Моё тело кем-то одержимо Глава 152

Раздался гром разрушающегося мира. Где бы ни ступала их нога — все падало и ломалось.

И обволокло огненным океаном.

Руки, спина, затылок, быстро шагающие ноги Рафаэля – всего коснулся огонь, оставляя ожоги. И заглатывая плоть.

Но пугало то, что руки, державшую Канну, не дрогнули ни на йоту.

Канна сквозь одежду смотрела на эту сцену распахнутыми глазами.

Облик, как Рафаэль горит в огне

***

—Там человек!

—Лекаря! Лекарь, скорее подойдите.

Вырвался сухой кашель.

Люди стекались.

ʹРафаэльʹ.

Канна схватила Рафаэля за воротник. Ее голова шла кругом.

Она вдохнула слишком много дыма.

ʹРафаэльʹ.

Несмотря на это, Рафалю еще хуже.

Возможно, он умрет.

—Лекарь, вот они!

Канну покинуло сознание.

ʹРафаэль, от Рафаэля…ʹ

Она схватила одежду Рафаэля.

`Я в порядке. Поэтому…`

Но вскоре и руки ее обессилили.

И она их опустила.

***

Пока Канна пребывала без сознания, ее пленил сон.

Тогда ей было 14?

Когда она впервые попыталась сбежать из Эдис.

Канна, ведомая желанием, бродила по трущобам. И встречала множество людей.

Половина из них были нищими, а половина — немощными. Они были лишены денег, еды, лекарств, дабы излечить недуги.

Все,что у них осталось, — лишь тело, ожидающее смерти.

ʹКак печальноʹ.

Именно там Канна впервые прониклась состраданием.

А после чего всякий раз, прогуливаясь по трущобам, отдавала еду и сбегала.

Это была не просто еда. Это были ею приготовленные лекарства.

Она их раздавала нуждающимся и обездоленным.

Голодным людям давала пищу, а больным раздавала лекарства. Ей довелось столкнуться со столькими людьми, что она не могла вспомнить их лица.

—Премного благодарна. Сестрица, впервые в жизни встречаю столь доброго человека.

—Эта малышка — спаситель моей никчемной жизни. Со мной обращаются за просто так, не требуя вознаграждения. Мир прекраснее, чем я думал.

—Я хотела умереть. Но вы зажгли искру жизни.

Бесчисленные благодарности так и сыпались.

Четырнадцать лет. Именно тогда Канна впервые могла кому-то посочувствовать и помочь.

И впервые услышала слова благодарности.

—Сестренка. Позже я отплачу за ваше лечение.

—Этот несчастный старик наконец-то познал все роскоши жизни. Благодарю.

—Я хочу вам посвятить свою жизнь. Однажды я отплачу за вашу милость.

Было радостно и трепетно спасать того, кто находился на грани смерти.

Это была сама чудесная и священная вещь на всем белом свете.

—Непременно.

***

—Рафаэль!

Как только ее веки приподнялись, почему-то с уст слетело имя.

Канна вскочила с кровати. И в тот момент подавила крик от боли, на миг поразивший ее острием. 

—Сестра, вы очнулись!

Каллен метнулся к ней.

Канна, задыхаясь, огляделась вокруг.

Это была ее спальня. 

Руки, ноги, голова были обмотаны бинтами. Казалось, она получила новое лечение после потери сознания.

—Рафаэль?

—А?

—Тот, кто меня спас.

На миг лицо Каллена помрачнело. После минутного молчания он медленно открыл рот.

—Я не знаю, о ком вы говорите. Как только я прибыл, сестру уже лечили лекари.

Нагрянул момент упадка сил.

Рафаэль внезапно исчез, не получив должного лечения или вознаграждения.

Потому как он всегда так поступал.

ʹОн будет в безопасности?ʹ

Ей было тревожно.

Канна отправила восвояси Каллена под предлогом усталости, чтобы он оставил ее одну.

И повесила платок на окно.

Быть может, он не придет.

Потому как Рафаэль наверняка серьезно ранен. Нет, возможно.

ʹВозможно, он мертвʹ.

