Коварная дочь Премьер-министра Глава 163 . Ты не умрешь, Если Не Будешь искать Смерти!

Глава 163 - Ты не умрешь, Если Не Будешь искать Смерти!

Шэнь Нинхуа перестала улыбаться и повернулась к Бай Руо: “Иди и достань немного успокаивающего чая, который я специально приготовила несколько дней назад. Кроме того, достаньте чайный сервиз из голубого и белого фарфора, который я зову «Туманный дождь и облака» из моей коллекции. Сегодня я заварю хороший чай.”

Когда чайный сервиз и заварка были готовы, Шэнь Нинхуа приказала всем выйти из комнаты. Вскоре после этого она услышала звук, доносящийся из-за двери, и в комнату вошел Чу Цзюньи.

Увидев Шэнь Нинхуа, сидящую на диване с набором чайных чашек перед ней, Чу Цзюньи на мгновение был слегка ошеломлен. Затем он улыбнулся и сказал: “Итак, вы ожидали, что я приду и даже соизволили приготовить чай”.

Шэнь Нинхуа изящно, парой палочек для еды, сделанных из нефрита, положила немного красного жасмина в чайную чашку, которую залила кипятком. Чайные листья поднимались вверх-вниз в чашке, словно в легком беззвучном танце. Бутон цветка жасмина распускался понемногу, поднимаясь и опускаясь вместе с водой. Наконец, зеленые чайные листья в сопровождении ярко-красных цветов медленно осели в молочно-белой чайной чашке, как на картине.

Чу Цзюньи увлеченно следил за игрой чайных листьев в чашке. И когда игра завершилась, он слегка улыбнулся. “Какой удивительный способ приготовления чая... Затем, после непродолжительного молчания, он продолжил – «…Нинхуа, на этот раз я пришел сюда, чтобы попросить тебя кое в чем помочь. Ты...”

Шэнь Нинхуа взяла чашку с чаем и поставила ее перед собой. Она улыбнулась и перебила его. “Попробуй этот чай. Достаточно ли он ароматен?”

Чу Цзюньи был ошеломлен. Он взял чашку и вдохнул освежающий аромат чая. “Аромат чая освежающий, а цвет чая полупрозрачный. Мне не нужно пробовать его, чтобы понять, что чай определенно необыкновенный”.

Шэнь Нинхуа слегка улыбнулась, и в ее глазах вспыхнул огонек. “Попробуй это”.

Хотя Чу Цзюньи был несколько удивлен отношением Шэнь Нинхуа, он был уверен, что она не причинит ему вреда. Он взял чашку с чаем и сделал глоток. Сразу же сильная горечь заставила его чуть не выплюнуть воду, попавшую в рот. “Ох… Он такой… горький...”

Глаза Шэнь Нинхуа наполнились улыбкой, и не раздумывая она прямо спросила о цели его прихода сюда: “Вы пришли сюда, чтобы попросить меня вылечить Сяо Хуаньси, верно?”

Выражение лица Чу Цзюньи застыло, когда он кивнул и сказал: “Да, ты угадала правильно”.

Шэнь Нинхуа взяла свою чашку и посмотрела на поднимающийся белый туман. “Ты также должна понимать, что в нынешней ситуации я могу терпеть грубость Сяо Хуаньси, но семья Сяо определенно не потерпит меня. На самом деле, я чувствую себя очень странно. Сяо Хуаньси много раз строил против меня козни. Почему семья Сяо все еще думает, что у них есть причина ненавидеть меня?”

Глаза Чу Цзюньи потемнели. Глядя на безразличное выражение лица Шэнь Нинхуа, он вздохнул про себя. То, чего не понимала Шэнь Нинхуа, это было было тем же самым, чего он тоже не мог понять. Несмотря ни на что, он вырос в семье Сяо и все еще жил там. Он был благодарен семье Сяо за то, что они заботились о нем, но казалось, что семья Сяо может бросить его в любой момент.

Шэнь Нинхуа продолжила: “Нынешняя семья Сяо подобна этой чашке чая в моей руке. Он выглядит ярко окрашенным и пахнет чрезвычайно ароматно, но на вкус горький, и его трудно проглотить.”

Чу Цзюньи слегка опустил глаза и внезапно усмехнулся. “Кстати говоря, это моя вина в том, что я недостаточно важен для семьи Сяо. Нинхуа, теперь ты принцесса. Семья Сяо тебе не нужна. То, что я обещал тебе раньше, не изменится. Ты можешь сама решить, что делать. Предоставь остальное мне.”

Его сила имела бесчисленные связи с семьей Сяо, поэтому он не мог немедленно прервать их. Он должен был составить хорошо продуманный план.

“Ну что ж, хорошо”. Шэнь Нинхуа кивнула. Она уже была очень довольна результатом. Она взяла чашку и поставила ее на стол. “Не пей такие горькие напитки. Разве ты не пришел пригласить меня повидаться с Сяо Хуаньси? Думаю, что чем скорее это произойдет, тем лучше. Поехали.”

