространство, дрожащим эхом, словно ломалось на куски. Потоки света и тьмы, смешавшиеся в смертельном вихре, обрушились на поле боя. Мастера Армии Восстания Жизни в одно мгновение потеряли свои защитные барьеры, их тела были отброшены на километры, а законы, которыми они управляли, рассеялись, как пыль на ветру. Если бы не защита их предводителей, в это мгновение десятки тысяч мастеров бы уже умерли!

В этот момент Высшая Триада словно вернула свои былые силы. Их тела окружились вихрями законов, преобразуя их жизнь в чистую силу. Ранее подобный удар смел их, но теперь даже не смог сдвинуть их с места!

В этот момент Высшая Триада словно вернула свои былые силы. Их тела окружились вихрями законов, преобразуя их жизнь в чистую силу. Ранее подобный удар смел их, но теперь даже не смог сдвинуть их с места!

— Для гармонии мира мы готовы сжечь себя до конца, — раздался мощный голос Монаха Воли, эхом отразившись в разрушенных просторах.

— Для гармонии мира мы готовы сжечь себя до конца, — раздался мощный голос Монаха Воли, эхом отразившись в разрушенных просторах.

Близнецы и Матерь, видя этот акт, застыли, сжимая зубы от злости. Им не хватило всего мгновения, чтобы опередить врагов и уничтожить Кая.

Близнецы и Матерь, видя этот акт, застыли, сжимая зубы от злости. Им не хватило всего мгновения, чтобы опередить врагов и уничтожить Кая.

— Тогда сжигайте себя быстрее! Так Вселенная быстрее очистится! — воинственно произнес Бог Смерти и копье начало наносить второй удар. Богиня Жизни и Вечная Матерь Духа почувствовали намерения союзника, поэтому действовали синхронно с ним. Армия позади них также начала готовиться к новой атаке.

— Тогда сжигайте себя быстрее! Так Вселенная быстрее очистится! — воинственно произнес Бог Смерти и копье начало наносить второй удар. Богиня Жизни и Вечная Матерь Духа почувствовали намерения союзника, поэтому действовали синхронно с ним. Армия позади них также начала готовиться к новой атаке.

И в этот момент раздался голос Старика Времени-Пространства, который с некой тяжестью на душе, но сурово, произнес:

И в этот момент раздался голос Старика Времени-Пространства, который с некой тяжестью на душе, но сурово, произнес:

— Увы... Видимо нам вновь придется запятнать свои руки в крови. Мы не можем позволить вам так просто разрушить Вселенную.

— Увы... Видимо нам вновь придется запятнать свои руки в крови. Мы не можем позволить вам так просто разрушить Вселенную.

Казалось, словно Близнецы хотели было что-то ответить, но Высшая Триада тотчас перешла в атаку! Их время было на исходе, и пока они обладали силой — они желали нанести противникам максимальный вред!

Казалось, словно Близнецы хотели было что-то ответить, но Высшая Триада тотчас перешла в атаку! Их время было на исходе, и пока они обладали силой — они желали нанести противникам максимальный вред!

— Неосязаемость Времени и Пространства!

— Неосязаемость Времени и Пространства!

— Беспричинность Удачи!

— Беспричинность Удачи!

— Вечность Воли! — высшая триада одновременно взревела, взывая к своим законам. Три фундаментальных силы тотчас слились в один поток, готовясь к столкновению.

— Вечность Воли! — высшая триада одновременно взревела, взывая к своим законам. Три фундаментальных силы тотчас слились в один поток, готовясь к столкновению.

Высшая Триада, не сдерживая мощь своих законов, рванула вперед. Их ауры слились в единое сияющее явление. Старик Времени-Пространства, взывая к своему закону, тотчас создал целый домен, поглотившей всех вокруг. Казалось, что время взбесилось, где-то идя чуть медленнее, а где-то быстрее. Подобное быстро нарушило коммуникацию в армии, затрудняя ей концентрацию силы в артефактах. Его фигура растворилась в вихре, и он появился сразу за ладонью Матери.

Высшая Триада, не сдерживая мощь своих законов, рванула вперед. Их ауры слились в единое сияющее явление. Старик Времени-Пространства, взывая к своему закону, тотчас создал целый домен, поглотившей всех вокруг. Казалось, что время взбесилось, где-то идя чуть медленнее, а где-то быстрее. Подобное быстро нарушило коммуникацию в армии, затрудняя ей концентрацию силы в артефактах. Его фигура растворилась в вихре, и он появился сразу за ладонью Матери.

— Достаточно! — выкрикнул он, протянув руку, из которой вырвался поток серебристой энергии. Она тут же изогнулась, разрывая связь между ладонью и копьем Близнецов.

— Достаточно! — выкрикнул он, протянув руку, из которой вырвался поток серебристой энергии. Она тут же изогнулась, разрывая связь между ладонью и копьем Близнецов.

Матерь среагировала мгновенно. Красный отросток на ее груди вспыхнул, и ладонь разлетелась на тысячи меньших, хаотично ударяя в Старика Времени-Пространства. Но в этот момент перед ней появился Монах Воли. Его кулак, сияющий синим светом, ударил прямо в область груди, будто пытаясь уничтожить источник ее дополнительной силы.

Матерь среагировала мгновенно. Красный отросток на ее груди вспыхнул, и ладонь разлетелась на тысячи меньших, хаотично ударяя в Старика Времени-Пространства. Но в этот момент перед ней появился Монах Воли. Его кулак, сияющий синим светом, ударил прямо в область груди, будто пытаясь уничтожить источник ее дополнительной силы.

— Глупая девчонка, твои действия приведут к гибели Вселенной! — его голос был полон ярости.

— Глупая девчонка, твои действия приведут к гибели Вселенной! — его голос был полон ярости.

Но Крылья Матери быстро сомкнулись, будто создавая щит вокруг нее. Кулак Бога Воли тотчас ударил в них!

Но Крылья Матери быстро сомкнулись, будто создавая щит вокруг нее. Кулак Бога Воли тотчас ударил в них!

— Баам! Хруст! — послышалось, как кости крыльев Матери сломались, и она мгновенно отлетела, сметая собой целые ряды армии.

— Баам! Хруст! — послышалось, как кости крыльев Матери сломались, и она мгновенно отлетела, сметая собой целые ряды армии.

В тот же момент Бог Удачи активировал свою силу, видя, как Близнецы хотели броситься на помощь. Гармония внутри их копья начала бесноваться, распадаясь на куски. А атаки, что наносились обычными воинами, взрывались прямо в воздухе, нанося урон им же самим! Увы, нынешнее сражение уже не могло избежать массовых жертв!

В тот же момент Бог Удачи активировал свою силу, видя, как Близнецы хотели броситься на помощь. Гармония внутри их копья начала бесноваться, распадаясь на куски. А атаки, что наносились обычными воинами, взрывались прямо в воздухе, нанося урон им же самим! Увы, нынешнее сражение уже не могло избежать массовых жертв!

— Бам! Бам! Бам! — целые серии взрывов прокатились по полю боя, словно началась апокалиптическая цепная реакция. Умирали тысячи!

— Бам! Бам! Бам! — целые серии взрывов прокатились по полю боя, словно началась апокалиптическая цепная реакция. Умирали тысячи!

— Легкомысленные старики! Умрите уже и дайте Вселенной спокойно развиваться! — Богиня Жизни взмахнула рукой, создавая поток белой силы, который стабилизировал армию, начиная исцелять ее. Но все это время она смотрела на своих врагов.

— Легкомысленные старики! Умрите уже и дайте Вселенной спокойно развиваться! — Богиня Жизни взмахнула рукой, создавая поток белой силы, который стабилизировал армию, начиная исцелять ее. Но все это время она смотрела на своих врагов.

После первого обмена ударами, Близнецы и Матерь быстро пришли в себя, начиная готовиться к контратаке. Теперь их смелость немного поубавилась, ведь противники вернули себе большую часть былой силы.

После первого обмена ударами, Близнецы и Матерь быстро пришли в себя, начиная готовиться к контратаке. Теперь их смелость немного поубавилась, ведь противники вернули себе большую часть былой силы.

Матерь быстро подлетела к Близнецам, и яростно выдала: — Нам всего лишь нужно тянуть время. Мы победим, ибо они не смогут поддерживать эту боевую мощь вечно!

Матерь быстро подлетела к Близнецам, и яростно выдала: — Нам всего лишь нужно тянуть время. Мы победим, ибо они не смогут поддерживать эту боевую мощь вечно!

Близнецы и Матерь обменялись взглядами, их ауры переплелись, и пространство вокруг наполнилось невообразимым напряжением. Они решили перейти в ближний бой, срываясь в атаку с отчаянной яростью.

Близнецы и Матерь обменялись взглядами, их ауры переплелись, и пространство вокруг наполнилось невообразимым напряжением. Они решили перейти в ближний бой, срываясь в атаку с отчаянной яростью.

Бог Смерти первым активировал свой арсенал. Из темной дымки, окутывающей его, возник черный меч. Лезвие казалось сотканным из самой пустоты, оно поглощало свет и любое прикосновение к нему вызывало разрушение материи.

Бог Смерти первым активировал свой арсенал. Из темной дымки, окутывающей его, возник черный меч. Лезвие казалось сотканным из самой пустоты, оно поглощало свет и любое прикосновение к нему вызывало разрушение материи.

Богиня Жизни ответила на этот вызов своим белоснежным мечом, который сиял ярче солнца. Его поверхность была гладкой и излучала тепло, каждая атака этим оружием не только наносила урон, но и словно пыталась проникнуть в противника и начать там расширяться.

Богиня Жизни ответила на этот вызов своим белоснежным мечом, который сиял ярче солнца. Его поверхность была гладкой и излучала тепло, каждая атака этим оружием не только наносила урон, но и словно пыталась проникнуть в противника и начать там расширяться.

Матерь, наблюдая за действиями союзников, улыбнулась. Ее тысячи ладоней исчезли, и теперь ее собственные руки засияли лиловым светом. Красно-черные линии начали расходиться по ее телу, пронизывая каждую частицу, пока, наконец, не слились в огненные языки черно-красного пламени. Они танцевали на ее ладонях, словно живые, смешиваясь с лиловым сиянием. В этот момент ее взгляд стал немного диким и даже сумасшедшим.

Матерь, наблюдая за действиями союзников, улыбнулась. Ее тысячи ладоней исчезли, и теперь ее собственные руки засияли лиловым светом. Красно-черные линии начали расходиться по ее телу, пронизывая каждую частицу, пока, наконец, не слились в огненные языки черно-красного пламени. Они танцевали на ее ладонях, словно живые, смешиваясь с лиловым сиянием. В этот момент ее взгляд стал немного диким и даже сумасшедшим.

— Ну что, старики, покажите, на что вы еще способны! — произнесла Матерь, ее голос звучал как грозовой раскат.

— Ну что, старики, покажите, на что вы еще способны! — произнесла Матерь, ее голос звучал как грозовой раскат.

Их противники не стали отвечать. Они перешли в действие. Битва шести богов разразилась с невообразимой яростью!

Их противники не стали отвечать. Они перешли в действие. Битва шести богов разразилась с невообразимой яростью!

Бог Смерти мгновенно рванул к Монаху Воли, черный меч оставлял в пространстве за собой глубокие разломы. Но и противник не отставал... Ленты обматывающие его тело быстро воспарили, словно готовясь встречать атаки меча. Они не боялись его!

Бог Смерти мгновенно рванул к Монаху Воли, черный меч оставлял в пространстве за собой глубокие разломы. Но и противник не отставал... Ленты обматывающие его тело быстро воспарили, словно готовясь встречать атаки меча. Они не боялись его!

— Пришло время уничтожить твою неизбежную волю! — прорычал Бог Смерти, вонзая меч прямо в Монаха Воли. Но тот лишь ухмыльнулся, и одна из лент ловко обвила лезвие, не давая тому продвинуться дальше.

— Пришло время уничтожить твою неизбежную волю! — прорычал Бог Смерти, вонзая меч прямо в Монаха Воли. Но тот лишь ухмыльнулся, и одна из лент ловко обвила лезвие, не давая тому продвинуться дальше.

— Неплохо... Но ранее, мы никогда не сражались с вами всерьез! Сейчас же мы готовы убить вас! — ответил Монах, оказавшись за спиной оппонента. Десятки лент мгновенно обвили Бога Смерти, и начали вливать в его тело Закон Воли, словно подавляя все желание бороться.

— Неплохо... Но ранее, мы никогда не сражались с вами всерьез! Сейчас же мы готовы убить вас! — ответил Монах, оказавшись за спиной оппонента. Десятки лент мгновенно обвили Бога Смерти, и начали вливать в его тело Закон Воли, словно подавляя все желание бороться.

— Гуум! Баам! — кулак Бога Воли, сжатый до предела, обрушился на спину противника. Удар сопровождался громом, который разорвал тишину поля боя.

— Гуум! Баам! — кулак Бога Воли, сжатый до предела, обрушился на спину противника. Удар сопровождался громом, который разорвал тишину поля боя.

В то же время, Богиня Жизни обрушилась на Бога Удачи. Ее меч сверкнул, разрезая пространство, но противник двигался с неожиданной легкостью. Силы закона Удачи делали его передвижения непредсказуемыми. Каждый раз, когда Богиня Жизни думала, что сейчас заденет врага — она ошибалась.

В то же время, Богиня Жизни обрушилась на Бога Удачи. Ее меч сверкнул, разрезая пространство, но противник двигался с неожиданной легкостью. Силы закона Удачи делали его передвижения непредсказуемыми. Каждый раз, когда Богиня Жизни думала, что сейчас заденет врага — она ошибалась.

— Ты слишком самоуверенна, девчонка! — усмехнулся Бог Удачи, исчезая из поля ее зрения и появляясь прямо под ней. Его пальцы едва коснулись ее стопы, и уже через мгновение Закон Жизни пошатнулся.

— Ты слишком самоуверенна, девчонка! — усмехнулся Бог Удачи, исчезая из поля ее зрения и появляясь прямо под ней. Его пальцы едва коснулись ее стопы, и уже через мгновение Закон Жизни пошатнулся.

Но Богиня не сдалась. Белый меч вспыхнул, и она нанесла сокрушительный удар вниз. Вспышка ослепительного света заставила Бога Удачи отступить, но его улыбка не исчезла.

Но Богиня не сдалась. Белый меч вспыхнул, и она нанесла сокрушительный удар вниз. Вспышка ослепительного света заставила Бога Удачи отступить, но его улыбка не исчезла.

— Времени у меня не много, но его хватит, чтобы медленно довести дисбаланс в твоем теле до предела, ха-ха, — веселясь, добавил он.

— Времени у меня не много, но его хватит, чтобы медленно довести дисбаланс в твоем теле до предела, ха-ха, — веселясь, добавил он.

Тем временем Матерь рванулась к Старику Времени-Пространства. Ее ладони, горящие черно-красным пламенем, обрушились на него с силой, способной разрушить даже временные барьеры.

Тем временем Матерь рванулась к Старику Времени-Пространства. Ее ладони, горящие черно-красным пламенем, обрушились на него с силой, способной разрушить даже временные барьеры.

— Ты больше не скроешься за своими ловушками! — крикнула она, ее ладони расплавляли пространство.

— Ты больше не скроешься за своими ловушками! — крикнула она, ее ладони расплавляли пространство.

— Ты стала необычайно сильной... — ответил Старик, исчезая и появляясь в другой точке своего домена. Его силы запутали течение ее энергии, изолируя часть ее атак. — Вот только, сейчас ты не отличаешься от нас. Ты также сжигаешь себя в обмен на силу, только другим способом.

— Ты стала необычайно сильной... — ответил Старик, исчезая и появляясь в другой точке своего домена. Его силы запутали течение ее энергии, изолируя часть ее атак. — Вот только, сейчас ты не отличаешься от нас. Ты также сжигаешь себя в обмен на силу, только другим способом.

— Заткнись! — Матерь сжала ладони, и вокруг нее вспыхнули десятки черно-красных лезвий, которые ринулись в сторону Старика.

— Заткнись! — Матерь сжала ладони, и вокруг нее вспыхнули десятки черно-красных лезвий, которые ринулись в сторону Старика.

Он поднял руку, и поток серебристой энергии пронзил каждое лезвие, уничтожая их. Однако одна атака достигла цели, прорвав защиту, и Старик был отброшен назад. Его дыхание участилось, но он не остановился.

Он поднял руку, и поток серебристой энергии пронзил каждое лезвие, уничтожая их. Однако одна атака достигла цели, прорвав защиту, и Старик был отброшен назад. Его дыхание участилось, но он не остановился.

— После этого сражения, ты будешь сильно ослаблена. Близнецы уничтожат тебя, а затем и всю жизнь. Неужели ты настолько глупа, что до сих пор не можешь это понять? — сурово спросил Старик Времени-Пространсвта.

— После этого сражения, ты будешь сильно ослаблена. Близнецы уничтожат тебя, а затем и всю жизнь. Неужели ты настолько глупа, что до сих пор не можешь это понять? — сурово спросил Старик Времени-Пространсвта.

— Вы — еще большее зло! — фыркнула она, и атаковала с еще большей яростью.

— Вы — еще большее зло! — фыркнула она, и атаковала с еще большей яростью.

Каждое столкновение вызывало всплески энергии, которые разрушали поле боя. Битва шести богов стала истинным апокалипсисом, где их силы переплетались, стирая границы законов мироздания. Высшая Триада продолжала сражаться без жалости к себе, выжимая каждую каплю силы, чтобы выиграть драгоценное время для Кая.

Каждое столкновение вызывало всплески энергии, которые разрушали поле боя. Битва шести богов стала истинным апокалипсисом, где их силы переплетались, стирая границы законов мироздания. Высшая Триада продолжала сражаться без жалости к себе, выжимая каждую каплю силы, чтобы выиграть драгоценное время для Кая.

Кай, оставаясь в центре этого хаоса, словно безмолвный свидетель апокалиптической битвы, смотрел, как мир вокруг него рушится. Его глаза, все еще закрытые для внешнего мира, "видели" суть происходящего. Ауры шести богов сражались друг с другом, изрыгая разрушительные вспышки энергии.

Кай, оставаясь в центре этого хаоса, словно безмолвный свидетель апокалиптической битвы, смотрел, как мир вокруг него рушится. Его глаза, все еще закрытые для внешнего мира, "видели" суть происходящего. Ауры шести богов сражались друг с другом, изрыгая разрушительные вспышки энергии.

"Это нужно прекратить! Никто из них не осознает, что Вселенная рушится на глазах! Их битва приносит катастрофу во все миры!" — ощущая состояние Вселенной, мысленно кричал Кай.

"Это нужно прекратить! Никто из них не осознает, что Вселенная рушится на глазах! Их битва приносит катастрофу во все миры!" — ощущая состояние Вселенной, мысленно кричал Кай.

Вокруг него кипело поле боя. Миллионы мастеров, ведомые отчаянием и яростью, сражались, не жалея сил. Их комбинированные атаки обрушивались на Высшую Триаду, стремясь помочь своим лидерам. Но каждая волна атаки встречалась со стеной из искривленного времени, непредсказуемой удачи или подавляющей воли.

Вокруг него кипело поле боя. Миллионы мастеров, ведомые отчаянием и яростью, сражались, не жалея сил. Их комбинированные атаки обрушивались на Высшую Триаду, стремясь помочь своим лидерам. Но каждая волна атаки встречалась со стеной из искривленного времени, непредсказуемой удачи или подавляющей воли.

— Бабах! — очередной взрыв разнес тысячу мастеров в клочья, их тела разлетались, превращаясь в прах. Потоки энергии, оставшиеся от их жизней, хаотично витали, словно чьи-то осиротевшие души.

— Бабах! — очередной взрыв разнес тысячу мастеров в клочья, их тела разлетались, превращаясь в прах. Потоки энергии, оставшиеся от их жизней, хаотично витали, словно чьи-то осиротевшие души.

Кай чувствовал, как с каждым мгновением гасли жизни. Законы мироздания, которые должны были быть нерушимыми, превращались в хрупкие нити, разрывающиеся под давлением.

Кай чувствовал, как с каждым мгновением гасли жизни. Законы мироздания, которые должны были быть нерушимыми, превращались в хрупкие нити, разрывающиеся под давлением.

Сила богов разрушала саму реальность. Каждый удар их оружия, каждый всплеск их энергии оставлял после себя разломы. Кай видел эти трещины, расползающиеся, как паутина. Они поглощали свет, звук и даже само существование.

Сила богов разрушала саму реальность. Каждый удар их оружия, каждый всплеск их энергии оставлял после себя разломы. Кай видел эти трещины, расползающиеся, как паутина. Они поглощали свет, звук и даже само существование.

"Если они не остановятся..." — его мысли были прерваны новым ударом. Перед ним, всего в нескольких сотнях метров, один из разломов поглотил несколько десятков сотен мастеров, словно пожирая их. Взрыв энергии, произошедший на его месте, разорвал еще больше пространства, оставив лишь пустоту.

"Если они не остановятся..." — его мысли были прерваны новым ударом. Перед ним, всего в нескольких сотнях метров, один из разломов поглотил несколько десятков сотен мастеров, словно пожирая их. Взрыв энергии, произошедший на его месте, разорвал еще больше пространства, оставив лишь пустоту.

"Ну же! Давай! Заканчивай слияние!" — со всей силы, пытаясь, сдвинуться с места, кричал себе Кай.

"Ну же! Давай! Заканчивай слияние!" — со всей силы, пытаясь, сдвинуться с места, кричал себе Кай.

Никто вокруг, ни один из мастеров, ни один из богов, похоже, не осознавал истинного ужаса происходящего. Они с головой погрузились в последнее сражение. Но Кай видел шире. Он чувствовал, как сама ткань реальности начинает рушиться по всем мирам, разрушая целые тералиты и привнося жесточайший хаос.

Никто вокруг, ни один из мастеров, ни один из богов, похоже, не осознавал истинного ужаса происходящего. Они с головой погрузились в последнее сражение. Но Кай видел шире. Он чувствовал, как сама ткань реальности начинает рушиться по всем мирам, разрушая целые тералиты и привнося жесточайший хаос.

Сражение богов становилось все яростнее. Он видел, как черный меч Бога Смерти врезался в ленты Монаха Воли. Видел, как белый меч Богини Жизни пронизывал свет, оставляя за собой длинный след ожившей энергии. И видел, как Матерь, окруженная черно-красным пламенем, обрушивала свои атаки на Старика Времени-Пространства, начиная подавлять его.

Сражение богов становилось все яростнее. Он видел, как черный меч Бога Смерти врезался в ленты Монаха Воли. Видел, как белый меч Богини Жизни пронизывал свет, оставляя за собой длинный след ожившей энергии. И видел, как Матерь, окруженная черно-красным пламенем, обрушивала свои атаки на Старика Времени-Пространства, начиная подавлять его.

Но за каждым ударом, за каждым всплеском, за каждым взрывом Кай видел их последствия. Вдали, на горизонте, вздымались новые трещины. Они разрастались, затягивая в себя все, до чего могли дотянуться. Некоторые низшие миры просто исчезали не поняв, что вообще случилось.

Но за каждым ударом, за каждым всплеском, за каждым взрывом Кай видел их последствия. Вдали, на горизонте, вздымались новые трещины. Они разрастались, затягивая в себя все, до чего могли дотянуться. Некоторые низшие миры просто исчезали не поняв, что вообще случилось.

"Это неправильно... Это должно закончиться!" — Кай сжал кулаки. Его тело все еще оставалось парализованным, но внутри него разгоралась решимость. Он должен был что-то сделать.

"Это неправильно... Это должно закончиться!" — Кай сжал кулаки. Его тело все еще оставалось парализованным, но внутри него разгоралась решимость. Он должен был что-то сделать.

И в этот момент его сердце дрогнуло еще сильнее. Кессия, до этого только наблюдавшая, осторожно пробиралась через хаос, искусно прячась! Он знал ее слишком хорошо, чтобы не понять, что она замышляет. Она хотела занять позицию, из которой в критическом случае попытается защитить его! Вот только Кай понимал, что она может умереть даже от одного божественного удара!

И в этот момент его сердце дрогнуло еще сильнее. Кессия, до этого только наблюдавшая, осторожно пробиралась через хаос, искусно прячась! Он знал ее слишком хорошо, чтобы не понять, что она замышляет. Она хотела занять позицию, из которой в критическом случае попытается защитить его! Вот только Кай понимал, что она может умереть даже от одного божественного удара!

Глава 990(Отредач.)

Глава 990(Отредач.)

Кессия двигалась сквозь хаос битвы с осторожностью, напоминая тень, скользящую меж взрывов и хаоса. Ее движения были настолько изящными и точными, что в момент сражения такого уровня, никто не замечал ее действий. Она приближалась к Каю, чье неподвижное тело оставалось центром бури из белого огня.

Кессия двигалась сквозь хаос битвы с осторожностью, напоминая тень, скользящую меж взрывов и хаоса. Ее движения были настолько изящными и точными, что в момент сражения такого уровня, никто не замечал ее действий. Она приближалась к Каю, чье неподвижное тело оставалось центром бури из белого огня.

Высшая Триада продолжала яростно сражаться, сталкиваясь с объединенной силой Близнецов и Матери. Их удары раскалывали пространство, а каждое новое столкновение приводило ко все более опасным контратакам.

Высшая Триада продолжала яростно сражаться, сталкиваясь с объединенной силой Близнецов и Матери. Их удары раскалывали пространство, а каждое новое столкновение приводило ко все более опасным контратакам.

Сжигая свою силу, Триада начала подавлять противников. Увы, из-за этого начало гибнуть все больше и больше обычных мастеров. Боги просто не могли думать об ограничении своей силы, ибо они желали нанести Матери и Близнецам максимальный урон.

Сжигая свою силу, Триада начала подавлять противников. Увы, из-за этого начало гибнуть все больше и больше обычных мастеров. Боги просто не могли думать об ограничении своей силы, ибо они желали нанести Матери и Близнецам максимальный урон.

Но подобное не могло продолжаться вечно... Сражение все продолжалось, а день сменялся днем. И чем дольше все затягивалось, тем слабее становилась Высшая Триада. Их трюк со сжиганием себя в обмен на силу начал исчерпывать себя...

Но подобное не могло продолжаться вечно... Сражение все продолжалось, а день сменялся днем. И чем дольше все затягивалось, тем слабее становилась Высшая Триада. Их трюк со сжиганием себя в обмен на силу начал исчерпывать себя...

Монах Воли, обвитый своими лентами, снова столкнулся с Богом Смерти. Их противостояние напоминало танец, где каждое движение было смертельно опасным. Однако на этот раз Бог Смерти оказался быстрее. Его черный меч, насыщенный энергией разрушения, разрезал часть лент, и Монах был вынужден отступить.

Монах Воли, обвитый своими лентами, снова столкнулся с Богом Смерти. Их противостояние напоминало танец, где каждое движение было смертельно опасным. Однако на этот раз Бог Смерти оказался быстрее. Его черный меч, насыщенный энергией разрушения, разрезал часть лент, и Монах был вынужден отступить.

— Сдаешь позиции, ха-ха! — прокричал Бог Удачи, телепортируясь рядом с товарищем и создавая золотой барьер, который неожиданно взорвался, отбросив Бога Смерти.

— Сдаешь позиции, ха-ха! — прокричал Бог Удачи, телепортируясь рядом с товарищем и создавая золотой барьер, который неожиданно взорвался, отбросив Бога Смерти.

— Боюсь, что мы не смогли достаточно их ранить... — раздался суровый голос Старика Времени-Пространства. Его фигура, далекая и размытая, в этот момент напоминала иллюзию, но присутствие его закона заполняло пространство вокруг.

— Боюсь, что мы не смогли достаточно их ранить... — раздался суровый голос Старика Времени-Пространства. Его фигура, далекая и размытая, в этот момент напоминала иллюзию, но присутствие его закона заполняло пространство вокруг.

— И времени у нас все меньше, — кивнул Монах, тяжело дыша.

— И времени у нас все меньше, — кивнул Монах, тяжело дыша.

— Лучше бы Каю поторопиться... Иначе у нас всех будут проблемы, ха-ха, — улыбаясь выдал Бог Удачи, готовясь к новому обмену ударами.

— Лучше бы Каю поторопиться... Иначе у нас всех будут проблемы, ха-ха, — улыбаясь выдал Бог Удачи, готовясь к новому обмену ударами.

Матерь, окруженная черно-красными потоками энергии, выглядела как воплощение ярости. Ее крылья, которые раньше сияли несгибаемой силой, теперь были покрыты глубокими ранами, из которых сочилась густая кровь. Ее глаза горели лиловым светом, но в них уже читалась усталость. Каждое ее движение стало немного менее точным, а мощь ударов — чуть менее разрушительной.

Матерь, окруженная черно-красными потоками энергии, выглядела как воплощение ярости. Ее крылья, которые раньше сияли несгибаемой силой, теперь были покрыты глубокими ранами, из которых сочилась густая кровь. Ее глаза горели лиловым светом, но в них уже читалась усталость. Каждое ее движение стало немного менее точным, а мощь ударов — чуть менее разрушительной.

Близнецы выглядели не лучше. Кольца, парящие над их головами, дрожали и утратили свое сияние. Разломы на поверхности их оружий говорили о том, что они с трудом выдерживает нагрузку их атак. Богиня Жизни, яркость которой некогда могла осветить всю армию, теперь казалась поблекшей, ее белые одежды были изорваны, а лицо покрыто следами множества ожогов. Бог Смерти, напротив, выглядел зловеще — его мантия из черного дыма теперь смешалась с красноватым сиянием, но это не добавляло ему мощи, а скорее демонстрировало, как сильно он израсходовал себя.

Близнецы выглядели не лучше. Кольца, парящие над их головами, дрожали и утратили свое сияние. Разломы на поверхности их оружий говорили о том, что они с трудом выдерживает нагрузку их атак. Богиня Жизни, яркость которой некогда могла осветить всю армию, теперь казалась поблекшей, ее белые одежды были изорваны, а лицо покрыто следами множества ожогов. Бог Смерти, напротив, выглядел зловеще — его мантия из черного дыма теперь смешалась с красноватым сиянием, но это не добавляло ему мощи, а скорее демонстрировало, как сильно он израсходовал себя.

Несмотря на это, их уверенность только усиливалась. Они видели, что атаки Высшей Триады становились все менее мощными и менее точными. Они знали, что враги достигли своего пика, и теперь их сила будет только убывать.

Несмотря на это, их уверенность только усиливалась. Они видели, что атаки Высшей Триады становились все менее мощными и менее точными. Они знали, что враги достигли своего пика, и теперь их сила будет только убывать.

— Они выдохлись, — холодно произнес Бог Смерти, поворачиваясь к Матери. Его голос звучал почти удовлетворенно.

— Они выдохлись, — холодно произнес Бог Смерти, поворачиваясь к Матери. Его голос звучал почти удовлетворенно.

— Мы выдержали их ярость, — согласилась Богиня Жизни, поднимая свое копье и вонзая его в пространство. Из него распространились волны исцеляющей энергии, проникающие в ряды их армии, которая сейчас выглядела ужасно.

— Мы выдержали их ярость, — согласилась Богиня Жизни, поднимая свое копье и вонзая его в пространство. Из него распространились волны исцеляющей энергии, проникающие в ряды их армии, которая сейчас выглядела ужасно.

Матерь тяжело дышала, ее ладони горели ярким пламенем. Она посмотрела на своих соратников и кивнула. Сразу следом прозвучала передача мыслей:

Матерь тяжело дышала, ее ладони горели ярким пламенем. Она посмотрела на своих соратников и кивнула. Сразу следом прозвучала передача мыслей:

"Самое время для неожиданной контратаки. Создайте для меня пространство, а я нанесу сокрушительный удар по Бессмертному Пьянице. Уничтожив его — мы раз и навсегда положим конец их планам."

"Самое время для неожиданной контратаки. Создайте для меня пространство, а я нанесу сокрушительный удар по Бессмертному Пьянице. Уничтожив его — мы раз и навсегда положим конец их планам."

Близнецы ничего не ответили, и даже не кивали. Они только сжали свои оружия, будто подтверждая, что согласны на подобную авантюру. Все же Кай сейчас волновал их больше всего остального.

Близнецы ничего не ответили, и даже не кивали. Они только сжали свои оружия, будто подтверждая, что согласны на подобную авантюру. Все же Кай сейчас волновал их больше всего остального.

Они знали, что победа была близка, и нужно было сделать последний решительный удар. И хотя их тела выглядели хуже, чем у врагов, их вера в окончательный триумф придавала им сил. С каждым мгновением Матерь, Близнецы и их армия становились все ближе к тому, чтобы превратить последнюю надежду Высшей Триады в пыль.

Они знали, что победа была близка, и нужно было сделать последний решительный удар. И хотя их тела выглядели хуже, чем у врагов, их вера в окончательный триумф придавала им сил. С каждым мгновением Матерь, Близнецы и их армия становились все ближе к тому, чтобы превратить последнюю надежду Высшей Триады в пыль.

Кессия, укрывшись за искажением пространства, осторожно посмотрела на Кая, направляя в сторону Кая тонкую ниточку своей мысли. Это было рискованно — любое вмешательство могло привлечь внимание, но она больше не могла молчать. Ее голос, звучащий в сознании Кая, дрожал от смеси облегчения и глубокой боли.

Кессия, укрывшись за искажением пространства, осторожно посмотрела на Кая, направляя в сторону Кая тонкую ниточку своей мысли. Это было рискованно — любое вмешательство могло привлечь внимание, но она больше не могла молчать. Ее голос, звучащий в сознании Кая, дрожал от смеси облегчения и глубокой боли.

"Кай... Ты жив..." — в ее мыслях чувствовалась рана от страданий, пережитых ею за все прошедшие тысячелетия. — "Я думала... Я была уверена, что потеряла тебя. Каждый раз, когда я слышала их клевету о тебе... о том, что ты пал, я умирала вместе с тобой. Но ты здесь. Я чувствую твою силу, твою волю. Ты никогда не сдавался... Даже когда все вокруг уверены, что настал конец, я буду верить, что ты изменишь Вселенную! Это твоя судьба!"

"Кай... Ты жив..." — в ее мыслях чувствовалась рана от страданий, пережитых ею за все прошедшие тысячелетия. — "Я думала... Я была уверена, что потеряла тебя. Каждый раз, когда я слышала их клевету о тебе... о том, что ты пал, я умирала вместе с тобой. Но ты здесь. Я чувствую твою силу, твою волю. Ты никогда не сдавался... Даже когда все вокруг уверены, что настал конец, я буду верить, что ты изменишь Вселенную! Это твоя судьба!"

Кессия сделала глубокий вдох, ее мысли становились яснее, но каждая переданная эмоция оставалась резкой, как оголенная рана.

Кессия сделала глубокий вдох, ее мысли становились яснее, но каждая переданная эмоция оставалась резкой, как оголенная рана.

"Прости меня... Я пыталась справляться сама, но у меня недостаточно сил, чтобы сражаться с Богами. Пожалуйста, приди в себя! Ты нужен нам, Кай... Нужен мне!"

"Прости меня... Я пыталась справляться сама, но у меня недостаточно сил, чтобы сражаться с Богами. Пожалуйста, приди в себя! Ты нужен нам, Кай... Нужен мне!"

Кай, окруженный хаосом сражения, не мог ответить. Его тело все еще оставалось неподвижным, но внутри него разгорелся пожар. Каждый переданный ей импульс пробуждал в нем бурю эмоций. Гнев за то, что она вынуждена была страдать из-за его отсутствия. Любовь — безмерная, заполняющая каждую клетку его души. Желание сражаться — яростное, как ураган, готовый снести все на своем пути.

Кай, окруженный хаосом сражения, не мог ответить. Его тело все еще оставалось неподвижным, но внутри него разгорелся пожар. Каждый переданный ей импульс пробуждал в нем бурю эмоций. Гнев за то, что она вынуждена была страдать из-за его отсутствия. Любовь — безмерная, заполняющая каждую клетку его души. Желание сражаться — яростное, как ураган, готовый снести все на своем пути.

Его сердце забилось быстрее. Хотя его глаза оставались закрытыми, а тело неподвижным, внутреннее пламя, казалось, стало ослепительнее. Впервые за долгое время он ощутил себя целостным, пусть и ненадолго. Эта смесь чувств пронизывала его, готовя к финальной битве. Он был просто в ярости от того, что устроила Вечная Матерь Духа и Близнецы Жизни и Смерти!

Его сердце забилось быстрее. Хотя его глаза оставались закрытыми, а тело неподвижным, внутреннее пламя, казалось, стало ослепительнее. Впервые за долгое время он ощутил себя целостным, пусть и ненадолго. Эта смесь чувств пронизывала его, готовя к финальной битве. Он был просто в ярости от того, что устроила Вечная Матерь Духа и Близнецы Жизни и Смерти!

"Кессия," — мысленно произнес он, не имея возможности сформулировать слова. Его молчание говорило больше, чем могли выразить мысли. Но она чувствовала, что ее слова достигли его.

"Кессия," — мысленно произнес он, не имея возможности сформулировать слова. Его молчание говорило больше, чем могли выразить мысли. Но она чувствовала, что ее слова достигли его.

Взгляд Кессии стал сосредоточенным на сражении Богов. Она знала, что каждый миг мог стать катастрофой, поэтому она только кивнула и послала еще одну передачу мыслей:

Взгляд Кессии стал сосредоточенным на сражении Богов. Она знала, что каждый миг мог стать катастрофой, поэтому она только кивнула и послала еще одну передачу мыслей:

"Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Если я умру... Прошу, не вини себя! Сделай все, чтобы в следующей жизни мы смогли прожить спокойную и счастливую жизнь!"

"Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Если я умру... Прошу, не вини себя! Сделай все, чтобы в следующей жизни мы смогли прожить спокойную и счастливую жизнь!"

Эти слова ударили в сознание Кая, как молния, разрывающая тьму. Вся его сущность, словно натянутая струна, задрожала от услышанного. Каждое слово Кессии, наполненное болью и любовью, отзывалось в нем гулким эхом, вызывая невероятное возмущение. Он не мог стерпеть мысль, что его возлюбленная готовилась пожертвовать своей жизнью ради него! А еще более возмутительным было то, что он не мог возразить ей, ибо не имел силы ответить!

Эти слова ударили в сознание Кая, как молния, разрывающая тьму. Вся его сущность, словно натянутая струна, задрожала от услышанного. Каждое слово Кессии, наполненное болью и любовью, отзывалось в нем гулким эхом, вызывая невероятное возмущение. Он не мог стерпеть мысль, что его возлюбленная готовилась пожертвовать своей жизнью ради него! А еще более возмутительным было то, что он не мог возразить ей, ибо не имел силы ответить!

"Нет... Ты не можешь так поступить!" — пронеслось в его сознании, будто вопль, который не мог вырваться наружу. Его душа начала вибрировать, сотрясая все его естество. Волны гнева, любви и решимости захлестнули его, сливаясь в необузданный поток эмоций.

"Нет... Ты не можешь так поступить!" — пронеслось в его сознании, будто вопль, который не мог вырваться наружу. Его душа начала вибрировать, сотрясая все его естество. Волны гнева, любви и решимости захлестнули его, сливаясь в необузданный поток эмоций.

— Ду-дууум! — белый огонь, что окружал его тело, внезапно вспыхнул с новой силой, превращаясь в неистовую бурю. Его плотность возросла настолько, что пространство вокруг него начало трескаться. Потоки энергии рвались наружу, напоминая смерчи, разрывающие все на своем пути.

— Ду-дууум! — белый огонь, что окружал его тело, внезапно вспыхнул с новой силой, превращаясь в неистовую бурю. Его плотность возросла настолько, что пространство вокруг него начало трескаться. Потоки энергии рвались наружу, напоминая смерчи, разрывающие все на своем пути.

— Шууув! Дум! — языки пламени внезапно взбесились и начали ранить всех! Ранее спокойные, и тихие огни пламени, не мешавшие сражению — теперь стали смертоносным оружием!

— Шууув! Дум! — языки пламени внезапно взбесились и начали ранить всех! Ранее спокойные, и тихие огни пламени, не мешавшие сражению — теперь стали смертоносным оружием!

Сфера Сути, парящая возле Кая, начала ускорять свое слияние. Законы, которые раньше плавно перетекали друг в друга, теперь столкнулись с невероятной силой, словно пытаясь впитать бурлящую энергию эмоций Кая. Это было не просто ускорением — эмоции Кая будто бы стали последним толчком к его прорыву!

Сфера Сути, парящая возле Кая, начала ускорять свое слияние. Законы, которые раньше плавно перетекали друг в друга, теперь столкнулись с невероятной силой, словно пытаясь впитать бурлящую энергию эмоций Кая. Это было не просто ускорением — эмоции Кая будто бы стали последним толчком к его прорыву!

"Кессия, ты не умрешь ради меня!" — если бы он мог кричать, его голос сотряс бы пространство. Но вместо слов его эмоции изливались через белый огонь, который становился все ярче и ярче. Казалось, что сам воздух начинал плавиться под воздействием этого пламени.

"Кессия, ты не умрешь ради меня!" — если бы он мог кричать, его голос сотряс бы пространство. Но вместо слов его эмоции изливались через белый огонь, который становился все ярче и ярче. Казалось, что сам воздух начинал плавиться под воздействием этого пламени.

Армия, сражавшаяся неподалеку, ощутила этот выброс энергии. Мастера, находившиеся слишком близко, были отброшены волной. Их барьеры треснули, а ауры начали гаснуть. Даже Боги, почувствовавшие резкий всплеск мощи, замерли на мгновение, устремив взгляды к центру этого энергетического шторма.

Армия, сражавшаяся неподалеку, ощутила этот выброс энергии. Мастера, находившиеся слишком близко, были отброшены волной. Их барьеры треснули, а ауры начали гаснуть. Даже Боги, почувствовавшие резкий всплеск мощи, замерли на мгновение, устремив взгляды к центру этого энергетического шторма.

Матерь, тяжело дыша, едва успела отвести взгляд от своих противников. Ее глаза сузились, когда она увидела, как белый огонь Кая начал выжигать все вокруг него.

Матерь, тяжело дыша, едва успела отвести взгляд от своих противников. Ее глаза сузились, когда она увидела, как белый огонь Кая начал выжигать все вокруг него.

"Приступаем к контратаке!" — мысленно выкрикнула она, ее голос был полон напряжения. "Нельзя допустить, чтобы он завершил свою метаморфозу!"

"Приступаем к контратаке!" — мысленно выкрикнула она, ее голос был полон напряжения. "Нельзя допустить, чтобы он завершил свою метаморфозу!"

Близнецы также ощутили угрозу, исходящую от Кая. Они переглянулись, и их ауры синхронизировались, готовясь к финальной атаке.

Близнецы также ощутили угрозу, исходящую от Кая. Они переглянулись, и их ауры синхронизировались, готовясь к финальной атаке.

Но Кай уже не замечал их. Все его существо было сосредоточено на одном — защитить Кессию, защитить всех, кто еще верил в него. Его чувства стали последним толчком, который начал сносить преграды между ним и его истинной сутью.

Но Кай уже не замечал их. Все его существо было сосредоточено на одном — защитить Кессию, защитить всех, кто еще верил в него. Его чувства стали последним толчком, который начал сносить преграды между ним и его истинной сутью.

"Я должен успеть! Я должен успеть!" — мысленно кричал Кай, ощущая, как все события будто бы свелись к этой точке времени и пространства. Все решится в ближайшее время!

"Я должен успеть! Я должен успеть!" — мысленно кричал Кай, ощущая, как все события будто бы свелись к этой точке времени и пространства. Все решится в ближайшее время!

Близнецы, не нуждались в дальнейших обсуждениях. Их решение было принято в мгновение. Они активировали силы своих законов, но этого было недостаточно. Каждый из них в следующую секунду начал сжигать свою сущность, обменяв части своей жизни на короткий, но колоссальный прилив силы.

Близнецы, не нуждались в дальнейших обсуждениях. Их решение было принято в мгновение. Они активировали силы своих законов, но этого было недостаточно. Каждый из них в следующую секунду начал сжигать свою сущность, обменяв части своей жизни на короткий, но колоссальный прилив силы.

— Ба-баам! — их ауры взорвались, обрушив мощь жизни и смерти на поле битвы. Пространство вокруг них стало плавиться, и воздух наполнился звоном, словно сама реальность протестовала против такого насилия.

— Ба-баам! — их ауры взорвались, обрушив мощь жизни и смерти на поле битвы. Пространство вокруг них стало плавиться, и воздух наполнился звоном, словно сама реальность протестовала против такого насилия.

— Сжечь все! Уничтожить их! — выкрикнул Бог Смерти, его голос дрожал от ярости.

— Сжечь все! Уничтожить их! — выкрикнул Бог Смерти, его голос дрожал от ярости.

— Мы не проиграем! — эхом отозвалась Богиня Жизни, направляя поток исцеляющей силы в свое истощенное тело.

— Мы не проиграем! — эхом отозвалась Богиня Жизни, направляя поток исцеляющей силы в свое истощенное тело.

Их фигуры, словно молнии, метнулись к Высшей Триаде. Их силы вновь объединились в копье, содержащее разрушительный закон конца и возрождения, и обрушились на защиту Триады.

Их фигуры, словно молнии, метнулись к Высшей Триаде. Их силы вновь объединились в копье, содержащее разрушительный закон конца и возрождения, и обрушились на защиту Триады.

— Проклятье! — Старик Времени-Пространства почувствовал, что они перешли черту. Его фигура засветилась, а домен времени и пространства вокруг него начал стремительно сжиматься, пытаясь сдержать врагов.

— Проклятье! — Старик Времени-Пространства почувствовал, что они перешли черту. Его фигура засветилась, а домен времени и пространства вокруг него начал стремительно сжиматься, пытаясь сдержать врагов.

— Блокируйте их! Всеми силами! — выкрикнул Монах Воли, его ленты, источающие волю, рванули вперед, охватывая врагов, чтобы задержать их хоть на мгновение. А за его спиной возник силуэт храма.

— Блокируйте их! Всеми силами! — выкрикнул Монах Воли, его ленты, источающие волю, рванули вперед, охватывая врагов, чтобы задержать их хоть на мгновение. А за его спиной возник силуэт храма.

Высшая Триада, истощенная и ослабленная, собрала последние крохи своих сил. Законы воли, времени-пространства и удачи вспыхнули в последнем акте сопротивления. Их защитные барьеры трещали под тяжестью атак Близнецов, которые раз за разом пробивали брешь в обороне.

Высшая Триада, истощенная и ослабленная, собрала последние крохи своих сил. Законы воли, времени-пространства и удачи вспыхнули в последнем акте сопротивления. Их защитные барьеры трещали под тяжестью атак Близнецов, которые раз за разом пробивали брешь в обороне.

Матерь, видя, как Триада изо всех сил пытается сдержать ее союзников, воспользовалась моментом. Ее крылья вспыхнули, а ладони, источающие уничтожающую энергию, устремились вперед. Она двигалась словно тень, обходя Триаду.

Матерь, видя, как Триада изо всех сил пытается сдержать ее союзников, воспользовалась моментом. Ее крылья вспыхнули, а ладони, источающие уничтожающую энергию, устремились вперед. Она двигалась словно тень, обходя Триаду.

— Он мой! — прокричала она, устремляя свой удар прямо в Кая.

— Он мой! — прокричала она, устремляя свой удар прямо в Кая.

Ее энергия, насыщенная всей мощью ее закона, а также прошлых законов самого Кая, превратилась в ладонь, которая мчалась к цели. Белый огонь, окружающий Кая, мгновенно взбесился, реагируя на угрозу. Но Матерь вложила слишком много силы в этот удар. Даже на таком расстоянии его разрушительная мощь вызывала трещины в пространстве.

Ее энергия, насыщенная всей мощью ее закона, а также прошлых законов самого Кая, превратилась в ладонь, которая мчалась к цели. Белый огонь, окружающий Кая, мгновенно взбесился, реагируя на угрозу. Но Матерь вложила слишком много силы в этот удар. Даже на таком расстоянии его разрушительная мощь вызывала трещины в пространстве.

— НЕТ! — выкрикнул Бог Удачи, отчаянно создавая силуэты огромных игральных костей на пути ее удара. Но энергии Матери было слишком много. Барьер лишь ослабил ее атаку, но не остановил ее.

— НЕТ! — выкрикнул Бог Удачи, отчаянно создавая силуэты огромных игральных костей на пути ее удара. Но энергии Матери было слишком много. Барьер лишь ослабил ее атаку, но не остановил ее.

— Баам! — раздался взрыв и Кай увидел, как наполовину сгоревшая ладонь летела на него. Белый огонь вокруг него, словно отзываясь на его эмоции, вспыхнул до такой степени, что яркость затмила все поле боя. Внутри него разгорелась буря, но его тело все еще оставалось неподвижным.

— Баам! — раздался взрыв и Кай увидел, как наполовину сгоревшая ладонь летела на него. Белый огонь вокруг него, словно отзываясь на его эмоции, вспыхнул до такой степени, что яркость затмила все поле боя. Внутри него разгорелась буря, но его тело все еще оставалось неподвижным.

— Ты не пройдешь! — раздался голос Монаха Воли. Его ленты рванулись, чтобы перехватить часть удара Матери. Старик Времени-Пространства, истощенный до предела, создал еще один пространственный разлом на ее пути, игнорируя свою защиту и получая жесточайшие увечья от Близнецов.

— Ты не пройдешь! — раздался голос Монаха Воли. Его ленты рванулись, чтобы перехватить часть удара Матери. Старик Времени-Пространства, истощенный до предела, создал еще один пространственный разлом на ее пути, игнорируя свою защиту и получая жесточайшие увечья от Близнецов.

Но атака Матери прорвалась сквозь все их усилия, оставляя за собой вспышки разрушения. И этой мощи все еще было достаточно, чтобы убить его!

Но атака Матери прорвалась сквозь все их усилия, оставляя за собой вспышки разрушения. И этой мощи все еще было достаточно, чтобы убить его!

"Кессия, нет!" — мысленно выкрикнул он, словно желая разорвать весь мир от ярости!

"Кессия, нет!" — мысленно выкрикнул он, словно желая разорвать весь мир от ярости!

В этот момент глаза Кая открылись. Они горели светом, который был неотделим от пламени, окружавшего его. Казалось, что не хватало всего мгновения, чтобы вернуть себе контроль над телом!

В этот момент глаза Кая открылись. Они горели светом, который был неотделим от пламени, окружавшего его. Казалось, что не хватало всего мгновения, чтобы вернуть себе контроль над телом!

И именно в этот момент он увидел, как его возлюбленная возникает перед ним, вызывая свой аватар! Она решила блокировать атаку Вечной Матери Духа. И он четко осознавал, что даже эта ослабленная атака была смертоносной для Кессии!

И именно в этот момент он увидел, как его возлюбленная возникает перед ним, вызывая свой аватар! Она решила блокировать атаку Вечной Матери Духа. И он четко осознавал, что даже эта ослабленная атака была смертоносной для Кессии!

Сердце Кая словно остановилось...

Сердце Кая словно остановилось...

Глава 991(Отредач.)

Глава 991(Отредач.)

Мир замер. Вокруг Кая, казалось, исчезли звуки, и даже бушующие силы битвы притихли, словно сама реальность удерживала дыхание. Кай смотрел, как разрушительная атака Матери летит прямо в Кессию. Ее аватар, великолепный, но хрупкий перед силой закона Матери, воздвигся перед ней, сияя красным светом. Но он понимал, что этого было недостаточно...

Мир замер. Вокруг Кая, казалось, исчезли звуки, и даже бушующие силы битвы притихли, словно сама реальность удерживала дыхание. Кай смотрел, как разрушительная атака Матери летит прямо в Кессию. Ее аватар, великолепный, но хрупкий перед силой закона Матери, воздвигся перед ней, сияя красным светом. Но он понимал, что этого было недостаточно...

Время словно растянулось, и каждое мгновение стало вечностью. Кай чувствовал, как его сердце разрывается от боли, ненависти и отчаяния. Он видел, как лицо Кессии было исполнено решимости, ее губы что-то шептали — возможно, последнее прощание. Он не мог допустить этого. Он не мог позволить подобному случиться!

Время словно растянулось, и каждое мгновение стало вечностью. Кай чувствовал, как его сердце разрывается от боли, ненависти и отчаяния. Он видел, как лицо Кессии было исполнено решимости, ее губы что-то шептали — возможно, последнее прощание. Он не мог допустить этого. Он не мог позволить подобному случиться!

"Если она умрет, вы все захлебнетесь собственной кровью!" — его мысли превратились в крик души, но тело все еще не откликалось. Внутри него бурлила энергия, готовая вырваться наружу, но чего-то все еще не хватало.

"Если она умрет, вы все захлебнетесь собственной кровью!" — его мысли превратились в крик души, но тело все еще не откликалось. Внутри него бурлила энергия, готовая вырваться наружу, но чего-то все еще не хватало.

И вдруг пространство рядом с ним разорвалось, словно тончайшая вуаль. Возникли две фигуры: старик с тремя глазами, излучающий спокойствие, и другой, сутулый, похожий на черепаху, чьи движения были размеренными, но исполненными силы. Их появление было подобно раскату грома, и даже буря белого огня вокруг Кая на мгновение успокоилась. Было очевидно, что это также мастера Сферы Пожирателя Закона и одного из них Кай хорошо знал!

И вдруг пространство рядом с ним разорвалось, словно тончайшая вуаль. Возникли две фигуры: старик с тремя глазами, излучающий спокойствие, и другой, сутулый, похожий на черепаху, чьи движения были размеренными, но исполненными силы. Их появление было подобно раскату грома, и даже буря белого огня вокруг Кая на мгновение успокоилась. Было очевидно, что это также мастера Сферы Пожирателя Закона и одного из них Кай хорошо знал!

В это мгновение в уме Кая прозвучало только несколько слов:

В это мгновение в уме Кая прозвучало только несколько слов:

"Спасибо вам!"

"Спасибо вам!"

— Щенок, если я выживу, ты останешься в долгу, — произнес трехглазый старец, его голос звучал как эхо тысячелетий.

— Щенок, если я выживу, ты останешься в долгу, — произнес трехглазый старец, его голос звучал как эхо тысячелетий.

— Пожиратель Сердца Ремесленника объяснил ситуацию. Я также помогу, Кессия, — добавил старик-черепаха, его взгляд был сосредоточен на атаке Матери.

— Пожиратель Сердца Ремесленника объяснил ситуацию. Я также помогу, Кессия, — добавил старик-черепаха, его взгляд был сосредоточен на атаке Матери.

В тот же миг перед Каем возникли еще два аватара. Один из них был подобен черепахе высотой в гору. Второй излучал сияние, напоминающее радугу. Они соединили свои силы, образовав барьер, который, казалось, вобрал в себя все величие их законов.

В тот же миг перед Каем возникли еще два аватара. Один из них был подобен черепахе высотой в гору. Второй излучал сияние, напоминающее радугу. Они соединили свои силы, образовав барьер, который, казалось, вобрал в себя все величие их законов.

Кай также заметил, что вдалеке возникло еще двое Пожирателей, которые атаковали Вечную Матерь Духа в спину, заставляя отвлечься от своей атаки! Это были именно те мастера, что ранее сговорились Кессией. Казалось, что за время сражения, пока Кессия подбиралась к Каю, Пожиратель Сердца Ремесленника вел с ними переговоры, пытаясь убедить их, что нужно помочь Каю.

Кай также заметил, что вдалеке возникло еще двое Пожирателей, которые атаковали Вечную Матерь Духа в спину, заставляя отвлечься от своей атаки! Это были именно те мастера, что ранее сговорились Кессией. Казалось, что за время сражения, пока Кессия подбиралась к Каю, Пожиратель Сердца Ремесленника вел с ними переговоры, пытаясь убедить их, что нужно помочь Каю.

— Ба-баам! — ладонь Матери врезалась в этот барьер, вызвав ударную волну, которая разнесла все вокруг. Поле боя содрогнулось, и пространство заполнилось яркими вспышками света.

— Ба-баам! — ладонь Матери врезалась в этот барьер, вызвав ударную волну, которая разнесла все вокруг. Поле боя содрогнулось, и пространство заполнилось яркими вспышками света.

Барьер, созданный аватарами двух мастеров и Кессии, сдержал атаку Матери лишь на миг. Ладонь, наполненная разрушительной силой ее закона, с треском прорвалась сквозь сияние радуги и величие черепахи. Аватары, хоть и вобрали в себя все величие своих создателей, не смогли выдержать этот яростный напор.

Барьер, созданный аватарами двух мастеров и Кессии, сдержал атаку Матери лишь на миг. Ладонь, наполненная разрушительной силой ее закона, с треском прорвалась сквозь сияние радуги и величие черепахи. Аватары, хоть и вобрали в себя все величие своих создателей, не смогли выдержать этот яростный напор.

— Бабах! — барьер рухнул, разлетаясь вспышками энергии. Взрывная волна, подобно удару молота, отбросила защитников в разные стороны. Старик с тремя глазами и черепахоподобный мастер улетели в пустоту, словно сломанные куклы, их тела были изуродованы мощью разрушения. Кай почувствовал, как их ауры, еще мгновение назад мощные и непреклонные, резко ослабели.

— Бабах! — барьер рухнул, разлетаясь вспышками энергии. Взрывная волна, подобно удару молота, отбросила защитников в разные стороны. Старик с тремя глазами и черепахоподобный мастер улетели в пустоту, словно сломанные куклы, их тела были изуродованы мощью разрушения. Кай почувствовал, как их ауры, еще мгновение назад мощные и непреклонные, резко ослабели.

Кессия же была не в лучшем состоянии, она мгновенно отлетела в другую сторону, поучая ужасающие ранения! Ее тело было разорвано во многих местах, а сама она будто бы лишилась сознания!

Кессия же была не в лучшем состоянии, она мгновенно отлетела в другую сторону, поучая ужасающие ранения! Ее тело было разорвано во многих местах, а сама она будто бы лишилась сознания!

Каждый из них получил смертельные раны!

Каждый из них получил смертельные раны!

Старик-черепаха, казалось, из последних сил пытался держаться в сознании, оставляя за собой лишь кровавый след. Пожиратель Сердца Ремесленника, несмотря на ужасное состояние, лишь ухмыльнулся, послав Каю едва заметное мысленное сообщение:

Старик-черепаха, казалось, из последних сил пытался держаться в сознании, оставляя за собой лишь кровавый след. Пожиратель Сердца Ремесленника, несмотря на ужасное состояние, лишь ухмыльнулся, послав Каю едва заметное мысленное сообщение:

"Действуй, щенок! Мы выиграли для тебя последний миг! Если не сейчас, то никогда!"

"Действуй, щенок! Мы выиграли для тебя последний миг! Если не сейчас, то никогда!"

Пожиратели, атаковавшие Матерь в спину, оказались в еще худшем состоянии, ибо были отброшены контратакой. Их тела отбросило далеко в сторону, и Кай ощутил их страдания. Эти могущественные мастера тоже были на грани смерти. Но они выполнили свою цель.

Пожиратели, атаковавшие Матерь в спину, оказались в еще худшем состоянии, ибо были отброшены контратакой. Их тела отбросило далеко в сторону, и Кай ощутил их страдания. Эти могущественные мастера тоже были на грани смерти. Но они выполнили свою цель.

Главное, что атака Матери не смогла достичь Кая. Поток силы угас, не достигнув его тела, а буря белого огня вокруг него внезапно вспыхнула еще сильнее, поглощая остаточные энергии нападения. Кай все еще парил, защищенный ценой жизней тех, кто в него верил.

Главное, что атака Матери не смогла достичь Кая. Поток силы угас, не достигнув его тела, а буря белого огня вокруг него внезапно вспыхнула еще сильнее, поглощая остаточные энергии нападения. Кай все еще парил, защищенный ценой жизней тех, кто в него верил.

— Что вы наделали, ублюдки! За ваше предательство, я уничтожу всех, к кому вы причастны! — крик Матери эхом отозвался на поле боя. Она видела, как ее удар был остановлен ценой невероятных усилий, и ее лицо исказилось от ярости. Она поднялась выше, ее крылья вновь запылали, готовые к следующей атаке.

— Что вы наделали, ублюдки! За ваше предательство, я уничтожу всех, к кому вы причастны! — крик Матери эхом отозвался на поле боя. Она видела, как ее удар был остановлен ценой невероятных усилий, и ее лицо исказилось от ярости. Она поднялась выше, ее крылья вновь запылали, готовые к следующей атаке.

Но Кай больше не был прежним. Его тело, казалось, начало светиться изнутри, а белый огонь вокруг него приобрел ослепительное сияние, словно впитав все эмоции и жертвы тех, кто боролся ради его спасения. Крохотная Сфера Сути, которая сейчас была размером с зерно риса, наконец окончательно дрогнула и поплыла к телу Кая.

Но Кай больше не был прежним. Его тело, казалось, начало светиться изнутри, а белый огонь вокруг него приобрел ослепительное сияние, словно впитав все эмоции и жертвы тех, кто боролся ради его спасения. Крохотная Сфера Сути, которая сейчас была размером с зерно риса, наконец окончательно дрогнула и поплыла к телу Кая.

Его глаза, все еще горящие, устремились туда, где зависла Матерь. Но теперь в его взгляде не было страха, только чистая ярость и жажда убийства. Параллельно его восприятие оценивало свое окружение, в большей мере именно Кессию.

Его глаза, все еще горящие, устремились туда, где зависла Матерь. Но теперь в его взгляде не было страха, только чистая ярость и жажда убийства. Параллельно его восприятие оценивало свое окружение, в большей мере именно Кессию.

"Она может умереть в любой момент..." — с нарастающей яростью мысленно пробормотал он.

"Она может умереть в любой момент..." — с нарастающей яростью мысленно пробормотал он.

Сфера Сути, сияя ослепительным светом, медленно прикоснулась к телу Кая. Казалось, сама Вселенная наблюдала за этим моментом, затаив дыхание. Когда она наконец коснулась его кожи, время будто остановилось. На долю секунды все вокруг застыло, даже беснующиеся силы сражения.

Сфера Сути, сияя ослепительным светом, медленно прикоснулась к телу Кая. Казалось, сама Вселенная наблюдала за этим моментом, затаив дыхание. Когда она наконец коснулась его кожи, время будто остановилось. На долю секунды все вокруг застыло, даже беснующиеся силы сражения.

Затем мир содрогнулся!

Затем мир содрогнулся!

— Ду-дум! — раздался звук, напоминающий удар небесного барабана, такой мощный и глубокий, что он прокатился волной по всем мирам, от самого низшего до высшего.

— Ду-дум! — раздался звук, напоминающий удар небесного барабана, такой мощный и глубокий, что он прокатился волной по всем мирам, от самого низшего до высшего.

От тела Кая разошлась пульсация, и этот импульс охватил все пространство. Горы, звезды, законы и даже сами боги замерли, почувствовав этот выброс. Каждая частица мироздания на мгновение резонировала с новой энергией, источником которой стал он. Белое пламя, окружавшее его до этого момента, внезапно хлынуло вперед, втягиваясь в тело Кая, словно послушная стихия, обретшая своего истинного хозяина.

От тела Кая разошлась пульсация, и этот импульс охватил все пространство. Горы, звезды, законы и даже сами боги замерли, почувствовав этот выброс. Каждая частица мироздания на мгновение резонировала с новой энергией, источником которой стал он. Белое пламя, окружавшее его до этого момента, внезапно хлынуло вперед, втягиваясь в тело Кая, словно послушная стихия, обретшая своего истинного хозяина.

— Бууум! — новый раскат. Свет, исходивший от его тела, стал настолько ярким, что ослепил всех вокруг. Казалось, что сама реальность начала трещать под давлением этой силы. Пространство вокруг него стало плавиться, а воздух заполнился звоном, словно тысячи голосов приветствовали рождение нового существа.

— Бууум! — новый раскат. Свет, исходивший от его тела, стал настолько ярким, что ослепил всех вокруг. Казалось, что сама реальность начала трещать под давлением этой силы. Пространство вокруг него стало плавиться, а воздух заполнился звоном, словно тысячи голосов приветствовали рождение нового существа.

Аура Кая начала распространяться. Сначала она заполнила поле боя, но в следующие мгновения ее невозможно было сдержать. Волны энергии, исходящие от его тела, прокатились по всей Вселенной. Мастера на дальних тералитах почувствовали этот всплеск, остановившись в благоговении. Даже те, кто и представить не мог о происходящем, ощутили, что произошло нечто эпохальное.

Аура Кая начала распространяться. Сначала она заполнила поле боя, но в следующие мгновения ее невозможно было сдержать. Волны энергии, исходящие от его тела, прокатились по всей Вселенной. Мастера на дальних тералитах почувствовали этот всплеск, остановившись в благоговении. Даже те, кто и представить не мог о происходящем, ощутили, что произошло нечто эпохальное.

Матерь, замершая на мгновение, смотрела на него в неверии. Ее лицо исказилось от ярости и страха. Она попыталась двинуться, но ее собственные силы начали шататься перед невообразимой мощью, исходящей от Кая.

Матерь, замершая на мгновение, смотрела на него в неверии. Ее лицо исказилось от ярости и страха. Она попыталась двинуться, но ее собственные силы начали шататься перед невообразимой мощью, исходящей от Кая.

Сияние медленно начало угасать, открывая взор на Кая, что парил в звездной пустоте. Его белые волосы развивались, а вкруг тела материализовалась белая мантия. Его глаза вновь вернули себе яркий лазурный цвет, словно он вернулся к своим истокам.

Сияние медленно начало угасать, открывая взор на Кая, что парил в звездной пустоте. Его белые волосы развивались, а вкруг тела материализовалась белая мантия. Его глаза вновь вернули себе яркий лазурный цвет, словно он вернулся к своим истокам.

Теперь он был чем-то гораздо большим, чем просто человеком или мастером. Его присутствие наполнило все вокруг необъяснимой силой. Белое пламя внутри него закружилось, образуя вокруг него ореол, напоминающий десятки пылающих огоньков.

Теперь он был чем-то гораздо большим, чем просто человеком или мастером. Его присутствие наполнило все вокруг необъяснимой силой. Белое пламя внутри него закружилось, образуя вокруг него ореол, напоминающий десятки пылающих огоньков.

Армия позади, в рядах которой до сих пор находились миллионы мастеров полностью застыла. Казалось, что все пространство и даже их законы просто перестали подчиняться. Все в ужасе смотрели на Кая!

Армия позади, в рядах которой до сих пор находились миллионы мастеров полностью застыла. Казалось, что все пространство и даже их законы просто перестали подчиняться. Все в ужасе смотрели на Кая!

В этот момент он понял руку, а в его глазах горела ярость и даже ненависть!

В этот момент он понял руку, а в его глазах горела ярость и даже ненависть!

— Ваши действия почти что привели Вселенную к разрушению! — его яростный голос раскатился по полю боя, звуча, как голос самой Вселенной. — Осмотритесь вокруг! Почувствуйте, как все трещит по швам! Пока вы здесь сражались, миллионы существ по всей Вселенной умирали!

— Ваши действия почти что привели Вселенную к разрушению! — его яростный голос раскатился по полю боя, звуча, как голос самой Вселенной. — Осмотритесь вокруг! Почувствуйте, как все трещит по швам! Пока вы здесь сражались, миллионы существ по всей Вселенной умирали!

В этот миг он перестал быть жертвой или защитником. Он стал воплощением силы и воли. Истинный Бог был рожден, и его гнев был направлен на тех, кто посмел угрожать всей Вселенной, а самое главное — тому, кого он любил. Хотя он стал Богом, его начало и его личность не стерлись. Кай был вне себя от ярости, чувствуя состояние своей возлюбленной!

В этот миг он перестал быть жертвой или защитником. Он стал воплощением силы и воли. Истинный Бог был рожден, и его гнев был направлен на тех, кто посмел угрожать всей Вселенной, а самое главное — тому, кого он любил. Хотя он стал Богом, его начало и его личность не стерлись. Кай был вне себя от ярости, чувствуя состояние своей возлюбленной!

Но не успел кто-то что-то ответить, как Кай сурово посмотрел на Высшую Триаду и в приказном тоне выдал:

Но не успел кто-то что-то ответить, как Кай сурово посмотрел на Высшую Триаду и в приказном тоне выдал:

— Прекратите сжигать себя, сейчас же! Без вас Вселенная утратит баланс, и даже я не смогу стабилизировать ее!

— Прекратите сжигать себя, сейчас же! Без вас Вселенная утратит баланс, и даже я не смогу стабилизировать ее!

Параллельно с этим, несколько "светлячков" от тела Кая полетели в сторону Кессии и четырех Пожирателей, что решились отдать свою жизнь ради него. Разорвав пространство, они тотчас прикоснулись к их бессознательным телам, окутав их белым огнем. Казалось, что таким образом Кай стабилизировал их состояния, защищая от смерти.

Параллельно с этим, несколько "светлячков" от тела Кая полетели в сторону Кессии и четырех Пожирателей, что решились отдать свою жизнь ради него. Разорвав пространство, они тотчас прикоснулись к их бессознательным телам, окутав их белым огнем. Казалось, что таким образом Кай стабилизировал их состояния, защищая от смерти.

Высшая Триада, сражавшаяся до последнего вздоха, замерла, пораженная увиденным. Их изможденные тела, окутанные остатками их могущественных законов, дрожали, но не от усталости, а от потрясения. Сила, которую они почувствовали, исходя от Кая, превосходила все, что они знали до этого момента. Даже их коллективная мощь, казавшаяся непоколебимой, теперь бледнела перед тем, что они ощущали.

Высшая Триада, сражавшаяся до последнего вздоха, замерла, пораженная увиденным. Их изможденные тела, окутанные остатками их могущественных законов, дрожали, но не от усталости, а от потрясения. Сила, которую они почувствовали, исходя от Кая, превосходила все, что они знали до этого момента. Даже их коллективная мощь, казавшаяся непоколебимой, теперь бледнела перед тем, что они ощущали.

Монах Воли первым дрогнул. Его ленты, еще мгновение назад сиявшие, начали ослабевать, спадая с его рук. Он опустил голову, и его лицо исказилось от боли, когда он начал рассеивать свою энергию. Следом за ним Старик Времени-Пространства поднял свою дрожащую руку, и окружающий домен начал сжиматься, пока не исчез полностью, оставляя только блеклую фигуру его создателя.

Монах Воли первым дрогнул. Его ленты, еще мгновение назад сиявшие, начали ослабевать, спадая с его рук. Он опустил голову, и его лицо исказилось от боли, когда он начал рассеивать свою энергию. Следом за ним Старик Времени-Пространства поднял свою дрожащую руку, и окружающий домен начал сжиматься, пока не исчез полностью, оставляя только блеклую фигуру его создателя.

— Как скажешь... ха-ха, — тихо произнес Бог Удачи, его голос дрожал от усталости, но в нем не было ни капли протеста.

— Как скажешь... ха-ха, — тихо произнес Бог Удачи, его голос дрожал от усталости, но в нем не было ни капли протеста.

Они больше не могли сражаться. Усталость, копившаяся от их сжигаемых законов, тут же отразилась на их лицах. Казалось, они постарели за одно мгновение, но в их глазах горело уважение и даже страх перед силой Кая. Они понимали: это был не просто приказ, это было откровение от силы, стоящей выше всего, что они когда-либо знали.

Они больше не могли сражаться. Усталость, копившаяся от их сжигаемых законов, тут же отразилась на их лицах. Казалось, они постарели за одно мгновение, но в их глазах горело уважение и даже страх перед силой Кая. Они понимали: это был не просто приказ, это было откровение от силы, стоящей выше всего, что они когда-либо знали.

— Баланс... Но мы ведь его и нарушили... — начал было Монах Воли, но голос Кая прервал его, звуча сурово, как раскаты грома.

— Баланс... Но мы ведь его и нарушили... — начал было Монах Воли, но голос Кая прервал его, звуча сурово, как раскаты грома.

— Я сказал, прекратите! — рявкнул он, и его слова были подобны удару по самой реальности. Даже Матерь, что парила неподалеку, ненадолго замерла, ошеломленная этим гневным приказом.

— Я сказал, прекратите! — рявкнул он, и его слова были подобны удару по самой реальности. Даже Матерь, что парила неподалеку, ненадолго замерла, ошеломленная этим гневным приказом.

Армия мастеров, что парила вдали, замерла в ужасе. Злые Боги, главные враги всего живого послушались приказа и прекратили сопротивление! Это было просто нонсенсом! Никто сейчас не понимал, что вообще происходит. Более того, этот приказ исходил от того, кто ранее также руководил их армией.

Армия мастеров, что парила вдали, замерла в ужасе. Злые Боги, главные враги всего живого послушались приказа и прекратили сопротивление! Это было просто нонсенсом! Никто сейчас не понимал, что вообще происходит. Более того, этот приказ исходил от того, кто ранее также руководил их армией.

— Не похоже на то, что Бессмертный Пьяница это их оружие...

— Не похоже на то, что Бессмертный Пьяница это их оружие...

— Разве оружие может приказывать? — раздались тысячи шепотов, зарождая в умах мастеров замешательство.

— Разве оружие может приказывать? — раздались тысячи шепотов, зарождая в умах мастеров замешательство.

Высшая Триада, молча наблюдавшая за его действиями, не смела возразить. Они знали, что тот, кто сейчас стоял перед ними, был не просто мастером. Это был новый Истинный Бог, который не нуждался в их признании, чтобы править этой реальностью. Вечная Матерь Духа тоже задрожала, словно больше не понимая, что ей делать дальше...

Высшая Триада, молча наблюдавшая за его действиями, не смела возразить. Они знали, что тот, кто сейчас стоял перед ними, был не просто мастером. Это был новый Истинный Бог, который не нуждался в их признании, чтобы править этой реальностью. Вечная Матерь Духа тоже задрожала, словно больше не понимая, что ей делать дальше...

Но не все разделяли замешательство и благоговение. В глазах Близнецов, стоявших неподалеку, вспыхнуло что-то иное. Это был не страх, не уважение и даже не отчаяние. Это была подлость, убийственное намерение, замаскированное под решимость. Высшая Триада сейчас выглядела так, словно едва держатся на ногах. Казалось, что если бы они не остановили сжигание своей сущности, то уже через несколько часов бы умерли.

Но не все разделяли замешательство и благоговение. В глазах Близнецов, стоявших неподалеку, вспыхнуло что-то иное. Это был не страх, не уважение и даже не отчаяние. Это была подлость, убийственное намерение, замаскированное под решимость. Высшая Триада сейчас выглядела так, словно едва держатся на ногах. Казалось, что если бы они не остановили сжигание своей сущности, то уже через несколько часов бы умерли.

Близнецы обменялись быстрым взглядом, и их ауры мгновенно вспыхнули с новой силой, несмотря на видимое истощение.

Близнецы обменялись быстрым взглядом, и их ауры мгновенно вспыхнули с новой силой, несмотря на видимое истощение.

— Бааам! — две ауры были подавляющими, ведь Близнецы не переставали сжигать себя.

— Бааам! — две ауры были подавляющими, ведь Близнецы не переставали сжигать себя.

Бог Смерти медленно склонил голову, его мантия из тьмы начала сжиматься, концентрируя всю свою разрушительную силу. Богиня Жизни улыбнулась — на ее лице промелькнул холодный расчет. За одно мгновение их тела размылись, и они исчезли из поля зрения.

Бог Смерти медленно склонил голову, его мантия из тьмы начала сжиматься, концентрируя всю свою разрушительную силу. Богиня Жизни улыбнулась — на ее лице промелькнул холодный расчет. За одно мгновение их тела размылись, и они исчезли из поля зрения.

— Что вы... — Монах Воли поднял взгляд, едва успев заметить вспышку движения.

— Что вы... — Монах Воли поднял взгляд, едва успев заметить вспышку движения.

Близнецы появились прямо перед Высшей Триадой. Их объединенное копье, уже восстановленное и наполненное всей их сущностью, сияло ослепительным светом. Они вложили в этот удар всю свою оставшуюся мощь, сжигая остатки своих законов в последнем, смертельном рывке!

Близнецы появились прямо перед Высшей Триадой. Их объединенное копье, уже восстановленное и наполненное всей их сущностью, сияло ослепительным светом. Они вложили в этот удар всю свою оставшуюся мощь, сжигая остатки своих законов в последнем, смертельном рывке!

— Вы заплатите за все! — выкрикнул Бог Смерти, его голос был полон ненависти.

— Вы заплатите за все! — выкрикнул Бог Смерти, его голос был полон ненависти.

— Это конец для вас, старики! — с холодной решимостью добавила Богиня Жизни.

— Это конец для вас, старики! — с холодной решимостью добавила Богиня Жизни.

Копье, сверкающее одновременно ярчайшим белым и абсолютным черным, стремительно обрушилось на Высшую Триаду. Каждый из них, измотанный и обессиленный, уже не мог воздвигнуть полноценной защиты. Это был удар, который должен был завершить их жизни мгновенно.

Копье, сверкающее одновременно ярчайшим белым и абсолютным черным, стремительно обрушилось на Высшую Триаду. Каждый из них, измотанный и обессиленный, уже не мог воздвигнуть полноценной защиты. Это был удар, который должен был завершить их жизни мгновенно.

Монах Воли попытался поднять руку, но его ленты слабо колыхались, неспособные противостоять этой мощи. Старик Времени-Пространства едва шевельнул пальцами, но его сила уже была на исходе. Бог Удачи лишь тяжело вдохнул, понимая, что даже он не сможет повернуть это событие в свою пользу.

Монах Воли попытался поднять руку, но его ленты слабо колыхались, неспособные противостоять этой мощи. Старик Времени-Пространства едва шевельнул пальцами, но его сила уже была на исходе. Бог Удачи лишь тяжело вдохнул, понимая, что даже он не сможет повернуть это событие в свою пользу.

— Дерзко! — раздался голос Кая, громовой и всепроникающий.

— Дерзко! — раздался голос Кая, громовой и всепроникающий.

Пространство содрогнулось. Все, что происходило, вдруг замедлилось. Удары копья, их невообразимая скорость и мощь, вдруг замерли, будто наткнулись на невидимую стену. Прямо перед острием копья появился Кай, делая легкий, но резкий взмах рукой!

Пространство содрогнулось. Все, что происходило, вдруг замедлилось. Удары копья, их невообразимая скорость и мощь, вдруг замерли, будто наткнулись на невидимую стену. Прямо перед острием копья появился Кай, делая легкий, но резкий взмах рукой!

— Бааам! — ужасающий взрыв встретил копье, разбивая его на мельчайшие кусочки. Волна белого пламени тотчас смела Близнецов, отрывая от их божественных тел целые куски! Сила Кая была просто невообразимой!

— Бааам! — ужасающий взрыв встретил копье, разбивая его на мельчайшие кусочки. Волна белого пламени тотчас смела Близнецов, отрывая от их божественных тел целые куски! Сила Кая была просто невообразимой!

— Вы уже и так доставили Вселенной слишком много проблем! И мне плевать, справедливо с вами поступали или нет... Сегодня вы умрете, а вашими законами я распоряжусь сам! — хладнокровно выдал Кай, будто бы вынося приговор.

— Вы уже и так доставили Вселенной слишком много проблем! И мне плевать, справедливо с вами поступали или нет... Сегодня вы умрете, а вашими законами я распоряжусь сам! — хладнокровно выдал Кай, будто бы вынося приговор.

В тот же миг, его фигура снова размылась, и он появился возле отлетающих от удара Близнецов. Мгновение и шеи обоих были схвачены с такой легкостью, словно те были обычными смертными!

В тот же миг, его фигура снова размылась, и он появился возле отлетающих от удара Близнецов. Мгновение и шеи обоих были схвачены с такой легкостью, словно те были обычными смертными!

Глава 992(Отредач.)

Глава 992(Отредач.)

Кай, держа Близнецов за шеи, словно тряпичные куклы, поднял их над собой. Его руки начали покрываться белым огнем, который будто обретал текучесть, словно раскаленная жидкость. Пламя плавно потекло вниз, обволакивая тела Близнецов, направляясь к их ртам. В этот момент их лица исказились от ужаса!

Кай, держа Близнецов за шеи, словно тряпичные куклы, поднял их над собой. Его руки начали покрываться белым огнем, который будто обретал текучесть, словно раскаленная жидкость. Пламя плавно потекло вниз, обволакивая тела Близнецов, направляясь к их ртам. В этот момент их лица исказились от ужаса!

— Что ты делаешь?! — закричал Бог Смерти, его голос дрожал от паники. — Ты не понимаешь! Они используют тебя! Высшая Триада — это коварные кукловоды, которые играют на твоих чувствах!

— Что ты делаешь?! — закричал Бог Смерти, его голос дрожал от паники. — Ты не понимаешь! Они используют тебя! Высшая Триада — это коварные кукловоды, которые играют на твоих чувствах!

— Они лишь хотят заполучить твою силу! — подхватила Богиня Жизни, ее голос, наполненный отчаянием, эхом разнесся по полю боя. — Мы сражались за равновесие, за свободу! Ты стал инструментом в их руках, Бессмертный Пьяница! Остановись и помоги нам уничтожить их!

— Они лишь хотят заполучить твою силу! — подхватила Богиня Жизни, ее голос, наполненный отчаянием, эхом разнесся по полю боя. — Мы сражались за равновесие, за свободу! Ты стал инструментом в их руках, Бессмертный Пьяница! Остановись и помоги нам уничтожить их!

Их крики становились все громче, но внезапно сменились воплями, когда пламя Кая начало проникать внутрь их тел, вливаясь, как раскаленное железо.

Их крики становились все громче, но внезапно сменились воплями, когда пламя Кая начало проникать внутрь их тел, вливаясь, как раскаленное железо.

— А-а-а-а! — их ужасающие крики разнеслись по всему полю боя, заставляя сердца миллионов мастеров замереть от ужаса. Казалось, сама реальность содрогнулась от их страданий. Эти два существа, которые считались воплощением Законов Жизни и Смерти, оказались подавлены в мгновение ока.

— А-а-а-а! — их ужасающие крики разнеслись по всему полю боя, заставляя сердца миллионов мастеров замереть от ужаса. Казалось, сама реальность содрогнулась от их страданий. Эти два существа, которые считались воплощением Законов Жизни и Смерти, оказались подавлены в мгновение ока.

На глазах всех сильнейших мастеров Вселенной, два Бога умирали, будто бы оказались в руках старшего!

На глазах всех сильнейших мастеров Вселенной, два Бога умирали, будто бы оказались в руках старшего!

Пламя, заполняющее их тела, разрушало не только их плоть, но и саму суть их существования. Их законы начали трескаться, подобно хрупкому стеклу, а ауры угасали с каждым мгновением. Кольцевидные диски над их головами, белый и черный, начали дрожать словно показывая их состояние.

Пламя, заполняющее их тела, разрушало не только их плоть, но и саму суть их существования. Их законы начали трескаться, подобно хрупкому стеклу, а ауры угасали с каждым мгновением. Кольцевидные диски над их головами, белый и черный, начали дрожать словно показывая их состояние.

— Закройте свои поганые рты, — голос Кая был холоден и беспощаден. — Вы совершили свой выбор. Вселенная трещит по швам из-за ваших амбиций. Вы — пережиток прошлого, который не имеет права участвовать в будущей балансировке Вселенной.

— Закройте свои поганые рты, — голос Кая был холоден и беспощаден. — Вы совершили свой выбор. Вселенная трещит по швам из-за ваших амбиций. Вы — пережиток прошлого, который не имеет права участвовать в будущей балансировке Вселенной.

Он сжал свои руки сильнее, и белый огонь вспыхнул еще ярче, распространяясь по телам Близнецов.

Он сжал свои руки сильнее, и белый огонь вспыхнул еще ярче, распространяясь по телам Близнецов.

— Ааааг! Нееет! Нет! — их вопли стали пронзительнее, пока их тела не начали трещать, будто растворяясь в волнах всепоглощающей энергии Кая.

— Ааааг! Нееет! Нет! — их вопли стали пронзительнее, пока их тела не начали трещать, будто растворяясь в волнах всепоглощающей энергии Кая.

Мастера на поле боя, как союзники, так и враги, стояли в полном оцепенении. Они не могли осознать, как два Бога, чья мощь вызывала трепет даже у Высшей Триады, умирали такой жалкой смертью. Ужас охватил их сердца, когда они увидели, как Близнецы, бывшие символами жизни и смерти, исчезают в бездне белого пламени.

Мастера на поле боя, как союзники, так и враги, стояли в полном оцепенении. Они не могли осознать, как два Бога, чья мощь вызывала трепет даже у Высшей Триады, умирали такой жалкой смертью. Ужас охватил их сердца, когда они увидели, как Близнецы, бывшие символами жизни и смерти, исчезают в бездне белого пламени.

В этот момент заговорил Старик Времени-Пространства, который с опасением произнес:

В этот момент заговорил Старик Времени-Пространства, который с опасением произнес:

— Кай... Разумно ли уничтожать их... Ведь Законы Жизни и Смерти также являются фундаментальными...

— Кай... Разумно ли уничтожать их... Ведь Законы Жизни и Смерти также являются фундаментальными...

Но Кай только хмыкнул и спокойно ответил:

Но Кай только хмыкнул и спокойно ответил:

— А я и не собираюсь их уничтожать. Просто теперь они будут в более подходящих руках. В моих руках! — сурово заявил он, будто оглашая божественную волю.

— А я и не собираюсь их уничтожать. Просто теперь они будут в более подходящих руках. В моих руках! — сурово заявил он, будто оглашая божественную волю.

Кай, сжигавший их суть, чувствовал, как внутри него вспыхивает новая сила. Законы, принадлежащие Близнецам, начали перетекать в его тело, словно река, вливающаяся в океан. Казалось, что Вселенная сама передавала их в руки того, кто был способен управлять ими без разрушения.

Кай, сжигавший их суть, чувствовал, как внутри него вспыхивает новая сила. Законы, принадлежащие Близнецам, начали перетекать в его тело, словно река, вливающаяся в океан. Казалось, что Вселенная сама передавала их в руки того, кто был способен управлять ими без разрушения.

Давление Кая на многомиллионную армию мастеров начало ослабевать, будто он говорил им, что те не являются заложниками. Просто сразу после прорыва, Кай не слишком хорошо контролировал силу, заморозив все свое окружение.

Давление Кая на многомиллионную армию мастеров начало ослабевать, будто он говорил им, что те не являются заложниками. Просто сразу после прорыва, Кай не слишком хорошо контролировал силу, заморозив все свое окружение.

После этого он медленно развернул голову и произнес:

После этого он медленно развернул голову и произнес:

— Сейчас вы все в замешательстве, я понимаю... — его слова были подобны грому, прозвучавшему в сердцах всех, кто наблюдал за этой сценой. — Но можете поверить мне, что ужас вскоре закончится. Вы все сражались не зря, ибо жизнь действительно вступит в новую эру, где никто вас не будет ограничивать, — строго добавил он.

— Сейчас вы все в замешательстве, я понимаю... — его слова были подобны грому, прозвучавшему в сердцах всех, кто наблюдал за этой сценой. — Но можете поверить мне, что ужас вскоре закончится. Вы все сражались не зря, ибо жизнь действительно вступит в новую эру, где никто вас не будет ограничивать, — строго добавил он.

— Вы получите ответы на свои вопросы, но позже. Сейчас эта безрассудная война привела Вселенную не в лучшее состояние. Мне нужно немного времени, чтобы все стабилизировать, — говоря это, Кай звучал так, будто бы его устами говорила сама истина. Будто бы под каким-то странным влиянием, все мастера, слышащие его слова, успокоились и поверили ему.

— Вы получите ответы на свои вопросы, но позже. Сейчас эта безрассудная война привела Вселенную не в лучшее состояние. Мне нужно немного времени, чтобы все стабилизировать, — говоря это, Кай звучал так, будто бы его устами говорила сама истина. Будто бы под каким-то странным влиянием, все мастера, слышащие его слова, успокоились и поверили ему.

Тела Близнецов продолжали разрушаться под всепоглощающим белым огнем. Их фигуры, некогда могущественные, теперь казались безжизненными тенями, покрытыми трещинами. Свет и тьма, исходившие от их законов, смешивались, образуя ослепительное сияние. И в один миг, когда их крики достигли своего пика, все замерло.

Тела Близнецов продолжали разрушаться под всепоглощающим белым огнем. Их фигуры, некогда могущественные, теперь казались безжизненными тенями, покрытыми трещинами. Свет и тьма, исходившие от их законов, смешивались, образуя ослепительное сияние. И в один миг, когда их крики достигли своего пика, все замерло.

— Бууум! — их тела вспыхнули, словно разорвавшиеся звезды. Волна энергии разнеслась по полю боя, заставляя пространство дрожать. Ослепительный белый огонь взметнулся к небу, поглотив остатки их сущностей, оставив после себя лишь два мощных вихря — белый и черный. Эти спирали энергий начали стремительно сжиматься, кружась друг вокруг друга в смертельном танце.

— Бууум! — их тела вспыхнули, словно разорвавшиеся звезды. Волна энергии разнеслась по полю боя, заставляя пространство дрожать. Ослепительный белый огонь взметнулся к небу, поглотив остатки их сущностей, оставив после себя лишь два мощных вихря — белый и черный. Эти спирали энергий начали стремительно сжиматься, кружась друг вокруг друга в смертельном танце.

Кай, не спеша, поднял руки, его движения были плавными, но полными невообразимой силы. В его глазах горела безмолвная решимость. Он начал делать странные манипуляции руками, и пространство вокруг него исказилось, будто подчиняясь его воле. С каждым жестом его пальцев вихри становились все меньше, их энергия сжималась до предела.

Кай, не спеша, поднял руки, его движения были плавными, но полными невообразимой силы. В его глазах горела безмолвная решимость. Он начал делать странные манипуляции руками, и пространство вокруг него исказилось, будто подчиняясь его воле. С каждым жестом его пальцев вихри становились все меньше, их энергия сжималась до предела.

— Что он делает? — выдохнул Старик Времени-Пространства, наблюдая за происходящим с ошеломлением.

— Что он делает? — выдохнул Старик Времени-Пространства, наблюдая за происходящим с ошеломлением.

Даже Монах Воли, который всегда сохранял невозмутимость, выглядел растерянным. Высшая Триада, не менее могущественная, чем Близнецы, потеряла дар речи. Их лица отражали одновременно страх, благоговение и полное непонимание.

Даже Монах Воли, который всегда сохранял невозмутимость, выглядел растерянным. Высшая Триада, не менее могущественная, чем Близнецы, потеряла дар речи. Их лица отражали одновременно страх, благоговение и полное непонимание.

— Он... перековывает законы, — прошептал Бог Удачи, его голос дрожал от осознания. — Он словно создает артефакты подобные Ядру Бытия...

— Он... перековывает законы, — прошептал Бог Удачи, его голос дрожал от осознания. — Он словно создает артефакты подобные Ядру Бытия...

Белый и черный вихри начали менять форму, сжимаясь в плотные, почти осязаемые массы. Пространство вокруг Кая мерцало и колыхалось, как водная гладь, под его воздействием. Его движения были точными и уверенными, будто он всегда знал, что делает.

Белый и черный вихри начали менять форму, сжимаясь в плотные, почти осязаемые массы. Пространство вокруг Кая мерцало и колыхалось, как водная гладь, под его воздействием. Его движения были точными и уверенными, будто он всегда знал, что делает.

Наконец, энергия начала стабилизироваться. В руках Кая медленно начали проявляться две формы. Первая, ослепительно белая, обретала гладкую и утонченную форму браслета. Вторая, черная, поглощавшая свет, сформировалась в идентичный браслет, только из абсолютной тьмы. Они парили в его ладонях, излучая ауру Законов Жизни и Смерти.

Наконец, энергия начала стабилизироваться. В руках Кая медленно начали проявляться две формы. Первая, ослепительно белая, обретала гладкую и утонченную форму браслета. Вторая, черная, поглощавшая свет, сформировалась в идентичный браслет, только из абсолютной тьмы. Они парили в его ладонях, излучая ауру Законов Жизни и Смерти.

— Браслеты... — прошептал Монах Воли, его голос был полон трепета. — Он действительно создал артефакты из их Законов...

— Браслеты... — прошептал Монах Воли, его голос был полон трепета. — Он действительно создал артефакты из их Законов...

Кай спокойно посмотрел на браслеты, неспешно надевая их на запястья: белый на левую руку, а черный на правую. Затем он поднял их, чтобы все могли увидеть. Его голос разнесся по полю боя, сильный и непоколебимый:

Кай спокойно посмотрел на браслеты, неспешно надевая их на запястья: белый на левую руку, а черный на правую. Затем он поднял их, чтобы все могли увидеть. Его голос разнесся по полю боя, сильный и непоколебимый:

— Законы Жизни и Смерти больше не будут принадлежать тем, кто способен использовать их ради своих амбиций. Они станут первым символом нового порядка, и будут покоиться на моих руках. Возможно, в будущем, появятся мастера, которые заслужат получить их, и занять место среди Богов.

— Законы Жизни и Смерти больше не будут принадлежать тем, кто способен использовать их ради своих амбиций. Они станут первым символом нового порядка, и будут покоиться на моих руках. Возможно, в будущем, появятся мастера, которые заслужат получить их, и занять место среди Богов.

Немного помолчав, Кай добавил:

Немного помолчав, Кай добавил:

— Впрочем... Без ограничений Вселенной, вы сможете создать и вскормить новые законы, которые откроют вам путь на Божественную Сферу.

— Впрочем... Без ограничений Вселенной, вы сможете создать и вскормить новые законы, которые откроют вам путь на Божественную Сферу.

Белый браслет мягко засиял, излучая ауру жизни, которая, казалось, могла вернуть к существованию целые миры. Черный браслет, напротив, словно поглощал все вокруг, создавая ощущение абсолютного конца, но одновременно справедливого и неизбежного.

Белый браслет мягко засиял, излучая ауру жизни, которая, казалось, могла вернуть к существованию целые миры. Черный браслет, напротив, словно поглощал все вокруг, создавая ощущение абсолютного конца, но одновременно справедливого и неизбежного.

Его слова прозвучали как приговор, и никто не посмел возразить. Но вместе с тем, в них прозвучало то, что заставило многих переглянуться. Особенно ошеломленными были Пожиратели, ибо Кай буквально огласил, что они смогут попытаться войти в Божественную Сферу! Или же вообще занять место Бога Смерти или Бога Жизни!

Его слова прозвучали как приговор, и никто не посмел возразить. Но вместе с тем, в них прозвучало то, что заставило многих переглянуться. Особенно ошеломленными были Пожиратели, ибо Кай буквально огласил, что они смогут попытаться войти в Божественную Сферу! Или же вообще занять место Бога Смерти или Бога Жизни!

В это мгновение Вечная Матерь Духа, парящая вдали, словно застыла. Ее лицо, обычно непроницаемое и величественное, было искажено ужасом. В ее сознании проносились сотни мыслей, будто ее разум разрывался на части.

В это мгновение Вечная Матерь Духа, парящая вдали, словно застыла. Ее лицо, обычно непроницаемое и величественное, было искажено ужасом. В ее сознании проносились сотни мыслей, будто ее разум разрывался на части.

"Как это возможно? Он только что создал артефакты из Законов Жизни и Смерти... Это невозможно... Я ошиблась. Все мои расчеты, все планы... Все пошло не так! Это все Высшая Триада! Они переиграли меня!" — ее мысли галопировали, как сумасшедший вихрь, в них не было ни порядка, ни логики.

"Как это возможно? Он только что создал артефакты из Законов Жизни и Смерти... Это невозможно... Я ошиблась. Все мои расчеты, все планы... Все пошло не так! Это все Высшая Триада! Они переиграли меня!" — ее мысли галопировали, как сумасшедший вихрь, в них не было ни порядка, ни логики.

Она чувствовала, как давление от силы Кая, даже на расстоянии, заставляло ее дрожать. Казалось, что ее собственные Законы, которые она веками питала и укрепляла, сейчас угасали, отказываясь повиноваться ей. Запретные техники, которые она использовала ради своей победы, начали давать обратный эффект. Ее тело, ее душа, ее разум — все, казалось, трещало под этим гнетом. Она едва могла дышать.

Она чувствовала, как давление от силы Кая, даже на расстоянии, заставляло ее дрожать. Казалось, что ее собственные Законы, которые она веками питала и укрепляла, сейчас угасали, отказываясь повиноваться ей. Запретные техники, которые она использовала ради своей победы, начали давать обратный эффект. Ее тело, ее душа, ее разум — все, казалось, трещало под этим гнетом. Она едва могла дышать.

"Я должна... Убежать! Это единственный выход!" — ее глаза нервно забегали, и она начала медленно отступать назад. Она больше не думала о войне, о власти или даже о своем месте среди богов. Ее охватил панический страх.

"Я должна... Убежать! Это единственный выход!" — ее глаза нервно забегали, и она начала медленно отступать назад. Она больше не думала о войне, о власти или даже о своем месте среди богов. Ее охватил панический страх.

"Если я останусь здесь, он уничтожит меня, как уничтожил Близнецов!" — ее дыхание стало частым и прерывистым. Она оглядывалась, в поисках способа сбежать. Матерь уже не думала о стратегии, ее захватила примитивная, всепоглощающая жажда выжить. "Мне нужно взрастить новый сосуд и переселить мою душу! Если я выживу, я смогу взять реванш! Этот ублюдок, Бессмертный Пьяница, он поплатится за все, что сделал!" — мысленно кричала она.

"Если я останусь здесь, он уничтожит меня, как уничтожил Близнецов!" — ее дыхание стало частым и прерывистым. Она оглядывалась, в поисках способа сбежать. Матерь уже не думала о стратегии, ее захватила примитивная, всепоглощающая жажда выжить. "Мне нужно взрастить новый сосуд и переселить мою душу! Если я выживу, я смогу взять реванш! Этот ублюдок, Бессмертный Пьяница, он поплатится за все, что сделал!" — мысленно кричала она.

Ее крылья, покрытые лиловыми линиями, начали сжиматься и пульсировать, готовясь к активации очередной техники перемещения. Она искала слабость в пространстве, через которую могла бы ускользнуть.

Ее крылья, покрытые лиловыми линиями, начали сжиматься и пульсировать, готовясь к активации очередной техники перемещения. Она искала слабость в пространстве, через которую могла бы ускользнуть.

"Я должна использовать все, что у меня осталось. Все! Уж лучше быть проклятой, чем мертвой!"

"Я должна использовать все, что у меня осталось. Все! Уж лучше быть проклятой, чем мертвой!"

Ее тело начало покрываться мерцающим ореолом энергии. Она направила остатки своих сил, чтобы пробить брешь в пространстве и скрыться в глубинах Вселенной. Но Кай, стоявший неподалеку, медленно повернул голову в ее сторону. Его глаза, сиявшие белым светом, словно проникли в ее душу, читая все ее мысли.

Ее тело начало покрываться мерцающим ореолом энергии. Она направила остатки своих сил, чтобы пробить брешь в пространстве и скрыться в глубинах Вселенной. Но Кай, стоявший неподалеку, медленно повернул голову в ее сторону. Его глаза, сиявшие белым светом, словно проникли в ее душу, читая все ее мысли.

— Ты не уйдешь, — произнес он тихо, но его слова прозвучали, как громовой удар. — Закон Духа слишком долго находился в твоих руках. Ты должна умереть и дать новому поколению возможность переосознать его. Законы Энергии, Духа и Плоти появятся вновь, но уже в других руках.

— Ты не уйдешь, — произнес он тихо, но его слова прозвучали, как громовой удар. — Закон Духа слишком долго находился в твоих руках. Ты должна умереть и дать новому поколению возможность переосознать его. Законы Энергии, Духа и Плоти появятся вновь, но уже в других руках.

Эти слова были подобны молнии, разящей ее сердце. Волна ужаса вновь поднялась в душе Вечной Матери Духа, пронзая ее до самого основания. Ее разум лихорадочно искал выход, но тело уже не подчинялось. Она видела, как Кай исчезает с места, и в следующее мгновение он появился прямо перед ней. Его рука, покрытая белым огнем, сомкнулась вокруг ее шеи, как железный обруч, не давая даже шанса на бегство.

Эти слова были подобны молнии, разящей ее сердце. Волна ужаса вновь поднялась в душе Вечной Матери Духа, пронзая ее до самого основания. Ее разум лихорадочно искал выход, но тело уже не подчинялось. Она видела, как Кай исчезает с места, и в следующее мгновение он появился прямо перед ней. Его рука, покрытая белым огнем, сомкнулась вокруг ее шеи, как железный обруч, не давая даже шанса на бегство.

— Н-нет! — выдавила она, ее голос был полон паники. Ее крылья задрожали, и все ее тело ослабло. Ее величественная аура теперь казалась тусклой, почти угасшей. — Прошу! Сохрани мне жизнь!

— Н-нет! — выдавила она, ее голос был полон паники. Ее крылья задрожали, и все ее тело ослабло. Ее величественная аура теперь казалась тусклой, почти угасшей. — Прошу! Сохрани мне жизнь!

Она изо всех сил пыталась сопротивляться, но хватка Кая была неумолимой. Она задыхалась, а ее глаза, наполненные страхом, искали в его лице хоть малейший проблеск милосердия.

Она изо всех сил пыталась сопротивляться, но хватка Кая была неумолимой. Она задыхалась, а ее глаза, наполненные страхом, искали в его лице хоть малейший проблеск милосердия.

— Я могу служить тебе! — закричала она, ее голос был высоким и пронзительным. — Я... Я всегда заботилась о Законе Духа, я делала все для процветания жизни!

— Я могу служить тебе! — закричала она, ее голос был высоким и пронзительным. — Я... Я всегда заботилась о Законе Духа, я делала все для процветания жизни!

Ее слова были наполнены отчаянием, но каждое из них звучало фальшиво. Она умоляла, не из-за раскаяния, а лишь, чтобы спасти свою жалкую жизнь.

Ее слова были наполнены отчаянием, но каждое из них звучало фальшиво. Она умоляла, не из-за раскаяния, а лишь, чтобы спасти свою жалкую жизнь.

— Это была вынужденная мера! — продолжала она, ее тон стал еще более жалким. — Я не хотела убивать тебя! Я... Я лишь хотела защитить Вселенную! Ты должен меня понять! Это все Высшая Триада! Они манипулировали мной и тобой!

— Это была вынужденная мера! — продолжала она, ее тон стал еще более жалким. — Я не хотела убивать тебя! Я... Я лишь хотела защитить Вселенную! Ты должен меня понять! Это все Высшая Триада! Они манипулировали мной и тобой!

Кай молчал, его взгляд был неподвижен и холоден. Он видел ее насквозь, видел ее истинную суть. Ее слова были лишь жалким оправданием ее амбиций и жестокости. Сейчас он чувствовал, что в глубине души Матерь не только хотела свержения Высшей Триады, но и правления над всей жизнью. Теперь казалось, что она не сильно то и отличалась от Близнецов, которые жаждали того же...

Кай молчал, его взгляд был неподвижен и холоден. Он видел ее насквозь, видел ее истинную суть. Ее слова были лишь жалким оправданием ее амбиций и жестокости. Сейчас он чувствовал, что в глубине души Матерь не только хотела свержения Высшей Триады, но и правления над всей жизнью. Теперь казалось, что она не сильно то и отличалась от Близнецов, которые жаждали того же...

— Я помогу тебе, Кай! — закричала она, слезы струились по ее лицу. — Я сделаю все, что ты захочешь! Я отдам тебе весь Закон Духа! Я клянусь, я никогда больше не пойду против тебя!

— Я помогу тебе, Кай! — закричала она, слезы струились по ее лицу. — Я сделаю все, что ты захочешь! Я отдам тебе весь Закон Духа! Я клянусь, я никогда больше не пойду против тебя!

Ее истеричные мольбы разносились эхом по полю боя. Мастера, наблюдавшие за этим, смотрели с отвращением. Даже те, кто сражался на ее стороне, будто увидели ее истинное лицо: жалкой и лицемерной твари, готовой пойти на все, лишь бы выжить.

Ее истеричные мольбы разносились эхом по полю боя. Мастера, наблюдавшие за этим, смотрели с отвращением. Даже те, кто сражался на ее стороне, будто увидели ее истинное лицо: жалкой и лицемерной твари, готовой пойти на все, лишь бы выжить.

Теперь все начали подозревать, что в этой эпохальной войне они оказались пешками в чужих руках. Еще сильнее это чувство обострялось из-за того, что Высшая Триада вообще не пыталась их уничтожить, как ранее им заявляли...

Теперь все начали подозревать, что в этой эпохальной войне они оказались пешками в чужих руках. Еще сильнее это чувство обострялось из-за того, что Высшая Триада вообще не пыталась их уничтожить, как ранее им заявляли...

— Хватит, — голос Кая был подобен ледяному ветру. — Ты заботилась не о жизни, а только о себе. Сохрани хотя бы частичку достоинства и уйди достойно, как когда-то ушли Еретический Бог и Созидатель Энергии!

— Хватит, — голос Кая был подобен ледяному ветру. — Ты заботилась не о жизни, а только о себе. Сохрани хотя бы частичку достоинства и уйди достойно, как когда-то ушли Еретический Бог и Созидатель Энергии!

Ее глаза расширились, когда она почувствовала, как белый огонь вокруг шеи начал проникать внутрь ее тела. Ее вопль был пронзительным, почти нечеловеческим. Ее лицо исказилось в гротескной маске ужаса.

Ее глаза расширились, когда она почувствовала, как белый огонь вокруг шеи начал проникать внутрь ее тела. Ее вопль был пронзительным, почти нечеловеческим. Ее лицо исказилось в гротескной маске ужаса.

— Нет! Неееет! Прошу! Я могу исправиться! — кричала она, но ее слова уже никого не волновали. Кай смотрел на нее без малейшего сожаления, и ее вопли становились все тише, пока ее сущность не начала пылать в вихре белого пламени.

— Нет! Неееет! Прошу! Я могу исправиться! — кричала она, но ее слова уже никого не волновали. Кай смотрел на нее без малейшего сожаления, и ее вопли становились все тише, пока ее сущность не начала пылать в вихре белого пламени.

Вечная Матерь Духа продолжала кричать, но Кай просто не реагировал… Она чуть не убила Кессию, а ранее почти убила его. Даже обладая безграничной силой, Кай все равно сохранил свою личность. Он просто не мог простить подобных поступков, и как всегда, по полной отплатит за них.

Вечная Матерь Духа продолжала кричать, но Кай просто не реагировал… Она чуть не убила Кессию, а ранее почти убила его. Даже обладая безграничной силой, Кай все равно сохранил свою личность. Он просто не мог простить подобных поступков, и как всегда, по полной отплатит за них.

Глава 993(Отредач.)

Глава 993(Отредач.)

Под взглядами миллионов мастеров, последний предводитель Армии Восстания Жизни — Вечная Матерь Духа — взорвалась в ослепительном вихре белого пламени...

Под взглядами миллионов мастеров, последний предводитель Армии Восстания Жизни — Вечная Матерь Духа — взорвалась в ослепительном вихре белого пламени...

— Баам! — ее крики, наполненные ужасом и отчаянием, прекратились мгновенно, оставив после себя лишь тишину. Разлетевшиеся частицы ее сущности таяли в воздухе, словно снежинки, сталкивающиеся с пламенем. Поле боя было залито светом, настолько ярким, что мастера закрывали глаза, но не могли отвести взгляд.

— Баам! — ее крики, наполненные ужасом и отчаянием, прекратились мгновенно, оставив после себя лишь тишину. Разлетевшиеся частицы ее сущности таяли в воздухе, словно снежинки, сталкивающиеся с пламенем. Поле боя было залито светом, настолько ярким, что мастера закрывали глаза, но не могли отвести взгляд.

Кай не трогал Закон Духа, как в случае с Законами Жизни и Смерти. Он не создавал из него артефакт, или же не запечатывал. Очевидно, что он просто рассеял его, возвращая во вселенную, и позволяя будущим поколениям осознать его, как когда-то давно это сделала Вечная Матерь Духа.

Кай не трогал Закон Духа, как в случае с Законами Жизни и Смерти. Он не создавал из него артефакт, или же не запечатывал. Очевидно, что он просто рассеял его, возвращая во вселенную, и позволяя будущим поколениям осознать его, как когда-то давно это сделала Вечная Матерь Духа.

И тут произошло нечто странное. Никто не ощутил горечи или страха от ее исчезновения. Наоборот, воздух наполнился странным ощущением умиротворения. Казалось, что сама Вселенная вздохнула с облегчением. Мастера, которые еще мгновение назад были охвачены ужасом перед мощью Кая, вдруг почувствовали, что их сердца начали биться ровнее. Паника и хаос в их разумах сменились тихой уверенностью.

И тут произошло нечто странное. Никто не ощутил горечи или страха от ее исчезновения. Наоборот, воздух наполнился странным ощущением умиротворения. Казалось, что сама Вселенная вздохнула с облегчением. Мастера, которые еще мгновение назад были охвачены ужасом перед мощью Кая, вдруг почувствовали, что их сердца начали биться ровнее. Паника и хаос в их разумах сменились тихой уверенностью.

— Это... конец? — прошептал один из воинов, стоящий вдали.

— Это... конец? — прошептал один из воинов, стоящий вдали.

— Нет... Видимо это начало, — ответил другой, его голос был тихим, но твердым.

— Нет... Видимо это начало, — ответил другой, его голос был тихим, но твердым.

Эмоции на поле боя были смешанными. Мастера, сражавшиеся на стороне Матери, чувствовали странный диссонанс. Их лидеры пали. Армия осталась без руководства. Все, ради чего они сражались, рухнуло в одно мгновение. Это должно было вызвать отчаяние, но вместо этого внутри них появлялось что-то другое. Словно тяжесть, которая долгие годы лежала на их плечах, вдруг исчезла.

Эмоции на поле боя были смешанными. Мастера, сражавшиеся на стороне Матери, чувствовали странный диссонанс. Их лидеры пали. Армия осталась без руководства. Все, ради чего они сражались, рухнуло в одно мгновение. Это должно было вызвать отчаяние, но вместо этого внутри них появлялось что-то другое. Словно тяжесть, которая долгие годы лежала на их плечах, вдруг исчезла.

"Мы проиграли... или нет?" — думали многие из них. Казалось, что победа Кая была не поражением для них, а чем-то иным. Будто результат сражения дал не разрушение, а освобождение.

"Мы проиграли... или нет?" — думали многие из них. Казалось, что победа Кая была не поражением для них, а чем-то иным. Будто результат сражения дал не разрушение, а освобождение.

Аура Кая, разливающаяся вокруг, была столь мощной и всеобъемлющей, что каждый, кто находился в ее пределах, ощущал легкость. Она не давила, как сила Матери или Близнецов, не внушала трепета, как присутствие Высшей Триады. Вместо этого она обволакивала, как теплый ветер, пробуждая в сердцах ощущение, что все наконец встало на свои места. Это было слишком странное чувство...

Аура Кая, разливающаяся вокруг, была столь мощной и всеобъемлющей, что каждый, кто находился в ее пределах, ощущал легкость. Она не давила, как сила Матери или Близнецов, не внушала трепета, как присутствие Высшей Триады. Вместо этого она обволакивала, как теплый ветер, пробуждая в сердцах ощущение, что все наконец встало на свои места. Это было слишком странное чувство...

Даже Высшая Триада, стоявшая вдали и наблюдавшая за происходящим, была поражена. Они смотрели на Кая с выражением, в котором смешивались изумление, уважение и трепет. Это был не просто новый Бог. Это был Бог, который перешагнул границы их понимания, Бог, который сможет вернуть баланс во Вселенную.

Даже Высшая Триада, стоявшая вдали и наблюдавшая за происходящим, была поражена. Они смотрели на Кая с выражением, в котором смешивались изумление, уважение и трепет. Это был не просто новый Бог. Это был Бог, который перешагнул границы их понимания, Бог, который сможет вернуть баланс во Вселенную.

— Неужели мы увидим формирование нового порядка, — пробормотал Монах Воли, его голос был тихим, почти шепотом.

— Неужели мы увидим формирование нового порядка, — пробормотал Монах Воли, его голос был тихим, почти шепотом.

Высшая Триада уже смирилась с тем, что отдаст свои жизни в бою. Они просто хотели дать Каю время, и уйти в небытие. Но все обернулось таким образом, что враги пали, а они до сих пор стояли, хотя и в ужасном состоянии.

Высшая Триада уже смирилась с тем, что отдаст свои жизни в бою. Они просто хотели дать Каю время, и уйти в небытие. Но все обернулось таким образом, что враги пали, а они до сих пор стояли, хотя и в ужасном состоянии.

Кай будто бы почувствовал их мысли и развернулся, с легкой улыбкой на лице. Он кивнул им и от всего сердца поблагодарил:

Кай будто бы почувствовал их мысли и развернулся, с легкой улыбкой на лице. Он кивнул им и от всего сердца поблагодарил:

— Спасибо вам, старшие. Если бы не вы, исход этого сражения мог бы закончиться разрушением Вселенной, — казалось, что после убийства Близнецов и Матери, Кай слегка успокоился, а его злость и ярость поутихли.

— Спасибо вам, старшие. Если бы не вы, исход этого сражения мог бы закончиться разрушением Вселенной, — казалось, что после убийства Близнецов и Матери, Кай слегка успокоился, а его злость и ярость поутихли.

Не успели Бог Воли что-то ответить, как Кай, смеясь, добавил:

Не успели Бог Воли что-то ответить, как Кай, смеясь, добавил:

— Но увы, вам нельзя уходить на упокой, хе-хе. Я попрошу вас приступить к восполнению своих сил, ибо в формировании будущего порядка, мне понадобиться ваша мудрость и помощь. Я стал балансом, который уравновешивает жизнь... Но вы тот баланс, который уравновешивает фундаментальную часть Вселенной.

— Но увы, вам нельзя уходить на упокой, хе-хе. Я попрошу вас приступить к восполнению своих сил, ибо в формировании будущего порядка, мне понадобиться ваша мудрость и помощь. Я стал балансом, который уравновешивает жизнь... Но вы тот баланс, который уравновешивает фундаментальную часть Вселенной.

В этот момент звездное пространство пронзил громкий смех Бога Удачи, словно он лишился всей усталости. Казалось, словно он потратил на этот смех последние крохи своей силы:

В этот момент звездное пространство пронзил громкий смех Бога Удачи, словно он лишился всей усталости. Казалось, словно он потратил на этот смех последние крохи своей силы:

— Ха-ха-ха! Как скажешь, Кай! Я смогу продолжить играть с вероятностями и наблюдать за Вселенной! О большем я и мечтать не могу! — хватаясь за живот от смеха выдал он. — Должен признать, что еще недавно, я почти не верил в подобный исход! Ха-ха!

— Ха-ха-ха! Как скажешь, Кай! Я смогу продолжить играть с вероятностями и наблюдать за Вселенной! О большем я и мечтать не могу! — хватаясь за живот от смеха выдал он. — Должен признать, что еще недавно, я почти не верил в подобный исход! Ха-ха!

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли улыбнулись и смиренно кивнули Каю. Они будто бы принимали свою участь, и были очень рады, что настало время, когда ошибки их далекого прошлого наконец исправят. Вселенная сможет вступить в новую эру!

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли улыбнулись и смиренно кивнули Каю. Они будто бы принимали свою участь, и были очень рады, что настало время, когда ошибки их далекого прошлого наконец исправят. Вселенная сможет вступить в новую эру!

— Не могу дождаться, чтобы узреть, до каких масштабов вырастет жизнь, — спокойно ответил Старик Времени-Пространства.

— Не могу дождаться, чтобы узреть, до каких масштабов вырастет жизнь, — спокойно ответил Старик Времени-Пространства.

— Если ты нуждаешься в нас... Это значит, что сама Вселенная в этом нуждается, — добавил Монах Воли и сложил руки на груди.

— Если ты нуждаешься в нас... Это значит, что сама Вселенная в этом нуждается, — добавил Монах Воли и сложил руки на груди.

В этот момент каждый мастер на поле боя, независимо от того, на чьей стороне он сражался, понял, что все изменилось. Они пытались понять разговор Кая и Высшей Триады и медленно осознавали, что жизнь больше не будет прежней. Казалось, что она наконец обрела настоящую свободу — свободу быть вне контроля амбициозных Богов, свободу, чтобы развиваться по своему пути, и не приводить Вселенную к разрушению.

В этот момент каждый мастер на поле боя, независимо от того, на чьей стороне он сражался, понял, что все изменилось. Они пытались понять разговор Кая и Высшей Триады и медленно осознавали, что жизнь больше не будет прежней. Казалось, что она наконец обрела настоящую свободу — свободу быть вне контроля амбициозных Богов, свободу, чтобы развиваться по своему пути, и не приводить Вселенную к разрушению.

Кай медленно развернулся, и его взгляд прошелся по оставшимся мастерам Армии Восстания Жизни. Величественная фигура, окутанная сияющим ореолом белого пламени, внушала не страх, а странное чувство умиротворения. Затем он посмотрел на Пожирателей Законов, которые до сих пор стояли на своих позициях, многие из них тяжело раненые, но с гордостью на лицах.

Кай медленно развернулся, и его взгляд прошелся по оставшимся мастерам Армии Восстания Жизни. Величественная фигура, окутанная сияющим ореолом белого пламени, внушала не страх, а странное чувство умиротворения. Затем он посмотрел на Пожирателей Законов, которые до сих пор стояли на своих позициях, многие из них тяжело раненые, но с гордостью на лицах.

Его голос, сильный и глубокий, разнесся над полем боя:

Его голос, сильный и глубокий, разнесся над полем боя:

— Пожиратели Законов, обращаюсь лично к вам, — начал он, не повышая тон, но каждое его слово звучало как приказ. — Прошу, для начала соберите павших. Возвращайтесь в свои Области Доминации, в свои секты и кланы. Вы этого не чувствуете, но Вселенная сильно пострадала от этого сражения. Хаос охватывает все три области доминации — миры плоти, энергии и духа.

— Пожиратели Законов, обращаюсь лично к вам, — начал он, не повышая тон, но каждое его слово звучало как приказ. — Прошу, для начала соберите павших. Возвращайтесь в свои Области Доминации, в свои секты и кланы. Вы этого не чувствуете, но Вселенная сильно пострадала от этого сражения. Хаос охватывает все три области доминации — миры плоти, энергии и духа.

Мастера слушали его молча, чувствуя одновременно трепет и непонятное спокойствие. Казалось, что каждое его слово проникало в самые глубины их душ.

Мастера слушали его молча, чувствуя одновременно трепет и непонятное спокойствие. Казалось, что каждое его слово проникало в самые глубины их душ.

— Печать, что разделяла миры, окончательно пала, — продолжил он. — И никогда больше не будет восстановлена. Теперь жизнь течет в едином потоке. Отныне никто не вправе ограничивать ее развитие.

— Печать, что разделяла миры, окончательно пала, — продолжил он. — И никогда больше не будет восстановлена. Теперь жизнь течет в едином потоке. Отныне никто не вправе ограничивать ее развитие.

Кай сделал паузу, его взгляд стал суровее, и он обвел им Пожирателей, выделяя их среди остальных.

Кай сделал паузу, его взгляд стал суровее, и он обвел им Пожирателей, выделяя их среди остальных.

— Помимо меня и Высшей Триады, сейчас вы сильнейшие мастера Вселенной. Это наделяет вас не только властью, но и ответственностью. Я приказываю вам взять на себя обязанность навести порядок в трех областях. Уймите хаос, защитите слабых, восстановите порядок на ваших землях. Это не просьба. Это ваш долг.

— Помимо меня и Высшей Триады, сейчас вы сильнейшие мастера Вселенной. Это наделяет вас не только властью, но и ответственностью. Я приказываю вам взять на себя обязанность навести порядок в трех областях. Уймите хаос, защитите слабых, восстановите порядок на ваших землях. Это не просьба. Это ваш долг.

Слова Кая вызвали легкий ропот среди мастеров. Многие из них испытывали смешанные чувства: кто-то удивление, кто-то облегчение, а кто-то даже сомнение. Но каждый понимал, что возник новый порядок, и противиться ему не имело смысла. Аура Кая была настолько мощной, что сомнения в его правоте просто не могли укорениться.

Слова Кая вызвали легкий ропот среди мастеров. Многие из них испытывали смешанные чувства: кто-то удивление, кто-то облегчение, а кто-то даже сомнение. Но каждый понимал, что возник новый порядок, и противиться ему не имело смысла. Аура Кая была настолько мощной, что сомнения в его правоте просто не могли укорениться.

— Не сомневайтесь и действуйте, — добавил он, его голос снова наполнился мощью. — В скором времени, как только вы стабилизируете ситуацию, я лично прибуду к каждому из вас. Мы соберем совет, где решим, как совместными усилиями мы будем направлять жизнь в новую эру.

— Не сомневайтесь и действуйте, — добавил он, его голос снова наполнился мощью. — В скором времени, как только вы стабилизируете ситуацию, я лично прибуду к каждому из вас. Мы соберем совет, где решим, как совместными усилиями мы будем направлять жизнь в новую эру.

Пожиратели переглянулись. Среди них было немало тех, кто сохранял независимость даже в этом сражении, но даже самые упрямые склонили головы. Они видели, что Кай был не просто сильнейшим существом. Он стал кем-то большим — воплощением баланса.

Пожиратели переглянулись. Среди них было немало тех, кто сохранял независимость даже в этом сражении, но даже самые упрямые склонили головы. Они видели, что Кай был не просто сильнейшим существом. Он стал кем-то большим — воплощением баланса.

Кай продолжил, его голос стал мягче:

Кай продолжил, его голос стал мягче:

— Но уже сейчас настало время, когда жизнь обрела настоящую свободу. Она больше не будет ограничена. Будущее теперь в ваших собственных руках. Даже сейчас я могу уверенно сказать, что без ограничений многие из вас достигнут невероятных высот.

— Но уже сейчас настало время, когда жизнь обрела настоящую свободу. Она больше не будет ограничена. Будущее теперь в ваших собственных руках. Даже сейчас я могу уверенно сказать, что без ограничений многие из вас достигнут невероятных высот.

Мастера замерли. Эти слова казались невероятными. Впервые за многие эпохи, в их сердцах возникло чувство надежды, чувство, что они больше не являются пешками в игре Злых Богов или пленниками неизменных законов. Жизнь, которую они так долго защищали, или за которую боролись, теперь действительно была свободна!

Мастера замерли. Эти слова казались невероятными. Впервые за многие эпохи, в их сердцах возникло чувство надежды, чувство, что они больше не являются пешками в игре Злых Богов или пленниками неизменных законов. Жизнь, которую они так долго защищали, или за которую боролись, теперь действительно была свободна!

Мгновение тишины пронзило пространство, словно сама Вселенная выжидала. Затем, почти одновременно, Пожиратели Законов опустились на одно колено. Их движения были торжественными и синхронными, как будто это было заранее оговорено. Их головы преклонились, но в их глазах не было страха или раболепства. Это был акт признания — признания новой силы, новой истины, которую воплощал Кай.

Мгновение тишины пронзило пространство, словно сама Вселенная выжидала. Затем, почти одновременно, Пожиратели Законов опустились на одно колено. Их движения были торжественными и синхронными, как будто это было заранее оговорено. Их головы преклонились, но в их глазах не было страха или раболепства. Это был акт признания — признания новой силы, новой истины, которую воплощал Кай.

— Шшш! Ду-дуум! — вслед за ними, как по цепной реакции, многомиллионная армия Армии Восстания Жизни рухнула на колени. Грохот от этого был подобен землетрясению, эхом разнесшемуся по недавнему полю боя. Мастера, которые еще недавно сражались насмерть, теперь стояли на коленях, опустив головы. Их усталые и изможденные лица отражали странное чувство — смесь покоя, принятия и даже надежды.

— Шшш! Ду-дуум! — вслед за ними, как по цепной реакции, многомиллионная армия Армии Восстания Жизни рухнула на колени. Грохот от этого был подобен землетрясению, эхом разнесшемуся по недавнему полю боя. Мастера, которые еще недавно сражались насмерть, теперь стояли на коленях, опустив головы. Их усталые и изможденные лица отражали странное чувство — смесь покоя, принятия и даже надежды.

Пожиратели Законов подняли головы. Их лица оставались суровыми, но в каждом взгляде читалось согласие. Один из них, заговорил от имени остальных. Его голос звучал громко и торжественно:

Пожиратели Законов подняли головы. Их лица оставались суровыми, но в каждом взгляде читалось согласие. Один из них, заговорил от имени остальных. Его голос звучал громко и торжественно:

— Мы повинуемся, Бессмертный Пьяница. С этого момента мы будем направлять силы наших сект и кланов для восстановления порядка и ожидать вашего визита. Хотя мы не до конца понимаем, что именно происходит, но мы верим вам!

— Мы повинуемся, Бессмертный Пьяница. С этого момента мы будем направлять силы наших сект и кланов для восстановления порядка и ожидать вашего визита. Хотя мы не до конца понимаем, что именно происходит, но мы верим вам!

Остальные Пожиратели единодушно кивнули, их выражения были полны решимости.

Остальные Пожиратели единодушно кивнули, их выражения были полны решимости.

— Слушайте мой приказ! — внезапно прокатился голос другого Пожирателя, повелительный и строгий. — Мастера Армии Восстания Жизни, собирайте павших! Мы возвращаемся в Область Доминации Духа!

— Слушайте мой приказ! — внезапно прокатился голос другого Пожирателя, повелительный и строгий. — Мастера Армии Восстания Жизни, собирайте павших! Мы возвращаемся в Область Доминации Духа!

Гул согласия прошел по рядам мастеров. Несмотря на их поражение, никто не возражал. Их лица были полны молчаливого согласия с происходящим, словно они поняли, что все это было неизбежно.

Гул согласия прошел по рядам мастеров. Несмотря на их поражение, никто не возражал. Их лица были полны молчаливого согласия с происходящим, словно они поняли, что все это было неизбежно.

Пожиратели продолжали отдавать приказы, их голоса звучали уверенно и властно:

Пожиратели продолжали отдавать приказы, их голоса звучали уверенно и властно:

— После возвращения в Область Доминации Духа мы организовано разлетимся в наши родные секты и земли. На каждой из территорий вы начнете работу по стабилизации ситуации. Порядок должен быть восстановлен как можно скорее!

— После возвращения в Область Доминации Духа мы организовано разлетимся в наши родные секты и земли. На каждой из территорий вы начнете работу по стабилизации ситуации. Порядок должен быть восстановлен как можно скорее!

Солдаты поднимались, их движения были механическими, словно они действовали по инерции. Но в их сердцах уже начали прорастать новые чувства. Это больше не была война. Это был новый путь, который обещал, что жизнь больше не будет существовать в тени богов и их вечных конфликтов.

Солдаты поднимались, их движения были механическими, словно они действовали по инерции. Но в их сердцах уже начали прорастать новые чувства. Это больше не была война. Это был новый путь, который обещал, что жизнь больше не будет существовать в тени богов и их вечных конфликтов.

Кай молча наблюдал за происходящим. Его глаза блестели, но лицо оставалось серьезным. Внутри него разливалось чувство странной уверенности. Он понимал, что это только начало. Работа по восстановлению Вселенной будет долгой и сложной. Но он также чувствовал, что с этим поколением мастеров, с их силой и новым взглядом на жизнь, все возможно.

Кай молча наблюдал за происходящим. Его глаза блестели, но лицо оставалось серьезным. Внутри него разливалось чувство странной уверенности. Он понимал, что это только начало. Работа по восстановлению Вселенной будет долгой и сложной. Но он также чувствовал, что с этим поколением мастеров, с их силой и новым взглядом на жизнь, все возможно.

Высшая Триада также наблюдала за этим молча, сдерживая улыбки. Монах Воли сложил руки на груди и тихо пробормотал:

Высшая Триада также наблюдала за этим молча, сдерживая улыбки. Монах Воли сложил руки на груди и тихо пробормотал:

— Мы дожили до этого дня. Наше творение действительно может обрести свободу.

— Мы дожили до этого дня. Наше творение действительно может обрести свободу.

Кай улыбнулся и вновь настоял: — Вы также возвращайтесь в свои домены. Чем быстрее вы восстановите хотя бы часть сил, тем лучше. Через какое-то время я прибуду к вам и постараюсь помочь с этим.

Кай улыбнулся и вновь настоял: — Вы также возвращайтесь в свои домены. Чем быстрее вы восстановите хотя бы часть сил, тем лучше. Через какое-то время я прибуду к вам и постараюсь помочь с этим.

Высшая Триада только кивнула и больше не стала ничего говорить. Они развернулись и медленно полетели в пустоту. Может они бы и хотели исчезнуть в мгновение ока, но у них сейчас просто не осталось сил.

Высшая Триада только кивнула и больше не стала ничего говорить. Они развернулись и медленно полетели в пустоту. Может они бы и хотели исчезнуть в мгновение ока, но у них сейчас просто не осталось сил.

Когда фигуры Высшей Триады растворились вдали, Кай почувствовал, как его тело расслабляется. Он развернулся, а к нему уже плыли пять тел, окутанные белым пламенем. Они двигались по воздуху, словно в невесомости, окруженные мягким сиянием, которое излучало покой.

Когда фигуры Высшей Триады растворились вдали, Кай почувствовал, как его тело расслабляется. Он развернулся, а к нему уже плыли пять тел, окутанные белым пламенем. Они двигались по воздуху, словно в невесомости, окруженные мягким сиянием, которое излучало покой.

Первой была Кессия. Ее лицо было бледным, но спокойным. Ее израненное тело, казалось, обретало силу благодаря белому пламени, окутывающему ее. Губы ее были чуть приоткрыты, как будто она находилась на грани сна и бодрствования. Сердце Кая дрогнуло, когда он увидел ее. Боль за нее переплелась с глубоким чувством облегчения. Ведь она была жива, а Близнецы и Матерь мертвы...

Первой была Кессия. Ее лицо было бледным, но спокойным. Ее израненное тело, казалось, обретало силу благодаря белому пламени, окутывающему ее. Губы ее были чуть приоткрыты, как будто она находилась на грани сна и бодрствования. Сердце Кая дрогнуло, когда он увидел ее. Боль за нее переплелась с глубоким чувством облегчения. Ведь она была жива, а Близнецы и Матерь мертвы...

Рядом с Кессией были четыре Пожирателя Законов, которые помогли ему в решающий момент. Их тела тоже были в плачевном состоянии. Каждый из них получил тяжелые ранения, и их ауры были едва ощутимы. Но белое пламя, окружавшее их, медленно стабилизировало их жизненную силу.

Рядом с Кессией были четыре Пожирателя Законов, которые помогли ему в решающий момент. Их тела тоже были в плачевном состоянии. Каждый из них получил тяжелые ранения, и их ауры были едва ощутимы. Но белое пламя, окружавшее их, медленно стабилизировало их жизненную силу.

— Спасибо вам, — тихо пробормотал Кай, его голос был почти не слышен, но сила в нем ощущалась так же явно, как и прежде. — Вы сделали больше чем достаточно, — произнес Кай, его голос был полон благодарности и власти одновременно. — Отдыхайте. Я позабочусь о вас. Вы заслужили это.

— Спасибо вам, — тихо пробормотал Кай, его голос был почти не слышен, но сила в нем ощущалась так же явно, как и прежде. — Вы сделали больше чем достаточно, — произнес Кай, его голос был полон благодарности и власти одновременно. — Отдыхайте. Я позабочусь о вас. Вы заслужили это.

Когда тела приблизились к нему, Кай протянул левую руку, и белое пламя смешалось с силой Закона Жизни. Пламя окутывающее их вспыхнуло ярче, тела начали заживать, а состояние быстро стабилизироваться.

Когда тела приблизились к нему, Кай протянул левую руку, и белое пламя смешалось с силой Закона Жизни. Пламя окутывающее их вспыхнуло ярче, тела начали заживать, а состояние быстро стабилизироваться.

Глава 994(Отредач.)

Глава 994(Отредач.)

Кай поднял взгляд, наблюдая, как белое пламя вливается в тела раненых, поддерживая их жизнь. Их тела, израненные и измотанные, казались на грани смерти, но внутри этих тел еще теплился огонь — слабый, но неиссякаемый. Казалось, что сама Вселенная, затаив дыхание, ждала его следующего шага. Но Кай принял странное решение, которое на первый взгляд могло показаться абсурдным.

Кай поднял взгляд, наблюдая, как белое пламя вливается в тела раненых, поддерживая их жизнь. Их тела, израненные и измотанные, казались на грани смерти, но внутри этих тел еще теплился огонь — слабый, но неиссякаемый. Казалось, что сама Вселенная, затаив дыхание, ждала его следующего шага. Но Кай принял странное решение, которое на первый взгляд могло показаться абсурдным.

Вместо того чтобы сразу направить свою силу на излечение Кессии, которая, несмотря на всю свою мощь, была едва жива, он повернулся к четверым Пожирателям Законов.

Вместо того чтобы сразу направить свою силу на излечение Кессии, которая, несмотря на всю свою мощь, была едва жива, он повернулся к четверым Пожирателям Законов.

Для многих его поступок показался бы абсурдным — как можно оставить любимого человека в таком состоянии? Но Кай знал: момент их воссоединения должен быть безмятежным и интимным, принадлежащем только им двоим. Он не хотел, чтобы эту встречу разделили еще четыре Пожирателя. Сначала он позаботится о тех, кто сильно помог ему, а затем посвятит все свое внимание Кессии.

Для многих его поступок показался бы абсурдным — как можно оставить любимого человека в таком состоянии? Но Кай знал: момент их воссоединения должен быть безмятежным и интимным, принадлежащем только им двоим. Он не хотел, чтобы эту встречу разделили еще четыре Пожирателя. Сначала он позаботится о тех, кто сильно помог ему, а затем посвятит все свое внимание Кессии.

— Вы четверо... — тихо начал он, его голос разнесся над полем боя, звуча мягко, но твердо. — В будущем я отплачу вам сполна.

— Вы четверо... — тихо начал он, его голос разнесся над полем боя, звуча мягко, но твердо. — В будущем я отплачу вам сполна.

Силы Кая медленно, но уверенно начали воссоздавать их израненные тела, заполняя пустоты их аур жизнью и энергией. Он не жалел силы, ни на миг не позволяя себе думать о Кессии, которая лежала в стороне, окутанная таким же светом.

Силы Кая медленно, но уверенно начали воссоздавать их израненные тела, заполняя пустоты их аур жизнью и энергией. Он не жалел силы, ни на миг не позволяя себе думать о Кессии, которая лежала в стороне, окутанная таким же светом.

"Терпение, Кессия," — говорил он себе. — "Для нас впереди вечность, поэтому отпустим этих ребят пораньше."

"Терпение, Кессия," — говорил он себе. — "Для нас впереди вечность, поэтому отпустим этих ребят пораньше."

Белое пламя постепенно набирало яркость, окутывая Пожирателей Законов словно живое существо. Изувеченные тела начали с невероятной скоростью восстанавливаться: разорванные мышцы вновь срастались, сломанные кости возвращались на свои места, а кожа, казалось, сияла здоровьем, как будто вся боль и страдания просто испарились.

Белое пламя постепенно набирало яркость, окутывая Пожирателей Законов словно живое существо. Изувеченные тела начали с невероятной скоростью восстанавливаться: разорванные мышцы вновь срастались, сломанные кости возвращались на свои места, а кожа, казалось, сияла здоровьем, как будто вся боль и страдания просто испарились.

В какой-то момент, почти одновременно, глаза четверых резко открылись, наполняясь яркостью жизни.

В какой-то момент, почти одновременно, глаза четверых резко открылись, наполняясь яркостью жизни.

— Кгаах! — словно по сигналу, они сделали глубокий вдох, их грудные клетки поднялись, а затем застыли в напряжении.

— Кгаах! — словно по сигналу, они сделали глубокий вдох, их грудные клетки поднялись, а затем застыли в напряжении.

Секунда тишины... А затем их тела пришли в движение!

Секунда тишины... А затем их тела пришли в движение!