В один миг страх поразил ее молнией. Кончики пальцев Канны слегка дрожали.

Затаив дыхание, она ожидала его под одеялом. Каждая секунда и минуты текли ужасающе долго.

Настало непосильное время.

Канна ждала с распахнутыми глазами вплоть до рассвета, когда уже все уснули крепким сном.

Сколько прошло времени?

Скри-п. Она услышала, как открылась дверь. Канна поспешно вскочила на ноги.

—Рафаэль?

В темноте стоял высокий мужчина.

—Рафаэль?

—Да.

Раздался тяжелый бас.

Как она и ожидала, это Рафаль. Канна почувствовала облегчение, будто упала от потери сил.

Не умер.

Во всяком случае он жив.

—Ну, покажи мне лицо.

—Мне лучше этого не делать.

—Почему?

—Вам будет некомфортно от моего вида.

—Прошу.

После минутного молчания он сделал три шага вперед.

А на четвертый шаг на него прилился лунный свет, струящийся сквозь окно.

—…

Канна крепко сжала одеяло.

Рафаэль был изуродован.

Кожа на подбородке, прежде идеальном, была растоплена; затылок был лишен волос, обнажив красную плоть.

Ожог, вызывающий потрясение от одного взгляда. И алые повреждения по всему телу.

Тыльные стороны рук Канна побелели. 

Это единственная эмоция, вырвавшаяся наружу.

Она спокойно спросила с невыразительным лицом.

—Почему ты не стал лечиться?

—Если ничего не трогать, оно само исцелиться.

—Самоисцеление?

—Хватит двух дней. Так что не стоит переживать.

Для обычного человека подобное невозможно. Рафаэль произнес нечто невероятное, словно то было пустяком.

Но куда удивительнее, что ее эти слова вообще не волновали.

Теперь все внимание было приковано к иному.

—Конечно, это небезболезненно.

Насколько это болезненно?

—Если состояние ухудшится, я не в силах что-либо предпринять. Но я в силах ныне все вылечить, так оставь это на мне.

—…..

—Подойди и присядь, хорошо?

К счастью, он повиновался.

Канна села возле него и стала осматривать ожоги на лице.

Вблизи вид был еще хуже. Канну ломило, будто все ее сердце сжалось.

Она прикусила губы и сразу успокоилась.

ʹФух, какое счастьеʹ.

Ей повезло самой исправить этот ожог. Она была рада.

Канна осторожно нанесла лекарство на лицо и верхнюю часть тела. Оставшиеся участки достигали его взгляда и рук, так что она передала лекарство.

—Просто воспользуйся тремя препаратами последовательно. Сначала нанеси красное лекарство, а затем синее и белое, а после перевяжи. И…

Слова Канны прозвучали расплывчато.

—….Рафаэль?

Он хоть слушает? Взгляд Рафаэля, устремленный на нее, был глубже. Чем когда-либо.

Почему он так смотрит? Она хотела спросить.

Рафаэль без предупреждения потянулся к Канне.

Канна безучастно уставилась на приближающиеся к ней кончики пальцев.

На мгновение показалось, что время потекло медленнее.

Его рука коснулась волос, перекинутых через плечи. Он пролез сквозь пустоту и, бережно поглаживая, поднял.

В момент недоумения он осторожно схватил локоны.

И потянул.

Уверенная мощь без всяких незначительных колебаний.

Это было похоже на невысказанный приказ.

Почему-то Канна не могла перечить.

У нее и в мыслях не было это отвергнуть, потому она покорно повернула голову вслед за силой. Затуманили обзор его внушительные сомкнутые губы.

На миг казалось он желал ее поцеловать.

Какое нелепое заблуждение.

Его взгляд привлек ее шея. Его глаза излучали обнаженную шею и опухшие отпечатки рук.

Этот миг длился будто вечность, однако не прошло и секунды.

—Кто?

Наконец он отпустил.

Ее волосы растрепались и прикрыли шею.

—Кто это сделал?

Канна медленно выдохнула. И ответила.

—Не переживай. Он уже мертв.

Прозвучал незнакомый голос. Несмотря на то, что он слетел с ее уст.

