Разве быть порочной девочкой не лучше? Глава 95

— Как видишь, дела шли неважно. Благодаря стоящей передо мной принцессе, приклеившей к моему телу ярлык «протухшая еда».

Филап Монтес, глядя на меня бурыми глазами, испустил упрекающие слова.

— Во время испытательного срока я только и делал, что вспоминал твой черствый вид, повернувшийся ко мне спиной.

ʹА, поэтому-то все это время он и носа своего не показывалʹ.

Я смотрела на этого типа, который внезапно передо мной появился и стал нести какой-то бред. Я скрестила ноги и впилась в него мрачным взглядом.

Он же на меня смотрел сверху вниз властными, переполненными уверенностью глазами.

Пока я наблюдала за таким высокомерным поведением Филапа, неожиданно меня посетила мысль.

ʹТак он клюнул на приманку? Та новость дошла до ушей Филапа?ʹ

Подумав, что это стоит проверить, я решила, что сначала в нашу беседу стоит добавить перчинки, приукрасив игрой слов.

….В прошлой жизни подобные слова частенько говорил мой младший брат.

— Вероятно, ты еще больше стал испорченным, потому как очень близко принял к сердцу эти вздорные слова. Видимо, они не показались тебе чушью. Кажется, теперь ты на стадии, когда тухлятина более не может гнить. Да ты уже весь сморщился и иссох, лишившись своей свежести.

Кстати, даже мимику, которая помогла достичь желаемого, я прекрасно контролировала.

Когда я нагло цокнула языком при виде изможденного облика, словно от того, что парень не спал несколько ночей, Филап издал ухмылку, как бы возмущаясь.

— Гнить? Твой выбор лексикона по-прежнему прекрасен — он словно нефрит. Весь твой вид и поза— как у хулигана на задворках. В прошлый раз, когда ты непристойно себя вела, метод, задевающий самооценку, сработал, но не надейся попытать удачу снова. Тщательно взвешивая твои слова, я кое-что осознал.

— Что еще за вновь излишнее самосознание?

Я сказала, несколько раз постукивая веером по онемевшему затылку.

— Филап, если бы я была с задворок, то бы без промедления врезала по твоей физиономии. Ты был первым, кто подошел ко мне и затеял грызню, как человек, лишенный манер и морали.

— Говоришь, грызню…Мне жаль, что в глазах это выглядело именно так. Я пришел сюда, чтобы плодотворно с тобой побеседовать.

— Я уже занимаюсь разнообразной плодотворной работой, так что, увы, не могу туда включить и тебя.

Филап, слушая меня, сузил свои глаза, испытывающие душевное негодование.

— Различная плодотворная работа? Кажется, тебя переполняет гордость за недавние успехи — общественную деятельность и академические результаты. Однако все достижения ограничиваются лишь сферой магии. Элементалисты, как я, просто остаются за бортом. 

— Ну и зачем ты пускаешь газы? Воняет ведь. (п.п- в общем «остаются за бортом»- это дословно «фыркать», и это слово отличается лишь на слог от слова газы-игра слов; не придумала,как бы было бы ближе к оригиналу и с игрой слов).

— Ты блефуешь, когда так красноречиво парируешь словами.

Нарисовав на губах свирепую ухмылку, он взглянул на меня.

— Есть множество таких же высокомерных людей, как и ты, чья гордость лишь на время сияет, а потом мимолетно затухает. Думаешь, ты с легкостью останешься в центре внимания, как сейчас, когда твоя репутация на самом дне, когда в светских кругах нет поддержки из-за выбранного тобой в свое время безнравственного пути? Наоборот, именно ты, нарушая все нормы морали и приличия, коснулась не того улья.

Я только пожала плечами.

— Репутация? Что ты несешь? Я дочь главы Магической башни. Если существует человек, чья опора лучше моей, приведи его. Давай же на него взглянем.

— Даже читая в последнее время лекции, ты не можешь уяснить смысл моих слов? Одна башня не сможет покрыть все твои проделки. Я пытаюсь донести до тебя простую вещь — если просто извинишься за свои грубые слова, обращенные в мой адрес, и проявишь любезность, тогда ты сможешь возле меня дышать. ( п.-п дыхание-авторитет-дословно «ты сможешь показать свой авторитет»-но ниже опять игра слов)

— Дышать возле тебя? Да мне это и не нужно. У тебя изо рта несет тухлятиной.

