Вечная Воля Глава 938

Глава 938. Лунный цветок

Крик Сун Цюэ, казалось, вмещал в себя всю его депрессию и разочарование. Однако Большой Толстяк Чжан был просто слишком кусачим, и, хотя Сун Цюэ не хотел этого, он вдруг представил себе, как приветствует всех друзей Бай Сяочаня.

«Дядя Баокай.... Дядя Тянью.... Тетя Сяомэй.... Дядя Шэнь Суаньцзы...» — Для Сун Цюэ это было бы хуже, чем небесная скорбь. Дрожа, он уставился налитыми кровью глазами не на Бай Сяочаня —на это он не осмелился, — а на толстяка Чжана. Судя по его лицу, если этот человек произнесёт ещё одно слово, он впадет в ярость и атакует.

Большой Толстяк Чжан испугался, услышав крик Сун Цюэ и занервничал. В конце концов, у Сун Цюэ неплохая репутация в Секте Кровавого Потока. Однако, учитывая, что Бай Сяочань стоял прямо здесь, маловероятно, что Сун Цюэ действительно что-то предпримет. Кроме того, Большой Толстяк Чжан очень хотел, чтобы к нему обращались как к дяде. Тем не менее, он удивился реакции Сун Цюэ на такую мелочь.

Сунь У был ошеломлён увиденным. Он не имел ни малейшего представления о предыстории, и знал только, что Бай Сяочань — патриарх-дэва. С точки зрения Сунь У, культиватор Зарождающейся Души, такой как Сун Цюэ, был младшим по отношению к Бай Сяочаню, что совершенно естественно.

«Неудивительно, что старший Бай так стремился попасть сюда. Оказалось, что его даосский партнер — тётя даоса Суна... — учитывая это, Сунь У также считал, что Сун Цюэ ведёт себя несколько неуважительно. — Старший Бай поспешил сюда так быстро, как только мог, чтобы спасти Сун Цюэ, который даже не поприветствовал его? А потом он просто развернулся, чтобы уйти? Неудивительно, что старший Бай сердится!»

Хотя требования Большого Толстяка Чжана казались немного чрезмерными, Сунь У всё же смог их понять. Наконец, он тепло улыбнулся, посмотрел на Сун Цюэ и сказал:

— Ты хорошо сделал, что доверился мне, даос Сун. Очевидно, небеса благословили тебя. Кто бы мог подумать, что ты так близок к возвышенному Старшему Баю? Я могу только позавидовать тому, что ты младший по званию!

Сун Цюэ хотел бы что-то сказать, но не мог придумать, что. Большой Толстяк Чжан пытался воспользоваться старшинством, а Сунь У усугублял ситуацию. Хотя он почти начал спорить, правда заключалась в том, что Сунь У действительно спас ему жизнь. Разочарование Сун Цюэ всё нарастало и нарастало, пока он не почувствовал, что вот-вот сойдет с ума. В конце концов, он откинул голову назад и завыл во всю мощь своих легких. Бай Сяочань вздохнул.

Видя, как племянник ведет себя подобным образом, Сяочань почувствовал себя скверно.

— Хорошо, Большой Толстяк Чжан. Оставь Сун Цюэ в покое. Ребенку пришлось очень несладко. Цюэ-эр, ты не должен ходить одна. Пойдем со мной, хорошо? Так будет гораздо безопаснее.

Парню захотелось плакать, когда он услышал это. Слова Бай Сяочаня затронули самую чувствительную часть его сердца. Перед лицом такой наглой провокации со стороны толстяка Чжана было неожиданно видеть Бай Сяочаня таким добрым. Однако, даже в тот момент, когда слова благодарности были готовы сорваться с языка, Бай Сяочань оглянулся и сказал нечто, что разрушило всё.

— Успокойся, Цюэ-эр. Будь хорошим мальчиком. Я никому не позволю издеваться над тобой! — Испугавшись, что Сун Цюэ всё воспринимает неправильно, Бай Сяочань протянул руку и потрепал его по волосам.

— А-а-аргх! —завыл Сун Цюэ. Его сердце было разбито, он сходил с ума от унижения и того, что на его голову свалилось восемь поколений крайне неудачливых людей.

С момента встречи с Бай Сяочанем и до сих пор его жизнь стала бесконечным потоком разочарований. Когда он завыл, его общее духовное состояние и неумение сдерживать эмоции привели к тому, что изо рта хлынула струя крови. Затем он упал на землю, потеряв сознание.

— Он снова вырубился? — пробормотал Бай Сяочань, чувствуя, как начинает болеть голова. Большой Толстяк Чжан в шоке уставился на него, недоумевая, как плохо Сун Цюэ воспринял простую шутку.

— Посмотри, как ты его разозлил, старший брат. Ай... Ну, пока что просто неси его на спине.

Большой Толстяк Чжан тоже хмурился и был готов разрыдаться от странности происходящего. Насколько он помнил, Сун Цюэ определенно не такой. Закинув Сун Цюэ за спину, он посмотрел на Бай Сяочаня.

— Сяочань, что ты имел в виду, когда сказал, что он снова потерял сознание? Он уже терял сознание в прошлом?

— О, ты даже не представляешь. Бедный ребенок был психически травмирован еще в Диких Землях. Всякий раз, когда он слишком волнуется, он теряет сознание. Это нормально. Он очнется в ближайшие два-три дня. — прочистив горло, Бай Сяочань быстро сменил тему разговора, а затем повел шокированных Толстяка Чжана и Сунь У вдаль.