Воцарилась тишина.

Посреди безмолвия Канна опустила взгляд.

Быть может, это жалкое недоразумение. Она чувствовала себя так,будто ее ударили.

Прошу прощения за жалость к Рафаэлю. Жалость. Ее полностью поглотило это чувство.

Когда она это осознала, глаза, пропитанные тусклостью, сразу похолодели и увяли. И тотчас вернулась своя привычная температура.

Затем она взглянула на Рафаэля очень объективным непредвзятым взглядом.

Эта обстановка, в которой он погрузил в хаос все мысли.

Сколько ни смотри, он действительно красив.

В этом не было никакого смысла

—Рафаэль, у меня к тебе вопрос

—Спрашивайте.

—Если бы я не была дочерью Божества, ты бы не стал обо мне заботиться, верно?

—Нет.

—Что нет?

—Дело не только в этом.

Дело не только в этом.

Его неподдельная доброта и вежливость из-за дочери Божества.

Потому все дело в вежливом почтении.

Она понимала все именно так.

Однако.

ʹРискнуть собственной жизнью — это уже иная историяʹ.

Ради этого он готов отдать свою жизнь, пытаясь ее спасти? Языческий священник? Этот отступник?

Если бы вера была бы важнее жизни. Он бы не покинул храм.

ʹЧто-то подозрительноеʹ.

Разветвления расходились.

Она не понимала, что послужило толчком к его поведению.

Канна, глядя на него сбоку, спросила.

—Мы прежде когда-нибудь встречались?

В тот момент брови Рафаэля слегка дрогнули.

—Встречалась ли я с герцогом Валентино прежде,чем вышла замуж?

—…

—Рафаэль сказал,что покинул храм 12 лет назад?

Тогда ей было 14.

Время,когда она планировала сбежать.

—Тогда мы повстречались?

Вопрос прозвучал внезапно.

Но он не волновался.

Напротив, он поднял свои опущенные веки и посмотрел прямо ей в глаза. Их взгляды плотно переплелись.

Канна заметила трясущегося и ошеломленного мужчину.

—Да.

—Я тебя спасла?

Он глубоко вздохнул. И затем коротко выпалил.

—Да.

Вот как.

Вдруг раздалась усмешка.

Это и впрямь небылица.

Мужчина,который не мог забыть веревку помощи, когда во времена детства был загнан в тупик.

Как можно быть таким добродушным. Эта наивность выглядела жалкой.

—Я не помню тебя.

—Я знаю.

—Мне жаль.

—Все в порядке.

Это были давние времена. Она помогла многим.

Кроме того, момент неудачи,когда побег провалился, захлестнул ее, и все остальное померкло на этом фоне.

И где-то посреди этих поблекших воспоминаниях должен жить этот мужчина.

Она его даже не помнит, но из-за такой мелочи мужчина ринулся в огонь.

ʹДо боли жалко и прекрасноʹ.

Тогда ее охватила вялость.

Ах…надо терпеть.

Она немного помучалась, но противоречие улеглось. Канна не могла найти причину покорно сносить. Она не хотела быть терпеливой.

Она протянула руку. Как и он, она зарылась пальцами в его волосы. Прижала близко к себе и положила на плечо. В тот момент рука Рафаэля дернулась, словно пораженная током. 

И потом вновь пространство окутала тишина, словно вновь нагрянула смерть.

Канна коснулась подбородком волос. И нежно прошептала.

—Спасибо.

—Благодаря тебе на этот раз я выжила. Спасибо тебе большое.

Однако впредь больше не стоит рисковать собственной жизнью ради нее.

—Я — тебе, ты — мне. Поскольку мы однажды что-то отдали и взамен приняли – теперь уже нет долгов.

Потому как.

ʹЯ вскоре покину тебяʹ.

И ничего брать она не собиралась. Это касалось и его.

Канна подавила правду, которую не могла раскрыть. Она знала,что будет бесполезно ее раскрывать.

—Со мной…

Рафаэль, неосведомленный об истине, разомкнул губы. Звучал пылкий голос, царапающий горло.

—Вы бы хотели уйти со мной?