Пока я продолжала язвить, вспоминая пренебрежительную манеру речи младшего брата из прошлой жизни, на лбу Филапа выступила толстая вена.

— Ты всегда себя так ведешь? Я вообще-то еще и лидер Омикрона!! В твоем нынешнем положении будет недостаточно просто склониться, чтобы умолять меня о прощении!

Я хотела проявить терпение, но, когда он быстро выказал свою гнилую и пылкую натуру, мои кулаки уже дрожали.

Бросая спички в огонь эмоций Филапа, я поняла причину, по которой он сегодня ко мне подошел.

Он затеял эту болтовню лишь для того, дабы отомстить за ту оскомину, которая после отказа в последнем танце на фестивали весенних цветов вгрызлась в его душу.

Дебора, которая столь настойчиво его преследовала, желая заполучить мужчину, — за что было, к слову, очень даже стыдно — внезапно изменилась и задела гордость, тем самым его разозлив.

ʹКонечно, он просто заставляет меня подчиниться, создавая ощущение мнимой и неминуемой безнадежной ситуации. Это не для того, чтобы понять, что таится на сердце Филапаʹ. 

После того, как я осознала всю ситуацию, мой взор обратился на этого напыщенного индюка.

— Склониться, чтобы умолять? С чего бы? Ты не входишь в мои планы на будущее. Да я даже об этом и не думала, так что пусть каждый пойдет своей дорогой.

— Ха! Но между нами все еще существует неразорвавшаяся старая привязанность, так что я пришел выразить всю возможную заботу, а ты просто продолжаешь гнуть свою линию и своевольничать. В прошлом ты передо мной лукавила, нацепив личину страсти.

— Лукавство? Да на кой ты вновь вспоминаешь прошлое?

Я притворилась, что зеваю, когда услышала, как он стал ворошить замшелые чувства.

От откровенного выражения скуки его глаза исказились.

— Почему ты говоришь так, словно то было давно? Это всего лишь прошлый год. Ты сказала, что хочешь пойти со мной на бал.

— Знаешь, ты напоминаешь присохшую протухшую еду, постоянно тыкающую мне носом, что срок годности ее уже давно истек? Тогда я объяснила так, чтобы до твоих извилин это дошло. Твое время уже истекло, так что все кончено.

Когда я холодно посмотрела на него, он крепко прикусил губу, а потом отпустил плоть.

— Ну знаешь ли, ты бесконечно грубила, потому я сотни раз тебе отказывал и пошел с Мией Бинош. Должно быть, я причинил боль твоему сердцу. Но это все потому, что она благодетель моей жизни…

— Прозвучавший ответ очень странный – твой ход мыслей в корень неверный. 

— Что?

— Дело не в грубости, ведь это моя сущность. Но самое главное — теперь ты меня более не интересуешь. Уж сейчас-то, я думаю, ты все понял, поэтому я пойду.

Я повернулась спиной и направилась к рыцарю с кучером, которые из-за Филапа колебались, не зная, что делать.

— Ты приставала к Мии! Это же из-за меня!

За моей спиной раздался его крик.

Я онемела и взглянула на него.

— Ой, ты опять принялся за старое? К слову, такой красивый мужчина, как Исидор, тогда заступился за меня. Думаешь, я бы обратила на тебя внимание? Филап, ты очень переоцениваешь свою привлекательность. Раскрой же наконец глаза.

— Это тебе лучше раскрыть глаза. Этот ублюдок просто лицемер, притворяющийся джентльменом.

Филап пылал огромной неприязнью к Исидору.

Кажется, в прошлом между ними пробежала черная кошка.

'О. Тогда лучше этим воспользоватьсяʹ.

— Лицемер? Я сужу только на основании объективных фактов, которые лично вижу. А сэр Исидор гораздо красивее тебя.

— Так ты ведешь себя так только из-за красивого лица этого придурка?! По-твоему, Исидор такой особенный и выдающийся? 

— Его лицо особенное и выдающееся. Он что, разве беспричинно обогнал каждую леди с рекомендациями в кандидаты и стал цветком года? Прошу, не трать свои нервы на это, просто позаботься о своей принцессе Мии Бинош.