— Дум! Дум! Дум! Дум! — четыре аватара были вызваны в мгновение ока. Боевые стойки, выработанные годами тренировок, были приняты почти рефлекторно. Они окинули взглядом поле боя, пытаясь понять, что происходит, и были готовы сражаться, но перед ними не было врагов.

— Дум! Дум! Дум! Дум! — четыре аватара были вызваны в мгновение ока. Боевые стойки, выработанные годами тренировок, были приняты почти рефлекторно. Они окинули взглядом поле боя, пытаясь понять, что происходит, и были готовы сражаться, но перед ними не было врагов.

— Где… мы? — прошептал архонт, его взгляд метался в поисках угрозы.

— Где… мы? — прошептал архонт, его взгляд метался в поисках угрозы.

— Что произошло? Почему так тихо? — фея, не менее настороженная, повернулась, окидывая взглядом выжженную звездное пространство вокруг.

— Что произошло? Почему так тихо? — фея, не менее настороженная, повернулась, окидывая взглядом выжженную звездное пространство вокруг.

Но в следующий миг Пожиратель Сердца Ремесленника, наконец заметил фигуру Кая, стоящего неподалеку. Он вскинул руку, указывая на него, и напряжение в его теле начало спадать.

Но в следующий миг Пожиратель Сердца Ремесленника, наконец заметил фигуру Кая, стоящего неподалеку. Он вскинул руку, указывая на него, и напряжение в его теле начало спадать.

— Бессмертный Пьяница… Щенок, неужели у тебя получилось!? — его голос дрогнул от неожиданности.

— Бессмертный Пьяница… Щенок, неужели у тебя получилось!? — его голос дрогнул от неожиданности.

Пожиратель Нерушимого Панциря, держа руку на груди, где еще недавно зияла смертельная рана, выдохнул, словно осознавая, что боль исчезла. Он развеял свой аватар, обращаясь к Каю:

Пожиратель Нерушимого Панциря, держа руку на груди, где еще недавно зияла смертельная рана, выдохнул, словно осознавая, что боль исчезла. Он развеял свой аватар, обращаясь к Каю:

— Мы ведь не умерли, так ведь? Будет грустно, если этот разговор происходит в загробном мире, ха-ха, — шутя произнес сюань.

— Мы ведь не умерли, так ведь? Будет грустно, если этот разговор происходит в загробном мире, ха-ха, — шутя произнес сюань.

— Что произошло? Где Матерь? Близнецы? Как закончилась война? — озадаченно выдал архонт, желавший понять происходящее.

— Что произошло? Где Матерь? Близнецы? Как закончилась война? — озадаченно выдал архонт, желавший понять происходящее.

Кай, все это время наблюдавший за ними, наконец сделал шаг вперед. Его лицо было спокойным, но в глазах читались усталость и легкая улыбка.

Кай, все это время наблюдавший за ними, наконец сделал шаг вперед. Его лицо было спокойным, но в глазах читались усталость и легкая улыбка.

— Во-первых, спасибо вам за помощь. Если бы не вы, мне бы не хватило всего нескольких моментов, — сказав это, Кай искренне поклонился. Он понимал, что если бы не эти четверо, атака Матери убила бы Кессию.

— Во-первых, спасибо вам за помощь. Если бы не вы, мне бы не хватило всего нескольких моментов, — сказав это, Кай искренне поклонился. Он понимал, что если бы не эти четверо, атака Матери убила бы Кессию.

Услышав подобные слова, Пожиратель Нерушимого Панциря засмеялся и спокойно ответил:

Услышав подобные слова, Пожиратель Нерушимого Панциря засмеялся и спокойно ответил:

— Благодари Пожирателя Сердца Ремесленника, ведь это он уговорил нас помочь. Мы до последнего сомневались в правильности нашего поступка.

— Благодари Пожирателя Сердца Ремесленника, ведь это он уговорил нас помочь. Мы до последнего сомневались в правильности нашего поступка.

— Да-да, — выдал трехглазый старик и довольно улыбнулся. — Теперь ты должен всем нам. Но лучше расскажи, что произошло, пока мы были на грани жизни и смерти.

— Да-да, — выдал трехглазый старик и довольно улыбнулся. — Теперь ты должен всем нам. Но лучше расскажи, что произошло, пока мы были на грани жизни и смерти.

Кай не возражал против таких слов. Он и сам хотел отблагодарить этих четверых, поэтому просто продолжил рассказ, описывая недавние события.

Кай не возражал против таких слов. Он и сам хотел отблагодарить этих четверых, поэтому просто продолжил рассказ, описывая недавние события.

— Война окончена, — начал он, его голос звучал мягко, но твердо. — Вечная Матерь Духа и Близнецы мертвы. Их власть разрушена, их законы рассеяны. Высшая Триада не является врагом для нас, и в будущем они помогут нам восстановить Вселенную.

— Война окончена, — начал он, его голос звучал мягко, но твердо. — Вечная Матерь Духа и Близнецы мертвы. Их власть разрушена, их законы рассеяны. Высшая Триада не является врагом для нас, и в будущем они помогут нам восстановить Вселенную.

Пожиратели переглянулись, их лица выражали смесь удивления, облегчения и неверия. Архонт хрипло уточнил:

Пожиратели переглянулись, их лица выражали смесь удивления, облегчения и неверия. Архонт хрипло уточнил:

— Ты хочешь сказать, что мы вновь под тиранией Высшей Триады?

— Ты хочешь сказать, что мы вновь под тиранией Высшей Триады?

— Нет, — ответил Кай, качая головой. — Жизнь была создана Высшей Триадой, и они никогда не желали ей смерти. Просто само развитие жизни приводило Вселенную к разрушению. Но сейчас все изменилось... Думаю вы уже поняли, что я получил силу, превосходящую даже Высшую Триаду. Теперь жизнь сможет спокойно развиваться, а о сохранности Вселенной позабочусь лично я.

— Нет, — ответил Кай, качая головой. — Жизнь была создана Высшей Триадой, и они никогда не желали ей смерти. Просто само развитие жизни приводило Вселенную к разрушению. Но сейчас все изменилось... Думаю вы уже поняли, что я получил силу, превосходящую даже Высшую Триаду. Теперь жизнь сможет спокойно развиваться, а о сохранности Вселенной позабочусь лично я.

Его взгляд стал серьезнее.

Его взгляд стал серьезнее.

— Но сейчас важно понимать: это не конец. Из-за войны, вся Вселенная сейчас в хаосе. Ваша задача — вернуться домой, восстановить порядок и защищать тех, кто остался. Остальные силы Армии Восстания Жизни уже на пути к областям доминации.

— Но сейчас важно понимать: это не конец. Из-за войны, вся Вселенная сейчас в хаосе. Ваша задача — вернуться домой, восстановить порядок и защищать тех, кто остался. Остальные силы Армии Восстания Жизни уже на пути к областям доминации.

На мгновение между ними повисла тишина. Затем фея склонила голову, ее голос звучал с нотками благодарности:

На мгновение между ними повисла тишина. Затем фея склонила голову, ее голос звучал с нотками благодарности:

— Видимо мы должны поблагодарить тебя за такой исход. Так что...

— Видимо мы должны поблагодарить тебя за такой исход. Так что...

Кай махнул рукой, прерывая поток благодарностей.

Кай махнул рукой, прерывая поток благодарностей.

— Вы сделали не меньше. Вы нужны своим людям, так что лучше не задерживайтесь здесь. Когда хаос будет стабилизирован, я приду ко всем вам.

— Вы сделали не меньше. Вы нужны своим людям, так что лучше не задерживайтесь здесь. Когда хаос будет стабилизирован, я приду ко всем вам.

Пожиратель Сердца Ремесленника с удивлением вскинул брови и с интересом спросил:

Пожиратель Сердца Ремесленника с удивлением вскинул брови и с интересом спросил:

— Неужто ты придумал что-то интересное?

— Неужто ты придумал что-то интересное?

— Пока у меня только общее понимание того, что я хочу сделать, — честно ответил Кай. — Миры теперь не разделены, и вся жизнь вновь воссоединится. Готовясь к войне со Злыми Богами, мы и так создали высшие культивационные зоны для мастеров трех типов. Но также, я хочу использовать Древнее Поле Боя, чтобы создать там единую, высшую зону культивации. С моей помощью и поддержкой Высшей Триады, мы бы могли создать место для сильнейших мастеров... Думаю, в этом месте, даже Пожиратели смогли бы попытаться прорваться в Божественную Сферу, объединив свои законы и создав нечто новое, ранее невозможное из-за ограничений Вселенной.

— Пока у меня только общее понимание того, что я хочу сделать, — честно ответил Кай. — Миры теперь не разделены, и вся жизнь вновь воссоединится. Готовясь к войне со Злыми Богами, мы и так создали высшие культивационные зоны для мастеров трех типов. Но также, я хочу использовать Древнее Поле Боя, чтобы создать там единую, высшую зону культивации. С моей помощью и поддержкой Высшей Триады, мы бы могли создать место для сильнейших мастеров... Думаю, в этом месте, даже Пожиратели смогли бы попытаться прорваться в Божественную Сферу, объединив свои законы и создав нечто новое, ранее невозможное из-за ограничений Вселенной.

Когда прозвучали эти слова, Пожиратели шокировано переглянулись. Им даже показалось, что Кай шутит...

Когда прозвучали эти слова, Пожиратели шокировано переглянулись. Им даже показалось, что Кай шутит...

— Неужели ты теперь обладаешь подобной мощью? — в неверии спросил Пожиратель Сердца Ремесленника.

— Неужели ты теперь обладаешь подобной мощью? — в неверии спросил Пожиратель Сердца Ремесленника.

— Дело не только в моей силе, — с улыбкой ответил Кай. — С моим перерождением, сама Вселенная вошла в новую эру. Теперь развитие жизни будет благотворно влиять и на саму Вселенную, а не разрушать ее, как раньше.

— Дело не только в моей силе, — с улыбкой ответил Кай. — С моим перерождением, сама Вселенная вошла в новую эру. Теперь развитие жизни будет благотворно влиять и на саму Вселенную, а не разрушать ее, как раньше.

Четверо, обменявшись взглядами, решили больше ничего не спрашивать. Казалось, что в будущем им предстоит многое понять, но пока еще не время. Сейчас нужно было возвращаться в свои миры и наводить там порядок.

Четверо, обменявшись взглядами, решили больше ничего не спрашивать. Казалось, что в будущем им предстоит многое понять, но пока еще не время. Сейчас нужно было возвращаться в свои миры и наводить там порядок.

Обменявшись еще несколькими любезностями, они поклонились в знак уважения и, не теряя времени, направились прочь. Кай наблюдал за их удаляющимися фигурами, пока они не растворились вдали. Затем, медленно развернувшись, он направился к Кессии. Она осталась единственной, к кому теперь было приковано все его внимание.

Обменявшись еще несколькими любезностями, они поклонились в знак уважения и, не теряя времени, направились прочь. Кай наблюдал за их удаляющимися фигурами, пока они не растворились вдали. Затем, медленно развернувшись, он направился к Кессии. Она осталась единственной, к кому теперь было приковано все его внимание.

Кай сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце бьется в груди тяжелыми ударами. Каждый шаг к Кессии давался ему с трудом, будто расстояние между ними увеличивалось с каждым мгновением. Он создал белую платформу и опустился на колени рядом с ее неподвижным телом, покрытым мягким светом белого пламени. Ее лицо было бледным, словно мрамор, а дыхание едва ощутимо.

Кай сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце бьется в груди тяжелыми ударами. Каждый шаг к Кессии давался ему с трудом, будто расстояние между ними увеличивалось с каждым мгновением. Он создал белую платформу и опустился на колени рядом с ее неподвижным телом, покрытым мягким светом белого пламени. Ее лицо было бледным, словно мрамор, а дыхание едва ощутимо.

Кай поднял руку, и пламя, послушное его воле, потекло сильнее, мягко окутывая Кессию. В его глазах было столько боли, любви и трепета, что, казалось, сама Вселенная смотрела на эту сцену, затаив дыхание.

Кай поднял руку, и пламя, послушное его воле, потекло сильнее, мягко окутывая Кессию. В его глазах было столько боли, любви и трепета, что, казалось, сама Вселенная смотрела на эту сцену, затаив дыхание.

— Видимо ты много страдала... — тихо произнес он, его голос дрожал. — Я обещаю, что больше не позволю нам быть в разлуке.

— Видимо ты много страдала... — тихо произнес он, его голос дрожал. — Я обещаю, что больше не позволю нам быть в разлуке.

Белое пламя словно откликнулось на его слова, засияв ярче. Оно проникало в тело Кессии, восполняя ее жизненные силы, заживляя каждую рану. Кай не торопился, каждая его эмоция была вложена в этот процесс, каждая частица силы шла от сердца.

Белое пламя словно откликнулось на его слова, засияв ярче. Оно проникало в тело Кессии, восполняя ее жизненные силы, заживляя каждую рану. Кай не торопился, каждая его эмоция была вложена в этот процесс, каждая частица силы шла от сердца.

Внезапно ее ресницы дрогнули, и она сделала первый, глубокий вдох. Глаза Кессии медленно открылись, встречаясь с его взглядом. В ту же секунду с них начали стекать слезы, будто сдерживаемые тысячелетиями. Она застыла, не в силах произнести ни слова, а затем ее лицо исказилось от нахлынувших эмоций.

Внезапно ее ресницы дрогнули, и она сделала первый, глубокий вдох. Глаза Кессии медленно открылись, встречаясь с его взглядом. В ту же секунду с них начали стекать слезы, будто сдерживаемые тысячелетиями. Она застыла, не в силах произнести ни слова, а затем ее лицо исказилось от нахлынувших эмоций.

— Кай… — выдохнула она, ее голос был полон неверия и боли. — Ты... жив? И я тоже? Неужели мы сможем...

— Кай… — выдохнула она, ее голос был полон неверия и боли. — Ты... жив? И я тоже? Неужели мы сможем...

Кай, увидев ее слезы, будто захотел успокоить ее. Его руки дрожали, когда он осторожно притянул ее к себе. Они обнялись, их тела словно искали друг в друге подтверждение реальности. Слезы Кессии струились по его груди, а сердце каждого из них билось в унисон.

Кай, увидев ее слезы, будто захотел успокоить ее. Его руки дрожали, когда он осторожно притянул ее к себе. Они обнялись, их тела словно искали друг в друге подтверждение реальности. Слезы Кессии струились по его груди, а сердце каждого из них билось в унисон.

— Жив… — прошептал он, прижимая ее к себе крепче. — Я вернулся, Кессия. И теперь я никогда не позволю нам быть разлученными. Больше никогда.

— Жив… — прошептал он, прижимая ее к себе крепче. — Я вернулся, Кессия. И теперь я никогда не позволю нам быть разлученными. Больше никогда.

Она обвила его руками, ее тело дрожало от рыданий. Казалось, она боялась, что это лишь сон, который исчезнет, стоит ей на мгновение отпустить его.

Она обвила его руками, ее тело дрожало от рыданий. Казалось, она боялась, что это лишь сон, который исчезнет, стоит ей на мгновение отпустить его.

— Я думала... — она судорожно всхлипнула. — Я думала, что потеряла тебя навсегда... Я так долго жила в этом ужасе!

— Я думала... — она судорожно всхлипнула. — Я думала, что потеряла тебя навсегда... Я так долго жила в этом ужасе!

— Я знаю, — ответил Кай, его голос был мягким, но полный боли. — И я тоже. Я не могу представить, что бы случилось, если бы ты умерла. Но теперь все это позади. Мы вместе. Мы снова вместе.

— Я знаю, — ответил Кай, его голос был мягким, но полный боли. — И я тоже. Я не могу представить, что бы случилось, если бы ты умерла. Но теперь все это позади. Мы вместе. Мы снова вместе.

Их объятия длились вечность, или, возможно, всего лишь мгновение — время потеряло значение. Для них существовал только этот момент, в котором сбывалось невозможное. Кай держал ее так, словно она была самой драгоценной вещью во Вселенной, а Кессия прижималась к нему, ощущая тепло его тела и биение сердца, которое успокаивало ее, словно колыбельная.

Их объятия длились вечность, или, возможно, всего лишь мгновение — время потеряло значение. Для них существовал только этот момент, в котором сбывалось невозможное. Кай держал ее так, словно она была самой драгоценной вещью во Вселенной, а Кессия прижималась к нему, ощущая тепло его тела и биение сердца, которое успокаивало ее, словно колыбельная.

— Ты больше никогда не уйдешь... — прошептала она, ее голос был тихим, но в нем звучала железная уверенность.

— Ты больше никогда не уйдешь... — прошептала она, ее голос был тихим, но в нем звучала железная уверенность.

Кай улыбнулся, осторожно отстранившись, чтобы взглянуть ей в глаза. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, убирая прядь волос.

Кай улыбнулся, осторожно отстранившись, чтобы взглянуть ей в глаза. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, убирая прядь волос.

— Никогда, — твердо ответил он. — Теперь у нас будет достаточно времени, чтобы насладиться безмятежностью. Кстати, я бы хотел, чтобы ты забрала себе Закон Плоти, который и так по праву должен принадлежать тебе.

— Никогда, — твердо ответил он. — Теперь у нас будет достаточно времени, чтобы насладиться безмятежностью. Кстати, я бы хотел, чтобы ты забрала себе Закон Плоти, который и так по праву должен принадлежать тебе.

— Сейчас мне плевать на это. Просто продолжай обнимать меня, дурак! — улыбнувшись сквозь слезы, произнесла она.

— Сейчас мне плевать на это. Просто продолжай обнимать меня, дурак! — улыбнувшись сквозь слезы, произнесла она.

Кессия вновь обняла его, и их улыбки слились воедино, как доказательство пережитого ужаса и вновь обретенной надежды. В этот момент для них не существовало ничего, кроме их любви — мощной, необъятной, способной преодолеть любые границы.

Кессия вновь обняла его, и их улыбки слились воедино, как доказательство пережитого ужаса и вновь обретенной надежды. В этот момент для них не существовало ничего, кроме их любви — мощной, необъятной, способной преодолеть любые границы.

Глава 995(Отредач.)

Глава 995(Отредач.)

Время во Вселенной текло необычайно быстро, будто само пространство решило подстраиваться под новую эру, где границы между Областями Доминации исчезли. Там, где раньше возвышались неприступные барьеры, теперь простирались открытые пути, давая мастерам доступ к новым горизонтам.

Время во Вселенной текло необычайно быстро, будто само пространство решило подстраиваться под новую эру, где границы между Областями Доминации исчезли. Там, где раньше возвышались неприступные барьеры, теперь простирались открытые пути, давая мастерам доступ к новым горизонтам.

Таким образом, с момента окончания войны прошло уже несколько сотен лет. Это не было таким уж внушительным количеством времени, и у высших мастеров все еще было дел невпроворот, но обычные мастера начали возвращаться к привычному ритму жизни. Сражение между врагами, стремление к культивации, борьба за редкие ресурсы не останавливалась, ведь в этом была суть самой жизни. Подобная борьба и была ее способом развития.

Таким образом, с момента окончания войны прошло уже несколько сотен лет. Это не было таким уж внушительным количеством времени, и у высших мастеров все еще было дел невпроворот, но обычные мастера начали возвращаться к привычному ритму жизни. Сражение между врагами, стремление к культивации, борьба за редкие ресурсы не останавливалась, ведь в этом была суть самой жизни. Подобная борьба и была ее способом развития.

Но все же, кардинальные изменения понемногу начали замечать все больше существ...

Но все же, кардинальные изменения понемногу начали замечать все больше существ...

Мастера, которые когда-то были ограничены рамками своей области доминации, начали стремительно исследовать Вселенную, открывая новые зоны культивации и поглощая знания, укрытые в бесчисленных карманных мирах, что до сих пор были спрятаны. Все больше мастеров разных типов культивации создавали новые союзы, или же наоборот вступали в конфронтацию.

Мастера, которые когда-то были ограничены рамками своей области доминации, начали стремительно исследовать Вселенную, открывая новые зоны культивации и поглощая знания, укрытые в бесчисленных карманных мирах, что до сих пор были спрятаны. Все больше мастеров разных типов культивации создавали новые союзы, или же наоборот вступали в конфронтацию.

Кай, ставший новой осью этого мира, начал видеть, как сама природа изменилась. Казалось, что культивировать также стало гораздо легче. Многие воины начали чувствовать близость к прорыву, а мастеров, способных развивать сразу две системы культивации рождалось все больше.

Кай, ставший новой осью этого мира, начал видеть, как сама природа изменилась. Казалось, что культивировать также стало гораздо легче. Многие воины начали чувствовать близость к прорыву, а мастеров, способных развивать сразу две системы культивации рождалось все больше.

Монархи и Пожиратели не просто восстанавливали свои владения, но и задавали новые правила. Области, разоренные пространственными бурями, постепенно наполнялись смехом и звуками труда. Высшие секты направляли своих подчиненных даже в низшие миры, которые требовали помощи.

Монархи и Пожиратели не просто восстанавливали свои владения, но и задавали новые правила. Области, разоренные пространственными бурями, постепенно наполнялись смехом и звуками труда. Высшие секты направляли своих подчиненных даже в низшие миры, которые требовали помощи.

Подавляющее большинство живых существ плохо понимали глобальные изменения во Вселенной. Мастера, способные путешествовать по высшему миру, только слышали легенду, что родился новый Истинный Бог. И именно ему они должны быть благодарны за подобные изменения. Естественно, многие в это просто не верили, а другие наоборот создавали религии на основе этих слухов.

Подавляющее большинство живых существ плохо понимали глобальные изменения во Вселенной. Мастера, способные путешествовать по высшему миру, только слышали легенду, что родился новый Истинный Бог. И именно ему они должны быть благодарны за подобные изменения. Естественно, многие в это просто не верили, а другие наоборот создавали религии на основе этих слухов.

Те же, кто проживал в низших мирах, и вовсе оставались в неведении. Для них события прошедших столетий выглядели странно, но они быстро нашли им объяснения. Во множестве низших миров создалась легенда о временах, когда их мир чуть не рухнул от ужасающих пространственных штормов. Но те, кто сумел выстоять и выжить, был одарен благословением Вселенной, ибо скорость их культивации и сила начала стремительно расти.

Те же, кто проживал в низших мирах, и вовсе оставались в неведении. Для них события прошедших столетий выглядели странно, но они быстро нашли им объяснения. Во множестве низших миров создалась легенда о временах, когда их мир чуть не рухнул от ужасающих пространственных штормов. Но те, кто сумел выстоять и выжить, был одарен благословением Вселенной, ибо скорость их культивации и сила начала стремительно расти.

Нарушение целостности Вселенной унесло за собой огромное количество жизней и принесло много горя. Но со временем стало очевидно, что эта катастрофа стала возможностью для будущих поколений, которые вырастут и окрепнут еще быстрее. Словно сгоревший лес, ставший удобрением на будущих, еще более сильных деревьев.

Нарушение целостности Вселенной унесло за собой огромное количество жизней и принесло много горя. Но со временем стало очевидно, что эта катастрофа стала возможностью для будущих поколений, которые вырастут и окрепнут еще быстрее. Словно сгоревший лес, ставший удобрением на будущих, еще более сильных деревьев.

Таким образом, несмотря на неизбежные сложности и локальные конфликты, вся Вселенная постепенно начала обретать новый смысл единства. Высшие секты продолжали контактировать, обмениваться знаниями и технологиями. Логистические и коммуникационные пути, созданные еще во времена Армии Восстания Жизни, не только сохранились, но и модернизировались, становясь основой для дальнейшего роста.

Таким образом, несмотря на неизбежные сложности и локальные конфликты, вся Вселенная постепенно начала обретать новый смысл единства. Высшие секты продолжали контактировать, обмениваться знаниями и технологиями. Логистические и коммуникационные пути, созданные еще во времена Армии Восстания Жизни, не только сохранились, но и модернизировались, становясь основой для дальнейшего роста.

Каждая область Вселенной жила своим ритмом, но все они были связаны в сложной, пульсирующей системе. Мастера трех систем культивации — энергии, плоти и духа — сотрудничали, создавая не только новые техники и наследие, но и целые города, посвященные общему взращиванию новых мастеров. Именно в таких местах молодое поколение мастеров находило свои первые учения и союзников.

Каждая область Вселенной жила своим ритмом, но все они были связаны в сложной, пульсирующей системе. Мастера трех систем культивации — энергии, плоти и духа — сотрудничали, создавая не только новые техники и наследие, но и целые города, посвященные общему взращиванию новых мастеров. Именно в таких местах молодое поколение мастеров находило свои первые учения и союзников.

Культивационные зоны, возникшие в разных уголках Вселенной, стали не просто местами для прорывов. Они превратились в площадки, где молодые мастера могли встретиться, обменяться опытом и даже сразиться друг с другом. Турниры для юных гениев стали важной частью этой новой эры. Они были не просто состязаниями, но и торжествами жизни, где каждый участник чувствовал, что представляет не только свою секту, но и всю свою область доминации.

Культивационные зоны, возникшие в разных уголках Вселенной, стали не просто местами для прорывов. Они превратились в площадки, где молодые мастера могли встретиться, обменяться опытом и даже сразиться друг с другом. Турниры для юных гениев стали важной частью этой новой эры. Они были не просто состязаниями, но и торжествами жизни, где каждый участник чувствовал, что представляет не только свою секту, но и всю свою область доминации.

Система развития нового поколения стала гордостью всех мастеров высшего мира. Высшие секты направляли ресурсы и усилия на то, чтобы талантливые ученики могли не только раскрыть свои способности, но и осознать, что их сила — это часть огромной, живой структуры. Именно поэтому, локальные войны и конфликты, которые продолжали постоянно вспыхивать, также играли свою роль: они закаляли молодых, давая им почувствовать реальную цену жизни и мощь единения. Может это было цинично, но это также была часть плана Монархов и Пожирателей.

Система развития нового поколения стала гордостью всех мастеров высшего мира. Высшие секты направляли ресурсы и усилия на то, чтобы талантливые ученики могли не только раскрыть свои способности, но и осознать, что их сила — это часть огромной, живой структуры. Именно поэтому, локальные войны и конфликты, которые продолжали постоянно вспыхивать, также играли свою роль: они закаляли молодых, давая им почувствовать реальную цену жизни и мощь единения. Может это было цинично, но это также была часть плана Монархов и Пожирателей.

На вершине этого грандиозного мира стояли лидеры, которые понимали, что их цель — развивать жизнь как можно эффективнее. Монархи и Пожиратели видели, как их труд, их жертвы и усилия начинают приносить плоды. Они понимали, что Вселенная, объединенная общей целью, стала сильнее, чем когда-либо.

На вершине этого грандиозного мира стояли лидеры, которые понимали, что их цель — развивать жизнь как можно эффективнее. Монархи и Пожиратели видели, как их труд, их жертвы и усилия начинают приносить плоды. Они понимали, что Вселенная, объединенная общей целью, стала сильнее, чем когда-либо.

Эта эпоха была временем, когда жизнь, даже в своей хаотичной борьбе, достигла невероятной гармонии. Каждый конфликт, каждая победа, каждая трагедия вела к росту. Вершина и основание, молодое поколение и древние мастера, все стали частью единого организма, где сила одного означала силу всех.

Эта эпоха была временем, когда жизнь, даже в своей хаотичной борьбе, достигла невероятной гармонии. Каждый конфликт, каждая победа, каждая трагедия вела к росту. Вершина и основание, молодое поколение и древние мастера, все стали частью единого организма, где сила одного означала силу всех.

Глядя на эти перемены, Кай чувствовал гордость и одновременно ответственность. Для него это был не просто новый мир. Это было доказательство, что он все же сумел соединить безжизненную Вселенную и жизнь.

Глядя на эти перемены, Кай чувствовал гордость и одновременно ответственность. Для него это был не просто новый мир. Это было доказательство, что он все же сумел соединить безжизненную Вселенную и жизнь.

До какого-то времени Кая терзали сомнения, сможет ли он поддерживать этот баланс вечно, ведь в один момент жизнь может стать в разы сильнее, рождая все новых и новых Богов. Но затем он ощутил, что чем сильнее становится жизнь — тем сильнее становится Вселенная. А самое ужасающее — как воплощение ядра Вселенной, сильнее становится и он сам! Это значило одно — он будет той точкой баланса, которая позволит его Вселенной достичь ранее невиданных высот.

До какого-то времени Кая терзали сомнения, сможет ли он поддерживать этот баланс вечно, ведь в один момент жизнь может стать в разы сильнее, рождая все новых и новых Богов. Но затем он ощутил, что чем сильнее становится жизнь — тем сильнее становится Вселенная. А самое ужасающее — как воплощение ядра Вселенной, сильнее становится и он сам! Это значило одно — он будет той точкой баланса, которая позволит его Вселенной достичь ранее невиданных высот.

Сейчас Кай находился во Дворце Еретического Бога, древнем и величественном месте, которое продолжало функционировать даже спустя столько веков. Когда-то Кай приказал Темпкору обучать молодое поколение, и лучших мастеров плоти, и с тех пор он продолжал свою миссию.

Сейчас Кай находился во Дворце Еретического Бога, древнем и величественном месте, которое продолжало функционировать даже спустя столько веков. Когда-то Кай приказал Темпкору обучать молодое поколение, и лучших мастеров плоти, и с тех пор он продолжал свою миссию.

Этот дворец, окруженный сотнями парящих храмов, внутри которых сейчас культивировали мастера, был словно сердце Области Доминации Плоти. Его стены, выстроенные из древней живой материи, пульсировали едва уловимым ритмом, словно синхронизируясь с дыханием самого Кая.

Этот дворец, окруженный сотнями парящих храмов, внутри которых сейчас культивировали мастера, был словно сердце Области Доминации Плоти. Его стены, выстроенные из древней живой материи, пульсировали едва уловимым ритмом, словно синхронизируясь с дыханием самого Кая.

Темпкор, древний страж и само сознание Дворца, все так же преданно исполнял свою роль. Он оценивал мастеров и направлял их к зонам испытаний, где каждый мог не только проверить свою силу, но и понять глубину законов, управляющих их телами.

Темпкор, древний страж и само сознание Дворца, все так же преданно исполнял свою роль. Он оценивал мастеров и направлял их к зонам испытаний, где каждый мог не только проверить свою силу, но и понять глубину законов, управляющих их телами.

Сам Дворец Еретического Бога стал чем-то большим, чем просто святой зоной культивации. Это было место, где собирались сильнейшие мастера плоти всех эпох, чтобы обмениваться знаниями, оспаривать истины и передавать наследие следующим поколениям. Лишь те, кто достиг высот, могли прийти к парящим храмам и получить право культивировать.

Сам Дворец Еретического Бога стал чем-то большим, чем просто святой зоной культивации. Это было место, где собирались сильнейшие мастера плоти всех эпох, чтобы обмениваться знаниями, оспаривать истины и передавать наследие следующим поколениям. Лишь те, кто достиг высот, могли прийти к парящим храмам и получить право культивировать.

Кай наблюдал, как группы мастеров — молодых и опытных — собирались на огромной площади у ворот во дворец. Темпкор не возражал против подобного, из-за этого за тысячи лет на подобных площадях возникли целые города. Естественно, они управлялись главными кланами Области Доминации Плоти.

Кай наблюдал, как группы мастеров — молодых и опытных — собирались на огромной площади у ворот во дворец. Темпкор не возражал против подобного, из-за этого за тысячи лет на подобных площадях возникли целые города. Естественно, они управлялись главными кланами Области Доминации Плоти.

Кай, стоя на балконе, видел, как эти мастера возвращались из зон, сияя новой силой и уверенностью. Дворец Еретического Бога не только укреплял их тела, но и дарил им ясность: каждый из них был важной нотой в симфонии, которую исполняла Вселенная.

Кай, стоя на балконе, видел, как эти мастера возвращались из зон, сияя новой силой и уверенностью. Дворец Еретического Бога не только укреплял их тела, но и дарил им ясность: каждый из них был важной нотой в симфонии, которую исполняла Вселенная.

Для Кая это место было особенным. Здесь он возродил Кессию и впервые по-настоящему прикоснулся к ней. Можно было сказать, что это место было интимным, где они провели много времени вместе.

Для Кая это место было особенным. Здесь он возродил Кессию и впервые по-настоящему прикоснулся к ней. Можно было сказать, что это место было интимным, где они провели много времени вместе.

— Область Доминации Плоти уже успела стабилизироваться. Особенно когда ты стала Еретическим Богом, — с улыбкой произнес Кай и развернулся к комнате позади.

— Область Доминации Плоти уже успела стабилизироваться. Особенно когда ты стала Еретическим Богом, — с улыбкой произнес Кай и развернулся к комнате позади.

Обернувшись, он посмотрел на арку, ведущую в комнату. Сначала Кай услышал мягкий шелест шагов, а затем в поле зрения появилась фигура Кессии. Она шагала медленно, уверенно, словно излучая спокойствие и величие. На ней не было ни единого лоскутка одежды — только естественная грация, словно она сама являлась воплощением совершенства плоти.

Обернувшись, он посмотрел на арку, ведущую в комнату. Сначала Кай услышал мягкий шелест шагов, а затем в поле зрения появилась фигура Кессии. Она шагала медленно, уверенно, словно излучая спокойствие и величие. На ней не было ни единого лоскутка одежды — только естественная грация, словно она сама являлась воплощением совершенства плоти.

В ее руках были два бокала, наполненные рубиновым алкоголем, мерцающим в свете живых стен Дворца. Ее губы тронула легкая улыбка, а в глазах читалась безмятежность и та теплая уверенность, которую она испытывала рядом с Каем. Каждый ее шаг сопровождался едва уловимым движением воздуха, словно сама Вселенная замедлялась, чтобы полюбоваться этим моментом.

В ее руках были два бокала, наполненные рубиновым алкоголем, мерцающим в свете живых стен Дворца. Ее губы тронула легкая улыбка, а в глазах читалась безмятежность и та теплая уверенность, которую она испытывала рядом с Каем. Каждый ее шаг сопровождался едва уловимым движением воздуха, словно сама Вселенная замедлялась, чтобы полюбоваться этим моментом.

— Если бы не ты, я бы не смогла так быстро осознать Закон Плоти, — игриво произнесла Кессия, протягивая один из бокалов Каю. — Мне кажется, что ты стал слишком силен и опасен! — игриво пошутила она.

— Если бы не ты, я бы не смогла так быстро осознать Закон Плоти, — игриво произнесла Кессия, протягивая один из бокалов Каю. — Мне кажется, что ты стал слишком силен и опасен! — игриво пошутила она.

Кай принял бокал, не отводя от нее взгляда, и почувствовал, как все вокруг будто потеряло свою значимость. В ее присутствии даже Дворец, с его величием и историей, казался второстепенным.

Кай принял бокал, не отводя от нее взгляда, и почувствовал, как все вокруг будто потеряло свою значимость. В ее присутствии даже Дворец, с его величием и историей, казался второстепенным.

— Ты так думаешь? — спросил он с легкой улыбкой, скользнув взглядом по ее лицу. — Не переживай, я собираюсь помочь Пожирателю Сердца Ремесленника, а также Пожирателю Небесного Камня осознать Законы Энергии и Духа. Думаю, что для всеобщего баланса каждая из Областей Доминации должна получить предводителя.

— Ты так думаешь? — спросил он с легкой улыбкой, скользнув взглядом по ее лицу. — Не переживай, я собираюсь помочь Пожирателю Сердца Ремесленника, а также Пожирателю Небесного Камня осознать Законы Энергии и Духа. Думаю, что для всеобщего баланса каждая из Областей Доминации должна получить предводителя.

Кессия усмехнулась, поднеся бокал к губам, и сделала небольшой глоток. Ее взгляд задержался на нем, и в нем мелькнуло что-то большее, чем просто нежность. Это была гордость, смешанная с неизменной верой в него.

Кессия усмехнулась, поднеся бокал к губам, и сделала небольшой глоток. Ее взгляд задержался на нем, и в нем мелькнуло что-то большее, чем просто нежность. Это была гордость, смешанная с неизменной верой в него.

— Думаю, что это хорошая идея, — признала она.

— Думаю, что это хорошая идея, — признала она.

Она подошла ближе, прижимаясь к нему свободной рукой, и заглянула в его глаза. Кай, не раздумывая, обнял ее, чувствуя, как ее тепло стало частью его сущности. Это мгновение было их собственным миром — без великой Вселенной, Дворца и даже их прошлого.

Она подошла ближе, прижимаясь к нему свободной рукой, и заглянула в его глаза. Кай, не раздумывая, обнял ее, чувствуя, как ее тепло стало частью его сущности. Это мгновение было их собственным миром — без великой Вселенной, Дворца и даже их прошлого.

— А сейчас, давай забудем обо всем остальном, — игриво добавила Кессия. — Пора возвращаться в кровать. Я все еще не насытилась тобой...

— А сейчас, давай забудем обо всем остальном, — игриво добавила Кессия. — Пора возвращаться в кровать. Я все еще не насытилась тобой...

Их бокалы слегка соприкоснулись, создавая мелодичный звон, который тут же растворился в мягком пульсе стен. В этот момент Кай лишь улыбнулся и залпом выпил содержимое своего бокала.

Их бокалы слегка соприкоснулись, создавая мелодичный звон, который тут же растворился в мягком пульсе стен. В этот момент Кай лишь улыбнулся и залпом выпил содержимое своего бокала.

Глава 996(Отредач.)

Глава 996(Отредач.)

Время продолжало свой нескончаемый бег. После долгого уединения с Кессией Кай вновь сосредоточился на своей миссии — создать Бога Энергии и Бога Духа, из тех кому он доверял и кого считал достойным.

Время продолжало свой нескончаемый бег. После долгого уединения с Кессией Кай вновь сосредоточился на своей миссии — создать Бога Энергии и Бога Духа, из тех кому он доверял и кого считал достойным.

Первым, к кому он отправился, был Пожиратель Сердца Ремесленника. Прибытие в Пантеон Божественных Ремесленников подарил Каю незабываемые чувства. Это был первый раз за долгое время, когда он посетил одно из мест, которое мог считать домом. В тот момент в его голове родилась идея, что он должен посетить еще кое-какие места, когда все окончательно стабилизируется.

Первым, к кому он отправился, был Пожиратель Сердца Ремесленника. Прибытие в Пантеон Божественных Ремесленников подарил Каю незабываемые чувства. Это был первый раз за долгое время, когда он посетил одно из мест, которое мог считать домом. В тот момент в его голове родилась идея, что он должен посетить еще кое-какие места, когда все окончательно стабилизируется.

Когда Кай вошел в личные покои мастера, трехглазый старик уже ожидал его и даже подготовил выпивку и яства.

Когда Кай вошел в личные покои мастера, трехглазый старик уже ожидал его и даже подготовил выпивку и яства.

— Кай, ты все же решил не забыть о старике, — громко рассмеялся Пожиратель Сердца Ремесленника. — Хочешь отблагодарить меня за помощь?

— Кай, ты все же решил не забыть о старике, — громко рассмеялся Пожиратель Сердца Ремесленника. — Хочешь отблагодарить меня за помощь?

— Не просто отблагодарить, — ответил Кай, его голос был спокоен, но в глазах светилось предвкушение. — Я хочу, чтобы вы стали новым Созидателем Энергии!

— Не просто отблагодарить, — ответил Кай, его голос был спокоен, но в глазах светилось предвкушение. — Я хочу, чтобы вы стали новым Созидателем Энергии!

Не дожидаясь ответа, Кай поднял руку, и его аура мгновенно заполнила комнату. Вокруг них начали проявляться искрящиеся образы — сложные структуры, вплетенные в ткань реальности. Это были свободные законы, которые Кай извлек из самой сути Вселенной. Пожиратель застыл, его взгляд впился в танцующие перед ним формы, словно ему открывали саму суть законов, которые он может поглотить.

Не дожидаясь ответа, Кай поднял руку, и его аура мгновенно заполнила комнату. Вокруг них начали проявляться искрящиеся образы — сложные структуры, вплетенные в ткань реальности. Это были свободные законы, которые Кай извлек из самой сути Вселенной. Пожиратель застыл, его взгляд впился в танцующие перед ним формы, словно ему открывали саму суть законов, которые он может поглотить.

— Что ты сейчас сказал... — шокировано пробормотал он, наблюдая за узорами и письменами.

— Что ты сейчас сказал... — шокировано пробормотал он, наблюдая за узорами и письменами.

Кай улыбнулся.

Кай улыбнулся.

— Кессия уже стала Еретическим Богом. Для баланса, двое других Богов должны вернуться во Вселенную, хе-хе.

— Кессия уже стала Еретическим Богом. Для баланса, двое других Богов должны вернуться во Вселенную, хе-хе.

После того как Пожиратель Сердца Ремесленника вновь услышал подтверждение намерения Кая, у него буквально отвисла челюсть. Но он точно понимал, что тот сейчас не шутит. Когда-то давно, когда он помогал странному юнцу, он и представить не мог, что все придет к подобной абсурдной ситуации.

После того как Пожиратель Сердца Ремесленника вновь услышал подтверждение намерения Кая, у него буквально отвисла челюсть. Но он точно понимал, что тот сейчас не шутит. Когда-то давно, когда он помогал странному юнцу, он и представить не мог, что все придет к подобной абсурдной ситуации.

Со сменой столетий Вселенная продолжала преображаться, словно откликаясь на гармонию, что Кай и его союзники старательно воплощали в жизнь. Каждый новый век становился свидетельством эволюции законов, открытий и роста мастеров.

Со сменой столетий Вселенная продолжала преображаться, словно откликаясь на гармонию, что Кай и его союзники старательно воплощали в жизнь. Каждый новый век становился свидетельством эволюции законов, открытий и роста мастеров.

Кай, следуя своему замыслу, привел двух Пожирателей к вершинам их развития. Пожиратель Сердца Ремесленника стал Созидателем Энергии, и на основе уже готовых зон культивации, создал Святилище Многогранной Энергии, куда стекались мастера со всех уголков Области Доминации Энергии. Его трудами была создана зона, похожая на Дворец Еретического Бога.

Кай, следуя своему замыслу, привел двух Пожирателей к вершинам их развития. Пожиратель Сердца Ремесленника стал Созидателем Энергии, и на основе уже готовых зон культивации, создал Святилище Многогранной Энергии, куда стекались мастера со всех уголков Области Доминации Энергии. Его трудами была создана зона, похожая на Дворец Еретического Бога.

Тем временем Пожиратель Небесного Камня осознал Закон Духа и отказался от титула предшественников. Он назвал себя Вечный Хранитель Духа и взял контроль над Храмом Вечных Душ, перенимая обязанности Вечной Матери Духа.

Тем временем Пожиратель Небесного Камня осознал Закон Духа и отказался от титула предшественников. Он назвал себя Вечный Хранитель Духа и взял контроль над Храмом Вечных Душ, перенимая обязанности Вечной Матери Духа.

Влияние нового Истинного Бога распространялось далеко за пределы высших мастеров. Молодое поколение мастеров, вдохновленное легендами о его подвигах, искало пути объединения трех систем культивации. Для многих из них это становилось не только личной целью, но и способом укрепить свои кланы и секты. Хотя осуществить это было невозможно, в процессе попыток изобреталось много техник культиваций и делались невероятные открытия. Союзы между мастерами разных областей становились все более частыми, и нередко они объединялись ради великих целей — будь то исследования древних карманных миров или противостояние новым угрозам.

Влияние нового Истинного Бога распространялось далеко за пределы высших мастеров. Молодое поколение мастеров, вдохновленное легендами о его подвигах, искало пути объединения трех систем культивации. Для многих из них это становилось не только личной целью, но и способом укрепить свои кланы и секты. Хотя осуществить это было невозможно, в процессе попыток изобреталось много техник культиваций и делались невероятные открытия. Союзы между мастерами разных областей становились все более частыми, и нередко они объединялись ради великих целей — будь то исследования древних карманных миров или противостояние новым угрозам.

Кай, наблюдая за происходящим, понимал, что Вселенная подстраивает свои законы под новую реальность. Он чувствовал, как ее сердцебиение становится ровнее и сильнее. Это означало, что близится время создания главного наследия — Храма Сути Вселенной!

Кай, наблюдая за происходящим, понимал, что Вселенная подстраивает свои законы под новую реальность. Он чувствовал, как ее сердцебиение становится ровнее и сильнее. Это означало, что близится время создания главного наследия — Храма Сути Вселенной!

После вознесения трех Богов Кай вновь обратил свой взгляд на тех, кто был другой точкой баланса — Высшую Триаду. Три воплощения фундаментальных законов, сейчас находились в состоянии слабости после войны и помощи Каю. Без их стабильности Кай не хотел приступать к последней точке своего плана.

После вознесения трех Богов Кай вновь обратил свой взгляд на тех, кто был другой точкой баланса — Высшую Триаду. Три воплощения фундаментальных законов, сейчас находились в состоянии слабости после войны и помощи Каю. Без их стабильности Кай не хотел приступать к последней точке своего плана.

Сейчас Кай парил в безмолвной черной пустоте. Это место казалось вне времени и пространства — бескрайняя бездна, где не было ничего, кроме медитирующих фигур Высшей Триады и самого Кая. Он пылал ярким белым пламенем, излучая ослепительную энергию, проникающую в самые основы бытия.

Сейчас Кай парил в безмолвной черной пустоте. Это место казалось вне времени и пространства — бескрайняя бездна, где не было ничего, кроме медитирующих фигур Высшей Триады и самого Кая. Он пылал ярким белым пламенем, излучая ослепительную энергию, проникающую в самые основы бытия.

Вокруг него, окруженные ореолами своих законов, три Бога находились в состоянии глубокого транса. Первая фигура, переливающаяся серым туманом, воплощала Закон Времени и Пространства. Старик поглощал свет Кая, преобразуя его в сияющие потоки, которые вливались в него.

Вокруг него, окруженные ореолами своих законов, три Бога находились в состоянии глубокого транса. Первая фигура, переливающаяся серым туманом, воплощала Закон Времени и Пространства. Старик поглощал свет Кая, преобразуя его в сияющие потоки, которые вливались в него.

Вторая фигура, окутанная золотым ореолом, символизировала Закон Удачи. Потоки белого пламени, достигали Странника, превращались в непредсказуемые вспышки, которые мгновенно растворялись, оставляя за собой ощущение вечного колебания между вероятностями.

Вторая фигура, окутанная золотым ореолом, символизировала Закон Удачи. Потоки белого пламени, достигали Странника, превращались в непредсказуемые вспышки, которые мгновенно растворялись, оставляя за собой ощущение вечного колебания между вероятностями.

Третьим был Монах Воли, сидевший непоколебимо как статуя. Его тело впитывало пламя Кая, обретая все большую устойчивость, словно каждая капля энергии укрепляла ее суть.

Третьим был Монах Воли, сидевший непоколебимо как статуя. Его тело впитывало пламя Кая, обретая все большую устойчивость, словно каждая капля энергии укрепляла ее суть.

Кай медитировал, не открывая глаз, но его мысли были сосредоточены на тех силах, что он сейчас делил. Он чувствовал, как его энергия сливается с сущностью каждого из Богов, переплетаясь с их законами, и преобразовываясь в них.

Кай медитировал, не открывая глаз, но его мысли были сосредоточены на тех силах, что он сейчас делил. Он чувствовал, как его энергия сливается с сущностью каждого из Богов, переплетаясь с их законами, и преобразовываясь в них.

Пламя его тела становилось ярче с каждым мгновением, и, казалось, Вселенная откликалась на этот акт восстановления. Он прекрасно понимал, что такими темпами Высшая Триада быстро восстановит свои силы до адекватного уровня. Конечно, про пиковую мощь не шло ни речи, но сейчас она и не была нужна.

Пламя его тела становилось ярче с каждым мгновением, и, казалось, Вселенная откликалась на этот акт восстановления. Он прекрасно понимал, что такими темпами Высшая Триада быстро восстановит свои силы до адекватного уровня. Конечно, про пиковую мощь не шло ни речи, но сейчас она и не была нужна.

— Твой Закон Сути — это просто нечто! Ха-ха, — не открывая глаз, произнес Бог Удачи.

— Твой Закон Сути — это просто нечто! Ха-ха, — не открывая глаз, произнес Бог Удачи.

Кай только улыбнулся и ответил:

Кай только улыбнулся и ответил:

— Согласен. Я сам пока еще не до конца привык, хе-хе, — беззаботно ответил Кай.

— Согласен. Я сам пока еще не до конца привык, хе-хе, — беззаботно ответил Кай.

Сила Кая была словно нескончаемой, ибо черпалась из самой Вселенной. Более того, благодаря Глазам Сути и новому пониманию, он буквально мог имитировать любой желаемый закон, или же открыть кому-то секрет любого закона, помогая в культивации. Даже сейчас, белое пламя преобразовывалось не Высшей Триадой, а Каем. Когда пламя достигало цели, Кай просто преобразовывал его в законы Времени-Пространства, Удачи и Воли.

Сила Кая была словно нескончаемой, ибо черпалась из самой Вселенной. Более того, благодаря Глазам Сути и новому пониманию, он буквально мог имитировать любой желаемый закон, или же открыть кому-то секрет любого закона, помогая в культивации. Даже сейчас, белое пламя преобразовывалось не Высшей Триадой, а Каем. Когда пламя достигало цели, Кай просто преобразовывал его в законы Времени-Пространства, Удачи и Воли.

Конечно, Кай не мог полностью управлять этими законами, ведь у них было четкое воплощение в виде Высшей Триады. Но он бы точно смог нейтрализовать любую атаку, преобразовывая законы оппонентов в белое пламя, или если называть его по другому — Закон Сути.

Конечно, Кай не мог полностью управлять этими законами, ведь у них было четкое воплощение в виде Высшей Триады. Но он бы точно смог нейтрализовать любую атаку, преобразовывая законы оппонентов в белое пламя, или если называть его по другому — Закон Сути.

Восстановление Высшей Триады длилось несколько сотен лет. Эти века стали временем безмолвной гармонии, когда в бескрайней пустоте лишь свет Кая и ореолы Триады нарушали абсолютную тьму. С каждым годом их силы стабилизировались, а энергия Вселенной становилась ровнее и чище. Казалось, что сама ее ткань укреплялась, откликаясь на возрождение столь важных ее частей.

Восстановление Высшей Триады длилось несколько сотен лет. Эти века стали временем безмолвной гармонии, когда в бескрайней пустоте лишь свет Кая и ореолы Триады нарушали абсолютную тьму. С каждым годом их силы стабилизировались, а энергия Вселенной становилась ровнее и чище. Казалось, что сама ее ткань укреплялась, откликаясь на возрождение столь важных ее частей.

Старик, воплощавший Закон Времени и Пространства, стал излучать невероятное спокойствие. Серый туман вокруг него, ранее рваный и неспокойный, теперь превращался в плавные волны, словно отражая бесконечный поток временных линий и пространственных возможностей.

Старик, воплощавший Закон Времени и Пространства, стал излучать невероятное спокойствие. Серый туман вокруг него, ранее рваный и неспокойный, теперь превращался в плавные волны, словно отражая бесконечный поток временных линий и пространственных возможностей.

Бог Удачи, Странник, окутанный золотым сиянием, стал напоминать ураган, который наконец обрел центр. Его свет переливался всеми оттенками золота, порождая бесчисленные вспышки, что казались не хаотичными, а вплетенными в один огромный замысел.

Бог Удачи, Странник, окутанный золотым сиянием, стал напоминать ураган, который наконец обрел центр. Его свет переливался всеми оттенками золота, порождая бесчисленные вспышки, что казались не хаотичными, а вплетенными в один огромный замысел.

Монах Воли, последний из Триады, стал сиять мягким синим светом, столь густым, что его облик растворялся в этом ореоле. Его неподвижность теперь внушала не только величие, но и осознание, что его Воля была вновь непоколебима.

Монах Воли, последний из Триады, стал сиять мягким синим светом, столь густым, что его облик растворялся в этом ореоле. Его неподвижность теперь внушала не только величие, но и осознание, что его Воля была вновь непоколебима.

Каждый из них обрел свою стабильность. Их мощь не сравнялась с той, что была у них в былые времена, но этого было достаточно, чтобы вновь стать источником равновесия для Вселенной. Со временем они самостоятельно восстановят недостающую силу.

Каждый из них обрел свою стабильность. Их мощь не сравнялась с той, что была у них в былые времена, но этого было достаточно, чтобы вновь стать источником равновесия для Вселенной. Со временем они самостоятельно восстановят недостающую силу.

В процессе их восстановления не только сами законы Вселенной, но и ее структура становились крепче. Пространственные бури исчезли, даже некоторые карманные миры, некогда потерянные, начали медленно проявляться, а молодое поколение мастеров начало находить их.

В процессе их восстановления не только сами законы Вселенной, но и ее структура становились крепче. Пространственные бури исчезли, даже некоторые карманные миры, некогда потерянные, начали медленно проявляться, а молодое поколение мастеров начало находить их.

Кай, паря в центре этой медитативной симфонии, наконец почувствовал, что время пришло. Его пламя стало угасать, а три фигуры вокруг открыли глаза. Их взгляды, наполненные мощью и мудростью, устремились на него.

Кай, паря в центре этой медитативной симфонии, наконец почувствовал, что время пришло. Его пламя стало угасать, а три фигуры вокруг открыли глаза. Их взгляды, наполненные мощью и мудростью, устремились на него.

— Спасибо, — мягко произнес Старик. Его голос звучал словно эхом сквозь время, отдаваясь в глубинах пространства.

— Спасибо, — мягко произнес Старик. Его голос звучал словно эхом сквозь время, отдаваясь в глубинах пространства.

Кай, улыбнувшись, встал. Его фигура, все еще окруженная остатками белого пламени, стала казаться ярче на фоне мрака.

Кай, улыбнувшись, встал. Его фигура, все еще окруженная остатками белого пламени, стала казаться ярче на фоне мрака.

— Пора перейти к последней стадии, — произнес он, взглянув на каждого из них. — Я хочу попросить вас пойти со мной. Я соберу совет всех высших мастеров, и оглашу о дальнейших планах, — сказав это, Кай добавил. — Я бы хотел, чтобы вы стали править будущей священной зоной, которую я хочу назвать Храмом Сути Вселенной. Ее цель будет в том, чтобы помогать в культивации Монархам и Пожирателям, давая им возможность стать Богами.

— Пора перейти к последней стадии, — произнес он, взглянув на каждого из них. — Я хочу попросить вас пойти со мной. Я соберу совет всех высших мастеров, и оглашу о дальнейших планах, — сказав это, Кай добавил. — Я бы хотел, чтобы вы стали править будущей священной зоной, которую я хочу назвать Храмом Сути Вселенной. Ее цель будет в том, чтобы помогать в культивации Монархам и Пожирателям, давая им возможность стать Богами.

— Мне хватило времени, чтобы понаблюдать за новой Вселенной. Я думаю, что если Пожиратель соберет достаточно законов похожего кластера, он сможет взойти на Божественную Сферу. Конечно, подобные не смогут сравниться с теми, кто обладает фундаментальными законами: Временем-Пространством, Удачей, Волей, Жизнью и Смертью, а также Плотью, Энергией и Духом. Но все же, они станут чем-то большим, нежели простыми Пожирателями.

— Мне хватило времени, чтобы понаблюдать за новой Вселенной. Я думаю, что если Пожиратель соберет достаточно законов похожего кластера, он сможет взойти на Божественную Сферу. Конечно, подобные не смогут сравниться с теми, кто обладает фундаментальными законами: Временем-Пространством, Удачей, Волей, Жизнью и Смертью, а также Плотью, Энергией и Духом. Но все же, они станут чем-то большим, нежели простыми Пожирателями.

Эти слова не вызвали напряжения среди Триады. Казалось, что они также успели заметить новые тенденции во Вселенной. В будущем вся цивилизация точно перейдет на новый уровень и заметно изменится.

Эти слова не вызвали напряжения среди Триады. Казалось, что они также успели заметить новые тенденции во Вселенной. В будущем вся цивилизация точно перейдет на новый уровень и заметно изменится.

— Ты действительно уверен? — спросил Монах Воли, его голос был глубок и мощен, словно звук колокола.

— Ты действительно уверен? — спросил Монах Воли, его голос был глубок и мощен, словно звук колокола.

— Уверен, — ответил Кай, его глаза вспыхнули решимостью. — Храм Сути Вселенной должен стать основой для новой эры. Это будет не просто наследие, но ключ к дальнейшему развитию всего сущего. Я уверен, что под вашим и моим руководством, жизнь будет идти в нужном направлении.

— Уверен, — ответил Кай, его глаза вспыхнули решимостью. — Храм Сути Вселенной должен стать основой для новой эры. Это будет не просто наследие, но ключ к дальнейшему развитию всего сущего. Я уверен, что под вашим и моим руководством, жизнь будет идти в нужном направлении.

Триада кивнула, и их ореолы засветились ярче. Пространство вокруг них начало искриться и разрушаться, когда мощь Кая и Высшей Триады переплелись, создавая портал. Впереди лежал путь, который приведет их к финальной точке великого плана Кая.

Триада кивнула, и их ореолы засветились ярче. Пространство вокруг них начало искриться и разрушаться, когда мощь Кая и Высшей Триады переплелись, создавая портал. Впереди лежал путь, который приведет их к финальной точке великого плана Кая.

Они одновременно вошли в светящийся разлом, оставляя позади черную пустоту, направляясь к Древнему Полю Боя.

Они одновременно вошли в светящийся разлом, оставляя позади черную пустоту, направляясь к Древнему Полю Боя.

Глава 997(Отредач.)

Глава 997(Отредач.)

Прибыв на Древнее Поле Боя, Кай и Высшая Триада оказались в месте, где пространство все еще казалось пропитанным духом недавних битв. Это место хранило память о катастрофических сражениях, где начался первый конфликт между жизнью и Вселенной.

Прибыв на Древнее Поле Боя, Кай и Высшая Триада оказались в месте, где пространство все еще казалось пропитанным духом недавних битв. Это место хранило память о катастрофических сражениях, где начался первый конфликт между жизнью и Вселенной.

Благо, теперь все это было в прошлом...

Благо, теперь все это было в прошлом...

— Куда дальше? — с улыбкой спросил Странник Удачи, его золотой свет мягко распространялся во все стороны.

— Куда дальше? — с улыбкой спросил Странник Удачи, его золотой свет мягко распространялся во все стороны.

— Направимся в одну из штаб-квартир Армии Восстания Жизни. Думаю, что там будет удобнее всего провести совет, — спокойно ответил Кай, но затем добавил. — Только подождите немного, нужно связаться со всеми.

— Направимся в одну из штаб-квартир Армии Восстания Жизни. Думаю, что там будет удобнее всего провести совет, — спокойно ответил Кай, но затем добавил. — Только подождите немного, нужно связаться со всеми.

В этот момент Кай поднял руку, и белый огонь зажегся перед ним. Но самое удивительное, что подобный огонек вспыхнул в трех других точках Вселенной. Ни один мастер не смог бы передать свои мысли на такие расстояния как Кай.

В этот момент Кай поднял руку, и белый огонь зажегся перед ним. Но самое удивительное, что подобный огонек вспыхнул в трех других точках Вселенной. Ни один мастер не смог бы передать свои мысли на такие расстояния как Кай.

"Кессия, Созидатель Энергии, Вечный Хранитель Духа," — его голос эхом разнесся сквозь пространство. "Я закончил с восстановлением Высшей Триады. Немедленно созовите всех Монархов и Пожирателей, и приходите к территории Секты Бесконечного Пути. Настало время собрать эпохальный совет!"

"Кессия, Созидатель Энергии, Вечный Хранитель Духа," — его голос эхом разнесся сквозь пространство. "Я закончил с восстановлением Высшей Триады. Немедленно созовите всех Монархов и Пожирателей, и приходите к территории Секты Бесконечного Пути. Настало время собрать эпохальный совет!"

Ответ пришел почти сразу, ибо белые огни Кая позволяли получить и ответ. Глубокий и мелодичный голос Кессии отозвался в его разуме:

Ответ пришел почти сразу, ибо белые огни Кая позволяли получить и ответ. Глубокий и мелодичный голос Кессии отозвался в его разуме:

"Поняла. Нам не понадобится много времени."

"Поняла. Нам не понадобится много времени."

Созидатель Энергии, с присущей ему целеустремленностью, коротко подтвердил:

Созидатель Энергии, с присущей ему целеустремленностью, коротко подтвердил:

"Я предупрежу все секты и альянсы. Никто из Пожирателей и Монархов не уходили в закрытую культивацию, ибо с нетерпением ожидали этого собрания."

"Я предупрежу все секты и альянсы. Никто из Пожирателей и Монархов не уходили в закрытую культивацию, ибо с нетерпением ожидали этого собрания."

Вечный Хранитель Духа, который за время культивации с Каем также подружился с ним, произнес с оттенком задумчивости:

Вечный Хранитель Духа, который за время культивации с Каем также подружился с ним, произнес с оттенком задумчивости:

"Забавно, что мы сможем пообщаться с Высшей Триадой, как с союзниками... До сих пор не укладывается в уме, ха-ха."

"Забавно, что мы сможем пообщаться с Высшей Триадой, как с союзниками... До сих пор не укладывается в уме, ха-ха."

Кай улыбнулся, ощущая, как их энергии переплетаются с его собственными. Теперь, когда все необходимые шаги были предприняты, он обратился к Высшей Триаде.

Кай улыбнулся, ощущая, как их энергии переплетаются с его собственными. Теперь, когда все необходимые шаги были предприняты, он обратился к Высшей Триаде.

— Вскоре начнется новая глава. На этом совете соберутся все сильнейшие мастера, Пожиратели, Монархи и даже мы — Боги. Мы сформируем планы, которые определят направление для всей Вселенной.

— Вскоре начнется новая глава. На этом совете соберутся все сильнейшие мастера, Пожиратели, Монархи и даже мы — Боги. Мы сформируем планы, которые определят направление для всей Вселенной.

Старик Времени-Пространства, глядя на звездное пространство, произнес:

Старик Времени-Пространства, глядя на звездное пространство, произнес:

— Это место подходит для новой эры. Здесь Вселенная чуть не раскололась и не погибла. Теперь оно станет символом созидания.

— Это место подходит для новой эры. Здесь Вселенная чуть не раскололась и не погибла. Теперь оно станет символом созидания.

Кай кивнул и, подняв руки, высвободил свою энергию. В этот же миг, вдали загорелся белый столб пламени, словно маяк зазывающий всех к нему! Огонь горел прямиком над главным тералитом Секты Бесконечного Пути, куда все вскоре прибудут. Сам Кай и Высшая Триада были почти на месте.

Кай кивнул и, подняв руки, высвободил свою энергию. В этот же миг, вдали загорелся белый столб пламени, словно маяк зазывающий всех к нему! Огонь горел прямиком над главным тералитом Секты Бесконечного Пути, куда все вскоре прибудут. Сам Кай и Высшая Триада были почти на месте.

— Надеюсь, что я не напугал местного Монарха, — сказал Кай, с неловкой улыбкой. — Ладно, поспешим. Нужно, чтобы Секта Бесконечного Пути подготовила место для будущего собрания.

— Надеюсь, что я не напугал местного Монарха, — сказал Кай, с неловкой улыбкой. — Ладно, поспешим. Нужно, чтобы Секта Бесконечного Пути подготовила место для будущего собрания.

Сказав это, четыре фигуры растворились в пространстве, направляясь к тералиту, парящему вдали.

Сказав это, четыре фигуры растворились в пространстве, направляясь к тералиту, парящему вдали.

Местный Монарх, ощутив мощь, исходящую от белого столба пламени, озарившего небо над его территорией, застыл в оцепенении. А когда перед ним предстали Кай и Высшая Триада, его дыхание перехватило. Волна давления, сопровождающая их появление, обрушилась на него, заставив инстинктивно опуститься на колени. Наверное, впервые за всю свою долгую жизнь он почувствовал себя столь ничтожным.

Местный Монарх, ощутив мощь, исходящую от белого столба пламени, озарившего небо над его территорией, застыл в оцепенении. А когда перед ним предстали Кай и Высшая Триада, его дыхание перехватило. Волна давления, сопровождающая их появление, обрушилась на него, заставив инстинктивно опуститься на колени. Наверное, впервые за всю свою долгую жизнь он почувствовал себя столь ничтожным.

Однако услышав цель визита, Монарх быстро взял себя в руки. Он понял, что прибытие столь величественных существ было не угрозой, а даром судьбы. Признание его секты подходящим местом для проведения эпохального совета, который соберет всех сильнейших мастеров и Богов, возвысит ее до небывалых высот. Осознав это, Монарх в мгновение ока отдал серию приказов своим подчиненным, и Секта Бесконечного Пути начала оживать.

Однако услышав цель визита, Монарх быстро взял себя в руки. Он понял, что прибытие столь величественных существ было не угрозой, а даром судьбы. Признание его секты подходящим местом для проведения эпохального совета, который соберет всех сильнейших мастеров и Богов, возвысит ее до небывалых высот. Осознав это, Монарх в мгновение ока отдал серию приказов своим подчиненным, и Секта Бесконечного Пути начала оживать.

Вскоре в главном зале забурлила жизнь. Слуги сновали туда-сюда, украшая огромные колонны из небесного кварца и развешивая ткани, сотканные из тончайшего шелка, переливающихся радужным цветом. На пол наносили зеркальное покрытие, чтобы он отражал сияние белого пламени, видимого даже сквозь стены зала. Гравировщики искусно вырезали на стенах лики Богов и Пожирателей, чтобы окружить гостей символами величия.

Вскоре в главном зале забурлила жизнь. Слуги сновали туда-сюда, украшая огромные колонны из небесного кварца и развешивая ткани, сотканные из тончайшего шелка, переливающихся радужным цветом. На пол наносили зеркальное покрытие, чтобы он отражал сияние белого пламени, видимого даже сквозь стены зала. Гравировщики искусно вырезали на стенах лики Богов и Пожирателей, чтобы окружить гостей символами величия.

Мастера-ремесленники доставали самые редкие материалы, чтобы создать новые артефакты для декорации. Живые энергетические цветы, расцветающие раз в тысячи лет, располагались по периметру зала, их свет озарял пространство мягким сиянием. Летающие огоньки, несущие магические символы, начали парить под потолком, создавая атмосферу волшебства.

Мастера-ремесленники доставали самые редкие материалы, чтобы создать новые артефакты для декорации. Живые энергетические цветы, расцветающие раз в тысячи лет, располагались по периметру зала, их свет озарял пространство мягким сиянием. Летающие огоньки, несущие магические символы, начали парить под потолком, создавая атмосферу волшебства.

На кухнях творилось невообразимое оживление. Лучшие кулинары секты обсуждали меню, выбирая из своих запасов самые редкие и изысканные ингредиенты. Блюда, которые они готовили, должны были поразить даже Богов. Вина, выдержанные тысячелетиями, доставались из глубоких подвалов и очищались, чтобы их вкус стал совершенным.

На кухнях творилось невообразимое оживление. Лучшие кулинары секты обсуждали меню, выбирая из своих запасов самые редкие и изысканные ингредиенты. Блюда, которые они готовили, должны были поразить даже Богов. Вина, выдержанные тысячелетиями, доставались из глубоких подвалов и очищались, чтобы их вкус стал совершенным.

Слуги переносили массивные резные столы и расставляли их в нужном порядке. Каждый предмет, от стульев до подсвечников, был тщательно выбран и установлен с максимальной точностью. Все должно было олицетворять мощь и величие секты, которая принимала столь значительное событие.

Слуги переносили массивные резные столы и расставляли их в нужном порядке. Каждый предмет, от стульев до подсвечников, был тщательно выбран и установлен с максимальной точностью. Все должно было олицетворять мощь и величие секты, которая принимала столь значительное событие.

Вся территория Секты Бесконечного Пути кипела деятельностью. Каждый знал, что в ближайшие дни сюда прибудут самые могущественные существа Вселенной. Никто не позволял себе малейшей ошибки, ибо это собрание станет моментом, когда их секта навсегда войдет в историю.

Вся территория Секты Бесконечного Пути кипела деятельностью. Каждый знал, что в ближайшие дни сюда прибудут самые могущественные существа Вселенной. Никто не позволял себе малейшей ошибки, ибо это собрание станет моментом, когда их секта навсегда войдет в историю.

Кай, наблюдая за этим издалека, с легкой улыбкой отметил, как быстро местные мастера мобилизовали свои ресурсы. Он чувствовал, что момент, которого он так долго ждал, близок.

Кай, наблюдая за этим издалека, с легкой улыбкой отметил, как быстро местные мастера мобилизовали свои ресурсы. Он чувствовал, что момент, которого он так долго ждал, близок.

Пока все ожидали прибытия мастеров со всей Вселенной, Скиталец Удачи удивил всех слуг, постоянно вмешиваясь в процесс и находясь среди смертных. Более того, он достал десять огромных золотых бочек с собственным алкоголем. Это буквально заставило всех потерять дар речи, ибо это был алкоголь самого Бога Удачи!

Пока все ожидали прибытия мастеров со всей Вселенной, Скиталец Удачи удивил всех слуг, постоянно вмешиваясь в процесс и находясь среди смертных. Более того, он достал десять огромных золотых бочек с собственным алкоголем. Это буквально заставило всех потерять дар речи, ибо это был алкоголь самого Бога Удачи!

Время летело вперед, и мастера начали прибывать. Сначала в Секту Бесконечного Пути прилетели ближайшие Монархи и Пожиратели, которых известили первыми. Они шли через центральные ворота, их ауры мерцали, заполняя пространство вокруг силой. Затем появились представители более удаленных территорий. Некоторые прибыли в одиночку, другие — во главе небольших делегаций. Их артефакты для перемещений вспыхивали в небе над сектой, знаменуя их прибытие.

Время летело вперед, и мастера начали прибывать. Сначала в Секту Бесконечного Пути прилетели ближайшие Монархи и Пожиратели, которых известили первыми. Они шли через центральные ворота, их ауры мерцали, заполняя пространство вокруг силой. Затем появились представители более удаленных территорий. Некоторые прибыли в одиночку, другие — во главе небольших делегаций. Их артефакты для перемещений вспыхивали в небе над сектой, знаменуя их прибытие.

С каждым днем масштаб происходящего становился все величественнее. Мастера, которые еще недавно сражались за доминирование в своих областях, сейчас стояли бок о бок, с благоговением глядя на белый столб пламени, возвышающийся над тералитом. Город секты был переполнен: постоялые дворы, тренировочные площадки, даже резервные залы стали местами встреч и дискуссий, ибо прослышав о таком грандиозном событии сюда стекались и обычные мастера.

С каждым днем масштаб происходящего становился все величественнее. Мастера, которые еще недавно сражались за доминирование в своих областях, сейчас стояли бок о бок, с благоговением глядя на белый столб пламени, возвышающийся над тералитом. Город секты был переполнен: постоялые дворы, тренировочные площадки, даже резервные залы стали местами встреч и дискуссий, ибо прослышав о таком грандиозном событии сюда стекались и обычные мастера.

Наконец, настал день совета. Восходящее солнце осветило главный зал, сияющий своей магической красотой. Все приготовления завершились, и зал превратился в воплощение величия. Колонны из небесного кварца отражали мягкий свет плавающих в воздухе магических символов, пол переливался, словно озеро, а стены, украшенные гравировками, рассказывали о величайших подвигах мастеров.

Наконец, настал день совета. Восходящее солнце осветило главный зал, сияющий своей магической красотой. Все приготовления завершились, и зал превратился в воплощение величия. Колонны из небесного кварца отражали мягкий свет плавающих в воздухе магических символов, пол переливался, словно озеро, а стены, украшенные гравировками, рассказывали о величайших подвигах мастеров.

В центре зала располагался огромный пьедестал, на котором находились семь тронов, предназначенных для Богов. А тот трон, что располагался посередине, был немного выше остальных, словно подчеркивая статус его владельца.

В центре зала располагался огромный пьедестал, на котором находились семь тронов, предназначенных для Богов. А тот трон, что располагался посередине, был немного выше остальных, словно подчеркивая статус его владельца.

Далее, за пьедесталом, кругом располагались места для Монархов, а чуть выше для Пожирателей. Каждый из них занимал специально подготовленный стол, в зависимости от их статуса и силы. Их троны тоже были великолепны, хотя и уступали в величии местам Богов. Порядок соблюдался строго, что говорило о величайшей дисциплине.

Далее, за пьедесталом, кругом располагались места для Монархов, а чуть выше для Пожирателей. Каждый из них занимал специально подготовленный стол, в зависимости от их статуса и силы. Их троны тоже были великолепны, хотя и уступали в величии местам Богов. Порядок соблюдался строго, что говорило о величайшей дисциплине.

Зал уже был заполнен до отказа. Вокруг царила атмосфера ожидания. Монархи и Пожиратели, заняв свои места, с затаенным дыханием ожидали начала. Лица многих из них выражали восхищение.

Зал уже был заполнен до отказа. Вокруг царила атмосфера ожидания. Монархи и Пожиратели, заняв свои места, с затаенным дыханием ожидали начала. Лица многих из них выражали восхищение.

Семь Богов также заняли свои троны. Каждый из них излучал ауру, способную заставить трепетать всю Вселенную. По правую сторону от центрального трона сидели Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли, их величие усиливалось присутствием остальных Богов. А по левую сторону находились Кессия, Созидатель Энергии и Вечный Хранитель Духа. Но все внимание было приковано к центральному трону — трону Кая, который оставался пустым, ожидая своего владельца.

Семь Богов также заняли свои троны. Каждый из них излучал ауру, способную заставить трепетать всю Вселенную. По правую сторону от центрального трона сидели Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли, их величие усиливалось присутствием остальных Богов. А по левую сторону находились Кессия, Созидатель Энергии и Вечный Хранитель Духа. Но все внимание было приковано к центральному трону — трону Кая, который оставался пустым, ожидая своего владельца.

Наконец, белый свет вспыхнул, и Кай появился в зале. Его фигура, окруженная белым пламенем, озарила все пространство. С каждым его шагом воздух становился плотнее, а ауры собравшихся мастеров рефлекторно подчинялись его присутствию. Заняв свое место в центре, он окинул взглядом зал и улыбнулся.

Наконец, белый свет вспыхнул, и Кай появился в зале. Его фигура, окруженная белым пламенем, озарила все пространство. С каждым его шагом воздух становился плотнее, а ауры собравшихся мастеров рефлекторно подчинялись его присутствию. Заняв свое место в центре, он окинул взглядом зал и улыбнулся.

В этот момент, Кессия сидящая прямо возле него неспешно взяла его ладонь и улыбнулась. Смотря на Кая, ее глаза сияли, ибо сейчас он был тем, кем она видела его всегда. Тем, кто изменил судьбу всей Вселенной!

В этот момент, Кессия сидящая прямо возле него неспешно взяла его ладонь и улыбнулась. Смотря на Кая, ее глаза сияли, ибо сейчас он был тем, кем она видела его всегда. Тем, кто изменил судьбу всей Вселенной!

Кай неспешно поднял свободную руку, призывая всех к тишине.

Кай неспешно поднял свободную руку, призывая всех к тишине.

Совет начался!

Совет начался!

Кай встал с трона, его белое пламя заструилось вниз, словно водопад света, окутывая все вокруг мягким, но непоколебимым величием. Вся Вселенная, казалось, внимала этому моменту, будто каждое ее существо ощущало его присутствие.

Кай встал с трона, его белое пламя заструилось вниз, словно водопад света, окутывая все вокруг мягким, но непоколебимым величием. Вся Вселенная, казалось, внимала этому моменту, будто каждое ее существо ощущало его присутствие.

Он обвел зал взглядом, полным глубины и силы. В его глазах отражалась не просто мощь, но и благодарность. Затем, с легким наклоном головы, он заговорил, и его голос разнесся эхом, проникая в самое сердце каждого присутствующего:

Он обвел зал взглядом, полным глубины и силы. В его глазах отражалась не просто мощь, но и благодарность. Затем, с легким наклоном головы, он заговорил, и его голос разнесся эхом, проникая в самое сердце каждого присутствующего:

— Я рад вас всех приветствовать, здесь, в этом величественном месте. Мы собрались не просто как мастера, Монархи, Пожиратели или даже Боги. Мы собрались как те, кто вернул жизнь в этот мир.

— Я рад вас всех приветствовать, здесь, в этом величественном месте. Мы собрались не просто как мастера, Монархи, Пожиратели или даже Боги. Мы собрались как те, кто вернул жизнь в этот мир.

Кай сделал паузу, давая словам осесть в душах слушателей.

Кай сделал паузу, давая словам осесть в душах слушателей.

— Вы, каждый из вас, вложили не только свою силу, но и свои сердца в эту борьбу. Вы жертвовали всем: временем, ресурсами, иногда даже жизнями тех, кто был вам дорог. Все это ради того, чтобы подарить свободе шанс, чтобы позволить жизни продолжать свой путь.

— Вы, каждый из вас, вложили не только свою силу, но и свои сердца в эту борьбу. Вы жертвовали всем: временем, ресурсами, иногда даже жизнями тех, кто был вам дорог. Все это ради того, чтобы подарить свободе шанс, чтобы позволить жизни продолжать свой путь.

Его слова, наполненные искренностью, вызвали у многих присутствующих трепет. Некоторые Монархи и Пожиратели опустили головы, словно вспоминая те потери, которые им пришлось пережить.

Его слова, наполненные искренностью, вызвали у многих присутствующих трепет. Некоторые Монархи и Пожиратели опустили головы, словно вспоминая те потери, которые им пришлось пережить.

— И теперь, — продолжил Кай, его голос стал теплее, — Вселенная вновь оживает. Пространственные бури затихли, законы начали обретать устойчивость, а молодое поколение мастеров теперь может смотреть в будущее с надеждой. Все это стало возможным благодаря вам.

— И теперь, — продолжил Кай, его голос стал теплее, — Вселенная вновь оживает. Пространственные бури затихли, законы начали обретать устойчивость, а молодое поколение мастеров теперь может смотреть в будущее с надеждой. Все это стало возможным благодаря вам.

Его белое пламя вспыхнуло ярче, освещая весь зал.

Его белое пламя вспыхнуло ярче, освещая весь зал.

— Но Вселенная меняется, и я не хочу останавливаться на достигнутом. Нужна система, которая позволит сильнейшим достичь новых высот. Которая поддержит равновесие между всеми Областями Доминации.

— Но Вселенная меняется, и я не хочу останавливаться на достигнутом. Нужна система, которая позволит сильнейшим достичь новых высот. Которая поддержит равновесие между всеми Областями Доминации.

Кай поднял руку, и в центре зала возникла иллюзорная конструкция — проекция, изображающая храм невероятной красоты и величия. Его колонны, словно парящие в пустоте, излучали свет законов, а вершины его башен пронзали звездное небо.

Кай поднял руку, и в центре зала возникла иллюзорная конструкция — проекция, изображающая храм невероятной красоты и величия. Его колонны, словно парящие в пустоте, излучали свет законов, а вершины его башен пронзали звездное небо.

— Я намерен создать Храм Сути Вселенной, — произнес он, и в его голосе звучала такая уверенность, что никто не посмел усомниться. — Это место станет основой для новой эры. Здесь высшие мастера смогут достичь Божественной Сферы. Здесь мы будем развивать целые кластеры законов, объединяя их и создавая новых Богов.

— Я намерен создать Храм Сути Вселенной, — произнес он, и в его голосе звучала такая уверенность, что никто не посмел усомниться. — Это место станет основой для новой эры. Здесь высшие мастера смогут достичь Божественной Сферы. Здесь мы будем развивать целые кластеры законов, объединяя их и создавая новых Богов.

Зал, до этого момента наполненный благоговейной тишиной, наполнился энергией. Взгляды всех, от Монархов до Пожирателей, устремились на проекцию, в их глазах горело восхищение и надежда.

Зал, до этого момента наполненный благоговейной тишиной, наполнился энергией. Взгляды всех, от Монархов до Пожирателей, устремились на проекцию, в их глазах горело восхищение и надежда.

— Храм Сути Вселенной будет местом, где каждый, кто готов идти вперед, найдет путь. Это будет место не только силы, но и единства. Место, где великие смогут стать богами.

— Храм Сути Вселенной будет местом, где каждый, кто готов идти вперед, найдет путь. Это будет место не только силы, но и единства. Место, где великие смогут стать богами.

Кай опустил руку, и проекция растворилась, но ее образ остался в сознании каждого присутствующего.

Кай опустил руку, и проекция растворилась, но ее образ остался в сознании каждого присутствующего.

— Я верю в вас так же, как вы верили в жизнь, даже в самые темные времена. Теперь мы вместе создадим будущее, которое станет наследием для всех поколений. Я и Высшая Триада поможем сделать все, чтобы новая эра стала золотым веком!

— Я верю в вас так же, как вы верили в жизнь, даже в самые темные времена. Теперь мы вместе создадим будущее, которое станет наследием для всех поколений. Я и Высшая Триада поможем сделать все, чтобы новая эра стала золотым веком!

— Но помимо этого, давайте обсудим то, как мы будем поддерживать миропорядок, и взаимосвязи. Только в единении, и правильном балансе жизнь найдет развитие!

— Но помимо этого, давайте обсудим то, как мы будем поддерживать миропорядок, и взаимосвязи. Только в единении, и правильном балансе жизнь найдет развитие!

С этими словами Кай вновь сел на свой трон, и его белое пламя стало мягче, но не менее величественным. В зале вновь воцарилась тишина, но теперь она была наполнена не ожиданием, а вдохновением. Все знали: момент, когда Вселенная начнет новую главу, уже настал.

С этими словами Кай вновь сел на свой трон, и его белое пламя стало мягче, но не менее величественным. В зале вновь воцарилась тишина, но теперь она была наполнена не ожиданием, а вдохновением. Все знали: момент, когда Вселенная начнет новую главу, уже настал.

В следующий момент все присутствующие взорвались криками и смехом! Все они гадали, что же будет обсуждаться на этом совете, но такого почти никто не ожидал!

В следующий момент все присутствующие взорвались криками и смехом! Все они гадали, что же будет обсуждаться на этом совете, но такого почти никто не ожидал!

Глава 998(Отредач.)

Глава 998(Отредач.)

Совет продолжался долгие месяцы, словно сама Вселенная затаила дыхание, наблюдая за его ходом. Обсуждения касались всех важнейших аспектов миропорядка, иногда перерастая в долгие и напряженные споры, но постепенно вырисовывалась новая структура, строгая и понятная.

Совет продолжался долгие месяцы, словно сама Вселенная затаила дыхание, наблюдая за его ходом. Обсуждения касались всех важнейших аспектов миропорядка, иногда перерастая в долгие и напряженные споры, но постепенно вырисовывалась новая структура, строгая и понятная.

На вершине этой иерархии стоял Кай — чью кандидатуру никто не мог оспорить. Для всех он стал олицетворением порядка, силой, которая связала разрозненные куски мира в одно целое. Он был тем, кто ранее развивал каждую из трех систем культивации, а сейчас и вовсе стал Истинным Богом. Фактически, он был единственным, кто мог понять всех. Но даже Кай сознавал, что для поддержания этого равновесия необходимо что-то большее, чем просто его власть.

На вершине этой иерархии стоял Кай — чью кандидатуру никто не мог оспорить. Для всех он стал олицетворением порядка, силой, которая связала разрозненные куски мира в одно целое. Он был тем, кто ранее развивал каждую из трех систем культивации, а сейчас и вовсе стал Истинным Богом. Фактически, он был единственным, кто мог понять всех. Но даже Кай сознавал, что для поддержания этого равновесия необходимо что-то большее, чем просто его власть.

Под ним возникли две великие структуры. Первая — Высшая Триада. Она была одновременно воплощением мудрости и силы. Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли приняли на себя роль не вмешивающихся, но всегда наблюдающих хранителей. Они будут поддерживать равновесие, незримо направляя потоки судьбы, и помогать Каю растить тех, кто однажды станет новыми богами. Их задача заключалась не во влиянии на жизнь; они лишь создавали условия, в которых сама жизнь могла цвести.

Под ним возникли две великие структуры. Первая — Высшая Триада. Она была одновременно воплощением мудрости и силы. Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли приняли на себя роль не вмешивающихся, но всегда наблюдающих хранителей. Они будут поддерживать равновесие, незримо направляя потоки судьбы, и помогать Каю растить тех, кто однажды станет новыми богами. Их задача заключалась не во влиянии на жизнь; они лишь создавали условия, в которых сама жизнь могла цвести.

Также, Высшая Триада будет отвечать за будущий Храм Сути Вселенной, отбирая тех, кто достоин войти в его двери. А также рассчитывая, кто какую помощь должен получить. Таким образом, их фигуры наделялись большой властью, но при этом сами они никому не приказывали и не подчинялись.

Также, Высшая Триада будет отвечать за будущий Храм Сути Вселенной, отбирая тех, кто достоин войти в его двери. А также рассчитывая, кто какую помощь должен получить. Таким образом, их фигуры наделялись большой властью, но при этом сами они никому не приказывали и не подчинялись.

Заодно было решено, что со строительством Храма Сути Вселенной, на территории Древнего Поля Боя, рядом будут возведены смешанные святые зоны. Это буду места, в котором смогут встретиться культиваторы любого типа, будь то плоть, дух или энергия.

Заодно было решено, что со строительством Храма Сути Вселенной, на территории Древнего Поля Боя, рядом будут возведены смешанные святые зоны. Это буду места, в котором смогут встретиться культиваторы любого типа, будь то плоть, дух или энергия.

В свою очередь, вторая структура, более приземленная, но одновременно пугающая в своей мощи. Она включала Еретического Бога, Созидателя Энергии и Хранителя Вечного Духа. Эти трое станут прямыми управляющими трех Областей Доминации, как и их предшественники. Их власть уже была абсолютной в пределах своих сфер, поэтому они продолжат держать под контролем порядок и силу, чтобы каждая часть Вселенной развивалась гармонично.

В свою очередь, вторая структура, более приземленная, но одновременно пугающая в своей мощи. Она включала Еретического Бога, Созидателя Энергии и Хранителя Вечного Духа. Эти трое станут прямыми управляющими трех Областей Доминации, как и их предшественники. Их власть уже была абсолютной в пределах своих сфер, поэтому они продолжат держать под контролем порядок и силу, чтобы каждая часть Вселенной развивалась гармонично.

Далее, через них, словно через древние корни, к Каю тянулись нити контроля поменьше. Они связывали его с Пожирателями — мастерами, чья ответственность заключалась в управлении и надзоре над Монархами, кланами, сектами и другими глобальными организациями.

Далее, через них, словно через древние корни, к Каю тянулись нити контроля поменьше. Они связывали его с Пожирателями — мастерами, чья ответственность заключалась в управлении и надзоре над Монархами, кланами, сектами и другими глобальными организациями.

Монархи же, в свою очередь, будут служить связующим звеном между высшими структурами и повседневной жизнью Вселенной. Также они обязывались справедливо развивать молодое поколение, естественно каждый был волен действовать своими методами, будь они милосердны или же невероятно жестоки. Все же у каждой структуры были свои традиции и видение пути боевых искусств.

Монархи же, в свою очередь, будут служить связующим звеном между высшими структурами и повседневной жизнью Вселенной. Также они обязывались справедливо развивать молодое поколение, естественно каждый был волен действовать своими методами, будь они милосердны или же невероятно жестоки. Все же у каждой структуры были свои традиции и видение пути боевых искусств.

Нахождения талантов в низших мирах, их взращивание, проведение турниров молодого поколения — все это забота сект и кланов. От силы их молодого поколения будет зависеть квота на вхождение в святые зоны, такие как Дворец Еретического Бога. А это, в свою очередь, критически важно для мастеров Сферы Владыки Закона, которые являлись основной силой сект на уровне регионов.

Нахождения талантов в низших мирах, их взращивание, проведение турниров молодого поколения — все это забота сект и кланов. От силы их молодого поколения будет зависеть квота на вхождение в святые зоны, такие как Дворец Еретического Бога. А это, в свою очередь, критически важно для мастеров Сферы Владыки Закона, которые являлись основной силой сект на уровне регионов.

Это была сложная сеть, где каждый узел точно знал свое место и цель, где каждая связь укрепляла общую систему.

Это была сложная сеть, где каждый узел точно знал свое место и цель, где каждая связь укрепляла общую систему.

Так, под светом белого пламени Кая, Вселенная начала обретать свою новую суть. Строгий порядок, основанный на мудрости и балансе между жизнью и хаосом. Кровопролития, страдания, счастье и любовь, любой из контрастных проявлений жизни продолжит существовать и цвести, но у всего этого теперь будет направление и высшая цель.

Так, под светом белого пламени Кая, Вселенная начала обретать свою новую суть. Строгий порядок, основанный на мудрости и балансе между жизнью и хаосом. Кровопролития, страдания, счастье и любовь, любой из контрастных проявлений жизни продолжит существовать и цвести, но у всего этого теперь будет направление и высшая цель.

Когда все было сказано, и грандиозный совет подошел к концу, зал, где только что обсуждались законы новой эры, наполнился другим настроением. Белый свет пламени Кая стал мягче, исчезли напряженные лица, и воздух вдруг окрасился предвкушением праздника.

Когда все было сказано, и грандиозный совет подошел к концу, зал, где только что обсуждались законы новой эры, наполнился другим настроением. Белый свет пламени Кая стал мягче, исчезли напряженные лица, и воздух вдруг окрасился предвкушением праздника.

Первым поднялся Странник Удачи. Он хлопнул в ладоши, и в тот же миг перед каждым появился кубок, полный золотого напитка. Его голос, полный веселья, разнесся по залу:

Первым поднялся Странник Удачи. Он хлопнул в ладоши, и в тот же миг перед каждым появился кубок, полный золотого напитка. Его голос, полный веселья, разнесся по залу:

— Ну что, друзья мои! Время говорить о судьбах Вселенной закончилось. Теперь давайте отметим нашу победу!

— Ну что, друзья мои! Время говорить о судьбах Вселенной закончилось. Теперь давайте отметим нашу победу!

Слова Странника вызвали взрыв смеха и одобрительных выкриков. Белый зал, только что казавшийся храмом решений, мгновенно преобразился. По команде Секты Бесконечного Пути пространство заполнилось длинными резными столами, покрытыми парчовыми скатертями, на которых начали появляться блюда. Жареное мясо неизвестных животных, фрукты, сияющие как драгоценности, и огромные кувшины с напитками, чьи ароматы кружили голову, создавали атмосферу блаженства.

Слова Странника вызвали взрыв смеха и одобрительных выкриков. Белый зал, только что казавшийся храмом решений, мгновенно преобразился. По команде Секты Бесконечного Пути пространство заполнилось длинными резными столами, покрытыми парчовыми скатертями, на которых начали появляться блюда. Жареное мясо неизвестных животных, фрукты, сияющие как драгоценности, и огромные кувшины с напитками, чьи ароматы кружили голову, создавали атмосферу блаженства.

Кай, наблюдая за происходящим, встал со своего трона и поднял кубок. Его белое пламя мягко окутывало зал, добавляя волшебства к этой сцене.

Кай, наблюдая за происходящим, встал со своего трона и поднял кубок. Его белое пламя мягко окутывало зал, добавляя волшебства к этой сцене.

— Пусть этот пир станет символом новой жизни! Мы заслужили этот день, как никто другой. За жизнь и тех, кто спас ее!

— Пусть этот пир станет символом новой жизни! Мы заслужили этот день, как никто другой. За жизнь и тех, кто спас ее!

— За Вселенную и за вас, Бессмертный Пьяница! — раздалось в ответ, и все кубки поднялись высоко вверх.

— За Вселенную и за вас, Бессмертный Пьяница! — раздалось в ответ, и все кубки поднялись высоко вверх.

Смех, крики, музыка — все смешалось в удивительном танце радости. После окончания войны никто не праздновал, ибо у всех было слишком много хлопот. Сейчас же настало время, когда высшие мастера наконец решили расслабиться и от души выпить!

Смех, крики, музыка — все смешалось в удивительном танце радости. После окончания войны никто не праздновал, ибо у всех было слишком много хлопот. Сейчас же настало время, когда высшие мастера наконец решили расслабиться и от души выпить!

— Посмотри на Старика Времени-Пространства, — усмехнулся Созидатель Энергии, подмигивая Каю. — Он смеется. Не думал, что такое вообще возможно.

— Посмотри на Старика Времени-Пространства, — усмехнулся Созидатель Энергии, подмигивая Каю. — Он смеется. Не думал, что такое вообще возможно.

В стороне Пожиратели устроили собственное веселье. Их громкие крики перекрывали общую какофонию:

В стороне Пожиратели устроили собственное веселье. Их громкие крики перекрывали общую какофонию:

— А ну-ка, кто выпьет больше — я или ты!? — вопил один, поднимая огромный кувшин.

— А ну-ка, кто выпьет больше — я или ты!? — вопил один, поднимая огромный кувшин.

— Ха! Ты не продержишься до конца! — рявкнул другой и тут же осушил свой бокал, стукнув его об стол с таким энтузиазмом, что треснуло дерево.

— Ха! Ты не продержишься до конца! — рявкнул другой и тут же осушил свой бокал, стукнув его об стол с таким энтузиазмом, что треснуло дерево.

Возле Кая сидела Кессия. Ее смех был редкостью, но сейчас она, словно забыв о своей обычно сдержанной натуре, смеялась над всем происходящим.

Возле Кая сидела Кессия. Ее смех был редкостью, но сейчас она, словно забыв о своей обычно сдержанной натуре, смеялась над всем происходящим.

И все же в центре внимания оставался Странник Удачи, который устроил настоящее шоу. Он открыл странную золотую бочку, не похожую на остальные и предложил всем желающим испытать "настоящий божественный алкоголь". Когда первые смельчаки попробовали напиток, их чуть-ли не сразу свалило наповал.

И все же в центре внимания оставался Странник Удачи, который устроил настоящее шоу. Он открыл странную золотую бочку, не похожую на остальные и предложил всем желающим испытать "настоящий божественный алкоголь". Когда первые смельчаки попробовали напиток, их чуть-ли не сразу свалило наповал.

— Это… Какой коварный напиток! — кричал один Пожиратель, хватаясь за горло, а в следующий момент ощущая, как его ноги начинают неметь.

— Это… Какой коварный напиток! — кричал один Пожиратель, хватаясь за горло, а в следующий момент ощущая, как его ноги начинают неметь.

— Ха-ха-ха! Что? Не справился?! — смеялся Странник Удачи, хлопая его по плечу. — Это только первая ступень, дальше будет веселее!

— Ха-ха-ха! Что? Не справился?! — смеялся Странник Удачи, хлопая его по плечу. — Это только первая ступень, дальше будет веселее!

Кай, наблюдая за этим хаосом, впервые за многие века позволил себе расслабиться. Он улыбнулся, видя, как его друзья и союзники, забыв о войне, наслаждаются этим редким моментом. Он чувствовал, что эта ночь станет для них чем-то большим, чем просто праздником. Она была началом чего-то нового.

Кай, наблюдая за этим хаосом, впервые за многие века позволил себе расслабиться. Он улыбнулся, видя, как его друзья и союзники, забыв о войне, наслаждаются этим редким моментом. Он чувствовал, что эта ночь станет для них чем-то большим, чем просто праздником. Она была началом чего-то нового.

Он неожиданно встал, тотчас перемещаясь к Страннику Удачи. Кай засмеялся и гордо произнес:

Он неожиданно встал, тотчас перемещаясь к Страннику Удачи. Кай засмеялся и гордо произнес:

— Давай сюда свое пойло! Не зря меня зовут Бессмертным Пьяницей, хе-хе!

— Давай сюда свое пойло! Не зря меня зовут Бессмертным Пьяницей, хе-хе!

Смех, вино, музыка и крики не утихали до самого рассвета, и в этот миг сама Вселенная праздновала вместе с ними.

Смех, вино, музыка и крики не утихали до самого рассвета, и в этот миг сама Вселенная праздновала вместе с ними.

Праздник длился не одну ночь. Уже к утру первого дня многие гости, изрядно повеселившись, отправились на короткий отдых, чтобы затем вернуться и продолжить гуляние с новой силой.

Праздник длился не одну ночь. Уже к утру первого дня многие гости, изрядно повеселившись, отправились на короткий отдых, чтобы затем вернуться и продолжить гуляние с новой силой.

Странник Удачи, размахивая полупустой золотой бочкой, запрыгнул на стол, провозглашая:

Странник Удачи, размахивая полупустой золотой бочкой, запрыгнул на стол, провозглашая:

— А ну, кто еще рискнет оспорить титул чемпиона божественного напитка? Или все испугались? Бессмертного Пьяницу мы не считаем, он мошенник, ибо его не перепить!

— А ну, кто еще рискнет оспорить титул чемпиона божественного напитка? Или все испугались? Бессмертного Пьяницу мы не считаем, он мошенник, ибо его не перепить!

— Да это вы мошенник! — воскликнул один из Пожирателей, шатаясь, но поднимая кубок. — Мы еще не боги, чтобы выдержать ваше пойло! — стараясь быть уважительнее, недовольно выдал он.

— Да это вы мошенник! — воскликнул один из Пожирателей, шатаясь, но поднимая кубок. — Мы еще не боги, чтобы выдержать ваше пойло! — стараясь быть уважительнее, недовольно выдал он.

Смех разнесся по залу, поднимая общий настрой еще выше. Слуги из Секты Бесконечного Пути уже даже перестали пытаться следить за порядком. Столы обновлялись с помощью массивов, посуда и еда появлялись сами собой, а в воздухе парили ритмичные музыкальные мотивы, сотканные из энергии.

Смех разнесся по залу, поднимая общий настрой еще выше. Слуги из Секты Бесконечного Пути уже даже перестали пытаться следить за порядком. Столы обновлялись с помощью массивов, посуда и еда появлялись сами собой, а в воздухе парили ритмичные музыкальные мотивы, сотканные из энергии.

Кессия, теперь уже с раскрасневшимися щеками, смотрела на Кая, с любовью в глазах. Сейчас он выглядел, как тот смертный Кай, который выпивал со старейшинами в Секте Тени. Перед ее глазами возникала картина того момента, когда он впервые получил свое прозвище, которое теперь звучало во главе всей Вселенной.

Кессия, теперь уже с раскрасневшимися щеками, смотрела на Кая, с любовью в глазах. Сейчас он выглядел, как тот смертный Кай, который выпивал со старейшинами в Секте Тени. Перед ее глазами возникала картина того момента, когда он впервые получил свое прозвище, которое теперь звучало во главе всей Вселенной.

"Бог Удачи прав, ибо с нынешней силой Кая, его никто не перепьет. Выглядит, как мошенничество" — с улыбкой подумала Кессия.

"Бог Удачи прав, ибо с нынешней силой Кая, его никто не перепьет. Выглядит, как мошенничество" — с улыбкой подумала Кессия.

На седьмой день пиршество наконец подошло к концу. Гости, кто шатаясь, кто с улыбкой, а кто в легком трансе от выпитого, начали расходиться по своим покоям. Пространство зала постепенно утихало, огоньки тускнели, а уставшие слуги наконец спокойно могли убрать.

На седьмой день пиршество наконец подошло к концу. Гости, кто шатаясь, кто с улыбкой, а кто в легком трансе от выпитого, начали расходиться по своим покоям. Пространство зала постепенно утихало, огоньки тускнели, а уставшие слуги наконец спокойно могли убрать.

Кай, уже стоя у выхода, оглянулся. Ему казалось, что этот пир останется в памяти всех, кто здесь был, не просто как праздник, но как символ объединения. Он повернулся к Страннику Удачи, который все еще держал в руках пустую бочку.

Кай, уже стоя у выхода, оглянулся. Ему казалось, что этот пир останется в памяти всех, кто здесь был, не просто как праздник, но как символ объединения. Он повернулся к Страннику Удачи, который все еще держал в руках пустую бочку.

— Когда захочу хорошенько погулять, буду приходить к тебе, хе-хе, — подмигивая произнес Кай.

— Когда захочу хорошенько погулять, буду приходить к тебе, хе-хе, — подмигивая произнес Кай.

— Однозначно! — рассмеялся Странник, хлопнув его по плечу.

— Однозначно! — рассмеялся Странник, хлопнув его по плечу.

После короткого отдыха, который позволил всем восстановить силы, гости начали разъезжаться по своим владениям. Впереди у каждого из них были задачи, важные для их общего плана. Но в этот момент, покидая тералит, каждый нес с собой частичку тепла, света и силы, рожденной в эти месяцы.

После короткого отдыха, который позволил всем восстановить силы, гости начали разъезжаться по своим владениям. Впереди у каждого из них были задачи, важные для их общего плана. Но в этот момент, покидая тералит, каждый нес с собой частичку тепла, света и силы, рожденной в эти месяцы.

Глава 999(Отредач.)

Глава 999(Отредач.)

В безбрежном звездном пространстве, среди величественных созвездий и струящихся потоков энергии, парил ослепительно белый дворец. Он возвышался в центре огромного города, сияющего мягким светом, словно впитавшего в себя само сияние Вселенной. Этот дворец был Храмом Сути Вселенной, творением Высшей Триады и Кая, местом, где пересекались пути самых могущественных мастеров и вершились судьбы.

В безбрежном звездном пространстве, среди величественных созвездий и струящихся потоков энергии, парил ослепительно белый дворец. Он возвышался в центре огромного города, сияющего мягким светом, словно впитавшего в себя само сияние Вселенной. Этот дворец был Храмом Сути Вселенной, творением Высшей Триады и Кая, местом, где пересекались пути самых могущественных мастеров и вершились судьбы.

С момента собрания прошло несколько тысяч лет, а жизнь развивалась так быстро, как никогда прежде.

С момента собрания прошло несколько тысяч лет, а жизнь развивалась так быстро, как никогда прежде.

Дворец парил на гигантском плато, окруженный многослойными уровнями террас, каждая из которых была покрыта садами и водоемами. Белоснежные стены переливались золотистыми прожилками энергии, как будто сам дух мироздания вплел себя в эту архитектуру. А на крыше можно было увидеть три величественные статуи, изображающие Высшую Триаду.

Дворец парил на гигантском плато, окруженный многослойными уровнями террас, каждая из которых была покрыта садами и водоемами. Белоснежные стены переливались золотистыми прожилками энергии, как будто сам дух мироздания вплел себя в эту архитектуру. А на крыше можно было увидеть три величественные статуи, изображающие Высшую Триаду.

Город вокруг был не менее впечатляющим. Его улицы, выложенные черным обсидианом и переплетенные линиями светящихся рун, извивались в сложных узорах, создавая сложные развилки. На перекрестках стояли высокие обелиски, источающие мягкое сияние, а вдоль улиц росли деревья с листьями, переливающимися всеми цветами закатов.

Город вокруг был не менее впечатляющим. Его улицы, выложенные черным обсидианом и переплетенные линиями светящихся рун, извивались в сложных узорах, создавая сложные развилки. На перекрестках стояли высокие обелиски, источающие мягкое сияние, а вдоль улиц росли деревья с листьями, переливающимися всеми цветами закатов.

Воздух города был наполнен шумом жизни. Здесь не было обычных смертных — каждый из жителей был мастером, обладающим внушительной силой, или талантом. Их ауры были словно бушующие океаны, которые то и дело сталкивались друг с другом. Только те, кто прошел сквозь специальный массив, на любом из входов в город, мог остаться в нем. Но удавалось это единицам...

Воздух города был наполнен шумом жизни. Здесь не было обычных смертных — каждый из жителей был мастером, обладающим внушительной силой, или талантом. Их ауры были словно бушующие океаны, которые то и дело сталкивались друг с другом. Только те, кто прошел сквозь специальный массив, на любом из входов в город, мог остаться в нем. Но удавалось это единицам...

— Ты видел последний турнир молодого поколения? — с жаром спорили два мастера у одной из лавок, где продавали артефакты из редчайших материалов. — В финале, ученик секты из Области Доминации Энергии взял верх над представителем Области Доминации Плоти!

— Ты видел последний турнир молодого поколения? — с жаром спорили два мастера у одной из лавок, где продавали артефакты из редчайших материалов. — В финале, ученик секты из Области Доминации Энергии взял верх над представителем Области Доминации Плоти!

— Не преувеличивай, — отвечал второй, с улыбкой потягивая чашу с переливающейся жидкостью. — Ему просто повезло. Настоящая сила все равно за нами, культиваторами плоти, ха-ха.

— Не преувеличивай, — отвечал второй, с улыбкой потягивая чашу с переливающейся жидкостью. — Ему просто повезло. Настоящая сила все равно за нами, культиваторами плоти, ха-ха.

На центральной площади, окруженной плавно изогнутыми зданиями из белого камня, шла оживленная торговля. Здесь предлагали свитки с уникальными техниками, фрагменты законов, артефакты и даже редчайшие ингредиенты для культивации. Один из торговцев громко расхваливал свои товары:

На центральной площади, окруженной плавно изогнутыми зданиями из белого камня, шла оживленная торговля. Здесь предлагали свитки с уникальными техниками, фрагменты законов, артефакты и даже редчайшие ингредиенты для культивации. Один из торговцев громко расхваливал свои товары:

— Только здесь! Фрагмент Закона Жизни, оставшийся после великой войны!

— Только здесь! Фрагмент Закона Жизни, оставшийся после великой войны!

Внезапно площадь озарила вспышка, и все замерли. Взгляды мгновенно обратились вверх, туда, где возле входа в Храм появилась фигура в красных одеждах. Это был мастер Сферы Пожирателя Закона. Он не произнес ни слова, лишь окинул город взглядом, полным спокойной силы, и исчез в глубинах здания.

Внезапно площадь озарила вспышка, и все замерли. Взгляды мгновенно обратились вверх, туда, где возле входа в Храм появилась фигура в красных одеждах. Это был мастер Сферы Пожирателя Закона. Он не произнес ни слова, лишь окинул город взглядом, полным спокойной силы, и исчез в глубинах здания.

Этот момент заставил каждого в городе вспомнить, почему Храм Сути Вселенной был не просто святой зоной, а самой сутью миропорядка. Это было место, куда сами Пожиратели приходят, чтобы получить силу.

Этот момент заставил каждого в городе вспомнить, почему Храм Сути Вселенной был не просто святой зоной, а самой сутью миропорядка. Это было место, куда сами Пожиратели приходят, чтобы получить силу.

На центральной площади города возвышалась гигантская статуя, видимая с любого угла этого звездного мегаполиса. Она была вырезана из блестящего белого камня, который переливался светом. Фигура изображала могущественного мастера в свободных одеждах, одной рукой держащего сферу, а второй бутылку с алкоголем.

На центральной площади города возвышалась гигантская статуя, видимая с любого угла этого звездного мегаполиса. Она была вырезана из блестящего белого камня, который переливался светом. Фигура изображала могущественного мастера в свободных одеждах, одной рукой держащего сферу, а второй бутылку с алкоголем.

Его взгляд был устремлен вдаль, а легкая, загадочная улыбка на губах, казалось, хранила тайну бесчисленных веков. Эта статуя была настолько величественной, что в ее присутствии даже самые могущественные мастера чувствовали себя ничтожными.

Его взгляд был устремлен вдаль, а легкая, загадочная улыбка на губах, казалось, хранила тайну бесчисленных веков. Эта статуя была настолько величественной, что в ее присутствии даже самые могущественные мастера чувствовали себя ничтожными.

— Говорят, это точный облик Истинного Бога, хозяина Храма Сути Вселенной, — шептали друг другу мастера, проходя мимо.

— Говорят, это точный облик Истинного Бога, хозяина Храма Сути Вселенной, — шептали друг другу мастера, проходя мимо.

— Конечно, это он! Кто еще мог бы стать символом этой святой земли? — горячо поддержал один из молодых мастеров, глядя на статую с благоговением.

— Конечно, это он! Кто еще мог бы стать символом этой святой земли? — горячо поддержал один из молодых мастеров, глядя на статую с благоговением.

— Но почему на всех его статуях всегда присутствуют эти странные иероглифы? — спросила молодая женщина, указывая на едва заметную надпись на бутылке, которую даже могучее восприятие мастеров не всегда могло уловить с первого взгляда.

— Но почему на всех его статуях всегда присутствуют эти странные иероглифы? — спросила молодая женщина, указывая на едва заметную надпись на бутылке, которую даже могучее восприятие мастеров не всегда могло уловить с первого взгляда.

На основании кубка, в тени мраморной резьбы, был вырезан иероглиф: "Бессмертный Пьяница".

На основании кубка, в тени мраморной резьбы, был вырезан иероглиф: "Бессмертный Пьяница".

— Может это какая-то шутка? Или легенда? — задумчиво произнес младший мастер, поправляя свою тяжелую накидку. — Хотя, знаешь, эта надпись есть на всех статуях Истинного Бога. Я уже видел подобные в Области Доминации Энергии, и даже в Храме Вечного Духа.

— Может это какая-то шутка? Или легенда? — задумчиво произнес младший мастер, поправляя свою тяжелую накидку. — Хотя, знаешь, эта надпись есть на всех статуях Истинного Бога. Я уже видел подобные в Области Доминации Энергии, и даже в Храме Вечного Духа.

— Говорят, это его первое прозвище, — тихо сказал один из мастеров, проходящий мимо. Его голос звучал словно шепот. — Прозвище, данное ему в смертном мире.

— Говорят, это его первое прозвище, — тихо сказал один из мастеров, проходящий мимо. Его голос звучал словно шепот. — Прозвище, данное ему в смертном мире.

— Бессмертный Пьяница? — фыркнул другой. — Ерунда! У такого титана, как он, не может быть такого глупого прозвища!

— Бессмертный Пьяница? — фыркнул другой. — Ерунда! У такого титана, как он, не может быть такого глупого прозвища!

Но один из старших мастеров, чья борода была белой, словно снег, а аура внушала уважение, усмехнулся, покачав головой.

Но один из старших мастеров, чья борода была белой, словно снег, а аура внушала уважение, усмехнулся, покачав головой.

— Не спеши судить. Истинные Боги редко теряют связь с тем, кем они были прежде. Говорят, что Бессмертный Пьяница… он один из тех, кто никогда не забывает своих корней.

— Не спеши судить. Истинные Боги редко теряют связь с тем, кем они были прежде. Говорят, что Бессмертный Пьяница… он один из тех, кто никогда не забывает своих корней.

— Значит, он не стыдится? — спросила женщина, на миг задумавшись.

— Значит, он не стыдится? — спросила женщина, на миг задумавшись.

— Нет, — ответил старик, глядя на величественную статую. — Он гордится этим. Это его напоминание себе и всем нам: даже самый великий путь начинается с малого.

— Нет, — ответил старик, глядя на величественную статую. — Он гордится этим. Это его напоминание себе и всем нам: даже самый великий путь начинается с малого.

Тишина накрыла их, когда они стояли перед статуей. Бутылка, казалось, лучилась мягким светом, словно улыбаясь в ответ на их слова. Мимо проходили другие мастера, но почти каждый, заметив скрытые иероглифы, останавливался, чтобы взглянуть еще раз.

Тишина накрыла их, когда они стояли перед статуей. Бутылка, казалось, лучилась мягким светом, словно улыбаясь в ответ на их слова. Мимо проходили другие мастера, но почти каждый, заметив скрытые иероглифы, останавливался, чтобы взглянуть еще раз.

Ведь в этом месте даже мельчайшая деталь казалась наполненной смыслом, и эта надпись напоминала, что Истинный Бог — не просто символ силы, но и носитель духа, который шел через миры с легкостью и стойкостью настоящего мастера боевых искусств.

Ведь в этом месте даже мельчайшая деталь казалась наполненной смыслом, и эта надпись напоминала, что Истинный Бог — не просто символ силы, но и носитель духа, который шел через миры с легкостью и стойкостью настоящего мастера боевых искусств.

В этот самый момент, когда мастера спорили и восхищались величественной статуей, хозяин ее лика находился далеко за пределами возведенного им города. Все в Храме Сути Вселенной оставалось под четким и надежным руководством Высшей Триады. А сам Кай, словно растворившись в бескрайних просторах мироздания, пребывал в Области Доминации Энергии, на крошечном тералите, коих было бесчисленное количество.

В этот самый момент, когда мастера спорили и восхищались величественной статуей, хозяин ее лика находился далеко за пределами возведенного им города. Все в Храме Сути Вселенной оставалось под четким и надежным руководством Высшей Триады. А сам Кай, словно растворившись в бескрайних просторах мироздания, пребывал в Области Доминации Энергии, на крошечном тералите, коих было бесчисленное количество.

Сам тералит был поделен на два континента, а большой океан окружал их. Среди этой скромной местности, где энергии едва хватало, чтобы вырастить мастера Сферы Закона, скрывался Кай.

Сам тералит был поделен на два континента, а большой океан окружал их. Среди этой скромной местности, где энергии едва хватало, чтобы вырастить мастера Сферы Закона, скрывался Кай.

Он спокойно шел по лугам, а вокруг него струились слабые потоки энергии, но ни единого намека на божественную мощь.

Он спокойно шел по лугам, а вокруг него струились слабые потоки энергии, но ни единого намека на божественную мощь.

Он был в своем истинном облике: длинные белоснежные волосы спадали мягкими волнами, а его лазурные глаза излучали безмятежность, в которой скрывалась глубина веков. Его фигура, сильная, но лишенная нарочитой демонстративности, скрывалась под легкими одеждами, напоминающими о тех днях, когда он только начинал свой путь в культивации.

Он был в своем истинном облике: длинные белоснежные волосы спадали мягкими волнами, а его лазурные глаза излучали безмятежность, в которой скрывалась глубина веков. Его фигура, сильная, но лишенная нарочитой демонстративности, скрывалась под легкими одеждами, напоминающими о тех днях, когда он только начинал свой путь в культивации.

Однако ни один местный житель, случайно забредший в эту часть лугов, никогда бы не смог представить, что этот человек — Истинный Бог. Его аура, казалось, полностью сливалась с окружающей средой, ничем не отличаясь от ауры обычного смертного. Она была приглушена до такой степени, что даже звери, обитающие рядом, иногда думали о том, чтобы напасть.

Однако ни один местный житель, случайно забредший в эту часть лугов, никогда бы не смог представить, что этот человек — Истинный Бог. Его аура, казалось, полностью сливалась с окружающей средой, ничем не отличаясь от ауры обычного смертного. Она была приглушена до такой степени, что даже звери, обитающие рядом, иногда думали о том, чтобы напасть.

Кай, держа в руках бутылку с вином, спокойно шагал, смотря в небо. Он был здесь уже несколько недель, наслаждаясь тишиной и скромностью места. Кай двигался к конкретной точке, никуда не торопясь. Он не собирался использовать свои силы, чтобы быстро завершить все дела. Казалось, он хотел вернуться к истокам...

Кай, держа в руках бутылку с вином, спокойно шагал, смотря в небо. Он был здесь уже несколько недель, наслаждаясь тишиной и скромностью места. Кай двигался к конкретной точке, никуда не торопясь. Он не собирался использовать свои силы, чтобы быстро завершить все дела. Казалось, он хотел вернуться к истокам...

"Судя по тому, что говорили местные, руины должны быть где-то здесь... А, вот видимо и они..." — мысленно пробормотал Кай, замечая белые камни вдали.

"Судя по тому, что говорили местные, руины должны быть где-то здесь... А, вот видимо и они..." — мысленно пробормотал Кай, замечая белые камни вдали.

Естественно это был родной тералит Кая, который очень сильно изменился. Последний раз Кай посещал его десятки тысяч лет назад, или даже больше. Кай сбился со счета и просто знал, что это было очень давно.

Естественно это был родной тералит Кая, который очень сильно изменился. Последний раз Кай посещал его десятки тысяч лет назад, или даже больше. Кай сбился со счета и просто знал, что это было очень давно.

Прилетев на свой родной тералит, он узнал, что Секта Тени была разрушена во времена пространственных штормов. Когда Вселенная трещала по швам, даже низшим тералитам серьезно досталось.

Прилетев на свой родной тералит, он узнал, что Секта Тени была разрушена во времена пространственных штормов. Когда Вселенная трещала по швам, даже низшим тералитам серьезно досталось.

— Жаль, что Кессия сейчас занята делами в Области Доминации Плоти... Думаю, ей также было бы интересно пройтись по старым местам, хе-хе, — с улыбкой пробормотал Кай, и сделал глоток вина.

— Жаль, что Кессия сейчас занята делами в Области Доминации Плоти... Думаю, ей также было бы интересно пройтись по старым местам, хе-хе, — с улыбкой пробормотал Кай, и сделал глоток вина.

Когда Кай поднялся на гору, перед ним раскинулись руины, которые когда-то были величественным городом Секты Тени. Белые стены, некогда сверкающие в свете небесного солнца, теперь потускнели и покрылись трещинами. Мощные колонны, поддерживавшие огромные залы, лежали поваленными на земле, увитые густыми лозами. Казалось, природа медленно, но уверенно отвоевывала свои земли, скрывая следы былой славы под ковром зелени и мха.

Когда Кай поднялся на гору, перед ним раскинулись руины, которые когда-то были величественным городом Секты Тени. Белые стены, некогда сверкающие в свете небесного солнца, теперь потускнели и покрылись трещинами. Мощные колонны, поддерживавшие огромные залы, лежали поваленными на земле, увитые густыми лозами. Казалось, природа медленно, но уверенно отвоевывала свои земли, скрывая следы былой славы под ковром зелени и мха.

Кай неспешно шел по заросшим улицам, почти беззвучно ступая по остаткам выложенной плитами дороги. Здесь все было тихо, если не считать легкого шелеста ветра и далекого крика птицы. Время превратило некогда величественный город в обитель тишины.

Кай неспешно шел по заросшим улицам, почти беззвучно ступая по остаткам выложенной плитами дороги. Здесь все было тихо, если не считать легкого шелеста ветра и далекого крика птицы. Время превратило некогда величественный город в обитель тишины.

— Интересно, сохранился ли мой старик.... — тихо прошептал Кай, глядя на поросшие травой развалины.

— Интересно, сохранился ли мой старик.... — тихо прошептал Кай, глядя на поросшие травой развалины.

Вокруг него лежали остатки того, что некогда было домами, мастерскими и залами для тренировок. Здесь больше не чувствовалось энергии. Любой след силы давно исчез, забранный пространственными бурями и разграблениями, что случались здесь веками.

Вокруг него лежали остатки того, что некогда было домами, мастерскими и залами для тренировок. Здесь больше не чувствовалось энергии. Любой след силы давно исчез, забранный пространственными бурями и разграблениями, что случались здесь веками.

Кай двигался к саду возле покоев Патриарха. Там покоился его Дедушка Мо — человек, который когда-то заменил ему всю семью и направил на путь боевых искусств.

Кай двигался к саду возле покоев Патриарха. Там покоился его Дедушка Мо — человек, который когда-то заменил ему всю семью и направил на путь боевых искусств.

Пройдя через остатки площади, он заметил, как хорошо знакомый путь становится все более заросшим. Стертые временем знаки едва угадывались на обломках колонн. Дорога была заблокирована упавшими деревьями, но Кай не торопился. Он легко перешагивал через препятствия, пробираясь сквозь густые заросли, словно это была его обычная прогулка.

Пройдя через остатки площади, он заметил, как хорошо знакомый путь становится все более заросшим. Стертые временем знаки едва угадывались на обломках колонн. Дорога была заблокирована упавшими деревьями, но Кай не торопился. Он легко перешагивал через препятствия, пробираясь сквозь густые заросли, словно это была его обычная прогулка.

Когда впереди показались очертания небольшого сада, который без контроля начал превращаться в лес, сердце Кая чуть дрогнуло. Он помнил это место — здесь, в самом укромном уголке города, дедушка Мо выбрал себе место для покоя. Поднявшись по поросшей мхом тропе, Кай остановился.

Когда впереди показались очертания небольшого сада, который без контроля начал превращаться в лес, сердце Кая чуть дрогнуло. Он помнил это место — здесь, в самом укромном уголке города, дедушка Мо выбрал себе место для покоя. Поднявшись по поросшей мхом тропе, Кай остановился.

Каменные плиты с выбитыми именами почти все заросли травой и мхом. Некоторые из них обрушились, другие стояли, но были покосившимися. Кай прошел мимо них, медленно и внимательно осматриваясь. Наконец, его взгляд упал на старую, слегка треснувшую плиту, едва видимую под наползшими корнями.

Каменные плиты с выбитыми именами почти все заросли травой и мхом. Некоторые из них обрушились, другие стояли, но были покосившимися. Кай прошел мимо них, медленно и внимательно осматриваясь. Наконец, его взгляд упал на старую, слегка треснувшую плиту, едва видимую под наползшими корнями.

Он присел на корточки, убрал ветки и листву, касаясь холодного камня. Надпись на нем была почти стерта, но он не мог ее не узнать.

Он присел на корточки, убрал ветки и листву, касаясь холодного камня. Надпись на нем была почти стерта, но он не мог ее не узнать.

— Нашел… — с легкой улыбкой произнес Кай, его голос прозвучал почти шепотом.

— Нашел… — с легкой улыбкой произнес Кай, его голос прозвучал почти шепотом.

Он провел рукой по камню, словно проверяя его прочность, а затем медленно сел рядом, скрестив ноги. Белые волосы упали на его плечи, а лазурные глаза смотрели на старую могилу с теплотой и спокойствием.

Он провел рукой по камню, словно проверяя его прочность, а затем медленно сел рядом, скрестив ноги. Белые волосы упали на его плечи, а лазурные глаза смотрели на старую могилу с теплотой и спокойствием.

— Дедушка, прошло так много времени... Твой внук стал тем, кого ты даже представить не мог, хе-хе.

— Дедушка, прошло так много времени... Твой внук стал тем, кого ты даже представить не мог, хе-хе.

Он достал из пространственного кольца маленькую глиняную бутылку с вином и поставил ее перед плитой. Ветер, казалось, усилился, слегка раскачивая листья вокруг, словно приветствуя этот жест.

Он достал из пространственного кольца маленькую глиняную бутылку с вином и поставил ее перед плитой. Ветер, казалось, усилился, слегка раскачивая листья вокруг, словно приветствуя этот жест.

Кай закрыл глаза и на мгновение замер, будто погружаясь в воспоминания. Минуты шли, но для него время как будто остановилось. Этот момент, его связь с прошлым, был дороже всех битв и славы.

Кай закрыл глаза и на мгновение замер, будто погружаясь в воспоминания. Минуты шли, но для него время как будто остановилось. Этот момент, его связь с прошлым, был дороже всех битв и славы.

— В этом месте уже некому о тебе заботиться, старик... — с кривой улыбкой произнес он. — Когда мы выпьем, я заберу твои останки. Ты должен покоиться в Храме Сути Вселенной, ибо ты также приложил свою руку к его созданию. Если бы не ты, кто знает, как бы начался мой путь... И что бы стало со Вселенной, — сказав это, Кай сделал глоток, а параллельно вылил другую бутылку вина на плиту.

— В этом месте уже некому о тебе заботиться, старик... — с кривой улыбкой произнес он. — Когда мы выпьем, я заберу твои останки. Ты должен покоиться в Храме Сути Вселенной, ибо ты также приложил свою руку к его созданию. Если бы не ты, кто знает, как бы начался мой путь... И что бы стало со Вселенной, — сказав это, Кай сделал глоток, а параллельно вылил другую бутылку вина на плиту.

Довольно улыбнувшись, Кай осторожно взмахнул рукой, и целый кусок земли, вместе с плитой поднялся в воздух, исчезая в одном из его мировых колец.

Довольно улыбнувшись, Кай осторожно взмахнул рукой, и целый кусок земли, вместе с плитой поднялся в воздух, исчезая в одном из его мировых колец.

— Но тебе придется подождать, ведь я намерен найти Дисо и Яо. Эти два проходимца также должны увидеть все величие своего брата! Хе-хе.

— Но тебе придется подождать, ведь я намерен найти Дисо и Яо. Эти два проходимца также должны увидеть все величие своего брата! Хе-хе.

— Кстати о братьях... Шуо ведь тоже должен покоиться здесь? — задумчиво пробормотал Кай, оглядываясь по сторонам.

— Кстати о братьях... Шуо ведь тоже должен покоиться здесь? — задумчиво пробормотал Кай, оглядываясь по сторонам.

И действительно, походив вокруг деревьев, он нашел могильную плиту, которая принадлежала Патриарху Секты Тени по прозвищу Одинокий Будда.

И действительно, походив вокруг деревьев, он нашел могильную плиту, которая принадлежала Патриарху Секты Тени по прозвищу Одинокий Будда.

Достав алкоголь Бога Удачи, он "угостил" им и Шуо. Кай решил кратко поведать ему о своем пути, а затем встал и поклонился могиле.

Достав алкоголь Бога Удачи, он "угостил" им и Шуо. Кай решил кратко поведать ему о своем пути, а затем встал и поклонился могиле.

— Думаю, твое место здесь, возле твоей секты. Покойся с миром, брат.

— Думаю, твое место здесь, возле твоей секты. Покойся с миром, брат.

Сказав это, Кай не стал разрывать пространство или как-то ускоряться. Он просто поправил одежды и спокойно зашагал. Казалось, что он решил пойти к Межконтинентальному Бризу, как простой смертный. Благо, своим восприятием он ощутил, что город его двух других братьев выстоял.

Сказав это, Кай не стал разрывать пространство или как-то ускоряться. Он просто поправил одежды и спокойно зашагал. Казалось, что он решил пойти к Межконтинентальному Бризу, как простой смертный. Благо, своим восприятием он ощутил, что город его двух других братьев выстоял.

Глава 1000(Отредач.) FINAL!!!

Глава 1000(Отредач.) FINAL!!!

Время летело вперед, сменялись дни и ночи, пока Кай неспешно двигался через равнины и леса своего родного тералита. Его шаги были легкими, будто он вовсе не был существом, что способно расколоть звезды одним движением руки. Он шел, наслаждаясь тишиной и видом родных земель, которые, несмотря на изменения, все еще хранили отголоски прошлого.

Время летело вперед, сменялись дни и ночи, пока Кай неспешно двигался через равнины и леса своего родного тералита. Его шаги были легкими, будто он вовсе не был существом, что способно расколоть звезды одним движением руки. Он шел, наслаждаясь тишиной и видом родных земель, которые, несмотря на изменения, все еще хранили отголоски прошлого.

Спустя некоторое время, преодолев путь через океан, перед ним развернулся грандиозный пейзаж: на горизонте, словно пронзая небеса, возвышались башни и купола города, известного как Межконтинентальный Бриз. На удивление, за тысячелетия этот город превратился в один из величайших центров этого тералита, сиял на солнце, словно жемчужина в бескрайнем океане.

Спустя некоторое время, преодолев путь через океан, перед ним развернулся грандиозный пейзаж: на горизонте, словно пронзая небеса, возвышались башни и купола города, известного как Межконтинентальный Бриз. На удивление, за тысячелетия этот город превратился в один из величайших центров этого тералита, сиял на солнце, словно жемчужина в бескрайнем океане.

— Выглядит впечатляюще, — с улыбкой пробормотал Кай, стоя на палубе большого корабля. — Дисо и Яо определенно знали, как выбирать место для города, хе-хе.

— Выглядит впечатляюще, — с улыбкой пробормотал Кай, стоя на палубе большого корабля. — Дисо и Яо определенно знали, как выбирать место для города, хе-хе.

Величие Межконтинентального Бриза было заметно даже на расстоянии. Город окружали массивные стены из аквамарина, по которым тянулись ряды защитных массивов, излучающих мягкий свет. Над стенами возвышались башни с синими шпилями, которые сверкали в лучах солнца.

Величие Межконтинентального Бриза было заметно даже на расстоянии. Город окружали массивные стены из аквамарина, по которым тянулись ряды защитных массивов, излучающих мягкий свет. Над стенами возвышались башни с синими шпилями, которые сверкали в лучах солнца.

Когда Кай приблизился, шум города стал все более явным. Его улицы, заполненные мастерами боевых искусств, были живым олицетворением энергии и движения. Здесь царил вечный хаос, наполненный голосами торговцев, выкриками учеников, ауры которых сталкивались, словно волны в бурном море.

Когда Кай приблизился, шум города стал все более явным. Его улицы, заполненные мастерами боевых искусств, были живым олицетворением энергии и движения. Здесь царил вечный хаос, наполненный голосами торговцев, выкриками учеников, ауры которых сталкивались, словно волны в бурном море.

— Подходите, только здесь вы найдете истинный яд, способный сломить даже сильнейшего зверя! — выкрикивал один из торговцев, стоя за прилавком, заполненным пузырьками с ядовитой жидкостью.

— Подходите, только здесь вы найдете истинный яд, способный сломить даже сильнейшего зверя! — выкрикивал один из торговцев, стоя за прилавком, заполненным пузырьками с ядовитой жидкостью.

— Это все ерунда! — громогласно возразил другой, держа в руках блестящий кинжал. — Вот настоящее сокровище — кинжал, покрытый ядом, который использует сама Секта Таинства Яда!

— Это все ерунда! — громогласно возразил другой, держа в руках блестящий кинжал. — Вот настоящее сокровище — кинжал, покрытый ядом, который использует сама Секта Таинства Яда!

Секта Таинства Яда, чей филиал обосновался в Межконтинентальном Бризе, играла ключевую роль в процветании города. Именно благодаря их присутствию сюда стекались талантливые мастера со всего тералита, надеясь заслужить признание и отправиться в высший мир.

Секта Таинства Яда, чей филиал обосновался в Межконтинентальном Бризе, играла ключевую роль в процветании города. Именно благодаря их присутствию сюда стекались талантливые мастера со всего тералита, надеясь заслужить признание и отправиться в высший мир.

Кай шел по улице, незаметно впитывая атмосферу города. Его взгляд скользил по множеству мастеров, чьи ауры, хотя и были сильными для этого мира, казались ему мягкими и несформированными.

Кай шел по улице, незаметно впитывая атмосферу города. Его взгляд скользил по множеству мастеров, чьи ауры, хотя и были сильными для этого мира, казались ему мягкими и несформированными.

— Впечатляет, — тихо произнес он, наблюдая за парой юных культиваторов, которые, сдерживая улыбки, обсуждали недавний турнир, проводимый Сектой.

— Впечатляет, — тихо произнес он, наблюдая за парой юных культиваторов, которые, сдерживая улыбки, обсуждали недавний турнир, проводимый Сектой.

Он проходил мимо торговых рядов, где предлагали артефакты, ингредиенты, оружие, и даже редкие свитки с техниками, завоеванными на поле боя или вырванными из древних руин. Воздух был пропитан ароматами пряных трав и дымом от чарующих курильниц, установленных на углах улиц для создания особой атмосферы.

Он проходил мимо торговых рядов, где предлагали артефакты, ингредиенты, оружие, и даже редкие свитки с техниками, завоеванными на поле боя или вырванными из древних руин. Воздух был пропитан ароматами пряных трав и дымом от чарующих курильниц, установленных на углах улиц для создания особой атмосферы.

При этом никто не обращал на Кая внимания. Его приглушенная аура, идеально скрытая, не привлекала ничего, кроме случайных взглядов, которые тут же скользили дальше.

При этом никто не обращал на Кая внимания. Его приглушенная аура, идеально скрытая, не привлекала ничего, кроме случайных взглядов, которые тут же скользили дальше.

— Может, стоит зайти в филиал, посмотреть, как у них дела? Помнится, я хотел уничтожить всю Секту Таинства Яда, ха-ха, — усмехнулся он, но тут же отмахнулся от этой мысли.

— Может, стоит зайти в филиал, посмотреть, как у них дела? Помнится, я хотел уничтожить всю Секту Таинства Яда, ха-ха, — усмехнулся он, но тут же отмахнулся от этой мысли.

Словно подтверждая его слова, мимо прошел мастер в зеленых одеждах, на которых была вышита эмблема Секты Таинства Яда. Его взгляд был исполнен гордости, а за спиной следовала группа юных учеников, обсуждающих что-то вполголоса.

Словно подтверждая его слова, мимо прошел мастер в зеленых одеждах, на которых была вышита эмблема Секты Таинства Яда. Его взгляд был исполнен гордости, а за спиной следовала группа юных учеников, обсуждающих что-то вполголоса.

Кай сделал еще один глоток из своей бутылки с вином, наслаждаясь этим моментом. Он чувствовал, как звуки города обволакивают его, как этот новый Межконтинентальный Бриз пульсирует жизнью, столь далекой от той, что он оставил в руинах Секты Тени.

Кай сделал еще один глоток из своей бутылки с вином, наслаждаясь этим моментом. Он чувствовал, как звуки города обволакивают его, как этот новый Межконтинентальный Бриз пульсирует жизнью, столь далекой от той, что он оставил в руинах Секты Тени.

— Сначала я испробую местный алкоголь, а затем дам попробовать вам вино самого Бога Удачи... — произнес он, поднимая голову к небесам, где солнце светило так же ярко, как в его воспоминаниях. — Уверен, вы будете в восторге, хе-хе.

— Сначала я испробую местный алкоголь, а затем дам попробовать вам вино самого Бога Удачи... — произнес он, поднимая голову к небесам, где солнце светило так же ярко, как в его воспоминаниях. — Уверен, вы будете в восторге, хе-хе.

И с этими словами он шагнул дальше, растворяясь в шуме и движении, словно самый обычный путник.

И с этими словами он шагнул дальше, растворяясь в шуме и движении, словно самый обычный путник.

Когда Кай пришел к статуе, где изображались не только Дисо и Яо, но и он сам, он впервые за долгое время воспользовался своей силой. Он не хотел, чтобы кто-то нарушал интимность момента.

Когда Кай пришел к статуе, где изображались не только Дисо и Яо, но и он сам, он впервые за долгое время воспользовался своей силой. Он не хотел, чтобы кто-то нарушал интимность момента.

Несколько дней к ряду, он сидел возле могил своих друзей и рассказывал им о всем своем пути. Он много смеялся, будто Дисо и Яо действительно находились возле него.

Несколько дней к ряду, он сидел возле могил своих друзей и рассказывал им о всем своем пути. Он много смеялся, будто Дисо и Яо действительно находились возле него.

Только рассказав все, и осушив очередной бокал, Кай вылил вино Бога Удачи, давая ему впитаться в землю. От этого, все вокруг начало цвести и наполнятся невероятно плотной золотой энергией.

Только рассказав все, и осушив очередной бокал, Кай вылил вино Бога Удачи, давая ему впитаться в землю. От этого, все вокруг начало цвести и наполнятся невероятно плотной золотой энергией.

— Прощайте братья. Возможно я еще навещу вас, хе-хе, — с этими словами Кай покинул тералит, на котором начался его путь, и поднялся в бескрайнее звездное пространство.

— Прощайте братья. Возможно я еще навещу вас, хе-хе, — с этими словами Кай покинул тералит, на котором начался его путь, и поднялся в бескрайнее звездное пространство.

Среди сияющих потоков энергии и угрюмых теней межзвездной пустоты, его фигура скользила, словно далекий свет, почти не оставляя следов. Его движение было размеренным, не быстрым и не медленным, будто он наслаждался каждым мгновением этого путешествия.

Среди сияющих потоков энергии и угрюмых теней межзвездной пустоты, его фигура скользила, словно далекий свет, почти не оставляя следов. Его движение было размеренным, не быстрым и не медленным, будто он наслаждался каждым мгновением этого путешествия.

"Когда я в последний раз вот так путешествовал? Без спешки, без битв... Странное чувство наблюдать за всем пройденным путем, когда я стал Богом," — пробормотал он, делая глоток из своей неизменной бутылки с вином.

"Когда я в последний раз вот так путешествовал? Без спешки, без битв... Странное чувство наблюдать за всем пройденным путем, когда я стал Богом," — пробормотал он, делая глоток из своей неизменной бутылки с вином.

Кай пересекал звездное пространство, проходил мимо останков забытых тералитов. Он чувствовал, как его путь пронизывает прошлое, как это путешествие стало для него не просто движением в пространстве, а возвращением к тем дням, которые сформировали его как мастера.

Кай пересекал звездное пространство, проходил мимо останков забытых тералитов. Он чувствовал, как его путь пронизывает прошлое, как это путешествие стало для него не просто движением в пространстве, а возвращением к тем дням, которые сформировали его как мастера.

