Исекай Ресторан [DxD] Глава 3.2: Нуждающийся друг

— Ха-ха-ха-ха-ха, это потрясающая техника! — он похлопал мальчика по плечу.

Он вернулся в свою обычную форму с огромной улыбкой на лице.

— Видите, я крут. Я называю это своим Сексуальным Дзюцу. Я могу делать еще больше вещей.

Он снова сделал те же знаки руками и на этот раз превратился в Годжо.

Это заставило его поднять бровь.

Он поднял очки и посмотрел на мальчика, и его глаза расширились, когда он присмотрелся.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха, ты просто ошеломлен! Я знаю, что я крут. Ну что, теперь ты научишь меня магии?

— Наруто, прекрати создавать проблемы, — девушка снова поклонилась. — Мне очень жаль, что мой младший брат так себя ведет.

— Не волнуйся. Было очень интересно увидеть новую форму Силы. Отвечая на его вопрос, я думаю, что Наруто-кун может обладать безумным потенциалом для изучения дзюцу. Осмелюсь сказать, равный или превосходящий даже мой собственный, — добавил он, заставив Нанами в шоке выронить ложку и посмотреть вверх.

— Сатору, ты это серьезно? — спросил Яга-сенсей.

— Ага. По своему потенциалу он может быть лучшим из всех, кого я видел.

— Даже больше, чем...

— Да. Но есть разница: в отличие от него, Наруто-кун больше похож на Юту и Юдзи. Не то чтобы он сам был слабым, но с объединенной силой обеих сторон... Это заставляет тех двоих выглядеть как дети.

— Это...

— Что-то случилось? — спросила девушка. — Кстати, я Миу Фуриндзи.

— Ничего, Миу-чан. Мы просто думаем, что Наруто-кун очень подходит для изучения дзюцу. Может быть, мы можем поговорить с твоим Хранителем?

— Э? Ах, конечно.

Она подвела их к столу мастеров боевых искусств, сидящих за другим столом, и представилась.

— Так это вы те, о ком нам рассказывал Тома? Меня зовут Хаято Фуриндзи. Чем могу быть полезен?

Яга-сенсей взял на себя инициативу и рассказал им о мире дзюдзюцу. Затем, прежде чем что-то решить, они отослали детей в сторону.

— Твой внук... Обладает наибольшим потенциалом, который мы когда-либо видели в дзюцу. Мы думаем, что если его хорошо направлять, он может стать лучшим мастером дзюдзюцу.

— Хм... Но, насколько я могу понять, это также приведет его к постоянному насилию и убийствам, к тому, что он все время будет иметь дело с негативными вещами. Мне очень жаль, но я не могу в здравом уме позволить этому случиться, — ответил мужчина.

В его ответе не было никаких колебаний, и за это он мог уважать старика.

— Сэр, мы изгоняем только те проклятия, которые представляют опасность для человеческого рода. И с таким потенциалом, как у Наруто, он может стать одним из лучших, сильнейших мастеров дзюдзюцу во всем мире. Разве ты не думаешь, что должны дать ему шанс раскрыть эту его сторону?

— Тогда мы подождем, пока он не достигнет возраста, когда сможет понять последствия такого поступка, прежде чем толкать его в такую опасность. Я усыновил его, вытащил из того места, где он жил раньше, только для того, чтобы мы могли обеспечить ему хорошую жизнь. Поступать так — полная противоположность нашим намерениям и обещаниям, данным ему.

Он глубоко вздохнул.

— Я слышал эту историю от Сайласа-куна. Девятихвостый Лис, верно?

— Да. В его мире было такое существо, и оно оказало огромное влияние на его жизнь. Насколько нам удалось выяснить, он родился в тот же день, когда напал лис, и многие люди считали его воплощением самого лиса из-за его родимых пятен, похожих на усы. Эти безрассудные люди подвергали его дискриминации и обращались с ним как с чудовищем, и никто ничего не сделал, чтобы остановить их. Это прискорбная часть жизни ребенка. Поэтому, пожалуйста, постарайтесь понять мое решение. Мы просто хотим, чтобы у него было нормальное детство, — объяснил Хаято.

В этот момент даже Яга-сенсей и Нанами замолчали.

Вот тут-то он и решил вмешаться.

— Я уважаю твои намерения, — сказал он и был совершенно искренен. Даже Яга-сенсей и Нанами посмотрели на него в замешательстве. Но есть поговорка: "Благими намерениями вымощена дорога в ад".

