Повелитель Тайн Глава 1208 . Долгожданное спокойствие

 

– Оставить легенды в девяти местах за пределами этой планеты... Это же значит – в космосе? – Глядя на запись формулы зелья, которую держал в руке, Клейн почти нахмурился.

Почувствовал, что это опаснее, чем ритуал продвижения Призывателя Чудес.

Пусть Шкатулка Великих Древних и оба Запечатанных Артефакта Степени 0, которые имелись у семейства Авраамов, да и ряд Запечатанных Артефактов Степени 1 обладали способностью отправлять людей в  космос, и потому ритуал представлялся простым, но Клейн хорошо помнил, как аскетка-глава Церкви Вечной Ночи Арианна однажды предостерегла его, что в космосе живёт невероятно страшная порча. Опасно было даже постигать это умом до становления ангелом.

– Ты получишь порчу из космоса, если ты не Мироходец, а чтобы стать Мироходцем, необходимо путешествовать в космосе... Это превращается в безвыходный тупик. И никак не разрешить... Быть может, у семейства Авраамов есть записи об относительно безопасных местах космоса. Нельзя мне настраиваться слишком пессимистично... И ещё, мне надо гаданием проверить подлинность этой формулы, когда вернусь... То, что Дориан не лжёт мне, не значит, что ему не лгут... – Клейн отвёл взгляд, посмотрел на Дориана Грея Авраама, что сидел напротив.

– Где все признаки Потустороннего Мироходца?

Запомнив наизусть почётный титул Шута, Дориан пару секунд подумал, затем сказал:

– Два из них хранятся в виде Запечатанных Артефактов Степени 0 у нашей семьи. Один – в виде Шкатулки Великих Древних. Один, как говорят, в руках Секты Демонессы, а другой при Церкви Бога Битвы. Есть и ещё один, но никто его со Второй эпохи не находил.

– Если бы я мог Шкатулку Великих Древних обменять на один-два относительно нормальных Запечатанных Артефактов Степени 0 у семейства Авраамов, то мне не нужно было бы беспокоиться о приобретении признака Потустороннего Мироходца. А вот ритуал продвижения – проблема так проблема... Кроме того, суть этого ритуала явно в том, чтобы оставить некую отметку в космосе. Сколько бы изменений ни вносилось, космос мне не обойти... – Клейн, держа лицо, кивнул Дориану.

– Я надеюсь, вы найдëте ответ, когда багряная луна станет полной.

Клейн сказал это, и фигура его стремительно поблëкла, достигнув лимита, что имелся у Фос.

Увидев, как Герман Воробей вот так “убывает”, Дориан бессознательно взглянул на листок бумаги с почётным титулом Шута, что держал в руке. И понял, что та тоже стала призрачной и исчезла.

–... – Дориан не мог найти верного ответа среди всевозможных сил Потусторонних, записанных его семьёй. Обернулся к Фос, открыл рот, собираясь спросить её.

И тут почувствовал внезапную боль в сердце, а зрачки его стремительно расширились.

– О нет! Сейчас вот-вот вступит в силу проклятие! – Дориан поспешил сунуть руку в карман, достать небольшой металлический пузырёк. Открыл крышку, залпом выпил содержимое.

Дзынь!

Движения Дориана были так поспешны, что металлический пузырёк упал на пол.

Фос смотрела, как лицо её учителя бледнеет. Смотрела, как он сжимает руками грудь, не в силах отреагировать на произошедшее.

Как бывший хирург, Фос быстро сделала выводы и поскорее спросила:

– Учитель, у вас сердечный приступ? У вас есть какие-то специальные лекарства?

Задав этот вопрос, Фос поняла, что чересчур встревожена и озадачена состоянием учителя, и оттого выглядит глуповато.

В том пузырьке, что выпил учитель, наверняка и было особое лекарство!

– Вам нужна помощь? У меня “Записаны” силы Врача, – поинтересовалась Фос, увидев по выражению лица учителя, что он пришёл в себя.