Через какое-то время он достиг следующей цели — Секты Таинства Яда. Величественный зеленый купол энергии, окутывающий ее главный тералит, отражал холодный свет далеких звезд. Башни, покрытые лозами, сияли изумрудными переливами. Кай прошел через барьер, словно невидимый, оставляя за спиной мощных охранников, даже не подозревающих о его присутствии.

Через какое-то время он достиг следующей цели — Секты Таинства Яда. Величественный зеленый купол энергии, окутывающий ее главный тералит, отражал холодный свет далеких звезд. Башни, покрытые лозами, сияли изумрудными переливами. Кай прошел через барьер, словно невидимый, оставляя за спиной мощных охранников, даже не подозревающих о его присутствии.

В Секте он не искал встреч с мастерами или признания. Его путь лежал в одно из тихих мест на краю города, где некогда, будучи молодым мастером, он сражался за свою жизнь. Сейчас это место превратилось в тренировочную площадку, окруженную густыми садами. Кай сел на траву, достал бутылку и сделал глоток, наблюдая, как ученики в фиолетовых робах пытаются отбиться от нападок учеников в зеленых робах, их движения были полны сосредоточенности и рвения.

В Секте он не искал встреч с мастерами или признания. Его путь лежал в одно из тихих мест на краю города, где некогда, будучи молодым мастером, он сражался за свою жизнь. Сейчас это место превратилось в тренировочную площадку, окруженную густыми садами. Кай сел на траву, достал бутылку и сделал глоток, наблюдая, как ученики в фиолетовых робах пытаются отбиться от нападок учеников в зеленых робах, их движения были полны сосредоточенности и рвения.

— Все так же, как раньше, — усмехнулся он, откидываясь на спину и глядя в небо. — Только теперь это больше не моя война.

— Все так же, как раньше, — усмехнулся он, откидываясь на спину и глядя в небо. — Только теперь это больше не моя война.

Проведя в Секте несколько дней, он снова поднялся в звездное пространство. Его путь лежал к Пантеону Божественных Ремесленников.

Проведя в Секте несколько дней, он снова поднялся в звездное пространство. Его путь лежал к Пантеону Божественных Ремесленников.

Звезды мелькали мимо, как тысячи огней, осветивших его путь. В пути он делал короткие остановки, чтобы в полной тишине и одиночестве отдохнуть. Иногда он садился на небольших тералитах, наблюдая, как живут местные смертные и мастера.

Звезды мелькали мимо, как тысячи огней, осветивших его путь. В пути он делал короткие остановки, чтобы в полной тишине и одиночестве отдохнуть. Иногда он садился на небольших тералитах, наблюдая, как живут местные смертные и мастера.

Когда Пантеон Божественных Ремесленников появился вдали, его величие заставило Кая невольно улыбнуться. Гигантские башни, уходящие в бесконечность, мосты из энергии, переливающиеся золотом, и яркие вспышки света, исходящие из мастерских, оживили картину.

Когда Пантеон Божественных Ремесленников появился вдали, его величие заставило Кая невольно улыбнуться. Гигантские башни, уходящие в бесконечность, мосты из энергии, переливающиеся золотом, и яркие вспышки света, исходящие из мастерских, оживили картину.

Кай вошел в город через главный портал, но никто не заметил его присутствия. Он не собирался заявлять о себе. Его путь был прост: он следовал по знакомым улицам, проходил мимо магазинов и аукционов, где бывал давным-давно.

Кай вошел в город через главный портал, но никто не заметил его присутствия. Он не собирался заявлять о себе. Его путь был прост: он следовал по знакомым улицам, проходил мимо магазинов и аукционов, где бывал давным-давно.

"Пока Кессия занята, я могу успеть исследовать и Область Доминации Духа. Думаю, у них также есть много видов первоклассного алкоголя, которые я еще не пробовал," — мысленно произнес Кай, с улыбкой двигаясь ко входу в ресторан.

"Пока Кессия занята, я могу успеть исследовать и Область Доминации Духа. Думаю, у них также есть много видов первоклассного алкоголя, которые я еще не пробовал," — мысленно произнес Кай, с улыбкой двигаясь ко входу в ресторан.

Он неспешно шагнул внутрь роскошного заведения, и его фигура, словно тень, затерялась в изяществе зала. Стены из черного оникса, украшенные золотыми узорами, отражали мягкий свет магических люстр, парящих под высоким куполом. Воздух был наполнен ароматами редких благовоний и тонким гулом разговоров. Посетители — мастера высокого ранга и ремесленники с мировыми именами — сидели за массивными столами, наслаждаясь утонченными блюдами и напитками, которые могли позволить себе лишь немногие.

Он неспешно шагнул внутрь роскошного заведения, и его фигура, словно тень, затерялась в изяществе зала. Стены из черного оникса, украшенные золотыми узорами, отражали мягкий свет магических люстр, парящих под высоким куполом. Воздух был наполнен ароматами редких благовоний и тонким гулом разговоров. Посетители — мастера высокого ранга и ремесленники с мировыми именами — сидели за массивными столами, наслаждаясь утонченными блюдами и напитками, которые могли позволить себе лишь немногие.

Кай окинул взглядом зал и выбрал столик у огромного окна, откуда открывался вид на мосты Пантеона, простирающиеся к башням ремесленников. Сев в удобное кресло, он поставил на стол свою простую бутылку вина, совершенно не вписывающуюся в роскошную обстановку.

Кай окинул взглядом зал и выбрал столик у огромного окна, откуда открывался вид на мосты Пантеона, простирающиеся к башням ремесленников. Сев в удобное кресло, он поставил на стол свою простую бутылку вина, совершенно не вписывающуюся в роскошную обстановку.

К нему тут же подошел официант — молодой человек в идеально белой униформе с вышивкой в виде золотого листа. Его движения были точными, словно отточенные десятками лет практики, а на лице сияла профессиональная улыбка.

К нему тут же подошел официант — молодой человек в идеально белой униформе с вышивкой в виде золотого листа. Его движения были точными, словно отточенные десятками лет практики, а на лице сияла профессиональная улыбка.

— Добро пожаловать в "Виноградную Нить", господин. Могу ли я предложить вам наше специальное меню или же вы предпочитаете ознакомиться с коллекцией лучших вин Пантеона?

— Добро пожаловать в "Виноградную Нить", господин. Могу ли я предложить вам наше специальное меню или же вы предпочитаете ознакомиться с коллекцией лучших вин Пантеона?

Кай с легкой улыбкой взглянул на молодого человека. Его глаза, глубокие, как сама Вселенная, мягко блеснули.

Кай с легкой улыбкой взглянул на молодого человека. Его глаза, глубокие, как сама Вселенная, мягко блеснули.

— Принеси мне то, что ты считаешь лучшим, — произнес он с ноткой добродушной неторопливости.

— Принеси мне то, что ты считаешь лучшим, — произнес он с ноткой добродушной неторопливости.

Официант слегка поклонился и быстро записал что-то на парящем перед ним свитке.

Официант слегка поклонился и быстро записал что-то на парящем перед ним свитке.

— Конечно, господин. Уверен, наше предложение вам понравится.

— Конечно, господин. Уверен, наше предложение вам понравится.

Когда официант отошел, Кай откинулся на спинку кресла и, подняв бутылку, сделал глоток. Его взгляд устремился за окно, на сияющий город, который, казалось, простирался в бесконечность. Это место, как и многие другие, было частью его долгого пути, и в этот миг он чувствовал, что все встало на свои места.

Когда официант отошел, Кай откинулся на спинку кресла и, подняв бутылку, сделал глоток. Его взгляд устремился за окно, на сияющий город, который, казалось, простирался в бесконечность. Это место, как и многие другие, было частью его долгого пути, и в этот миг он чувствовал, что все встало на свои места.

— Кажется, это идеальный момент, чтобы задержаться ненадолго, — тихо произнес он, больше для себя, чем для кого-то еще.

— Кажется, это идеальный момент, чтобы задержаться ненадолго, — тихо произнес он, больше для себя, чем для кого-то еще.

Спустя некоторое время официант вернулся с подносом, на котором стоял бокал, наполненный переливающимся золотым напитком. Рядом лежала карточка с изящно выведенным названием вина — напитка, который изготавливался лишь раз в тысячелетие.

Спустя некоторое время официант вернулся с подносом, на котором стоял бокал, наполненный переливающимся золотым напитком. Рядом лежала карточка с изящно выведенным названием вина — напитка, который изготавливался лишь раз в тысячелетие.

— Будете пробовать, господин? — спросил официант с легким интересом, опуская поднос на стол.

— Будете пробовать, господин? — спросил официант с легким интересом, опуская поднос на стол.

Кай посмотрел на бокал, затем перевел взгляд на молодого человека. Его губы изогнулись в широкой улыбке, а в глазах блеснул знакомый озорной огонек.

Кай посмотрел на бокал, затем перевел взгляд на молодого человека. Его губы изогнулись в широкой улыбке, а в глазах блеснул знакомый озорной огонек.

— Естественно! Ведь я Бессмертный Пьяница! Хе-хе!

— Естественно! Ведь я Бессмертный Пьяница! Хе-хе!

С этими словами он разом осушил бокал, словно празднуя торжество жизни, которая, несмотря на сотни тысяч лет борьбы и ситуаций на грани жизни и смерти, никогда не теряла для него своего вкуса!Глава 971(Отредач.)

С этими словами он разом осушил бокал, словно празднуя торжество жизни, которая, несмотря на сотни тысяч лет борьбы и ситуаций на грани жизни и смерти, никогда не теряла для него своего вкуса!Глава 971(Отредач.)

Кай, оставаясь в тишине, закрыл глаза. Его мысли разносились в пространстве его сознания, как разбросанные осколки зеркала, отражающие каждую часть его пути. Он будто бы стоял перед этим зеркалом и смотрел на бесконечный калейдоскоп своей жизни, где каждое событие, каждое решение и каждая борьба теперь выглядели немного иначе.

Кай, оставаясь в тишине, закрыл глаза. Его мысли разносились в пространстве его сознания, как разбросанные осколки зеркала, отражающие каждую часть его пути. Он будто бы стоял перед этим зеркалом и смотрел на бесконечный калейдоскоп своей жизни, где каждое событие, каждое решение и каждая борьба теперь выглядели немного иначе.

"Я успел познать много всего... Семейные узы с Дедушкой Мо, дружбу, превозмогание, горечь, любовь, и даже предсмертные переживания," — мысленно прошептал он. Все, что он переживал — боль, радость, стремления к власти и истине — теперь приобретало новый смысл. Он ощущал себя так, словно получал внезапное просветление, сквозь шок и неверие.

"Я успел познать много всего... Семейные узы с Дедушкой Мо, дружбу, превозмогание, горечь, любовь, и даже предсмертные переживания," — мысленно прошептал он. Все, что он переживал — боль, радость, стремления к власти и истине — теперь приобретало новый смысл. Он ощущал себя так, словно получал внезапное просветление, сквозь шок и неверие.

"Сфера Сути..." — вновь подумал он, и сердце будто замерло. В его голове всплывали обрывки воспоминаний о том, как он пытался понять ее природу, как стремился ощутить ее физически, не осознавая, что он и был этой сферой. Она была не чем-то внешним, а его сущностью.

"Сфера Сути..." — вновь подумал он, и сердце будто замерло. В его голове всплывали обрывки воспоминаний о том, как он пытался понять ее природу, как стремился ощутить ее физически, не осознавая, что он и был этой сферой. Она была не чем-то внешним, а его сущностью.

Его мысли перемещались между чувствами отчаяния и восхищения. Он пытался осмыслить, как с этим жить дальше. Его существование теперь ощущалось как нечто, выходящее за рамки жизни и смерти.

Его мысли перемещались между чувствами отчаяния и восхищения. Он пытался осмыслить, как с этим жить дальше. Его существование теперь ощущалось как нечто, выходящее за рамки жизни и смерти.

"Высшая Триада просто вложила свою силу в Сферу Сути и отправила ее в наиболее благоприятную точку времени-пространства?" — мысленно повторил Кай. "Выходит, что Сфера Сути попала в низший мир, и мимикрировала под первое разумное существо? Поэтому я и стал человеком, обретая сознание?"

"Высшая Триада просто вложила свою силу в Сферу Сути и отправила ее в наиболее благоприятную точку времени-пространства?" — мысленно повторил Кай. "Выходит, что Сфера Сути попала в низший мир, и мимикрировала под первое разумное существо? Поэтому я и стал человеком, обретая сознание?"

В этот момент Кай вспомнил истории из его приюта. Настоятельница Фрида рассказывала, что в день нахождения Кая ясный, безоблачный день, пронзил ужасный удар грома. Теперь стало понятно, что это просто Сфера Сути разорвала пространство, превратившись в младенца. Точнее, это предыдущая, безжизненная форма Кая разорвала пространство, начиная новый путь, как живое существо...

В этот момент Кай вспомнил истории из его приюта. Настоятельница Фрида рассказывала, что в день нахождения Кая ясный, безоблачный день, пронзил ужасный удар грома. Теперь стало понятно, что это просто Сфера Сути разорвала пространство, превратившись в младенца. Точнее, это предыдущая, безжизненная форма Кая разорвала пространство, начиная новый путь, как живое существо...

Также, теперь становилось понятно, почему Кай с самого детства отличался от других детей. Казалось, что он был не от мира сего, спокойный и рассудительный, словно взрослый. Все это было из-за того, что сам концепт жизни и понимание живых существ были новыми для него. Только проходя через разнообразные жизненные передряги он собирал смыслы и осознавал себя.

Также, теперь становилось понятно, почему Кай с самого детства отличался от других детей. Казалось, что он был не от мира сего, спокойный и рассудительный, словно взрослый. Все это было из-за того, что сам концепт жизни и понимание живых существ были новыми для него. Только проходя через разнообразные жизненные передряги он собирал смыслы и осознавал себя.

Более того, становилось понятно, почему Кай видел видения из далекого прошлого. Не Сфера Сути показывала их ему, это были воспоминания его прошлой формы!

Более того, становилось понятно, почему Кай видел видения из далекого прошлого. Не Сфера Сути показывала их ему, это были воспоминания его прошлой формы!

"Неудивительно, что вначале моего пути я получил так много всего... Дедушка Мо с Техникой Пытки Невидимых Королей, Кессия с родословной Еретического Бога, Владыка Неизбежного Разрушения с его наследием... Высшая Триада действительно нашла наиболее подходящую точку для моего развития," — Кай продолжал переосмыслять свой путь.

"Неудивительно, что вначале моего пути я получил так много всего... Дедушка Мо с Техникой Пытки Невидимых Королей, Кессия с родословной Еретического Бога, Владыка Неизбежного Разрушения с его наследием... Высшая Триада действительно нашла наиболее подходящую точку для моего развития," — Кай продолжал переосмыслять свой путь.

Кай вцепился пальцами в свои волосы, отчаянно стараясь удержать хаос мыслей. Он вдруг ощутил всю тяжесть своей роли. Ранее он представлял себя, как того, кто поможет свергнуть тиранию Злых Богов, но теперь... Теперь эти же "злые" Боги, хотели, чтобы он исправил их проблемы и вернул во Вселенную баланс. Каждая клетка его тела будто бы кричала, требуя времени, чтобы справиться с этим знанием.

Кай вцепился пальцами в свои волосы, отчаянно стараясь удержать хаос мыслей. Он вдруг ощутил всю тяжесть своей роли. Ранее он представлял себя, как того, кто поможет свергнуть тиранию Злых Богов, но теперь... Теперь эти же "злые" Боги, хотели, чтобы он исправил их проблемы и вернул во Вселенную баланс. Каждая клетка его тела будто бы кричала, требуя времени, чтобы справиться с этим знанием.

Боги, сидевшие рядом вокруг, продолжали молчать. Их лица были сосредоточены и полны глубочайшего спокойствия. Они понимали, что любые слова сейчас будут лишними. Величайшая истина, открытая Каю, требовала абсолютного уединения и осмысления.

Боги, сидевшие рядом вокруг, продолжали молчать. Их лица были сосредоточены и полны глубочайшего спокойствия. Они понимали, что любые слова сейчас будут лишними. Величайшая истина, открытая Каю, требовала абсолютного уединения и осмысления.

Кай долго молчал, думая обо всем, пытаясь структурировать мысли и унять этот хаос в сознании... Только спустя целый час он поднял взгляд и серьезно спросил:

Кай долго молчал, думая обо всем, пытаясь структурировать мысли и унять этот хаос в сознании... Только спустя целый час он поднял взгляд и серьезно спросил:

— Был ли я пешкой в ваших руках? Я требую честного ответа! Нет, я заслуживаю его! — в глаза Кая сейчас читалась смесь ярости и решительности. Казалось, что этот вопрос сейчас был принципиально важным для него.

— Был ли я пешкой в ваших руках? Я требую честного ответа! Нет, я заслуживаю его! — в глаза Кая сейчас читалась смесь ярости и решительности. Казалось, что этот вопрос сейчас был принципиально важным для него.

Старик Времени-Пространства выдержал паузу, его взгляд наполнился тяжестью веков. Он будто хотел унять пыл Кая, и заговорил:

Старик Времени-Пространства выдержал паузу, его взгляд наполнился тяжестью веков. Он будто хотел унять пыл Кая, и заговорил:

— Твой путь никогда не был предопределен нами. Даже я, повелевающий законом Времени-Пространства, не всемогущ. Я не могу манипулировать будущим в глобальных масштабах, или менять прошлое. У Вселенной есть свое течение, ее реки пересекают множество вероятностей, и даже мы, Боги, не способны полностью их подчинить. Мы лишь смогли заглянуть в далекие очертания возможностей и увидеть смутный силуэт места, где твоя судьба могла стать наиболее вероятной.

— Твой путь никогда не был предопределен нами. Даже я, повелевающий законом Времени-Пространства, не всемогущ. Я не могу манипулировать будущим в глобальных масштабах, или менять прошлое. У Вселенной есть свое течение, ее реки пересекают множество вероятностей, и даже мы, Боги, не способны полностью их подчинить. Мы лишь смогли заглянуть в далекие очертания возможностей и увидеть смутный силуэт места, где твоя судьба могла стать наиболее вероятной.

Он встал с трона и сделал шаг вперед, его голос стал тверже, насыщенным непоколебимой уверенностью.

Он встал с трона и сделал шаг вперед, его голос стал тверже, насыщенным непоколебимой уверенностью.

— Когда мы приняли решение дать Ядру Бытия жизнь, мы знали, что это шаг в неизвестность. Это был наш единственный шанс исправить дисбаланс, который мы сами создали. Я сумел разглядеть лишь слабое, расплывчатое изображение далекого времени и пространства, место, где условия развития могли сложиться наилучшим образом.

— Когда мы приняли решение дать Ядру Бытия жизнь, мы знали, что это шаг в неизвестность. Это был наш единственный шанс исправить дисбаланс, который мы сами создали. Я сумел разглядеть лишь слабое, расплывчатое изображение далекого времени и пространства, место, где условия развития могли сложиться наилучшим образом.

Старик перевел взгляд на Скитальца Удачи, который, сощурив глаза, с улыбкой добавил:

Старик перевел взгляд на Скитальца Удачи, который, сощурив глаза, с улыбкой добавил:

— Я же просчитал вероятности, насколько это возможно в условиях хаоса. Мои силы не дают полной ясности, но удалось выделить те пути, где шанс на успех был хоть немного выше. Это была не гарантия, а всего лишь игра с вероятностями, попытка склонить чашу весов. Но любая ошибка могла означать конец не только для нас, но и для всей Вселенной.

— Я же просчитал вероятности, насколько это возможно в условиях хаоса. Мои силы не дают полной ясности, но удалось выделить те пути, где шанс на успех был хоть немного выше. Это была не гарантия, а всего лишь игра с вероятностями, попытка склонить чашу весов. Но любая ошибка могла означать конец не только для нас, но и для всей Вселенной.

Монах Воли, до этого молчавший, кивнул и добавил:

Монах Воли, до этого молчавший, кивнул и добавил:

— А я вложил всю свою силу, чтобы твое прошлое воплощение, получило волю к обретению жизни. Чтобы ты, воплощение Ядра Бытия, смог познать себя через эмоции, через борьбу, через саму суть жизни. Только так ты мог обрести волю, которая и стала бы связующим звеном между тобой и миром. Без этого ты бы остался безмолвным, бессознательным наблюдателем.

— А я вложил всю свою силу, чтобы твое прошлое воплощение, получило волю к обретению жизни. Чтобы ты, воплощение Ядра Бытия, смог познать себя через эмоции, через борьбу, через саму суть жизни. Только так ты мог обрести волю, которая и стала бы связующим звеном между тобой и миром. Без этого ты бы остался безмолвным, бессознательным наблюдателем.

Голос Монаха был спокоен, но в нем чувствовалась невероятная мощь. Он сделал паузу, позволяя Каю переварить услышанное, и продолжил:

Голос Монаха был спокоен, но в нем чувствовалась невероятная мощь. Он сделал паузу, позволяя Каю переварить услышанное, и продолжил:

— Но даже с нашими усилиями мы не знали точно, когда и где ты появишься. Когда ядро прорвало ткань реальности и стало тобой, ты был почти что обычным смертным ребенком. Любая случайность могла оборвать твой путь. Все что случилось после твоего перерождения — это следствие твоих решений, характера и философии, которые ты приобрел, как живое существо.

— Но даже с нашими усилиями мы не знали точно, когда и где ты появишься. Когда ядро прорвало ткань реальности и стало тобой, ты был почти что обычным смертным ребенком. Любая случайность могла оборвать твой путь. Все что случилось после твоего перерождения — это следствие твоих решений, характера и философии, которые ты приобрел, как живое существо.

Старик Времени-Пространсвта снова заговорил, его голос приобрел мягкие нотки:

Старик Времени-Пространсвта снова заговорил, его голос приобрел мягкие нотки:

— Мы дали тебе шанс, а все остальное — твоя заслуга. Каждый выбор, каждое преодоленное препятствие сделали тебя тем, кто ты есть. Пешка? Нет, Бессмертный Пьяница, ты не пешка. Твоя судьба всегда оставалась в твоих руках... И теперь, ты зашел достаточно далеко, чтобы открыть иной смысл этой фразы. Твоя судьба — это судьба Вселенной. Тебе решать, что будет дальше.

— Мы дали тебе шанс, а все остальное — твоя заслуга. Каждый выбор, каждое преодоленное препятствие сделали тебя тем, кто ты есть. Пешка? Нет, Бессмертный Пьяница, ты не пешка. Твоя судьба всегда оставалась в твоих руках... И теперь, ты зашел достаточно далеко, чтобы открыть иной смысл этой фразы. Твоя судьба — это судьба Вселенной. Тебе решать, что будет дальше.

Кай сидел неподвижно, его дыхание учащалось. Слова Богов эхом отозвались в его сознании. Его ярость начала утихать, а облегчение и даже радость зажглись глубоко внутри. Как бы удивительно не звучало то, что сейчас происходит — Кай считал себя живым, и тем, кто сам в ответе за свою судьбу. Ему было критически важно сохранить понимание того, что подобные суждения это истина, а не его заблуждения!

Кай сидел неподвижно, его дыхание учащалось. Слова Богов эхом отозвались в его сознании. Его ярость начала утихать, а облегчение и даже радость зажглись глубоко внутри. Как бы удивительно не звучало то, что сейчас происходит — Кай считал себя живым, и тем, кто сам в ответе за свою судьбу. Ему было критически важно сохранить понимание того, что подобные суждения это истина, а не его заблуждения!

В зале вновь воцарила тишина... Но она продлилась всего минуту. Казалось, что Каю нужны были последние секунды, чтобы расставить все свои мысли на нужные места.

В зале вновь воцарила тишина... Но она продлилась всего минуту. Казалось, что Каю нужны были последние секунды, чтобы расставить все свои мысли на нужные места.

Он резко поднял голову, и в его глазах вспыхнул свет, наполненный непреклонной силой и уверенностью. Он медленно оглядел Высшую Триаду, словно давая им возможность ощутить его твердую решимость. Его голос прозвучал громко и четко, разрывая напряженную тишину зала:

Он резко поднял голову, и в его глазах вспыхнул свет, наполненный непреклонной силой и уверенностью. Он медленно оглядел Высшую Триаду, словно давая им возможность ощутить его твердую решимость. Его голос прозвучал громко и четко, разрывая напряженную тишину зала:

— Я — Кай! Я внук Старика Мо, человека из плоти и крови, который стал моим учителем и обучил боевым искусствам! Я Бессмертный Пьяница, получивший этот титул перепив старейшину в смертном мире! И кем бы я ни был в прошлом, это не изменит того, кем я стал сейчас! Я — живое существо, и мое сердце принадлежит не только мне, но и моей возлюбленной Кессии! Моя воля, мои чувства, мои поступки — вот что определяет меня. Не то, что было вложено в меня когда-то!

— Я — Кай! Я внук Старика Мо, человека из плоти и крови, который стал моим учителем и обучил боевым искусствам! Я Бессмертный Пьяница, получивший этот титул перепив старейшину в смертном мире! И кем бы я ни был в прошлом, это не изменит того, кем я стал сейчас! Я — живое существо, и мое сердце принадлежит не только мне, но и моей возлюбленной Кессии! Моя воля, мои чувства, мои поступки — вот что определяет меня. Не то, что было вложено в меня когда-то!

Его слова звучали, как удары молота, с каждым новым словом пробивая завесу сомнений. Кай встал во весь рост, его фигура будто излучала внутреннюю мощь, которая подчинила бы даже звезды.

Его слова звучали, как удары молота, с каждым новым словом пробивая завесу сомнений. Кай встал во весь рост, его фигура будто излучала внутреннюю мощь, которая подчинила бы даже звезды.

— Вы решили рискнуть и создали меня... Вот только мое существование — результат моих решений и моей борьбы. Никто не вправе диктовать мне, кем быть. Я — Кай, человек, который проходит свой уникальный путь. И если моя судьба действительно связана со Вселенной, я решу ее исход так, как считаю нужным!

— Вы решили рискнуть и создали меня... Вот только мое существование — результат моих решений и моей борьбы. Никто не вправе диктовать мне, кем быть. Я — Кай, человек, который проходит свой уникальный путь. И если моя судьба действительно связана со Вселенной, я решу ее исход так, как считаю нужным!

Слова Кая разнеслись эхом по залу, и тишина, воцарившаяся после, была оглушающей. Лица Богов изменились. На губах Скитальца Удачи появилась широкая, даже несколько довольная улыбка.

Слова Кая разнеслись эхом по залу, и тишина, воцарившаяся после, была оглушающей. Лица Богов изменились. На губах Скитальца Удачи появилась широкая, даже несколько довольная улыбка.

— Ха! Вот он, ответ который мы жаждали услышать миллионы лет, — весело воскликнул он, одобрительно хлопая в ладоши. — Вселенная пуста и бессознательна, говорите? Тогда почему жизнь торжествует в своем апогее! Ты прав, Бессмертный Пьяница. Так и должно быть. Теперь только тебе решать, как поступать дальше!

— Ха! Вот он, ответ который мы жаждали услышать миллионы лет, — весело воскликнул он, одобрительно хлопая в ладоши. — Вселенная пуста и бессознательна, говорите? Тогда почему жизнь торжествует в своем апогее! Ты прав, Бессмертный Пьяница. Так и должно быть. Теперь только тебе решать, как поступать дальше!

Монах Воли одобрительно кивнул, его взгляд светился некой формой родительской любви.

Монах Воли одобрительно кивнул, его взгляд светился некой формой родительской любви.

— Видимо моя сила была вложена не зря. Твоя воля непоколебима, Кай, и это — главное.

— Видимо моя сила была вложена не зря. Твоя воля непоколебима, Кай, и это — главное.

Старик Времени-Пространства, сложив руки за спиной, спокойно смотрел на Кая. Его лицо было невозмутимо, но в его взгляде мелькнуло тепло.

Старик Времени-Пространства, сложив руки за спиной, спокойно смотрел на Кая. Его лицо было невозмутимо, но в его взгляде мелькнуло тепло.

— Именно такой ответ мы и ожидали, — тихо сказал он, но в его словах было больше восхищения, чем у остальных. — Неважно, кем ты был в прошлом. Важно, кем ты стал...

— Именно такой ответ мы и ожидали, — тихо сказал он, но в его словах было больше восхищения, чем у остальных. — Неважно, кем ты был в прошлом. Важно, кем ты стал...

Немного помолчав, Старик добавил, будто предвосхищая следующий вопрос Кая:

Немного помолчав, Старик добавил, будто предвосхищая следующий вопрос Кая:

— Мы поможем тебе понять всю твою мощь и вернуть первородную силу. Что делать дальше — решать тебе. Мы примем любой исход, даже тот, в котором ты пожелаешь поглотить нас или же уничтожить жизнь.

— Мы поможем тебе понять всю твою мощь и вернуть первородную силу. Что делать дальше — решать тебе. Мы примем любой исход, даже тот, в котором ты пожелаешь поглотить нас или же уничтожить жизнь.

Кай почувствовал, как напряжение в воздухе растворяется, оставляя после себя странное ощущение покоя. Боги не противились его словам, напротив, казалось, что они лишь ждали подтверждения того, что он сам осознает свое право выбирать. Этот момент стал поворотным, не только для него, но и для самих Богов.

Кай почувствовал, как напряжение в воздухе растворяется, оставляя после себя странное ощущение покоя. Боги не противились его словам, напротив, казалось, что они лишь ждали подтверждения того, что он сам осознает свое право выбирать. Этот момент стал поворотным, не только для него, но и для самих Богов.

Правда следующие слова Скитальца Удачи слегка сбили пыл, ибо он с улыбкой сказал:

Правда следующие слова Скитальца Удачи слегка сбили пыл, ибо он с улыбкой сказал:

— Еще не время торжественных речей, ха-ха. Для возвращения истинной силы Кая потребуется много времени, а также вливание наших сил. Если Близнецы Жизни и Смерти вырвутся быстрее — мы все можем умереть. Тогда никому уже не придется решать судьбу Вселенной, ибо ее решат Близнецы.

— Еще не время торжественных речей, ха-ха. Для возвращения истинной силы Кая потребуется много времени, а также вливание наших сил. Если Близнецы Жизни и Смерти вырвутся быстрее — мы все можем умереть. Тогда никому уже не придется решать судьбу Вселенной, ибо ее решат Близнецы.

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли только сдержанно кивнули. Эти слова скорее были сказаны для Кая. Но не успел он что-то ответить, как Скиталец Удачи засмеялся и добавил:

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли только сдержанно кивнули. Эти слова скорее были сказаны для Кая. Но не успел он что-то ответить, как Скиталец Удачи засмеялся и добавил:

— Но этого не произойдет сегодня или завтра! Я бы очень хотел по-настоящему выпить вместе и послушать о твоем пути, как живого человека! Думаю, для этого у нас есть время, если ты не против, конечно, ха-ха.

— Но этого не произойдет сегодня или завтра! Я бы очень хотел по-настоящему выпить вместе и послушать о твоем пути, как живого человека! Думаю, для этого у нас есть время, если ты не против, конечно, ха-ха.

Кай, немного удивившись неожиданному легкому тону Скитальца Удачи, задумался на короткое мгновение. Но затем, почти мгновенно, его лицо озарилось улыбкой. Эта улыбка была теплой, без тени прежней тяжести.

Кай, немного удивившись неожиданному легкому тону Скитальца Удачи, задумался на короткое мгновение. Но затем, почти мгновенно, его лицо озарилось улыбкой. Эта улыбка была теплой, без тени прежней тяжести.

— Почему бы и нет? — произнес он, поднимая глаза на Высшую Триаду. Его голос был ровным, уверенным, но в нем чувствовался оттенок облегчения. — Слишком уж много на меня свалилось. Мне нужно время, чтобы вернуть холодный ум. Думаю, сейчас мне действительно стоит отвлечься...

— Почему бы и нет? — произнес он, поднимая глаза на Высшую Триаду. Его голос был ровным, уверенным, но в нем чувствовался оттенок облегчения. — Слишком уж много на меня свалилось. Мне нужно время, чтобы вернуть холодный ум. Думаю, сейчас мне действительно стоит отвлечься...

— Но! — возразил Кай, — я хочу услышать и вашу историю. Все-таки, если мне предстоит нести на себе бремя судьбы Вселенной, мне нужно знать ее историю во всех деталях. Хочу понять вас лучше и осознать, почему все пришло к этой точке.

— Но! — возразил Кай, — я хочу услышать и вашу историю. Все-таки, если мне предстоит нести на себе бремя судьбы Вселенной, мне нужно знать ее историю во всех деталях. Хочу понять вас лучше и осознать, почему все пришло к этой точке.

Скиталец Удачи рассмеялся, хлопнув себя по бедру, и по взмаху руки в воздухе появились несколько бочек с алкоголем, а также разные яства. Казалось, что из трех высших богов он был тем, кто больше всего полюбил жизнь и даже пользовался ее благами и наработками. Можно было даже представить, что он не Бог, а какой-то мастер высочайшего уровня культивации.

Скиталец Удачи рассмеялся, хлопнув себя по бедру, и по взмаху руки в воздухе появились несколько бочек с алкоголем, а также разные яства. Казалось, что из трех высших богов он был тем, кто больше всего полюбил жизнь и даже пользовался ее благами и наработками. Можно было даже представить, что он не Бог, а какой-то мастер высочайшего уровня культивации.

— Вот это мне по душе! Ха-ха! Так и должно быть, Бессмертный Пьяница!

— Вот это мне по душе! Ха-ха! Так и должно быть, Бессмертный Пьяница!

Старик и Монах, в свою очередь, только улыбнулись и утвердительно кивнули.

Старик и Монах, в свою очередь, только улыбнулись и утвердительно кивнули.

Глава 972(Отредач.)

Глава 972(Отредач.)

Кай, выпивал и слушал рассказы Высшей Триады, ощущая, как воспоминания его собственной жизни все ярче всплывают на поверхность. Прошлое, которое когда-то казалось хаотичным набором событий, теперь обретало цельность. Он начинал видеть в своем пути замысел, но не от богов, а скорее от вселенной — ее бесконечной игры вероятностей и выбора. Но самое забавное в этом было то, что он фактически и являлся сутью этой Вселенной.

Кай, выпивал и слушал рассказы Высшей Триады, ощущая, как воспоминания его собственной жизни все ярче всплывают на поверхность. Прошлое, которое когда-то казалось хаотичным набором событий, теперь обретало цельность. Он начинал видеть в своем пути замысел, но не от богов, а скорее от вселенной — ее бесконечной игры вероятностей и выбора. Но самое забавное в этом было то, что он фактически и являлся сутью этой Вселенной.

Старик Времени-Пространства, скрестив руки на груди, начал говорить о древних эпохах, когда вселенная была молода и еще не обременена законами, существовавшими ныне. Его голос звучал, как шелест ветра в старинной роще, перенося собравшихся в моменты становления миров, зарождения первых сверх огромных тералитов.

Старик Времени-Пространства, скрестив руки на груди, начал говорить о древних эпохах, когда вселенная была молода и еще не обременена законами, существовавшими ныне. Его голос звучал, как шелест ветра в старинной роще, перенося собравшихся в моменты становления миров, зарождения первых сверх огромных тералитов.

Монах Воли, напротив, говорил кратко и отрывисто, но в его словах ощущалась стальная уверенность. Его рассказы только подтверждали слова Старика. Кай сразу понял, что эти двое Богов больше времени провели в изоляции и наблюдении издалека. Они не слишком уж вмешивались в дела живых.

Монах Воли, напротив, говорил кратко и отрывисто, но в его словах ощущалась стальная уверенность. Его рассказы только подтверждали слова Старика. Кай сразу понял, что эти двое Богов больше времени провели в изоляции и наблюдении издалека. Они не слишком уж вмешивались в дела живых.

Скиталец Удачи, в свою очередь, сильно отличался. Во времена, когда у Высшей Триады был доступ к мирам живых, он постоянно перевоплощался и участвовал в мирских делах. Он описывал, как раз за разом помогал смертным, не столько руководствуясь эмоциями, сколько азартом. Он встревал в разные передряги, под личиной смертного, заводил любовниц, друзей и даже врагов. Естественно, для него все это было больше игрой, ибо никто из смертных никогда бы не смог сорвать даже волосок с его головы.

Скиталец Удачи, в свою очередь, сильно отличался. Во времена, когда у Высшей Триады был доступ к мирам живых, он постоянно перевоплощался и участвовал в мирских делах. Он описывал, как раз за разом помогал смертным, не столько руководствуясь эмоциями, сколько азартом. Он встревал в разные передряги, под личиной смертного, заводил любовниц, друзей и даже врагов. Естественно, для него все это было больше игрой, ибо никто из смертных никогда бы не смог сорвать даже волосок с его головы.

После всего этого стало понятно, почему выпивали и ели только Кай и Скиталец. Старик и Монах не притрагивались к алкоголю или блюдам, будто бы они были для них чем-то чуждым.

После всего этого стало понятно, почему выпивали и ели только Кай и Скиталец. Старик и Монах не притрагивались к алкоголю или блюдам, будто бы они были для них чем-то чуждым.

Только когда Боги закончили, Кай начал делиться своими воспоминаниями. Он описывал, как его нашла Фрида в приюте на окраинах Дарлика​. Вспоминал дни, проведенные в играх с другими детьми, моменты одиночества, когда он задумчиво смотрел на горы, пытаясь понять свое место в этом мире, а также почему он отличается от других детей.

Только когда Боги закончили, Кай начал делиться своими воспоминаниями. Он описывал, как его нашла Фрида в приюте на окраинах Дарлика​. Вспоминал дни, проведенные в играх с другими детьми, моменты одиночества, когда он задумчиво смотрел на горы, пытаясь понять свое место в этом мире, а также почему он отличается от других детей.

Его рассказ становился насыщеннее, когда он перешел к описанию своих первых шагов на пути культиватора. Он говорил о встрече с Дедушкой Мо, который стал его первым наставником и заменил семью. Именно благодаря ему Кай постиг основы и понял, что сила — это не просто путь к выживанию, но и средство изменить мир​​.

Его рассказ становился насыщеннее, когда он перешел к описанию своих первых шагов на пути культиватора. Он говорил о встрече с Дедушкой Мо, который стал его первым наставником и заменил семью. Именно благодаря ему Кай постиг основы и понял, что сила — это не просто путь к выживанию, но и средство изменить мир​​.

Он вспомнил битвы в Пограничном Городе Зверя, где впервые ощутил вкус настоящей опасности, и свои первые победы, которые закалили его дух. Кай рассказывал о том, как он шаг за шагом переходил из одной стадии культивации в другую, сталкиваясь с невероятными трудностями. Его история включала и моменты отчаяния, когда он был близок к смерти, и мгновения триумфа, когда он побеждал врагов, казавшихся непобедимыми​​.

Он вспомнил битвы в Пограничном Городе Зверя, где впервые ощутил вкус настоящей опасности, и свои первые победы, которые закалили его дух. Кай рассказывал о том, как он шаг за шагом переходил из одной стадии культивации в другую, сталкиваясь с невероятными трудностями. Его история включала и моменты отчаяния, когда он был близок к смерти, и мгновения триумфа, когда он побеждал врагов, казавшихся непобедимыми​​.

Кай не забыл упомянуть и о любви, а также горечи утраты. Он рассказывал о своих чувствах, и мыслях, когда происходили те или иные события. Подобные ситуации всегда заставляли его глубоко размышлять о сути происходящего во Вселенной.

Кай не забыл упомянуть и о любви, а также горечи утраты. Он рассказывал о своих чувствах, и мыслях, когда происходили те или иные события. Подобные ситуации всегда заставляли его глубоко размышлять о сути происходящего во Вселенной.

Все трое богов слушали молча, каждый погруженный в свои мысли. Словно сквозь рассказы Кая они видели реализацию их рискованного и отчаянного плана. И чем дальше Кай углублялся в историю своей жизни, тем яснее становилось, что он был не просто их творением. Его путь, со всеми взлетами и падениями, был абсолютно уникальным.

Все трое богов слушали молча, каждый погруженный в свои мысли. Словно сквозь рассказы Кая они видели реализацию их рискованного и отчаянного плана. И чем дальше Кай углублялся в историю своей жизни, тем яснее становилось, что он был не просто их творением. Его путь, со всеми взлетами и падениями, был абсолютно уникальным.

В какой-то момент Кай остановился, словно обдумывая что-то, и добавил:

В какой-то момент Кай остановился, словно обдумывая что-то, и добавил:

— Я очень часто рассуждал о судьбе и свободе воли... И сейчас я чувствую, что оба этих концепта ошибочны. Существует нечто, находящееся посередине, и описать это нечто я до сих пор не могу, — сказав это, Кай на мгновение замолчал. — Но я определенно рад, что я не являлся пешкой, и моя судьба не была предрешена.

— Я очень часто рассуждал о судьбе и свободе воли... И сейчас я чувствую, что оба этих концепта ошибочны. Существует нечто, находящееся посередине, и описать это нечто я до сих пор не могу, — сказав это, Кай на мгновение замолчал. — Но я определенно рад, что я не являлся пешкой, и моя судьба не была предрешена.

Его слова повисли в воздухе, наполненные невероятной уверенностью. Скиталец Удачи только засмеялся и ответил:

Его слова повисли в воздухе, наполненные невероятной уверенностью. Скиталец Удачи только засмеялся и ответил:

— С моей позиции, Вселенная — это хаос, управляемый вероятностями. У чего-то есть больший шанс, у чего-то меньший. Но даже ставя на почти беспроигрышную ситуацию, всегда есть шанс неудачи. Цепочка решений с наиболее высоким шансом выигрыша может считаться судьбой. Но всегда можно сделать иную ставку, и это круто повернет ход событий.

— С моей позиции, Вселенная — это хаос, управляемый вероятностями. У чего-то есть больший шанс, у чего-то меньший. Но даже ставя на почти беспроигрышную ситуацию, всегда есть шанс неудачи. Цепочка решений с наиболее высоким шансом выигрыша может считаться судьбой. Но всегда можно сделать иную ставку, и это круто повернет ход событий.

Скиталец Удачи рассмеялся, запрокинув голову, и вновь наполнил чашу вином, будто подчеркивая свои слова жестом. Его смех был искренним, громким, наполняющим зал теплом, но за этой легкостью пряталась удивительная глубина.

Скиталец Удачи рассмеялся, запрокинув голову, и вновь наполнил чашу вином, будто подчеркивая свои слова жестом. Его смех был искренним, громким, наполняющим зал теплом, но за этой легкостью пряталась удивительная глубина.

— Ты даже не представляешь, Кай, — продолжил он, сверкнув глазами, — насколько зыбка эта тонкая нить между судьбой и свободой. Даже сейчас, когда ты сидишь здесь, уверенный в своем пути, я мог бы предложить тебе сделку, которая изменила бы все.

— Ты даже не представляешь, Кай, — продолжил он, сверкнув глазами, — насколько зыбка эта тонкая нить между судьбой и свободой. Даже сейчас, когда ты сидишь здесь, уверенный в своем пути, я мог бы предложить тебе сделку, которая изменила бы все.

Он наклонился вперед, его улыбка стала хитрее, а голос приобрел оттенок заигрывающей серьезности.

Он наклонился вперед, его улыбка стала хитрее, а голос приобрел оттенок заигрывающей серьезности.

— Я могу отдать тебе свою суть. Да, прямо сейчас ты можешь поглотить меня. Закон Удачи, его природу, его смысл. Это бы сделало тебя чем-то… новым, — он прищурился, глядя на Кая, словно изучая его реакцию.

— Я могу отдать тебе свою суть. Да, прямо сейчас ты можешь поглотить меня. Закон Удачи, его природу, его смысл. Это бы сделало тебя чем-то… новым, — он прищурился, глядя на Кая, словно изучая его реакцию.

Старик Времени-Пространства и Монах Воли бросили на него короткие взгляды, но промолчали, как будто знали, что попытки остановить Скитальца бесполезны. Азартная природа этого Бога была просто неоспорима.

Старик Времени-Пространства и Монах Воли бросили на него короткие взгляды, но промолчали, как будто знали, что попытки остановить Скитальца бесполезны. Азартная природа этого Бога была просто неоспорима.

— Звучит заманчиво, правда? — продолжил Скиталец, делая большой глоток. — Вот только шанс, что ты согласишься, ничтожно мал. Но не равен нулю. И в этом красота. Я играю с вероятностями, Кай. Я понимаю их природу. И каждый выбор, каждое решение — это как бросок кубика с бесконечным числом граней. Даже самая невероятная грань может выпасть. Например, ты можешь согласиться.

— Звучит заманчиво, правда? — продолжил Скиталец, делая большой глоток. — Вот только шанс, что ты согласишься, ничтожно мал. Но не равен нулю. И в этом красота. Я играю с вероятностями, Кай. Я понимаю их природу. И каждый выбор, каждое решение — это как бросок кубика с бесконечным числом граней. Даже самая невероятная грань может выпасть. Например, ты можешь согласиться.

Он вдруг отбросил чашу в сторону, поднимаясь на ноги. Его фигура выглядела непривычно величественной. Казалось, что весь воздух в зале заколебался от скрытой силы.

Он вдруг отбросил чашу в сторону, поднимаясь на ноги. Его фигура выглядела непривычно величественной. Казалось, что весь воздух в зале заколебался от скрытой силы.

— Но что, если ты примешь мою суть прямо сейчас? Все станет другим. Мы, трое, даже не можем предсказать, что произойдет.

— Но что, если ты примешь мою суть прямо сейчас? Все станет другим. Мы, трое, даже не можем предсказать, что произойдет.

Его глаза блеснули искорками азарта, когда он продолжил:

Его глаза блеснули искорками азарта, когда он продолжил:

— Но есть и другая сторона. Возможно, это приведет к твоей гибели и гибели всей Вселенной, или, напротив, откроет двери к тому, что даже Высшая Триада никогда не смогла бы осознать. Понимаешь, в этом вся суть Удачи: ты никогда не можешь быть уверен в исходе. Даже я не могу.

— Но есть и другая сторона. Возможно, это приведет к твоей гибели и гибели всей Вселенной, или, напротив, откроет двери к тому, что даже Высшая Триада никогда не смогла бы осознать. Понимаешь, в этом вся суть Удачи: ты никогда не можешь быть уверен в исходе. Даже я не могу.

Он развел руками, словно приглашая Кая к размышлению.

Он развел руками, словно приглашая Кая к размышлению.

— И ты можешь решить. Здесь и сейчас. Стоит ли крохотная вероятность успеха того, чтобы рискнуть всем? Ты ведь уже видел, как работает Вселенная. Как одно единственное решение, принятое в долю секунды, может привести к величайшему триумфу или ужасной катастрофе.

— И ты можешь решить. Здесь и сейчас. Стоит ли крохотная вероятность успеха того, чтобы рискнуть всем? Ты ведь уже видел, как работает Вселенная. Как одно единственное решение, принятое в долю секунды, может привести к величайшему триумфу или ужасной катастрофе.

Скиталец Удачи сделал шаг ближе, его голос стал мягче, но в нем звучала необъяснимая сила:

Скиталец Удачи сделал шаг ближе, его голос стал мягче, но в нем звучала необъяснимая сила:

— Что ты выберешь, Кай? Шанс, который может перевернуть все? Или отказ, который оставит все на своих местах? И помни, какой бы выбор ты ни сделал, он тоже часть игры. Играет даже твой отказ от игры.

— Что ты выберешь, Кай? Шанс, который может перевернуть все? Или отказ, который оставит все на своих местах? И помни, какой бы выбор ты ни сделал, он тоже часть игры. Играет даже твой отказ от игры.

Кай ощутил, как время словно замерло. Вопрос, что задал Скиталец, не был простым вызовом. И, пожалуй, ответить на него было сложнее, чем одолеть любого врага.

Кай ощутил, как время словно замерло. Вопрос, что задал Скиталец, не был простым вызовом. И, пожалуй, ответить на него было сложнее, чем одолеть любого врага.

Вот только Кай лишь засмеялся и спокойно ответил:

Вот только Кай лишь засмеялся и спокойно ответил:

— Мне не нравиться такой план. Прошлый был гораздо лучше, ха-ха, — сделав паузу он продолжил. — Если вдруг не успеем вернуть мою истинную силу, и Близнецы вырвутся на волю... Тогда можем вернуться к твоему предложению.

— Мне не нравиться такой план. Прошлый был гораздо лучше, ха-ха, — сделав паузу он продолжил. — Если вдруг не успеем вернуть мою истинную силу, и Близнецы вырвутся на волю... Тогда можем вернуться к твоему предложению.

Скиталец Удачи посмотрел на Кая с широкой улыбкой и довольным выражением лица, словно именно такой ответ и забавлял его больше всего. Внезапно он снова рассмеялся — на этот раз легче и даже веселее.

Скиталец Удачи посмотрел на Кая с широкой улыбкой и довольным выражением лица, словно именно такой ответ и забавлял его больше всего. Внезапно он снова рассмеялся — на этот раз легче и даже веселее.

— Вот и отлично, Кай! — заявил он, хлопая себя по колену. — Ты выбрал путь, который показался тебе правильным. Больший шанс на успех? Возможно. Но разве это не то, чем мы все занимаемся в этой бесконечной игре вероятностей?

— Вот и отлично, Кай! — заявил он, хлопая себя по колену. — Ты выбрал путь, который показался тебе правильным. Больший шанс на успех? Возможно. Но разве это не то, чем мы все занимаемся в этой бесконечной игре вероятностей?

Его фигура, казавшаяся на мгновение величественной, смягчилась. Скиталец с легкостью опустился обратно на свое место, взял чашу и снова наполнил ее вином. Все это выглядело так, будто ничего и не случилось, словно он ни на мгновение не брал вес судьбы в свои руки.

Его фигура, казавшаяся на мгновение величественной, смягчилась. Скиталец с легкостью опустился обратно на свое место, взял чашу и снова наполнил ее вином. Все это выглядело так, будто ничего и не случилось, словно он ни на мгновение не брал вес судьбы в свои руки.

— Ты думаешь, что сделал свободный выбор? Возможно, ты так и сделал. Но, Кай, я только хотел показать, насколько иллюзорны свобода и судьба. Ты выбрал то, что показалось тебе наиболее разумным, наиболее вероятным путем к успеху. И в этом нет ничего плохого. Просто пойми, твой выбор — это часть той же игры, в которую играет вся Вселенная, — его глаза снова вспыхнули, но теперь с добродушной теплотой.

— Ты думаешь, что сделал свободный выбор? Возможно, ты так и сделал. Но, Кай, я только хотел показать, насколько иллюзорны свобода и судьба. Ты выбрал то, что показалось тебе наиболее разумным, наиболее вероятным путем к успеху. И в этом нет ничего плохого. Просто пойми, твой выбор — это часть той же игры, в которую играет вся Вселенная, — его глаза снова вспыхнули, но теперь с добродушной теплотой.

Он сделал глоток вина, откинувшись на спинку трона, и продолжил, уже более спокойно:

Он сделал глоток вина, откинувшись на спинку трона, и продолжил, уже более спокойно:

— Судьба и свобода выбора не существуют в привычном смысле. Все это лишь переменные, у которых есть вероятность. А ты выбрал тот путь, который посчитал наименее рискованным. Это и есть твоя настоящая свобода, но не забывай — она всегда обусловлена теми шансами, которые тебе даны — то есть, некой извращенной формой судьбы.

— Судьба и свобода выбора не существуют в привычном смысле. Все это лишь переменные, у которых есть вероятность. А ты выбрал тот путь, который посчитал наименее рискованным. Это и есть твоя настоящая свобода, но не забывай — она всегда обусловлена теми шансами, которые тебе даны — то есть, некой извращенной формой судьбы.

Старик Времени-Пространства и Монах Воли одобрительно кивнули. Казалось, оба понимали, что в этих словах был глубокий посыл. В рассказе Кая постоянно слышались размышления о его свободе и месте во Вселенной. Бог Удачи только хотел развеять его мысли, что на самом деле не имели никакого смысла.

Старик Времени-Пространства и Монах Воли одобрительно кивнули. Казалось, оба понимали, что в этих словах был глубокий посыл. В рассказе Кая постоянно слышались размышления о его свободе и месте во Вселенной. Бог Удачи только хотел развеять его мысли, что на самом деле не имели никакого смысла.

Кай почувствовал, как напряжение в его груди начинает спадать. Слова Скитальца, странные и парадоксальные, дали ему странное ощущение покоя. Размышления о судьбе, о свободе, которые так долго не давали ему покоя, внезапно стали казаться куда менее значительными. Может, в самом деле, вся разница лишь в том, как человек выбирает двигаться вперед?

Кай почувствовал, как напряжение в его груди начинает спадать. Слова Скитальца, странные и парадоксальные, дали ему странное ощущение покоя. Размышления о судьбе, о свободе, которые так долго не давали ему покоя, внезапно стали казаться куда менее значительными. Может, в самом деле, вся разница лишь в том, как человек выбирает двигаться вперед?

Кай поднял свою чашу и с легкой усмешкой произнес:

Кай поднял свою чашу и с легкой усмешкой произнес:

— Тогда за удачу, Скиталец. И за то, что она играет с нами в эту бесконечную игру.

— Тогда за удачу, Скиталец. И за то, что она играет с нами в эту бесконечную игру.

Скиталец рассмеялся, легко и громко, поднимая свою чашу в ответ:

Скиталец рассмеялся, легко и громко, поднимая свою чашу в ответ:

— Именно так, Кай! За игру!

— Именно так, Кай! За игру!

В это время, в укромном уголке Области Доминации Духа, царила атмосфера, полностью противоположная той, что наполняла зал Высшей Триады. Там, в глубинах Вечного Храма Душ, в закрытой зоне, куда не имел доступа ни один культиватор даже высшего уровня, находилась Вечная Матерь Духа.

В это время, в укромном уголке Области Доминации Духа, царила атмосфера, полностью противоположная той, что наполняла зал Высшей Триады. Там, в глубинах Вечного Храма Душ, в закрытой зоне, куда не имел доступа ни один культиватор даже высшего уровня, находилась Вечная Матерь Духа.

Ее фигура казалась утопающей в лиловом сиянии, что окружало ее павильон. Это было место абсолютной тишины, где даже дыхание становилось едва слышным. Перед Матерью парила черная сфера — ядро культивации Кая, которое она собственноручно вырвала.

Ее фигура казалась утопающей в лиловом сиянии, что окружало ее павильон. Это было место абсолютной тишины, где даже дыхание становилось едва слышным. Перед Матерью парила черная сфера — ядро культивации Кая, которое она собственноручно вырвала.

Но почему-то, ее осанка была далеко не величественной. Она обхватила руками колени, и ее пальцы, казалось, до боли впивались в их поверхность. Ее лицо, некогда отражавшее бесконечное спокойствие и уверенность, было искажено мрачной тенью ужаса. Ее глаза потускнели, будто ее собственная сущность постепенно угасала.

Но почему-то, ее осанка была далеко не величественной. Она обхватила руками колени, и ее пальцы, казалось, до боли впивались в их поверхность. Ее лицо, некогда отражавшее бесконечное спокойствие и уверенность, было искажено мрачной тенью ужаса. Ее глаза потускнели, будто ее собственная сущность постепенно угасала.

— Это невозможно… — прошептала она, едва слышно, словно слова приносили ей физическую боль. — Неужели я ошиблась...

— Это невозможно… — прошептала она, едва слышно, словно слова приносили ей физическую боль. — Неужели я ошиблась...

Ее взгляд был прикован к сфере, но в глубине ее глаз читалась борьба. Казалось, что она одновременно хочет отвернуться и не может позволить себе этого. Это было лицо существа, привыкшего к полной уверенности и контролю, которое теперь оказалось перед невообразимой угрозой.

Ее взгляд был прикован к сфере, но в глубине ее глаз читалась борьба. Казалось, что она одновременно хочет отвернуться и не может позволить себе этого. Это было лицо существа, привыкшего к полной уверенности и контролю, которое теперь оказалось перед невообразимой угрозой.

Матерь была уверена, что перед ней находится не просто артефакт, не просто инструмент. Это было проявление чего-то куда более древнего, чем сама Вечная Матерь Духа, чем ее Храм, это было Ядро Бытия!

Матерь была уверена, что перед ней находится не просто артефакт, не просто инструмент. Это было проявление чего-то куда более древнего, чем сама Вечная Матерь Духа, чем ее Храм, это было Ядро Бытия!

— Я не могу его подпитать, а законы содержащиеся внутри в какой-то момент испарятся... — прошептала она вновь, ее голос дрожал, будто произнесенные слова лишали ее остатков сил. — Если не получится, нужно спасти хотя бы их…

— Я не могу его подпитать, а законы содержащиеся внутри в какой-то момент испарятся... — прошептала она вновь, ее голос дрожал, будто произнесенные слова лишали ее остатков сил. — Если не получится, нужно спасти хотя бы их…

Матерь подняла руку, и едва заметное свечение, исходившее от ее пальцев, попробовало коснуться сферы. Но свет тут же потух, будто эта сфера не могла поглотить ее дух. Матерь закрыла глаза, и ее дыхание стало прерывистым, тяжелым. Она больше не могла скрывать, что ее разум был охвачен страхом.

Матерь подняла руку, и едва заметное свечение, исходившее от ее пальцев, попробовало коснуться сферы. Но свет тут же потух, будто эта сфера не могла поглотить ее дух. Матерь закрыла глаза, и ее дыхание стало прерывистым, тяжелым. Она больше не могла скрывать, что ее разум был охвачен страхом.

Она понимала, что предстоящая буря уже была неотвратима. Если она ошиблась, и убила Кая зря, тогда нужно было срочно менять план.

Она понимала, что предстоящая буря уже была неотвратима. Если она ошиблась, и убила Кая зря, тогда нужно было срочно менять план.

— Близнецы Жизни и Смерти точно желают уничтожить Высшую Триаду... Но я не могу им полностью доверять, — сжав кулаки произнесла она. — Если в ближайшие столетия я не получу силу Ядра Бытия... Мне придется создать фальшивку, чтобы хотя бы блефовать! Без силы Бессмертного Пьяницы, я не смогу вечно возобновлять полуразрушенную печать. Близнецы рано или поздно вырвутся наружу, и лучше, чтобы они считали меня их опасным союзником, нежели подчиненной...

— Близнецы Жизни и Смерти точно желают уничтожить Высшую Триаду... Но я не могу им полностью доверять, — сжав кулаки произнесла она. — Если в ближайшие столетия я не получу силу Ядра Бытия... Мне придется создать фальшивку, чтобы хотя бы блефовать! Без силы Бессмертного Пьяницы, я не смогу вечно возобновлять полуразрушенную печать. Близнецы рано или поздно вырвутся наружу, и лучше, чтобы они считали меня их опасным союзником, нежели подчиненной...

Глубокий внутренний страх не покидал ее. Вечная Матерь знала, что уже сейчас, в эту самую секунду, вселенная трещит по швам, и совсем скоро ее обитателей ждет великая катастрофа, которую не остановить.

Глубокий внутренний страх не покидал ее. Вечная Матерь знала, что уже сейчас, в эту самую секунду, вселенная трещит по швам, и совсем скоро ее обитателей ждет великая катастрофа, которую не остановить.

Но в этот момент ее голову посетила идея… Идея, которая напугала и насторожила даже ее… Вот только глаза Матери засияли каким-то зловещим, и даже слегка безумным светом.

Но в этот момент ее голову посетила идея… Идея, которая напугала и насторожила даже ее… Вот только глаза Матери засияли каким-то зловещим, и даже слегка безумным светом.

— Или же… Прибегнуть к запретным техникам и попытаться…

— Или же… Прибегнуть к запретным техникам и попытаться…

И как только прозвучали эти слова, она покачала головой, будто желая отбросить подобные мысли. Сжав кулаки она решительно добавила:

И как только прозвучали эти слова, она покачала головой, будто желая отбросить подобные мысли. Сжав кулаки она решительно добавила:

— Еще есть время! Об этом подумаю, если у меня больше не останется вариантов! — сказав это, она вновь прикоснулась к сфере и продолжила ее изучать.

— Еще есть время! Об этом подумаю, если у меня больше не останется вариантов! — сказав это, она вновь прикоснулась к сфере и продолжила ее изучать.

Глава 973(Отредач.)

Глава 973(Отредач.)

Пока мастера готовилась к будущей войне со Злыми Богами, а Вечная Матерь Духа пыталась решить, как ей действовать дальше, события в древних уголках Вселенной были полной противоположностью. Пустота и безмятежность...

Пока мастера готовилась к будущей войне со Злыми Богами, а Вечная Матерь Духа пыталась решить, как ей действовать дальше, события в древних уголках Вселенной были полной противоположностью. Пустота и безмятежность...

Кай, слегка пьяный от теплоты бесед и терпкого вина, медленно откинулся на спинку своего кресла. Высшая Триада продолжала свои рассказы, но уже в более расслабленном тоне. Скиталец Удачи очередной раз наполнял их чаши, шутил и подмигивал Каю, а Монах Воли сдержанно, но искренне улыбался, будто бы забыв о своем обычном строгом облике.

Кай, слегка пьяный от теплоты бесед и терпкого вина, медленно откинулся на спинку своего кресла. Высшая Триада продолжала свои рассказы, но уже в более расслабленном тоне. Скиталец Удачи очередной раз наполнял их чаши, шутил и подмигивал Каю, а Монах Воли сдержанно, но искренне улыбался, будто бы забыв о своем обычном строгом облике.

Старик Времени-Пространства закончил очередную историю о первых контактах с Созидателем Энергии, Еретическим Богом и Вечной Матерью Духа, замолк и кивнул Каю, словно ожидая его ответа.

Старик Времени-Пространства закончил очередную историю о первых контактах с Созидателем Энергии, Еретическим Богом и Вечной Матерью Духа, замолк и кивнул Каю, словно ожидая его ответа.

Кай потянулся за чашей, сделал небольшой глоток, обдумывая услышанное. В этот момент его взгляд стал сосредоточенным, а брови слегка нахмурились. Он ощутил, как внутри, поднимается стойкое желание узнать о дальнейших планах.

Кай потянулся за чашей, сделал небольшой глоток, обдумывая услышанное. В этот момент его взгляд стал сосредоточенным, а брови слегка нахмурились. Он ощутил, как внутри, поднимается стойкое желание узнать о дальнейших планах.

— Спасибо, что поведали мне так много всего, — начал он, его голос был спокоен, но содержал оттенок вызова. — Но остался еще один важный вопрос, который мы не обсудили... — он замолчал на миг, чтобы слова лучше утвердились в воздухе. — Как мне вернуть то, что принадлежало мне в прошлом? Мою силу. Силу Ядра Бытия.

— Спасибо, что поведали мне так много всего, — начал он, его голос был спокоен, но содержал оттенок вызова. — Но остался еще один важный вопрос, который мы не обсудили... — он замолчал на миг, чтобы слова лучше утвердились в воздухе. — Как мне вернуть то, что принадлежало мне в прошлом? Мою силу. Силу Ядра Бытия.

Воздух в комнате слегка изменился. Легкая, беззаботная атмосфера уступила место чему-то торжественному, почти осязаемому. Скиталец Удачи перестал жонглировать чашей с вином и замер, глаза его засияли азартом. Монах Воли выпрямился, сложив руки в жесте концентрации, а Старик Времени-Пространства осторожно выдохнул, словно то, что прозвучало, было неизбежно.

Воздух в комнате слегка изменился. Легкая, беззаботная атмосфера уступила место чему-то торжественному, почти осязаемому. Скиталец Удачи перестал жонглировать чашей с вином и замер, глаза его засияли азартом. Монах Воли выпрямился, сложив руки в жесте концентрации, а Старик Времени-Пространства осторожно выдохнул, словно то, что прозвучало, было неизбежно.

— Ха! — первым заговорил Скиталец Удачи, хлопнув рукой по колену. — Вот она, твоя природа! Мы даже не успели насладиться разговором, но ты уже желаешь приступить к делу!

— Ха! — первым заговорил Скиталец Удачи, хлопнув рукой по колену. — Вот она, твоя природа! Мы даже не успели насладиться разговором, но ты уже желаешь приступить к делу!

Он встал, обошел трон Кая и посмотрел на него сверху вниз, его улыбка стала почти хищной.

Он встал, обошел трон Кая и посмотрел на него сверху вниз, его улыбка стала почти хищной.

— Ты хочешь вернуть свою силу? А кто сказал, что мы знаем, как это сделать?

— Ты хочешь вернуть свою силу? А кто сказал, что мы знаем, как это сделать?

Монах Воли кивнул, и его голос, глубокий и спокойный, словно раскат грома в тишине, дополнил слова Скитальца:

Монах Воли кивнул, и его голос, глубокий и спокойный, словно раскат грома в тишине, дополнил слова Скитальца:

— Ты, как Ядро Бытия, был в наших руках не так уж и долго... Мы можем помочь тебе в процессе, но найти дорогу к твоей истинной силе — твоя задача. Думаю, если мы трое будем вливать в тебя всю свою мощь, давая тебе время и возможности сознавать себя — у тебя выйдет.

— Ты, как Ядро Бытия, был в наших руках не так уж и долго... Мы можем помочь тебе в процессе, но найти дорогу к твоей истинной силе — твоя задача. Думаю, если мы трое будем вливать в тебя всю свою мощь, давая тебе время и возможности сознавать себя — у тебя выйдет.

Старик Времени-Пространства слегка улыбнулся, но в его глазах была неприкрытая серьезность:

Старик Времени-Пространства слегка улыбнулся, но в его глазах была неприкрытая серьезность:

— Не знаю, как это правильно объяснить... Но ты должен осознать тот закон, который появился даже до нашего рождения. Тот закон, что пронизывает всю Вселенную, и является ее ядром. Мы предположительно называем его Законом Бытия... Закон, что является сутью всего, что существует во Вселенной, который породил и стал фундаментом для всего.

— Не знаю, как это правильно объяснить... Но ты должен осознать тот закон, который появился даже до нашего рождения. Тот закон, что пронизывает всю Вселенную, и является ее ядром. Мы предположительно называем его Законом Бытия... Закон, что является сутью всего, что существует во Вселенной, который породил и стал фундаментом для всего.

Кай молчал, чувствуя, как волна древних энергий словно коснулась его разума, будто воспоминания о давно забытых истинах начали пробиваться сквозь завесу сознания. Он опустил взгляд в свою чашу, где отражение его лица на миг исказилось, превращаясь в нечто чуждое и безграничное.

Кай молчал, чувствуя, как волна древних энергий словно коснулась его разума, будто воспоминания о давно забытых истинах начали пробиваться сквозь завесу сознания. Он опустил взгляд в свою чашу, где отражение его лица на миг исказилось, превращаясь в нечто чуждое и безграничное.

— Я бы лучше назвал его Законом Сути, — пробормотал он. — Останусь ли я собой или превращусь в нечто... иное? Все же, в мире живых меня ждет возлюбленная, с которой я бы хотел провести вечность.

— Я бы лучше назвал его Законом Сути, — пробормотал он. — Останусь ли я собой или превращусь в нечто... иное? Все же, в мире живых меня ждет возлюбленная, с которой я бы хотел провести вечность.

Скиталец Удачи рассмеялся, словно сам вопрос забавлял его.

Скиталец Удачи рассмеялся, словно сам вопрос забавлял его.

— Никто не знает ответ. Но как я и говорил ранее — отказ от игры, это также способ самой игры. Если ты пожелаешь оставить все как есть, мы согласимся. Создание жизни — это наш порок. Если он приведет к разрушению Вселенной, так тому и быть.

— Никто не знает ответ. Но как я и говорил ранее — отказ от игры, это также способ самой игры. Если ты пожелаешь оставить все как есть, мы согласимся. Создание жизни — это наш порок. Если он приведет к разрушению Вселенной, так тому и быть.

Такой ответ не мог успокоить или удовлетворить Кая. Если он откажется действовать, Близнецы вырвутся, уничтожат Высшую Триаду, а после и всю жизнь. В таком случае, ему также не видать воссоединения с Кессией.

Такой ответ не мог успокоить или удовлетворить Кая. Если он откажется действовать, Близнецы вырвутся, уничтожат Высшую Триаду, а после и всю жизнь. В таком случае, ему также не видать воссоединения с Кессией.

— Хе-хе... — внезапно засмеялся Кай. — Плевать, я дойду до конца! Я всегда стремился достичь вершины силы. И теперь у меня действительно есть шанс осуществить это.

— Хе-хе... — внезапно засмеялся Кай. — Плевать, я дойду до конца! Я всегда стремился достичь вершины силы. И теперь у меня действительно есть шанс осуществить это.

Немного задумавшись, на лице Кая появилась ухмылка и он со всей серьезностью добавил:

Немного задумавшись, на лице Кая появилась ухмылка и он со всей серьезностью добавил:

— Видимо в таких ситуациях нужно забыть о судьбе Вселенной, и себе в частности. Если я смогу вернуть ту фундаментальную силу, о которой вы говорите — появится шанс на будущее. Если же нет... Так тому и быть! Главное, чтобы перед смертью я сумел еще раз увидеть Кессию.

— Видимо в таких ситуациях нужно забыть о судьбе Вселенной, и себе в частности. Если я смогу вернуть ту фундаментальную силу, о которой вы говорите — появится шанс на будущее. Если же нет... Так тому и быть! Главное, чтобы перед смертью я сумел еще раз увидеть Кессию.

— Я устал думать... Нужно начинать действовать! — сказав это, в глазах Кая будто бы вспыхнуло нечто древнее. Глаза Сути активировались и в зрачках появились силуэты странных письмен.

— Я устал думать... Нужно начинать действовать! — сказав это, в глазах Кая будто бы вспыхнуло нечто древнее. Глаза Сути активировались и в зрачках появились силуэты странных письмен.

Как только глаза Кая заполыхали древними письменами, воздух вокруг начал вибрировать. Легкая рябь пробежала по пространству, словно сама ткань реальности поддалась невидимой силе. Высшая Триада замолчала, их лица выражали смесь восхищения, ожидания и предостережения.

Как только глаза Кая заполыхали древними письменами, воздух вокруг начал вибрировать. Легкая рябь пробежала по пространству, словно сама ткань реальности поддалась невидимой силе. Высшая Триада замолчала, их лица выражали смесь восхищения, ожидания и предостережения.

Внутри Кая начало пробуждаться нечто. Это было больше, чем просто энергия, дух или плоть, больше, чем сила. Это было ощущение бесконечности, будто он и Вселенная начали сливаться воедино. Все его прошлые достижения, борьба, жертвы и победы вдруг показались мелкими частицами в грандиозной мозаике бытия.

Внутри Кая начало пробуждаться нечто. Это было больше, чем просто энергия, дух или плоть, больше, чем сила. Это было ощущение бесконечности, будто он и Вселенная начали сливаться воедино. Все его прошлые достижения, борьба, жертвы и победы вдруг показались мелкими частицами в грандиозной мозаике бытия.

Он почувствовал, как неведомое пламя разгорается в груди, а затем распространяется по всему телу. Сила, ранее воспринимавшаяся как что-то внешнее, как Сфера Сути, спрятанная где-то в нем, больше не казалась чужой. Она была его сущностью. Будто бы пелена, отделяющая его от истины, наконец упала, оставив обнаженной суть его существования.

Он почувствовал, как неведомое пламя разгорается в груди, а затем распространяется по всему телу. Сила, ранее воспринимавшаяся как что-то внешнее, как Сфера Сути, спрятанная где-то в нем, больше не казалась чужой. Она была его сущностью. Будто бы пелена, отделяющая его от истины, наконец упала, оставив обнаженной суть его существования.

Кай медленно поднялся, его движения были спокойны, но в каждом шаге чувствовалась небывалая мощь. Сияние, исходящее из его глаз, становилось ярче, а письмена в них изменяли форму, переходя от одного символа к другому. Это были не просто знаки — это словно был язык самого мироздания, шепот древних законов, которые никто не мог постичь.

Кай медленно поднялся, его движения были спокойны, но в каждом шаге чувствовалась небывалая мощь. Сияние, исходящее из его глаз, становилось ярче, а письмена в них изменяли форму, переходя от одного символа к другому. Это были не просто знаки — это словно был язык самого мироздания, шепот древних законов, которые никто не мог постичь.

— Так значит... Закон Сути, — произнес он, и его голос эхом разошелся по залу.

— Так значит... Закон Сути, — произнес он, и его голос эхом разошелся по залу.

В этот момент Скиталец Удачи, обычно столь небрежный, склонился в полушутливом поклоне, но даже в его манере не хватало привычной легкости.

В этот момент Скиталец Удачи, обычно столь небрежный, склонился в полушутливом поклоне, но даже в его манере не хватало привычной легкости.

— Ооо... В тебе уже нечто изменилось... — пробормотал он. — Знаешь, а Закон Сути звучит даже лучше, ха-ха — пошутил он.

— Ооо... В тебе уже нечто изменилось... — пробормотал он. — Знаешь, а Закон Сути звучит даже лучше, ха-ха — пошутил он.

Монах Воли посмотрел на Кая, и в его глазах отразилось уважение.

Монах Воли посмотрел на Кая, и в его глазах отразилось уважение.

— Осознав свою суть, ты начал вспоминать. Ты начинаешь становиться тем, кем был когда-то, — произнес он. — Но это будет не возвращение. Это будет перерождение. Тебе нужно не только вернуть свою прошлую силу, но также сбалансировать ее с твоей новой, живой сутью. Только в таком случае, в будущем Вселенная сможет существовать.

— Осознав свою суть, ты начал вспоминать. Ты начинаешь становиться тем, кем был когда-то, — произнес он. — Но это будет не возвращение. Это будет перерождение. Тебе нужно не только вернуть свою прошлую силу, но также сбалансировать ее с твоей новой, живой сутью. Только в таком случае, в будущем Вселенная сможет существовать.

Старик Времени-Пространства встал и сделал шаг вперед, его голос был мягким, но весомым:

Старик Времени-Пространства встал и сделал шаг вперед, его голос был мягким, но весомым:

— Мы слишком долго ждали того, чтобы приступить к финальной части нашего плана. Нет, даже не так... До недавних пор мы даже не знали, будет ли у нас возможность его реализовать и выжило ли существо, в которое переродилась Сфера Сути, — честно произнес он. — Если ты готов начать, мы также сделаем все возможное! — твердо заявил он.

— Мы слишком долго ждали того, чтобы приступить к финальной части нашего плана. Нет, даже не так... До недавних пор мы даже не знали, будет ли у нас возможность его реализовать и выжило ли существо, в которое переродилась Сфера Сути, — честно произнес он. — Если ты готов начать, мы также сделаем все возможное! — твердо заявил он.

Кай опустил взгляд на свои руки, которые начали покрываться невидимыми для остальных узорами — отголосками тех же письмен, что были в его глазах. Даже три Бога не видели их, только чувствуя от него божественную ауру. Кай чувствовал, как сила Сути начинает взаимодействовать с его телом, изменяя не только его физическую оболочку, но и саму суть его бытия.

Кай опустил взгляд на свои руки, которые начали покрываться невидимыми для остальных узорами — отголосками тех же письмен, что были в его глазах. Даже три Бога не видели их, только чувствуя от него божественную ауру. Кай чувствовал, как сила Сути начинает взаимодействовать с его телом, изменяя не только его физическую оболочку, но и саму суть его бытия.

В этот миг он осознал, что стал чем-то большим, чем просто человеком, культиватором или даже Сферой Сути. Он стал живым воплощением Закона Сути, неразрывной частью мироздания. Если он сможет вернуть всю свою былую силу и объединить с концептом жизни... Он приведет Вселенную в новую эру, закончив конфликт, что разрушает ее уже сотни миллионов лет!

В этот миг он осознал, что стал чем-то большим, чем просто человеком, культиватором или даже Сферой Сути. Он стал живым воплощением Закона Сути, неразрывной частью мироздания. Если он сможет вернуть всю свою былую силу и объединить с концептом жизни... Он приведет Вселенную в новую эру, закончив конфликт, что разрушает ее уже сотни миллионов лет!

Но с этим пришло и странное чувство — нечто, напоминающее голос внутри его разума. Голос, не принадлежащий никому из присутствующих. Словно сам Кай говорил с собой, но не контролировал эти мысли.

Но с этим пришло и странное чувство — нечто, напоминающее голос внутри его разума. Голос, не принадлежащий никому из присутствующих. Словно сам Кай говорил с собой, но не контролировал эти мысли.

— Готов ли я, спрашиваете? — переспросил Кай. — Еще недавно я был готов заполучить Закон Плоти, а затем и Закон Энергии! Я был готов собственноручно сразиться с вами, хе-хе. Но все обернулась таким странным образом...

— Готов ли я, спрашиваете? — переспросил Кай. — Еще недавно я был готов заполучить Закон Плоти, а затем и Закон Энергии! Я был готов собственноручно сразиться с вами, хе-хе. Но все обернулась таким странным образом...

Говоря это, Кай размял шею, и твердо заявил:

Говоря это, Кай размял шею, и твердо заявил:

— Оставим эти законы будущим живым мастерам, которые будут жить в новой Вселенной, где их не будут ограничивать. А я же, верну себе свой закон — Закон Сути!

— Оставим эти законы будущим живым мастерам, которые будут жить в новой Вселенной, где их не будут ограничивать. А я же, верну себе свой закон — Закон Сути!

После слов Кая что-то словно разомкнулось в воздухе. Высшая Триада, казалось, воспылала внутренним огнем, который тлел в них миллионы лет, ожидая своего часа. Это был тот самый момент, ради которого они поставили на кон все: существование живых существ, судьбу Вселенной, и даже себя самих.

После слов Кая что-то словно разомкнулось в воздухе. Высшая Триада, казалось, воспылала внутренним огнем, который тлел в них миллионы лет, ожидая своего часа. Это был тот самый момент, ради которого они поставили на кон все: существование живых существ, судьбу Вселенной, и даже себя самих.

Глаза Скитальца Удачи заискрились азартом, а голос был одновременно легким и полным решимости:

Глаза Скитальца Удачи заискрились азартом, а голос был одновременно легким и полным решимости:

— Мы слишком долго сидели без дела, бросая кости и надеясь, что выпадет нужная грань. Теперь пришло время действовать!

— Мы слишком долго сидели без дела, бросая кости и надеясь, что выпадет нужная грань. Теперь пришло время действовать!

Он обернулся к остальным, его улыбка стала более лукавой:

Он обернулся к остальным, его улыбка стала более лукавой:

— Ну что, готовы сыграть последнюю партию?

— Ну что, готовы сыграть последнюю партию?

Монах Воли, сложив руки на груди, кивнул. Его голос прозвучал твердо, как удар боевого барабана:

Монах Воли, сложив руки на груди, кивнул. Его голос прозвучал твердо, как удар боевого барабана:

— Пусть наши силы помогут тебе, Кай. Нам нужно отправиться в первородные участки Вселенной, где ты сможешь ощутить себя в естественной среде. Там, где наибольшая концентрация первородного хаоса.

— Пусть наши силы помогут тебе, Кай. Нам нужно отправиться в первородные участки Вселенной, где ты сможешь ощутить себя в естественной среде. Там, где наибольшая концентрация первородного хаоса.

Старик Времени-Пространства, глядя на Кая, словно проникал своим взором сквозь его сущность:

Старик Времени-Пространства, глядя на Кая, словно проникал своим взором сквозь его сущность:

— Мы создадим для тебя нечто, похожее на кокон. Я постараюсь исказить время так, чтобы внутри оно шло гораздо быстрее. Так мы сможем выиграть время и постараться успеть до того момента, как Близнецы сломят печать, и пойдут на нас войной.

— Мы создадим для тебя нечто, похожее на кокон. Я постараюсь исказить время так, чтобы внутри оно шло гораздо быстрее. Так мы сможем выиграть время и постараться успеть до того момента, как Близнецы сломят печать, и пойдут на нас войной.

— Более того, первородный хаос и объединение наших трех сил создаст наиболее приближенную к временам зарождения Вселенной обстановку. Теперь все в твоих руках.

— Более того, первородный хаос и объединение наших трех сил создаст наиболее приближенную к временам зарождения Вселенной обстановку. Теперь все в твоих руках.

Кай почувствовал, как сила этих слов усиливает пламя внутри него. Он ощутил, как каждый из богов, стоящих перед ним, оживает не только как существа, но как воплощения своих законов. От Скитальца исходила энергия удачи и вероятностей, способная выкинуть что угодно. Монах Воли наполнял пространство ощущением абсолютного порядка и решимости. А Старик Времени-Пространства, казалось, манипулировал самой реальностью, словно готовился запечатать этот миг навечно.

Кай почувствовал, как сила этих слов усиливает пламя внутри него. Он ощутил, как каждый из богов, стоящих перед ним, оживает не только как существа, но как воплощения своих законов. От Скитальца исходила энергия удачи и вероятностей, способная выкинуть что угодно. Монах Воли наполнял пространство ощущением абсолютного порядка и решимости. А Старик Времени-Пространства, казалось, манипулировал самой реальностью, словно готовился запечатать этот миг навечно.

— Тогда чего мы ждем? — спросил Кай, его голос был твердым, а в глазах пылала решимость. — Отправляемся!

— Тогда чего мы ждем? — спросил Кай, его голос был твердым, а в глазах пылала решимость. — Отправляемся!

Высшая Триада синхронно кивнула, словно их движения были предначертаны. Старик Времени-Пространства хлопнул в ладоши, и пространство вокруг них начало искажаться. Свет и тьма смешались в водовороте энергий, пока перед ними не открылся гигантский портал.

Высшая Триада синхронно кивнула, словно их движения были предначертаны. Старик Времени-Пространства хлопнул в ладоши, и пространство вокруг них начало искажаться. Свет и тьма смешались в водовороте энергий, пока перед ними не открылся гигантский портал.

— Мы рассчитываем на тебя, Кай. Вся жизнь во Вселенной рассчитывает, хотя и сама не подозревает об этом, — произнес Старик Времени-Пространства и первым ступил в портал.

— Мы рассчитываем на тебя, Кай. Вся жизнь во Вселенной рассчитывает, хотя и сама не подозревает об этом, — произнес Старик Времени-Пространства и первым ступил в портал.

Сразу за ним последовал Кай и остальные, исчезая в водовороте пространства. Теперь все решало только одно — кто успеет быстрее достичь своих целей. Кай или Близнецы Жизни и Смерти?

Сразу за ним последовал Кай и остальные, исчезая в водовороте пространства. Теперь все решало только одно — кто успеет быстрее достичь своих целей. Кай или Близнецы Жизни и Смерти?

Глава 974(Отредач.)

Глава 974(Отредач.)

Шаг через портал был одновременно стремительным и плавным, словно их поглотила сама бесконечность. Через мгновение Кай ощутил, как покинул храм, и оказался в звездном пространстве. Но оно казалось еще более пустым, чем ранее...

Шаг через портал был одновременно стремительным и плавным, словно их поглотила сама бесконечность. Через мгновение Кай ощутил, как покинул храм, и оказался в звездном пространстве. Но оно казалось еще более пустым, чем ранее...

Серый туман, вихрясь и клубясь, обволакивал пространство, делая его непостижимо чужим. Мир вокруг будто бы замер в абсолютной тишине, нарушаемой лишь шорохом тончайших частиц, витающих в воздухе.

Серый туман, вихрясь и клубясь, обволакивал пространство, делая его непостижимо чужим. Мир вокруг будто бы замер в абсолютной тишине, нарушаемой лишь шорохом тончайших частиц, витающих в воздухе.

"Даже звезд нет... Видимо мы переместились очень далеко..." — мысленно произнес Кай, оценивая обстановку.

"Даже звезд нет... Видимо мы переместились очень далеко..." — мысленно произнес Кай, оценивая обстановку.

Кай огляделся, активировав Глаза Сути. Его зрачки сверкнули, проецируя сияние древних письмен. Элементарные письмена, простейшие составляющие мироздания, окружали пустоту, порождая иллюзию структуры в хаосе. Вокруг не было даже намека на сформированные законы.

Кай огляделся, активировав Глаза Сути. Его зрачки сверкнули, проецируя сияние древних письмен. Элементарные письмена, простейшие составляющие мироздания, окружали пустоту, порождая иллюзию структуры в хаосе. Вокруг не было даже намека на сформированные законы.

Но почему-то, Кай ощутил, будто вступает в резонанс с этим местом. Ему казалось, словно он оказался дома, где все было приятным и знакомым.

Но почему-то, Кай ощутил, будто вступает в резонанс с этим местом. Ему казалось, словно он оказался дома, где все было приятным и знакомым.

— Здесь... так пусто, — голос Кая прозвучал удивительно глухо, будто слова умирали в этом пространстве.

— Здесь... так пусто, — голос Кая прозвучал удивительно глухо, будто слова умирали в этом пространстве.

— Это место, где не действуют привычные законы, — наконец проговорил Старик Времени-Пространства. — Здесь нет ни упорядоченного времени, ни удачи, ни даже воли. Только сущее в его первозданной форме.

— Это место, где не действуют привычные законы, — наконец проговорил Старик Времени-Пространства. — Здесь нет ни упорядоченного времени, ни удачи, ни даже воли. Только сущее в его первозданной форме.

Кай, слегка нахмурившись, протянул руку в воздух, и вокруг его ладони стали кружиться письмена. Он почувствовал, как они откликнулись на его присутствие, создавая нечто похожее на мелодию, столь же первобытную, как и окружающая их пустота.

Кай, слегка нахмурившись, протянул руку в воздух, и вокруг его ладони стали кружиться письмена. Он почувствовал, как они откликнулись на его присутствие, создавая нечто похожее на мелодию, столь же первобытную, как и окружающая их пустота.

— А где кончается эта пустота? — задумчиво пробормотал Кай.

— А где кончается эта пустота? — задумчиво пробормотал Кай.

— Нигде, — ответил Старик Времени-Пространтсва. — Вселенная замкнута сама в себе. Сейчас мы находимся в наиболее отдаленной от центра точке.

— Нигде, — ответил Старик Времени-Пространтсва. — Вселенная замкнута сама в себе. Сейчас мы находимся в наиболее отдаленной от центра точке.

— Замкнута сама в себе? Что вы имеете в виду? — задумчиво переспросил Кай.

— Замкнута сама в себе? Что вы имеете в виду? — задумчиво переспросил Кай.

— Представь Вселенную, как сферу. Если будешь продолжать лететь в пустоту, со временем окажешься на обратной стороне сферы. Пространство замкнуто таким образом, что удаляясь от центра сферы, ты со временем к этому же центру и вернешься. И этот процесс не обусловлен каким-то законом, это просто суть самой Вселенной.

— Представь Вселенную, как сферу. Если будешь продолжать лететь в пустоту, со временем окажешься на обратной стороне сферы. Пространство замкнуто таким образом, что удаляясь от центра сферы, ты со временем к этому же центру и вернешься. И этот процесс не обусловлен каким-то законом, это просто суть самой Вселенной.

Кай только кивнул, не собираясь задаваться вопросами о подобных вещах. Единственное, что показалось ему забавным, это форма Вселенной. Если она сферическая, не удивительно, что ее ядро также обрело форму сферы.

Кай только кивнул, не собираясь задаваться вопросами о подобных вещах. Единственное, что показалось ему забавным, это форма Вселенной. Если она сферическая, не удивительно, что ее ядро также обрело форму сферы.

— Это место кажется мне знакомым... я был здесь раньше, — задумчиво произнес он, ощущая слабое эхо воспоминаний.

— Это место кажется мне знакомым... я был здесь раньше, — задумчиво произнес он, ощущая слабое эхо воспоминаний.

— Скорее всего, ты здесь родился, — отозвался Монах Воли. — Здесь мы и начинаем ритуал твоего перерождения.

— Скорее всего, ты здесь родился, — отозвался Монах Воли. — Здесь мы и начинаем ритуал твоего перерождения.

Кай четко осознавал, что эти слова были правдой, но ему все еще было сложно привыкнуть к подобной мысли...

Кай четко осознавал, что эти слова были правдой, но ему все еще было сложно привыкнуть к подобной мысли...

— Для начала тебе нужно сосредоточиться, — произнес Старик Времени-Пространства, его голос стал мягким, но все равно пронизывал пустоту вокруг, заставляя пространство вибрировать. — Закрой глаза и обрати свой разум внутрь. Вспомни те образы, что не принадлежат твоему живому телу, что принадлежат твоему прошлому воплощению. Эти воспоминания могут быть туманными, едва различимыми, но они всегда были частью тебя.

— Для начала тебе нужно сосредоточиться, — произнес Старик Времени-Пространства, его голос стал мягким, но все равно пронизывал пустоту вокруг, заставляя пространство вибрировать. — Закрой глаза и обрати свой разум внутрь. Вспомни те образы, что не принадлежат твоему живому телу, что принадлежат твоему прошлому воплощению. Эти воспоминания могут быть туманными, едва различимыми, но они всегда были частью тебя.

Монах Воли кивнул, дополняя слова старика:

Монах Воли кивнул, дополняя слова старика:

— Почувствуй элементарную энергию вокруг, позволь ей влиться в тебя и начать питать. Это место откроет перед тобой твою истинную суть.

— Почувствуй элементарную энергию вокруг, позволь ей влиться в тебя и начать питать. Это место откроет перед тобой твою истинную суть.

Кай молча кивнул и, отбросив все мысли, медленно опустился в позу лотоса. Его движения были неторопливыми, но исполненными уверенности. Он закрыл глаза, а его дыхание стало едва заметным. Серая пустота вокруг, казалось, замерла в ожидании, отзываясь на пробуждающееся внутри него состояние.

Кай молча кивнул и, отбросив все мысли, медленно опустился в позу лотоса. Его движения были неторопливыми, но исполненными уверенности. Он закрыл глаза, а его дыхание стало едва заметным. Серая пустота вокруг, казалось, замерла в ожидании, отзываясь на пробуждающееся внутри него состояние.

Как только Кай полностью сосредоточился, его тело начало источать странную ауру. Письмена скрытые в Глазах Сути, словно ожив, начали перетекать из его зрачков внутрь тела. В тот же миг серый туман, окружающий их, закружился в плавном вихре, словно подчиняясь скрытому закону.

Как только Кай полностью сосредоточился, его тело начало источать странную ауру. Письмена скрытые в Глазах Сути, словно ожив, начали перетекать из его зрачков внутрь тела. В тот же миг серый туман, окружающий их, закружился в плавном вихре, словно подчиняясь скрытому закону.

Потоки тумана начали медленно стекаться к Каю. Поначалу их движение было почти незаметным, но с каждой секундой оно становилось все более явным. Элементарные письмена, вокруг него, также пришли в движение, направляясь к телу Кая. Они кружились и сплетались, соединяясь в ритмичных, божественно точных танцах, которые можно было бы назвать основой самого бытия.

Потоки тумана начали медленно стекаться к Каю. Поначалу их движение было почти незаметным, но с каждой секундой оно становилось все более явным. Элементарные письмена, вокруг него, также пришли в движение, направляясь к телу Кая. Они кружились и сплетались, соединяясь в ритмичных, божественно точных танцах, которые можно было бы назвать основой самого бытия.

Скиталец Удачи, который до этого наблюдал за происходящим с ухмылкой, замер, его улыбка исчезла. Даже он, мастер удачи и вероятностей, не смог удержаться от удивления перед этим процессом. Монах Воли склонил голову, будто почитая силу, пробуждающуюся в Кае, а Старик Времени-Пространства стоял, не отрывая взгляда, словно видел то, что выходило за пределы понимания даже Высшей Триады.

Скиталец Удачи, который до этого наблюдал за происходящим с ухмылкой, замер, его улыбка исчезла. Даже он, мастер удачи и вероятностей, не смог удержаться от удивления перед этим процессом. Монах Воли склонил голову, будто почитая силу, пробуждающуюся в Кае, а Старик Времени-Пространства стоял, не отрывая взгляда, словно видел то, что выходило за пределы понимания даже Высшей Триады.

Процесс шел неспешно, но в нем ощущалось что-то невероятно древнее, почти священное. Потоки тумана и письмена медленно впитывались в тело Кая, словно возвращались к своему истинному хозяину. С каждой каплей тумана, что проникала в него, его сущность начинала сиять ярче. Невидимая сила постепенно охватывала его тело, изменяла не только его внутреннюю энергию, но и само ощущение его присутствия в пространстве.

Процесс шел неспешно, но в нем ощущалось что-то невероятно древнее, почти священное. Потоки тумана и письмена медленно впитывались в тело Кая, словно возвращались к своему истинному хозяину. С каждой каплей тумана, что проникала в него, его сущность начинала сиять ярче. Невидимая сила постепенно охватывала его тело, изменяла не только его внутреннюю энергию, но и само ощущение его присутствия в пространстве.

В какой-то момент казалось, что Кай перестал быть материальным. Его тело словно слилось с потоками энергии, и он стал неотъемлемой частью этой пустоты. Пространство вокруг него трепетало, будто сам воздух реагировал на происходящее, превращаясь в продолжение его воли.

В какой-то момент казалось, что Кай перестал быть материальным. Его тело словно слилось с потоками энергии, и он стал неотъемлемой частью этой пустоты. Пространство вокруг него трепетало, будто сам воздух реагировал на происходящее, превращаясь в продолжение его воли.

"Нужно вспомнить... Нужно пробудить те воспоминания, когда я был Сферой Сути," — прошептал Кай, не открывая глаз. Его голос звучал странно, словно одновременно принадлежал и ему, и самой пустоте.

"Нужно вспомнить... Нужно пробудить те воспоминания, когда я был Сферой Сути," — прошептал Кай, не открывая глаз. Его голос звучал странно, словно одновременно принадлежал и ему, и самой пустоте.

Высшая Триада молчала, позволяя процессу идти своим чередом. И только когда Кай полноценно вошел в транс, они переглянулись и кивнули. Этот жест очевидно говорил, что им также, наконец, нужно действовать.

Высшая Триада молчала, позволяя процессу идти своим чередом. И только когда Кай полноценно вошел в транс, они переглянулись и кивнули. Этот жест очевидно говорил, что им также, наконец, нужно действовать.

Медленно, почти торжественно, три Бога разлетелись в стороны, образуя вокруг Кая треугольник. Кай оставался в центре, паря в пустоте, полностью сосредоточенный на внутреннем осознании. Его дыхание замедлилось до такой степени, что казалось, будто он стал частью вечности.

Медленно, почти торжественно, три Бога разлетелись в стороны, образуя вокруг Кая треугольник. Кай оставался в центре, паря в пустоте, полностью сосредоточенный на внутреннем осознании. Его дыхание замедлилось до такой степени, что казалось, будто он стал частью вечности.

— Начнем! — строго заявил Старик Времени-Пространсва. Именно он первым поднял руки.

— Начнем! — строго заявил Старик Времени-Пространсва. Именно он первым поднял руки.

— Ду-дум! Шуув! — вокруг его ладони закружилась аура глубокого серого оттенка, переливающаяся, словно утренний туман. Эта сила, пронизанная древностью, отозвалась в пространстве эхом множества голосов — это было время, которое всегда существовало и никогда не заканчивалось. Аура потекла к Каю, не спеша, но неумолимо. Она обвила его, словно шелковая вуаль.

— Ду-дум! Шуув! — вокруг его ладони закружилась аура глубокого серого оттенка, переливающаяся, словно утренний туман. Эта сила, пронизанная древностью, отозвалась в пространстве эхом множества голосов — это было время, которое всегда существовало и никогда не заканчивалось. Аура потекла к Каю, не спеша, но неумолимо. Она обвила его, словно шелковая вуаль.

Затем двинулся Скиталец Удачи. Он вытянул четыре руки, и из его ладоней вырвался золотой свет, мерцающий как жидкий солнечный луч. Он был хаотичен, но этот хаос скрывал в себе совершенную гармонию, неподвластную разуму. Поток света пронзил пространство и устремился к Каю, словно стрелы, одновременно нежно и мощно охватывая его тело. Там, где серый туман Времени-Пространства уже соприкоснулся с ним, золотые всполохи переплелись с ним в сложном, непостижимом танце.

Затем двинулся Скиталец Удачи. Он вытянул четыре руки, и из его ладоней вырвался золотой свет, мерцающий как жидкий солнечный луч. Он был хаотичен, но этот хаос скрывал в себе совершенную гармонию, неподвластную разуму. Поток света пронзил пространство и устремился к Каю, словно стрелы, одновременно нежно и мощно охватывая его тело. Там, где серый туман Времени-Пространства уже соприкоснулся с ним, золотые всполохи переплелись с ним в сложном, непостижимом танце.

Монах Воли поднял обе руки, и из его ладоней заструилась синяя энергия, густая и насыщенная, как синева глубокого океана. Эта сила была неподвижной и в то же время всепроникающей. Она текла с величием горной реки, соединяясь с двумя остальными потоками, словно три реки сливались в единое русло. Синяя аура проникала в Кая, добавляя вес и силу его кокону.

Монах Воли поднял обе руки, и из его ладоней заструилась синяя энергия, густая и насыщенная, как синева глубокого океана. Эта сила была неподвижной и в то же время всепроникающей. Она текла с величием горной реки, соединяясь с двумя остальными потоками, словно три реки сливались в единое русло. Синяя аура проникала в Кая, добавляя вес и силу его кокону.

Три божественные силы: Закон Неосязаемости Времени-Пространства, Закон Вечности Воли и Закон Беспричинности Удачи, начали формировать вокруг Кая кокон, сверкающий золотым сиянием. Серые, синие и золотые потоки переплетались, создавая сложную, живую структуру, которая выглядела одновременно хрупкой и неразрушимой. Каждый поток сил вплетался в кокон по-своему: серые линии рисовали спирали, синие создавали строгую геометрию воли, а золотые добавляли в этот узор искрящиеся нити случайности.

Три божественные силы: Закон Неосязаемости Времени-Пространства, Закон Вечности Воли и Закон Беспричинности Удачи, начали формировать вокруг Кая кокон, сверкающий золотым сиянием. Серые, синие и золотые потоки переплетались, создавая сложную, живую структуру, которая выглядела одновременно хрупкой и неразрушимой. Каждый поток сил вплетался в кокон по-своему: серые линии рисовали спирали, синие создавали строгую геометрию воли, а золотые добавляли в этот узор искрящиеся нити случайности.

Кокон медленно сжимался, полностью окутывая тело Кая, но не подавляя его. Наоборот, он был словно чаша, наполненная его собственной сущностью. Три закона вливались в него, питая и преображая, заставляя его ауру раскрываться, словно цветок, обращенный к свету. Пространство вокруг начинало вибрировать, и даже сама пустота становилась частью этого процесса.

Кокон медленно сжимался, полностью окутывая тело Кая, но не подавляя его. Наоборот, он был словно чаша, наполненная его собственной сущностью. Три закона вливались в него, питая и преображая, заставляя его ауру раскрываться, словно цветок, обращенный к свету. Пространство вокруг начинало вибрировать, и даже сама пустота становилась частью этого процесса.

— Ту-тум... — где-то изнутри кокона раздалась пульсация, похожая на биение сердца. Как только три фундаментальных закона начали вливаться в Кая, окружающий хаос и элементарные письмена закружились с куда большей скоростью. Они мигом начали всасываться в кокон, а затем и в самого Кая.

— Ту-тум... — где-то изнутри кокона раздалась пульсация, похожая на биение сердца. Как только три фундаментальных закона начали вливаться в Кая, окружающий хаос и элементарные письмена закружились с куда большей скоростью. Они мигом начали всасываться в кокон, а затем и в самого Кая.

"Что это за божественное чувство..." — мысленно произнес Кай, ощущая, как все вокруг него меняется. В него вливался такой огромный поток силы, что ему было сложно это осознать.

"Что это за божественное чувство..." — мысленно произнес Кай, ощущая, как все вокруг него меняется. В него вливался такой огромный поток силы, что ему было сложно это осознать.

— Теперь осталось только ждать, — тихо произнес Монах Воли, но в его голосе чувствовалась некая тяжесть.

— Теперь осталось только ждать, — тихо произнес Монах Воли, но в его голосе чувствовалась некая тяжесть.

— Все должно получиться, — спокойно произнес Старик. — Время внутри кокона будет идти гораздо быстрее. У него должно хватить времени, чтобы успеть все осознать.

— Все должно получиться, — спокойно произнес Старик. — Время внутри кокона будет идти гораздо быстрее. У него должно хватить времени, чтобы успеть все осознать.

Свет кокона становился все ярче, а вместе с ним усиливалась вибрация пространства. Кай находился в центре этого божественного явления, его тело будто растворялось в потоках сил, а разум простирался за границы понимания.

Свет кокона становился все ярче, а вместе с ним усиливалась вибрация пространства. Кай находился в центре этого божественного явления, его тело будто растворялось в потоках сил, а разум простирался за границы понимания.

Кай почувствовал, как его сознание проваливается вглубь самого себя. Внутри кокона, сформированного тремя законами, он ощущал себя одновременно и бесконечно маленьким, и безмерно великим. Казалось, что время перестало существовать, пространство исчезло, оставив только его разум, который перенесся в пустоту.

Кай почувствовал, как его сознание проваливается вглубь самого себя. Внутри кокона, сформированного тремя законами, он ощущал себя одновременно и бесконечно маленьким, и безмерно великим. Казалось, что время перестало существовать, пространство исчезло, оставив только его разум, который перенесся в пустоту.

Он чувствовал эту пустоту, но при этом не ощущал ничего... Это было очень эфемерное ощущение...

Он чувствовал эту пустоту, но при этом не ощущал ничего... Это было очень эфемерное ощущение...

Но внезапно...

Но внезапно...

— Ду-Дум! — раздался звук, похожий на удар гигантского сердца, и перед его внутренним взором вспыхнул свет. Это была не просто вспышка, а неосязаемая энергия, разорвавшая пустоту, где прежде не было ничего.

— Ду-Дум! — раздался звук, похожий на удар гигантского сердца, и перед его внутренним взором вспыхнул свет. Это была не просто вспышка, а неосязаемая энергия, разорвавшая пустоту, где прежде не было ничего.

В следующее мгновение Кай стал свидетелем рождения чего-то великого. Он не чувствовал себя создателем, скорее сторонним наблюдателем, которому позволено прикоснуться к самому моменту начала.

В следующее мгновение Кай стал свидетелем рождения чего-то великого. Он не чувствовал себя создателем, скорее сторонним наблюдателем, которому позволено прикоснуться к самому моменту начала.

Волна света разнеслась во все стороны, растекаясь по бесконечности. В ее сиянии было нечто необычное: она переливалась миллиардами оттенков, создавая что-то, что Кай не мог описать словами. Это была квинтэссенция хаоса, из которой все и возникло!

Волна света разнеслась во все стороны, растекаясь по бесконечности. В ее сиянии было нечто необычное: она переливалась миллиардами оттенков, создавая что-то, что Кай не мог описать словами. Это была квинтэссенция хаоса, из которой все и возникло!

И первое, что начало формироваться в этом хаосе — тончайшая материя. Она была невидимой, но ощутимой... Кай внезапно осознал, что он и был ею! Это была самая первая и чистая сущность — ядро вселенной. Казалось, что оно не было сотворено — оно всегда существовало, но только сейчас обрело форму.

И первое, что начало формироваться в этом хаосе — тончайшая материя. Она была невидимой, но ощутимой... Кай внезапно осознал, что он и был ею! Это была самая первая и чистая сущность — ядро вселенной. Казалось, что оно не было сотворено — оно всегда существовало, но только сейчас обрело форму.

"Что это..." — мысленно произнес Кай, ощущая, как в этом хаосе почти одновременно зарождаются три потока, выделяющиеся из хаоса, при этом им же сотворенные.

"Что это..." — мысленно произнес Кай, ощущая, как в этом хаосе почти одновременно зарождаются три потока, выделяющиеся из хаоса, при этом им же сотворенные.

Первый поток был временем, будто река у которой нет начала и конца. Оно текло, охватывая все стороны, одновременно неподвижное и вечное. Пространство рождалось из этой же реки, заполняя собой пустоту.

Первый поток был временем, будто река у которой нет начала и конца. Оно текло, охватывая все стороны, одновременно неподвижное и вечное. Пространство рождалось из этой же реки, заполняя собой пустоту.

Второй поток был как беспорядочный вихрь, он превращался в бесконечный золотой узор. Этот узор менялся каждое мгновение, словно кто-то бросал кости с бесконечным количеством граней, и каждое выпадение порождало новые формы. Казалось, что все происходит случайно, но внутри хаоса была скрыта неуловимая гармония.

Второй поток был как беспорядочный вихрь, он превращался в бесконечный золотой узор. Этот узор менялся каждое мгновение, словно кто-то бросал кости с бесконечным количеством граней, и каждое выпадение порождало новые формы. Казалось, что все происходит случайно, но внутри хаоса была скрыта неуловимая гармония.

А третьим была темная бездна. Из нее вырвался свет, который не освещал, а наполнял все вокруг силой. Этот свет, казалось, был воплощением чистой воли. Эта воля начала разливаться повсюду: даже в том хаосе, который еще не приобрел форму.

А третьим была темная бездна. Из нее вырвался свет, который не освещал, а наполнял все вокруг силой. Этот свет, казалось, был воплощением чистой воли. Эта воля начала разливаться повсюду: даже в том хаосе, который еще не приобрел форму.

Три этих потока, начали заполнять пустоту, со временем обретая очертания и смысл... Это были три стихии, которые в последствии станут Богами и прозовут себя Высшей Триадой!

Три этих потока, начали заполнять пустоту, со временем обретая очертания и смысл... Это были три стихии, которые в последствии станут Богами и прозовут себя Высшей Триадой!

Кай видел все это и чувствовал, как его сознание переплетается с законами. Серый поток времени тек сквозь него, заставляя его ощутить себя частью чего-то вечного. Золотые линии удачи пронизывали его тело, превращая его в центр бесконечных возможностей. Синяя воля укрепляла каждую частицу его сущности, делая его незыблемым.

Кай видел все это и чувствовал, как его сознание переплетается с законами. Серый поток времени тек сквозь него, заставляя его ощутить себя частью чего-то вечного. Золотые линии удачи пронизывали его тело, превращая его в центр бесконечных возможностей. Синяя воля укрепляла каждую частицу его сущности, делая его незыблемым.

Он не знал, сколько времени прошло. Здесь, внутри кокона, времени не существовало. Он чувствовал только то, как его дух наполняется, а разум расширяется, обретая понимание того, что прежде было недоступным.

Он не знал, сколько времени прошло. Здесь, внутри кокона, времени не существовало. Он чувствовал только то, как его дух наполняется, а разум расширяется, обретая понимание того, что прежде было недоступным.

"Так вот как все начиналось... Это место, эти видения... Это зарождение Вселенной и самой Сферы Сути! Это время рождения моего прошлого воплощения!" — мысленно произнес Кай, его голос эхом разнесся в пустоте видений.

"Так вот как все начиналось... Это место, эти видения... Это зарождение Вселенной и самой Сферы Сути! Это время рождения моего прошлого воплощения!" — мысленно произнес Кай, его голос эхом разнесся в пустоте видений.

Кай не знал, но это осознание и видения произошли почти мгновенно! В настоящем мире, не прошло и нескольких часов, как Высшая Триада вливала свою силу в кокон.

Кай не знал, но это осознание и видения произошли почти мгновенно! В настоящем мире, не прошло и нескольких часов, как Высшая Триада вливала свою силу в кокон.

Вот только...

Вот только...

— Ду-дум! — от кокона раздалась очередная пульсация, но уже куда более ужасающая! Лица богов тотчас изменилось, ибо они почувствовали, как их собственная сила начинает поглощаться с куда большей скоростью!

— Ду-дум! — от кокона раздалась очередная пульсация, но уже куда более ужасающая! Лица богов тотчас изменилось, ибо они почувствовали, как их собственная сила начинает поглощаться с куда большей скоростью!

— Плохо, ха-ха... — с улыбкой выдал Скиталец. — Видимо все будет не так уж просто, как мы предполагали.

— Плохо, ха-ха... — с улыбкой выдал Скиталец. — Видимо все будет не так уж просто, как мы предполагали.

Глава 975(Отредач.)

Глава 975(Отредач.)

Сила, поглощаемая Каем, начала приобретать новый уровень взаимодействия с законами мироздания. Пространство вокруг дрожало, пока кокон продолжал сжиматься и впитывать потоки законов богов. Процесс становился настолько интенсивным, что сами боги почувствовали, будто их силы подвергаются деформации.

Сила, поглощаемая Каем, начала приобретать новый уровень взаимодействия с законами мироздания. Пространство вокруг дрожало, пока кокон продолжал сжиматься и впитывать потоки законов богов. Процесс становился настолько интенсивным, что сами боги почувствовали, будто их силы подвергаются деформации.

— Он не просто поглощает наши законы, он расщепляет их на мельчайшие элементы. И этот процесс происходит невероятно быстро... — задумчиво произнес Монах Воли, его голос впервые обрел тень напряжения.

— Он не просто поглощает наши законы, он расщепляет их на мельчайшие элементы. И этот процесс происходит невероятно быстро... — задумчиво произнес Монах Воли, его голос впервые обрел тень напряжения.

— Ничего... Главное поддерживать кокон, и давать ему достаточно сил для развития. Все же я сильно ускорил время внутри. Неудивительно, что он так быстро поглощает нашу силу, — спокойно добавил Старик Времени-Пространства, его взгляд оставался сосредоточенным, хотя даже он чувствовал легкий холодок от происходящего.

— Ничего... Главное поддерживать кокон, и давать ему достаточно сил для развития. Все же я сильно ускорил время внутри. Неудивительно, что он так быстро поглощает нашу силу, — спокойно добавил Старик Времени-Пространства, его взгляд оставался сосредоточенным, хотя даже он чувствовал легкий холодок от происходящего.

Скиталец Удачи усмехнулся, его шесть золотых глаза сверкнули:

Скиталец Удачи усмехнулся, его шесть золотых глаза сверкнули:

— Как по мне, это даже хорошо, ха-ха. Главное успеть, иначе драгоценные Близнецы придут за нашими головами.

— Как по мне, это даже хорошо, ха-ха. Главное успеть, иначе драгоценные Близнецы придут за нашими головами.

Монах Воли только тяжело вздохнул и добавил:

Монах Воли только тяжело вздохнул и добавил:

— Если не успеем... Нужно будет спрятать Кая, отвлечь их, а затем самим вступить в сражение. В худшем случае мы должны выиграть максимально много времени.

— Если не успеем... Нужно будет спрятать Кая, отвлечь их, а затем самим вступить в сражение. В худшем случае мы должны выиграть максимально много времени.

Внутри кокона Кай чувствовал, как его сущность начинает перестраиваться. Три Закона — Воля, Удача и Время-Пространство, создавали вокруг него беспрецедентную обстановку. Воспоминания о прошлом воплощении, когда он был Сферой Сути, начали оживать с потрясающей ясностью. Теперь он не только наблюдал, но и чувствовал каждую деталь процесса зарождения мира.

Внутри кокона Кай чувствовал, как его сущность начинает перестраиваться. Три Закона — Воля, Удача и Время-Пространство, создавали вокруг него беспрецедентную обстановку. Воспоминания о прошлом воплощении, когда он был Сферой Сути, начали оживать с потрясающей ясностью. Теперь он не только наблюдал, но и чувствовал каждую деталь процесса зарождения мира.

"Нужно понять, как жизнь может стать частью этого хаоса..." — мысленно заключил Кай, его сознание проникло в самые глубокие слои бытия.

"Нужно понять, как жизнь может стать частью этого хаоса..." — мысленно заключил Кай, его сознание проникло в самые глубокие слои бытия.

Кай ощущал себя окруженным необъятным первозданным хаосом. Этот мир был чистым потенциалом, без формы и смысла. Все вокруг представляло собой переплетение энергий, которые не имели порядка, но и не стремились к разрушению. Они просто существовали, перетекая друг в друга, смешиваясь и создавая некую абсолютную цельность. Казалось, эта цельность находилась в тонком равновесии благодаря трем потокам: Удаче, Воле и Времени-Пространству.

Кай ощущал себя окруженным необъятным первозданным хаосом. Этот мир был чистым потенциалом, без формы и смысла. Все вокруг представляло собой переплетение энергий, которые не имели порядка, но и не стремились к разрушению. Они просто существовали, перетекая друг в друга, смешиваясь и создавая некую абсолютную цельность. Казалось, эта цельность находилась в тонком равновесии благодаря трем потокам: Удаче, Воле и Времени-Пространству.

Кай наблюдал за их взаимодействием, чувствуя, как они уравновешивают друг друга. Удача наделяла хаос бесконечными возможностями. Воля давала этим возможностям устойчивость, превращая их в реальность, словно направляла неосознанным вектором. А Время-Пространство соединяло их, вплетая каждую возможность и ее реализацию в ткань бытия, давая всему свое место и момент.

Кай наблюдал за их взаимодействием, чувствуя, как они уравновешивают друг друга. Удача наделяла хаос бесконечными возможностями. Воля давала этим возможностям устойчивость, превращая их в реальность, словно направляла неосознанным вектором. А Время-Пространство соединяло их, вплетая каждую возможность и ее реализацию в ткань бытия, давая всему свое место и момент.

Но потом, благодаря любопытству богов, в мир пришла Жизнь. И вместе с ней — Смерть.

Но потом, благодаря любопытству богов, в мир пришла Жизнь. И вместе с ней — Смерть.

Кай погрузился в видение, где три потока впервые соприкоснулись так тесно, что породили нечто новое. Жизнь не принадлежала ни одному из потоков, но вобрала в себя их части. Она была частью хаоса, но при этом стояла отдельно от него, словно его отражение. Сначала это было нечто простое, едва отличимое от первозданного хаоса. Но в этом зародыше был заложен механизм саморазвития, который вскоре изменил все.

Кай погрузился в видение, где три потока впервые соприкоснулись так тесно, что породили нечто новое. Жизнь не принадлежала ни одному из потоков, но вобрала в себя их части. Она была частью хаоса, но при этом стояла отдельно от него, словно его отражение. Сначала это было нечто простое, едва отличимое от первозданного хаоса. Но в этом зародыше был заложен механизм саморазвития, который вскоре изменил все.

"Жизнь приносит движение и смысл в изначальный хаос. Но, разрастаясь, она стала разрушать этот баланс. Почему? В чем корень этой проблемы? Возможно, дело в точке опоры…" — размышлял Кай, вглядываясь в вихри видений.

"Жизнь приносит движение и смысл в изначальный хаос. Но, разрастаясь, она стала разрушать этот баланс. Почему? В чем корень этой проблемы? Возможно, дело в точке опоры…" — размышлял Кай, вглядываясь в вихри видений.

С развитием жизни Вселенная начала меняться. Она перестала быть просто статичной гармонией хаоса и трех потоков законов. Жизнь, с ее вечным стремлением к развитию, привнесла законы, которые нарушали первичный порядок. Каждый новый закон становился фундаментом для создания чего-то нового, но при этом разрушал старые связи. Вселенная, до этого столь нейтральная и бессмысленная, обрела динамику и конфликт.

С развитием жизни Вселенная начала меняться. Она перестала быть просто статичной гармонией хаоса и трех потоков законов. Жизнь, с ее вечным стремлением к развитию, привнесла законы, которые нарушали первичный порядок. Каждый новый закон становился фундаментом для создания чего-то нового, но при этом разрушал старые связи. Вселенная, до этого столь нейтральная и бессмысленная, обрела динамику и конфликт.

Жизнь была деструктивной, но в этом заключалась ее сила.

Жизнь была деструктивной, но в этом заключалась ее сила.

Она не только разрушала хаос, но и превращала его в нечто совершенно иное. Каждый разрушенный элемент становился частью новой структуры. Жизнь порождала мириады комбинаций, превращая потенциальное в реальное, а затем уничтожала их, чтобы дать место новым. Это был процесс постоянного обновления — парадоксальное разрушение ради созидания.

Она не только разрушала хаос, но и превращала его в нечто совершенно иное. Каждый разрушенный элемент становился частью новой структуры. Жизнь порождала мириады комбинаций, превращая потенциальное в реальное, а затем уничтожала их, чтобы дать место новым. Это был процесс постоянного обновления — парадоксальное разрушение ради созидания.

"Может ли жизнь существовать без разрушения?" — спросил себя Кай. "Или ее суть в том, чтобы разрушать, создавая? Если это так, разве она может быть частью Вселенной, не уничтожив ее?"

"Может ли жизнь существовать без разрушения?" — спросил себя Кай. "Или ее суть в том, чтобы разрушать, создавая? Если это так, разве она может быть частью Вселенной, не уничтожив ее?"

Внутренний монолог Кая углублялся. Жизнь была воплощением парадокса. Она нарушала баланс, но ее существование несло в себе величайший потенциал для создания.

Внутренний монолог Кая углублялся. Жизнь была воплощением парадокса. Она нарушала баланс, но ее существование несло в себе величайший потенциал для создания.

Он видел, как Вселенная пытается справиться с этим новым явлением. Но казалось, что Удачи, Воли, Времени-Пространства больше не хватало, чтобы быть точкой опоры Вселенной. Они больше не могли стоять посредине между первородным хаосом на одной стороне, и жизнью на другой...

Он видел, как Вселенная пытается справиться с этим новым явлением. Но казалось, что Удачи, Воли, Времени-Пространства больше не хватало, чтобы быть точкой опоры Вселенной. Они больше не могли стоять посредине между первородным хаосом на одной стороне, и жизнью на другой...

И было очевидно, если жизнь перевесит их, это не приведет к перерождению Вселенной. Оно приведет ее к разрушению, ибо сами основы мироздания рухнут. Теперь Кай еще более отчетливо понимал, почему Высшая Триада решила искусственно подавлять жизнь, только, чтобы удержать этот хрупкий баланс.

И было очевидно, если жизнь перевесит их, это не приведет к перерождению Вселенной. Оно приведет ее к разрушению, ибо сами основы мироздания рухнут. Теперь Кай еще более отчетливо понимал, почему Высшая Триада решила искусственно подавлять жизнь, только, чтобы удержать этот хрупкий баланс.

"Что, если жизнь — ошибка?" — Кай задумался, его мысли стали медленными, как вязкий поток. "Но ведь она также порождение этого изначального хаоса..."

"Что, если жизнь — ошибка?" — Кай задумался, его мысли стали медленными, как вязкий поток. "Но ведь она также порождение этого изначального хаоса..."

Жизнь будто бы была вызовом, который заставлял хаос открывать новые аспекты своей природы. Она разрушала гармонию, чтобы вдохновить ее участников на создание новой, более сложной структуры.

Жизнь будто бы была вызовом, который заставлял хаос открывать новые аспекты своей природы. Она разрушала гармонию, чтобы вдохновить ее участников на создание новой, более сложной структуры.

"Нет... Это не ошибка. Просто изначальная Вселенная была сбалансирована Высшей Триадой. Но с развитием жизни их стало недостаточно. Жизнь слишком велика, чтобы быть вписанной в старую схему. Чтобы она могла существовать, ей нужен противовес. Новый принцип, который удержит ее стремление к разрушению в границах допустимого..."

"Нет... Это не ошибка. Просто изначальная Вселенная была сбалансирована Высшей Триадой. Но с развитием жизни их стало недостаточно. Жизнь слишком велика, чтобы быть вписанной в старую схему. Чтобы она могла существовать, ей нужен противовес. Новый принцип, который удержит ее стремление к разрушению в границах допустимого..."

И тут Кай почувствовал, как внутри него рождается четкое понимание...

И тут Кай почувствовал, как внутри него рождается четкое понимание...

"Я... Вот кто должен стать этим противовесом..." — мысленно пробормотал он. — "Не знаю, как это сделать, но я найду ответ. Если жизнь разрушает, я стану тем, кто направит ее разрушение в созидание. Я сделаю так, чтобы каждый новый закон находил свое место во Вселенной."

"Я... Вот кто должен стать этим противовесом..." — мысленно пробормотал он. — "Не знаю, как это сделать, но я найду ответ. Если жизнь разрушает, я стану тем, кто направит ее разрушение в созидание. Я сделаю так, чтобы каждый новый закон находил свое место во Вселенной."

"Но Высшая Триада должна продолжать жить, чтобы балансировать первородный хаос. А я... Я должен заполучить Закон Сути, чтобы суметь балансировать жизнь! Я ядро Вселенной, ранее безжизненное, которое стало частью жизни! Теперь я должен понять, как ее сохранить и даже дать ей новый толчок к развитию!"

"Но Высшая Триада должна продолжать жить, чтобы балансировать первородный хаос. А я... Я должен заполучить Закон Сути, чтобы суметь балансировать жизнь! Я ядро Вселенной, ранее безжизненное, которое стало частью жизни! Теперь я должен понять, как ее сохранить и даже дать ей новый толчок к развитию!"

Он сделал глубокий вдох, ощущая, как его сущность наполняется силой. Его разум продолжал созерцать, а видения прошлого воплощения становились все яснее. Наконец, он увидел в жизни не просто источник проблем, но и бесконечное поле возможностей, которые еще предстоит раскрыть.

Он сделал глубокий вдох, ощущая, как его сущность наполняется силой. Его разум продолжал созерцать, а видения прошлого воплощения становились все яснее. Наконец, он увидел в жизни не просто источник проблем, но и бесконечное поле возможностей, которые еще предстоит раскрыть.

Постепенно его разум начал входить в состояние полного сосредоточения. Вдох за вдохом он отрывался от конкретных мыслей, переходя на уровень интуитивного восприятия. Звуки, образы и ощущения вокруг будто стирались, оставляя только пульсацию элементарных законов, из которых состояла эта первозданная вселенная.

Постепенно его разум начал входить в состояние полного сосредоточения. Вдох за вдохом он отрывался от конкретных мыслей, переходя на уровень интуитивного восприятия. Звуки, образы и ощущения вокруг будто стирались, оставляя только пульсацию элементарных законов, из которых состояла эта первозданная вселенная.

Время перестало существовать в привычном смысле.

Время перестало существовать в привычном смысле.

Сначала показалось, что прошли лишь мгновения. Но затем, словно песок в неощутимых часах, начали исчезать дни, недели и месяцы. Кай уже не осознавал их смены, его внимание полностью поглотил внутренний мир. Он больше не ощущал разницы между собой и потоками, окружающими его. Все мысли о себе, о прошлом и даже о своей цели начали стираться, как следы на мокром песке.

Сначала показалось, что прошли лишь мгновения. Но затем, словно песок в неощутимых часах, начали исчезать дни, недели и месяцы. Кай уже не осознавал их смены, его внимание полностью поглотил внутренний мир. Он больше не ощущал разницы между собой и потоками, окружающими его. Все мысли о себе, о прошлом и даже о своей цели начали стираться, как следы на мокром песке.

Вокруг него разворачивались бесчисленные видения. Он видел, как жизнь рождает во Вселенной новые законы, а потом стремится забрать их у нее. Становясь достаточно сильными, мастера боевых искусств заполучают законы себе, создавая нечто сильное, и неподвластное Вселенной. Баланс вечно колебался то в одну сторону, то в другую.

Вокруг него разворачивались бесчисленные видения. Он видел, как жизнь рождает во Вселенной новые законы, а потом стремится забрать их у нее. Становясь достаточно сильными, мастера боевых искусств заполучают законы себе, создавая нечто сильное, и неподвластное Вселенной. Баланс вечно колебался то в одну сторону, то в другую.

Порой Кай забывал, зачем вошел в транс. Все существо Кая было сосредоточено на одной задаче — найти точку равновесия. В этом поиске он начинал терять грань между собой и вселенной, между наблюдателем и объектом наблюдения.

Порой Кай забывал, зачем вошел в транс. Все существо Кая было сосредоточено на одной задаче — найти точку равновесия. В этом поиске он начинал терять грань между собой и вселенной, между наблюдателем и объектом наблюдения.

И все же с каждым новым столетием внутри него происходило что-то большее. Год сменялся годом, перетекая в десятилетия, а затем в столетия и тысячелетия. И подобное происходило даже во внешнем мире, где время текло гораздо медленнее...

И все же с каждым новым столетием внутри него происходило что-то большее. Год сменялся годом, перетекая в десятилетия, а затем в столетия и тысячелетия. И подобное происходило даже во внешнем мире, где время текло гораздо медленнее...

В этот же момент, далеко, в мире живых, солнце золотило крыши бескрайнего города, раскинувшегося у подножия величественных гор. Просторный балкон, напоенный светом, утопал в тишине, нарушаемой лишь редкими звуками далекой суеты. На его краю стояла Кессия. Она только что завершила очередную длительную закрытую культивацию, которая длилась не одну тысячу лет.

В этот же момент, далеко, в мире живых, солнце золотило крыши бескрайнего города, раскинувшегося у подножия величественных гор. Просторный балкон, напоенный светом, утопал в тишине, нарушаемой лишь редкими звуками далекой суеты. На его краю стояла Кессия. Она только что завершила очередную длительную закрытую культивацию, которая длилась не одну тысячу лет.

Ее фигура, все еще окруженная тонкими струйками остаточной ауры, излучала силу и внутреннее спокойствие. Казалось, каждый аспект ее присутствия кричал о ее недосягаемости, о ее возросшем могуществе. Но взгляд Кессии выдавал иное.

Ее фигура, все еще окруженная тонкими струйками остаточной ауры, излучала силу и внутреннее спокойствие. Казалось, каждый аспект ее присутствия кричал о ее недосягаемости, о ее возросшем могуществе. Но взгляд Кессии выдавал иное.

Ее глаза, обращенные к горизонту, где городская суета сливалась с небесной синевой, прятали в себе тяжелую тень тоски. Где-то в самой глубине скрывалась печаль, которую она так долго пыталась подавить.

Ее глаза, обращенные к горизонту, где городская суета сливалась с небесной синевой, прятали в себе тяжелую тень тоски. Где-то в самой глубине скрывалась печаль, которую она так долго пыталась подавить.

"Сколько уже прошло... Десять тысяч лет? Или же больше?" — мысленно прошептала она, прижав ладонь к холодному мрамору перил.

"Сколько уже прошло... Десять тысяч лет? Или же больше?" — мысленно прошептала она, прижав ладонь к холодному мрамору перил.

Кессия сделала глубокий вдох, словно надеялась вытолкнуть из себя это чувство, но оно не отпускало. Она не хотела верить, что Кай мертв. Это было немыслимо. Его сущность, его сила, его свет — все в нем казалось вечным. Но время, безжалостное и бесконечное, текло, стирая за собой даже самые отчетливые следы. Прошли не десятилетия, а тысячелетия. И каждый новый виток времени все сильнее сжимал ее сердце.

Кессия сделала глубокий вдох, словно надеялась вытолкнуть из себя это чувство, но оно не отпускало. Она не хотела верить, что Кай мертв. Это было немыслимо. Его сущность, его сила, его свет — все в нем казалось вечным. Но время, безжалостное и бесконечное, текло, стирая за собой даже самые отчетливые следы. Прошли не десятилетия, а тысячелетия. И каждый новый виток времени все сильнее сжимал ее сердце.

Город перед ее лицом жил своей жизнью. На улицах кипела торговля, в небесах, изредка нарушая тишину, мелькали силуэты могущественных культиваторов. Но все эти звуки и движения были для Кессии лишь фоном. Она больше не чувствовала к этому миру прежней привязанности.

Город перед ее лицом жил своей жизнью. На улицах кипела торговля, в небесах, изредка нарушая тишину, мелькали силуэты могущественных культиваторов. Но все эти звуки и движения были для Кессии лишь фоном. Она больше не чувствовала к этому миру прежней привязанности.

Она провела рукой по перилам, пальцы ее были сильными, но в движении сквозила усталость. Внизу, далеко под балконом, ветер поднимал легкую пыль, играя с ее золотыми бликами. Этот ветер напомнил ей что-то давно забытое — его голос, его слова.

Она провела рукой по перилам, пальцы ее были сильными, но в движении сквозила усталость. Внизу, далеко под балконом, ветер поднимал легкую пыль, играя с ее золотыми бликами. Этот ветер напомнил ей что-то давно забытое — его голос, его слова.

— Кай, — прошептала она почти беззвучно, словно боялась, что мир украдет это имя.

— Кай, — прошептала она почти беззвучно, словно боялась, что мир украдет это имя.

Ее лицо не выражало эмоций, оно было спокойным и величественным, как у истинного мастера. Но это спокойствие было маской, которую она носила так долго, что порой забывала о ней. И все же, ее глаза, которые никто сейчас не мог увидеть, выдавали ту самую рану, что не заживала тысячелетиями.

Ее лицо не выражало эмоций, оно было спокойным и величественным, как у истинного мастера. Но это спокойствие было маской, которую она носила так долго, что порой забывала о ней. И все же, ее глаза, которые никто сейчас не мог увидеть, выдавали ту самую рану, что не заживала тысячелетиями.

"Ты не мог исчезнуть. Ты — тот, кто должен изменить все. Если ты мертв, значит, и эта вселенная мертва для меня," — мысли ее были горьки, но в них теплился слабый огонек надежды. Надежды, которую она хранила несмотря ни на что.

"Ты не мог исчезнуть. Ты — тот, кто должен изменить все. Если ты мертв, значит, и эта вселенная мертва для меня," — мысли ее были горьки, но в них теплился слабый огонек надежды. Надежды, которую она хранила несмотря ни на что.

Кессия окинула взглядом горизонт, ее взгляд стал холодным и решительным.

Кессия окинула взглядом горизонт, ее взгляд стал холодным и решительным.

— Тысячелетия прошли, а я все еще жду. И если понадобится, я буду ждать столько, сколько потребуется, Кай.

— Тысячелетия прошли, а я все еще жду. И если понадобится, я буду ждать столько, сколько потребуется, Кай.

С балкона был виден город, сверкающий в лучах солнца, но для Кессии он казался лишь тенью того, что она когда-то знала. Она отвернулась, уходя вглубь зала. Только ветер, ворвавшийся в ее покои, донес до ее ушей далекий отголосок ее собственного имени. Или это был всего лишь обман слуха?

С балкона был виден город, сверкающий в лучах солнца, но для Кессии он казался лишь тенью того, что она когда-то знала. Она отвернулась, уходя вглубь зала. Только ветер, ворвавшийся в ее покои, донес до ее ушей далекий отголосок ее собственного имени. Или это был всего лишь обман слуха?

Но прежде чем она успела попытаться отвлечь себя от тягостных воспоминаний, ее разум пронзила резкая и властная передача мысли.

Но прежде чем она успела попытаться отвлечь себя от тягостных воспоминаний, ее разум пронзила резкая и властная передача мысли.

Голос был знакомым, но не имел ни капли мягкости. Это была Вечная Матерь Духа, и ее тон, обычно сдержанный и холодный, звучал сейчас напряженно, почти тревожно.

Голос был знакомым, но не имел ни капли мягкости. Это была Вечная Матерь Духа, и ее тон, обычно сдержанный и холодный, звучал сейчас напряженно, почти тревожно.

"Всем Пожирателям Закона, немедленно явиться ко мне на экстренный совет! Это не обсуждается, даже если вы близки к прорыву!"

"Всем Пожирателям Закона, немедленно явиться ко мне на экстренный совет! Это не обсуждается, даже если вы близки к прорыву!"

Передача оборвалась так же резко, как началась, но ее энергия еще несколько мгновений вибрировала в сознании Кессии. Она застыла на месте, а ее брови нахмурились.

Передача оборвалась так же резко, как началась, но ее энергия еще несколько мгновений вибрировала в сознании Кессии. Она застыла на месте, а ее брови нахмурились.

"Экстренный совет? Неужели печать все же разрушится? Но Вечная Матерь Духа ведь говорила, что у нас еще есть время... Черт!" — мелькнуло в ее голове, и губы едва заметно сжались.

"Экстренный совет? Неужели печать все же разрушится? Но Вечная Матерь Духа ведь говорила, что у нас еще есть время... Черт!" — мелькнуло в ее голове, и губы едва заметно сжались.

Но вскоре ее лицо вновь обрело привычное выражение — холодное, уверенное, лишенное каких-либо эмоций. Она сделала шаг и через мгновение ее фигура растворилась в воздухе, оставив за собой лишь легкий шлейф ее ауры.

Но вскоре ее лицо вновь обрело привычное выражение — холодное, уверенное, лишенное каких-либо эмоций. Она сделала шаг и через мгновение ее фигура растворилась в воздухе, оставив за собой лишь легкий шлейф ее ауры.

Все, что осталось на балконе, это пустота. Ветер продолжал играть с золотыми отблесками пыли, а город внизу жил своей жизнью, не подозревая о происходящем.

Все, что осталось на балконе, это пустота. Ветер продолжал играть с золотыми отблесками пыли, а город внизу жил своей жизнью, не подозревая о происходящем.

Глава 976(Оредач.)

Глава 976(Оредач.)

Кессия в мгновение ока оказалась у Храма Вечных Душ. Небо вокруг раскололось вспышками стремительных фигур, каждая из которых спешила к верхнему этажу. Легкие волны энергии проносились через пространство, делая воздух густым и напряженным.

Кессия в мгновение ока оказалась у Храма Вечных Душ. Небо вокруг раскололось вспышками стремительных фигур, каждая из которых спешила к верхнему этажу. Легкие волны энергии проносились через пространство, делая воздух густым и напряженным.

— Все всполошились... — шепотом произнесла она, окинув взглядом десяток Пожирателей, что одновременно с ней летели вверх. В их аурах читались решимость и готовность к сражению. Очевидно, общий призыв взволновал всех, заставив прервать свои дела.

— Все всполошились... — шепотом произнесла она, окинув взглядом десяток Пожирателей, что одновременно с ней летели вверх. В их аурах читались решимость и готовность к сражению. Очевидно, общий призыв взволновал всех, заставив прервать свои дела.

Взмахнув рукавами, Кессия ускорила подъем, разрывая ветра вокруг себя. Ее сердце билось слаженно и четко, но в глубине души зажглось легкое беспокойство. Призыв был слишком неожиданным, а тон Вечной Матери Духа — слишком тревожным, чтобы это могло быть обычным собранием.

Взмахнув рукавами, Кессия ускорила подъем, разрывая ветра вокруг себя. Ее сердце билось слаженно и четко, но в глубине души зажглось легкое беспокойство. Призыв был слишком неожиданным, а тон Вечной Матери Духа — слишком тревожным, чтобы это могло быть обычным собранием.

Когда она достигла самого верха, на открытом балконе уже парила Вечная Матерь Духа. Ее крылья были распахнуты, а фиолетовая аура клубилась вокруг нее. Некоторые Пожиратели уже стояли рядом с ней и ожидали, пока все соберутся.

Когда она достигла самого верха, на открытом балконе уже парила Вечная Матерь Духа. Ее крылья были распахнуты, а фиолетовая аура клубилась вокруг нее. Некоторые Пожиратели уже стояли рядом с ней и ожидали, пока все соберутся.

— Рад видеть, Кессия, — произнес трехглазый старик, кивая ей в знак приветствия. Он сам только приземлился на балкон. — Неужели у нас больше нет времени на подготовку? Не думаю, что мы сумеем выдержать сражение с Близнецами Жизни и Смерти...

— Рад видеть, Кессия, — произнес трехглазый старик, кивая ей в знак приветствия. Он сам только приземлился на балкон. — Неужели у нас больше нет времени на подготовку? Не думаю, что мы сумеем выдержать сражение с Близнецами Жизни и Смерти...

— Это взаимно, Пожиратель Сердца Ремесленника, — с уважением ответила она. — Судя по поведению Вечной Матери Духа, дела плохи...

— Это взаимно, Пожиратель Сердца Ремесленника, — с уважением ответила она. — Судя по поведению Вечной Матери Духа, дела плохи...

Кессия и старик подошли ближе, их взгляд остановился на алтаре под парящей Матерью. То, что они увидели, заставило их зрачки сузиться. Огромный ромбовидный артефакт в центре алтаря медленно трескался, а его поверхность покрывалась паутиной из черных линий. Это был один из специальных артефактов, связанных с печатью наложенной Злыми Богами на мир. В последние сотни лет Вечная Матерь Духа специально создала множество подобных, чтобы можно было отслеживать ситуацию.

