Больше, чем Воин Дракона Глава 28

Шифу перевел дыхание и достал кинжал из коллекций Нефритового дворца. Затем мы расплылись в разные стороны и встретились в столкновении когтей и клинков. Искра трения подсказала ничью, и мы снова переместились, только уже в другом месте.

Я изо всех сил старался угнаться за скоростью Шифу, который использовал колонны дворца как опору, чтобы перепрыгивать с места на место.

Мы продолжали наши поединки, каждый раз заканчивая их вничью. Не потому, что силы были равны, а потому, что оба сдерживались. Мы целились даже не друг в друга, а в оружие.

Дела говорят громче слов, особенно для таких людей, как мы, посвятивших себя кунг-фу.

Его глаза задрожали, когда он понял, что я не агрессивен. В моих выпадах не было ни настоящего гнева, ни тем более темной ненависти, на которую он рассчитывал.

Он посмотрел на меня, его глаза стали круглыми и жалостливыми. В его глазах появился просвет, и мое тренированное тело инстинктивно приняло этот просвет, когда я ударил его ногой в живот, как футбольный мяч.

Его маленькое тело провалилось сквозь крышу, и он улетел в темное, грозовое небо. Я приземлился на землю и с прыжком, который разрушил мраморный пол, как стекло, взмыл вверх, как ракета.

Достигнув Шифу, я обрушил на него мощный удар, синхронизированный с раскатами грома. Огромная ударная волна заглушила небо, когда маленькое тело Шифу взлетело ввысь.

Я изо всех сил ударил ногой по воздуху, и ударная волна снова подняла меня вверх. Мы оба взмывали в небо, и когда у нас наконец закончился импульс, я расположился над Шифу и ударом ноги сбил его с небес.

Его тело быстро упало с неба, и он, пробив крышу Нефритового дворца, ударился о мраморный пол.

Я подтолкнул себя и в два раза быстрее упал вниз, в Нефритовый дворец. Воздух закружился вокруг меня, я издал рев и отдернул руку, чтобы нанести завершающий удар.

— Хяаааарх!!! — крикнул я. Шифу лежал на мраморном полу, закрыв глаза, с улыбкой на лице.

Он принял свою смерть.

*БУУУУУМ!!!!!*

Ударная волна сотрясла весь фундамент Нефритового дворца, и ударная волна разорвала внешнюю часть колонн.

В мраморном полу образовалась огромная пятифутовая воронка, а мой кулак оказался рядом с головой Шифу.

— Хааа... хааа... хааа... — задыхался он, поднимая на меня глаза. В его глазах была растерянность, и они дрожали.

— Ты оставил меня гнить в тюрьме на 20 лет, — обвинил я его, пока его челюсть дрожала, он был слишком ошеломлен, чтобы говорить.

Он проиграл, его долг как мастера Нефритового дворца был выполнен, и теперь он позволил своим истинным чувствам проявиться на лице.

На его лице, некогда стоической маске, проступили эмоции, и оно стало печальным и сожалеющим.

Я видел своего отца.

И его сердце было разбито.

— Я... Я всегда тобою гордился, — душераздирающим шепотом произнес Шифу.

— Я слишком сильно тебя любил, и не увидел во что ты превращаешься. Во что я… Тебя превращаю. Прост… Прости меня, — сказал он, и от его тяжелого голоса, заполнившего пустое пространство Нефритового дворца, у меня оборвалось сердце.

— Мне не нужны твои извинения. Не по этой причине, — сказал я, глядя ему в глаза. Я позволил своей уязвимости всплыть на поверхность, но лишь ненадолго.

— Ты отказался от меня, — заявил я, когда его глаза расширились. Я позволил тишине помочь ему обдумать мои слова.

Через некоторое время его глаза стали еще шире, а зрачки расширились, когда он смотрел на меня. Из его глаз начали литься огромные капли слез.

Он понял.

Я вытащил руку из кратера и встала, сделав шаг назад, длинный и сильный.

Я позволил ему наконец взглянуть на меня после стольких лет. Он впервые увидел меня снова.

Иногда люди видят то, что хотят видеть, а не то, что есть на самом деле. Так было и с Шифу, который видел во мне только злодея и ошибку после того, что рассказал ему Угвэй.

Но теперь он наконец увидел меня.

Он увидел не просто человека с тьмой в сердце, не того, кто пошел по ложному пути, и не свою ошибку.

Он увидел меня, Тай Лунга. Со всем, что я собой представляю.

Я был больше, чем просто ошибка, больше, чем злодей, больше, чем темная одержимость.

Я был его сыном.

— Когда Угвэй сказал, что видит во мне тьму, я надеялся, что ты скажешь ему - он ошибается. Я думал, что ты хотя бы встанешь на мою сторону и попытаешься спасти меня от того, что увидел Угвэй, но ты ничего не сделал.

— Сейчас я не злюсь и не ненавижу тебя за твои действия. Но твое бездействие причиняет мне боль по сей день. Ты перестал верить в меня в тот момент, когда Угвэй сказал тебе обратное. Тебе не приходило в голову, что мне, возможно, просто нужно было с кем-то поговорить? С кем-то, кто научит меня? С кем-то, кто покажет мне, как лучше? — сказал я, когда он опустил голову и закрыл глаза, а по его щеке продолжали течь слезы.

— Ты не верил в меня. Ты верил всему, что говорил тебе Угвэй, и думал, что меня уже не спасти, что ты совершил ошибку и все. Вместо того чтобы помочь мне, ты бросил меня в подземелье и позволил молчанию и изоляции обучать меня.

— Причина, по которой это так ранит меня, в том, что я считал тебя отцом, — сказал я, и мой голос немного дрогнул, потеряв твердость, — Какой отец откажется от собственного сына?

Вот что причиняло мне боль по сей день. Я был не таким, как раньше, я приобрел знания и мудрость другой жизни. Я умел анализировать ситуацию, как она есть, с точки зрения стороннего наблюдателя.

Он не ошибался.

Но я был его сыном в той же мере, что и посторонним человеком. И с точки зрения сына я чувствовал, как мое сердце обливается кровью от его предательства.

Это была не только моя мечта, но и мечта Шифу, чтобы я стал Воином Дракона. Я хотел стать Воином Дракона, героем, спасающим мир, и предметом гордости моего отца.

А он всегда так гордился мной, говорил, какой я замечательный. Он обещал мне, что мне суждено совершить великие дела, он доводил меня до предела, и я делал то же самое.

Но когда Угвэй отверг меня, его не было рядом, чтобы утешить или объяснить мне ситуацию. Когда моя гордая грудь опустилась, а мои амбиции были отвергнуты, он не остался со мной и последовал за Угвэем.

Это была наша общая мечта, но когда она разбилась, он бросил меня на тонущем корабле, оставив довольствоваться осколками растворившейся мечты.

Я искал у него совета и руководства, когда Угвэй назвал меня злодеем, но он отвернулся от меня.

«Это конец, Тай Лунг. Это была моя ошибка. Тебя не спасти». Он никогда не верил в меня.

Мой отец отдал меня за пророчество.

И это убивает меня.

.

.

.