Цин Цюэ быстро приготовила экипаж. После того, как Шэнь Нинхуа села в экипаж, Чу Цзюньи поехал вместе с ней. Надо понимать, что хотя они вдвоем уже были помолвлены, поездка в одном экипаже могла вызвать толки и пересуды у народа.

Когда Шэнь Нинхуа прибыла ко входу во двор Сяо Хуаньси, она увидела слуг, стоявших на коленях по всему двору и кланявшихся каждые два или три вдоха, бормоча что-то с исключительно достойным выражением лица.

Чу Цзюньи нахмурился и спросил ближайшего к нему слугу: “Что ты делаешь? Что здесь происходит?”

Горничная удивленно посмотрела на юношу. Увидев его угрюмое выражение лица, она поспешно ответила: “Молодой господин, хозяин приказал нам молиться за мисс”.

“Молиться?”

"Да. Учитель сказал, что искренние молитвы могут тронуть богов, а благословения с небес помогут мисс выздороветь как можно скорее”.

Чу Цзюньи нахмурился еще больше. “О чем ты молишься?”

“Пусть мисс будет такой же долгоживущей, как небеса...”

Чу Цзюньи стиснул зубы, и вены на его лбу заметно вздулись.

Шэнь Нинхуа насмешливо скривила губы, и ее глаза наполнились насмешкой. Такой же долгоживущий, как небеса… Всего этих нескольких слов было достаточно, чтобы отправить всю семью Сяо в ад!

Чу Цзюньи явно тоже думал об этом, и он прямо отчитал слуг: “Прекратите молиться и подождите в стороне. Не делай никаких других движений!”

Встревоженный суматохой за дверью, Сяо Цзинжань вышел из комнаты. Когда он услышал слова Чу Цзюньи, выражение его лица сразу же стало угрюмым. “Ты здесь. Почему бы тебе не зайти? Это действительно впечатляет с вашей стороны - вымещать свой гнев на здешних слугах.” Не глядя на выражения их лиц, он развернулся и пошел обратно в комнату.

Шэнь Нинхуа чуть не рассмеялся вслух. Она даже удивлялась, как семья Сяо выжила до сих пор с мозгом Сяо Цзинжаня.

Сяо Фэнцзюэ подошел сзади. Увидев это, он нахмурился и сказал Чу Цзюньи: “Отец просто был слишком встревожен. Вот почему он попросил слуг помолиться за Хуаньси. Хотя это и не соответствует правилу, дома все в порядке. Зачем тебе понадобилось его злить?”

Выражение лица Чу Цзюньи стало еще хуже. “Старший брат, приемный отец в замешательстве, потому что он беспокоится о Хуаньси. Ты тоже не в своем уме?”

“Что вы имеете в виду?” Сяо Фэнцзюэ нахмурился.

Шэнь Нинхуа усмехнулась. “Пусть мисс будет такой же долгоживущей, как небеса…Вы не молитесь за нее. Вы надеетесь, что она сможет умереть быстрее! Она не является ни императором, ни официальным лицом, и у нее нет никакого титула, присвоенного двором. Как ты смеешь использовать слово "долгожительница", чтобы описать ее небесам? А ты не боишься, что она будет наоборот, уничтожена такими молитвами?”

Сказав это, она сразу же направилась во двор Сяо Хуаньси. Она действительно не была согласна с тем, как семья Сяо вела дела, поэтому было лучше быстро осмотреть пациента и вернуться домой как можно скорее.

В тот момент, когда она вошла в комнату Сяо Хуаньси, Шэнь Нинхуа не смогла сдержать вздоха в своем сердце. Она думала, что Бейли Аннинг любит использовать роскошные украшения, но теперь, казалось, что жизнь Сяо Хуаньси была намного роскошнее. Вся комната была заполнена драгоценностями, которые совершенно не соответствовали ее нежному и элегантному образу. Люди почти наверняка задавались вопросом, все ли украшения особняка Сяо затащили в ее комнату или еще не все?

Увидев входящую в комнату Шэнь Нинхуа, Сяо Цзинжань не озаботился придать своему лицу сколь-нибудь приветливое и дружелюбное выражение. Но Шэнь Нинхуа прибыла сюда, чтобы лечить Сяо Хуаньси, поэтому ему придется ее терпеть и не показывать своего гнева.

Увидев облик Сяо Хуаньси, Шэнь Нинхуа пришла в ужас. Лицо Сяо Хуаньси было бледным, как белая простыня, а ее тело тонким, как доска. Если бы она не видела, как она дышит, то подумала бы, что она мертва. Однако, судя по ее нынешнему виду, она, вероятно, была всего в шаге от смерти.

Кстати говоря, Сяо Хуаньси попросил об этом. Рецепт императорского врача оказался весьма эффективным. После того, как она выпила лекарство, ее простуда наполовину прошла и организм стал восстанавливаться. Однако, это не входило в планы Сяо Хуанси. И чтобы усилить эффект от своей болезни, Сяо Хуаньси заставила служанку снова приготовить воду со льдом и отмокала в ней еще пятнадцать минут тихой ночью.