Кессия и старик подошли ближе, их взгляд остановился на алтаре под парящей Матерью. То, что они увидели, заставило их зрачки сузиться. Огромный ромбовидный артефакт в центре алтаря медленно трескался, а его поверхность покрывалась паутиной из черных линий. Это был один из специальных артефактов, связанных с печатью наложенной Злыми Богами на мир. В последние сотни лет Вечная Матерь Духа специально создала множество подобных, чтобы можно было отслеживать ситуацию.

— Черт... — вырвалось из ее уст. — Почему разрушение печати внезапно ускорилось? Еще недавно на нем было всего лишь несколько трещин.

— Черт... — вырвалось из ее уст. — Почему разрушение печати внезапно ускорилось? Еще недавно на нем было всего лишь несколько трещин.

— Вопрос не в том, как это произошло, — качая головой, ответил Пожиратель Сердца Ремесленника. — Вопрос в том, что нам с этим делать...

— Вопрос не в том, как это произошло, — качая головой, ответил Пожиратель Сердца Ремесленника. — Вопрос в том, что нам с этим делать...

Тишина, нависшая над залом, была тяжелой. Казалось, даже законы вселенной затаили дыхание, ожидая, чем закончится это собрание.

Тишина, нависшая над залом, была тяжелой. Казалось, даже законы вселенной затаили дыхание, ожидая, чем закончится это собрание.

Пожиратели продолжали прибывать. Небо над Храмом Вечных Душ вспыхивало огнями, как вестник грядущей бури. Их ауры, каждая уникальная и мощная, словно вязались в общий узор, насыщая пространство вокруг.

Пожиратели продолжали прибывать. Небо над Храмом Вечных Душ вспыхивало огнями, как вестник грядущей бури. Их ауры, каждая уникальная и мощная, словно вязались в общий узор, насыщая пространство вокруг.

Кессия стояла на балконе, наблюдая за происходящим с каменным выражением лица, но внутри все кипело. Теперь он заполнялся все новыми мастерами. Их было около шести десятков, и каждый из них был воплощением закона.

Кессия стояла на балконе, наблюдая за происходящим с каменным выражением лица, но внутри все кипело. Теперь он заполнялся все новыми мастерами. Их было около шести десятков, и каждый из них был воплощением закона.

— Удивительно, — негромко произнесла Кессия, едва слышно даже для самой себя. — За последнее тысячелетия появилось несколько новых Пожирателей… Прогресс, несомненно, впечатляет.

— Удивительно, — негромко произнесла Кессия, едва слышно даже для самой себя. — За последнее тысячелетия появилось несколько новых Пожирателей… Прогресс, несомненно, впечатляет.

Большая часть из прибывших была ей знакома. Но присутствовали и новые лица, те, кто недавно поднялся до статуса Пожирателя. В мирные времена, такая скорость развития была просто нереальной. Только благодаря зонам с измененным временем, а также безграничным ресурсам, удалось заметно взрастить мощь Армии Восстания Жизни.

Большая часть из прибывших была ей знакома. Но присутствовали и новые лица, те, кто недавно поднялся до статуса Пожирателя. В мирные времена, такая скорость развития была просто нереальной. Только благодаря зонам с измененным временем, а также безграничным ресурсам, удалось заметно взрастить мощь Армии Восстания Жизни.

— Согласен... — тихо ответил Пожиратель Сердца Ремесленника. — Вот только достаточно ли этого, чтобы противостоять Близнецам Жизни и Смерти. Если бы только Кай успел осознать Закон Плоти... — с горечью в голосе пробормотал он.

— Согласен... — тихо ответил Пожиратель Сердца Ремесленника. — Вот только достаточно ли этого, чтобы противостоять Близнецам Жизни и Смерти. Если бы только Кай успел осознать Закон Плоти... — с горечью в голосе пробормотал он.

Казалось, что эти слова кольнули Кессию в сердце, ибо она неосознанно вздрогнула. Кай был той темой, что не давала ей покоя. Но не успела Кессия ответить, как их разговор прервал гулкий голос Вечной Матери Духа. Она медленно подняла руку, призывая всех к тишине.

Казалось, что эти слова кольнули Кессию в сердце, ибо она неосознанно вздрогнула. Кай был той темой, что не давала ей покоя. Но не успела Кессия ответить, как их разговор прервал гулкий голос Вечной Матери Духа. Она медленно подняла руку, призывая всех к тишине.

— Все здесь. Шестьдесят четыре Пожирателя Закона. Это собрание знаменует начало нового этапа нашей борьбы, — ее голос был одновременно величественным и наполненным чем-то зловещим. — Разрушение печати ускорилось, и причина этого нам неизвестна.

— Все здесь. Шестьдесят четыре Пожирателя Закона. Это собрание знаменует начало нового этапа нашей борьбы, — ее голос был одновременно величественным и наполненным чем-то зловещим. — Разрушение печати ускорилось, и причина этого нам неизвестна.

Все взгляды обратились к алтарю, где ромбовидный артефакт продолжал трескаться. Теперь трещины напоминали сеть, которая вот-вот разорвется, выпуская на волю нечто ужасное.

Все взгляды обратились к алтарю, где ромбовидный артефакт продолжал трескаться. Теперь трещины напоминали сеть, которая вот-вот разорвется, выпуская на волю нечто ужасное.

Кессия обвела взглядом лица Пожирателей. На них читались решимость, страх и суровая готовность к битве. Они знали, что больше никто не придет на помощь. Все только в их руках!

Кессия обвела взглядом лица Пожирателей. На них читались решимость, страх и суровая готовность к битве. Они знали, что больше никто не придет на помощь. Все только в их руках!

— И что будем делать? Какие у нас варианты? — хладнокровно спросила Кессия.

— И что будем делать? Какие у нас варианты? — хладнокровно спросила Кессия.

Вечная Матерь Духа обратила взгляд к Кессии. Ее глаза, глубокие и сияющие, словно проникали в самую суть. Она подняла руку, и фиолетовый дух, окружавший ее, заволновался.

Вечная Матерь Духа обратила взгляд к Кессии. Ее глаза, глубокие и сияющие, словно проникали в самую суть. Она подняла руку, и фиолетовый дух, окружавший ее, заволновался.

— Мы отправляемся на Древнее Поле Боя, к месту печати Злых Богов, — ее голос прозвучал, как удар грома. — Поддерживать печать, без помощи Бессмертного Пьяницы невозможно. Мы больше не можем надеяться на время или укрепления. Единственное, что остается, — встретить Близнецов Жизни и Смерти и сразиться с ними.

— Мы отправляемся на Древнее Поле Боя, к месту печати Злых Богов, — ее голос прозвучал, как удар грома. — Поддерживать печать, без помощи Бессмертного Пьяницы невозможно. Мы больше не можем надеяться на время или укрепления. Единственное, что остается, — встретить Близнецов Жизни и Смерти и сразиться с ними.

Ее слова упали, словно тяжелый груз, на весь балкон. Легкий шум голосов прошелся по рядам, а затем затих, оставляя после себя напряжение, густое, как грозовая туча. Некоторые из Пожирателей молча кивали, принимая неизбежное, другие бросали друг на друга настороженные взгляды.

Ее слова упали, словно тяжелый груз, на весь балкон. Легкий шум голосов прошелся по рядам, а затем затих, оставляя после себя напряжение, густое, как грозовая туча. Некоторые из Пожирателей молча кивали, принимая неизбежное, другие бросали друг на друга настороженные взгляды.

Кессия пристально наблюдала за лицами. На одних читались страх и неуверенность, на других — ледяная решимость. Пожиратель Золотого Баланса, стоящий неподалеку, хмыкнул, его золотые глаза блеснули:

Кессия пристально наблюдала за лицами. На одних читались страх и неуверенность, на других — ледяная решимость. Пожиратель Золотого Баланса, стоящий неподалеку, хмыкнул, его золотые глаза блеснули:

— Вот и пришел наш час, ха. Либо мы выстоим, либо умрем — другого не дано.

— Вот и пришел наш час, ха. Либо мы выстоим, либо умрем — другого не дано.

— Мы знали, что это день наступит. Это лишь вопрос времени. И если мы падем, то падем как защитники мироздания, — добавила высокая и мускулистая женщина.

— Мы знали, что это день наступит. Это лишь вопрос времени. И если мы падем, то падем как защитники мироздания, — добавила высокая и мускулистая женщина.

Несмотря на близящуюся катастрофу, общее настроение среди собравшихся оставалось устойчивым. Большинство из них были готовы. Они уже жили с мыслью, что однажды придется отдать все ради этой битвы. За последние тысячелетия каждая культивация, каждый тренировочный бой и каждая жертва приближали их к этому моменту.

Несмотря на близящуюся катастрофу, общее настроение среди собравшихся оставалось устойчивым. Большинство из них были готовы. Они уже жили с мыслью, что однажды придется отдать все ради этой битвы. За последние тысячелетия каждая культивация, каждый тренировочный бой и каждая жертва приближали их к этому моменту.

Кессия подняла голову. Ее лицо оставалось спокойным, но в глубине глаз вспыхнул огонек ярости.

Кессия подняла голову. Ее лицо оставалось спокойным, но в глубине глаз вспыхнул огонек ярости.

— Хорошо. Я готова сражаться с ними до последнего! Они заплатят за то, что сделали... — сжимая кулаки, с ненавистью произнесла она. Все о чем Кессия сейчас думала, это о том, как эти ублюдки убили Кая.

— Хорошо. Я готова сражаться с ними до последнего! Они заплатят за то, что сделали... — сжимая кулаки, с ненавистью произнесла она. Все о чем Кессия сейчас думала, это о том, как эти ублюдки убили Кая.

Трехглазый старик, стоящий рядом, был того же мнения. Он решительно кивнул, а вокруг него завихрилась радужная энергия. Хотя не так сильно, но он также был связан с Каем.

Трехглазый старик, стоящий рядом, был того же мнения. Он решительно кивнул, а вокруг него завихрилась радужная энергия. Хотя не так сильно, но он также был связан с Каем.

Вечная Матерь Духа, молчавшая мгновение, вдруг довольно улыбнулась. Это была странная улыбка, наполненная одновременно гордостью и скрытой угрозой. Глядя на стоящих перед ней Пожирателей, она будто бы пронизывала их насквозь, оценивая каждого.

Вечная Матерь Духа, молчавшая мгновение, вдруг довольно улыбнулась. Это была странная улыбка, наполненная одновременно гордостью и скрытой угрозой. Глядя на стоящих перед ней Пожирателей, она будто бы пронизывала их насквозь, оценивая каждого.

— Как же я рада, что вы здесь, — ее голос звучал тепло, почти нежно. — Вы — те, на кого можно положиться. С такими, как вы, можно встретить любую бурю.

— Как же я рада, что вы здесь, — ее голос звучал тепло, почти нежно. — Вы — те, на кого можно положиться. С такими, как вы, можно встретить любую бурю.

Ее слова на мгновение смягчили атмосферу. Но затем произошло нечто, что слегка озадачило каждого из Пожирателей.

Ее слова на мгновение смягчили атмосферу. Но затем произошло нечто, что слегка озадачило каждого из Пожирателей.

Вечная Матерь коснулась центра своей груди, закрытой тяжелыми широкими одеждами. Этот жест выглядел почти интимно, но в нем сквозила странная уверенность. Она медленно обвела взглядом собравшихся, а в ее глазах загорелся огонь — жуткий, холодный, пугающий.

Вечная Матерь коснулась центра своей груди, закрытой тяжелыми широкими одеждами. Этот жест выглядел почти интимно, но в нем сквозила странная уверенность. Она медленно обвела взглядом собравшихся, а в ее глазах загорелся огонь — жуткий, холодный, пугающий.

— Но не все так плохо, как кажется, — сказала она, и в ее голосе появилась странная интонация, от которой у многих на спинах пробежал холодок. — За последние тысячелетия я много работала. Очень много. И… мне удалось кое-что изменить.

— Но не все так плохо, как кажется, — сказала она, и в ее голосе появилась странная интонация, от которой у многих на спинах пробежал холодок. — За последние тысячелетия я много работала. Очень много. И… мне удалось кое-что изменить.

Ее пальцы сжались на ткани, и она слегка наклонилась вперед, словно раскрывая тайну, которая вот-вот вырвется наружу.

Ее пальцы сжались на ткани, и она слегка наклонилась вперед, словно раскрывая тайну, которая вот-вот вырвется наружу.

— Моя боевая мощь... — она сделала паузу, словно смакуя это слово. — ...теперь совершенно иного уровня. Я уверена, что Близнецы Жизни и Смерти не смогут нас уничтожить. Вместе с вами, мы сможем сразиться с ними на равных!

— Моя боевая мощь... — она сделала паузу, словно смакуя это слово. — ...теперь совершенно иного уровня. Я уверена, что Близнецы Жизни и Смерти не смогут нас уничтожить. Вместе с вами, мы сможем сразиться с ними на равных!

Тишина, нависшая после этих слов, была пугающей. Кто-то из Пожирателей неосознанно отступил на шаг, чувствуя, как напряжение растет. Взгляд Вечной Матери становился все более жутким. Ее глаза, обычно спокойные и мудрые, наполнились странным блеском. Это был не просто взгляд лидера, а нечто безумное, разрушительное.

Тишина, нависшая после этих слов, была пугающей. Кто-то из Пожирателей неосознанно отступил на шаг, чувствуя, как напряжение растет. Взгляд Вечной Матери становился все более жутким. Ее глаза, обычно спокойные и мудрые, наполнились странным блеском. Это был не просто взгляд лидера, а нечто безумное, разрушительное.

— Я проводила над собой некие... эксперименты, — продолжала она, ее улыбка становилась все шире, и теперь она казалась зловещей. — На эти эксперименты меня натолкнула его сила... Даже после смерти он продолжает помогать нам... — пробормотала она.

— Я проводила над собой некие... эксперименты, — продолжала она, ее улыбка становилась все шире, и теперь она казалась зловещей. — На эти эксперименты меня натолкнула его сила... Даже после смерти он продолжает помогать нам... — пробормотала она.

Никто не понял, о ком именно говорила Вечная Матерь Духа, кроме нее самой. Естественно она имела в виду Кая, чью "Сферу Сути", она безуспешно пыталась восстановить.

Никто не понял, о ком именно говорила Вечная Матерь Духа, кроме нее самой. Естественно она имела в виду Кая, чью "Сферу Сути", она безуспешно пыталась восстановить.

Ее слова были как хлыст. Некоторые из Пожирателей переглянулись, их ауры дрогнули. Кто-то чувствовал уважение, другие — страх, а третьи не могли избавиться от ощущения, что Вечная Матерь Духа слегка изменилась.

Ее слова были как хлыст. Некоторые из Пожирателей переглянулись, их ауры дрогнули. Кто-то чувствовал уважение, другие — страх, а третьи не могли избавиться от ощущения, что Вечная Матерь Духа слегка изменилась.

Кессия, молчавшая до этого момента, сузила глаза. В глубине души ей было не по себе, но она сохранила холодное выражение.

Кессия, молчавшая до этого момента, сузила глаза. В глубине души ей было не по себе, но она сохранила холодное выражение.

— Значит, вы уверены, что этого хватит, чтобы противостоять им?

— Значит, вы уверены, что этого хватит, чтобы противостоять им?

Вечная Матерь не ответила сразу. Она лишь выпрямилась, ее фигура стала выше, а фиолетовая энергия вокруг нее вспыхнула, закручиваясь в дикие узоры. Внезапно в ней начали проявляться вкрапления красного и черного.

Вечная Матерь не ответила сразу. Она лишь выпрямилась, ее фигура стала выше, а фиолетовая энергия вокруг нее вспыхнула, закручиваясь в дикие узоры. Внезапно в ней начали проявляться вкрапления красного и черного.

— Да! У нас все еще есть шанс уничтожить Злых Богов! — решительно выдала Матерь и подняла руку. — Направляемся на Древнее Поле Боя! — криком скомандовала она, и все тотчас взмыли в воздух направляясь к звездному пространству.

— Да! У нас все еще есть шанс уничтожить Злых Богов! — решительно выдала Матерь и подняла руку. — Направляемся на Древнее Поле Боя! — криком скомандовала она, и все тотчас взмыли в воздух направляясь к звездному пространству.

Вечная Матерь Духа наблюдала за летящими Пожирателями, а ее рука все еще покоилась на груди. Пальцы сжимали ткань тяжелых одежд, словно пытаясь успокоить некий зуд, который никто, кроме нее, не мог почувствовать. Взгляд ее был сосредоточен, но странное напряжение в движениях выдавало нечто большее, чем просто готовность к битве.

Вечная Матерь Духа наблюдала за летящими Пожирателями, а ее рука все еще покоилась на груди. Пальцы сжимали ткань тяжелых одежд, словно пытаясь успокоить некий зуд, который никто, кроме нее, не мог почувствовать. Взгляд ее был сосредоточен, но странное напряжение в движениях выдавало нечто большее, чем просто готовность к битве.

Никто из них не знал, что скрывалось под этим облачением. Там, в области нижнего декольте, находилось нечто, что одновременно пульсировало жизнью и внушало отвращение. Темная сфера, слитая с ее плотью, мерцала мягким багровым светом, который будто жил собственной жизнью. От этой сферы, словно от жуткого сердца, расходились тонкие каналы и трубки. Они впивались в тело Матери, пронизывая ее вены, духовные каналы и меридианы.

Никто из них не знал, что скрывалось под этим облачением. Там, в области нижнего декольте, находилось нечто, что одновременно пульсировало жизнью и внушало отвращение. Темная сфера, слитая с ее плотью, мерцала мягким багровым светом, который будто жил собственной жизнью. От этой сферы, словно от жуткого сердца, расходились тонкие каналы и трубки. Они впивались в тело Матери, пронизывая ее вены, духовные каналы и меридианы.

Трубки, похожие на черные лозы, иногда дергались, как будто двигались в такт биению ее сердца. В некоторых местах они настолько глубоко вросли в плоть, что вокруг образовались рубцы, скрытые тканью. Эти каналы переливались темной энергией, похожей на густую кровь, которая с трудом перетекала внутри, издавая едва слышное бурление.

Трубки, похожие на черные лозы, иногда дергались, как будто двигались в такт биению ее сердца. В некоторых местах они настолько глубоко вросли в плоть, что вокруг образовались рубцы, скрытые тканью. Эти каналы переливались темной энергией, похожей на густую кровь, которая с трудом перетекала внутри, издавая едва слышное бурление.

Каждое движение этой конструкции выглядело зловеще. Она словно была живым организмом, паразитом, сросшимся со своим хозяином. Сфера слегка вибрировала, испуская едва уловимые импульсы, которые эхом отдавались в ее теле. От этого вибрирования кожа вокруг сферы становилась бледной, будто лишенной жизни, а иногда появлялись слабые прожилки фиолетового и черного оттенков, которые быстро исчезали.

Каждое движение этой конструкции выглядело зловеще. Она словно была живым организмом, паразитом, сросшимся со своим хозяином. Сфера слегка вибрировала, испуская едва уловимые импульсы, которые эхом отдавались в ее теле. От этого вибрирования кожа вокруг сферы становилась бледной, будто лишенной жизни, а иногда появлялись слабые прожилки фиолетового и черного оттенков, которые быстро исчезали.

Вечная Матерь крепче сжала одежду, но этот жест уже не выглядел защитным. Она коснулась сферы под тканью, и из ее горла вырвался тихий вздох — то ли облегчения, то ли чего-то близкого к удовольствию.

Вечная Матерь крепче сжала одежду, но этот жест уже не выглядел защитным. Она коснулась сферы под тканью, и из ее горла вырвался тихий вздох — то ли облегчения, то ли чего-то близкого к удовольствию.

"Хотя Ядро Бытия потеряно, я не дала тебе умереть понапрасну, Бессмертный Пьяница. Я использовала запретные техники, но все же смогла слиться с твоим ядром силы," — подумала она, глядя в пустоту, словно обращаясь к Каю.

"Хотя Ядро Бытия потеряно, я не дала тебе умереть понапрасну, Бессмертный Пьяница. Я использовала запретные техники, но все же смогла слиться с твоим ядром силы," — подумала она, глядя в пустоту, словно обращаясь к Каю.

Ее глаза вспыхнули, когда она снова подняла взгляд на Пожирателей, исчезающих в звездной дали. Эта сила, которой она овладела заплатив огромную цену, теперь была частью ее сущности.

Ее глаза вспыхнули, когда она снова подняла взгляд на Пожирателей, исчезающих в звездной дали. Эта сила, которой она овладела заплатив огромную цену, теперь была частью ее сущности.

Пальцы разжались, оставляя едва заметный след на ткани. Сфера, скрытая под грудью, пульсировала сильнее, и приносила ей сильные страдания.

Пальцы разжались, оставляя едва заметный след на ткани. Сфера, скрытая под грудью, пульсировала сильнее, и приносила ей сильные страдания.

"Это стоило того... Хотя я не смогу получить Закон Плоти и Закон Энергии полноценно, я все же заполучила почти все законы Бессмертного Пьяницы. Даже если Близнецы решат нарушить наш договор, я смогу противостоять им," — улыбаясь, подумала она.

"Это стоило того... Хотя я не смогу получить Закон Плоти и Закон Энергии полноценно, я все же заполучила почти все законы Бессмертного Пьяницы. Даже если Близнецы решат нарушить наш договор, я смогу противостоять им," — улыбаясь, подумала она.

— Только дождитесь, Высшая Триада... Вскоре мы с Близнецами придем за вашими жалкими жизнями! — с ненавистью выдала Матерь и тотчас взмыла в воздух, направляясь вслед за Пожирателями.

— Только дождитесь, Высшая Триада... Вскоре мы с Близнецами придем за вашими жалкими жизнями! — с ненавистью выдала Матерь и тотчас взмыла в воздух, направляясь вслед за Пожирателями.

Глава 977(Отредач.)

Глава 977(Отредач.)

Верхушке Армии Восстания Жизни не понадобилось много времени. Они быстро проникли на Древнее Поле Боя и уже видели, как лиловая сфера, парящая в звездной пустоте, приближалась все быстрее. В ее гладкой, как зеркало, поверхности виднелись растущие трещины, разбрасывающие вокруг слабые всполохи света. А тонкая лиловая пленка, держащая внешнюю границу, вибрировала, будто что-то изнутри давило на нее. Вечная Матерь Духа взмахнула крыльями, и ее фиолетовый дух вспыхнул, как сигнал всем Пожирателям.

Верхушке Армии Восстания Жизни не понадобилось много времени. Они быстро проникли на Древнее Поле Боя и уже видели, как лиловая сфера, парящая в звездной пустоте, приближалась все быстрее. В ее гладкой, как зеркало, поверхности виднелись растущие трещины, разбрасывающие вокруг слабые всполохи света. А тонкая лиловая пленка, держащая внешнюю границу, вибрировала, будто что-то изнутри давило на нее. Вечная Матерь Духа взмахнула крыльями, и ее фиолетовый дух вспыхнул, как сигнал всем Пожирателям.

"Дела плохи... Даже барьер не выдерживает..." — мысленно произнесла Кессия, готовясь к худшему.

"Дела плохи... Даже барьер не выдерживает..." — мысленно произнесла Кессия, готовясь к худшему.

— Мы входим, — скомандовала Вечная Матерь Духа с безапелляционной уверенностью.

— Мы входим, — скомандовала Вечная Матерь Духа с безапелляционной уверенностью.

Шестьдесят четыре Пожирателя, включая Кессию, одновременно двинулись за ней, словно единое целое. Их ауры запылали ярче, готовясь преодолеть барьер.

Шестьдесят четыре Пожирателя, включая Кессию, одновременно двинулись за ней, словно единое целое. Их ауры запылали ярче, готовясь преодолеть барьер.

Как только они проникли за пределы, в лица Пожирателей ударила божественная аура!

Как только они проникли за пределы, в лица Пожирателей ударила божественная аура!

— Ду-дум! — бушующие потоки разрывали окружающее пространство.

— Ду-дум! — бушующие потоки разрывали окружающее пространство.

Их взору предстала величественная и ужасающая картина. Посреди этого изолированного пространства зияла трещина в самом фундаменте реальности, протянувшаяся на несколько километров. Она была похожа на огромное разбитое стекло — искрящиеся осколки и сети трещин пронзали пространство, превращая его в хаотичный лабиринт из света и тьмы.

Их взору предстала величественная и ужасающая картина. Посреди этого изолированного пространства зияла трещина в самом фундаменте реальности, протянувшаяся на несколько километров. Она была похожа на огромное разбитое стекло — искрящиеся осколки и сети трещин пронзали пространство, превращая его в хаотичный лабиринт из света и тьмы.

С той стороны трещины вырывалась мощная аура, наполняя все вокруг бешеным вихрем черно-белых потоков. Они не просто двигались, а словно сливались в попытке разрушить печать. Каждый вдох Пожирателей был тяжелым, как будто сама сила этих потоков угрожала раздавить их изнутри.

С той стороны трещины вырывалась мощная аура, наполняя все вокруг бешеным вихрем черно-белых потоков. Они не просто двигались, а словно сливались в попытке разрушить печать. Каждый вдох Пожирателей был тяжелым, как будто сама сила этих потоков угрожала раздавить их изнутри.

— Сражения не избежать... — выдохнула Кессия, останавливаясь на мгновение. Ее глаза были прикованы к трещине. Оттуда доносились низкие гулкие звуки, будто само мироздание пыталось сообщить им что-то, но слова были слишком непонятны.

— Сражения не избежать... — выдохнула Кессия, останавливаясь на мгновение. Ее глаза были прикованы к трещине. Оттуда доносились низкие гулкие звуки, будто само мироздание пыталось сообщить им что-то, но слова были слишком непонятны.

— Печать в еще худшем состоянии, чем я предполагала, — тихо, но с тревогой в голосе сказала Вечная Матерь Духа. Ее взгляд оставался неподвижным. — Сдерживающая сила почти утратила свою мощь. Нужно готовиться к сражению!

— Печать в еще худшем состоянии, чем я предполагала, — тихо, но с тревогой в голосе сказала Вечная Матерь Духа. Ее взгляд оставался неподвижным. — Сдерживающая сила почти утратила свою мощь. Нужно готовиться к сражению!

Некоторые из Пожирателей сфокусировались на трещине, рассматривая ее детальнее. Пожиратель Сердца Ремесленника, нахмурился, когда отправил к трещине поток своей энергии. Но едва он приблизился, как черно-белая аура резко метнулась в ее сторону, заставляя отступить.

Некоторые из Пожирателей сфокусировались на трещине, рассматривая ее детальнее. Пожиратель Сердца Ремесленника, нахмурился, когда отправил к трещине поток своей энергии. Но едва он приблизился, как черно-белая аура резко метнулась в ее сторону, заставляя отступить.

— Близнецы Жизни и Смерти, — произнес он суровым голосом. — Они на грани выхода!

— Близнецы Жизни и Смерти, — произнес он суровым голосом. — Они на грани выхода!

Вечная Матерь подняла руку, и ее фиолетовая аура расширилась, окутывая пространство и стабилизируя его.

Вечная Матерь подняла руку, и ее фиолетовая аура расширилась, окутывая пространство и стабилизируя его.

— Наше время истекает. Я сдержу их, вы же объедините атаки! Вместе мы сумеем подавить этих ублюдков! — яростно выругалась Матерь.

— Наше время истекает. Я сдержу их, вы же объедините атаки! Вместе мы сумеем подавить этих ублюдков! — яростно выругалась Матерь.

Как только слова Вечной Матери Духа затихли, по всему пространству начали возникать тысячи лиловых силуэтов ладоней!

Как только слова Вечной Матери Духа затихли, по всему пространству начали возникать тысячи лиловых силуэтов ладоней!

— Шув! Шув! Шув! — они появлялись в воздухе, словно из ниоткуда, вспыхивая мягким, но властным светом. Каждая ладонь была идеальной, четкой, как будто вырезанной из самого эфира, и каждая из них излучала непреодолимую мощь.

— Шув! Шув! Шув! — они появлялись в воздухе, словно из ниоткуда, вспыхивая мягким, но властным светом. Каждая ладонь была идеальной, четкой, как будто вырезанной из самого эфира, и каждая из них излучала непреодолимую мощь.

"Что за…" — мысленно пробормотала Кессия, всматриваясь в эти колоссальные проявления силы.

"Что за…" — мысленно пробормотала Кессия, всматриваясь в эти колоссальные проявления силы.

Ладони парили вокруг трещины, заполняя весь горизонт. Их ауры, сверкающие одновременно угрозой и защитой, создавали невероятное давление, почти равноценное тому, что вырывалось из разлома. Каждая ладонь двигалась медленно, будто охватывая и защищая пространство, но в них ощущалась готовность обрушиться на врага.

Ладони парили вокруг трещины, заполняя весь горизонт. Их ауры, сверкающие одновременно угрозой и защитой, создавали невероятное давление, почти равноценное тому, что вырывалось из разлома. Каждая ладонь двигалась медленно, будто охватывая и защищая пространство, но в них ощущалась готовность обрушиться на врага.

Кессия не могла оторвать взгляд. Ее внимание невольно привлекли детали. Взглянув внимательнее, она заметила, что каждая ладонь была пронизана тонкими линиями, создающими сложные узоры, напоминающие древние руны. Но самым странным были красные и черные вкрапления, перемешанные с фиолетовой энергией. Они пульсировали, словно живые, источая едва уловимый гул, напоминающий удары сердца.

Кессия не могла оторвать взгляд. Ее внимание невольно привлекли детали. Взглянув внимательнее, она заметила, что каждая ладонь была пронизана тонкими линиями, создающими сложные узоры, напоминающие древние руны. Но самым странным были красные и черные вкрапления, перемешанные с фиолетовой энергией. Они пульсировали, словно живые, источая едва уловимый гул, напоминающий удары сердца.

— Это... — прошептала она, чувствуя странное беспокойство. — В этих ладонях есть нечто… чуждое, но знакомое...

— Это... — прошептала она, чувствуя странное беспокойство. — В этих ладонях есть нечто… чуждое, но знакомое...

Внезапно одна из ладоней приблизилась к ней, зависнув в нескольких метрах. Ее поверхность состояла из духа, но внутри были вкрапления плоти и энергии пульсировавших в идеальном ритме. Кессия сделала шаг назад, в этот момент она почувствовала, как ее собственная аура начала колебаться под воздействием этого мощного создания.

Внезапно одна из ладоней приблизилась к ней, зависнув в нескольких метрах. Ее поверхность состояла из духа, но внутри были вкрапления плоти и энергии пульсировавших в идеальном ритме. Кессия сделала шаг назад, в этот момент она почувствовала, как ее собственная аура начала колебаться под воздействием этого мощного создания.

"Ты тоже это чувствуешь, Кессия?" — раздалась мысленная передача Пожирателя Сердца Ремесленника, стоявшего неподалеку. Он пристально смотрел на ладони, его три глаза мерцали в такт с их светом. "Эта сила… Вечная Матерь Духа что-то в себе изменила..."

"Ты тоже это чувствуешь, Кессия?" — раздалась мысленная передача Пожирателя Сердца Ремесленника, стоявшего неподалеку. Он пристально смотрел на ладони, его три глаза мерцали в такт с их светом. "Эта сила… Вечная Матерь Духа что-то в себе изменила..."

Кессия кивнула, не сводя взгляда с ладони. В глубине ее души возникло тревожное осознание. Эти красные и черные линии, вплетенные в энергию, казались ей знакомыми. Но они были искажены и подавлены Законом Духа, поэтому Кессия не могла понять, что именно она ощущает.

Кессия кивнула, не сводя взгляда с ладони. В глубине ее души возникло тревожное осознание. Эти красные и черные линии, вплетенные в энергию, казались ей знакомыми. Но они были искажены и подавлены Законом Духа, поэтому Кессия не могла понять, что именно она ощущает.

— Матерь, — громко произнесла она, обращаясь к Вечной Матери Духа. — Эти ладони… Вы... использовали силы, не принадлежащие вашему Закону?

— Матерь, — громко произнесла она, обращаясь к Вечной Матери Духа. — Эти ладони… Вы... использовали силы, не принадлежащие вашему Закону?

Вечная Матерь, парящая в центре этой грозной картины, обернулась, ее глаза сверкали непреклонностью.

Вечная Матерь, парящая в центре этой грозной картины, обернулась, ее глаза сверкали непреклонностью.

— Ты наблюдательна, Кессия, — холодно произнесла она. — Мне пришлось прибегнуть к запретным техникам, чтобы насильно влить в себя некоторые законы на основе энергии и плоти. Сейчас не время об этом! Нам нужно готовиться к сражению!

— Ты наблюдательна, Кессия, — холодно произнесла она. — Мне пришлось прибегнуть к запретным техникам, чтобы насильно влить в себя некоторые законы на основе энергии и плоти. Сейчас не время об этом! Нам нужно готовиться к сражению!

Кессия застыла. На мгновение ей показалось, что сама реальность дрогнула от слов Матери. Она хотела было что-то сказать, но ситуация была неподходящей для расспросов.

Кессия застыла. На мгновение ей показалось, что сама реальность дрогнула от слов Матери. Она хотела было что-то сказать, но ситуация была неподходящей для расспросов.

"Что-то здесь не так... Только Кай мог поглощать законы сразу трех систем..." — внешне не меняясь в лице, мысленно произнесла Кессия.

"Что-то здесь не так... Только Кай мог поглощать законы сразу трех систем..." — внешне не меняясь в лице, мысленно произнесла Кессия.

В этот момент она ощутила некую угрозу со стороны Вечной Матери Духа и начала приглядываться к линиям на ее ладонях.

В этот момент она ощутила некую угрозу со стороны Вечной Матери Духа и начала приглядываться к линиям на ее ладонях.

"Аура этих законов... Она..." — мысленно пробормотала Кессия.

"Аура этих законов... Она..." — мысленно пробормотала Кессия.

Кессия хотела продолжить свои размышления, но внезапно пространство содрогнулось.

Кессия хотела продолжить свои размышления, но внезапно пространство содрогнулось.

— БА-БААААХ! — прогремел ужасающе громкий взрыв, раздирая тишину. Его эхом отозвалась вибрация, от которой дрогнуло все внутри лиловой сферы.

— БА-БААААХ! — прогремел ужасающе громкий взрыв, раздирая тишину. Его эхом отозвалась вибрация, от которой дрогнуло все внутри лиловой сферы.

Трещина, напоминавшая расколотое стекло, с ужасающим грохотом раскололась окончательно. Осколки пространства, переливаясь неземным светом, разлетелись во все стороны, растворяясь в хаосе энергий. Из разлома с ревом вырвалась черно-белая аура. Она была настолько мощной, что воздух наполнился оглушающим шумом, похожим на низкий гул тысячи труб.

Трещина, напоминавшая расколотое стекло, с ужасающим грохотом раскололась окончательно. Осколки пространства, переливаясь неземным светом, разлетелись во все стороны, растворяясь в хаосе энергий. Из разлома с ревом вырвалась черно-белая аура. Она была настолько мощной, что воздух наполнился оглушающим шумом, похожим на низкий гул тысячи труб.

Кессия зажмурилась, защищая глаза рукой, но ее аура вспыхнула, инстинктивно создавая защитный барьер. Вихрь Законов Жизни и Смерти мгновенно окутал все вокруг, словно готовясь поглотить пространство.

Кессия зажмурилась, защищая глаза рукой, но ее аура вспыхнула, инстинктивно создавая защитный барьер. Вихрь Законов Жизни и Смерти мгновенно окутал все вокруг, словно готовясь поглотить пространство.

— Они здесь! — выкрикнул один из Пожирателей, и его голос дрожал не от страха, а от предвкушения грядущей битвы.

— Они здесь! — выкрикнул один из Пожирателей, и его голос дрожал не от страха, а от предвкушения грядущей битвы.

Все шестьдесят четыре Пожирателя в один миг активировали свои силы. Их тела начали светиться, и вокруг каждого начали формироваться огромные, словно из света выточенные, аватары. Эти сущности были воплощением их законов — гигантские, мощные фигуры, каждая из которых источала энергию, способную разрывать пространство.

Все шестьдесят четыре Пожирателя в один миг активировали свои силы. Их тела начали светиться, и вокруг каждого начали формироваться огромные, словно из света выточенные, аватары. Эти сущности были воплощением их законов — гигантские, мощные фигуры, каждая из которых источала энергию, способную разрывать пространство.

— Воины Армии Восстания! Это ваш час! — громогласно выкрикнула Вечная Матерь Духа. Ее ладони вспыхнули еще ярче, а их количество увеличилось. Теперь казалось, что все пространство заполнено ее грозной силой.

— Воины Армии Восстания! Это ваш час! — громогласно выкрикнула Вечная Матерь Духа. Ее ладони вспыхнули еще ярче, а их количество увеличилось. Теперь казалось, что все пространство заполнено ее грозной силой.

Аватар Кессии также мгновенно материализовался. Ее ярость, казалось, готова была вскипятить окружающее пространство. Ее аура вспыхнула кровавым пламенем, и Кессия, чувствуя, как внутри нее разгорается ненависть, направила аватара вперед.

Аватар Кессии также мгновенно материализовался. Ее ярость, казалось, готова была вскипятить окружающее пространство. Ее аура вспыхнула кровавым пламенем, и Кессия, чувствуя, как внутри нее разгорается ненависть, направила аватара вперед.

— Я убью вас, ублюдки! — выдохнула она, и ее голос, казалось, слился с силой аватара.

— Я убью вас, ублюдки! — выдохнула она, и ее голос, казалось, слился с силой аватара.

Черно-белая аура из разлома начала формироваться во что-то большее. Внутри вихря стали вырисовываться две тени, их очертания были нечеткими, но даже на расстоянии их мощь ощущалась, как удар молота. Это были Близнецы Жизни и Смерти.

Черно-белая аура из разлома начала формироваться во что-то большее. Внутри вихря стали вырисовываться две тени, их очертания были нечеткими, но даже на расстоянии их мощь ощущалась, как удар молота. Это были Близнецы Жизни и Смерти.

— Они пробуждаются! — произнес один из Пожирателей, а его аватар начал собирать вокруг себя закрученные вихри энергии.

— Они пробуждаются! — произнес один из Пожирателей, а его аватар начал собирать вокруг себя закрученные вихри энергии.

В следующий миг пространство наполнилось громкими, как удар грома, звуками столкновения энергий. Ауры Близнецов и Армии Восстания Жизни начали сталкиваться, вызывая пространственные разрывы.

В следующий миг пространство наполнилось громкими, как удар грома, звуками столкновения энергий. Ауры Близнецов и Армии Восстания Жизни начали сталкиваться, вызывая пространственные разрывы.

Но в следующий момент произошло то, чего никто не ожидал...

Но в следующий момент произошло то, чего никто не ожидал...

Черно-белая аура, бушующая и наполняющая все пространство силой, внезапно начала ослабевать! Ее дикие потоки замедлились, словно кто-то невидимый приказал им остановиться. Грохот энергий стал затихать, а напряжение, заполнившее все вокруг, немного ослабло.

Черно-белая аура, бушующая и наполняющая все пространство силой, внезапно начала ослабевать! Ее дикие потоки замедлились, словно кто-то невидимый приказал им остановиться. Грохот энергий стал затихать, а напряжение, заполнившее все вокруг, немного ослабло.

— Что они делают? — прошептала Кессия, ее взгляд был прикован к вихрям, которые начали сгущаться, будто бы отступая внутрь трещины. — Это не похоже на отступление...

— Что они делают? — прошептала Кессия, ее взгляд был прикован к вихрям, которые начали сгущаться, будто бы отступая внутрь трещины. — Это не похоже на отступление...

Силуэты двух фигур, скрывавшиеся за бурей энергий, начали приближаться, их очертания становились все более четкими. Казалось, даже сама реальность вокруг них гнулась, словно не в силах выдержать их присутствие.

Силуэты двух фигур, скрывавшиеся за бурей энергий, начали приближаться, их очертания становились все более четкими. Казалось, даже сама реальность вокруг них гнулась, словно не в силах выдержать их присутствие.

Первой выступила Богиня Жизни. Ее величественный облик был воплощением идеальной гармонии. Она парила, ее ослепительно белое платье мягко струилось, словно вода, окружая ее ауру спокойствия и силы. Из-за ее спины величественно раскинулись два огромных крыла, составленных из переливающихся сияющих перьев. Эти крылья излучали мягкий, но непоколебимый свет, который казался одновременно утешением и предупреждением.

Первой выступила Богиня Жизни. Ее величественный облик был воплощением идеальной гармонии. Она парила, ее ослепительно белое платье мягко струилось, словно вода, окружая ее ауру спокойствия и силы. Из-за ее спины величественно раскинулись два огромных крыла, составленных из переливающихся сияющих перьев. Эти крылья излучали мягкий, но непоколебимый свет, который казался одновременно утешением и предупреждением.

Над ее головой вращался белый диск с острыми зубцами, тонко сиявший, словно древняя корона из света. Ее лицо было мягким и миловидным, большие золотые глаза светились добротой, но в их глубине таилась сила, способная покорить любую волю. Легкая, едва заметная улыбка на ее губах делала ее образ почти божественно идеальным.

Над ее головой вращался белый диск с острыми зубцами, тонко сиявший, словно древняя корона из света. Ее лицо было мягким и миловидным, большие золотые глаза светились добротой, но в их глубине таилась сила, способная покорить любую волю. Легкая, едва заметная улыбка на ее губах делала ее образ почти божественно идеальным.

— Вот это сила... — выдохнул один из Пожирателей, ощущая ее ауру, которая, казалось, исцеляла пространство вокруг.

— Вот это сила... — выдохнул один из Пожирателей, ощущая ее ауру, которая, казалось, исцеляла пространство вокруг.

За ней, в мрачной противоположности, шагнул Бог Смерти. Его высокий, иссохший силуэт был пугающим контрастом. Его кожа, лишенная всякой жизни, покрытая трещинами, казалась каменной, а лицо источало бесконечное страдание. Глаза, представлявшие собой пустые черные дыры, словно затягивали в себя свет, оставляя после лишь холодное забвение.

За ней, в мрачной противоположности, шагнул Бог Смерти. Его высокий, иссохший силуэт был пугающим контрастом. Его кожа, лишенная всякой жизни, покрытая трещинами, казалась каменной, а лицо источало бесконечное страдание. Глаза, представлявшие собой пустые черные дыры, словно затягивали в себя свет, оставляя после лишь холодное забвение.

Его крылья были костяными основами с остатками сгнившей плоти, и создавали жуткий образ. Эти обломки прошлого величия висели за его спиной, словно готовые рухнуть в любой момент. Над его головой вращался черный диск, раздробленный на мелкие части. Он дрожал и искрил, будто не мог удерживать свою форму, представляя собой символ смерти.

Его крылья были костяными основами с остатками сгнившей плоти, и создавали жуткий образ. Эти обломки прошлого величия висели за его спиной, словно готовые рухнуть в любой момент. Над его головой вращался черный диск, раздробленный на мелкие части. Он дрожал и искрил, будто не мог удерживать свою форму, представляя собой символ смерти.

Пожиратели молчали, не отводя взглядов от приближающихся Близнецов. Их ауры, столь мощные и непримиримые, поглощали все вокруг. И хотя они были абсолютными противоположностями, их совместное присутствие порождало пугающее единство. Это было столкновение созидания и разрушения, двух основ мироздания.

Пожиратели молчали, не отводя взглядов от приближающихся Близнецов. Их ауры, столь мощные и непримиримые, поглощали все вокруг. И хотя они были абсолютными противоположностями, их совместное присутствие порождало пугающее единство. Это было столкновение созидания и разрушения, двух основ мироздания.

— Наконец вырвались, Близнецы? — произнесла Вечная Матерь Духа, ее голос звучал уверенно, в нем не было ни страха, ни сомнений. — Наша битва начинается!

— Наконец вырвались, Близнецы? — произнесла Вечная Матерь Духа, ее голос звучал уверенно, в нем не было ни страха, ни сомнений. — Наша битва начинается!

Все Пожиратели, как по команде, активировали полную мощь своих аватаров. Они знали — это не просто бой. Это было столкновение за судьбу мира. Но всех смущал тот факт, что ранее Близнецы добровольно ослабили свое давление… Хотели ли они ослабить их бдительность?

Все Пожиратели, как по команде, активировали полную мощь своих аватаров. Они знали — это не просто бой. Это было столкновение за судьбу мира. Но всех смущал тот факт, что ранее Близнецы добровольно ослабили свое давление… Хотели ли они ослабить их бдительность?

Глава 978(Отредач.)

Глава 978(Отредач.)

Внезапно разлом окончательно раскрылся, выпуская две фигуры, и их присутствие моментально захватило все пространство. Близнецы Жизни и Смерти предстали перед армиями, окруженные черно-белым светом, который дрожал и пульсировал.

Внезапно разлом окончательно раскрылся, выпуская две фигуры, и их присутствие моментально захватило все пространство. Близнецы Жизни и Смерти предстали перед армиями, окруженные черно-белым светом, который дрожал и пульсировал.

— Наконец мы свободны! — их голоса прозвучали в унисон. — Ха-ха-ха! Мы ждали этого миллионы лет!

— Наконец мы свободны! — их голоса прозвучали в унисон. — Ха-ха-ха! Мы ждали этого миллионы лет!

От этих слов у Пожирателей пробежали мурашки по телу. Все они ожидали первой атаки Вечной Матери Духа. Как только ее ладони полетят в атаку, они поддержат ее, ударяя со всей своей силой. Все давно знали, что Высшая Триада сейчас в ослабленном состоянии, так что им нужно было сделать все, чтоб уничтожить Близнецов.

От этих слов у Пожирателей пробежали мурашки по телу. Все они ожидали первой атаки Вечной Матери Духа. Как только ее ладони полетят в атаку, они поддержат ее, ударяя со всей своей силой. Все давно знали, что Высшая Триада сейчас в ослабленном состоянии, так что им нужно было сделать все, чтоб уничтожить Близнецов.

— Зззз! — бесчисленные ладони Матери начали дрожать и излучать убийственный дух. Глаза Пожирателей следили за этим, поджидая тот самый момент.

— Зззз! — бесчисленные ладони Матери начали дрожать и излучать убийственный дух. Глаза Пожирателей следили за этим, поджидая тот самый момент.

Но в следующий момент произошло то, чего никто не ожидал...

Но в следующий момент произошло то, чего никто не ожидал...

Величественная фигура Богини Жизни, источающая тепло и умиротворение, мягко подняла руку, прерывая нарастающую напряженность. Ее голос прозвучал как мелодия, исполненная нежности:

Величественная фигура Богини Жизни, источающая тепло и умиротворение, мягко подняла руку, прерывая нарастающую напряженность. Ее голос прозвучал как мелодия, исполненная нежности:

— Мы вам не враги. Мы не будем с вами сражаться.

— Мы вам не враги. Мы не будем с вами сражаться.

Армия Восстания Жизни оцепенела. На поле боя воцарилась тишина, и даже всепоглощающий гул энергий разлома отступил, подчиняясь этим словам. Лицо Богини Жизни озарила улыбка, от которой все вокруг, казалось, замерло.

Армия Восстания Жизни оцепенела. На поле боя воцарилась тишина, и даже всепоглощающий гул энергий разлома отступил, подчиняясь этим словам. Лицо Богини Жизни озарила улыбка, от которой все вокруг, казалось, замерло.

— Мы здесь не для войны с живыми существами, — добавил Бог Смерти, его голос был глубоким и проникающим в самое сердце, но, вопреки ожиданиям, в нем не было ни намека на угрозу. — Жизнь и Смерть — не враги, а часть вас. Мы одно целое с вами, как день и ночь, как вдох и выдох.

— Мы здесь не для войны с живыми существами, — добавил Бог Смерти, его голос был глубоким и проникающим в самое сердце, но, вопреки ожиданиям, в нем не было ни намека на угрозу. — Жизнь и Смерть — не враги, а часть вас. Мы одно целое с вами, как день и ночь, как вдох и выдох.

Эти слова разом посеяли смятение и непонимание в рядах Пожирателей. Но все старались не терять бдительность, и следили за действиями своей предводительницы — Вечной Матери Духа.

Эти слова разом посеяли смятение и непонимание в рядах Пожирателей. Но все старались не терять бдительность, и следили за действиями своей предводительницы — Вечной Матери Духа.

Вечная Матерь Духа, парящая в центре сияющих ладоней, вскинула руку, и ее голос, полный ярости, прокатился по всему полю боя:

Вечная Матерь Духа, парящая в центре сияющих ладоней, вскинула руку, и ее голос, полный ярости, прокатился по всему полю боя:

— Лжецы! — выкрикнула она, и ее аура вспыхнула, заполняя пространство лиловым светом. — Не вы ли были орудием Злых Богов? Не вы ли уничтожали нашу армию, распространяя разрушение и хаос? Неужели вы думаете, что мы так легко поверим в ваши сладкие речи?

— Лжецы! — выкрикнула она, и ее аура вспыхнула, заполняя пространство лиловым светом. — Не вы ли были орудием Злых Богов? Не вы ли уничтожали нашу армию, распространяя разрушение и хаос? Неужели вы думаете, что мы так легко поверим в ваши сладкие речи?

— Я не боюсь вас, ибо многим пожертвовала, чтобы обрести силу противостоять вам!

— Я не боюсь вас, ибо многим пожертвовала, чтобы обрести силу противостоять вам!

Ее ладони содрогнулись, готовясь обрушиться на Близнецов. Армия Пожирателей, чувствуя накал, приготовилась атаковать, ожидая команды. Но Близнецы оставались спокойны, их ауры сливались в гармоничный поток, который не проявлял агрессии.

Ее ладони содрогнулись, готовясь обрушиться на Близнецов. Армия Пожирателей, чувствуя накал, приготовилась атаковать, ожидая команды. Но Близнецы оставались спокойны, их ауры сливались в гармоничный поток, который не проявлял агрессии.

— Это было давно, — тихо, но проникновенно произнесла Богиня Жизни, ее голос был одновременно мягким и твердым. — Злые Боги запечатали не только вас. Они оставили нас между мирами, использовали как инструмент. Мы не были свободны уже десятки миллионов лет. Думаешь мы все еще хотим служить им?

— Это было давно, — тихо, но проникновенно произнесла Богиня Жизни, ее голос был одновременно мягким и твердым. — Злые Боги запечатали не только вас. Они оставили нас между мирами, использовали как инструмент. Мы не были свободны уже десятки миллионов лет. Думаешь мы все еще хотим служить им?

— Вы думаете, что можете убедить нас этим жалким оправданием?! — Вечная Матерь Духа сделала шаг вперед, ее крылья засияли, источая энергию, которая, казалось, могла разорвать реальность. — Неужели мы должны забыть миллионы погибших от ваших рук?

— Вы думаете, что можете убедить нас этим жалким оправданием?! — Вечная Матерь Духа сделала шаг вперед, ее крылья засияли, источая энергию, которая, казалось, могла разорвать реальность. — Неужели мы должны забыть миллионы погибших от ваших рук?

Бог Смерти медленно поднял голову, его глаза, пустые и бездонные, устремились на Вечную Мать.

Бог Смерти медленно поднял голову, его глаза, пустые и бездонные, устремились на Вечную Мать.

— Мы не просим прощения, ибо цикл Жизни и Смерти, это наша суть, — его голос был холоден, но в нем сквозила нотка печали. — Прошлое изменить нельзя. А все жертвы были во благо высшей цели. Но теперь мы не желаем действовать подобным способом. Мы другие.

— Мы не просим прощения, ибо цикл Жизни и Смерти, это наша суть, — его голос был холоден, но в нем сквозила нотка печали. — Прошлое изменить нельзя. А все жертвы были во благо высшей цели. Но теперь мы не желаем действовать подобным способом. Мы другие.

— Другие? — Мать Духа горько рассмеялась. — Вы говорите это, стоя на костях тех, кого уничтожили! Где доказательства ваших слов?

— Другие? — Мать Духа горько рассмеялась. — Вы говорите это, стоя на костях тех, кого уничтожили! Где доказательства ваших слов?

Богиня Жизни сделала шаг вперед, ее аура излучала тепло, проникающее в души.

Богиня Жизни сделала шаг вперед, ее аура излучала тепло, проникающее в души.

— Мы не можем дать вам доказательств, кроме наших действий, — сказала она. — Вечная Матерь Духа, мы не врали тебе, когда говорили, что желаем помочь. Мы не будем атаковать вас. Мы пришли к вам с миром.

— Мы не можем дать вам доказательств, кроме наших действий, — сказала она. — Вечная Матерь Духа, мы не врали тебе, когда говорили, что желаем помочь. Мы не будем атаковать вас. Мы пришли к вам с миром.

— С миром? — в голосе Вечной Матери звучала откровенная насмешка. — А что, если это лишь очередная уловка? План, чтобы захватить нас в момент слабости?

— С миром? — в голосе Вечной Матери звучала откровенная насмешка. — А что, если это лишь очередная уловка? План, чтобы захватить нас в момент слабости?

— Если вы не верите, — ответил Бог Смерти, и его аура стала плотнее, усиливая напряжение вокруг. — Атакуйте нас!

— Если вы не верите, — ответил Бог Смерти, и его аура стала плотнее, усиливая напряжение вокруг. — Атакуйте нас!

Слова повисли в воздухе, как наковальня над полем боя. Аура Матери Духа не дрогнула, ее ладони оставались неподвижными. Она, казалось, колебалась, но ее глаза блестели яростью!

Слова повисли в воздухе, как наковальня над полем боя. Аура Матери Духа не дрогнула, ее ладони оставались неподвижными. Она, казалось, колебалась, но ее глаза блестели яростью!

Пожиратели, затаив дыхание, следили за ее реакцией. Никто не мог понять, что происходит в ее душе. Но никто и не подозревал, что это было частью тщательно спланированного спектакля...

Пожиратели, затаив дыхание, следили за ее реакцией. Никто не мог понять, что происходит в ее душе. Но никто и не подозревал, что это было частью тщательно спланированного спектакля...

В этот момент Вечная Матерь Духа посылала мысленную передачу Богу Смерти. Она посмотрела на него и произнесла:

В этот момент Вечная Матерь Духа посылала мысленную передачу Богу Смерти. Она посмотрела на него и произнесла:

"Сразимся в полную силу. Они должны понять, что мы можем сдержать вас, но не победить," — спокойно произнесла она. "Или вы все же решили предать меня, после того, как я вас освободила?" — с некой провокацией спросила она.

"Сразимся в полную силу. Они должны понять, что мы можем сдержать вас, но не победить," — спокойно произнесла она. "Или вы все же решили предать меня, после того, как я вас освободила?" — с некой провокацией спросила она.

Но в этот момент ей мысленно ответила Богиня Жизни, словно могла читать мысли Бога Смерти: "Ты нужна нам, как и мы тебе. Нет смысла враждовать, ибо нам предстоит битва с Высшей Триадой. Только вместе мы сможем окончательно уничтожить стариков."

Но в этот момент ей мысленно ответила Богиня Жизни, словно могла читать мысли Бога Смерти: "Ты нужна нам, как и мы тебе. Нет смысла враждовать, ибо нам предстоит битва с Высшей Триадой. Только вместе мы сможем окончательно уничтожить стариков."

Бог Смерти также не промолчал, и мысленно добавил:

Бог Смерти также не промолчал, и мысленно добавил:

"Хотя ты не сумела заполучить Ядро Бытия, тебе не стоило прибегать к таким жертвам..." — пробормотал он, смотря в область груди Вечной Матери Духа. Казалось, что Близнецы прекрасно знали о ее состоянии, и что она объединилась с ядром Кая. "Даже если ты была слабее нас, мы бы не стали тебя убивать..."

"Хотя ты не сумела заполучить Ядро Бытия, тебе не стоило прибегать к таким жертвам..." — пробормотал он, смотря в область груди Вечной Матери Духа. Казалось, что Близнецы прекрасно знали о ее состоянии, и что она объединилась с ядром Кая. "Даже если ты была слабее нас, мы бы не стали тебя убивать..."

Услышав подобное, она только мысленно засмеялась и ответила:

Услышав подобное, она только мысленно засмеялась и ответила:

"Возможно все изменится, после того, как мы свергнем Высшую Триаду... Но ничего, у меня осталось достаточно времени, чтобы позволить жизни расцвести. Как только родятся новые Еретический Бог и Созидатель Энергии — вы уже не сможете нам угрожать."

"Возможно все изменится, после того, как мы свергнем Высшую Триаду... Но ничего, у меня осталось достаточно времени, чтобы позволить жизни расцвести. Как только родятся новые Еретический Бог и Созидатель Энергии — вы уже не сможете нам угрожать."

От таких слов у Бога Смерти слегка изменилось лицо, но все же он не стал что-то отвечать. Казалось, что в словах Вечной Матери Духа была доля правды. Хотя сейчас они создали тайный союз, будущее все еще оставалось туманным.

От таких слов у Бога Смерти слегка изменилось лицо, но все же он не стал что-то отвечать. Казалось, что в словах Вечной Матери Духа была доля правды. Хотя сейчас они создали тайный союз, будущее все еще оставалось туманным.

Все общение длилось лишь мгновение. Словно вспышка молнии, этот напряженный диалог, наполненный двойными смыслами и скрытыми угрозами, остался незамеченным для окружающих. Пожиратели, не подозревая о тайной договоренности, продолжали напряженно ждать команды. Их ауры горели, как свечи перед бурей, готовые вспыхнуть в любой момент.

Все общение длилось лишь мгновение. Словно вспышка молнии, этот напряженный диалог, наполненный двойными смыслами и скрытыми угрозами, остался незамеченным для окружающих. Пожиратели, не подозревая о тайной договоренности, продолжали напряженно ждать команды. Их ауры горели, как свечи перед бурей, готовые вспыхнуть в любой момент.

Вечная Матерь Духа вдруг взмахнула рукой. Ее голос, властный и яростный, громогласно прозвучал над полем:

Вечная Матерь Духа вдруг взмахнула рукой. Ее голос, властный и яростный, громогласно прозвучал над полем:

— Атакуем!

— Атакуем!

Мириады лиловых ладоней, сверкнув мягким светом, мгновенно обрушились вниз, как гигантская лавина энергии. Пространство разорвалось, а вокруг Близнецов словно сформировался сферический барьер, который стремительно сжимался.

Мириады лиловых ладоней, сверкнув мягким светом, мгновенно обрушились вниз, как гигантская лавина энергии. Пространство разорвалось, а вокруг Близнецов словно сформировался сферический барьер, который стремительно сжимался.

Армия Пожирателей закричала в унисон, их ауры вспыхнули, и все устремились к Близнецам. Но пока энергия бушевала вокруг, никто из них не знал, что их действия лишь часть гораздо более масштабной игры, где они были пешками. Просто инструментами в руках тех, кто уже давно заключил свое соглашение.

Армия Пожирателей закричала в унисон, их ауры вспыхнули, и все устремились к Близнецам. Но пока энергия бушевала вокруг, никто из них не знал, что их действия лишь часть гораздо более масштабной игры, где они были пешками. Просто инструментами в руках тех, кто уже давно заключил свое соглашение.

— БА-БААААХ! — грохот взрыва прокатился, когда ладони и атаки Пожирателей достигли цели.

— БА-БААААХ! — грохот взрыва прокатился, когда ладони и атаки Пожирателей достигли цели.

Каждая ладонь несла в себе невероятную силу, способную разрушить даже самые мощные защитные заклинания. Они падали одна за другой, словно нескончаемый ливень, поглощая Близнецов. Их ауры на мгновение скрылись под сокрушительным натиском.

Каждая ладонь несла в себе невероятную силу, способную разрушить даже самые мощные защитные заклинания. Они падали одна за другой, словно нескончаемый ливень, поглощая Близнецов. Их ауры на мгновение скрылись под сокрушительным натиском.

Но вместо крика боли или отчаяния из центра удара раздался громкий, кряхтящий смех.

Но вместо крика боли или отчаяния из центра удара раздался громкий, кряхтящий смех.

— Кхе-хе-хе! — голос Бога Смерти резонировал, проникая в сердца и души. — Ваша мощь впечатляет! Она станет хорошим подспорьем в будущем!

— Кхе-хе-хе! — голос Бога Смерти резонировал, проникая в сердца и души. — Ваша мощь впечатляет! Она станет хорошим подспорьем в будущем!

Лиловые ладони замерли, а затем начали оттесняться. В их центре, под давлением, стояли Близнецы. Их ауры, переплетенные в черно-белую спираль, стали еще ярче, словно поглотили энергию атаки.

Лиловые ладони замерли, а затем начали оттесняться. В их центре, под давлением, стояли Близнецы. Их ауры, переплетенные в черно-белую спираль, стали еще ярче, словно поглотили энергию атаки.

Богиня Жизни медленно подняла голову. Ее мягкий взгляд устремился на Вечную Мать.

Богиня Жизни медленно подняла голову. Ее мягкий взгляд устремился на Вечную Мать.

— Мы не хотим сражения. Но если вы будете настаивать, мы покажем вам, чего мы стоим.

— Мы не хотим сражения. Но если вы будете настаивать, мы покажем вам, чего мы стоим.

На лице Вечной Матери заиграла мрачная улыбка.

На лице Вечной Матери заиграла мрачная улыбка.

— Не недооценивайте нас! Мы только начали! — выкрикнула она, вновь направляя своих Пожирателей вперед.

— Не недооценивайте нас! Мы только начали! — выкрикнула она, вновь направляя своих Пожирателей вперед.

— Так тому и быть! — голос Бога Смерти разнесся, словно удар молота по звону древнего колокола. — Мы покажем вам истинную мощь жизни и смерти!

— Так тому и быть! — голос Бога Смерти разнесся, словно удар молота по звону древнего колокола. — Мы покажем вам истинную мощь жизни и смерти!

Черная и белая ауры, словно два безумных вихря, закрутились спиралями, устремляясь вверх, а затем разошлись по всему звездному пространству. Вихри законов становились все плотнее, завихряя пространство, словно его ткань разрывалась на куски.

Черная и белая ауры, словно два безумных вихря, закрутились спиралями, устремляясь вверх, а затем разошлись по всему звездному пространству. Вихри законов становились все плотнее, завихряя пространство, словно его ткань разрывалась на куски.

— Ду-дум! — раздался гул, будто само время застыло, подчиняясь воле Близнецов.

— Ду-дум! — раздался гул, будто само время застыло, подчиняясь воле Близнецов.

Из вихрей начали формироваться образы. Сначала они казались размытыми тенями, но вскоре приняли четкие очертания. Сотни тысяч искусственных существ, сотканных из энергии черного и белого света, рождались прямо в воздухе. Они были ужасающе совершенны: каждый обладал идеальным телом, страшной грацией и безжалостными глазами, которые смотрели на врагов с холодной ненавистью. Все ощущались так, будто все из них находились на Сфере Владыки Закона!

Из вихрей начали формироваться образы. Сначала они казались размытыми тенями, но вскоре приняли четкие очертания. Сотни тысяч искусственных существ, сотканных из энергии черного и белого света, рождались прямо в воздухе. Они были ужасающе совершенны: каждый обладал идеальным телом, страшной грацией и безжалостными глазами, которые смотрели на врагов с холодной ненавистью. Все ощущались так, будто все из них находились на Сфере Владыки Закона!

— Вперед! — громогласно приказал Бог Смерти, и армии созданий ринулись на Пожирателей, заполняя все вокруг.

— Вперед! — громогласно приказал Бог Смерти, и армии созданий ринулись на Пожирателей, заполняя все вокруг.

— Шаааах! — их движение походило на шторм, несущийся по полю боя. Пространство вокруг заволокло их аурами, настолько плотными, что звезды вдалеке начали мерцать, как свечи перед ураганом.

— Шаааах! — их движение походило на шторм, несущийся по полю боя. Пространство вокруг заволокло их аурами, настолько плотными, что звезды вдалеке начали мерцать, как свечи перед ураганом.

Пожиратели не боялись кого-то с подобной силой, но так было только до определенной поры... Этих существ было слишком много! Волны атак Пожирателей сметали все на своем пути, но из черно-белых вихрей появлялись все новые и новые существа.

Пожиратели не боялись кого-то с подобной силой, но так было только до определенной поры... Этих существ было слишком много! Волны атак Пожирателей сметали все на своем пути, но из черно-белых вихрей появлялись все новые и новые существа.

— Черт! Они не заканчиваются! Нужно смещаться поближе к Вечной Матери Духа, чтобы помочь в бою против Близнецов! — выкрикнул один из Пожирателей.

— Черт! Они не заканчиваются! Нужно смещаться поближе к Вечной Матери Духа, чтобы помочь в бою против Близнецов! — выкрикнул один из Пожирателей.

— Нет! Уничтожая эти порождения Близнецов, мы истощаем их! — выкрикнула женщина из Области Доминации Духа. — В прямом бою от нас будет меньше пользы и помощи!

— Нет! Уничтожая эти порождения Близнецов, мы истощаем их! — выкрикнула женщина из Области Доминации Духа. — В прямом бою от нас будет меньше пользы и помощи!

Лиловые ладони Вечной Матери также пытались помочь, но искусственные мастера распадались на свет, лишь чтобы тут же возродиться вновь. Пожиратели боролись изо всех сил, но казалось, что они противостоят не армии, а самому миру, который восстал против них.

Лиловые ладони Вечной Матери также пытались помочь, но искусственные мастера распадались на свет, лишь чтобы тут же возродиться вновь. Пожиратели боролись изо всех сил, но казалось, что они противостоят не армии, а самому миру, который восстал против них.

Тем временем Близнецы шагнули вперед. Бог Смерти с его мрачной аурой и Богиня Жизни, сияющая, как солнце, устремились к Вечной Матери.

Тем временем Близнецы шагнули вперед. Бог Смерти с его мрачной аурой и Богиня Жизни, сияющая, как солнце, устремились к Вечной Матери.

— Шуув! — их фигуры двигались как неуловимые тени, рвущие пространство.

— Шуув! — их фигуры двигались как неуловимые тени, рвущие пространство.

— Ха! — выкрикнула Вечная Матерь, ее ладони слились в два огромных щита, которые встретили Близнецов.

— Ха! — выкрикнула Вечная Матерь, ее ладони слились в два огромных щита, которые встретили Близнецов.

Сражение разразилось с новой силой!

Сражение разразилось с новой силой!

— Бам! Бам! Бам! — удары Близнецов были подобны ударам самого мироздания. Взмахи их рук вызывали вспышки света и тьмы, заполняя поле боя осколками разрушенного пространства.

— Бам! Бам! Бам! — удары Близнецов были подобны ударам самого мироздания. Взмахи их рук вызывали вспышки света и тьмы, заполняя поле боя осколками разрушенного пространства.

Матерь парировала их атаки, ее аура вспыхивала все ярче, но даже ее мощь, казалось, трещала под натиском. Каждый удар Близнецов отзывался гулом в самом фундаменте этого пространства.

Матерь парировала их атаки, ее аура вспыхивала все ярче, но даже ее мощь, казалось, трещала под натиском. Каждый удар Близнецов отзывался гулом в самом фундаменте этого пространства.

— Вы слишком самоуверенны! — выкрикнула она, ее голос разносился, словно гром среди урагана.

— Вы слишком самоуверенны! — выкрикнула она, ее голос разносился, словно гром среди урагана.

— А ты слишком медлительна! — отозвался Бог Смерти, его кулак пробил защиту и врезался в ее тело, отбрасывая ее назад.

— А ты слишком медлительна! — отозвался Бог Смерти, его кулак пробил защиту и врезался в ее тело, отбрасывая ее назад.

Вечная Матерь закружилась в воздухе, но тут же стабилизировалась. Ее лицо выражало ярость, но в ее глазах плясал отблеск удовлетворения. Все шло по плану, и никто, кроме нее и Близнецов, не догадывался об этом.

Вечная Матерь закружилась в воздухе, но тут же стабилизировалась. Ее лицо выражало ярость, но в ее глазах плясал отблеск удовлетворения. Все шло по плану, и никто, кроме нее и Близнецов, не догадывался об этом.

Сражение продолжалось, но каждая секунда приближала момент, когда и Матерь, и Близнецы подведут всех к принятию истинной цели, за которой стоял их спектакль разрушения.

Сражение продолжалось, но каждая секунда приближала момент, когда и Матерь, и Близнецы подведут всех к принятию истинной цели, за которой стоял их спектакль разрушения.

Глава 979(Отредач.)

Глава 979(Отредач.)

Пространство повсюду рвалось, а затем завязывалось в узлы, которые всасывали в себя все в округе. Искусственные существа, словно волны, накатывали на гигантские аватары Пожирателей. Их тела из законов Жизни и Смерти сплетались вокруг аватаров Пожирателей. Они обвивали их конечности и шеи, словно стремясь задушить и разорвать.

Пространство повсюду рвалось, а затем завязывалось в узлы, которые всасывали в себя все в округе. Искусственные существа, словно волны, накатывали на гигантские аватары Пожирателей. Их тела из законов Жизни и Смерти сплетались вокруг аватаров Пожирателей. Они обвивали их конечности и шеи, словно стремясь задушить и разорвать.

Но во всем этом было нечто странное... Они буквально чувствовали, будто орды существ останавливались в тот момент, когда могли нанести кому-то действительно сильный вред. Словно Близнецы сдерживались...

Но во всем этом было нечто странное... Они буквально чувствовали, будто орды существ останавливались в тот момент, когда могли нанести кому-то действительно сильный вред. Словно Близнецы сдерживались...

— Вечная Матерь Духа, что происходит?! — раздался крик одного из Пожирателей.

— Вечная Матерь Духа, что происходит?! — раздался крик одного из Пожирателей.

Но Вечная Матерь не отвечала. Со стороны казалось, что ее сознание целиком поглотила битва с Близнецами. Она окружала себя десятками ладоней, каждая из которых сияла фиолетовым духом и вкраплениями законов, что она украла у Кая. Эти ладони были одновременно ее оружием и защитой. При каждом движении ее пальцев вспыхивали потоки законов, устремляясь к Близнецам.

Но Вечная Матерь не отвечала. Со стороны казалось, что ее сознание целиком поглотила битва с Близнецами. Она окружала себя десятками ладоней, каждая из которых сияла фиолетовым духом и вкраплениями законов, что она украла у Кая. Эти ладони были одновременно ее оружием и защитой. При каждом движении ее пальцев вспыхивали потоки законов, устремляясь к Близнецам.

— Защищайся! — воскликнула Богиня Жизни, ее тело окружилось вихрем белого света.

— Защищайся! — воскликнула Богиня Жизни, ее тело окружилось вихрем белого света.

Богиня подняла руку, и из нее вырвались тысячи нитей, пронизанных жизненной энергией. Эти нити сливались в сверкающее копье, которое Богиня метнула прямо в центр атакующих ладоней.

Богиня подняла руку, и из нее вырвались тысячи нитей, пронизанных жизненной энергией. Эти нити сливались в сверкающее копье, которое Богиня метнула прямо в центр атакующих ладоней.

— Шуу-Буум! — взрыв света ослепил поле боя, ошеломляя Пожирателей. Но когда сияние угасло, все увидели, что атака лишь слегка нарушила защиту Матери.

— Шуу-Буум! — взрыв света ослепил поле боя, ошеломляя Пожирателей. Но когда сияние угасло, все увидели, что атака лишь слегка нарушила защиту Матери.

— Давно ты не испытывала на себе мой закон, не так ли? Хочу проверить, насколько сильной ты стала, — голос Бога Смерти был спокоен, но проникал в саму душу. Из его ладони появился меч, окутанный густым дымом, который словно вбирал в себя его сущность.

— Давно ты не испытывала на себе мой закон, не так ли? Хочу проверить, насколько сильной ты стала, — голос Бога Смерти был спокоен, но проникал в саму душу. Из его ладони появился меч, окутанный густым дымом, который словно вбирал в себя его сущность.

— Шуув! — один взмах меча, и пространство вокруг Вечной Матери содрогнулось, волны разрушительной энергии хлынули к ней. Ладони Матери соединились в плотный щит, но даже он не выдержал всей силы удара — тонкие трещины начали проступать на ее защите.

— Шуув! — один взмах меча, и пространство вокруг Вечной Матери содрогнулось, волны разрушительной энергии хлынули к ней. Ладони Матери соединились в плотный щит, но даже он не выдержал всей силы удара — тонкие трещины начали проступать на ее защите.

— Слабо! — ее голос был полон ярости и силы. — Вы забыли, с кем связались!

— Слабо! — ее голос был полон ярости и силы. — Вы забыли, с кем связались!

Крылья за ее спиной загорелись фиолетовым пламенем, а что-то в области ее груди, скрытое под одеждами запульсировало. Мощный взмах, и законы, заключенные в ее теле, обрушилась на Близнецов. Буря из фиолетового духовно пламени, и энергии разрушения хлынула вперед!

Крылья за ее спиной загорелись фиолетовым пламенем, а что-то в области ее груди, скрытое под одеждами запульсировало. Мощный взмах, и законы, заключенные в ее теле, обрушилась на Близнецов. Буря из фиолетового духовно пламени, и энергии разрушения хлынула вперед!

— Баа-Бааам! — только начав свой путь, буря уже начала рвать пространство, испепеляя все на своем пути.

— Баа-Бааам! — только начав свой путь, буря уже начала рвать пространство, испепеляя все на своем пути.

Близнецы синхронно вытянули руки перед. Кольца, парящие над их головами, засияли — белое, излучающее мягкий, но всепроникающий свет, и черное, подобное бездне втягивая все в себя. Вращение колец ускорялось, а их сияние становилось все ярче, пока пространство вокруг не затрепетало.

Близнецы синхронно вытянули руки перед. Кольца, парящие над их головами, засияли — белое, излучающее мягкий, но всепроникающий свет, и черное, подобное бездне втягивая все в себя. Вращение колец ускорялось, а их сияние становилось все ярче, пока пространство вокруг не затрепетало.

Черно-белые энергии закружились в спирали, создавая огроменную пылающую сферу, похожу на звезду! Эта сфера устремилась навстречу атаке Вечной Матери — буре фиолетового пламени и законов разрушения!

Черно-белые энергии закружились в спирали, создавая огроменную пылающую сферу, похожу на звезду! Эта сфера устремилась навстречу атаке Вечной Матери — буре фиолетового пламени и законов разрушения!

— БА-БА-БАААХ! — столкновение энергий вызвало ярчайший всполох, который на миг осветил все звездное пространство на тысячи километров. Звезды поблизости погасли, словно все светила исчезли из вселенной.

— БА-БА-БАААХ! — столкновение энергий вызвало ярчайший всполох, который на миг осветил все звездное пространство на тысячи километров. Звезды поблизости погасли, словно все светила исчезли из вселенной.

Шоковая волна, наполненная мелкими осколками законов, вырвалась наружу, разрывая пространство. Эти осколки, сверкающие черным, белым и фиолетовым, пробивали даже самые плотные слои защит Пожирателей, которые стояли на расстоянии в десятки километров от эпицентра.

Шоковая волна, наполненная мелкими осколками законов, вырвалась наружу, разрывая пространство. Эти осколки, сверкающие черным, белым и фиолетовым, пробивали даже самые плотные слои защит Пожирателей, которые стояли на расстоянии в десятки километров от эпицентра.

— Объединим защиту! — раздались крики в рядах Пожирателей, но было уже поздно.

— Объединим защиту! — раздались крики в рядах Пожирателей, но было уже поздно.

Шторм энергии отбросил их гигантские аватары на сотни километров назад. Не говоря уже о тысячах искусственных существ, которые просто испарились! Пространство, где находились Близнецы и Вечная Матерь, превратилось в зияющую пустоту — воронку хаоса, окруженную искаженными законами. Даже время, казалось, застыло в этом месте, подчиняясь силе разрушительного взрыва.

Шторм энергии отбросил их гигантские аватары на сотни километров назад. Не говоря уже о тысячах искусственных существ, которые просто испарились! Пространство, где находились Близнецы и Вечная Матерь, превратилось в зияющую пустоту — воронку хаоса, окруженную искаженными законами. Даже время, казалось, застыло в этом месте, подчиняясь силе разрушительного взрыва.

Вечная Матерь, несмотря на удар, устояла. Ее крылья потрескивали, утрачивая часть пламени, но она держала равновесие. Глядя на Близнецов, которые вновь окружили себя спиральной аурой, она ухмыльнулась:

Вечная Матерь, несмотря на удар, устояла. Ее крылья потрескивали, утрачивая часть пламени, но она держала равновесие. Глядя на Близнецов, которые вновь окружили себя спиральной аурой, она ухмыльнулась:

— Слабо, — ее голос звучал хрипло, но в нем сквозила насмешка. — Если это все, что вы можете, мне не о чем беспокоиться.

— Слабо, — ее голос звучал хрипло, но в нем сквозила насмешка. — Если это все, что вы можете, мне не о чем беспокоиться.

Близнецы одновременно шагнули вперед. Их ауры, черная и белая, вновь начали срастаться, образуя узоры, которые напоминали бесконечные спирали.

Близнецы одновременно шагнули вперед. Их ауры, черная и белая, вновь начали срастаться, образуя узоры, которые напоминали бесконечные спирали.

— Как мы уже сказали ранее — мы не собираемся сражаться. Лучше успокойся и посмотри на своих последователей, — произнес Бог Смерти и указал рукой на Пожирателей, которые сейчас получили ранения.

— Как мы уже сказали ранее — мы не собираемся сражаться. Лучше успокойся и посмотри на своих последователей, — произнес Бог Смерти и указал рукой на Пожирателей, которые сейчас получили ранения.

— Если продолжим, Пожиратели могут пострадать сильнее. Мы хотим свергнуть Высшую Триаду, и нам понадобится их помощь! — добавила Богиня Жизни, ее голос был исполнен спокойствия, но в нем чувствовалась неизбежность надвигающегося ужаса. — Может ты и способна стоять наравне с нами двумя... Но не они... Прошу тебя, посмотри на ситуацию без эмоций!

— Если продолжим, Пожиратели могут пострадать сильнее. Мы хотим свергнуть Высшую Триаду, и нам понадобится их помощь! — добавила Богиня Жизни, ее голос был исполнен спокойствия, но в нем чувствовалась неизбежность надвигающегося ужаса. — Может ты и способна стоять наравне с нами двумя... Но не они... Прошу тебя, посмотри на ситуацию без эмоций!

Пожиратели парили в звездном пространстве, внимательно слушая этот разговор. Ранее они впервые почувствовали на себе воздействие сражения Богов. И они не могли отрицать, что это оставило в их сердцах некий след...

Пожиратели парили в звездном пространстве, внимательно слушая этот разговор. Ранее они впервые почувствовали на себе воздействие сражения Богов. И они не могли отрицать, что это оставило в их сердцах некий след...

Но в этот момент прозвучал голос Бога Смерти, который спокойно произнес:

Но в этот момент прозвучал голос Бога Смерти, который спокойно произнес:

— Были бы мы на стороне Вечной Триады, мы бы сейчас с вами не сражались. Мы бы просто улетели к старикам и помогли им восстановить силы. В таком случае, у вас бы не осталось шансов. Мы говорим с вами не просто ради собственной прихоти!

— Были бы мы на стороне Вечной Триады, мы бы сейчас с вами не сражались. Мы бы просто улетели к старикам и помогли им восстановить силы. В таком случае, у вас бы не осталось шансов. Мы говорим с вами не просто ради собственной прихоти!

Их энергии вновь начали сплетаться в вихрь, поглощая все вокруг. Пространство вокруг них плавилось, оставляя зияющие раны в ткани мироздания. Арена битвы становилась все более нестабильной, и каждый удар грозил разрушить не только поле боя, но и те законы, что удерживали это пространство от полного краха.

Их энергии вновь начали сплетаться в вихрь, поглощая все вокруг. Пространство вокруг них плавилось, оставляя зияющие раны в ткани мироздания. Арена битвы становилась все более нестабильной, и каждый удар грозил разрушить не только поле боя, но и те законы, что удерживали это пространство от полного краха.

Вечная Матерь Духа, облитая кроваво-фиолетовым светом своих пылающих законов, взглянула на Близнецов с яростью, сверкающей в ее глазах как молнии.

Вечная Матерь Духа, облитая кроваво-фиолетовым светом своих пылающих законов, взглянула на Близнецов с яростью, сверкающей в ее глазах как молнии.

— Тогда почему вы убили Бессмертного Пьяницу?! — выкрикнула она, и ее голос пронзил пространство, как удар хлыста. — Он мог стать нашим величайшим оружием против Высшей Триады! Его сила, его уникальное строение тела... Ему было суждено изменить ход этой войны!

— Тогда почему вы убили Бессмертного Пьяницу?! — выкрикнула она, и ее голос пронзил пространство, как удар хлыста. — Он мог стать нашим величайшим оружием против Высшей Триады! Его сила, его уникальное строение тела... Ему было суждено изменить ход этой войны!

Эти слова заставили всех замереть. Но сильнее всех это отозвалось в сердце Кессии. На мгновение ее дыхание перехватило, а холодная дрожь пробежала по телу. Имя ее возлюбленного, произнесенное так громко было словно рана, что не может зажить, вдруг вновь начала кровоточить.

Эти слова заставили всех замереть. Но сильнее всех это отозвалось в сердце Кессии. На мгновение ее дыхание перехватило, а холодная дрожь пробежала по телу. Имя ее возлюбленного, произнесенное так громко было словно рана, что не может зажить, вдруг вновь начала кровоточить.

Она хотела что-то сказать, но голос Бога Смерти раздался раньше. Он вздохнул, медленно и тяжело, словно ему наскучило объяснять очевидное:

Она хотела что-то сказать, но голос Бога Смерти раздался раньше. Он вздохнул, медленно и тяжело, словно ему наскучило объяснять очевидное:

— Мы уже говорили тебе, что он был пешкой Высшей Триады, — его слова звучали глухо, но уверенно, проникая в сознание каждого слушателя. — Ты думаешь, что он был благословением для вашей борьбы? Нет... Он был их орудием, инструментом, который они искусно направляли, чтобы в нужный момент обрушить на нас.

— Мы уже говорили тебе, что он был пешкой Высшей Триады, — его слова звучали глухо, но уверенно, проникая в сознание каждого слушателя. — Ты думаешь, что он был благословением для вашей борьбы? Нет... Он был их орудием, инструментом, который они искусно направляли, чтобы в нужный момент обрушить на нас.

— Это ложь! — внезапно рявкнула Кессия, ее аура вспыхнула, и пространство вокруг нее начало рушиться еще сильнее. — Ублюдки! Псы Высшей Триады!

— Это ложь! — внезапно рявкнула Кессия, ее аура вспыхнула, и пространство вокруг нее начало рушиться еще сильнее. — Ублюдки! Псы Высшей Триады!

Богиня Жизни только покачала головой и печально посмотрела на Кессию. Ее голос прозвучал мягче, но в нем все еще ощущалась твердость:

Богиня Жизни только покачала головой и печально посмотрела на Кессию. Ее голос прозвучал мягче, но в нем все еще ощущалась твердость:

— Нет смысла лгать. Видимо тебя с Бессмертным Пьяницей много связывало... Но задумайся, не двигался ли он слишком быстро, будто кто-то помогал ему? И мы уверены, что за этим стояли те, кто сейчас сидит на вершине мироздания. Их цель была проста: уничтожить нас всех, используя его. Может ты знаешь о неком секрете, что был спрятан в нем?

— Нет смысла лгать. Видимо тебя с Бессмертным Пьяницей много связывало... Но задумайся, не двигался ли он слишком быстро, будто кто-то помогал ему? И мы уверены, что за этим стояли те, кто сейчас сидит на вершине мироздания. Их цель была проста: уничтожить нас всех, используя его. Может ты знаешь о неком секрете, что был спрятан в нем?

На миг наступила тишина. Лишь трещины в пространстве, расходящиеся кольцами вокруг воронки хаоса, заполняли ее своим зловещим звуком. Но именно в эту тишину вплелся голос Матери, полный недоверия и ненависти:

На миг наступила тишина. Лишь трещины в пространстве, расходящиеся кольцами вокруг воронки хаоса, заполняли ее своим зловещим звуком. Но именно в эту тишину вплелся голос Матери, полный недоверия и ненависти:

— Вы всегда были лжецами! Ваши слова ничего не стоят!

— Вы всегда были лжецами! Ваши слова ничего не стоят!

Близнецы, оставаясь спокойными, обменялись взглядами. Бог Смерти медленно шагнул вперед, его черная аура стала плотнее, угрожающе нависая над полем боя.

Близнецы, оставаясь спокойными, обменялись взглядами. Бог Смерти медленно шагнул вперед, его черная аура стала плотнее, угрожающе нависая над полем боя.

— Это не ложь, а суровая правда. Если бы мы не остановили его... кто знает, что бы произошло? Он мог уничтожить всех нас, а затем пасть под их контролем, как слабая марионетка. Мы сделали то, что должны были.

— Это не ложь, а суровая правда. Если бы мы не остановили его... кто знает, что бы произошло? Он мог уничтожить всех нас, а затем пасть под их контролем, как слабая марионетка. Мы сделали то, что должны были.

На этих словах пространство задрожало еще сильнее, как будто сама вселенная реагировала на силу эмоций, разлитых вокруг. А сердце Кессии вновь замерло. Она чувствовала, как ее внутренний мир рушится. Но даже так, она просто не верила этим словам.

На этих словах пространство задрожало еще сильнее, как будто сама вселенная реагировала на силу эмоций, разлитых вокруг. А сердце Кессии вновь замерло. Она чувствовала, как ее внутренний мир рушится. Но даже так, она просто не верила этим словам.

По щекам Кессии полились слезы, а руки задрожали. Она подняла взгляд и хотела было в ярости закричать на Близнецов, но внезапно, в ее уме прозвучал знакомый голос старика. Это был Пожиратель Сердца Ремесленника!

По щекам Кессии полились слезы, а руки задрожали. Она подняла взгляд и хотела было в ярости закричать на Близнецов, но внезапно, в ее уме прозвучал знакомый голос старика. Это был Пожиратель Сердца Ремесленника!

"Кессия... Происходит что-то странное..." — мысленно произнес он. "Сначала я думал, что мне показалось... Но внутри ладоней Матери я ощущаю некоторые законы, принадлежавшие Каю."

"Кессия... Происходит что-то странное..." — мысленно произнес он. "Сначала я думал, что мне показалось... Но внутри ладоней Матери я ощущаю некоторые законы, принадлежавшие Каю."

Как только прозвучали эти слова, Кессия будто прозрела! Она наконец поняла, что за странное знакомое ощущение вызывала Вечная Матерь Духа. Вот только это осознание не сулило ей ничего хорошего!

Как только прозвучали эти слова, Кессия будто прозрела! Она наконец поняла, что за странное знакомое ощущение вызывала Вечная Матерь Духа. Вот только это осознание не сулило ей ничего хорошего!

"Понимаю, как это выглядит, но пока лучше успокойся. В данной ситуации я не могу потерять такого союзника, как ты... Если Кай умер из-за сговора этих троих... Его жертва не должна стать напрасной!" — сурово заявил старик, пытаясь вернуть Кессию в стабильное ментальное состояние. Вот только казалось, что сам старик был в не намного лучшем расположение духа.

"Понимаю, как это выглядит, но пока лучше успокойся. В данной ситуации я не могу потерять такого союзника, как ты... Если Кай умер из-за сговора этих троих... Его жертва не должна стать напрасной!" — сурово заявил старик, пытаясь вернуть Кессию в стабильное ментальное состояние. Вот только казалось, что сам старик был в не намного лучшем расположение духа.

Только они двое были реально близки с Каем, поэтому сумели заметить такие тонкие закономерности. Все Пожиратели видели происходящее, как катастрофу где они сражались против Близнецов Жизни и Смерти. Но для Кессии и Пожирателя Сердца Ремесленника, картина обрела совершенно иной посыл. И самое ужасное — они не понимали, к чему все вело!

Только они двое были реально близки с Каем, поэтому сумели заметить такие тонкие закономерности. Все Пожиратели видели происходящее, как катастрофу где они сражались против Близнецов Жизни и Смерти. Но для Кессии и Пожирателя Сердца Ремесленника, картина обрела совершенно иной посыл. И самое ужасное — они не понимали, к чему все вело!

Кессия стояла неподвижно, ее тело словно онемело от прилива эмоций. Каждое слово Матери и Близнецов было словно удар кинжала в сердце, особенно от осознания уровня лицемерия. Законы, о которых говорил старик, те самые, что однажды культивировал Кай, теперь принадлежали врагу. Это было доказательством того, чего она боялась больше всего: Кай мертв. Ее любовь, ее опора, тот, кто изменил ее жизнь навсегда, больше не существовал.

Кессия стояла неподвижно, ее тело словно онемело от прилива эмоций. Каждое слово Матери и Близнецов было словно удар кинжала в сердце, особенно от осознания уровня лицемерия. Законы, о которых говорил старик, те самые, что однажды культивировал Кай, теперь принадлежали врагу. Это было доказательством того, чего она боялась больше всего: Кай мертв. Ее любовь, ее опора, тот, кто изменил ее жизнь навсегда, больше не существовал.

Мысли Кессии лихорадочно метались. Она вспомнила его улыбку, голос, те моменты, когда он защищал ее, и делал все, чтобы возродить. Она видела перед собой его лицо, но теперь оно исчезало, уносимое потоком беспощадной реальности. Слезы текли по ее щекам, но внутри вместо слабости разгоралось нечто другое — огонь.

Мысли Кессии лихорадочно метались. Она вспомнила его улыбку, голос, те моменты, когда он защищал ее, и делал все, чтобы возродить. Она видела перед собой его лицо, но теперь оно исчезало, уносимое потоком беспощадной реальности. Слезы текли по ее щекам, но внутри вместо слабости разгоралось нечто другое — огонь.

"Если это правда…" — мысли пронзали ее сознание как молнии. Она чувствовала, как боль трансформируется в ярость, как ненависть переполняет ее душу. Она смотрела на Вечную Матерь Духа, больше не видя перед собой существо, которые заслуживало доверия. Она видела лишь цель для мести.

"Если это правда…" — мысли пронзали ее сознание как молнии. Она чувствовала, как боль трансформируется в ярость, как ненависть переполняет ее душу. Она смотрела на Вечную Матерь Духа, больше не видя перед собой существо, которые заслуживало доверия. Она видела лишь цель для мести.

Ее дыхание стало ровным и глубоким, ее лицо, до этого искаженное горем, становилось холодным, словно покрывалось льдом. Боль не исчезла, но теперь она горела внутри, превращаясь в топливо для ее решимости. Она понимала, что сейчас бессильна. Все ее законы, все ее мастерство было ничтожно перед этой троицей, но ее сердце уже приняло решение.

Ее дыхание стало ровным и глубоким, ее лицо, до этого искаженное горем, становилось холодным, словно покрывалось льдом. Боль не исчезла, но теперь она горела внутри, превращаясь в топливо для ее решимости. Она понимала, что сейчас бессильна. Все ее законы, все ее мастерство было ничтожно перед этой троицей, но ее сердце уже приняло решение.

"Я отомщу... Даже если это будет стоить мне жизни. Я ударю в спину в самый неподходящий для тебя момент."

"Я отомщу... Даже если это будет стоить мне жизни. Я ударю в спину в самый неподходящий для тебя момент."

Эта мысль укоренилась в ее сердце, став ее новым законом. Она не знала, как это сделать, не знала, сколько времени у нее уйдет, чтобы найти путь к своей цели. Но это больше не имело значения. Больше у нее не было другого смысла для существования.

Эта мысль укоренилась в ее сердце, став ее новым законом. Она не знала, как это сделать, не знала, сколько времени у нее уйдет, чтобы найти путь к своей цели. Но это больше не имело значения. Больше у нее не было другого смысла для существования.

Ее взгляд поднялся на Вечную Мать. Впервые за все это время в глазах Кессии не было ни слез, ни боли. Лишь ледяная ненависть.

Ее взгляд поднялся на Вечную Мать. Впервые за все это время в глазах Кессии не было ни слез, ни боли. Лишь ледяная ненависть.

"Ты заплатишь за все," — подумала она. "За то, что отняла у меня Кая. За то, что осмелилась использовать его законы, как будто он был лишь инструментом. Надеюсь, что Близнецы предадут тебя, и я увижу, как ты подыхаешь!"

"Ты заплатишь за все," — подумала она. "За то, что отняла у меня Кая. За то, что осмелилась использовать его законы, как будто он был лишь инструментом. Надеюсь, что Близнецы предадут тебя, и я увижу, как ты подыхаешь!"

Ее руки больше не дрожали. Аура вокруг нее сгущалась, но уже не хаотично. Она училась держать себя в руках даже в это мгновение, когда внутри разрывался ураган эмоций. Кессии уже было плевать на судьбу Вселенной.

Ее руки больше не дрожали. Аура вокруг нее сгущалась, но уже не хаотично. Она училась держать себя в руках даже в это мгновение, когда внутри разрывался ураган эмоций. Кессии уже было плевать на судьбу Вселенной.

Пожиратель Сердца Ремесленника наблюдал за ней и чувствовал, как ее ярость начала обретать форму. Он ничего не сказал, но в его взгляде сквозило понимание. Они оба знали, что эта война еще не закончена, и теперь все было слишком уж непредсказуемо.

Пожиратель Сердца Ремесленника наблюдал за ней и чувствовал, как ее ярость начала обретать форму. Он ничего не сказал, но в его взгляде сквозило понимание. Они оба знали, что эта война еще не закончена, и теперь все было слишком уж непредсказуемо.

"Сейчас мы увидим, для чего разыгрывалась вся эта сцена..." — передачей мысли произнес он. Кессия же не ответила, а только слегка кивнула.

"Сейчас мы увидим, для чего разыгрывалась вся эта сцена..." — передачей мысли произнес он. Кессия же не ответила, а только слегка кивнула.

Близнецы же синхронно подняли руки в примирительном жесте. Их ауры, черная и белая, стали менее напряженными, хотя пространство вокруг все еще содрогалось от недавно прошедшей схватки.

Близнецы же синхронно подняли руки в примирительном жесте. Их ауры, черная и белая, стали менее напряженными, хотя пространство вокруг все еще содрогалось от недавно прошедшей схватки.

— Мы не хотим сражаться, — начал Бог Смерти, его голос прозвучал уверенно, но мягче, чем раньше. — Вражда между нами только ослабит обе стороны. Нам нужен союз, чтобы противостоять настоящему врагу — Высшей Триаде.

— Мы не хотим сражаться, — начал Бог Смерти, его голос прозвучал уверенно, но мягче, чем раньше. — Вражда между нами только ослабит обе стороны. Нам нужен союз, чтобы противостоять настоящему врагу — Высшей Триаде.

Богиня Жизни шагнула вперед, ее сияние было теплым, но спокойным.

Богиня Жизни шагнула вперед, ее сияние было теплым, но спокойным.

— Мы готовы объясниться. Дайте нам шанс рассказать, почему мы здесь. Мы готовы к диалогу. В наших интересах объединиться с вами. Жизнь и Смерть никогда не были врагами, как бы этого ни хотели те, кто сейчас управляет этим миром.

— Мы готовы объясниться. Дайте нам шанс рассказать, почему мы здесь. Мы готовы к диалогу. В наших интересах объединиться с вами. Жизнь и Смерть никогда не были врагами, как бы этого ни хотели те, кто сейчас управляет этим миром.

Вечная Матерь Духа напряглась. Ее ладони, парящие вокруг в защитной формации, замерли, но не исчезли. В ее глазах промелькнуло что-то, похожее на сомнение. Она смотрела на Близнецов, оценивая их слова, но затем ее взгляд скользнул к Пожирателям.

Вечная Матерь Духа напряглась. Ее ладони, парящие вокруг в защитной формации, замерли, но не исчезли. В ее глазах промелькнуло что-то, похожее на сомнение. Она смотрела на Близнецов, оценивая их слова, но затем ее взгляд скользнул к Пожирателям.

— Что вы думаете? — голос ее звучал все еще властно, но не так уверенно, как раньше. — Я не хочу принимать такое решение одна.

— Что вы думаете? — голос ее звучал все еще властно, но не так уверенно, как раньше. — Я не хочу принимать такое решение одна.

Один из Пожирателей, облаченный в массивный аватар, шагнул вперед. Его голос прозвучал как раскат грома:

Один из Пожирателей, облаченный в массивный аватар, шагнул вперед. Его голос прозвучал как раскат грома:

— Судя по сражению, вы можете их сдержать... Если так, то нет причин не выслушать их. Мы не понимаем полной картины, а если они действительно хотят союза... Это может изменить ход войны!

— Судя по сражению, вы можете их сдержать... Если так, то нет причин не выслушать их. Мы не понимаем полной картины, а если они действительно хотят союза... Это может изменить ход войны!

Другой Пожиратель, чья аура источала холодный, острый свет, поддержал товарища:

Другой Пожиратель, чья аура источала холодный, острый свет, поддержал товарища:

— Они правы в одном: дальнейший бой будет стоить нам слишком дорого. Если их намерения искренние, они могут стать нашим козырем. Если же они лгут, мы всегда сможем продолжить сражение.

— Они правы в одном: дальнейший бой будет стоить нам слишком дорого. Если их намерения искренние, они могут стать нашим козырем. Если же они лгут, мы всегда сможем продолжить сражение.

Остальные Пожиратели также начали обдумывать происходящее и понемногу соглашаться. Ситуация выглядела неоднозначной и им хотелось верить в то, что есть шанс на благоприятный исход.

Остальные Пожиратели также начали обдумывать происходящее и понемногу соглашаться. Ситуация выглядела неоднозначной и им хотелось верить в то, что есть шанс на благоприятный исход.

Вечная Матерь долго молчала, ее крылья трепетали, словно отражая ее внутренний конфликт. Она внимательно вглядывалась в лица Близнецов, пытаясь найти в них искру истины или ложь. Ее ладони медленно разошлись, освобождая пространство между ней и Близнецами. Она развернулась к ним с суровым взглядом произнесла:

Вечная Матерь долго молчала, ее крылья трепетали, словно отражая ее внутренний конфликт. Она внимательно вглядывалась в лица Близнецов, пытаясь найти в них искру истины или ложь. Ее ладони медленно разошлись, освобождая пространство между ней и Близнецами. Она развернулась к ним с суровым взглядом произнесла:

— Мы выслушаем вас. Но помните, если хоть одно слово окажется ложным, я отдам жизнь, чтобы уничтожить вас!

— Мы выслушаем вас. Но помните, если хоть одно слово окажется ложным, я отдам жизнь, чтобы уничтожить вас!

Глава 980(Отредач.)

Глава 980(Отредач.)

Вечная Матерь Духа напряглась, но все же, видимо поддавшись внутреннему сомнению, ослабила свою защиту, и позволила Близнецам говорить. Пожиратели, видя такую картину, также начали рассеивать свои аватары. В глазах многих даже появилась надежда и интерес...

Вечная Матерь Духа напряглась, но все же, видимо поддавшись внутреннему сомнению, ослабила свою защиту, и позволила Близнецам говорить. Пожиратели, видя такую картину, также начали рассеивать свои аватары. В глазах многих даже появилась надежда и интерес...

Голоса Близнецов прозвучали синхронно, как будто две сущности были единой формой. Богиня Жизни, сияющая теплым белым светом, начала с истории происхождения войны, уводя слушателей далеко в прошлое.

Голоса Близнецов прозвучали синхронно, как будто две сущности были единой формой. Богиня Жизни, сияющая теплым белым светом, начала с истории происхождения войны, уводя слушателей далеко в прошлое.

— Все началось с того, как Высшая Триада, поддавшись страху перед жизнью, решили внедрить план подчинения и разрушения ваших миров. В те времена, мы были слепы, и поддерживали их...

— Все началось с того, как Высшая Триада, поддавшись страху перед жизнью, решили внедрить план подчинения и разрушения ваших миров. В те времена, мы были слепы, и поддерживали их...

Они начали рассказывать все, с самого начала. Хотя многие из Пожирателей уже знали все из уст Вечной Матери Духа, теперь они получали виденье ситуации с другой стороны.

Они начали рассказывать все, с самого начала. Хотя многие из Пожирателей уже знали все из уст Вечной Матери Духа, теперь они получали виденье ситуации с другой стороны.

Чем дольше длился рассказ, тем удивительнее все казалось. Близнецы выставляли все так, будто они, как и вся жизнь оказались жертвами. Их запечатала Высшая Триада, начиная бояться даже их. Близнецы хотели сломить печать, чтобы получить возможность отомстить, пока Боги не вернули свою силу.

Чем дольше длился рассказ, тем удивительнее все казалось. Близнецы выставляли все так, будто они, как и вся жизнь оказались жертвами. Их запечатала Высшая Триада, начиная бояться даже их. Близнецы хотели сломить печать, чтобы получить возможность отомстить, пока Боги не вернули свою силу.

С их слов, если не атаковать сейчас, Высшая Триада восстановит свою мощь, и уничтожит не только жизнь, но и их самих. От страха потерять властвование над миром, три старика окончательно сошли с ума и превратились в зло во плоти.

С их слов, если не атаковать сейчас, Высшая Триада восстановит свою мощь, и уничтожит не только жизнь, но и их самих. От страха потерять властвование над миром, три старика окончательно сошли с ума и превратились в зло во плоти.

Но далее, последовали еще более удивительные подробности, связанные с артефактом, что звался Ядром Бытия. Именно его использовали в Древней Войне и именно он позволил Высшей Триаде запечатать мир живых.

Но далее, последовали еще более удивительные подробности, связанные с артефактом, что звался Ядром Бытия. Именно его использовали в Древней Войне и именно он позволил Высшей Триаде запечатать мир живых.

Голос Бога Смерти был мягким, но тяжелым:

Голос Бога Смерти был мягким, но тяжелым:

— Ключевой частью их нового плана был артефакт — то самое Ядро Бытия, которое получил Бессмертный Пьяница. Он сам не ведал, но, Высшая Триада направляла его, порождая в его разуме желания и цели, которые были выгодны лишь ей.

— Ключевой частью их нового плана был артефакт — то самое Ядро Бытия, которое получил Бессмертный Пьяница. Он сам не ведал, но, Высшая Триада направляла его, порождая в его разуме желания и цели, которые были выгодны лишь ей.

Кессия, гневно сжав кулаки, мысленно произнесла:

Кессия, гневно сжав кулаки, мысленно произнесла:

"Ложь..." — но не вмешалась. Остальные Пожиратели слушали молча, их внимание полностью захватили Близнецы.

"Ложь..." — но не вмешалась. Остальные Пожиратели слушали молча, их внимание полностью захватили Близнецы.

Близнецы обменялись взглядами. Они знали, что их слова будут встречены сомнением, и даже ненавистью. Но история должна была быть рассказана до конца. Богиня Жизни продолжила, тон ее голоса стал печальным, и она обратилась к Вечной Матери Духа:

Близнецы обменялись взглядами. Они знали, что их слова будут встречены сомнением, и даже ненавистью. Но история должна была быть рассказана до конца. Богиня Жизни продолжила, тон ее голоса стал печальным, и она обратилась к Вечной Матери Духа:

— Когда вы с Бессмертным Пьяницей пытались нас остановить, ты нас не послушала... Так послушай же сейчас.

— Когда вы с Бессмертным Пьяницей пытались нас остановить, ты нас не послушала... Так послушай же сейчас.

— Высшая Триада использовала его как щит и меч. Они направляли его не только против нас, но и против таких, как вы, — Пожирателей. Его путь был спланирован так, чтобы лишить нас времени, чтобы посеять раздор, и, в конечном итоге, стать той искрой, которая подожжет все мироздание. Он должен был тянуть время, до того момента, пока старики не восстановили бы свою силу.

— Высшая Триада использовала его как щит и меч. Они направляли его не только против нас, но и против таких, как вы, — Пожирателей. Его путь был спланирован так, чтобы лишить нас времени, чтобы посеять раздор, и, в конечном итоге, стать той искрой, которая подожжет все мироздание. Он должен был тянуть время, до того момента, пока старики не восстановили бы свою силу.

Слова звучали с каждым разом все громче, пока не стало ясно, что каждая фраза проникала в самую суть каждого из слушателей. Близнецы начали описывать все подробности и закономерности, которые указывали на это. Пожиратели чувствовали, как старые тайны оживают в их сознании.

Слова звучали с каждым разом все громче, пока не стало ясно, что каждая фраза проникала в самую суть каждого из слушателей. Близнецы начали описывать все подробности и закономерности, которые указывали на это. Пожиратели чувствовали, как старые тайны оживают в их сознании.

— Истина, — завершила Богиня Жизни, — в том, что война продолжается. Высшая Триада скрыта, но их руки достигают нас всех. И если мы не объединимся, если позволим своему гневу и ненависти заслонить истину... их победа станет неизбежной.

— Истина, — завершила Богиня Жизни, — в том, что война продолжается. Высшая Триада скрыта, но их руки достигают нас всех. И если мы не объединимся, если позволим своему гневу и ненависти заслонить истину... их победа станет неизбежной.

На этих словах повисла тишина. Каждый из присутствующих ощущал вес услышанного. А Кессия, стоящая в стороне, сцепила зубы, ощущая бурлящую ненависть.

На этих словах повисла тишина. Каждый из присутствующих ощущал вес услышанного. А Кессия, стоящая в стороне, сцепила зубы, ощущая бурлящую ненависть.

"Они убили Кая! Эти чертовы лжецы убили его и теперь разыгрывают спектакль!" — едва сдерживая свою ярость, мысленно произнесла она.

"Они убили Кая! Эти чертовы лжецы убили его и теперь разыгрывают спектакль!" — едва сдерживая свою ярость, мысленно произнесла она.

Но в этот момент в ее уме вновь прозвучал голос Пожирателя Сердца Ремесленника:

Но в этот момент в ее уме вновь прозвучал голос Пожирателя Сердца Ремесленника:

"Все выглядит так, будто Вечная Матерь Духа начала бояться возрастающей мощи Кая, и просто решила убить его. Если слова о том странном артефакте — Ядре Бытия — правда... Значит оно также у Матери..."

"Все выглядит так, будто Вечная Матерь Духа начала бояться возрастающей мощи Кая, и просто решила убить его. Если слова о том странном артефакте — Ядре Бытия — правда... Значит оно также у Матери..."

Кессия только слегка кивнула и мысленно ответила:

Кессия только слегка кивнула и мысленно ответила:

"Ты прав, старик... Скорее всего, обладая этим артефактом, она больше не боится Близнецов. Именно поэтому она решила заключить с ними союз и выступить против Высшей Триады..." — голос Кессии звучал так, будто в нем больше не было жизни, только цель отомстить. "Что думаешь обо всем этом?" — спокойно уточнила она.

"Ты прав, старик... Скорее всего, обладая этим артефактом, она больше не боится Близнецов. Именно поэтому она решила заключить с ними союз и выступить против Высшей Триады..." — голос Кессии звучал так, будто в нем больше не было жизни, только цель отомстить. "Что думаешь обо всем этом?" — спокойно уточнила она.

Пожиратель Сердца Ремесленника только тяжело вздохнул и нахмурился. Помолчав несколько секунд, он все же ответил:

Пожиратель Сердца Ремесленника только тяжело вздохнул и нахмурился. Помолчав несколько секунд, он все же ответил:

"Честно говоря, я уже ничего не понимаю... Но одно я знаю точно, — мне не нравятся эти Близнецы. Даже если они хотят уничтожить Злых Богов, неизвестно что будет после. Вечная Матерь Духа также сильно изменилась... Боюсь, что скинув одних тиранов, мы сразу обретем новых..."

"Честно говоря, я уже ничего не понимаю... Но одно я знаю точно, — мне не нравятся эти Близнецы. Даже если они хотят уничтожить Злых Богов, неизвестно что будет после. Вечная Матерь Духа также сильно изменилась... Боюсь, что скинув одних тиранов, мы сразу обретем новых..."

Разговор продолжался в напряженной атмосфере. Чем больше Близнецы рассказывали, тем яснее становилось, что их слова проникали в сердца даже самых упрямых слушателей. Пожиратели, которые изначально были настроены против них, начали обмениваться взглядами и негромко обсуждать услышанное. Их сомнения ослабевали.

Разговор продолжался в напряженной атмосфере. Чем больше Близнецы рассказывали, тем яснее становилось, что их слова проникали в сердца даже самых упрямых слушателей. Пожиратели, которые изначально были настроены против них, начали обмениваться взглядами и негромко обсуждать услышанное. Их сомнения ослабевали.

— Если мы объединим усилия, — заговорил Бог Смерти, обводя всех ледяным взглядом, — у нас есть шанс уничтожить Высшую Триаду раз и навсегда. Но помните, это будет стоить нам всем слишком многого. Их сила — не миф. Даже в ослабленной форме, сражение не будет легким.

— Если мы объединим усилия, — заговорил Бог Смерти, обводя всех ледяным взглядом, — у нас есть шанс уничтожить Высшую Триаду раз и навсегда. Но помните, это будет стоить нам всем слишком многого. Их сила — не миф. Даже в ослабленной форме, сражение не будет легким.

Богиня Жизни поддержала его, ее голос был полон решимости:

Богиня Жизни поддержала его, ее голос был полон решимости:

— Более того, их печать рухнула, и скорее всего, они заметят это. Но еще большая проблема в том, что барьеры разделяющие Вселенную не рассеются в мгновение ока... Это потребует нескольких тысяч лет, а значит у Высшей Триады будет время, чтобы подготовиться к нашей атаке.

— Более того, их печать рухнула, и скорее всего, они заметят это. Но еще большая проблема в том, что барьеры разделяющие Вселенную не рассеются в мгновение ока... Это потребует нескольких тысяч лет, а значит у Высшей Триады будет время, чтобы подготовиться к нашей атаке.

Казалось, что эти слова заставили даже Вечную Мать Духа задуматься. Она изучала Близнецов взглядом, будто пытаясь проникнуть вглубь их сущностей, увидеть их истинные намерения. Ладони, все еще парящие вокруг нее, постепенно гасли, их сияние становилось менее угрожающим.

Казалось, что эти слова заставили даже Вечную Мать Духа задуматься. Она изучала Близнецов взглядом, будто пытаясь проникнуть вглубь их сущностей, увидеть их истинные намерения. Ладони, все еще парящие вокруг нее, постепенно гасли, их сияние становилось менее угрожающим.

— Хорошо, — ее голос прозвучал четко и властно. — Беседовать здесь теперь бесполезно... Предлагаю вернуться в мой Храм Вечных Душ и обсудить возможность союза. Если мы решим вместе атаковать Высшую Триаду, это потребует тщательного планирования. Что думаете об этом?

— Хорошо, — ее голос прозвучал четко и властно. — Беседовать здесь теперь бесполезно... Предлагаю вернуться в мой Храм Вечных Душ и обсудить возможность союза. Если мы решим вместе атаковать Высшую Триаду, это потребует тщательного планирования. Что думаете об этом?

Близнецы синхронно кивнули, не выказывая ни страха, ни обиды. Их уверенность лишь укрепила настроение остальных. Пожиратели начали обсуждать детали предстоящего похода, оживленные и слегка возбужденные новой надеждой. Они также высказывали слова поддержки подобному плану.

Близнецы синхронно кивнули, не выказывая ни страха, ни обиды. Их уверенность лишь укрепила настроение остальных. Пожиратели начали обсуждать детали предстоящего похода, оживленные и слегка возбужденные новой надеждой. Они также высказывали слова поддержки подобному плану.

Спустя несколько часов обсуждений, когда пыл сражения окончательно угас, потенциальные союзники пришли к общему решению: вернуться в Храм и там разработать план наступления. Все выглядело так, будто война с Высшей Триадой наконец близка к своей кульминации.

Спустя несколько часов обсуждений, когда пыл сражения окончательно угас, потенциальные союзники пришли к общему решению: вернуться в Храм и там разработать план наступления. Все выглядело так, будто война с Высшей Триадой наконец близка к своей кульминации.

Все чувствовали, что жизнь была близка к победе, как никогда ранее!

Все чувствовали, что жизнь была близка к победе, как никогда ранее!

Кессия все это время стояла в стороне, ее мысли оставались мрачными. Она слушала, но не воспринимала. Слова о предательстве Кая, об использовании Ядра Бытия не оставляли ее в покое.

Кессия все это время стояла в стороне, ее мысли оставались мрачными. Она слушала, но не воспринимала. Слова о предательстве Кая, об использовании Ядра Бытия не оставляли ее в покое.

"Они все лгут. Каждый из них думает лишь о собственной выгоде," — думала она, сжимая кулаки. "Но если это правда... Если в их планах действительно есть шанс уничтожить Высшую Триаду... Я должна дождаться подходящего момента. В пылу сражения, у меня появится шанс отомстить за Кая..."

"Они все лгут. Каждый из них думает лишь о собственной выгоде," — думала она, сжимая кулаки. "Но если это правда... Если в их планах действительно есть шанс уничтожить Высшую Триаду... Я должна дождаться подходящего момента. В пылу сражения, у меня появится шанс отомстить за Кая..."

Ее взгляд, полный ненависти и решимости, метнулся к Вечной Матери Духа, а затем к Близнецам. Она чувствовала, что все это — лишь начало новой, еще более опасной игры.

Ее взгляд, полный ненависти и решимости, метнулся к Вечной Матери Духа, а затем к Близнецам. Она чувствовала, что все это — лишь начало новой, еще более опасной игры.

Когда процесс возвращения в Храм начался, присутствующие ощущали гнетущее напряжение, словно все звездное пространство замерло, следя за этим моментом. Но сквозь все страхи и сомнения пробивалась слабая надежда: а вдруг на этот раз Жизнь действительно окажется на пороге победы?

Когда процесс возвращения в Храм начался, присутствующие ощущали гнетущее напряжение, словно все звездное пространство замерло, следя за этим моментом. Но сквозь все страхи и сомнения пробивалась слабая надежда: а вдруг на этот раз Жизнь действительно окажется на пороге победы?

В это же время, в далекой, древней части Вселенной, где царствовал первородный хаос, происходили иные события.

В это же время, в далекой, древней части Вселенной, где царствовал первородный хаос, происходили иные события.

Три фигуры, окруженные ореолами силы, стояли перед сияющим коконом, висящим в абсолютной пустоте. Этот кокон, состоящий из чистейших фундаментальных законов, переливался мягкими золотыми и серебряными оттенками, отбрасывая мерцающие отблески на окружающее пространство. Каждый его пульс отдавался эхом, заставляя пространство содрогаться, будто сама Вселенная трепетала перед этим артефактом.

Три фигуры, окруженные ореолами силы, стояли перед сияющим коконом, висящим в абсолютной пустоте. Этот кокон, состоящий из чистейших фундаментальных законов, переливался мягкими золотыми и серебряными оттенками, отбрасывая мерцающие отблески на окружающее пространство. Каждый его пульс отдавался эхом, заставляя пространство содрогаться, будто сама Вселенная трепетала перед этим артефактом.

Высшая Триада, древнейшие Боги мироздания, сейчас выглядели немного иначе, чем когда-либо. На их лицах начали показываться следы усталости и изнеможения. Подпитка настоящей силы Кая оказалась гораздо сложнее, чем они предполагали ранее...

Высшая Триада, древнейшие Боги мироздания, сейчас выглядели немного иначе, чем когда-либо. На их лицах начали показываться следы усталости и изнеможения. Подпитка настоящей силы Кая оказалась гораздо сложнее, чем они предполагали ранее...

Потоки законов стремительно струились от их тел в сторону кокона. Но они не знали, на какой стадии осознания находился Кай. Окончательны результат зависел только от него самого...

Потоки законов стремительно струились от их тел в сторону кокона. Но они не знали, на какой стадии осознания находился Кай. Окончательны результат зависел только от него самого...

Скиталец Удачи, чье лицо всегда озаряла легкая, почти насмешливая улыбка, даже сейчас казался расслабленным. В одной руке он держал кубок с искрящимся золотым напитком, символом его вечной легкости.

Скиталец Удачи, чье лицо всегда озаряла легкая, почти насмешливая улыбка, даже сейчас казался расслабленным. В одной руке он держал кубок с искрящимся золотым напитком, символом его вечной легкости.

— Сложно, но я верю, что все идет по плану, — усмехнулся он, поднимая кубок к губам. — Не знаю, как вы, но мне кажется, что Кай ускорится, если я... подниму за него тост!

— Сложно, но я верю, что все идет по плану, — усмехнулся он, поднимая кубок к губам. — Не знаю, как вы, но мне кажется, что Кай ускорится, если я... подниму за него тост!

Старик Времени-Пространства, спокойный и отстраненный, бросил на него короткий взгляд и просто улыбнулся. Бог Воли, всегда твердый и сосредоточенный, только качнул головой, но ничего не ответил. Их внимание было полностью сосредоточено на коконе.

Старик Времени-Пространства, спокойный и отстраненный, бросил на него короткий взгляд и просто улыбнулся. Бог Воли, всегда твердый и сосредоточенный, только качнул головой, но ничего не ответил. Их внимание было полностью сосредоточено на коконе.

Но внезапно что-то изменилось. Легкий трепет прошелся по пространству. Сначала это был едва ощутимый толчок, словно невидимый камень упал в гладкое озеро. Затем он усилился, вызывая легкое искажение вокруг.

Но внезапно что-то изменилось. Легкий трепет прошелся по пространству. Сначала это был едва ощутимый толчок, словно невидимый камень упал в гладкое озеро. Затем он усилился, вызывая легкое искажение вокруг.

Бог Удачи внезапно застыл, его улыбка угасла, а от неожиданности он пролил алкоголь из кубка. Его глаза, сверкающие золотым светом, расширились, словно он только что увидел нечто невероятное.

Бог Удачи внезапно застыл, его улыбка угасла, а от неожиданности он пролил алкоголь из кубка. Его глаза, сверкающие золотым светом, расширились, словно он только что увидел нечто невероятное.

— А вот это уже плохо... — его голос прозвучал удивленно и тревожно. — Зря я не сказал свой тост на удачу раньше... — попытался пошутить он.

— А вот это уже плохо... — его голос прозвучал удивленно и тревожно. — Зря я не сказал свой тост на удачу раньше... — попытался пошутить он.

Старик Времени-Пространства нахмурился, его глаза, казалось, посмотрели куда-то вдаль, проникая сквозь невероятные просторы. Его голос разнесся эхом, глубоким и резким:

Старик Времени-Пространства нахмурился, его глаза, казалось, посмотрели куда-то вдаль, проникая сквозь невероятные просторы. Его голос разнесся эхом, глубоким и резким:

— Наша печать...

— Наша печать...

— Он разрушена! — рявкнул Бог Воли, чья аура вспыхнула подобно костру. Он резко повернулся, его взгляд устремился в бесконечность, будто он пытался увидеть происходящее за пределами этого места.

— Он разрушена! — рявкнул Бог Воли, чья аура вспыхнула подобно костру. Он резко повернулся, его взгляд устремился в бесконечность, будто он пытался увидеть происходящее за пределами этого места.

Их идиллия была нарушена. Все трое богов одновременно ощутили, как что-то огромное и фундаментальное изменилось. Тот барьер, который они создали миллионы лет назад, чтобы удерживать силы жизни под контролем, пал.

Их идиллия была нарушена. Все трое богов одновременно ощутили, как что-то огромное и фундаментальное изменилось. Тот барьер, который они создали миллионы лет назад, чтобы удерживать силы жизни под контролем, пал.

— Теперь у нас еще меньше времени, — произнес Бог Времени-Пространства, его голос был ледяным и ровным. — Если печать пала так рано, значит Близнецы сумели убедить Вечную Матерь Духа заключить союз.

— Теперь у нас еще меньше времени, — произнес Бог Времени-Пространства, его голос был ледяным и ровным. — Если печать пала так рано, значит Близнецы сумели убедить Вечную Матерь Духа заключить союз.

— У нас максимум три тысячи лет, — прошептал Бог Удачи, медленно приходя в себя. Его руки сжались в кулаки, а взгляд наполнился жесткостью, непривычной для него. — Барьер окончательно рассеется, и тогда армия живых сможет проникнуть в древние области Вселенной...

— У нас максимум три тысячи лет, — прошептал Бог Удачи, медленно приходя в себя. Его руки сжались в кулаки, а взгляд наполнился жесткостью, непривычной для него. — Барьер окончательно рассеется, и тогда армия живых сможет проникнуть в древние области Вселенной...

Кокон, который до этого сиял стабильным светом, вдруг задрожал, его пульсация стала неритмичной. Потоки энергии, направляемые Высшей Триадой, слегка сбились от такой новости, но они быстро поспешили стабилизировать ситуацию.

Кокон, который до этого сиял стабильным светом, вдруг задрожал, его пульсация стала неритмичной. Потоки энергии, направляемые Высшей Триадой, слегка сбились от такой новости, но они быстро поспешили стабилизировать ситуацию.

— Что будем делать? — хрипло спросил Бог Воли. — Можем либо вливать в кокон еще больше наших законов, либо наоборот сберечь силу для будущего сражения.

— Что будем делать? — хрипло спросил Бог Воли. — Можем либо вливать в кокон еще больше наших законов, либо наоборот сберечь силу для будущего сражения.

Но в следующий миг раздался смех Скитальца Удачи, который слегка разбавил атмосферу. Он сделал глоток из кубка и произнес:

Но в следующий миг раздался смех Скитальца Удачи, который слегка разбавил атмосферу. Он сделал глоток из кубка и произнес:

— Какая интересная и рисковая ситуация... Я хочу сыграть в эту игру и продолжу вливать всю свою силу в Кая... Я делаю ставку на свою жизнь! Ха-ха!

— Какая интересная и рисковая ситуация... Я хочу сыграть в эту игру и продолжу вливать всю свою силу в Кая... Я делаю ставку на свою жизнь! Ха-ха!

Бог Времени-Пространсва и Бог Воли переглянулись, без слов поддерживая Бога Удачи. Замешательство на их лицах не продлилось даже секунды. Они только кивнули друг другу и также продолжили вливать всю силу в кокон, не оставляя себе ничего!

Бог Времени-Пространсва и Бог Воли переглянулись, без слов поддерживая Бога Удачи. Замешательство на их лицах не продлилось даже секунды. Они только кивнули друг другу и также продолжили вливать всю силу в кокон, не оставляя себе ничего!

Глава 981(Отредач.)

Глава 981(Отредач.)

Кай парил в бесконечном белом пространстве, словно застрявший между мирами. Громадная черная сфера перед ним не двигалась, но от нее исходила необъяснимая энергия. Это была Сфера Сути, его прошлое воплощение, со всем грузом силы и знаний, что оно хранило. Белый луч, связывающий его пупок и Сферу, пульсировал ритмично, будто дыхание, создавая ощущение, что оба связаны на уровне самого существования.

Кай парил в бесконечном белом пространстве, словно застрявший между мирами. Громадная черная сфера перед ним не двигалась, но от нее исходила необъяснимая энергия. Это была Сфера Сути, его прошлое воплощение, со всем грузом силы и знаний, что оно хранило. Белый луч, связывающий его пупок и Сферу, пульсировал ритмично, будто дыхание, создавая ощущение, что оба связаны на уровне самого существования.

В этот момент Кай вообще не подозревал о всем происходящем во внешнем мире. Он словно перенесся в другой, параллельный мир, принадлежащий только ему.

В этот момент Кай вообще не подозревал о всем происходящем во внешнем мире. Он словно перенесся в другой, параллельный мир, принадлежащий только ему.

Кай закрыл глаза, прислушиваясь к незримым звукам, исходящим от Сферы. Это были не просто звуки, это были фрагменты воспоминаний, которые пытались пробиться в его разум. Образы и чувства всплывали из глубин его сущности.

Кай закрыл глаза, прислушиваясь к незримым звукам, исходящим от Сферы. Это были не просто звуки, это были фрагменты воспоминаний, которые пытались пробиться в его разум. Образы и чувства всплывали из глубин его сущности.

"Смогу ли я творить... Поддастся ли внешний мир также легко, как и этот?" — мысленно обратился он к Сфере, но ответ был лишь молчанием.

"Смогу ли я творить... Поддастся ли внешний мир также легко, как и этот?" — мысленно обратился он к Сфере, но ответ был лишь молчанием.

Однако через мгновение линия белого света запульсировала ярче, и Кай почувствовал, как его тело охватывает новая волна энергии. Сфера Сути начала вращаться, и луч света, что соединял их, становился шире, как поток энергии, вырывающийся из самой сущности Кая.

Однако через мгновение линия белого света запульсировала ярче, и Кай почувствовал, как его тело охватывает новая волна энергии. Сфера Сути начала вращаться, и луч света, что соединял их, становился шире, как поток энергии, вырывающийся из самой сущности Кая.

Вокруг начали появляться три потока законов: Закон Удачи, Времени-Пространства и Воли.

Вокруг начали появляться три потока законов: Закон Удачи, Времени-Пространства и Воли.

"Давай попробую снова... Чтобы двигаться дальше, мне нужно понять фундаментальные законы..." — сказал он, и его голос эхом разнесся по пустоте.

"Давай попробую снова... Чтобы двигаться дальше, мне нужно понять фундаментальные законы..." — сказал он, и его голос эхом разнесся по пустоте.

Кай поднял руки, и от его тела хлынул поток элементарных частиц. Казалось, что их даже законом нельзя было назвать. Этот поток разом набросился на три закона, пытаясь расщепить их, а затем преобразоваться в них назад.

Кай поднял руки, и от его тела хлынул поток элементарных частиц. Казалось, что их даже законом нельзя было назвать. Этот поток разом набросился на три закона, пытаясь расщепить их, а затем преобразоваться в них назад.

"Мы — ось этого мира. Мы — и создатель, и разрушитель," — мысленно обратился Кай к Сфере Сути. "Но чтобы понять наше место, мы должны принять все, чем мы были, и стать всем, кем мы могли бы быть."

"Мы — ось этого мира. Мы — и создатель, и разрушитель," — мысленно обратился Кай к Сфере Сути. "Но чтобы понять наше место, мы должны принять все, чем мы были, и стать всем, кем мы могли бы быть."

Кай наблюдал за потоками трех законов — Удачи, Времени-Пространства и Воли. Эти законы были подобны фундаментальным нитям ткани мироздания, и каждая из них пульсировала своей уникальной частотой, излучая едва уловимые колебания, которые были "написаны" уникальным способом.

Кай наблюдал за потоками трех законов — Удачи, Времени-Пространства и Воли. Эти законы были подобны фундаментальным нитям ткани мироздания, и каждая из них пульсировала своей уникальной частотой, излучая едва уловимые колебания, которые были "написаны" уникальным способом.

"Я должен научиться декомпозировать их в мгновение ока..." — мысленно произнес он.

"Я должен научиться декомпозировать их в мгновение ока..." — мысленно произнес он.

Кай сосредоточился, вытянув руку вперед. Кончики его пальцев засияли слабым белым светом, когда потоки элементарных частиц устремились к одному из законов — Закону Времени-Пространства.

Кай сосредоточился, вытянув руку вперед. Кончики его пальцев засияли слабым белым светом, когда потоки элементарных частиц устремились к одному из законов — Закону Времени-Пространства.

Поток частиц из Кая мягко прикоснулся к этому потоку. В первое мгновение ничего не происходило, но затем, подчиняясь его воле, частицы начали вторгаться внутрь структуры закона. Они двигались не хаотично, а строго по направлениям письмен, словно обволакивали каждую частицу закона, обнажая ее природу.

Поток частиц из Кая мягко прикоснулся к этому потоку. В первое мгновение ничего не происходило, но затем, подчиняясь его воле, частицы начали вторгаться внутрь структуры закона. Они двигались не хаотично, а строго по направлениям письмен, словно обволакивали каждую частицу закона, обнажая ее природу.

Поток начал распадаться, и Кай с абсолютной точностью фиксировал каждую составляющую. Потоки света и энергии, из которых состоял закон, разделялись на более мелкие структуры.

Поток начал распадаться, и Кай с абсолютной точностью фиксировал каждую составляющую. Потоки света и энергии, из которых состоял закон, разделялись на более мелкие структуры.

"Я могу разобрать любой закон на те частицы, которые уже будут подвластны мне," — отметил Кай, концентрируясь. "Вот только с воссозданием куда сложнее..." — продолжил рассуждать он.

"Я могу разобрать любой закон на те частицы, которые уже будут подвластны мне," — отметил Кай, концентрируясь. "Вот только с воссозданием куда сложнее..." — продолжил рассуждать он.

Каждая "частица" Закона Времени-Пространства вибрировала с уникальной частотой, передавая информацию о своей роли. Некоторые ускоряли время, другие фиксировали точки пространства.

Каждая "частица" Закона Времени-Пространства вибрировала с уникальной частотой, передавая информацию о своей роли. Некоторые ускоряли время, другие фиксировали точки пространства.

Декомпозиция медленно закончилась, и теперь в руках Кая находился хаотичный поток мельчайших частиц. Они были нестабильны, и их колебания начали сливаться, стремясь снова стать единой системой.

Декомпозиция медленно закончилась, и теперь в руках Кая находился хаотичный поток мельчайших частиц. Они были нестабильны, и их колебания начали сливаться, стремясь снова стать единой системой.

— В этом законе присутствует ограниченное количество элементарных письмен... Он не использует все возможные частицы... — прошептал Кай, его голос был полон сосредоточенности.

— В этом законе присутствует ограниченное количество элементарных письмен... Он не использует все возможные частицы... — прошептал Кай, его голос был полон сосредоточенности.

Он вытянул другую руку, направляя часть своей энергии в хаотичный поток. Постепенно хаос начал подчиняться его воле. Кай мысленно формировал конструкцию из частиц, повторяя структуру закона, которую он видел при декомпозиции. Это было похоже на точное воссоздание сложной мозаики, где каждый элемент должен был занимать свое место.

Он вытянул другую руку, направляя часть своей энергии в хаотичный поток. Постепенно хаос начал подчиняться его воле. Кай мысленно формировал конструкцию из частиц, повторяя структуру закона, которую он видел при декомпозиции. Это было похоже на точное воссоздание сложной мозаики, где каждый элемент должен был занимать свое место.

Когда процесс был завершен, перед ним возник поток, идентичный тому, который он расщепил. Но теперь он был его творением. Она излучала ту же частоту, те же энергетические импульсы.

Когда процесс был завершен, перед ним возник поток, идентичный тому, который он расщепил. Но теперь он был его творением. Она излучала ту же частоту, те же энергетические импульсы.

Затем он обратился к следующему закону — Закону Воли. Эта энергия была более концентрированной и сопротивлялась даже малейшим попыткам анализа. Казалось, что сам закон был способен отталкивать потоки Кая. Но он не сдавался. Направив больше энергии, он заставил частицы пронизать Закон Воли.

Затем он обратился к следующему закону — Закону Воли. Эта энергия была более концентрированной и сопротивлялась даже малейшим попыткам анализа. Казалось, что сам закон был способен отталкивать потоки Кая. Но он не сдавался. Направив больше энергии, он заставил частицы пронизать Закон Воли.

Вскоре он увидел, что структура этого закона была иной. Она представляла собой многослойный узор, подобный вихрям. Каждый из них был наполнен силой, не подчиняющейся никому другому.

Вскоре он увидел, что структура этого закона была иной. Она представляла собой многослойный узор, подобный вихрям. Каждый из них был наполнен силой, не подчиняющейся никому другому.

Кай сосредоточился, изучая каждую составляющую. Медленно и методично он повторил процесс декомпозиции, фиксируя каждую деталь. После завершения анализа он приступил к реконструкции.

Кай сосредоточился, изучая каждую составляющую. Медленно и методично он повторил процесс декомпозиции, фиксируя каждую деталь. После завершения анализа он приступил к реконструкции.

Закон Удачи, последний из трех, предстал перед Каем. Это был самый хаотичный и непредсказуемый поток. Его частицы постоянно меняли форму и даже местоположение, как если бы у них не было фиксированной природы.

Закон Удачи, последний из трех, предстал перед Каем. Это был самый хаотичный и непредсказуемый поток. Его частицы постоянно меняли форму и даже местоположение, как если бы у них не было фиксированной природы.

Кай понял, что этот закон невозможно воспроизвести в классическом смысле. Он мог лишь имитировать его ключевые свойства, создавая иллюзию случайности. Завершив анализ, Кай отступил, перед ним парили три созданные им потока — его реплики законов Высшей Триады.

Кай понял, что этот закон невозможно воспроизвести в классическом смысле. Он мог лишь имитировать его ключевые свойства, создавая иллюзию случайности. Завершив анализ, Кай отступил, перед ним парили три созданные им потока — его реплики законов Высшей Триады.

"Мне нужно найти такую комбинацию, в которой я солью все возможные элементарные письмена..." — мысленно проговорил он. "Для начала нужно попытаться слить три закона Высшей Триады и проанализировать, каких письмен не хватает. Так будет легче начать формировать окончательный вид Закона Сути."

"Мне нужно найти такую комбинацию, в которой я солью все возможные элементарные письмена..." — мысленно проговорил он. "Для начала нужно попытаться слить три закона Высшей Триады и проанализировать, каких письмен не хватает. Так будет легче начать формировать окончательный вид Закона Сути."

Сфера Сути перед ним слегка вспыхнула, как будто одобряя его вывод. Кай, наконец, почувствовал, что стал ближе к истинной природе своего предназначения.

Сфера Сути перед ним слегка вспыхнула, как будто одобряя его вывод. Кай, наконец, почувствовал, что стал ближе к истинной природе своего предназначения.

Он вытянул обе руки, направив энергию к потокам. Медленно, словно осторожно перебирая нити, он начал смещать законы друг к другу. Их частоты начали конфликтовать, вызывая легкое искрение. Закон Воли, самый устойчивый, сопротивлялся объединению, словно защищая свою независимость. Закон Времени-Пространства начал проявлять искажения, из-за которых пространство вокруг стало будто бы переливаться, словно вода. А Закон Удачи, как всегда, вел себя хаотично, его частицы стремились выйти из подчинения, меняя положение и форму.

Он вытянул обе руки, направив энергию к потокам. Медленно, словно осторожно перебирая нити, он начал смещать законы друг к другу. Их частоты начали конфликтовать, вызывая легкое искрение. Закон Воли, самый устойчивый, сопротивлялся объединению, словно защищая свою независимость. Закон Времени-Пространства начал проявлять искажения, из-за которых пространство вокруг стало будто бы переливаться, словно вода. А Закон Удачи, как всегда, вел себя хаотично, его частицы стремились выйти из подчинения, меняя положение и форму.

— Там где пересекаются... — пробормотал Кай, концентрируясь на своей энергии.

— Там где пересекаются... — пробормотал Кай, концентрируясь на своей энергии.

Медленно, но уверенно, он формировал перед собой нечто, похожее на наслоение законов друг на друга. Это был именно тот способ, которым Кай хотел осознать Закон Плоти. Вот только теперь, он использовал не множество законов на основе плоти, а три фундаментальных закона Высшей Триады.

Медленно, но уверенно, он формировал перед собой нечто, похожее на наслоение законов друг на друга. Это был именно тот способ, которым Кай хотел осознать Закон Плоти. Вот только теперь, он использовал не множество законов на основе плоти, а три фундаментальных закона Высшей Триады.

Но этого было недостаточно... Чтобы осознать все в полной мере, он должен будет сам прийти к нахождению "слепых пятен" в Законе Сути. Он должен будет самостоятельно осознать этот закон.

Но этого было недостаточно... Чтобы осознать все в полной мере, он должен будет сам прийти к нахождению "слепых пятен" в Законе Сути. Он должен будет самостоятельно осознать этот закон.

"Я буду заниматься этим до тех пор, пока у меня не получится! Надеюсь, что у меня хватит времени!" — мысленно выдал Кай, видя как новые потоки законов влетают в белое пространство.

"Я буду заниматься этим до тех пор, пока у меня не получится! Надеюсь, что у меня хватит времени!" — мысленно выдал Кай, видя как новые потоки законов влетают в белое пространство.

Кай осознавал, что перед ним долгий путь. Ему предстояло изучить каждую новую частицу, найти недостающие звенья и научиться управлять этим новым потоком без колебаний. Но он знал, что с каждым экспериментом он становился ближе к своему предназначению.