Дориан покачал головой: мол, со мной всё хорошо.

И одновременно вздохнул мысленно.

– Это оттого, что ты не действовала по моему плану и вызвала Германа Воробья прямо сюда в комнату, и не оставила мне времени выпить снадобье.

…

В море Соня, в столице архипелага Рорстед – Городе Щедрости Байам.

Лазурный Мститель пришвартовался вечером в порту.

В это время ущерб, причинëнный мореходству вокруг острова Соня Церковью Повелителя Штормов, наконец, привлëк полубогов Фейсакской империи, заставил действовать. Многие “капитаны” погибли на этой линии фронта, и флоту их нанесён был тяжёлый удар.

Алгер Уилсон и его экипаж этого нападения избежали, скрываясь в первозданном лесу на острове и ожидая возможности напасть на порт. А когда Церковь Повелителя Штормов и военно-морской флот Лоэна объявили, что цель их в этой битве достигнута, вернулись на остров Пасу, чтобы отдыхать по окончании боя.

После же Алгер намеренно бросался в бой. Проявлял себя как боец набожный, полный рвения и жара. И в итоге его хвалили кардиналы.

Всё потому что область вокруг архипелага Рорстед была Алгеру знакома. Его, без сомнения, направили сюда для того, чтобы он укреплял военно-морские силы важной колонии.

Разумеется, дабы избежать противоречий со своей былой личностью, он подготовился и к другим делам на будущее. Капитан и его команда прибыли в Байам с благородной целью нанимать пиратов во флот.

В эту войну было нанято на флот множество пиратов, что действенно восполнило потери флотов разных стран, точно так же, как и наём торговцев в начале и середине Четвёртой эпохи.

Воспользовавшись тем, что на небе ещё виднеется какой-то просвет, Алгер вышел из лодки и отправился прямиком к Собору Волн Морского Короля Яна Коттмана.

Будучи Певцом Океана, Алгер имел право непосредственно встречаться с кардиналом Церкви Повелителя Штормов, диаконом высокого чина Уполномоченных Карателей.

По пути Алгер вдруг увидел знакомое лицо.

То был мужчина средних лет в строгом костюме, галстуке-бабочке и очках. Выглядел этот мужчина довольно утончённо, но Алгер отлично знал, что это человек, верующий в Морского Бога Калвети. Некогда он был пиратом, а ныне – торговцем, ведущим дела как с власть имущими, так и с подпольем.

– Сколько лет, сколько зим, Ральф, – приветствовал Алгер это незаконнорождённое дитя смешанных кровей – лоэнской, фейсакской и рорстедской.

Ральф был на миг ошарашен, словно бы не узнавал капитана Лазурного Мстителя.

– Алгер? Наш капитан корабля-призрака? – через несколько секунд спросил он удивлённо.

Алгер улыбнулся и сказал:

– Я что, сильно изменился?

Ральф, хмурясь, отвечал:

– Твой нрав очень изменился. Стал ещё более подобен океану и тёмным тучам перед штормом.

– А довольно острый у него глаз... Однако же это видимость, которую я намеренно создаю. Когда я принял зелье Певца Океана – не произойди со мной такой перемены, я бы и не создавал впечатления, что я из Церкви Повелителя Штормов... – вздохнул Алгер и сказал:

– Потому что слишком много беспокойств.Теперь же всё хорошо; меня уже наняла Церковь Повелителя Штормов.

Ральф прищурился, а в глубине души насторожился, стал бдительнее. Засмеялся и сказал:

– Это определённо хорошо, если нет войны.

Алгер взглянул туда, откуда только что вышел Ральф, и спросил:

– А когда здесь появилась новая... школа?

Он с одного взгляда увидел, что здесь четырёхэтажное здание, зацементированное поле, садовая лужайка, и на ней радостно играет множество детей.

Дети были с тёмной кожей, но у некоторых была и бронзовая, как у местных. Волосы их лишь слегка, неявно вились.

Вне всякого сомнения, группа вся состояла из детей-полукровок.