На следующий день ее состояние значительно ухудшилось. Императорский врач пришел к выводу, что прописанное им лекарство не эффективно, поэтому он постепенно изменил рецепт. Что касается Сяо Хуаньси, как только она чувствовала, что ей становится лучше, она принимала ванну в ледяной воде. После многократного повторения этого, каким бы сильным ни было ее тело, оно было на грани жизни и смерти.

Служанка положила руку Сяо Хуаньси на нефритовую подушку, чтобы Шэнь Нинхуа могла пощупать ее пульс.

Шэнь Нинхуа не протянула руку. Она повернулась, чтобы посмотреть на Бай Руо.

Бай Жо сразу все поняла и достала из кармана белый носовой платок, чтобы прикрыть запястье Сяо Хуаньси.

После этого Шэнь Нинхуа протянула руку и пощупала пульс Сяо Хуаньси.

Холодная энергия застаивалась в ее теле, и внутреннее тепло не могло рассеяться. Ситуация стала еще хуже из-за накопления побочных эффектов неправильного приема лекарств. У нее не было никакой возможности избавиться от высокой температуры.

Увидев, как нахмурился Шэнь Нинхуа, Сяо Цзинжань поспешно спросил: “Что вы скажете? Можно ли вылечить Хуаньси?”

Шэнь Нинхуа достала из аптечки набор золотых игл длиной более дюйма и собралась ввести иглы в акупунктурные точки Сяо Хуаньси.

“Что ты делаешь?” Сяо Цзинжань внезапно расширил глаза и остановил Шэнь Нинхуа.

“Разве вы не пригласили меня сюда, чтобы я лечила Сяо Хуаньси? Как вы думаете, что я делаю с золотыми иглами?” Холодно спросила Шэнь Нинхуа.

Сяо Фэнцзюэ поспешно шагнула вперед и оттащила Сяо Цзинжаня в сторону. “Отец, доктор Чен сказал, что техника иглоукалывания ее высочества намного превосходит его, так что ничего плохого не случится. Кроме того, это особняк Сяо, и вы наблюдаете за этим со стороны. Ее высочество не допустит, чтобы с Хуаньси что-нибудь случилось, верно?”

Шэнь Нинхуа холодно рассмеялась. Она зажала в руке золотую иглу, нацеленную на акупунктурную точку Сяо Хуаньси, и резко вонзила ее. Она медленно произнесла: “Молодой господин Сяо, пожалуйста, не угрожайте мне. В противном случае моя рука легко дрожит. Я не буду нести ответственность за то, что произойдет в это время”.

Сяо Фэнцзюэ поперхнулся и замолчал.

Золотые иглы наносились одна за другой, и выражение лица Сяо Хуаньси постепенно улучшалось, но она не просыпалась.

Шэнь Нинхуа совсем не торопился. Приложив иглы ко всем акупунктурным точкам, которые стимулировали функции организма, она медленно вытащила золотые иглы одну за другой. Когда золотые иглы были проткнуты вниз, они были ярко-золотистыми, но когда их вытащили, на них были темные пятна крови, как будто они были отравлены.

Когда она вынула последнюю иглу, Сяо Хуаньси закашлялась и внезапно открыла глаза.

Сяо Цзинжань был вне себя от радости. “Хуаньси, ты проснулась?”

Сяо Хуаньси долгое время была ошеломлена, прежде чем смогла ясно разглядеть окружающих ее людей. Когда она увидела Чу Цзюньи, ее глаза сразу же загорелись. ”Брат Цзюньи..."

Выражение лица Чу Цзюньи совсем не изменилось. Он даже не кивнул. Вместо этого он посмотрел на Шэнь Нинхуа и сказал: “Нинхуа, позволь мне отправить тебя обратно”.

Увидев Шэнь Нинхуа, Сяо Хуаньси внезапно закашлялась, и ее лицо побледнело. “Почему ты здесь…Ты должна уйти!…Уходи! Отец, я не хочу ее видеть...”

“Хуаньси, не волнуйся, не расстраивайся. Отец немедленно прогонит ее. Успокойся.” Увидев внешность Сяо Хуаньси, сердце Сяо Цзинжаня так сильно сжалось. Он отругал Чу Цзюньи: “Разве ты не видел, как твоя младшая сестра так разозлилась? Цзюньи, быстро отошли ее прочь.”

Выражение лица Чу Цзюньи поникло, когда он крепко стиснул зубы.

Шэнь Нинхуа, с другой стороны, улыбалась на своем лице. Она медленно встала и окинула Сяо Хуаньси своим холодным взглядом. “Патриарх Сяо, я полагаю вы что-то забыли…”

«Что? О чем ты говоришь?»

“Я не спасаю людей просто так. 5000 таэлей золота на одного человека. Никакой сделки.”

Сяо Цзинжань поднял глаза в которых светился гнев и сердито крикнул: “Ты просишь меня заплатить тебе?”