Кай осознавал, что перед ним долгий путь. Ему предстояло изучить каждую новую частицу, найти недостающие звенья и научиться управлять этим новым потоком без колебаний. Но он знал, что с каждым экспериментом он становился ближе к своему предназначению.

Сфера Сути вспыхнула сильнее, словно подбадривая его. Кай улыбнулся, поднял руки и вернулся к работе. Его Закон Сути, божественная способность творить и уничтожать, уже был в его природе. Ему оставалось только научиться управлять этим процессом.

Сфера Сути вспыхнула сильнее, словно подбадривая его. Кай улыбнулся, поднял руки и вернулся к работе. Его Закон Сути, божественная способность творить и уничтожать, уже был в его природе. Ему оставалось только научиться управлять этим процессом.

Пока Кай продолжал культивировать, время стремительно бежало. Внешний мир продолжал свое течение, и три тысячи лет пролетели как мгновение. Однако изменения, которые за этот срок произошли в Храме Вечных Душ, потрясали своей грандиозностью.

Пока Кай продолжал культивировать, время стремительно бежало. Внешний мир продолжал свое течение, и три тысячи лет пролетели как мгновение. Однако изменения, которые за этот срок произошли в Храме Вечных Душ, потрясали своей грандиозностью.

Близнецы Жизни и Смерти, с каждым годом становились все более влиятельными фигурами в Армии Восстания Жизни. Их сила и мудрость вдохновляли мастеров, а их способность координировать сложнейшие стратегии позволила армии выйти на новый уровень.

Близнецы Жизни и Смерти, с каждым годом становились все более влиятельными фигурами в Армии Восстания Жизни. Их сила и мудрость вдохновляли мастеров, а их способность координировать сложнейшие стратегии позволила армии выйти на новый уровень.

Союз Близнецов и Вечной Матери Духа стал чем-то вроде противопоставления Высшей Триаде. За три тысячи лет, все приняли идею, что после свержения тиранов, всю жизнь вперед поведут именно эти три Бога.

Союз Близнецов и Вечной Матери Духа стал чем-то вроде противопоставления Высшей Триаде. За три тысячи лет, все приняли идею, что после свержения тиранов, всю жизнь вперед поведут именно эти три Бога.

Разрушение печати Злых Богов также стало невероятным событием. Хотя барьеры истончались медленно, но влияние все равно было огромным. Ее разрушение привело к тому, что ограничения культивации жизни начали постепенно рассеиваться. Теперь доступ к высшим сферам культивации стал проще. Армия Восстания Жизни, руководимая Матерью и Близнецами, получила доступ к новым уровням силы, что позволило мастерам не только быстрее прорываться, но и легче изучать древние техники.

Разрушение печати Злых Богов также стало невероятным событием. Хотя барьеры истончались медленно, но влияние все равно было огромным. Ее разрушение привело к тому, что ограничения культивации жизни начали постепенно рассеиваться. Теперь доступ к высшим сферам культивации стал проще. Армия Восстания Жизни, руководимая Матерью и Близнецами, получила доступ к новым уровням силы, что позволило мастерам не только быстрее прорываться, но и легче изучать древние техники.

В Храме Вечных Душ началась новая эра. И как раз в это время, на огромной площади перед дворцом собралась ужасающая армия. Над всеми парили три фигуры, которые будто бы готовились к речи.

В Храме Вечных Душ началась новая эра. И как раз в это время, на огромной площади перед дворцом собралась ужасающая армия. Над всеми парили три фигуры, которые будто бы готовились к речи.

Хотя на площади находились миллионы мастеров, стояла тишина... Все ожидали...

Хотя на площади находились миллионы мастеров, стояла тишина... Все ожидали...

— Мастера! — разнесся голос Бога Смерти, глубокий, как сама вечность. — Время всеобщей мести приближается! Барьер, который создала Высшая Триада почти пал! Еще немного, и мы сможем пойти в атаку!

— Мастера! — разнесся голос Бога Смерти, глубокий, как сама вечность. — Время всеобщей мести приближается! Барьер, который создала Высшая Триада почти пал! Еще немного, и мы сможем пойти в атаку!

Вечная Матерь Духа стояла рядом, ее крылья были распахнуты, а лиловый дух окутывал все пространство.

Вечная Матерь Духа стояла рядом, ее крылья были распахнуты, а лиловый дух окутывал все пространство.

— Армия Восстания Жизни поднимется. Мы разрушим тьму и восстановим справедливость! Благодаря Близнецам, мы точно сможем отомстить за всех, кто пал в современности, а также в далекой древности! Мы ждали этого миллионы лет, и наконец близки к победе! — ее голос был тверд и воинственен.

— Армия Восстания Жизни поднимется. Мы разрушим тьму и восстановим справедливость! Благодаря Близнецам, мы точно сможем отомстить за всех, кто пал в современности, а также в далекой древности! Мы ждали этого миллионы лет, и наконец близки к победе! — ее голос был тверд и воинственен.

Эти слова вдохновили мастеров. Впереди была битва, которая должна была решить судьбу всей Вселенной. Однако их вера в своих лидеров и в победу над Высшей Триадой становилась все сильнее.

Эти слова вдохновили мастеров. Впереди была битва, которая должна была решить судьбу всей Вселенной. Однако их вера в своих лидеров и в победу над Высшей Триадой становилась все сильнее.

Так началась новая глава в истории Армии Восстания Жизни, где героизм и сила переплетались с древними тайнами, открывая дорогу в неизведанное будущее.

Так началась новая глава в истории Армии Восстания Жизни, где героизм и сила переплетались с древними тайнами, открывая дорогу в неизведанное будущее.

В первых рядах стояли Пожиратели Закона, которых стало еще больше. Все они с восхищением смотрели на своих предводителей, кроме нескольких мастеров...

В первых рядах стояли Пожиратели Закона, которых стало еще больше. Все они с восхищением смотрели на своих предводителей, кроме нескольких мастеров...

Кессия, Пожиратель Сердца Ремесленника, Пожиратель Нерушимого Панциря и еще двое из Региона Доминации Духа, были спокойны и равнодушны. Каждый из них был связан некими узами, основанными на недоверии к Близнецам и Матери. Каждый из них считал, что на замену старым тиранам уже готовы новые...

Кессия, Пожиратель Сердца Ремесленника, Пожиратель Нерушимого Панциря и еще двое из Региона Доминации Духа, были спокойны и равнодушны. Каждый из них был связан некими узами, основанными на недоверии к Близнецам и Матери. Каждый из них считал, что на замену старым тиранам уже готовы новые...

В этот момент они будто бы все были связаны одним ментальным пространством, скрытно общаясь друг с другом.

В этот момент они будто бы все были связаны одним ментальным пространством, скрытно общаясь друг с другом.

"Вечная Матерь Духа сильно изменилась с момента пропажи Бессмертного Пьяницы... Сейчас это видно еще более отчетливо. Та Богиня, которой я когда-то служил, никогда бы не прибегла к таким ужасным и запретным техникам... Они сильно исказили ее сознание и природу," — произнес мужчина из расы архонтов.

"Вечная Матерь Духа сильно изменилась с момента пропажи Бессмертного Пьяницы... Сейчас это видно еще более отчетливо. Та Богиня, которой я когда-то служил, никогда бы не прибегла к таким ужасным и запретным техникам... Они сильно исказили ее сознание и природу," — произнес мужчина из расы архонтов.

Он был высоким и стройным, с белоснежными волосами и такой же белой кожей. Из его лба вырастали два прямых и гладких рога. Он носит титул Пожирателя Небесного Камня, и был одним из сильнейших мастеров культивации духа.

Он был высоким и стройным, с белоснежными волосами и такой же белой кожей. Из его лба вырастали два прямых и гладких рога. Он носит титул Пожирателя Небесного Камня, и был одним из сильнейших мастеров культивации духа.

"Согласна... Если мы победим, после она захочет переселить свою оскверненную душу в иной сосуд, иное тело. Из-за своей новой природы, она с каждым переселением души будет становиться все жестче и злее. Нам нужно предотвратить это любой ценой," — добавил женский голос принадлежащий представительнице расы фей. Она была размером с ладонь Кессии, но при этом мощь ее духа была наравне с ранее говорившим архонтом. Фея носила титул Пожирателя Лесной Песни.

"Согласна... Если мы победим, после она захочет переселить свою оскверненную душу в иной сосуд, иное тело. Из-за своей новой природы, она с каждым переселением души будет становиться все жестче и злее. Нам нужно предотвратить это любой ценой," — добавил женский голос принадлежащий представительнице расы фей. Она была размером с ладонь Кессии, но при этом мощь ее духа была наравне с ранее говорившим архонтом. Фея носила титул Пожирателя Лесной Песни.

Слушая все это, Кессия только сделала глубокий вдох и мысленно произнесла:

Слушая все это, Кессия только сделала глубокий вдох и мысленно произнесла:

"Меня куда больше волнуют Близнецы... Как только свергнут Высшую Триаду, они точно начнут сражение с Вечной Матерью Духа. Хотя они хотят казаться близкими к жизни, за эти три тысячи лет они дали достаточно поводов, чтобы я убедилась в их ненависти к нам."

"Меня куда больше волнуют Близнецы... Как только свергнут Высшую Триаду, они точно начнут сражение с Вечной Матерью Духа. Хотя они хотят казаться близкими к жизни, за эти три тысячи лет они дали достаточно поводов, чтобы я убедилась в их ненависти к нам."

"Вечная Матерь Духа думает также. Она все еще доверяет мне, и за последние три тысячи лет, я не раз обсуждал с ней этот вопрос... Возможно в критический момент, нужно будет ей подыграть и сначала атаковать Близнецов..." — с тяжестью в голосе произнес архонт.

"Вечная Матерь Духа думает также. Она все еще доверяет мне, и за последние три тысячи лет, я не раз обсуждал с ней этот вопрос... Возможно в критический момент, нужно будет ей подыграть и сначала атаковать Близнецов..." — с тяжестью в голосе произнес архонт.

В этот момент в разговор вступил Пожиратель Сердца Ремесленника, который кивнул и добавил:

В этот момент в разговор вступил Пожиратель Сердца Ремесленника, который кивнул и добавил:

"Ситуация хуже некуда... Вся жизнь оказалась в заложниках у старых сущностей, которые живут со времен Древней Вселенной. Ни Близнецы, ни Матерь, ни Высшая Триада не должны выжить. Единственный вариант спасения для всех — это чтобы они поубивали друг друга. Будем ждать подходящего момента, чтобы ударить в спину. После сражения, они точно ослабнут, и тогда появится крошечный шанс на нашу победу. В ином случае, нас ждет очередная тирания..."

"Ситуация хуже некуда... Вся жизнь оказалась в заложниках у старых сущностей, которые живут со времен Древней Вселенной. Ни Близнецы, ни Матерь, ни Высшая Триада не должны выжить. Единственный вариант спасения для всех — это чтобы они поубивали друг друга. Будем ждать подходящего момента, чтобы ударить в спину. После сражения, они точно ослабнут, и тогда появится крошечный шанс на нашу победу. В ином случае, нас ждет очередная тирания..."

Каждый из них делал вид, что готовиться к сражению и слушает воодушевляющие речи своих предводителей. Но правда была в том, что эти пятеро осознанно шли на смерть. Они объединят все свои силы, чтобы получить шанс на свержение всех тиранов.

Каждый из них делал вид, что готовиться к сражению и слушает воодушевляющие речи своих предводителей. Но правда была в том, что эти пятеро осознанно шли на смерть. Они объединят все свои силы, чтобы получить шанс на свержение всех тиранов.

Глава 982(Отредач.)

Глава 982(Отредач.)

Внешний мир кипел в подготовке. После торжественной речи, осталось закончить последние штрихи, и можно было выдвигаться...

Внешний мир кипел в подготовке. После торжественной речи, осталось закончить последние штрихи, и можно было выдвигаться...

Сейчас в Храме Вечных Душ были собраны все сильные мастера из вселенной, все силачи нового поколения, которое воспитали, не жалея ресурсов. Артефакты, созданные Близнецами для этой войны, были столь могущественны, что казались божественными. Каждый из них мог впитать энергию сотен тысяч мастеров, преобразовывая ее в единый удар, способный нанести вред Пожирателям и даже слегка навредить Высшей Триаде.

Сейчас в Храме Вечных Душ были собраны все сильные мастера из вселенной, все силачи нового поколения, которое воспитали, не жалея ресурсов. Артефакты, созданные Близнецами для этой войны, были столь могущественны, что казались божественными. Каждый из них мог впитать энергию сотен тысяч мастеров, преобразовывая ее в единый удар, способный нанести вред Пожирателям и даже слегка навредить Высшей Триаде.

Мастера со всех концов собрались в отдельные армии. Под предводительством Пожирателей их силы сливались, будто реки, несущиеся в одно огромное море. На войну выдвигались около сотни миллионов мастеров! В новой истории еще никогда прежде не было подобного единства.

Мастера со всех концов собрались в отдельные армии. Под предводительством Пожирателей их силы сливались, будто реки, несущиеся в одно огромное море. На войну выдвигались около сотни миллионов мастеров! В новой истории еще никогда прежде не было подобного единства.

Тяжелые тренировки и насыщенные битвы ковали из мастеров настоящую стену из плоти, духа и энергии. Под светом звезд, на гигантских площадях и тренировочных зонах Храма Вечных Душ сейчас находились военные лагери. Сейчас даже паломников не было, ибо все затаились ожидая чего-то грандиозного.

Тяжелые тренировки и насыщенные битвы ковали из мастеров настоящую стену из плоти, духа и энергии. Под светом звезд, на гигантских площадях и тренировочных зонах Храма Вечных Душ сейчас находились военные лагери. Сейчас даже паломников не было, ибо все затаились ожидая чего-то грандиозного.

Предчувствие грядущего столкновения витало в воздухе. И, наконец, наступил день, когда армия выстроилась в полный боевой порядок и взмыла в звездное пространство. Перед миллионами воинов летели фигуры Пожирателей, управляющие отдельными армиями.

Предчувствие грядущего столкновения витало в воздухе. И, наконец, наступил день, когда армия выстроилась в полный боевой порядок и взмыла в звездное пространство. Перед миллионами воинов летели фигуры Пожирателей, управляющие отдельными армиями.

Вселенная готовилась к началу величайшей битвы в истории. К той битве, которая решит судьбу всех!

Вселенная готовилась к началу величайшей битвы в истории. К той битве, которая решит судьбу всех!

Армия двигалась сквозь звездное пространство, словно ожившее чудо. Миллионы мастеров, сияя потоками своих законов, образовывали нечто большее, чем можно было охватить взором. Это был не просто поток воинов — это был целый парящий континент, сверкающий законами и энергией. Их силы и артефакты сияли, будто звезды, а иногда казалось, что вся эта армия сама становится туманностью, заполняющей пустоту вселенной.

Армия двигалась сквозь звездное пространство, словно ожившее чудо. Миллионы мастеров, сияя потоками своих законов, образовывали нечто большее, чем можно было охватить взором. Это был не просто поток воинов — это был целый парящий континент, сверкающий законами и энергией. Их силы и артефакты сияли, будто звезды, а иногда казалось, что вся эта армия сама становится туманностью, заполняющей пустоту вселенной.

Они двигались в абсолютной тишине. Звездное пространство будто замерло перед их величием, не решаясь потревожить стройный порядок движения. Со стороны этот грандиозный поток напоминал живое существо — громадное, неукротимое, созданное из воли и энергии.

Они двигались в абсолютной тишине. Звездное пространство будто замерло перед их величием, не решаясь потревожить стройный порядок движения. Со стороны этот грандиозный поток напоминал живое существо — громадное, неукротимое, созданное из воли и энергии.

Впереди, словно острие копья, летели три фигуры. Вечная Матерь Духа со своими крыльями, сияющими лиловым светом, Близнецы Жизни и Смерти, чьи ауры сливались в бурлящий поток света и тьмы. Их присутствие наполняло мастеров уверенностью и яростью. Каждый из них знал: они ведут их к концу эпохи тирании Злых Богов.

Впереди, словно острие копья, летели три фигуры. Вечная Матерь Духа со своими крыльями, сияющими лиловым светом, Близнецы Жизни и Смерти, чьи ауры сливались в бурлящий поток света и тьмы. Их присутствие наполняло мастеров уверенностью и яростью. Каждый из них знал: они ведут их к концу эпохи тирании Злых Богов.

Армия не летела хаотично. Каждый отряд, каждая группа занимала свое место в сложной структуре. Мастера, вооруженные артефактами, предназначенными для объединения энергии, летели рядом с теми, кто мог направлять эти силы. Потрясающий порядок выстраивался с почти непревзойденной точностью, чтобы в любой момент армии могли объединить свою мощь и обрушить ее на врага.

Армия не летела хаотично. Каждый отряд, каждая группа занимала свое место в сложной структуре. Мастера, вооруженные артефактами, предназначенными для объединения энергии, летели рядом с теми, кто мог направлять эти силы. Потрясающий порядок выстраивался с почти непревзойденной точностью, чтобы в любой момент армии могли объединить свою мощь и обрушить ее на врага.

— Мы приближаемся к границам клетки, которую создала Высшая Триада, — внезапно произнес Бог Смерти, и его голос прокатился по всей армии.

— Мы приближаемся к границам клетки, которую создала Высшая Триада, — внезапно произнес Бог Смерти, и его голос прокатился по всей армии.

Услышав это, многие направили свое восприятие вперед. Все знали, что Область Доминации Духа, как и другие вселенные живых мастеров, были запечатаны Злыми Богами. Казалось, словно они находятся внутри огромного пузыря, чьи стенки являются смертельными для любого, кто попытается пройти сквозь них.

Услышав это, многие направили свое восприятие вперед. Все знали, что Область Доминации Духа, как и другие вселенные живых мастеров, были запечатаны Злыми Богами. Казалось, словно они находятся внутри огромного пузыря, чьи стенки являются смертельными для любого, кто попытается пройти сквозь них.

Следом прозвучали слова Вечной Матери Духа, которая уже чувствовала, что барьер рассеялся. Ее восприятие было гораздо острее, чем у других.

Следом прозвучали слова Вечной Матери Духа, которая уже чувствовала, что барьер рассеялся. Ее восприятие было гораздо острее, чем у других.

— Впервые за миллионы лет жизнь покинет свою клетку! Сегодня начинается эпоха, когда мы вернем себе полную свободу!

— Впервые за миллионы лет жизнь покинет свою клетку! Сегодня начинается эпоха, когда мы вернем себе полную свободу!

Армия продолжала свое движение, стремительно приближаясь к тому, что некогда было непреодолимым барьером. Но сейчас там, где ожидалась непреодолимая стена из искаженного пространства, не осталось ничего.

Армия продолжала свое движение, стремительно приближаясь к тому, что некогда было непреодолимым барьером. Но сейчас там, где ожидалась непреодолимая стена из искаженного пространства, не осталось ничего.

Пространство впереди становилось необычно пустым, словно неизведанные территории были нетронутыми. Там, где должны были сиять звезды, лежала лишь темная бездна, пугающая и манящая одновременно. Мастера, привыкшие ощущать законы мироздания, вдруг начали замечать, как эти законы слабеют, их структура нарушается, словно подчиняясь хаосу.

Пространство впереди становилось необычно пустым, словно неизведанные территории были нетронутыми. Там, где должны были сиять звезды, лежала лишь темная бездна, пугающая и манящая одновременно. Мастера, привыкшие ощущать законы мироздания, вдруг начали замечать, как эти законы слабеют, их структура нарушается, словно подчиняясь хаосу.

— Посмотрите… — прошептал кто-то из мастеров, сливаясь с тысячами таких же комментариев. — Законы далее… их концентрация стремительно падает...

— Посмотрите… — прошептал кто-то из мастеров, сливаясь с тысячами таких же комментариев. — Законы далее… их концентрация стремительно падает...

Первозданная тьма, некогда заключенная за границей известного, распространялась вперед, как неприступный океан, покрытый рябью хаоса. Здесь не было места для жизни, для света, для порядка. Это были участки древней Вселенной, где правили элементарные частицы законов. Эта часть была необитаемой с тех пор, как первые звезды зажглись миллиарды лет назад.

Первозданная тьма, некогда заключенная за границей известного, распространялась вперед, как неприступный океан, покрытый рябью хаоса. Здесь не было места для жизни, для света, для порядка. Это были участки древней Вселенной, где правили элементарные частицы законов. Эта часть была необитаемой с тех пор, как первые звезды зажглись миллиарды лет назад.

Законы жизни становились зыбкими, обретая оттенок чего-то чуждого. Некоторые мастера почувствовали, как их артефакты отзываются странным резонансом, будто бы и они ощущали себя неуместными в этом пространстве. Однако армия не останавливалась. Впереди летела троица предводителей, их ауры светились ярче, чем когда-либо прежде, освещая путь в эту пугающую пустоту.

Законы жизни становились зыбкими, обретая оттенок чего-то чуждого. Некоторые мастера почувствовали, как их артефакты отзываются странным резонансом, будто бы и они ощущали себя неуместными в этом пространстве. Однако армия не останавливалась. Впереди летела троица предводителей, их ауры светились ярче, чем когда-либо прежде, освещая путь в эту пугающую пустоту.

Близнецы Жизни и Смерти обменялись коротким взглядом.

Близнецы Жизни и Смерти обменялись коротким взглядом.

— Это первородное пространство, — проговорила Богиня Жизни, ее голос звучал так, словно пробирался сквозь толщу времени. — Законы жизни здесь не распространялись. Но именно поэтому мы подготовили достаточные запасы, чтобы вы спокойно могли восполнить недостачу сил.

— Это первородное пространство, — проговорила Богиня Жизни, ее голос звучал так, словно пробирался сквозь толщу времени. — Законы жизни здесь не распространялись. Но именно поэтому мы подготовили достаточные запасы, чтобы вы спокойно могли восполнить недостачу сил.

Вечная Матерь Духа оставалась безмолвной. Ее огромные крылья излучали свет, пробивающийся сквозь хаос. Она чувствовала, как дух тех, кто следовал за ними, сталкивался с древней пустотой. Некоторые мастера ощущали страх, у других начинало колебаться внутреннее равновесие, но каждый из них продолжал движение, подчиняясь неотвратимой воле предводителей.

Вечная Матерь Духа оставалась безмолвной. Ее огромные крылья излучали свет, пробивающийся сквозь хаос. Она чувствовала, как дух тех, кто следовал за ними, сталкивался с древней пустотой. Некоторые мастера ощущали страх, у других начинало колебаться внутреннее равновесие, но каждый из них продолжал движение, подчиняясь неотвратимой воле предводителей.

— Не бойтесь, — наконец произнесла она, ее голос был спокойным, но в нем чувствовалась неколебимая сила. — Злые Боги запечатали это место не просто так. Они боялись того, что законы жизни распространяться по всей Вселенной и подавят их... Именно это мы и сделаем, когда свергнем их! Жизнь распространится повсюду!

— Не бойтесь, — наконец произнесла она, ее голос был спокойным, но в нем чувствовалась неколебимая сила. — Злые Боги запечатали это место не просто так. Они боялись того, что законы жизни распространяться по всей Вселенной и подавят их... Именно это мы и сделаем, когда свергнем их! Жизнь распространится повсюду!

Армия приближалась все ближе к границе абсолютной тьмы. Каждый мастер чувствовал, как его собственная суть начинает преломляться под влиянием этого пространства. Но никто не отступал. Это было не просто движение вперед. Это был шаг в неизвестное, который должен был навсегда изменить историю.

Армия приближалась все ближе к границе абсолютной тьмы. Каждый мастер чувствовал, как его собственная суть начинает преломляться под влиянием этого пространства. Но никто не отступал. Это было не просто движение вперед. Это был шаг в неизвестное, который должен был навсегда изменить историю.

Близнецы и Матерь уже заранее знали о подобном, поэтому все тщательно подготовили. У армии было достаточно провизии, чтобы выдержать долгое сражение.

Близнецы и Матерь уже заранее знали о подобном, поэтому все тщательно подготовили. У армии было достаточно провизии, чтобы выдержать долгое сражение.

В этот момент Матерь посмотрела на Близнецов и произнесла:

В этот момент Матерь посмотрела на Близнецов и произнесла:

— Вы уверены, что они ослабли? — еще раз переспросила она.

— Вы уверены, что они ослабли? — еще раз переспросила она.

И ответ прозвучал мгновенно и с полной уверенностью. Богиня Жизни кивнула и ответила:

И ответ прозвучал мгновенно и с полной уверенностью. Богиня Жизни кивнула и ответила:

— По-другому и быть не может. Учитывая нас троих и помощь многомиллионной армии... Эта битва не будет похожа на древнюю войну. Мы выиграем гораздо быстрее... — сказав это в ее глазах блеснул странных хищный свет, словно нетипичный для ее природы.

— По-другому и быть не может. Учитывая нас троих и помощь многомиллионной армии... Эта битва не будет похожа на древнюю войну. Мы выиграем гораздо быстрее... — сказав это в ее глазах блеснул странных хищный свет, словно нетипичный для ее природы.

Близнецы обменялись быстрыми взглядами, и Матерь, не заметив мелькнувших между ними искр понимания, снова сосредоточилась на тьме впереди. А в это время их ментальная связь развернула совершенно иной разговор, скрытый за маской их публичной уверенности.

Близнецы обменялись быстрыми взглядами, и Матерь, не заметив мелькнувших между ними искр понимания, снова сосредоточилась на тьме впереди. А в это время их ментальная связь развернула совершенно иной разговор, скрытый за маской их публичной уверенности.

"Скоро," — мысленно произнес Бог Смерти, его голос в голове сестры звучал сдержанно, но отточенно, как лезвие клинка. "Как только Триада будет повержена, со временем мы покончим и с Матерью. Она до сих пор так и не понимает, о чем твердит. Ее идея распространения жизни повсюду... Приведет к разрушению баланса Вселенной."

"Скоро," — мысленно произнес Бог Смерти, его голос в голове сестры звучал сдержанно, но отточенно, как лезвие клинка. "Как только Триада будет повержена, со временем мы покончим и с Матерью. Она до сих пор так и не понимает, о чем твердит. Ее идея распространения жизни повсюду... Приведет к разрушению баланса Вселенной."

Богиня Жизни слегка наклонила голову, будто задумавшись, но в ее ментальном ответе не было ни тени сомнений.

Богиня Жизни слегка наклонила голову, будто задумавшись, но в ее ментальном ответе не было ни тени сомнений.

"Ты прав, брат. Она видит мир сквозь призму вечного порока своей привязанности. Уничтожив Триаду, она начнет воссоздавать эту хаотичную жизнь — слабую, жадную, ненасытную... Не важно, насколько она сильна сейчас. Матерь — лишь инструмент для первого шага. После этого... она станет нашей следующей жертвой."

"Ты прав, брат. Она видит мир сквозь призму вечного порока своей привязанности. Уничтожив Триаду, она начнет воссоздавать эту хаотичную жизнь — слабую, жадную, ненасытную... Не важно, насколько она сильна сейчас. Матерь — лишь инструмент для первого шага. После этого... она станет нашей следующей жертвой."

"Она видимо также думает о том, чтобы атаковать нас..." — произнес Бог Смерти, его голос звучал с ленивым любопытством, но в нем чувствовалась скрытая угроза.

"Она видимо также думает о том, чтобы атаковать нас..." — произнес Бог Смерти, его голос звучал с ленивым любопытством, но в нем чувствовалась скрытая угроза.

"Возможно, но это бесполезно. Нам нужно просто отыгрывать союзников достаточно долго," — коротко ответила Богиня Жизни, а затем добавила: "Она воспользовалась запретными техниками, пытаясь получить законы Бессмертного Пьяницы. Хотя сейчас она стала равной нам по силе... Целостность ее духа нарушена, и ей осталось не так уж долго. Незачем атаковать ее сразу после свержения Высшей Триады... Нам нужно просто подождать и не дать родиться новому Еретическому Богу и Созидателю Энергии. И когда она решит сменить оболочку... Мы просто убьем ее."

"Возможно, но это бесполезно. Нам нужно просто отыгрывать союзников достаточно долго," — коротко ответила Богиня Жизни, а затем добавила: "Она воспользовалась запретными техниками, пытаясь получить законы Бессмертного Пьяницы. Хотя сейчас она стала равной нам по силе... Целостность ее духа нарушена, и ей осталось не так уж долго. Незачем атаковать ее сразу после свержения Высшей Триады... Нам нужно просто подождать и не дать родиться новому Еретическому Богу и Созидателю Энергии. И когда она решит сменить оболочку... Мы просто убьем ее."

"А после нее?" — Бог Смерти сделал глубокий вдох, позволяя себе наслаждаться моментом. "Поступим с жизнью так, как задумывали еще миллионы лет назад?"

"А после нее?" — Бог Смерти сделал глубокий вдох, позволяя себе наслаждаться моментом. "Поступим с жизнью так, как задумывали еще миллионы лет назад?"

"Да," — в голосе Богини Жизни зазвучали холод и сталь. "Жизнь — это гниль, ее рост неконтролируем. Даже если мы оставим часть, она все равно выродится в хаос. Лучше уничтожить ее полностью и создать что-то новое. То, что превзойдет творение Высшей Триады!"

"Да," — в голосе Богини Жизни зазвучали холод и сталь. "Жизнь — это гниль, ее рост неконтролируем. Даже если мы оставим часть, она все равно выродится в хаос. Лучше уничтожить ее полностью и создать что-то новое. То, что превзойдет творение Высшей Триады!"

"Новую жизнь," — мысленно усмехнулся Бог Смерти. "Контролируемую, подчиненную только нам. Без эмоций, без ненасытной жажды существования..."

"Новую жизнь," — мысленно усмехнулся Бог Смерти. "Контролируемую, подчиненную только нам. Без эмоций, без ненасытной жажды существования..."

"И без насмешек судьбы," — заключила Богиня Жизни, ее мысли становились все более острыми. "Это наше предназначение. Все это время мы шли к тому, чтобы создать идеальный порядок. После этой битвы мы станем единственными правителями Вселенной. Все что останется это подождать, уничтожить Матерь, а затем и истребить всю жизнь."

"И без насмешек судьбы," — заключила Богиня Жизни, ее мысли становились все более острыми. "Это наше предназначение. Все это время мы шли к тому, чтобы создать идеальный порядок. После этой битвы мы станем единственными правителями Вселенной. Все что останется это подождать, уничтожить Матерь, а затем и истребить всю жизнь."

Их ментальная связь затихла, но в последнем обмене мыслями сквозило что-то неизбежное. Они знали, что путь уже выбран, и ни одна живая душа не сможет помешать им воплотить задуманное.

Их ментальная связь затихла, но в последнем обмене мыслями сквозило что-то неизбежное. Они знали, что путь уже выбран, и ни одна живая душа не сможет помешать им воплотить задуманное.

Где-то далеко, на окраинах древней Вселенной, Высшая Триада продолжала вливать свою силу внутрь кокона. Вот только в последнюю сотню лет что-то изменилось…

Где-то далеко, на окраинах древней Вселенной, Высшая Триада продолжала вливать свою силу внутрь кокона. Вот только в последнюю сотню лет что-то изменилось…

— Его скорость поглощения наших законов все падает и падает… — пробормотал Старик Времени-Пространства. — Может ли быть такое, что он входит в финальную стадию осознания Закона Сути? Или же наоборот он зашел в тупик?

— Его скорость поглощения наших законов все падает и падает… — пробормотал Старик Времени-Пространства. — Может ли быть такое, что он входит в финальную стадию осознания Закона Сути? Или же наоборот он зашел в тупик?

Но внезапно, они почувствовали, как мощный поток законов ворвался в их владения. Это было подобно яркой вспышке, разрезающей бесконечную пустоту, ее невозможно было не заметить. Глубокая дрожь прошла сквозь тьму, нарушая вековое безмолвие.

Но внезапно, они почувствовали, как мощный поток законов ворвался в их владения. Это было подобно яркой вспышке, разрезающей бесконечную пустоту, ее невозможно было не заметить. Глубокая дрожь прошла сквозь тьму, нарушая вековое безмолвие.

— Началось… Как же не вовремя, — произнес Монах Воли, его слова были спокойными, но за ними скрывалась тень тяжести. — Жизнь решилась атаковать.

— Началось… Как же не вовремя, — произнес Монах Воли, его слова были спокойными, но за ними скрывалась тень тяжести. — Жизнь решилась атаковать.

— Отнюдь, как раз таки вовремя. Как мы и ожидали, трех тысяч лет хватило, чтобы наша печать окончательно рухнула, — голос Старика Времени-Пространства звучал с глубоким эхом, а сам его вид не внушал доверия.

— Отнюдь, как раз таки вовремя. Как мы и ожидали, трех тысяч лет хватило, чтобы наша печать окончательно рухнула, — голос Старика Времени-Пространства звучал с глубоким эхом, а сам его вид не внушал доверия.

Казалось, что Высшая Триада ослабла еще сильнее... Между ними все также парил золотой кокон, внутри которого находился Кай. Он все это время продолжал находиться в неком пограничном состоянии, словно зависнув между реальностью и своим внутренним иллюзорным миром...

Казалось, что Высшая Триада ослабла еще сильнее... Между ними все также парил золотой кокон, внутри которого находился Кай. Он все это время продолжал находиться в неком пограничном состоянии, словно зависнув между реальностью и своим внутренним иллюзорным миром...

— Состояние Кая нам неизвестно, — заметил Бог Воли, его тембр стал жестче. — Хотя мы поставили свои жизни на кон, просто сидеть здесь и ждать смерти — это глупо.

— Состояние Кая нам неизвестно, — заметил Бог Воли, его тембр стал жестче. — Хотя мы поставили свои жизни на кон, просто сидеть здесь и ждать смерти — это глупо.

— Ладно! Ха-ха... — Бог Удачи коротко засмеялся. — Предлагаю оставить его здесь и спрятать. Даже если умрем в сражении, у него все еще будет шанс переродиться и восстановить баланс во Вселенной.

— Ладно! Ха-ха... — Бог Удачи коротко засмеялся. — Предлагаю оставить его здесь и спрятать. Даже если умрем в сражении, у него все еще будет шанс переродиться и восстановить баланс во Вселенной.

Они знали, что без Кая их планы падут, а вместе с ними падет и их контроль над Вселенной. Его сущность, его путь, был вплетен в саму ткань бытия. Что бы три Бога не заявляли, они не хотели просто так сдаваться.

Они знали, что без Кая их планы падут, а вместе с ними падет и их контроль над Вселенной. Его сущность, его путь, был вплетен в саму ткань бытия. Что бы три Бога не заявляли, они не хотели просто так сдаваться.

Не говоря ни слова, они объединили свои силы. Пространство вокруг них задрожало, когда Триада начала направлять свои силы, создавая мощные барьеры, чтобы защитить Кая. Потоки их сущности закручивались в сложные конструкции, которые сливались в единую сеть, скрывающую золотой кокон от чужих глаз.

Не говоря ни слова, они объединили свои силы. Пространство вокруг них задрожало, когда Триада начала направлять свои силы, создавая мощные барьеры, чтобы защитить Кая. Потоки их сущности закручивались в сложные конструкции, которые сливались в единую сеть, скрывающую золотой кокон от чужих глаз.

— Ну что... Давайте потянем время, и заставим Близнецов погоняться за нами. Сыграем в еще одну игру! Я не верю, что Вселенная так глупо падет! Кай точно справится, ха-ха, — делая глоток вина выдал Бог Удачи. — Перед тем, как сразиться, пусть сначала найдут нас! Ха-ха-ха!

— Ну что... Давайте потянем время, и заставим Близнецов погоняться за нами. Сыграем в еще одну игру! Я не верю, что Вселенная так глупо падет! Кай точно справится, ха-ха, — делая глоток вина выдал Бог Удачи. — Перед тем, как сразиться, пусть сначала найдут нас! Ха-ха-ха!

Высшая Триада понимала, что они ослаблены и не смогут бегать вечно. Но раз они уже решили играть в эту игру до конца, то сделают все, чтобы выиграть для Кая время.

Высшая Триада понимала, что они ослаблены и не смогут бегать вечно. Но раз они уже решили играть в эту игру до конца, то сделают все, чтобы выиграть для Кая время.

Глава 983(Отредач.)

Глава 983(Отредач.)

Армия из миллионов мастеров под предводительством Близнецов Жизни и Смерти и Вечной Матери Духа, пролетев сквозь границы привычной вселенной, остановилась в пустоте. Темная и безжизненная область, где законы вселенной становились все менее ощутимыми, словно приветствовала их гнетущей тишиной. Здесь, среди первородного хаоса, началось их обсуждение.

Армия из миллионов мастеров под предводительством Близнецов Жизни и Смерти и Вечной Матери Духа, пролетев сквозь границы привычной вселенной, остановилась в пустоте. Темная и безжизненная область, где законы вселенной становились все менее ощутимыми, словно приветствовала их гнетущей тишиной. Здесь, среди первородного хаоса, началось их обсуждение.

Матерь, окруженная сиянием своих крыльев, первой разорвала молчание, ее голос звучал спокойно, но в нем чувствовалось скрытое торжество:

Матерь, окруженная сиянием своих крыльев, первой разорвала молчание, ее голос звучал спокойно, но в нем чувствовалось скрытое торжество:

— Высшая Триада точно заметила нас. Наш приход невозможно было не почувствовать, — с улыбкой выдала она. — Но они не пришли навстречу. Это о многом говорит...

— Высшая Триада точно заметила нас. Наш приход невозможно было не почувствовать, — с улыбкой выдала она. — Но они не пришли навстречу. Это о многом говорит...

Бог Смерти, с хищной улыбкой, сложил руки на груди, его голос был холоден, как сама бездна:

Бог Смерти, с хищной улыбкой, сложил руки на груди, его голос был холоден, как сама бездна:

— Это подтверждает наши предположения. Они слабы. Возможно, даже сломлены. Когда-то они правили безраздельно, но сейчас… Они прячутся.

— Это подтверждает наши предположения. Они слабы. Возможно, даже сломлены. Когда-то они правили безраздельно, но сейчас… Они прячутся.

Его сестра, Богиня Жизни, мягко кивнула, добавляя:

Его сестра, Богиня Жизни, мягко кивнула, добавляя:

— Если бы их могущество возобновилось, они бы тотчас встретили нас... но мы их не наблюдаем. Явный признак слабости. Значит, они решили тянуть время или скрыться. Если мы задержимся, они могут использовать это против нас. Нужно действовать быстро.

— Если бы их могущество возобновилось, они бы тотчас встретили нас... но мы их не наблюдаем. Явный признак слабости. Значит, они решили тянуть время или скрыться. Если мы задержимся, они могут использовать это против нас. Нужно действовать быстро.

Вечная Матерь, сомкнув ладони, прикрыла глаза, словно прислушиваясь к тону бескрайней тьмы, затем произнесла:

Вечная Матерь, сомкнув ладони, прикрыла глаза, словно прислушиваясь к тону бескрайней тьмы, затем произнесла:

— Они проиграют. У них больше нет времени, а мы, как и наша армия — готовы. Если мы найдем их укрытие, то сможем свергнуть их тиранию, пока они еще уязвимы.

— Они проиграют. У них больше нет времени, а мы, как и наша армия — готовы. Если мы найдем их укрытие, то сможем свергнуть их тиранию, пока они еще уязвимы.

Слова Матери вызвали среди воинов возбуждение, словно дух победы уже витал в их рядах. Мастера начали перешептываться, обсуждая планы и делая свои предположения. Армия становилась единым организмом, жаждущим наступления.

Слова Матери вызвали среди воинов возбуждение, словно дух победы уже витал в их рядах. Мастера начали перешептываться, обсуждая планы и делая свои предположения. Армия становилась единым организмом, жаждущим наступления.

Близнецы обменялись взглядами. Богиня Жизни, глядя на Мать, спокойно произнесла:

Близнецы обменялись взглядами. Богиня Жизни, глядя на Мать, спокойно произнесла:

— Нам нельзя разделяться. Давай вместе распространим наше восприятие и начнем поиски.

— Нам нельзя разделяться. Давай вместе распространим наше восприятие и начнем поиски.

Бог Смерти добавил, его голос звучал зловеще:

Бог Смерти добавил, его голос звучал зловеще:

— Если Триада действительно слаба, то наш триумф близок. Если же это уловка, их план разобьется о нашу подготовку.

— Если Триада действительно слаба, то наш триумф близок. Если же это уловка, их план разобьется о нашу подготовку.

Близнецы и Матерь, обменявшись взглядами, молча кивнули. Их тела начали излучать мощные потоки законов, которые сливались с окружающим пространством, превращаясь в незримую бурю.

Близнецы и Матерь, обменявшись взглядами, молча кивнули. Их тела начали излучать мощные потоки законов, которые сливались с окружающим пространством, превращаясь в незримую бурю.

Первыми поднялись Близнецы. Бог Смерти вытянул вперед руку, от которой во все стороны разлилась густая черная энергия, поглощающая свет и погружающая все вокруг в безмолвие. Его сестра, Богиня Жизни, подняла голову к темной пустоте, и из ее тела хлынула белая волна, ослепительно яркая, словно свет зарождающейся звезды. В следующее мгновение Вечная Матерь Духа раскрыла свои крылья, и лиловый поток, пульсирующий силой чистого духа, пронзил пространство.

Первыми поднялись Близнецы. Бог Смерти вытянул вперед руку, от которой во все стороны разлилась густая черная энергия, поглощающая свет и погружающая все вокруг в безмолвие. Его сестра, Богиня Жизни, подняла голову к темной пустоте, и из ее тела хлынула белая волна, ослепительно яркая, словно свет зарождающейся звезды. В следующее мгновение Вечная Матерь Духа раскрыла свои крылья, и лиловый поток, пульсирующий силой чистого духа, пронзил пространство.

— Дум! Дум! Дум! — три ужасающие волны одновременно хлынули во все стороны. Черная, белая и лиловая — соединились в пространстве, образуя сложную энергетическую сеть, растянувшуюся на необъятные просторы. Их силы, объединенные в едином порыве, проникали в самые глубокие дали, словно исследуя каждый уголок бесконечной пустоты.

— Дум! Дум! Дум! — три ужасающие волны одновременно хлынули во все стороны. Черная, белая и лиловая — соединились в пространстве, образуя сложную энергетическую сеть, растянувшуюся на необъятные просторы. Их силы, объединенные в едином порыве, проникали в самые глубокие дали, словно исследуя каждый уголок бесконечной пустоты.

— Мы охватим все, — произнес Бог Смерти, его голос отдавался эхом в пространстве.

— Мы охватим все, — произнес Бог Смерти, его голос отдавался эхом в пространстве.

Богиня Жизни сосредоточилась, ее глаза засветились, и казалось, что сама пустота отвечает ей, подчиняясь ее воле.

Богиня Жизни сосредоточилась, ее глаза засветились, и казалось, что сама пустота отвечает ей, подчиняясь ее воле.

— Я чувствую... — ее голос дрогнул от предчувствия. — Их законы повсюду, но этим нас не запутать. Нужно найти их наибольшую концентрацию!

— Я чувствую... — ее голос дрогнул от предчувствия. — Их законы повсюду, но этим нас не запутать. Нужно найти их наибольшую концентрацию!

Матерь, вся окруженная светящимся лиловым ореолом, замерла, словно прислушиваясь к чему-то невидимому. Ее голос прозвучал негромко, но его сила разлилась далеко за пределы звука:

Матерь, вся окруженная светящимся лиловым ореолом, замерла, словно прислушиваясь к чему-то невидимому. Ее голос прозвучал негромко, но его сила разлилась далеко за пределы звука:

— Их законы так странно рассеяны, будто они уже очень давно не были здесь. Возможно нам стоит поискать в самых древних уголках Вселенной?

— Их законы так странно рассеяны, будто они уже очень давно не были здесь. Возможно нам стоит поискать в самых древних уголках Вселенной?

Воины армии, ощутив движение потоков силы, замерли, впитывая исходящие от троицы волны. Каждый из них был готов к немедленному приказу, их сердца наполнялись гордостью от того, что они были частью этого грандиозного момента.

Воины армии, ощутив движение потоков силы, замерли, впитывая исходящие от троицы волны. Каждый из них был готов к немедленному приказу, их сердца наполнялись гордостью от того, что они были частью этого грандиозного момента.

— Да... Здесь их точно нет. Нужно продолжать движение! — объявила Матерь, ее крылья вспыхнули ярче, а голос был полон уверенности. — Этих следов хватит, чтобы выследить их. Мы на пороге их падения!

— Да... Здесь их точно нет. Нужно продолжать движение! — объявила Матерь, ее крылья вспыхнули ярче, а голос был полон уверенности. — Этих следов хватит, чтобы выследить их. Мы на пороге их падения!

Близнецы не спешили действовать и продолжали распространять свою силу. В их глазах горело нетерпение, а ауры становились все плотнее, наполняя пространство вокруг. Но через мгновение они синхронно кивнули.

Близнецы не спешили действовать и продолжали распространять свою силу. В их глазах горело нетерпение, а ауры становились все плотнее, наполняя пространство вокруг. Но через мгновение они синхронно кивнули.

— Там, — резко произнес Бог Смерти, указывая рукой в одну из сторон. Его голос звучал как удар грома. — Там наибольшая концентрация их сил.

— Там, — резко произнес Бог Смерти, указывая рукой в одну из сторон. Его голос звучал как удар грома. — Там наибольшая концентрация их сил.

Глаза Богини Жизни сузились, и она добавила:

Глаза Богини Жизни сузились, и она добавила:

— Они не просто спрятались, а запутывали пути? Непохоже на них... Может они что-то скрывают?

— Они не просто спрятались, а запутывали пути? Непохоже на них... Может они что-то скрывают?

Матерь Духа медленно опустила крылья, но ее аура все еще пульсировала, обволакивая их армию.

Матерь Духа медленно опустила крылья, но ее аура все еще пульсировала, обволакивая их армию.

— Давайте выясним это! — произнесла она громко, ее голос наполнил ряды воинов решимостью.

— Давайте выясним это! — произнесла она громко, ее голос наполнил ряды воинов решимостью.

Энергия армий вспыхнула в унисон, и поток законов, созданный Матерью и Близнецами, начал двигаться вперед, разрезая бесконечную пустоту в поисках своего врага.

Энергия армий вспыхнула в унисон, и поток законов, созданный Матерью и Близнецами, начал двигаться вперед, разрезая бесконечную пустоту в поисках своего врага.

В это же время Высшая Триада перемещалась по окраинам древних участков Вселенной. Эти места, давно забытые жизнью, были заполнены лишь остатками первичных законов мироздания. В их холодной пустоте три фигуры двигались синхронно, словно единое целое, оставляя за собой едва уловимые следы присутствия.

В это же время Высшая Триада перемещалась по окраинам древних участков Вселенной. Эти места, давно забытые жизнью, были заполнены лишь остатками первичных законов мироздания. В их холодной пустоте три фигуры двигались синхронно, словно единое целое, оставляя за собой едва уловимые следы присутствия.

Монах Воли, с глазами, горящими внутренним светом, тихо произнес:

Монах Воли, с глазами, горящими внутренним светом, тихо произнес:

— Мощь, которую собрала жизнь удивительна. Даже под подавлением, они смогли вновь расцвести... Они все еще наше величайшее творение.

— Мощь, которую собрала жизнь удивительна. Даже под подавлением, они смогли вновь расцвести... Они все еще наше величайшее творение.

— И нужно не дать им уничтожить самих себя, — резко ответил Старик Времени-Пространства, поднимая руку. Вокруг него закружились серые потоки энергии, которые сплетались в сложные формы. — Сосредоточьте свои законы. Выиграем столько времени, сколько сможем.

— И нужно не дать им уничтожить самих себя, — резко ответил Старик Времени-Пространства, поднимая руку. Вокруг него закружились серые потоки энергии, которые сплетались в сложные формы. — Сосредоточьте свои законы. Выиграем столько времени, сколько сможем.

— Что ж, пора оставить еще один подарок. Пусть наши преследователи ломают головы над этим! — воскликнул Бог Удачи, его голос звучал легкомысленно, но взгляд был полон сосредоточенности.

— Что ж, пора оставить еще один подарок. Пусть наши преследователи ломают головы над этим! — воскликнул Бог Удачи, его голос звучал легкомысленно, но взгляд был полон сосредоточенности.

Высшая Триада действовала слаженно. Они объединяли свои силы, создавая странные пирамидальные артефакты. Эти конструкции, наполненные их законами, служили двум целям: путать следы, и оттягивать Армию Восстания Жизни от места культивации Кая.

Высшая Триада действовала слаженно. Они объединяли свои силы, создавая странные пирамидальные артефакты. Эти конструкции, наполненные их законами, служили двум целям: путать следы, и оттягивать Армию Восстания Жизни от места культивации Кая.

В глубине пустого пространства, под невидимыми барьерами, Триада спрятала Кая. Их законов было достаточно, чтобы продержать целостность золотого кокона еще какое-то время. Но без полной поддержки, в какой-то момент он рухнет.

В глубине пустого пространства, под невидимыми барьерами, Триада спрятала Кая. Их законов было достаточно, чтобы продержать целостность золотого кокона еще какое-то время. Но без полной поддержки, в какой-то момент он рухнет.

Монах Воли, создавая очередной артефакт, спокойно сказал:

Монах Воли, создавая очередной артефакт, спокойно сказал:

— Мы не сможем тянуть время вечно. Если золотой кокон разрушится, накопленная мощь Кая вырвется наружу. В таком случае, это мгновенно привлечет Близнецов...

— Мы не сможем тянуть время вечно. Если золотой кокон разрушится, накопленная мощь Кая вырвется наружу. В таком случае, это мгновенно привлечет Близнецов...

— Это уже вне нашего контроля, — голос Старика Времени-Пространства был хриплым, но твердым. — Будем защищать Кая до конца. Если рухнет кокон, будем тянуть время нашими жизнями

— Это уже вне нашего контроля, — голос Старика Времени-Пространства был хриплым, но твердым. — Будем защищать Кая до конца. Если рухнет кокон, будем тянуть время нашими жизнями

Высшая Триада начала двигаться дальше, оставляя за собой череду ложных следов. Каждое их перемещение было просчитано: в одной области они усиливали законы, создавая впечатление присутствия, в другой — намеренно стирали следы, будто убегая в панике. Все это было частью их великой стратегии — выиграть время, необходимое для завершения подготовки.

Высшая Триада начала двигаться дальше, оставляя за собой череду ложных следов. Каждое их перемещение было просчитано: в одной области они усиливали законы, создавая впечатление присутствия, в другой — намеренно стирали следы, будто убегая в панике. Все это было частью их великой стратегии — выиграть время, необходимое для завершения подготовки.

Их законы сливались с первичными энергиями древней Вселенной, становясь ее неотъемлемой частью. В этом хаосе даже такие мощные противники, как Близнецы и Матерь, могли запутаться. Однако Триада знала — их враги рано или поздно будут рядом. И именно в этот момент их план должен достичь пика.

Их законы сливались с первичными энергиями древней Вселенной, становясь ее неотъемлемой частью. В этом хаосе даже такие мощные противники, как Близнецы и Матерь, могли запутаться. Однако Триада знала — их враги рано или поздно будут рядом. И именно в этот момент их план должен достичь пика.

Бог Удачи, летя позади, бросил взгляд на своих товарищей и, улыбнувшись, негромко сказал:

Бог Удачи, летя позади, бросил взгляд на своих товарищей и, улыбнувшись, негромко сказал:

— Не могу выразить, насколько мне интересен исход происходящего! А самое главное — доживем ли мы до того, чтобы этот исход увидеть! Ха-ха!

— Не могу выразить, насколько мне интересен исход происходящего! А самое главное — доживем ли мы до того, чтобы этот исход увидеть! Ха-ха!

Далеко от суеты, в глубине забытой пустоты, мирно парил золотой кокон, о котором прямо сейчас говорила Триада. Окутанный плотным сиянием и защищенный запутанными барьерами, он висел в пространстве, как звезда, запертая собственным притяжением. Поверхность кокона мягко переливалась, золотистый свет то разгорался, то угасал, словно сердце, бьющееся в ритме с законами Вселенной.

Далеко от суеты, в глубине забытой пустоты, мирно парил золотой кокон, о котором прямо сейчас говорила Триада. Окутанный плотным сиянием и защищенный запутанными барьерами, он висел в пространстве, как звезда, запертая собственным притяжением. Поверхность кокона мягко переливалась, золотистый свет то разгорался, то угасал, словно сердце, бьющееся в ритме с законами Вселенной.

Однако внутри этой сияющей оболочки происходило нечто непостижимое. Даже Боги не смогли бы дать точного ответа, что там происходит. Законы мироздания внутри кокона не подчинялись привычным правилам, их структуры сливались, трансформировались и пульсировали. Буря внутри была гораздо сильнее, чем кто-либо мог бы предположить...

Однако внутри этой сияющей оболочки происходило нечто непостижимое. Даже Боги не смогли бы дать точного ответа, что там происходит. Законы мироздания внутри кокона не подчинялись привычным правилам, их структуры сливались, трансформировались и пульсировали. Буря внутри была гораздо сильнее, чем кто-либо мог бы предположить...

Высшая Триада улетела только несколько дней назад, но с коконом уже начали происходить странности. Казалось, что хотя Кай и не поглощал их законы, они все же поддерживали хрупкий баланс этого кокона...

Высшая Триада улетела только несколько дней назад, но с коконом уже начали происходить странности. Казалось, что хотя Кай и не поглощал их законы, они все же поддерживали хрупкий баланс этого кокона...

Внезапно прозвучал звук...

Внезапно прозвучал звук...

— Треск...

— Треск...

Сначала звук был почти неразличимым — тихий, едва уловимый. Но в безмолвной пустоте этот звук разорвал тишину, словно первая трещина во льду, готовящемся рухнуть под тяжестью мира.

Сначала звук был почти неразличимым — тихий, едва уловимый. Но в безмолвной пустоте этот звук разорвал тишину, словно первая трещина во льду, готовящемся рухнуть под тяжестью мира.

— Хрррр… — хруст прошелся по поверхности кокона. Едва заметная трещина появилась сбоку, тонкая, словно паутина. Но ее присутствие было зловещим.

— Хрррр… — хруст прошелся по поверхности кокона. Едва заметная трещина появилась сбоку, тонкая, словно паутина. Но ее присутствие было зловещим.

Золотое свечение вокруг кокона затрепетало, словно реагируя на нарушение целостности. Законы, окружающие оболочку, на мгновение замедлились, будто растерялись перед новой угрозой. Свет стал менее ярким, его пульсация замедлилась. Пространство вокруг затихло, погруженное в предчувствие беды.

Золотое свечение вокруг кокона затрепетало, словно реагируя на нарушение целостности. Законы, окружающие оболочку, на мгновение замедлились, будто растерялись перед новой угрозой. Свет стал менее ярким, его пульсация замедлилась. Пространство вокруг затихло, погруженное в предчувствие беды.

Казалось, что у Высшей Триады было гораздо меньше времени, чем они предполагали…

Казалось, что у Высшей Триады было гораздо меньше времени, чем они предполагали…

Внутри золотого кокона раскинулось бесконечное белое пространство. Здесь не было ни горизонта, ни земли, ни неба — только ослепительная пустота, наполненная странным, удушающим ощущением безвременья.

Внутри золотого кокона раскинулось бесконечное белое пространство. Здесь не было ни горизонта, ни земли, ни неба — только ослепительная пустота, наполненная странным, удушающим ощущением безвременья.

В центре этой пустоты парило тело Кая. Его облик оставался почти неизменным: гладкая кожа, словно отлитая из мрамора, и кроваво-красные волосы, которые струились, несмотря на отсутствие ветра. Но его глаза были закрыты, а лицо совершенно безмятежным. Он казался статуей, запертой между жизнью и смертью, неподвижной, лишенной всех признаков разума или воли.

В центре этой пустоты парило тело Кая. Его облик оставался почти неизменным: гладкая кожа, словно отлитая из мрамора, и кроваво-красные волосы, которые струились, несмотря на отсутствие ветра. Но его глаза были закрыты, а лицо совершенно безмятежным. Он казался статуей, запертой между жизнью и смертью, неподвижной, лишенной всех признаков разума или воли.

Прямо перед Каем, всего в нескольких метрах, парила Сфера Сути. Ранее она была гигантской, но сейчас казалась не больше его кулака. Между ними все также тянулась тонкая нить энергии. Эта нить казалась одновременно прочной и пугающе хрупкой. Создавалось впечатление, будто бы Кай поглощал сферу, а если быть точнее — сливался со своим прошлым воплощением.

Прямо перед Каем, всего в нескольких метрах, парила Сфера Сути. Ранее она была гигантской, но сейчас казалась не больше его кулака. Между ними все также тянулась тонкая нить энергии. Эта нить казалась одновременно прочной и пугающе хрупкой. Создавалось впечатление, будто бы Кай поглощал сферу, а если быть точнее — сливался со своим прошлым воплощением.

Здесь, внутри кокона, время текло иначе. С начала затворничества во внешнем мире прошли тысячелетия, но для Кая это место стало вечностью. Непрерывное наблюдение за собой и своим Законом Сути, пребывание в одиночестве — без звука, без движения, без выхода. Реконструируя Закон Сути и изучая его, он провел больше ста тысяч лет, после чего произошло нечто странное...

Здесь, внутри кокона, время текло иначе. С начала затворничества во внешнем мире прошли тысячелетия, но для Кая это место стало вечностью. Непрерывное наблюдение за собой и своим Законом Сути, пребывание в одиночестве — без звука, без движения, без выхода. Реконструируя Закон Сути и изучая его, он провел больше ста тысяч лет, после чего произошло нечто странное...

Казалось, что Кай получил внезапное просветление, разом начиная понимать и осознавать все, что он изучал. Все знания разом начали складываться в общую картину. Но это было что-то настолько весомое и даже ужасное, что Кай просто потерял любой контроль над своим телом и разумом.

Казалось, что Кай получил внезапное просветление, разом начиная понимать и осознавать все, что он изучал. Все знания разом начали складываться в общую картину. Но это было что-то настолько весомое и даже ужасное, что Кай просто потерял любой контроль над своим телом и разумом.

Лишь изредка, в его ум пробивались мысли, которые поддерживали его волю и напоминали, что он все еще жив:

Лишь изредка, в его ум пробивались мысли, которые поддерживали его волю и напоминали, что он все еще жив:

"Сколько... Сколько уже длится объединение со Сферой Сути? Я должен... Я должен продолжать... Мой закон почти вернулся, и я смогу спасти жизнь..." — мысленно пробормотал он. "А также... Кессия... Я обещал ей... Я обещал, что мы сможем насладиться спокойными временами друг с другом... Я должен... Я должен продолжать..." — без конца твердил Кай, сохраняя себя, в процессе слияния со своим прошлым, безжизненным воплощением.

"Сколько... Сколько уже длится объединение со Сферой Сути? Я должен... Я должен продолжать... Мой закон почти вернулся, и я смогу спасти жизнь..." — мысленно пробормотал он. "А также... Кессия... Я обещал ей... Я обещал, что мы сможем насладиться спокойными временами друг с другом... Я должен... Я должен продолжать..." — без конца твердил Кай, сохраняя себя, в процессе слияния со своим прошлым, безжизненным воплощением.

Глава 984(Отредач.)

Глава 984(Отредач.)

Армия Восстания Жизни продолжала свое грандиозное путешествие через древнее звездное пространство. Проходили недели, которые сливались в месяцы, а ложные следы, расставленные Высшей Триадой, становились все изощреннее. Пирамидальные артефакты, наполненные тремя законами, появлялись на пути армии, как мимолетные миражи. Каждый из них был источником сильных энергетических всплесков, заманивающих Близнецов и Матерь в очередную ловушку.

Армия Восстания Жизни продолжала свое грандиозное путешествие через древнее звездное пространство. Проходили недели, которые сливались в месяцы, а ложные следы, расставленные Высшей Триадой, становились все изощреннее. Пирамидальные артефакты, наполненные тремя законами, появлялись на пути армии, как мимолетные миражи. Каждый из них был источником сильных энергетических всплесков, заманивающих Близнецов и Матерь в очередную ловушку.

— Они не просто избегают сражения... Они зачем-то тянут время... — задумчиво пробормотала Вечная Матерь Духа. Ее крылья пульсировали с каждым словом, источая силу Духа. — Но вечно бегать им не удастся, уже сейчас их настоящие следы более ощутимы. Мы точно стали ближе к старикам.

— Они не просто избегают сражения... Они зачем-то тянут время... — задумчиво пробормотала Вечная Матерь Духа. Ее крылья пульсировали с каждым словом, источая силу Духа. — Но вечно бегать им не удастся, уже сейчас их настоящие следы более ощутимы. Мы точно стали ближе к старикам.

— И ближе к их истощению, — сухо добавил Бог Смерти, его взгляд холодно скользил по бесконечной пустоте. — Триада кажется даже слишком ослабевшей... Что же они делали, пока мы готовились к атаке?

— И ближе к их истощению, — сухо добавил Бог Смерти, его взгляд холодно скользил по бесконечной пустоте. — Триада кажется даже слишком ослабевшей... Что же они делали, пока мы готовились к атаке?

Богиня Жизни, двигаясь со спокойной уверенностью, подняла ладонь, призывая к тишине.

Богиня Жизни, двигаясь со спокойной уверенностью, подняла ладонь, призывая к тишине.

— Мы снова летим к фальшивке...

— Мы снова летим к фальшивке...

На протяжении нескольких недель армия усилила наблюдение за каждой энергетической аномалией. Несмотря на ловушки, спрятанные в звездном пространстве, Близнецы заметили одну важную деталь: концентрация законов там была всегда примерно одинаковой и почти не двигалась.

На протяжении нескольких недель армия усилила наблюдение за каждой энергетической аномалией. Несмотря на ловушки, спрятанные в звездном пространстве, Близнецы заметили одну важную деталь: концентрация законов там была всегда примерно одинаковой и почти не двигалась.

Увы, это можно было заметить, только когда достаточно приблизился к подобному артефакту... И сейчас это вновь произошло.

Увы, это можно было заметить, только когда достаточно приблизился к подобному артефакту... И сейчас это вновь произошло.

— Летим к следующей цели, этот ориентир можно игнорировать, — произнесла Вечная Матерь, ее голос прозвучал уверенно. — Что бы Высшая Триада не замышляла, мы нагоним их уже в ближайшие месяцы. Этого времени точно недостаточно, чтобы они предприняли что-то масштабное.

— Летим к следующей цели, этот ориентир можно игнорировать, — произнесла Вечная Матерь, ее голос прозвучал уверенно. — Что бы Высшая Триада не замышляла, мы нагоним их уже в ближайшие месяцы. Этого времени точно недостаточно, чтобы они предприняли что-то масштабное.

Бог Смерти, взмахнув рукой, вызвал иллюзорную карту. Она была схематической, и создавалась буквально по мере их продвижения. Он отмечал точки скопления законов Высшей Триады, а также примерно преодоленные дистанции. Таким образом они могли примерно предположить и понять траекторию движения врагов. Его голос звучал сурово:

Бог Смерти, взмахнув рукой, вызвал иллюзорную карту. Она была схематической, и создавалась буквально по мере их продвижения. Он отмечал точки скопления законов Высшей Триады, а также примерно преодоленные дистанции. Таким образом они могли примерно предположить и понять траекторию движения врагов. Его голос звучал сурово:

— Чертовы старики... Не могу дождаться, когда лично снесу их головы...

— Чертовы старики... Не могу дождаться, когда лично снесу их головы...

Армия Восстания Жизни вновь двинулась вперед, собравшись в единый, монолитный строй. Энергия, исходящая от миллионов мастеров, словно водоворот, прокладывала путь через звездное пространство.

Армия Восстания Жизни вновь двинулась вперед, собравшись в единый, монолитный строй. Энергия, исходящая от миллионов мастеров, словно водоворот, прокладывала путь через звездное пространство.

В большей мере, мастера не уставали, так как их в основном передвигали Близнецы и Матерь, чтобы не замедляться. Им приходилось тянуть все войско своей силой, ибо в ином случае они просто не поспеют за врагами.

В большей мере, мастера не уставали, так как их в основном передвигали Близнецы и Матерь, чтобы не замедляться. Им приходилось тянуть все войско своей силой, ибо в ином случае они просто не поспеют за врагами.

А в это время, в отдаленной области вселенной, Высшая Триада завершала создание очередного пирамидального артефакта. Его грани сияли энергией законов, завихрения которых сплетались в сложные схемы.

А в это время, в отдаленной области вселенной, Высшая Триада завершала создание очередного пирамидального артефакта. Его грани сияли энергией законов, завихрения которых сплетались в сложные схемы.

— Мы недооценили их, или же степень нашей усталости... — задумчиво произнес Старик Времени-Пространства, смотря куда-то вдаль. — Вскоре они нас настигнут.

— Мы недооценили их, или же степень нашей усталости... — задумчиво произнес Старик Времени-Пространства, смотря куда-то вдаль. — Вскоре они нас настигнут.

— Тогда будем сражаться, — вмешался Монах Воли, его глаза сверкнули силой. — Даже убив нас, они просто не смогут найти Кая. Он уже слишком далеко, а значит мы выполнили свою последнюю миссию. Судьба Вселенной теперь не в наших руках.

— Тогда будем сражаться, — вмешался Монах Воли, его глаза сверкнули силой. — Даже убив нас, они просто не смогут найти Кая. Он уже слишком далеко, а значит мы выполнили свою последнюю миссию. Судьба Вселенной теперь не в наших руках.

— Жизнь хаотична, но вряд ли она сможет разрушить Вселенную до пробуждения Кая, — холодно бросил Бог Удачи, но тут же улыбнулся, махнув рукой. — Может это и жестоко, но оставим все на него.

— Жизнь хаотична, но вряд ли она сможет разрушить Вселенную до пробуждения Кая, — холодно бросил Бог Удачи, но тут же улыбнулся, махнув рукой. — Может это и жестоко, но оставим все на него.

Но даже Бог Удачи чувствовал, что время было на исходе. Армия Восстания Жизни, ведомая своей неукротимой решимостью, уже начала наступать им на пятки.

Но даже Бог Удачи чувствовал, что время было на исходе. Армия Восстания Жизни, ведомая своей неукротимой решимостью, уже начала наступать им на пятки.

Преследование продолжалось, и каждый новый день приближал Армию Восстания Жизни к неизбежной развязке. Ложные следы теряли свою эффективность, как только Близнецы и Матерь наловчились определять истинное направление движения врагов. В конце концов, искусственные законы пирамидальных артефактов не могли полностью имитировать энергии Высшей Триады, и раз за разом они находили мельчайшие несоответствия, указывающие на их подлинный путь.

Преследование продолжалось, и каждый новый день приближал Армию Восстания Жизни к неизбежной развязке. Ложные следы теряли свою эффективность, как только Близнецы и Матерь наловчились определять истинное направление движения врагов. В конце концов, искусственные законы пирамидальных артефактов не могли полностью имитировать энергии Высшей Триады, и раз за разом они находили мельчайшие несоответствия, указывающие на их подлинный путь.

Тем временем золотой кокон, вдали от всех этих событий, продолжал разрушаться. Его сияющая поверхность, некогда монолитная и безупречная, теперь была покрыта сетью трещин, как будто сама структура Вселенной не могла больше удерживать его содержания.

Тем временем золотой кокон, вдали от всех этих событий, продолжал разрушаться. Его сияющая поверхность, некогда монолитная и безупречная, теперь была покрыта сетью трещин, как будто сама структура Вселенной не могла больше удерживать его содержания.

— Треск... — хруст раздался снова, прерывая мертвую тишину, царившую в этом затерянном пространстве.

— Треск... — хруст раздался снова, прерывая мертвую тишину, царившую в этом затерянном пространстве.

Одна из трещин расширилась, и тонкие линии света прорвались наружу, разрезая тьму вокруг. Но затем этот свет снова потух, поглощенный внутренними законами кокона. Однако трещины не исчезали — напротив, они продолжали расползаться все быстрее.

Одна из трещин расширилась, и тонкие линии света прорвались наружу, разрезая тьму вокруг. Но затем этот свет снова потух, поглощенный внутренними законами кокона. Однако трещины не исчезали — напротив, они продолжали расползаться все быстрее.

Внутри кокона Кай все еще находился в бесконтрольном состоянии. Его сознание все также плыло в видениях и галлюцинациях, лишь изредка возвращая ясность. Каждая новая линия нарушала энергетическое равновесие внутри, заставляя законы, защищавшие его, трепетать под давлением.

Внутри кокона Кай все еще находился в бесконтрольном состоянии. Его сознание все также плыло в видениях и галлюцинациях, лишь изредка возвращая ясность. Каждая новая линия нарушала энергетическое равновесие внутри, заставляя законы, защищавшие его, трепетать под давлением.

"Что-то происходит..." — проносилось в сознании Кая. "С миром вокруг меня твориться что-то странное..."

"Что-то происходит..." — проносилось в сознании Кая. "С миром вокруг меня твориться что-то странное..."

Пространство глубоко внутри кокона начало искажаться и открывать разломы. Все, что строила Высшая Триада, теряло баланс...

Пространство глубоко внутри кокона начало искажаться и открывать разломы. Все, что строила Высшая Триада, теряло баланс...

В бесконечно белом пространства было сложно это заметить, но причиной подобных аномалий был сам Кай. От его тела и от Сферы Сути во все стороны выбрасывались огромные объемы белой ауры! Они не издавали звуков и не колыхали волосы Кая, но при этом буквально разрушали пространство кокона изнутри! И самое ужасное — Кай не контролировал это!

В бесконечно белом пространства было сложно это заметить, но причиной подобных аномалий был сам Кай. От его тела и от Сферы Сути во все стороны выбрасывались огромные объемы белой ауры! Они не издавали звуков и не колыхали волосы Кая, но при этом буквально разрушали пространство кокона изнутри! И самое ужасное — Кай не контролировал это!

Казалось, будто в разных точках Древней Вселенной все подходило к своей кульминации. Время летело, кокон разрушался, а Армия Восстания Жизни догоняла Высшую Триаду.

Казалось, будто в разных точках Древней Вселенной все подходило к своей кульминации. Время летело, кокон разрушался, а Армия Восстания Жизни догоняла Высшую Триаду.

День... Неделя... Месяц... Ощущение начала конца все нарастало, и в один день Высшая Триада просто остановилась. Они поняли, что больше бежать нет смысла...

День... Неделя... Месяц... Ощущение начала конца все нарастало, и в один день Высшая Триада просто остановилась. Они поняли, что больше бежать нет смысла...

— Они уже почувствовали нас, — сурово произнес Старик Времени-Пространства, его взгляд устремился вдаль. — Они больше не отвлекутся на приманки, а их скорость чуть выше нашей.

— Они уже почувствовали нас, — сурово произнес Старик Времени-Пространства, его взгляд устремился вдаль. — Они больше не отвлекутся на приманки, а их скорость чуть выше нашей.

— Тогда пусть это будет концом, — твердо сказал Монах Воли. Его фигура излучала спокойную уверенность. — Постараемся нанести Близнецам и Матери максимальный урон... Мы выполним свою роль до конца!

— Тогда пусть это будет концом, — твердо сказал Монах Воли. Его фигура излучала спокойную уверенность. — Постараемся нанести Близнецам и Матери максимальный урон... Мы выполним свою роль до конца!

Бог Удачи усмехнулся, глядя на своих спутников.

Бог Удачи усмехнулся, глядя на своих спутников.

— Черт... Жаль, что я не смогу увидеть, как начнется новая эпоха Вселенной...

— Черт... Жаль, что я не смогу увидеть, как начнется новая эпоха Вселенной...

Его фраза так и осталась висеть в воздухе.

Его фраза так и осталась висеть в воздухе.

Тем временем Армия Восстания Жизни летела все быстрее, охваченная пылкой решимостью. Их цель была близка, и сила Близнецов и Матери, усиливаемая волей миллионов воинов, казалась непреодолимой.

Тем временем Армия Восстания Жизни летела все быстрее, охваченная пылкой решимостью. Их цель была близка, и сила Близнецов и Матери, усиливаемая волей миллионов воинов, казалась непреодолимой.

— Они остановились! Больше не бегут! — произнесла Богиня Жизни, ее глаза горели светом предвкушения.

— Они остановились! Больше не бегут! — произнесла Богиня Жизни, ее глаза горели светом предвкушения.

— Наконец-то, — холодно добавил Бог Смерти, сжимая кулаки от ярости. — Отмщение близко...

— Наконец-то, — холодно добавил Бог Смерти, сжимая кулаки от ярости. — Отмщение близко...

Казалось, что Близнецы Жизни и Смерти буквально были пропитаны ненавистью и обидой к Высшей Триаде. И чем ближе они были к мести, тем сильнее это проявлялось. Казалось, что сильнее ненависть была только у Вечной Матери Духа, чье лицо сейчас было искажено в гримасе.

Казалось, что Близнецы Жизни и Смерти буквально были пропитаны ненавистью и обидой к Высшей Триаде. И чем ближе они были к мести, тем сильнее это проявлялось. Казалось, что сильнее ненависть была только у Вечной Матери Духа, чье лицо сейчас было искажено в гримасе.

Как только Высшая Триада остановилась, все было предрешено...

Как только Высшая Триада остановилась, все было предрешено...

Уже спустя несколько часов многомиллионная армия, разрезая бесконечную пустоту звездного пространства, начала замедляться. Впереди, за мерцанием искаженного света, на горизонте возникли три фигуры. Они парили в пустоте, как неподвижные скалы, словно сами являлись частью Вселенной, древнее которой были лишь законы, что их создали.

Уже спустя несколько часов многомиллионная армия, разрезая бесконечную пустоту звездного пространства, начала замедляться. Впереди, за мерцанием искаженного света, на горизонте возникли три фигуры. Они парили в пустоте, как неподвижные скалы, словно сами являлись частью Вселенной, древнее которой были лишь законы, что их создали.

Высшая Триада предстала перед ними!

Высшая Триада предстала перед ними!

Их образы были величественны и зловещи одновременно. Старик Времени-Пространства, сгорбленный, но не сломленный, был окутан вихрями серой ауры, что сворачивалась и разворачивалась вокруг него, как река времени. Его взгляд, словно окаменевший, пронзал пространство, будто он видел не только Армию Восстания Жизни, но и бесчисленные потоки вероятностей.

Их образы были величественны и зловещи одновременно. Старик Времени-Пространства, сгорбленный, но не сломленный, был окутан вихрями серой ауры, что сворачивалась и разворачивалась вокруг него, как река времени. Его взгляд, словно окаменевший, пронзал пространство, будто он видел не только Армию Восстания Жизни, но и бесчисленные потоки вероятностей.

Рядом стоял Монах Воли. Его массивная фигура, обмотанная лентами, сияла незримой мощью, а позади него развевалась тугая синяя энергия. Каждое его движение казалось наполненным несокрушимой силой, будто его воля могла изменить законы бытия.

Рядом стоял Монах Воли. Его массивная фигура, обмотанная лентами, сияла незримой мощью, а позади него развевалась тугая синяя энергия. Каждое его движение казалось наполненным несокрушимой силой, будто его воля могла изменить законы бытия.

Третий, Бог Удачи, выглядел почти небрежно. Его глаза смеялись, а нижними руками он играл золотыми кубами. В двух других руках находились бутылки с алкоголем.

Третий, Бог Удачи, выглядел почти небрежно. Его глаза смеялись, а нижними руками он играл золотыми кубами. В двух других руках находились бутылки с алкоголем.

— Злые Боги... — шепот пробежал сквозь ряды армии, как удар грома, но никто не осмеливался произнести это громко.

— Злые Боги... — шепот пробежал сквозь ряды армии, как удар грома, но никто не осмеливался произнести это громко.

Миллионы мастеров, каждый из которых посвятил жизнь культивации и битвам, вдруг ощутили инстинктивный, животный страх. Злые Боги, те самые, которых не видели миллионы лет, стояли перед ними. Их присутствие не только угнетало разум, но и, казалось, накладывало невидимые цепи на сердца каждого воина.

Миллионы мастеров, каждый из которых посвятил жизнь культивации и битвам, вдруг ощутили инстинктивный, животный страх. Злые Боги, те самые, которых не видели миллионы лет, стояли перед ними. Их присутствие не только угнетало разум, но и, казалось, накладывало невидимые цепи на сердца каждого воина.

— Что это за давление? — произнес один из старших мастеров, его голос дрожал. — Это как будто сама Вселенная смотрит на нас.

— Что это за давление? — произнес один из старших мастеров, его голос дрожал. — Это как будто сама Вселенная смотрит на нас.

Однако в самый разгар этого страха, впереди армии, подобно ярким маякам, засияли Близнецы Жизни и Смерти и Вечная Матерь Духа. Их ауры вспыхнули ослепительным светом, который разгонял мрак и сомнения.

Однако в самый разгар этого страха, впереди армии, подобно ярким маякам, засияли Близнецы Жизни и Смерти и Вечная Матерь Духа. Их ауры вспыхнули ослепительным светом, который разгонял мрак и сомнения.

Бог Смерти первым прорезал пространство, его фигура была словно воплощение хаоса. От его тела исходила черная энергия, поглощающая свет, как ненасытная бездна. Его шаг был твердым, а глаза — полны непоколебимой решимости.

Бог Смерти первым прорезал пространство, его фигура была словно воплощение хаоса. От его тела исходила черная энергия, поглощающая свет, как ненасытная бездна. Его шаг был твердым, а глаза — полны непоколебимой решимости.

— Давно не виделись! — разнесся его голос, подобный грому, который отразился от каждой звезды вокруг. — Вы запечатали нас, обрекая на миллионы лет бесцельного существования! Думали, что мы так просто смиримся с этим?!

— Давно не виделись! — разнесся его голос, подобный грому, который отразился от каждой звезды вокруг. — Вы запечатали нас, обрекая на миллионы лет бесцельного существования! Думали, что мы так просто смиримся с этим?!

Богиня Жизни стоящая рядом, также скривилась и произнесла:

Богиня Жизни стоящая рядом, также скривилась и произнесла:

— Вы сделали слишком много ошибок... Вы больше не имеете права управлять Вселенной, — ее голос был спокоен, но за ним чувствовалась сила, что могла бы раздавить целые миры.

— Вы сделали слишком много ошибок... Вы больше не имеете права управлять Вселенной, — ее голос был спокоен, но за ним чувствовалась сила, что могла бы раздавить целые миры.

Вечная Матерь Духа завершала трио, ее крылья, расправленные на всю ширину, распространили лиловый дух, влияя на души мастеров и успокаивая армию позади. Ее взгляд излучал абсолютную уверенность, а голос прозвучал как приговор:

Вечная Матерь Духа завершала трио, ее крылья, расправленные на всю ширину, распространили лиловый дух, влияя на души мастеров и успокаивая армию позади. Ее взгляд излучал абсолютную уверенность, а голос прозвучал как приговор:

— Как долго я ждала этого дня... Я перерождалась, меняя тела, только, чтобы дожить до этого момента... — сцепив зубы, прошипела она. — И должна сказать, что я разочарована. Вы выглядите слишком жалко! Ваша нынешняя мощь, просто шутка по сравнению с тем, кем вы были в древности!

— Как долго я ждала этого дня... Я перерождалась, меняя тела, только, чтобы дожить до этого момента... — сцепив зубы, прошипела она. — И должна сказать, что я разочарована. Вы выглядите слишком жалко! Ваша нынешняя мощь, просто шутка по сравнению с тем, кем вы были в древности!

Эти трое придавали армии решимость, способную подавить даже страх перед Высшей Триадой. Мастера, которые до этого трепетали перед величием Злых Богов, вновь обрели уверенность. Их ауры начали сливать энергии, и свет, исходящий от миллионов мастеров, стал подобен восходящему солнцу.

Эти трое придавали армии решимость, способную подавить даже страх перед Высшей Триадой. Мастера, которые до этого трепетали перед величием Злых Богов, вновь обрели уверенность. Их ауры начали сливать энергии, и свет, исходящий от миллионов мастеров, стал подобен восходящему солнцу.

В тот же миг многомиллионная армия раздалась ревом! Волны проклятий мгновенно хлынули в сторону Высшей Триады!

В тот же миг многомиллионная армия раздалась ревом! Волны проклятий мгновенно хлынули в сторону Высшей Триады!

— Вам конец ублюдки! Ваша тирания будет окончена сегодня!

— Вам конец ублюдки! Ваша тирания будет окончена сегодня!

— Вам не сломить нас! Жизнь будет развиваться, и сама возьмет контроль над Вселенной!

— Вам не сломить нас! Жизнь будет развиваться, и сама возьмет контроль над Вселенной!

Высшая Триада и Армия Восстания Жизни наконец встретились лицом к лицу. Это было столкновение не просто армий или отдельных личностей, а двух эпох, двух взглядов на природу Вселенной.

Высшая Триада и Армия Восстания Жизни наконец встретились лицом к лицу. Это было столкновение не просто армий или отдельных личностей, а двух эпох, двух взглядов на природу Вселенной.

Глава 985(Отредач.)

Глава 985(Отредач.)

Высшая Триада смотрела на миллионы живых существ, но не стала отвечать сразу. Они стояли неподвижно, словно вглядываясь в глаза каждого из прибывших.

Высшая Триада смотрела на миллионы живых существ, но не стала отвечать сразу. Они стояли неподвижно, словно вглядываясь в глаза каждого из прибывших.

Первым заговорил Старик Времени-Пространства. Его голос, глубокий и хриплый, разнесся сквозь все звездное пространство:

Первым заговорил Старик Времени-Пространства. Его голос, глубокий и хриплый, разнесся сквозь все звездное пространство:

— Больше нет смысла в спорах... Когда-то мы уже пытались объяснить вам наши мотивы, но это привело к катастрофе. Теперь вы вновь стоите здесь, чтобы уничтожить нас... Не понимая, что ведете себя к вымиранию.

— Больше нет смысла в спорах... Когда-то мы уже пытались объяснить вам наши мотивы, но это привело к катастрофе. Теперь вы вновь стоите здесь, чтобы уничтожить нас... Не понимая, что ведете себя к вымиранию.

Его взгляд остановился на Близнецах, и он произнес: — Вы так и не смогли преодолеть ревность... Все же вы действительно больше похожи на живых, чем на нас... — сказав это, он перевел взгляд на Вечную Матерь Духа. — Лучше бы тебе быть осторожной, дите... Когда вы заберете наши жизни, начнется следующая война. Возможно, Близнецы принесут вам куда больше горя и смертей, чем мы.

Его взгляд остановился на Близнецах, и он произнес: — Вы так и не смогли преодолеть ревность... Все же вы действительно больше похожи на живых, чем на нас... — сказав это, он перевел взгляд на Вечную Матерь Духа. — Лучше бы тебе быть осторожной, дите... Когда вы заберете наши жизни, начнется следующая война. Возможно, Близнецы принесут вам куда больше горя и смертей, чем мы.

Слова Старика, несмотря на их величественную тяжесть, несли в себе не злость, а скорее печаль и смирение, как если бы он разговаривал с потерянными детьми, которых невозможно больше наставить.

Слова Старика, несмотря на их величественную тяжесть, несли в себе не злость, а скорее печаль и смирение, как если бы он разговаривал с потерянными детьми, которых невозможно больше наставить.

Но эти слова казалось взбесили Вечную Матерь Духа. Очевидно, она и сама понимала правдивость сказанного, но не хотела это слышать от Высшей Триады. Поэтому она хмыкнула и с ненавистью произнесла:

Но эти слова казалось взбесили Вечную Матерь Духа. Очевидно, она и сама понимала правдивость сказанного, но не хотела это слышать от Высшей Триады. Поэтому она хмыкнула и с ненавистью произнесла:

— Не вам об этом говорить, ублюдки!

— Не вам об этом говорить, ублюдки!

Монах Воли медленно шагнул вперед, его движения были подобны раскатам грома. Его голос, спокойный, но мощный, поразил слух всех присутствующих:

Монах Воли медленно шагнул вперед, его движения были подобны раскатам грома. Его голос, спокойный, но мощный, поразил слух всех присутствующих:

— Увы, жизнь все еще не готова к самостоятельному развитию... Нет, не так, — пробормотал он. — Вселенная еще не готова к самостоятельному развитию жизни, — сурово добавил он. Вы гордитесь своей силой, своими законами, своим существованием... Но не видите, что это пожирает саму Вселенную. Сражение здесь — величайшая ошибка, но это ошибка, которой нельзя избежать.

— Увы, жизнь все еще не готова к самостоятельному развитию... Нет, не так, — пробормотал он. — Вселенная еще не готова к самостоятельному развитию жизни, — сурово добавил он. Вы гордитесь своей силой, своими законами, своим существованием... Но не видите, что это пожирает саму Вселенную. Сражение здесь — величайшая ошибка, но это ошибка, которой нельзя избежать.

Он окинул взглядом миллионы мастеров, что теперь горели уверенностью.

Он окинул взглядом миллионы мастеров, что теперь горели уверенностью.

— Вы смотрите на нас, как на врагов, но не видите истину. Вы воскрешаете хаос, ради которого, как вам кажется, стоит бороться. Мы больше не можем наставлять вас. Мы сделали все, что могли, и теперь все в руках другого... будущего, истинного Бога.

— Вы смотрите на нас, как на врагов, но не видите истину. Вы воскрешаете хаос, ради которого, как вам кажется, стоит бороться. Мы больше не можем наставлять вас. Мы сделали все, что могли, и теперь все в руках другого... будущего, истинного Бога.

Бог Удачи усмехнулся, его взгляд пробежался по Близнецам и Матери. Он казался даже веселым.

Бог Удачи усмехнулся, его взгляд пробежался по Близнецам и Матери. Он казался даже веселым.

— Мы держали Вселенную в равновесии. Ловко манипулировали вероятностями, чтобы поддерживать жизнь... И, признаюсь, это было увлекательно. Но вы так отчаянно хотели быть свободными... Ну что ж. Поздравляю вас. Вы добились своего. Теперь вопрос, появиться ли новый регулятор, который позволит вам выжить! Ха-ха-ха!

— Мы держали Вселенную в равновесии. Ловко манипулировали вероятностями, чтобы поддерживать жизнь... И, признаюсь, это было увлекательно. Но вы так отчаянно хотели быть свободными... Ну что ж. Поздравляю вас. Вы добились своего. Теперь вопрос, появиться ли новый регулятор, который позволит вам выжить! Ха-ха-ха!

Бросив золотой кубик в воздух, он отошел на шаг, позволяя ему зависнуть. Золотая грань сияла так ярко, что мастера на мгновение замерли.

Бросив золотой кубик в воздух, он отошел на шаг, позволяя ему зависнуть. Золотая грань сияла так ярко, что мастера на мгновение замерли.

Его глаза чуть прищурились, а затем он добавил, слегка усмехнувшись:

Его глаза чуть прищурились, а затем он добавил, слегка усмехнувшись:

— Теперь ваши действия принадлежат вам. Больше никаких защитников. Никаких наблюдателей. Мы освобождаем вас от своей тирании. Давайте в последний раз сразимся, по старой дружбе! Ха-ха-ха!

— Теперь ваши действия принадлежат вам. Больше никаких защитников. Никаких наблюдателей. Мы освобождаем вас от своей тирании. Давайте в последний раз сразимся, по старой дружбе! Ха-ха-ха!

Близнецы и Матерь замерли, вслушиваясь в их слова. Голоса Триады звучали без обвинений, без ненависти. Только смирение — величественное и подавляющее. Их слова, как горы, тяжело оседали в пустоте.

Близнецы и Матерь замерли, вслушиваясь в их слова. Голоса Триады звучали без обвинений, без ненависти. Только смирение — величественное и подавляющее. Их слова, как горы, тяжело оседали в пустоте.

Казалось, что некоторые слова Высшей Триады заставили высших мастеров задуматься... Ранее они тянули время, а мгновение назад упомянули какого-то нового Бога. Более того, сами они выглядели достаточно слабыми, будто бы у них вообще не было времени, чтобы накопить силы.

Казалось, что некоторые слова Высшей Триады заставили высших мастеров задуматься... Ранее они тянули время, а мгновение назад упомянули какого-то нового Бога. Более того, сами они выглядели достаточно слабыми, будто бы у них вообще не было времени, чтобы накопить силы.

— Здесь что-то не так... — нахмурившись выдала Вечная Матерь Духа, ее глаза полыхнули подозрением. — Что вы задумали, жалкие старики?! Чем вы занимались эти миллионы лет, что выглядите так жалко?! — яростно выкрикнула она.

— Здесь что-то не так... — нахмурившись выдала Вечная Матерь Духа, ее глаза полыхнули подозрением. — Что вы задумали, жалкие старики?! Чем вы занимались эти миллионы лет, что выглядите так жалко?! — яростно выкрикнула она.

Но ее слова, словно отброшенные ветром, потерялись в тишине.

Но ее слова, словно отброшенные ветром, потерялись в тишине.

— Достаточно, — устало произнес Старик Времени-Пространства. — Мы не будем больше говорить. Вы сделали выбор. И мы приняли свой.

— Достаточно, — устало произнес Старик Времени-Пространства. — Мы не будем больше говорить. Вы сделали выбор. И мы приняли свой.

Монах Воли медленно вскинул руку, сжатую в кулак.

Монах Воли медленно вскинул руку, сжатую в кулак.

— Пусть ваши действия определят вашу судьбу. Мы приняли свое поражение миллионы лет назад, когда поняли, что не сможем спасти вас. Надежда есть... Но она уже не в нашей власти.

— Пусть ваши действия определят вашу судьбу. Мы приняли свое поражение миллионы лет назад, когда поняли, что не сможем спасти вас. Надежда есть... Но она уже не в нашей власти.

Свет вокруг Триады вспыхнул, законы завихрились вокруг их фигур, подготавливая их к неизбежному столкновению.

Свет вокруг Триады вспыхнул, законы завихрились вокруг их фигур, подготавливая их к неизбежному столкновению.

— Черт с вами! Просто умрите! — прогремел Бог Смерти, его голос разорвал пустоту как гроза.

— Черт с вами! Просто умрите! — прогремел Бог Смерти, его голос разорвал пустоту как гроза.

В следующий миг Армия Восстания Жизни вспыхнула ужасающим количеством законов! Тысячи артефактов засияли, впитывая и объединяя силу многих мастеров. Силы, что собирались бесчисленное количество времени атаковали! Они наконец приступили к свержению Злых Богов!

В следующий миг Армия Восстания Жизни вспыхнула ужасающим количеством законов! Тысячи артефактов засияли, впитывая и объединяя силу многих мастеров. Силы, что собирались бесчисленное количество времени атаковали! Они наконец приступили к свержению Злых Богов!

Высшая Триада ответила вспышкой своих законов, что наполнили пустоту вокруг их фигур. Старик Времени-Пространства вскинул руку, и волны серебристой энергии начали плавно растекаться по пространству, сплетаясь в завихрения, словно время само накладывалось одно на другое. Монах Воли встал рядом, его аура наполнила пустоту безмолвной мощью, непоколебимой, как сама решимость. Бог Удачи, ухмыляясь, бросил свои золотые кубики, и законы вокруг них начали дрожать, как будто сама реальность испытывала азарт.

Высшая Триада ответила вспышкой своих законов, что наполнили пустоту вокруг их фигур. Старик Времени-Пространства вскинул руку, и волны серебристой энергии начали плавно растекаться по пространству, сплетаясь в завихрения, словно время само накладывалось одно на другое. Монах Воли встал рядом, его аура наполнила пустоту безмолвной мощью, непоколебимой, как сама решимость. Бог Удачи, ухмыляясь, бросил свои золотые кубики, и законы вокруг них начали дрожать, как будто сама реальность испытывала азарт.

— Пусть будет так, — спокойно произнес Монах Воли. Его голос был ровным, но каждая нота проникала в глубину души всех присутствующих. — Последний бой. Последний вздох старой эпохи.

— Пусть будет так, — спокойно произнес Монах Воли. Его голос был ровным, но каждая нота проникала в глубину души всех присутствующих. — Последний бой. Последний вздох старой эпохи.

Законы двух сторон начали сталкиваться еще до физического удара. Огромные волны энергии, подобно двум неукротимым океанам, разошлись от центра. Столкновение аур привело к катастрофическим последствиям. Пространство, некогда неподвижное и глухое, внезапно вспыхнуло.

Законы двух сторон начали сталкиваться еще до физического удара. Огромные волны энергии, подобно двум неукротимым океанам, разошлись от центра. Столкновение аур привело к катастрофическим последствиям. Пространство, некогда неподвижное и глухое, внезапно вспыхнуло.

— Дум! — первое столкновение аур вызвало вспышку, разорвавшую пустоту, как удар молнии.

— Дум! — первое столкновение аур вызвало вспышку, разорвавшую пустоту, как удар молнии.

Звезды, которые мерцали на далеком горизонте, исчезли, поглощенные хаосом, что разрастался вокруг. Если бы в этой области Вселенной находились тералиты или любые другие структуры, они бы испарились в одно мгновение, не оставив и следа.

Звезды, которые мерцали на далеком горизонте, исчезли, поглощенные хаосом, что разрастался вокруг. Если бы в этой области Вселенной находились тералиты или любые другие структуры, они бы испарились в одно мгновение, не оставив и следа.

— Гууууум! — само пространство вокруг дрожало и гудело, словно испытывая боль.

— Гууууум! — само пространство вокруг дрожало и гудело, словно испытывая боль.

Мастера, находящиеся позади Близнецов и Матери, с трудом удерживали равновесие. Их тела тряслись от давления, создаваемого колоссальной энергией. Но благодаря Близнецам, Матери и Пожирателям, а также артефактам, они все же могли стоять.

Мастера, находящиеся позади Близнецов и Матери, с трудом удерживали равновесие. Их тела тряслись от давления, создаваемого колоссальной энергией. Но благодаря Близнецам, Матери и Пожирателям, а также артефактам, они все же могли стоять.

— Какое давление... — прохрипел один из старших мастеров, склонившись под силой ауры. — Это не битва... Это конец всего!

— Какое давление... — прохрипел один из старших мастеров, склонившись под силой ауры. — Это не битва... Это конец всего!

Но впереди всех, Близнецы и Вечная Матерь оставались неподвижными, словно непроходимые утесы. Их ауры вспыхивали все ярче. Бог Смерти поднял руку, и черная энергия закрутилась вокруг него, превратившись в спираль, поглощающую свет и материю.

Но впереди всех, Близнецы и Вечная Матерь оставались неподвижными, словно непроходимые утесы. Их ауры вспыхивали все ярче. Бог Смерти поднял руку, и черная энергия закрутилась вокруг него, превратившись в спираль, поглощающую свет и материю.

— Время пришло! Вы падете от наших рук! — его голос был похож на раскат грома, сопровождаемый войнами звездных бурь.

— Время пришло! Вы падете от наших рук! — его голос был похож на раскат грома, сопровождаемый войнами звездных бурь.

Богиня Жизни протянула вперед ладони, и из них хлынул поток ослепительного света. Эта энергия была полна жизни, но несла в себе и неукротимую силу, как бурлящая река, сметающая все на своем пути.

Богиня Жизни протянула вперед ладони, и из них хлынул поток ослепительного света. Эта энергия была полна жизни, но несла в себе и неукротимую силу, как бурлящая река, сметающая все на своем пути.

Вечная Матерь раскинула крылья, и из ее тела вырвались лиловые волны духа, превращаясь в десятки тысяч ладоней. Ее грудь запульсировала, и в ее силу начали вплетаться законы, которые когда-то принадлежали Каю. Она посмотрела вперед и холодно произнесла:

Вечная Матерь раскинула крылья, и из ее тела вырвались лиловые волны духа, превращаясь в десятки тысяч ладоней. Ее грудь запульсировала, и в ее силу начали вплетаться законы, которые когда-то принадлежали Каю. Она посмотрела вперед и холодно произнесла:

— Мы уничтожим вас, как вы уничтожили прогресс жизни!

— Мы уничтожим вас, как вы уничтожили прогресс жизни!

Но и Высшая Триада не отступала. Законы времени, воли и удачи столкнулись с энергиями жизни, смерти и духа. Их силы разошлись от центра столкновения, разрывая пустоту на части.

Но и Высшая Триада не отступала. Законы времени, воли и удачи столкнулись с энергиями жизни, смерти и духа. Их силы разошлись от центра столкновения, разрывая пустоту на части.

В этот момент пространство вокруг начало искажаться. Потоки законов переплетались, создавая бесконечные водовороты силы. Пространственная ткань буквально разрывалась на части, оставляя после себя лишь всполохи хаоса.

В этот момент пространство вокруг начало искажаться. Потоки законов переплетались, создавая бесконечные водовороты силы. Пространственная ткань буквально разрывалась на части, оставляя после себя лишь всполохи хаоса.

— Дум! Дум! Дум! — каждый удар столкновения усиливал разрушение.

— Дум! Дум! Дум! — каждый удар столкновения усиливал разрушение.

Эпохальное столкновение аур продолжалось, но чувствовалось: следующий миг решит судьбу не только этих двух сторон, но и всей Вселенной. Каждый из сильнейших поднял руки, готовясь нанести свой удар. Мастера Армии Восстания Жизни также напитали атакующие артефакты, готовясь обрушить апокалиптический шквал атак!

Эпохальное столкновение аур продолжалось, но чувствовалось: следующий миг решит судьбу не только этих двух сторон, но и всей Вселенной. Каждый из сильнейших поднял руки, готовясь нанести свой удар. Мастера Армии Восстания Жизни также напитали атакующие артефакты, готовясь обрушить апокалиптический шквал атак!

Две волны силы — серо-золото-синяя и черно-бело-лиловая — набирали мощь, готовясь обрушиться друг на друга. Пространство вокруг трещало под давлением их энергий, словно сама ткань реальности протестовала против происходящего.

Две волны силы — серо-золото-синяя и черно-бело-лиловая — набирали мощь, готовясь обрушиться друг на друга. Пространство вокруг трещало под давлением их энергий, словно сама ткань реальности протестовала против происходящего.

— Ззз! Зззц! — законы сплетались в смертоносные вихри, их рев был подобен тысячам громов.

— Ззз! Зззц! — законы сплетались в смертоносные вихри, их рев был подобен тысячам громов.

Но в тот миг, когда эти волны были готовы столкнуться, все пространство задрожало.

Но в тот миг, когда эти волны были готовы столкнуться, все пространство задрожало.

— Ду-дум! — это была не просто дрожь пустоты, не обычный резонанс от давления аур. Это было нечто большее. Казалось, сама Вселенная, каждая ее частица, каждый уголок, отдаленный и близкий, содрогнулись в едином порыве.

— Ду-дум! — это была не просто дрожь пустоты, не обычный резонанс от давления аур. Это было нечто большее. Казалось, сама Вселенная, каждая ее частица, каждый уголок, отдаленный и близкий, содрогнулись в едином порыве.

В самых отдаленных мирах, где жили простые смертные, ощущение тревоги вдруг охватило все живое. Люди, животные, даже растения, словно единым разумом, замерли на миг, будто почувствовав надвигающееся нечто.

В самых отдаленных мирах, где жили простые смертные, ощущение тревоги вдруг охватило все живое. Люди, животные, даже растения, словно единым разумом, замерли на миг, будто почувствовав надвигающееся нечто.

— Что это?! — воскликнул один из мастеров Армии Восстания Жизни, отступив на шаг. Его лицо побледнело, глаза были полны ужаса.

— Что это?! — воскликнул один из мастеров Армии Восстания Жизни, отступив на шаг. Его лицо побледнело, глаза были полны ужаса.

Даже Высшая Триада, не поколебавшаяся под давлением всей силы своих противников, на мгновение остановилась. Их взгляды синхронно обратились в одну сторону, в бесконечную пустоту вдали.

Даже Высшая Триада, не поколебавшаяся под давлением всей силы своих противников, на мгновение остановилась. Их взгляды синхронно обратились в одну сторону, в бесконечную пустоту вдали.

— Плохо... — тихо произнес Старик Времени-Пространства, его голос был в смятении.

— Плохо... — тихо произнес Старик Времени-Пространства, его голос был в смятении.

Именно тогда произошло нечто поистине невообразимое. Вдали, где пустота казалась непреодолимой и бесконечной, внезапно вспыхнул ослепительный белый свет.

Именно тогда произошло нечто поистине невообразимое. Вдали, где пустота казалась непреодолимой и бесконечной, внезапно вспыхнул ослепительный белый свет.

— Ду-дум! — сначала это была маленькая искра, но уже через мгновение она разрослась в столб неописуемого белого огня, взметнувшийся ввысь.

— Ду-дум! — сначала это была маленькая искра, но уже через мгновение она разрослась в столб неописуемого белого огня, взметнувшийся ввысь.

— Неужели кокон рухнул... — шепотом произнес Монах Воли. Его голос впервые звучал растерянно.

— Неужели кокон рухнул... — шепотом произнес Монах Воли. Его голос впервые звучал растерянно.

Огненный столб, ослепительно белый, как раскаленное ядро звезды, вздымался в пустоту. Его свет и энергия, казалось, поглощали всю тьму вокруг, освещая не только место их столкновения, но и все за его пределами.

Огненный столб, ослепительно белый, как раскаленное ядро звезды, вздымался в пустоту. Его свет и энергия, казалось, поглощали всю тьму вокруг, освещая не только место их столкновения, но и все за его пределами.

— Что это за сила?! — выкрикнула Вечная Матерь, ее крылья дрогнули, а глаза полыхнули лиловым светом.

— Что это за сила?! — выкрикнула Вечная Матерь, ее крылья дрогнули, а глаза полыхнули лиловым светом.

Ощущение этого пламени было абсолютно новым для всех. Его природа не подчинялась законам, которыми владели ни Высшая Триада, ни Близнецы. Эта энергия была древней, чистой, но при этом дикой и непреклонной. Она не предвещала разрушение, но и не несла надежды на спасение.

Ощущение этого пламени было абсолютно новым для всех. Его природа не подчинялась законам, которыми владели ни Высшая Триада, ни Близнецы. Эта энергия была древней, чистой, но при этом дикой и непреклонной. Она не предвещала разрушение, но и не несла надежды на спасение.

— Что же нам выкинул жребий удачи, — с нервным смешком сказал Бог Удачи, его взгляд не отрывался от пылающего горизонта. Кубик в его руке внезапно замер в воздухе. — Видимо все будет интереснее, чем я предполагал.

— Что же нам выкинул жребий удачи, — с нервным смешком сказал Бог Удачи, его взгляд не отрывался от пылающего горизонта. Кубик в его руке внезапно замер в воздухе. — Видимо все будет интереснее, чем я предполагал.

Армия Восстания Жизни, ощутив внезапный поток мощи, замерла, словно одно целое. Они больше не видели перед собой врагов, их взгляды устремились вдаль, на величественное пламя.

Армия Восстания Жизни, ощутив внезапный поток мощи, замерла, словно одно целое. Они больше не видели перед собой врагов, их взгляды устремились вдаль, на величественное пламя.

— Почему от этой энергии дрожит все пространство? — прошептал один из мастеров, но его голос был почти не слышен в разрастающемся гуле.

— Почему от этой энергии дрожит все пространство? — прошептал один из мастеров, но его голос был почти не слышен в разрастающемся гуле.

Богиня Жизни, чья решимость всегда оставалась неизменной, нахмурилась, ее руки слегка дрогнули.

Богиня Жизни, чья решимость всегда оставалась неизменной, нахмурилась, ее руки слегка дрогнули.

— Это похоже... на Ядро Бытия?! — в ужасе пробормотала она, будто боялась договорить мысль.

— Это похоже... на Ядро Бытия?! — в ужасе пробормотала она, будто боялась договорить мысль.

Но в этот момент Бог Смерти сжал кулаки, его голос прозвучал резким, как удар:

Но в этот момент Бог Смерти сжал кулаки, его голос прозвучал резким, как удар:

— Черт! Эти старики вновь что-то задумали! Что бы сейчас там не происходило, нам нужно это остановить! — яростно выкрикнул он, тотчас рванув к столбу божественного света.

— Черт! Эти старики вновь что-то задумали! Что бы сейчас там не происходило, нам нужно это остановить! — яростно выкрикнул он, тотчас рванув к столбу божественного света.

В этот момент, что Богиня Жизни, что Вечная Матерь Духа, вспомнили слова Высшей Триады о новом Боге, а также их странное поведение. И смотря на их рассеянные лица, они поняли, что Бог Смерти был прав!

В этот момент, что Богиня Жизни, что Вечная Матерь Духа, вспомнили слова Высшей Триады о новом Боге, а также их странное поведение. И смотря на их рассеянные лица, они поняли, что Бог Смерти был прав!

— Планы меняются! Всем выступить в сторону белого огня! — яростно выкрикнула Матерь.

— Планы меняются! Всем выступить в сторону белого огня! — яростно выкрикнула Матерь.

— Не выйдет! — тотчас выдал Старик Времени-Пространства, преграждая дорогу вместе со своими двумя собратьями!

— Не выйдет! — тотчас выдал Старик Времени-Пространства, преграждая дорогу вместе со своими двумя собратьями!

Все сменилось слишком быстро, но суть не поменялась — сражение было неизбежным! И что бы сейчас ни происходило с Каем, Высшая Триада не могла позволить врагам добраться до него!

Все сменилось слишком быстро, но суть не поменялась — сражение было неизбежным! И что бы сейчас ни происходило с Каем, Высшая Триада не могла позволить врагам добраться до него!

Глава 986(Отредач.)

Глава 986(Отредач.)

Дорогу Армии Восстания Жизни преградили силы Высшей Триады. Но это было неважно. Все уже было готово к решающему сражению. Заряженные артефакты армии объединяли ее мощь, а Монархи и Пожиратели, стоявшие в первых рядах, замерли в напряженном ожидании. Напротив, их противники — Злые Боги не проявляли ни малейшего волнения, словно были готовы идти до конца.

Дорогу Армии Восстания Жизни преградили силы Высшей Триады. Но это было неважно. Все уже было готово к решающему сражению. Заряженные артефакты армии объединяли ее мощь, а Монархи и Пожиратели, стоявшие в первых рядах, замерли в напряженном ожидании. Напротив, их противники — Злые Боги не проявляли ни малейшего волнения, словно были готовы идти до конца.

— Уберем их с дороги! — крикнула Вечная Матерь Духа, ее голос прорезал пространство, наполняя сердца ее союзников решимостью.

— Уберем их с дороги! — крикнула Вечная Матерь Духа, ее голос прорезал пространство, наполняя сердца ее союзников решимостью.

Словно по сигналу, она и Близнецы начали атаку. С невообразимой синхронностью их силы переплелись. Взмах руки Богини Жизни разорвал ткань реальности, из её ладоней вырвался поток ослепительного белого света. Этот свет, сливаясь в одну точку, сформировал гигантское копье, наполненное энергией, которая могла разрушить любые преграды.

Словно по сигналу, она и Близнецы начали атаку. С невообразимой синхронностью их силы переплелись. Взмах руки Богини Жизни разорвал ткань реальности, из её ладоней вырвался поток ослепительного белого света. Этот свет, сливаясь в одну точку, сформировал гигантское копье, наполненное энергией, которая могла разрушить любые преграды.

— Брат, поддержи меня! — раздался ее призыв, эхом разносившийся по мирам, вызывая трепет в душах воинов за ее спинами.

— Брат, поддержи меня! — раздался ее призыв, эхом разносившийся по мирам, вызывая трепет в душах воинов за ее спинами.

Бог Смерти мгновенно отозвался. Его черный меч вспыхнул, превращаясь в столб тьмы. Эта энергия стремительно догнала копье и, словно змей, обвилась вокруг него, усиливая его разрушительную мощь. Свет и тьма слились воедино, образуя смертельное оружие.

Бог Смерти мгновенно отозвался. Его черный меч вспыхнул, превращаясь в столб тьмы. Эта энергия стремительно догнала копье и, словно змей, обвилась вокруг него, усиливая его разрушительную мощь. Свет и тьма слились воедино, образуя смертельное оружие.

— Прочь с дороги, старики! — громогласно выкрикнули они, и их голоса слились в один, подобный раскату грома.

— Прочь с дороги, старики! — громогласно выкрикнули они, и их голоса слились в один, подобный раскату грома.

Копье прорезало пространство, вокруг него завихрились вихри света и тьмы. Их сила была настолько велика, что законы реальности начали рушиться. Шлейф энергии, оставляемый позади, поглощал все, к чему прикасался.

Копье прорезало пространство, вокруг него завихрились вихри света и тьмы. Их сила была настолько велика, что законы реальности начали рушиться. Шлейф энергии, оставляемый позади, поглощал все, к чему прикасался.

Но на этом все не кончилось, ибо копье начало стремительно увеличивать свои размеры, превращаясь в громадину, которая могла бы с легкостью расколоть тералит!

Но на этом все не кончилось, ибо копье начало стремительно увеличивать свои размеры, превращаясь в громадину, которая могла бы с легкостью расколоть тералит!

В этот момент Матерь Духа расправила свои огромные лиловые крылья. Из них вырвались мириады духовных ладоней, которые, сливаясь, сформировали гигантскую руку. Эта рука следовала за копьем, готовая нанести решающий удар.

В этот момент Матерь Духа расправила свои огромные лиловые крылья. Из них вырвались мириады духовных ладоней, которые, сливаясь, сформировали гигантскую руку. Эта рука следовала за копьем, готовая нанести решающий удар.

— Что бы вы ни задумали, вам нас не победить! — ее голос был холодным, как зимний ветер, и пронизывал всех, кто его слышал.

— Что бы вы ни задумали, вам нас не победить! — ее голос был холодным, как зимний ветер, и пронизывал всех, кто его слышал.

На её ладони засиял черно-красный символ. Она вложила в него силы законов, которые ранее забрала у Кая. Ладонь стала еще более смертоносной, готовой разрушить любую защиту.

На её ладони засиял черно-красный символ. Она вложила в него силы законов, которые ранее забрала у Кая. Ладонь стала еще более смертоносной, готовой разрушить любую защиту.

Тем временем Армия Восстания Жизни нанесла свой удар. Под командованием Монархов сотни лучей концентрированной мощи устремились к Высшей Триаде. Каждый луч нес в себе объединенную энергию тысяч мастеров, стремившихся сокрушить противников.

Тем временем Армия Восстания Жизни нанесла свой удар. Под командованием Монархов сотни лучей концентрированной мощи устремились к Высшей Триаде. Каждый луч нес в себе объединенную энергию тысяч мастеров, стремившихся сокрушить противников.

Но Высшая Триада ответила незамедлительно. Старик Времени-Пространства взмахнул рукой, и пустота вокруг содрогнулась. Миллиарды трещин расползлись по пространству, втягивая в себя атаки мастеров. Каждая трещина словно была воротами в иной, пустой мир, способный поглощать ударную мощь.

Но Высшая Триада ответила незамедлительно. Старик Времени-Пространства взмахнул рукой, и пустота вокруг содрогнулась. Миллиарды трещин расползлись по пространству, втягивая в себя атаки мастеров. Каждая трещина словно была воротами в иной, пустой мир, способный поглощать ударную мощь.

— Мы ослабли, этого недостаточно, чтобы сдержать их, — напряженно произнёс Старик, его голос отражал всю серьезность ситуации.

— Мы ослабли, этого недостаточно, чтобы сдержать их, — напряженно произнёс Старик, его голос отражал всю серьезность ситуации.

Монах Воли шагнул вперед. Ленты за его спиной задрожали, и волна синей энергии хлынула из его тела, формируя вокруг него силуэт древнего храма. Эта аура подавляла силы атакующих.

Монах Воли шагнул вперед. Ленты за его спиной задрожали, и волна синей энергии хлынула из его тела, формируя вокруг него силуэт древнего храма. Эта аура подавляла силы атакующих.

— Даже ваши законы подчиняются Воле. А Воля принадлежит мне! — произнес он, и звуки, словно удары божественного колокола, разнеслись вокруг.

— Даже ваши законы подчиняются Воле. А Воля принадлежит мне! — произнес он, и звуки, словно удары божественного колокола, разнеслись вокруг.

— Донг! Д-о-онг!

— Донг! Д-о-онг!

Из храма вырвались звуковые волны, которые замедлили и ослабили удары армии. Однако копье и ладонь оставались непоколебимы, продвигаясь вперед.

Из храма вырвались звуковые волны, которые замедлили и ослабили удары армии. Однако копье и ладонь оставались непоколебимы, продвигаясь вперед.

Скиталец Удачи наблюдал за всем с усмешкой. Он бросил в воздух золотые кубы, которые зависли, начиная вращаться. На их гранях появились символы и числа, непостижимые для обычного разума. Казалось, только он сам понимал их значения.

Скиталец Удачи наблюдал за всем с усмешкой. Он бросил в воздух золотые кубы, которые зависли, начиная вращаться. На их гранях появились символы и числа, непостижимые для обычного разума. Казалось, только он сам понимал их значения.

— Парадокс Удачи! — воскликнул он, и пространство вокруг взорвалось в хаосе случайностей.

— Парадокс Удачи! — воскликнул он, и пространство вокруг взорвалось в хаосе случайностей.

Законы реальности начали искажаться. Атаки мастеров Армии Восстания Жизни начали распадаться, словно внутренняя сила была разрушена. Кубы скитальца добавили хаоса: золотой свет ослеплял врагов, а пространство, казалось, жило своей жизнью.

Законы реальности начали искажаться. Атаки мастеров Армии Восстания Жизни начали распадаться, словно внутренняя сила была разрушена. Кубы скитальца добавили хаоса: золотой свет ослеплял врагов, а пространство, казалось, жило своей жизнью.

Все вокруг превратилось в безумный мир, словно из законов сотворился калейдоскоп цветов и смыслов, вводя всю Армию Восстания Жизни в смятение! Пространство, Удача и Воля смешались и взбесились!

Все вокруг превратилось в безумный мир, словно из законов сотворился калейдоскоп цветов и смыслов, вводя всю Армию Восстания Жизни в смятение! Пространство, Удача и Воля смешались и взбесились!

Но даже это не смогло остановить главный удар. Копье, окруженное тьмой и светом, неслось вперед. Гигантская ладонь, ведомая Матерью Духа, следовала за ним, готовая нанести завершающий удар.

Но даже это не смогло остановить главный удар. Копье, окруженное тьмой и светом, неслось вперед. Гигантская ладонь, ведомая Матерью Духа, следовала за ним, готовая нанести завершающий удар.

— Сейчас они сильнее нас, — выкрикнул Старик Времени-Пространства, пытаясь восстановить разорванные нити пространства.

— Сейчас они сильнее нас, — выкрикнул Старик Времени-Пространства, пытаясь восстановить разорванные нити пространства.

Копье Богини Жизни достигло барьера и с лёгкостью пробило его. Волна разрушительной силы отбросила золотые кубы Скитальца Удачи и разрушила храм, созданный Монахом Воли.

Копье Богини Жизни достигло барьера и с лёгкостью пробило его. Волна разрушительной силы отбросила золотые кубы Скитальца Удачи и разрушила храм, созданный Монахом Воли.

И в тот же миг Вечная Матерь Духа ударила ладонью в основание копья, усиливая его удар. Казалось, словно она вбивала клин, пытаясь разбить хрустальную стену.

И в тот же миг Вечная Матерь Духа ударила ладонью в основание копья, усиливая его удар. Казалось, словно она вбивала клин, пытаясь разбить хрустальную стену.

— Баам! — раздался ужасающий взрыв и Барьеры Триады рухнул.

— Баам! — раздался ужасающий взрыв и Барьеры Триады рухнул.

Старик Времени-Пространства отступил, его тело дрогнуло, а петли времени вокруг него разорвались. Монах Воли был сбит с ног, его аура распалась под натиском ярости копья и ладони. Скиталец Удачи рассмеялся, но его золотые кубы растаяли, превращаясь в жидкий металл.

Старик Времени-Пространства отступил, его тело дрогнуло, а петли времени вокруг него разорвались. Монах Воли был сбит с ног, его аура распалась под натиском ярости копья и ладони. Скиталец Удачи рассмеялся, но его золотые кубы растаяли, превращаясь в жидкий металл.

Армия Восстания Жизни прорвалась через защиту, направляясь к пылающему белому огню вдали. Этот свет становился все ярче, и каждый чувствовал его древнюю, подавляющую мощь.

Армия Восстания Жизни прорвалась через защиту, направляясь к пылающему белому огню вдали. Этот свет становился все ярче, и каждый чувствовал его древнюю, подавляющую мощь.

— Вперед! Прорвемся! — крикнула Вечная Матерь Духа, и ее голос вдохновил всех бойцов.

— Вперед! Прорвемся! — крикнула Вечная Матерь Духа, и ее голос вдохновил всех бойцов.

Армия ринулась вперед, оставляя за собой разрушение. Их путь лежал к белому огню, источнику, где должна была решиться судьба всей Вселенной.

Армия ринулась вперед, оставляя за собой разрушение. Их путь лежал к белому огню, источнику, где должна была решиться судьба всей Вселенной.

С каждым шагом пространство дрожало от напряжения. Законы мироздания рушились, превращая поле боя в хаотическую пелену света и теней. Близнецы, окруженные сиянием своих противоположных сил, летели вперед, прокладывая путь для армии. Их ауры, сталкиваясь, создавали вокруг них бурю разрушительной энергии, которая уничтожала всё на своём пути.

С каждым шагом пространство дрожало от напряжения. Законы мироздания рушились, превращая поле боя в хаотическую пелену света и теней. Близнецы, окруженные сиянием своих противоположных сил, летели вперед, прокладывая путь для армии. Их ауры, сталкиваясь, создавали вокруг них бурю разрушительной энергии, которая уничтожала всё на своём пути.

— Старик Времени, мы должны попытаться хотя бы замедлить их! — прокричал Монах Воли, собирая остатки своей энергии.

— Старик Времени, мы должны попытаться хотя бы замедлить их! — прокричал Монах Воли, собирая остатки своей энергии.

Старик с трудом поднял руку, его глаза ярко сверкнули, и вокруг поля боя возникла сеть из временных петель. Эти петли замедляли движение армии, втягивая солдат в бесконечные круги повторений. Однако Близнецы и Матерь Духа остались невозмутимы. Их силы были слишком велики, чтобы подчиниться этим законам.

Старик с трудом поднял руку, его глаза ярко сверкнули, и вокруг поля боя возникла сеть из временных петель. Эти петли замедляли движение армии, втягивая солдат в бесконечные круги повторений. Однако Близнецы и Матерь Духа остались невозмутимы. Их силы были слишком велики, чтобы подчиниться этим законам.

— Наши шансы тают, — сквозь зубы произнес Скиталец Удачи, снова бросая свои кубы. На этот раз их грани засияли ярче, и вся реальность вокруг наполнилась парадоксами. Пространство стало нелогичным, звуки замерли, а зрение многих бойцов Армии Восстания Жизни начало искажаться. Они видели своих союзников, словно через разбитое зеркало.

— Наши шансы тают, — сквозь зубы произнес Скиталец Удачи, снова бросая свои кубы. На этот раз их грани засияли ярче, и вся реальность вокруг наполнилась парадоксами. Пространство стало нелогичным, звуки замерли, а зрение многих бойцов Армии Восстания Жизни начало искажаться. Они видели своих союзников, словно через разбитое зеркало.

Однако главный удар их врагов не рассеялся. Копье, светящееся белым светом, усиленное ладонью Матери Духа продолжало движение. Оно разрушало влияние новых барьеров Триады, возвращая своей армии стойкость.

Однако главный удар их врагов не рассеялся. Копье, светящееся белым светом, усиленное ладонью Матери Духа продолжало движение. Оно разрушало влияние новых барьеров Триады, возвращая своей армии стойкость.

На горизонте все еще пылал белый огонь. Его сияние стало нестерпимо ярким, заставляя даже самых стойких бойцов Армии Восстания Жизни щуриться. Каждый шаг вперед давался с трудом, будто сама реальность сопротивлялась их продвижению. Но Матерь Духа и Близнецы вели армию вперед, не обращая внимания на хаос, окружавший их.

На горизонте все еще пылал белый огонь. Его сияние стало нестерпимо ярким, заставляя даже самых стойких бойцов Армии Восстания Жизни щуриться. Каждый шаг вперед давался с трудом, будто сама реальность сопротивлялась их продвижению. Но Матерь Духа и Близнецы вели армию вперед, не обращая внимания на хаос, окружавший их.

— Это не просто источник, — произнесла Богиня Жизни, ее голос звучал напряженно. — Что-то древнее пробуждается внутри этого огня.

— Это не просто источник, — произнесла Богиня Жизни, ее голос звучал напряженно. — Что-то древнее пробуждается внутри этого огня.

— Мы не можем отвлекаться на стариков, — ответил один из Близнецов, его темные глаза сверкали решимостью. — Если мы не уничтожим это здесь и сейчас, последствия будут катастрофическими.

— Мы не можем отвлекаться на стариков, — ответил один из Близнецов, его темные глаза сверкали решимостью. — Если мы не уничтожим это здесь и сейчас, последствия будут катастрофическими.

Свет и тьма, окружающие их, сплелись в бурю, которая разрывала ткань реальности. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, втягивая в себя остатки законов мироздания. Казалось, что сама Вселенная сопротивляется происходящему.

Свет и тьма, окружающие их, сплелись в бурю, которая разрывала ткань реальности. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, втягивая в себя остатки законов мироздания. Казалось, что сама Вселенная сопротивляется происходящему.

В этот момент перед ними снова появились оставшиеся силы Триады. Старик Времени-Пространства стоял впереди, его серебристая фигура тускло мерцала. Он поднял руку, и время вокруг армии внезапно замедлилось, превращая их движение в мучительно долгий процесс.

В этот момент перед ними снова появились оставшиеся силы Триады. Старик Времени-Пространства стоял впереди, его серебристая фигура тускло мерцала. Он поднял руку, и время вокруг армии внезапно замедлилось, превращая их движение в мучительно долгий процесс.

— Вы не пройдете дальше, — произнес он, его голос звучал устало, но твердо. — Здесь закончится ваше восстание.

— Вы не пройдете дальше, — произнес он, его голос звучал устало, но твердо. — Здесь закончится ваше восстание.

Матерь Духа ухмыльнулась, ее лиловые глаза сверкнули.

Матерь Духа ухмыльнулась, ее лиловые глаза сверкнули.

— Мы уже прошли дальше, чем вы могли себе представить, старик. Твоя воля сломлена, а время на нашей стороне.

— Мы уже прошли дальше, чем вы могли себе представить, старик. Твоя воля сломлена, а время на нашей стороне.

Она взмахнула крыльями, и вокруг нее появились мириады духовных силуэтов. Эти сущности слились в один поток, который ринулся к Старику, разрывая временные петли и размывая его фигуру. Он закричал, но его голос растворился в вихре.

Она взмахнула крыльями, и вокруг нее появились мириады духовных силуэтов. Эти сущности слились в один поток, который ринулся к Старику, разрывая временные петли и размывая его фигуру. Он закричал, но его голос растворился в вихре.

Позади него в бой вступил Монах Воли. Его храм, потрескавшийся и израненный, вновь засиял, и из него вырвались яркие синие лучи, устремляясь к Матери и Близнецам. Лучи окружили их, пытаясь подавить их силы, но Близнецы быстро среагировали. Бог Смерти вытянул вперед руку, и из нее вырвалась волна тьмы, поглотившая свет храма. Богиня жизни также подняла руку, и из нее вырвался поток света, который обратил энергию монаха против него самого.

Позади него в бой вступил Монах Воли. Его храм, потрескавшийся и израненный, вновь засиял, и из него вырвались яркие синие лучи, устремляясь к Матери и Близнецам. Лучи окружили их, пытаясь подавить их силы, но Близнецы быстро среагировали. Бог Смерти вытянул вперед руку, и из нее вырвалась волна тьмы, поглотившая свет храма. Богиня жизни также подняла руку, и из нее вырвался поток света, который обратил энергию монаха против него самого.

— Твоя Воля сильна, но наши силы бесконечны, — произнес один из Близнецов, его голос звучал, словно шепот ветра.

— Твоя Воля сильна, но наши силы бесконечны, — произнес один из Близнецов, его голос звучал, словно шепот ветра.

Храм монаха рухнул, его сияние погасло, и он упал на колени, истощенный и побежденный. Матерь Духа повернула голову к Скитальцу Удачи, который стоял чуть поодаль, его золотые кубы все еще вращались в воздухе, создавая хаос.

Храм монаха рухнул, его сияние погасло, и он упал на колени, истощенный и побежденный. Матерь Духа повернула голову к Скитальцу Удачи, который стоял чуть поодаль, его золотые кубы все еще вращались в воздухе, создавая хаос.

— Ты все еще надеешься на свою удачу? — холодно спросила она.

— Ты все еще надеешься на свою удачу? — холодно спросила она.

Скиталец ухмыльнулся и бросил кубы вперед. Они увеличились в размерах и рванули к Матери, оставляя за собой шлейф энергии. Но в тот же момент ее лиловые крылья охватил свет, и она отбросила кубы одним мощным взмахом. Те столкнулись друг с другом, породив взрыв, который разметал остатки сопротивления Триады.

Скиталец ухмыльнулся и бросил кубы вперед. Они увеличились в размерах и рванули к Матери, оставляя за собой шлейф энергии. Но в тот же момент ее лиловые крылья охватил свет, и она отбросила кубы одним мощным взмахом. Те столкнулись друг с другом, породив взрыв, который разметал остатки сопротивления Триады.

Старик Времени-Пространства попытался восстановить свою силу, но было уже поздно. Армия Восстания Жизни прорвалась через их последнюю защиту. Белый огонь был совсем близко, его сияние теперь затмевало все вокруг.

Старик Времени-Пространства попытался восстановить свою силу, но было уже поздно. Армия Восстания Жизни прорвалась через их последнюю защиту. Белый огонь был совсем близко, его сияние теперь затмевало все вокруг.

— Продолжаем движение! Они не смогут догнать нас! — крикнула Матерь Духа. Ее голос вновь вдохновил бойцов, и они бросились к источнику света.

— Продолжаем движение! Они не смогут догнать нас! — крикнула Матерь Духа. Ее голос вновь вдохновил бойцов, и они бросились к источнику света.

Высшая Триада не успела... Они просто не смогли сдержать Армию Восстания Жизни, и теперь остались позади. Более того, физическая оболочка каждого из них сейчас была в полуразрушенном состоянии.

Высшая Триада не успела... Они просто не смогли сдержать Армию Восстания Жизни, и теперь остались позади. Более того, физическая оболочка каждого из них сейчас была в полуразрушенном состоянии.

Армия продолжала стремительный марш, их техники сливались в одну, гигантскую волну, что устремлялась к белому огню. Пространство и время уже не имели значения. Здесь, в самой глубине Вселенной, где все рушилось, каждый шаг приближал их к цели. Белый огонь, мерцающий вдалеке, становился все ближе. И все сильнее было чувство, что именно там решится судьба этого сражения — судьба всей Вселенной.

Армия продолжала стремительный марш, их техники сливались в одну, гигантскую волну, что устремлялась к белому огню. Пространство и время уже не имели значения. Здесь, в самой глубине Вселенной, где все рушилось, каждый шаг приближал их к цели. Белый огонь, мерцающий вдалеке, становился все ближе. И все сильнее было чувство, что именно там решится судьба этого сражения — судьба всей Вселенной.

Глава 987(Отредач.)

Глава 987(Отредач.)

Высшая Триада была подавлена, но не исчезла. Их фигуры, будто сотканные из лоскутов законов, начали восстанавливаться в хаотичном звездном пространстве. Пространство вокруг них дернулось, и разорванные нити вновь сплелись, восстанавливая их физическую оболочку.

Высшая Триада была подавлена, но не исчезла. Их фигуры, будто сотканные из лоскутов законов, начали восстанавливаться в хаотичном звездном пространстве. Пространство вокруг них дернулось, и разорванные нити вновь сплелись, восстанавливая их физическую оболочку.

— Слишком слабы… Было самонадеянно считать, что в нынешнем состоянии, мы сможем сдерживать их... — раздался тихий, но исполненный ярости голос Старика Времени-Пространства. Он стоял, опираясь на свои колени, а серебряные трещины на его теле все еще пульсировали. — Когда-то мы бы без проблем отразили эту атаку.

— Слишком слабы… Было самонадеянно считать, что в нынешнем состоянии, мы сможем сдерживать их... — раздался тихий, но исполненный ярости голос Старика Времени-Пространства. Он стоял, опираясь на свои колени, а серебряные трещины на его теле все еще пульсировали. — Когда-то мы бы без проблем отразили эту атаку.

Монах Воли окинул пустоту впереди взглядом, его глаза пылали синим светом. Армия Восстания Жизни, ведомая Близнецами и Матерью, уже оторвалась. Они прорывались к белому огню, растягивая фронт своей атаки все дальше и дальше. Казалось, пространство само поддерживало их движение, затягивая их к цели.

Монах Воли окинул пустоту впереди взглядом, его глаза пылали синим светом. Армия Восстания Жизни, ведомая Близнецами и Матерью, уже оторвалась. Они прорывались к белому огню, растягивая фронт своей атаки все дальше и дальше. Казалось, пространство само поддерживало их движение, затягивая их к цели.

— Если бы Кай прорвался, он бы уже прибыл сюда... Но белый огонь все еще горит, скорее всего он не закончил, а разрушился только наш кокон. Если мы не остановим их сейчас, то ему конец, — хрипло проговорил Монах Воли. Его голос был тяжелым, как удары древнего колокола.

— Если бы Кай прорвался, он бы уже прибыл сюда... Но белый огонь все еще горит, скорее всего он не закончил, а разрушился только наш кокон. Если мы не остановим их сейчас, то ему конец, — хрипло проговорил Монах Воли. Его голос был тяжелым, как удары древнего колокола.

— Ха-ха-ха! Прекрасно! — прервал его Бог Удачи, вытягивая руку вперед. Его кубики слились в один, и следом он начал гореть, словно сжигая себя. Письмена, напоминающие какие-то ритуальные тексты, начали распространяться по его коже. Он скривился от боли, но не перестал улыбаться. — Тогда давайте самостоятельно сожжем себя, чтобы на короткий миг обрести большую силу. Ха-ха.

— Ха-ха-ха! Прекрасно! — прервал его Бог Удачи, вытягивая руку вперед. Его кубики слились в один, и следом он начал гореть, словно сжигая себя. Письмена, напоминающие какие-то ритуальные тексты, начали распространяться по его коже. Он скривился от боли, но не перестал улыбаться. — Тогда давайте самостоятельно сожжем себя, чтобы на короткий миг обрести большую силу. Ха-ха.

Услышав это, рога Старика Времени Пространства также начали пылать серым огнем и он сказал:

Услышав это, рога Старика Времени Пространства также начали пылать серым огнем и он сказал:

— Тогда решено. Перегоним армию жизни и станем стеной перед Каем. Много времени у нас не будет, но это лучше, чем ничего.

— Тогда решено. Перегоним армию жизни и станем стеной перед Каем. Много времени у нас не будет, но это лучше, чем ничего.

— Да будет так, — прошептал Монах Воли, и ленты, обмотанные вокруг его тела также начали гореть синим пламенем.

— Да будет так, — прошептал Монах Воли, и ленты, обмотанные вокруг его тела также начали гореть синим пламенем.

— Ду-дуум! — мгновение спустя их ауры заполыхали с новой силой!

— Ду-дуум! — мгновение спустя их ауры заполыхали с новой силой!

Старик Времени-Пространства шагнул вперед, его глаза стали пустыми. Вокруг него проступили древние символы времени. Пространство перед ним начало искажаться, словно создавая туннель в пространстве, пройдя через который они смогут добраться до белого огня быстрее врагов.

Старик Времени-Пространства шагнул вперед, его глаза стали пустыми. Вокруг него проступили древние символы времени. Пространство перед ним начало искажаться, словно создавая туннель в пространстве, пройдя через который они смогут добраться до белого огня быстрее врагов.

В этот момент Матерь Духа почувствовала нарастающее давление и обернулась. Ее лиловые глаза расширились от удивления. Позади них на всю пустоту надвигался ужасающий шторм, сверкающий серебром, золотом и волнами синего света.

В этот момент Матерь Духа почувствовала нарастающее давление и обернулась. Ее лиловые глаза расширились от удивления. Позади них на всю пустоту надвигался ужасающий шторм, сверкающий серебром, золотом и волнами синего света.

— Они... сжигают свой закон в обмен на силу? — произнесла она, и ее голос дрогнул. — Что же они так рьяно защищают?! — яростно выкрикнула она.

— Они... сжигают свой закон в обмен на силу? — произнесла она, и ее голос дрогнул. — Что же они так рьяно защищают?! — яростно выкрикнула она.

— Не знаю, но нужно спешить, — холодно ответил Бог Смерти, черный огонь на его теле вспыхнул еще ярче. — Если они пошли на самоубийственный шаг, значит это что-то необычайно важное!

— Не знаю, но нужно спешить, — холодно ответил Бог Смерти, черный огонь на его теле вспыхнул еще ярче. — Если они пошли на самоубийственный шаг, значит это что-то необычайно важное!

— Они снова хотят всех переиграть, — хладнокровно произнесла Богиня Жизни. — Но даже так, сжигая себя, они не смогут удерживать нас слишком долго. Мы победим!

— Они снова хотят всех переиграть, — хладнокровно произнесла Богиня Жизни. — Но даже так, сжигая себя, они не смогут удерживать нас слишком долго. Мы победим!

Но уже в следующий миг сзади раздалась ужасающая пульсация пространства. Мириады мастеров Армии Восстания Жизни ощутили нарастающую мощь, что сминала пространство, как хрупкий лист бумаги.

Но уже в следующий миг сзади раздалась ужасающая пульсация пространства. Мириады мастеров Армии Восстания Жизни ощутили нарастающую мощь, что сминала пространство, как хрупкий лист бумаги.

— Они решили перегнать нас! — выкрикнул Бог Смерти.

— Они решили перегнать нас! — выкрикнул Бог Смерти.

— Нет! Мы догоним белый огонь первыми! — Матерь Духа закричала, красный отросток на ее груди начал сиять еще ярче.

— Нет! Мы догоним белый огонь первыми! — Матерь Духа закричала, красный отросток на ее груди начал сиять еще ярче.

Сражение не замедлялось ни на мгновение. Армия Восстания Жизни рвалась вперед, но позади, как раскаленное цунами, стремилась Триада, сжигающая себя ради последнего рывка.

Сражение не замедлялось ни на мгновение. Армия Восстания Жизни рвалась вперед, но позади, как раскаленное цунами, стремилась Триада, сжигающая себя ради последнего рывка.

В этот же момент, в огромном потоке белого огня, подобного бесконечному океану сияния, царила божественная тишина — тишина, контрастирующая с бурей вовне. Сияние этого пламени ослепляло своей чистотой, испепеляло все лишнее, но в то же время окутывало пространство непостижимым величием.

В этот же момент, в огромном потоке белого огня, подобного бесконечному океану сияния, царила божественная тишина — тишина, контрастирующая с бурей вовне. Сияние этого пламени ослепляло своей чистотой, испепеляло все лишнее, но в то же время окутывало пространство непостижимым величием.

В самом центре этого вселенского вихря парило беспомощное тело Кая. Его лицо было спокойным, будто он спал — ни боли, ни страха, ни эмоций. Его волосы вновь стали белоснежными, словно он возвращался к истокам, выпарив из своего тела любую стороннюю родословную. Они плавно развевались в хаотичном ритме потока, их отблески сливались с пламенем вокруг, делая его частью этой бесконечной аномалии. Он был неподвижен, но в то же время — казалось, что все вращается вокруг него. Это было будто белый поток являлся продолжением его души, его сущности.

В самом центре этого вселенского вихря парило беспомощное тело Кая. Его лицо было спокойным, будто он спал — ни боли, ни страха, ни эмоций. Его волосы вновь стали белоснежными, словно он возвращался к истокам, выпарив из своего тела любую стороннюю родословную. Они плавно развевались в хаотичном ритме потока, их отблески сливались с пламенем вокруг, делая его частью этой бесконечной аномалии. Он был неподвижен, но в то же время — казалось, что все вращается вокруг него. Это было будто белый поток являлся продолжением его души, его сущности.