Ральф оглянулся и с улыбкой вздохнул.

– Ты не жертвовал деньги моему благотворительному фонду? Руководимый десницей Божией, я основал несколько школ в ряде крупных городов на острове, особо дающих образование, трëхразовое питание и жильё этим угнетаемым детям. Наше детство было мрачно, и я не хочу, чтобы у них было такое же.

В то время, пока Ральф отвечал, Алгер всё взирал на школу. Когда Ральф договорил, Алгер отвёл взгляд и сказал:

– Я думал, ты, по крайней мере, половину себе возьмёшь.

Ральф рассмеялся.

– Кажется, я оставил у тебя ужасное впечатление. Ну, как оно? Каково твоё мнение об этой школе?

Алгер смерил его взглядом и сказал:

– Думаешь, я раньше бывал в школах? На какой улице находится твой благотворительный фонд? Я, может, обращусь к вам в будущем за чем-нибудь.

Думая, что собеседник завербован Церковью Повелителя Штормов, Ральф не смел раскрывать свою связь с Сопротивлением. Хмыкнул-усмехнулся и сказал:

– Жертвовать – это прекрасно, но ни за чем другим приходить не нужно.

Дав адрес благотворительного фонда, Ральф вернулся домой. Поднялся на второй этаж и постучал в дверь комнаты.

– Лорд Дениц, я должен кое о чём доложить.

Из комнаты глубокий и полный достоинства голос ответствовал:

– Входите.

…

Бэклэнд, округ Шервуд.

Дориан, живущий в съёмной квартире, подошёл к окну. Село солнце, и небо постепенно темнело.

Багряная луна обещала быть сегодня полной, и проклятие рода Авраамов снова должно было опуститься на их головы.

С тех пор, как Дориан обрил бороду, прошло уже некоторое время. Вокруг рта, на щеках и нижней челюсти пробивались белëсые усы и щетина. Во внешности этого мужчины средних лет они казались неуместными, чужеродными.

Посмотрев немного в окно, Авраам склонил голову и стал молитвенно читать на ëтунском:

– О, Шут, из иной эпохи...

Закончив молитву, вернулся в свою комнату, подошёл к дивану, сел. Подождал восхода багряной луны и наступления периода, когда духовная составляющая сильнее всего.

К этому моменту в древнем дворце над серым туманом Клейн уже занял законное место Шута. Подозвал к себе бумажную фигурку.

Фигурку окружала сила Замка Сефирот, и она, пройдя сквозь молитвенный огонёк Дориана, спустилась на него.

В ходе всего этого Клейн намеренно не демонстрировал никаких эффектов, позволяя “ангелу” молча обнять Дориана.

Клейн чувствовал, что стоит ему предстать слишком напыщенным, помпезным, и это отпугнёт представителя древнего рода, потому предпочитал держаться скромно.

Ожидание всегда было мучительным. Время от времени Дориан доставал карманные часы, со щелчком открывал, смотрел. Хотел узнать, сколько ещё осталось до того, как полная луна достигнет пика своего духа – это определяли, основываясь на мистических знаниях.

Наконец, уже почти к рассвету, Дориан инстинктивно наклонился, чтобы унять боль, что несло с собой проклятие.

Но проходило время, и он не слышал ничего, кроме полной тишины. Бредовые буйства не жужжали в ушах.

Багряный лунный свет, проникая в окно, озарял Дориана. Тот как в дурмане поднял взгляд и почувствовал, что всё вокруг безмятежно-спокойно, тихо и безразлично. Не происходило ничего сверхъестественного.

Дориан выглянул в окно, увидел багряную луну. Чистая, полная достоинства, нежная и добрая, мечтательная, она словно была привеском его сердца.

Замерев на мгновение, Дориан склонил голову, достал карманные часы.

– ... – Подняв правую руку, он потëр глаза. Закрыл лицо и долго не отпускал.

Белые усы его постепенно неряшливо промокали, на них лило из глаз и носа.