Замужество дочери Ди Глава 110.4. Спасение

Цзян Ли взглянула на него и сказала несколько слов Е Мин Юю. Е Мин Юй убрал саблю за пояс, повёл Цзян Ли и важно зашагал прочь от Фэн Юй Тана.

Фэн Юй Тан посмотрел на спины Цзян Ли и его спутников, и почему-то на душе у него стало очень неспокойно. Он посидел немного, потом вдруг пришёл в себя, пнул своего слугу и сказал:

 – Шевелись! Быстро найди мне кисть, бумагу и чернила!

* * *

Цзян Ли и Е Мин Юй вышли из ворот канцелярии уездного начальника.

Когда они подошли к двери, мимо Цзян Ли прошла хрупкая согбенная старуха с ведёрком ночных благовоний (1) в руках, подняла веки и посмотрела на них, затем быстро опустила взгляд и, пошатываясь, пошла прочь, не оглядываясь.

Сердце Цзян Ли дрогнуло, но Е Мин Юй заговорил, отвлекая её от мыслей:

 – Что случилось с этим уездным губернатором? Я, блять, никогда не видел такого человека на посту уездного начальника. И это, по-ихнему, начальник уезда? Может ли такой человек в принципе занимать столь важный пост?

Он размышлял о грубости Фэн Юй Тана по отношению к Цзян Ли и то, как этот ублюдок смотрел на его племянницу своими порочными глазами.

 – Ничего страшного, дядя Мин Юй, такой человек, как он, не сможет долго оставаться уездным губернатором, – Цзян Ли утешал его, но сама совсем не чувствовала себя счастливой.

Фэн Юй Тан действительно сказал, что Сюэ Хуай Юань будет обезглавлен через семь дней? Это оказалось так быстро! Они должны были убить отца, который потерял рассудок, и Цзян Ли с ненавистью сжал кулаки.

У неё есть так мало времени, всего лишь семь дней! Через семь дней Цзян Ли должна перевернуть дело Сюэ Хуай Юаня и предотвратить его казнь. Любыми способами. Но теперь у неё нет ничего, кроме материалов, которые явно были подтасованы. Отец уже сошёл с ума, и если то, что они говорят, правда, сам Сюэ Хуай Юань не сможет защитить себя. Не имея возможности передать это дело отцу, она может положиться только на себя.

Жители Тунсяна были напуганы тиранией Фэн Юй Тана и не осмеливались заговорить вслух. Все бывшие подчинённые его отца были заменены, и его жизнь и смерть были неопределённы. Она вернулась в Тунсян, но столкнулась с самым странным окружением, и как бы Цзян Ли ни смотрела на него, оно не шло ей на пользу.

Но она всё равно должна идти вперёд.

 – А Ли, – спросил Е Мин Юй. – Что нам теперь делать?

 – Давай сначала вернёмся, – сказала Цзян Ли. – Мне нужно подумать об этом.

Она пока не думала о том, что делать дальше, но время никого не ждало, и она должна была принять решение в кратчайшие сроки. Но одно можно было сказать точно: в любом случае она никогда не станет смотреть, как казнят Сюэ Хуай Юаня. Даже если ей придётся пойти на грабёж, Цзян Ли должна была спасти жизнь своего отца.

Пока девушка размышляла об этом, пятилетний или шестилетний ребёнок вдруг подошёл издалека и робко потянул её за уголок одежды. Цзян Ли посмотрела вниз. Ребёнок сунул ей в ладонь записку, развернулся и убежал.

Е Мин Юю стало любопытно:

 – Что там?

___________________________

1. Я оставила этот перевод дословным, потому что не совсем уверена, насколько верно моё предположение… Просто дело в том, что "夜香" действительно может переводиться как "ночное благовоние", когда воскуряют ароматические палочки среди ночи или, например, вдыхают ароматы ночных цветов. Но вообще-то это до боли банальные экскременты.