От его живота тянулась тонкая белая нить, по которой струились нескончаемые потоки силы. Она была натянута до предела и соединяла его с крохотной черной сферой, висящей в воздухе. Эта сфера, несмотря на свой размер, излучала пугающую тяжесть — в ней заключалась тьма, что будто поглощала сам свет вокруг. Она дрожала, вибрировала, и с каждым ее ударом белый огонь вокруг вспыхивал еще ярче.

От его живота тянулась тонкая белая нить, по которой струились нескончаемые потоки силы. Она была натянута до предела и соединяла его с крохотной черной сферой, висящей в воздухе. Эта сфера, несмотря на свой размер, излучала пугающую тяжесть — в ней заключалась тьма, что будто поглощала сам свет вокруг. Она дрожала, вибрировала, и с каждым ее ударом белый огонь вокруг вспыхивал еще ярче.

Эти двое — тело Кая и черная сфера — были причиной всего этого хаоса. Именно из них, подобно взрыву новой звезды, вырывалось белое пламя, что рвало ткань Вселенной на миллионы осколков. Эта сила была настолько необузданной, что даже фундаментальные законы не могли сдерживать ее. Волны огня разрастались на сотни тысяч километров, уносясь в пустоту и возвращаясь, создавая вихри, что пели своим рождением новую, неведомую мелодию.

Эти двое — тело Кая и черная сфера — были причиной всего этого хаоса. Именно из них, подобно взрыву новой звезды, вырывалось белое пламя, что рвало ткань Вселенной на миллионы осколков. Эта сила была настолько необузданной, что даже фундаментальные законы не могли сдерживать ее. Волны огня разрастались на сотни тысяч километров, уносясь в пустоту и возвращаясь, создавая вихри, что пели своим рождением новую, неведомую мелодию.

Казалось, что Вселенная сама дрожит от этого события, боясь того, что рождается в ее глубинах. Звезды на далеких горизонтах тускнели и гасли, словно преклоняясь перед новой сущностью, чей свет затмевал их в миллиарды раз.

Казалось, что Вселенная сама дрожит от этого события, боясь того, что рождается в ее глубинах. Звезды на далеких горизонтах тускнели и гасли, словно преклоняясь перед новой сущностью, чей свет затмевал их в миллиарды раз.

Тело Кая было неподвижно, но в нем что-то менялось. Его грудь слабо поднималась и опускалась, а по коже пробегали золотисто-белые символы, будто древние письмена, которых не существовало прежде ни в одном мире. Эти символы вспыхивали и угасали, сплетаясь в единый узор, что покрывал его тело подобно тонкой броне, или же прозрачным чешуйкам. Его сердцебиение, сначала незаметное, стало звучать, как эхо в пустоте, перекатывающееся подобно удару колосcального колокола.

Тело Кая было неподвижно, но в нем что-то менялось. Его грудь слабо поднималась и опускалась, а по коже пробегали золотисто-белые символы, будто древние письмена, которых не существовало прежде ни в одном мире. Эти символы вспыхивали и угасали, сплетаясь в единый узор, что покрывал его тело подобно тонкой броне, или же прозрачным чешуйкам. Его сердцебиение, сначала незаметное, стало звучать, как эхо в пустоте, перекатывающееся подобно удару колосcального колокола.

— Ду-дум… — раздавался глубокий звук, что казался пульсом самой Вселенной.

— Ду-дум… — раздавался глубокий звук, что казался пульсом самой Вселенной.

Каждый раз, когда это биение усиливалось, белое пламя вздымалось выше, а поток силы из Кая и Сферы Сути становился еще интенсивнее.

Каждый раз, когда это биение усиливалось, белое пламя вздымалось выше, а поток силы из Кая и Сферы Сути становился еще интенсивнее.

Казалось, сама концепция "Бога" в этот момент начала меняться. Ибо сливая два разных воплощения одного и того же, рождалось нечто новое. Кай не становился частью Вселенной — он перерождал ее и себя одновременно.

Казалось, сама концепция "Бога" в этот момент начала меняться. Ибо сливая два разных воплощения одного и того же, рождалось нечто новое. Кай не становился частью Вселенной — он перерождал ее и себя одновременно.

И этот миг был подобен рассвету нового времени, когда старые боги дрогнули перед тем, кто готов был ступить на их место.

И этот миг был подобен рассвету нового времени, когда старые боги дрогнули перед тем, кто готов был ступить на их место.

Но даже в этом величии, в самом центре ужасающего и величавого потока силы, Кай ощущал страх.

Но даже в этом величии, в самом центре ужасающего и величавого потока силы, Кай ощущал страх.

Сознание медленно возвращалось к нему, как будто сквозь толщу тягучей, вязкой тьмы он пробивался к поверхности. Где-то на краю разума проскальзывали образы — размытые, фрагментарные. Недавно он мирно парил внутри кокона, но внезапно все рухнуло и на мгновение он словно ощутил все, происходящее во Вселенной. Звуков не было — лишь ритмичное, гулкое "Ду-дум", эхом отдающееся внутри его черепа.

Сознание медленно возвращалось к нему, как будто сквозь толщу тягучей, вязкой тьмы он пробивался к поверхности. Где-то на краю разума проскальзывали образы — размытые, фрагментарные. Недавно он мирно парил внутри кокона, но внезапно все рухнуло и на мгновение он словно ощутил все, происходящее во Вселенной. Звуков не было — лишь ритмичное, гулкое "Ду-дум", эхом отдающееся внутри его черепа.

"Неужели... Высшая Триада пала?" — мысль была слабой, как искра в бесконечной тьме. Его глаза не открывались, тело не слушалось. Он не мог ни двинуть пальцем, ни пошевелить головой. Он словно застрял — беспомощный, бесплотный и ужасающе уязвимый.

"Неужели... Высшая Триада пала?" — мысль была слабой, как искра в бесконечной тьме. Его глаза не открывались, тело не слушалось. Он не мог ни двинуть пальцем, ни пошевелить головой. Он словно застрял — беспомощный, бесплотный и ужасающе уязвимый.

Тепло окружало его со всех сторон, но это не было обычное тепло. Оно жгло и в то же время утешало. Пламя белого огня было везде: внутри него, вокруг него, оно вырывалось из его сущности, как поток необузданного света.

Тепло окружало его со всех сторон, но это не было обычное тепло. Оно жгло и в то же время утешало. Пламя белого огня было везде: внутри него, вокруг него, оно вырывалось из его сущности, как поток необузданного света.

И тут его разум вспыхнул от осознания.

И тут его разум вспыхнул от осознания.

В его голове что-то надломилось, и он увидел все вокруг. И он увидел не глазами, и даже не восприятием. Это ощущалось так, будто сосредоточившись на какой-то части Вселенной, он мог понять, что там происходит.

В его голове что-то надломилось, и он увидел все вокруг. И он увидел не глазами, и даже не восприятием. Это ощущалось так, будто сосредоточившись на какой-то части Вселенной, он мог понять, что там происходит.

В один миг сознание Кая охватило все пространство вокруг: пустоту, наполненную бурлящим огнем, дальние звезды, что гасли одна за другой, потрясенные происходящим, и ужасное сражение, разворачивающееся неподалеку. Он видел, как Армия Восстания Жизни прорывается через звездное пространство. Их предводители, Близнецы и Матерь, несли с собой неукротимую решимость. Позади них, словно три смертоносных вселенских вихря, приближалась Высшая Триада, полыхающая в серебряном, золотом и синем пламени. Их мощь разрывала реальность, но даже они казались мелкими на фоне того, что происходило здесь.

В один миг сознание Кая охватило все пространство вокруг: пустоту, наполненную бурлящим огнем, дальние звезды, что гасли одна за другой, потрясенные происходящим, и ужасное сражение, разворачивающееся неподалеку. Он видел, как Армия Восстания Жизни прорывается через звездное пространство. Их предводители, Близнецы и Матерь, несли с собой неукротимую решимость. Позади них, словно три смертоносных вселенских вихря, приближалась Высшая Триада, полыхающая в серебряном, золотом и синем пламени. Их мощь разрывала реальность, но даже они казались мелкими на фоне того, что происходило здесь.

"Высшая Триада жива… Это хорошо, ибо им нельзя умирать..." — осознание Кая резануло его разум.

"Высшая Триада жива… Это хорошо, ибо им нельзя умирать..." — осознание Кая резануло его разум.

Он увидел себя со стороны — беспомощного, недвижимого, словно марионетку, парящего в центре невыносимо яркого пламени. Его собственное тело, сейчас было беззащитнее чем когда-либо. Даже простейший культиватор, способный выдержать звездное пространство, казалось, мог бы убить его сейчас. Каждая клетка его существа была открыта, беззащитна перед любой, даже самой слабой атакой.

Он увидел себя со стороны — беспомощного, недвижимого, словно марионетку, парящего в центре невыносимо яркого пламени. Его собственное тело, сейчас было беззащитнее чем когда-либо. Даже простейший культиватор, способный выдержать звездное пространство, казалось, мог бы убить его сейчас. Каждая клетка его существа была открыта, беззащитна перед любой, даже самой слабой атакой.

И самое страшное, что бушующее белое пламя не стремилось нанести вред окружающим. Оно впустит внутрь себя любого желающего, и Кай не сможет на это повлиять!

И самое страшное, что бушующее белое пламя не стремилось нанести вред окружающим. Оно впустит внутрь себя любого желающего, и Кай не сможет на это повлиять!

"Получается, что если я не прорвусь... Я умру?" — промелькнуло в его уме.

"Получается, что если я не прорвусь... Я умру?" — промелькнуло в его уме.

Но в следующий момент в его сознании вспыхнул ужас! И не за себя, а за общее состояние дел!

Но в следующий момент в его сознании вспыхнул ужас! И не за себя, а за общее состояние дел!

Он почувствовал Вселенную. Не просто ее величину — он ощущал, как она рушится. Ее нити, эти тонкие сплетения законов и пространства, дрожали и рвались. Огромные провалы пустоты, как язвы, разрастались по ее телу. Где-то в отдаленных мирах звезды меркли, а целые тералиты покрывались трещинами. Миры, что еще несколько мгновений назад процветали, рушились, потому что их законы не выдерживали давления происходящего.

Он почувствовал Вселенную. Не просто ее величину — он ощущал, как она рушится. Ее нити, эти тонкие сплетения законов и пространства, дрожали и рвались. Огромные провалы пустоты, как язвы, разрастались по ее телу. Где-то в отдаленных мирах звезды меркли, а целые тералиты покрывались трещинами. Миры, что еще несколько мгновений назад процветали, рушились, потому что их законы не выдерживали давления происходящего.

"Это плохо... Высшая Триада является точкой баланса фундаментальных законов, и сейчас они настолько ослабли, что Вселенная начала трещать по швам! Мне нужно остановить это сейчас же!" — ужас сжал его разум, и он попытался закричать, чтобы все остановились, но из его рта не вырвалось ни звука.

"Это плохо... Высшая Триада является точкой баланса фундаментальных законов, и сейчас они настолько ослабли, что Вселенная начала трещать по швам! Мне нужно остановить это сейчас же!" — ужас сжал его разум, и он попытался закричать, чтобы все остановились, но из его рта не вырвалось ни звука.

Его сознание возвращалось все быстрее, и с каждым мгновением страх становился все сильнее. Он чувствовал приближение врагов, видел, как Армия Восстания Жизни несется к нему сквозь разорванное пространство. А также как Высшая Триада сжигала себя, чтобы попытаться защитить его! Если он не прорвется, любой из вариантов дальнейших событий приведет к концу всего сущего!

Его сознание возвращалось все быстрее, и с каждым мгновением страх становился все сильнее. Он чувствовал приближение врагов, видел, как Армия Восстания Жизни несется к нему сквозь разорванное пространство. А также как Высшая Триада сжигала себя, чтобы попытаться защитить его! Если он не прорвется, любой из вариантов дальнейших событий приведет к концу всего сущего!

"О черт! Кессия также здесь!" — неожиданно осознал он, видя как его возлюбленная также летит к нему. И только по ее лицу, Кай уже мог понять, что ее сердце полно скорби и горя. Очевидно, она думала, что он умер! Кай пытался пошевелить рукой, сделать хотя бы что-то, но его тело оставалось неподвижным.

"О черт! Кессия также здесь!" — неожиданно осознал он, видя как его возлюбленная также летит к нему. И только по ее лицу, Кай уже мог понять, что ее сердце полно скорби и горя. Очевидно, она думала, что он умер! Кай пытался пошевелить рукой, сделать хотя бы что-то, но его тело оставалось неподвижным.

Где-то на задворках сознания вспыхнула боль — слабая, но нарастающая. Он чувствовал, как огонь выжигает его изнутри, как черная сфера рядом с ним вибрирует все сильнее, будто рвется внутрь него, чтобы окончательно слиться. Но как бы он ни старался, он не мог ускорить процесс!

Где-то на задворках сознания вспыхнула боль — слабая, но нарастающая. Он чувствовал, как огонь выжигает его изнутри, как черная сфера рядом с ним вибрирует все сильнее, будто рвется внутрь него, чтобы окончательно слиться. Но как бы он ни старался, он не мог ускорить процесс!

Кай ощущал немощь. Он — тот, кто бесчисленное время потратил на то, чтобы стать спасением для Вселенной, кто смеялся в лицо смерти — сейчас не мог даже вскрикнуть. Все, что ему оставалось, — смотреть на разрастающийся хаос и ждать развязки.

Кай ощущал немощь. Он — тот, кто бесчисленное время потратил на то, чтобы стать спасением для Вселенной, кто смеялся в лицо смерти — сейчас не мог даже вскрикнуть. Все, что ему оставалось, — смотреть на разрастающийся хаос и ждать развязки.

"Нет… Я сейчас же прорвусь! Сфера Сути давай ускоримся! Мы должны завершить наше слияние!" — мысленно кричал самому себе Кай, собирая всю свою волю в кулак. Он сосредоточился на слиянии, забывая обо всем, что вокруг него. Сейчас он должен был полностью отдаться процессу и надеяться на Высшую Триаду!

"Нет… Я сейчас же прорвусь! Сфера Сути давай ускоримся! Мы должны завершить наше слияние!" — мысленно кричал самому себе Кай, собирая всю свою волю в кулак. Он сосредоточился на слиянии, забывая обо всем, что вокруг него. Сейчас он должен был полностью отдаться процессу и надеяться на Высшую Триаду!

Где-то в глубине, в самом сердце его разума, начало пробуждаться нечто иное. Среди всей паники, среди всех криков Вселенной, что эхом отдавались в его сознании, он почувствовал искру. Маленькую, едва заметную, но она была там.

Где-то в глубине, в самом сердце его разума, начало пробуждаться нечто иное. Среди всей паники, среди всех криков Вселенной, что эхом отдавались в его сознании, он почувствовал искру. Маленькую, едва заметную, но она была там.

Это был он — его настоящее "Я".

Это был он — его настоящее "Я".

"Нет... я не исчезну! Вселенная будет жить!" — слабая мысль прозвучала, как клятва, и впервые за все это время его сердце сделало сильный удар.

"Нет... я не исчезну! Вселенная будет жить!" — слабая мысль прозвучала, как клятва, и впервые за все это время его сердце сделало сильный удар.

— Ду-дум!

— Ду-дум!

Белый огонь вокруг него дрогнул, будто бы откликнулся на его решимость. И тотчас начал гореть с еще большей силой!

Белый огонь вокруг него дрогнул, будто бы откликнулся на его решимость. И тотчас начал гореть с еще большей силой!

Глава 988(Отредач.)

Глава 988(Отредач.)

Армия Восстания Жизни двигалась вперед с такой скоростью, что пространство вокруг дрожало и искривлялось. Ряды культиваторов рвались к центру сияющего белого пламени, который становился все ярче, ослепляя своей чистотой. Матерь, летящая во главе, напряженно сжимала кулаки. Красный отросток на ее груди мерцал, подчиняя себе окружающую энергию, а позади нее, словно два мрачных шторма, следовали Близнецы. Их ауры не оставляли сомнений в решимости уничтожить все на своем пути.

Армия Восстания Жизни двигалась вперед с такой скоростью, что пространство вокруг дрожало и искривлялось. Ряды культиваторов рвались к центру сияющего белого пламени, который становился все ярче, ослепляя своей чистотой. Матерь, летящая во главе, напряженно сжимала кулаки. Красный отросток на ее груди мерцал, подчиняя себе окружающую энергию, а позади нее, словно два мрачных шторма, следовали Близнецы. Их ауры не оставляли сомнений в решимости уничтожить все на своем пути.

— Усилим защиту армии... — пробормотала Матерь, распространяя свой дух на мастеров сзади себя.

— Усилим защиту армии... — пробормотала Матерь, распространяя свой дух на мастеров сзади себя.

Близнецы только кивнули и последовали ее примеру. Все же, они влетали в странную аномальную зону и не знали чего ожидать. Возможно, эта зона нанесла бы им или армии огромный урон.

Близнецы только кивнули и последовали ее примеру. Все же, они влетали в странную аномальную зону и не знали чего ожидать. Возможно, эта зона нанесла бы им или армии огромный урон.

Когда они влетали в зону белого огня, многие из мастеров ожидали сопротивления, боли или полного уничтожения. Но, к их изумлению, ничего подобного не произошло. Белое пламя, которое, казалось, должно испепелять саму материю, оказалось безвредным. Оно обволакивало их тела, будто мягкий поток света, не причиняя никакого вреда, но вызывало чувство необъяснимого трепета.

Когда они влетали в зону белого огня, многие из мастеров ожидали сопротивления, боли или полного уничтожения. Но, к их изумлению, ничего подобного не произошло. Белое пламя, которое, казалось, должно испепелять саму материю, оказалось безвредным. Оно обволакивало их тела, будто мягкий поток света, не причиняя никакого вреда, но вызывало чувство необъяснимого трепета.

— Что это? Я никогда не видела ничего подобного... — холодно произнесла Матерь, однако в ее голосе звучали нотки беспокойства.

— Что это? Я никогда не видела ничего подобного... — холодно произнесла Матерь, однако в ее голосе звучали нотки беспокойства.

Армия продолжала движение, все ближе к центру этого явления. Каждый новый километр открывал новые слои ослепительного света, но также усиливал напряжение армии. Высшая Триада нагоняла их, и вскоре могла даже перегнать, поэтому все ощущали, будто играют в гонку со временем.

Армия продолжала движение, все ближе к центру этого явления. Каждый новый километр открывал новые слои ослепительного света, но также усиливал напряжение армии. Высшая Триада нагоняла их, и вскоре могла даже перегнать, поэтому все ощущали, будто играют в гонку со временем.

— Старики сравнялись с нами... — произнес Бог Смерти, наблюдая как три фигуры проносятся вдали. — Что же они так рьяно защищают?

— Старики сравнялись с нами... — произнес Бог Смерти, наблюдая как три фигуры проносятся вдали. — Что же они так рьяно защищают?

Но в этот момент, они достигли той точки, когда их восприятие коснулось эпицентра буди. Огонь расступился, обнажая фигуру внутри!

Но в этот момент, они достигли той точки, когда их восприятие коснулось эпицентра буди. Огонь расступился, обнажая фигуру внутри!

— Невозможно! — выдохнула Матерь, сцепив зубы с такой силой, будто желая раскрошить их в порошок.

— Невозможно! — выдохнула Матерь, сцепив зубы с такой силой, будто желая раскрошить их в порошок.

Под взором ее восприятия, далеко в огне парил Кай. Цвет его волос изменился, но это точно был он! Его белоснежные волосы развевались, сливаясь с сиянием, будто он сам стал частью этого потока. Лицо его было безмятежным, но по телу бегали странные символы, которые светились, будто оживали под воздействием огня. Его грудь поднималась и опускалась в ровном ритме, а каждый удар сердца раздавался эхом по всему пространству.

Под взором ее восприятия, далеко в огне парил Кай. Цвет его волос изменился, но это точно был он! Его белоснежные волосы развевались, сливаясь с сиянием, будто он сам стал частью этого потока. Лицо его было безмятежным, но по телу бегали странные символы, которые светились, будто оживали под воздействием огня. Его грудь поднималась и опускалась в ровном ритме, а каждый удар сердца раздавался эхом по всему пространству.

Глаза Близнецов также вспыхнули шоком, они были потрясены до глубины души. Их выражение лица нельзя было спутать с чем-то иным — это был страх. Они знали, что центр силы Кая был интегрирован в грудь Вечной Матери Духа, а это значило одно — он должен быть мертв!

Глаза Близнецов также вспыхнули шоком, они были потрясены до глубины души. Их выражение лица нельзя было спутать с чем-то иным — это был страх. Они знали, что центр силы Кая был интегрирован в грудь Вечной Матери Духа, а это значило одно — он должен быть мертв!

Шок был мимолетным, но не смог повлиять на их решимость. Наоборот, Близнецы и Матерь осознали, что Кая срочно нужно уничтожить! Возле него сейчас находилась крохотная сфера, что сливалась с ним. Подобное не могло сулить ничего хорошего!

Шок был мимолетным, но не смог повлиять на их решимость. Наоборот, Близнецы и Матерь осознали, что Кая срочно нужно уничтожить! Возле него сейчас находилась крохотная сфера, что сливалась с ним. Подобное не могло сулить ничего хорошего!

Летя вперед и начиная взывать ко всей своей силе, Вечная Матерь Духа обратилась к Близнецам передачей мысли:

Летя вперед и начиная взывать ко всей своей силе, Вечная Матерь Духа обратилась к Близнецам передачей мысли:

"Что за чертовщина?! Я лично вырвала всю его силу и выбросила в хаотическое пространство! Без защиты своей силы, его должно было разорвать за мгновение! Почему он все еще жив?!" — голос Матери сквозил яростью и ненавистью. Это был уже второй раз, когда из-за Кая нарушались ее планы.

"Что за чертовщина?! Я лично вырвала всю его силу и выбросила в хаотическое пространство! Без защиты своей силы, его должно было разорвать за мгновение! Почему он все еще жив?!" — голос Матери сквозил яростью и ненавистью. Это был уже второй раз, когда из-за Кая нарушались ее планы.

"Это... будто бы он не совсем тот, каким был в прошлом," — вскрикнула Богиня Жизни, также взывая к своей силе. Ее голос дрожал, как будто само присутствие Кая нарушало логику этого мира. "Он ощущается так, будто бы сама его сущность изменилась! Не знаю, что задумала Высшая Триада, но нам нужно немедленно уничтожить этого парня!"

"Это... будто бы он не совсем тот, каким был в прошлом," — вскрикнула Богиня Жизни, также взывая к своей силе. Ее голос дрожал, как будто само присутствие Кая нарушало логику этого мира. "Он ощущается так, будто бы сама его сущность изменилась! Не знаю, что задумала Высшая Триада, но нам нужно немедленно уничтожить этого парня!"

Не говоря ничего, Бог Смерти также начал взывать к своему закону, вновь сотворяя оружие. Они с сестрой готовились объединиться в отчаянной атаке! Казалось, что сейчас главная угроза исходит даже не от Высшей Триады.

Не говоря ничего, Бог Смерти также начал взывать к своему закону, вновь сотворяя оружие. Они с сестрой готовились объединиться в отчаянной атаке! Казалось, что сейчас главная угроза исходит даже не от Высшей Триады.

Матерь не могла оторвать взгляда от этой картины. Пламя, которое она не могла понять, и человек, который, по всем законам, не мог существовать. Ее сердце заколотилось быстрее, мысли путались, а единственное, что оставалось, — это ощущение надвигающейся опасности.

Матерь не могла оторвать взгляда от этой картины. Пламя, которое она не могла понять, и человек, который, по всем законам, не мог существовать. Ее сердце заколотилось быстрее, мысли путались, а единственное, что оставалось, — это ощущение надвигающейся опасности.

Позади предводителей, армия тоже начала ощущать странности. Видя замешательство Матери и Близнецов, культиваторы быстро начали концентрировать силы. Их законы сливались, превращаясь в потоки энергии, которые вновь заполняли артефакты. Напряжение росло, и чувство неведомого страха подталкивало каждого ускоряться, стремясь понять, что так ошеломило их лидеров.

Позади предводителей, армия тоже начала ощущать странности. Видя замешательство Матери и Близнецов, культиваторы быстро начали концентрировать силы. Их законы сливались, превращаясь в потоки энергии, которые вновь заполняли артефакты. Напряжение росло, и чувство неведомого страха подталкивало каждого ускоряться, стремясь понять, что так ошеломило их лидеров.

Они продолжали лететь вперед, пока не достигли точки, в которой восприятие Пожирателей также достигло эпицентра. Сотня мастеров одновременно почувствовала резкий толчок в сознании. Их взоры пересеклись с белым пламенем, а затем в этой безмятежной яркости каждый из них узрел фигуру. Мужчина, окутанный сиянием, висел в центре, неподвижный, но грандиозный. Его белые волосы сливались с потоками света, а странные письмена, что покрывали его кожу, казались живыми. Это был тот, кого почти все из них узнали...

Они продолжали лететь вперед, пока не достигли точки, в которой восприятие Пожирателей также достигло эпицентра. Сотня мастеров одновременно почувствовала резкий толчок в сознании. Их взоры пересеклись с белым пламенем, а затем в этой безмятежной яркости каждый из них узрел фигуру. Мужчина, окутанный сиянием, висел в центре, неподвижный, но грандиозный. Его белые волосы сливались с потоками света, а странные письмена, что покрывали его кожу, казались живыми. Это был тот, кого почти все из них узнали...

— Что за чертовщина здесь происходит... Неужели он и вправду был на стороне Злых Богов? — раздался чей-то потрясенный шепот, эхом отдающийся в умах других.

— Что за чертовщина здесь происходит... Неужели он и вправду был на стороне Злых Богов? — раздался чей-то потрясенный шепот, эхом отдающийся в умах других.

Каждый из Пожирателей на мгновение усомнился в своей адекватности, как будто реальность дала трещину. Это лицо... это спокойствие... все до мельчайших деталей совпадало с тем, кого они знали. Когда-то этот человек противостоял Злым Богам вместе с ними. Но он умер... Что Матерь, что Близнецы четко об этом заявили!

Каждый из Пожирателей на мгновение усомнился в своей адекватности, как будто реальность дала трещину. Это лицо... это спокойствие... все до мельчайших деталей совпадало с тем, кого они знали. Когда-то этот человек противостоял Злым Богам вместе с ними. Но он умер... Что Матерь, что Близнецы четко об этом заявили!

"Но почему он здесь? Как это возможно?" — этот вопрос проносился в головах сразу у сотен мастеров, выбивая их из равновесия.

"Но почему он здесь? Как это возможно?" — этот вопрос проносился в головах сразу у сотен мастеров, выбивая их из равновесия.

Некоторые на мгновение потеряли контроль над своей энергией, создавая хаос в потоках. Законы жизни и смерти вокруг них начали колебаться, будто не находили себе места.

Некоторые на мгновение потеряли контроль над своей энергией, создавая хаос в потоках. Законы жизни и смерти вокруг них начали колебаться, будто не находили себе места.

— Это не может быть он! — вторил ему другой. — Это какая-то иллюзия Высшей Триады! Они пытаются сломить наш дух!

— Это не может быть он! — вторил ему другой. — Это какая-то иллюзия Высшей Триады! Они пытаются сломить наш дух!

И все же никто не мог отвести взгляда от фигуры Кая. И никто не мог убедить себя, что это просто обман зрения. В глубине души каждый знал, что это именно он.

И все же никто не мог отвести взгляда от фигуры Кая. И никто не мог убедить себя, что это просто обман зрения. В глубине души каждый знал, что это именно он.

Но все это замешательство было ничем по сравнению с реакцией одной из мастеров. Сначала ее дыхание сбилось, грудь словно сдавило невидимыми тисками. Ее глаза расширились от ужаса и изумления, а затем, как будто не в силах больше сдерживать эмоции, Кессия беззвучно зарыдала. Слезы хлынули по ее щекам, сверкая в ослепительном свете белого пламени.

Но все это замешательство было ничем по сравнению с реакцией одной из мастеров. Сначала ее дыхание сбилось, грудь словно сдавило невидимыми тисками. Ее глаза расширились от ужаса и изумления, а затем, как будто не в силах больше сдерживать эмоции, Кессия беззвучно зарыдала. Слезы хлынули по ее щекам, сверкая в ослепительном свете белого пламени.

Она с трудом выдавила шепотом, едва слышно для окружающих:

Она с трудом выдавила шепотом, едва слышно для окружающих:

— Это... ты?

— Это... ты?

Ее разум был охвачен вихрем воспоминаний. Перед внутренним взором мелькали моменты их короткого, но яркого счастья, вместе с болью утраты. Ее возлюбленный, ее Кай, погиб так давно, что она уже привыкла считать себя одинокой в этом мире. Его потеря была как рана, которая не зажила даже спустя тысячи лет. Ее жизнь разделилась на "до" и "после". После его смерти она решила бросить все ради мести, сегодня она готовилась отдать свою жизнь.

Ее разум был охвачен вихрем воспоминаний. Перед внутренним взором мелькали моменты их короткого, но яркого счастья, вместе с болью утраты. Ее возлюбленный, ее Кай, погиб так давно, что она уже привыкла считать себя одинокой в этом мире. Его потеря была как рана, которая не зажила даже спустя тысячи лет. Ее жизнь разделилась на "до" и "после". После его смерти она решила бросить все ради мести, сегодня она готовилась отдать свою жизнь.

"Это невозможно. Это не может быть он. Или все же может? Я хочу, чтобы это было правдой! Я жажду этого!" — мысленно закричала она, словно превращаясь в обычную смертную женщину, что желала вернуть своего возлюбленного.

"Это невозможно. Это не может быть он. Или все же может? Я хочу, чтобы это было правдой! Я жажду этого!" — мысленно закричала она, словно превращаясь в обычную смертную женщину, что желала вернуть своего возлюбленного.

Каждое ее чувство, каждое воспоминание оживало в этот момент, взрываясь в сердце бурей эмоций. Она помнила, как долго пыталась проститься с ним, но его лицо, его голос, его прикосновения остались навсегда запечатлены в ее душе. Она продолжала жить только ради того, чтобы отомстить за него, считая, что ее судьба — принести себя в жертву ради его памяти.

Каждое ее чувство, каждое воспоминание оживало в этот момент, взрываясь в сердце бурей эмоций. Она помнила, как долго пыталась проститься с ним, но его лицо, его голос, его прикосновения остались навсегда запечатлены в ее душе. Она продолжала жить только ради того, чтобы отомстить за него, считая, что ее судьба — принести себя в жертву ради его памяти.

Но теперь... Он был здесь, перед ней. Живой. Она видела, как его тело, такое родное и знакомое, медленно поднималось и опускалось в ритме дыхания. Это не мог быть обман. Она чувствовала его сущность, даже измененную. Это был он.

Но теперь... Он был здесь, перед ней. Живой. Она видела, как его тело, такое родное и знакомое, медленно поднималось и опускалось в ритме дыхания. Это не мог быть обман. Она чувствовала его сущность, даже измененную. Это был он.

Ее законы дрогнули, и она чуть не остановила полет, но собрала остатки сил, чтобы удержаться в воздухе. "Я должна понять! Я должна... дотронуться до него, увидеть его ближе. Кай, ты ли это?!"

Ее законы дрогнули, и она чуть не остановила полет, но собрала остатки сил, чтобы удержаться в воздухе. "Я должна понять! Я должна... дотронуться до него, увидеть его ближе. Кай, ты ли это?!"

На какой-то миг она позабыла обо всем: о Матери, о Близнецах, о войне. Перед ее глазами был только он — ее Кай, ее утраченная половина.

На какой-то миг она позабыла обо всем: о Матери, о Близнецах, о войне. Перед ее глазами был только он — ее Кай, ее утраченная половина.

Но этот трогательный момент прервала передача мысли от Пожирателя Нерушимого Панциря, который строго произнес:

Но этот трогательный момент прервала передача мысли от Пожирателя Нерушимого Панциря, который строго произнес:

"Дела принимают странный оборот. Бессмертный Пьяница жив, и похоже находится в состоянии близкому к внезапному просветлению. Стоит ли продолжать реализацию нашего плана?"

"Дела принимают странный оборот. Бессмертный Пьяница жив, и похоже находится в состоянии близкому к внезапному просветлению. Стоит ли продолжать реализацию нашего плана?"

В тот же миг в мысленный разговор вступила Пожиратель из расы фей. Казалось, что она была в замешательстве:

В тот же миг в мысленный разговор вступила Пожиратель из расы фей. Казалось, что она была в замешательстве:

"Что, если Близнецы не врали и Бессмертный Пьяница действительно был в сговоре со Злыми Богами? Я начинаю сомневаться в том, кто здесь друг, а кто здесь враг..."

"Что, если Близнецы не врали и Бессмертный Пьяница действительно был в сговоре со Злыми Богами? Я начинаю сомневаться в том, кто здесь друг, а кто здесь враг..."

Архонт был не менее обескуражен. Казалось, что все происходящее окончательно утратило возможность логического обоснования.

Архонт был не менее обескуражен. Казалось, что все происходящее окончательно утратило возможность логического обоснования.

Но в этот момент сомнений и напряжения прозвучал спокойный и уравновешенный голос Пожирателя Сердца Ремесленника:

Но в этот момент сомнений и напряжения прозвучал спокойный и уравновешенный голос Пожирателя Сердца Ремесленника:

"Плевать. Если мы, как жизнь, хотим продолжить развитие — нам в любом случае нужно убить и Матерь, и Близнецов, и даже Высшую Триаду. Все они — это пережитки прошлого, которые не должны перейти в новую эру." — эти слова будто бы вернули всем понимания истинной цели. Дело было не в Кае. "Плевать на то, что произойдет далее. Будем искать любую возможность нанести фатальный удар каждому из этих Богов," — завершив, он начал взывать к своей силе и смотреть вдаль.

"Плевать. Если мы, как жизнь, хотим продолжить развитие — нам в любом случае нужно убить и Матерь, и Близнецов, и даже Высшую Триаду. Все они — это пережитки прошлого, которые не должны перейти в новую эру." — эти слова будто бы вернули всем понимания истинной цели. Дело было не в Кае. "Плевать на то, что произойдет далее. Будем искать любую возможность нанести фатальный удар каждому из этих Богов," — завершив, он начал взывать к своей силе и смотреть вдаль.

Все, кто был в сговоре, только утвердительно кивнули и также начали наращивать свою силу. Вот только в этот момент Пожиратель Сердца Ремесленника обратился еще одной мысленной передачей. Но теперь она предназначалась только для Кессии...

Все, кто был в сговоре, только утвердительно кивнули и также начали наращивать свою силу. Вот только в этот момент Пожиратель Сердца Ремесленника обратился еще одной мысленной передачей. Но теперь она предназначалась только для Кессии...

"Что собираешься делать?" — коротко уточнил он.

"Что собираешься делать?" — коротко уточнил он.

И ответ Кессии не заставил себя ждать. В ее глазах вспыхнула решимость и она произнесла:

И ответ Кессии не заставил себя ждать. В ее глазах вспыхнула решимость и она произнесла:

"Я знаю Кая почти всю его жизнь. Он точно не из тех, кто стал бы служить Злым Богам, или сотрудничать с ними без причины. Я сделаю все, чтобы защитить его, даже если ты против."

"Я знаю Кая почти всю его жизнь. Он точно не из тех, кто стал бы служить Злым Богам, или сотрудничать с ними без причины. Я сделаю все, чтобы защитить его, даже если ты против."

Но на удивление, старик только ухмыльнулся и мысленно ответил:

Но на удивление, старик только ухмыльнулся и мысленно ответил:

"Я примерно того же мнения... Мне кажется, что сейчас наши потуги убить Матерь и Близнецов — это просто отчаянный шаг, без реального шанса на успех. Но Кай... Сдается мне, что есть шанс на то, что он сумеет разрешить эту катастрофу. Другие не поймут, поэтому я решил просто успокоить их. Если понадобиться — я также стану на его защиту."

"Я примерно того же мнения... Мне кажется, что сейчас наши потуги убить Матерь и Близнецов — это просто отчаянный шаг, без реального шанса на успех. Но Кай... Сдается мне, что есть шанс на то, что он сумеет разрешить эту катастрофу. Другие не поймут, поэтому я решил просто успокоить их. Если понадобиться — я также стану на его защиту."

Матерь Духа внезапно вытянула руку вперед, и ее голос, исполненный ярости и железной решимости, эхом разлетелся по пространству:

Матерь Духа внезапно вытянула руку вперед, и ее голос, исполненный ярости и железной решимости, эхом разлетелся по пространству:

— Уничтожить его! Злые Боги готовят новое оружие, чтобы поработить нас! Не дайте ему завершить трансформацию!

— Уничтожить его! Злые Боги готовят новое оружие, чтобы поработить нас! Не дайте ему завершить трансформацию!

Ее команда была как удар молнии. Все колебания, замешательства и сомнения мгновенно улетучились из умов армии. Каждый воин, каждый Пожиратель направил свою силу, стремясь привести в действие артефакты или обрушить мощь своих законов.

Ее команда была как удар молнии. Все колебания, замешательства и сомнения мгновенно улетучились из умов армии. Каждый воин, каждый Пожиратель направил свою силу, стремясь привести в действие артефакты или обрушить мощь своих законов.

Матерь не собиралась ждать результата приказа. Ее руки, сияя лиловым светом, начали чертить в воздухе сложные узоры. Красный отросток на ее груди разгорелся еще ярче, словно собирая силу.

Матерь не собиралась ждать результата приказа. Ее руки, сияя лиловым светом, начали чертить в воздухе сложные узоры. Красный отросток на ее груди разгорелся еще ярче, словно собирая силу.

— Ты будешь уничтожен! — выкрикнула она, бросая гигантскую ладонь в сторону Кая.

— Ты будешь уничтожен! — выкрикнула она, бросая гигантскую ладонь в сторону Кая.

Одновременно с этим Близнецы синхронно подняли руки. Их законы жизни и смерти слились в единое целое, создавая новое копье. Бог Смерти вложил всю разрушительную силу в свое оружие, а Богиня Жизни — невероятную скорость и пронзающую непоколебимость.

Одновременно с этим Близнецы синхронно подняли руки. Их законы жизни и смерти слились в единое целое, создавая новое копье. Бог Смерти вложил всю разрушительную силу в свое оружие, а Богиня Жизни — невероятную скорость и пронзающую непоколебимость.

— Конец приближается! — их голоса звучали как один.

— Конец приближается! — их голоса звучали как один.

В этот момент пространство перед Каем начало искажаться. Культиваторы, находящиеся позади также атаковали. Они видели, как множество потоков законов сливалось в единое целое. Эти атаки, соединенные в одну разрушительную волну, летели с такой скоростью, что за считанные секунды оказались в опасной близости к эпицентру белого пламени.

В этот момент пространство перед Каем начало искажаться. Культиваторы, находящиеся позади также атаковали. Они видели, как множество потоков законов сливалось в единое целое. Эти атаки, соединенные в одну разрушительную волну, летели с такой скоростью, что за считанные секунды оказались в опасной близости к эпицентру белого пламени.

Сила этого удара была колоссальной. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, словно хрупкое стекло под ударами молота. Огромная ладонь сливалась с копьем. В какой-то момент ладонь ухватилась за древко копья, и словно сделала выпад!

Сила этого удара была колоссальной. Пространство дрожало, трещины расходились во все стороны, словно хрупкое стекло под ударами молота. Огромная ладонь сливалась с копьем. В какой-то момент ладонь ухватилась за древко копья, и словно сделала выпад!

— Дуум! — пространство содрогнулось, когда атаки пронзили все на своем пути, устремляясь к цели.

— Дуум! — пространство содрогнулось, когда атаки пронзили все на своем пути, устремляясь к цели.

Воздух вокруг Кая закипел, белый огонь сотрясся, и казалось, что сама реальность вот-вот сломается от этого натиска. Даже вечное сияние белого пламени, окружавшего Кая, чуть дрогнуло под гнетом этого разрушительного натиска. Но он все также был обездвижен, не в силах заблокировать этот удар.

Воздух вокруг Кая закипел, белый огонь сотрясся, и казалось, что сама реальность вот-вот сломается от этого натиска. Даже вечное сияние белого пламени, окружавшего Кая, чуть дрогнуло под гнетом этого разрушительного натиска. Но он все также был обездвижен, не в силах заблокировать этот удар.

Глава 989(Отредач.)

Глава 989(Отредач.)

Перед Каем, все еще закрывающим глаза и сохраняющим неподвижность, возникла огромная волна энергии. Она была собрана Армией Восстания Жизни, и с ревом приближалась, готовая разорвать его тело на части. Огонь, молнии, смертоносные лучи и осколки пространственных барьеров сливались в одной точке, превращаясь в яростный шторм силы, готовый уничтожить все на своем пути. А впереди всего был выпад божественного копья, в которое вливалась сила из ладони Матери.

Перед Каем, все еще закрывающим глаза и сохраняющим неподвижность, возникла огромная волна энергии. Она была собрана Армией Восстания Жизни, и с ревом приближалась, готовая разорвать его тело на части. Огонь, молнии, смертоносные лучи и осколки пространственных барьеров сливались в одной точке, превращаясь в яростный шторм силы, готовый уничтожить все на своем пути. А впереди всего был выпад божественного копья, в которое вливалась сила из ладони Матери.

Но именно в эту секунду Кай не чувствовал страха. Его сознание было острым, как никогда, и он был уверен — Высшая Триада успеет вовремя. И вот, когда неумолимая атака была всего в секунде от его неподвижного тела, перед ним возникли три фигуры.

Но именно в эту секунду Кай не чувствовал страха. Его сознание было острым, как никогда, и он был уверен — Высшая Триада успеет вовремя. И вот, когда неумолимая атака была всего в секунде от его неподвижного тела, перед ним возникли три фигуры.

— Ду-дум! — пространственный туннель, созданный Стариком Времени-Пространства закрылся, заставив пространство задрожать.

— Ду-дум! — пространственный туннель, созданный Стариком Времени-Пространства закрылся, заставив пространство задрожать.

Синхронный взмах их рук породил взрыв невообразимой силы. Атаки Армии Восстания Жизни встретились в яростном столкновении, и весь мир вокруг, казалось, рухнул в хаос.

Синхронный взмах их рук породил взрыв невообразимой силы. Атаки Армии Восстания Жизни встретились в яростном столкновении, и весь мир вокруг, казалось, рухнул в хаос.

— Ба-бааам! — ужасающий взрыв распространился во все стороны, сметая все вокруг. Пространство, дрожащим эхом, словно ломалось на куски. Потоки света и тьмы, смешавшиеся в смертельном вихре, обрушились на поле боя. Мастера Армии Восстания Жизни в одно мгновение потеряли свои защитные барьеры, их тела были отброшены на километры, а законы, которыми они управляли, рассеялись, как пыль на ветру. Если бы не защита их предводителей, в это мгновение десятки тысяч мастеров бы уже умерли!

— Ба-бааам! — ужасающий взрыв распространился во все стороны, сметая все вокруг. Пространство, дрожащим эхом, словно ломалось на куски. Потоки света и тьмы, смешавшиеся в смертельном вихре, обрушились на поле боя. Мастера Армии Восстания Жизни в одно мгновение потеряли свои защитные барьеры, их тела были отброшены на километры, а законы, которыми они управляли, рассеялись, как пыль на ветру. Если бы не защита их предводителей, в это мгновение десятки тысяч мастеров бы уже умерли!

В этот момент Высшая Триада словно вернула свои былые силы. Их тела окружились вихрями законов, преобразуя их жизнь в чистую силу. Ранее подобный удар смел их, но теперь даже не смог сдвинуть их с места!

В этот момент Высшая Триада словно вернула свои былые силы. Их тела окружились вихрями законов, преобразуя их жизнь в чистую силу. Ранее подобный удар смел их, но теперь даже не смог сдвинуть их с места!

— Для гармонии мира мы готовы сжечь себя до конца, — раздался мощный голос Монаха Воли, эхом отразившись в разрушенных просторах.

— Для гармонии мира мы готовы сжечь себя до конца, — раздался мощный голос Монаха Воли, эхом отразившись в разрушенных просторах.

Близнецы и Матерь, видя этот акт, застыли, сжимая зубы от злости. Им не хватило всего мгновения, чтобы опередить врагов и уничтожить Кая.

Близнецы и Матерь, видя этот акт, застыли, сжимая зубы от злости. Им не хватило всего мгновения, чтобы опередить врагов и уничтожить Кая.

— Тогда сжигайте себя быстрее! Так Вселенная быстрее очистится! — воинственно произнес Бог Смерти и копье начало наносить второй удар. Богиня Жизни и Вечная Матерь Духа почувствовали намерения союзника, поэтому действовали синхронно с ним. Армия позади них также начала готовиться к новой атаке.

— Тогда сжигайте себя быстрее! Так Вселенная быстрее очистится! — воинственно произнес Бог Смерти и копье начало наносить второй удар. Богиня Жизни и Вечная Матерь Духа почувствовали намерения союзника, поэтому действовали синхронно с ним. Армия позади них также начала готовиться к новой атаке.

И в этот момент раздался голос Старика Времени-Пространства, который с некой тяжестью на душе, но сурово, произнес:

И в этот момент раздался голос Старика Времени-Пространства, который с некой тяжестью на душе, но сурово, произнес:

— Увы... Видимо нам вновь придется запятнать свои руки в крови. Мы не можем позволить вам так просто разрушить Вселенную.

— Увы... Видимо нам вновь придется запятнать свои руки в крови. Мы не можем позволить вам так просто разрушить Вселенную.

Казалось, словно Близнецы хотели было что-то ответить, но Высшая Триада тотчас перешла в атаку! Их время было на исходе, и пока они обладали силой — они желали нанести противникам максимальный вред!

Казалось, словно Близнецы хотели было что-то ответить, но Высшая Триада тотчас перешла в атаку! Их время было на исходе, и пока они обладали силой — они желали нанести противникам максимальный вред!

— Неосязаемость Времени и Пространства!

— Неосязаемость Времени и Пространства!

— Беспричинность Удачи!

— Беспричинность Удачи!

— Вечность Воли! — высшая триада одновременно взревела, взывая к своим законам. Три фундаментальных силы тотчас слились в один поток, готовясь к столкновению.

— Вечность Воли! — высшая триада одновременно взревела, взывая к своим законам. Три фундаментальных силы тотчас слились в один поток, готовясь к столкновению.

Высшая Триада, не сдерживая мощь своих законов, рванула вперед. Их ауры слились в единое сияющее явление. Старик Времени-Пространства, взывая к своему закону, тотчас создал целый домен, поглотившей всех вокруг. Казалось, что время взбесилось, где-то идя чуть медленнее, а где-то быстрее. Подобное быстро нарушило коммуникацию в армии, затрудняя ей концентрацию силы в артефактах. Его фигура растворилась в вихре, и он появился сразу за ладонью Матери.

Высшая Триада, не сдерживая мощь своих законов, рванула вперед. Их ауры слились в единое сияющее явление. Старик Времени-Пространства, взывая к своему закону, тотчас создал целый домен, поглотившей всех вокруг. Казалось, что время взбесилось, где-то идя чуть медленнее, а где-то быстрее. Подобное быстро нарушило коммуникацию в армии, затрудняя ей концентрацию силы в артефактах. Его фигура растворилась в вихре, и он появился сразу за ладонью Матери.

— Достаточно! — выкрикнул он, протянув руку, из которой вырвался поток серебристой энергии. Она тут же изогнулась, разрывая связь между ладонью и копьем Близнецов.

— Достаточно! — выкрикнул он, протянув руку, из которой вырвался поток серебристой энергии. Она тут же изогнулась, разрывая связь между ладонью и копьем Близнецов.

Матерь среагировала мгновенно. Красный отросток на ее груди вспыхнул, и ладонь разлетелась на тысячи меньших, хаотично ударяя в Старика Времени-Пространства. Но в этот момент перед ней появился Монах Воли. Его кулак, сияющий синим светом, ударил прямо в область груди, будто пытаясь уничтожить источник ее дополнительной силы.

Матерь среагировала мгновенно. Красный отросток на ее груди вспыхнул, и ладонь разлетелась на тысячи меньших, хаотично ударяя в Старика Времени-Пространства. Но в этот момент перед ней появился Монах Воли. Его кулак, сияющий синим светом, ударил прямо в область груди, будто пытаясь уничтожить источник ее дополнительной силы.

— Глупая девчонка, твои действия приведут к гибели Вселенной! — его голос был полон ярости.

— Глупая девчонка, твои действия приведут к гибели Вселенной! — его голос был полон ярости.

Но Крылья Матери быстро сомкнулись, будто создавая щит вокруг нее. Кулак Бога Воли тотчас ударил в них!

Но Крылья Матери быстро сомкнулись, будто создавая щит вокруг нее. Кулак Бога Воли тотчас ударил в них!

— Баам! Хруст! — послышалось, как кости крыльев Матери сломались, и она мгновенно отлетела, сметая собой целые ряды армии.

— Баам! Хруст! — послышалось, как кости крыльев Матери сломались, и она мгновенно отлетела, сметая собой целые ряды армии.

В тот же момент Бог Удачи активировал свою силу, видя, как Близнецы хотели броситься на помощь. Гармония внутри их копья начала бесноваться, распадаясь на куски. А атаки, что наносились обычными воинами, взрывались прямо в воздухе, нанося урон им же самим! Увы, нынешнее сражение уже не могло избежать массовых жертв!

В тот же момент Бог Удачи активировал свою силу, видя, как Близнецы хотели броситься на помощь. Гармония внутри их копья начала бесноваться, распадаясь на куски. А атаки, что наносились обычными воинами, взрывались прямо в воздухе, нанося урон им же самим! Увы, нынешнее сражение уже не могло избежать массовых жертв!

— Бам! Бам! Бам! — целые серии взрывов прокатились по полю боя, словно началась апокалиптическая цепная реакция. Умирали тысячи!

— Бам! Бам! Бам! — целые серии взрывов прокатились по полю боя, словно началась апокалиптическая цепная реакция. Умирали тысячи!

— Легкомысленные старики! Умрите уже и дайте Вселенной спокойно развиваться! — Богиня Жизни взмахнула рукой, создавая поток белой силы, который стабилизировал армию, начиная исцелять ее. Но все это время она смотрела на своих врагов.

— Легкомысленные старики! Умрите уже и дайте Вселенной спокойно развиваться! — Богиня Жизни взмахнула рукой, создавая поток белой силы, который стабилизировал армию, начиная исцелять ее. Но все это время она смотрела на своих врагов.

После первого обмена ударами, Близнецы и Матерь быстро пришли в себя, начиная готовиться к контратаке. Теперь их смелость немного поубавилась, ведь противники вернули себе большую часть былой силы.

После первого обмена ударами, Близнецы и Матерь быстро пришли в себя, начиная готовиться к контратаке. Теперь их смелость немного поубавилась, ведь противники вернули себе большую часть былой силы.

Матерь быстро подлетела к Близнецам, и яростно выдала: — Нам всего лишь нужно тянуть время. Мы победим, ибо они не смогут поддерживать эту боевую мощь вечно!

Матерь быстро подлетела к Близнецам, и яростно выдала: — Нам всего лишь нужно тянуть время. Мы победим, ибо они не смогут поддерживать эту боевую мощь вечно!

Близнецы и Матерь обменялись взглядами, их ауры переплелись, и пространство вокруг наполнилось невообразимым напряжением. Они решили перейти в ближний бой, срываясь в атаку с отчаянной яростью.

Близнецы и Матерь обменялись взглядами, их ауры переплелись, и пространство вокруг наполнилось невообразимым напряжением. Они решили перейти в ближний бой, срываясь в атаку с отчаянной яростью.

Бог Смерти первым активировал свой арсенал. Из темной дымки, окутывающей его, возник черный меч. Лезвие казалось сотканным из самой пустоты, оно поглощало свет и любое прикосновение к нему вызывало разрушение материи.

Бог Смерти первым активировал свой арсенал. Из темной дымки, окутывающей его, возник черный меч. Лезвие казалось сотканным из самой пустоты, оно поглощало свет и любое прикосновение к нему вызывало разрушение материи.

Богиня Жизни ответила на этот вызов своим белоснежным мечом, который сиял ярче солнца. Его поверхность была гладкой и излучала тепло, каждая атака этим оружием не только наносила урон, но и словно пыталась проникнуть в противника и начать там расширяться.

Богиня Жизни ответила на этот вызов своим белоснежным мечом, который сиял ярче солнца. Его поверхность была гладкой и излучала тепло, каждая атака этим оружием не только наносила урон, но и словно пыталась проникнуть в противника и начать там расширяться.

Матерь, наблюдая за действиями союзников, улыбнулась. Ее тысячи ладоней исчезли, и теперь ее собственные руки засияли лиловым светом. Красно-черные линии начали расходиться по ее телу, пронизывая каждую частицу, пока, наконец, не слились в огненные языки черно-красного пламени. Они танцевали на ее ладонях, словно живые, смешиваясь с лиловым сиянием. В этот момент ее взгляд стал немного диким и даже сумасшедшим.

Матерь, наблюдая за действиями союзников, улыбнулась. Ее тысячи ладоней исчезли, и теперь ее собственные руки засияли лиловым светом. Красно-черные линии начали расходиться по ее телу, пронизывая каждую частицу, пока, наконец, не слились в огненные языки черно-красного пламени. Они танцевали на ее ладонях, словно живые, смешиваясь с лиловым сиянием. В этот момент ее взгляд стал немного диким и даже сумасшедшим.

— Ну что, старики, покажите, на что вы еще способны! — произнесла Матерь, ее голос звучал как грозовой раскат.

— Ну что, старики, покажите, на что вы еще способны! — произнесла Матерь, ее голос звучал как грозовой раскат.

Их противники не стали отвечать. Они перешли в действие. Битва шести богов разразилась с невообразимой яростью!

Их противники не стали отвечать. Они перешли в действие. Битва шести богов разразилась с невообразимой яростью!

Бог Смерти мгновенно рванул к Монаху Воли, черный меч оставлял в пространстве за собой глубокие разломы. Но и противник не отставал... Ленты обматывающие его тело быстро воспарили, словно готовясь встречать атаки меча. Они не боялись его!

Бог Смерти мгновенно рванул к Монаху Воли, черный меч оставлял в пространстве за собой глубокие разломы. Но и противник не отставал... Ленты обматывающие его тело быстро воспарили, словно готовясь встречать атаки меча. Они не боялись его!

— Пришло время уничтожить твою неизбежную волю! — прорычал Бог Смерти, вонзая меч прямо в Монаха Воли. Но тот лишь ухмыльнулся, и одна из лент ловко обвила лезвие, не давая тому продвинуться дальше.

— Пришло время уничтожить твою неизбежную волю! — прорычал Бог Смерти, вонзая меч прямо в Монаха Воли. Но тот лишь ухмыльнулся, и одна из лент ловко обвила лезвие, не давая тому продвинуться дальше.

— Неплохо... Но ранее, мы никогда не сражались с вами всерьез! Сейчас же мы готовы убить вас! — ответил Монах, оказавшись за спиной оппонента. Десятки лент мгновенно обвили Бога Смерти, и начали вливать в его тело Закон Воли, словно подавляя все желание бороться.

— Неплохо... Но ранее, мы никогда не сражались с вами всерьез! Сейчас же мы готовы убить вас! — ответил Монах, оказавшись за спиной оппонента. Десятки лент мгновенно обвили Бога Смерти, и начали вливать в его тело Закон Воли, словно подавляя все желание бороться.

— Гуум! Баам! — кулак Бога Воли, сжатый до предела, обрушился на спину противника. Удар сопровождался громом, который разорвал тишину поля боя.

— Гуум! Баам! — кулак Бога Воли, сжатый до предела, обрушился на спину противника. Удар сопровождался громом, который разорвал тишину поля боя.

В то же время, Богиня Жизни обрушилась на Бога Удачи. Ее меч сверкнул, разрезая пространство, но противник двигался с неожиданной легкостью. Силы закона Удачи делали его передвижения непредсказуемыми. Каждый раз, когда Богиня Жизни думала, что сейчас заденет врага — она ошибалась.

В то же время, Богиня Жизни обрушилась на Бога Удачи. Ее меч сверкнул, разрезая пространство, но противник двигался с неожиданной легкостью. Силы закона Удачи делали его передвижения непредсказуемыми. Каждый раз, когда Богиня Жизни думала, что сейчас заденет врага — она ошибалась.

— Ты слишком самоуверенна, девчонка! — усмехнулся Бог Удачи, исчезая из поля ее зрения и появляясь прямо под ней. Его пальцы едва коснулись ее стопы, и уже через мгновение Закон Жизни пошатнулся.

— Ты слишком самоуверенна, девчонка! — усмехнулся Бог Удачи, исчезая из поля ее зрения и появляясь прямо под ней. Его пальцы едва коснулись ее стопы, и уже через мгновение Закон Жизни пошатнулся.

Но Богиня не сдалась. Белый меч вспыхнул, и она нанесла сокрушительный удар вниз. Вспышка ослепительного света заставила Бога Удачи отступить, но его улыбка не исчезла.

Но Богиня не сдалась. Белый меч вспыхнул, и она нанесла сокрушительный удар вниз. Вспышка ослепительного света заставила Бога Удачи отступить, но его улыбка не исчезла.

— Времени у меня не много, но его хватит, чтобы медленно довести дисбаланс в твоем теле до предела, ха-ха, — веселясь, добавил он.

— Времени у меня не много, но его хватит, чтобы медленно довести дисбаланс в твоем теле до предела, ха-ха, — веселясь, добавил он.

Тем временем Матерь рванулась к Старику Времени-Пространства. Ее ладони, горящие черно-красным пламенем, обрушились на него с силой, способной разрушить даже временные барьеры.

Тем временем Матерь рванулась к Старику Времени-Пространства. Ее ладони, горящие черно-красным пламенем, обрушились на него с силой, способной разрушить даже временные барьеры.

— Ты больше не скроешься за своими ловушками! — крикнула она, ее ладони расплавляли пространство.

— Ты больше не скроешься за своими ловушками! — крикнула она, ее ладони расплавляли пространство.

— Ты стала необычайно сильной... — ответил Старик, исчезая и появляясь в другой точке своего домена. Его силы запутали течение ее энергии, изолируя часть ее атак. — Вот только, сейчас ты не отличаешься от нас. Ты также сжигаешь себя в обмен на силу, только другим способом.

— Ты стала необычайно сильной... — ответил Старик, исчезая и появляясь в другой точке своего домена. Его силы запутали течение ее энергии, изолируя часть ее атак. — Вот только, сейчас ты не отличаешься от нас. Ты также сжигаешь себя в обмен на силу, только другим способом.

— Заткнись! — Матерь сжала ладони, и вокруг нее вспыхнули десятки черно-красных лезвий, которые ринулись в сторону Старика.

— Заткнись! — Матерь сжала ладони, и вокруг нее вспыхнули десятки черно-красных лезвий, которые ринулись в сторону Старика.

Он поднял руку, и поток серебристой энергии пронзил каждое лезвие, уничтожая их. Однако одна атака достигла цели, прорвав защиту, и Старик был отброшен назад. Его дыхание участилось, но он не остановился.

Он поднял руку, и поток серебристой энергии пронзил каждое лезвие, уничтожая их. Однако одна атака достигла цели, прорвав защиту, и Старик был отброшен назад. Его дыхание участилось, но он не остановился.

— После этого сражения, ты будешь сильно ослаблена. Близнецы уничтожат тебя, а затем и всю жизнь. Неужели ты настолько глупа, что до сих пор не можешь это понять? — сурово спросил Старик Времени-Пространсвта.

— После этого сражения, ты будешь сильно ослаблена. Близнецы уничтожат тебя, а затем и всю жизнь. Неужели ты настолько глупа, что до сих пор не можешь это понять? — сурово спросил Старик Времени-Пространсвта.

— Вы — еще большее зло! — фыркнула она, и атаковала с еще большей яростью.

— Вы — еще большее зло! — фыркнула она, и атаковала с еще большей яростью.

Каждое столкновение вызывало всплески энергии, которые разрушали поле боя. Битва шести богов стала истинным апокалипсисом, где их силы переплетались, стирая границы законов мироздания. Высшая Триада продолжала сражаться без жалости к себе, выжимая каждую каплю силы, чтобы выиграть драгоценное время для Кая.

Каждое столкновение вызывало всплески энергии, которые разрушали поле боя. Битва шести богов стала истинным апокалипсисом, где их силы переплетались, стирая границы законов мироздания. Высшая Триада продолжала сражаться без жалости к себе, выжимая каждую каплю силы, чтобы выиграть драгоценное время для Кая.

Кай, оставаясь в центре этого хаоса, словно безмолвный свидетель апокалиптической битвы, смотрел, как мир вокруг него рушится. Его глаза, все еще закрытые для внешнего мира, "видели" суть происходящего. Ауры шести богов сражались друг с другом, изрыгая разрушительные вспышки энергии.

Кай, оставаясь в центре этого хаоса, словно безмолвный свидетель апокалиптической битвы, смотрел, как мир вокруг него рушится. Его глаза, все еще закрытые для внешнего мира, "видели" суть происходящего. Ауры шести богов сражались друг с другом, изрыгая разрушительные вспышки энергии.

"Это нужно прекратить! Никто из них не осознает, что Вселенная рушится на глазах! Их битва приносит катастрофу во все миры!" — ощущая состояние Вселенной, мысленно кричал Кай.

"Это нужно прекратить! Никто из них не осознает, что Вселенная рушится на глазах! Их битва приносит катастрофу во все миры!" — ощущая состояние Вселенной, мысленно кричал Кай.

Вокруг него кипело поле боя. Миллионы мастеров, ведомые отчаянием и яростью, сражались, не жалея сил. Их комбинированные атаки обрушивались на Высшую Триаду, стремясь помочь своим лидерам. Но каждая волна атаки встречалась со стеной из искривленного времени, непредсказуемой удачи или подавляющей воли.

Вокруг него кипело поле боя. Миллионы мастеров, ведомые отчаянием и яростью, сражались, не жалея сил. Их комбинированные атаки обрушивались на Высшую Триаду, стремясь помочь своим лидерам. Но каждая волна атаки встречалась со стеной из искривленного времени, непредсказуемой удачи или подавляющей воли.

— Бабах! — очередной взрыв разнес тысячу мастеров в клочья, их тела разлетались, превращаясь в прах. Потоки энергии, оставшиеся от их жизней, хаотично витали, словно чьи-то осиротевшие души.

— Бабах! — очередной взрыв разнес тысячу мастеров в клочья, их тела разлетались, превращаясь в прах. Потоки энергии, оставшиеся от их жизней, хаотично витали, словно чьи-то осиротевшие души.

Кай чувствовал, как с каждым мгновением гасли жизни. Законы мироздания, которые должны были быть нерушимыми, превращались в хрупкие нити, разрывающиеся под давлением.

Кай чувствовал, как с каждым мгновением гасли жизни. Законы мироздания, которые должны были быть нерушимыми, превращались в хрупкие нити, разрывающиеся под давлением.

Сила богов разрушала саму реальность. Каждый удар их оружия, каждый всплеск их энергии оставлял после себя разломы. Кай видел эти трещины, расползающиеся, как паутина. Они поглощали свет, звук и даже само существование.

Сила богов разрушала саму реальность. Каждый удар их оружия, каждый всплеск их энергии оставлял после себя разломы. Кай видел эти трещины, расползающиеся, как паутина. Они поглощали свет, звук и даже само существование.

"Если они не остановятся..." — его мысли были прерваны новым ударом. Перед ним, всего в нескольких сотнях метров, один из разломов поглотил несколько десятков сотен мастеров, словно пожирая их. Взрыв энергии, произошедший на его месте, разорвал еще больше пространства, оставив лишь пустоту.

"Если они не остановятся..." — его мысли были прерваны новым ударом. Перед ним, всего в нескольких сотнях метров, один из разломов поглотил несколько десятков сотен мастеров, словно пожирая их. Взрыв энергии, произошедший на его месте, разорвал еще больше пространства, оставив лишь пустоту.

"Ну же! Давай! Заканчивай слияние!" — со всей силы, пытаясь, сдвинуться с места, кричал себе Кай.

"Ну же! Давай! Заканчивай слияние!" — со всей силы, пытаясь, сдвинуться с места, кричал себе Кай.

Никто вокруг, ни один из мастеров, ни один из богов, похоже, не осознавал истинного ужаса происходящего. Они с головой погрузились в последнее сражение. Но Кай видел шире. Он чувствовал, как сама ткань реальности начинает рушиться по всем мирам, разрушая целые тералиты и привнося жесточайший хаос.

Никто вокруг, ни один из мастеров, ни один из богов, похоже, не осознавал истинного ужаса происходящего. Они с головой погрузились в последнее сражение. Но Кай видел шире. Он чувствовал, как сама ткань реальности начинает рушиться по всем мирам, разрушая целые тералиты и привнося жесточайший хаос.

Сражение богов становилось все яростнее. Он видел, как черный меч Бога Смерти врезался в ленты Монаха Воли. Видел, как белый меч Богини Жизни пронизывал свет, оставляя за собой длинный след ожившей энергии. И видел, как Матерь, окруженная черно-красным пламенем, обрушивала свои атаки на Старика Времени-Пространства, начиная подавлять его.

Сражение богов становилось все яростнее. Он видел, как черный меч Бога Смерти врезался в ленты Монаха Воли. Видел, как белый меч Богини Жизни пронизывал свет, оставляя за собой длинный след ожившей энергии. И видел, как Матерь, окруженная черно-красным пламенем, обрушивала свои атаки на Старика Времени-Пространства, начиная подавлять его.

Но за каждым ударом, за каждым всплеском, за каждым взрывом Кай видел их последствия. Вдали, на горизонте, вздымались новые трещины. Они разрастались, затягивая в себя все, до чего могли дотянуться. Некоторые низшие миры просто исчезали не поняв, что вообще случилось.

Но за каждым ударом, за каждым всплеском, за каждым взрывом Кай видел их последствия. Вдали, на горизонте, вздымались новые трещины. Они разрастались, затягивая в себя все, до чего могли дотянуться. Некоторые низшие миры просто исчезали не поняв, что вообще случилось.

"Это неправильно... Это должно закончиться!" — Кай сжал кулаки. Его тело все еще оставалось парализованным, но внутри него разгоралась решимость. Он должен был что-то сделать.

"Это неправильно... Это должно закончиться!" — Кай сжал кулаки. Его тело все еще оставалось парализованным, но внутри него разгоралась решимость. Он должен был что-то сделать.

И в этот момент его сердце дрогнуло еще сильнее. Кессия, до этого только наблюдавшая, осторожно пробиралась через хаос, искусно прячась! Он знал ее слишком хорошо, чтобы не понять, что она замышляет. Она хотела занять позицию, из которой в критическом случае попытается защитить его! Вот только Кай понимал, что она может умереть даже от одного божественного удара!

И в этот момент его сердце дрогнуло еще сильнее. Кессия, до этого только наблюдавшая, осторожно пробиралась через хаос, искусно прячась! Он знал ее слишком хорошо, чтобы не понять, что она замышляет. Она хотела занять позицию, из которой в критическом случае попытается защитить его! Вот только Кай понимал, что она может умереть даже от одного божественного удара!

Глава 990(Отредач.)

Глава 990(Отредач.)

Кессия двигалась сквозь хаос битвы с осторожностью, напоминая тень, скользящую меж взрывов и хаоса. Ее движения были настолько изящными и точными, что в момент сражения такого уровня, никто не замечал ее действий. Она приближалась к Каю, чье неподвижное тело оставалось центром бури из белого огня.

Кессия двигалась сквозь хаос битвы с осторожностью, напоминая тень, скользящую меж взрывов и хаоса. Ее движения были настолько изящными и точными, что в момент сражения такого уровня, никто не замечал ее действий. Она приближалась к Каю, чье неподвижное тело оставалось центром бури из белого огня.

Высшая Триада продолжала яростно сражаться, сталкиваясь с объединенной силой Близнецов и Матери. Их удары раскалывали пространство, а каждое новое столкновение приводило ко все более опасным контратакам.

Высшая Триада продолжала яростно сражаться, сталкиваясь с объединенной силой Близнецов и Матери. Их удары раскалывали пространство, а каждое новое столкновение приводило ко все более опасным контратакам.

Сжигая свою силу, Триада начала подавлять противников. Увы, из-за этого начало гибнуть все больше и больше обычных мастеров. Боги просто не могли думать об ограничении своей силы, ибо они желали нанести Матери и Близнецам максимальный урон.

Сжигая свою силу, Триада начала подавлять противников. Увы, из-за этого начало гибнуть все больше и больше обычных мастеров. Боги просто не могли думать об ограничении своей силы, ибо они желали нанести Матери и Близнецам максимальный урон.

Но подобное не могло продолжаться вечно... Сражение все продолжалось, а день сменялся днем. И чем дольше все затягивалось, тем слабее становилась Высшая Триада. Их трюк со сжиганием себя в обмен на силу начал исчерпывать себя...

Но подобное не могло продолжаться вечно... Сражение все продолжалось, а день сменялся днем. И чем дольше все затягивалось, тем слабее становилась Высшая Триада. Их трюк со сжиганием себя в обмен на силу начал исчерпывать себя...

Монах Воли, обвитый своими лентами, снова столкнулся с Богом Смерти. Их противостояние напоминало танец, где каждое движение было смертельно опасным. Однако на этот раз Бог Смерти оказался быстрее. Его черный меч, насыщенный энергией разрушения, разрезал часть лент, и Монах был вынужден отступить.

Монах Воли, обвитый своими лентами, снова столкнулся с Богом Смерти. Их противостояние напоминало танец, где каждое движение было смертельно опасным. Однако на этот раз Бог Смерти оказался быстрее. Его черный меч, насыщенный энергией разрушения, разрезал часть лент, и Монах был вынужден отступить.

— Сдаешь позиции, ха-ха! — прокричал Бог Удачи, телепортируясь рядом с товарищем и создавая золотой барьер, который неожиданно взорвался, отбросив Бога Смерти.

— Сдаешь позиции, ха-ха! — прокричал Бог Удачи, телепортируясь рядом с товарищем и создавая золотой барьер, который неожиданно взорвался, отбросив Бога Смерти.

— Боюсь, что мы не смогли достаточно их ранить... — раздался суровый голос Старика Времени-Пространства. Его фигура, далекая и размытая, в этот момент напоминала иллюзию, но присутствие его закона заполняло пространство вокруг.

— Боюсь, что мы не смогли достаточно их ранить... — раздался суровый голос Старика Времени-Пространства. Его фигура, далекая и размытая, в этот момент напоминала иллюзию, но присутствие его закона заполняло пространство вокруг.

— И времени у нас все меньше, — кивнул Монах, тяжело дыша.

— И времени у нас все меньше, — кивнул Монах, тяжело дыша.

— Лучше бы Каю поторопиться... Иначе у нас всех будут проблемы, ха-ха, — улыбаясь выдал Бог Удачи, готовясь к новому обмену ударами.

— Лучше бы Каю поторопиться... Иначе у нас всех будут проблемы, ха-ха, — улыбаясь выдал Бог Удачи, готовясь к новому обмену ударами.

Матерь, окруженная черно-красными потоками энергии, выглядела как воплощение ярости. Ее крылья, которые раньше сияли несгибаемой силой, теперь были покрыты глубокими ранами, из которых сочилась густая кровь. Ее глаза горели лиловым светом, но в них уже читалась усталость. Каждое ее движение стало немного менее точным, а мощь ударов — чуть менее разрушительной.

Матерь, окруженная черно-красными потоками энергии, выглядела как воплощение ярости. Ее крылья, которые раньше сияли несгибаемой силой, теперь были покрыты глубокими ранами, из которых сочилась густая кровь. Ее глаза горели лиловым светом, но в них уже читалась усталость. Каждое ее движение стало немного менее точным, а мощь ударов — чуть менее разрушительной.

Близнецы выглядели не лучше. Кольца, парящие над их головами, дрожали и утратили свое сияние. Разломы на поверхности их оружий говорили о том, что они с трудом выдерживает нагрузку их атак. Богиня Жизни, яркость которой некогда могла осветить всю армию, теперь казалась поблекшей, ее белые одежды были изорваны, а лицо покрыто следами множества ожогов. Бог Смерти, напротив, выглядел зловеще — его мантия из черного дыма теперь смешалась с красноватым сиянием, но это не добавляло ему мощи, а скорее демонстрировало, как сильно он израсходовал себя.

Близнецы выглядели не лучше. Кольца, парящие над их головами, дрожали и утратили свое сияние. Разломы на поверхности их оружий говорили о том, что они с трудом выдерживает нагрузку их атак. Богиня Жизни, яркость которой некогда могла осветить всю армию, теперь казалась поблекшей, ее белые одежды были изорваны, а лицо покрыто следами множества ожогов. Бог Смерти, напротив, выглядел зловеще — его мантия из черного дыма теперь смешалась с красноватым сиянием, но это не добавляло ему мощи, а скорее демонстрировало, как сильно он израсходовал себя.

Несмотря на это, их уверенность только усиливалась. Они видели, что атаки Высшей Триады становились все менее мощными и менее точными. Они знали, что враги достигли своего пика, и теперь их сила будет только убывать.

Несмотря на это, их уверенность только усиливалась. Они видели, что атаки Высшей Триады становились все менее мощными и менее точными. Они знали, что враги достигли своего пика, и теперь их сила будет только убывать.

— Они выдохлись, — холодно произнес Бог Смерти, поворачиваясь к Матери. Его голос звучал почти удовлетворенно.

— Они выдохлись, — холодно произнес Бог Смерти, поворачиваясь к Матери. Его голос звучал почти удовлетворенно.

— Мы выдержали их ярость, — согласилась Богиня Жизни, поднимая свое копье и вонзая его в пространство. Из него распространились волны исцеляющей энергии, проникающие в ряды их армии, которая сейчас выглядела ужасно.

— Мы выдержали их ярость, — согласилась Богиня Жизни, поднимая свое копье и вонзая его в пространство. Из него распространились волны исцеляющей энергии, проникающие в ряды их армии, которая сейчас выглядела ужасно.

Матерь тяжело дышала, ее ладони горели ярким пламенем. Она посмотрела на своих соратников и кивнула. Сразу следом прозвучала передача мыслей:

Матерь тяжело дышала, ее ладони горели ярким пламенем. Она посмотрела на своих соратников и кивнула. Сразу следом прозвучала передача мыслей:

"Самое время для неожиданной контратаки. Создайте для меня пространство, а я нанесу сокрушительный удар по Бессмертному Пьянице. Уничтожив его — мы раз и навсегда положим конец их планам."

"Самое время для неожиданной контратаки. Создайте для меня пространство, а я нанесу сокрушительный удар по Бессмертному Пьянице. Уничтожив его — мы раз и навсегда положим конец их планам."

Близнецы ничего не ответили, и даже не кивали. Они только сжали свои оружия, будто подтверждая, что согласны на подобную авантюру. Все же Кай сейчас волновал их больше всего остального.

Близнецы ничего не ответили, и даже не кивали. Они только сжали свои оружия, будто подтверждая, что согласны на подобную авантюру. Все же Кай сейчас волновал их больше всего остального.

Они знали, что победа была близка, и нужно было сделать последний решительный удар. И хотя их тела выглядели хуже, чем у врагов, их вера в окончательный триумф придавала им сил. С каждым мгновением Матерь, Близнецы и их армия становились все ближе к тому, чтобы превратить последнюю надежду Высшей Триады в пыль.

Они знали, что победа была близка, и нужно было сделать последний решительный удар. И хотя их тела выглядели хуже, чем у врагов, их вера в окончательный триумф придавала им сил. С каждым мгновением Матерь, Близнецы и их армия становились все ближе к тому, чтобы превратить последнюю надежду Высшей Триады в пыль.

Кессия, укрывшись за искажением пространства, осторожно посмотрела на Кая, направляя в сторону Кая тонкую ниточку своей мысли. Это было рискованно — любое вмешательство могло привлечь внимание, но она больше не могла молчать. Ее голос, звучащий в сознании Кая, дрожал от смеси облегчения и глубокой боли.

Кессия, укрывшись за искажением пространства, осторожно посмотрела на Кая, направляя в сторону Кая тонкую ниточку своей мысли. Это было рискованно — любое вмешательство могло привлечь внимание, но она больше не могла молчать. Ее голос, звучащий в сознании Кая, дрожал от смеси облегчения и глубокой боли.

"Кай... Ты жив..." — в ее мыслях чувствовалась рана от страданий, пережитых ею за все прошедшие тысячелетия. — "Я думала... Я была уверена, что потеряла тебя. Каждый раз, когда я слышала их клевету о тебе... о том, что ты пал, я умирала вместе с тобой. Но ты здесь. Я чувствую твою силу, твою волю. Ты никогда не сдавался... Даже когда все вокруг уверены, что настал конец, я буду верить, что ты изменишь Вселенную! Это твоя судьба!"

"Кай... Ты жив..." — в ее мыслях чувствовалась рана от страданий, пережитых ею за все прошедшие тысячелетия. — "Я думала... Я была уверена, что потеряла тебя. Каждый раз, когда я слышала их клевету о тебе... о том, что ты пал, я умирала вместе с тобой. Но ты здесь. Я чувствую твою силу, твою волю. Ты никогда не сдавался... Даже когда все вокруг уверены, что настал конец, я буду верить, что ты изменишь Вселенную! Это твоя судьба!"

Кессия сделала глубокий вдох, ее мысли становились яснее, но каждая переданная эмоция оставалась резкой, как оголенная рана.

Кессия сделала глубокий вдох, ее мысли становились яснее, но каждая переданная эмоция оставалась резкой, как оголенная рана.

"Прости меня... Я пыталась справляться сама, но у меня недостаточно сил, чтобы сражаться с Богами. Пожалуйста, приди в себя! Ты нужен нам, Кай... Нужен мне!"

"Прости меня... Я пыталась справляться сама, но у меня недостаточно сил, чтобы сражаться с Богами. Пожалуйста, приди в себя! Ты нужен нам, Кай... Нужен мне!"

Кай, окруженный хаосом сражения, не мог ответить. Его тело все еще оставалось неподвижным, но внутри него разгорелся пожар. Каждый переданный ей импульс пробуждал в нем бурю эмоций. Гнев за то, что она вынуждена была страдать из-за его отсутствия. Любовь — безмерная, заполняющая каждую клетку его души. Желание сражаться — яростное, как ураган, готовый снести все на своем пути.

Кай, окруженный хаосом сражения, не мог ответить. Его тело все еще оставалось неподвижным, но внутри него разгорелся пожар. Каждый переданный ей импульс пробуждал в нем бурю эмоций. Гнев за то, что она вынуждена была страдать из-за его отсутствия. Любовь — безмерная, заполняющая каждую клетку его души. Желание сражаться — яростное, как ураган, готовый снести все на своем пути.

Его сердце забилось быстрее. Хотя его глаза оставались закрытыми, а тело неподвижным, внутреннее пламя, казалось, стало ослепительнее. Впервые за долгое время он ощутил себя целостным, пусть и ненадолго. Эта смесь чувств пронизывала его, готовя к финальной битве. Он был просто в ярости от того, что устроила Вечная Матерь Духа и Близнецы Жизни и Смерти!

Его сердце забилось быстрее. Хотя его глаза оставались закрытыми, а тело неподвижным, внутреннее пламя, казалось, стало ослепительнее. Впервые за долгое время он ощутил себя целостным, пусть и ненадолго. Эта смесь чувств пронизывала его, готовя к финальной битве. Он был просто в ярости от того, что устроила Вечная Матерь Духа и Близнецы Жизни и Смерти!

"Кессия," — мысленно произнес он, не имея возможности сформулировать слова. Его молчание говорило больше, чем могли выразить мысли. Но она чувствовала, что ее слова достигли его.

"Кессия," — мысленно произнес он, не имея возможности сформулировать слова. Его молчание говорило больше, чем могли выразить мысли. Но она чувствовала, что ее слова достигли его.

Взгляд Кессии стал сосредоточенным на сражении Богов. Она знала, что каждый миг мог стать катастрофой, поэтому она только кивнула и послала еще одну передачу мыслей:

Взгляд Кессии стал сосредоточенным на сражении Богов. Она знала, что каждый миг мог стать катастрофой, поэтому она только кивнула и послала еще одну передачу мыслей:

"Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Если я умру... Прошу, не вини себя! Сделай все, чтобы в следующей жизни мы смогли прожить спокойную и счастливую жизнь!"

"Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Если я умру... Прошу, не вини себя! Сделай все, чтобы в следующей жизни мы смогли прожить спокойную и счастливую жизнь!"

Эти слова ударили в сознание Кая, как молния, разрывающая тьму. Вся его сущность, словно натянутая струна, задрожала от услышанного. Каждое слово Кессии, наполненное болью и любовью, отзывалось в нем гулким эхом, вызывая невероятное возмущение. Он не мог стерпеть мысль, что его возлюбленная готовилась пожертвовать своей жизнью ради него! А еще более возмутительным было то, что он не мог возразить ей, ибо не имел силы ответить!

Эти слова ударили в сознание Кая, как молния, разрывающая тьму. Вся его сущность, словно натянутая струна, задрожала от услышанного. Каждое слово Кессии, наполненное болью и любовью, отзывалось в нем гулким эхом, вызывая невероятное возмущение. Он не мог стерпеть мысль, что его возлюбленная готовилась пожертвовать своей жизнью ради него! А еще более возмутительным было то, что он не мог возразить ей, ибо не имел силы ответить!

"Нет... Ты не можешь так поступить!" — пронеслось в его сознании, будто вопль, который не мог вырваться наружу. Его душа начала вибрировать, сотрясая все его естество. Волны гнева, любви и решимости захлестнули его, сливаясь в необузданный поток эмоций.

"Нет... Ты не можешь так поступить!" — пронеслось в его сознании, будто вопль, который не мог вырваться наружу. Его душа начала вибрировать, сотрясая все его естество. Волны гнева, любви и решимости захлестнули его, сливаясь в необузданный поток эмоций.

— Ду-дууум! — белый огонь, что окружал его тело, внезапно вспыхнул с новой силой, превращаясь в неистовую бурю. Его плотность возросла настолько, что пространство вокруг него начало трескаться. Потоки энергии рвались наружу, напоминая смерчи, разрывающие все на своем пути.

— Ду-дууум! — белый огонь, что окружал его тело, внезапно вспыхнул с новой силой, превращаясь в неистовую бурю. Его плотность возросла настолько, что пространство вокруг него начало трескаться. Потоки энергии рвались наружу, напоминая смерчи, разрывающие все на своем пути.

— Шууув! Дум! — языки пламени внезапно взбесились и начали ранить всех! Ранее спокойные, и тихие огни пламени, не мешавшие сражению — теперь стали смертоносным оружием!

— Шууув! Дум! — языки пламени внезапно взбесились и начали ранить всех! Ранее спокойные, и тихие огни пламени, не мешавшие сражению — теперь стали смертоносным оружием!

Сфера Сути, парящая возле Кая, начала ускорять свое слияние. Законы, которые раньше плавно перетекали друг в друга, теперь столкнулись с невероятной силой, словно пытаясь впитать бурлящую энергию эмоций Кая. Это было не просто ускорением — эмоции Кая будто бы стали последним толчком к его прорыву!

Сфера Сути, парящая возле Кая, начала ускорять свое слияние. Законы, которые раньше плавно перетекали друг в друга, теперь столкнулись с невероятной силой, словно пытаясь впитать бурлящую энергию эмоций Кая. Это было не просто ускорением — эмоции Кая будто бы стали последним толчком к его прорыву!

"Кессия, ты не умрешь ради меня!" — если бы он мог кричать, его голос сотряс бы пространство. Но вместо слов его эмоции изливались через белый огонь, который становился все ярче и ярче. Казалось, что сам воздух начинал плавиться под воздействием этого пламени.

"Кессия, ты не умрешь ради меня!" — если бы он мог кричать, его голос сотряс бы пространство. Но вместо слов его эмоции изливались через белый огонь, который становился все ярче и ярче. Казалось, что сам воздух начинал плавиться под воздействием этого пламени.

Армия, сражавшаяся неподалеку, ощутила этот выброс энергии. Мастера, находившиеся слишком близко, были отброшены волной. Их барьеры треснули, а ауры начали гаснуть. Даже Боги, почувствовавшие резкий всплеск мощи, замерли на мгновение, устремив взгляды к центру этого энергетического шторма.

Армия, сражавшаяся неподалеку, ощутила этот выброс энергии. Мастера, находившиеся слишком близко, были отброшены волной. Их барьеры треснули, а ауры начали гаснуть. Даже Боги, почувствовавшие резкий всплеск мощи, замерли на мгновение, устремив взгляды к центру этого энергетического шторма.

Матерь, тяжело дыша, едва успела отвести взгляд от своих противников. Ее глаза сузились, когда она увидела, как белый огонь Кая начал выжигать все вокруг него.

Матерь, тяжело дыша, едва успела отвести взгляд от своих противников. Ее глаза сузились, когда она увидела, как белый огонь Кая начал выжигать все вокруг него.

"Приступаем к контратаке!" — мысленно выкрикнула она, ее голос был полон напряжения. "Нельзя допустить, чтобы он завершил свою метаморфозу!"

"Приступаем к контратаке!" — мысленно выкрикнула она, ее голос был полон напряжения. "Нельзя допустить, чтобы он завершил свою метаморфозу!"

Близнецы также ощутили угрозу, исходящую от Кая. Они переглянулись, и их ауры синхронизировались, готовясь к финальной атаке.

Близнецы также ощутили угрозу, исходящую от Кая. Они переглянулись, и их ауры синхронизировались, готовясь к финальной атаке.

Но Кай уже не замечал их. Все его существо было сосредоточено на одном — защитить Кессию, защитить всех, кто еще верил в него. Его чувства стали последним толчком, который начал сносить преграды между ним и его истинной сутью.

Но Кай уже не замечал их. Все его существо было сосредоточено на одном — защитить Кессию, защитить всех, кто еще верил в него. Его чувства стали последним толчком, который начал сносить преграды между ним и его истинной сутью.

"Я должен успеть! Я должен успеть!" — мысленно кричал Кай, ощущая, как все события будто бы свелись к этой точке времени и пространства. Все решится в ближайшее время!

"Я должен успеть! Я должен успеть!" — мысленно кричал Кай, ощущая, как все события будто бы свелись к этой точке времени и пространства. Все решится в ближайшее время!

Близнецы, не нуждались в дальнейших обсуждениях. Их решение было принято в мгновение. Они активировали силы своих законов, но этого было недостаточно. Каждый из них в следующую секунду начал сжигать свою сущность, обменяв части своей жизни на короткий, но колоссальный прилив силы.

Близнецы, не нуждались в дальнейших обсуждениях. Их решение было принято в мгновение. Они активировали силы своих законов, но этого было недостаточно. Каждый из них в следующую секунду начал сжигать свою сущность, обменяв части своей жизни на короткий, но колоссальный прилив силы.

— Ба-баам! — их ауры взорвались, обрушив мощь жизни и смерти на поле битвы. Пространство вокруг них стало плавиться, и воздух наполнился звоном, словно сама реальность протестовала против такого насилия.

— Ба-баам! — их ауры взорвались, обрушив мощь жизни и смерти на поле битвы. Пространство вокруг них стало плавиться, и воздух наполнился звоном, словно сама реальность протестовала против такого насилия.

— Сжечь все! Уничтожить их! — выкрикнул Бог Смерти, его голос дрожал от ярости.

— Сжечь все! Уничтожить их! — выкрикнул Бог Смерти, его голос дрожал от ярости.

— Мы не проиграем! — эхом отозвалась Богиня Жизни, направляя поток исцеляющей силы в свое истощенное тело.

— Мы не проиграем! — эхом отозвалась Богиня Жизни, направляя поток исцеляющей силы в свое истощенное тело.

Их фигуры, словно молнии, метнулись к Высшей Триаде. Их силы вновь объединились в копье, содержащее разрушительный закон конца и возрождения, и обрушились на защиту Триады.

Их фигуры, словно молнии, метнулись к Высшей Триаде. Их силы вновь объединились в копье, содержащее разрушительный закон конца и возрождения, и обрушились на защиту Триады.

— Проклятье! — Старик Времени-Пространства почувствовал, что они перешли черту. Его фигура засветилась, а домен времени и пространства вокруг него начал стремительно сжиматься, пытаясь сдержать врагов.

— Проклятье! — Старик Времени-Пространства почувствовал, что они перешли черту. Его фигура засветилась, а домен времени и пространства вокруг него начал стремительно сжиматься, пытаясь сдержать врагов.

— Блокируйте их! Всеми силами! — выкрикнул Монах Воли, его ленты, источающие волю, рванули вперед, охватывая врагов, чтобы задержать их хоть на мгновение. А за его спиной возник силуэт храма.

— Блокируйте их! Всеми силами! — выкрикнул Монах Воли, его ленты, источающие волю, рванули вперед, охватывая врагов, чтобы задержать их хоть на мгновение. А за его спиной возник силуэт храма.

Высшая Триада, истощенная и ослабленная, собрала последние крохи своих сил. Законы воли, времени-пространства и удачи вспыхнули в последнем акте сопротивления. Их защитные барьеры трещали под тяжестью атак Близнецов, которые раз за разом пробивали брешь в обороне.

Высшая Триада, истощенная и ослабленная, собрала последние крохи своих сил. Законы воли, времени-пространства и удачи вспыхнули в последнем акте сопротивления. Их защитные барьеры трещали под тяжестью атак Близнецов, которые раз за разом пробивали брешь в обороне.

Матерь, видя, как Триада изо всех сил пытается сдержать ее союзников, воспользовалась моментом. Ее крылья вспыхнули, а ладони, источающие уничтожающую энергию, устремились вперед. Она двигалась словно тень, обходя Триаду.

Матерь, видя, как Триада изо всех сил пытается сдержать ее союзников, воспользовалась моментом. Ее крылья вспыхнули, а ладони, источающие уничтожающую энергию, устремились вперед. Она двигалась словно тень, обходя Триаду.

— Он мой! — прокричала она, устремляя свой удар прямо в Кая.

— Он мой! — прокричала она, устремляя свой удар прямо в Кая.

Ее энергия, насыщенная всей мощью ее закона, а также прошлых законов самого Кая, превратилась в ладонь, которая мчалась к цели. Белый огонь, окружающий Кая, мгновенно взбесился, реагируя на угрозу. Но Матерь вложила слишком много силы в этот удар. Даже на таком расстоянии его разрушительная мощь вызывала трещины в пространстве.

Ее энергия, насыщенная всей мощью ее закона, а также прошлых законов самого Кая, превратилась в ладонь, которая мчалась к цели. Белый огонь, окружающий Кая, мгновенно взбесился, реагируя на угрозу. Но Матерь вложила слишком много силы в этот удар. Даже на таком расстоянии его разрушительная мощь вызывала трещины в пространстве.

— НЕТ! — выкрикнул Бог Удачи, отчаянно создавая силуэты огромных игральных костей на пути ее удара. Но энергии Матери было слишком много. Барьер лишь ослабил ее атаку, но не остановил ее.

— НЕТ! — выкрикнул Бог Удачи, отчаянно создавая силуэты огромных игральных костей на пути ее удара. Но энергии Матери было слишком много. Барьер лишь ослабил ее атаку, но не остановил ее.

— Баам! — раздался взрыв и Кай увидел, как наполовину сгоревшая ладонь летела на него. Белый огонь вокруг него, словно отзываясь на его эмоции, вспыхнул до такой степени, что яркость затмила все поле боя. Внутри него разгорелась буря, но его тело все еще оставалось неподвижным.

— Баам! — раздался взрыв и Кай увидел, как наполовину сгоревшая ладонь летела на него. Белый огонь вокруг него, словно отзываясь на его эмоции, вспыхнул до такой степени, что яркость затмила все поле боя. Внутри него разгорелась буря, но его тело все еще оставалось неподвижным.

— Ты не пройдешь! — раздался голос Монаха Воли. Его ленты рванулись, чтобы перехватить часть удара Матери. Старик Времени-Пространства, истощенный до предела, создал еще один пространственный разлом на ее пути, игнорируя свою защиту и получая жесточайшие увечья от Близнецов.

— Ты не пройдешь! — раздался голос Монаха Воли. Его ленты рванулись, чтобы перехватить часть удара Матери. Старик Времени-Пространства, истощенный до предела, создал еще один пространственный разлом на ее пути, игнорируя свою защиту и получая жесточайшие увечья от Близнецов.

Но атака Матери прорвалась сквозь все их усилия, оставляя за собой вспышки разрушения. И этой мощи все еще было достаточно, чтобы убить его!

Но атака Матери прорвалась сквозь все их усилия, оставляя за собой вспышки разрушения. И этой мощи все еще было достаточно, чтобы убить его!

"Кессия, нет!" — мысленно выкрикнул он, словно желая разорвать весь мир от ярости!

"Кессия, нет!" — мысленно выкрикнул он, словно желая разорвать весь мир от ярости!

В этот момент глаза Кая открылись. Они горели светом, который был неотделим от пламени, окружавшего его. Казалось, что не хватало всего мгновения, чтобы вернуть себе контроль над телом!

В этот момент глаза Кая открылись. Они горели светом, который был неотделим от пламени, окружавшего его. Казалось, что не хватало всего мгновения, чтобы вернуть себе контроль над телом!

И именно в этот момент он увидел, как его возлюбленная возникает перед ним, вызывая свой аватар! Она решила блокировать атаку Вечной Матери Духа. И он четко осознавал, что даже эта ослабленная атака была смертоносной для Кессии!

И именно в этот момент он увидел, как его возлюбленная возникает перед ним, вызывая свой аватар! Она решила блокировать атаку Вечной Матери Духа. И он четко осознавал, что даже эта ослабленная атака была смертоносной для Кессии!

Сердце Кая словно остановилось...

Сердце Кая словно остановилось...

Глава 991(Отредач.)

Глава 991(Отредач.)

Мир замер. Вокруг Кая, казалось, исчезли звуки, и даже бушующие силы битвы притихли, словно сама реальность удерживала дыхание. Кай смотрел, как разрушительная атака Матери летит прямо в Кессию. Ее аватар, великолепный, но хрупкий перед силой закона Матери, воздвигся перед ней, сияя красным светом. Но он понимал, что этого было недостаточно...

Мир замер. Вокруг Кая, казалось, исчезли звуки, и даже бушующие силы битвы притихли, словно сама реальность удерживала дыхание. Кай смотрел, как разрушительная атака Матери летит прямо в Кессию. Ее аватар, великолепный, но хрупкий перед силой закона Матери, воздвигся перед ней, сияя красным светом. Но он понимал, что этого было недостаточно...

Время словно растянулось, и каждое мгновение стало вечностью. Кай чувствовал, как его сердце разрывается от боли, ненависти и отчаяния. Он видел, как лицо Кессии было исполнено решимости, ее губы что-то шептали — возможно, последнее прощание. Он не мог допустить этого. Он не мог позволить подобному случиться!

Время словно растянулось, и каждое мгновение стало вечностью. Кай чувствовал, как его сердце разрывается от боли, ненависти и отчаяния. Он видел, как лицо Кессии было исполнено решимости, ее губы что-то шептали — возможно, последнее прощание. Он не мог допустить этого. Он не мог позволить подобному случиться!

"Если она умрет, вы все захлебнетесь собственной кровью!" — его мысли превратились в крик души, но тело все еще не откликалось. Внутри него бурлила энергия, готовая вырваться наружу, но чего-то все еще не хватало.

"Если она умрет, вы все захлебнетесь собственной кровью!" — его мысли превратились в крик души, но тело все еще не откликалось. Внутри него бурлила энергия, готовая вырваться наружу, но чего-то все еще не хватало.

И вдруг пространство рядом с ним разорвалось, словно тончайшая вуаль. Возникли две фигуры: старик с тремя глазами, излучающий спокойствие, и другой, сутулый, похожий на черепаху, чьи движения были размеренными, но исполненными силы. Их появление было подобно раскату грома, и даже буря белого огня вокруг Кая на мгновение успокоилась. Было очевидно, что это также мастера Сферы Пожирателя Закона и одного из них Кай хорошо знал!

И вдруг пространство рядом с ним разорвалось, словно тончайшая вуаль. Возникли две фигуры: старик с тремя глазами, излучающий спокойствие, и другой, сутулый, похожий на черепаху, чьи движения были размеренными, но исполненными силы. Их появление было подобно раскату грома, и даже буря белого огня вокруг Кая на мгновение успокоилась. Было очевидно, что это также мастера Сферы Пожирателя Закона и одного из них Кай хорошо знал!

В это мгновение в уме Кая прозвучало только несколько слов:

В это мгновение в уме Кая прозвучало только несколько слов:

"Спасибо вам!"

"Спасибо вам!"

— Щенок, если я выживу, ты останешься в долгу, — произнес трехглазый старец, его голос звучал как эхо тысячелетий.

— Щенок, если я выживу, ты останешься в долгу, — произнес трехглазый старец, его голос звучал как эхо тысячелетий.

— Пожиратель Сердца Ремесленника объяснил ситуацию. Я также помогу, Кессия, — добавил старик-черепаха, его взгляд был сосредоточен на атаке Матери.

— Пожиратель Сердца Ремесленника объяснил ситуацию. Я также помогу, Кессия, — добавил старик-черепаха, его взгляд был сосредоточен на атаке Матери.

В тот же миг перед Каем возникли еще два аватара. Один из них был подобен черепахе высотой в гору. Второй излучал сияние, напоминающее радугу. Они соединили свои силы, образовав барьер, который, казалось, вобрал в себя все величие их законов.

В тот же миг перед Каем возникли еще два аватара. Один из них был подобен черепахе высотой в гору. Второй излучал сияние, напоминающее радугу. Они соединили свои силы, образовав барьер, который, казалось, вобрал в себя все величие их законов.

Кай также заметил, что вдалеке возникло еще двое Пожирателей, которые атаковали Вечную Матерь Духа в спину, заставляя отвлечься от своей атаки! Это были именно те мастера, что ранее сговорились Кессией. Казалось, что за время сражения, пока Кессия подбиралась к Каю, Пожиратель Сердца Ремесленника вел с ними переговоры, пытаясь убедить их, что нужно помочь Каю.

Кай также заметил, что вдалеке возникло еще двое Пожирателей, которые атаковали Вечную Матерь Духа в спину, заставляя отвлечься от своей атаки! Это были именно те мастера, что ранее сговорились Кессией. Казалось, что за время сражения, пока Кессия подбиралась к Каю, Пожиратель Сердца Ремесленника вел с ними переговоры, пытаясь убедить их, что нужно помочь Каю.

— Ба-баам! — ладонь Матери врезалась в этот барьер, вызвав ударную волну, которая разнесла все вокруг. Поле боя содрогнулось, и пространство заполнилось яркими вспышками света.

— Ба-баам! — ладонь Матери врезалась в этот барьер, вызвав ударную волну, которая разнесла все вокруг. Поле боя содрогнулось, и пространство заполнилось яркими вспышками света.

Барьер, созданный аватарами двух мастеров и Кессии, сдержал атаку Матери лишь на миг. Ладонь, наполненная разрушительной силой ее закона, с треском прорвалась сквозь сияние радуги и величие черепахи. Аватары, хоть и вобрали в себя все величие своих создателей, не смогли выдержать этот яростный напор.

Барьер, созданный аватарами двух мастеров и Кессии, сдержал атаку Матери лишь на миг. Ладонь, наполненная разрушительной силой ее закона, с треском прорвалась сквозь сияние радуги и величие черепахи. Аватары, хоть и вобрали в себя все величие своих создателей, не смогли выдержать этот яростный напор.

— Бабах! — барьер рухнул, разлетаясь вспышками энергии. Взрывная волна, подобно удару молота, отбросила защитников в разные стороны. Старик с тремя глазами и черепахоподобный мастер улетели в пустоту, словно сломанные куклы, их тела были изуродованы мощью разрушения. Кай почувствовал, как их ауры, еще мгновение назад мощные и непреклонные, резко ослабели.

— Бабах! — барьер рухнул, разлетаясь вспышками энергии. Взрывная волна, подобно удару молота, отбросила защитников в разные стороны. Старик с тремя глазами и черепахоподобный мастер улетели в пустоту, словно сломанные куклы, их тела были изуродованы мощью разрушения. Кай почувствовал, как их ауры, еще мгновение назад мощные и непреклонные, резко ослабели.

Кессия же была не в лучшем состоянии, она мгновенно отлетела в другую сторону, поучая ужасающие ранения! Ее тело было разорвано во многих местах, а сама она будто бы лишилась сознания!

Кессия же была не в лучшем состоянии, она мгновенно отлетела в другую сторону, поучая ужасающие ранения! Ее тело было разорвано во многих местах, а сама она будто бы лишилась сознания!

Каждый из них получил смертельные раны!

Каждый из них получил смертельные раны!

Старик-черепаха, казалось, из последних сил пытался держаться в сознании, оставляя за собой лишь кровавый след. Пожиратель Сердца Ремесленника, несмотря на ужасное состояние, лишь ухмыльнулся, послав Каю едва заметное мысленное сообщение:

Старик-черепаха, казалось, из последних сил пытался держаться в сознании, оставляя за собой лишь кровавый след. Пожиратель Сердца Ремесленника, несмотря на ужасное состояние, лишь ухмыльнулся, послав Каю едва заметное мысленное сообщение:

"Действуй, щенок! Мы выиграли для тебя последний миг! Если не сейчас, то никогда!"

"Действуй, щенок! Мы выиграли для тебя последний миг! Если не сейчас, то никогда!"

Пожиратели, атаковавшие Матерь в спину, оказались в еще худшем состоянии, ибо были отброшены контратакой. Их тела отбросило далеко в сторону, и Кай ощутил их страдания. Эти могущественные мастера тоже были на грани смерти. Но они выполнили свою цель.

Пожиратели, атаковавшие Матерь в спину, оказались в еще худшем состоянии, ибо были отброшены контратакой. Их тела отбросило далеко в сторону, и Кай ощутил их страдания. Эти могущественные мастера тоже были на грани смерти. Но они выполнили свою цель.

Главное, что атака Матери не смогла достичь Кая. Поток силы угас, не достигнув его тела, а буря белого огня вокруг него внезапно вспыхнула еще сильнее, поглощая остаточные энергии нападения. Кай все еще парил, защищенный ценой жизней тех, кто в него верил.

Главное, что атака Матери не смогла достичь Кая. Поток силы угас, не достигнув его тела, а буря белого огня вокруг него внезапно вспыхнула еще сильнее, поглощая остаточные энергии нападения. Кай все еще парил, защищенный ценой жизней тех, кто в него верил.

— Что вы наделали, ублюдки! За ваше предательство, я уничтожу всех, к кому вы причастны! — крик Матери эхом отозвался на поле боя. Она видела, как ее удар был остановлен ценой невероятных усилий, и ее лицо исказилось от ярости. Она поднялась выше, ее крылья вновь запылали, готовые к следующей атаке.

— Что вы наделали, ублюдки! За ваше предательство, я уничтожу всех, к кому вы причастны! — крик Матери эхом отозвался на поле боя. Она видела, как ее удар был остановлен ценой невероятных усилий, и ее лицо исказилось от ярости. Она поднялась выше, ее крылья вновь запылали, готовые к следующей атаке.

Но Кай больше не был прежним. Его тело, казалось, начало светиться изнутри, а белый огонь вокруг него приобрел ослепительное сияние, словно впитав все эмоции и жертвы тех, кто боролся ради его спасения. Крохотная Сфера Сути, которая сейчас была размером с зерно риса, наконец окончательно дрогнула и поплыла к телу Кая.

Но Кай больше не был прежним. Его тело, казалось, начало светиться изнутри, а белый огонь вокруг него приобрел ослепительное сияние, словно впитав все эмоции и жертвы тех, кто боролся ради его спасения. Крохотная Сфера Сути, которая сейчас была размером с зерно риса, наконец окончательно дрогнула и поплыла к телу Кая.

Его глаза, все еще горящие, устремились туда, где зависла Матерь. Но теперь в его взгляде не было страха, только чистая ярость и жажда убийства. Параллельно его восприятие оценивало свое окружение, в большей мере именно Кессию.

Его глаза, все еще горящие, устремились туда, где зависла Матерь. Но теперь в его взгляде не было страха, только чистая ярость и жажда убийства. Параллельно его восприятие оценивало свое окружение, в большей мере именно Кессию.

"Она может умереть в любой момент..." — с нарастающей яростью мысленно пробормотал он.

"Она может умереть в любой момент..." — с нарастающей яростью мысленно пробормотал он.

Сфера Сути, сияя ослепительным светом, медленно прикоснулась к телу Кая. Казалось, сама Вселенная наблюдала за этим моментом, затаив дыхание. Когда она наконец коснулась его кожи, время будто остановилось. На долю секунды все вокруг застыло, даже беснующиеся силы сражения.

Сфера Сути, сияя ослепительным светом, медленно прикоснулась к телу Кая. Казалось, сама Вселенная наблюдала за этим моментом, затаив дыхание. Когда она наконец коснулась его кожи, время будто остановилось. На долю секунды все вокруг застыло, даже беснующиеся силы сражения.

Затем мир содрогнулся!

Затем мир содрогнулся!

— Ду-дум! — раздался звук, напоминающий удар небесного барабана, такой мощный и глубокий, что он прокатился волной по всем мирам, от самого низшего до высшего.

— Ду-дум! — раздался звук, напоминающий удар небесного барабана, такой мощный и глубокий, что он прокатился волной по всем мирам, от самого низшего до высшего.

От тела Кая разошлась пульсация, и этот импульс охватил все пространство. Горы, звезды, законы и даже сами боги замерли, почувствовав этот выброс. Каждая частица мироздания на мгновение резонировала с новой энергией, источником которой стал он. Белое пламя, окружавшее его до этого момента, внезапно хлынуло вперед, втягиваясь в тело Кая, словно послушная стихия, обретшая своего истинного хозяина.

От тела Кая разошлась пульсация, и этот импульс охватил все пространство. Горы, звезды, законы и даже сами боги замерли, почувствовав этот выброс. Каждая частица мироздания на мгновение резонировала с новой энергией, источником которой стал он. Белое пламя, окружавшее его до этого момента, внезапно хлынуло вперед, втягиваясь в тело Кая, словно послушная стихия, обретшая своего истинного хозяина.

— Бууум! — новый раскат. Свет, исходивший от его тела, стал настолько ярким, что ослепил всех вокруг. Казалось, что сама реальность начала трещать под давлением этой силы. Пространство вокруг него стало плавиться, а воздух заполнился звоном, словно тысячи голосов приветствовали рождение нового существа.

— Бууум! — новый раскат. Свет, исходивший от его тела, стал настолько ярким, что ослепил всех вокруг. Казалось, что сама реальность начала трещать под давлением этой силы. Пространство вокруг него стало плавиться, а воздух заполнился звоном, словно тысячи голосов приветствовали рождение нового существа.

Аура Кая начала распространяться. Сначала она заполнила поле боя, но в следующие мгновения ее невозможно было сдержать. Волны энергии, исходящие от его тела, прокатились по всей Вселенной. Мастера на дальних тералитах почувствовали этот всплеск, остановившись в благоговении. Даже те, кто и представить не мог о происходящем, ощутили, что произошло нечто эпохальное.

Аура Кая начала распространяться. Сначала она заполнила поле боя, но в следующие мгновения ее невозможно было сдержать. Волны энергии, исходящие от его тела, прокатились по всей Вселенной. Мастера на дальних тералитах почувствовали этот всплеск, остановившись в благоговении. Даже те, кто и представить не мог о происходящем, ощутили, что произошло нечто эпохальное.

Матерь, замершая на мгновение, смотрела на него в неверии. Ее лицо исказилось от ярости и страха. Она попыталась двинуться, но ее собственные силы начали шататься перед невообразимой мощью, исходящей от Кая.

Матерь, замершая на мгновение, смотрела на него в неверии. Ее лицо исказилось от ярости и страха. Она попыталась двинуться, но ее собственные силы начали шататься перед невообразимой мощью, исходящей от Кая.

Сияние медленно начало угасать, открывая взор на Кая, что парил в звездной пустоте. Его белые волосы развивались, а вкруг тела материализовалась белая мантия. Его глаза вновь вернули себе яркий лазурный цвет, словно он вернулся к своим истокам.

Сияние медленно начало угасать, открывая взор на Кая, что парил в звездной пустоте. Его белые волосы развивались, а вкруг тела материализовалась белая мантия. Его глаза вновь вернули себе яркий лазурный цвет, словно он вернулся к своим истокам.

Теперь он был чем-то гораздо большим, чем просто человеком или мастером. Его присутствие наполнило все вокруг необъяснимой силой. Белое пламя внутри него закружилось, образуя вокруг него ореол, напоминающий десятки пылающих огоньков.

Теперь он был чем-то гораздо большим, чем просто человеком или мастером. Его присутствие наполнило все вокруг необъяснимой силой. Белое пламя внутри него закружилось, образуя вокруг него ореол, напоминающий десятки пылающих огоньков.

Армия позади, в рядах которой до сих пор находились миллионы мастеров полностью застыла. Казалось, что все пространство и даже их законы просто перестали подчиняться. Все в ужасе смотрели на Кая!

Армия позади, в рядах которой до сих пор находились миллионы мастеров полностью застыла. Казалось, что все пространство и даже их законы просто перестали подчиняться. Все в ужасе смотрели на Кая!

В этот момент он понял руку, а в его глазах горела ярость и даже ненависть!

В этот момент он понял руку, а в его глазах горела ярость и даже ненависть!

— Ваши действия почти что привели Вселенную к разрушению! — его яростный голос раскатился по полю боя, звуча, как голос самой Вселенной. — Осмотритесь вокруг! Почувствуйте, как все трещит по швам! Пока вы здесь сражались, миллионы существ по всей Вселенной умирали!

— Ваши действия почти что привели Вселенную к разрушению! — его яростный голос раскатился по полю боя, звуча, как голос самой Вселенной. — Осмотритесь вокруг! Почувствуйте, как все трещит по швам! Пока вы здесь сражались, миллионы существ по всей Вселенной умирали!

В этот миг он перестал быть жертвой или защитником. Он стал воплощением силы и воли. Истинный Бог был рожден, и его гнев был направлен на тех, кто посмел угрожать всей Вселенной, а самое главное — тому, кого он любил. Хотя он стал Богом, его начало и его личность не стерлись. Кай был вне себя от ярости, чувствуя состояние своей возлюбленной!

В этот миг он перестал быть жертвой или защитником. Он стал воплощением силы и воли. Истинный Бог был рожден, и его гнев был направлен на тех, кто посмел угрожать всей Вселенной, а самое главное — тому, кого он любил. Хотя он стал Богом, его начало и его личность не стерлись. Кай был вне себя от ярости, чувствуя состояние своей возлюбленной!

Но не успел кто-то что-то ответить, как Кай сурово посмотрел на Высшую Триаду и в приказном тоне выдал:

Но не успел кто-то что-то ответить, как Кай сурово посмотрел на Высшую Триаду и в приказном тоне выдал:

— Прекратите сжигать себя, сейчас же! Без вас Вселенная утратит баланс, и даже я не смогу стабилизировать ее!

— Прекратите сжигать себя, сейчас же! Без вас Вселенная утратит баланс, и даже я не смогу стабилизировать ее!

Параллельно с этим, несколько "светлячков" от тела Кая полетели в сторону Кессии и четырех Пожирателей, что решились отдать свою жизнь ради него. Разорвав пространство, они тотчас прикоснулись к их бессознательным телам, окутав их белым огнем. Казалось, что таким образом Кай стабилизировал их состояния, защищая от смерти.

Параллельно с этим, несколько "светлячков" от тела Кая полетели в сторону Кессии и четырех Пожирателей, что решились отдать свою жизнь ради него. Разорвав пространство, они тотчас прикоснулись к их бессознательным телам, окутав их белым огнем. Казалось, что таким образом Кай стабилизировал их состояния, защищая от смерти.

Высшая Триада, сражавшаяся до последнего вздоха, замерла, пораженная увиденным. Их изможденные тела, окутанные остатками их могущественных законов, дрожали, но не от усталости, а от потрясения. Сила, которую они почувствовали, исходя от Кая, превосходила все, что они знали до этого момента. Даже их коллективная мощь, казавшаяся непоколебимой, теперь бледнела перед тем, что они ощущали.

Высшая Триада, сражавшаяся до последнего вздоха, замерла, пораженная увиденным. Их изможденные тела, окутанные остатками их могущественных законов, дрожали, но не от усталости, а от потрясения. Сила, которую они почувствовали, исходя от Кая, превосходила все, что они знали до этого момента. Даже их коллективная мощь, казавшаяся непоколебимой, теперь бледнела перед тем, что они ощущали.

Монах Воли первым дрогнул. Его ленты, еще мгновение назад сиявшие, начали ослабевать, спадая с его рук. Он опустил голову, и его лицо исказилось от боли, когда он начал рассеивать свою энергию. Следом за ним Старик Времени-Пространства поднял свою дрожащую руку, и окружающий домен начал сжиматься, пока не исчез полностью, оставляя только блеклую фигуру его создателя.

Монах Воли первым дрогнул. Его ленты, еще мгновение назад сиявшие, начали ослабевать, спадая с его рук. Он опустил голову, и его лицо исказилось от боли, когда он начал рассеивать свою энергию. Следом за ним Старик Времени-Пространства поднял свою дрожащую руку, и окружающий домен начал сжиматься, пока не исчез полностью, оставляя только блеклую фигуру его создателя.

— Как скажешь... ха-ха, — тихо произнес Бог Удачи, его голос дрожал от усталости, но в нем не было ни капли протеста.

— Как скажешь... ха-ха, — тихо произнес Бог Удачи, его голос дрожал от усталости, но в нем не было ни капли протеста.

Они больше не могли сражаться. Усталость, копившаяся от их сжигаемых законов, тут же отразилась на их лицах. Казалось, они постарели за одно мгновение, но в их глазах горело уважение и даже страх перед силой Кая. Они понимали: это был не просто приказ, это было откровение от силы, стоящей выше всего, что они когда-либо знали.

Они больше не могли сражаться. Усталость, копившаяся от их сжигаемых законов, тут же отразилась на их лицах. Казалось, они постарели за одно мгновение, но в их глазах горело уважение и даже страх перед силой Кая. Они понимали: это был не просто приказ, это было откровение от силы, стоящей выше всего, что они когда-либо знали.

— Баланс... Но мы ведь его и нарушили... — начал было Монах Воли, но голос Кая прервал его, звуча сурово, как раскаты грома.

— Баланс... Но мы ведь его и нарушили... — начал было Монах Воли, но голос Кая прервал его, звуча сурово, как раскаты грома.

— Я сказал, прекратите! — рявкнул он, и его слова были подобны удару по самой реальности. Даже Матерь, что парила неподалеку, ненадолго замерла, ошеломленная этим гневным приказом.

— Я сказал, прекратите! — рявкнул он, и его слова были подобны удару по самой реальности. Даже Матерь, что парила неподалеку, ненадолго замерла, ошеломленная этим гневным приказом.

Армия мастеров, что парила вдали, замерла в ужасе. Злые Боги, главные враги всего живого послушались приказа и прекратили сопротивление! Это было просто нонсенсом! Никто сейчас не понимал, что вообще происходит. Более того, этот приказ исходил от того, кто ранее также руководил их армией.

Армия мастеров, что парила вдали, замерла в ужасе. Злые Боги, главные враги всего живого послушались приказа и прекратили сопротивление! Это было просто нонсенсом! Никто сейчас не понимал, что вообще происходит. Более того, этот приказ исходил от того, кто ранее также руководил их армией.

— Не похоже на то, что Бессмертный Пьяница это их оружие...

— Не похоже на то, что Бессмертный Пьяница это их оружие...

— Разве оружие может приказывать? — раздались тысячи шепотов, зарождая в умах мастеров замешательство.

— Разве оружие может приказывать? — раздались тысячи шепотов, зарождая в умах мастеров замешательство.

Высшая Триада, молча наблюдавшая за его действиями, не смела возразить. Они знали, что тот, кто сейчас стоял перед ними, был не просто мастером. Это был новый Истинный Бог, который не нуждался в их признании, чтобы править этой реальностью. Вечная Матерь Духа тоже задрожала, словно больше не понимая, что ей делать дальше...

Высшая Триада, молча наблюдавшая за его действиями, не смела возразить. Они знали, что тот, кто сейчас стоял перед ними, был не просто мастером. Это был новый Истинный Бог, который не нуждался в их признании, чтобы править этой реальностью. Вечная Матерь Духа тоже задрожала, словно больше не понимая, что ей делать дальше...

Но не все разделяли замешательство и благоговение. В глазах Близнецов, стоявших неподалеку, вспыхнуло что-то иное. Это был не страх, не уважение и даже не отчаяние. Это была подлость, убийственное намерение, замаскированное под решимость. Высшая Триада сейчас выглядела так, словно едва держатся на ногах. Казалось, что если бы они не остановили сжигание своей сущности, то уже через несколько часов бы умерли.

Но не все разделяли замешательство и благоговение. В глазах Близнецов, стоявших неподалеку, вспыхнуло что-то иное. Это был не страх, не уважение и даже не отчаяние. Это была подлость, убийственное намерение, замаскированное под решимость. Высшая Триада сейчас выглядела так, словно едва держатся на ногах. Казалось, что если бы они не остановили сжигание своей сущности, то уже через несколько часов бы умерли.

Близнецы обменялись быстрым взглядом, и их ауры мгновенно вспыхнули с новой силой, несмотря на видимое истощение.

Близнецы обменялись быстрым взглядом, и их ауры мгновенно вспыхнули с новой силой, несмотря на видимое истощение.

— Бааам! — две ауры были подавляющими, ведь Близнецы не переставали сжигать себя.

— Бааам! — две ауры были подавляющими, ведь Близнецы не переставали сжигать себя.

Бог Смерти медленно склонил голову, его мантия из тьмы начала сжиматься, концентрируя всю свою разрушительную силу. Богиня Жизни улыбнулась — на ее лице промелькнул холодный расчет. За одно мгновение их тела размылись, и они исчезли из поля зрения.

Бог Смерти медленно склонил голову, его мантия из тьмы начала сжиматься, концентрируя всю свою разрушительную силу. Богиня Жизни улыбнулась — на ее лице промелькнул холодный расчет. За одно мгновение их тела размылись, и они исчезли из поля зрения.

— Что вы... — Монах Воли поднял взгляд, едва успев заметить вспышку движения.

— Что вы... — Монах Воли поднял взгляд, едва успев заметить вспышку движения.

Близнецы появились прямо перед Высшей Триадой. Их объединенное копье, уже восстановленное и наполненное всей их сущностью, сияло ослепительным светом. Они вложили в этот удар всю свою оставшуюся мощь, сжигая остатки своих законов в последнем, смертельном рывке!

Близнецы появились прямо перед Высшей Триадой. Их объединенное копье, уже восстановленное и наполненное всей их сущностью, сияло ослепительным светом. Они вложили в этот удар всю свою оставшуюся мощь, сжигая остатки своих законов в последнем, смертельном рывке!

— Вы заплатите за все! — выкрикнул Бог Смерти, его голос был полон ненависти.

— Вы заплатите за все! — выкрикнул Бог Смерти, его голос был полон ненависти.

— Это конец для вас, старики! — с холодной решимостью добавила Богиня Жизни.

— Это конец для вас, старики! — с холодной решимостью добавила Богиня Жизни.

Копье, сверкающее одновременно ярчайшим белым и абсолютным черным, стремительно обрушилось на Высшую Триаду. Каждый из них, измотанный и обессиленный, уже не мог воздвигнуть полноценной защиты. Это был удар, который должен был завершить их жизни мгновенно.

Копье, сверкающее одновременно ярчайшим белым и абсолютным черным, стремительно обрушилось на Высшую Триаду. Каждый из них, измотанный и обессиленный, уже не мог воздвигнуть полноценной защиты. Это был удар, который должен был завершить их жизни мгновенно.

Монах Воли попытался поднять руку, но его ленты слабо колыхались, неспособные противостоять этой мощи. Старик Времени-Пространства едва шевельнул пальцами, но его сила уже была на исходе. Бог Удачи лишь тяжело вдохнул, понимая, что даже он не сможет повернуть это событие в свою пользу.

Монах Воли попытался поднять руку, но его ленты слабо колыхались, неспособные противостоять этой мощи. Старик Времени-Пространства едва шевельнул пальцами, но его сила уже была на исходе. Бог Удачи лишь тяжело вдохнул, понимая, что даже он не сможет повернуть это событие в свою пользу.

— Дерзко! — раздался голос Кая, громовой и всепроникающий.

— Дерзко! — раздался голос Кая, громовой и всепроникающий.

Пространство содрогнулось. Все, что происходило, вдруг замедлилось. Удары копья, их невообразимая скорость и мощь, вдруг замерли, будто наткнулись на невидимую стену. Прямо перед острием копья появился Кай, делая легкий, но резкий взмах рукой!

Пространство содрогнулось. Все, что происходило, вдруг замедлилось. Удары копья, их невообразимая скорость и мощь, вдруг замерли, будто наткнулись на невидимую стену. Прямо перед острием копья появился Кай, делая легкий, но резкий взмах рукой!

— Бааам! — ужасающий взрыв встретил копье, разбивая его на мельчайшие кусочки. Волна белого пламени тотчас смела Близнецов, отрывая от их божественных тел целые куски! Сила Кая была просто невообразимой!

— Бааам! — ужасающий взрыв встретил копье, разбивая его на мельчайшие кусочки. Волна белого пламени тотчас смела Близнецов, отрывая от их божественных тел целые куски! Сила Кая была просто невообразимой!

— Вы уже и так доставили Вселенной слишком много проблем! И мне плевать, справедливо с вами поступали или нет... Сегодня вы умрете, а вашими законами я распоряжусь сам! — хладнокровно выдал Кай, будто бы вынося приговор.

— Вы уже и так доставили Вселенной слишком много проблем! И мне плевать, справедливо с вами поступали или нет... Сегодня вы умрете, а вашими законами я распоряжусь сам! — хладнокровно выдал Кай, будто бы вынося приговор.

В тот же миг, его фигура снова размылась, и он появился возле отлетающих от удара Близнецов. Мгновение и шеи обоих были схвачены с такой легкостью, словно те были обычными смертными!

В тот же миг, его фигура снова размылась, и он появился возле отлетающих от удара Близнецов. Мгновение и шеи обоих были схвачены с такой легкостью, словно те были обычными смертными!

Глава 992(Отредач.)

Глава 992(Отредач.)

Кай, держа Близнецов за шеи, словно тряпичные куклы, поднял их над собой. Его руки начали покрываться белым огнем, который будто обретал текучесть, словно раскаленная жидкость. Пламя плавно потекло вниз, обволакивая тела Близнецов, направляясь к их ртам. В этот момент их лица исказились от ужаса!

Кай, держа Близнецов за шеи, словно тряпичные куклы, поднял их над собой. Его руки начали покрываться белым огнем, который будто обретал текучесть, словно раскаленная жидкость. Пламя плавно потекло вниз, обволакивая тела Близнецов, направляясь к их ртам. В этот момент их лица исказились от ужаса!

— Что ты делаешь?! — закричал Бог Смерти, его голос дрожал от паники. — Ты не понимаешь! Они используют тебя! Высшая Триада — это коварные кукловоды, которые играют на твоих чувствах!

— Что ты делаешь?! — закричал Бог Смерти, его голос дрожал от паники. — Ты не понимаешь! Они используют тебя! Высшая Триада — это коварные кукловоды, которые играют на твоих чувствах!

— Они лишь хотят заполучить твою силу! — подхватила Богиня Жизни, ее голос, наполненный отчаянием, эхом разнесся по полю боя. — Мы сражались за равновесие, за свободу! Ты стал инструментом в их руках, Бессмертный Пьяница! Остановись и помоги нам уничтожить их!

— Они лишь хотят заполучить твою силу! — подхватила Богиня Жизни, ее голос, наполненный отчаянием, эхом разнесся по полю боя. — Мы сражались за равновесие, за свободу! Ты стал инструментом в их руках, Бессмертный Пьяница! Остановись и помоги нам уничтожить их!

Их крики становились все громче, но внезапно сменились воплями, когда пламя Кая начало проникать внутрь их тел, вливаясь, как раскаленное железо.

Их крики становились все громче, но внезапно сменились воплями, когда пламя Кая начало проникать внутрь их тел, вливаясь, как раскаленное железо.

— А-а-а-а! — их ужасающие крики разнеслись по всему полю боя, заставляя сердца миллионов мастеров замереть от ужаса. Казалось, сама реальность содрогнулась от их страданий. Эти два существа, которые считались воплощением Законов Жизни и Смерти, оказались подавлены в мгновение ока.

— А-а-а-а! — их ужасающие крики разнеслись по всему полю боя, заставляя сердца миллионов мастеров замереть от ужаса. Казалось, сама реальность содрогнулась от их страданий. Эти два существа, которые считались воплощением Законов Жизни и Смерти, оказались подавлены в мгновение ока.

На глазах всех сильнейших мастеров Вселенной, два Бога умирали, будто бы оказались в руках старшего!

На глазах всех сильнейших мастеров Вселенной, два Бога умирали, будто бы оказались в руках старшего!

Пламя, заполняющее их тела, разрушало не только их плоть, но и саму суть их существования. Их законы начали трескаться, подобно хрупкому стеклу, а ауры угасали с каждым мгновением. Кольцевидные диски над их головами, белый и черный, начали дрожать словно показывая их состояние.

Пламя, заполняющее их тела, разрушало не только их плоть, но и саму суть их существования. Их законы начали трескаться, подобно хрупкому стеклу, а ауры угасали с каждым мгновением. Кольцевидные диски над их головами, белый и черный, начали дрожать словно показывая их состояние.

— Закройте свои поганые рты, — голос Кая был холоден и беспощаден. — Вы совершили свой выбор. Вселенная трещит по швам из-за ваших амбиций. Вы — пережиток прошлого, который не имеет права участвовать в будущей балансировке Вселенной.

— Закройте свои поганые рты, — голос Кая был холоден и беспощаден. — Вы совершили свой выбор. Вселенная трещит по швам из-за ваших амбиций. Вы — пережиток прошлого, который не имеет права участвовать в будущей балансировке Вселенной.

Он сжал свои руки сильнее, и белый огонь вспыхнул еще ярче, распространяясь по телам Близнецов.

Он сжал свои руки сильнее, и белый огонь вспыхнул еще ярче, распространяясь по телам Близнецов.

— Ааааг! Нееет! Нет! — их вопли стали пронзительнее, пока их тела не начали трещать, будто растворяясь в волнах всепоглощающей энергии Кая.

— Ааааг! Нееет! Нет! — их вопли стали пронзительнее, пока их тела не начали трещать, будто растворяясь в волнах всепоглощающей энергии Кая.

Мастера на поле боя, как союзники, так и враги, стояли в полном оцепенении. Они не могли осознать, как два Бога, чья мощь вызывала трепет даже у Высшей Триады, умирали такой жалкой смертью. Ужас охватил их сердца, когда они увидели, как Близнецы, бывшие символами жизни и смерти, исчезают в бездне белого пламени.

Мастера на поле боя, как союзники, так и враги, стояли в полном оцепенении. Они не могли осознать, как два Бога, чья мощь вызывала трепет даже у Высшей Триады, умирали такой жалкой смертью. Ужас охватил их сердца, когда они увидели, как Близнецы, бывшие символами жизни и смерти, исчезают в бездне белого пламени.

В этот момент заговорил Старик Времени-Пространства, который с опасением произнес:

В этот момент заговорил Старик Времени-Пространства, который с опасением произнес:

— Кай... Разумно ли уничтожать их... Ведь Законы Жизни и Смерти также являются фундаментальными...

— Кай... Разумно ли уничтожать их... Ведь Законы Жизни и Смерти также являются фундаментальными...

Но Кай только хмыкнул и спокойно ответил:

Но Кай только хмыкнул и спокойно ответил:

— А я и не собираюсь их уничтожать. Просто теперь они будут в более подходящих руках. В моих руках! — сурово заявил он, будто оглашая божественную волю.

— А я и не собираюсь их уничтожать. Просто теперь они будут в более подходящих руках. В моих руках! — сурово заявил он, будто оглашая божественную волю.

Кай, сжигавший их суть, чувствовал, как внутри него вспыхивает новая сила. Законы, принадлежащие Близнецам, начали перетекать в его тело, словно река, вливающаяся в океан. Казалось, что Вселенная сама передавала их в руки того, кто был способен управлять ими без разрушения.

Кай, сжигавший их суть, чувствовал, как внутри него вспыхивает новая сила. Законы, принадлежащие Близнецам, начали перетекать в его тело, словно река, вливающаяся в океан. Казалось, что Вселенная сама передавала их в руки того, кто был способен управлять ими без разрушения.

Давление Кая на многомиллионную армию мастеров начало ослабевать, будто он говорил им, что те не являются заложниками. Просто сразу после прорыва, Кай не слишком хорошо контролировал силу, заморозив все свое окружение.

Давление Кая на многомиллионную армию мастеров начало ослабевать, будто он говорил им, что те не являются заложниками. Просто сразу после прорыва, Кай не слишком хорошо контролировал силу, заморозив все свое окружение.

После этого он медленно развернул голову и произнес:

После этого он медленно развернул голову и произнес:

— Сейчас вы все в замешательстве, я понимаю... — его слова были подобны грому, прозвучавшему в сердцах всех, кто наблюдал за этой сценой. — Но можете поверить мне, что ужас вскоре закончится. Вы все сражались не зря, ибо жизнь действительно вступит в новую эру, где никто вас не будет ограничивать, — строго добавил он.

— Сейчас вы все в замешательстве, я понимаю... — его слова были подобны грому, прозвучавшему в сердцах всех, кто наблюдал за этой сценой. — Но можете поверить мне, что ужас вскоре закончится. Вы все сражались не зря, ибо жизнь действительно вступит в новую эру, где никто вас не будет ограничивать, — строго добавил он.

— Вы получите ответы на свои вопросы, но позже. Сейчас эта безрассудная война привела Вселенную не в лучшее состояние. Мне нужно немного времени, чтобы все стабилизировать, — говоря это, Кай звучал так, будто бы его устами говорила сама истина. Будто бы под каким-то странным влиянием, все мастера, слышащие его слова, успокоились и поверили ему.

— Вы получите ответы на свои вопросы, но позже. Сейчас эта безрассудная война привела Вселенную не в лучшее состояние. Мне нужно немного времени, чтобы все стабилизировать, — говоря это, Кай звучал так, будто бы его устами говорила сама истина. Будто бы под каким-то странным влиянием, все мастера, слышащие его слова, успокоились и поверили ему.

Тела Близнецов продолжали разрушаться под всепоглощающим белым огнем. Их фигуры, некогда могущественные, теперь казались безжизненными тенями, покрытыми трещинами. Свет и тьма, исходившие от их законов, смешивались, образуя ослепительное сияние. И в один миг, когда их крики достигли своего пика, все замерло.

Тела Близнецов продолжали разрушаться под всепоглощающим белым огнем. Их фигуры, некогда могущественные, теперь казались безжизненными тенями, покрытыми трещинами. Свет и тьма, исходившие от их законов, смешивались, образуя ослепительное сияние. И в один миг, когда их крики достигли своего пика, все замерло.

— Бууум! — их тела вспыхнули, словно разорвавшиеся звезды. Волна энергии разнеслась по полю боя, заставляя пространство дрожать. Ослепительный белый огонь взметнулся к небу, поглотив остатки их сущностей, оставив после себя лишь два мощных вихря — белый и черный. Эти спирали энергий начали стремительно сжиматься, кружась друг вокруг друга в смертельном танце.

— Бууум! — их тела вспыхнули, словно разорвавшиеся звезды. Волна энергии разнеслась по полю боя, заставляя пространство дрожать. Ослепительный белый огонь взметнулся к небу, поглотив остатки их сущностей, оставив после себя лишь два мощных вихря — белый и черный. Эти спирали энергий начали стремительно сжиматься, кружась друг вокруг друга в смертельном танце.

Кай, не спеша, поднял руки, его движения были плавными, но полными невообразимой силы. В его глазах горела безмолвная решимость. Он начал делать странные манипуляции руками, и пространство вокруг него исказилось, будто подчиняясь его воле. С каждым жестом его пальцев вихри становились все меньше, их энергия сжималась до предела.

Кай, не спеша, поднял руки, его движения были плавными, но полными невообразимой силы. В его глазах горела безмолвная решимость. Он начал делать странные манипуляции руками, и пространство вокруг него исказилось, будто подчиняясь его воле. С каждым жестом его пальцев вихри становились все меньше, их энергия сжималась до предела.

— Что он делает? — выдохнул Старик Времени-Пространства, наблюдая за происходящим с ошеломлением.

— Что он делает? — выдохнул Старик Времени-Пространства, наблюдая за происходящим с ошеломлением.

Даже Монах Воли, который всегда сохранял невозмутимость, выглядел растерянным. Высшая Триада, не менее могущественная, чем Близнецы, потеряла дар речи. Их лица отражали одновременно страх, благоговение и полное непонимание.

Даже Монах Воли, который всегда сохранял невозмутимость, выглядел растерянным. Высшая Триада, не менее могущественная, чем Близнецы, потеряла дар речи. Их лица отражали одновременно страх, благоговение и полное непонимание.

— Он... перековывает законы, — прошептал Бог Удачи, его голос дрожал от осознания. — Он словно создает артефакты подобные Ядру Бытия...

— Он... перековывает законы, — прошептал Бог Удачи, его голос дрожал от осознания. — Он словно создает артефакты подобные Ядру Бытия...

Белый и черный вихри начали менять форму, сжимаясь в плотные, почти осязаемые массы. Пространство вокруг Кая мерцало и колыхалось, как водная гладь, под его воздействием. Его движения были точными и уверенными, будто он всегда знал, что делает.

Белый и черный вихри начали менять форму, сжимаясь в плотные, почти осязаемые массы. Пространство вокруг Кая мерцало и колыхалось, как водная гладь, под его воздействием. Его движения были точными и уверенными, будто он всегда знал, что делает.

Наконец, энергия начала стабилизироваться. В руках Кая медленно начали проявляться две формы. Первая, ослепительно белая, обретала гладкую и утонченную форму браслета. Вторая, черная, поглощавшая свет, сформировалась в идентичный браслет, только из абсолютной тьмы. Они парили в его ладонях, излучая ауру Законов Жизни и Смерти.

Наконец, энергия начала стабилизироваться. В руках Кая медленно начали проявляться две формы. Первая, ослепительно белая, обретала гладкую и утонченную форму браслета. Вторая, черная, поглощавшая свет, сформировалась в идентичный браслет, только из абсолютной тьмы. Они парили в его ладонях, излучая ауру Законов Жизни и Смерти.

— Браслеты... — прошептал Монах Воли, его голос был полон трепета. — Он действительно создал артефакты из их Законов...

— Браслеты... — прошептал Монах Воли, его голос был полон трепета. — Он действительно создал артефакты из их Законов...

Кай спокойно посмотрел на браслеты, неспешно надевая их на запястья: белый на левую руку, а черный на правую. Затем он поднял их, чтобы все могли увидеть. Его голос разнесся по полю боя, сильный и непоколебимый:

Кай спокойно посмотрел на браслеты, неспешно надевая их на запястья: белый на левую руку, а черный на правую. Затем он поднял их, чтобы все могли увидеть. Его голос разнесся по полю боя, сильный и непоколебимый:

— Законы Жизни и Смерти больше не будут принадлежать тем, кто способен использовать их ради своих амбиций. Они станут первым символом нового порядка, и будут покоиться на моих руках. Возможно, в будущем, появятся мастера, которые заслужат получить их, и занять место среди Богов.

— Законы Жизни и Смерти больше не будут принадлежать тем, кто способен использовать их ради своих амбиций. Они станут первым символом нового порядка, и будут покоиться на моих руках. Возможно, в будущем, появятся мастера, которые заслужат получить их, и занять место среди Богов.