Больше сказать было нечего, потому я села в карету, после чего Филап за окном громко тявкнул.

— Ты, ты о сегодняшнем точно пожалеешь!

Его голос был таким громким, что у меня заболели уши.

— Позже ты будешь ползать у моих ног и умолять о помощи, Дебора!

ʹЧто за дурь летит из его рта '.

— Прошу, поезжай домой и тешься надеждой, что твои странные заблуждения верны! 

Я громко крикнула и улеглась на пушистое место в карете.

Образ Филапа, сильно пыхтевшего от злости и заливающегося краской, быстро исчез.

Пока моя рука несколько раз то раскрывала, то складывала веер, словно заучивала правило, я основательно погрузилась в раздумья.

ʹОн сам не понял, что ляпнул. Омикрон движется том русле, как я и планировалаʹ.

Как и ожидалось, рабочие муравьи схватят свою пищу и быстро зашевелят своими ножками.

Для того, чтобы выделиться в глазах королевы.

ʹТеперь все, что мне нужно сделать, это набраться терпения и медленно ждатьʹ.

Я массировала шею, затекшую из-за того,что мне пришлось ее держать напряженной, тем самым придавая властный вид.

Думаю, было бы прекрасно иметь массажер.

***

Бац-!

Филап, вернувшийся в особняк с лицом, которое то бледнело, то краснело, бросал случайные вещи, оказывавшиеся в его руке.

Зеркало, висящее на стене, разбилось, как и ваза, упавшая на пол.

Слуги, когда дрожали всем телом, пока он грозно ругался, внимательно наблюдали за его испорченным настроением.

'Черт подери!'

Филап, единственный внук престижной семьи, всегда имел преимущество в отношениях, за исключением отца, главы рода.

Более того, отношение Деборы и Филапа, ставшее настолько ясным, что он не просто не мог принять — он просто не хотел принимать того, что ситуация перевернулась вверх дном.

Каждый раз, когда он вспоминал, что вещь, которая долгое время была крепко схвачена в его руке, исчезла, внутри все переворачивалось, а в груди снедало беспокойство. Все скопившиеся эмоции вынудили издать резкий крик.

— Кто, черт возьми, пойдет своей дорогой?!

Как она посмела отклонить его предложение, когда он отбросил гордость и подошел первым?

Пока он топтал осколки стекла, превращая их в порошок, вассал донес информацию.

— С- сэр Филап… Леди Мия ненадолго зашла. Она просит вас на два слова. 

— Мия?

Филап грубо взъерошил свои красные волосы с лицом, с которого еще не сошла злоба.

— Что случилось, раз она пришла, даже не договорившись о встрече. Какое нахальство. Скажи ей, чтобы подождала.

— Да. Сэр Филап.

Если было бы все, как и раньше, он был бы рад, услышав, что она первой к нему пришла, но теперь это казалось ничтожным.

Сейчас он бы предпочел как-нибудь расправиться с Деборой, вывернувшей наизнанку его внутренности.

Красные глаза, сияющие дерзким блеском, непрерывно терзали душу.

Это были чувства, которые он непрерывно пропускал через себя, находясь на испытательном сроке.

ʹПосмотрим, как долго ты сможешь так себя вестиʹ.

Филап зажал в зубах одну сигару и, проглотив гнев, выглянул в окно, за которым простиралась голубоватая тьма. Когда слуга еще раз напомнил, что пришла Мия, лишь тогда, уже запоздало, он спустился в гостиную.

— По какому делу?

На вопрос Филапа Мия на мгновение заколебалась, а затем разомкнула губы.

— Пожалуйста, дайте мне шанс показать свои целительные способности на общей научной конференции Омикрон, которая вскоре состоится.

— Поговори об этом с принцессой Эммануэль, лидером Сестричества. Я отвечаю только за Братство.

Филап холодно фыркнул.

— Принцесса Эммануэль не дала мне шанса. Взамен я бы всех удивила. Так, чтобы научная конференция Омикрон привлекла наибольшее внимание.

— Ты всегда просишь у меня дать тебе шанс.

Принцесса, которой он в самом деле пытался дать шанс, относилась к нему как к мусору.

— … ..Это, простите.

— Это последний шанс, который я дам тебе, мой благодетель.

После того, как Филап холодно бросил слова, он покинул гостиную.