Глаза мужчины сузились.

— Что ты хочешь сказать, молодой человек?

— Пожалуйста, не пойми меня неправильно. Я не пытаюсь оскорбить твои намерения. Просто ты, похоже, не совсем правильно понимаешь его ситуацию. Они обращались с ним как с чудовищем не потому, что он родился в тот же день... А потому, что это чудовище запечатано внутри него.

 

***********

 

— ЧТО!

Все были потрясены открытием.

— Этот Девятихвостый Лис... На самом деле запечатан внутри твоего приемного внука, и они могли знать об этом. Возможно, тот, кто якобы победил его, на самом деле не смог его одолеть и просто запечатал его в новорожденном ребенке. Следы от усов могли быть следствием этого. В общем, печать сильная, но я бы все равно посоветовал начать изучать его способности. И ни в коем случае не позволяй Томе прикасаться к его животу. О том, что случится с вами, мы поговорим позже, но сначала ребенок, скорее всего, взорвется.

Хаято посмотрел в сторону мастера в белой форме для боевых искусств, который тут же встал и ушел.

— Насколько ты в этом уверен? Почему я должен тебе доверять?

— Я сам это видел. Что касается доверия ко мне, то я могу научить его погрузиться в свое сознание и увидеть Лиса воочию. Ему не причинят вреда.

Мужчина замолчал и задумчиво опустил глаза.

— Мне... Нужно время, чтобы подумать.

— Тебе не нужно об этом беспокоиться. Он может остаться с тобой и пойти с нами только для того, чтобы изучать дзюцу. Если тебе неудобно оставлять его с нами, он может даже учиться с Сайласом-куном.

Мужчина закрыл глаза.

— Будет ли ему что-то угрожать?

— Не больше, чем при обучении боевым искусствам. У нас есть врачи, которые могут даже восстановить потерянные конечности, так что тебе не нужно беспокоиться о случайных травмах. Кстати, о дьяволе, а вот и она? — он посмотрел на Сёко, которая приближалась к ним с серьезным и разгневанным выражением лица.

О боже, это редкость.

Сёко не из тех, кого можно так легко разозлить.

— Сенсей, я прошу разрешения принять меры против пользователя проклятий, и я хочу сделать это лично.

Сенсей лишь приподнял бровь.

— Это редкость. Но это отказано. Ты не боец.

— Сражаться может и кто-то другой. Я просто хочу, чтобы их жизнь закончилась от моих рук, — она крепко стиснула зубы.

Он внезапно вспомнил, для чего ее вызвали.

— Что-то не так с Сакурой-чан?

— Эти ублюдки... — она глубоко вздохнула и объяснила, что обнаружила в своем теле.

Гребневые черви и то, что они могли сделать, возможно, душа в черве возле ее сердца, другие вещи и следы многолетнего насилия.

— Она даже не вздрогнула, когда я вскрыла ее тело, чтобы осмотреть червя. Она так привыкла к боли. Они пытали ее годами... Возможно, с тех пор, как она была еще ребенком, а может, даже...

— Это делала ее семья? — спросил он.

— Да.

Лица всех присутствующих потемнели. Еще больше потемнели лица мастеров Рёдзанпаку, которые тоже испытывали некое давление.

Им, как мастерам дзюдзюцу, довелось повидать многое.

Это было поле, в котором кто-то запутался, и именно поэтому он был не против того, что Хаято-сан хотел защитить своего внука.

Но даже тогда были вещи, которые просто переходили границы дозволенного.

Это событие напомнило ему о некоторых прошлых событиях.

Его борьба с кем-то и его неспособность защитить кого-то.

Он глубоко вздохнул.

— Этот ублюдок, вероятно, готовил ее как некий сосуд, чтобы занять ее тело. Я даже не смог удалить червей, потому что они были привязаны к какой-то конструкции в ее теле, к какому-то нерву, который даже тянется к ее душе. Я не уверен, что причинил бы ей боль. Более того, я думаю, что если сначала удалить одного из них, другие тоже могут попытаться навредить ей, так что нам нужно удалить их всех одновременно, чтобы быть в безопасности, особенно того, который в ее сердце.

В это время пришел Сайлас-кун с заказом.

— Что-то случилось? С Сакурой-чан все в порядке, доктор?