Немного помолчав, Кай добавил:

Немного помолчав, Кай добавил:

— Впрочем... Без ограничений Вселенной, вы сможете создать и вскормить новые законы, которые откроют вам путь на Божественную Сферу.

— Впрочем... Без ограничений Вселенной, вы сможете создать и вскормить новые законы, которые откроют вам путь на Божественную Сферу.

Белый браслет мягко засиял, излучая ауру жизни, которая, казалось, могла вернуть к существованию целые миры. Черный браслет, напротив, словно поглощал все вокруг, создавая ощущение абсолютного конца, но одновременно справедливого и неизбежного.

Белый браслет мягко засиял, излучая ауру жизни, которая, казалось, могла вернуть к существованию целые миры. Черный браслет, напротив, словно поглощал все вокруг, создавая ощущение абсолютного конца, но одновременно справедливого и неизбежного.

Его слова прозвучали как приговор, и никто не посмел возразить. Но вместе с тем, в них прозвучало то, что заставило многих переглянуться. Особенно ошеломленными были Пожиратели, ибо Кай буквально огласил, что они смогут попытаться войти в Божественную Сферу! Или же вообще занять место Бога Смерти или Бога Жизни!

Его слова прозвучали как приговор, и никто не посмел возразить. Но вместе с тем, в них прозвучало то, что заставило многих переглянуться. Особенно ошеломленными были Пожиратели, ибо Кай буквально огласил, что они смогут попытаться войти в Божественную Сферу! Или же вообще занять место Бога Смерти или Бога Жизни!

В это мгновение Вечная Матерь Духа, парящая вдали, словно застыла. Ее лицо, обычно непроницаемое и величественное, было искажено ужасом. В ее сознании проносились сотни мыслей, будто ее разум разрывался на части.

В это мгновение Вечная Матерь Духа, парящая вдали, словно застыла. Ее лицо, обычно непроницаемое и величественное, было искажено ужасом. В ее сознании проносились сотни мыслей, будто ее разум разрывался на части.

"Как это возможно? Он только что создал артефакты из Законов Жизни и Смерти... Это невозможно... Я ошиблась. Все мои расчеты, все планы... Все пошло не так! Это все Высшая Триада! Они переиграли меня!" — ее мысли галопировали, как сумасшедший вихрь, в них не было ни порядка, ни логики.

"Как это возможно? Он только что создал артефакты из Законов Жизни и Смерти... Это невозможно... Я ошиблась. Все мои расчеты, все планы... Все пошло не так! Это все Высшая Триада! Они переиграли меня!" — ее мысли галопировали, как сумасшедший вихрь, в них не было ни порядка, ни логики.

Она чувствовала, как давление от силы Кая, даже на расстоянии, заставляло ее дрожать. Казалось, что ее собственные Законы, которые она веками питала и укрепляла, сейчас угасали, отказываясь повиноваться ей. Запретные техники, которые она использовала ради своей победы, начали давать обратный эффект. Ее тело, ее душа, ее разум — все, казалось, трещало под этим гнетом. Она едва могла дышать.

Она чувствовала, как давление от силы Кая, даже на расстоянии, заставляло ее дрожать. Казалось, что ее собственные Законы, которые она веками питала и укрепляла, сейчас угасали, отказываясь повиноваться ей. Запретные техники, которые она использовала ради своей победы, начали давать обратный эффект. Ее тело, ее душа, ее разум — все, казалось, трещало под этим гнетом. Она едва могла дышать.

"Я должна... Убежать! Это единственный выход!" — ее глаза нервно забегали, и она начала медленно отступать назад. Она больше не думала о войне, о власти или даже о своем месте среди богов. Ее охватил панический страх.

"Я должна... Убежать! Это единственный выход!" — ее глаза нервно забегали, и она начала медленно отступать назад. Она больше не думала о войне, о власти или даже о своем месте среди богов. Ее охватил панический страх.

"Если я останусь здесь, он уничтожит меня, как уничтожил Близнецов!" — ее дыхание стало частым и прерывистым. Она оглядывалась, в поисках способа сбежать. Матерь уже не думала о стратегии, ее захватила примитивная, всепоглощающая жажда выжить. "Мне нужно взрастить новый сосуд и переселить мою душу! Если я выживу, я смогу взять реванш! Этот ублюдок, Бессмертный Пьяница, он поплатится за все, что сделал!" — мысленно кричала она.

"Если я останусь здесь, он уничтожит меня, как уничтожил Близнецов!" — ее дыхание стало частым и прерывистым. Она оглядывалась, в поисках способа сбежать. Матерь уже не думала о стратегии, ее захватила примитивная, всепоглощающая жажда выжить. "Мне нужно взрастить новый сосуд и переселить мою душу! Если я выживу, я смогу взять реванш! Этот ублюдок, Бессмертный Пьяница, он поплатится за все, что сделал!" — мысленно кричала она.

Ее крылья, покрытые лиловыми линиями, начали сжиматься и пульсировать, готовясь к активации очередной техники перемещения. Она искала слабость в пространстве, через которую могла бы ускользнуть.

Ее крылья, покрытые лиловыми линиями, начали сжиматься и пульсировать, готовясь к активации очередной техники перемещения. Она искала слабость в пространстве, через которую могла бы ускользнуть.

"Я должна использовать все, что у меня осталось. Все! Уж лучше быть проклятой, чем мертвой!"

"Я должна использовать все, что у меня осталось. Все! Уж лучше быть проклятой, чем мертвой!"

Ее тело начало покрываться мерцающим ореолом энергии. Она направила остатки своих сил, чтобы пробить брешь в пространстве и скрыться в глубинах Вселенной. Но Кай, стоявший неподалеку, медленно повернул голову в ее сторону. Его глаза, сиявшие белым светом, словно проникли в ее душу, читая все ее мысли.

Ее тело начало покрываться мерцающим ореолом энергии. Она направила остатки своих сил, чтобы пробить брешь в пространстве и скрыться в глубинах Вселенной. Но Кай, стоявший неподалеку, медленно повернул голову в ее сторону. Его глаза, сиявшие белым светом, словно проникли в ее душу, читая все ее мысли.

— Ты не уйдешь, — произнес он тихо, но его слова прозвучали, как громовой удар. — Закон Духа слишком долго находился в твоих руках. Ты должна умереть и дать новому поколению возможность переосознать его. Законы Энергии, Духа и Плоти появятся вновь, но уже в других руках.

— Ты не уйдешь, — произнес он тихо, но его слова прозвучали, как громовой удар. — Закон Духа слишком долго находился в твоих руках. Ты должна умереть и дать новому поколению возможность переосознать его. Законы Энергии, Духа и Плоти появятся вновь, но уже в других руках.

Эти слова были подобны молнии, разящей ее сердце. Волна ужаса вновь поднялась в душе Вечной Матери Духа, пронзая ее до самого основания. Ее разум лихорадочно искал выход, но тело уже не подчинялось. Она видела, как Кай исчезает с места, и в следующее мгновение он появился прямо перед ней. Его рука, покрытая белым огнем, сомкнулась вокруг ее шеи, как железный обруч, не давая даже шанса на бегство.

Эти слова были подобны молнии, разящей ее сердце. Волна ужаса вновь поднялась в душе Вечной Матери Духа, пронзая ее до самого основания. Ее разум лихорадочно искал выход, но тело уже не подчинялось. Она видела, как Кай исчезает с места, и в следующее мгновение он появился прямо перед ней. Его рука, покрытая белым огнем, сомкнулась вокруг ее шеи, как железный обруч, не давая даже шанса на бегство.

— Н-нет! — выдавила она, ее голос был полон паники. Ее крылья задрожали, и все ее тело ослабло. Ее величественная аура теперь казалась тусклой, почти угасшей. — Прошу! Сохрани мне жизнь!

— Н-нет! — выдавила она, ее голос был полон паники. Ее крылья задрожали, и все ее тело ослабло. Ее величественная аура теперь казалась тусклой, почти угасшей. — Прошу! Сохрани мне жизнь!

Она изо всех сил пыталась сопротивляться, но хватка Кая была неумолимой. Она задыхалась, а ее глаза, наполненные страхом, искали в его лице хоть малейший проблеск милосердия.

Она изо всех сил пыталась сопротивляться, но хватка Кая была неумолимой. Она задыхалась, а ее глаза, наполненные страхом, искали в его лице хоть малейший проблеск милосердия.

— Я могу служить тебе! — закричала она, ее голос был высоким и пронзительным. — Я... Я всегда заботилась о Законе Духа, я делала все для процветания жизни!

— Я могу служить тебе! — закричала она, ее голос был высоким и пронзительным. — Я... Я всегда заботилась о Законе Духа, я делала все для процветания жизни!

Ее слова были наполнены отчаянием, но каждое из них звучало фальшиво. Она умоляла, не из-за раскаяния, а лишь, чтобы спасти свою жалкую жизнь.

Ее слова были наполнены отчаянием, но каждое из них звучало фальшиво. Она умоляла, не из-за раскаяния, а лишь, чтобы спасти свою жалкую жизнь.

— Это была вынужденная мера! — продолжала она, ее тон стал еще более жалким. — Я не хотела убивать тебя! Я... Я лишь хотела защитить Вселенную! Ты должен меня понять! Это все Высшая Триада! Они манипулировали мной и тобой!

— Это была вынужденная мера! — продолжала она, ее тон стал еще более жалким. — Я не хотела убивать тебя! Я... Я лишь хотела защитить Вселенную! Ты должен меня понять! Это все Высшая Триада! Они манипулировали мной и тобой!

Кай молчал, его взгляд был неподвижен и холоден. Он видел ее насквозь, видел ее истинную суть. Ее слова были лишь жалким оправданием ее амбиций и жестокости. Сейчас он чувствовал, что в глубине души Матерь не только хотела свержения Высшей Триады, но и правления над всей жизнью. Теперь казалось, что она не сильно то и отличалась от Близнецов, которые жаждали того же...

Кай молчал, его взгляд был неподвижен и холоден. Он видел ее насквозь, видел ее истинную суть. Ее слова были лишь жалким оправданием ее амбиций и жестокости. Сейчас он чувствовал, что в глубине души Матерь не только хотела свержения Высшей Триады, но и правления над всей жизнью. Теперь казалось, что она не сильно то и отличалась от Близнецов, которые жаждали того же...

— Я помогу тебе, Кай! — закричала она, слезы струились по ее лицу. — Я сделаю все, что ты захочешь! Я отдам тебе весь Закон Духа! Я клянусь, я никогда больше не пойду против тебя!

— Я помогу тебе, Кай! — закричала она, слезы струились по ее лицу. — Я сделаю все, что ты захочешь! Я отдам тебе весь Закон Духа! Я клянусь, я никогда больше не пойду против тебя!

Ее истеричные мольбы разносились эхом по полю боя. Мастера, наблюдавшие за этим, смотрели с отвращением. Даже те, кто сражался на ее стороне, будто увидели ее истинное лицо: жалкой и лицемерной твари, готовой пойти на все, лишь бы выжить.

Ее истеричные мольбы разносились эхом по полю боя. Мастера, наблюдавшие за этим, смотрели с отвращением. Даже те, кто сражался на ее стороне, будто увидели ее истинное лицо: жалкой и лицемерной твари, готовой пойти на все, лишь бы выжить.

Теперь все начали подозревать, что в этой эпохальной войне они оказались пешками в чужих руках. Еще сильнее это чувство обострялось из-за того, что Высшая Триада вообще не пыталась их уничтожить, как ранее им заявляли...

Теперь все начали подозревать, что в этой эпохальной войне они оказались пешками в чужих руках. Еще сильнее это чувство обострялось из-за того, что Высшая Триада вообще не пыталась их уничтожить, как ранее им заявляли...

— Хватит, — голос Кая был подобен ледяному ветру. — Ты заботилась не о жизни, а только о себе. Сохрани хотя бы частичку достоинства и уйди достойно, как когда-то ушли Еретический Бог и Созидатель Энергии!

— Хватит, — голос Кая был подобен ледяному ветру. — Ты заботилась не о жизни, а только о себе. Сохрани хотя бы частичку достоинства и уйди достойно, как когда-то ушли Еретический Бог и Созидатель Энергии!

Ее глаза расширились, когда она почувствовала, как белый огонь вокруг шеи начал проникать внутрь ее тела. Ее вопль был пронзительным, почти нечеловеческим. Ее лицо исказилось в гротескной маске ужаса.

Ее глаза расширились, когда она почувствовала, как белый огонь вокруг шеи начал проникать внутрь ее тела. Ее вопль был пронзительным, почти нечеловеческим. Ее лицо исказилось в гротескной маске ужаса.

— Нет! Неееет! Прошу! Я могу исправиться! — кричала она, но ее слова уже никого не волновали. Кай смотрел на нее без малейшего сожаления, и ее вопли становились все тише, пока ее сущность не начала пылать в вихре белого пламени.

— Нет! Неееет! Прошу! Я могу исправиться! — кричала она, но ее слова уже никого не волновали. Кай смотрел на нее без малейшего сожаления, и ее вопли становились все тише, пока ее сущность не начала пылать в вихре белого пламени.

Вечная Матерь Духа продолжала кричать, но Кай просто не реагировал… Она чуть не убила Кессию, а ранее почти убила его. Даже обладая безграничной силой, Кай все равно сохранил свою личность. Он просто не мог простить подобных поступков, и как всегда, по полной отплатит за них.

Вечная Матерь Духа продолжала кричать, но Кай просто не реагировал… Она чуть не убила Кессию, а ранее почти убила его. Даже обладая безграничной силой, Кай все равно сохранил свою личность. Он просто не мог простить подобных поступков, и как всегда, по полной отплатит за них.

Глава 993(Отредач.)

Глава 993(Отредач.)

Под взглядами миллионов мастеров, последний предводитель Армии Восстания Жизни — Вечная Матерь Духа — взорвалась в ослепительном вихре белого пламени...

Под взглядами миллионов мастеров, последний предводитель Армии Восстания Жизни — Вечная Матерь Духа — взорвалась в ослепительном вихре белого пламени...

— Баам! — ее крики, наполненные ужасом и отчаянием, прекратились мгновенно, оставив после себя лишь тишину. Разлетевшиеся частицы ее сущности таяли в воздухе, словно снежинки, сталкивающиеся с пламенем. Поле боя было залито светом, настолько ярким, что мастера закрывали глаза, но не могли отвести взгляд.

— Баам! — ее крики, наполненные ужасом и отчаянием, прекратились мгновенно, оставив после себя лишь тишину. Разлетевшиеся частицы ее сущности таяли в воздухе, словно снежинки, сталкивающиеся с пламенем. Поле боя было залито светом, настолько ярким, что мастера закрывали глаза, но не могли отвести взгляд.

Кай не трогал Закон Духа, как в случае с Законами Жизни и Смерти. Он не создавал из него артефакт, или же не запечатывал. Очевидно, что он просто рассеял его, возвращая во вселенную, и позволяя будущим поколениям осознать его, как когда-то давно это сделала Вечная Матерь Духа.

Кай не трогал Закон Духа, как в случае с Законами Жизни и Смерти. Он не создавал из него артефакт, или же не запечатывал. Очевидно, что он просто рассеял его, возвращая во вселенную, и позволяя будущим поколениям осознать его, как когда-то давно это сделала Вечная Матерь Духа.

И тут произошло нечто странное. Никто не ощутил горечи или страха от ее исчезновения. Наоборот, воздух наполнился странным ощущением умиротворения. Казалось, что сама Вселенная вздохнула с облегчением. Мастера, которые еще мгновение назад были охвачены ужасом перед мощью Кая, вдруг почувствовали, что их сердца начали биться ровнее. Паника и хаос в их разумах сменились тихой уверенностью.

И тут произошло нечто странное. Никто не ощутил горечи или страха от ее исчезновения. Наоборот, воздух наполнился странным ощущением умиротворения. Казалось, что сама Вселенная вздохнула с облегчением. Мастера, которые еще мгновение назад были охвачены ужасом перед мощью Кая, вдруг почувствовали, что их сердца начали биться ровнее. Паника и хаос в их разумах сменились тихой уверенностью.

— Это... конец? — прошептал один из воинов, стоящий вдали.

— Это... конец? — прошептал один из воинов, стоящий вдали.

— Нет... Видимо это начало, — ответил другой, его голос был тихим, но твердым.

— Нет... Видимо это начало, — ответил другой, его голос был тихим, но твердым.

Эмоции на поле боя были смешанными. Мастера, сражавшиеся на стороне Матери, чувствовали странный диссонанс. Их лидеры пали. Армия осталась без руководства. Все, ради чего они сражались, рухнуло в одно мгновение. Это должно было вызвать отчаяние, но вместо этого внутри них появлялось что-то другое. Словно тяжесть, которая долгие годы лежала на их плечах, вдруг исчезла.

Эмоции на поле боя были смешанными. Мастера, сражавшиеся на стороне Матери, чувствовали странный диссонанс. Их лидеры пали. Армия осталась без руководства. Все, ради чего они сражались, рухнуло в одно мгновение. Это должно было вызвать отчаяние, но вместо этого внутри них появлялось что-то другое. Словно тяжесть, которая долгие годы лежала на их плечах, вдруг исчезла.

"Мы проиграли... или нет?" — думали многие из них. Казалось, что победа Кая была не поражением для них, а чем-то иным. Будто результат сражения дал не разрушение, а освобождение.

"Мы проиграли... или нет?" — думали многие из них. Казалось, что победа Кая была не поражением для них, а чем-то иным. Будто результат сражения дал не разрушение, а освобождение.

Аура Кая, разливающаяся вокруг, была столь мощной и всеобъемлющей, что каждый, кто находился в ее пределах, ощущал легкость. Она не давила, как сила Матери или Близнецов, не внушала трепета, как присутствие Высшей Триады. Вместо этого она обволакивала, как теплый ветер, пробуждая в сердцах ощущение, что все наконец встало на свои места. Это было слишком странное чувство...

Аура Кая, разливающаяся вокруг, была столь мощной и всеобъемлющей, что каждый, кто находился в ее пределах, ощущал легкость. Она не давила, как сила Матери или Близнецов, не внушала трепета, как присутствие Высшей Триады. Вместо этого она обволакивала, как теплый ветер, пробуждая в сердцах ощущение, что все наконец встало на свои места. Это было слишком странное чувство...

Даже Высшая Триада, стоявшая вдали и наблюдавшая за происходящим, была поражена. Они смотрели на Кая с выражением, в котором смешивались изумление, уважение и трепет. Это был не просто новый Бог. Это был Бог, который перешагнул границы их понимания, Бог, который сможет вернуть баланс во Вселенную.

Даже Высшая Триада, стоявшая вдали и наблюдавшая за происходящим, была поражена. Они смотрели на Кая с выражением, в котором смешивались изумление, уважение и трепет. Это был не просто новый Бог. Это был Бог, который перешагнул границы их понимания, Бог, который сможет вернуть баланс во Вселенную.

— Неужели мы увидим формирование нового порядка, — пробормотал Монах Воли, его голос был тихим, почти шепотом.

— Неужели мы увидим формирование нового порядка, — пробормотал Монах Воли, его голос был тихим, почти шепотом.

Высшая Триада уже смирилась с тем, что отдаст свои жизни в бою. Они просто хотели дать Каю время, и уйти в небытие. Но все обернулось таким образом, что враги пали, а они до сих пор стояли, хотя и в ужасном состоянии.

Высшая Триада уже смирилась с тем, что отдаст свои жизни в бою. Они просто хотели дать Каю время, и уйти в небытие. Но все обернулось таким образом, что враги пали, а они до сих пор стояли, хотя и в ужасном состоянии.

Кай будто бы почувствовал их мысли и развернулся, с легкой улыбкой на лице. Он кивнул им и от всего сердца поблагодарил:

Кай будто бы почувствовал их мысли и развернулся, с легкой улыбкой на лице. Он кивнул им и от всего сердца поблагодарил:

— Спасибо вам, старшие. Если бы не вы, исход этого сражения мог бы закончиться разрушением Вселенной, — казалось, что после убийства Близнецов и Матери, Кай слегка успокоился, а его злость и ярость поутихли.

— Спасибо вам, старшие. Если бы не вы, исход этого сражения мог бы закончиться разрушением Вселенной, — казалось, что после убийства Близнецов и Матери, Кай слегка успокоился, а его злость и ярость поутихли.

Не успели Бог Воли что-то ответить, как Кай, смеясь, добавил:

Не успели Бог Воли что-то ответить, как Кай, смеясь, добавил:

— Но увы, вам нельзя уходить на упокой, хе-хе. Я попрошу вас приступить к восполнению своих сил, ибо в формировании будущего порядка, мне понадобиться ваша мудрость и помощь. Я стал балансом, который уравновешивает жизнь... Но вы тот баланс, который уравновешивает фундаментальную часть Вселенной.

— Но увы, вам нельзя уходить на упокой, хе-хе. Я попрошу вас приступить к восполнению своих сил, ибо в формировании будущего порядка, мне понадобиться ваша мудрость и помощь. Я стал балансом, который уравновешивает жизнь... Но вы тот баланс, который уравновешивает фундаментальную часть Вселенной.

В этот момент звездное пространство пронзил громкий смех Бога Удачи, словно он лишился всей усталости. Казалось, словно он потратил на этот смех последние крохи своей силы:

В этот момент звездное пространство пронзил громкий смех Бога Удачи, словно он лишился всей усталости. Казалось, словно он потратил на этот смех последние крохи своей силы:

В этот момент звездное пространство пронзил громкий смех Бога Удачи, словно он лишился всей усталости. Казалось, словно он потратил на этот смех последние крохи своей силы:

— Ха-ха-ха! Как скажешь, Кай! Я смогу продолжить играть с вероятностями и наблюдать за Вселенной! О большем я и мечтать не могу! — хватаясь за живот от смеха выдал он. — Должен признать, что еще недавно, я почти не верил в подобный исход! Ха-ха!

— Ха-ха-ха! Как скажешь, Кай! Я смогу продолжить играть с вероятностями и наблюдать за Вселенной! О большем я и мечтать не могу! — хватаясь за живот от смеха выдал он. — Должен признать, что еще недавно, я почти не верил в подобный исход! Ха-ха!

— Ха-ха-ха! Как скажешь, Кай! Я смогу продолжить играть с вероятностями и наблюдать за Вселенной! О большем я и мечтать не могу! — хватаясь за живот от смеха выдал он. — Должен признать, что еще недавно, я почти не верил в подобный исход! Ха-ха!

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли улыбнулись и смиренно кивнули Каю. Они будто бы принимали свою участь, и были очень рады, что настало время, когда ошибки их далекого прошлого наконец исправят. Вселенная сможет вступить в новую эру!

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли улыбнулись и смиренно кивнули Каю. Они будто бы принимали свою участь, и были очень рады, что настало время, когда ошибки их далекого прошлого наконец исправят. Вселенная сможет вступить в новую эру!

Старик Времени-Пространсва и Монах Воли улыбнулись и смиренно кивнули Каю. Они будто бы принимали свою участь, и были очень рады, что настало время, когда ошибки их далекого прошлого наконец исправят. Вселенная сможет вступить в новую эру!

— Не могу дождаться, чтобы узреть, до каких масштабов вырастет жизнь, — спокойно ответил Старик Времени-Пространства.

— Не могу дождаться, чтобы узреть, до каких масштабов вырастет жизнь, — спокойно ответил Старик Времени-Пространства.

— Не могу дождаться, чтобы узреть, до каких масштабов вырастет жизнь, — спокойно ответил Старик Времени-Пространства.

— Если ты нуждаешься в нас... Это значит, что сама Вселенная в этом нуждается, — добавил Монах Воли и сложил руки на груди.

— Если ты нуждаешься в нас... Это значит, что сама Вселенная в этом нуждается, — добавил Монах Воли и сложил руки на груди.

— Если ты нуждаешься в нас... Это значит, что сама Вселенная в этом нуждается, — добавил Монах Воли и сложил руки на груди.

В этот момент каждый мастер на поле боя, независимо от того, на чьей стороне он сражался, понял, что все изменилось. Они пытались понять разговор Кая и Высшей Триады и медленно осознавали, что жизнь больше не будет прежней. Казалось, что она наконец обрела настоящую свободу — свободу быть вне контроля амбициозных Богов, свободу, чтобы развиваться по своему пути, и не приводить Вселенную к разрушению.

В этот момент каждый мастер на поле боя, независимо от того, на чьей стороне он сражался, понял, что все изменилось. Они пытались понять разговор Кая и Высшей Триады и медленно осознавали, что жизнь больше не будет прежней. Казалось, что она наконец обрела настоящую свободу — свободу быть вне контроля амбициозных Богов, свободу, чтобы развиваться по своему пути, и не приводить Вселенную к разрушению.

В этот момент каждый мастер на поле боя, независимо от того, на чьей стороне он сражался, понял, что все изменилось. Они пытались понять разговор Кая и Высшей Триады и медленно осознавали, что жизнь больше не будет прежней. Казалось, что она наконец обрела настоящую свободу — свободу быть вне контроля амбициозных Богов, свободу, чтобы развиваться по своему пути, и не приводить Вселенную к разрушению.

Кай медленно развернулся, и его взгляд прошелся по оставшимся мастерам Армии Восстания Жизни. Величественная фигура, окутанная сияющим ореолом белого пламени, внушала не страх, а странное чувство умиротворения. Затем он посмотрел на Пожирателей Законов, которые до сих пор стояли на своих позициях, многие из них тяжело раненые, но с гордостью на лицах.

Кай медленно развернулся, и его взгляд прошелся по оставшимся мастерам Армии Восстания Жизни. Величественная фигура, окутанная сияющим ореолом белого пламени, внушала не страх, а странное чувство умиротворения. Затем он посмотрел на Пожирателей Законов, которые до сих пор стояли на своих позициях, многие из них тяжело раненые, но с гордостью на лицах.

Кай медленно развернулся, и его взгляд прошелся по оставшимся мастерам Армии Восстания Жизни. Величественная фигура, окутанная сияющим ореолом белого пламени, внушала не страх, а странное чувство умиротворения. Затем он посмотрел на Пожирателей Законов, которые до сих пор стояли на своих позициях, многие из них тяжело раненые, но с гордостью на лицах.

Его голос, сильный и глубокий, разнесся над полем боя:

Его голос, сильный и глубокий, разнесся над полем боя:

Его голос, сильный и глубокий, разнесся над полем боя:

— Пожиратели Законов, обращаюсь лично к вам, — начал он, не повышая тон, но каждое его слово звучало как приказ. — Прошу, для начала соберите павших. Возвращайтесь в свои Области Доминации, в свои секты и кланы. Вы этого не чувствуете, но Вселенная сильно пострадала от этого сражения. Хаос охватывает все три области доминации — миры плоти, энергии и духа.

— Пожиратели Законов, обращаюсь лично к вам, — начал он, не повышая тон, но каждое его слово звучало как приказ. — Прошу, для начала соберите павших. Возвращайтесь в свои Области Доминации, в свои секты и кланы. Вы этого не чувствуете, но Вселенная сильно пострадала от этого сражения. Хаос охватывает все три области доминации — миры плоти, энергии и духа.

— Пожиратели Законов, обращаюсь лично к вам, — начал он, не повышая тон, но каждое его слово звучало как приказ. — Прошу, для начала соберите павших. Возвращайтесь в свои Области Доминации, в свои секты и кланы. Вы этого не чувствуете, но Вселенная сильно пострадала от этого сражения. Хаос охватывает все три области доминации — миры плоти, энергии и духа.

Мастера слушали его молча, чувствуя одновременно трепет и непонятное спокойствие. Казалось, что каждое его слово проникало в самые глубины их душ.

Мастера слушали его молча, чувствуя одновременно трепет и непонятное спокойствие. Казалось, что каждое его слово проникало в самые глубины их душ.

Мастера слушали его молча, чувствуя одновременно трепет и непонятное спокойствие. Казалось, что каждое его слово проникало в самые глубины их душ.

— Печать, что разделяла миры, окончательно пала, — продолжил он. — И никогда больше не будет восстановлена. Теперь жизнь течет в едином потоке. Отныне никто не вправе ограничивать ее развитие.

— Печать, что разделяла миры, окончательно пала, — продолжил он. — И никогда больше не будет восстановлена. Теперь жизнь течет в едином потоке. Отныне никто не вправе ограничивать ее развитие.

— Печать, что разделяла миры, окончательно пала, — продолжил он. — И никогда больше не будет восстановлена. Теперь жизнь течет в едином потоке. Отныне никто не вправе ограничивать ее развитие.

Кай сделал паузу, его взгляд стал суровее, и он обвел им Пожирателей, выделяя их среди остальных.

Кай сделал паузу, его взгляд стал суровее, и он обвел им Пожирателей, выделяя их среди остальных.

Кай сделал паузу, его взгляд стал суровее, и он обвел им Пожирателей, выделяя их среди остальных.

— Помимо меня и Высшей Триады, сейчас вы сильнейшие мастера Вселенной. Это наделяет вас не только властью, но и ответственностью. Я приказываю вам взять на себя обязанность навести порядок в трех областях. Уймите хаос, защитите слабых, восстановите порядок на ваших землях. Это не просьба. Это ваш долг.

— Помимо меня и Высшей Триады, сейчас вы сильнейшие мастера Вселенной. Это наделяет вас не только властью, но и ответственностью. Я приказываю вам взять на себя обязанность навести порядок в трех областях. Уймите хаос, защитите слабых, восстановите порядок на ваших землях. Это не просьба. Это ваш долг.

— Помимо меня и Высшей Триады, сейчас вы сильнейшие мастера Вселенной. Это наделяет вас не только властью, но и ответственностью. Я приказываю вам взять на себя обязанность навести порядок в трех областях. Уймите хаос, защитите слабых, восстановите порядок на ваших землях. Это не просьба. Это ваш долг.

Слова Кая вызвали легкий ропот среди мастеров. Многие из них испытывали смешанные чувства: кто-то удивление, кто-то облегчение, а кто-то даже сомнение. Но каждый понимал, что возник новый порядок, и противиться ему не имело смысла. Аура Кая была настолько мощной, что сомнения в его правоте просто не могли укорениться.

Слова Кая вызвали легкий ропот среди мастеров. Многие из них испытывали смешанные чувства: кто-то удивление, кто-то облегчение, а кто-то даже сомнение. Но каждый понимал, что возник новый порядок, и противиться ему не имело смысла. Аура Кая была настолько мощной, что сомнения в его правоте просто не могли укорениться.

Слова Кая вызвали легкий ропот среди мастеров. Многие из них испытывали смешанные чувства: кто-то удивление, кто-то облегчение, а кто-то даже сомнение. Но каждый понимал, что возник новый порядок, и противиться ему не имело смысла. Аура Кая была настолько мощной, что сомнения в его правоте просто не могли укорениться.

— Не сомневайтесь и действуйте, — добавил он, его голос снова наполнился мощью. — В скором времени, как только вы стабилизируете ситуацию, я лично прибуду к каждому из вас. Мы соберем совет, где решим, как совместными усилиями мы будем направлять жизнь в новую эру.

— Не сомневайтесь и действуйте, — добавил он, его голос снова наполнился мощью. — В скором времени, как только вы стабилизируете ситуацию, я лично прибуду к каждому из вас. Мы соберем совет, где решим, как совместными усилиями мы будем направлять жизнь в новую эру.

— Не сомневайтесь и действуйте, — добавил он, его голос снова наполнился мощью. — В скором времени, как только вы стабилизируете ситуацию, я лично прибуду к каждому из вас. Мы соберем совет, где решим, как совместными усилиями мы будем направлять жизнь в новую эру.

Пожиратели переглянулись. Среди них было немало тех, кто сохранял независимость даже в этом сражении, но даже самые упрямые склонили головы. Они видели, что Кай был не просто сильнейшим существом. Он стал кем-то большим — воплощением баланса.

Пожиратели переглянулись. Среди них было немало тех, кто сохранял независимость даже в этом сражении, но даже самые упрямые склонили головы. Они видели, что Кай был не просто сильнейшим существом. Он стал кем-то большим — воплощением баланса.

Пожиратели переглянулись. Среди них было немало тех, кто сохранял независимость даже в этом сражении, но даже самые упрямые склонили головы. Они видели, что Кай был не просто сильнейшим существом. Он стал кем-то большим — воплощением баланса.

Кай продолжил, его голос стал мягче:

Кай продолжил, его голос стал мягче:

Кай продолжил, его голос стал мягче:

— Но уже сейчас настало время, когда жизнь обрела настоящую свободу. Она больше не будет ограничена. Будущее теперь в ваших собственных руках. Даже сейчас я могу уверенно сказать, что без ограничений многие из вас достигнут невероятных высот.

— Но уже сейчас настало время, когда жизнь обрела настоящую свободу. Она больше не будет ограничена. Будущее теперь в ваших собственных руках. Даже сейчас я могу уверенно сказать, что без ограничений многие из вас достигнут невероятных высот.

— Но уже сейчас настало время, когда жизнь обрела настоящую свободу. Она больше не будет ограничена. Будущее теперь в ваших собственных руках. Даже сейчас я могу уверенно сказать, что без ограничений многие из вас достигнут невероятных высот.

Мастера замерли. Эти слова казались невероятными. Впервые за многие эпохи, в их сердцах возникло чувство надежды, чувство, что они больше не являются пешками в игре Злых Богов или пленниками неизменных законов. Жизнь, которую они так долго защищали, или за которую боролись, теперь действительно была свободна!

Мастера замерли. Эти слова казались невероятными. Впервые за многие эпохи, в их сердцах возникло чувство надежды, чувство, что они больше не являются пешками в игре Злых Богов или пленниками неизменных законов. Жизнь, которую они так долго защищали, или за которую боролись, теперь действительно была свободна!

Мастера замерли. Эти слова казались невероятными. Впервые за многие эпохи, в их сердцах возникло чувство надежды, чувство, что они больше не являются пешками в игре Злых Богов или пленниками неизменных законов. Жизнь, которую они так долго защищали, или за которую боролись, теперь действительно была свободна!

Мгновение тишины пронзило пространство, словно сама Вселенная выжидала. Затем, почти одновременно, Пожиратели Законов опустились на одно колено. Их движения были торжественными и синхронными, как будто это было заранее оговорено. Их головы преклонились, но в их глазах не было страха или раболепства. Это был акт признания — признания новой силы, новой истины, которую воплощал Кай.

Мгновение тишины пронзило пространство, словно сама Вселенная выжидала. Затем, почти одновременно, Пожиратели Законов опустились на одно колено. Их движения были торжественными и синхронными, как будто это было заранее оговорено. Их головы преклонились, но в их глазах не было страха или раболепства. Это был акт признания — признания новой силы, новой истины, которую воплощал Кай.

Мгновение тишины пронзило пространство, словно сама Вселенная выжидала. Затем, почти одновременно, Пожиратели Законов опустились на одно колено. Их движения были торжественными и синхронными, как будто это было заранее оговорено. Их головы преклонились, но в их глазах не было страха или раболепства. Это был акт признания — признания новой силы, новой истины, которую воплощал Кай.

— Шшш! Ду-дуум! — вслед за ними, как по цепной реакции, многомиллионная армия Армии Восстания Жизни рухнула на колени. Грохот от этого был подобен землетрясению, эхом разнесшемуся по недавнему полю боя. Мастера, которые еще недавно сражались насмерть, теперь стояли на коленях, опустив головы. Их усталые и изможденные лица отражали странное чувство — смесь покоя, принятия и даже надежды.

— Шшш! Ду-дуум! — вслед за ними, как по цепной реакции, многомиллионная армия Армии Восстания Жизни рухнула на колени. Грохот от этого был подобен землетрясению, эхом разнесшемуся по недавнему полю боя. Мастера, которые еще недавно сражались насмерть, теперь стояли на коленях, опустив головы. Их усталые и изможденные лица отражали странное чувство — смесь покоя, принятия и даже надежды.

— Шшш! Ду-дуум! — вслед за ними, как по цепной реакции, многомиллионная армия Армии Восстания Жизни рухнула на колени. Грохот от этого был подобен землетрясению, эхом разнесшемуся по недавнему полю боя. Мастера, которые еще недавно сражались насмерть, теперь стояли на коленях, опустив головы. Их усталые и изможденные лица отражали странное чувство — смесь покоя, принятия и даже надежды.

Пожиратели Законов подняли головы. Их лица оставались суровыми, но в каждом взгляде читалось согласие. Один из них, заговорил от имени остальных. Его голос звучал громко и торжественно:

Пожиратели Законов подняли головы. Их лица оставались суровыми, но в каждом взгляде читалось согласие. Один из них, заговорил от имени остальных. Его голос звучал громко и торжественно:

Пожиратели Законов подняли головы. Их лица оставались суровыми, но в каждом взгляде читалось согласие. Один из них, заговорил от имени остальных. Его голос звучал громко и торжественно:

— Мы повинуемся, Бессмертный Пьяница. С этого момента мы будем направлять силы наших сект и кланов для восстановления порядка и ожидать вашего визита. Хотя мы не до конца понимаем, что именно происходит, но мы верим вам!

— Мы повинуемся, Бессмертный Пьяница. С этого момента мы будем направлять силы наших сект и кланов для восстановления порядка и ожидать вашего визита. Хотя мы не до конца понимаем, что именно происходит, но мы верим вам!

— Мы повинуемся, Бессмертный Пьяница. С этого момента мы будем направлять силы наших сект и кланов для восстановления порядка и ожидать вашего визита. Хотя мы не до конца понимаем, что именно происходит, но мы верим вам!

Остальные Пожиратели единодушно кивнули, их выражения были полны решимости.

Остальные Пожиратели единодушно кивнули, их выражения были полны решимости.

Остальные Пожиратели единодушно кивнули, их выражения были полны решимости.

— Слушайте мой приказ! — внезапно прокатился голос другого Пожирателя, повелительный и строгий. — Мастера Армии Восстания Жизни, собирайте павших! Мы возвращаемся в Область Доминации Духа!

— Слушайте мой приказ! — внезапно прокатился голос другого Пожирателя, повелительный и строгий. — Мастера Армии Восстания Жизни, собирайте павших! Мы возвращаемся в Область Доминации Духа!

— Слушайте мой приказ! — внезапно прокатился голос другого Пожирателя, повелительный и строгий. — Мастера Армии Восстания Жизни, собирайте павших! Мы возвращаемся в Область Доминации Духа!

Гул согласия прошел по рядам мастеров. Несмотря на их поражение, никто не возражал. Их лица были полны молчаливого согласия с происходящим, словно они поняли, что все это было неизбежно.

Гул согласия прошел по рядам мастеров. Несмотря на их поражение, никто не возражал. Их лица были полны молчаливого согласия с происходящим, словно они поняли, что все это было неизбежно.

Гул согласия прошел по рядам мастеров. Несмотря на их поражение, никто не возражал. Их лица были полны молчаливого согласия с происходящим, словно они поняли, что все это было неизбежно.

Пожиратели продолжали отдавать приказы, их голоса звучали уверенно и властно:

Пожиратели продолжали отдавать приказы, их голоса звучали уверенно и властно:

Пожиратели продолжали отдавать приказы, их голоса звучали уверенно и властно:

— После возвращения в Область Доминации Духа мы организовано разлетимся в наши родные секты и земли. На каждой из территорий вы начнете работу по стабилизации ситуации. Порядок должен быть восстановлен как можно скорее!

— После возвращения в Область Доминации Духа мы организовано разлетимся в наши родные секты и земли. На каждой из территорий вы начнете работу по стабилизации ситуации. Порядок должен быть восстановлен как можно скорее!

— После возвращения в Область Доминации Духа мы организовано разлетимся в наши родные секты и земли. На каждой из территорий вы начнете работу по стабилизации ситуации. Порядок должен быть восстановлен как можно скорее!

Солдаты поднимались, их движения были механическими, словно они действовали по инерции. Но в их сердцах уже начали прорастать новые чувства. Это больше не была война. Это был новый путь, который обещал, что жизнь больше не будет существовать в тени богов и их вечных конфликтов.

Солдаты поднимались, их движения были механическими, словно они действовали по инерции. Но в их сердцах уже начали прорастать новые чувства. Это больше не была война. Это был новый путь, который обещал, что жизнь больше не будет существовать в тени богов и их вечных конфликтов.

Солдаты поднимались, их движения были механическими, словно они действовали по инерции. Но в их сердцах уже начали прорастать новые чувства. Это больше не была война. Это был новый путь, который обещал, что жизнь больше не будет существовать в тени богов и их вечных конфликтов.

Кай молча наблюдал за происходящим. Его глаза блестели, но лицо оставалось серьезным. Внутри него разливалось чувство странной уверенности. Он понимал, что это только начало. Работа по восстановлению Вселенной будет долгой и сложной. Но он также чувствовал, что с этим поколением мастеров, с их силой и новым взглядом на жизнь, все возможно.

Кай молча наблюдал за происходящим. Его глаза блестели, но лицо оставалось серьезным. Внутри него разливалось чувство странной уверенности. Он понимал, что это только начало. Работа по восстановлению Вселенной будет долгой и сложной. Но он также чувствовал, что с этим поколением мастеров, с их силой и новым взглядом на жизнь, все возможно.

Кай молча наблюдал за происходящим. Его глаза блестели, но лицо оставалось серьезным. Внутри него разливалось чувство странной уверенности. Он понимал, что это только начало. Работа по восстановлению Вселенной будет долгой и сложной. Но он также чувствовал, что с этим поколением мастеров, с их силой и новым взглядом на жизнь, все возможно.

Высшая Триада также наблюдала за этим молча, сдерживая улыбки. Монах Воли сложил руки на груди и тихо пробормотал:

Высшая Триада также наблюдала за этим молча, сдерживая улыбки. Монах Воли сложил руки на груди и тихо пробормотал:

Высшая Триада также наблюдала за этим молча, сдерживая улыбки. Монах Воли сложил руки на груди и тихо пробормотал:

— Мы дожили до этого дня. Наше творение действительно может обрести свободу.

— Мы дожили до этого дня. Наше творение действительно может обрести свободу.

— Мы дожили до этого дня. Наше творение действительно может обрести свободу.

Кай улыбнулся и вновь настоял: — Вы также возвращайтесь в свои домены. Чем быстрее вы восстановите хотя бы часть сил, тем лучше. Через какое-то время я прибуду к вам и постараюсь помочь с этим.

Кай улыбнулся и вновь настоял: — Вы также возвращайтесь в свои домены. Чем быстрее вы восстановите хотя бы часть сил, тем лучше. Через какое-то время я прибуду к вам и постараюсь помочь с этим.

Кай улыбнулся и вновь настоял: — Вы также возвращайтесь в свои домены. Чем быстрее вы восстановите хотя бы часть сил, тем лучше. Через какое-то время я прибуду к вам и постараюсь помочь с этим.

Высшая Триада только кивнула и больше не стала ничего говорить. Они развернулись и медленно полетели в пустоту. Может они бы и хотели исчезнуть в мгновение ока, но у них сейчас просто не осталось сил.

Высшая Триада только кивнула и больше не стала ничего говорить. Они развернулись и медленно полетели в пустоту. Может они бы и хотели исчезнуть в мгновение ока, но у них сейчас просто не осталось сил.

Высшая Триада только кивнула и больше не стала ничего говорить. Они развернулись и медленно полетели в пустоту. Может они бы и хотели исчезнуть в мгновение ока, но у них сейчас просто не осталось сил.

Когда фигуры Высшей Триады растворились вдали, Кай почувствовал, как его тело расслабляется. Он развернулся, а к нему уже плыли пять тел, окутанные белым пламенем. Они двигались по воздуху, словно в невесомости, окруженные мягким сиянием, которое излучало покой.

Когда фигуры Высшей Триады растворились вдали, Кай почувствовал, как его тело расслабляется. Он развернулся, а к нему уже плыли пять тел, окутанные белым пламенем. Они двигались по воздуху, словно в невесомости, окруженные мягким сиянием, которое излучало покой.

Когда фигуры Высшей Триады растворились вдали, Кай почувствовал, как его тело расслабляется. Он развернулся, а к нему уже плыли пять тел, окутанные белым пламенем. Они двигались по воздуху, словно в невесомости, окруженные мягким сиянием, которое излучало покой.

Первой была Кессия. Ее лицо было бледным, но спокойным. Ее израненное тело, казалось, обретало силу благодаря белому пламени, окутывающему ее. Губы ее были чуть приоткрыты, как будто она находилась на грани сна и бодрствования. Сердце Кая дрогнуло, когда он увидел ее. Боль за нее переплелась с глубоким чувством облегчения. Ведь она была жива, а Близнецы и Матерь мертвы...

Первой была Кессия. Ее лицо было бледным, но спокойным. Ее израненное тело, казалось, обретало силу благодаря белому пламени, окутывающему ее. Губы ее были чуть приоткрыты, как будто она находилась на грани сна и бодрствования. Сердце Кая дрогнуло, когда он увидел ее. Боль за нее переплелась с глубоким чувством облегчения. Ведь она была жива, а Близнецы и Матерь мертвы...

Первой была Кессия. Ее лицо было бледным, но спокойным. Ее израненное тело, казалось, обретало силу благодаря белому пламени, окутывающему ее. Губы ее были чуть приоткрыты, как будто она находилась на грани сна и бодрствования. Сердце Кая дрогнуло, когда он увидел ее. Боль за нее переплелась с глубоким чувством облегчения. Ведь она была жива, а Близнецы и Матерь мертвы...

Рядом с Кессией были четыре Пожирателя Законов, которые помогли ему в решающий момент. Их тела тоже были в плачевном состоянии. Каждый из них получил тяжелые ранения, и их ауры были едва ощутимы. Но белое пламя, окружавшее их, медленно стабилизировало их жизненную силу.

Рядом с Кессией были четыре Пожирателя Законов, которые помогли ему в решающий момент. Их тела тоже были в плачевном состоянии. Каждый из них получил тяжелые ранения, и их ауры были едва ощутимы. Но белое пламя, окружавшее их, медленно стабилизировало их жизненную силу.

Рядом с Кессией были четыре Пожирателя Законов, которые помогли ему в решающий момент. Их тела тоже были в плачевном состоянии. Каждый из них получил тяжелые ранения, и их ауры были едва ощутимы. Но белое пламя, окружавшее их, медленно стабилизировало их жизненную силу.

— Спасибо вам, — тихо пробормотал Кай, его голос был почти не слышен, но сила в нем ощущалась так же явно, как и прежде. — Вы сделали больше чем достаточно, — произнес Кай, его голос был полон благодарности и власти одновременно. — Отдыхайте. Я позабочусь о вас. Вы заслужили это.

— Спасибо вам, — тихо пробормотал Кай, его голос был почти не слышен, но сила в нем ощущалась так же явно, как и прежде. — Вы сделали больше чем достаточно, — произнес Кай, его голос был полон благодарности и власти одновременно. — Отдыхайте. Я позабочусь о вас. Вы заслужили это.

— Спасибо вам, — тихо пробормотал Кай, его голос был почти не слышен, но сила в нем ощущалась так же явно, как и прежде. — Вы сделали больше чем достаточно, — произнес Кай, его голос был полон благодарности и власти одновременно. — Отдыхайте. Я позабочусь о вас. Вы заслужили это.

Когда тела приблизились к нему, Кай протянул левую руку, и белое пламя смешалось с силой Закона Жизни. Пламя окутывающее их вспыхнуло ярче, тела начали заживать, а состояние быстро стабилизироваться.

Когда тела приблизились к нему, Кай протянул левую руку, и белое пламя смешалось с силой Закона Жизни. Пламя окутывающее их вспыхнуло ярче, тела начали заживать, а состояние быстро стабилизироваться.

Когда тела приблизились к нему, Кай протянул левую руку, и белое пламя смешалось с силой Закона Жизни. Пламя окутывающее их вспыхнуло ярче, тела начали заживать, а состояние быстро стабилизироваться.

Глава 994(Отредач.)

Глава 994(Отредач.)

Глава 994(Отредач.)

Кай поднял взгляд, наблюдая, как белое пламя вливается в тела раненых, поддерживая их жизнь. Их тела, израненные и измотанные, казались на грани смерти, но внутри этих тел еще теплился огонь — слабый, но неиссякаемый. Казалось, что сама Вселенная, затаив дыхание, ждала его следующего шага. Но Кай принял странное решение, которое на первый взгляд могло показаться абсурдным.

Кай поднял взгляд, наблюдая, как белое пламя вливается в тела раненых, поддерживая их жизнь. Их тела, израненные и измотанные, казались на грани смерти, но внутри этих тел еще теплился огонь — слабый, но неиссякаемый. Казалось, что сама Вселенная, затаив дыхание, ждала его следующего шага. Но Кай принял странное решение, которое на первый взгляд могло показаться абсурдным.

Кай поднял взгляд, наблюдая, как белое пламя вливается в тела раненых, поддерживая их жизнь. Их тела, израненные и измотанные, казались на грани смерти, но внутри этих тел еще теплился огонь — слабый, но неиссякаемый. Казалось, что сама Вселенная, затаив дыхание, ждала его следующего шага. Но Кай принял странное решение, которое на первый взгляд могло показаться абсурдным.

Вместо того чтобы сразу направить свою силу на излечение Кессии, которая, несмотря на всю свою мощь, была едва жива, он повернулся к четверым Пожирателям Законов.

Вместо того чтобы сразу направить свою силу на излечение Кессии, которая, несмотря на всю свою мощь, была едва жива, он повернулся к четверым Пожирателям Законов.

Вместо того чтобы сразу направить свою силу на излечение Кессии, которая, несмотря на всю свою мощь, была едва жива, он повернулся к четверым Пожирателям Законов.

Для многих его поступок показался бы абсурдным — как можно оставить любимого человека в таком состоянии? Но Кай знал: момент их воссоединения должен быть безмятежным и интимным, принадлежащем только им двоим. Он не хотел, чтобы эту встречу разделили еще четыре Пожирателя. Сначала он позаботится о тех, кто сильно помог ему, а затем посвятит все свое внимание Кессии.

Для многих его поступок показался бы абсурдным — как можно оставить любимого человека в таком состоянии? Но Кай знал: момент их воссоединения должен быть безмятежным и интимным, принадлежащем только им двоим. Он не хотел, чтобы эту встречу разделили еще четыре Пожирателя. Сначала он позаботится о тех, кто сильно помог ему, а затем посвятит все свое внимание Кессии.

Для многих его поступок показался бы абсурдным — как можно оставить любимого человека в таком состоянии? Но Кай знал: момент их воссоединения должен быть безмятежным и интимным, принадлежащем только им двоим. Он не хотел, чтобы эту встречу разделили еще четыре Пожирателя. Сначала он позаботится о тех, кто сильно помог ему, а затем посвятит все свое внимание Кессии.

— Вы четверо... — тихо начал он, его голос разнесся над полем боя, звуча мягко, но твердо. — В будущем я отплачу вам сполна.

— Вы четверо... — тихо начал он, его голос разнесся над полем боя, звуча мягко, но твердо. — В будущем я отплачу вам сполна.

— Вы четверо... — тихо начал он, его голос разнесся над полем боя, звуча мягко, но твердо. — В будущем я отплачу вам сполна.

Силы Кая медленно, но уверенно начали воссоздавать их израненные тела, заполняя пустоты их аур жизнью и энергией. Он не жалел силы, ни на миг не позволяя себе думать о Кессии, которая лежала в стороне, окутанная таким же светом.

Силы Кая медленно, но уверенно начали воссоздавать их израненные тела, заполняя пустоты их аур жизнью и энергией. Он не жалел силы, ни на миг не позволяя себе думать о Кессии, которая лежала в стороне, окутанная таким же светом.

Силы Кая медленно, но уверенно начали воссоздавать их израненные тела, заполняя пустоты их аур жизнью и энергией. Он не жалел силы, ни на миг не позволяя себе думать о Кессии, которая лежала в стороне, окутанная таким же светом.

"Терпение, Кессия," — говорил он себе. — "Для нас впереди вечность, поэтому отпустим этих ребят пораньше."

"Терпение, Кессия," — говорил он себе. — "Для нас впереди вечность, поэтому отпустим этих ребят пораньше."

"Терпение, Кессия," — говорил он себе. — "Для нас впереди вечность, поэтому отпустим этих ребят пораньше."

Белое пламя постепенно набирало яркость, окутывая Пожирателей Законов словно живое существо. Изувеченные тела начали с невероятной скоростью восстанавливаться: разорванные мышцы вновь срастались, сломанные кости возвращались на свои места, а кожа, казалось, сияла здоровьем, как будто вся боль и страдания просто испарились.

Белое пламя постепенно набирало яркость, окутывая Пожирателей Законов словно живое существо. Изувеченные тела начали с невероятной скоростью восстанавливаться: разорванные мышцы вновь срастались, сломанные кости возвращались на свои места, а кожа, казалось, сияла здоровьем, как будто вся боль и страдания просто испарились.

Белое пламя постепенно набирало яркость, окутывая Пожирателей Законов словно живое существо. Изувеченные тела начали с невероятной скоростью восстанавливаться: разорванные мышцы вновь срастались, сломанные кости возвращались на свои места, а кожа, казалось, сияла здоровьем, как будто вся боль и страдания просто испарились.

В какой-то момент, почти одновременно, глаза четверых резко открылись, наполняясь яркостью жизни.

В какой-то момент, почти одновременно, глаза четверых резко открылись, наполняясь яркостью жизни.

В какой-то момент, почти одновременно, глаза четверых резко открылись, наполняясь яркостью жизни.

— Кгаах! — словно по сигналу, они сделали глубокий вдох, их грудные клетки поднялись, а затем застыли в напряжении.

— Кгаах! — словно по сигналу, они сделали глубокий вдох, их грудные клетки поднялись, а затем застыли в напряжении.

— Кгаах! — словно по сигналу, они сделали глубокий вдох, их грудные клетки поднялись, а затем застыли в напряжении.

Секунда тишины... А затем их тела пришли в движение!

Секунда тишины... А затем их тела пришли в движение!

Секунда тишины... А затем их тела пришли в движение!

— Дум! Дум! Дум! Дум! — четыре аватара были вызваны в мгновение ока. Боевые стойки, выработанные годами тренировок, были приняты почти рефлекторно. Они окинули взглядом поле боя, пытаясь понять, что происходит, и были готовы сражаться, но перед ними не было врагов.

— Дум! Дум! Дум! Дум! — четыре аватара были вызваны в мгновение ока. Боевые стойки, выработанные годами тренировок, были приняты почти рефлекторно. Они окинули взглядом поле боя, пытаясь понять, что происходит, и были готовы сражаться, но перед ними не было врагов.

— Дум! Дум! Дум! Дум! — четыре аватара были вызваны в мгновение ока. Боевые стойки, выработанные годами тренировок, были приняты почти рефлекторно. Они окинули взглядом поле боя, пытаясь понять, что происходит, и были готовы сражаться, но перед ними не было врагов.

— Где… мы? — прошептал архонт, его взгляд метался в поисках угрозы.

— Где… мы? — прошептал архонт, его взгляд метался в поисках угрозы.

— Где… мы? — прошептал архонт, его взгляд метался в поисках угрозы.

— Что произошло? Почему так тихо? — фея, не менее настороженная, повернулась, окидывая взглядом выжженную звездное пространство вокруг.

— Что произошло? Почему так тихо? — фея, не менее настороженная, повернулась, окидывая взглядом выжженную звездное пространство вокруг.

— Что произошло? Почему так тихо? — фея, не менее настороженная, повернулась, окидывая взглядом выжженную звездное пространство вокруг.

Но в следующий миг Пожиратель Сердца Ремесленника, наконец заметил фигуру Кая, стоящего неподалеку. Он вскинул руку, указывая на него, и напряжение в его теле начало спадать.

Но в следующий миг Пожиратель Сердца Ремесленника, наконец заметил фигуру Кая, стоящего неподалеку. Он вскинул руку, указывая на него, и напряжение в его теле начало спадать.

Но в следующий миг Пожиратель Сердца Ремесленника, наконец заметил фигуру Кая, стоящего неподалеку. Он вскинул руку, указывая на него, и напряжение в его теле начало спадать.

— Бессмертный Пьяница… Щенок, неужели у тебя получилось!? — его голос дрогнул от неожиданности.

— Бессмертный Пьяница… Щенок, неужели у тебя получилось!? — его голос дрогнул от неожиданности.

— Бессмертный Пьяница… Щенок, неужели у тебя получилось!? — его голос дрогнул от неожиданности.

Пожиратель Нерушимого Панциря, держа руку на груди, где еще недавно зияла смертельная рана, выдохнул, словно осознавая, что боль исчезла. Он развеял свой аватар, обращаясь к Каю:

Пожиратель Нерушимого Панциря, держа руку на груди, где еще недавно зияла смертельная рана, выдохнул, словно осознавая, что боль исчезла. Он развеял свой аватар, обращаясь к Каю:

Пожиратель Нерушимого Панциря, держа руку на груди, где еще недавно зияла смертельная рана, выдохнул, словно осознавая, что боль исчезла. Он развеял свой аватар, обращаясь к Каю:

— Мы ведь не умерли, так ведь? Будет грустно, если этот разговор происходит в загробном мире, ха-ха, — шутя произнес сюань.

— Мы ведь не умерли, так ведь? Будет грустно, если этот разговор происходит в загробном мире, ха-ха, — шутя произнес сюань.

— Мы ведь не умерли, так ведь? Будет грустно, если этот разговор происходит в загробном мире, ха-ха, — шутя произнес сюань.

— Что произошло? Где Матерь? Близнецы? Как закончилась война? — озадаченно выдал архонт, желавший понять происходящее.

— Что произошло? Где Матерь? Близнецы? Как закончилась война? — озадаченно выдал архонт, желавший понять происходящее.

— Что произошло? Где Матерь? Близнецы? Как закончилась война? — озадаченно выдал архонт, желавший понять происходящее.

Кай, все это время наблюдавший за ними, наконец сделал шаг вперед. Его лицо было спокойным, но в глазах читались усталость и легкая улыбка.

Кай, все это время наблюдавший за ними, наконец сделал шаг вперед. Его лицо было спокойным, но в глазах читались усталость и легкая улыбка.

Кай, все это время наблюдавший за ними, наконец сделал шаг вперед. Его лицо было спокойным, но в глазах читались усталость и легкая улыбка.

— Во-первых, спасибо вам за помощь. Если бы не вы, мне бы не хватило всего нескольких моментов, — сказав это, Кай искренне поклонился. Он понимал, что если бы не эти четверо, атака Матери убила бы Кессию.

— Во-первых, спасибо вам за помощь. Если бы не вы, мне бы не хватило всего нескольких моментов, — сказав это, Кай искренне поклонился. Он понимал, что если бы не эти четверо, атака Матери убила бы Кессию.

— Во-первых, спасибо вам за помощь. Если бы не вы, мне бы не хватило всего нескольких моментов, — сказав это, Кай искренне поклонился. Он понимал, что если бы не эти четверо, атака Матери убила бы Кессию.

Услышав подобные слова, Пожиратель Нерушимого Панциря засмеялся и спокойно ответил:

Услышав подобные слова, Пожиратель Нерушимого Панциря засмеялся и спокойно ответил:

Услышав подобные слова, Пожиратель Нерушимого Панциря засмеялся и спокойно ответил:

— Благодари Пожирателя Сердца Ремесленника, ведь это он уговорил нас помочь. Мы до последнего сомневались в правильности нашего поступка.

— Благодари Пожирателя Сердца Ремесленника, ведь это он уговорил нас помочь. Мы до последнего сомневались в правильности нашего поступка.

— Благодари Пожирателя Сердца Ремесленника, ведь это он уговорил нас помочь. Мы до последнего сомневались в правильности нашего поступка.

— Да-да, — выдал трехглазый старик и довольно улыбнулся. — Теперь ты должен всем нам. Но лучше расскажи, что произошло, пока мы были на грани жизни и смерти.

— Да-да, — выдал трехглазый старик и довольно улыбнулся. — Теперь ты должен всем нам. Но лучше расскажи, что произошло, пока мы были на грани жизни и смерти.

— Да-да, — выдал трехглазый старик и довольно улыбнулся. — Теперь ты должен всем нам. Но лучше расскажи, что произошло, пока мы были на грани жизни и смерти.

Кай не возражал против таких слов. Он и сам хотел отблагодарить этих четверых, поэтому просто продолжил рассказ, описывая недавние события.

Кай не возражал против таких слов. Он и сам хотел отблагодарить этих четверых, поэтому просто продолжил рассказ, описывая недавние события.

Кай не возражал против таких слов. Он и сам хотел отблагодарить этих четверых, поэтому просто продолжил рассказ, описывая недавние события.

— Война окончена, — начал он, его голос звучал мягко, но твердо. — Вечная Матерь Духа и Близнецы мертвы. Их власть разрушена, их законы рассеяны. Высшая Триада не является врагом для нас, и в будущем они помогут нам восстановить Вселенную.

— Война окончена, — начал он, его голос звучал мягко, но твердо. — Вечная Матерь Духа и Близнецы мертвы. Их власть разрушена, их законы рассеяны. Высшая Триада не является врагом для нас, и в будущем они помогут нам восстановить Вселенную.

— Война окончена, — начал он, его голос звучал мягко, но твердо. — Вечная Матерь Духа и Близнецы мертвы. Их власть разрушена, их законы рассеяны. Высшая Триада не является врагом для нас, и в будущем они помогут нам восстановить Вселенную.

Пожиратели переглянулись, их лица выражали смесь удивления, облегчения и неверия. Архонт хрипло уточнил:

Пожиратели переглянулись, их лица выражали смесь удивления, облегчения и неверия. Архонт хрипло уточнил:

Пожиратели переглянулись, их лица выражали смесь удивления, облегчения и неверия. Архонт хрипло уточнил:

— Ты хочешь сказать, что мы вновь под тиранией Высшей Триады?

— Ты хочешь сказать, что мы вновь под тиранией Высшей Триады?

— Ты хочешь сказать, что мы вновь под тиранией Высшей Триады?

— Нет, — ответил Кай, качая головой. — Жизнь была создана Высшей Триадой, и они никогда не желали ей смерти. Просто само развитие жизни приводило Вселенную к разрушению. Но сейчас все изменилось... Думаю вы уже поняли, что я получил силу, превосходящую даже Высшую Триаду. Теперь жизнь сможет спокойно развиваться, а о сохранности Вселенной позабочусь лично я.

— Нет, — ответил Кай, качая головой. — Жизнь была создана Высшей Триадой, и они никогда не желали ей смерти. Просто само развитие жизни приводило Вселенную к разрушению. Но сейчас все изменилось... Думаю вы уже поняли, что я получил силу, превосходящую даже Высшую Триаду. Теперь жизнь сможет спокойно развиваться, а о сохранности Вселенной позабочусь лично я.

— Нет, — ответил Кай, качая головой. — Жизнь была создана Высшей Триадой, и они никогда не желали ей смерти. Просто само развитие жизни приводило Вселенную к разрушению. Но сейчас все изменилось... Думаю вы уже поняли, что я получил силу, превосходящую даже Высшую Триаду. Теперь жизнь сможет спокойно развиваться, а о сохранности Вселенной позабочусь лично я.

Его взгляд стал серьезнее.

Его взгляд стал серьезнее.

Его взгляд стал серьезнее.

— Но сейчас важно понимать: это не конец. Из-за войны, вся Вселенная сейчас в хаосе. Ваша задача — вернуться домой, восстановить порядок и защищать тех, кто остался. Остальные силы Армии Восстания Жизни уже на пути к областям доминации.

— Но сейчас важно понимать: это не конец. Из-за войны, вся Вселенная сейчас в хаосе. Ваша задача — вернуться домой, восстановить порядок и защищать тех, кто остался. Остальные силы Армии Восстания Жизни уже на пути к областям доминации.

— Но сейчас важно понимать: это не конец. Из-за войны, вся Вселенная сейчас в хаосе. Ваша задача — вернуться домой, восстановить порядок и защищать тех, кто остался. Остальные силы Армии Восстания Жизни уже на пути к областям доминации.

На мгновение между ними повисла тишина. Затем фея склонила голову, ее голос звучал с нотками благодарности:

На мгновение между ними повисла тишина. Затем фея склонила голову, ее голос звучал с нотками благодарности:

На мгновение между ними повисла тишина. Затем фея склонила голову, ее голос звучал с нотками благодарности:

— Видимо мы должны поблагодарить тебя за такой исход. Так что...

— Видимо мы должны поблагодарить тебя за такой исход. Так что...

— Видимо мы должны поблагодарить тебя за такой исход. Так что...

Кай махнул рукой, прерывая поток благодарностей.

Кай махнул рукой, прерывая поток благодарностей.

Кай махнул рукой, прерывая поток благодарностей.

— Вы сделали не меньше. Вы нужны своим людям, так что лучше не задерживайтесь здесь. Когда хаос будет стабилизирован, я приду ко всем вам.

— Вы сделали не меньше. Вы нужны своим людям, так что лучше не задерживайтесь здесь. Когда хаос будет стабилизирован, я приду ко всем вам.

— Вы сделали не меньше. Вы нужны своим людям, так что лучше не задерживайтесь здесь. Когда хаос будет стабилизирован, я приду ко всем вам.

Пожиратель Сердца Ремесленника с удивлением вскинул брови и с интересом спросил:

Пожиратель Сердца Ремесленника с удивлением вскинул брови и с интересом спросил:

Пожиратель Сердца Ремесленника с удивлением вскинул брови и с интересом спросил:

— Неужто ты придумал что-то интересное?

— Неужто ты придумал что-то интересное?

— Неужто ты придумал что-то интересное?

— Пока у меня только общее понимание того, что я хочу сделать, — честно ответил Кай. — Миры теперь не разделены, и вся жизнь вновь воссоединится. Готовясь к войне со Злыми Богами, мы и так создали высшие культивационные зоны для мастеров трех типов. Но также, я хочу использовать Древнее Поле Боя, чтобы создать там единую, высшую зону культивации. С моей помощью и поддержкой Высшей Триады, мы бы могли создать место для сильнейших мастеров... Думаю, в этом месте, даже Пожиратели смогли бы попытаться прорваться в Божественную Сферу, объединив свои законы и создав нечто новое, ранее невозможное из-за ограничений Вселенной.

— Пока у меня только общее понимание того, что я хочу сделать, — честно ответил Кай. — Миры теперь не разделены, и вся жизнь вновь воссоединится. Готовясь к войне со Злыми Богами, мы и так создали высшие культивационные зоны для мастеров трех типов. Но также, я хочу использовать Древнее Поле Боя, чтобы создать там единую, высшую зону культивации. С моей помощью и поддержкой Высшей Триады, мы бы могли создать место для сильнейших мастеров... Думаю, в этом месте, даже Пожиратели смогли бы попытаться прорваться в Божественную Сферу, объединив свои законы и создав нечто новое, ранее невозможное из-за ограничений Вселенной.

— Пока у меня только общее понимание того, что я хочу сделать, — честно ответил Кай. — Миры теперь не разделены, и вся жизнь вновь воссоединится. Готовясь к войне со Злыми Богами, мы и так создали высшие культивационные зоны для мастеров трех типов. Но также, я хочу использовать Древнее Поле Боя, чтобы создать там единую, высшую зону культивации. С моей помощью и поддержкой Высшей Триады, мы бы могли создать место для сильнейших мастеров... Думаю, в этом месте, даже Пожиратели смогли бы попытаться прорваться в Божественную Сферу, объединив свои законы и создав нечто новое, ранее невозможное из-за ограничений Вселенной.

Когда прозвучали эти слова, Пожиратели шокировано переглянулись. Им даже показалось, что Кай шутит...

Когда прозвучали эти слова, Пожиратели шокировано переглянулись. Им даже показалось, что Кай шутит...

Когда прозвучали эти слова, Пожиратели шокировано переглянулись. Им даже показалось, что Кай шутит...

— Неужели ты теперь обладаешь подобной мощью? — в неверии спросил Пожиратель Сердца Ремесленника.

— Неужели ты теперь обладаешь подобной мощью? — в неверии спросил Пожиратель Сердца Ремесленника.

— Неужели ты теперь обладаешь подобной мощью? — в неверии спросил Пожиратель Сердца Ремесленника.

— Дело не только в моей силе, — с улыбкой ответил Кай. — С моим перерождением, сама Вселенная вошла в новую эру. Теперь развитие жизни будет благотворно влиять и на саму Вселенную, а не разрушать ее, как раньше.

— Дело не только в моей силе, — с улыбкой ответил Кай. — С моим перерождением, сама Вселенная вошла в новую эру. Теперь развитие жизни будет благотворно влиять и на саму Вселенную, а не разрушать ее, как раньше.

— Дело не только в моей силе, — с улыбкой ответил Кай. — С моим перерождением, сама Вселенная вошла в новую эру. Теперь развитие жизни будет благотворно влиять и на саму Вселенную, а не разрушать ее, как раньше.

Четверо, обменявшись взглядами, решили больше ничего не спрашивать. Казалось, что в будущем им предстоит многое понять, но пока еще не время. Сейчас нужно было возвращаться в свои миры и наводить там порядок.

Четверо, обменявшись взглядами, решили больше ничего не спрашивать. Казалось, что в будущем им предстоит многое понять, но пока еще не время. Сейчас нужно было возвращаться в свои миры и наводить там порядок.

Четверо, обменявшись взглядами, решили больше ничего не спрашивать. Казалось, что в будущем им предстоит многое понять, но пока еще не время. Сейчас нужно было возвращаться в свои миры и наводить там порядок.

Обменявшись еще несколькими любезностями, они поклонились в знак уважения и, не теряя времени, направились прочь. Кай наблюдал за их удаляющимися фигурами, пока они не растворились вдали. Затем, медленно развернувшись, он направился к Кессии. Она осталась единственной, к кому теперь было приковано все его внимание.

Обменявшись еще несколькими любезностями, они поклонились в знак уважения и, не теряя времени, направились прочь. Кай наблюдал за их удаляющимися фигурами, пока они не растворились вдали. Затем, медленно развернувшись, он направился к Кессии. Она осталась единственной, к кому теперь было приковано все его внимание.

Обменявшись еще несколькими любезностями, они поклонились в знак уважения и, не теряя времени, направились прочь. Кай наблюдал за их удаляющимися фигурами, пока они не растворились вдали. Затем, медленно развернувшись, он направился к Кессии. Она осталась единственной, к кому теперь было приковано все его внимание.

Кай сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце бьется в груди тяжелыми ударами. Каждый шаг к Кессии давался ему с трудом, будто расстояние между ними увеличивалось с каждым мгновением. Он создал белую платформу и опустился на колени рядом с ее неподвижным телом, покрытым мягким светом белого пламени. Ее лицо было бледным, словно мрамор, а дыхание едва ощутимо.

Кай сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце бьется в груди тяжелыми ударами. Каждый шаг к Кессии давался ему с трудом, будто расстояние между ними увеличивалось с каждым мгновением. Он создал белую платформу и опустился на колени рядом с ее неподвижным телом, покрытым мягким светом белого пламени. Ее лицо было бледным, словно мрамор, а дыхание едва ощутимо.

Кай сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце бьется в груди тяжелыми ударами. Каждый шаг к Кессии давался ему с трудом, будто расстояние между ними увеличивалось с каждым мгновением. Он создал белую платформу и опустился на колени рядом с ее неподвижным телом, покрытым мягким светом белого пламени. Ее лицо было бледным, словно мрамор, а дыхание едва ощутимо.

Кай поднял руку, и пламя, послушное его воле, потекло сильнее, мягко окутывая Кессию. В его глазах было столько боли, любви и трепета, что, казалось, сама Вселенная смотрела на эту сцену, затаив дыхание.

Кай поднял руку, и пламя, послушное его воле, потекло сильнее, мягко окутывая Кессию. В его глазах было столько боли, любви и трепета, что, казалось, сама Вселенная смотрела на эту сцену, затаив дыхание.

Кай поднял руку, и пламя, послушное его воле, потекло сильнее, мягко окутывая Кессию. В его глазах было столько боли, любви и трепета, что, казалось, сама Вселенная смотрела на эту сцену, затаив дыхание.

— Видимо ты много страдала... — тихо произнес он, его голос дрожал. — Я обещаю, что больше не позволю нам быть в разлуке.

— Видимо ты много страдала... — тихо произнес он, его голос дрожал. — Я обещаю, что больше не позволю нам быть в разлуке.

— Видимо ты много страдала... — тихо произнес он, его голос дрожал. — Я обещаю, что больше не позволю нам быть в разлуке.

Белое пламя словно откликнулось на его слова, засияв ярче. Оно проникало в тело Кессии, восполняя ее жизненные силы, заживляя каждую рану. Кай не торопился, каждая его эмоция была вложена в этот процесс, каждая частица силы шла от сердца.

Белое пламя словно откликнулось на его слова, засияв ярче. Оно проникало в тело Кессии, восполняя ее жизненные силы, заживляя каждую рану. Кай не торопился, каждая его эмоция была вложена в этот процесс, каждая частица силы шла от сердца.

Белое пламя словно откликнулось на его слова, засияв ярче. Оно проникало в тело Кессии, восполняя ее жизненные силы, заживляя каждую рану. Кай не торопился, каждая его эмоция была вложена в этот процесс, каждая частица силы шла от сердца.

Внезапно ее ресницы дрогнули, и она сделала первый, глубокий вдох. Глаза Кессии медленно открылись, встречаясь с его взглядом. В ту же секунду с них начали стекать слезы, будто сдерживаемые тысячелетиями. Она застыла, не в силах произнести ни слова, а затем ее лицо исказилось от нахлынувших эмоций.

Внезапно ее ресницы дрогнули, и она сделала первый, глубокий вдох. Глаза Кессии медленно открылись, встречаясь с его взглядом. В ту же секунду с них начали стекать слезы, будто сдерживаемые тысячелетиями. Она застыла, не в силах произнести ни слова, а затем ее лицо исказилось от нахлынувших эмоций.

Внезапно ее ресницы дрогнули, и она сделала первый, глубокий вдох. Глаза Кессии медленно открылись, встречаясь с его взглядом. В ту же секунду с них начали стекать слезы, будто сдерживаемые тысячелетиями. Она застыла, не в силах произнести ни слова, а затем ее лицо исказилось от нахлынувших эмоций.

— Кай… — выдохнула она, ее голос был полон неверия и боли. — Ты... жив? И я тоже? Неужели мы сможем...

— Кай… — выдохнула она, ее голос был полон неверия и боли. — Ты... жив? И я тоже? Неужели мы сможем...

— Кай… — выдохнула она, ее голос был полон неверия и боли. — Ты... жив? И я тоже? Неужели мы сможем...

Кай, увидев ее слезы, будто захотел успокоить ее. Его руки дрожали, когда он осторожно притянул ее к себе. Они обнялись, их тела словно искали друг в друге подтверждение реальности. Слезы Кессии струились по его груди, а сердце каждого из них билось в унисон.

Кай, увидев ее слезы, будто захотел успокоить ее. Его руки дрожали, когда он осторожно притянул ее к себе. Они обнялись, их тела словно искали друг в друге подтверждение реальности. Слезы Кессии струились по его груди, а сердце каждого из них билось в унисон.

Кай, увидев ее слезы, будто захотел успокоить ее. Его руки дрожали, когда он осторожно притянул ее к себе. Они обнялись, их тела словно искали друг в друге подтверждение реальности. Слезы Кессии струились по его груди, а сердце каждого из них билось в унисон.

— Жив… — прошептал он, прижимая ее к себе крепче. — Я вернулся, Кессия. И теперь я никогда не позволю нам быть разлученными. Больше никогда.

— Жив… — прошептал он, прижимая ее к себе крепче. — Я вернулся, Кессия. И теперь я никогда не позволю нам быть разлученными. Больше никогда.

— Жив… — прошептал он, прижимая ее к себе крепче. — Я вернулся, Кессия. И теперь я никогда не позволю нам быть разлученными. Больше никогда.

Она обвила его руками, ее тело дрожало от рыданий. Казалось, она боялась, что это лишь сон, который исчезнет, стоит ей на мгновение отпустить его.

Она обвила его руками, ее тело дрожало от рыданий. Казалось, она боялась, что это лишь сон, который исчезнет, стоит ей на мгновение отпустить его.

Она обвила его руками, ее тело дрожало от рыданий. Казалось, она боялась, что это лишь сон, который исчезнет, стоит ей на мгновение отпустить его.

— Я думала... — она судорожно всхлипнула. — Я думала, что потеряла тебя навсегда... Я так долго жила в этом ужасе!

— Я думала... — она судорожно всхлипнула. — Я думала, что потеряла тебя навсегда... Я так долго жила в этом ужасе!

— Я думала... — она судорожно всхлипнула. — Я думала, что потеряла тебя навсегда... Я так долго жила в этом ужасе!

— Я знаю, — ответил Кай, его голос был мягким, но полный боли. — И я тоже. Я не могу представить, что бы случилось, если бы ты умерла. Но теперь все это позади. Мы вместе. Мы снова вместе.

— Я знаю, — ответил Кай, его голос был мягким, но полный боли. — И я тоже. Я не могу представить, что бы случилось, если бы ты умерла. Но теперь все это позади. Мы вместе. Мы снова вместе.

— Я знаю, — ответил Кай, его голос был мягким, но полный боли. — И я тоже. Я не могу представить, что бы случилось, если бы ты умерла. Но теперь все это позади. Мы вместе. Мы снова вместе.

Их объятия длились вечность, или, возможно, всего лишь мгновение — время потеряло значение. Для них существовал только этот момент, в котором сбывалось невозможное. Кай держал ее так, словно она была самой драгоценной вещью во Вселенной, а Кессия прижималась к нему, ощущая тепло его тела и биение сердца, которое успокаивало ее, словно колыбельная.

Их объятия длились вечность, или, возможно, всего лишь мгновение — время потеряло значение. Для них существовал только этот момент, в котором сбывалось невозможное. Кай держал ее так, словно она была самой драгоценной вещью во Вселенной, а Кессия прижималась к нему, ощущая тепло его тела и биение сердца, которое успокаивало ее, словно колыбельная.

Их объятия длились вечность, или, возможно, всего лишь мгновение — время потеряло значение. Для них существовал только этот момент, в котором сбывалось невозможное. Кай держал ее так, словно она была самой драгоценной вещью во Вселенной, а Кессия прижималась к нему, ощущая тепло его тела и биение сердца, которое успокаивало ее, словно колыбельная.

— Ты больше никогда не уйдешь... — прошептала она, ее голос был тихим, но в нем звучала железная уверенность.

— Ты больше никогда не уйдешь... — прошептала она, ее голос был тихим, но в нем звучала железная уверенность.

— Ты больше никогда не уйдешь... — прошептала она, ее голос был тихим, но в нем звучала железная уверенность.

Кай улыбнулся, осторожно отстранившись, чтобы взглянуть ей в глаза. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, убирая прядь волос.

Кай улыбнулся, осторожно отстранившись, чтобы взглянуть ей в глаза. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, убирая прядь волос.

Кай улыбнулся, осторожно отстранившись, чтобы взглянуть ей в глаза. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, убирая прядь волос.

— Никогда, — твердо ответил он. — Теперь у нас будет достаточно времени, чтобы насладиться безмятежностью. Кстати, я бы хотел, чтобы ты забрала себе Закон Плоти, который и так по праву должен принадлежать тебе.

— Никогда, — твердо ответил он. — Теперь у нас будет достаточно времени, чтобы насладиться безмятежностью. Кстати, я бы хотел, чтобы ты забрала себе Закон Плоти, который и так по праву должен принадлежать тебе.

— Никогда, — твердо ответил он. — Теперь у нас будет достаточно времени, чтобы насладиться безмятежностью. Кстати, я бы хотел, чтобы ты забрала себе Закон Плоти, который и так по праву должен принадлежать тебе.

— Сейчас мне плевать на это. Просто продолжай обнимать меня, дурак! — улыбнувшись сквозь слезы, произнесла она.

— Сейчас мне плевать на это. Просто продолжай обнимать меня, дурак! — улыбнувшись сквозь слезы, произнесла она.

— Сейчас мне плевать на это. Просто продолжай обнимать меня, дурак! — улыбнувшись сквозь слезы, произнесла она.

Кессия вновь обняла его, и их улыбки слились воедино, как доказательство пережитого ужаса и вновь обретенной надежды. В этот момент для них не существовало ничего, кроме их любви — мощной, необъятной, способной преодолеть любые границы.

Кессия вновь обняла его, и их улыбки слились воедино, как доказательство пережитого ужаса и вновь обретенной надежды. В этот момент для них не существовало ничего, кроме их любви — мощной, необъятной, способной преодолеть любые границы.

Кессия вновь обняла его, и их улыбки слились воедино, как доказательство пережитого ужаса и вновь обретенной надежды. В этот момент для них не существовало ничего, кроме их любви — мощной, необъятной, способной преодолеть любые границы.

Глава 995(Отредач.)

Глава 995(Отредач.)

Глава 995(Отредач.)

Время во Вселенной текло необычайно быстро, будто само пространство решило подстраиваться под новую эру, где границы между Областями Доминации исчезли. Там, где раньше возвышались неприступные барьеры, теперь простирались открытые пути, давая мастерам доступ к новым горизонтам.

Время во Вселенной текло необычайно быстро, будто само пространство решило подстраиваться под новую эру, где границы между Областями Доминации исчезли. Там, где раньше возвышались неприступные барьеры, теперь простирались открытые пути, давая мастерам доступ к новым горизонтам.

Время во Вселенной текло необычайно быстро, будто само пространство решило подстраиваться под новую эру, где границы между Областями Доминации исчезли. Там, где раньше возвышались неприступные барьеры, теперь простирались открытые пути, давая мастерам доступ к новым горизонтам.

Таким образом, с момента окончания войны прошло уже несколько сотен лет. Это не было таким уж внушительным количеством времени, и у высших мастеров все еще было дел невпроворот, но обычные мастера начали возвращаться к привычному ритму жизни. Сражение между врагами, стремление к культивации, борьба за редкие ресурсы не останавливалась, ведь в этом была суть самой жизни. Подобная борьба и была ее способом развития.

Таким образом, с момента окончания войны прошло уже несколько сотен лет. Это не было таким уж внушительным количеством времени, и у высших мастеров все еще было дел невпроворот, но обычные мастера начали возвращаться к привычному ритму жизни. Сражение между врагами, стремление к культивации, борьба за редкие ресурсы не останавливалась, ведь в этом была суть самой жизни. Подобная борьба и была ее способом развития.

Таким образом, с момента окончания войны прошло уже несколько сотен лет. Это не было таким уж внушительным количеством времени, и у высших мастеров все еще было дел невпроворот, но обычные мастера начали возвращаться к привычному ритму жизни. Сражение между врагами, стремление к культивации, борьба за редкие ресурсы не останавливалась, ведь в этом была суть самой жизни. Подобная борьба и была ее способом развития.

Но все же, кардинальные изменения понемногу начали замечать все больше существ...

Но все же, кардинальные изменения понемногу начали замечать все больше существ...

Но все же, кардинальные изменения понемногу начали замечать все больше существ...

Мастера, которые когда-то были ограничены рамками своей области доминации, начали стремительно исследовать Вселенную, открывая новые зоны культивации и поглощая знания, укрытые в бесчисленных карманных мирах, что до сих пор были спрятаны. Все больше мастеров разных типов культивации создавали новые союзы, или же наоборот вступали в конфронтацию.

Мастера, которые когда-то были ограничены рамками своей области доминации, начали стремительно исследовать Вселенную, открывая новые зоны культивации и поглощая знания, укрытые в бесчисленных карманных мирах, что до сих пор были спрятаны. Все больше мастеров разных типов культивации создавали новые союзы, или же наоборот вступали в конфронтацию.

Мастера, которые когда-то были ограничены рамками своей области доминации, начали стремительно исследовать Вселенную, открывая новые зоны культивации и поглощая знания, укрытые в бесчисленных карманных мирах, что до сих пор были спрятаны. Все больше мастеров разных типов культивации создавали новые союзы, или же наоборот вступали в конфронтацию.

Кай, ставший новой осью этого мира, начал видеть, как сама природа изменилась. Казалось, что культивировать также стало гораздо легче. Многие воины начали чувствовать близость к прорыву, а мастеров, способных развивать сразу две системы культивации рождалось все больше.

Кай, ставший новой осью этого мира, начал видеть, как сама природа изменилась. Казалось, что культивировать также стало гораздо легче. Многие воины начали чувствовать близость к прорыву, а мастеров, способных развивать сразу две системы культивации рождалось все больше.

Кай, ставший новой осью этого мира, начал видеть, как сама природа изменилась. Казалось, что культивировать также стало гораздо легче. Многие воины начали чувствовать близость к прорыву, а мастеров, способных развивать сразу две системы культивации рождалось все больше.

Монархи и Пожиратели не просто восстанавливали свои владения, но и задавали новые правила. Области, разоренные пространственными бурями, постепенно наполнялись смехом и звуками труда. Высшие секты направляли своих подчиненных даже в низшие миры, которые требовали помощи.

Монархи и Пожиратели не просто восстанавливали свои владения, но и задавали новые правила. Области, разоренные пространственными бурями, постепенно наполнялись смехом и звуками труда. Высшие секты направляли своих подчиненных даже в низшие миры, которые требовали помощи.

Монархи и Пожиратели не просто восстанавливали свои владения, но и задавали новые правила. Области, разоренные пространственными бурями, постепенно наполнялись смехом и звуками труда. Высшие секты направляли своих подчиненных даже в низшие миры, которые требовали помощи.

Подавляющее большинство живых существ плохо понимали глобальные изменения во Вселенной. Мастера, способные путешествовать по высшему миру, только слышали легенду, что родился новый Истинный Бог. И именно ему они должны быть благодарны за подобные изменения. Естественно, многие в это просто не верили, а другие наоборот создавали религии на основе этих слухов.

Подавляющее большинство живых существ плохо понимали глобальные изменения во Вселенной. Мастера, способные путешествовать по высшему миру, только слышали легенду, что родился новый Истинный Бог. И именно ему они должны быть благодарны за подобные изменения. Естественно, многие в это просто не верили, а другие наоборот создавали религии на основе этих слухов.

Подавляющее большинство живых существ плохо понимали глобальные изменения во Вселенной. Мастера, способные путешествовать по высшему миру, только слышали легенду, что родился новый Истинный Бог. И именно ему они должны быть благодарны за подобные изменения. Естественно, многие в это просто не верили, а другие наоборот создавали религии на основе этих слухов.

Те же, кто проживал в низших мирах, и вовсе оставались в неведении. Для них события прошедших столетий выглядели странно, но они быстро нашли им объяснения. Во множестве низших миров создалась легенда о временах, когда их мир чуть не рухнул от ужасающих пространственных штормов. Но те, кто сумел выстоять и выжить, был одарен благословением Вселенной, ибо скорость их культивации и сила начала стремительно расти.

Те же, кто проживал в низших мирах, и вовсе оставались в неведении. Для них события прошедших столетий выглядели странно, но они быстро нашли им объяснения. Во множестве низших миров создалась легенда о временах, когда их мир чуть не рухнул от ужасающих пространственных штормов. Но те, кто сумел выстоять и выжить, был одарен благословением Вселенной, ибо скорость их культивации и сила начала стремительно расти.

Те же, кто проживал в низших мирах, и вовсе оставались в неведении. Для них события прошедших столетий выглядели странно, но они быстро нашли им объяснения. Во множестве низших миров создалась легенда о временах, когда их мир чуть не рухнул от ужасающих пространственных штормов. Но те, кто сумел выстоять и выжить, был одарен благословением Вселенной, ибо скорость их культивации и сила начала стремительно расти.

Нарушение целостности Вселенной унесло за собой огромное количество жизней и принесло много горя. Но со временем стало очевидно, что эта катастрофа стала возможностью для будущих поколений, которые вырастут и окрепнут еще быстрее. Словно сгоревший лес, ставший удобрением на будущих, еще более сильных деревьев.

Нарушение целостности Вселенной унесло за собой огромное количество жизней и принесло много горя. Но со временем стало очевидно, что эта катастрофа стала возможностью для будущих поколений, которые вырастут и окрепнут еще быстрее. Словно сгоревший лес, ставший удобрением на будущих, еще более сильных деревьев.

Нарушение целостности Вселенной унесло за собой огромное количество жизней и принесло много горя. Но со временем стало очевидно, что эта катастрофа стала возможностью для будущих поколений, которые вырастут и окрепнут еще быстрее. Словно сгоревший лес, ставший удобрением на будущих, еще более сильных деревьев.

Таким образом, несмотря на неизбежные сложности и локальные конфликты, вся Вселенная постепенно начала обретать новый смысл единства. Высшие секты продолжали контактировать, обмениваться знаниями и технологиями. Логистические и коммуникационные пути, созданные еще во времена Армии Восстания Жизни, не только сохранились, но и модернизировались, становясь основой для дальнейшего роста.

Таким образом, несмотря на неизбежные сложности и локальные конфликты, вся Вселенная постепенно начала обретать новый смысл единства. Высшие секты продолжали контактировать, обмениваться знаниями и технологиями. Логистические и коммуникационные пути, созданные еще во времена Армии Восстания Жизни, не только сохранились, но и модернизировались, становясь основой для дальнейшего роста.

Таким образом, несмотря на неизбежные сложности и локальные конфликты, вся Вселенная постепенно начала обретать новый смысл единства. Высшие секты продолжали контактировать, обмениваться знаниями и технологиями. Логистические и коммуникационные пути, созданные еще во времена Армии Восстания Жизни, не только сохранились, но и модернизировались, становясь основой для дальнейшего роста.

Каждая область Вселенной жила своим ритмом, но все они были связаны в сложной, пульсирующей системе. Мастера трех систем культивации — энергии, плоти и духа — сотрудничали, создавая не только новые техники и наследие, но и целые города, посвященные общему взращиванию новых мастеров. Именно в таких местах молодое поколение мастеров находило свои первые учения и союзников.

Каждая область Вселенной жила своим ритмом, но все они были связаны в сложной, пульсирующей системе. Мастера трех систем культивации — энергии, плоти и духа — сотрудничали, создавая не только новые техники и наследие, но и целые города, посвященные общему взращиванию новых мастеров. Именно в таких местах молодое поколение мастеров находило свои первые учения и союзников.

Каждая область Вселенной жила своим ритмом, но все они были связаны в сложной, пульсирующей системе. Мастера трех систем культивации — энергии, плоти и духа — сотрудничали, создавая не только новые техники и наследие, но и целые города, посвященные общему взращиванию новых мастеров. Именно в таких местах молодое поколение мастеров находило свои первые учения и союзников.

Культивационные зоны, возникшие в разных уголках Вселенной, стали не просто местами для прорывов. Они превратились в площадки, где молодые мастера могли встретиться, обменяться опытом и даже сразиться друг с другом. Турниры для юных гениев стали важной частью этой новой эры. Они были не просто состязаниями, но и торжествами жизни, где каждый участник чувствовал, что представляет не только свою секту, но и всю свою область доминации.

Культивационные зоны, возникшие в разных уголках Вселенной, стали не просто местами для прорывов. Они превратились в площадки, где молодые мастера могли встретиться, обменяться опытом и даже сразиться друг с другом. Турниры для юных гениев стали важной частью этой новой эры. Они были не просто состязаниями, но и торжествами жизни, где каждый участник чувствовал, что представляет не только свою секту, но и всю свою область доминации.

Культивационные зоны, возникшие в разных уголках Вселенной, стали не просто местами для прорывов. Они превратились в площадки, где молодые мастера могли встретиться, обменяться опытом и даже сразиться друг с другом. Турниры для юных гениев стали важной частью этой новой эры. Они были не просто состязаниями, но и торжествами жизни, где каждый участник чувствовал, что представляет не только свою секту, но и всю свою область доминации.

Система развития нового поколения стала гордостью всех мастеров высшего мира. Высшие секты направляли ресурсы и усилия на то, чтобы талантливые ученики могли не только раскрыть свои способности, но и осознать, что их сила — это часть огромной, живой структуры. Именно поэтому, локальные войны и конфликты, которые продолжали постоянно вспыхивать, также играли свою роль: они закаляли молодых, давая им почувствовать реальную цену жизни и мощь единения. Может это было цинично, но это также была часть плана Монархов и Пожирателей.

Система развития нового поколения стала гордостью всех мастеров высшего мира. Высшие секты направляли ресурсы и усилия на то, чтобы талантливые ученики могли не только раскрыть свои способности, но и осознать, что их сила — это часть огромной, живой структуры. Именно поэтому, локальные войны и конфликты, которые продолжали постоянно вспыхивать, также играли свою роль: они закаляли молодых, давая им почувствовать реальную цену жизни и мощь единения. Может это было цинично, но это также была часть плана Монархов и Пожирателей.

Система развития нового поколения стала гордостью всех мастеров высшего мира. Высшие секты направляли ресурсы и усилия на то, чтобы талантливые ученики могли не только раскрыть свои способности, но и осознать, что их сила — это часть огромной, живой структуры. Именно поэтому, локальные войны и конфликты, которые продолжали постоянно вспыхивать, также играли свою роль: они закаляли молодых, давая им почувствовать реальную цену жизни и мощь единения. Может это было цинично, но это также была часть плана Монархов и Пожирателей.

На вершине этого грандиозного мира стояли лидеры, которые понимали, что их цель — развивать жизнь как можно эффективнее. Монархи и Пожиратели видели, как их труд, их жертвы и усилия начинают приносить плоды. Они понимали, что Вселенная, объединенная общей целью, стала сильнее, чем когда-либо.

На вершине этого грандиозного мира стояли лидеры, которые понимали, что их цель — развивать жизнь как можно эффективнее. Монархи и Пожиратели видели, как их труд, их жертвы и усилия начинают приносить плоды. Они понимали, что Вселенная, объединенная общей целью, стала сильнее, чем когда-либо.

На вершине этого грандиозного мира стояли лидеры, которые понимали, что их цель — развивать жизнь как можно эффективнее. Монархи и Пожиратели видели, как их труд, их жертвы и усилия начинают приносить плоды. Они понимали, что Вселенная, объединенная общей целью, стала сильнее, чем когда-либо.

Эта эпоха была временем, когда жизнь, даже в своей хаотичной борьбе, достигла невероятной гармонии. Каждый конфликт, каждая победа, каждая трагедия вела к росту. Вершина и основание, молодое поколение и древние мастера, все стали частью единого организма, где сила одного означала силу всех.

Эта эпоха была временем, когда жизнь, даже в своей хаотичной борьбе, достигла невероятной гармонии. Каждый конфликт, каждая победа, каждая трагедия вела к росту. Вершина и основание, молодое поколение и древние мастера, все стали частью единого организма, где сила одного означала силу всех.

Эта эпоха была временем, когда жизнь, даже в своей хаотичной борьбе, достигла невероятной гармонии. Каждый конфликт, каждая победа, каждая трагедия вела к росту. Вершина и основание, молодое поколение и древние мастера, все стали частью единого организма, где сила одного означала силу всех.

Глядя на эти перемены, Кай чувствовал гордость и одновременно ответственность. Для него это был не просто новый мир. Это было доказательство, что он все же сумел соединить безжизненную Вселенную и жизнь.

Глядя на эти перемены, Кай чувствовал гордость и одновременно ответственность. Для него это был не просто новый мир. Это было доказательство, что он все же сумел соединить безжизненную Вселенную и жизнь.

Глядя на эти перемены, Кай чувствовал гордость и одновременно ответственность. Для него это был не просто новый мир. Это было доказательство, что он все же сумел соединить безжизненную Вселенную и жизнь.

До какого-то времени Кая терзали сомнения, сможет ли он поддерживать этот баланс вечно, ведь в один момент жизнь может стать в разы сильнее, рождая все новых и новых Богов. Но затем он ощутил, что чем сильнее становится жизнь — тем сильнее становится Вселенная. А самое ужасающее — как воплощение ядра Вселенной, сильнее становится и он сам! Это значило одно — он будет той точкой баланса, которая позволит его Вселенной достичь ранее невиданных высот.

До какого-то времени Кая терзали сомнения, сможет ли он поддерживать этот баланс вечно, ведь в один момент жизнь может стать в разы сильнее, рождая все новых и новых Богов. Но затем он ощутил, что чем сильнее становится жизнь — тем сильнее становится Вселенная. А самое ужасающее — как воплощение ядра Вселенной, сильнее становится и он сам! Это значило одно — он будет той точкой баланса, которая позволит его Вселенной достичь ранее невиданных высот.

До какого-то времени Кая терзали сомнения, сможет ли он поддерживать этот баланс вечно, ведь в один момент жизнь может стать в разы сильнее, рождая все новых и новых Богов. Но затем он ощутил, что чем сильнее становится жизнь — тем сильнее становится Вселенная. А самое ужасающее — как воплощение ядра Вселенной, сильнее становится и он сам! Это значило одно — он будет той точкой баланса, которая позволит его Вселенной достичь ранее невиданных высот.

Сейчас Кай находился во Дворце Еретического Бога, древнем и величественном месте, которое продолжало функционировать даже спустя столько веков. Когда-то Кай приказал Темпкору обучать молодое поколение, и лучших мастеров плоти, и с тех пор он продолжал свою миссию.

Сейчас Кай находился во Дворце Еретического Бога, древнем и величественном месте, которое продолжало функционировать даже спустя столько веков. Когда-то Кай приказал Темпкору обучать молодое поколение, и лучших мастеров плоти, и с тех пор он продолжал свою миссию.

Сейчас Кай находился во Дворце Еретического Бога, древнем и величественном месте, которое продолжало функционировать даже спустя столько веков. Когда-то Кай приказал Темпкору обучать молодое поколение, и лучших мастеров плоти, и с тех пор он продолжал свою миссию.

Этот дворец, окруженный сотнями парящих храмов, внутри которых сейчас культивировали мастера, был словно сердце Области Доминации Плоти. Его стены, выстроенные из древней живой материи, пульсировали едва уловимым ритмом, словно синхронизируясь с дыханием самого Кая.

Этот дворец, окруженный сотнями парящих храмов, внутри которых сейчас культивировали мастера, был словно сердце Области Доминации Плоти. Его стены, выстроенные из древней живой материи, пульсировали едва уловимым ритмом, словно синхронизируясь с дыханием самого Кая.

Этот дворец, окруженный сотнями парящих храмов, внутри которых сейчас культивировали мастера, был словно сердце Области Доминации Плоти. Его стены, выстроенные из древней живой материи, пульсировали едва уловимым ритмом, словно синхронизируясь с дыханием самого Кая.

Темпкор, древний страж и само сознание Дворца, все так же преданно исполнял свою роль. Он оценивал мастеров и направлял их к зонам испытаний, где каждый мог не только проверить свою силу, но и понять глубину законов, управляющих их телами.

Темпкор, древний страж и само сознание Дворца, все так же преданно исполнял свою роль. Он оценивал мастеров и направлял их к зонам испытаний, где каждый мог не только проверить свою силу, но и понять глубину законов, управляющих их телами.

Темпкор, древний страж и само сознание Дворца, все так же преданно исполнял свою роль. Он оценивал мастеров и направлял их к зонам испытаний, где каждый мог не только проверить свою силу, но и понять глубину законов, управляющих их телами.

Сам Дворец Еретического Бога стал чем-то большим, чем просто святой зоной культивации. Это было место, где собирались сильнейшие мастера плоти всех эпох, чтобы обмениваться знаниями, оспаривать истины и передавать наследие следующим поколениям. Лишь те, кто достиг высот, могли прийти к парящим храмам и получить право культивировать.

Сам Дворец Еретического Бога стал чем-то большим, чем просто святой зоной культивации. Это было место, где собирались сильнейшие мастера плоти всех эпох, чтобы обмениваться знаниями, оспаривать истины и передавать наследие следующим поколениям. Лишь те, кто достиг высот, могли прийти к парящим храмам и получить право культивировать.

Сам Дворец Еретического Бога стал чем-то большим, чем просто святой зоной культивации. Это было место, где собирались сильнейшие мастера плоти всех эпох, чтобы обмениваться знаниями, оспаривать истины и передавать наследие следующим поколениям. Лишь те, кто достиг высот, могли прийти к парящим храмам и получить право культивировать.

Кай наблюдал, как группы мастеров — молодых и опытных — собирались на огромной площади у ворот во дворец. Темпкор не возражал против подобного, из-за этого за тысячи лет на подобных площадях возникли целые города. Естественно, они управлялись главными кланами Области Доминации Плоти.

Кай наблюдал, как группы мастеров — молодых и опытных — собирались на огромной площади у ворот во дворец. Темпкор не возражал против подобного, из-за этого за тысячи лет на подобных площадях возникли целые города. Естественно, они управлялись главными кланами Области Доминации Плоти.

Кай наблюдал, как группы мастеров — молодых и опытных — собирались на огромной площади у ворот во дворец. Темпкор не возражал против подобного, из-за этого за тысячи лет на подобных площадях возникли целые города. Естественно, они управлялись главными кланами Области Доминации Плоти.

Кай, стоя на балконе, видел, как эти мастера возвращались из зон, сияя новой силой и уверенностью. Дворец Еретического Бога не только укреплял их тела, но и дарил им ясность: каждый из них был важной нотой в симфонии, которую исполняла Вселенная.

Кай, стоя на балконе, видел, как эти мастера возвращались из зон, сияя новой силой и уверенностью. Дворец Еретического Бога не только укреплял их тела, но и дарил им ясность: каждый из них был важной нотой в симфонии, которую исполняла Вселенная.

Кай, стоя на балконе, видел, как эти мастера возвращались из зон, сияя новой силой и уверенностью. Дворец Еретического Бога не только укреплял их тела, но и дарил им ясность: каждый из них был важной нотой в симфонии, которую исполняла Вселенная.

Для Кая это место было особенным. Здесь он возродил Кессию и впервые по-настоящему прикоснулся к ней. Можно было сказать, что это место было интимным, где они провели много времени вместе.

Для Кая это место было особенным. Здесь он возродил Кессию и впервые по-настоящему прикоснулся к ней. Можно было сказать, что это место было интимным, где они провели много времени вместе.

Для Кая это место было особенным. Здесь он возродил Кессию и впервые по-настоящему прикоснулся к ней. Можно было сказать, что это место было интимным, где они провели много времени вместе.

— Область Доминации Плоти уже успела стабилизироваться. Особенно когда ты стала Еретическим Богом, — с улыбкой произнес Кай и развернулся к комнате позади.

— Область Доминации Плоти уже успела стабилизироваться. Особенно когда ты стала Еретическим Богом, — с улыбкой произнес Кай и развернулся к комнате позади.

— Область Доминации Плоти уже успела стабилизироваться. Особенно когда ты стала Еретическим Богом, — с улыбкой произнес Кай и развернулся к комнате позади.

Обернувшись, он посмотрел на арку, ведущую в комнату. Сначала Кай услышал мягкий шелест шагов, а затем в поле зрения появилась фигура Кессии. Она шагала медленно, уверенно, словно излучая спокойствие и величие. На ней не было ни единого лоскутка одежды — только естественная грация, словно она сама являлась воплощением совершенства плоти.

Обернувшись, он посмотрел на арку, ведущую в комнату. Сначала Кай услышал мягкий шелест шагов, а затем в поле зрения появилась фигура Кессии. Она шагала медленно, уверенно, словно излучая спокойствие и величие. На ней не было ни единого лоскутка одежды — только естественная грация, словно она сама являлась воплощением совершенства плоти.

Обернувшись, он посмотрел на арку, ведущую в комнату. Сначала Кай услышал мягкий шелест шагов, а затем в поле зрения появилась фигура Кессии. Она шагала медленно, уверенно, словно излучая спокойствие и величие. На ней не было ни единого лоскутка одежды — только естественная грация, словно она сама являлась воплощением совершенства плоти.

В ее руках были два бокала, наполненные рубиновым алкоголем, мерцающим в свете живых стен Дворца. Ее губы тронула легкая улыбка, а в глазах читалась безмятежность и та теплая уверенность, которую она испытывала рядом с Каем. Каждый ее шаг сопровождался едва уловимым движением воздуха, словно сама Вселенная замедлялась, чтобы полюбоваться этим моментом.

В ее руках были два бокала, наполненные рубиновым алкоголем, мерцающим в свете живых стен Дворца. Ее губы тронула легкая улыбка, а в глазах читалась безмятежность и та теплая уверенность, которую она испытывала рядом с Каем. Каждый ее шаг сопровождался едва уловимым движением воздуха, словно сама Вселенная замедлялась, чтобы полюбоваться этим моментом.

В ее руках были два бокала, наполненные рубиновым алкоголем, мерцающим в свете живых стен Дворца. Ее губы тронула легкая улыбка, а в глазах читалась безмятежность и та теплая уверенность, которую она испытывала рядом с Каем. Каждый ее шаг сопровождался едва уловимым движением воздуха, словно сама Вселенная замедлялась, чтобы полюбоваться этим моментом.

— Если бы не ты, я бы не смогла так быстро осознать Закон Плоти, — игриво произнесла Кессия, протягивая один из бокалов Каю. — Мне кажется, что ты стал слишком силен и опасен! — игриво пошутила она.

— Если бы не ты, я бы не смогла так быстро осознать Закон Плоти, — игриво произнесла Кессия, протягивая один из бокалов Каю. — Мне кажется, что ты стал слишком силен и опасен! — игриво пошутила она.

— Если бы не ты, я бы не смогла так быстро осознать Закон Плоти, — игриво произнесла Кессия, протягивая один из бокалов Каю. — Мне кажется, что ты стал слишком силен и опасен! — игриво пошутила она.

Кай принял бокал, не отводя от нее взгляда, и почувствовал, как все вокруг будто потеряло свою значимость. В ее присутствии даже Дворец, с его величием и историей, казался второстепенным.

Кай принял бокал, не отводя от нее взгляда, и почувствовал, как все вокруг будто потеряло свою значимость. В ее присутствии даже Дворец, с его величием и историей, казался второстепенным.

Кай принял бокал, не отводя от нее взгляда, и почувствовал, как все вокруг будто потеряло свою значимость. В ее присутствии даже Дворец, с его величием и историей, казался второстепенным.

— Ты так думаешь? — спросил он с легкой улыбкой, скользнув взглядом по ее лицу. — Не переживай, я собираюсь помочь Пожирателю Сердца Ремесленника, а также Пожирателю Небесного Камня осознать Законы Энергии и Духа. Думаю, что для всеобщего баланса каждая из Областей Доминации должна получить предводителя.

— Ты так думаешь? — спросил он с легкой улыбкой, скользнув взглядом по ее лицу. — Не переживай, я собираюсь помочь Пожирателю Сердца Ремесленника, а также Пожирателю Небесного Камня осознать Законы Энергии и Духа. Думаю, что для всеобщего баланса каждая из Областей Доминации должна получить предводителя.

— Ты так думаешь? — спросил он с легкой улыбкой, скользнув взглядом по ее лицу. — Не переживай, я собираюсь помочь Пожирателю Сердца Ремесленника, а также Пожирателю Небесного Камня осознать Законы Энергии и Духа. Думаю, что для всеобщего баланса каждая из Областей Доминации должна получить предводителя.

Кессия усмехнулась, поднеся бокал к губам, и сделала небольшой глоток. Ее взгляд задержался на нем, и в нем мелькнуло что-то большее, чем просто нежность. Это была гордость, смешанная с неизменной верой в него.

Кессия усмехнулась, поднеся бокал к губам, и сделала небольшой глоток. Ее взгляд задержался на нем, и в нем мелькнуло что-то большее, чем просто нежность. Это была гордость, смешанная с неизменной верой в него.

Кессия усмехнулась, поднеся бокал к губам, и сделала небольшой глоток. Ее взгляд задержался на нем, и в нем мелькнуло что-то большее, чем просто нежность. Это была гордость, смешанная с неизменной верой в него.

— Думаю, что это хорошая идея, — признала она.

— Думаю, что это хорошая идея, — признала она.

— Думаю, что это хорошая идея, — признала она.

Она подошла ближе, прижимаясь к нему свободной рукой, и заглянула в его глаза. Кай, не раздумывая, обнял ее, чувствуя, как ее тепло стало частью его сущности. Это мгновение было их собственным миром — без великой Вселенной, Дворца и даже их прошлого.

Она подошла ближе, прижимаясь к нему свободной рукой, и заглянула в его глаза. Кай, не раздумывая, обнял ее, чувствуя, как ее тепло стало частью его сущности. Это мгновение было их собственным миром — без великой Вселенной, Дворца и даже их прошлого.

Она подошла ближе, прижимаясь к нему свободной рукой, и заглянула в его глаза. Кай, не раздумывая, обнял ее, чувствуя, как ее тепло стало частью его сущности. Это мгновение было их собственным миром — без великой Вселенной, Дворца и даже их прошлого.

— А сейчас, давай забудем обо всем остальном, — игриво добавила Кессия. — Пора возвращаться в кровать. Я все еще не насытилась тобой...

— А сейчас, давай забудем обо всем остальном, — игриво добавила Кессия. — Пора возвращаться в кровать. Я все еще не насытилась тобой...

— А сейчас, давай забудем обо всем остальном, — игриво добавила Кессия. — Пора возвращаться в кровать. Я все еще не насытилась тобой...

Их бокалы слегка соприкоснулись, создавая мелодичный звон, который тут же растворился в мягком пульсе стен. В этот момент Кай лишь улыбнулся и залпом выпил содержимое своего бокала.

Их бокалы слегка соприкоснулись, создавая мелодичный звон, который тут же растворился в мягком пульсе стен. В этот момент Кай лишь улыбнулся и залпом выпил содержимое своего бокала.

Их бокалы слегка соприкоснулись, создавая мелодичный звон, который тут же растворился в мягком пульсе стен. В этот момент Кай лишь улыбнулся и залпом выпил содержимое своего бокала.

Глава 996(Отредач.)

Глава 996(Отредач.)

Глава 996(Отредач.)

Время продолжало свой нескончаемый бег. После долгого уединения с Кессией Кай вновь сосредоточился на своей миссии — создать Бога Энергии и Бога Духа, из тех кому он доверял и кого считал достойным.

Время продолжало свой нескончаемый бег. После долгого уединения с Кессией Кай вновь сосредоточился на своей миссии — создать Бога Энергии и Бога Духа, из тех кому он доверял и кого считал достойным.

Время продолжало свой нескончаемый бег. После долгого уединения с Кессией Кай вновь сосредоточился на своей миссии — создать Бога Энергии и Бога Духа, из тех кому он доверял и кого считал достойным.

Первым, к кому он отправился, был Пожиратель Сердца Ремесленника. Прибытие в Пантеон Божественных Ремесленников подарил Каю незабываемые чувства. Это был первый раз за долгое время, когда он посетил одно из мест, которое мог считать домом. В тот момент в его голове родилась идея, что он должен посетить еще кое-какие места, когда все окончательно стабилизируется.

Первым, к кому он отправился, был Пожиратель Сердца Ремесленника. Прибытие в Пантеон Божественных Ремесленников подарил Каю незабываемые чувства. Это был первый раз за долгое время, когда он посетил одно из мест, которое мог считать домом. В тот момент в его голове родилась идея, что он должен посетить еще кое-какие места, когда все окончательно стабилизируется.

Первым, к кому он отправился, был Пожиратель Сердца Ремесленника. Прибытие в Пантеон Божественных Ремесленников подарил Каю незабываемые чувства. Это был первый раз за долгое время, когда он посетил одно из мест, которое мог считать домом. В тот момент в его голове родилась идея, что он должен посетить еще кое-какие места, когда все окончательно стабилизируется.

Когда Кай вошел в личные покои мастера, трехглазый старик уже ожидал его и даже подготовил выпивку и яства.

Когда Кай вошел в личные покои мастера, трехглазый старик уже ожидал его и даже подготовил выпивку и яства.

Когда Кай вошел в личные покои мастера, трехглазый старик уже ожидал его и даже подготовил выпивку и яства.

— Кай, ты все же решил не забыть о старике, — громко рассмеялся Пожиратель Сердца Ремесленника. — Хочешь отблагодарить меня за помощь?

— Кай, ты все же решил не забыть о старике, — громко рассмеялся Пожиратель Сердца Ремесленника. — Хочешь отблагодарить меня за помощь?

— Кай, ты все же решил не забыть о старике, — громко рассмеялся Пожиратель Сердца Ремесленника. — Хочешь отблагодарить меня за помощь?

— Не просто отблагодарить, — ответил Кай, его голос был спокоен, но в глазах светилось предвкушение. — Я хочу, чтобы вы стали новым Созидателем Энергии!

— Не просто отблагодарить, — ответил Кай, его голос был спокоен, но в глазах светилось предвкушение. — Я хочу, чтобы вы стали новым Созидателем Энергии!

— Не просто отблагодарить, — ответил Кай, его голос был спокоен, но в глазах светилось предвкушение. — Я хочу, чтобы вы стали новым Созидателем Энергии!

Не дожидаясь ответа, Кай поднял руку, и его аура мгновенно заполнила комнату. Вокруг них начали проявляться искрящиеся образы — сложные структуры, вплетенные в ткань реальности. Это были свободные законы, которые Кай извлек из самой сути Вселенной. Пожиратель застыл, его взгляд впился в танцующие перед ним формы, словно ему открывали саму суть законов, которые он может поглотить.

Не дожидаясь ответа, Кай поднял руку, и его аура мгновенно заполнила комнату. Вокруг них начали проявляться искрящиеся образы — сложные структуры, вплетенные в ткань реальности. Это были свободные законы, которые Кай извлек из самой сути Вселенной. Пожиратель застыл, его взгляд впился в танцующие перед ним формы, словно ему открывали саму суть законов, которые он может поглотить.

Не дожидаясь ответа, Кай поднял руку, и его аура мгновенно заполнила комнату. Вокруг них начали проявляться искрящиеся образы — сложные структуры, вплетенные в ткань реальности. Это были свободные законы, которые Кай извлек из самой сути Вселенной. Пожиратель застыл, его взгляд впился в танцующие перед ним формы, словно ему открывали саму суть законов, которые он может поглотить.

— Что ты сейчас сказал... — шокировано пробормотал он, наблюдая за узорами и письменами.

— Что ты сейчас сказал... — шокировано пробормотал он, наблюдая за узорами и письменами.

— Что ты сейчас сказал... — шокировано пробормотал он, наблюдая за узорами и письменами.

Кай улыбнулся.

Кай улыбнулся.

Кай улыбнулся.

— Кессия уже стала Еретическим Богом. Для баланса, двое других Богов должны вернуться во Вселенную, хе-хе.

— Кессия уже стала Еретическим Богом. Для баланса, двое других Богов должны вернуться во Вселенную, хе-хе.

— Кессия уже стала Еретическим Богом. Для баланса, двое других Богов должны вернуться во Вселенную, хе-хе.

После того как Пожиратель Сердца Ремесленника вновь услышал подтверждение намерения Кая, у него буквально отвисла челюсть. Но он точно понимал, что тот сейчас не шутит. Когда-то давно, когда он помогал странному юнцу, он и представить не мог, что все придет к подобной абсурдной ситуации.

После того как Пожиратель Сердца Ремесленника вновь услышал подтверждение намерения Кая, у него буквально отвисла челюсть. Но он точно понимал, что тот сейчас не шутит. Когда-то давно, когда он помогал странному юнцу, он и представить не мог, что все придет к подобной абсурдной ситуации.

После того как Пожиратель Сердца Ремесленника вновь услышал подтверждение намерения Кая, у него буквально отвисла челюсть. Но он точно понимал, что тот сейчас не шутит. Когда-то давно, когда он помогал странному юнцу, он и представить не мог, что все придет к подобной абсурдной ситуации.

Со сменой столетий Вселенная продолжала преображаться, словно откликаясь на гармонию, что Кай и его союзники старательно воплощали в жизнь. Каждый новый век становился свидетельством эволюции законов, открытий и роста мастеров.

Со сменой столетий Вселенная продолжала преображаться, словно откликаясь на гармонию, что Кай и его союзники старательно воплощали в жизнь. Каждый новый век становился свидетельством эволюции законов, открытий и роста мастеров.

Со сменой столетий Вселенная продолжала преображаться, словно откликаясь на гармонию, что Кай и его союзники старательно воплощали в жизнь. Каждый новый век становился свидетельством эволюции законов, открытий и роста мастеров.

Кай, следуя своему замыслу, привел двух Пожирателей к вершинам их развития. Пожиратель Сердца Ремесленника стал Созидателем Энергии, и на основе уже готовых зон культивации, создал Святилище Многогранной Энергии, куда стекались мастера со всех уголков Области Доминации Энергии. Его трудами была создана зона, похожая на Дворец Еретического Бога.

Кай, следуя своему замыслу, привел двух Пожирателей к вершинам их развития. Пожиратель Сердца Ремесленника стал Созидателем Энергии, и на основе уже готовых зон культивации, создал Святилище Многогранной Энергии, куда стекались мастера со всех уголков Области Доминации Энергии. Его трудами была создана зона, похожая на Дворец Еретического Бога.

Кай, следуя своему замыслу, привел двух Пожирателей к вершинам их развития. Пожиратель Сердца Ремесленника стал Созидателем Энергии, и на основе уже готовых зон культивации, создал Святилище Многогранной Энергии, куда стекались мастера со всех уголков Области Доминации Энергии. Его трудами была создана зона, похожая на Дворец Еретического Бога.

Тем временем Пожиратель Небесного Камня осознал Закон Духа и отказался от титула предшественников. Он назвал себя Вечный Хранитель Духа и взял контроль над Храмом Вечных Душ, перенимая обязанности Вечной Матери Духа.

Тем временем Пожиратель Небесного Камня осознал Закон Духа и отказался от титула предшественников. Он назвал себя Вечный Хранитель Духа и взял контроль над Храмом Вечных Душ, перенимая обязанности Вечной Матери Духа.

Тем временем Пожиратель Небесного Камня осознал Закон Духа и отказался от титула предшественников. Он назвал себя Вечный Хранитель Духа и взял контроль над Храмом Вечных Душ, перенимая обязанности Вечной Матери Духа.

Влияние нового Истинного Бога распространялось далеко за пределы высших мастеров. Молодое поколение мастеров, вдохновленное легендами о его подвигах, искало пути объединения трех систем культивации. Для многих из них это становилось не только личной целью, но и способом укрепить свои кланы и секты. Хотя осуществить это было невозможно, в процессе попыток изобреталось много техник культиваций и делались невероятные открытия. Союзы между мастерами разных областей становились все более частыми, и нередко они объединялись ради великих целей — будь то исследования древних карманных миров или противостояние новым угрозам.

Влияние нового Истинного Бога распространялось далеко за пределы высших мастеров. Молодое поколение мастеров, вдохновленное легендами о его подвигах, искало пути объединения трех систем культивации. Для многих из них это становилось не только личной целью, но и способом укрепить свои кланы и секты. Хотя осуществить это было невозможно, в процессе попыток изобреталось много техник культиваций и делались невероятные открытия. Союзы между мастерами разных областей становились все более частыми, и нередко они объединялись ради великих целей — будь то исследования древних карманных миров или противостояние новым угрозам.

Влияние нового Истинного Бога распространялось далеко за пределы высших мастеров. Молодое поколение мастеров, вдохновленное легендами о его подвигах, искало пути объединения трех систем культивации. Для многих из них это становилось не только личной целью, но и способом укрепить свои кланы и секты. Хотя осуществить это было невозможно, в процессе попыток изобреталось много техник культиваций и делались невероятные открытия. Союзы между мастерами разных областей становились все более частыми, и нередко они объединялись ради великих целей — будь то исследования древних карманных миров или противостояние новым угрозам.

Кай, наблюдая за происходящим, понимал, что Вселенная подстраивает свои законы под новую реальность. Он чувствовал, как ее сердцебиение становится ровнее и сильнее. Это означало, что близится время создания главного наследия — Храма Сути Вселенной!

Кай, наблюдая за происходящим, понимал, что Вселенная подстраивает свои законы под новую реальность. Он чувствовал, как ее сердцебиение становится ровнее и сильнее. Это означало, что близится время создания главного наследия — Храма Сути Вселенной!

Кай, наблюдая за происходящим, понимал, что Вселенная подстраивает свои законы под новую реальность. Он чувствовал, как ее сердцебиение становится ровнее и сильнее. Это означало, что близится время создания главного наследия — Храма Сути Вселенной!

После вознесения трех Богов Кай вновь обратил свой взгляд на тех, кто был другой точкой баланса — Высшую Триаду. Три воплощения фундаментальных законов, сейчас находились в состоянии слабости после войны и помощи Каю. Без их стабильности Кай не хотел приступать к последней точке своего плана.

После вознесения трех Богов Кай вновь обратил свой взгляд на тех, кто был другой точкой баланса — Высшую Триаду. Три воплощения фундаментальных законов, сейчас находились в состоянии слабости после войны и помощи Каю. Без их стабильности Кай не хотел приступать к последней точке своего плана.

После вознесения трех Богов Кай вновь обратил свой взгляд на тех, кто был другой точкой баланса — Высшую Триаду. Три воплощения фундаментальных законов, сейчас находились в состоянии слабости после войны и помощи Каю. Без их стабильности Кай не хотел приступать к последней точке своего плана.

Сейчас Кай парил в безмолвной черной пустоте. Это место казалось вне времени и пространства — бескрайняя бездна, где не было ничего, кроме медитирующих фигур Высшей Триады и самого Кая. Он пылал ярким белым пламенем, излучая ослепительную энергию, проникающую в самые основы бытия.

Сейчас Кай парил в безмолвной черной пустоте. Это место казалось вне времени и пространства — бескрайняя бездна, где не было ничего, кроме медитирующих фигур Высшей Триады и самого Кая. Он пылал ярким белым пламенем, излучая ослепительную энергию, проникающую в самые основы бытия.

Сейчас Кай парил в безмолвной черной пустоте. Это место казалось вне времени и пространства — бескрайняя бездна, где не было ничего, кроме медитирующих фигур Высшей Триады и самого Кая. Он пылал ярким белым пламенем, излучая ослепительную энергию, проникающую в самые основы бытия.

Вокруг него, окруженные ореолами своих законов, три Бога находились в состоянии глубокого транса. Первая фигура, переливающаяся серым туманом, воплощала Закон Времени и Пространства. Старик поглощал свет Кая, преобразуя его в сияющие потоки, которые вливались в него.

Вокруг него, окруженные ореолами своих законов, три Бога находились в состоянии глубокого транса. Первая фигура, переливающаяся серым туманом, воплощала Закон Времени и Пространства. Старик поглощал свет Кая, преобразуя его в сияющие потоки, которые вливались в него.

Вокруг него, окруженные ореолами своих законов, три Бога находились в состоянии глубокого транса. Первая фигура, переливающаяся серым туманом, воплощала Закон Времени и Пространства. Старик поглощал свет Кая, преобразуя его в сияющие потоки, которые вливались в него.

Вторая фигура, окутанная золотым ореолом, символизировала Закон Удачи. Потоки белого пламени, достигали Странника, превращались в непредсказуемые вспышки, которые мгновенно растворялись, оставляя за собой ощущение вечного колебания между вероятностями.

Вторая фигура, окутанная золотым ореолом, символизировала Закон Удачи. Потоки белого пламени, достигали Странника, превращались в непредсказуемые вспышки, которые мгновенно растворялись, оставляя за собой ощущение вечного колебания между вероятностями.

Вторая фигура, окутанная золотым ореолом, символизировала Закон Удачи. Потоки белого пламени, достигали Странника, превращались в непредсказуемые вспышки, которые мгновенно растворялись, оставляя за собой ощущение вечного колебания между вероятностями.

Третьим был Монах Воли, сидевший непоколебимо как статуя. Его тело впитывало пламя Кая, обретая все большую устойчивость, словно каждая капля энергии укрепляла ее суть.

Третьим был Монах Воли, сидевший непоколебимо как статуя. Его тело впитывало пламя Кая, обретая все большую устойчивость, словно каждая капля энергии укрепляла ее суть.

Третьим был Монах Воли, сидевший непоколебимо как статуя. Его тело впитывало пламя Кая, обретая все большую устойчивость, словно каждая капля энергии укрепляла ее суть.

Кай медитировал, не открывая глаз, но его мысли были сосредоточены на тех силах, что он сейчас делил. Он чувствовал, как его энергия сливается с сущностью каждого из Богов, переплетаясь с их законами, и преобразовываясь в них.

Кай медитировал, не открывая глаз, но его мысли были сосредоточены на тех силах, что он сейчас делил. Он чувствовал, как его энергия сливается с сущностью каждого из Богов, переплетаясь с их законами, и преобразовываясь в них.

Кай медитировал, не открывая глаз, но его мысли были сосредоточены на тех силах, что он сейчас делил. Он чувствовал, как его энергия сливается с сущностью каждого из Богов, переплетаясь с их законами, и преобразовываясь в них.

Пламя его тела становилось ярче с каждым мгновением, и, казалось, Вселенная откликалась на этот акт восстановления. Он прекрасно понимал, что такими темпами Высшая Триада быстро восстановит свои силы до адекватного уровня. Конечно, про пиковую мощь не шло ни речи, но сейчас она и не была нужна.

Пламя его тела становилось ярче с каждым мгновением, и, казалось, Вселенная откликалась на этот акт восстановления. Он прекрасно понимал, что такими темпами Высшая Триада быстро восстановит свои силы до адекватного уровня. Конечно, про пиковую мощь не шло ни речи, но сейчас она и не была нужна.

Пламя его тела становилось ярче с каждым мгновением, и, казалось, Вселенная откликалась на этот акт восстановления. Он прекрасно понимал, что такими темпами Высшая Триада быстро восстановит свои силы до адекватного уровня. Конечно, про пиковую мощь не шло ни речи, но сейчас она и не была нужна.

— Твой Закон Сути — это просто нечто! Ха-ха, — не открывая глаз, произнес Бог Удачи.

— Твой Закон Сути — это просто нечто! Ха-ха, — не открывая глаз, произнес Бог Удачи.

— Твой Закон Сути — это просто нечто! Ха-ха, — не открывая глаз, произнес Бог Удачи.

Кай только улыбнулся и ответил:

Кай только улыбнулся и ответил:

Кай только улыбнулся и ответил:

— Согласен. Я сам пока еще не до конца привык, хе-хе, — беззаботно ответил Кай.

— Согласен. Я сам пока еще не до конца привык, хе-хе, — беззаботно ответил Кай.

— Согласен. Я сам пока еще не до конца привык, хе-хе, — беззаботно ответил Кай.

Сила Кая была словно нескончаемой, ибо черпалась из самой Вселенной. Более того, благодаря Глазам Сути и новому пониманию, он буквально мог имитировать любой желаемый закон, или же открыть кому-то секрет любого закона, помогая в культивации. Даже сейчас, белое пламя преобразовывалось не Высшей Триадой, а Каем. Когда пламя достигало цели, Кай просто преобразовывал его в законы Времени-Пространства, Удачи и Воли.

Сила Кая была словно нескончаемой, ибо черпалась из самой Вселенной. Более того, благодаря Глазам Сути и новому пониманию, он буквально мог имитировать любой желаемый закон, или же открыть кому-то секрет любого закона, помогая в культивации. Даже сейчас, белое пламя преобразовывалось не Высшей Триадой, а Каем. Когда пламя достигало цели, Кай просто преобразовывал его в законы Времени-Пространства, Удачи и Воли.

Сила Кая была словно нескончаемой, ибо черпалась из самой Вселенной. Более того, благодаря Глазам Сути и новому пониманию, он буквально мог имитировать любой желаемый закон, или же открыть кому-то секрет любого закона, помогая в культивации. Даже сейчас, белое пламя преобразовывалось не Высшей Триадой, а Каем. Когда пламя достигало цели, Кай просто преобразовывал его в законы Времени-Пространства, Удачи и Воли.

Конечно, Кай не мог полностью управлять этими законами, ведь у них было четкое воплощение в виде Высшей Триады. Но он бы точно смог нейтрализовать любую атаку, преобразовывая законы оппонентов в белое пламя, или если называть его по другому — Закон Сути.

Конечно, Кай не мог полностью управлять этими законами, ведь у них было четкое воплощение в виде Высшей Триады. Но он бы точно смог нейтрализовать любую атаку, преобразовывая законы оппонентов в белое пламя, или если называть его по другому — Закон Сути.

Конечно, Кай не мог полностью управлять этими законами, ведь у них было четкое воплощение в виде Высшей Триады. Но он бы точно смог нейтрализовать любую атаку, преобразовывая законы оппонентов в белое пламя, или если называть его по другому — Закон Сути.

Восстановление Высшей Триады длилось несколько сотен лет. Эти века стали временем безмолвной гармонии, когда в бескрайней пустоте лишь свет Кая и ореолы Триады нарушали абсолютную тьму. С каждым годом их силы стабилизировались, а энергия Вселенной становилась ровнее и чище. Казалось, что сама ее ткань укреплялась, откликаясь на возрождение столь важных ее частей.

Восстановление Высшей Триады длилось несколько сотен лет. Эти века стали временем безмолвной гармонии, когда в бескрайней пустоте лишь свет Кая и ореолы Триады нарушали абсолютную тьму. С каждым годом их силы стабилизировались, а энергия Вселенной становилась ровнее и чище. Казалось, что сама ее ткань укреплялась, откликаясь на возрождение столь важных ее частей.

Восстановление Высшей Триады длилось несколько сотен лет. Эти века стали временем безмолвной гармонии, когда в бескрайней пустоте лишь свет Кая и ореолы Триады нарушали абсолютную тьму. С каждым годом их силы стабилизировались, а энергия Вселенной становилась ровнее и чище. Казалось, что сама ее ткань укреплялась, откликаясь на возрождение столь важных ее частей.

Старик, воплощавший Закон Времени и Пространства, стал излучать невероятное спокойствие. Серый туман вокруг него, ранее рваный и неспокойный, теперь превращался в плавные волны, словно отражая бесконечный поток временных линий и пространственных возможностей.

Старик, воплощавший Закон Времени и Пространства, стал излучать невероятное спокойствие. Серый туман вокруг него, ранее рваный и неспокойный, теперь превращался в плавные волны, словно отражая бесконечный поток временных линий и пространственных возможностей.

Старик, воплощавший Закон Времени и Пространства, стал излучать невероятное спокойствие. Серый туман вокруг него, ранее рваный и неспокойный, теперь превращался в плавные волны, словно отражая бесконечный поток временных линий и пространственных возможностей.

Бог Удачи, Странник, окутанный золотым сиянием, стал напоминать ураган, который наконец обрел центр. Его свет переливался всеми оттенками золота, порождая бесчисленные вспышки, что казались не хаотичными, а вплетенными в один огромный замысел.

Бог Удачи, Странник, окутанный золотым сиянием, стал напоминать ураган, который наконец обрел центр. Его свет переливался всеми оттенками золота, порождая бесчисленные вспышки, что казались не хаотичными, а вплетенными в один огромный замысел.

Бог Удачи, Странник, окутанный золотым сиянием, стал напоминать ураган, который наконец обрел центр. Его свет переливался всеми оттенками золота, порождая бесчисленные вспышки, что казались не хаотичными, а вплетенными в один огромный замысел.

Монах Воли, последний из Триады, стал сиять мягким синим светом, столь густым, что его облик растворялся в этом ореоле. Его неподвижность теперь внушала не только величие, но и осознание, что его Воля была вновь непоколебима.

Монах Воли, последний из Триады, стал сиять мягким синим светом, столь густым, что его облик растворялся в этом ореоле. Его неподвижность теперь внушала не только величие, но и осознание, что его Воля была вновь непоколебима.

Монах Воли, последний из Триады, стал сиять мягким синим светом, столь густым, что его облик растворялся в этом ореоле. Его неподвижность теперь внушала не только величие, но и осознание, что его Воля была вновь непоколебима.

Каждый из них обрел свою стабильность. Их мощь не сравнялась с той, что была у них в былые времена, но этого было достаточно, чтобы вновь стать источником равновесия для Вселенной. Со временем они самостоятельно восстановят недостающую силу.

Каждый из них обрел свою стабильность. Их мощь не сравнялась с той, что была у них в былые времена, но этого было достаточно, чтобы вновь стать источником равновесия для Вселенной. Со временем они самостоятельно восстановят недостающую силу.

Каждый из них обрел свою стабильность. Их мощь не сравнялась с той, что была у них в былые времена, но этого было достаточно, чтобы вновь стать источником равновесия для Вселенной. Со временем они самостоятельно восстановят недостающую силу.

В процессе их восстановления не только сами законы Вселенной, но и ее структура становились крепче. Пространственные бури исчезли, даже некоторые карманные миры, некогда потерянные, начали медленно проявляться, а молодое поколение мастеров начало находить их.

В процессе их восстановления не только сами законы Вселенной, но и ее структура становились крепче. Пространственные бури исчезли, даже некоторые карманные миры, некогда потерянные, начали медленно проявляться, а молодое поколение мастеров начало находить их.

В процессе их восстановления не только сами законы Вселенной, но и ее структура становились крепче. Пространственные бури исчезли, даже некоторые карманные миры, некогда потерянные, начали медленно проявляться, а молодое поколение мастеров начало находить их.

Кай, паря в центре этой медитативной симфонии, наконец почувствовал, что время пришло. Его пламя стало угасать, а три фигуры вокруг открыли глаза. Их взгляды, наполненные мощью и мудростью, устремились на него.

Кай, паря в центре этой медитативной симфонии, наконец почувствовал, что время пришло. Его пламя стало угасать, а три фигуры вокруг открыли глаза. Их взгляды, наполненные мощью и мудростью, устремились на него.

Кай, паря в центре этой медитативной симфонии, наконец почувствовал, что время пришло. Его пламя стало угасать, а три фигуры вокруг открыли глаза. Их взгляды, наполненные мощью и мудростью, устремились на него.

— Спасибо, — мягко произнес Старик. Его голос звучал словно эхом сквозь время, отдаваясь в глубинах пространства.

— Спасибо, — мягко произнес Старик. Его голос звучал словно эхом сквозь время, отдаваясь в глубинах пространства.

— Спасибо, — мягко произнес Старик. Его голос звучал словно эхом сквозь время, отдаваясь в глубинах пространства.

Кай, улыбнувшись, встал. Его фигура, все еще окруженная остатками белого пламени, стала казаться ярче на фоне мрака.

Кай, улыбнувшись, встал. Его фигура, все еще окруженная остатками белого пламени, стала казаться ярче на фоне мрака.

Кай, улыбнувшись, встал. Его фигура, все еще окруженная остатками белого пламени, стала казаться ярче на фоне мрака.

— Пора перейти к последней стадии, — произнес он, взглянув на каждого из них. — Я хочу попросить вас пойти со мной. Я соберу совет всех высших мастеров, и оглашу о дальнейших планах, — сказав это, Кай добавил. — Я бы хотел, чтобы вы стали править будущей священной зоной, которую я хочу назвать Храмом Сути Вселенной. Ее цель будет в том, чтобы помогать в культивации Монархам и Пожирателям, давая им возможность стать Богами.

— Пора перейти к последней стадии, — произнес он, взглянув на каждого из них. — Я хочу попросить вас пойти со мной. Я соберу совет всех высших мастеров, и оглашу о дальнейших планах, — сказав это, Кай добавил. — Я бы хотел, чтобы вы стали править будущей священной зоной, которую я хочу назвать Храмом Сути Вселенной. Ее цель будет в том, чтобы помогать в культивации Монархам и Пожирателям, давая им возможность стать Богами.

— Пора перейти к последней стадии, — произнес он, взглянув на каждого из них. — Я хочу попросить вас пойти со мной. Я соберу совет всех высших мастеров, и оглашу о дальнейших планах, — сказав это, Кай добавил. — Я бы хотел, чтобы вы стали править будущей священной зоной, которую я хочу назвать Храмом Сути Вселенной. Ее цель будет в том, чтобы помогать в культивации Монархам и Пожирателям, давая им возможность стать Богами.

— Мне хватило времени, чтобы понаблюдать за новой Вселенной. Я думаю, что если Пожиратель соберет достаточно законов похожего кластера, он сможет взойти на Божественную Сферу. Конечно, подобные не смогут сравниться с теми, кто обладает фундаментальными законами: Временем-Пространством, Удачей, Волей, Жизнью и Смертью, а также Плотью, Энергией и Духом. Но все же, они станут чем-то большим, нежели простыми Пожирателями.