Пока группа летела через болото, прошло десять дней. Вскоре они приблизились к краю болота, за которым лежала обширная равнина, небо над которой было столь же пасмурным, как над болотом.

Хотя во время путешествия по болоту ничего не произошло, Бай Сяочань не вышел оттуда без определенных находок. В руке он держал семя. Оно было изумрудно-зеленого цвета и пульсировало морозным Ци, от которого холодела вся рука. Когда-то это семя было цветком, который он нашёл несколько дней назад. Лепестки того цветка напоминали луну, и, несмотря на то, что он был несколько чахлым на вид, растение выглядело уникальным, произрастая в одиночестве посреди болота. Подойдя к цветку, Бай Сяочань понял, как тот, казалось, заметил его и попытался сжаться в комок. Любопытствуя, он подошел ближе, и тогда увидел, что морозная Ци, исходящая от цветка, очень похожа на Ци, возникающую при культивировании заклинания развития воли Морозной Школы.

Удивленный, он потратил немного усилий, чтобы выкопать цветок. Однако к тому времени, как он добрался до него, тот превратился в семя. Осмотрев семя Бай Сяочань выяснил, что в процессе цветения растение поглощает морозную Ци из окружающей среды. К сожалению, на болоте не так много соответствующей Ци, что не позволило цветку расти в полную силу.

— Может быть, досконально изучив, я смогу использовать этот цветок для культивирования морозной Ци. Думаю, я назову его лунным цветком! — с этими словами он продолжил вести свою маленькую группу дальше. По пути им то тут, то там попадались трупы. Некоторые покойники были из трёх речных рукавов, а некоторые из Секты Дао Полярности Звёздного Неба.

От вида трупов настроение у всех упало. Сун Цюэ уже давно пришел в себя. Первоначально его выражение лица было очень мрачным, но после того, как он отправился в путь и увидел мёртвых культиваторов, его отношение изменилось.

— Что это за чертовщина — испытание огнём? — тот же вопрос мучил всех присутствующих. Большой Толстяк Чжан, Сун Цюэ и Сунь У знали, что если бы Бай Сяочань не защитил их, то всё они, скорее всего, погибли бы на болоте.

— Может быть, это так называемое испытание огнём на самом деле не связано с поиском ученика для Небожителя... а всё дело в том, что нужно найти выход! — таковы были мысли Бай Сяочаня. К этому моменту они находились на испытании огнём уже около двух месяцев.

Он успел убедиться, что обычные культиваторы Зарождающейся Души просто не выживали тут. Даже те, кто находился в большом круге, могли рассчитывать только на невероятное боевое мастерство и удачу, чтобы пройти через любую из четырех основных зон.

Поэтому Бай Сяочань был совершенно уверен, что даже если Небожитель действительно хотел получить нового ученика, не стоило выбирать его, пропуская через смертельное испытание. Оставалось только одно очевидное решение загадки.

«Истинная цель Небожителя — найти этот так называемый выход... В таком случае... это означает, что даже он не знает, где находится. А значит... даже Небожитель не знаком с этими территориями. Так называемое испытание огнём — всего лишь разбрасывание пешек. Он просто надеется, что если он отправит достаточно людей в эту бездну, кто-то найдёт выход! Должен быть какой-то секрет. Иначе зачем бы Небожитель придумал историю о том, что принимает ученика? Это было просто... чтобы обмануть людей! — чем больше Бай Сяочань анализировал ситуацию, тем более неприглядным становилось его выражение лица. Конечно, он не мог быть уверен в правильности своего анализа. В любом случае, испытание огнем оказалось очень опасным. И в пустыне, и на болоте он нервничал. Без Убийцы Богов он оказался бы в ещё большей опасности на болоте. Все эти мысли заставили сильнее забеспокоиться о других людях, оставшихся на испытании. Изначально их было более тысячи, но теперь, скорее всего, более половины из них мертвы.

Что касается остальных, то они, несомненно, должны осознать, что испытание опасно до невозможности и происходит нечто подозрительное. Однако осознание мало что дало. Очевидно, что пока кто-то не найдет выход, всем будет грозить смерть на каждом углу. Даже сверхсильный Бай Сяочань чувствовал мощное давление. Хотя он и успокоил болото, он знал, что это только видимость. Во время путешествий его божественное чувство неоднократно обнаруживало, что в глубине болота скрываются какие-то существа. Существа не проявляли никакой враждебности, когда его божественное чувство касалось их, Сяочань понимал, что без Убийцы Богов они стали бы смертельной угрозой.

«Что это за чёртово место?!» — размышляя над ситуацией, он наконец покинул болото и вышел на бескрайнюю равнину.

Ветер шелестел листьями на равнине, которая, казалось, была заполнена лишь волнистым морем травы, перемежающимся случайными трупами. Трупы словно изгрызли дикие звери. От этого зрелища Большой Толстяк Чжан, Сун Цюэ и Сунь У почувствовали себя как никогда нервно. Судя по нескольким трупам, что равнина — также крайне опасное место.

Пролетев над травой около десяти дней, Бай Сяочань внезапно опустил голову. Он только что обнаружил вспышку убийственного намерения, отчего воздух вокруг него похолодел. Отступив назад, он крикнул:

— Старший брат, уводи всех отсюда. Не беспокойтесь обо мне!

Как только слова слетели с языка, по равнине разнесся звук, похожий на раскат грома, и в небе появились два огромных лица. Они принадлежали не кому иному, как... Близнецам Мастера Облачных Молний!