Разве быть порочной девочкой не лучше? Глава 2

Попав в дорожно-транспортное происшествие, я пришла в сознание после различных мелькающих картин в темноте. Бесцельно поморгав, я оглядела незнакомый вид, представший передо мной. 

 

Мое тело лежало на кровати под белым навесом карниза. На этой постели уместилось бы как минимум семеро взрослых людей.

 

Что это за место, черт возьми?

 

Взглянув на шторы, на которых изящно сияли вышитые золотой нитью змеи и розы, я вспомнила, что меня сбил мотоцикл незадолго до того, как сомкнутые глаза распахнулись, а мое тело слегка приподнялось.

 

Тогда я чувствовала боль, будто мои кости раздавлены, а мышцы разорваны.

 

Мне было некомфортно в своем теле, но хоть боль в мышцах и прошла, меня смутила большая грудь, сжатая в руке.

 

— Ч-что...?

 

Я в замешательстве опустила взгляд, затем встала с кровати и подбежала к зеркалу.

 

— Ах.

 

Звук вырвался сам по себе. Но на то есть причина. 

 

В зеркале отражалось не лицо, которое я видела ежедневно, а лицо невероятно красивой девушки, привлекающей с первого взгляда.

 

Она была поразительной женщиной с сияющими пурпурными волосами и алыми глазами.

 

'Хорошенькая…ʹ

 

На какое-то время меня очаровала неописуемая красота, однако потом я начала бить себя по лицу, стараясь очнуться ото сна.

 

Шлеп! Шлеп! Шлеп!

 

Досадно, что бледные щеки красавицы распухли; тем не менее мне только оставалось пробудиться от странных сновидений.

 

ʹО, это больно’.

 

Почему я не просыпаюсь? Я сошла с ума?

 

Очарованная слишком реалистичным ощущением, дабы оказаться сном, я услышала резкий звук, пронзающий мои барабанные перепонки.

 

Обернувшись на шум, я увидела лежащую на полу миску с овсянкой, которую принесла женщина, одетая как западная горничная. На ее лице отражался страх.

 

Как только наши взгляды встретились, женщина опустила голову и напряглась.

 

— Сожалею! Я..я..ох, я ничего не видела. Моя провинность достойна смерти. Пожалуйста, помилуйте меня, принцесса Дебора!

 

Дебора?

 

Знакомое имя.

 

Внезапно меня озарила мысль, как вспышка света.

 

Вскоре я вспомнила, где встречала это имя.

 

До прекращения выпуска я успела сохранить роман 19+ с низким рейтингом «Проглоти черные шипы». 

 

И услышанное имя принадлежит злодейки данного произведения.

 

Дебора – типичный злодей, созданный автором для развития главного персонажа. Я помню, что лучшие комментарии «Проглоти черные шипы» – брань и возмущение, направленные на Дебору.

 

Здравого смысла здесь нет. Я бы не объяснила всю сложившуюся ситуацию, если бы не знала о той книге.

 

Чувствуя, как покалывают мои щеки, я все больше убеждалась, что это не сон.

 

Я отчетливо вижу цвет волос и глаз, что и у Деборы в романе.

 

Осознав, что со мной произошло, я увидела, как вошел в комнату мужчина средних лет со свирепым взглядом.

 

Герцог Сеймур собственной персоной. Мужчина средних лет и со стройным юношеским телом был столь же мрачен, как и сложившееся о нем первое впечатление, от которого бросает в дрожь.

 

Он открыл сердце только единственному человеку, коим была Мариен Сеймур, его жена, ушедшая на покой во время родов Энрика, самого младшего ребенка. Но после смерти герцог снова стал хладнокровным и бездушным.

 

— Какое жалкое лицо.

 

Герцог Сеймур посмотрел на меня с презрением, словно на какой-то мусор.

 

Он ценил честь своей семьи и ненавидел Дебору, далекую от этого понятия и возобновившую свои злодеяния.

 

— Хах, ты не умеешь голодать, так что, видимо, теперь придется научиться?

 

Он крепко сжал ярко-красные щеки.

 

 — Лишь лицо досталось тебе от матери.

 

— ...

 

— Делаешь это из-за того драгоценного камня. Ты — позор семьи Сеймур.

 

Судя по фрагментам блуждающих воспоминаний, Дебора несколько дней назад попросила единственное в империи ожерелье с розовыми бриллиантами. Похоже, она объявила голодовку.

 

Герцог Сеймур, очевидно, неправильно понял, что под голоданием подразумевалось самоистязание.

 

— Есть предел, чтобы считать тебя дочерью. Это мое последнее предупреждение. В ближайшее время не ввязывайся в какие-либо происшествия и будь бдительнее.

 

Герцог Сеймур заскрежетал зубами, а его глаза наполнились холодом и равнодушием.

 

Он отпустил сжатые щеки и стремительно покинул комнату.

 

Я смотрела на спину герцога Сеймура, все дальше удаляющуюся.

 

Нет, отец настолько хорош собой... нет, свиреп и жесток?..

 

Мое тело пылало от мудрых наставлений, которыми герцог, не щадя, одаривал меня.

 

Я чуть не выкрикнула, направляясь спать дрожащими ногами.

 

Это потому, что служанка, молящаяся за свои грехи, спустилась на колени, ползая в моих ногах, и настойчиво просила прощение.

 

— Мне жаль! Извините. Пожалуйста, только раз, но простите меня. 

 

Внезапно горничная начала биться лбом об пол до появления крови.

 

Мне больно осознавать, что я завладела телом злодейки прискорбного романа, получив при этом право делать все, что угодно.

