Наруто: Аокидзи Юки Глава 64: Разгневанный Асахи.

*Коноха

Боевая площадка*

— Один за другим... что с этим поколением?

Один из Джоунинов Конохи постарше не мог не сказать этого, глядя на белый костяной лес перед собой.

Если они обладали такой силой, то уже давно должны были быть Джоунинами, зачем сдавать экзамен на Чуунина.

— Джирайя...

Пробормотала Цунаде, надеясь, что с идиотом все в порядке, глядя на возвышающиеся кости.

— Кто победил?

Наконец, кто-то из зрителей не удержался и заговорил, потому что не смог разглядеть ни Мэй, ни Джирайю в густом костяном лесу внизу.

Кагами, привалившийся к стене боевой арены, посмотрел в сторону костяного леса, и его глаза стали красными, в них появились три черных томоэ.

— Это....

Благодаря превосходному зрению Шарингана, Кагами сразу же заметил то, что искал, в центре костяного леса.

— Ха...

Мэй сидела на коленях, задыхаясь, так как дзюцу опустошило почти всю её чакру.

Но Мэй поднялась и начала двигаться вперед, стиснув зубы, когда из ее ладони вырвался костяной клинок.

Наконец она оказалась перед своей целью, Джирайей, который лежал на земле перед ней с двумя большими дырами в плечах, постоянно стекающей кровью и несколькими маленькими ранами по всему телу.

— Это твой конец, Джирайя?

Джирайя ухмыльнулся, глядя на Мэй, которая держала в руке костяной клинок, с беспомощным выражением на бледном лице.

Джирайя ухмыльнулся, глядя на Мей, которая держала в руке костяной клинок, с беспомощным выражением на бледном лице.

— Умереть холостым... это действительно невезение...

Джирайя застонал, размышляя о своей 9-летней жизни, которая вот-вот закончится, прежде чем он сможет испытать настоящие чудеса жизни.

— Все кончено...

Сказала Мэй, поднимая костяной клинок в левой руке, чтобы убить Джирайю.

— Хе.... Хе.... Ты выглядела... мило... когда злилась. Хаха... Хаха... Мне любопытно... как ты будешь выглядеть... когда улыбнешься?

Увидев, как она подняла клинок, Джирайя улыбнулся, его дыхание стало поверхностным, ведь он стоял перед лицом смерти. Его сердце было спокойным, а глаза ясными.

— Ты!!!

Услышав его замечания, Мэй сделала покерное лицо, и на нем появились красные пятна, когда она ошеломленно уставилась на него.

Она никогда раньше не видела такого большого извращенца. Даже если ему грозит смерть, у него есть время подумать о таких вещах.

— Ха... Ха... Жаль... жаль... что ты родилась в другой деревне. Я бы... с удовольствием... подружился с тобой.

Увидев пунцовую Мэй, Джирайя рассмеялся, глядя на нее с каким-то умилением в глазах, и почувствовал странное чувство в сердце.

Он не знал, что это за чувство, но оно ему очень нравилось, и он хотел почувствовать его снова, но, к сожалению, его время закончилось.

Рождение в разных деревнях сделало их врагами, судьба была очень жестока.

— Друзьями...?

Услышав его слова, Мэй почувствовала, как её левая ладонь задрожала, и все силы, которые она тратила на то, чтобы вонзить костяное лезвие, исчезли.

Костяной клинок выпал из ее хватки и упал на землю, а Мэй посмотрела на стоящую перед ней фигуру со сложным выражением лица.

— А?

Джирайя недоуменно посмотрел на нее, наблюдая за тем, что происходило перед ним.

— Уходи, Я.... не убью тебя сегодня.

Мэй вздохнула, сказав это Джирайе, и, увидев растерянное выражение его лица, повернулась и пошла прочь.

— Но... в следующий раз, когда мы встретимся, я не буду так добра... Если ты не... хочешь умереть... лучше стань сильнее, клоун.

Мэй остановилась через несколько футов и обернулась, напоминая Джирайе, который лежал ошеломленный. Услышав ее слова, он улыбнулся.

— Победитель. Мэй Кагуя!!!

Кагами, который раздумывал, стоит ли вмешаться, чтобы не дать ей убить Джирайю, выдохнул с облегчением, увидев, что она пощадила его.

Если сегодня произойдет что-то подобное, Кагами знал, что команда Тумана точно покинет экзамен из-за несправедливости.

К счастью, ситуация не обострилась до такой степени, и все разрешилось мирно.

— Вау!

Когда Кагами объявил результат, вся публика разразилась аплодисментами, так как этот бой, как и вчерашний, был захватывающим.

Мэй не обращала внимания на аплодисменты, медленно и неуклонно двигаясь к трибунам.

— Почему ты не убила его!!!?

Глаза Асахи наполнились яростью, когда он взглянул на нее. Да, он заметил ее силу.

Она талантлива, но почему она совершила такую огромную ошибку, пощадив талантливого противника, который в будущем мог представлять угрозу для Тумана?

— Я... не... знаю...

Услышав его слова, Мэй опустила голову и негромко ответила.

Она не знала, почему так поступила и пощадила врага, несмотря на то, что понимала, что он может навредить ее деревне в будущем.

Все, что она знала, это то, что действовала по внезапно возникшему чувству.

Это чувство так отличалось от всего, что она когда-либо испытывала.

— Ты не хочешь.

— Ну, она победила, Сенсей, так что давайте на этом закончим.

Асахи еще больше разозлился, услышав ее ответ и хотел накричать на нее, но Аокидзи остановил его, бросив на него ободряющий взгляд.

— Ха...

Увидев выражение его глаз, Асахи глубоко вздохнул и отвернул лицо в сторону, больше не интересуясь этой темой.

— В конце концов, она еще ребенок.

Аокидзи с его Хаки Наблюдения, очевидно, слышал их с Джирайей разговор. Его упоминание о друзьях заставило ее засомневаться.

Мэй, которая смотрела вниз, почувствовала руку на своей голове и повернулась, чтобы увидеть Аокидзи, улыбающегося ей теплой улыбкой.

— Не думай об этом... это было твое решение оставить его в живых... Если ты решила что-то сделать... придерживайся этого до конца... сомнения в себе ни к чему не приведут...

— Капитан, я...

— Нет необходимости что-либо объяснять... если ты считаешь, что твой поступок был правильным.

— Я верю в тебя... разве не для этого нужны старшие братья?

Мэй собиралась что-то сказать, как вдруг Аокидзи постучал указательным и средним пальцами по её лбу и заговорил, глядя ей в глаза.

Мэй сделала несколько шагов назад, держась за лоб, и тут подул сильный ветер, колыхнув ее длинные серые волосы. Ее глаза начали заполняться слезами, когда она взглянула на Аокидзи.

— Точно!

Произнесла Мэй, ее лицо было повернуто в сторону, голос прерывался, правая ладонь прикрывала глаза, а по щекам текли слезы.