— Мне хватило времени, чтобы понаблюдать за новой Вселенной. Я думаю, что если Пожиратель соберет достаточно законов похожего кластера, он сможет взойти на Божественную Сферу. Конечно, подобные не смогут сравниться с теми, кто обладает фундаментальными законами: Временем-Пространством, Удачей, Волей, Жизнью и Смертью, а также Плотью, Энергией и Духом. Но все же, они станут чем-то большим, нежели простыми Пожирателями.

— Мне хватило времени, чтобы понаблюдать за новой Вселенной. Я думаю, что если Пожиратель соберет достаточно законов похожего кластера, он сможет взойти на Божественную Сферу. Конечно, подобные не смогут сравниться с теми, кто обладает фундаментальными законами: Временем-Пространством, Удачей, Волей, Жизнью и Смертью, а также Плотью, Энергией и Духом. Но все же, они станут чем-то большим, нежели простыми Пожирателями.

Эти слова не вызвали напряжения среди Триады. Казалось, что они также успели заметить новые тенденции во Вселенной. В будущем вся цивилизация точно перейдет на новый уровень и заметно изменится.

Эти слова не вызвали напряжения среди Триады. Казалось, что они также успели заметить новые тенденции во Вселенной. В будущем вся цивилизация точно перейдет на новый уровень и заметно изменится.

Эти слова не вызвали напряжения среди Триады. Казалось, что они также успели заметить новые тенденции во Вселенной. В будущем вся цивилизация точно перейдет на новый уровень и заметно изменится.

— Ты действительно уверен? — спросил Монах Воли, его голос был глубок и мощен, словно звук колокола.

— Ты действительно уверен? — спросил Монах Воли, его голос был глубок и мощен, словно звук колокола.

— Ты действительно уверен? — спросил Монах Воли, его голос был глубок и мощен, словно звук колокола.

— Уверен, — ответил Кай, его глаза вспыхнули решимостью. — Храм Сути Вселенной должен стать основой для новой эры. Это будет не просто наследие, но ключ к дальнейшему развитию всего сущего. Я уверен, что под вашим и моим руководством, жизнь будет идти в нужном направлении.

— Уверен, — ответил Кай, его глаза вспыхнули решимостью. — Храм Сути Вселенной должен стать основой для новой эры. Это будет не просто наследие, но ключ к дальнейшему развитию всего сущего. Я уверен, что под вашим и моим руководством, жизнь будет идти в нужном направлении.

— Уверен, — ответил Кай, его глаза вспыхнули решимостью. — Храм Сути Вселенной должен стать основой для новой эры. Это будет не просто наследие, но ключ к дальнейшему развитию всего сущего. Я уверен, что под вашим и моим руководством, жизнь будет идти в нужном направлении.

Триада кивнула, и их ореолы засветились ярче. Пространство вокруг них начало искриться и разрушаться, когда мощь Кая и Высшей Триады переплелись, создавая портал. Впереди лежал путь, который приведет их к финальной точке великого плана Кая.

Триада кивнула, и их ореолы засветились ярче. Пространство вокруг них начало искриться и разрушаться, когда мощь Кая и Высшей Триады переплелись, создавая портал. Впереди лежал путь, который приведет их к финальной точке великого плана Кая.

Триада кивнула, и их ореолы засветились ярче. Пространство вокруг них начало искриться и разрушаться, когда мощь Кая и Высшей Триады переплелись, создавая портал. Впереди лежал путь, который приведет их к финальной точке великого плана Кая.

Они одновременно вошли в светящийся разлом, оставляя позади черную пустоту, направляясь к Древнему Полю Боя.

Они одновременно вошли в светящийся разлом, оставляя позади черную пустоту, направляясь к Древнему Полю Боя.

Они одновременно вошли в светящийся разлом, оставляя позади черную пустоту, направляясь к Древнему Полю Боя.

Глава 997(Отредач.)

Глава 997(Отредач.)

Глава 997(Отредач.)

Прибыв на Древнее Поле Боя, Кай и Высшая Триада оказались в месте, где пространство все еще казалось пропитанным духом недавних битв. Это место хранило память о катастрофических сражениях, где начался первый конфликт между жизнью и Вселенной.

Прибыв на Древнее Поле Боя, Кай и Высшая Триада оказались в месте, где пространство все еще казалось пропитанным духом недавних битв. Это место хранило память о катастрофических сражениях, где начался первый конфликт между жизнью и Вселенной.

Прибыв на Древнее Поле Боя, Кай и Высшая Триада оказались в месте, где пространство все еще казалось пропитанным духом недавних битв. Это место хранило память о катастрофических сражениях, где начался первый конфликт между жизнью и Вселенной.

Благо, теперь все это было в прошлом...

Благо, теперь все это было в прошлом...

Благо, теперь все это было в прошлом...

— Куда дальше? — с улыбкой спросил Странник Удачи, его золотой свет мягко распространялся во все стороны.

— Куда дальше? — с улыбкой спросил Странник Удачи, его золотой свет мягко распространялся во все стороны.

— Куда дальше? — с улыбкой спросил Странник Удачи, его золотой свет мягко распространялся во все стороны.

— Направимся в одну из штаб-квартир Армии Восстания Жизни. Думаю, что там будет удобнее всего провести совет, — спокойно ответил Кай, но затем добавил. — Только подождите немного, нужно связаться со всеми.

— Направимся в одну из штаб-квартир Армии Восстания Жизни. Думаю, что там будет удобнее всего провести совет, — спокойно ответил Кай, но затем добавил. — Только подождите немного, нужно связаться со всеми.

— Направимся в одну из штаб-квартир Армии Восстания Жизни. Думаю, что там будет удобнее всего провести совет, — спокойно ответил Кай, но затем добавил. — Только подождите немного, нужно связаться со всеми.

В этот момент Кай поднял руку, и белый огонь зажегся перед ним. Но самое удивительное, что подобный огонек вспыхнул в трех других точках Вселенной. Ни один мастер не смог бы передать свои мысли на такие расстояния как Кай.

В этот момент Кай поднял руку, и белый огонь зажегся перед ним. Но самое удивительное, что подобный огонек вспыхнул в трех других точках Вселенной. Ни один мастер не смог бы передать свои мысли на такие расстояния как Кай.

В этот момент Кай поднял руку, и белый огонь зажегся перед ним. Но самое удивительное, что подобный огонек вспыхнул в трех других точках Вселенной. Ни один мастер не смог бы передать свои мысли на такие расстояния как Кай.

"Кессия, Созидатель Энергии, Вечный Хранитель Духа," — его голос эхом разнесся сквозь пространство. "Я закончил с восстановлением Высшей Триады. Немедленно созовите всех Монархов и Пожирателей, и приходите к территории Секты Бесконечного Пути. Настало время собрать эпохальный совет!"

"Кессия, Созидатель Энергии, Вечный Хранитель Духа," — его голос эхом разнесся сквозь пространство. "Я закончил с восстановлением Высшей Триады. Немедленно созовите всех Монархов и Пожирателей, и приходите к территории Секты Бесконечного Пути. Настало время собрать эпохальный совет!"

"Кессия, Созидатель Энергии, Вечный Хранитель Духа," — его голос эхом разнесся сквозь пространство. "Я закончил с восстановлением Высшей Триады. Немедленно созовите всех Монархов и Пожирателей, и приходите к территории Секты Бесконечного Пути. Настало время собрать эпохальный совет!"

Ответ пришел почти сразу, ибо белые огни Кая позволяли получить и ответ. Глубокий и мелодичный голос Кессии отозвался в его разуме:

Ответ пришел почти сразу, ибо белые огни Кая позволяли получить и ответ. Глубокий и мелодичный голос Кессии отозвался в его разуме:

Ответ пришел почти сразу, ибо белые огни Кая позволяли получить и ответ. Глубокий и мелодичный голос Кессии отозвался в его разуме:

"Поняла. Нам не понадобится много времени."

"Поняла. Нам не понадобится много времени."

"Поняла. Нам не понадобится много времени."

Созидатель Энергии, с присущей ему целеустремленностью, коротко подтвердил:

Созидатель Энергии, с присущей ему целеустремленностью, коротко подтвердил:

Созидатель Энергии, с присущей ему целеустремленностью, коротко подтвердил:

"Я предупрежу все секты и альянсы. Никто из Пожирателей и Монархов не уходили в закрытую культивацию, ибо с нетерпением ожидали этого собрания."

"Я предупрежу все секты и альянсы. Никто из Пожирателей и Монархов не уходили в закрытую культивацию, ибо с нетерпением ожидали этого собрания."

"Я предупрежу все секты и альянсы. Никто из Пожирателей и Монархов не уходили в закрытую культивацию, ибо с нетерпением ожидали этого собрания."

Вечный Хранитель Духа, который за время культивации с Каем также подружился с ним, произнес с оттенком задумчивости:

Вечный Хранитель Духа, который за время культивации с Каем также подружился с ним, произнес с оттенком задумчивости:

Вечный Хранитель Духа, который за время культивации с Каем также подружился с ним, произнес с оттенком задумчивости:

"Забавно, что мы сможем пообщаться с Высшей Триадой, как с союзниками... До сих пор не укладывается в уме, ха-ха."

"Забавно, что мы сможем пообщаться с Высшей Триадой, как с союзниками... До сих пор не укладывается в уме, ха-ха."

"Забавно, что мы сможем пообщаться с Высшей Триадой, как с союзниками... До сих пор не укладывается в уме, ха-ха."

Кай улыбнулся, ощущая, как их энергии переплетаются с его собственными. Теперь, когда все необходимые шаги были предприняты, он обратился к Высшей Триаде.

Кай улыбнулся, ощущая, как их энергии переплетаются с его собственными. Теперь, когда все необходимые шаги были предприняты, он обратился к Высшей Триаде.

Кай улыбнулся, ощущая, как их энергии переплетаются с его собственными. Теперь, когда все необходимые шаги были предприняты, он обратился к Высшей Триаде.

— Вскоре начнется новая глава. На этом совете соберутся все сильнейшие мастера, Пожиратели, Монархи и даже мы — Боги. Мы сформируем планы, которые определят направление для всей Вселенной.

— Вскоре начнется новая глава. На этом совете соберутся все сильнейшие мастера, Пожиратели, Монархи и даже мы — Боги. Мы сформируем планы, которые определят направление для всей Вселенной.

— Вскоре начнется новая глава. На этом совете соберутся все сильнейшие мастера, Пожиратели, Монархи и даже мы — Боги. Мы сформируем планы, которые определят направление для всей Вселенной.

Старик Времени-Пространства, глядя на звездное пространство, произнес:

Старик Времени-Пространства, глядя на звездное пространство, произнес:

Старик Времени-Пространства, глядя на звездное пространство, произнес:

— Это место подходит для новой эры. Здесь Вселенная чуть не раскололась и не погибла. Теперь оно станет символом созидания.

— Это место подходит для новой эры. Здесь Вселенная чуть не раскололась и не погибла. Теперь оно станет символом созидания.

— Это место подходит для новой эры. Здесь Вселенная чуть не раскололась и не погибла. Теперь оно станет символом созидания.

Кай кивнул и, подняв руки, высвободил свою энергию. В этот же миг, вдали загорелся белый столб пламени, словно маяк зазывающий всех к нему! Огонь горел прямиком над главным тералитом Секты Бесконечного Пути, куда все вскоре прибудут. Сам Кай и Высшая Триада были почти на месте.

Кай кивнул и, подняв руки, высвободил свою энергию. В этот же миг, вдали загорелся белый столб пламени, словно маяк зазывающий всех к нему! Огонь горел прямиком над главным тералитом Секты Бесконечного Пути, куда все вскоре прибудут. Сам Кай и Высшая Триада были почти на месте.

Кай кивнул и, подняв руки, высвободил свою энергию. В этот же миг, вдали загорелся белый столб пламени, словно маяк зазывающий всех к нему! Огонь горел прямиком над главным тералитом Секты Бесконечного Пути, куда все вскоре прибудут. Сам Кай и Высшая Триада были почти на месте.

— Надеюсь, что я не напугал местного Монарха, — сказал Кай, с неловкой улыбкой. — Ладно, поспешим. Нужно, чтобы Секта Бесконечного Пути подготовила место для будущего собрания.

— Надеюсь, что я не напугал местного Монарха, — сказал Кай, с неловкой улыбкой. — Ладно, поспешим. Нужно, чтобы Секта Бесконечного Пути подготовила место для будущего собрания.

— Надеюсь, что я не напугал местного Монарха, — сказал Кай, с неловкой улыбкой. — Ладно, поспешим. Нужно, чтобы Секта Бесконечного Пути подготовила место для будущего собрания.

Сказав это, четыре фигуры растворились в пространстве, направляясь к тералиту, парящему вдали.

Сказав это, четыре фигуры растворились в пространстве, направляясь к тералиту, парящему вдали.

Сказав это, четыре фигуры растворились в пространстве, направляясь к тералиту, парящему вдали.

Местный Монарх, ощутив мощь, исходящую от белого столба пламени, озарившего небо над его территорией, застыл в оцепенении. А когда перед ним предстали Кай и Высшая Триада, его дыхание перехватило. Волна давления, сопровождающая их появление, обрушилась на него, заставив инстинктивно опуститься на колени. Наверное, впервые за всю свою долгую жизнь он почувствовал себя столь ничтожным.

Местный Монарх, ощутив мощь, исходящую от белого столба пламени, озарившего небо над его территорией, застыл в оцепенении. А когда перед ним предстали Кай и Высшая Триада, его дыхание перехватило. Волна давления, сопровождающая их появление, обрушилась на него, заставив инстинктивно опуститься на колени. Наверное, впервые за всю свою долгую жизнь он почувствовал себя столь ничтожным.

Местный Монарх, ощутив мощь, исходящую от белого столба пламени, озарившего небо над его территорией, застыл в оцепенении. А когда перед ним предстали Кай и Высшая Триада, его дыхание перехватило. Волна давления, сопровождающая их появление, обрушилась на него, заставив инстинктивно опуститься на колени. Наверное, впервые за всю свою долгую жизнь он почувствовал себя столь ничтожным.

Однако услышав цель визита, Монарх быстро взял себя в руки. Он понял, что прибытие столь величественных существ было не угрозой, а даром судьбы. Признание его секты подходящим местом для проведения эпохального совета, который соберет всех сильнейших мастеров и Богов, возвысит ее до небывалых высот. Осознав это, Монарх в мгновение ока отдал серию приказов своим подчиненным, и Секта Бесконечного Пути начала оживать.

Однако услышав цель визита, Монарх быстро взял себя в руки. Он понял, что прибытие столь величественных существ было не угрозой, а даром судьбы. Признание его секты подходящим местом для проведения эпохального совета, который соберет всех сильнейших мастеров и Богов, возвысит ее до небывалых высот. Осознав это, Монарх в мгновение ока отдал серию приказов своим подчиненным, и Секта Бесконечного Пути начала оживать.

Однако услышав цель визита, Монарх быстро взял себя в руки. Он понял, что прибытие столь величественных существ было не угрозой, а даром судьбы. Признание его секты подходящим местом для проведения эпохального совета, который соберет всех сильнейших мастеров и Богов, возвысит ее до небывалых высот. Осознав это, Монарх в мгновение ока отдал серию приказов своим подчиненным, и Секта Бесконечного Пути начала оживать.

Вскоре в главном зале забурлила жизнь. Слуги сновали туда-сюда, украшая огромные колонны из небесного кварца и развешивая ткани, сотканные из тончайшего шелка, переливающихся радужным цветом. На пол наносили зеркальное покрытие, чтобы он отражал сияние белого пламени, видимого даже сквозь стены зала. Гравировщики искусно вырезали на стенах лики Богов и Пожирателей, чтобы окружить гостей символами величия.

Вскоре в главном зале забурлила жизнь. Слуги сновали туда-сюда, украшая огромные колонны из небесного кварца и развешивая ткани, сотканные из тончайшего шелка, переливающихся радужным цветом. На пол наносили зеркальное покрытие, чтобы он отражал сияние белого пламени, видимого даже сквозь стены зала. Гравировщики искусно вырезали на стенах лики Богов и Пожирателей, чтобы окружить гостей символами величия.

Вскоре в главном зале забурлила жизнь. Слуги сновали туда-сюда, украшая огромные колонны из небесного кварца и развешивая ткани, сотканные из тончайшего шелка, переливающихся радужным цветом. На пол наносили зеркальное покрытие, чтобы он отражал сияние белого пламени, видимого даже сквозь стены зала. Гравировщики искусно вырезали на стенах лики Богов и Пожирателей, чтобы окружить гостей символами величия.

Мастера-ремесленники доставали самые редкие материалы, чтобы создать новые артефакты для декорации. Живые энергетические цветы, расцветающие раз в тысячи лет, располагались по периметру зала, их свет озарял пространство мягким сиянием. Летающие огоньки, несущие магические символы, начали парить под потолком, создавая атмосферу волшебства.

Мастера-ремесленники доставали самые редкие материалы, чтобы создать новые артефакты для декорации. Живые энергетические цветы, расцветающие раз в тысячи лет, располагались по периметру зала, их свет озарял пространство мягким сиянием. Летающие огоньки, несущие магические символы, начали парить под потолком, создавая атмосферу волшебства.

Мастера-ремесленники доставали самые редкие материалы, чтобы создать новые артефакты для декорации. Живые энергетические цветы, расцветающие раз в тысячи лет, располагались по периметру зала, их свет озарял пространство мягким сиянием. Летающие огоньки, несущие магические символы, начали парить под потолком, создавая атмосферу волшебства.

На кухнях творилось невообразимое оживление. Лучшие кулинары секты обсуждали меню, выбирая из своих запасов самые редкие и изысканные ингредиенты. Блюда, которые они готовили, должны были поразить даже Богов. Вина, выдержанные тысячелетиями, доставались из глубоких подвалов и очищались, чтобы их вкус стал совершенным.

На кухнях творилось невообразимое оживление. Лучшие кулинары секты обсуждали меню, выбирая из своих запасов самые редкие и изысканные ингредиенты. Блюда, которые они готовили, должны были поразить даже Богов. Вина, выдержанные тысячелетиями, доставались из глубоких подвалов и очищались, чтобы их вкус стал совершенным.

На кухнях творилось невообразимое оживление. Лучшие кулинары секты обсуждали меню, выбирая из своих запасов самые редкие и изысканные ингредиенты. Блюда, которые они готовили, должны были поразить даже Богов. Вина, выдержанные тысячелетиями, доставались из глубоких подвалов и очищались, чтобы их вкус стал совершенным.

Слуги переносили массивные резные столы и расставляли их в нужном порядке. Каждый предмет, от стульев до подсвечников, был тщательно выбран и установлен с максимальной точностью. Все должно было олицетворять мощь и величие секты, которая принимала столь значительное событие.

Слуги переносили массивные резные столы и расставляли их в нужном порядке. Каждый предмет, от стульев до подсвечников, был тщательно выбран и установлен с максимальной точностью. Все должно было олицетворять мощь и величие секты, которая принимала столь значительное событие.

Слуги переносили массивные резные столы и расставляли их в нужном порядке. Каждый предмет, от стульев до подсвечников, был тщательно выбран и установлен с максимальной точностью. Все должно было олицетворять мощь и величие секты, которая принимала столь значительное событие.

Вся территория Секты Бесконечного Пути кипела деятельностью. Каждый знал, что в ближайшие дни сюда прибудут самые могущественные существа Вселенной. Никто не позволял себе малейшей ошибки, ибо это собрание станет моментом, когда их секта навсегда войдет в историю.

Вся территория Секты Бесконечного Пути кипела деятельностью. Каждый знал, что в ближайшие дни сюда прибудут самые могущественные существа Вселенной. Никто не позволял себе малейшей ошибки, ибо это собрание станет моментом, когда их секта навсегда войдет в историю.

Вся территория Секты Бесконечного Пути кипела деятельностью. Каждый знал, что в ближайшие дни сюда прибудут самые могущественные существа Вселенной. Никто не позволял себе малейшей ошибки, ибо это собрание станет моментом, когда их секта навсегда войдет в историю.

Кай, наблюдая за этим издалека, с легкой улыбкой отметил, как быстро местные мастера мобилизовали свои ресурсы. Он чувствовал, что момент, которого он так долго ждал, близок.

Кай, наблюдая за этим издалека, с легкой улыбкой отметил, как быстро местные мастера мобилизовали свои ресурсы. Он чувствовал, что момент, которого он так долго ждал, близок.

Кай, наблюдая за этим издалека, с легкой улыбкой отметил, как быстро местные мастера мобилизовали свои ресурсы. Он чувствовал, что момент, которого он так долго ждал, близок.

Пока все ожидали прибытия мастеров со всей Вселенной, Скиталец Удачи удивил всех слуг, постоянно вмешиваясь в процесс и находясь среди смертных. Более того, он достал десять огромных золотых бочек с собственным алкоголем. Это буквально заставило всех потерять дар речи, ибо это был алкоголь самого Бога Удачи!

Пока все ожидали прибытия мастеров со всей Вселенной, Скиталец Удачи удивил всех слуг, постоянно вмешиваясь в процесс и находясь среди смертных. Более того, он достал десять огромных золотых бочек с собственным алкоголем. Это буквально заставило всех потерять дар речи, ибо это был алкоголь самого Бога Удачи!

Пока все ожидали прибытия мастеров со всей Вселенной, Скиталец Удачи удивил всех слуг, постоянно вмешиваясь в процесс и находясь среди смертных. Более того, он достал десять огромных золотых бочек с собственным алкоголем. Это буквально заставило всех потерять дар речи, ибо это был алкоголь самого Бога Удачи!

Время летело вперед, и мастера начали прибывать. Сначала в Секту Бесконечного Пути прилетели ближайшие Монархи и Пожиратели, которых известили первыми. Они шли через центральные ворота, их ауры мерцали, заполняя пространство вокруг силой. Затем появились представители более удаленных территорий. Некоторые прибыли в одиночку, другие — во главе небольших делегаций. Их артефакты для перемещений вспыхивали в небе над сектой, знаменуя их прибытие.

Время летело вперед, и мастера начали прибывать. Сначала в Секту Бесконечного Пути прилетели ближайшие Монархи и Пожиратели, которых известили первыми. Они шли через центральные ворота, их ауры мерцали, заполняя пространство вокруг силой. Затем появились представители более удаленных территорий. Некоторые прибыли в одиночку, другие — во главе небольших делегаций. Их артефакты для перемещений вспыхивали в небе над сектой, знаменуя их прибытие.

Время летело вперед, и мастера начали прибывать. Сначала в Секту Бесконечного Пути прилетели ближайшие Монархи и Пожиратели, которых известили первыми. Они шли через центральные ворота, их ауры мерцали, заполняя пространство вокруг силой. Затем появились представители более удаленных территорий. Некоторые прибыли в одиночку, другие — во главе небольших делегаций. Их артефакты для перемещений вспыхивали в небе над сектой, знаменуя их прибытие.

С каждым днем масштаб происходящего становился все величественнее. Мастера, которые еще недавно сражались за доминирование в своих областях, сейчас стояли бок о бок, с благоговением глядя на белый столб пламени, возвышающийся над тералитом. Город секты был переполнен: постоялые дворы, тренировочные площадки, даже резервные залы стали местами встреч и дискуссий, ибо прослышав о таком грандиозном событии сюда стекались и обычные мастера.

С каждым днем масштаб происходящего становился все величественнее. Мастера, которые еще недавно сражались за доминирование в своих областях, сейчас стояли бок о бок, с благоговением глядя на белый столб пламени, возвышающийся над тералитом. Город секты был переполнен: постоялые дворы, тренировочные площадки, даже резервные залы стали местами встреч и дискуссий, ибо прослышав о таком грандиозном событии сюда стекались и обычные мастера.

С каждым днем масштаб происходящего становился все величественнее. Мастера, которые еще недавно сражались за доминирование в своих областях, сейчас стояли бок о бок, с благоговением глядя на белый столб пламени, возвышающийся над тералитом. Город секты был переполнен: постоялые дворы, тренировочные площадки, даже резервные залы стали местами встреч и дискуссий, ибо прослышав о таком грандиозном событии сюда стекались и обычные мастера.

Наконец, настал день совета. Восходящее солнце осветило главный зал, сияющий своей магической красотой. Все приготовления завершились, и зал превратился в воплощение величия. Колонны из небесного кварца отражали мягкий свет плавающих в воздухе магических символов, пол переливался, словно озеро, а стены, украшенные гравировками, рассказывали о величайших подвигах мастеров.

Наконец, настал день совета. Восходящее солнце осветило главный зал, сияющий своей магической красотой. Все приготовления завершились, и зал превратился в воплощение величия. Колонны из небесного кварца отражали мягкий свет плавающих в воздухе магических символов, пол переливался, словно озеро, а стены, украшенные гравировками, рассказывали о величайших подвигах мастеров.

Наконец, настал день совета. Восходящее солнце осветило главный зал, сияющий своей магической красотой. Все приготовления завершились, и зал превратился в воплощение величия. Колонны из небесного кварца отражали мягкий свет плавающих в воздухе магических символов, пол переливался, словно озеро, а стены, украшенные гравировками, рассказывали о величайших подвигах мастеров.

В центре зала располагался огромный пьедестал, на котором находились семь тронов, предназначенных для Богов. А тот трон, что располагался посередине, был немного выше остальных, словно подчеркивая статус его владельца.

В центре зала располагался огромный пьедестал, на котором находились семь тронов, предназначенных для Богов. А тот трон, что располагался посередине, был немного выше остальных, словно подчеркивая статус его владельца.

В центре зала располагался огромный пьедестал, на котором находились семь тронов, предназначенных для Богов. А тот трон, что располагался посередине, был немного выше остальных, словно подчеркивая статус его владельца.

Далее, за пьедесталом, кругом располагались места для Монархов, а чуть выше для Пожирателей. Каждый из них занимал специально подготовленный стол, в зависимости от их статуса и силы. Их троны тоже были великолепны, хотя и уступали в величии местам Богов. Порядок соблюдался строго, что говорило о величайшей дисциплине.

Далее, за пьедесталом, кругом располагались места для Монархов, а чуть выше для Пожирателей. Каждый из них занимал специально подготовленный стол, в зависимости от их статуса и силы. Их троны тоже были великолепны, хотя и уступали в величии местам Богов. Порядок соблюдался строго, что говорило о величайшей дисциплине.

Далее, за пьедесталом, кругом располагались места для Монархов, а чуть выше для Пожирателей. Каждый из них занимал специально подготовленный стол, в зависимости от их статуса и силы. Их троны тоже были великолепны, хотя и уступали в величии местам Богов. Порядок соблюдался строго, что говорило о величайшей дисциплине.

Зал уже был заполнен до отказа. Вокруг царила атмосфера ожидания. Монархи и Пожиратели, заняв свои места, с затаенным дыханием ожидали начала. Лица многих из них выражали восхищение.

Зал уже был заполнен до отказа. Вокруг царила атмосфера ожидания. Монархи и Пожиратели, заняв свои места, с затаенным дыханием ожидали начала. Лица многих из них выражали восхищение.

Зал уже был заполнен до отказа. Вокруг царила атмосфера ожидания. Монархи и Пожиратели, заняв свои места, с затаенным дыханием ожидали начала. Лица многих из них выражали восхищение.

Семь Богов также заняли свои троны. Каждый из них излучал ауру, способную заставить трепетать всю Вселенную. По правую сторону от центрального трона сидели Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли, их величие усиливалось присутствием остальных Богов. А по левую сторону находились Кессия, Созидатель Энергии и Вечный Хранитель Духа. Но все внимание было приковано к центральному трону — трону Кая, который оставался пустым, ожидая своего владельца.

Семь Богов также заняли свои троны. Каждый из них излучал ауру, способную заставить трепетать всю Вселенную. По правую сторону от центрального трона сидели Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли, их величие усиливалось присутствием остальных Богов. А по левую сторону находились Кессия, Созидатель Энергии и Вечный Хранитель Духа. Но все внимание было приковано к центральному трону — трону Кая, который оставался пустым, ожидая своего владельца.

Семь Богов также заняли свои троны. Каждый из них излучал ауру, способную заставить трепетать всю Вселенную. По правую сторону от центрального трона сидели Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли, их величие усиливалось присутствием остальных Богов. А по левую сторону находились Кессия, Созидатель Энергии и Вечный Хранитель Духа. Но все внимание было приковано к центральному трону — трону Кая, который оставался пустым, ожидая своего владельца.

Наконец, белый свет вспыхнул, и Кай появился в зале. Его фигура, окруженная белым пламенем, озарила все пространство. С каждым его шагом воздух становился плотнее, а ауры собравшихся мастеров рефлекторно подчинялись его присутствию. Заняв свое место в центре, он окинул взглядом зал и улыбнулся.

Наконец, белый свет вспыхнул, и Кай появился в зале. Его фигура, окруженная белым пламенем, озарила все пространство. С каждым его шагом воздух становился плотнее, а ауры собравшихся мастеров рефлекторно подчинялись его присутствию. Заняв свое место в центре, он окинул взглядом зал и улыбнулся.

Наконец, белый свет вспыхнул, и Кай появился в зале. Его фигура, окруженная белым пламенем, озарила все пространство. С каждым его шагом воздух становился плотнее, а ауры собравшихся мастеров рефлекторно подчинялись его присутствию. Заняв свое место в центре, он окинул взглядом зал и улыбнулся.

В этот момент, Кессия сидящая прямо возле него неспешно взяла его ладонь и улыбнулась. Смотря на Кая, ее глаза сияли, ибо сейчас он был тем, кем она видела его всегда. Тем, кто изменил судьбу всей Вселенной!

В этот момент, Кессия сидящая прямо возле него неспешно взяла его ладонь и улыбнулась. Смотря на Кая, ее глаза сияли, ибо сейчас он был тем, кем она видела его всегда. Тем, кто изменил судьбу всей Вселенной!

В этот момент, Кессия сидящая прямо возле него неспешно взяла его ладонь и улыбнулась. Смотря на Кая, ее глаза сияли, ибо сейчас он был тем, кем она видела его всегда. Тем, кто изменил судьбу всей Вселенной!

Кай неспешно поднял свободную руку, призывая всех к тишине.

Кай неспешно поднял свободную руку, призывая всех к тишине.

Кай неспешно поднял свободную руку, призывая всех к тишине.

Совет начался!

Совет начался!

Совет начался!

Кай встал с трона, его белое пламя заструилось вниз, словно водопад света, окутывая все вокруг мягким, но непоколебимым величием. Вся Вселенная, казалось, внимала этому моменту, будто каждое ее существо ощущало его присутствие.

Кай встал с трона, его белое пламя заструилось вниз, словно водопад света, окутывая все вокруг мягким, но непоколебимым величием. Вся Вселенная, казалось, внимала этому моменту, будто каждое ее существо ощущало его присутствие.

Кай встал с трона, его белое пламя заструилось вниз, словно водопад света, окутывая все вокруг мягким, но непоколебимым величием. Вся Вселенная, казалось, внимала этому моменту, будто каждое ее существо ощущало его присутствие.

Он обвел зал взглядом, полным глубины и силы. В его глазах отражалась не просто мощь, но и благодарность. Затем, с легким наклоном головы, он заговорил, и его голос разнесся эхом, проникая в самое сердце каждого присутствующего:

Он обвел зал взглядом, полным глубины и силы. В его глазах отражалась не просто мощь, но и благодарность. Затем, с легким наклоном головы, он заговорил, и его голос разнесся эхом, проникая в самое сердце каждого присутствующего:

Он обвел зал взглядом, полным глубины и силы. В его глазах отражалась не просто мощь, но и благодарность. Затем, с легким наклоном головы, он заговорил, и его голос разнесся эхом, проникая в самое сердце каждого присутствующего:

— Я рад вас всех приветствовать, здесь, в этом величественном месте. Мы собрались не просто как мастера, Монархи, Пожиратели или даже Боги. Мы собрались как те, кто вернул жизнь в этот мир.

— Я рад вас всех приветствовать, здесь, в этом величественном месте. Мы собрались не просто как мастера, Монархи, Пожиратели или даже Боги. Мы собрались как те, кто вернул жизнь в этот мир.

— Я рад вас всех приветствовать, здесь, в этом величественном месте. Мы собрались не просто как мастера, Монархи, Пожиратели или даже Боги. Мы собрались как те, кто вернул жизнь в этот мир.

Кай сделал паузу, давая словам осесть в душах слушателей.

Кай сделал паузу, давая словам осесть в душах слушателей.

Кай сделал паузу, давая словам осесть в душах слушателей.

— Вы, каждый из вас, вложили не только свою силу, но и свои сердца в эту борьбу. Вы жертвовали всем: временем, ресурсами, иногда даже жизнями тех, кто был вам дорог. Все это ради того, чтобы подарить свободе шанс, чтобы позволить жизни продолжать свой путь.

— Вы, каждый из вас, вложили не только свою силу, но и свои сердца в эту борьбу. Вы жертвовали всем: временем, ресурсами, иногда даже жизнями тех, кто был вам дорог. Все это ради того, чтобы подарить свободе шанс, чтобы позволить жизни продолжать свой путь.

— Вы, каждый из вас, вложили не только свою силу, но и свои сердца в эту борьбу. Вы жертвовали всем: временем, ресурсами, иногда даже жизнями тех, кто был вам дорог. Все это ради того, чтобы подарить свободе шанс, чтобы позволить жизни продолжать свой путь.

Его слова, наполненные искренностью, вызвали у многих присутствующих трепет. Некоторые Монархи и Пожиратели опустили головы, словно вспоминая те потери, которые им пришлось пережить.

Его слова, наполненные искренностью, вызвали у многих присутствующих трепет. Некоторые Монархи и Пожиратели опустили головы, словно вспоминая те потери, которые им пришлось пережить.

Его слова, наполненные искренностью, вызвали у многих присутствующих трепет. Некоторые Монархи и Пожиратели опустили головы, словно вспоминая те потери, которые им пришлось пережить.

— И теперь, — продолжил Кай, его голос стал теплее, — Вселенная вновь оживает. Пространственные бури затихли, законы начали обретать устойчивость, а молодое поколение мастеров теперь может смотреть в будущее с надеждой. Все это стало возможным благодаря вам.

— И теперь, — продолжил Кай, его голос стал теплее, — Вселенная вновь оживает. Пространственные бури затихли, законы начали обретать устойчивость, а молодое поколение мастеров теперь может смотреть в будущее с надеждой. Все это стало возможным благодаря вам.

— И теперь, — продолжил Кай, его голос стал теплее, — Вселенная вновь оживает. Пространственные бури затихли, законы начали обретать устойчивость, а молодое поколение мастеров теперь может смотреть в будущее с надеждой. Все это стало возможным благодаря вам.

Его белое пламя вспыхнуло ярче, освещая весь зал.

Его белое пламя вспыхнуло ярче, освещая весь зал.

Его белое пламя вспыхнуло ярче, освещая весь зал.

— Но Вселенная меняется, и я не хочу останавливаться на достигнутом. Нужна система, которая позволит сильнейшим достичь новых высот. Которая поддержит равновесие между всеми Областями Доминации.

— Но Вселенная меняется, и я не хочу останавливаться на достигнутом. Нужна система, которая позволит сильнейшим достичь новых высот. Которая поддержит равновесие между всеми Областями Доминации.

— Но Вселенная меняется, и я не хочу останавливаться на достигнутом. Нужна система, которая позволит сильнейшим достичь новых высот. Которая поддержит равновесие между всеми Областями Доминации.

Кай поднял руку, и в центре зала возникла иллюзорная конструкция — проекция, изображающая храм невероятной красоты и величия. Его колонны, словно парящие в пустоте, излучали свет законов, а вершины его башен пронзали звездное небо.

Кай поднял руку, и в центре зала возникла иллюзорная конструкция — проекция, изображающая храм невероятной красоты и величия. Его колонны, словно парящие в пустоте, излучали свет законов, а вершины его башен пронзали звездное небо.

Кай поднял руку, и в центре зала возникла иллюзорная конструкция — проекция, изображающая храм невероятной красоты и величия. Его колонны, словно парящие в пустоте, излучали свет законов, а вершины его башен пронзали звездное небо.

— Я намерен создать Храм Сути Вселенной, — произнес он, и в его голосе звучала такая уверенность, что никто не посмел усомниться. — Это место станет основой для новой эры. Здесь высшие мастера смогут достичь Божественной Сферы. Здесь мы будем развивать целые кластеры законов, объединяя их и создавая новых Богов.

— Я намерен создать Храм Сути Вселенной, — произнес он, и в его голосе звучала такая уверенность, что никто не посмел усомниться. — Это место станет основой для новой эры. Здесь высшие мастера смогут достичь Божественной Сферы. Здесь мы будем развивать целые кластеры законов, объединяя их и создавая новых Богов.

— Я намерен создать Храм Сути Вселенной, — произнес он, и в его голосе звучала такая уверенность, что никто не посмел усомниться. — Это место станет основой для новой эры. Здесь высшие мастера смогут достичь Божественной Сферы. Здесь мы будем развивать целые кластеры законов, объединяя их и создавая новых Богов.

Зал, до этого момента наполненный благоговейной тишиной, наполнился энергией. Взгляды всех, от Монархов до Пожирателей, устремились на проекцию, в их глазах горело восхищение и надежда.

Зал, до этого момента наполненный благоговейной тишиной, наполнился энергией. Взгляды всех, от Монархов до Пожирателей, устремились на проекцию, в их глазах горело восхищение и надежда.

Зал, до этого момента наполненный благоговейной тишиной, наполнился энергией. Взгляды всех, от Монархов до Пожирателей, устремились на проекцию, в их глазах горело восхищение и надежда.

— Храм Сути Вселенной будет местом, где каждый, кто готов идти вперед, найдет путь. Это будет место не только силы, но и единства. Место, где великие смогут стать богами.

— Храм Сути Вселенной будет местом, где каждый, кто готов идти вперед, найдет путь. Это будет место не только силы, но и единства. Место, где великие смогут стать богами.

— Храм Сути Вселенной будет местом, где каждый, кто готов идти вперед, найдет путь. Это будет место не только силы, но и единства. Место, где великие смогут стать богами.

Кай опустил руку, и проекция растворилась, но ее образ остался в сознании каждого присутствующего.

Кай опустил руку, и проекция растворилась, но ее образ остался в сознании каждого присутствующего.

Кай опустил руку, и проекция растворилась, но ее образ остался в сознании каждого присутствующего.

— Я верю в вас так же, как вы верили в жизнь, даже в самые темные времена. Теперь мы вместе создадим будущее, которое станет наследием для всех поколений. Я и Высшая Триада поможем сделать все, чтобы новая эра стала золотым веком!

— Я верю в вас так же, как вы верили в жизнь, даже в самые темные времена. Теперь мы вместе создадим будущее, которое станет наследием для всех поколений. Я и Высшая Триада поможем сделать все, чтобы новая эра стала золотым веком!

— Я верю в вас так же, как вы верили в жизнь, даже в самые темные времена. Теперь мы вместе создадим будущее, которое станет наследием для всех поколений. Я и Высшая Триада поможем сделать все, чтобы новая эра стала золотым веком!

— Но помимо этого, давайте обсудим то, как мы будем поддерживать миропорядок, и взаимосвязи. Только в единении, и правильном балансе жизнь найдет развитие!

— Но помимо этого, давайте обсудим то, как мы будем поддерживать миропорядок, и взаимосвязи. Только в единении, и правильном балансе жизнь найдет развитие!

— Но помимо этого, давайте обсудим то, как мы будем поддерживать миропорядок, и взаимосвязи. Только в единении, и правильном балансе жизнь найдет развитие!

С этими словами Кай вновь сел на свой трон, и его белое пламя стало мягче, но не менее величественным. В зале вновь воцарилась тишина, но теперь она была наполнена не ожиданием, а вдохновением. Все знали: момент, когда Вселенная начнет новую главу, уже настал.

С этими словами Кай вновь сел на свой трон, и его белое пламя стало мягче, но не менее величественным. В зале вновь воцарилась тишина, но теперь она была наполнена не ожиданием, а вдохновением. Все знали: момент, когда Вселенная начнет новую главу, уже настал.

С этими словами Кай вновь сел на свой трон, и его белое пламя стало мягче, но не менее величественным. В зале вновь воцарилась тишина, но теперь она была наполнена не ожиданием, а вдохновением. Все знали: момент, когда Вселенная начнет новую главу, уже настал.

В следующий момент все присутствующие взорвались криками и смехом! Все они гадали, что же будет обсуждаться на этом совете, но такого почти никто не ожидал!

В следующий момент все присутствующие взорвались криками и смехом! Все они гадали, что же будет обсуждаться на этом совете, но такого почти никто не ожидал!

В следующий момент все присутствующие взорвались криками и смехом! Все они гадали, что же будет обсуждаться на этом совете, но такого почти никто не ожидал!

Глава 998(Отредач.)

Глава 998(Отредач.)

Глава 998(Отредач.)

Совет продолжался долгие месяцы, словно сама Вселенная затаила дыхание, наблюдая за его ходом. Обсуждения касались всех важнейших аспектов миропорядка, иногда перерастая в долгие и напряженные споры, но постепенно вырисовывалась новая структура, строгая и понятная.

Совет продолжался долгие месяцы, словно сама Вселенная затаила дыхание, наблюдая за его ходом. Обсуждения касались всех важнейших аспектов миропорядка, иногда перерастая в долгие и напряженные споры, но постепенно вырисовывалась новая структура, строгая и понятная.

Совет продолжался долгие месяцы, словно сама Вселенная затаила дыхание, наблюдая за его ходом. Обсуждения касались всех важнейших аспектов миропорядка, иногда перерастая в долгие и напряженные споры, но постепенно вырисовывалась новая структура, строгая и понятная.

На вершине этой иерархии стоял Кай — чью кандидатуру никто не мог оспорить. Для всех он стал олицетворением порядка, силой, которая связала разрозненные куски мира в одно целое. Он был тем, кто ранее развивал каждую из трех систем культивации, а сейчас и вовсе стал Истинным Богом. Фактически, он был единственным, кто мог понять всех. Но даже Кай сознавал, что для поддержания этого равновесия необходимо что-то большее, чем просто его власть.

На вершине этой иерархии стоял Кай — чью кандидатуру никто не мог оспорить. Для всех он стал олицетворением порядка, силой, которая связала разрозненные куски мира в одно целое. Он был тем, кто ранее развивал каждую из трех систем культивации, а сейчас и вовсе стал Истинным Богом. Фактически, он был единственным, кто мог понять всех. Но даже Кай сознавал, что для поддержания этого равновесия необходимо что-то большее, чем просто его власть.

На вершине этой иерархии стоял Кай — чью кандидатуру никто не мог оспорить. Для всех он стал олицетворением порядка, силой, которая связала разрозненные куски мира в одно целое. Он был тем, кто ранее развивал каждую из трех систем культивации, а сейчас и вовсе стал Истинным Богом. Фактически, он был единственным, кто мог понять всех. Но даже Кай сознавал, что для поддержания этого равновесия необходимо что-то большее, чем просто его власть.

Под ним возникли две великие структуры. Первая — Высшая Триада. Она была одновременно воплощением мудрости и силы. Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли приняли на себя роль не вмешивающихся, но всегда наблюдающих хранителей. Они будут поддерживать равновесие, незримо направляя потоки судьбы, и помогать Каю растить тех, кто однажды станет новыми богами. Их задача заключалась не во влиянии на жизнь; они лишь создавали условия, в которых сама жизнь могла цвести.

Под ним возникли две великие структуры. Первая — Высшая Триада. Она была одновременно воплощением мудрости и силы. Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли приняли на себя роль не вмешивающихся, но всегда наблюдающих хранителей. Они будут поддерживать равновесие, незримо направляя потоки судьбы, и помогать Каю растить тех, кто однажды станет новыми богами. Их задача заключалась не во влиянии на жизнь; они лишь создавали условия, в которых сама жизнь могла цвести.

Под ним возникли две великие структуры. Первая — Высшая Триада. Она была одновременно воплощением мудрости и силы. Старик Времени-Пространства, Странник Удачи и Монах Воли приняли на себя роль не вмешивающихся, но всегда наблюдающих хранителей. Они будут поддерживать равновесие, незримо направляя потоки судьбы, и помогать Каю растить тех, кто однажды станет новыми богами. Их задача заключалась не во влиянии на жизнь; они лишь создавали условия, в которых сама жизнь могла цвести.

Также, Высшая Триада будет отвечать за будущий Храм Сути Вселенной, отбирая тех, кто достоин войти в его двери. А также рассчитывая, кто какую помощь должен получить. Таким образом, их фигуры наделялись большой властью, но при этом сами они никому не приказывали и не подчинялись.

Также, Высшая Триада будет отвечать за будущий Храм Сути Вселенной, отбирая тех, кто достоин войти в его двери. А также рассчитывая, кто какую помощь должен получить. Таким образом, их фигуры наделялись большой властью, но при этом сами они никому не приказывали и не подчинялись.

Также, Высшая Триада будет отвечать за будущий Храм Сути Вселенной, отбирая тех, кто достоин войти в его двери. А также рассчитывая, кто какую помощь должен получить. Таким образом, их фигуры наделялись большой властью, но при этом сами они никому не приказывали и не подчинялись.

Заодно было решено, что со строительством Храма Сути Вселенной, на территории Древнего Поля Боя, рядом будут возведены смешанные святые зоны. Это буду места, в котором смогут встретиться культиваторы любого типа, будь то плоть, дух или энергия.

Заодно было решено, что со строительством Храма Сути Вселенной, на территории Древнего Поля Боя, рядом будут возведены смешанные святые зоны. Это буду места, в котором смогут встретиться культиваторы любого типа, будь то плоть, дух или энергия.

Заодно было решено, что со строительством Храма Сути Вселенной, на территории Древнего Поля Боя, рядом будут возведены смешанные святые зоны. Это буду места, в котором смогут встретиться культиваторы любого типа, будь то плоть, дух или энергия.

В свою очередь, вторая структура, более приземленная, но одновременно пугающая в своей мощи. Она включала Еретического Бога, Созидателя Энергии и Хранителя Вечного Духа. Эти трое станут прямыми управляющими трех Областей Доминации, как и их предшественники. Их власть уже была абсолютной в пределах своих сфер, поэтому они продолжат держать под контролем порядок и силу, чтобы каждая часть Вселенной развивалась гармонично.

В свою очередь, вторая структура, более приземленная, но одновременно пугающая в своей мощи. Она включала Еретического Бога, Созидателя Энергии и Хранителя Вечного Духа. Эти трое станут прямыми управляющими трех Областей Доминации, как и их предшественники. Их власть уже была абсолютной в пределах своих сфер, поэтому они продолжат держать под контролем порядок и силу, чтобы каждая часть Вселенной развивалась гармонично.

В свою очередь, вторая структура, более приземленная, но одновременно пугающая в своей мощи. Она включала Еретического Бога, Созидателя Энергии и Хранителя Вечного Духа. Эти трое станут прямыми управляющими трех Областей Доминации, как и их предшественники. Их власть уже была абсолютной в пределах своих сфер, поэтому они продолжат держать под контролем порядок и силу, чтобы каждая часть Вселенной развивалась гармонично.

Далее, через них, словно через древние корни, к Каю тянулись нити контроля поменьше. Они связывали его с Пожирателями — мастерами, чья ответственность заключалась в управлении и надзоре над Монархами, кланами, сектами и другими глобальными организациями.

Далее, через них, словно через древние корни, к Каю тянулись нити контроля поменьше. Они связывали его с Пожирателями — мастерами, чья ответственность заключалась в управлении и надзоре над Монархами, кланами, сектами и другими глобальными организациями.

Далее, через них, словно через древние корни, к Каю тянулись нити контроля поменьше. Они связывали его с Пожирателями — мастерами, чья ответственность заключалась в управлении и надзоре над Монархами, кланами, сектами и другими глобальными организациями.

Монархи же, в свою очередь, будут служить связующим звеном между высшими структурами и повседневной жизнью Вселенной. Также они обязывались справедливо развивать молодое поколение, естественно каждый был волен действовать своими методами, будь они милосердны или же невероятно жестоки. Все же у каждой структуры были свои традиции и видение пути боевых искусств.

Монархи же, в свою очередь, будут служить связующим звеном между высшими структурами и повседневной жизнью Вселенной. Также они обязывались справедливо развивать молодое поколение, естественно каждый был волен действовать своими методами, будь они милосердны или же невероятно жестоки. Все же у каждой структуры были свои традиции и видение пути боевых искусств.

Монархи же, в свою очередь, будут служить связующим звеном между высшими структурами и повседневной жизнью Вселенной. Также они обязывались справедливо развивать молодое поколение, естественно каждый был волен действовать своими методами, будь они милосердны или же невероятно жестоки. Все же у каждой структуры были свои традиции и видение пути боевых искусств.

Нахождения талантов в низших мирах, их взращивание, проведение турниров молодого поколения — все это забота сект и кланов. От силы их молодого поколения будет зависеть квота на вхождение в святые зоны, такие как Дворец Еретического Бога. А это, в свою очередь, критически важно для мастеров Сферы Владыки Закона, которые являлись основной силой сект на уровне регионов.

Нахождения талантов в низших мирах, их взращивание, проведение турниров молодого поколения — все это забота сект и кланов. От силы их молодого поколения будет зависеть квота на вхождение в святые зоны, такие как Дворец Еретического Бога. А это, в свою очередь, критически важно для мастеров Сферы Владыки Закона, которые являлись основной силой сект на уровне регионов.

Нахождения талантов в низших мирах, их взращивание, проведение турниров молодого поколения — все это забота сект и кланов. От силы их молодого поколения будет зависеть квота на вхождение в святые зоны, такие как Дворец Еретического Бога. А это, в свою очередь, критически важно для мастеров Сферы Владыки Закона, которые являлись основной силой сект на уровне регионов.

Это была сложная сеть, где каждый узел точно знал свое место и цель, где каждая связь укрепляла общую систему.

Это была сложная сеть, где каждый узел точно знал свое место и цель, где каждая связь укрепляла общую систему.

Это была сложная сеть, где каждый узел точно знал свое место и цель, где каждая связь укрепляла общую систему.

Так, под светом белого пламени Кая, Вселенная начала обретать свою новую суть. Строгий порядок, основанный на мудрости и балансе между жизнью и хаосом. Кровопролития, страдания, счастье и любовь, любой из контрастных проявлений жизни продолжит существовать и цвести, но у всего этого теперь будет направление и высшая цель.

Так, под светом белого пламени Кая, Вселенная начала обретать свою новую суть. Строгий порядок, основанный на мудрости и балансе между жизнью и хаосом. Кровопролития, страдания, счастье и любовь, любой из контрастных проявлений жизни продолжит существовать и цвести, но у всего этого теперь будет направление и высшая цель.

Так, под светом белого пламени Кая, Вселенная начала обретать свою новую суть. Строгий порядок, основанный на мудрости и балансе между жизнью и хаосом. Кровопролития, страдания, счастье и любовь, любой из контрастных проявлений жизни продолжит существовать и цвести, но у всего этого теперь будет направление и высшая цель.

Когда все было сказано, и грандиозный совет подошел к концу, зал, где только что обсуждались законы новой эры, наполнился другим настроением. Белый свет пламени Кая стал мягче, исчезли напряженные лица, и воздух вдруг окрасился предвкушением праздника.

Когда все было сказано, и грандиозный совет подошел к концу, зал, где только что обсуждались законы новой эры, наполнился другим настроением. Белый свет пламени Кая стал мягче, исчезли напряженные лица, и воздух вдруг окрасился предвкушением праздника.

Когда все было сказано, и грандиозный совет подошел к концу, зал, где только что обсуждались законы новой эры, наполнился другим настроением. Белый свет пламени Кая стал мягче, исчезли напряженные лица, и воздух вдруг окрасился предвкушением праздника.

Первым поднялся Странник Удачи. Он хлопнул в ладоши, и в тот же миг перед каждым появился кубок, полный золотого напитка. Его голос, полный веселья, разнесся по залу:

Первым поднялся Странник Удачи. Он хлопнул в ладоши, и в тот же миг перед каждым появился кубок, полный золотого напитка. Его голос, полный веселья, разнесся по залу:

Первым поднялся Странник Удачи. Он хлопнул в ладоши, и в тот же миг перед каждым появился кубок, полный золотого напитка. Его голос, полный веселья, разнесся по залу:

— Ну что, друзья мои! Время говорить о судьбах Вселенной закончилось. Теперь давайте отметим нашу победу!

— Ну что, друзья мои! Время говорить о судьбах Вселенной закончилось. Теперь давайте отметим нашу победу!

— Ну что, друзья мои! Время говорить о судьбах Вселенной закончилось. Теперь давайте отметим нашу победу!

Слова Странника вызвали взрыв смеха и одобрительных выкриков. Белый зал, только что казавшийся храмом решений, мгновенно преобразился. По команде Секты Бесконечного Пути пространство заполнилось длинными резными столами, покрытыми парчовыми скатертями, на которых начали появляться блюда. Жареное мясо неизвестных животных, фрукты, сияющие как драгоценности, и огромные кувшины с напитками, чьи ароматы кружили голову, создавали атмосферу блаженства.

Слова Странника вызвали взрыв смеха и одобрительных выкриков. Белый зал, только что казавшийся храмом решений, мгновенно преобразился. По команде Секты Бесконечного Пути пространство заполнилось длинными резными столами, покрытыми парчовыми скатертями, на которых начали появляться блюда. Жареное мясо неизвестных животных, фрукты, сияющие как драгоценности, и огромные кувшины с напитками, чьи ароматы кружили голову, создавали атмосферу блаженства.

Слова Странника вызвали взрыв смеха и одобрительных выкриков. Белый зал, только что казавшийся храмом решений, мгновенно преобразился. По команде Секты Бесконечного Пути пространство заполнилось длинными резными столами, покрытыми парчовыми скатертями, на которых начали появляться блюда. Жареное мясо неизвестных животных, фрукты, сияющие как драгоценности, и огромные кувшины с напитками, чьи ароматы кружили голову, создавали атмосферу блаженства.

Кай, наблюдая за происходящим, встал со своего трона и поднял кубок. Его белое пламя мягко окутывало зал, добавляя волшебства к этой сцене.

Кай, наблюдая за происходящим, встал со своего трона и поднял кубок. Его белое пламя мягко окутывало зал, добавляя волшебства к этой сцене.

Кай, наблюдая за происходящим, встал со своего трона и поднял кубок. Его белое пламя мягко окутывало зал, добавляя волшебства к этой сцене.

— Пусть этот пир станет символом новой жизни! Мы заслужили этот день, как никто другой. За жизнь и тех, кто спас ее!

— Пусть этот пир станет символом новой жизни! Мы заслужили этот день, как никто другой. За жизнь и тех, кто спас ее!

— Пусть этот пир станет символом новой жизни! Мы заслужили этот день, как никто другой. За жизнь и тех, кто спас ее!

— За Вселенную и за вас, Бессмертный Пьяница! — раздалось в ответ, и все кубки поднялись высоко вверх.

— За Вселенную и за вас, Бессмертный Пьяница! — раздалось в ответ, и все кубки поднялись высоко вверх.

— За Вселенную и за вас, Бессмертный Пьяница! — раздалось в ответ, и все кубки поднялись высоко вверх.

Смех, крики, музыка — все смешалось в удивительном танце радости. После окончания войны никто не праздновал, ибо у всех было слишком много хлопот. Сейчас же настало время, когда высшие мастера наконец решили расслабиться и от души выпить!

Смех, крики, музыка — все смешалось в удивительном танце радости. После окончания войны никто не праздновал, ибо у всех было слишком много хлопот. Сейчас же настало время, когда высшие мастера наконец решили расслабиться и от души выпить!

Смех, крики, музыка — все смешалось в удивительном танце радости. После окончания войны никто не праздновал, ибо у всех было слишком много хлопот. Сейчас же настало время, когда высшие мастера наконец решили расслабиться и от души выпить!

— Посмотри на Старика Времени-Пространства, — усмехнулся Созидатель Энергии, подмигивая Каю. — Он смеется. Не думал, что такое вообще возможно.

— Посмотри на Старика Времени-Пространства, — усмехнулся Созидатель Энергии, подмигивая Каю. — Он смеется. Не думал, что такое вообще возможно.

— Посмотри на Старика Времени-Пространства, — усмехнулся Созидатель Энергии, подмигивая Каю. — Он смеется. Не думал, что такое вообще возможно.

В стороне Пожиратели устроили собственное веселье. Их громкие крики перекрывали общую какофонию:

В стороне Пожиратели устроили собственное веселье. Их громкие крики перекрывали общую какофонию:

В стороне Пожиратели устроили собственное веселье. Их громкие крики перекрывали общую какофонию:

— А ну-ка, кто выпьет больше — я или ты!? — вопил один, поднимая огромный кувшин.

— А ну-ка, кто выпьет больше — я или ты!? — вопил один, поднимая огромный кувшин.

— А ну-ка, кто выпьет больше — я или ты!? — вопил один, поднимая огромный кувшин.

— Ха! Ты не продержишься до конца! — рявкнул другой и тут же осушил свой бокал, стукнув его об стол с таким энтузиазмом, что треснуло дерево.

— Ха! Ты не продержишься до конца! — рявкнул другой и тут же осушил свой бокал, стукнув его об стол с таким энтузиазмом, что треснуло дерево.

— Ха! Ты не продержишься до конца! — рявкнул другой и тут же осушил свой бокал, стукнув его об стол с таким энтузиазмом, что треснуло дерево.

Возле Кая сидела Кессия. Ее смех был редкостью, но сейчас она, словно забыв о своей обычно сдержанной натуре, смеялась над всем происходящим.

Возле Кая сидела Кессия. Ее смех был редкостью, но сейчас она, словно забыв о своей обычно сдержанной натуре, смеялась над всем происходящим.

Возле Кая сидела Кессия. Ее смех был редкостью, но сейчас она, словно забыв о своей обычно сдержанной натуре, смеялась над всем происходящим.

И все же в центре внимания оставался Странник Удачи, который устроил настоящее шоу. Он открыл странную золотую бочку, не похожую на остальные и предложил всем желающим испытать "настоящий божественный алкоголь". Когда первые смельчаки попробовали напиток, их чуть-ли не сразу свалило наповал.

И все же в центре внимания оставался Странник Удачи, который устроил настоящее шоу. Он открыл странную золотую бочку, не похожую на остальные и предложил всем желающим испытать "настоящий божественный алкоголь". Когда первые смельчаки попробовали напиток, их чуть-ли не сразу свалило наповал.

И все же в центре внимания оставался Странник Удачи, который устроил настоящее шоу. Он открыл странную золотую бочку, не похожую на остальные и предложил всем желающим испытать "настоящий божественный алкоголь". Когда первые смельчаки попробовали напиток, их чуть-ли не сразу свалило наповал.

— Это… Какой коварный напиток! — кричал один Пожиратель, хватаясь за горло, а в следующий момент ощущая, как его ноги начинают неметь.

— Это… Какой коварный напиток! — кричал один Пожиратель, хватаясь за горло, а в следующий момент ощущая, как его ноги начинают неметь.

— Это… Какой коварный напиток! — кричал один Пожиратель, хватаясь за горло, а в следующий момент ощущая, как его ноги начинают неметь.

— Ха-ха-ха! Что? Не справился?! — смеялся Странник Удачи, хлопая его по плечу. — Это только первая ступень, дальше будет веселее!

— Ха-ха-ха! Что? Не справился?! — смеялся Странник Удачи, хлопая его по плечу. — Это только первая ступень, дальше будет веселее!

— Ха-ха-ха! Что? Не справился?! — смеялся Странник Удачи, хлопая его по плечу. — Это только первая ступень, дальше будет веселее!

Кай, наблюдая за этим хаосом, впервые за многие века позволил себе расслабиться. Он улыбнулся, видя, как его друзья и союзники, забыв о войне, наслаждаются этим редким моментом. Он чувствовал, что эта ночь станет для них чем-то большим, чем просто праздником. Она была началом чего-то нового.

Кай, наблюдая за этим хаосом, впервые за многие века позволил себе расслабиться. Он улыбнулся, видя, как его друзья и союзники, забыв о войне, наслаждаются этим редким моментом. Он чувствовал, что эта ночь станет для них чем-то большим, чем просто праздником. Она была началом чего-то нового.

Кай, наблюдая за этим хаосом, впервые за многие века позволил себе расслабиться. Он улыбнулся, видя, как его друзья и союзники, забыв о войне, наслаждаются этим редким моментом. Он чувствовал, что эта ночь станет для них чем-то большим, чем просто праздником. Она была началом чего-то нового.

Он неожиданно встал, тотчас перемещаясь к Страннику Удачи. Кай засмеялся и гордо произнес:

Он неожиданно встал, тотчас перемещаясь к Страннику Удачи. Кай засмеялся и гордо произнес:

Он неожиданно встал, тотчас перемещаясь к Страннику Удачи. Кай засмеялся и гордо произнес:

— Давай сюда свое пойло! Не зря меня зовут Бессмертным Пьяницей, хе-хе!

— Давай сюда свое пойло! Не зря меня зовут Бессмертным Пьяницей, хе-хе!

— Давай сюда свое пойло! Не зря меня зовут Бессмертным Пьяницей, хе-хе!

Смех, вино, музыка и крики не утихали до самого рассвета, и в этот миг сама Вселенная праздновала вместе с ними.

Смех, вино, музыка и крики не утихали до самого рассвета, и в этот миг сама Вселенная праздновала вместе с ними.

Смех, вино, музыка и крики не утихали до самого рассвета, и в этот миг сама Вселенная праздновала вместе с ними.

Праздник длился не одну ночь. Уже к утру первого дня многие гости, изрядно повеселившись, отправились на короткий отдых, чтобы затем вернуться и продолжить гуляние с новой силой.

Праздник длился не одну ночь. Уже к утру первого дня многие гости, изрядно повеселившись, отправились на короткий отдых, чтобы затем вернуться и продолжить гуляние с новой силой.

Праздник длился не одну ночь. Уже к утру первого дня многие гости, изрядно повеселившись, отправились на короткий отдых, чтобы затем вернуться и продолжить гуляние с новой силой.

Странник Удачи, размахивая полупустой золотой бочкой, запрыгнул на стол, провозглашая:

Странник Удачи, размахивая полупустой золотой бочкой, запрыгнул на стол, провозглашая:

Странник Удачи, размахивая полупустой золотой бочкой, запрыгнул на стол, провозглашая:

— А ну, кто еще рискнет оспорить титул чемпиона божественного напитка? Или все испугались? Бессмертного Пьяницу мы не считаем, он мошенник, ибо его не перепить!

— А ну, кто еще рискнет оспорить титул чемпиона божественного напитка? Или все испугались? Бессмертного Пьяницу мы не считаем, он мошенник, ибо его не перепить!

— А ну, кто еще рискнет оспорить титул чемпиона божественного напитка? Или все испугались? Бессмертного Пьяницу мы не считаем, он мошенник, ибо его не перепить!

— Да это вы мошенник! — воскликнул один из Пожирателей, шатаясь, но поднимая кубок. — Мы еще не боги, чтобы выдержать ваше пойло! — стараясь быть уважительнее, недовольно выдал он.

— Да это вы мошенник! — воскликнул один из Пожирателей, шатаясь, но поднимая кубок. — Мы еще не боги, чтобы выдержать ваше пойло! — стараясь быть уважительнее, недовольно выдал он.

— Да это вы мошенник! — воскликнул один из Пожирателей, шатаясь, но поднимая кубок. — Мы еще не боги, чтобы выдержать ваше пойло! — стараясь быть уважительнее, недовольно выдал он.

Смех разнесся по залу, поднимая общий настрой еще выше. Слуги из Секты Бесконечного Пути уже даже перестали пытаться следить за порядком. Столы обновлялись с помощью массивов, посуда и еда появлялись сами собой, а в воздухе парили ритмичные музыкальные мотивы, сотканные из энергии.

Смех разнесся по залу, поднимая общий настрой еще выше. Слуги из Секты Бесконечного Пути уже даже перестали пытаться следить за порядком. Столы обновлялись с помощью массивов, посуда и еда появлялись сами собой, а в воздухе парили ритмичные музыкальные мотивы, сотканные из энергии.

Смех разнесся по залу, поднимая общий настрой еще выше. Слуги из Секты Бесконечного Пути уже даже перестали пытаться следить за порядком. Столы обновлялись с помощью массивов, посуда и еда появлялись сами собой, а в воздухе парили ритмичные музыкальные мотивы, сотканные из энергии.

Кессия, теперь уже с раскрасневшимися щеками, смотрела на Кая, с любовью в глазах. Сейчас он выглядел, как тот смертный Кай, который выпивал со старейшинами в Секте Тени. Перед ее глазами возникала картина того момента, когда он впервые получил свое прозвище, которое теперь звучало во главе всей Вселенной.

Кессия, теперь уже с раскрасневшимися щеками, смотрела на Кая, с любовью в глазах. Сейчас он выглядел, как тот смертный Кай, который выпивал со старейшинами в Секте Тени. Перед ее глазами возникала картина того момента, когда он впервые получил свое прозвище, которое теперь звучало во главе всей Вселенной.

Кессия, теперь уже с раскрасневшимися щеками, смотрела на Кая, с любовью в глазах. Сейчас он выглядел, как тот смертный Кай, который выпивал со старейшинами в Секте Тени. Перед ее глазами возникала картина того момента, когда он впервые получил свое прозвище, которое теперь звучало во главе всей Вселенной.

"Бог Удачи прав, ибо с нынешней силой Кая, его никто не перепьет. Выглядит, как мошенничество" — с улыбкой подумала Кессия.

"Бог Удачи прав, ибо с нынешней силой Кая, его никто не перепьет. Выглядит, как мошенничество" — с улыбкой подумала Кессия.

"Бог Удачи прав, ибо с нынешней силой Кая, его никто не перепьет. Выглядит, как мошенничество" — с улыбкой подумала Кессия.

На седьмой день пиршество наконец подошло к концу. Гости, кто шатаясь, кто с улыбкой, а кто в легком трансе от выпитого, начали расходиться по своим покоям. Пространство зала постепенно утихало, огоньки тускнели, а уставшие слуги наконец спокойно могли убрать.

На седьмой день пиршество наконец подошло к концу. Гости, кто шатаясь, кто с улыбкой, а кто в легком трансе от выпитого, начали расходиться по своим покоям. Пространство зала постепенно утихало, огоньки тускнели, а уставшие слуги наконец спокойно могли убрать.

На седьмой день пиршество наконец подошло к концу. Гости, кто шатаясь, кто с улыбкой, а кто в легком трансе от выпитого, начали расходиться по своим покоям. Пространство зала постепенно утихало, огоньки тускнели, а уставшие слуги наконец спокойно могли убрать.

Кай, уже стоя у выхода, оглянулся. Ему казалось, что этот пир останется в памяти всех, кто здесь был, не просто как праздник, но как символ объединения. Он повернулся к Страннику Удачи, который все еще держал в руках пустую бочку.

Кай, уже стоя у выхода, оглянулся. Ему казалось, что этот пир останется в памяти всех, кто здесь был, не просто как праздник, но как символ объединения. Он повернулся к Страннику Удачи, который все еще держал в руках пустую бочку.

Кай, уже стоя у выхода, оглянулся. Ему казалось, что этот пир останется в памяти всех, кто здесь был, не просто как праздник, но как символ объединения. Он повернулся к Страннику Удачи, который все еще держал в руках пустую бочку.

— Когда захочу хорошенько погулять, буду приходить к тебе, хе-хе, — подмигивая произнес Кай.

— Когда захочу хорошенько погулять, буду приходить к тебе, хе-хе, — подмигивая произнес Кай.

— Когда захочу хорошенько погулять, буду приходить к тебе, хе-хе, — подмигивая произнес Кай.

— Однозначно! — рассмеялся Странник, хлопнув его по плечу.

— Однозначно! — рассмеялся Странник, хлопнув его по плечу.

— Однозначно! — рассмеялся Странник, хлопнув его по плечу.

После короткого отдыха, который позволил всем восстановить силы, гости начали разъезжаться по своим владениям. Впереди у каждого из них были задачи, важные для их общего плана. Но в этот момент, покидая тералит, каждый нес с собой частичку тепла, света и силы, рожденной в эти месяцы.

После короткого отдыха, который позволил всем восстановить силы, гости начали разъезжаться по своим владениям. Впереди у каждого из них были задачи, важные для их общего плана. Но в этот момент, покидая тералит, каждый нес с собой частичку тепла, света и силы, рожденной в эти месяцы.

После короткого отдыха, который позволил всем восстановить силы, гости начали разъезжаться по своим владениям. Впереди у каждого из них были задачи, важные для их общего плана. Но в этот момент, покидая тералит, каждый нес с собой частичку тепла, света и силы, рожденной в эти месяцы.

Глава 999(Отредач.)

Глава 999(Отредач.)

Глава 999(Отредач.)

В безбрежном звездном пространстве, среди величественных созвездий и струящихся потоков энергии, парил ослепительно белый дворец. Он возвышался в центре огромного города, сияющего мягким светом, словно впитавшего в себя само сияние Вселенной. Этот дворец был Храмом Сути Вселенной, творением Высшей Триады и Кая, местом, где пересекались пути самых могущественных мастеров и вершились судьбы.

В безбрежном звездном пространстве, среди величественных созвездий и струящихся потоков энергии, парил ослепительно белый дворец. Он возвышался в центре огромного города, сияющего мягким светом, словно впитавшего в себя само сияние Вселенной. Этот дворец был Храмом Сути Вселенной, творением Высшей Триады и Кая, местом, где пересекались пути самых могущественных мастеров и вершились судьбы.

В безбрежном звездном пространстве, среди величественных созвездий и струящихся потоков энергии, парил ослепительно белый дворец. Он возвышался в центре огромного города, сияющего мягким светом, словно впитавшего в себя само сияние Вселенной. Этот дворец был Храмом Сути Вселенной, творением Высшей Триады и Кая, местом, где пересекались пути самых могущественных мастеров и вершились судьбы.

С момента собрания прошло несколько тысяч лет, а жизнь развивалась так быстро, как никогда прежде.

С момента собрания прошло несколько тысяч лет, а жизнь развивалась так быстро, как никогда прежде.

С момента собрания прошло несколько тысяч лет, а жизнь развивалась так быстро, как никогда прежде.

Дворец парил на гигантском плато, окруженный многослойными уровнями террас, каждая из которых была покрыта садами и водоемами. Белоснежные стены переливались золотистыми прожилками энергии, как будто сам дух мироздания вплел себя в эту архитектуру. А на крыше можно было увидеть три величественные статуи, изображающие Высшую Триаду.

Дворец парил на гигантском плато, окруженный многослойными уровнями террас, каждая из которых была покрыта садами и водоемами. Белоснежные стены переливались золотистыми прожилками энергии, как будто сам дух мироздания вплел себя в эту архитектуру. А на крыше можно было увидеть три величественные статуи, изображающие Высшую Триаду.

Дворец парил на гигантском плато, окруженный многослойными уровнями террас, каждая из которых была покрыта садами и водоемами. Белоснежные стены переливались золотистыми прожилками энергии, как будто сам дух мироздания вплел себя в эту архитектуру. А на крыше можно было увидеть три величественные статуи, изображающие Высшую Триаду.

Город вокруг был не менее впечатляющим. Его улицы, выложенные черным обсидианом и переплетенные линиями светящихся рун, извивались в сложных узорах, создавая сложные развилки. На перекрестках стояли высокие обелиски, источающие мягкое сияние, а вдоль улиц росли деревья с листьями, переливающимися всеми цветами закатов.

Город вокруг был не менее впечатляющим. Его улицы, выложенные черным обсидианом и переплетенные линиями светящихся рун, извивались в сложных узорах, создавая сложные развилки. На перекрестках стояли высокие обелиски, источающие мягкое сияние, а вдоль улиц росли деревья с листьями, переливающимися всеми цветами закатов.

Город вокруг был не менее впечатляющим. Его улицы, выложенные черным обсидианом и переплетенные линиями светящихся рун, извивались в сложных узорах, создавая сложные развилки. На перекрестках стояли высокие обелиски, источающие мягкое сияние, а вдоль улиц росли деревья с листьями, переливающимися всеми цветами закатов.

Воздух города был наполнен шумом жизни. Здесь не было обычных смертных — каждый из жителей был мастером, обладающим внушительной силой, или талантом. Их ауры были словно бушующие океаны, которые то и дело сталкивались друг с другом. Только те, кто прошел сквозь специальный массив, на любом из входов в город, мог остаться в нем. Но удавалось это единицам...

Воздух города был наполнен шумом жизни. Здесь не было обычных смертных — каждый из жителей был мастером, обладающим внушительной силой, или талантом. Их ауры были словно бушующие океаны, которые то и дело сталкивались друг с другом. Только те, кто прошел сквозь специальный массив, на любом из входов в город, мог остаться в нем. Но удавалось это единицам...

Воздух города был наполнен шумом жизни. Здесь не было обычных смертных — каждый из жителей был мастером, обладающим внушительной силой, или талантом. Их ауры были словно бушующие океаны, которые то и дело сталкивались друг с другом. Только те, кто прошел сквозь специальный массив, на любом из входов в город, мог остаться в нем. Но удавалось это единицам...

— Ты видел последний турнир молодого поколения? — с жаром спорили два мастера у одной из лавок, где продавали артефакты из редчайших материалов. — В финале, ученик секты из Области Доминации Энергии взял верх над представителем Области Доминации Плоти!

— Ты видел последний турнир молодого поколения? — с жаром спорили два мастера у одной из лавок, где продавали артефакты из редчайших материалов. — В финале, ученик секты из Области Доминации Энергии взял верх над представителем Области Доминации Плоти!

— Ты видел последний турнир молодого поколения? — с жаром спорили два мастера у одной из лавок, где продавали артефакты из редчайших материалов. — В финале, ученик секты из Области Доминации Энергии взял верх над представителем Области Доминации Плоти!

— Не преувеличивай, — отвечал второй, с улыбкой потягивая чашу с переливающейся жидкостью. — Ему просто повезло. Настоящая сила все равно за нами, культиваторами плоти, ха-ха.

— Не преувеличивай, — отвечал второй, с улыбкой потягивая чашу с переливающейся жидкостью. — Ему просто повезло. Настоящая сила все равно за нами, культиваторами плоти, ха-ха.

— Не преувеличивай, — отвечал второй, с улыбкой потягивая чашу с переливающейся жидкостью. — Ему просто повезло. Настоящая сила все равно за нами, культиваторами плоти, ха-ха.

На центральной площади, окруженной плавно изогнутыми зданиями из белого камня, шла оживленная торговля. Здесь предлагали свитки с уникальными техниками, фрагменты законов, артефакты и даже редчайшие ингредиенты для культивации. Один из торговцев громко расхваливал свои товары:

На центральной площади, окруженной плавно изогнутыми зданиями из белого камня, шла оживленная торговля. Здесь предлагали свитки с уникальными техниками, фрагменты законов, артефакты и даже редчайшие ингредиенты для культивации. Один из торговцев громко расхваливал свои товары:

На центральной площади, окруженной плавно изогнутыми зданиями из белого камня, шла оживленная торговля. Здесь предлагали свитки с уникальными техниками, фрагменты законов, артефакты и даже редчайшие ингредиенты для культивации. Один из торговцев громко расхваливал свои товары:

— Только здесь! Фрагмент Закона Жизни, оставшийся после великой войны!

— Только здесь! Фрагмент Закона Жизни, оставшийся после великой войны!

— Только здесь! Фрагмент Закона Жизни, оставшийся после великой войны!

Внезапно площадь озарила вспышка, и все замерли. Взгляды мгновенно обратились вверх, туда, где возле входа в Храм появилась фигура в красных одеждах. Это был мастер Сферы Пожирателя Закона. Он не произнес ни слова, лишь окинул город взглядом, полным спокойной силы, и исчез в глубинах здания.

Внезапно площадь озарила вспышка, и все замерли. Взгляды мгновенно обратились вверх, туда, где возле входа в Храм появилась фигура в красных одеждах. Это был мастер Сферы Пожирателя Закона. Он не произнес ни слова, лишь окинул город взглядом, полным спокойной силы, и исчез в глубинах здания.

Внезапно площадь озарила вспышка, и все замерли. Взгляды мгновенно обратились вверх, туда, где возле входа в Храм появилась фигура в красных одеждах. Это был мастер Сферы Пожирателя Закона. Он не произнес ни слова, лишь окинул город взглядом, полным спокойной силы, и исчез в глубинах здания.

Этот момент заставил каждого в городе вспомнить, почему Храм Сути Вселенной был не просто святой зоной, а самой сутью миропорядка. Это было место, куда сами Пожиратели приходят, чтобы получить силу.

Этот момент заставил каждого в городе вспомнить, почему Храм Сути Вселенной был не просто святой зоной, а самой сутью миропорядка. Это было место, куда сами Пожиратели приходят, чтобы получить силу.

Этот момент заставил каждого в городе вспомнить, почему Храм Сути Вселенной был не просто святой зоной, а самой сутью миропорядка. Это было место, куда сами Пожиратели приходят, чтобы получить силу.

На центральной площади города возвышалась гигантская статуя, видимая с любого угла этого звездного мегаполиса. Она была вырезана из блестящего белого камня, который переливался светом. Фигура изображала могущественного мастера в свободных одеждах, одной рукой держащего сферу, а второй бутылку с алкоголем.

На центральной площади города возвышалась гигантская статуя, видимая с любого угла этого звездного мегаполиса. Она была вырезана из блестящего белого камня, который переливался светом. Фигура изображала могущественного мастера в свободных одеждах, одной рукой держащего сферу, а второй бутылку с алкоголем.

На центральной площади города возвышалась гигантская статуя, видимая с любого угла этого звездного мегаполиса. Она была вырезана из блестящего белого камня, который переливался светом. Фигура изображала могущественного мастера в свободных одеждах, одной рукой держащего сферу, а второй бутылку с алкоголем.

Его взгляд был устремлен вдаль, а легкая, загадочная улыбка на губах, казалось, хранила тайну бесчисленных веков. Эта статуя была настолько величественной, что в ее присутствии даже самые могущественные мастера чувствовали себя ничтожными.

Его взгляд был устремлен вдаль, а легкая, загадочная улыбка на губах, казалось, хранила тайну бесчисленных веков. Эта статуя была настолько величественной, что в ее присутствии даже самые могущественные мастера чувствовали себя ничтожными.

Его взгляд был устремлен вдаль, а легкая, загадочная улыбка на губах, казалось, хранила тайну бесчисленных веков. Эта статуя была настолько величественной, что в ее присутствии даже самые могущественные мастера чувствовали себя ничтожными.

— Говорят, это точный облик Истинного Бога, хозяина Храма Сути Вселенной, — шептали друг другу мастера, проходя мимо.

— Говорят, это точный облик Истинного Бога, хозяина Храма Сути Вселенной, — шептали друг другу мастера, проходя мимо.

— Говорят, это точный облик Истинного Бога, хозяина Храма Сути Вселенной, — шептали друг другу мастера, проходя мимо.

— Конечно, это он! Кто еще мог бы стать символом этой святой земли? — горячо поддержал один из молодых мастеров, глядя на статую с благоговением.

— Конечно, это он! Кто еще мог бы стать символом этой святой земли? — горячо поддержал один из молодых мастеров, глядя на статую с благоговением.

— Конечно, это он! Кто еще мог бы стать символом этой святой земли? — горячо поддержал один из молодых мастеров, глядя на статую с благоговением.

— Но почему на всех его статуях всегда присутствуют эти странные иероглифы? — спросила молодая женщина, указывая на едва заметную надпись на бутылке, которую даже могучее восприятие мастеров не всегда могло уловить с первого взгляда.

— Но почему на всех его статуях всегда присутствуют эти странные иероглифы? — спросила молодая женщина, указывая на едва заметную надпись на бутылке, которую даже могучее восприятие мастеров не всегда могло уловить с первого взгляда.

— Но почему на всех его статуях всегда присутствуют эти странные иероглифы? — спросила молодая женщина, указывая на едва заметную надпись на бутылке, которую даже могучее восприятие мастеров не всегда могло уловить с первого взгляда.

На основании кубка, в тени мраморной резьбы, был вырезан иероглиф: "Бессмертный Пьяница".

На основании кубка, в тени мраморной резьбы, был вырезан иероглиф: "Бессмертный Пьяница".

На основании кубка, в тени мраморной резьбы, был вырезан иероглиф: "Бессмертный Пьяница".

— Может это какая-то шутка? Или легенда? — задумчиво произнес младший мастер, поправляя свою тяжелую накидку. — Хотя, знаешь, эта надпись есть на всех статуях Истинного Бога. Я уже видел подобные в Области Доминации Энергии, и даже в Храме Вечного Духа.

— Может это какая-то шутка? Или легенда? — задумчиво произнес младший мастер, поправляя свою тяжелую накидку. — Хотя, знаешь, эта надпись есть на всех статуях Истинного Бога. Я уже видел подобные в Области Доминации Энергии, и даже в Храме Вечного Духа.

— Может это какая-то шутка? Или легенда? — задумчиво произнес младший мастер, поправляя свою тяжелую накидку. — Хотя, знаешь, эта надпись есть на всех статуях Истинного Бога. Я уже видел подобные в Области Доминации Энергии, и даже в Храме Вечного Духа.

— Говорят, это его первое прозвище, — тихо сказал один из мастеров, проходящий мимо. Его голос звучал словно шепот. — Прозвище, данное ему в смертном мире.

— Говорят, это его первое прозвище, — тихо сказал один из мастеров, проходящий мимо. Его голос звучал словно шепот. — Прозвище, данное ему в смертном мире.

— Говорят, это его первое прозвище, — тихо сказал один из мастеров, проходящий мимо. Его голос звучал словно шепот. — Прозвище, данное ему в смертном мире.

— Бессмертный Пьяница? — фыркнул другой. — Ерунда! У такого титана, как он, не может быть такого глупого прозвища!

— Бессмертный Пьяница? — фыркнул другой. — Ерунда! У такого титана, как он, не может быть такого глупого прозвища!

— Бессмертный Пьяница? — фыркнул другой. — Ерунда! У такого титана, как он, не может быть такого глупого прозвища!

Но один из старших мастеров, чья борода была белой, словно снег, а аура внушала уважение, усмехнулся, покачав головой.

Но один из старших мастеров, чья борода была белой, словно снег, а аура внушала уважение, усмехнулся, покачав головой.

Но один из старших мастеров, чья борода была белой, словно снег, а аура внушала уважение, усмехнулся, покачав головой.

— Не спеши судить. Истинные Боги редко теряют связь с тем, кем они были прежде. Говорят, что Бессмертный Пьяница… он один из тех, кто никогда не забывает своих корней.

— Не спеши судить. Истинные Боги редко теряют связь с тем, кем они были прежде. Говорят, что Бессмертный Пьяница… он один из тех, кто никогда не забывает своих корней.

— Не спеши судить. Истинные Боги редко теряют связь с тем, кем они были прежде. Говорят, что Бессмертный Пьяница… он один из тех, кто никогда не забывает своих корней.

— Значит, он не стыдится? — спросила женщина, на миг задумавшись.

— Значит, он не стыдится? — спросила женщина, на миг задумавшись.

— Значит, он не стыдится? — спросила женщина, на миг задумавшись.

— Нет, — ответил старик, глядя на величественную статую. — Он гордится этим. Это его напоминание себе и всем нам: даже самый великий путь начинается с малого.

— Нет, — ответил старик, глядя на величественную статую. — Он гордится этим. Это его напоминание себе и всем нам: даже самый великий путь начинается с малого.

— Нет, — ответил старик, глядя на величественную статую. — Он гордится этим. Это его напоминание себе и всем нам: даже самый великий путь начинается с малого.

Тишина накрыла их, когда они стояли перед статуей. Бутылка, казалось, лучилась мягким светом, словно улыбаясь в ответ на их слова. Мимо проходили другие мастера, но почти каждый, заметив скрытые иероглифы, останавливался, чтобы взглянуть еще раз.

Тишина накрыла их, когда они стояли перед статуей. Бутылка, казалось, лучилась мягким светом, словно улыбаясь в ответ на их слова. Мимо проходили другие мастера, но почти каждый, заметив скрытые иероглифы, останавливался, чтобы взглянуть еще раз.

Тишина накрыла их, когда они стояли перед статуей. Бутылка, казалось, лучилась мягким светом, словно улыбаясь в ответ на их слова. Мимо проходили другие мастера, но почти каждый, заметив скрытые иероглифы, останавливался, чтобы взглянуть еще раз.

Ведь в этом месте даже мельчайшая деталь казалась наполненной смыслом, и эта надпись напоминала, что Истинный Бог — не просто символ силы, но и носитель духа, который шел через миры с легкостью и стойкостью настоящего мастера боевых искусств.

Ведь в этом месте даже мельчайшая деталь казалась наполненной смыслом, и эта надпись напоминала, что Истинный Бог — не просто символ силы, но и носитель духа, который шел через миры с легкостью и стойкостью настоящего мастера боевых искусств.

Ведь в этом месте даже мельчайшая деталь казалась наполненной смыслом, и эта надпись напоминала, что Истинный Бог — не просто символ силы, но и носитель духа, который шел через миры с легкостью и стойкостью настоящего мастера боевых искусств.

В этот самый момент, когда мастера спорили и восхищались величественной статуей, хозяин ее лика находился далеко за пределами возведенного им города. Все в Храме Сути Вселенной оставалось под четким и надежным руководством Высшей Триады. А сам Кай, словно растворившись в бескрайних просторах мироздания, пребывал в Области Доминации Энергии, на крошечном тералите, коих было бесчисленное количество.

В этот самый момент, когда мастера спорили и восхищались величественной статуей, хозяин ее лика находился далеко за пределами возведенного им города. Все в Храме Сути Вселенной оставалось под четким и надежным руководством Высшей Триады. А сам Кай, словно растворившись в бескрайних просторах мироздания, пребывал в Области Доминации Энергии, на крошечном тералите, коих было бесчисленное количество.

В этот самый момент, когда мастера спорили и восхищались величественной статуей, хозяин ее лика находился далеко за пределами возведенного им города. Все в Храме Сути Вселенной оставалось под четким и надежным руководством Высшей Триады. А сам Кай, словно растворившись в бескрайних просторах мироздания, пребывал в Области Доминации Энергии, на крошечном тералите, коих было бесчисленное количество.

Сам тералит был поделен на два континента, а большой океан окружал их. Среди этой скромной местности, где энергии едва хватало, чтобы вырастить мастера Сферы Закона, скрывался Кай.

Сам тералит был поделен на два континента, а большой океан окружал их. Среди этой скромной местности, где энергии едва хватало, чтобы вырастить мастера Сферы Закона, скрывался Кай.

Сам тералит был поделен на два континента, а большой океан окружал их. Среди этой скромной местности, где энергии едва хватало, чтобы вырастить мастера Сферы Закона, скрывался Кай.

Он спокойно шел по лугам, а вокруг него струились слабые потоки энергии, но ни единого намека на божественную мощь.

Он спокойно шел по лугам, а вокруг него струились слабые потоки энергии, но ни единого намека на божественную мощь.

Он спокойно шел по лугам, а вокруг него струились слабые потоки энергии, но ни единого намека на божественную мощь.

Он был в своем истинном облике: длинные белоснежные волосы спадали мягкими волнами, а его лазурные глаза излучали безмятежность, в которой скрывалась глубина веков. Его фигура, сильная, но лишенная нарочитой демонстративности, скрывалась под легкими одеждами, напоминающими о тех днях, когда он только начинал свой путь в культивации.

Он был в своем истинном облике: длинные белоснежные волосы спадали мягкими волнами, а его лазурные глаза излучали безмятежность, в которой скрывалась глубина веков. Его фигура, сильная, но лишенная нарочитой демонстративности, скрывалась под легкими одеждами, напоминающими о тех днях, когда он только начинал свой путь в культивации.

Он был в своем истинном облике: длинные белоснежные волосы спадали мягкими волнами, а его лазурные глаза излучали безмятежность, в которой скрывалась глубина веков. Его фигура, сильная, но лишенная нарочитой демонстративности, скрывалась под легкими одеждами, напоминающими о тех днях, когда он только начинал свой путь в культивации.

Однако ни один местный житель, случайно забредший в эту часть лугов, никогда бы не смог представить, что этот человек — Истинный Бог. Его аура, казалось, полностью сливалась с окружающей средой, ничем не отличаясь от ауры обычного смертного. Она была приглушена до такой степени, что даже звери, обитающие рядом, иногда думали о том, чтобы напасть.

Однако ни один местный житель, случайно забредший в эту часть лугов, никогда бы не смог представить, что этот человек — Истинный Бог. Его аура, казалось, полностью сливалась с окружающей средой, ничем не отличаясь от ауры обычного смертного. Она была приглушена до такой степени, что даже звери, обитающие рядом, иногда думали о том, чтобы напасть.

Однако ни один местный житель, случайно забредший в эту часть лугов, никогда бы не смог представить, что этот человек — Истинный Бог. Его аура, казалось, полностью сливалась с окружающей средой, ничем не отличаясь от ауры обычного смертного. Она была приглушена до такой степени, что даже звери, обитающие рядом, иногда думали о том, чтобы напасть.

Кай, держа в руках бутылку с вином, спокойно шагал, смотря в небо. Он был здесь уже несколько недель, наслаждаясь тишиной и скромностью места. Кай двигался к конкретной точке, никуда не торопясь. Он не собирался использовать свои силы, чтобы быстро завершить все дела. Казалось, он хотел вернуться к истокам...

Кай, держа в руках бутылку с вином, спокойно шагал, смотря в небо. Он был здесь уже несколько недель, наслаждаясь тишиной и скромностью места. Кай двигался к конкретной точке, никуда не торопясь. Он не собирался использовать свои силы, чтобы быстро завершить все дела. Казалось, он хотел вернуться к истокам...

Кай, держа в руках бутылку с вином, спокойно шагал, смотря в небо. Он был здесь уже несколько недель, наслаждаясь тишиной и скромностью места. Кай двигался к конкретной точке, никуда не торопясь. Он не собирался использовать свои силы, чтобы быстро завершить все дела. Казалось, он хотел вернуться к истокам...

"Судя по тому, что говорили местные, руины должны быть где-то здесь... А, вот видимо и они..." — мысленно пробормотал Кай, замечая белые камни вдали.

"Судя по тому, что говорили местные, руины должны быть где-то здесь... А, вот видимо и они..." — мысленно пробормотал Кай, замечая белые камни вдали.

"Судя по тому, что говорили местные, руины должны быть где-то здесь... А, вот видимо и они..." — мысленно пробормотал Кай, замечая белые камни вдали.

Естественно это был родной тералит Кая, который очень сильно изменился. Последний раз Кай посещал его десятки тысяч лет назад, или даже больше. Кай сбился со счета и просто знал, что это было очень давно.

Естественно это был родной тералит Кая, который очень сильно изменился. Последний раз Кай посещал его десятки тысяч лет назад, или даже больше. Кай сбился со счета и просто знал, что это было очень давно.

Естественно это был родной тералит Кая, который очень сильно изменился. Последний раз Кай посещал его десятки тысяч лет назад, или даже больше. Кай сбился со счета и просто знал, что это было очень давно.

Прилетев на свой родной тералит, он узнал, что Секта Тени была разрушена во времена пространственных штормов. Когда Вселенная трещала по швам, даже низшим тералитам серьезно досталось.

Прилетев на свой родной тералит, он узнал, что Секта Тени была разрушена во времена пространственных штормов. Когда Вселенная трещала по швам, даже низшим тералитам серьезно досталось.

Прилетев на свой родной тералит, он узнал, что Секта Тени была разрушена во времена пространственных штормов. Когда Вселенная трещала по швам, даже низшим тералитам серьезно досталось.

— Жаль, что Кессия сейчас занята делами в Области Доминации Плоти... Думаю, ей также было бы интересно пройтись по старым местам, хе-хе, — с улыбкой пробормотал Кай, и сделал глоток вина.

— Жаль, что Кессия сейчас занята делами в Области Доминации Плоти... Думаю, ей также было бы интересно пройтись по старым местам, хе-хе, — с улыбкой пробормотал Кай, и сделал глоток вина.

— Жаль, что Кессия сейчас занята делами в Области Доминации Плоти... Думаю, ей также было бы интересно пройтись по старым местам, хе-хе, — с улыбкой пробормотал Кай, и сделал глоток вина.

Когда Кай поднялся на гору, перед ним раскинулись руины, которые когда-то были величественным городом Секты Тени. Белые стены, некогда сверкающие в свете небесного солнца, теперь потускнели и покрылись трещинами. Мощные колонны, поддерживавшие огромные залы, лежали поваленными на земле, увитые густыми лозами. Казалось, природа медленно, но уверенно отвоевывала свои земли, скрывая следы былой славы под ковром зелени и мха.

Когда Кай поднялся на гору, перед ним раскинулись руины, которые когда-то были величественным городом Секты Тени. Белые стены, некогда сверкающие в свете небесного солнца, теперь потускнели и покрылись трещинами. Мощные колонны, поддерживавшие огромные залы, лежали поваленными на земле, увитые густыми лозами. Казалось, природа медленно, но уверенно отвоевывала свои земли, скрывая следы былой славы под ковром зелени и мха.

Когда Кай поднялся на гору, перед ним раскинулись руины, которые когда-то были величественным городом Секты Тени. Белые стены, некогда сверкающие в свете небесного солнца, теперь потускнели и покрылись трещинами. Мощные колонны, поддерживавшие огромные залы, лежали поваленными на земле, увитые густыми лозами. Казалось, природа медленно, но уверенно отвоевывала свои земли, скрывая следы былой славы под ковром зелени и мха.

Кай неспешно шел по заросшим улицам, почти беззвучно ступая по остаткам выложенной плитами дороги. Здесь все было тихо, если не считать легкого шелеста ветра и далекого крика птицы. Время превратило некогда величественный город в обитель тишины.

Кай неспешно шел по заросшим улицам, почти беззвучно ступая по остаткам выложенной плитами дороги. Здесь все было тихо, если не считать легкого шелеста ветра и далекого крика птицы. Время превратило некогда величественный город в обитель тишины.

Кай неспешно шел по заросшим улицам, почти беззвучно ступая по остаткам выложенной плитами дороги. Здесь все было тихо, если не считать легкого шелеста ветра и далекого крика птицы. Время превратило некогда величественный город в обитель тишины.

— Интересно, сохранился ли мой старик.... — тихо прошептал Кай, глядя на поросшие травой развалины.

— Интересно, сохранился ли мой старик.... — тихо прошептал Кай, глядя на поросшие травой развалины.

— Интересно, сохранился ли мой старик.... — тихо прошептал Кай, глядя на поросшие травой развалины.

Вокруг него лежали остатки того, что некогда было домами, мастерскими и залами для тренировок. Здесь больше не чувствовалось энергии. Любой след силы давно исчез, забранный пространственными бурями и разграблениями, что случались здесь веками.

Вокруг него лежали остатки того, что некогда было домами, мастерскими и залами для тренировок. Здесь больше не чувствовалось энергии. Любой след силы давно исчез, забранный пространственными бурями и разграблениями, что случались здесь веками.

Вокруг него лежали остатки того, что некогда было домами, мастерскими и залами для тренировок. Здесь больше не чувствовалось энергии. Любой след силы давно исчез, забранный пространственными бурями и разграблениями, что случались здесь веками.

Кай двигался к саду возле покоев Патриарха. Там покоился его Дедушка Мо — человек, который когда-то заменил ему всю семью и направил на путь боевых искусств.

Кай двигался к саду возле покоев Патриарха. Там покоился его Дедушка Мо — человек, который когда-то заменил ему всю семью и направил на путь боевых искусств.

Кай двигался к саду возле покоев Патриарха. Там покоился его Дедушка Мо — человек, который когда-то заменил ему всю семью и направил на путь боевых искусств.

Пройдя через остатки площади, он заметил, как хорошо знакомый путь становится все более заросшим. Стертые временем знаки едва угадывались на обломках колонн. Дорога была заблокирована упавшими деревьями, но Кай не торопился. Он легко перешагивал через препятствия, пробираясь сквозь густые заросли, словно это была его обычная прогулка.

Пройдя через остатки площади, он заметил, как хорошо знакомый путь становится все более заросшим. Стертые временем знаки едва угадывались на обломках колонн. Дорога была заблокирована упавшими деревьями, но Кай не торопился. Он легко перешагивал через препятствия, пробираясь сквозь густые заросли, словно это была его обычная прогулка.

Пройдя через остатки площади, он заметил, как хорошо знакомый путь становится все более заросшим. Стертые временем знаки едва угадывались на обломках колонн. Дорога была заблокирована упавшими деревьями, но Кай не торопился. Он легко перешагивал через препятствия, пробираясь сквозь густые заросли, словно это была его обычная прогулка.

Когда впереди показались очертания небольшого сада, который без контроля начал превращаться в лес, сердце Кая чуть дрогнуло. Он помнил это место — здесь, в самом укромном уголке города, дедушка Мо выбрал себе место для покоя. Поднявшись по поросшей мхом тропе, Кай остановился.

Когда впереди показались очертания небольшого сада, который без контроля начал превращаться в лес, сердце Кая чуть дрогнуло. Он помнил это место — здесь, в самом укромном уголке города, дедушка Мо выбрал себе место для покоя. Поднявшись по поросшей мхом тропе, Кай остановился.

Когда впереди показались очертания небольшого сада, который без контроля начал превращаться в лес, сердце Кая чуть дрогнуло. Он помнил это место — здесь, в самом укромном уголке города, дедушка Мо выбрал себе место для покоя. Поднявшись по поросшей мхом тропе, Кай остановился.

Каменные плиты с выбитыми именами почти все заросли травой и мхом. Некоторые из них обрушились, другие стояли, но были покосившимися. Кай прошел мимо них, медленно и внимательно осматриваясь. Наконец, его взгляд упал на старую, слегка треснувшую плиту, едва видимую под наползшими корнями.

Каменные плиты с выбитыми именами почти все заросли травой и мхом. Некоторые из них обрушились, другие стояли, но были покосившимися. Кай прошел мимо них, медленно и внимательно осматриваясь. Наконец, его взгляд упал на старую, слегка треснувшую плиту, едва видимую под наползшими корнями.

Каменные плиты с выбитыми именами почти все заросли травой и мхом. Некоторые из них обрушились, другие стояли, но были покосившимися. Кай прошел мимо них, медленно и внимательно осматриваясь. Наконец, его взгляд упал на старую, слегка треснувшую плиту, едва видимую под наползшими корнями.

Он присел на корточки, убрал ветки и листву, касаясь холодного камня. Надпись на нем была почти стерта, но он не мог ее не узнать.

Он присел на корточки, убрал ветки и листву, касаясь холодного камня. Надпись на нем была почти стерта, но он не мог ее не узнать.

Он присел на корточки, убрал ветки и листву, касаясь холодного камня. Надпись на нем была почти стерта, но он не мог ее не узнать.

— Нашел… — с легкой улыбкой произнес Кай, его голос прозвучал почти шепотом.

— Нашел… — с легкой улыбкой произнес Кай, его голос прозвучал почти шепотом.

— Нашел… — с легкой улыбкой произнес Кай, его голос прозвучал почти шепотом.

Он провел рукой по камню, словно проверяя его прочность, а затем медленно сел рядом, скрестив ноги. Белые волосы упали на его плечи, а лазурные глаза смотрели на старую могилу с теплотой и спокойствием.

Он провел рукой по камню, словно проверяя его прочность, а затем медленно сел рядом, скрестив ноги. Белые волосы упали на его плечи, а лазурные глаза смотрели на старую могилу с теплотой и спокойствием.

Он провел рукой по камню, словно проверяя его прочность, а затем медленно сел рядом, скрестив ноги. Белые волосы упали на его плечи, а лазурные глаза смотрели на старую могилу с теплотой и спокойствием.

— Дедушка, прошло так много времени... Твой внук стал тем, кого ты даже представить не мог, хе-хе.

— Дедушка, прошло так много времени... Твой внук стал тем, кого ты даже представить не мог, хе-хе.

— Дедушка, прошло так много времени... Твой внук стал тем, кого ты даже представить не мог, хе-хе.

Он достал из пространственного кольца маленькую глиняную бутылку с вином и поставил ее перед плитой. Ветер, казалось, усилился, слегка раскачивая листья вокруг, словно приветствуя этот жест.

Он достал из пространственного кольца маленькую глиняную бутылку с вином и поставил ее перед плитой. Ветер, казалось, усилился, слегка раскачивая листья вокруг, словно приветствуя этот жест.

Он достал из пространственного кольца маленькую глиняную бутылку с вином и поставил ее перед плитой. Ветер, казалось, усилился, слегка раскачивая листья вокруг, словно приветствуя этот жест.

Кай закрыл глаза и на мгновение замер, будто погружаясь в воспоминания. Минуты шли, но для него время как будто остановилось. Этот момент, его связь с прошлым, был дороже всех битв и славы.

Кай закрыл глаза и на мгновение замер, будто погружаясь в воспоминания. Минуты шли, но для него время как будто остановилось. Этот момент, его связь с прошлым, был дороже всех битв и славы.

Кай закрыл глаза и на мгновение замер, будто погружаясь в воспоминания. Минуты шли, но для него время как будто остановилось. Этот момент, его связь с прошлым, был дороже всех битв и славы.

— В этом месте уже некому о тебе заботиться, старик... — с кривой улыбкой произнес он. — Когда мы выпьем, я заберу твои останки. Ты должен покоиться в Храме Сути Вселенной, ибо ты также приложил свою руку к его созданию. Если бы не ты, кто знает, как бы начался мой путь... И что бы стало со Вселенной, — сказав это, Кай сделал глоток, а параллельно вылил другую бутылку вина на плиту.

— В этом месте уже некому о тебе заботиться, старик... — с кривой улыбкой произнес он. — Когда мы выпьем, я заберу твои останки. Ты должен покоиться в Храме Сути Вселенной, ибо ты также приложил свою руку к его созданию. Если бы не ты, кто знает, как бы начался мой путь... И что бы стало со Вселенной, — сказав это, Кай сделал глоток, а параллельно вылил другую бутылку вина на плиту.

— В этом месте уже некому о тебе заботиться, старик... — с кривой улыбкой произнес он. — Когда мы выпьем, я заберу твои останки. Ты должен покоиться в Храме Сути Вселенной, ибо ты также приложил свою руку к его созданию. Если бы не ты, кто знает, как бы начался мой путь... И что бы стало со Вселенной, — сказав это, Кай сделал глоток, а параллельно вылил другую бутылку вина на плиту.

Довольно улыбнувшись, Кай осторожно взмахнул рукой, и целый кусок земли, вместе с плитой поднялся в воздух, исчезая в одном из его мировых колец.

Довольно улыбнувшись, Кай осторожно взмахнул рукой, и целый кусок земли, вместе с плитой поднялся в воздух, исчезая в одном из его мировых колец.

Довольно улыбнувшись, Кай осторожно взмахнул рукой, и целый кусок земли, вместе с плитой поднялся в воздух, исчезая в одном из его мировых колец.

— Но тебе придется подождать, ведь я намерен найти Дисо и Яо. Эти два проходимца также должны увидеть все величие своего брата! Хе-хе.

— Но тебе придется подождать, ведь я намерен найти Дисо и Яо. Эти два проходимца также должны увидеть все величие своего брата! Хе-хе.

— Но тебе придется подождать, ведь я намерен найти Дисо и Яо. Эти два проходимца также должны увидеть все величие своего брата! Хе-хе.

— Кстати о братьях... Шуо ведь тоже должен покоиться здесь? — задумчиво пробормотал Кай, оглядываясь по сторонам.

— Кстати о братьях... Шуо ведь тоже должен покоиться здесь? — задумчиво пробормотал Кай, оглядываясь по сторонам.

— Кстати о братьях... Шуо ведь тоже должен покоиться здесь? — задумчиво пробормотал Кай, оглядываясь по сторонам.

И действительно, походив вокруг деревьев, он нашел могильную плиту, которая принадлежала Патриарху Секты Тени по прозвищу Одинокий Будда.

И действительно, походив вокруг деревьев, он нашел могильную плиту, которая принадлежала Патриарху Секты Тени по прозвищу Одинокий Будда.

И действительно, походив вокруг деревьев, он нашел могильную плиту, которая принадлежала Патриарху Секты Тени по прозвищу Одинокий Будда.

Достав алкоголь Бога Удачи, он "угостил" им и Шуо. Кай решил кратко поведать ему о своем пути, а затем встал и поклонился могиле.

Достав алкоголь Бога Удачи, он "угостил" им и Шуо. Кай решил кратко поведать ему о своем пути, а затем встал и поклонился могиле.

Достав алкоголь Бога Удачи, он "угостил" им и Шуо. Кай решил кратко поведать ему о своем пути, а затем встал и поклонился могиле.

— Думаю, твое место здесь, возле твоей секты. Покойся с миром, брат.

— Думаю, твое место здесь, возле твоей секты. Покойся с миром, брат.

— Думаю, твое место здесь, возле твоей секты. Покойся с миром, брат.

Сказав это, Кай не стал разрывать пространство или как-то ускоряться. Он просто поправил одежды и спокойно зашагал. Казалось, что он решил пойти к Межконтинентальному Бризу, как простой смертный. Благо, своим восприятием он ощутил, что город его двух других братьев выстоял.

Сказав это, Кай не стал разрывать пространство или как-то ускоряться. Он просто поправил одежды и спокойно зашагал. Казалось, что он решил пойти к Межконтинентальному Бризу, как простой смертный. Благо, своим восприятием он ощутил, что город его двух других братьев выстоял.

Сказав это, Кай не стал разрывать пространство или как-то ускоряться. Он просто поправил одежды и спокойно зашагал. Казалось, что он решил пойти к Межконтинентальному Бризу, как простой смертный. Благо, своим восприятием он ощутил, что город его двух других братьев выстоял.

Глава 1000(Отредач.) FINAL!!!

Глава 1000(Отредач.) FINAL!!!

Глава 1000(Отредач.) FINAL!!!

Время летело вперед, сменялись дни и ночи, пока Кай неспешно двигался через равнины и леса своего родного тералита. Его шаги были легкими, будто он вовсе не был существом, что способно расколоть звезды одним движением руки. Он шел, наслаждаясь тишиной и видом родных земель, которые, несмотря на изменения, все еще хранили отголоски прошлого.

Время летело вперед, сменялись дни и ночи, пока Кай неспешно двигался через равнины и леса своего родного тералита. Его шаги были легкими, будто он вовсе не был существом, что способно расколоть звезды одним движением руки. Он шел, наслаждаясь тишиной и видом родных земель, которые, несмотря на изменения, все еще хранили отголоски прошлого.

Время летело вперед, сменялись дни и ночи, пока Кай неспешно двигался через равнины и леса своего родного тералита. Его шаги были легкими, будто он вовсе не был существом, что способно расколоть звезды одним движением руки. Он шел, наслаждаясь тишиной и видом родных земель, которые, несмотря на изменения, все еще хранили отголоски прошлого.

Спустя некоторое время, преодолев путь через океан, перед ним развернулся грандиозный пейзаж: на горизонте, словно пронзая небеса, возвышались башни и купола города, известного как Межконтинентальный Бриз. На удивление, за тысячелетия этот город превратился в один из величайших центров этого тералита, сиял на солнце, словно жемчужина в бескрайнем океане.

Спустя некоторое время, преодолев путь через океан, перед ним развернулся грандиозный пейзаж: на горизонте, словно пронзая небеса, возвышались башни и купола города, известного как Межконтинентальный Бриз. На удивление, за тысячелетия этот город превратился в один из величайших центров этого тералита, сиял на солнце, словно жемчужина в бескрайнем океане.

Спустя некоторое время, преодолев путь через океан, перед ним развернулся грандиозный пейзаж: на горизонте, словно пронзая небеса, возвышались башни и купола города, известного как Межконтинентальный Бриз. На удивление, за тысячелетия этот город превратился в один из величайших центров этого тералита, сиял на солнце, словно жемчужина в бескрайнем океане.

— Выглядит впечатляюще, — с улыбкой пробормотал Кай, стоя на палубе большого корабля. — Дисо и Яо определенно знали, как выбирать место для города, хе-хе.

— Выглядит впечатляюще, — с улыбкой пробормотал Кай, стоя на палубе большого корабля. — Дисо и Яо определенно знали, как выбирать место для города, хе-хе.

— Выглядит впечатляюще, — с улыбкой пробормотал Кай, стоя на палубе большого корабля. — Дисо и Яо определенно знали, как выбирать место для города, хе-хе.

Величие Межконтинентального Бриза было заметно даже на расстоянии. Город окружали массивные стены из аквамарина, по которым тянулись ряды защитных массивов, излучающих мягкий свет. Над стенами возвышались башни с синими шпилями, которые сверкали в лучах солнца.

Величие Межконтинентального Бриза было заметно даже на расстоянии. Город окружали массивные стены из аквамарина, по которым тянулись ряды защитных массивов, излучающих мягкий свет. Над стенами возвышались башни с синими шпилями, которые сверкали в лучах солнца.

Величие Межконтинентального Бриза было заметно даже на расстоянии. Город окружали массивные стены из аквамарина, по которым тянулись ряды защитных массивов, излучающих мягкий свет. Над стенами возвышались башни с синими шпилями, которые сверкали в лучах солнца.

Когда Кай приблизился, шум города стал все более явным. Его улицы, заполненные мастерами боевых искусств, были живым олицетворением энергии и движения. Здесь царил вечный хаос, наполненный голосами торговцев, выкриками учеников, ауры которых сталкивались, словно волны в бурном море.

Когда Кай приблизился, шум города стал все более явным. Его улицы, заполненные мастерами боевых искусств, были живым олицетворением энергии и движения. Здесь царил вечный хаос, наполненный голосами торговцев, выкриками учеников, ауры которых сталкивались, словно волны в бурном море.

Когда Кай приблизился, шум города стал все более явным. Его улицы, заполненные мастерами боевых искусств, были живым олицетворением энергии и движения. Здесь царил вечный хаос, наполненный голосами торговцев, выкриками учеников, ауры которых сталкивались, словно волны в бурном море.

— Подходите, только здесь вы найдете истинный яд, способный сломить даже сильнейшего зверя! — выкрикивал один из торговцев, стоя за прилавком, заполненным пузырьками с ядовитой жидкостью.

— Подходите, только здесь вы найдете истинный яд, способный сломить даже сильнейшего зверя! — выкрикивал один из торговцев, стоя за прилавком, заполненным пузырьками с ядовитой жидкостью.

— Подходите, только здесь вы найдете истинный яд, способный сломить даже сильнейшего зверя! — выкрикивал один из торговцев, стоя за прилавком, заполненным пузырьками с ядовитой жидкостью.

— Это все ерунда! — громогласно возразил другой, держа в руках блестящий кинжал. — Вот настоящее сокровище — кинжал, покрытый ядом, который использует сама Секта Таинства Яда!

— Это все ерунда! — громогласно возразил другой, держа в руках блестящий кинжал. — Вот настоящее сокровище — кинжал, покрытый ядом, который использует сама Секта Таинства Яда!

— Это все ерунда! — громогласно возразил другой, держа в руках блестящий кинжал. — Вот настоящее сокровище — кинжал, покрытый ядом, который использует сама Секта Таинства Яда!

Секта Таинства Яда, чей филиал обосновался в Межконтинентальном Бризе, играла ключевую роль в процветании города. Именно благодаря их присутствию сюда стекались талантливые мастера со всего тералита, надеясь заслужить признание и отправиться в высший мир.

Секта Таинства Яда, чей филиал обосновался в Межконтинентальном Бризе, играла ключевую роль в процветании города. Именно благодаря их присутствию сюда стекались талантливые мастера со всего тералита, надеясь заслужить признание и отправиться в высший мир.

Секта Таинства Яда, чей филиал обосновался в Межконтинентальном Бризе, играла ключевую роль в процветании города. Именно благодаря их присутствию сюда стекались талантливые мастера со всего тералита, надеясь заслужить признание и отправиться в высший мир.

Кай шел по улице, незаметно впитывая атмосферу города. Его взгляд скользил по множеству мастеров, чьи ауры, хотя и были сильными для этого мира, казались ему мягкими и несформированными.

Кай шел по улице, незаметно впитывая атмосферу города. Его взгляд скользил по множеству мастеров, чьи ауры, хотя и были сильными для этого мира, казались ему мягкими и несформированными.

Кай шел по улице, незаметно впитывая атмосферу города. Его взгляд скользил по множеству мастеров, чьи ауры, хотя и были сильными для этого мира, казались ему мягкими и несформированными.

— Впечатляет, — тихо произнес он, наблюдая за парой юных культиваторов, которые, сдерживая улыбки, обсуждали недавний турнир, проводимый Сектой.

— Впечатляет, — тихо произнес он, наблюдая за парой юных культиваторов, которые, сдерживая улыбки, обсуждали недавний турнир, проводимый Сектой.

— Впечатляет, — тихо произнес он, наблюдая за парой юных культиваторов, которые, сдерживая улыбки, обсуждали недавний турнир, проводимый Сектой.

Он проходил мимо торговых рядов, где предлагали артефакты, ингредиенты, оружие, и даже редкие свитки с техниками, завоеванными на поле боя или вырванными из древних руин. Воздух был пропитан ароматами пряных трав и дымом от чарующих курильниц, установленных на углах улиц для создания особой атмосферы.

Он проходил мимо торговых рядов, где предлагали артефакты, ингредиенты, оружие, и даже редкие свитки с техниками, завоеванными на поле боя или вырванными из древних руин. Воздух был пропитан ароматами пряных трав и дымом от чарующих курильниц, установленных на углах улиц для создания особой атмосферы.

Он проходил мимо торговых рядов, где предлагали артефакты, ингредиенты, оружие, и даже редкие свитки с техниками, завоеванными на поле боя или вырванными из древних руин. Воздух был пропитан ароматами пряных трав и дымом от чарующих курильниц, установленных на углах улиц для создания особой атмосферы.

При этом никто не обращал на Кая внимания. Его приглушенная аура, идеально скрытая, не привлекала ничего, кроме случайных взглядов, которые тут же скользили дальше.

При этом никто не обращал на Кая внимания. Его приглушенная аура, идеально скрытая, не привлекала ничего, кроме случайных взглядов, которые тут же скользили дальше.

При этом никто не обращал на Кая внимания. Его приглушенная аура, идеально скрытая, не привлекала ничего, кроме случайных взглядов, которые тут же скользили дальше.

— Может, стоит зайти в филиал, посмотреть, как у них дела? Помнится, я хотел уничтожить всю Секту Таинства Яда, ха-ха, — усмехнулся он, но тут же отмахнулся от этой мысли.

— Может, стоит зайти в филиал, посмотреть, как у них дела? Помнится, я хотел уничтожить всю Секту Таинства Яда, ха-ха, — усмехнулся он, но тут же отмахнулся от этой мысли.

— Может, стоит зайти в филиал, посмотреть, как у них дела? Помнится, я хотел уничтожить всю Секту Таинства Яда, ха-ха, — усмехнулся он, но тут же отмахнулся от этой мысли.

Словно подтверждая его слова, мимо прошел мастер в зеленых одеждах, на которых была вышита эмблема Секты Таинства Яда. Его взгляд был исполнен гордости, а за спиной следовала группа юных учеников, обсуждающих что-то вполголоса.

Словно подтверждая его слова, мимо прошел мастер в зеленых одеждах, на которых была вышита эмблема Секты Таинства Яда. Его взгляд был исполнен гордости, а за спиной следовала группа юных учеников, обсуждающих что-то вполголоса.

Словно подтверждая его слова, мимо прошел мастер в зеленых одеждах, на которых была вышита эмблема Секты Таинства Яда. Его взгляд был исполнен гордости, а за спиной следовала группа юных учеников, обсуждающих что-то вполголоса.

Кай сделал еще один глоток из своей бутылки с вином, наслаждаясь этим моментом. Он чувствовал, как звуки города обволакивают его, как этот новый Межконтинентальный Бриз пульсирует жизнью, столь далекой от той, что он оставил в руинах Секты Тени.

Кай сделал еще один глоток из своей бутылки с вином, наслаждаясь этим моментом. Он чувствовал, как звуки города обволакивают его, как этот новый Межконтинентальный Бриз пульсирует жизнью, столь далекой от той, что он оставил в руинах Секты Тени.

Кай сделал еще один глоток из своей бутылки с вином, наслаждаясь этим моментом. Он чувствовал, как звуки города обволакивают его, как этот новый Межконтинентальный Бриз пульсирует жизнью, столь далекой от той, что он оставил в руинах Секты Тени.

— Сначала я испробую местный алкоголь, а затем дам попробовать вам вино самого Бога Удачи... — произнес он, поднимая голову к небесам, где солнце светило так же ярко, как в его воспоминаниях. — Уверен, вы будете в восторге, хе-хе.

— Сначала я испробую местный алкоголь, а затем дам попробовать вам вино самого Бога Удачи... — произнес он, поднимая голову к небесам, где солнце светило так же ярко, как в его воспоминаниях. — Уверен, вы будете в восторге, хе-хе.

— Сначала я испробую местный алкоголь, а затем дам попробовать вам вино самого Бога Удачи... — произнес он, поднимая голову к небесам, где солнце светило так же ярко, как в его воспоминаниях. — Уверен, вы будете в восторге, хе-хе.

И с этими словами он шагнул дальше, растворяясь в шуме и движении, словно самый обычный путник.

И с этими словами он шагнул дальше, растворяясь в шуме и движении, словно самый обычный путник.

И с этими словами он шагнул дальше, растворяясь в шуме и движении, словно самый обычный путник.

Когда Кай пришел к статуе, где изображались не только Дисо и Яо, но и он сам, он впервые за долгое время воспользовался своей силой. Он не хотел, чтобы кто-то нарушал интимность момента.

Когда Кай пришел к статуе, где изображались не только Дисо и Яо, но и он сам, он впервые за долгое время воспользовался своей силой. Он не хотел, чтобы кто-то нарушал интимность момента.

Когда Кай пришел к статуе, где изображались не только Дисо и Яо, но и он сам, он впервые за долгое время воспользовался своей силой. Он не хотел, чтобы кто-то нарушал интимность момента.

Несколько дней к ряду, он сидел возле могил своих друзей и рассказывал им о всем своем пути. Он много смеялся, будто Дисо и Яо действительно находились возле него.

Несколько дней к ряду, он сидел возле могил своих друзей и рассказывал им о всем своем пути. Он много смеялся, будто Дисо и Яо действительно находились возле него.

Несколько дней к ряду, он сидел возле могил своих друзей и рассказывал им о всем своем пути. Он много смеялся, будто Дисо и Яо действительно находились возле него.

Только рассказав все, и осушив очередной бокал, Кай вылил вино Бога Удачи, давая ему впитаться в землю. От этого, все вокруг начало цвести и наполнятся невероятно плотной золотой энергией.

Только рассказав все, и осушив очередной бокал, Кай вылил вино Бога Удачи, давая ему впитаться в землю. От этого, все вокруг начало цвести и наполнятся невероятно плотной золотой энергией.

Только рассказав все, и осушив очередной бокал, Кай вылил вино Бога Удачи, давая ему впитаться в землю. От этого, все вокруг начало цвести и наполнятся невероятно плотной золотой энергией.

— Прощайте братья. Возможно я еще навещу вас, хе-хе, — с этими словами Кай покинул тералит, на котором начался его путь, и поднялся в бескрайнее звездное пространство.

— Прощайте братья. Возможно я еще навещу вас, хе-хе, — с этими словами Кай покинул тералит, на котором начался его путь, и поднялся в бескрайнее звездное пространство.

— Прощайте братья. Возможно я еще навещу вас, хе-хе, — с этими словами Кай покинул тералит, на котором начался его путь, и поднялся в бескрайнее звездное пространство.

Среди сияющих потоков энергии и угрюмых теней межзвездной пустоты, его фигура скользила, словно далекий свет, почти не оставляя следов. Его движение было размеренным, не быстрым и не медленным, будто он наслаждался каждым мгновением этого путешествия.

Среди сияющих потоков энергии и угрюмых теней межзвездной пустоты, его фигура скользила, словно далекий свет, почти не оставляя следов. Его движение было размеренным, не быстрым и не медленным, будто он наслаждался каждым мгновением этого путешествия.

Среди сияющих потоков энергии и угрюмых теней межзвездной пустоты, его фигура скользила, словно далекий свет, почти не оставляя следов. Его движение было размеренным, не быстрым и не медленным, будто он наслаждался каждым мгновением этого путешествия.

"Когда я в последний раз вот так путешествовал? Без спешки, без битв... Странное чувство наблюдать за всем пройденным путем, когда я стал Богом," — пробормотал он, делая глоток из своей неизменной бутылки с вином.

"Когда я в последний раз вот так путешествовал? Без спешки, без битв... Странное чувство наблюдать за всем пройденным путем, когда я стал Богом," — пробормотал он, делая глоток из своей неизменной бутылки с вином.

"Когда я в последний раз вот так путешествовал? Без спешки, без битв... Странное чувство наблюдать за всем пройденным путем, когда я стал Богом," — пробормотал он, делая глоток из своей неизменной бутылки с вином.

Кай пересекал звездное пространство, проходил мимо останков забытых тералитов. Он чувствовал, как его путь пронизывает прошлое, как это путешествие стало для него не просто движением в пространстве, а возвращением к тем дням, которые сформировали его как мастера.

Кай пересекал звездное пространство, проходил мимо останков забытых тералитов. Он чувствовал, как его путь пронизывает прошлое, как это путешествие стало для него не просто движением в пространстве, а возвращением к тем дням, которые сформировали его как мастера.

Кай пересекал звездное пространство, проходил мимо останков забытых тералитов. Он чувствовал, как его путь пронизывает прошлое, как это путешествие стало для него не просто движением в пространстве, а возвращением к тем дням, которые сформировали его как мастера.

Через какое-то время он достиг следующей цели — Секты Таинства Яда. Величественный зеленый купол энергии, окутывающий ее главный тералит, отражал холодный свет далеких звезд. Башни, покрытые лозами, сияли изумрудными переливами. Кай прошел через барьер, словно невидимый, оставляя за спиной мощных охранников, даже не подозревающих о его присутствии.

Через какое-то время он достиг следующей цели — Секты Таинства Яда. Величественный зеленый купол энергии, окутывающий ее главный тералит, отражал холодный свет далеких звезд. Башни, покрытые лозами, сияли изумрудными переливами. Кай прошел через барьер, словно невидимый, оставляя за спиной мощных охранников, даже не подозревающих о его присутствии.

Через какое-то время он достиг следующей цели — Секты Таинства Яда. Величественный зеленый купол энергии, окутывающий ее главный тералит, отражал холодный свет далеких звезд. Башни, покрытые лозами, сияли изумрудными переливами. Кай прошел через барьер, словно невидимый, оставляя за спиной мощных охранников, даже не подозревающих о его присутствии.

В Секте он не искал встреч с мастерами или признания. Его путь лежал в одно из тихих мест на краю города, где некогда, будучи молодым мастером, он сражался за свою жизнь. Сейчас это место превратилось в тренировочную площадку, окруженную густыми садами. Кай сел на траву, достал бутылку и сделал глоток, наблюдая, как ученики в фиолетовых робах пытаются отбиться от нападок учеников в зеленых робах, их движения были полны сосредоточенности и рвения.

В Секте он не искал встреч с мастерами или признания. Его путь лежал в одно из тихих мест на краю города, где некогда, будучи молодым мастером, он сражался за свою жизнь. Сейчас это место превратилось в тренировочную площадку, окруженную густыми садами. Кай сел на траву, достал бутылку и сделал глоток, наблюдая, как ученики в фиолетовых робах пытаются отбиться от нападок учеников в зеленых робах, их движения были полны сосредоточенности и рвения.

В Секте он не искал встреч с мастерами или признания. Его путь лежал в одно из тихих мест на краю города, где некогда, будучи молодым мастером, он сражался за свою жизнь. Сейчас это место превратилось в тренировочную площадку, окруженную густыми садами. Кай сел на траву, достал бутылку и сделал глоток, наблюдая, как ученики в фиолетовых робах пытаются отбиться от нападок учеников в зеленых робах, их движения были полны сосредоточенности и рвения.

— Все так же, как раньше, — усмехнулся он, откидываясь на спину и глядя в небо. — Только теперь это больше не моя война.

— Все так же, как раньше, — усмехнулся он, откидываясь на спину и глядя в небо. — Только теперь это больше не моя война.

— Все так же, как раньше, — усмехнулся он, откидываясь на спину и глядя в небо. — Только теперь это больше не моя война.

Проведя в Секте несколько дней, он снова поднялся в звездное пространство. Его путь лежал к Пантеону Божественных Ремесленников.

Проведя в Секте несколько дней, он снова поднялся в звездное пространство. Его путь лежал к Пантеону Божественных Ремесленников.

Проведя в Секте несколько дней, он снова поднялся в звездное пространство. Его путь лежал к Пантеону Божественных Ремесленников.

Звезды мелькали мимо, как тысячи огней, осветивших его путь. В пути он делал короткие остановки, чтобы в полной тишине и одиночестве отдохнуть. Иногда он садился на небольших тералитах, наблюдая, как живут местные смертные и мастера.

Звезды мелькали мимо, как тысячи огней, осветивших его путь. В пути он делал короткие остановки, чтобы в полной тишине и одиночестве отдохнуть. Иногда он садился на небольших тералитах, наблюдая, как живут местные смертные и мастера.

Звезды мелькали мимо, как тысячи огней, осветивших его путь. В пути он делал короткие остановки, чтобы в полной тишине и одиночестве отдохнуть. Иногда он садился на небольших тералитах, наблюдая, как живут местные смертные и мастера.

Когда Пантеон Божественных Ремесленников появился вдали, его величие заставило Кая невольно улыбнуться. Гигантские башни, уходящие в бесконечность, мосты из энергии, переливающиеся золотом, и яркие вспышки света, исходящие из мастерских, оживили картину.

Когда Пантеон Божественных Ремесленников появился вдали, его величие заставило Кая невольно улыбнуться. Гигантские башни, уходящие в бесконечность, мосты из энергии, переливающиеся золотом, и яркие вспышки света, исходящие из мастерских, оживили картину.

Когда Пантеон Божественных Ремесленников появился вдали, его величие заставило Кая невольно улыбнуться. Гигантские башни, уходящие в бесконечность, мосты из энергии, переливающиеся золотом, и яркие вспышки света, исходящие из мастерских, оживили картину.

Кай вошел в город через главный портал, но никто не заметил его присутствия. Он не собирался заявлять о себе. Его путь был прост: он следовал по знакомым улицам, проходил мимо магазинов и аукционов, где бывал давным-давно.

Кай вошел в город через главный портал, но никто не заметил его присутствия. Он не собирался заявлять о себе. Его путь был прост: он следовал по знакомым улицам, проходил мимо магазинов и аукционов, где бывал давным-давно.

Кай вошел в город через главный портал, но никто не заметил его присутствия. Он не собирался заявлять о себе. Его путь был прост: он следовал по знакомым улицам, проходил мимо магазинов и аукционов, где бывал давным-давно.

"Пока Кессия занята, я могу успеть исследовать и Область Доминации Духа. Думаю, у них также есть много видов первоклассного алкоголя, которые я еще не пробовал," — мысленно произнес Кай, с улыбкой двигаясь ко входу в ресторан.

"Пока Кессия занята, я могу успеть исследовать и Область Доминации Духа. Думаю, у них также есть много видов первоклассного алкоголя, которые я еще не пробовал," — мысленно произнес Кай, с улыбкой двигаясь ко входу в ресторан.

"Пока Кессия занята, я могу успеть исследовать и Область Доминации Духа. Думаю, у них также есть много видов первоклассного алкоголя, которые я еще не пробовал," — мысленно произнес Кай, с улыбкой двигаясь ко входу в ресторан.

Он неспешно шагнул внутрь роскошного заведения, и его фигура, словно тень, затерялась в изяществе зала. Стены из черного оникса, украшенные золотыми узорами, отражали мягкий свет магических люстр, парящих под высоким куполом. Воздух был наполнен ароматами редких благовоний и тонким гулом разговоров. Посетители — мастера высокого ранга и ремесленники с мировыми именами — сидели за массивными столами, наслаждаясь утонченными блюдами и напитками, которые могли позволить себе лишь немногие.

Он неспешно шагнул внутрь роскошного заведения, и его фигура, словно тень, затерялась в изяществе зала. Стены из черного оникса, украшенные золотыми узорами, отражали мягкий свет магических люстр, парящих под высоким куполом. Воздух был наполнен ароматами редких благовоний и тонким гулом разговоров. Посетители — мастера высокого ранга и ремесленники с мировыми именами — сидели за массивными столами, наслаждаясь утонченными блюдами и напитками, которые могли позволить себе лишь немногие.

Он неспешно шагнул внутрь роскошного заведения, и его фигура, словно тень, затерялась в изяществе зала. Стены из черного оникса, украшенные золотыми узорами, отражали мягкий свет магических люстр, парящих под высоким куполом. Воздух был наполнен ароматами редких благовоний и тонким гулом разговоров. Посетители — мастера высокого ранга и ремесленники с мировыми именами — сидели за массивными столами, наслаждаясь утонченными блюдами и напитками, которые могли позволить себе лишь немногие.

Кай окинул взглядом зал и выбрал столик у огромного окна, откуда открывался вид на мосты Пантеона, простирающиеся к башням ремесленников. Сев в удобное кресло, он поставил на стол свою простую бутылку вина, совершенно не вписывающуюся в роскошную обстановку.

Кай окинул взглядом зал и выбрал столик у огромного окна, откуда открывался вид на мосты Пантеона, простирающиеся к башням ремесленников. Сев в удобное кресло, он поставил на стол свою простую бутылку вина, совершенно не вписывающуюся в роскошную обстановку.

Кай окинул взглядом зал и выбрал столик у огромного окна, откуда открывался вид на мосты Пантеона, простирающиеся к башням ремесленников. Сев в удобное кресло, он поставил на стол свою простую бутылку вина, совершенно не вписывающуюся в роскошную обстановку.

К нему тут же подошел официант — молодой человек в идеально белой униформе с вышивкой в виде золотого листа. Его движения были точными, словно отточенные десятками лет практики, а на лице сияла профессиональная улыбка.

К нему тут же подошел официант — молодой человек в идеально белой униформе с вышивкой в виде золотого листа. Его движения были точными, словно отточенные десятками лет практики, а на лице сияла профессиональная улыбка.

К нему тут же подошел официант — молодой человек в идеально белой униформе с вышивкой в виде золотого листа. Его движения были точными, словно отточенные десятками лет практики, а на лице сияла профессиональная улыбка.

— Добро пожаловать в "Виноградную Нить", господин. Могу ли я предложить вам наше специальное меню или же вы предпочитаете ознакомиться с коллекцией лучших вин Пантеона?

— Добро пожаловать в "Виноградную Нить", господин. Могу ли я предложить вам наше специальное меню или же вы предпочитаете ознакомиться с коллекцией лучших вин Пантеона?

— Добро пожаловать в "Виноградную Нить", господин. Могу ли я предложить вам наше специальное меню или же вы предпочитаете ознакомиться с коллекцией лучших вин Пантеона?

Кай с легкой улыбкой взглянул на молодого человека. Его глаза, глубокие, как сама Вселенная, мягко блеснули.

Кай с легкой улыбкой взглянул на молодого человека. Его глаза, глубокие, как сама Вселенная, мягко блеснули.

Кай с легкой улыбкой взглянул на молодого человека. Его глаза, глубокие, как сама Вселенная, мягко блеснули.

— Принеси мне то, что ты считаешь лучшим, — произнес он с ноткой добродушной неторопливости.

— Принеси мне то, что ты считаешь лучшим, — произнес он с ноткой добродушной неторопливости.

— Принеси мне то, что ты считаешь лучшим, — произнес он с ноткой добродушной неторопливости.

Официант слегка поклонился и быстро записал что-то на парящем перед ним свитке.

Официант слегка поклонился и быстро записал что-то на парящем перед ним свитке.

Официант слегка поклонился и быстро записал что-то на парящем перед ним свитке.

— Конечно, господин. Уверен, наше предложение вам понравится.

— Конечно, господин. Уверен, наше предложение вам понравится.

— Конечно, господин. Уверен, наше предложение вам понравится.

Когда официант отошел, Кай откинулся на спинку кресла и, подняв бутылку, сделал глоток. Его взгляд устремился за окно, на сияющий город, который, казалось, простирался в бесконечность. Это место, как и многие другие, было частью его долгого пути, и в этот миг он чувствовал, что все встало на свои места.

Когда официант отошел, Кай откинулся на спинку кресла и, подняв бутылку, сделал глоток. Его взгляд устремился за окно, на сияющий город, который, казалось, простирался в бесконечность. Это место, как и многие другие, было частью его долгого пути, и в этот миг он чувствовал, что все встало на свои места.

Когда официант отошел, Кай откинулся на спинку кресла и, подняв бутылку, сделал глоток. Его взгляд устремился за окно, на сияющий город, который, казалось, простирался в бесконечность. Это место, как и многие другие, было частью его долгого пути, и в этот миг он чувствовал, что все встало на свои места.

— Кажется, это идеальный момент, чтобы задержаться ненадолго, — тихо произнес он, больше для себя, чем для кого-то еще.

— Кажется, это идеальный момент, чтобы задержаться ненадолго, — тихо произнес он, больше для себя, чем для кого-то еще.

— Кажется, это идеальный момент, чтобы задержаться ненадолго, — тихо произнес он, больше для себя, чем для кого-то еще.

Спустя некоторое время официант вернулся с подносом, на котором стоял бокал, наполненный переливающимся золотым напитком. Рядом лежала карточка с изящно выведенным названием вина — напитка, который изготавливался лишь раз в тысячелетие.

Спустя некоторое время официант вернулся с подносом, на котором стоял бокал, наполненный переливающимся золотым напитком. Рядом лежала карточка с изящно выведенным названием вина — напитка, который изготавливался лишь раз в тысячелетие.

Спустя некоторое время официант вернулся с подносом, на котором стоял бокал, наполненный переливающимся золотым напитком. Рядом лежала карточка с изящно выведенным названием вина — напитка, который изготавливался лишь раз в тысячелетие.

— Будете пробовать, господин? — спросил официант с легким интересом, опуская поднос на стол.

— Будете пробовать, господин? — спросил официант с легким интересом, опуская поднос на стол.

— Будете пробовать, господин? — спросил официант с легким интересом, опуская поднос на стол.

Кай посмотрел на бокал, затем перевел взгляд на молодого человека. Его губы изогнулись в широкой улыбке, а в глазах блеснул знакомый озорной огонек.

Кай посмотрел на бокал, затем перевел взгляд на молодого человека. Его губы изогнулись в широкой улыбке, а в глазах блеснул знакомый озорной огонек.

Кай посмотрел на бокал, затем перевел взгляд на молодого человека. Его губы изогнулись в широкой улыбке, а в глазах блеснул знакомый озорной огонек.

— Естественно! Ведь я Бессмертный Пьяница! Хе-хе!

— Естественно! Ведь я Бессмертный Пьяница! Хе-хе!

— Естественно! Ведь я Бессмертный Пьяница! Хе-хе!

С этими словами он разом осушил бокал, словно празднуя торжество жизни, которая, несмотря на сотни тысяч лет борьбы и ситуаций на грани жизни и смерти, никогда не теряла для него своего вкуса!

С этими словами он разом осушил бокал, словно празднуя торжество жизни, которая, несмотря на сотни тысяч лет борьбы и ситуаций на грани жизни и смерти, никогда не теряла для него своего вкуса!

С этими словами он разом осушил бокал, словно празднуя торжество жизни, которая, несмотря на сотни тысяч лет борьбы и ситуаций на грани жизни и смерти, никогда не теряла для него своего вкуса!