 

— … Ах, ладно, уходи.

 

В голосе звучала нотка напряжения.

 

Служанка, несколько раз меня поблагодарив, быстро убрала с пола миску с овсянкой, а потом выбежала из комнаты.

 

Как только она исчезла, меня охватило глубокое чувство слабости, и я села на пол, ощутив себя растаявшим мороженым.

 

ʹВау, я безумная женщина.ʹ

 

Подобным придется заниматься всю оставшуюся жизнь, а мне ведь еще двадцать четыре года, точнее, я умерла в возрасте двадцати четырех лет.

 

'Почему, деткаʹ.

 

Есть много других персонажей, так почему именно она?

 

Я проглотила отчаяние и закрыла лицо обеими руками, затем легла на кровать и сомкнула веки.

 

Как только очнусь, я лелеяла надежду, что все произошедшее —лишь мои грезы.

 

***

 

Открыв утром глаза, я осталась все еще дурной Деборой.

 

ʹ...Но, может, все не так плохо, как я думаю?ʹ

 

Прошло десять дней с тех пор, как я овладела телом Деборы. На удивление, я хорошо приспособилась к этому миру.

 

Мне казалось, что будет трудно жить и справляться в качестве однотипного персонажа-злодея со всевозможными плохими параметрами и с самой печальной репутацией, однако я заблуждалась.

 

ʹТут не к чему адаптироваться. Все настроено безупречноʹ.

 

Выспавшись на мягкой и просторной кровати до позднего часа, я дернула за колокольчик, почувствовав голод, и слуга тут же принес завтрак.

 

— Вкусно…

 

Я бессознательно пробормотала, наслаждаясь выпечкой, которая таяла и растворялась во рту.

 

Услышав меня, слуга выскочил пулей из комнаты и принес корзинку с разными видами хлеба.

 

'Да это джекпот. Только посмотрите, сколько всего я заполучилаʹ.

 

Даже небольшой разговор с самой собой поможет добиться того, чего вы так хотите.

 

Словно хорошо подготовленная армия на минном поле, слуги старались избегать характер Деборы, подобный бомбе замедленного действия.

 

ʹЧто ж, подобное в сто крат лучше, нежели быть невинной овечкойʹ.

 

Я подняла глаза и взяла круглый хлеб, зачерпнула ложкой немного малинового джема и намазала.

 

Поскольку я большая любительница хлеба, еда однозначно пришлась мне по вкусу.

 

— Принцесса, не хотите ли еще?

 

— Нет, уходи.

 

Мне было неуютно, что я говорила змеиным тоном, вспоминая Дебору и подражая ее речи.

 

Красиво поданный инжир на тарелке был свежим, а суп с грибами очень аппетитным.

 

В конце вкусного завтрака слуги налили чай, источающий приятный аромат.

 

Мне никогда не выпадала возможность остановиться в пятизвездочном отеле, но думаю, что там подобное обслуживание.

 

Я схватила симпатичную старинную чайную чашку и бросила взгляд в окно, откуда доносилось щебетание птиц.

 

Это такое расслабляющее и неторопливое утро...

 

Кажется, впервые за 24 года я наслаждаюсь столь роскошным покоем.

 

Утром в моем доме никаких сражений и противостояний не было.

 

В небольшом по площади доме я жила не только с родителями, но и с братом, и сестрой. Утром всегда царила атмосфера безумия.

 

Только мой младший брат жил в отдельной комнате, а я делила спальню со своей старшей сестрой, однако она рано вставала, всегда включая лампу и суша волосы перед моим пробуждением.

 

Каждое утро я была вне себя от ярости из-за сильного звука вращающегося вентилятора в фене.

 

Поскольку ночью я занималась своими делами, мне приходилось тяжелее переносить шум.

 

— Юн До Хи. Я надену это?

 

Наряды, купленные в интернете, я великодушно отдавала сестре.

 

— Ты тоже часто носишь мои вещи.

 

Из-за того, что мне была мала одежда, я отдавала сестре, которая гордилась своей фигурой, но меня подобное не волновало, ибо отдать то, что не подходит по размеру, — все равно что выбросить.

 

Из-за своей наивности я не злилась и продолжала жить, оставаясь такой простодушной.

 

— В ближайшее время не ввязывайся в какие-либо происшествия и будь бдительнее.

 

Я засмеялась, вспомнив запугивание герцога Сеймура. Если это мое наказание, то я просто хочу оставаться наказанной до конца своей жизни.

 

ʹБлагодаря тому, что мне комфортно в этом теле, мой разум спокоенʹ.

 

Я отложила на время заботы о своем будущем и стала смотреть, как за окном кружится падающий снег.

 

Когда время переваривания еды подходило к концу, слуги принесли воду и принялись меня обслуживать.

 

После юбок и корсетов настало время для роскошных платьев, с которыми выстроились в ряд люди.

 

ʹОх, если подумать, в прошлом месяце Дебора заказывала новое платье в свой гардеробʹ.

 

Судя по фрагментам воспоминаний, кажется, Дебора любила делать покупки, потому часто посещала центр города, дабы приобрести дорогие наряды и украшения.

 

Одно из ее хобби – это демонстрация своей красоты и денег с помощью одежды и ювелирных изделий. По этой причине она одевалась согласно модным тенденциям.

 

Кстати, поскольку я наказана, то не могу выйти из дома.

 

Благодаря чему обслуживающий персонал преобразил мою спальню в настоящую vip-комнату универмага.

 

Комната Деборы претерпела невероятные изменения.